А в доме... с кем-то, кроме Рени... нет. Но Солнышко еще не готов, нужно больше времени... Жестоко заставлять Аслана даже не мечтать о том, что ему так не хватает для полноты ощущений при том, что она свое уже заполучила...
Нет, ничего не получалось, не представлялись Аслан и Дерек вместе, и в то же время, было какое-то странное чувство, что они могут быть рядом.
Тесса помотала головой — наверное, вредно много думать на эту тему. Но вот Рени точно не следует видеть сейчас некоторые вещи. Не стоит Ренальду знать, что он неинтересен Аслану, и тот предпочитает таких, как Меченый. Пусть это останется для него закрытой информацией, все равно вторым Дереком ему никогда не стать, но можно попробовать заставить Аслана пересмотреть свои взгляды...
Девушка хмурилась, то присаживаясь на диван, то подходила к окну, заглядывая в ставшей непроглядной темноту, то возвращалась к камину и пристраивалась в кресле, отчего-то волнуясь.
Хорошо, что вернулась Рута, и Тесса немного отвлеклась от своих невеселых дум.
В руках у служанки была поллитровая глиняная крынка с топленым молоком для Ренальда.
— Благодарю, Рута, оставь здесь. Рени заберет, — улыбнулась Тесса. — Рута, мне нужен утюг и плотная бумага — хочу прогладить листья для гербария.
— Так давайте я сама сделаю. Думаю, это не слишком сложно, — предложила девушка.
— Спасибо, ты меня очень выручишь, но сначала еще одна просьба — сходи, пожалуйста, еще раз на кухню — понадобится сыр и фрукты.
— Хорошо, я мигом! Порезать разные сорта? — уточнила расторопная служанка.
— Да, — кивнула Тесса, улыбнувшись метнувшейся исполнять поручение Руте.
Служанке совсем еще не хотелось спать, а вот занять себя чем-то сейчас стоило — общение с Саушем отчего-то все время выбивало из привычного ритма. Уж сколько раз она зарекалась, говорила себе: 'хватит!', но стоило лишь увидеть его, услышать его голос, заглянуть в голубые бесстыжие глаза, почувствовать его руки, бережно снимающие с волос несуществующие пылинки, или расправляющие сползшую с плеча шаль, или разглаживающие складочку на горловине платья рядом с шеей — дыхание перехватывало. И ведь знала, что этот ловелас пользуется обыкновенной техникой соблазнения наивных доверчивых девушек, и все равно велась, ведь так хотелось поверить, что именно она значит для парня что-то большее, чем все остальные его зазнобы. Хорошо, что хоть этот бабник не догадывался, что творится у нее на душе после таких вот нечаянных свиданий, как сегодня у кухни.
Рута понимала, что никогда не примирится с его таким легким отношениям к собственным интрижкам, но почему-то никак этот голубоглазый искуситель не хотел убираться из ее мыслей, из ее девичьих грез о большой и светлой любви... как у господ, например... Столько хороших, добрых, серьезных парней в крепости, стоящих того, чтобы всерьез увлечься кем-то из них, но вот как нарочно, заклинило на этом, недостойном...
* * *
Рени влетел первым, и Тесса сразу же повернула голову на шум распахнувшейся двери.
Она сидела в кресле, заворожено глядя на языки пламени, тихонько облизывающие угли. В комнате не было слишком холодно, и камин сейчас служил лишь для создания атмосферы уюта, а не источника тепла, разве что только вот здесь, в креслах, придвинутых к нему достаточно близко.
Тесса только что думала о том, чтобы отдать Марте распоряжение о заказе на изготовлении еще одного кресла в том же стиле. Им с Асланом было уютно иногда сидеть в гостиной поздними осенними, а особенно зимними вечерами, и просто молча любоваться огнем. Но теперь их стало трое... Почему-то хотелось, чтобы Рени тоже почувствовал эту особую атмосферу дома и семьи, где рады даже твоему молчаливому присутствию...
— Вы вернулись! — обрадовалась девушка.
— Тесса! — захлебываясь впечатлениями, зачастил Рени. — Это так здорово! Ты не представляешь! Столько звезд сегодня! А через телескоп — еще больше. Они такие далекие и одновременно такие близкие! А какой вид на округу! Вот бы как-нибудь уговорить Аслана пойти туда днем... только с тобой. Как думаешь, он согласится?
