Биомант. Главы 8 - 11.

Глава 8:

Воинские традиции людей и орков в корне различаются. Орки снимают скальпы с павших врагов, а люди нет. Орки взывают к духам предков во время боя, а люди молятся Создателю перед боем. Люди любят выезжать в бой на конях, а орки дерутся пешком. Орочьи шаманы могут сражаться плечом к плечу с пехотой, а людские маги только прячутся за ней. Орки могут предложить пленным за которых никто не хочет платить поучаствовать в поединке насмерть вобмен на свободу, а люди скорей без затей убьют бесполезного пленника. Взявшая город армия людей имеет обыкновение грабить, убивать, насиловать и сжигать всё подряд, в то время как орки ограничиваются грабежом — что логично, ведь сожженный город нельзя ограбить ещё раз. Орки не берут с собой в поход ничего лишнего — только еду, воду, целебные травы и палатки. Люди тащат с собой целые горы барахла, особенно этим страдает знать — иная их палатка занимает целую телегу, а натягивается и обставляется по часу. Да, люди тащат с собой в поход даже мебель! Особенно этим страдают капелланы, волокущие с собой всяческие святые реликвии и канделябры. Ну и разумеется в людском обозе всегда есть телеги маркитантов, торгующие вином, пивом всевозможными шарлатанскими амулетами и даже средством для увеличения потенции, действие которого солдаты могут проверить в передвижных борделях.

— ''Война и её последствия'' — за авторством Ыгрытымба Стеклянноглазого, первого орка-профессора.

* * *

— Я одного не пойму, почему бы нам просто не вырезать тех уродов и не снять заклинание? — я никак не мог взять в толк тактические выкладки драколича

— Ты бросаешься из крайности в крайность. — не преминул вставить свои пять копеек Лёва

— Думаешь я не рассматривал этот вариант? — пролязгал Сергей — Скажу больше, наличными силами у нас даже получится это провернуть, пускай и с большими потерями... Но что дальше? Мы засветимся перед орками закрепившимися в крепости, и я очень сомневаюсь что они позволят нам собрать останки и хоть частично восстановить потери. Того же зомби или упыря в прежнем виде в строй не вернёшь, но высшую нежить повторно поднять задача не столько сложная столько долгая и кропотливая. В моём месте силы это не проблема, но... Ну хорошо, допустим — вот мы спустились с перевала дружной толпой, якобы на помощь землякам и в самый ответственный момент я снёс стену и умертвия всех порешили. Орки попытались застать нас врасплох, но и их мы переработали в зомбей. Что потом?

— Не пойму куда ты клонишь.

— Всё упирается в время и количество. Если выступить в поход немедленно — сотню километров мы пройдём за сутки, ещё часов десять чтобы дойти до перевала и перебраться в долину. Это если не брать костяных пауков и метателей, а без них у нас слишком низкие шансы. В случае если мы таки их возьмём и используем — после боя останется где-то под сотню умертвий, метатели думаю потерь не понесут, но костяные пауки полягут. И мы останемся против двадцатикратно численно превосходящего противника, причём противника который уверенно сдерживал армию из восьми тысяч низшей нежити. Пускай големы с магмеритом и прорвут строй — но толку если основную опасность представляют их шаманы? Думаю они быстро докумекают что происходит и напрочь отключат магмерит.

— А что если големы активируют его повторно? — спросил я

— Для активации нужна мана, ограниченный запас которой хранится в специальных амулетах внутри. И его хватит ровно на одну активацию, может на две — некроэнергия голема вместе с его аморфной внутренней структурой не позволяет мне использовать достаточно ёмкие хранилища, иначе будут сильные потери и в конце концов мана деградирует до некроэнергии. А знаешь как трудно её добыть? Я её принципиально не могу вырабатывать, приходится образно говоря доить подчинённых.

— Сделаю вид что всё понял, но как же активация от ударов? Сам же говорил, чтоб магмерит не кантовали! Сделать дубину с магмеритом и пускай голем ей стучит кого попало! Раза с десятого глядишь и притянет весь металлолом. — подключился к обсуждению Никифорыч.

— Дед, да ты гений! — подскочил Лёва

— Гм, и почему я до этого не додумался? Впрочем проблему это не решит — если успеем задолго до прихода армии, если не понесём больших потерь, если перебьём орков, если они не смогут отправить весть по магической связи и если мы перехватим всех гонцов... Если удерём обратно через перевал то след оставленный несколькими сотнями умертвий легко приведёт врагов к нам. Даже если и сможем обрушить несколько скал и перекрыть перевал, то нас в любом случае будут искать. Слишком много если.

— Ладно, вижу придётся всё же как-то останавливать армию. — вздохнул я — Поскольку ты уверен что прямое столкновение с ней мы не переживём, и ты не предлагаешь сматывать удочки...

— Верно, у меня есть план. В нём всего два пункта, но следование им способно остановить любую человеческую армию.

— Ну же, тут уже все заинтригованы. — заёрзал на костяной табуретке Лёва

— Как-то я изучал историю крестовых походов, и несказанно удивился что большинство потерь крестоносцы несли не от противника. Стоило им подъесть все припасы, как начинался разброд и шатания... Очень примечательный так называемый ''Поход черни'', когда какой-то ушлый молодчик собрал огромное войско из крестьян и всякого отребья но оно съело все припасы ещё посреди Европы. И что тогда сделало это войско? Начало грабить крестьян, купцов, горожан и вообще всех кто попадался на пути. Крестовый поход черни закончился после того как всё это отребье перебили феодалы.

— Погоди, так ты хочешь уничтожить их обоз? — начал врубаться я

— Верно. Но этого мало, нужно ещё сильно замедлить продвижение армии.

— Таки скорость армии равняется скорости обоза.

— У орков в занятой крепостице есть припасы, армия вполне сможет потерпеть пару дней без еды... А вот неделю — уже не сможет. Первоначальный план прост — полсотни умертвий ночью нападают на обоз, заряженные под завязку некроэнергией и с глифами тления. Разумеется маги их заметят ещё за километр, но вряд ли противник будет ожидать что нежить кинется на неодушевлённые предметы... Умертвия будут ломать телеги и убивать тягловую скотину, а при уничтожении — взрываться облаком агрессивной некроэнергии. Все продукты даже таким образом разумеется уничтожить не получится...

— Погодь, а что если кроме всего прочего нам ещё и лагерь обстрелять? Я и Христо легко скоростных умертвий сделаем, луки им Денис настрогает — уж в цель размером с палатку попадут! Сгорит пускай даже одна шестая лагеря — всё нам прибыток!

— Маги легко потушат пламя, так что этот вариант отпадает. Хотя... Вот если это та же колючка будет — результат будет, местные с подобным не сталкивались, так что не сразу сориентируются. Неплохо бы засеять ей весь дальнейший путь армии, как думаешь Денис — где-то пол тонны семян сделать не проблема?

— На самом деле да, это проблема. Биореактор производит только животную биомассу, так что придётся разлагать растения и выращивать всё самому. Впрочем, у меня на складе есть запас дротиков для шипострела — что-то вроде потокового производства, они вырастают с потолка, и только достигают определённой высоты как Тупарь их обламывает и несёт на склад... Ну, я даже не знаю сколько их там — как-то всё недосуг было заглянуть.

— Сейчас посмотрим, что там. — Сергей сделал пасс лапой и карта окрестных земель сменилась картой Муравейника, чем-то смахивающей на трёхмерную паутину. — Где тот склад?

— Да, похоже тут. — Почесав репу после недолгого раздумья я указал на участок карты

— Гм. Я вижу полностью забитый стеллаж и метровую кучу деревянных копий на полу.

— Ух ты. Мда, похоже не следовало располагать производство так близко к родильной камере... Похоже остаточная биоэнергия просачивается по каркасу, даром что он из железного дерева. — немного офигел я — Как только я всё вырастил и настроил, то в сутки производилось около сорока копий в таком темпе стеллаж бы заполнялся месяца три...

— Тогда получается на складе сейчас тысячи четыре этих дротиков. — прервал мои словоизлияния драколич

— Очешуеть. За две недели! Гм, с другой стороны логично, сейчас половина экосистемы питает моё... Гм-кхм, логово. А ведь в каждом дротике по шесть семян... Впрочем заряду достаточно воткнуться в землю чтобы прорасти, пускай и часа за два.

— Получается неплохо... Значит так, сейчас я примусь за модификацию сотни умертвий. Полвина будет заряжена энергией, вторая — как только можно заизолирована. Костяные големы которые станут новыми узлами моей сети отправились в путь ещё ночью, так что я смогу прямо управлять нежитью во время налёта. К вечеру оба отряда отправятся в путь, все заряженные пойдут громить обоз при поддержке десятка заизолированных — вторые просто закидают лагерь врага дротиками и сбегут. Остальные засеют всё вдоль дороги, спрячут рядом активированный магмерит, пару раз думаю такой фокус сработает. Впрочем нам не помешали бы какие-нибудь корни чтобы разрушить дорожное покрытие, это дополнительно замедлит врага.

— Сделаю. Я вот что ещё подумал... Микроорганизмы модифицировать я не могу, но раз у меня получилось срисовать структуру светящейся плесени — то и ещё какую-нибудь плесень смогу изучить...

— Таки в этой сырости я положил пару недель назад свой рюкзак в уголок, вчера глянул — он весь белый и мохнатый!

— То что надо. Соберите мне образцы, и вражеские припасы кроме всего прочего ещё и плесень пожрёт. Обещаю — метаболизм у неё будет разогнан как у мутантов, только круче!

— Смотри, чтобы наши запасы твоя плесень не поела. — Насупил брови Никифорыч. — Вроде в складе хорошая вентиляция, но сушеное мясо всё же изредка то гниёт то плесневеет разноцветной плесенью.

— Вот её-то мне и принеси. Обещаю запаять споры в капсулы из биостекла, так что нам особо ничего не угрожает.

— Отлично, приступаем к работе. Вечером я соберу вас ещё раз, может кто ещё чего придумает.

* * *

— Сергей! Сергей! Мне срочно нужно что-нибудь вроде дихлофоса! Срочно! Нет времени объяснять! — ворвался я в главный зал, оторвав друга от составления костяного пазла в котором уже угадывались очертания типового умертвия

— Неужели ты создал стаю каких-нибудь прожорливых тлей и они сейчас жрут твою зелень? — глаза-черепа повернулись в мою сторону

— Хуже, это гриб! Очень быстро растущая плесень жрёт всю дохлую органику и выбрасывает повсюду споры! Давай, порождение древнего мрака, быстрее соображай покуда эта пакость не проела бокс!

— Спокойно. Значит она сейчас в герметичном контейнере? Так принёс бы сюда и дело с концом...

— Бокс занимает целую комнату, и к тому же ты туда не пролезешь. Ну же!

— Не нервничай. Вот, держи. — от костяного паззла разом отпала половина, а затем ещё треть и в лапе драколича появилось нечто вроде пистолета — Просто надавишь вот тут и эта штука выпустит поток энергии смерти вот отсюда. — Спасибо!

Стуча когтями по земляному полу, а также поминутно задевая клешнями стены тоннеля я вернулся в свою ''лабораторию''. Руки сжимали нечто отдалёно напоминающее футуристический бластер, но сделанное целиком из костей. Ворвавшись в комнату с двухметровым боксом из биостекла, я со вздохом облегчения направил некробластер на разросшуюся грибницу на тонких белёсых нитях которой поминутно лопались пустулы наполненные спорами. Едва заметная отдача, и из передней части некромантского творения выстреливает облачко серой хмари которая не встречая препятствий пролетает сквозь биостекло. Слабосветящиеся нити в один момент скукожились начали рваться и гнить, сползая со стекла неаппетитной серой слизью а я вздохнул с облегчением. Никогда! Никогда больше не буду накачивать энергией свои творения с разогнанным метаболизмом. Хорошо хоть я додумался проводить опыт в относительно герметичном боксе из хитина и биостекла, в противном случае я бы не мог поручиться за результат...

Вон и останки кролика лежат, а ведь когда я убегал животное ещё бегало в панике туда-сюда... Из скольких видов плесени я собрал эту пакость? Из шести или всё-таки восьми? А ведь я туда ещё участки сигнатур мутантов встроил, дабы дополнительно метаболизм разогнать. Думал не приживутся, и не угадал... Вот и разогнал, да так что кроли дохнуть начали, сначала один тяжело дыша на бочок прилёг а потом и другой стал кашлять. Вот тут-то я и струхнул, и побежал за средством нейтрализации, о котором недальновидно не позаботился заранее. Нет уж, лучше вернутся к промежуточному результату а не доводить технологию до абсурда, грибнице для роста будет достаточно и сырой почвы, добиваться прорастания нитей в лёгких живых существ — негуманно и нарушает Женевскую Конвенцию. Этот путь тупиковый, так можно всю планету заразить. Споры и всяческие токсины выделяемые грибами при расщеплении органики отравят даже то что не смогут убить нити грибницы проросшей в лёгкие.

Когда я сломя голову бежал к драколичу у меня перед глазами так и маячили картины грибного апокалипсиса — когда на планете в конце концов сможет существовать разве что высшая нежить. Нет уж, не стоит позволять этим грибам размножаться спорами, пускай грибница растёт вегетативно. И токсичность уменьшить тоже нужно, зачем травить аборигенов токсинами если достаточно будет того что их форма попросту развалится... В принципе такова и была моя первоначальная задумка, в ходе серии экспериментов перескочившая немного не туда. Первоначальная вводная была проста — создать гриб, паразитирующий на коре деревьев. При расчистке завалов которыми наступающую армию обеспечит нежить нити грибницы попали бы на кожу и одежду. Живая плоть вполне способна противостоять враждебным биоагентам, а вот ткань и кожаные изделия в условиях тепла и повышенной влажности исходящей от тел людей (посредством пота) будут отличными условиями для размножения агрессивной грибницы. Гм, и как назвать промежуточный вариант? Гриб-одеждоед? Пожалуй сойдёт... А финальный — Грибница Апокалипсиса... Звучит зловеще, и надеюсь мне не придётся его применять.

Из глубины тоннеля вдруг раздалось ритмичное клацанье, так словно пара костей быстро-быстро стучат друг о друга. Вздохнув я оторвался от созерцания бокса, и произведя пару контрольных выстрелов из некробластера повесил его в одну из многочисленных петель на нагруднике. Как раз рядом с обломком копья и несколькими капсулами с нитями гриба-одеждоеда... Мда, название какое-то слишком громоздкое, ну да ладно...

