Позади него раздался рев, когда другой кроган бросился на него, крепко обхватив руками Августа и повалив его на землю. Он зашипел, обрушивая удар за ударом на голову крогана. Кроган проигнорировал их, крепко сжав руки. А потом кроган ударил его головой. В ушах Августа зазвенело, а перед глазами появились пятна. Он потянулся, схватившись за гребень крогана. А затем он вдавил большие пальцы в глаза-бусинки ксеноса. Пришелец взревел от боли, разжал смертельный захват и оттолкнул Августа назад. Август потряс головой, чтобы избавиться от пятен и звона. Его глаза заметались по сторонам, обнаружив меч на некотором расстоянии позади разъяренного крогана.
Он прыгнул на крогана стоящего перед ним, врезавшись в него плечом и лишив того равновесия. Август не останавливаясь бросился прямо к своему мечу, проскользив последние несколько шагов по земле и крутанувшись на месте, когда клинок оказался у него в руке. Кроган совершил таранный рывок на него, и он нанес удар. Это был идеальный удар, угодивший прямо в центр опущенной головы крогана. Инерция понесла крогана вперед, и его ноги подкосились, когда он насадил себя на лезвие меча. Август довернул меч, сбрасывая обмякший труп.
Бой вокруг него на мгновение прекратился, и друзья, и враги смотрели с ошеломленным недоверием на одинокого человека, сражающегося с тремя кроганами в рукопашной. Этот факт Август лишь поверхностно зафиксировал, отметив, что, по крайней мере на данный момент, он в некоторой степени защищен от любого выстрела со стороны.
Раздалось болезненное рычание. Август с некоторым недоумением наблюдал, как кроган, павший от штыка, встал, вытащил штык из горла и отбросил его в сторону. Август не ожидал от него подобной стойкости — но он уже сражался с такими же стойкими врагами, и они все равно умирали. Он выхватил свой плазменный пистолет, зарядив его еще до того, как тот до конца покинул кобуру. Кроган исчез в облаке зеленого пара. Больше он не вставал.
Август выпрямился, сразу же бросившись за колонну, прежде чем сделать пару глубоких вдохов. Перестрелка возобновилась; Виктория была занята другой троицей, заходящей с другого фланга, в то время как Грюнт медленно продвигался выше по центру, не особо заботясь о том, чтобы укрыться от направленного в его сторону огня.
— Трус! — взревел молодой кроган с едва скрываемым презрением, и Август проследил за его взглядом. Увенк стоял на некотором расстоянии позади своих воинов, выкрикивая приказы и размахивая дробовиком. С яростным ревом Грюнт бросился на них.
— Проклятье, Грюнт, перестань так делать! — крикнула ему вслед Виктория. Довольно предсказуемо, что это не замедлило Грюнта, лишь заставив его выдать в ответ короткий смешок. — Август, прикрой его. Я разберусь с этими тремя.
Август кивнул, поднявшись в воздух и смещаясь к незащищенному флангу кроганов. При его поддержке Грюнт продвигался вперед, не обращая внимания на огонь, направленный в его сторону, пока он уничтожал воинов Увенка своим дробовиком со штыком. Медленно но верно они устраняли воинов одного за другим, пока не остался только Увенк. С гортанным боевым кличем Грюнт бросился вперед, перестреливаясь с кроганским военачальником. Август опустил лазган, приземлившись на безопасном расстоянии, чтобы отдышаться.
Подбежала Виктория, нацелив винтовку на Увенка.
— Ты ранен? — спросила она, явно обеспокоенная тем, что Август не присоединится к битве.
— Нет. Может быть, несколько синяков от тех кроганов, но это все поверхностно.
Виктория кивнула.
— Как скажешь. Тогда давай поможем Грюнту. Попробуй атаковать Увенка сзади.
Август покачал головой, протягивая руку, чтобы остановить ее.
— Я думаю, Грюнт должен справиться с этим самостоятельно.
Виктория посмотрела на него, явно удивленная.
— Никогда не думала, что ты уважаешь честные дуэли, Капитан.