— Я рада, что тебе понравилось, — улыбнулась Тесса. — А насчет подняться днем, спроси Аслана, не думаю, что он откажет, просто надо выбрать время, когда он не занят. А где же...
Не успела Тесса поинтересоваться, куда запропастились Аслан и Дерек, как они тоже появились на пороге гостиной.
— Идите к огню, замерзли? — спросила она поднимаясь.
— Госпожа Тесса, не вставайте, — смутился Дерек тем, что их возвращение вынудило девушку подняться с уютного местечка. — Сидите, прошу Вас. Я совсем не замерз.
— Мы все равно уже уходим. Рени, — кивнула она наложнику мужа, привлекая внимание.
— Тесс, — замялся Аслан. — Вообще-то я хотел, чтобы Рени остался с нами. И ты нам, конечно же, не помешаешь...
— Но... — растерялся Дерек, сразу же оборвав свои возражения. При Тессе ему не слишком хотелось 'хвастаться' своими похождениями. Некоторые вещи лучше вообще женщинам не видеть и не слышать. Хотя здесь все равно будет Мелкий, так что придется дозировать. Да и вообще как-то некрасиво получается, что они прогоняют хозяйку.
— Хорошо, я не буду вам мешать, приятного вечера, — вздохнула она покорно, правильно истолковав возглас Дерека.
— Госпожа Тесса, — решился парень. — Пожалуйста, не покидайте нас... Я постараюсь, чтобы Вам было не слишком скучно и неприятно слушать мою историю...
— Твою?
Тесса остановилась. Так вот о чем говорил Аслан. Про Дерека почти ничего не было известно — откуда он, как жил, что делал. Вот про него очень хотелось бы узнать чуть больше, послушать, как он попал в рабство. Были ли у него близкие и где они теперь, есть ли ему, куда возвращаться? Он интересовал ее, как личность. Пожалуй, стоит остаться.
Хозяйка Замка кивнула мужчинам (так пока и не определившимся, куда им присесть в ее присутствии и стоявшим посреди комнаты) на кресла:
— Проходите, присаживайтесь. Хотите вина?
Аслан перевел взгляд на поднос с бутылкой дорогого хорошего вина, тарелкой с нарезанными ломтиками сыра нескольких сортов и вазу с фруктами, и благодарно улыбнулся. Тесса позаботилась обо всем, и это внимание подкупало. Ведь он понимал, что ей не очень нравилась его затея, но она все равно приняла:
— Спасибо, радость моя, с удовольствием.
Аслан открыл вино, разлил по бокалам. Протянул один Дереку, пока еще неловко пристроившемуся на самом краешке кресла, не уверенным, как следует себя вести. С Асланом — это одно, а вот в присутствии Тессы в ее доме.... Что-то заставляло помнить, что она здесь хозяйка и госпожа, а не та девчонка, которая бегала с ним по крышам и подворотням, ночевала в одной палатке...
— Рени, твое молоко, — кивнула Тесса на крынку.
Ренальд страдальчески сморщился, развеселив умильной мордашкой Дерека и Аслана, и Тесса постаралась успокоить:
— Топленое, Рени. Оно совсем другое на вкус. Попробуй. Хочешь, я тебе тоже в бокал налью, Солнышко? — сдержав улыбку, спросила девушка.
Ренальд фыркнул — ну уж это совсем, как маленькому, чтобы ребенок не считал себя обделенным, сидя за одним столом со взрослыми, когда сервировка одинаковая, вот только детям вместо крепких напитков или вина наливают сладкий сироп или сок.
— Не надо, благодарю, — обиженно шмыгнул он носом.
Почему-то как только Аслан выпустил его там, наверху, из-под теплой куртки, он сразу же почувствовал холод. Аслан велел ему идти в дом, пока они с Дереком зачехляют телескоп, но Рени не послушался и ждал на верхней ступеньке... Хотелось к Тессе и не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался. Все-таки желание оказаться рядом с любимой девушкой победило — он ушел вниз чуть раньше, но снова замерзнуть все-таки успел.