Закрыл крышку вентиляции на потолке и намертво зарастил её. Выйдя из комнаты и притворив за собой дверь из железного дерева я пару корней заставил вырасти из живой крепи тоннеля. Корни обогнули дверь по периметру намертво прирастая к косяку и створке, а я морщась от нарастающего стука закрыл крышку вентиляции над дверью и повторил поцесс. Из петли на боку я достал обломок копья и размашисто нацарапал на дверях единственное слово ''Карантин''. После чего пошел к висящему на стене ''телефону'', представляющему из себя череп какой-то донельзя рогатой и зубастой химеры с горящими глазами. Челюсти творения некромантии непрерывно клацали, собственно и порождая этот мерзкий стук. Ударив берцовой костью об покатый лобешник лежащей тут же, на рогах я устало произнёс:

— У аппарата.

— Через полчаса отряд отправляется. Если твоя плесень готова то советую поспешить. — раздался звякающий голос драколича

— Гм, я тут только что был в жуткой опасности а ты даже не поинтересуешься всё ли в порядке?

— Я вижу что угроза уже устранена. Или ты считаешь по другому?

— Дружище, я тут только что изобрёл фактически оружие массового поражения... Модифицировал первоначальный вариант и получил нечто способное прорасти в лёгких. Прикинь, а? И я очень рад что эта плесень апокалипсиса не успела проесть дыру в боксе, наверно ей кислорода не хватило...

— Не беспокойся, я буду внимательнее следить за твоей лабораторией. Ну, так у тебя есть готовый к употреблению образец?

— Да. Есть дюжина капсул со спорами. Сам гриб-кожеед их не выбрасывает, но если нити грибницы попадут на одежду то за пару дней она должна прийти в негодность. Пришли упыря за ними — просто распылишь плесень на поваленных стволах, и когда солдаты будут её расчищать то точно вымажутся.

— Превосходно. Надеюсь это сработает так как ты запланировал.

— Я тоже. Неохота выпустить в мир всеуничтожающее биооружие.

— Не беспокойся, этого делать не придётся, уже послезавтра Объединённая армия будет остановлена.

* * *

Вармейстер Урук Ухоотрезатель покачивался в седле громадного коня-тяжеловоза. Эта порода была выведена для перетаскивания мачтового леса и славилась огромной выносливостью — шутка ли выдержать на спине тушу орка на протяжении дневного перехода! Во всём войске Звезды Запада Урук был единственным орком едущим верхом, остальные три тысячи зеленокожих топтали пыльный тракт кожаными сапогами и были вполне довольны жизнью. Старый орк и сам был бы не прочь пройтись, но из-за глупых людских традиций был вынужден ехать. Орка забавлял этот принцип — запрет показывать своё превосходство над тем кто стоит выше по сословию. Если Урук будет идти пешком то какой-нибудь оруженосец понукаемый своим сюзереном наверняка предложит ему своего коня, или место в телеге. Увы, хоть люди и орки довольно часто выступали в союзе но ещё ни один орк не достигал таких высот, и люди продолжали вести себя так словно их главнокомандующим был человек. Открыто выражать недовольство дураков не было. Разве что лигорийцы позволяли себе смешки и шепотки, но и они сильно не наглели понимая что спешно образованный союз довольно непрочен. Если бы не авторитет людской церкви они бы всё же стали врагами. Вармейстер даже испытывал небольшое разочарование по этому поводу — заранее продуманный план вторжения в Лигорию так и не осуществится. Драконы, химеры а теперь даже нежить... Людям и оркам ещё долго будет не до вражды друг с другом.

Пехотные колоны исполинской змеёй ползли по старому тракту, разъезды лёгкой конницы сновали вдоль них предоставляя редким химерам нападать на себя дабы не задерживать продвижение войск. Зачарованные стрелы вонзавшиеся в тела различных порождений драконьей магии доставляли им ужасную боль, предоставляя лучникам время для верного выстрела по катающейся по земле жертве. В тех редких случаях когда чары со стрел не действовали в дело вступали маги — к цели протягивались плети молний, летели извивающиеся ледяные змеи или химера попросту загоралась и после непродолжительной агонии падала на землю пеплом. Похоже кроме обычных магов в составе дозоров был и поджигатель. Люди и орки шагали походным шагом, рыцари и конница тряслись в сёдлах а маги поступали кто как — орочьи шаманы шли пешком, люди ехали на конях в телегах и даже в каретах. В середине походной колоны в обычной телеге тряслись маги-погодники, укрепив в штативе испускающий дымок кристалл разгоняющий тучи и время от времени вливая в него силу. Кабы не эти четверо узкоспециализированных магов то продвижение людей замедлилось бы из-за осенней распутицы, а чудовищно растянувшийся обоз бы и вовсе утратил мобильность. Покуда они двигались по тракту это было бы не слишком заметно, но половина пути пролегала через не мощёную лесную дорогу...

Позади колоны войск Лигории трясся их обоз — две сотни крытых телег, набитых запасами провизии, инструментов и лекарственных средств. На некоторых телегах находились части тяжелых метателей, слишком сложных и мощных чтобы инженеры могли собрать их на месте с нуля. Вармейстер Звезды Запада в свою очередь предпочитал не складывать все яйца в одну корзину — обоз был перемежен с аккуратными коробочками шестого легиона Чёрных Волков. Из рядов пехоты то и дело доносились проклятия очередного солдата вступившего сапогом в россыпи конских яблок, но старый орк слишком хорошо помнил свой первый бой в качестве вождя чтобы оставлять обоз без прикрытия. Сорок лет назад небольшой клан орков разгромил вшестеро превосходящую его воинов армию Звезды Запада заведя её вглубь Северного Хребта и уничтожив обоз на перевале. Тем удивительней была карьера Урука Ухоотрезателя, нынче возглавляющего армию ранее враждебной страны... Впрочем история производила и более странные выверты, и полсотни орков попросту скинувших половину обоза в пропасть смотрятся не так странно, как армии двух стран выступившие против общего врага за пару дней до объявления войны друг другу. Этот поход казался Уруку неправильным — из-за единственной дороги, войска безобразно растянулись. По тракту могло проехать две телеги борт к борту, а солдаты были вынуждены идти малы походным строем — по семеро в ряд, иначе в тех местах где лес подступал вплотную к тракту не осталось бы места для конных разъездов. Пожалуй если бы не они то продвижение замедлилось бы гораздо сильнее — химеры атаковали с настойчивостью достойной лучшего применения. За этот день, уже клонящийся к закату разъезды потеряли шестерых всадников раненными, и кроме этого погиб какой-то людской дворянчик вздумавший взять перерождённого черновепря на копьё. Двое солдат в передвижном лазарете таки околели от ран — похоже когти хмиеры подравшей их были ядовиты, раз уж совместные усилия мага-лекаря и капеллана не смогли их спасти.

Солнце клонилось к закату, и дневной переход завершился на обширном открытом пространстве — когда-то здесь, вблизи излучины притока Изги располагалось орочье селение. Местные орки жили тем что сплавляли древесину мачтовых сосен аккурат к верфям ниже по течению. Увы но лет семь назад разразилась очередная необъявленная война во Внутреннем Море, и одна из торговых гильдий ранее закупавшая суда на постоянной основе совершенно разорилась. Продукция верфей оказалась почти невостребованной, и кланы были вынуждены искать новый источник дохода — в армии Звезды Запада около полусотни орков были уроженцами этих кланов. Их знания местных лесов здорово помогли при прокладке маршрута, всё же двадцатитысячная армия не может просто заночевать в лесу. Армия словно исполинская змея вытягивала своё тело с узкой дороги и скучивалась в клубок разбивая лагерь. Войско Лигории шло первым, так что когда Ухоотрезатель оказался на месте, в центре пустыря подобно поганкам после дождя торчали разноцветные шатры. Самый большой шатер был раскрашен в пронзительно синий и ярко-красный цвета, и был окружен стайкой шатров поменьше. Ставка Иданиса Бесстрашного словно говорила любому ''Вот где я!''. На ветру трепыхались полотнища многочисленных штандартов, а люди копошились рядом — натягивая новые палатки и разгружая телеги набитые скарбом. Все нужные приказы были отданы ещё загодя, так что Урук предпочел загнать своего тяжеловоза на возвышенность, просто наблюдая за развёртыванием лагеря. Немногочисленная свита из людских рыцарей последовала за ним, благоразумно храня молчание. Разворачивающиеся действо нравилось орку всё меньше и меньше — но повлиять на него старый военачальник не мог. Иданис Бесстраншый никак не хотел прислушиваться к его настойчивым советам, и потому на привалах войска образовывали по сути два лагеря. В случае масштабного нападения выкрутасы монарха-молокососа будут стоить многих жизней — с неудовольствием Урук подмечал разъезды прикрывшие лагерь лигорийцев лишь со стороны леса и... Союзников.

Внезапно в ставке Иданиса Бесстрашного началось какое-то нездоровое шевеление, и минуту спустя в стороны порскнуло несколько оруженосцев. Не успел Урук подозвать мага-связного как лигорийцы уже трубили тревогу. Старый орк тут же обратился к своей крови, безмолвным приказом созывая всех воинов-орков. Опытный военачальник понял суть приказов переданных войскам Лигории, несмотря на то что они только лишь начали выдвигаться в сторону леса... Раз уж маги или священники почуяли опасность задолго до появления её в зоне видимости, то это явно не люди, орки или химеры. Это либо нежить, либо демоны и орк склонялся к первому варианту так как докладов о демонах ещё не поступало. Старый орк прикинул расстояние — людские священники могут засечь немёртвых за половину лиги, и судя по спешно восстанавливающей порядки армии Лигории они узрели большую орду. Впрочем времени наверняка ещё много... Как раз в этот момент течение мыслей военачальника было прервано появлением запыхавшегося мага-связного, срывающимся голосом поведавшего о приближающейся нежити. Священники почувствовали не менее сотни высших умертвий, так что Урук оставил желание предоставить лигорийцам самим разбираться с угрозой и принялся раздавать приказы.

Две тысячи орков поддержат войско Иданиса Бесстрашного с левого фланга, попутно прикрывая дорогу и войско не имеющее возможности сходу развернуться в боевые порядки. На правый фланг после нескольких приказов отправилась седьмая тысяча. Скольких трудов стоило вармейстеру создавать единые подразделения из рыцарей со воими дружинами — словами не передать. Увы, но в Западных Королевствах правители не могли позволить себе содержать большую регулярную армию, компенсируя это быстро созываемым дворянским ополченем. Старый орк отстранённо подметил брожение среди обладателей сверкающих лат и пышных полюмажей — та часть рыцарей что не была поставлена Уруком руководить пехотой спешно сбивалась в кучу, видимо намереваясь обрушиться на врага конной лавой. Зря. Урук не мог понять стремление людей к некоей эфемерной славе. Конечно ни один орк не отказался бы прослыть победителем какого-нибудь жуткого чудовища, но бросаться в атаку когда тварей вполне смогут с безопасной дистанции выбить маги... С нежити ведь даже трофеев не набрать! Строевые манёвры между тем продолжались, к переднему краю в просветы между аккуратными коробочками регулярной пехоты лигорийцев подтянулись немногочисленные маги. Десятка три магов были определены как ''строевые'', не участвовали в разъездах как две дюжины своих коллег и берегли силы на случай реального боя. Ни для кого не секрет что своевременная магическая поддержка подчас могла поставить с ног на голову практически любой тактический расклад.

— Сэр Урук, может нам следует дополнительно защитить левый фланг? — вдруг раздался голос одного из рыцарей

— Ты когда-нибудь видел нежить применяющую фланговый обход? — хмыкнул воевода — Впрочем если это только отвлекающий манёвр, то колона и в самом деле останется без стоящего прикрытия... А там сейчас только обозники и три сотни Чёрных Волков. Хм, ну раз ты это предложил тогда и займись, Ламберт. Разрешаю отозвать лучников из седьмой тысячи, при прорыве нежити толку от них чуть.

Рыцарь едва заметно поморщился на грубоватый ответ орка, но перечить не стал. Мало кто из благородных мог оспорить слова вармейстера, герцогский титул подаренный ему королевой и слава поистине непобедимого воина заработанная самостоятельно надёжно удерживала рыцарей от опрометчивых слов. Наблюдая за развернувшим коня человеком, старый орк едва слышно хмыкнул. Он сильно сомневался что у некромантов были живые войска, а из-за проблем с контролем нежить можно было лишь натравить на какую-либо цель. Безжизненные твари кидались в атаку совершенно не думая о том чтобы как-нибудь защищаться, лишенные страха и сомнений. Стена щитов и боевая магия — вот лучший способ борьбы с неживыми тварями, нет смысла пытаться быстрее вступить с ними в бой...

— Сэр Урук! Через связь передают что умертвия вот-вот нападут! Я сам чувствую их на границе леса! — раздался голос мага

— Как-то быстро они подошли. — заподозрил неладное военачальник — Передай Волкам чтобы приняли боевое построение, и были готовы отразить атаку слева от дороги! Пошли туда двоих магов из разъездов.

В густом лесу между тем начали мигать какие-то огоньки, и воззвав к своей крови Урук увидел поле боя глазами одного из орков в первой линии. В полумраке царящем меж огромных сосен носились туда-сюда нескладные фигуры со зловеще светящимися глазами. Стремительность и дёрганные движения выдавали в них не упырей, а полноценных умертвий. Урук напрягся, умертвия несоизмеримо опаснее обычных мертвяков, пускай и отъевшихся до упыря но армия легко бы сдержала и втрое большее количество... Но умертвия не кинулись в атаку — старый военачальник готов был поклясться что сейчас некто смотрит через светящиеся призрачным светом глаза мертвецов. И переставляет их, выстраивает как фишки на кате боевых действий! Смысл этих манипуляций ускользал от военачальника.

С воем в небо взмыл огонь сотканный в истекающее дымом и плюющееся искрами веретено, видимо какой-то маг попытался спровоцировать нежить. Разумеется чары не смогли преодолеть четыреста шагов расстояния. Одиночный маг редко способен поразить цель на большом расстоянии, и даже если магический огонь либо молния долетали до пяти сотен шагов то не могли попасть даже в плотно сбитую коробку пехотного строя. Огненное веретено бессильно ткнулось в сотне шагов от леса, опалив крошечный пятачок травы... И тут же в ответ грянул смех. Радостный, заливистый, перекликающийся сам с собой не менее чем на тысячу голосов. От неожиданности строй людей дрогнул, но тут же словно устыдившись своего страха сомкнулся плотнее. Орки привычные к жутким видениям что могли навеять духи шаманов остались спокойны. Оставшиеся в лагере войска что спешно организовывали оборону на какое-то время впали в ступор, но внезапно среди телег кто-то взвыл словно узрел нечто жуткое, оттуда выбежала кучка перепуганных маркитанток и побежала куда-то в поле. Смех между тем продолжался, не стихая и не прерываясь а становясь только громче.

