Байка Двенадцатая
Картограф
Вот и настал следующий день, день, когда я должен был расстаться с Аллией и снова оказаться в собственных руках. Это было замечательно, так как означало хоть какое-то движение вперёд, к цели, но вот... Дальше-то как? Расставшись с Аллией, я получу только направление, куда топать и... всё.
А, к чертям, может оно и к лучшему! Да и что в этом плохого? От этого дорога будет казаться только прямее и шире! Проще говоря, пребывание в шкуре бродяги мне очень даже нравилось. Никем не удерживаем, иду, куда хочу, то есть, на север, узнаю новое, любуюсь природой, завожу новые знакомства со всеми вытекающими... Красота!
Лес закончился какими-то развалинами и полу размытой границей его с открытым пространством. Руины мне чем-то напомнили те, в которых меня чуть не утащили в ручей какие-то упыри, правда эти раскинулись на большее пространство и были в немного худшем состоянии.
Как только мы вышли к ним, Аллия остановилась и задумчиво окинула взглядом открывшийся пейзаж. Он собой представлял огромную равнину, которую полностью невозможно было бы окинуть взглядом. Она была пересечена различными неровностями земли, то есть холмами и оврагами, а так же полосками или большими островками деревьев и кустов. Дальше была голубеющая даль, прикрытая полупрозрачной дымкой, скрывавшее всё то, что мне предстояло увидеть и узнать.
— Великая долина, — таинственно сказала Аллия, поворачиваясь ко мне.
— Замечательно... И... долго ли её пересекать?
Она кивнула и, снова посмотрев вдаль, уселась на одну из разрушенных стен.
— Слушай, Аллия, — начал я. — Ведь вы с тем эльфом любите друг друга?..
Она кивнула.
— И это запрещено вашими, скажем, законами?..
Ещё один кивок.
— Так почему бы вам не сбежать отсюда?..
Не знаю, почему я вдруг решил заговорить на эту тему. Наверно, ощутив безграничную свободу, присущую бродяге, мне захотелось ей с кем-то поделиться, а кроме Аллии никого рядом не было...
— Сбежать? — удивлённо переспросила она.
— Да.
— Но... — Аллия задумалась. — Знаешь...
Она замолчала. И молчание длилось долго, пока она не сказала:
— Я запомню это... Спасибо.
Я смущённо пожал плечами и шагнул к ней.
— Думаю, пора прощаться, — я снова пожал плечами. — Значит, мне прямо?
— Да... Патрик, береги себя и... не забывай.
— Конечно! — на моём лице скользнула грустная улыбка. — Кстати, а зачем я всё-таки собирал эти камни?
— Огонь, огонь, от которого мы грелись все последние вечера, — она подмигнула мне.
— О как...
Вокруг меня стало одной непонятной вещью больше. Хм...
Я набрал побольше воздуха, так как немного разволновался из-за предстоящего прощания.
— Вот и всё... Пора идти, — я погладил её по плечу. — Не смею говорить "прощай", поэтому буду надеяться на встречу и скажу "до свидания".
— До встречи, если нам суждено будет, — сказала она, поднимаясь на ноги. Потом она прижалась своими губами к моей щеке и еле слышно прошептала:
— Иди, и пусть твой путь будет светлым.
Я кивнул и тут же зашагал от леса. Аллия снова опустилась на камни и всё время, пока я её видел, провожала меня взглядом. Вскоре я повернулся к ней и напоследок помахал снятой кепкой. Она в ответ чуть приподняла ладонь, а потом медленно опустила её на то место, где сидела. Стоило мне отойти где-то на четверть мили, как девушка исчезла в зелени леса, с которой слился её плащ...
И, вот оно! Я снова топаю, чёрт знает куда! А в кармане, что самое смешное, пусто. Да и из припасов только фляжка, на половину залитая водой. Замечательно! И чем я думал, что не попросил хотя бы один бисквит у Аллии, которых у неё, наверно, было много? Но, как бы странно не звучало, мне на это было плевать. Как-то радость от того, что я перешёл на новую стадию, подавляла всё это...
