Loose Cannon. часть 1

— "Я согласна!" — подхватила Рене. — "Разве Генри не выглядит великолепно?"

Многочисленные шутки были связаны со статьей в "Пророке". Суреш и Даррен спорили о том, кто станет вторым помощником Темного Лорда Гарри, а Джанет сокрушалась по поводу ненасытной потребности Гарри во внимании.

— "Это печально, правда. Я думаю, что убийство Сами-Знаете-Кого было просто криком о помощи".

Как и было обещано, после обеда Таттл занялась тренировкой Искателей. Она проверила способность Гарри замечать, используя Пусковую установку, и с удовлетворением обнаружила, что его процент улучшился.

— "Ты стал лучше, Поттер, но я все еще думаю, что Барроумейкер может многому тебя научить". — Она замолчала на мгновение, прежде чем повернуться к Оуэну. — "Ну, чего ты ждешь? Приступай!" — рявкнула она, прежде чем уйти.

Гарри посмотрел ей вслед, когда она уходила, и спросил Оуэна:

— "У кого-нибудь есть воспоминания думосброса о том, как Таттл общался с Людо Бэгменом? Я бы отдал свои зубы, чтобы увидеть несколько из них".

— "Я слышал, что с тех пор она немного смягчилась, хотите верьте, хотите нет", — сказал Оуэн. — "В любом случае, давайте пройдем к скамейкам... очевидно, мне предстоит научить вас всему, что я знаю о том, как обнаружить снитч, так что мы можем присесть".

Когда они уселись, Оуэн спросил:

— "Гарри, расскажи мне, что ты делаешь, когда начинаешь искать снитч во время матча. Когда ты не следуешь за другим Искателем, как полоска туалетного рулона, то есть".

Гарри сделал небольшую паузу, чтобы поразмыслить, прежде чем ответить.

— "Полагаю, я как бы расширяю свое зрение, чтобы охватить большую территорию. Как будто я фокусируюсь на далеком объекте, но без его наличия. А потом я просто сканирую в поисках мелькнувшего движения".

— "Это хорошее начало, — сказал Оуэн, — но ты можешь сделать больше. Ты когда-нибудь практиковал какие-нибудь искусства разума?"

Гарри застонал.

— "Да, и я был в них полным профаном. Меня обучали Окклюменции во время войны, и это была, мягко говоря, катастрофа".

Оуэн задумчиво посмотрел на него.

— "Это не похоже на благоприятные условия для обучения".

Гарри фыркнул.

— "Вот это преуменьшение! Мне преподавал профессор, который, судя по всему, ненавидел меня. Они с моим отцом были соперниками еще в школе, буквально во всех отношениях, и он с первого дня затаил на меня злобу. Это было больше похоже на битву воли, чем на надлежащее обучение Окклюменции".

— "О, Боже. И я предполагаю, что он готовил тебя к тому, чтобы противостоять Легилименции Волдеморта?" — спросил Оуэн.

Гарри кивнул.

— "Да, я понимаю, почему это было обречено на провал", — сочувственно сказал Оуэн.

Гарри почувствовал, как что-то разжимается в его груди, совсем чуть-чуть. Он все еще чувствовал себя ужасно из-за того, что не смог выучить Окклюменцию на пятом курсе, и это стоило Сириусу жизни.

— Давай предположим, — сказал Оуэн, — что ты никогда раньше не учился никаким искусствам разума. Потому что, честно говоря, похоже, что нет.

— "Согласен".

— "Самая большая проблема в изучении ментальных искусств заключается в том, что у большинства инструкторов есть своего рода предубеждение против выживших", — начал Оуэн.

— "Вы уже теряете меня... что такое предубеждение выжившего?"

— "Предвзятость выжившего может означать много вещей, но в данном случае я имею в виду то, что происходит, когда кто-то, кто от природы одарен в определенном навыке, пытается научить кого-то, кто от природы не одарен".

Гарри задумался на мгновение.

— "Это как если бы я пытался дать своей подруге Гермионе уроки пилотирования? Она всегда расстраивается и говорит, что я даю ерундовые советы вроде "Просто расслабься и доверься метле"".