Внезапно на правом фланге солдаты побежали. Урук было вскинулся намереваясь пресечь это вопиющее проявление недисциплинированности, но едва солдаты отбежали на сотню шагов как тут же прекратили беспорядочное бегство. Военачальник никак не мог понять отчего вышколенные воины побежали словно стадо перепуганных баранов, но внезапно запаниковавшие кони под сёдлами рыцарей слегка прояснили этот вопрос. Магия! Что ещё могло заставить сотню боевых коней вставать на дыбы, сбрасывать седоков и без разбору нестись назад прямо через строй своих же войск? Сознание военачальника снова скользнуло в одного из воинов первой линии — тот испытывал необъяснимый страх, и поэтому жутко злился на себя. Собственно как и почти каждый орк в строю — не было сомнения что ещё несколько минут, и орки сами кинутся в бой лишь бы не испытывать непонятного страха.

Вдруг что-то изменилось. Глазами воинов Урук видел как перед строем начал бегать взад-вперёд какой-то человек. Черная сутана инквизитора, смешная шапка на бритой макушке и кнут в руках — и этот человек размахивал кнутом, стегая воздух перед собою и осыпая проклятьями живых мертвецов. К удивлению вармейстера это помогло — орки в строю внезапно перестали испытывать страх. Даже дыра в середине строя людей, проделанная обезумевшими конями начала смыкаться. Внезапно перед строем раздалось несколько хлопков — со своей возвышенности Урук мог наблюдать как четверо магов составили круг, и отпустили на волю какие-то чары. Неестественный страх терзающий войско отступил, но завывающий многоголосный смех продолжал звучать.

— Вармейстер! — снова маг-связной — Перед войсками противник расположил цепь из двух десятков неупокоенных духов, они-то и использовали это заклинание!

— Почему их не уничтожили раньше? — прорычал орк — Тяжелая конница теперь выведена из боя!

— Н-не гневайтесь господин! Я ведь просто передаю что слышу! Сир Рутен сказал что они приняли это за отвлекающий манёвр для магов! Призраки ведь не могут никому навредить.

— Х-ха! Скажи это вон тем оруженосцам, что тянут своего господина. Кажется у него сломана шея... Ах да, тебе же отсюда не видно. Передай лигорийцам чтобы двигались вперёд, если твари не отступят то это наш шанс.

Спустя пару минут на переднем крае прозвучали новые приказы, и рядом со штабом что есть сил затрубили горнисты — сигнал к продвижению вперёд едва пробился через смех нежити. Строй лигорийцев несмело двинулся вперёд, маги разорвали круг и заторопились следом. Но едва была пройдена половина расстояния, как маячившие на опушке химеры рванули вглубь леса. И сделали это не зря — разнообразные чары магов превратили чащобу в филиал преисподней. Огненные змеи извиваясь пытались догнать врага, но разбивались о ветви. Вековые сосны с хрустом падали под собственным весом после воздействия магическим холодом, какой-то дух призванный молодым шаманом рванул было за умертвиями но с треском развоплотился в огне. Войско замерло в нерешительности, но тут затихший было смех грянул снова. С двух сторон. Один источник располагался вплотную к реке, а другой обошел поле слева и хохотал в непосредственной близости от обоза войск Звезды Запада! Урук уточнил у мага местонахождение врага и проклиная резвость мертвечины погнал войска к предполагаемым местам прорыва, маги лигорийцев тоже поспешили на фланги... И тут нежить без изысков ударила в лоб.

Полусотня существ атакующая плотный строй из без малого семи тысяч воинов смотрелась нелепо. Ни один враг кроме химер и нежити не напал бы на настолько превосходящего противника, но неживые твари были лишены страха смерти. Нескладные, гротескные но адски стремительные фигуры бежали через горящий лес развив скорость под стать коннице. Маги и святоши слишком поздно забили тревогу. Полсотни силуэтов рванули вперёд, и опытный военачальник прекрасно понял что если создания некромантов сомкнут ряды то играючи прорвут строй... Однако и тут твари удивили Урука. Умертвия не добежав до строя шагов десять взмывали в воздух, перелетая через строй ощетинившийся копьями и алебардами, какие-то мгновения катились клубками по траве но вскоре разворачивались и хаотично бросаясь из стороны в сторону бежали к ставке короля Лигории. Несколько умертвий пострадали от боевой магии, но их яростную атаку это ничуть не замедлило.

— Примерно поэтому я был против создания общей ставки. — Урук указал рукой на валящиеся палатки и полыхающее магическое пламя на месте штаба Иданиса Бесстрашного. Окружающие вармейстера рыцари и охранники ощутимо напряглись.

— Сер Лукас, возьмите свою дружину и отправляйтесь на помощь Волкам.

— Но Сер Урук...

— Иданису помогут его же войска. Их там полно, а вы не успеете. Но я не я буду, если моё чутьё меня обманывает и это не обманный манёвр. Выполнять приказ!

Погром в лагере между тем продолжался — уже попадали палатки, а нежить порскнула в стороны словно клопы от света едва к ним приблизились солдаты. Большинство гротескных хохоча монстров рвануло в так и не разбитый солдатский лагерь. Прямиком к телегам с провизией и припасами, перескочив словно блохи спешно собранный строй из солдат оставшихся на страже обоза. Войска спешно перестраивались, а маги обстреливали хаотично мельтешащие силуэты с вопиющей неточностью. Как бы сейчас пригодилась выведенная из строя рыцарская конница! Увы, вармейстер Урук уже понял что битва проиграна и пускай умертвия и не смогут нанеси больших потерь живой силе, они тут не за этим. Изначально полководца смутила их тактика: никаких попыток обеспечить численный перевес и использовать огромных немёртвых монстров. Вместо этого скорость, наглость и натиск. И грамотное управление — носитель Крови Вождей прекрасно понял что нежитью некто управляет напрямую. И этот враг заставлял умертвий громить телеги, вспарывать мешки и уничтожать метающуюся в панике тягловую скотину. Длинные чёрные когти венчающие руки жутких созданий прорубали обода и спицы тележных колёс, чиркали по ногам скотине и с хирургической точностью отсекали руки солдатам. Телеги обозников переворачивались, разваливались на части и пылали от заклинаний магов пытающихся во что бы то ни стало уничтожить больше умертвий.

Урук постарался минимизировать ущерб, приказав прекратить бессмысленный обстрел и сняв половину орков с левого фланга, мысленно координируя их действия. Любой орк в среднем выше самых человека на две головы, да и руки имеет подлиннее. Просто так перепрыгнуть их строй прыгучая нежить не могла, частенько разваливаясь в полёте на две половины от встречи с выставленным вверх тесаком. Орки повинуясь беззвучным приказам Вождя буквально загоняли нежить, брали её в клещи и безжалостно уничтожали. Потеряв половину своего состава химеры внезапно собрались в единый отряд и подобно рыцарскому клину врубились в строй орков, сбив многих на землю но и сами поплатились несколькими уничтоженными тварями. Но два десятка прорвались за строй и обрушились на шестерых магов подобравшихся опасно близко. Вспыхивали огненные полосы, громыхал гром магических молний и трещала лютая стужа рождённая чарами — но магов десяток кровожадных умертвий скосил словно серп колосья.

Привыкшие к защите со стороны пехоты маги не утруждали себя защитой от оружия ближнего боя, за что и поплатились. Атакуй их хоть сотня лучников, стрелы бы просто ни в кого не попали — но огромные чёрные когти легко рассекали плоть под форменными мантиями. Сплести чары защиты маги не успели. В этот момент началась новая атака — с обеих сторон, плотными группами по две дюжины. Эти умертвия были не настолько быстрыми, и не прыгали почём зря — но верно подгадали момент для атаки. Это позволило нежити атаковавшей со стороны реки прорваться к немногочисленным оставшимся телегам обоза. На левом фланге твари увязли и вскоре были истреблены — но каждый монстр умирая взрывался облаком чёрного праха, от которого спасали далеко не все обереги. Восьми тварям всё же удалось прорваться мимо строя, и закончить своё существование среди обозных телег. Тёмная магия плещущая во все стороны при их уничтожении заставляла всё неживое стремительно гнить, а живое словно старело. Уже после боя военачальнику доложили что многие солдаты попавшие под эти чёрные облака поседели и постарели за считанные часы...

Прорвавшихся на правом фланге лигорийцы уничтожили атаками магов — кому-то всё же пришла в голову здравая мысль не использовать огонь возле своего же лагеря, так что оставшиеся телеги не сожгло а в основном разломало на части. Огромные молнии разламывали телеги словно удар дубины легендарного великана, нежить они конечно тоже обращали в прах, но содержимое телег разлеталось по внушительной площади. Большинство умертвий увязших в строю хорошо бронированных и обученных Чёрных Волков, полегли, но те что прорвались к обозу успели натворить дел. Даже своим уничтожением они наносили урон, еда в повозках была безвозвратно испорчена маной Нижнего Мира. Стальные щиты и нагрудники Волков обзавелись глубокими зарубками от когтей, могучие удары немёртвых сломали немало рук но магам лекарям не пришлось лечить переломы — едва щиты падали, как чёрные когти выверенным движением вскрывали шеи солдатам. Стальные горжеты из-за несовершенства креплений препятствием не служили, улетая от удара далеко в сторону.

Результаты боя были неутешительные — сотня умертвий разменяла себя на две с половиной сотни солдат, шестерых магов и большую часть обоза лигорийцев. В противостоянии один на один у человека немного шансов против таких умертвий, и потерь было бы минимум втрое больше задумай неведомый кукловод устроить ''кошачью свалку''. Но пострадал в основном обоз, от которого у лигорийцев на ходу осталась хорошо если одна шестая. Тягловой скотины было перебито немерено, и её мясо пожалуй вполне можно было бы употребить в пищу если бы не флюиды тёмной магии которыми нежить обильно заразила всё вокруг... Собственные маги также нанесли немало ущерба как телегам и провизии, так и телам павшей скотины и даже нескольким нерасторопным обозникам. Вовремя прикрытый Уруком обоз армии Звезды Запада потерял меньше трети провизии, и всего одну шестую часть телег. Тяжёлая рыцарская конница была потеряна вся — боевые кони если не погибли, то разбежались. В лесу же их ждала только смерть. Многие рыцари получили серьёзные травмы, когда сверзились с обезумевших коней. Лёгкая конница отделалась гораздо легче так как не находилась близко к переднему краю и заклятье призраков на них не подействовало.

Но хуже всего этого было падение боевого духа, как же огромная армия понесла такие потери от всего сотни бездушных тварей! Многие видели как штаб короля Лигории захлестнула волна кровожадных бестий... И чудесное спасение короля всё же вселило надежду в немногих искренне верующих лигорийцев. Всё же тамошние церковники всеми силами пытались донести до народа тот факт что их король правит с соизволения самого Создателя, так что это прошло по разряду божественного чуда, когда венценосная особа обнаружилась живой, хоть и придавленной палаткой, стойкой для священных свитков и телами нескольких верных сподвижников. Но никакие божественные чудеса не могли поднять дух армии так как хороший ужин — и покуда маги приводили в порядок сотрясённые мозги Его Величества, Урук Ухоотрезатель скрепя сердце отдал приказ послать лигорицам провиант. Отправленного количества хватило бы разве что на половинную порцию, но лигорийские офицеры здраво рассудив не стали экономить оставшийся запас. Параллельно с этим обе армии как-то непринуждённо слились в одну и организовали круговую оборону, минимально укрепившись с активной помощью магов. В ночи огромное пространство вокруг тесного лагеря где многие спали безо всяких палаток, было освещено несколькими большими магическими светляками. На открытом месте две сотни неудачников тащили годные в пищу туши коней и тягловых быков ближе к лагерю, где и разделывали. С вершины насыпи их прикрывали сонные лучники, обстреливая химер сбежавшихся на запах крови. Догорали костры, как те где сжигали останки умертвий, так и те где хоронили павших воинов. Люди имели предубеждение против огненного погребения, но в условиях войны с нежитью не было особого выбора как хоронить своих мёртвых. Лишь тела нескольких рыцарей не сожгли, и размолотили кости в крошку а забальзамировали, обложили оберегами и сложили в отдельную повозку.

Победоносный поход внезапно превратился в войну на выживание, огромное войско разом потеряло большую часть обоза в краю где было крайне сложно его пополнить. Единственная надежда — добраться таки до того маленького, безымянного форта стерегущего вход в долину Хольрот. На много лиг вокруг это было единственное место где у людей была возможность выращивать пшеницу в больших объёмах. Долина Хольрот по праву называлась житницей Запада, заботливо убранное зерно люди свезли в граничную крепость — уже вторую сотню лет использующуюся скорее как торговый пост. Но продать ничего не успели — из-за нашествия химер купцы разорялись но отсиживались в городах, и покупать зерно было некому... А после нашествия уже некромантов некому было его продавать. Разве что выбивший ходячих мертвецов из крепости Корак Одноглазый мог бы отправить несколько телег зерна в свой клан. Но чтобы быть уверенными в их безопасности для защиты пришлось бы отрядить не менее сотни воинов... Что было неразумно в условиях попыток некромантов вырваться из долины.

Четыре дня, ну с учётом непредвиденной задержки — пять. И войско достигнет крепости с огромным запасом провизии. Значит атака на обоз ничего не дала врагам? Военачальник старался поддерживать образ недалёкого варвара, но он всегда предпочитал думать и просчитывать варианты, от обычной для орка импульсивности в Уруке не было и следа. Он никогда не недооценивал противника, и уже уверился в том что у некромантов найдётся чем удивить превосходящую армию. Хотя бы тот факт что нежить как-то смогла преодолеть непроходимые горы, несмотря на перекрытый выход из долины и уничтоженные перевалы... Хотя, возможно этот отряд и не из долины. Впрочем некроманты смогли удивить противника, нанести существенный ущерб в неблагоприятных для себя условиях. За всеми их действиями сквозил некий продуманный план, суть которого вармейстер пока не мог разгадать. В самом деле, не надеется же противник что Объединённая Армия позволит себя задержать, ничего не противопоставив его новой тактике? Тут нечто другое... Это будет славная кампания, не состязание воинского мастерства и магии а битва умов! Губы орка растянулись в улыбке, обнажив кончики пожелтевших от старости клыков.