С началом сумерек я укрылся в каких-то деревьях, чтобы немного отдохнуть и, если удастся, поспать. Чтобы было не так холодно, я полез в сумку за сюртуком и...
На самом верху лежало несколько уже знакомых свёртков и маленькая россыпь круглых зелёных камней! О, я просто был готов расцеловать её! Конечно, я не очень приветствую вскрытие чужих сумок, но, по такому случаю, почему бы и нет?
Первым делом я осторожно взял зелёный шарик и положил его на траву. И, о чудо, неторопливо он превратился в огонь, который в течение последних пяти дней появлялся неведомым образом из-под руки Аллии. Должен заметить, почему этот трюк сработал и сейчас, я не мог сообразить. И ладно...
Я развернул один из свёртков и откусил от бисквита приличный кусок...
Часто поражаюсь своей же глупости, но такого ещё ни разу не выдавал. Надо же было придумать такое! Идти куда-то на север, чтобы узнать имя девушки, причём, не зная, где она живёт и как вообще её можно найти, но опираясь лишь на название "Зелёные Горы". Конечно, я мог послать всё на все четыре стороны, но...
Но какого чёрта я тут перед вами распинаюсь?! Решение принято и отступать некуда!..
Я приподнялся на ногах и осмотрелся. Вокруг лежала молчаливая равнина, постепенно укрывающаяся лёгкой молочной пенкой тумана. Луны, вроде, должны были вскоре стать полными, так как успели основательно располнеть. И как же без звёзд? Повторюсь ли или нет, но здесь их было огромное количество, и свет от них был приятным и, если хотите, ласковым.
Я снова сел и лёг, устремляя свой взгляд в небо. Потом я вздохнул и заскучал... заскучал по старой доброй пинте. Вот шикарно сейчас было бы выпить пинту эля и насладиться раскинувшимся пейзажем. А потом посидеть у костра, послушать что-нибудь из "Dubliners", да и подпеть, ещё выпить и, захмелев, сплясать. Эх... Где же это волшебное место? Надеясь найти его во снах, я отключился и продрых ровно до рассвета.
Вот что я невзлюбил в моём новом образе жизни, так это жуткую холодную утреннюю сырость, ощущаемую кожей рук и лица. Бр-р-р! Ладно бы ещё роса, который, на худой конец, можно умыться! А эта дрянь чёрт знает откуда взялась и меня определённо раздражала. Я отряхнулся от неё и быстро перекусил.
Потом я, образно выражаясь, скатился вниз по склону небольшой возвышенности, на которой примостился лесок, где я ночевал, поднялся на какой-то курганчик и окинул взглядом окрестности. В принципе, то, что я увидел, мало чем отличалось от того, что было вчера, разве что Пограничные Леса пропали из поля моего зрения.
А вот впереди я увидел небольшое скопление домиков, прижавшихся к леску. Среди домиков так же были видны какие-то более мелкие постройки, а каждый кусок земли был огорожен деревянным забором, состоящим из перекладин или досок, укреплённых на столбах параллельно земле.
Что ж, было просто замечательно, что эта деревня (по-другому бы увиденное я не назвал бы) оказалась на моём пути. Здесь можно было бы и отдохнуть, и перекусить, и узнать что-нибудь нужное, если повезёт, да и постирать кое-что неплохо было бы...
Но вот в моей речи прозвучало "если повезёт", которое меня несколько настораживало. Как местные воспримут запылённого путника, выглядящего немного странно, который будет пытаться найти в их деревне, как минимум, небольшой приют?
С другой стороны, мне ничего не мешало попытаться. Я зашагал в сторону деревни и через каких-то полчаса оказался между линиями домов. На самом деле, они располагались по принципу подковы, и я был между двумя её концами. Осталось теперь определиться, куда именно обратиться по интересующим вопросам...
Идя вдоль правой линии, я случайно увидел возле одного из домов женщину в поношенной одежде и платке, которая в тазу стирала бельё. То, что нужно! Я бесшумно вполз во двор и своим приветствием чуть напугал её.
