Омегаверс Взгляд сквозь туман ч.1

— Ваш третий день?

— Да. — Риан погрустнел и прислонился к мужу спиной. — Мы встретились отнюдь не случайно, и эта встреча стала для меня не только долгожданным событием, но и началом боли и сомнений.

— Почему?

— Это было... моим заданием. — Риан сжал ладонь Гиллиана.

— Ты должен был его завербовать?

— Нет, Салли. Я должен был... убить его.

— У... бить?.. — В груди омеги всё оборвалось.

— Да. Убить.

— Но за что?

Риан глубоко вдохнул и начал рассказывать.

— Я фактически рос при штабе и рано начал участвовать в операциях. Оми был очень недоволен, когда узнал... Первую жизнь я отнял, когда мне было восемь. Я тогда в очередной раз что-то нашкодил — увлёкся опытами по установке ловушек — и сбежал из дома, чтобы дядя Конрад не выпорол, как уже не раз грозился. Меня едва не украли, но у меня с собой был перочинный нож, который мне подарил Стив — один из наших первых альф. Именно Стив стал моим первым наставником в боевых искусствах. Он же начал учить меня обращению с ножом — как и куда бить, чтобы защититься от чужаков. Многому из того, что я сейчас умею, меня научил именно он. Я тогда так перепугался, что использовал полученное знание совершенно машинально — сперва пырнул одного из этих козлов в живот, потом ударил в шею и попал по артерии. Этот гад истёк кровью у меня на глазах, а пока другие растерянно таращились — сбежал домой. Прибегаю весь в крови, трясусь... Кое-как меня успокоили, а потом я почти неделю никуда один не ходил. Как и положено послушному мальчику, сидел дома за книгами... Второй моей жертвой стал козёл, который убил Стива. Когда я узнал, что никто не собирается мстить за Стива — к убийце было непросто подобраться, а людей мы тогда не могли просто так отправлять на заведомую смерть — меня это возмутило до глубины души. Я тогда многого ещё не понимал... И я решил действовать сам. Я выяснил, где эта гнида живёт, пробрался сквозь все преграды, убил гада и вырезал на его лбу клеймо, которое придумал для себя. Вернулся домой и гордо признался в этом оми. Я был так доволен собой, ведь я сделал то, на что не решились остальные, да ещё и взрослые!.. Оми был в шоке, когда понял, что из меня лепит такая близость к штабу. Он категорически запретил мне лезть в их дела, но как-то я помог нашей группе взломщиков, которой надо было пробраться в архив... и оми разрешил мне участвовать в неопасных рейдах. Потом меня с собой начал брать Гейл. — Лицо комиссара дрогнуло. — Было немало боевых стычек, в которых думать особо было некогда. И я перестал считать, скольких я убил, запоминая лишь немногих. Стив, когда учил меня драться, говорил, что раз уж ты ступил на путь воина и решил сражаться ради благого дела, то задумываться над такими понятиями как "грех" и " мораль" имеет смысл только тогда, когда дело сделано и ты отдыхаешь в убежище. На поле боя нет места сомнениям. Убивай или будешь убит сам. Раз принял решение — действуй. Если перед тобой стоит тяжёлый выбор — включай холодную голову и никогда не оглядывайся. За всё в этой жизни надо платить, и плата, даже если она кажется безмерно велика, должна быть отдана за стоящее дело. И я жил, руководствуясь этими его словами. Я убивал, не считая. Единственным условием, которое я для себя выставил, было: "Все они должны быть мерзавцами!" А мой нос меня никогда не подводил. — Риан щёлкнул себя по самому кончику. — И до поры до времени жизнь моя катилась достаточно ровно.