— Может быть, лучше, пусть Ренальд перед камином отогревается, это он додумался в одной рубашке подняться, — сдал мальчишку Дерек.
— Я не замерз! — неуверенно попытался отнекиваться наложник, но Тесса подошла и, дотронувшись до его руки, укоризненно покачала головой:
— Рени! Ты холодный, как ледышка. Давай-ка бегом за пледом.
Юноша без спора сразу же умчался в комнату отдыха, пока не отругали.
Тесса, оставив свой бокал, взяла поднос с сыром, чтобы переставить его ближе к мужчинам. Дерек протянул руку за вилочкой для сыра, и Тесса заметила, что на его ладони кожа гораздо нежнее, хотя, если бы не рассказ Аслана — вряд ли обратила на это внимание.
Повинуясь импульсу, она перехватила его ладонь, и посмотрела оцепеневшему от ее выходки парню в глаза:
— Дерек! Я тебе очень признательна, за то, что ты сделал для Аслана и... для меня. Поверь, я этого никогда не забуду. Я не представляю, смогла бы я пережить потерю мужа, — глаза девушки подозрительно заблестели.
Аслан вздохнул — Дерек был прав... только вовсе не обязательно давать ему повод чувствовать себя таковым, хотя, с другой стороны, чертовски приятно, что Тесса не стесняется признаться в своей любви перед посторонним...
Дерек вспыхнул, умудрился, не расплескав, поставить бокал на подлокотник, перехватил ладонь девушки второй рукой, поднося к губам. Отчаянно хотелось, чтобы это мгновение длилось и длилось, но с его губ уже слетело:
— Прошу, не расстраивайтесь. Все уже позади. И я ничего особенного не сделал, поступил, как требовали долг и честь.
— Ты чуть не погиб вместе со мной, — тихо напомнил Аслан, заново переживая леденящие душу минуты, словно сейчас слыша, как рвутся поющие от напряжения нити веревки, лопаясь одна за другой.
— Не нагнетай, — хрипло произнес Дерек, недовольно мотнув головой в сторону Аслана, все еще не в силах отвести взгляд и разжать бережно, словно величайшую хрупкую драгоценность, удерживая ладошку Тессы. — Вообще зря ты рассказал, мой господин.
— Нет, Дерек, не зря, поверь...
Аслан не собирался одергивать жену — Дерек заслужил и похвалу, и признательность.
— Только не расстраивайтесь, не плачьте, Госпожа Тесса, Ваш муж преувеличивает, — сам чуть не расстроился он, провожая взглядом дрожавшую на кончике ресниц бриллиантовую капельку слезы, сорвавшуюся вниз и теперь ползущую по щеке недоступной любимой девушки.
— Это от радости, оттого, что все обошлось, — смахнула она слезинку. — И, Дерек, я думаю, что сейчас необязательно 'выкать', я права, Аслан? — обернулась она к мужу.
— Безусловно, — подтвердил лаэр. — И вообще, Дерек, ты уже можешь расслабиться. Не люблю официоз. Здесь никто никого не осудит...
Тесса пошевелила пальчиками, вынуждая парня отпустить ее руку, и Дерек внял совету, с сожалением выпуская теплую узкую ладошку и отодвигаясь назад, принимая более удобную позу, тщательно следя за тем, чтобы никто не заметил, как дрожат его руки.
Как раз вернулся Рени с пледом, и Дерек облегченно вздохнул, что перестал быть объектом столь пристального внимания.
Тесса села в уголок дивана, кивнув Рени, чтобы пристраивался рядом. Заботливо укрыла парня пледом и снова взяла свой бокал. Рени смущенно покосился на Меченого, и Дерек понял, что ему снова разрешили увидеть чуть больше. Впрочем, то, что Рени привычно пристроился под бочком госпожи, его не так уж и удивило — так было с самого начала и не только в Замке, но и по дороге сюда, с самого первого дня. И вот точно так же она запускала свои пальчики в волосы мальчишки, опустившего голову к ней на колени, перебирая светлые пряди. Только тогда у наложника Аслана было потерянное несчастненькое выражение лица, и он просто грелся от живого человеческого тепла и участия, а сейчас эта 'композиция' была еще больше, чем раньше похожа на хозяйку, ласкающую домашнего питомца... любимого питомца, которого кормят и выгуливают по часам и регулярно вычесывают, чтобы лоснилась шерстка — приручили...