— Добрый день!
Никогда не думал, что эта безобидная фраза может произвести такой эффект. Женщина содрогнулась в лёгком испуге и чуть не подпрыгнула на месте, а как увидела меня, то, положив ладонь на воротник, рассеянно кивнула.
— Ты чего хотел? — спросила она после секундной паузы.
— Знаете, я простой путник, — начал я издалека, — и уже достаточно долго нахожусь в дороге. И мне бы не мешало немного отдохнуть, припасов пополнить, да и вещи некоторые постирать. Но, вот беда, монет у меня совсем нет...
Она покивала и, сдвинув платок выше со лба, посмотрела на меня, ожидая продолжение реплики.
— Вот не хотите так? Вы тут кое-что постираете, а я... вам...
Я забегал взглядом по двору, где сейчас мы находились, и тут же наткнулся на два пустых ведра.
— А я вам могу воды принести, только вы скажите, где?
Она, выдохнув, улыбнулась. Я даже не знал, чем она ответит: вежливо скажет "нет" или даст положительный ответ?
— Хорошо, — она отряхнула руки от воды и протянула их ко мне, давая мне знак, чтобы я отдал ей то, что необходимо было постирать. А туда пошло почти всё содержимое сумки, пиджак и рубашка.
— Колодец в той стороне, — она, выдавая мне вёдра, указала рукой на круглый конец "подковы". — Принеси пока это, а потом... потом, как будет нужно.
Я кивнул и, радостно помахивая вёдрами, зашагал в сторону, где должен был располагаться колодец. Да, она правильно указала его место расположения. Колодец был прямо посреди закругления, образованного линией домов. Собой он представлял каменное кольцо, высотой в полметра, над которым был деревянный валик, на котором была намотана цепь и имелась ручка.
Что ж, система простейшая! Что тут мудрить? Я нацепил на крючок, имеющийся на цепи, ведро за ручку и, поставив его на край каменного кольца, играючи пальцами столкнул его вниз. Как только до ушей донёсся плеск воды, я подождал несколько секунд и, насвистывая, принялся поднимать ведро наверх.
Судя по тому, как оно легко шло, произошло что-то не то. Когда же конец цепи оказался в поле моего зрения, то я понял, в чём дело. Ведро, очевидно, осталось где-то внизу. Бросив ручку вала, я заглянул в колодец и увидел, что оно, постепенно набирая воду, грозится уйти на дно.
— О, чёрт!
Ничего умнее не придумав, я взял цепь и, раскачав её, попытался зацепить крючком ручку ведра и... что самое смешное, мне удалось! Я тут же потянул ведро на себя и извлёк его из колодца. Внутри плескалась прохладная и прозрачная водица. После того, как это ведро оказалось на земле, я поднял глаза и увидел пожилого мужичка с широкой густой бородой, одетого в тёмный шерстяной свитер. Сдвинув брови, он изучал меня и, скорее всего, то, что я делал, а потом выдал:
— А вал для кого, неуч?!
Я опешил. Конечно, я привык к тому, что от людей старшего поколения можно ожидать резкости, но всегда я на пару секунд впадал в состояние ступора, которое, благо прошло быстрее, чем обычно.
— Спокойно, — сказал я, демонстрируя свою ладонь. — Я в первый раз.
Мужичок сделала на лице гримасу и издал какой-то недовольный ворчливый звук. Не обращая на это никакого внимания, я осторожно опустил второе ведро, дал ему наполниться и снова поднял на землю.
— И кем будешь? — спросил мужичок, когда я снова наткнулся на него взглядом.
— Да так, путник...
— Путник? И куда идёшь?
— На север, — протянул я. — Зелёные горы...
— И откуда?
— Кож... как его?.. Кожжот.
Он снова издал тот же недовольный звук, а потом подошёл ближе и из-под бровей заглянул мне в лицо.
— И что ты тут делаешь?
— Да так... Случайно зашёл.