Получив приказ командования по ликвидации очередной цели в конце весны восемьдесят второго года, я и в тот раз не задумывался, тем более, что причина для убийства казалась мне вполне обоснованной. На одной из фабрик, принадлежащих семье Барри, рабочим начали срезать зарплату каждую луну, и те объявили голодовку. Работали там в основном омеги, у которых не было мужей и которые одни воспитывали детей. Им и так приходилось нелегко, а тут ещё и это. Сначала двое попали в больницу, у одного даже случился выкидыш... Оба они умерли. Влад Барри отговаривался проблемами на другом предприятии, но наши выяснили, что это враньё — деньги просто ушли в неизвестном направлении. Мы выслали Владу официальное требование полностью выплатить рабочим всё, что у них забрали, но вместо этого на фабрике устроили пожар, в огне которого погибла изрядная часть протестующих, а остальные отказались бороться дальше. В прессу и теленовости ни то ни другое не попало. — Салли выругался сквозь зубы. — И штаб принял решение наказать Влада, убив его единственного сына и наследника. Это бы не решило проблему — погибших уже не вернуть — но это бы показало Владу, что и он уязвим, как и эти несчастные рабочие. Гиллиан к тому времени уже заканчивал обучение в закрытой школе и вот-вот должен был получить аттестат, а потом начать готовиться к вступительным экзаменам в университет. Сроку было ровно до начала вступительных экзаменов. Когда мне дали фотографию — она была сделана в каком-то клубе — мне показалось, что с моей жертвой что-то не так, но понял, что именно, только тогда, когда увидел его собственными глазами и учуял его запах. Тогда-то всё и началось.

— Артур уже должен был тебе сказать, что у твоего оми очень острое чутьё, — заговорил Гиллиан, мягко поглаживая плечо напряжённого супруга. — И оно ни разу до того не подводило. Риану и раньше приходилось сталкиваться с мажорами, вроде меня, и с результатами их гулянок. — Риан сжал руку мужа ещё крепче. — Риан был уверен, что я такой же, и то, что он учуял, пробравшись в ресторанчик, где я и мои одноклассники гуляли на выпускном, потрясло его. К тому времени Риан уже начал планировать, как будет меня убивать. Это должна была быть демонстрация, сделанная по всем правилам.

— В тот вечер я увидел, как Гиллиан уводит какого-то омегу в отдельную комнату. Явно на случку. Уже это меня насторожило — все остальные, совершенно не стесняясь, нагибали официантов у всех на виду, а этот... Стеснительный что ли? Комплексует по поводу размеров своих причиндалов? Я таких встречал... Я подкрался к двери и прислушался. Там было слишком тихо. Я склонился к замочной скважине — изнутри торчал ключ — принюхался... и не поверил. Я чуял запахи обоих, и если омега пах как ему и полагается, то альфа... Запах Гиллиана был слишком... — Риан дважды щёлкнул пальцами, подбирая слово поточнее. — чистым. И он потряс меня настолько, что я сбежал оттуда. — Риан зажмурился, словно воспоминания о тех днях до сих пор причиняли неиллюзорную боль. — Этот запах преследовал меня везде, меня так и тянуло вернуться и снова вдохнуть его. Я не знал, что и думать. Чутьё меня до того не подводило ни разу, я мог распознать даже самую умело замаскированную ложь и фальшь, буквально видел людей насквозь... Гиллиан оказался совсем не таким, как другие выпускники в этом ресторанчике. Он до этого просто сидел в углу и писал что-то на салфетке, как будто вся эта гулянка была для него простой формальностью... Потом я разыскал этого омегу, и он рассказал, что Гиллиан не сделал ему больно. Наоборот, с ним было приятно. Что он хорошо пахнет. То, что рассказал тот омега, снова перевернуло всё с ног на голову. Я всё отчётливее видел, что Гиллиана убивать совершенно не за что. Он был действительно чист. Хотя и был мажором. Был сыном такого жестокого и циничного человека как Влад Барри. И меня тянуло к нему.

Почти луну я ходил за ним, чтобы разглядеть хоть что-то. Хотя бы один изъян, чтобы разбить это чувство, которое, казалось, крепло с каждым днём. Я видел его во сне каждую ночь. Я словно сходил с ума. И было ещё кое-что...

Риан высвободился из объятий мужа, слез с постели, взял с полки увесистую большую старую книгу и вернулся. Салли заметил, что на уголках бархатной изумрудно-зелёной обложки есть ажурное алое тиснение.

