Но выстрел сделал свое дело. Сборщик устремился к земле, его единственное здоровое крыло бесполезно хлопало, пытаясь удержать его в воздухе. Он тяжело приземлился, врезавшись в каменный пол арены. Даже искалеченный, он злобно развернулся в сторону Августа, щелкнув челюстями, в попытке дотянуться до него. Август уклонился, и обрушил плазменный дождь на голову существа. Затем индикатор нагрева на пистолете стал темно-желтым, оружие зашипело, когда раскрылись воздуховоды для экстренного охлаждения, чтобы выпустить тепло. Август тихо выругался и приопустил оружие на волосок. Сборщик был ранен, его хитин превратился в шлак и местами расплавился, а в ноздри бил смрад горелого мяса. Виктория подоспела с гранатометом в руках и произвела несколько выстрелов. Ракеты ударили сборщика прямо в морду, а затем в него влетел Грюнт, не прекращающий стрелять из дробовика. Сборщик зашатался, внутренности начали выпадать из зияющей дыры на правой стороне его головы, где раньше были его глаза.
Сборщик вслепую ударил своей огромной головой о землю в попытке стряхнуть Грюнта. Кроган уверенно держался, даже когда Август опустился ниже, стреляя из лазгана. Затем к сборщику подбежала Виктория, ее омни-инструмент засветился оранжевым на предплечье и она забросила гранату в рану. Граната взорвалась с тошнотворным влажным звуком, и сборщик рухнул на землю, содрогаясь в предсмертной агонии.
— Ну, вот и все, — удовлетворенно сказал Август, медленно опускаясь на землю. — Это было воодушевляюще. Ощущения почти как от песчаных червей дома.
Грюнт тоже ухмыльнулся.
— Ну давайте! — взревел он, широко раскинув руки по бокам. — Кто следующий?
— Вы оба ужасно пресыщены этим, — критически заметила Виктория.
— Это просто гигантский червь, Виктория. На Хараконе их пруд пруди, — он сделал паузу. — Метафорически, конечно. На самом деле они весьма ценны.
Виктория покачала головой, оглядываясь вокруг.
— И что теперь? Нажмем кнопку еще раз?
— Камень-ключ, — проворчал Грюнт, подходя к нему и хлопая кулаком по кнопке.
Снова заиграла запись, слегка искаженный голос на этот раз был наполнен гневом и укором.
'Теперь все кроганы несут в себе генофаг, наше проклятие, нашу награду. В этой битве есть только одна цель — выживание'.
— Итак, какие же животные появятся в этот раз? — протянула Виктория.
— Я не думаю, что противостояние дикой природе это основная цель испытания, — заметил Август сквозь стиснутые зубы.
— Я полагаю, это хороший способ убедиться, что каждый молодой кроган знает свою историю.
Август хмыкнул, не удосужившись ответить. Коммандер может не знать о назначении записей, но смысл ритуала был очевиден для Августа. Если бы кто-то заменил кроганов в записях Человечеством, они мало чем отличались бы от проповедей Экклезиархии, рассказывающих о долге, о необходимости конфликта, о былых обидах, служащих предлогом для пути возвышения. Он научился ненавидеть грязные послания ксеносов, и здесь было легко увидеть, как наставления создавали из кроганов врагов галактики, в самовоспроизводящемся цикле, который обещал спасение и вознесение, но приводил лишь к медленному и неизбежному разрушению. На примере ксеносов, было так легко увидеть эту истину. Когда-то Август не верил, что ксеносы могут создавать подобные послания.
— Что-то не так, Август? — обеспокоенно спросила Виктория.
— Нет, Коммандер.
Виктория посмотрела на него, ее глаза сузились, но затем она кивнула и позволила моменту пройти.
— Ладно, и что теперь?
Словно по сигналу, Грюнт выпрямился.
— Подождите. Вы чувствуете это?
Все началось как гул вне пределов досягаемости их слуха, и земля начала трястись. Перед ними в земле образовалась яма, как будто твердая скала внизу внезапно провалилась. Она быстро расширялась, увеличиваясь в размерах, пока не стала достаточно большой, чтобы вместить танк. Затем с ревом и грохотом камней из земли вырвалось огромное червеобразное существо, стряхивая обломки камня.