— "Именно", — сказал Оуэн. — "Точно так же и при обучении искусству разума слишком много инструкторов, которые дают дерьмовые инструкции типа "Очистите свой разум" или "Старайтесь ни о чем не думать"".

— "Звучит знакомо", — проворчал Гарри.

Услышав это, Гарри почувствовал еще одну небольшую разрядку внутреннего напряжения. Но вместе с ним пришла еще одна волна печали и мимолетный образ Сириуса, провалившегося сквозь Завесу. Оуэн, казалось, заметил его угрюмое выражение лица, но ничего не сказал по этому поводу, что Гарри оценил.

— "В каком-то смысле вы уже знаете первый шаг для Окклюменции или любого другого искусства разума. Это то, что вы описали ранее, когда я спросил, что вы делаете, когда ищете снитч. Вы просто расслабляете свое внимание и расширяете поле осознания".

Гарри кивнул. Это уже было полезнее, чем все, чему его научил Снейп.

Оуэн продолжил:

— "Слушайте внимательно, потому что я собираюсь использовать эти два термина очень точно. Когда я говорю о "внимании", я имею в виду очень острую и точную концентрацию, например, когда ты уже заметил снитч и начинаешь ускоряться в его направлении". — Он посмотрел на Гарри, чтобы убедиться, что тот понял.

— "Понял".

— "Другой термин, который я определяю, — это "осознание". Осознание — это более широкий взгляд, то расширенное поле, которое вы описывали ранее. Оно не смотрит на какую-то одну вещь, вместо этого оно принимает широкий спектр вещей, хотя и без какой-либо точности".

— "Итак, внимание — это острый фокус, а осознание — широкое, открытое..." — Гарри сделал паузу, подыскивая нужное слово. — "Широкое, открытое осознание", — неубедительно сказал он.

— "Нет, это хорошо", — успокоил его Оуэн. — "Если вы уже используете слово "осознание" для описания осознания, это показывает, что вы понимаете его на интуитивном уровне".

Он продолжил.

— "Когда ваш профессор сказал вам очистить свой разум, вы не смогли этого сделать. Но очищение разума на самом деле не так важно, не больше, чем нам нужно очистить арену от других летунов, чтобы искать снитч".

— "Э, ты опять меня потерял", — сказал Гарри.

Оуэн задумался на мгновение. — "Подумай об этом так. Когда мы наблюдаем за ареной с помощью нашего осознания, там все еще есть другие игроки, летающие туда-сюда. Но ты был бы очень плохим ловцом, если бы забыл, что ты делаешь, и просто наблюдал за преследователями все время".

— "Верно."

— "Или — и я преувеличиваю, чтобы пояснить — если бы ты достал из мантии набор омниокуляров и начал рассматривать преследователей в замедленном режиме или смотреть повторы".

Гарри улыбнулся.

— "Это был бы действительно жалкий ловец".

— "Хорошо, давай вернемся к тому, как ты сейчас ищешь снитч. Ты осматриваешь арену, используя свое осознание, а не внимание, и не позволяешь другим игрокам отвлекать тебя. Более того, ты установил сильное намерение найти снитч. Вот почему ты способен заметить малейшую вспышку золота на другом конце арены, но не отвлекаться, когда мимо пролетает кваффл".

— "Думаю, да".

— "Причина, по которой я сказал, что нет необходимости очищать свой разум, та же, по которой ты не требуешь, чтобы все остальные игроки покинули арену, прежде чем ты сможешь искать снитч. Ты позволяешь игрокам оставаться в поле твоего зрения, но не позволяешь им захватить твое внимание".

Оуэн сделал небольшую паузу и быстро покачал головой, как бы возвращаясь в настоящее. — Прости, я опасно близок к тому, чтобы потерять интригу и научить тебя Окклюменции вместо того, как найти снитч. Не думаю, что Таттл это оценит.

Усмехаясь, Гарри сказал:

— "Представляю, как я проигрываю матч и говорю ей: "Извини, что упустил снитч, но хорошая новость в том, что ловец соперника не сделал ни одной вмятины в моих щитах разума!"