— Это книга моего деда, Тобиаса Мариуса. В ней он опубликовал свои находки по нашей древней истории, которую сейчас никто в верхах не хочет знать. — Риан сел, скрестив ноги, положил книгу на колени и раскрыл, начав листать потрёпанные страницы с загнутыми уголками. — Среди всего прочего здесь рассказываются старые легенды. И в одной из них говорится об импринтинге, который в то время называли Истинным Предназначением, а связанных импринтингом альфу и омегу — Истинными. С некоторыми преувеличениями, но описано было всё довольно точно. И я мечтал когда-нибудь встретить своего Истинного. Особенно мне этого захотелось, когда я встретил Аарона и Мака во время рейда с Гейлом. Мы тогда уничтожили почти всю роту Аарона, пущенную в погоню, и они одни остались вживых после последней атаки. Я, когда увидел, как Мак защищает Аарона, который в тот миг был без сознания, учуял, как их запахи сплетаются, создавая нечто неописуемое. Гармоничное, идеальное, чистое. В древних легендах это описывалось как один из признаков Истинности. И потому я уговорил Гейла отпустить их. Потом, уже зимой, я снова их случайно встретил и узнал, что они поженились и у них скоро должен был родиться первый ребёнок. Этот малыш был зачат спустя несколько дней после того, как я их отпустил. И они... были счастливы вместе. И, получив тот проклятый приказ... — Риан судорожно вздохнул. — я нашёл своего Истинного. И он был похож на то, как я себе его и представлял.

Риан остановился на одной из страниц и развернул к старшему сыну. Салли с первого взгляда понял, что имел в виду отец. На картинке был изображён несомненно альфа — молодой, мускулистый, крепко сложенный, стройный... красивый... голубоглазый... с русыми волосами... Похожий на его отца. Похожий на Гиллиана.

Рука Салли, всё ещё держащая фотографию, задрожала.

— Папа...

— И я решил пойти на контакт, надеясь, что личное общение что-то изменит... но оно только подтвердило — Гиллиан чист. У меня просто не поднималась рука. Сама мысль убить его казалась мне кощунством. Я буквально разрывался между вспыхнувшими чувствами и приказом командования.

Риан говорил очень тихо. От прежнего то сурового то весёлого комиссара почти ничего не осталось. Омега ссутулился, поник, длинные волосы свесились на лицо, которое словно застыло, превратившись в подобие восковой маски.

— Второй день всё усугубил. Мы тогда пошли купаться к пруду... Когда Гиллиан разделся, я едва сдержался, чтобы не повиснуть на нём. Этот запах буквально сводил меня с ума. Мне стоило немалых сил скрывать всё это.

— А чем он для тебя пах?

Риан слабо улыбнулся и поднял голову. Бесцветные глаза бесцельно скользнули по потолку, задержавшись на лампе.

— Мне было примерно полтора года, когда я впервые увидел солнце. До того оми не выводил меня из дома, пряча от соседей... Я не знаю, чем тогда пахло особенно сильно, но всю мою жизнь этот запах всегда ассоциировался у меня именно с солнцем и теплом. Этим солнцем и пах Гиллиан. Самый восхитительный запах, какой я только знаю.

— Солнце?

— Да. Гиллиан стал моим новым солнцем, без которого жизнь меркла. И я окончательно убедился, что моя мечта — встретить Истинного — сбылась. И если бы не тот факт, что он сын нашего заклятого врага и моя жертва, я бы сразу сделал шаг вперёд. Позвал его к нам. И меня поразило то, что Гиллиан страстно хотел меня с первой минуты, но не пытался взять. Он сдерживался до тех пор, пока на третий наш день вместе я не позволил ему обнять себя.

