Биомант. Главы 8 - 11.

ШПАК — шипострел полуавтоматический, компактный. Издали его вполне можно было принять за разжиревший ППШ, ну а Лёва безошибочно определил его как барабанный дробовик, коим он неоднократно гонял мутантов в Припяти. В массивном прикладе располагалась сократительная камера, кроме гладкой мускулатуры сжимаемая ещё и четырьмя мышечными тяжами скелетных мышц. Мышцы крепились к кости закреплённой одним концом в суставе у горловины приклада, она ускоряла как сжатие так и расширение камеры. Пара воздушных клапанов, были устроены так чтобы не пропускать воду и крупные частицы. Пыль оседающая внутри камеры могла откашливаться через них же, вкупе со специальной слизью. Питался ШПАК из дискового магазина — а поскольку об унификации, точных допусках и прочих умных словах что я вычитал в ноутбуке Кирилла оставалось только мечтать, конструкция магазина была весьма оригинальна. Во-первых, вместо спиральной пружины внутри была кишка, посредством перистальтики выталкивающая снаряды-головастики наружу. По сути, магазин был отдельным существом — обладающим своим примитивным мозгом, системой индикации, трахеями, крепкой хитиновой оболочкой, собственным жировым запасом и группой мышц выполняющих роль магазинной защёлки. Дополнительно магазин держался и мышцами шипострела — в пару костных колец входили шипы, надёжно удерживающие вместилище биоснарядов. Питался этот оригинальный симбионт с помощью специального существа-раздатчика, представляющего собой хитиновую колону с рядами выемок под магазины. Через специальные клапаны в них закачивались снаряды и жировая ткань, впрочем последней много не было нужно — метаболизм симбионта был крайне медленным. А вот снарядов — уменьшенных ''головастиков'' туда влезала сотня, и ещё место оставалось. Но на всякий случай больше сотни раздатчик туда и не закачивал, во избежание задержек с подачей.

Сама конструкция ШПАКа была не слишком эргономична, зато надёжна, прочна и практична. Мозг размером с грецкий орех был упрятан в ложе возле приклада, через одну хитиновую стенку от желудка. В желудок попадали содранные оболочки ''головастиков'', где и переваривались. Мозг же отвечал за контроль этого и нескольких других процессов — главным образом внешней индикации. На левой боковой панели, аккурат перед магазином и располагалась индикаторная панель — два светлых, даже слегка прозрачных столбика, разделённые поперечными делениями. в зависимости от внутреннего давления они могли наполняться кровью, меняя цвет в зависимости от состояния пушки. Верхняя полоска — самая короткая, из трёх делений, отображала уровень готовности. Если было заполнено все три — значит готовность полная, бери и стреляй. Два деления — загрязнение сократительной камеры, либо ствола. На этот случай тут же рядом со шкалой была предусмотрена кнопка аварийной очистки, вызывающая у пушки нечто вроде приступа кашля. Одно деление — переохлаждение, значит стрелок мог стрелять, но на свой страх и риск. Если шкала не была заполнена вовсе, это свидетельствовало о то что из-за малого количества питательных веществ оружие впало в спячку. Второй индикаторный столбик символизировал количество боеприпасов в магазине. Правда состоял он из всего шести ячеек — более точно отследить и передать, эти данные между двумя существами было сложно. Размещать индикацию на магазине я посчитал излишним.

Корпус ШПАКа был покрыт хитиновой оболочкой, натянутой на костный каркас. Ствол имел калибр в два с половиной сантиметра — в него как и в старые шипострелы можно было заряжать заряды через дуло. В таком случае отверстие по которому в него подавались головастики рефлекторно закупоривалось, воизбежание утечек. По своей структуре ствол был ближе к зубной эмали чем к кости, но мог ограниченно восстанавливаться. Его гладкая внутренняя поверхность дополнительно смазывалась жиром, выделяющимся через подобия сальных желез в порах ствола, уберегая его от чрезмерного износа. За магазином, на привычном взгляду каждого землянина месте располагалась пистолетная рукоятка со спусковым крючком, окруженным защитной скобой. На цевье также была закреплена вертикальная ручка, для пущего удобства. Продвинутых механизмов прицеливания не предусматривалось — в них я не соображал совершенно, так что на прицельной линии были закреплены мушка и целик, представляющие собою пару хитиновых колец. Но по сравнению с моими первыми шипострелами это было небо и земля! А когда я дополнительно настроил рефлексы оружия, дабы резкое сокращение камеры не сбивало прицел, то всё стало ещё лучше — весь магазин уходил в ростовую цель на дистанции метров в двадцать. После всех доработок скорострельность достигла одного выстрела в две секунды, быстрей магазин попросту не мог досылать заряды. Впрочем, немного покумекав я решил и эту проблему — отдельная мышечная камера на десяток зарядов у самого казённика, заполнялась автоматически. Подача головастиков из неё была гораздо быстрее.