* * *

Я разглядывал план своих тоннелей, пытаясь сообразить куда втиснуть производство спиртного так чтобы и под рукой было, и чтобы не мешало. План выглядел как прямоугольник из почти прямых линий, с отходящими в стороны коридорами которые уже в свою очередь венчались гроздьями комнат. Склады для выращенной тут же еды, стройматериалов, боеприпасов, ямы для пойманных химер и ''операционная'' где я проводил вскрытие и изучал ещё живых мутантов. Логвища пангов, хранилища биомассы и биореакторы а также подобие канализации. Как-никак спустя неделю от воссоединения с Сергеем мне надоело вляпываться в неароматные кучки, так что я повторил ранее испробованный фокус с решетчатым полом, выдолбив с помощью умертвий канавы и накрыв их решетчатыми деревянными плитами. В пространство под ними был выведен ручеёк, так что дерьмецо и мусор смывало в газовый биореактор. Как ни странно но спустя несколько дней бронекрысы стали гадить именно в местах с решетками, запах конечно оставлял желать лучшего но успешно отпугивал брезгливого Лёву.

Экспериментальный биореактор, сообразно с земными аналогами вырабатывающий биогаз при гниении листвы и опилок недавно что называется вышел на режим. Впрочем, мои обрывочные знания химии не позволяли с полной уверенностью утверждать что в результате гниения получался именно метан — однако биогаз горел синим пламенем, и взрывался при смешивании с воздухом и контакте с любой искрой. Вечная память Тормозу, познавшего все прелести объёмного взрыва. Закачать биогаз в ёмкости под сколько-нибудь большим давлением пока не получалось. Да и какой-либо очистке даже и речь пока не шла. Система мускульных мешков и клапанов приспособленная для этой цели (и получившая громкое название '''экстрактор'') работала кряхтя и попукивая, но газ по трубам шел и в баллон закачивался. Установка давала от двух до четырёх сорокалитровых биостекольных баллонов — в зависимости от качества сырья, наполненности аккумулятора биоэнергией (ускорявшей рост микроорганизмов и как следствие — процесс гниения), и видимо расположения звёзд... Поскольку причина разного выхода газа при одинаковом объёме и качестве сырья была неясна, и вообще я делал установку по наброску Никифорыча, подчас не понимая что делаю и зачем. Из-за невозможности измерить объём газа приходилось настраивать биологическую автоматику на отделение баллонов при достижении определённого веса. Никифорыч даже набросал какую-то формулу чтобы перевести вес в литры, но она совершенно вылетела у меня из головы — всё же я был буквально погребён под ворохом разнообразных проектов... А Сергей сотоварищи кажется могли найти применение чему угодно, одни только газовые ловушки чего стоили. Пара обычная с виду комнат у входов, только знамо дело с надписью ''Не влезай — убьёт!'', на хлипкой но зело герметичной двери. Всё это с возможностью дистанционного подрыва, или просто выпуска газовой смеси в находящийся ниже тоннель. Инсургенты не пройдут!

Благодаря моему участию логово некромантов несказанно преобразилось: верхние ярусы из сырых земляных тоннелей с трещащими подпорками и блуждающими огнями превратились в благоустроенные коридоры. Деревянные стены надёжно держали свод и слабо светились зловещим зеленоватым цветом. Там и сям торчали прихотливо изгибающиеся деревянные трубы, кое-где переходящие в подобие бочек и цистерн. Туда стекала как обычная вода, так и сладкий сок вырабатываемый по капле на квадратный метр самим материалом стен. И вот, после нескольких экспериментов с различной плесенью мне удалось подобрать образец разлагающий сахар на спирт... Мир праху тех подопытных кроликов на которых я его испытывал. Много ли надо грызуну чтобы копыта откинуть, тем более что в нескольких образцах браги спирт походу был вовсе не этиловый а напрочь метиловый. Повезло мне только тогда, когда в лесу наткнулся на несколько кистей дикого винограда, ещё не пожранного ''саранчой''. Пыльцу покрывающую ягоды я развёл на питательном субстрате, и смог выделить её сигнатуру. Количество исследований постепенно переходило в качество, подчас порождая такие результаты что я месяц назад не мог и мечтать... Хотя, допустим насчёт помечтать я многое себе навоображал но то что некоторые разработки всерьёз будут созданы (и будут работать!) я кажется не верил до последнего.

Я рассматривал огромного мохнатого паука со странной смесью отвращения и интереса — трёхсантиметровые ''волоски'' в темноте светились желтым цветом, в то время как панцирь оставался радикально-чёрным. Лапы арахнида венчали трёхпалые хваталки, всё же из-за своего размера паук с трудом мог передвигаться по вертикальным плоскостям, так что лапы пришлось модифицировать. Брюшко арахнида вздымалось, с периодичностью раз в пять секунд — как не старался я, но трахей и лёгочных мешков большим членистоногим для дыхания не хватало... Как действует моя дыхательная система я пока не разобрался, так что пришлось разрабатывать нечто вроде полноценных лёгких. Вернее лёгкого, поскольку сей орган был непарным. Восемь глаз паука были размером с пятикопеечную монету каждое и обеспечивали обзор на все триста шестьдесят градусов, притом что были несоизмеримо совершеннее — так как имели зрачки и мышцы. Органами слуха сердобольный биомант всё же наградил своё творение, впридачу к подаренному природой умению распознавать вибрации. Мозги арахнида были не более ореха, на первый взгляд мало, но по сравнению с чем нейронными цепочками прочих членистоногих паучок был тем ещё Энштейном. Паутинная железа в брюшке была размером с кулак, и была способна выдавать нить едва ли не миллиметровой толщины. Размером паук был с кота, крупного и жирного кота... Если не считать размах лап. И только хелицеры подкачали — совершенно без яда, не острые и ничуть не зазубренные... Паук был на лицо ужасен, но совершенно безопасен. Его даже можно было погладить не заполучив чесотку и раздражение кожи.

Думаю случись мне выставить такую тварюшку земной на аукцион, то её бы купили за многие миллионы долларов. Как-никак от привычных нам пауков она сильно отличалась. Чего только стоила комбинация хитинового экзоскелета и известкового эндоскелета — в лапах от этого стало меньше места, но движения паукана стали гораздо стремительнее чем у его прототипов за счёт более совершенных мышц. Нормальной мышечной ткани было недостаточно гемолимфы для функционирования, так что после серии экспериментов впридачу к гемолимфе была добавлена кровеносная система — бежала по ней правда всё та же гемолимфа, но пожиже и с подобием эритроцитов. Для выработки которых пришлось создавать отдельный орган. В любом случае паук получился на диво резвый, и в отличии от любителей побегать среди реальных сородичей мог поддерживать быстрый темп очень долго. Причём с помощью хваталок увесистая тушка легко бегала по потолку и стенам. Еле поймал — а когда таки поймал, то понял что проектируя сие членистоногое надо было добавить ручку для переноски на спине. Лапами паук сучил немилосердно, но в конце концов таки успокоился и застыл в неподвижности. Гм, отнесу презент Катерине, а заодно проверю свою теорию под коротким но ёмким названием ''самозарождающиеся инстинкты''. Сможет приспособиться к враждебным условиям — значит либо в телах моих творений действительно самопроизвольно рождаются некие инстинкты... Либо сигнатура мозга кроме всего прочего содержит в себе воспоминания прежнего хозяина.

В теории, паукан самостоятельно охотится не сможет, равно как и паутину плести — в его мозгах паучьим инстинктам взяться неоткуда. Наверно потому что они собран из сигнатур ранее принадлежащих животным и химерам... Так каково было же моё удивление, когда один из опытных образцов с таким мозгом смог самостоятельно двигаться! Я-то просто пытался понять, сможет ли членистоногое жить с мозгом более подходящим животному, и филонил размещая связи двигательной коры и нейронов — но опытный образец вполне осмысленно переставлял ноги! Увы, лёгкого у него не было так что без подпитки биоэнергией образец довольно быстро околел. Но его жертва не была напрасной — я понял что механизмы биоконструирования обладают гораздо большей гибкостью чем я считал. Думаю если смогу понять их пределы, то можно будет создавать самоорганизующееся общество каких-нибудь насекомых, под выполнение определённых задач. И не нужно будет наделять существ мощными мозгами поголовно. Возможно удастся даже скооперировать разные виды, безо всякой дрессировки. И добавить систему ''свой-чужой''!

Но это всё пока мечты — от заполонения... Заполнения... Заполониния... Да блин! Так, надо построить предложение по другому — заполонить планету, ну или на крайняк окрестную тайгу своими творениями я могу хоть сейчас, но что толку в этом если я не смогу ими осмысленно управлять? У меня уже есть стая пангов за полсотни количеством, они неплохо выдрессированы (что неудивительно с их-то мозгами) но они по сути животные. Сложных задач выполнить не смогут. Единственный на сей момент крысюк, на третий день жизни пока не показывает особого интеллекта. Хотя он пытается имитировать речь, но она на редкость бессвязная. А вчера ночью сие неугомонное существо нашло где-то палку и начало стучать по стенам и дверям, подвывая в такт! Пришлось запереть его в пустой комнате, всё же я очень не люблю когда меня будят посреди конструирования очередного существа. И хоть новорождённого разумного следовало бы воспитывать и обучать, у меня на это попросту нет времени. И я к сожалению не могу позволить крысюку таскаться всюду за мной, в муравейнике полно опасных мест — от пары обрывов ведущих в карстовые расселины, до биореакторов, камер где выращиваются заряды для шипострелов, хранилища баллонов и экспериментальной оранжереи.

Гм, а что если отдать крысюка на воспитание Катерине? Поставить перед выбором — или паукан, или крысюк! Паука девчонка брать побоится, но я и сам с ним справлюсь — а вот чтобы воспитать и обучить условно разумное существо Катя вполне подходящая кандидатура. Мужики-то постоянно заняты, и не сказать чтобы их дела можно было просто так взять и бросить. Митрич вон то в хозяйственных заботах, то пытается одежду шить — когда я создавал пауков то смог сделать относительно автономного ''нитетянульщика'' который по нажатие на чувствительный усик выделял паутинную нить. Размером это создание сантиметров сорок и по конфигурации напоминало водяной пистолет. Такой, с литровым баллоном над стволом. Правда паутину он не выстреливал. Нужно было прикоснуться ''дулом'' к какой-нибудь поверхности и нажать на усик, после чего устройство выделяло паутинную нить. Которую можно будет тянуть покуда есть биомасса в резервуаре. На воздухе нить твердела за секунды, так что её при определённой сноровке можно было использовать в качестве клея. Единожды приклеившийся к стене Никифоррыч кстати очень впечатлился, хотя и здорово горевал о рукаве своей камуфляжной куртки. Десантный нож, которым ещё отец нашего завхоза немцев резал паутину не брал — напротив затупился неимоверно. Ну а зажигалка ''автогенка'' пережгла миллиметровую нить за три секунды. Вобщем как это не парадоксально, но девчонка натолкнула меня на целых две многообещающих идеи... Гм, а я в благодарность собирался пугать её мохнатым пауком. Нехорошо это.

* * *

— Итак, заявляю официально — я облажался! — Изрёк драколич на нашем очередном собрании.

— Что, всё так серьёзно? — удивился я припоминая сотню химер увешанных контейнерами с семенами колючки, копьями для больших шипострелов и несколькими контейнерами с плесенью. Четкий строй умертвий тогда рванул в лес со скоростью хорошего мотоцикла, попросту стоптав какую-то шальную химеру, таки выползшую за периметр опушки. Эта сила даже при атаке по минному полю на пулемёты врага достанет!

— Добрались до места мы без происшествий. Засеяли всё, да полгектара леса срубили и на дорогу выволокли. Экранированные умертвия кстати ничуть не подпортили эту твою плесень, да корешки — всё стало расти просто на загляденье... Но финальная фаза едва не закончилась провалом! Да что уж там, смотрите. — перед нами возникла уже знакомая ''голограмма'', только на этот раз она показывала какое-то поле с высоты птичьего полёта.

— Мда, ну и дохрена же тут их. — хмыкнул Лёва, и я внутренне с ним согласился. Даже без особых деталей сотня точек умертвий рядом со сплошной массой вражеских войск смотрелась как рахитичная Моська перед мастодонтом.

— Верно, между тем чтобы знать число врага и увидеть его воочию лежит целая бездна разницы. — пролязгал драколич. Голограмма между тем показала атаку инфразвуком со стороны призраков. Строй дрогнул, конница и вовсе превратилась в неуправляемый табун, но потом призраки разом пропали с карты. Секунду спустя я понял что это не какая-нибудь телепортация, а призраков попросту уничтожили. Затем карта расцветилась огоньками имитирующими атаки магов. Фигурки полусотни умертвий рванувших вперёд это не замедлило, но несколько штук упало. Оставшиеся перемахнули через неровную линию войск аборигенов и рванули в лагерь. В нём немедленно началась свалка, маги не чурались пускать свои огнешары и прочие непотребства по умертвиям находящимся рядом с палатками и телегами обоза. Телеги горели и разлетались щепками, их содержимое сыпалось на землю и приходило в негодность.

— Да ну, ты же вон весь обоз разгромил! — удивился я, и тут же ''камера'' сфокусировалась на другой точке — Ну ладно, половину обоза! Это и так уже неплохо.

— Верно, достаточно их задержать чтоб припасы подъели — и всё будет в ажуре! — воскликнул Лёва

— Я рассчитывал нанести больший урон. И отвести штук тридцать умертвий после окончания операции.

— Ох, дружище. Ты же не в комп гамаешь, тут как войска не прокачивай — они будут гибнуть, тем более при такой вот разнице в количестве.

— Я тебя понимаю. Просто я неверно оценил свои силы, и слишком понадеялся на инфразвук.

— Местных можно заслуженно обозвать многими неприятными словами, но кишка у них не тонка. Раз уж они на драконов с мушкетами ходят. — завхоз сложил руки на пузе и принял задумчивый вид.

— Ладно, это ещё не все плохие новости на сегодня. Сорок минут назад я зафиксировал сдвоенный портальный всплеск — одна точка в жалких десяти километрах, другая чуть больше полсотни.

— О, да это кру... — начал было Лёва

— Помолчи. Призраки добрались к ближайшей точке за десять минут, но было уже поздно. Мутанты успели раньше, какая-то свиноподобная пакость уже сожрала попаданнца. Такие дела.

— Паршиво. — вздохнул я — Что-то совсем халатно этот шайтан относится к заброске своих агентов влияния.

— Возможно это было что-то вроде послания. Чтобы мы пошевелились спасая остальных, но я не понимаю в чём тогда резон. Если в интересах Тар-Шего сделать наш клуб сильнее, то почему он не забросит людей прямо сюда?

— Без труда не выловишь и рыбку из пруда. — изрёк Никифорыч и смачно зевнул, секунду спустя захлопнув рот он буднично поинтересовался — А эти самые всплески только ты чуять можешь?