И, странным образом, сравнение с домашним любимцем для Дерека было не в упрек Ренальду или его хозяевам, а лишь констатацией факта, ассоциацией, и не вызывала негатива, а лишь странную тягучую зависть — вот ему, Ренальду, нашлось место здесь и уголок в сердцах его господ, а он вскоре вынужден будет покинуть Замок-крепость. Горько и обидно.
Почему что и раньше бывали дни, когда казались сутки бесконечной тягучей патокой, серым маревом, в котором не то что жить, дышать было трудно. Аслан сказал, что для сбора данных и подтверждения потребуется много времени, почему же сейчас ему казалось, что у него времени осталось катастрофически мало для того, чтобы покинуть это место без сожаления, без оглядки, стараясь забыть этих людей и все связанное с ними.
Дерека никогда так ничто и нигде не держало. Такое с ним было впервые, и он еще не был уверен, хорошо ли, когда так поет сердце, чувствуя себя на своем месте в жизни, или плохо, когда сердце ноет, предчувствуя неизбежность расставания и противоречивые эмоции.
* * *
Решив, что для создания атмосферы уюта и расслабленности достаточно будет для освещения помещения гостиной лишь пары толстых свечей и камина, Аслан погасил масляные светильники.
Дерек вначале очень неохотно и медленно рассказывал о тех местах, где он родился и прожил первые пятнадцать лет, но потом, отвечая на редкие уточняющие вопросы, согреваясь выпитым вином, от которого потеплело внутри и скованность сошла на нет, его рассказ стал более плавным. Тихая неспешная беседа, уют, почти волшебно... Дерек заметил, как заворожено внимательно слушает Рени, как Тесса в какой-то момент опустила ресницы, поджав губы — наверное, сочувствуя. Вроде бы все давным-давно прошло и это сочувствие подростку, попавшему в кровавую мясорубку чужой войны, не нужно, но все же приятно.
Странно было находиться вот здесь. Дерек рассказывал, а сам все пытался представить себе, что чувствует каждый из оказавшихся здесь сейчас. Сам он думал о Тессе и о том, насколько Аслану повезло с женщиной. Жаль, что такие, как Тесса — большая редкость, а может быть, она вообще, такая единственная, неповторимая одна во всем белом свете. Зачем он Аслану? За что лаэру такое счастье, чем он так угодил своим богам, или как их там, Великим Духам Варваров, что у него есть самое главное, что нужно человеку для счастья — даже не один, а целых два близких человека рядом... О чем думает Тесса? О его историях или о том, на кой ляд он сдался мужу? Видеть упрек в ее глазах или служить поводом для огорчений, тем, что он невольно отнимает внимание ее мужа, Дерек категорически не хотел. И в то же время было очень досадно, что вот Рени можно так понежиться в хозяйской ласке, а ему этого не узнать никогда... А вот о чем грезил Рени — вообще было непонятно. Может быть, о том, как он сегодня с Асланом разглядывал звезды, может, о том, чтобы Тесса его нечаянно не усыпила своими нежными ручками, может быть, он ревновал своих господ к нему, но не посмеет высказать вслух...
Сейчас на душе у парня со шрамами было светло и щемящее грустно, и лишь только на краю сознания билась мысль, что и этот вечер, один из тех немногих, что Дерек хотел бы навсегда сохранить в своем сердце и в своей памяти, будет лишь очередным воспоминанием прошлого... Куда его забросит судьба?...
Дерек рассказывал, глядя перед собой на завораживающую пляску огня в камине, лишь изредка поднимая глаза на своих благодарных слушателей. В какой-то момент парень со шрамами невольно отметил, что Рени изменился в лице и сел прямо, подобравшись, упрямо стиснув зубы, и на его скулах негодующе играют желваки от несправедливости. Жаль, он не видел, что так повлияло. Скорее всего, первой среагировала Тесса, потому что сейчас ее ладонь была в руке у Ренальда, невольно напомнив о том, что мальчишка из рода рыцарей, готовых погибнуть, но защитить свою даму от всего на свете. Наверное, он увлекся и описал все слишком реалистично, не стоило сгущать краски.