— Дерьмо, — услышал он бормотание Виктории.
Август бросил на нее вопросительный взгляд.
— Молотильщик, — коротко сказала она, как будто это все объясняло. — В прошлый раз, когда я сражалась с ним, я была в Мако. Это нехорошо.
Однако Грюнт, похоже, не разделял ее настроения. Он смотрел на молотильщика, всем своим видом показывая готовность к бою.
— Берегись его плевков, — предупредила Виктория, быстро укрываясь за прочной каменной колонной. — Они прожгут твою броню, как бумагу, — она выставила свой гранатомет, выпустив пару ракет, которые по дуге устремились к молотильщику. Август тоже выстрелил из пистолета, но на молотильщика это, похоже, не подействовало.
Затем существо запрокинуло голову.
— Ложись! — закричала Виктория, когда струя кислоты пролетев в воздухе, приземлилась на столб и зашипела на камне.
Август задумчиво взглянул на молотильщика. Это было крупное существо, лишь частично показавшееся над песками; Август подозревал, что целиком существо было размером с Рыцаря одного из Рыцарских Домов Империума. Кислота, очевидно, делала опасным бой на расстоянии.
— У меня есть идея, — пробормотал Август, пряча пистолет в кобуру и обнажая меч.
— Что ты собрался с этим делать? — осторожно спросила Виктория.
— Однажды у меня была возможность поговорить с ветераном с Катачана. Он рассказал мне много историй о том, как они убивали гигантских зверей. Силовому клинку легче пробить шкуру зверя, чем плазменному пистолету.
— Уверена, у тебя не выйдет...
В этот момент по связи раздался голос Грюнта.
— Шепард! — крикнул он. — Как думаешь, сможешь добросить меня туда с помощью своей биотики?
— Чего?
— Молотильщик, Шепард. Не могла бы ты подбросить меня поближе к его пасти?
— Обычно мы держимся подальше от пасти молотильщика, Грюнт!
— Поверь мне. У меня есть воспоминания о великих варлордах, уничтожавших молотильщиков. Чаще всего, похоже, они сближались с одним из них и вскрывали его клинком, — он поднял свой молот, а затем дробовик, демонстрируя прикрепленный к нему большой зазубренный штык.
— Похоже на самоубийство.
— Это лучше, чем стоять здесь и ждать, пока он плюнет в нас, — мрачно сказал ей Август. Не дожидаясь ответа, он активировал реактивный ранец. — Посмотрим, сработает ли и здесь катачанский способ ведения дел.
— Коммандер! — он услышал настойчивый крик Грюнта, за которым последовал усталый вздох Виктории.
— Хорошо, Грюнт, — сказала она. — Но только в этот раз.
Грюнт рассмеялся, но его смех быстро превратился в звонкий боевой клич, когда Виктория воздействовала на него своей биотикой. Грюнт пролетел мимо Августа, крепко держа дробовик в руках, его массивный штык был направлен прямо в пасть молотильщика.
Грюнт тяжело приземлился, схватившись за одну из мандибул молотильщика, чтобы не упасть. Август сделал то же самое, схватившись за другую сторону его челюстей.
— Щупальца чувствительны! — рявкнул Грюнт, указав дробовиком на синие органы, торчащие изо рта существа в кроганской манере, то есть выстрелив в них пару раз. Взяв в левую руку пару гранат, Август швырнул их в указанное Грюнтом место. Громкий визг наполнил воздух, и червь принялся дергаться, его челюсти широко раскрылись.
Молотильщик опустился ниже к земле. Внезапно он резко дернул головой вверх и это движение оказалось настолько внезапным, что пальцы Августа соскользнули. Он поймал себя на том, что парит в воздухе уже несколько мгновений, прежде чем стабилизировать свой полет с помощью своего реактивного ранца. Он устремился к крогану, вытянув руку. Молотильщик под ними взглянул вверх, его жвалы дрожали в предвкушении их падения. Август стиснул зубы; он был уже близко. Затем его пальцы сомкнулись на предплечье Грюнта. Он взмахнул ногами, резко возвращаясь в вертикальное положение. Его реактивный ранец взвыл, пытаясь справится с дополнительным весом, инерцией их спуска и желанием Августа увести их как можно дальше от молотильщика.