— Черт! Что-то я туплю, наверно не следует дробить сознание... Быть в нескольких местах одновременно удобно, но чревато. Хорошо, к делу. Дальний всплеск был чересчур силён. Скорей всего перенесло целую группу людей. Призраки должны добраться туда примерно через час, а я отправил ровно половину всех что были в наличии. Восемь точек направленного инфразвука отпугнут и дракона. Ладно, давайте теперь разберём текущие дела.

— У нас всё в норме, разве что запас костей ополовинился. — отрапортовал Лёва, грек же предпочёл помолчать.

— Химеры обломали об нас зубы и больше не прут на убой. Да уж, в этом есть и проблемы. Просто постарайтесь поумерить свой аппетит, для защиты муравейника у нас вполне достаточно войск. Если же мы перекроем оставшийся периметр живыми заграждениями то по земле к нам ни одна тварь не проникнет.

— Сомневаюсь насчёт этого. Я уже навидался тварей в сплошном костном панцире. — изрёк я, сильно призадумавшись — Но если нашим экспериментаторам нужны кости, то я могу помочь с этой проблемой.

— Ты собираешься вырастить нам пару тонн костей? Чуваааак! — встрепенулся Лёва

— Вот ещё, нашли дурака. Нет, у меня другое решение — я поочерёдно осушу биореакторы, а вы почистите донные отложения. Из-за обилия всякой дохлятины которую я туда накидал, кислота не смогла растворить кости у дна. Культурный слой копился пока не достиг метра — функцию перемешивания я к биореакторам забыл прикрутить, вот они и засорились маленько.

— Я думай что ты скажешь что-нибудь такое! — сказал трясущийся от смеха Христо, пускай и с дичайшим акцентом но вполне понятно.

— Ну ладно, возьмём костяного паука и он всё из этих кислотных бассейнов повыгребет... Только противогазы бы нам не помешали.

— Ну, это можно сообразить.

— Кстати, а как там насчёт резины? — спросил Лёва — У нас уже есть куда её приспособить, мы целый требушет соорудить можем!

— Да никак пока. У меня ещё недели две назад получилось нечто вроде клея ''момент'', но ничего эластичного пока не создал.

— Жаль. Ну, кто там следующий?

— У меня есть одно предложение... Все знают что я недавно создал более-менее разумное существо, но вот проблема — нет времени с ним возиться. Ну, на это важное дело неплохо бы назначить кого-нибудь кто любит животных и кроме всего прочего и так бездельничает! — после моего пламенного монолога взгляды всех присутствующих скрестились на Кате, немедля вскочившей со стула.

— Я! Я...

— Нет, ну если ты откажешься то я пойму.

— Тогда я отказываюсь! — с облегчением выпалила девчонка

— Отлично, после совещания зайдёшь ко мне и получишь своего паука.

— Что? Какого ещё паука!

— Вот такого вот размера, волосатенького. Мы же ещё на прошлом совещании постановили доверить тебе производство тканей из паутины?

— Да пошел ты! — взвизгнула Катя и вскочив упорхнула в коридор.

— Ну, чисто дитё. — вздохнул я

— Денис, а ты что действительно сделал такого паука? — безмерно удивился Лёва

— Ну да.

— Дай его мне! Таки у меня ещё дома был тарантул, я знаю как за пауками ухаживать.

— Хе, вот не думал я что ты арахнофил. Ну ладно, придёшь и заберёшь — только учти что паукан резок как понос, хрен поймаешь.

— Да ладно! Всегда мечтал об огромном пауке! — с энтузиазмом провозгласил Лёва, недобро сверкая глазами в свете блуждающих огоньков

— Ну, чисто дитё. — вторично вздохнул я

— Ладненько. — звякнул драколич — Валентин Никифорыч у вас есть поженлания?

— Да ничего вроде не требуется. Запасы готовы, и у меня появилось свободное время — а здесь не самое лучшее место чтобы предаваться праздности. Сразу же лезет в голову всякое... Вобщем возьму я ту крысу, и выдрессирую. Лишь бы сиднем не сидеть.

— В том то и дело что дрессировать его нет смысла, нужно именно что учить и воспитывать. Если дрессировать — то мы получим просто обычного зверя, а я их могу производить как на конвейере.

— Хорошо. — махнул рукой Никифорыч и весь как-то поник — Воспитаю.

— Ладно, на этом всё. Но не расходимся, призраки вот-вот достигнут места всплеска.

* * *

Объединённая армия терпела поражение. Вармейстер Урук чётко это видел. Видели это и многие высокопоставленные офицеры, и даже солдатня начинала что-то подозревать. Очевидного не видел только лишь Иданис Бесстрашный, да капелланы с инквизиторами. Эти людишки брызгали слюной требуя у своих подчинённых во что бы то ни стало двигаться к цели... Которая оставалась на месте, но вместе с тем неимоверно отдалилась. На следующий день после нападения умертвий армия едва успела построиться пройти четверть денвного перехода, как древний тракт стал совершенно непроходим. Какая-то колючая поросль поначалу змеившаяся по обочинам и взбиравшаяся на деревья разом вылезла на дорогу, оплетя целый вал поваленных деревьев. Солдаты тут же получили приказ расчистить препятствие, покуда маги пребывали в боевой готовности на случай нападения на колону. Но никто не напал, хотя самый чувствительный маг сумел-таки заметить нескольких призраков в трёх сотнях шагов от дороги. Добраться туда не было никакой возможности — летать могли очень немногие маги, а жгучая колючая поросль покрывшая землю тысячами петель делала передвижение по земле крайне опасным. В случае нападения терялась всякая возможность манёвра. Но после разбора завала, в паре сотен шагов обнаружился ещё один. А за ним ещё. И ещё... Некий маг всё же рискнул и попытался разведать обстановку с воздуха. Расстояние в полторы лиги было напрочь запружено завалами из древесных стволов и перевито колючей порослью, и самое неприятное — отряд нежити в полсотни голов валил лес и мостил новые баррикады. Из-под крон деревьев проглядывала вездесущая колючая поросль.

Темп передвижения армии снизился на порядок — попытки расчищать завалы с помощью магов, хоть и ускорили продвижение, но недостаточно. К тому же ни один полководец в здравом уме не позволил бы себе опустошить резерв подчинённых магов более чем наполовину. В таком случае любое нападение могло бы застать подразделение врасплох. Но колючую поросль приходилось выжигать, если при разборе завалов солдаты вполне успешно её рубили — то поросль покрывшая дорогу сплошным ковром держалась крепко. Подчас её можно было достать лишь с камнями тракта, которые оплетали её корни. Руки солдат разбиравших завалы были исколоты колючками и покрыты волдырями несмотря на толстые кожаные перчатки. Сок колючей поросли жёг сильнее крапивы, подчас заставляя человека увязшего в плетях зловредного растения панически вырываться и наносить себе всё новые раны. К удивлению церковников зловредная поросль хоть и несла в себе частицы тьмы, но стоило их удалить испросив благословение Создателя как она не то что не погибла, а начала быстро расти. В среде солдат начали распространяться панические шепотки о том что они чем-то прогневили истинных хозяев этих лесов — друидов. Которых никто не видел более трёх сотен лет, что привело к распространению множества слухов как о их могуществе так и о причине исчезновения. Урезанный паёк и слухи о друидах объединивших свои силы с некромантами привели к ещё большему падению боевого духа. И даже практически прекратившиеся нападения химер воспринимались солдатнёй как плохое знамение. Паникёров секли, кого-то даже повесили — но шепотки продолжали ходить. Даже в рядах немногочисленной регулярной пехоты начался разброд и шатание. Неудивительно, ведь на марше особо языком не потреплешь, однако в стоящей колоне даже самый лютый сержант не сможет пресечь всех шепотков.

Скорее от отчаяния была предпринята попытка атаковать умертвий с воздуха, но она с треском провалилась. Пятеро магов худо-бедно умеющих применять боевые заклинания одновременно поддерживая на себе с чары полёта отправились на охоту ближе к вечеру. Им шутя удалось разогнать нежить, но в пылу преследования и уничтожения ходячей падали двоим магам не повезло. Их вывели прямо под обстрел пятёрки тварей здорово смахивающих на костяных големов. Более опытный маг выжил — он мог одновременно и летать, и защищаться и плести атакующее заклинание но другой был не столь искусен и в полёте его настиг костяной дротик. Человека сверзившегося с высоты и уже бесспорно мёртвого ходячая падаль тут же порвала в клочья, но его коллега уклоняясь от залпов костяных дротиков летящих с нечеловеческой тонностью всё же сумел достойно ответить. Покуда защита звенела от смертоносных залпов, маг держащийся в воздухе пожалуй одной только силой воли создал могучее заклинание огненного вихря, которое с рёвом и воем взметнулось ввысь на добрую полусотню саженей и подняв поганую нежить над уже загоревшимися соснами порвало её в клочья. Перенапрягшийся маг потерял контроль над своим заклинанием, отчего оно расширилось и едва не достало своего создателя — но пускай и еле держась в воздухе тот смог отлететь подальше. Где его и подхватили отвлёкшиеся от охоты коллеги. Начавшийся пожар они задавили в зародыше, покуда он не достиг тех масштабов когда вечный голод огня не даёт ему прислушаться к просьбам магов и шаманов. Жечь лес котором находилась своя же армия дураков не было.

Попытки найти обходной путь успеха не возымели, казалось что каждая звериная тропа увита зловредной жгучей порослью. Более того, довольно часто ноги дозорных попадали в натуральные капканы скрытые под переплетением ветвей и листьев. Дозорные научились ходить прислушиваясь к собственным шагам и простукивая подозрительные места палкой — пятиконечные листья-капканы были покрыты сверху чем-то напоминающим лёд или стекло. Осторожно идущий человек единожды наступив на эти зловредные листья слышал треск словно от колющегося льда, и стоило ему замешкаться и не убрать вовремя ногу как ловушка захлопывалась, втыкая в конечность острые осколки того же ''стекла'' и деревянные шипы. Зачастую зловредные растения попросту ломали людям лодыжки, и извлечь пострадавшую конечность из хватки живых капканов было тем ещё испытанием.

Маги испытали разнообразные заклинания дабы вывести зловредную поросль, но даже лишившись всех листьев и засохнув колючие плети и корни продолжали стягивать завалы из древесных стволов подобно канатам. С почина Урука работы велись и день и ночь — люди сменяли друг друга расчищая завалы, маги выжигали поросль покрывающую землю. Отдельный отряд патрулировал уже пройденный путь, не давая колючим плетям снова выползти на дорогу. Маги тщательно отслеживали любой отблеск тёмной маны... Но толку не было. С наличным обозом о продвижении вперёд не было и речи. Многие люди и орки начали страдать от затяжного кашля, который с большим трудом излечивался священниками и магами. Кое-кто маялся несварением желудка несмотря на кипячение воды и употребление целебных отваров. Продукты в обозе начали стремительно покрываться светящейся плесенью, более того в темноте многие солдаты и сами едва-едва но светились. В основном это были те кто участвовал в разборе завалов, их одежда стремительно приходила в негодность пронизанная светящимися нитями грибницы. Грибницу довольно легко было вывести — но повторно подхватить ничего не стоило. На вторую ночь люди заметили что деревья, земля, телеги, палатки и одежда многих из них светится зловещим жёлто-зелёным светом...

Спустя двое суток наполненных попытками прорваться через живые заграждения вармейстер Урук понял что всё тщетно. Эту битву Урук проиграл — оставалось лишь отступить, и сохранить как можно больше солдат. Но прежде нужно было доказать это Иданису и церковникам. Тридцатилетний король Лигории жаждал славы, и никак не мог понять отчего его армия не может одолеть четыре дневных перехода отделяющих их от цели. А людские церковники и вовсе не реагировали ни на что, непрестанно вознося молитвы своему богу и надеясь на чудо. Орки в этих вопросах были более прагматичны, так что пророчества упившихся грибной настройки шаманов хоть и вызывали интерес, но не служили немедленным руководством к действию. В конце концов, обещание того что некромантов ждёт справедливая кара, было принято орками на веру — но ведь это не значило что труполюбов покарает именно объединённая армия? Конечно ни один орк не отказался бы от славы повергателя немёртвых тварей, но в отличии от людей сородичи Урука были готовы отступить если это сулило сохранение жизней ради победы в будущем. А люди... С людьми ситуация была похуже. Отступление воспринималось ими именно как поражение, и никак иначе. И если войска Урука ещё выполнили бы приказ об отходе то лигорийцы прислушались бы только к слову святош. Урук должен был убедить руководство армии лигории отступить, и смирить свою гордыню ради побед в будущем...

— Вармейстер Урук? — приветствовал орка, едва его пропустили в палатку придворный маг короля — Позвольте представиться, меня зовут Каспар Мавгиф, председатель гильдии магов Лигории...

— Мне надо поговорить с королём. — Урук посмотрел вглубь палатки, где вокруг Иданиса сидящего на простом табурете суетилось двое магов. — Он не сильно занят?

— Его Величество никак не оправиться от того злосчастного удара, сейчас мои коллеги облегчат его боль и вы сможете поговорить. Возьму смелость присутствовать на вашем военном совете, у меня есть прекрасная идея как восстановить былую скорость продвижения.

— Надо же, какая? — удивился старый орк — Просветите меня.

— Используя магов погодников мы устроим ровный западный ветер. Подожжем лес, а все прочие маги не будут давать пламени чрезмерно распространиться. А по сигналу и вовсе его потушат. Дождёмся пока пожарище остынет, переведём туда всю армию...

— И выжжете лес со всей поганью? — Урук с трудом мог поверить что эта, казалось бы патовая ситуация разрешается так просто.

— Абсолютно верно!

— Ха. Не думал я что вы, маги сможете удержать и контролировать целый лесной пожар. Пожалуй я пошлю вам на помощь своих шаманов — уж в с тем чтобы превратить хилый наколдованный ветерок в ураган они справятся. — Урук несказанно обрадовался возможности продолжить поход, хотя вида и не подал. Ему ещё предстоит переиграть нестандартного противника на его же поле...

* * *

С появлением на нашей базе ещё четверых попаданцев устоявшийся порядок сильно пошатнулся. Не помогли ни задушевные беседы инициированные мною, ни битьё морд и бряцанье оружием. Когда дело обострилось ещё сильней — состоялась магическая дуэль между единственным магом из новичков и неугомонным Лёвой. И это всего на второй день появления дам в муравейнике! Воистину, когда через тридцать шесть часов после попадания на Нитор обшарпанный уазик засланцев пересёк внешнюю границу периметра, наше сообщество зашаталось. Было от чего... Увы, но я только сейчас понял что от обретённой силы у землян попросту срывает крышу. Исключением были пожалуй только Сергей да Валентин Никифорыч, первый натерпелся достаточно и в конце концов стал существом испытывающим примерно столько же эмоций как и булыжник. А дед... Ну, в его-то возрасте гормоны отходят даже не на третий план, а магией он и вовсе старался не пользоваться. Но вот Лёва и Христо были парнями молодыми, и наше счастье что они до поры сублимировали свою энергию в создание всяческих некроконструктов. Да и внушение что я сделал Лёве, пригрозив нарастить ему хитиновый экзоскелет, на корню пресекло возможные противоправные действия в отношении несовершеннолетних.