Вволю настрелявшись и потаскав оружие в руках я понял что для крысюков пушка будет, мягко говоря тяжеловата — семь кило с примкнутым магазином это не шуточки. По всему выходило что я увлёкся и создал оружие не под текущие нужды, а под себя. Но чёрт подери, оно мне нравилось! Особенно когда я мысленно соединился с мозгом пушки и смог добиться практически автоматической стрельбы, правда ценой понижения убойной силы. Камера сокращалась не вся разом, а только на треть и это позволяло стрелять очередями по три выстрела, пускай не так сильно и далеко. В противовес этому режиму я попытался изобразить нечто вроде снайперской модификации, и убив несколько часов пытаясь собрать прицел из линз биостекла плюнул на всё и попросту вырастил глаз над стволом. Сигнатура органа зрения некогда принадлежала химере получившейся кажется из орла... Хотя может быть и из совы, так как острота зрения хоть и превышала мою — но глаз неплохо видел в темноте, довольствуясь совершенно ничтожным количеством света. Но не это захватило меня — сама возможность стрелять из-за угла, из-за спины и так далее была бесценна! Раздатчик не успевал синтезировать головастиков и заряжать их в магазины, а я всё стрелял. Из-за угла, из-за спины, не глядя на цель, и просто положив ШПАК на стол и двигая его палкой... От этой идеи был один шаг до каких-нибудь защитных турелей — которых я с радостью и установил в лаборатории, оснастив дополнительно мышечным приводом и полукруглыми хитиновыми куполами. В коридоре я также установил две пары турелей, как и турели в лаборатории питавшихся непосредственно от раздатчиков, где и вызревали заряды.

Управление системой турелей я завязал на специально выращенное существо, которое без затей поименовал Надмозгом. Всё-таки до Сверхразума метровый мозг не дотягивал, потому как не имел ни размера с многоэтажку, ни самосознания ни псионных способностей. Зато благодаря огромному размеру в его двигательной коре хватило бы места и для контроля сотни-другой турелей. Память Надмозга к моему удивлению оказалась прямо-таки слоновьей, и несмотря на то что её просмотр вызывал у меня головную боль, я взял и это свойство на вооружение. Теперь внутри коридоров и лабораторий располагались мои глаза и уши. Хе-хе. Только бы не увидеть ими что-нибудь такое, что потом не развидеть...

* * *

— В следующий раз, когда я решу что вступить в бой с армией аборигенов, это хорошая идея... Напомните мне, пожалуйста об этом моменте. — произнёс я глядя на действо что разворачивалось на ''голограмме''

— Я одного не пойму, если они способны лупить по площадям словно из реактивного огнемёта, то на кой ляд им эта голытьба с мечами? — взвился Лёва, ожесточённо скребя недавно побритый подбородок.

— Ты кстати заметил что большая часть их энергии тратится на защиту пехотинцев? — голос драколича как обычно напоминал удары кувалдой по рельсе.

— Да, я вижу. — кивнул Лёва, а вслед за ним это движение повторил и грек.

— А я вот ничего не вижу. — влез я, и спустя секунду картинка расцветилась несколькими пучками разноцветных линий и скопищем ярких точек. — Впрочем ну его, всё равно ничего непонятно, убери эту цветомузыку.

Осада замка была воистину эпична. Если бы мне кто-нибудь избегая подробностей сказал что происходит осада с участием нежити и людей, то моё воображение живо бы нарисовало маленькую, но зело гордую крепость людей и орды злобных скелетов до самого горизонта. Увы, но всё происходило совсем не так, толпы нежити ранее стоящие под открытым небом в километре от крепости частью рассеялись по долине, но большинство их вошло в крепость. Судя по разведке драколича, живых там осталось не более полусотни, но зато выгоревшее пространство перед донжоном было расчищено и обзавелось рисунком в виде многолучевой звезды. Благодаря ней в небе над замком хлопая кожистыми крыльями летало не менее дюжины разнообразных тварей. Размером от собаки до быка, с загнутыми рогами что венчали разнообразные звериные головы. Самые крупные демоны, числом четверо, были облачены в латы и сжимали в руках разнообразные смертоубийственные орудия, которые прошаренный Сергей обозвал глефами и гизармами. Вопреки стереотипам, вил и кос ни у кого не наблюдалось. Демоны реяли в вышине, недосягаемые для заклинаний магов, на первый взгляд совершенно хаотично, но Сергей своим нечеловеческим умом смог определить что нечисть повторяла своими траекториями линии рисунка. Вернее, выписывала некую фигуру чем-то смахивающую на нарисованную на земле — только трехмерную и посему на порядок более сложную.