Он, снова скорчив гримасу, покивал и чавкнул.
— Кому воду таскаешь?
— Да... тут вот женщина мне согласилась вещички постирать, я вот и...
— Вот что, как закончишь, то к колодцу подойдёшь... Разговор есть... Зовут как?
— Патрик, можно просто Пат.
— Па-а-а-ат, — на его лице появилась такая довольная улыбка, что мне самому хотелось сделать такое же выражение. — Ну, я тебя жду...
Я кивнул и, схватив вёдра, зашагал обратно. Не знаю, зачем ему понадобилось о чём-то со мной говорить, но что-то мне подсказывало, что это может что-нибудь принести... в хорошем плане. С другой стороны, скоро же я об этом узнаю...
Вручив прачке вёдра, я получил от неё известие, что всё постиранное высохнет только к вечеру. Что ж, не страшно. Немного подумав, я сообщил ей, что "скоро вернусь", и отправился к колодцу.
Мужичок, всё так же сохраняя гримасу на лице, встретил меня улыбкой и приветственным взмахом руки. Потом он повёл меня в сторону какого-то большого сарая, который, что удивительно, оказался его домом. Наверно забавно жить в сарае, я бы попробовал...
Внутри царил, мягко говоря, бардак. Но это была не свалка, которая встретила меня на старом добром чердаке в Кожжоте, а немного упорядоченный бардак, обусловленный только огромным количеством имеющихся там вещей.
Что ж, чего здесь только не было! И какой-то инвентарь, и просто уйма различной одежды, оружие, представленное тремя мечами, множество свитков, сундуки, явно чем-то набитые и так далее, и так далее... Посреди всего этого хозяйства располагался небольшой стол, два стула, очаг и скромная кровать, укрытая клетчатым одеялом.
— Садись! — буквально скомандовал мужичок, отодвигая один из стульев, на который я послушно и опустился. Потом он прошёлся вокруг стола и, что-то ворча, сел на другой стул. Уставившись на меня и корча ту же рожу, он о чём-то долго думал, а потом спросил:
— Ты, рыжий, говоришь, на север идёшь?
Я кивнул.
— Та-а-ак, — протянул он и почесал бороду. — На север... Вот что, Пат... Так?
— Да, именно так, — я улыбнулся.
— Пат, хм, — он снова задумался. — Даже не знаю, смею ли я просить, но...
Он упёр палец боковой стороной в нижнюю губу так, что он (палец) оказался под верхней.
— Вот что, встань-ка и возьми вон тот свиток, — он указал куда-то за мою спину, где я увидел, мягко говоря, много, даже очень много свитков. Я встал и потянулся за тем, который он имел ввиду.
— Да не этот, неуч! Левее!
Я переместил руку в указанную сторону и хотел уже схватить требуемый предмет, как услышал:
— Выше! Ещё выше!
И только после этой манипуляции до моих ушей донеслось:
— Да, этот!
Я осторожно вытащил его так, чтобы с двадцать находящихся выше не упали мне на голову, и положил на стол. Мужичок развернул его так бережно, как будто раскатывал скрученную в рулон огромную фотографию своих самых близких родственников, которых давно не видел. Но там оказалась карта. Цветная, аккуратно нарисованная... Да, именно нарисованная, так как её смело можно было бы поставить в один ряд с известными полотнами, как произведение искусства.
— Я картографом был когда-то и путешественником знатным, — пояснил мужичок. — Где я только не был... Даже за морем!
И он махнул рукой туда, где, по-моему, был запад.
— Пат, — он ткнул пальцем в маленький домик, нарисованный на карте. — Вот ты сейчас здесь.
Я пригляделся. Похоже. Ниже, простите, южнее, шла полоса леса, пересечённая множеством ручьёв и дорогой, южнее которого протекала речка.
— Вот какой к тебе у меня разговор, — загадочно сказал картограф и путешественник. — Вот если пойдёшь дальше на север, да чуть к востоку, то придёшь к замку, который возвышается среди холмов на единственной скале...