Но с появлением двух девушек вполне взрослых, симпатичных и донельзя растерянных фактом переноса в другой мир парни тут же распушили хвосты. И даже тот факт что у девушек были кавалеры, не остановил порыв одержимых гормонами юношей. Нет, в принципе всё было пристойно но Кирилл и его друг (имя которого я благополучно позабыл) были сильно на взводе и тут же начали вбивать клинья в возникшую между нами трещину. Магом из всей команды охотников (не, ну что за извращение — брать баб на охоту!) был только один, причём не некромантом а именно классическим магом, использующим не энергию Низшего Астрала а его нейтральный аспект. Впрочем осознав свои способности и разобравшись с парой заклинаний этот нехороший человек начал кидать понты даже перед драколичем. Вот кем надо быть чтобы стоять перед столь могучим существом, и напропалую строить из себя крутого парня? С места в карьер заявлять о своей абсолютной независимости тому кто вытащил тебя из кишащего химерами леса? Кирилл так и сказал, прямым текстом — что, мол спасибо за помощь но вас я не знаю. И если вы будете приказывать мне идти туда-то и воевать с тем-то, то будьте готовы быть посланными в пешее эротическое путешествие. Вобщем проявил чёрную неблагодарность и не потрудившись выслушать вводную, стал требовать вернуть их назад. Непонятно с чего он втемяшил себе что мы это можем, но спокойные ответы драколича выводили его из себя всё сильнее и сильнее. Уже позже Сергей пояснил мне что под агрессией наш недалёкий выживальщик прятал свой страх, а до этого я очень удивился когда мне в морду начали тыкать стволом ''Сайги''. Что странно, я ведь в перепалке почти не участвовал — только попытался слегка успокоить парней никак не желавших примириться с реальностью. И с чего бы у них в этой ситуации так обострились инстинкты стайного доминирования и защиты самок? Понятное дело что наша компания особого доверия не внушает, на фоне меня и драколича кутающиеся в накидки из шкур небритые мужики смотрятся как минимум подозрительно... Но это же не повод говорить друг другу гадости!

Так мы и разошлись по разным углам муравейника, толком и не узнав как Кирилл сотоварищи попал в этот мир. И почему они так негативно относятся к нежити и некромантам. Хотя всевидящий и всеслышащий в (пределах муравейника) драколич уже на второй день склонялся к мысли что создавая этих агентов влияния хитромудрый Тар-Шего мог скормить им часть правды. Наиболее удобную для себя часть правды. И пожалуй хорошо что мы их вовремя отловили — если бы они смогли выжить, вырваться на тракт и наткнуться на объединённую армию и выжить в процессе то последствия были бы непрогнозируемыми. Мутаций и способностей к тёмной магии они не имеют, так что шанс не быть сожженными на костре у них существенно ниже чем у нас... К тому же как оказалось все они знают местные языки — как лигорийский так и нумидийский. И ещё парочку. И поди ж ты узнай какой информацией и дезинформацией набиты их головы. Хорошо хоть за время своего пути охотничков несколько раз атаковали мутанты, и в лес они более не рвутся. После злосчастной ''дуэли'' и максимально болезненного лечения ожогов Лёва обуздал свои гормоны и вернулся к работе. Ну а Кирилл совершенно потерял берега после своей победы и то и дело пытался чего-то требовать от драколича. К счастью это было сродни попытке выпороть океан.

Из-за нездоровой атмосферы царящей в нашем логове я предпочитал не соваться в основные коридоры, и с головой ухнул в исследования и производство семян и боеприпасов. Во первых я использовал паутинный пистолет нанеся на поверхность новой хитиновой брони десяток слоёв миллиметровой паутины. Не знаю как насчёт пуль, но вот дротики шипострелов оставляли на таком нагруднике лишь зарубки... Напрочь раскалывая хитин с другой стороны. На изготовление следующего комплекта я убил целый день, создав поначалу гибкую основу из хрящей и оплетя её миллиметровой паутиной в десять слоёв крест-накрест. Кираса, шлем, горжет и наплечники — всё это было сделано из паутинной массы и мгновенно собрало на себя кучу пыли и приняло грязно-серый цвет. Создать всё это и не приклеиться в процессе было поистину тяжким испытанием усидчивости и внимательности.

Расчищенную карстовую полость я приспособил под новую лабораторию — перегородил её горизонтальной перегородкой, установил на нижнем этаже биореакторы. На верхнем всего за пару дней воцарился уже привычный мне творческий беспорядок. Свисающие с потолка лианы и бороды светящейся плесени, растения в кадках и грибница в боксах, светящийся лишайник на полу и перилах ограждающих горловины чанов биореакторов. У стен теснились стеллажи с шестигранными сотами — признаюсь что сделал их в основном ради антуража, квадратные ячейки для вызревания образцов были ничуть не хуже. Разве что их было несколько труднее чистить. У дальней стены сиротливо стоял биоконвейер, ещё ни разу не запускавшийся. На данный момент я выводил новых существ — первый биоконвейер выращивал исключительно мясо, а экспериментальные образцы зрели в сотах.

— Тук-тук! Можно войти? — я как раз доставал из ячейки очередное экспериментальное существо, когда меня отвлёк незнакомый голос. Обернувшись, я увидел Кирилла, в грязном камуфляже и с сайгой на ремне. Гладко выбритое лицо кривилось в гримасе которую я истолковал как презрительную. Понятия не имею где на ружье попаданца был предохранитель, но я был уверен что он сейчас в боевом положении.

— Ну, ты вообще-то уже вошел. — прокомментировал я очевидное

— Что это за мерзость? — поинтересовался Кирилл разглядывая извивающееся в моих руках длинное сегментированное тело, со множеством лапок.

— О, это моя гордость! — я начал отыгрывать безумного учёного — Двухголовая сколопендра! Каждая голова оснащена тремя ядовитыми хелицерами, яд вызывает сильные отеки и жгучую боль. Каждый сегмент обладает своим лёгким, в процессе роста сегменты лопаются и преобразуются в два новых...

— Тьфу. Как ты только это в руках держишь. — сказал Кирилл судя по всему подавляя рвотный позыв

— Ну, поначалу было как-то мерзковато — но спустя десяток опытов и создание вот этих вот непрокусываемых перчаток это стало вполне терпимо. Но зато какие результаты! Мне удалось завязать метаболизм моих насекомых на активность их нервной системы, теперь все они могут впадать в спячку, благодаря особому составу гемолимфы они даже способны замерзать, и оттаивать по весне... Регенерировать конечности, и даже утраченные сегменты! Вот например, если разрубить эту сколопендру на две части, то одна пловинка обезумеет и нападёт на обидчика прикрывая отход второй. Которая через неделю при условии обильного питания вернётся к исходному состоянию. Поневоле вспоминается присказка — что академик Сахаров не придумывал, а у него всё время бомба получалась. Хе-хе.

— Замечательно. Просто замечательно. — лицо Кирилла кривилось всё больше покуда я не засунул сколопендру в непрозрачный бокс. — Боюсь даже спрашивать как этот котопёс гадит.

— Ой, тебе лучше не знать. Ну, зачем явился? Если просто поговорить то придётся тебе подождать покуда я опустошу ещё пяток яиц.

— Ладно...

— Привыкай. Драконьи мутанты временами даже пострашнее нежити бывают. — сказал я мучительно вспоминая какие ячейки должны были созреть и переступая всеми четырьмя ногами развернулся к стеллажу на стене, выполненному в форме сот. Ага, вот и яйцо и блоха-переросток в нём. Гм, неплохо. Килограмма два будет, а я ещё боялся что придётся вручную контролировать рост... Развернувшись обратно, я обнаружил что мне в лицо смотрит здоровенный воронёный ствол. Дежавю.

— Что, усрался таракан? — дрожащий от возбуждения голос, вкупе с дрожащим стволом сайги напугали меня гораздо сильнее чем угрожающие реплики. Каков стратег! Усыпил бдительность и взял за горло!

— Есть немного. — дипломатично ответил я, радуясь что моего лица не видно под шлемом. Только глаза за биостеклом можно разглядеть. Интересно, а паутина выдержит дробь в упор? В любом случае я не собираюсь это сейчас проверять, но второй раз тыкать мне в морду калашом на стероидах? Да ещё в моей лаборатории? Обломитесь идиоты. Лианы, во множестве свисавшие с потолка возле стен повинуясь моей команде, цапнули большой однозарядный шипострел лежащий на столе.

— Че за...

— А у меня больше. — ствол диаметром с кулак уже глядел примерно в бочину нерадивому стрелку. Секундное непонимание и адреналиновый раж сменились страхом, после того как проследив за моим взглядом Кирилл заметил шипострел. Чтобы у клиента в голове не появилось лишних мыслей, я добавил:

— На дракона делал.

— Где девушки!? Отвечай ...! А то ... на ... ...! — Как Серёга и говорил, многие люди пытаются скрыть свой страх за агрессией.

— В Караганде! Я почём знаю. Опусти пушку, не позорься. В здешнем мире она не страшнее рогатки. Меня на костре уже сжигали, а Серёгу дракон как то раз сожрал, и ничего. — Нет , если выстрелит мне хана, но ему знать об этом не стоит.

— Где они! Ваша малолетка их увела! Отвечай!

— Ты как, дурак или где? Девчонка тут уже давно застряла, разве у неё не будет желания что-то обсудить, что с мужиками не получиться? Короче так, если не успокоишься, я тебя самого в девчонку превращу, если не в лягушку. И вообще ваши бабы мне побоку, как и любые другие. Увы, увы. Да и Серёге тоже. Разве что на алтарь, кабы девственницами оказались. — после последней неразумно брошенной реплики, глаза Кирилла налились кровью. Кажется, я перегнул палку.

Секунду спустя у меня в голове словно разорвалась петарда, но даже сквозь звук удара картечи о шлем я различил мерзкий хруст. Похоже, допрыгался. Моё тело безвольно шмякнулось на пол, вестибулярный аппарат же упорно сигнализировал о вращении вокруг своей оси. Сквозь паутину трещин усеявших биостекло молочной пеленой и звон в ушах толком не удавалось оценить окружающую обстановку. Но спустя минуту, когда я используя все наработки по регенерации смог купировать последствия контузии — то понял что ситуация мягко говоря критическая. Рёбра под кирасой похоже были сломаны, одну руку я не чувствовал вовсе а вместо всего насекомообразного, что было ниже всё той же кирасы был сплошной комок боли. Похоже я лишился лап и хвоста. Кое-как подавив боль я попытался восстановить функциональность органов чувств. Понемногу вернувшийся слух позволил мне уловить обрывки разговоров. Видимо второй урод ошивался где-то поблизости, и в решающий момент внёс свой вклад в издевательство над беззащитным биомантом. Что там у него было? Помповый дробовик вроде бы?

— Может его добить?

— Патронов мало. А мана нам ещё пригодится, вон кажется опять урод лезет. — раздался шелест и хлопок, затем сменившийся визгом панга судя по всему горящего заживо.

— Вот же дерьмо два магазина высадили, надвое порвали, а оно ещё живое. Хорошо хоть сразу в отруб ушло...

— Стволы ... лучше любой магии, это я тебе как маг говорю. Но броник у него .... крутой, это да. И хрен снимешь. Ладно, давай этого ... в тот вон бак. Там кислота насколько я знаю.

Вслед за этим раздался выстрел, и единственную уцелевшую клешню попросту оторвало. Только потому что боль была блокирована я не заорал. Панически ища выход из патовой ситуации, я продолжал прикидываться ветошью, покуда мне в бок не впечатался чей-то сапог. Три удара — и огрызок меня оказался возле чана, судя по руке наткнувшейся на поручень. Последний удар, и я повисаю держась за него. Весь мир для меня, ослепшего, контуженного и едва слышащего сузился до ладони цепляющейся за поручень. Паутинная перчатка вымокла в чём-то липком, но всё равно скользила. Через несколько мучительных секунд по пальцам прилетело сапогом, и я отправился в непродолжительный полёт. Спустя мгновение шмякнувшись спиной во что-то по консистенции напоминающее обойный клей, и немедленно начав погружаться. На прощание я воздел руку вверх в интернациональном жесте — кулак с оттопыренным средним пальцем.

Едва я достиг дна, как до моего контуженного сознания дошло два факта — во первых меня бросили не в кислотный котёл а вовсе даже в хранилище биомассы. Мой организм попав в столь благоприятную среду тут же самостоятельно начал регенерировать раны, поверху размочаленных картечью тканей уже нарастала новая кожа. Ни о какой регенерации конечностей к сожалению дело не шло, если выживу то придётся долго и нудно восстанавливаться... Второй факт — до меня таки дошло что можно ведь активировать второе зрение! Спустя секунду моему взору предстала картина разрушений постигших лабораторию. Все соты в районе входа были мертвы, я их попросту не видел. Несколько ещё подёргивающихся силуэтов экспериментальных существ, валялись на полу и отдавали концы. Лианы свисающие с потолка тоже заметно поредели, те которыми я пытался навести шипострел, вкупе с останками сего экспериментального девайса и вовсе валялись в другом конце помещения. Пара фигур занявшие укрытия за перевёрнутым столом в десятке метров вели огонь по невидимому мне противнику... Гм, значит умертвия таки пришли на помощь. Вот только где же панги?

Побулькав пузырями из-под сплющенного шлема, я начал величаво подниматься — мышечный жгут выросший в биомассе и прилепившийся к стенке постепенно поднял меня на поверхность, почти к самому борту. Моего слуха достигли панические крики, визг пангов, звуки выстрелов и рёв пламени. Так, ситуация хреновая... Нужно исправлять — повинуясь моей воле деревянный пол под ногами инсургентов затрещал. Пару секунд спустя участок пола метра три в поперечнике накренился, но одна фигурка успела с него соскочить. Впрочем второй инсургент был не столь удачлив — не устояв на ногах он покатился кубарем вниз и рухнул на пол с четырёхметровой высоты. А затем его словно тапка таракана накрыла упавшая сверху платформа. Секунд пять спустя вдруг раздался единственный выстрел, в отличии от выстрелов дробовиков в замкнутом помещении не бивший свинцовой кувалдой по ушам. А затем всё стихло. Кое-как содрав с головы деформированный шлем я приподнялся на мышечном жгуте ещё выше и открыл было рот чтобы проорать приветствие грузной фигуре тихарившейся у входа... Но тут стало ясно что у меня выбита челюсть — за попытку открыть рот я был вознаграждён мерзким, скребущим хрустом. Секунду спустя раздался какой-то шелест, и челюсть со щелчком стала на место. Покричав слабым голосом фразы типа ''Ээээ!'' и ''Никифорыч!'' я спустя минуту осторожно выглянул наружу, и не обнаружив опасности попытался выкарабкаться на пол. Получалось плохо, но спустя полминуты меня кто-то накрепко ухватил за шкирку и вытащил наружу.

