Полная_ерунда_Зимы_2024

— А что так?

— Рыночная цена доллара рублей восемь-девять, но сами понимаете — нужно предпринимать меры против вывода средств за рубеж. Экономика должна быть открытой, но не совсем настежь. Хорошая новость в том, что обмен долларов вовсе не обязателен — можете заказывать себе что угодно из-за бугра через внешнюю торговлю. Я организую переправку товаров в лучшем виде.

— Звучит заманчиво. Пахнет деньгами — я за! Так, часы... а к компьютеру когда перейдём?

— Когда у нас будет работоспособная чистая зона, и опыт проектирования оригинальных интегральных микросхем. Чистая зона, кстати, уже есть — небольшая, экспериментальная, работающая на маленьких кристаллах в три дюйма диаметром, эдакий сверхкомпактный вариант. Зато есть степпер и революционная технология фотолитографии. Оборудование для производства микросхем тоже имеется.

— Монтаж в такой компактный корпус будет проблемным.

— Только SMD. То есть поверхностный монтаж, микросхемы бескорпусные — лишь с лаковым покрытием сверху, саму плату в размере наручных часов мы сделать сможем, миниатюризировать кристаллы микросхем и поместить всё на плате — тоже. Наверное, лучше начать с часов настольных, а потом переходить к наручным.

— Да, я тоже так думаю. Что ж, задачка ясна. К компьютеру, я так понимаю, переход будет сразу после этого?

— Когда захотите на самом деле — но... какой опыт проектирования интегральных микросхем у вашего коллектива?

— Никакого, мы таким не занимались, точнее пытались, но производство подвело.

— Наше карманное производство не подведёт. А тут речь про проектирование сотен микросхем, которые впоследствии должны стать максимально передовыми — вплоть до микропроцессора на примерно пять тысяч транзисторов.

— Да, серьёзная работа, понимаю, что сходу так сразу сделать подобное не получится.

— И всё же, делать надо. Эта тема — клондайк, если успеть создать хорошую архитектуру, всё необходимое — то можно выйти на рынок и зарекомендовать себя. Пусть первые машины не будут особенно мощными и легкодоступными широкой массе — но нужно запустить их в работу. А пока что я подарю вам вот это.

Я достал из кармана небольшой чёрный прямоугольничек.

— Это что? Микрочип?

— Микрочип УМ-1НХ. Абсолютно точная копия вашего компьютера на одном кристалле, включая память, процессор, всё прочее, — улыбнулся я ему, — двенадцать тысяч транзисторов, техпроцесс пять микрометров. Можно хоть сейчас развести на плату и пользоваться, разницы не заметите. Кроме, конечно, размера. Хотя я лукавлю — в этом корпусе четыре кристалла, на одном разместить всё — и память и транзисторы и всё прочее — не получилось. Хотите создать что-то более впечатляющее — прошу к нам.

— Я могу это взять?

— Конечно. Можете взять, попробовать в работе, если захотите. Даташит к нему у меня где-то был... Я на основе этой микросхемы сделал у нас в НИИ телефоны кнопочные и внутреннюю коммутацию, короче, превратил ваш компьютер в контроллер. Не то чтобы он идеален — система адресации неудобная, но за неимением лучшего контроллера это вполне сойдёт.

— Как же тогда хранится программа? — товарищ Старос оживился, — где?

— О, устройство ПЗУ примитивное как ситцевые трусы — это память на пережигаемых перемычках. Она в виде небольшого устройства-платы, на которой лазером пережгли определённые перемычки в инертной атмосфере. Это самый надёжный тип одноразовой памяти, которая вставляется в соответствующий слот. Я оставил возможность обновлять программное обеспечение телефонов, и осталось в резерве достаточно много вычислительной мощности.

— Я уже хочу увидеть ваш телефонный аппарат! — он оживился.

— Без проблем, у меня есть образец, я предполагал, что это вас заинтересует. В машине есть аналогичный телефон.