— Я? Определенно нет. В моем понимании, если кто-то хочет устроить дуэль, это его проблема. Я бы предпочел, чтобы у меня было столько пушек, сколько я смогу направить на бедного дурака. Но это немного другое. Судя по тому, что сказал твой друг-кроган в том тронном зале, все это состояние, в котором находится Грюнт, является психологическим. Если он сможет проявить себя в одиночку против Увенка, он может немного остепениться и перестать ломать твой корабль. Я полагаю, есть и другое альтернативное решение, возможно, это некоторые из методов воспитания Империума, но я не уверен, что у нас есть на это время.
Виктория посмотрела на него.
— Иногда я не могу понять, шутишь ли ты, — она покачала головой. — Ну, помимо этого, я полагаю, что ты можешь быть прав. Думаю, мы можем вмешаться в том случае, если Увенк начнет одерживать верх над Грюнтом.
— Я не думаю, что здесь есть какой-то риск.
Грюнт и Увенк сошлись в жестокой схватке, забыв об оружии, они атаковали друг друга ножом, молотом и кулаками, колотя друг друга с первобытной жестокостью. Увенк был старше, и его регенеративные способности были куда более развиты. Грюнт, однако, был моложе, быстрее и с полным отсутствием осторожности, присущим молодым. Вскоре стало очевидно, что, несмотря на свой возраст, Увенк не был более опытным из них двоих. Имплантаты памяти, которые дал Грюнту Окир, казалось, имели не только академическое применение. Грюнт увернулся от мощного удара штыка Увенка над головой, лезвие которого разминулось с ним на волосок. Он сделал ложный выпад и миновал защиту Увенка. Увенк напрягся, когда штык Грюнта вонзился ему в горло, прежде чем рухнуть на землю, когда Грюнт нажал на курок.
Грюнт повернулся с выражением удовлетворения на лице. Он грубо отшвырнул тело Увенка в сторону, глядя на Викторию. Она кивнула ему в ответ, вешая винтовку на захват.
— Думаю, мы закончили здесь, — сказала она. — Сюда идет шаман.
В сопровождении нескольких стражей к ним подошел шаман клана Урднот, взглянув на мертвого Увенка, прежде чем безмолвно кивнуть им. Он махнул рукой, жестом призывая их следовать за ним обратно к транспорту.
Обратная дорога прошла тихо, но это не была напрягающая тишина. Убийство Увенка, казалось, не было особо больной темой. Действительно, Августу показалось, что он ощутил определенное одобрение со стороны крогана. Однако он не мог быть уверен; их эмоции были для него столь же непостижимы, как самые сокровенные мысли богов Хаоса. Это, как он полагал, было еще одной проблемой. Если прекратить взаимодействие с ксеносами, их поведение, мысли и выражения лишь станут более непрозрачными. В то время как можно было медленно привыкнуть понимать мысли и действия нелюдей, вместо этого они станут более сложными для расшифровки. Прозрение было тревожным, но Август не отверг его. Император открыл ему его задачу здесь, и Август предположил, что Он также мог открыть ему и эту истину. Но сейчас было не время обдумывать такие мысли, даже если они исходили от Самого Императора. Поэтому Август мысленно спрятал это откровение, чтобы обдумать его в свое время.
Шаман обратился к ним, как только их транспорт замедлил ход и они вышли.
— Вы прошли Обряд Посвящения, заслужив уважение клана и имя, — официально объявил он.
Глаза Грюнта расширились, и он упал на колени.
— Выживали многие, — продолжал шаман, — но много лет никому не удавалось одолеть молотильщика. Ваши имена будут помнить вечно. Грюнт, ты становишься членом клана Урднот. Теперь ты можешь владеть собственностью, служить в армии и вставать под командование мастера битвы.
— Мой мастер битвы — Шепард, — сразу же ответил Грюнт, его тон был будничным. — Никто с ней не сравнится.
Шаман кивнул, жестом приглашая его подняться.