— Вот и доверяй после этого людям. — сообщил я завхозу взирающему на меня с выпученными глазами. Я обвёл взглядом несколько десятков обугленных пангов, опаленный пол и стены и кучи костей и разлагающихся псевдомышц оставшихся от умертвий. Похоже поганый Кирилл игрался тут с магией огня... А то я ещё удивлялся где панги. Здесь они. Из-за всё ещё дымящихся обугленных стен видимость была не ахти, а запах крови в сломанном носу начала забивать вонь палёной плоти. В паре метров тоже изрядно подпаленный, валялся мой хвост с ногами, а у самого ограждения всё ещё подёргивалась отстреленная клешня. Второй клешни нигде видно не было. Посреди всего этого безобразия, нелепо раскинув стороны руки и ноги лежало тело в камуфляже. Скрюченные пальцы сжимают злополучную сайгу, широко распахнутые глаза закатились под самый лоб, посреди которого красовалось оперение тяжелой стрелы шипострела.

— Лежи, лежи не шевелись... — начал было бурчать Валентин Никифорыч глядя на меня всё тем же ошарашенным взглядом.

— Вот и доверяй людям. — меня внезапно скрутил приступ кашля, но прокашлявшись я продолжил — Ну никак мне теперь не верится что вы были обычным завхозом! В лабораторию тем временем ворвалось нечто хрустящее, лязгающее, и напоминающее скорее средневекового рыцаря а не некроконструкт. Внушительная двухметровая фигура, большую часть которой покрывали чёрные кристаллы камня тьмы — цельными пластинами, толщиной в пару сантиметров. Голова представляла собой натуральный череп, в глазницах которого плескалось всамделишнее пламя. Секунду спустя до меня дошло что это такой оригинальный дизайн шлема — огонь разом потух, а забрало само собой отъехало вверх.

— Опа, Христо так ты косплеишь Тони Старка!? — весело провозгласил я, после вторично закашлявшись принялся рассматривать разноцветные круги пляшущие перед глазами.

— У тебя шок. Не шевелись, дыши. Сейчас я вколю тебе противошоковое... — из-за глухого шума в ушах голос Никифорыча долетал до меня словно откуда-то издалека. — Хорошо что кровь не течёт...

— Да ладно, бывало и хуже... Хотя нет, не бывало. Но не беспокойтесь, я же кхе-кхе биомант. Сейчас полежу немного, и вылечусь да членистоножки свои отращу...

Я нёс околесицу, стараясь не обращать внимания на ядовитые когти боли, что раздирали меня на тысячу маленьких биомантиков. Параллельно я пытался починить ошмёток своего тела, раздумывая не нырнуть ли мне вторично в биомассу. С одной стороны там много материала, который за считанный час можно преобразовать в полноценную плоть... А с другой стороны меня тут колют всякими интересными препаратами, от которых меня уже перестало штормить. Вот только боль полностью никуда не ушла, сигнализируя что ситуацию нежелательно пускать на самотёк. Глубоко и размеренно дыша я сращивал сломанные рёбра, ключицу, покуда не понял что смотрю на себя не с того ракурса. Обрубок моего тела предстал пред моим взором в фас, многочисленные подкожные гематомы, сломанные рёбра, одно из которых поцарапало лёгкое. Оторванная по самое плечо правая рука, мясо которой было щедро перемешано с крупной картечью, подвергалась неоднократным уколам шприцами. Ниже живота тоже располагалось сплошное месиво хитина и человеческой плоти, кое-как поджившее и к счастью совсем не кровящее. Но дробь встречалась здесь гораздо чаще. Новая кожа покрывшая раны почему-то тоже болела... Гм, а как же я выгляжу в нормальном спектре? Внезапно второе зрение выключилось, и я увидел своё калечное тело, обряженное в паутинную кирасу с сорванными наплечниками, а также и нерешительно толпившихся вокруг мужиков. Лёва, Христо, Никифорыч — все растерянно переглядывались. Чего это они? А, я же замолчал покуда осматривал себя от третьего лица!

— Так на чём я остановился? Кхе-кхе. Ах да, синие кха, аптечки гораздо лучше красных хотя бы потому что нормально останавливают кровотечение и лечат посильнее. Кхе-кхке! Кхе! Но самый шик это разумеется жёлтенькие аптечки, но попадаются они понятное дело только на последних уровнях или в тайниках. Кроме лечения они снимают негативные эффекты вплоть до радиации, а это уже кое-что!

— У нас и ноги есть и руууки! — изрёк я спустя десять часов вываливаясь из кокона биоконвейра, и ощущая всей поверхностью тела жуткий холод. Стандартный комплект рук и ног почему-то чувствовался словно издалека. — А голова нам на што? Правильно чтобы в неё есть и пить. Думать? Нет, это же не наш метод.

Самочувствие последние часа три у меня было на диво хорошим — учитывая часовую возню с кирасой. Когда мужики с жуткими проклятиями таки смогли стянуть её с меня, я начал гнусаво напевать ''Я сободееен!''. Потревоженные раны тогда болели невзирая ни на какие препараты вкаченные мне Никифорычем. Правда, когда мои бренные останки таки засунули в единственную подходящую емкость — в капсулу биоконвейера я почувствовал непередаваемое облегчение. Под моим контролем организм начал избавляться от всего ненужного — картечин, грязи которую я зачерпнул брюхом покуда валялся на полу, хитин отслаивался целыми пластами и как и всё прочее сползал по наклонной поверхности капсулы в сливное отверстие. Я сам был подвешен на нескольких лианах, которые повинуясь моей воле счищали хитин с моей спины. Запёкшаяся кровь, куски кожи и ихор то и дело шмякались на дно капсулы.

Некромантов я матом прогнал ко входу — всё равно покуда они меня лечили их ауры мешали тонким манипуляциям биоэнергией. И Сергея попросил пока не наблюдать пока за мной — само его внимание, пусть и через бестелесных призраков казалось причиняет боль моим обострённым чувствам. Тело я восстанавливал долго и кропотиво, не отвлекаясь на звуки женской истерики разносившиеся по коридорам. Помню когда-то, вечность назад я мечтал увеличить себе рост и нарастить мышцу с помощью обретённой магии жизни... Впредь следует опасаться желаний — жизнь показала, что им свойственно исполняться с пугающим постоянством. Причём, далеко не так как я себе это представлял... Загадав желание ты становишься путь ведущий к цели, и либо дойдёшь — сквозь болота, колдобины, и чужие трупы, либо сдохнешь. Гм, может это и есть истинная магия? А все эти наши фаерболометания — лишь очередной элемент хаоса добавленный Создателем в мир, ради большего количества возможностей? Брр, и что это меня на философию потянуло? Неужто уколы из красненькой аптечки так подействовали?

Оставлять своё тело без улучшений я посчитал идиотизмом — этот мир как-то чересчур опасен, и в нём лучше жить используя прочный паутинный доспех. Вес у него конечно не зашкаливает, но лишняя мускулатура не помешает. А лучше двухслойная, как у пангов второго поколения. Крупные артерии будут дополнительно защищены, а при поверхностных ранениях сохранится подвижность. Для мощной мускулатуры понадобятся более крепкие кости, да и рост не помешает увеличить — что-то мне не улыбается косплеить в ширококостного дварфва. Кости черепа массивнее, хребет крепче, рёбра расширить и тоже утолщить. Пересмотреть строение ключиц, упрочнить и добавить сверху слой мышц, дабы уменьшить вероятность перелома. Локти колени, ахиллесово, сухожилие — добавить под кожу комплект хитиновых щитков внахлёст. Крепление сухожилий для внешнего слоя мышц разместить подальше от внутренних. Сердце... Добавить второе? Нет, не наилучшая идея. Придётся убирать одну долю лёгкого, думать над расположением сосудов, над безусловным контролем. Прикрыть орган костной пластиной поверх грудины? Нет. Нет смысла пытаться улучшить кровоток, ухудшая дыхание. Максимум — частичное окостенение грудины, переплетение сухожилий поверх неё и рёбер. Сосуды... Дублировать. Установить в несколько ключевых участков гладкую мускулатуру? В случае ранения сосуд сомкнётся, препятствуя кровопотере.

В левой руке остались когти, ядовитые железы и система поглощения питательных веществ. Оставить, вернуть коже пигментацию. Гм, а вот это я мог бы сделать и раньше... Стоп, я же создаю сигнатуры наяву, не погружаясь в сон и не используя костыли предоставленные мне подсознанием! Однако, похоже я смог наконец-то понять принцип их работы. И никакой симуляции не нужно, я знаю какие изменения приведут к нежелательным последствиям. Так. Что же дальше? Кожа — утолщить внешний слой, сделать его более тугим. Излишнее оволосение убрать, освободившиеся кожные мышцы изменить, расположить шестигранниками — при ранении они будут сокращаться сжимая разорванную кожу и уменьшая кровопотерю. Всему этому требуется как рефлекторный, так и осознанный контроль — и как следствие иннервация. Набор рефлексов. Берём. Что ещё осталось? Требуха, от желудка до лёгких. Лёгкие пропорциональны телу, равно как и прочие внутренние органы. Костный мозг, лимфоузлы, надпочечники... Да, надпочечники. Создать связь для осознанного впрыска адреналина в кровь, либо же блокировки этого рефлекса. Что остаётся? Мозг? Двигательная кора, сенсорная кора. Каждая новая или изменённая система должна быть в них прописана, и чем больше площадь отведённая в ней какой-либо системе, тем лучше контроль. Что ещё? Гипоталамус? Нет смысла лезть в секрецию гормонов, если можно достигнуть нужного результата без них. Что-то ещё забыл... Ах да, система размножения. Ну, тут природа всё продумала — а если кого-нибудь не устраивают параметры тестикул, то проблему следует искать в подавленных подростковых комплексах. Что-то ещё осталось... Жировая ткань. Пользы мало, лучше заменить процентов семьдесят на восполняемую биомассу. В случае ранений недифференцированные клетки из которых она состоит, примут на себя функции повреждённых тканей. Готовый механизм клеточной регенеации.

Перестраивая себя я понял некий универсальный алгоритм отторжения тканей, включающий в себя перекрытие энергоканалов и зацикливание их на самих себя. Организм внезапно начинал считать отсечённую ткань чужеродной, и мобилизовал ресурсы на её отторжение. Прикинув новое знание так и этак, я пошел от противного и придумал как же мне приделывать к себе ранее созданные конечности. Чем я и занимался следующие пять часов. Я отлично знал все сигнатуры человеческого организма, так что смог сформировать всё недостающее целиком, а потом долго и нудно стыковался, рассоединялся, выкидывал лишний позвонок, опять стыковался. Соединял энергоканалы, синхронизировал течение энергии по ним, и обмен ею же между сигнатурами... Для этого подчас приходилось вылетать из тела, и в процессе этого слегка сюрреалистического действа я понял механизм этого явления. Никакого выхода души из тела, как я уже подспудно опасался, не было — смещение точки восприятия было одним из свойств второго зрения. Говоря прямо — я по привычке продолжал видеть глазами, даже когда информацию воспринимала моя аура. Стресс, отрешенность и специфические задачи которые нужно было немедля выполнить помогли сломать этот барьер. Правда точка восприятия не могла удаляться дальше метра от тела, но и то хлеб.

— А голова нам ни к чему! — провозгласил я ёжась от холода. Гладкий деревянный пол неприятно холодил босые ступни. В капсуле-то было теплее, мой разогнанный метаболизм её нагрел. А снаружи сырой воздух подземелья заставлял ёжиться и дрожать.

— Никак не пойму, почему ты раньше не сделал себе нормальное тело? — в лабораторию ворвался Лёва, по обыкновению являющий собой вихрь панической активности — В таком виде ты выглядишь гораздо респектабельней!

— Самый умный что ли? Ну раз ты самый умный — то ответь, почему не убрал все эти трупы? Только обшмонал этих двоих?

— Таки ты сам прогнал нас отседова, а дед потом ни в какую не пускал внутрь.

— Передавай ему большое человеческое спасибо. Кстати, где он?

— Они уже второй час обсуждают что-то с драколичем. Обеих девушек заперли с малой в жилом блоке... — лицо Лёвы приобрело крайне задумчивое выражение. Я же отметил что он как-то странно на меня смотрит.

— Ещё одна проблема... Чёрт, если бы не ваши гормональные порывы то никого бы убивать не пришлось! Ладно, нет смысла ныть о былом. Пошли, узнаем что Сергей думает насчёт этого инцидента. — я решительно отправился на выход обходя многочисленные тела пангов. Вестибулярный аппарат оценил это начинание крайне низко, от запаха палёной плоти вдобавок накатила тошнота, но на ногах я стоял крепко.

— Денис, ты бы таки надел чего-нибудь. Согласен, тело в сажень ростом перевитое всякими там мышцами смотрится круто... Но хоть шкурку какую вокруг чересел обмотай, как раз за Конана сойдёшь.

— Блин! Похоже я слишком долго жил в лесу. — вздохнул я прикрывая достоинство руками и оглядывая обстановку лаборатории. — Так, штаны этого хрена мне не подходят, хотя бы и судя по запаху... И размер нужно больше раза в полтора. Эх, вот как всегда — всё самому делать.

— Слушай Денис, а белая кожа и непропорционально мелкие черты лица — это побочный эффект, или это было так и задумано?

— Что? Гм, а ведь верно. Всё тело увеличилось, руки-ноги, голова, да и туловище прибавило объёма. А вот нос и уши я не увеличивал, да и глаза остались прежними. Ладно это не проблема, сейчас выращу себе папуасскую накидку и по дороге в логово драколича подгоню экстерьер. Эх! Вернусь на Землю — стану пластическим хирургом и буду драть с клиентов по три шкуры... А записываться ко мне будут за год вперёд!

— Ты как-то слишком оптимистично себя ведёшь. — подозрительно посмотрел на меня Лёва — Не замечал ранбше такого за тобой

— Новое тело, новые рецепторы. Никакой толерантности к серотонину... Чувствую себя первоклассником!