— Пойдёмте, я хочу на него посмотреть!

* * *

*

— Это идея на миллиард — если вы сумеете создать нечто такое в крупной серии, — Старос сидел рядом, я выдвинул из подлокотника полку и поднял оттуда телефонный аппарат, выдвинул ему столик и показал всё, — вот это вам точно нужно производить.

— Да боже упаси — она же на чужом, то есть вашем, контроллере сделана.

Старос только рукой махнул:

— У коммунистов никакого уважения к авторскому праву. Можете использовать как пожелаете. А как вы сделали этот красивый индикатор?

— Это ВЛИ. Вакуумно-люминисцентный индикатор — это плоская радиолампа, по сути, с люминофором на аноде, когда подаётся электричество — сегменты светятся. Простое решение, но эффективное.

— Да, это точно, — Старос потыкал кнопки телефонного аппарата, посмотрев, как на экранчике загораются зеленовато-белые цифры, — а какой функционал вы тут добавили?

— Конкретно на этом аппарате или на серии вообще? Этот телефон спутниковый — он соединён с сетью через спутник связи, у него немного другое ПО. А если вы про общую систему — то тут не так много функций — телефонная книжка с записью номеров в ПЗУ, всего десять номеров, таймер звонка, который запускается во время соединения, автопроверка линии связи — при отключении или неисправности — экран покраснеет, и есть ещё программная эмуляция микро-АТС. То есть можно подключить от двух до десяти таких трубок последовательно — и получить телефонную сеть цепного типа — при этом каждый телефон, принявший вызов от прошлого — будет обеспечивать скважное соединение всех телефонов между собой. Такая телефонная сеть не требует никаких подключений — и можно создавать микро-сети телефонии, например внутри дома или на предприятии. Хотя и дальность — не больше трёхста метров между аппаратами.

— Поразительно, — у Староса аж слюни потекли, — поразительная штука!

— Я хотел бы сделать для неё более совершенную систему, — покивал я, — сейчас думаю, что можно было бы использовать встроенный порт RS для подключения к телефону телетайпа-терминала, сделать это можно только программными методами — всё необходимое уже есть.

— Да это полноценный комбайн связи, а не телефон.

— Да, можно и так сказать. Точнее это простейший пример того, как интеграция электроники влияет на совершенно привычные нам бытовые вещи, — со вздохом сказал я, — а так же того, что такое ПО. ПО записано вот тут, — я достал из бочины телефона чёрный прямоугольничек с десятком штырьков, — это блок памяти "БРП", внутри всего три килобайта постоянной незаписываемой памяти — набор из главной управляющей программы, и нескольких крохотных подпрограмм. Поменяв набор программ можно адаптировать сам телефон к разным функциям — сделать из него модем, микро-АТС, систему конференц-связи, адаптировать для записи телефонных разговоров на магнитофон, сделать автоответчик, адаптировать к АТС... Хотя я бы хотел более мощный контроллер.

— У вас и так феноменальные технологии — к чему ещё мощнее? Что вы ещё хотите от несчастного телефонного аппарата?

— Потоковое шифрование голоса и шумоподавление помех, в идеале — не в этой жизни — программная система умного шумоподавления — чтобы трубка сама отсекала голос от фоновых шумов и передавала только его. Всё это потребует в сотни, в тысячи раз более мощного контроллера, но... я думаю, с нынешними темпами развития электроники — это будет через лет пятнадцать-двадцать. Ну может быть тридцать. Может быть даже в этой жизни.

— Вот что, вы уже впечатлили меня дальше некуда, я согласен с вами работать, мне кажется, вы мыслите в правильном направлении. Хотя предложение и кажется странным — но очень уж эффектно говорите. Вот только коллектив я перевезти не имею права — у ребят тут жизнь, им просто взять, всё бросить и в Москву ехать?