Существо качнулось, будто в растерянности. Затем его голова метнулась вперед, жвалы сомкнулись вокруг ног Грюнта. Крогана резко вырвало из рук Августа. Он выругался, тут же снова ныряя вниз, но молотильщик дернулся, и Грюнт исчез в его пасти.
Замахнувшись мечом, Август отключил питание своего реактивного ранца, превратив парение в свободное падение, а затем снова активировал его, только когда оказался в полудюжине футов от земли. Он тяжело приземлился и пробежал несколько шагов в сторону молотильщика, как только его ноги коснулись растрескавшейся скалы, выставив перед собой меч. Лезвие достаточно легко вонзилось в бок молотильщика, хитин и шкура оказали не больше сопротивления оружию, чем незащищенная плоть. Но не это беспокоило Августа; молясь, чтобы меч был достаточно длинным, чтобы вскрыть шкуру молотильщика, он снова активировал свой реактивный ранец, поднимаясь по боку огромного червя к его голове и оставляя за собой длинный непрерывный разрез.
Молотильщик задергался, его голова моталась из стороны в сторону, и он кричал от боли. Теперь, когда он приблизился, голова молотильщика заполнила все его поле зрения. С рычанием Август наконец выдернул лезвие. Достав еще пару гранат, он ударил кулаком по ране, взведя гранаты и оставив их внутри. Он поспешно развернулся, разрывая дистанцию с молотильщиком. Удерживая меч в руке, он замедлил полет, рискнув оглянуться назад. На боку существа образовалась огромная рана, из нее хлестала кровь и вываливались багряные ошметки. Молотильщик начал ускользать обратно под землю, оставляя после себя приличную кучу внутренностей. Но его движения становились все более прерывистыми, темп его отступления замедлялся.
Затем, неожиданно, его голова дернулась в сторону и тяжело упала на землю. От головы молотильщика раздался звук, похожий на серию небольших взрывов, а затем серебряное лезвие штыка Грюнта внезапно показалось из его бока, прямо под челюстью. Лезвие двигалось вверх и вниз, оставляя неровный порез. Вскоре шкура порвалась, и голова Грюнта высунулась наружу. Молодой кроган был весь в крови, но его глаза блестели.
— Ха! Молотильщик мертв! Что дальше?
Август взмахнул клинком и вложил его в ножны.
— Давай вернемся к Камню-ключу, тогда и узнаем.
Вместе они шли по разбитой скале, прежде чем до них донесся голос Виктории.
— Грюнт? Август? Вы оба в порядке?
— Живы, Виктория, — ответил Август. — Сейчас вернемся. Ты уже активировала Камень-ключ?
— Пока нет, но я думаю, что у нас есть более серьезные причины для беспокойства. Только что появилась пара шаттлов. Увенк здесь, и я не думаю, что он пришел извиняться.
— Возможно, выступление Грюнта заставило его переосмыслить свои слова, — легкомысленно предположил Август.
— Для этого нет необходимости брать с собой две дюжины вооруженных кроганов, если только он не хочет сделать публичное заявление.
— Гости это хорошо, — сказал Грюнт. — Я хочу большего.
Силуэты отряда кроганов действительно вырисовывались на фоне палящего солнца Тучанки, когда Август и Грюнт наконец приблизились. Август ускорил шаг, пробежав вперед, чтобы присоединиться к Виктории.
— Чего же он хочет? — пробормотал он.
Виктория пожала плечами.
— Я не успела спросить.
Увенк подождал, пока все соберутся, прежде чем приблизиться к ним.
— Тебе удалось выжить, — сказал он словно в удивлении. — И тебе удалось одолеть молотильщика. Такого не случалось уже несколько поколений. Последним таким героем был Урднот Рекс.