Армия людей медленно, но непреклонно маршировала к стенам вверх по склону. Серо-стальная полоса войск нарубленная на аккуратные квадратики практически перекрывала собой долину, благо у замка она сужалась. Со склонов утыканных скалами и поросшими скинувшими листву кустами вниз время от времени грохоча катились каменные глыбы, так как там металось несколько десятков умертвий. Затаившихся до поры, но в какой-то момент начавших провоцировать людей и отвлекать на себя внимание. Полторы тысячи наиболее пострадавших зомбей оказывается разбрелись по склонам не просто так, а во имя маскировки, создавая засветку для чутья священников. Атаковать нежить вверх по склону люди не рискнули, а маги с недавних пор были заняты отражением вражеской магии. Заклинания культистов расцвечивали магический щит причудливыми разводами, и заставляли его колыхаться точь-в-точь как мыльный пузырь. То что мы наблюдали сейчас было ничем иным как третьей стадией штурма. Её предварял многочасовой обстрел из двух десятков требушетов, в отличии от магов некроманты испытывали трудности в постановке защиты, и здоровенные каменюки а также бочонки со взрывающимся содержимым безнаказанно сыпались на голову нежити. Не быстро, но с достойной уважения периодичностью, преодолевая дистанцию в четыре сотни метров. Даже поломки то одной то другой метательной машины не заставляли батарею сбавить темп.

Несколько костяных големов пытались огрызаться со стен, швыряясь как камнями так и упырями. Но по сравнению с метательными машинами они здорово проигрывали, и после того как люди то ли благодаря сноровке то ли везению снесли двоих големов со стены попытки контрбатарейной борьбы прекратились. Зато костяные големы начали передвигаться по гребню стены затрудняя прицеливание, и перенесли свой огонь на магический щит над строем солдат прикрывающих требушеты. Без особого впрочем успеха, каменные глыбы соскальзывали со щита как с гуся вода, или же с треском разлетались в щебень который падал в сторонке. Обе армии ждали ошибки оппонента, видимо для командующего Объединённой Армией тактика дальнего огневого контакта была в новинку, ну а земляне не желали посылать своих болванчиков на убой и тянули время.

С интервалом в несколько секунд землю и облака соединили сияющие линии, осветившие долину бело-голубым светом. А затем громыхнул натуральный гром. Фигура что рисовали демоны была размером метров двести, и молнии ударили ровно в её центр. Нематериальный компонент заклинания не пострадал, прямого попадания молнией тоже не случилось — но большая часть демонов всё равно посыпались на землю обугленными тушами. Хоть и магия кругом, но всё же законы физики никто не отменял — колоссальный электрический заряд сверкая словно сварка рванул по ионизированному каналу, и задел нескольких демонов распустившись пучком молний. Не знай я о сильнейшем противодраконьем оружии аборигенов, то решил бы что молнии били из туч однако источником им служил вовсе не статический заряд в облаках, а башни молний. Большая часть заряда ухнула в серые тучи, через несколько секунд пролившись оттуда обычными, ветвистыми молниями. Мгновением позже залп второй башни (представляющей собой скорей трёхметровый конус водруженный на телегу) разветвился гораздо сильнее и смахнул демонов с неба словно жуков газетой.

Ежу понятно что некроманты что-то затевают, так что люди и орки использовали своё самое мощное оружие. И оно впечатляло. Одно радовало — пускать молнии параллельно земной поверхности маги не могут... Вернее могут но недалеко, можно сказать что практически в упор и с большим риском для себя. Несмотря на ионизированный канал что создаёт магическое подобие лазера в молнии содержится просто колоссальная мощь, и её с лихвой хватает на то чтобы самостоятельно стечь в землю по кратчайшему пути. Слушая восхищённый мат Лёвы и непонятные (но не менее восхищённые) слова упакованного в некробрню грека я призадумался над тем что мы сможем противопоставить. Выходит что особо нечего — крупные существа тут не подходят, придётся остановиться на небольших манёвренных роях стрекоз. Впрочем, я не успел зайти далеко в своих рассуждениях — потому как армия от топтания на месте перешла к активным действиям. За второй линией аккуратных коробочек подразделений (тысяч — согласно военной классификации аборигенов) началось подозрительное шевеление со стороны магов. Несколько людей в характерных плащах и сутанах начали суетиться вокруг кучи камней. Сергей прокомментировал что они вливают в них ману, но в заклинания не структурируют.

Зачем они это делают мы выяснили спустя пару минут, когда трёхметровая куча камней зашевелилась, и внезапно рассыпавшись поползла вперёд словно живая. Это было похоже на лавину — разнообразные камни, величиной как с кулак так и с пол-легковушки перекатываясь ползли вперёд. Магическая лавина протиснулась между двумя коробочками воинов и словно гигантская гусеница поползла вверх по склону. За вереницей камней оставался чёткий кильватерный след из укатанной земли, шириной метров тридцать. Немногочисленные валуны валяющиеся на склоне вовлекались в движение, но несколько торчавших скал магическая лавина предпочитала огибать, обтекая с боков. И пускай двигалась лавина со скоростью пешехода, от неё веяло такой первозданной мощью что я смотрел на сие действо открыв рот. Грохот стоял неописуемый, впрочем драколич пожалел наши уши и спустя десяток секунд отфильтровал его, снизив громкость раз в десять. Впрочем пыль, вскоре поднявшуюся над рукотворной лавиной драколич отфильтровать не мог, так что многие детали скрылись от наших глаз — разве что было видно, как из облака пыли на высоту метров в десять взлетают комья земли.