— Я постараюсь обеспечить им все условия в Москве. Условия для работы, и для жизни. Вот тут, возьмите, — подал ему небольшую сумку, — деньги. Сто тысяч. Ну знаете — билеты, сборы, подъёмные, оклад платить надо в процессе — если нужны грузовые автомобили для перевоза вещей — мы вам их обеспечим.

— Я верю, — он заглянул в сумку, в которой было десять пачек сторублёвых купюр, — вот только людям нужно где-то обустраиваться — то есть заранее договориться о месте проживания. У некоторых семьи.

— Семьи пока можно оставить здесь, потом переедут. Вот с проживанием проблема — надеюсь, её можно решить деньгами. Чёрт, наворотили идеологической поебы, а потом просто квартиру снять невозможно — фантастиш!

— Привыкай, тут так работает.

— Херово как-то работает. Ладно, что-нибудь придумаем.

— Так вот, чтобы люди выехали — нужно подготовить место, куда они должны приехать. Пока такого места нет — и говорить нечего — не в твоём же ВЦ они будут жить?

— Хм. Нет, вариант так себе. Да, придётся повозиться.

— Вот и повозись — но жильё обеспечь — а там можно будет говорить и о переезде. Сколько времени понадобится?

— Не знаю пока. Думаю, надо в МЭП наведаться. Как думаешь, если подогнать им пару-тройку БЭСМ-6, они согласятся за них организовать нам жильё? Ведь один такой компьютер стоит как целый жилой дом, если не больше.

— Согласятся, за БЭСМ они конечно согласятся на что угодно — но вряд ли у них есть жилой фонд, который можно так просто взять и передать. С жильём тут строго и плохо.

— Столько возможностей, столько... денег, материальных ценностей — а нам людей поселить некуда — феноменальная тупость системы. Феноменальная. Хотя... — у меня в голове закрутились шестерёнки, — на первое время на самом деле есть вариант. И причём даже не совсем даже плохой, а очень даже приемлемый.

— Какой?

— Недалеко от Москвы есть дачный посёлок — в Малаховке — я там получил надел земли небольшой — пятнадцать акров, под дачу, в фонды ВЦ, так сказать. Вот там можно расположить жильё. Дачный посёлок вроде как — лёгкие дома построим очень быстро — глазом моргнуть не успеешь, уже будет небольшой посёлок с домами. Я там хотел сделать именно такое, ещё с максимально ухоженной и симпатичной архитектурой и пространством — что-то вроде закрытого элитного района-поселения.

— Звучит заманчиво, а коммуникации? Это же дача.

— Ой, да это как раз таки легко. Вот что — мне нужна неделя. После будет готово всё — а оттуда до места работы в Москве минут тридцать на автобусе — автобус у нас собственный есть. Проблема решена.

— Пока ещё не решена.

— Решена, земля есть — строительные ресурсы есть. Готовьтесь к переезду — условия не сказочные, но лучше, чем всякие общежития.

* * *

*

Филипп Георгиевич был крайне важным человеком — потому что фактически он был самым лучшим кандидатом на роль местного союзника в области электроники — это понимал я, это понимал Воронов, но вот наши партийные друзья этого не понимали — для них он даже неприятный субъект, а не свой человек. Тут ещё несло по полной в направлении коммунистического светлого будущего людей — поэтому Филиппа Георгиевича не любили.

Крыша в виде конторы Воронова — была для него идеальным вариантом, да и у меня он мог прижиться — поэтому задача в тайне на выделенном участке соорудить с помощью ремботов дома, облагородить территорию, подвести коммуникации — была поставлена моему корабельному ИИ, он конечно не обладал такого масштаба строительными функциями — но всё же, дом построить мог. И ремботы принялись за работу — целую неделю они строили элитный коттеджный посёлок. Земли было достаточно много — поселение огородили высоким забором, подготовили землю, построили на ней дома, дорогу, отдельные коттеджи — двухэтажные здания пяти разных типовых проектов, довольно большие, а так же всё необходимое — мини-электростанцию с большими газотурбинными двигателями, дизелями, водонапорную станцию, канализацию — канализацию пришлось строить больше всего и под землёй. Освещение всего этого великолепия — уличное, и сделать надо было всё по максимальной красоте.