— Поздравляю, Урднот Грюнт, — один из стражей вышел вперед, держа в руках большой молот. Шаман взял его и протянул Грюнту. — Я видел твой молот. Ты проявил себя с ним. Возможно, пришло время тебе попробовать молот, созданный для битвы. Он выкован Фортаком. Его оружие — лучшее, что у нас есть.
Грюнт склонил голову, принял оружие и слегка приподнял, пробуя его.
— Вот и все? — спросила Виктория.
— А ты чего ожидала? — спросил шаман.
— Не знаю. Может поблизости есть еще один молотильщик, который доставляет вам проблемы?
Губы шамана скривились.
— Неважно, — пробормотала Виктория. — Что будет с Увенком?
— Он будет лежать там, пока его клан не найдет его тело, или пока животные не доберутся до него первыми.
— Надеюсь, из-за его смерти у тебя не появится проблем.
— Проблем? — Шаман со смехом запрокинул голову. — Возможно, теперь у нас есть шанс заставить его клан подчиниться. Но это уже проблема Рекса.
Виктория кивнула, поворачиваясь к Августу и Грюнту.
— Кстати говоря, я хотела бы поговорить с Рексом, прежде чем мы уйдем. Это было бы вежливо.
* * *
Виктория вернулась на Нормандию в приподнятом настроении, которое, казалось, разделяли Август и Грюнт. Теперь кроган казался намного спокойнее и увереннее, хотя вряд ли это было главной заботой Маэтерис.
— Виктория, на пару слов, — коротко сказала она, как только троица вышла из шаттла.
Виктория сняла шлем, с любопытством глядя на Маэтерис.
— Конечно. О чем вы хотели поговорить?
— Давайте сначала перейдем к галактической карте. Я укажу вам интересующее вас место.
Виктория кивнула, и они вместе направились к лифту.
— О каком месте мы говорим? — спросила она с любопытством.
— Мы охотимся за кораблем Коллекционеров.
— Ну, не только за кораблем, а за всеми Коллекционерами. Для этого все и затевалось.
— Легкомысленность вам не к лицу, — упрекнула Маэтерис. — Это не просто корабль Коллекционеров, а тот, с которым вы уже сталкивались.
— Корабль на Горизонте? — нахмурилась Виктория.
— Нет.
— Подождите, значит... — глаза Виктории расширились. — Проклятье, вы говорите о корабле, который уничтожил SR-1?
— Очевидно.
— Как бы я ни хотела отомстить, я не думаю, что Нормандия готова к такому бою.
— Нет, но Коллекционеры и не планируют вступать с вами в битву в пустоте.
— Неужели они хотят договориться?
— Нет. Ваш Призрак вскоре получит сигнал, переданный самими Коллекционерами, призванный заманить вас к кораблю. Внутри него они спланировали для вас засаду.
Двери лифта открылись, и Маэтерис направилась к карте.
— И вы хотите зайти в ловушку, — предложила Виктория. — Зачем?
— Попасть в ловушку — это всего лишь средство для достижения моих целей. Но для вас, возможно, СУЗИ сможет получить какую-то информацию с корабля. Это не вызывает у меня беспокойства, — она указала на точку на карте.
— Это место? — спросила Виктория, глядя на него.
— Именно так.
— А Коллекционеры сейчас там?
— Нет, но они успеют к нашему прибытию.
— Что ж, хорошо. СУЗИ, видела координаты?
— Координаты получены, Коммандер, — ответил ИИ.
— Хорошо. Тогда скажи Джокеру, чтобы он доставил нас туда, — она повернулась к Маэтерис. — Итак, мы собираемся попасть на корабль и позволить ловушке захлопнуться. Что дальше?
— Ничего. Ваше участие необходимо только из-за того, что я знаю, что вы не позволите мне в одиночку отправиться на корабль.
— Хорошая мысль, — пробормотала Виктория.
— Возьмите с собой Джек, — посоветовала Маэтерис после минутного раздумья. — Но оставьте Миралу здесь. Она еще не готова.
— Все это очень загадочно, Маэтерис, — пожаловалась Виктория.