Оуэн улыбнулся и продолжил свои наставления.

— Ты уже достаточно опытен в том, что касается постановки намерения обнаружить снитч, а затем сохранять открытое осознание, вместо того чтобы отчаянно искать его через омниокуляры. Последний шаг — полностью довериться этому намерению".

Гарри вмешался:

— "Вы ничего не сказали о Блуджерах. И я начинаю задумываться, стоит ли мне прислушиваться к советам того, кто был отстранен от работы из-за травм".

Оуэн рассмеялся.

-" Ты поднял отличную тему. Но, отвечая на твой вопрос, это опять же намерение, как и в случае со снитчем. Ты твердо решаешь не позволить Бладжеру застать тебя врасплох, а затем отпускаешь его и доверяешь своему осознанию, что оно будет следить за тобой".

— "Да, и отбивалы", — добавил Гарри.

— "Точно, и они тоже. В любом случае, моя главная мысль — и смысл всего этого повествования — заключается в том, что ты должен полностью доверять своему намерению найти снитч, точно так же, как ты доверяешь своей метле, чтобы она не упала без причины".

Оуэн посмотрел Гарри в глаза и сказал:

— "Ты уже очень инстинктивный летун. Один из лучших, которых я видел. Когда мы на днях летели на тот узел охотников, ты не колебался, как я. У тебя была полная уверенность, что ты сможешь избежать их — ты даже не задумался об этом".

— "Наверное, да", — признал Гарри.

— "Теперь делайте то же самое, когда нужно найти снитч. Доверьтесь своему осознанию. Чем меньше ты будешь думать об этом, тем лучше. Точно так же, как мне было бы лучше, если бы я не думал о том, как не попасть в тех преследователей".

Гарри глубоко вздохнул и сказал:

— "Ого, ты дал мне много пищи для размышлений. Что кажется ироничным, учитывая фактические инструкции".

Оуэн улыбнулся и встал.

— "Ты прав, нам, наверное, стоит начать летать, пока Таттл не послала за нами отбивал".

По предложению Оуэна они провели некоторое время, просто гоняясь и отрабатывая фигуры высшего пилотажа, и Гарри оценил возможность проветрить голову. Теперь, когда Оуэн обратил на это внимание, он понял, что его разум становится очень тихим, когда он летает, и что он живет всем телом, а не только головой. Он предложил себе в полной мере испытать удовольствие от полета, чтобы проверить, оказывает ли это дополнительное успокаивающее действие, и обнаружил, что да.

Прозвучал свисток Таттла.

— "Встречаемся здесь через десять минут для тренировочного матча! Кроме тебя, Поттер, я хочу поговорить с тобой".

При других обстоятельствах Гарри, возможно, был бы выведен из равновесия ее просьбой, но он все еще был в восторге от всего того свободного полета, который он только что совершил. Впрочем, ему не стоило беспокоиться — Таттл просто велела ему искать снитч, а не следить за Оуэном в тренировочном матче.

— "В прошлый раз это была хорошая стратегия, но вам нужно попрактиковаться в самостоятельном поиске", — сказала она, прежде чем отпустить его.

В отличие от матча во вторник, на этот раз Таттл перемешала команды. Гарри сначала удивился, что она перетасовала "преследователей" и "избивателей", вместо того чтобы дать возможность стартовым игрокам отточить свои расстановки. Но он вспомнил, что замены в последнюю минуту — обычное дело в игре лиги, и что было вполне логично, чтобы запасные игроки тренировались вместе с основными.

К несчастью для Гарри, это означало, что Суреш и Гэри больше не были на одной стороне. Вместо этого Суреша поставили в пару с неким Титусом, и вместе у них был не самый лучший ритм. После нескольких близких столкновений с Бладжером Гарри обнаружил, что ему не удается расслабить свой мыслительный аппарат, как учил его Оуэн.

В конце концов, снитч достался Оуэну. Он не только заметил его первым, но и был ближе, поэтому легко поймал его. Гарри был разочарован, и Оуэн подлетел к нему, чтобы подбодрить.

— "Это был тяжелый удар с этими бладжерами".