— Между нашими вторым и третьим днём прошло сразу два. — Гиллиан со вздохом снова обнял своего омегу. — И за эти два дня кое-что произошло. Выбитый из колеи этой тягой ко мне Риан рассказал мне такое, о чём я даже не подозревал. Тот ужас по отношению к омегам, который я наблюдал раньше, оказался малой частью общего, причём не самой страшной. И я захотел увидеть это всё сам. Как только Риан ушёл, я отправился в трущобы, чтобы попытаться увидеть всё собственными глазами. И я увидел грязь и безнадёгу, дрался с тамошними обитателями... Видишь этот балахон? — Гиллиан кивнул на фотографию, которую Салли по-прежнему держал в руке. Омега снова взглянул. Юный Гиллиан действительно был одет в какой-то тёмный мешковатый балахон с капюшоном — только широкие рукава поддёрнул до локтей. — Я купил его с рук у какого-то парня сразу после первой серьёзной драки. Моя рубашка, кстати, очень дорогая, тогда оказалась испорчена, и я её просто выбросил. Этот балахон потом мне очень быстро понравился, и я проходил в нём до самой глубокой осени, пока он случайно не порвался.

Я бродил по трущобам до поздней ночи и даже не подозревал, что всё это время Риан крадётся за мной по пятам. Я тоже то и дело ощущал его запах рядом с собой, но думал тогда, что мне мерещится.

— Когда я понял, куда Гиллиан направился, я пошёл за ним. Я боялся, что его там просто убьют... и впервые увидел, насколько мой альфа силён. — В бесцветных глазах комиссара сверкнуло неприкрытое восхищение. — Я готов был в любой момент вступить в бой и прикрыть его спину, но моя помощь так и не понадобилась. Мажор оказался настоящим бойцом, что только добавило своего. А когда он выбросил изгвазданную и покоцанную рубашку в мусорный контейнер, я вытащил её оттуда и унёс с собой, после чего отстирал и оставил себе.

— На следующий день я полдня прождал Риана под нашим деревом в парке, где мы встретились в первый раз, но Риан не пришёл. Он и раньше мне говорил, что работает, помогает отцу, а в те дни у него что-то вроде выходного. Я, конечно, встревожился, но не удивился — Риан каждый раз, как уходил, предупреждал, что может и не придти завтра, и я боялся, что он может просто уехать куда-нибудь дальше и я его больше не увижу. Вечером у нас в доме были очередные смотрины — отец искал мне подходящего мужа в высшем свете. В тот вечер я не выдержал, высказал им всё, что давно копилось, и ушёл из дома.

— Да, ну и скандал был! — рассмеялся Риан. — Когда я утром смешался с уборщиками, то услышал немало интересного. Понятно, что ребята приврали малость, но и этого хватило.

— Ты... был в доме Барри?

— Да. Ничего особнячок... Сад, конечно, отпадный, но это единственное, чем Барри реально могут похвастаться. Да и то это заслуга старичка-омеги, который когда-то на них работал.

— Рольф, — улыбнулся Гиллиан. — Хороший был дедушка. Мне было так жаль, когда он заболел... А потом он умер, и на его место взяли бету Андерса. Вечно чем-то был недоволен.

— Ага. Но сад всё-таки был роскошный! Всё остальное — просто понты... — Риан вздохнул, посерьёзнел и продолжил рассказ. — После трущоб я не смог придти в парк и занял наблюдательный пост возле дома Барри. Я видел, как к дому подъезжали роскошные машины, и понял, что там будет большой приём. Когда Гиллиан вернулся домой, я подобрался поближе, а потом из окон прилетели громкие голоса. Потом Гиллиан вышел из дома и куда-то направился. Он был всё в том же балахоне, и я понял, что мой альфа снова идёт в трущобы. И я пошёл за ним.

— На этот раз я бродил в этом лабиринте до утра. И в ту ночь я встретился со своим будущим вожаком. — Гиллиан коснулся своего плеча, где был шрам от альфьих зубов. — Мы сразились, и я победил. Риан тогда следил за нашей схваткой — я потом учуял его запах и впервые задумался, чем же занимается мой омега. Я тогда подумал, что он, возможно, занимается чем-то незаконным и опасным, раз так неохотно рассказывает о себе... И это меня взволновало. Но я уже знал, что Риан — не просто омега. Он смелый и сильный. Я верил, что обязательно его увижу снова, но за ночь так устал, что на следующий день никуда не пошёл.