— Обыкновенный день в Гвардии, — пробормотал Август.
Грюнт шагнул вперед, намеренно приближаясь к Увенку.
— Мой крантт усилил то, что заложено в моих генах. А это и так чертовски много.
— Это меня и тревожит. Так ты утверждаешь, что у тебя чистая кровь? Что тебя создал Окир? Чужаки в этом не участвовали?
Виктория скрестила руки перед собой.
-Твои намерения прозрачны, как стекло, Увенк. Ты переосмысливаешь свои слова сейчас? Возможно, тебе действительно стоило подождать, чтобы увидеть, на что способен Грюнт, прежде чем отмахиваться от него. С твоей стороны это большая оплошность, старик.
Август удивленно посмотрел на Викторию, не ожидая от нее столь язвительной реакции.
— Он силен, но он все же был искусственно создан. В этом проблема. Но он не был создан чужаками. Это допустимая лазейка.
Грюнт и Виктория обменялись взглядами.
— Что? — спросил молодой кроган.
— Это причина принять тебя. Ты — результат ошибки, но твои способности могут изменить равновесие между кланами.
Губы Грюнта скривились в явном гневе.
— Тебе ничего не стоило наплевать на имя моего отца, на имя Шепард, но теперь ты идешь на попятную, потому что я силен?
Увенк поднял руку.
— С оговорками. Разумеется, у тебя не будет потомства и ты не сможешь служить на корабле чужаков. Зато ты получишь клановое имя.
Виктория глубоко выдохнула.
— Кому-то действительно нужно научиться такту. Мой дорогой Увенк, это не тот тон и не те слова, которые используют, когда торгуются находясь в невыгодном положении.
Увенк посмотрел на нее.
— Чужаки ничего не понимают. Нет нужды в торге. Все, что имеет значение, это сила, а наш клан силен.
— О, у меня такое чувство, что тебе очень скоро преподадут урок силы, Увенк, — она повернулась к Грюнту. — Это твой выбор.
Грюнт одобрительно кивнул.
— Твой клан не самый сильный, Увенк, и чистокровный кроган не ты, а я. Ты самозванец.
Пока троица разговаривала, Август наблюдал за кроганами окружавшими их. Несколько воинов Увенка с оружием в руках, зажимали их с флангов, по трое с каждой стороны. На некотором расстоянии стояли другие, их винтовки уже были направлены на Августа и его отряд.
Увенк и Грюнт почти одновременно потянулись к своему оружию. Август активировал свой реактивный ранец, полетев прямо на группу слева, приземлился посреди них и одновременно рассек одного из них с головы до туловища, прежде чем они поняли, что происходит. Один из них вскинул дробовик, лопнув кинетический барьер Августа, словно мыльный пузырь. Август в ответ быстро взмахнул мечом, и кроган рефлекторно поднял дробовик. Меч разрубил оружие надвое, и кроган пригнулся, его поза мгновенно стала настороженной.
Затем что-то ударило его в бок, отбросив Августа на несколько футов в сторону. Другой кроган взмахнул дробовиком, как дубиной, попав Августу под ребра. Воздух выбило из его легких, а его меч отлетел прочь. Он перекатился, с трудом уклоняясь от атаки крогана, чье оружие он уничтожил, и встал на ноги, пытаясь втянуть немного воздуха в легкие. Другой кроган уже перехватил свой дробовик за рукоять. С тихим шипением двигателей Август рванул прямо на него, выбивая из-под ксеноса его ноги. Его рука метнулась к ноге, он выхватил длинный штык и направил его на распростертого крогана. Его вес и инерция несли его вперед, со штыком сжимаемым обеими руками. Руки крогана поднялись, едва удержав острие клинка от пронзания мягкой плоти на его горле. Август отклонился на миг, обрушив усиленную переднюю часть своего шлема на голову крогана. Несмотря на естественную броню чужака, его голова откинулась назад, а руки опустились — ровно настолько, чтобы когда Август снова надавил своим весом на штык тот дотянулся до обнаженного горла крогана. Мычание крогана превратилось в бульканье, когда из его рта хлынула кровь.