— Это не будет сложной задачей. Коллекционеры станут уязвимыми, пытаясь заманить вас. Их защита будет отключена. Я намерена преподать им урок за их глупость.
— Довольно зловеще.
— На корабле имеется информация, которая понадобится вам в ближайшие дни. И когда вы получите эту информацию, я уничтожу марионеток Жнецов как память о гневе эльдар и в демонстрацию грядущего для Жнецов, — последняя фраза Маэтерис была сказана с суровой нотой завершенности. Горе Иши и ярость Кхейна редко стояли далеко друг от друга в мифических циклах, и у Маэтэрис больше не осталось слез, которые можно было бы пролить.
Не дожидаясь ответа, она развернулась на каблуках, чтобы вернуться в свою каюту. Оказавшись внутри, она подвесила руну молчания на стену у двери, распространив ее действие на ИИ корабля. Когда это было сделано, она повернулась к М'тарр.
— Я должна воззвать к нашей связи, дорогая, — сказала она гиринкс.
Уши М'тарр навострились.
'Конечно! Что нужно Маэтерис?'
Маэтерис глубоко вздохнула, опустившись на колени на пол у изножья своей кровати.
— Я должна выковать несколько рун. Я не знакома с искусством костопевцев, но этим рунам необходимо послужить только одной цели и вместо этого они могут быть созданы путем сбора энергии заклинания, повторяющегося в течение нескольких дней. Обычно этот ритуал проводят в месте, наполненном психическими энергиями, такими как Купола Кристальных Провидцев, но мне пришло в голову, что твоя способность усиливать психическую энергию может послужить той же цели.
'М'тарр никогда не делала этого раньше, но М'тарр готова научиться', — гиринкс замурчала.
— Я благодарна, — ласково улыбнулась ей Маэтэрис.
'В этом нет необходимости. М'тарр дала слово и поможет, чем сможет' — гиринкс уселась перед Маэтерис, изящно обвив себя хвостом, и выжидающе посмотрела на нее. — 'Что должна сделать М'тарр?'
— Открой мне свой разум, и я дам тебе свою силу и наставления.
Это заняло некоторое время. М'тарр быстро училась, но была ещё молода, и её понимание психических искусств было не очень хорошо развито. Тем не менее, после нескольких минут указаний и объяснений, М'тарр была готова. Объединив их разумы, Маэтерис начала ритуал, ведя М'тарр через переплетения ритуала.
Труднее всего было ожидать. Если бы у них был доступ к Паутине, они оказались бы у корабля Коллекционеров в одно мгновение. Но здесь Маэтерис могла рассчитывать лишь на один корабль, да и тот не особенно быстрый. С другой стороны, задержка была необходимой. Существовал лишь небольшой временной отрезок, в который они должны были прибыть, когда Коллекционеры только начали подготовку к планируемой засаде, но до того как они закончат. Несмотря на это, ожидание её сильно раздражало.
Она сидела в углу своей каюты, ее меч лежал у неё на коленях, а руны лениво парили в воздухе перед ней. Она держала свою правую руку поднятой, выставив большой палец перед своим лицом, пока капля багряной крови выступала на нём. Боевая маска видящей обычно создавалась не кровью, а знанием нитей судьбы, которые никто, кроме следующих по Пути Ведьмы, не мог по-настоящему понять, но сегодня этого было недостаточно. Сегодня она жаждала только крови, и лишь нарисованной на манер воинов Кхейна маски войны могло хватить.
Закрыв глаза, Маэтерис позволила своим мыслям ускользнуть в то время, когда искусство видящих было ей ещё неизвестно, когда лишь меч, винтовка и ярость Кхейна занимали её мысли. Зачитывая древние стихи, почерпнутые из глубин её воспоминаний, Маэтерис подняла руку ко лбу, позволяя инстинктам направить её движения, чертя руну Кроваворукого на своем лбу. За прикосновением её пальца последовал сильный жар, пламенная жажда кровопролития надавила на холодный, терпеливый контроль её психической маски войны.