— "Наверное, да", — сказал Гарри, все еще чувствуя себя паршиво. Он никогда раньше не упускал снитч, разве что во время того матча на третьем курсе, когда дементоры заполонили поле.

Оуэн серьезно посмотрел на него.

— "Послушай меня, Гарри. Иногда ты будешь упускать снитч. Не часто, я подозреваю, но иногда. Ты не должен позволять этому сбивать тебя с толку. Это действительно всего лишь игра".

Гарри кивнул, чувствуя себя немного лучше.

— Ты прав, спасибо. Это не совсем жизнь или смерть".

Он сузил глаза и посмотрел на Оуэна.

— Завтра реванш?"

— "Можешь рассчитывать на это, Поттер", — сказал Оуэн, прежде чем взлететь.

* * *

По традиции Гарри поболтал с Ларой перед тренировкой на следующее утро.

— "Как вы себя чувствуете сегодня?" — спросила она. — "Нужен ли вам еще один обезболивающий напиток?"

— "Нет, я думаю, что смогу обойтись без него", — ответил он.

Она скептически посмотрела на него.

— "Ты уверен? Нет необходимости строить из себя героя. Кроме того, сегодня до обеда придут репортеры, и мы хотим, чтобы ты вел себя как можно лучше".

— "Ах да, это сегодня". — Гарри тяжело вздохнул. — "Да, в таком случае мне лучше взять один. Последнее, что нужно команде, это чтобы мой характер дал о себе знать".

Глаза Лары озорно загорелись, когда она протянула ему бутылку.

— "Вы случайно не забыли свою обезболивающую рюмку, когда разговаривали с репортером "Пророка" в прошлом году? Ваша тирада была... запоминающейся".

Гарри застонал, точно зная, какую тираду имела в виду Лара.

Предыдущей осенью Рита Скитер связалась с Гарри по поводу готовящейся ею статьи о детстве Гарри у Дурслей. Ее исследование было тщательным — она использовала чары принуждения на Дурслеях, их соседях, школьных учителях и одноклассниках Гарри. Она узнала все подробности о его бесконечной работе по дому, о чулане под лестницей, о издевательствах Дадли и даже об "охоте на Гарри".

Когда она обратилась к Гарри за комментарием, он был в ярости и знал, что должен остановить ее. Подробности его детства никого не касались, и он боялся расправы над Дурслями со стороны возмущенного волшебного населения. Он подозревал, что Рита просто блефует, собираясь опубликовать эти сведения, но не мог рисковать — он хотел сохранить свою раннюю историю в тайне. Поэтому он согласился дать ей эксклюзивное интервью в обмен на уничтожение статьи.

Хотя интервью в основном касалось его месяцев, проведенных в бегах с Роном и Гермионой, получившаяся в результате статья была пышным исследованием скандального "любовного прямоугольника" (как назвала его Рита) между Гарри, Гермионой, Роном и Джинни. Редакторы "Пророка" допустили широкие намеки Риты Скитер на гомосексуальность, но разумно подвели черту под инцестом.

Тем не менее, статья была ужасающей: "Нужно быть крайне наивным, чтобы поверить, что четверо гормональных подростков, живущих в одном общежитии на фоне войны, не использовали бы любой шанс для взаимного утешения. И когда Гарри и Гермиона оказались одни в лесу в те холодные зимние месяцы, не имея ничего, кроме палатки, чтобы укрыться, их недоеденные, бархатистые конечности, несомненно, сплелись".

Гарри, конечно, был в ярости, а миссис Уизли, минуя свой обычный вопилер, устроила засаду на Риту, наложив проклятие связывания тела, наложила сонорные чары на собственный голос и полчаса ругала трусливую журналистку.

Впоследствии младший репортер из "Пророка" подкараулил Гарри в Министерстве, чтобы узнать "его версию истории", и был словесно избит за свои усилия. Издевательство Гарри, которое было напечатано во всей своей красе без цензуры, было высоко оценено волшебными лингвистами за "жестокое сочетание магических и маггловских вульгаризмов" и за "красочные анатомические образы с участием Мерлина, стада фестралов и матери репортера".