Принимать работу Старос прилетел лично — машина с ним приехала из аэропорта, съехала с шоссе на дорогу и через КПП проехала в сам посёлок на три улицы. Я же сидел на лавочке и ждал его — машина — это был Фёдоров, приехала и остановилась около меня.

— Вижу, вы справились с обещанным. Какие-то новые технологии строительства?

— Совершенно верно, — я поднялся, отряхнув руки, — прошу, пришло время для демонстрации. Здрасьте, Филипп Георгиевич.

Мы церемонно пожали друг другу руки.

— Выглядит очень даже неплохо, — Филипп Георгиевич осмотрел стройный ряд коттеджей, — то ли в американском, то ли в английском стиле. Больше даже в английском. В такой не стыдно поселить и высокопоставленных чиновников. Сколько тут домов?

— Шестьдесят четыре дома. Не считая служебных помещений — вроде ТЭС. Пойдёмте, я продемонстрирую вам интерьеры коттеджей.

Мы зашли за забор и прошли в один из них — который был ближе всего к нам. Изнутри коттедж был сделан в стиле, отдалённо похожем на ВЦ — тут был ремонт в стиле двадцать первого века — только без светодиодов. За входом — небольшой тамбур-сени, дальше — прихожая, за прихожей — большой общий зал, соединённый с кухней, лестница на второй этаж, большая и малая комнаты на первом этаже.

— На втором этаже две спальни, всего в каждом шесть-восемь комнат, — заложив руки за спину, пояснил я.

— Это просто замечательно, — Филипп Георгиевич разглядывал пространство, — дизайн хороший, очень. Симпатично и стильно сделано — не ожидал такого.

— Правда? Это просто дизайн-проект, который мне приглянулся, его и воспроизвели.

— Мебель я такую не встречал ни в Англии, ни тем более в советском союзе — что это за стилистика?

— Это под заказ сделана, дизайнерская, но очень удобная, если что. Зная советские проблемы с жильём, я внёс некоторые коррективы в мебелировку и планировку — так, чтобы тут можно было при необходимости поселить ещё несколько человек, в гостиной. Теоретически это дом на одну семью с ребёнком, но при необходимости можно сделать две дополнительные спальни.

— У меня люди в основном молодые, без семьи или без детей, но всё равно, это очень хорошо. Наверное, дачи партийных руководителей меньше.

— Нет, больше, а вот по обстановке значительно беднее. Я некоторое время гостил на даче у Шелепина, там старомодно — пространства много, но оно никак не заполнено.

Мы прошли через гостиную — тут был паркет, лестница на второй этаж с коваными перилами, и небольшой закуток сбоку — тут был камин, журнальный столик, диван и два кресла, стояла красивая настольная лампа на маленьком резном столике около дивана, стена рядом была покрыта декоративным камнем. Филипп Георгиевич умилился:

— Это место выглядит так уютно!

— Правда? Я рад.

— Вы не пожалели денег. Я думаю, в таком месте хочется жить, серьёзно.

— Мне тоже. Так, что я ещё могу вам продемонстрировать... пойдёмте, покажу.

Мы прошли через кухню, главную гостиную на первом этаже, поднялись наверх, спустились в подвал — в подвале имелась хорошая большая стиральная машина, стеллажи для вещей, большой сушильный шкаф для вещей, и много чего ещё, включая большой котёл.

— А зачем тут отдельный котёл, если есть горячая вода? — спросил Старос.

— Горячего водоснабжения в посёлке отдельно нет — зато электроснабжение крайне мощное — тут стоит целая мини-электростанция на пятнадцать мегаватт, — пояснил я, — так что нагрев воды происходит в доме. В ванной устанавливается бойлер, а это котёл резервного отопления и подогрева — он может работать на древесных гранулах, самая надёжная конструкция.