-Ой-вей!

Вырастив себе появязку а-ля папуас дабы занавесить зад и причинное место я было стремительно зашагал к выходу... Но внезапно мой взгляд упал на останки моего прежнего тела. Подойдя к нему я прикинул какие же мне нанесли повреждения — по всему выходило что когда инсургенты убедились в том что их оружие не пробивает мою броню, то стали попросту палить пониже кирасы, отчего в конце концов меня и разорвало на две половины. Судя по всему и магией меня разок приложили — но похоже особо в этом не усердствовали, так как сопротивления я по понятным причинам не оказал. И тем удивительней было для меня понять тот факт что в останках моего инсцектоидного тела всё ещё теплится жизнь!

— Погдоь, ты же вроде спешил? — удивленно вопросил Лёва когда я потащил останки к чану с биомассой.

— И спешу. Вот только тут внезапно оказалось что, гм, бывшая часть меня ещё живая. Вот я и решил поставить эксперимент! — произнёс я дотащив останки до бака и перевалив их через поручень. Вернувшись к биоконвейру я запустил свои загребущие руки за капсулу и извлёк оттуда накопитель биоэнергии. Из потолка над баком повинуясь моей воле начала расти лиана.

— Э? Как это жива... А да, вижу. И как она только живёт? Головы-то нету!

— Таракан способен прожить два дня без головы. А уж я поживучей таракана буду.

— Но таки что ты делаешь?

— Знаешь, ли ты друг мой Лёва в чём состоит суть эксперимента? Нужно просто сделать что-то что никто не делал раньше. Даже если ничего не получится — отрицательный результат это тоже результат. А учитывая бешеную регенерацию инсцектоидной части моего прежнего тела, я уверен в положительном результате. Но на всякий случай, дополнительно обеспечу приток биоэнергии. — с этими словами я оплёл артефакт лианой и зажав ею же нужные символы опустил практически к самой поверхности биомассы.

Глава 9:

— По моему, с тестостероном ты слегка переборщил. Хотя костюмчик ничего. — прогремел драколич едва я вошел к нему в логово. Неудивительно, перекачанный амбал в папуасской набедренной повязке из листьев пожалуй смотрится колоритно...

— Эх, сбылась мета... Гхм. Вобщем сбылась. Не зря я столько экспериментировал, теперь я в кои-то веки выгляжу человек. Хотя, черт подери как же мне непривычно ходить на двух ногах!

— В любом случае, я рад что ты жив и в добром здравии.

Сергей пошевелился, и только сейчас я обратил внимание на то что передняя лапа драколича была поднята параллельно полу. Туманная фигура Кирилла колыхалась, зажатая в костяном кулаке. Рот призрака открывался в немом крике, от которого было как-то неуютно и временами казалось что за спиной кто-то тоскливо воет на пределе слышимости. Полупрозрачные руки тщетно молотили по чёрным когтям, временами призрак посылал с руки вспышку сероватого света, которая опять же не причиняла драколичу вреда — в немёртвом состоянии душа мага могла использовать лишь энергию низшего астрала, опасную для драколича примерно настолько, насколько вода опасна для рыбы. Как-то её структурировать Кирилл не мог — тот факт что он вообще её использовал свидетельствовал о недюжинной воле допрашиваемого. Ранее я воспринимал Серёгу просто как старого друга, стараясь не обращать внимание на то во что он превратился... Но именно в тот момент когда я увидел как воля Сергея подобно скальпелю терзает пойманную душу — именно тогда мне стало ясно какая пропасть лежит между прежним шутником Серёгой, и драколичем.

— Он нас не видит?

— Ему сейчас не до таких мелочей. Хитрый гадёныш, хотя особым интеллектом не блещет. Сопротивляется... Как будто это изменит конечный результат.

— Ты же сам говорил что без труда читаешь память мёртвых? И кстати, а девушек вы допросили?

— Дамы и так сейчас в нестабильном психологическом состоянии. Пускай посидят вместе с Катей, она конечно не бог весть какой психолог, но успела с ними подружится. А насчёт Кирилла... У него стоит ментальная блокировка. Ещё при жизни стояла, и осталась даже после смерти. На редкость крепкая, силой не продавишь, хитростью не обманешь. Совершенная. Нет иного способа получить информацию, кроме как если он расскажет её сам...

— Мда, чую если бы я там всё-таки сдох то ты и мою душу бы отловил. — сказал я вглядываясь в колыхающегося, подобно струйке дыма призрака.

— Разумеется. Довольно кормить душами землян местное инферно. Если всё же случится непоправимое, я постараюсь заключить ваши души в камень тьмы, и освободить уже в нашем мире. Там вы сможете надеяться на нормальное посмертие. — из месива костей под ногами драколича воспарил чёрный кристалл с кулак размером, куда спустя секунду с протяжным воем, на грани слышимости втянулся силуэт Кирилла.

— Надеяться... Я вот не понимаю на что эти двое надеялись. — сказал я передёргиваясь от жутковатого зрелища.

— На своё оружие, на магию, на то что большая часть нежити сейчас отсутствует. Ещё этот дурень надеялся что с моей смертью оставшаяся нежить потеряет функциональность, а остальных можно будет и под себя прогнуть. В общем-то, ты стал жертвой неудачной попытки прогибания. Второй мне всё рассказал, у него кстати нет никакой ментальной блокировки.

— Где на меня сядешь, там и слезешь. Впрочем с этим инцидентом всё ясно. — вздохнул я махнув рукой — Раз уж Тар-Шего отправил их к нам, то наша маленькая организация доставляет архидемону определённые неудобства. Хе-хе. Все некроманты как некроманты — убивают, города разрушают да армии мёртвых подымают... Одни вы в норе сидите, и в ус не дуете.

— Некоторые попаданцы верят что они избранные и этот мир упадёт к их ногам. Скольких усилий мне стоило убедить Ганса и Лёву что это не так...

— Мда...

— Кто поумней, тому внушают что в случае неповиновения Тар-Шего придёт и сделает бо-бо. Вот спрашивается — если бы он сам мог прорваться в реальность этого мира, то на кой ему было бы перебрасывать сюда кучу агентов влияния? Разумеется мог бы он заключать контракты — то всё было бы по другому... Впрочем неважно. У нас появились новые проблемы, и как обычно сразу несколько.

— Я весь внимание. — вздохнул я, потирая озябшие бока

— Помнишь ты говорил что боишься как бы на нас мутировавшие слоны не попёрли?

— Было дело... Стоп! Стоп-стоп-стоп!

— Ага.

— Вот дерьмо.

— Поначалу я подумал также... Вот только этого ёмкого слова недостаточно дабы описать всю глубину текущей ситуации.

— Моя смотреть! — внезапно раздалось со стороны одного из тоннелей, но едва я развернулся в ту сторону, как раздался дробный топот пары ног, вкупе с возгласом — Моя уходить!

— Выбрался таки, неугомонный! — Никифорыч дремавший в уголке сидя на скамейке внезапно вскочил, и выбежал из залы.

— Сделаю вид что ничего не видел. — вздохнул я. — Так что там с мутантами?

— Крупные особи отъелись на саранче и на мутантах второго поколения. Некоторые достигли размера тираннозавра, и судя по моим наблюдением — округ них кучкуются мутанты поменьше. Большую часть эти тираннозавры тупо жрут, но некоторые примечательные экземпляры определяют в свою скажем так, свиту. Потому и прекратились нападения — оказывается развивающиеся гиганты просто приманивали к себе прочих мутантов.

— Просто отлично! — с чувством выдохнул я, после чего попытался озвучить малый петровский загиб, но до конца не довёл из-за общей неграмотности — Так... Ты говоришь мутанты кучкуются вокруг отдельных особей? Интересно, что их привлекает? Если феромоны, то это можно будет определить чисто визуально — мелочь будет замечать крупных если в зависимости от направления ветра, да и просто идти по их следу...

— К чему ты клонишь? — в металлическом голосе драколича сквозило непонимание

— Да просто всё. Если твари приманивают мелочь не феромонами, то остаётся всего один вариант — это монстры телепаты, как мегамозг арахнидов с планеты Клендаху!

— Кто о чём... Ладно попробую более полно понаблюдать за тварями, и проанализирую уже имеющиеся данные. Если будет время. Сейчас же у нас появились старые новые проблемы — нужно что-то придумать насчёт объединённой армии. В данный момент они начали выжигать лес, я и не думал что в этом дремучем средневековье кто-то сможет поджечь крупный участок леса и не позволить огню вырваться за его пределы. Теперь, когда всё прогорело военачальники загнали туда армию, а маги наколдовали ветер в сторону дороги и подожгли лес... И зачем спрашивается я городил все эти заграждения длиной в двадцать километров? Нет, даже хорошенько обгорев, баррикады задержат продвижение армии, не спички всё-таки... Но повернуть назад точно не заставят.

— Ачешуеть. Когда я думал над планом то даже не допускал мысли что аборигены рискнут устроить пожар... Ну хоть какие-то хорошие новости есть?

— Твоя плесень хорошо себя показала. Обмундирование солдат от неё пострадало слабо — грибницу быстро выявляют и выводят. С порчей продуктов дело обстоит гораздо лучше...

— Но армия в любом случае дойдёт до места назначения.

— Верно. Но дойдёт она весьма ослабленной, и нескоро. Нам как раз хватит времени восстановить потери среди нежити и придумать что-нибудь новое. В свете твоих последних открытий я думаю что мы сможем нанести весомый урон живой силе в Хольроте. Твоя плесень-убийца...

— Грибница апокалипсиса! И я что-то сомневаюсь, что её использование целесообразно. Врага-то она уничтожит, но остановить распространение плесени я не смогу... Да и вопрос доставки меня беспокоит, более того высшей нежити плесень не страшна. Максимум зомбей сожрать сможет, а вот насчёт упырей я не уверен.

— Таки я могу предложить вариант как доставить биооружие в Хольрот. Минуя крепость и перевалы... — откровенно клевавший носом Лёва внезапно оживился — По воздуху!

— Ну ты сказанул. Мог бы Сергей летать — наши проблемы с вероятным прорывом демонов были бы уже решены! Прилетел, поубивал всех, улетел!

— Я предлагаю построить самолёт... Денис, харэ ржать! Таки я всё обдумал — ты вырастишь моноплан, шеф создаст самолёту мозги ну а я с Христофором соберём движок. Вон, джип раскурочим и соберём.

— Всё Серёг, наш изобретатель переутомился. — я сочувственно посмотрел на Лёву, глаза которого уже пылали фанатичным огнём — Ну не взлетит самолёт с движком от уазика, я-то пускай по физике тройку имел но это способен сообразить.

— Да тьфу на тебя! Я уже давным-давно замыслил нечто подобное, но неоткуда было взять диамагнетик! Значит, слушайте — радиус притяжения магмерита примерно четыре с половиной метра. Что мы делаем? С одной стороны электродвигатель, а через четыре метра, с другой — магмерит. Наматываем обмотку из диамагнетика, помещаем внутрь магмерит, активируем. — Лёва замер в торжественной позе, выпятив вперёд цыплячью грудь и смотря на меня победным взором.

— Ну и? Это что-то нам даст? — не врубился я

— Ох, неуч! Когда по проводнику течёт ток, вокруг него возникает магнитное поле. Когда проводник вносят в магнитное поле...

— По проводнику течёт ток? — продолжил я логическую цепочку. Голова была на удивление пустая, но спустя секунду я восхищённо ругнулся. — Ипатий Коловрат! Да это же офигенно!

— Ещё офигенней будет когда я начну добывать алюминий из глины с помощью электролиза! — вскочил с места Лёва воздев руки кверху.

— Похоже ты всё-таки переутомился. — констатировал драколич — Ты наверно собираешься взять электрод, воткнуть в ведро с глиной и достать оттуда уже облепленным этим самым алюминием?

— Ну да, а что не так? — демонстративно удивился Лёва

— У тебя по химии в школе, какая оценка была? — задушевно поинтересовался я — У меня вот тройбан был, и то потому что училка меня пожалела... Но я и так знаю что никакие редкие металлы просто так вот из руд не выделяются. Процесс всегда многоступенчатый, и не спрашивай меня почему. Честное слово, без понятия.

— Алюминий четвёртый по распространённости металл в земной коре! — разом поскучневший Лёва как-то весь сник, и даже его оптимистичная фраза не смогла скрыть улетучившийся энтузиазм.

— Ладно, не знаю как вы а я устал и замёрз как собака. Так что я пойду, сделаю себё одёжку и просплюсь. Соберёмся утром и со свежими мозгами всё обсудим.

— Есть одна проблема. — пророкотал драколич — Солнце взошло всего час назад.

— Значит соберёмся вечером. — я махнул рукой и прошествовал на выход. Хорошо всё-таки чувствовать себя человеком... Уже успел отвыкнуть.

* * *

Никифорыч, а также я и Христо сидели в мастерской некромантов и распивали самогон изготовленный из модифицированного винограда. Хтоничная броня грека стояла посреди помещения, окруженная столами и стеллажами с разнокалиберными черепами мутантов и кристаллами Камней Тьмы. Под влиянием магии некромантов рёбра и кости конечностей сплавились в монолитные пластины и покрылись сверху слоями овеществленной тёмной маны. Костюмчик смотрелся более чем внушительно — особенно в комплекте с метровым ковырялом, что было обозвано фалькатой эрудированным Лёвой, но всё же не являлось ею, хотя обратный изгиб лезвия и имело. Больше всего оружие некроманта походило на разогнутый серп, внутренняя сторона лезвия имела сечение колуна и пестрела зубьями, которые одним своим видом вызывали ностальгию по дому, ибо в точности повторяли зубки пилы ''дружба''. Всё это хозяйство росло на позвоночнике какого-то мутанта, который расширялся к концу и пестрел остистыми отростками (находящимися с внешней стороны лезвия). Черепушка мутанта венчала рукоять — безжалостно переставленная с верха позвоночника на место копчика. По сути это оружие было полноценным умертвием, даром что без конечностей — лезвие под действием псевдомышц могло стать почти прямым, достигнув полутораметровой длины. А могло и обвиться вокруг цели несколькими кольцами, порвав её на куски.

Крыс суетился где-то в уголке, отлавливая каких-то тараканов и скармливая их пауку. Арахнид притулился тут же, на стенке — поднесённых к морде насекомых он умерщвлял буквально перепиливая их паутиной натянутой между хелицерами. Конечности Энштейна (прослышав как я однажды назвал своё творение Лёва тут же дал ему эту кличку) были слабо приспособлены для нанесения увечий, так что арахнид освоил орудия труда, подтверждая теорию про наследование памяти. Обмотав добычу витком паутины, он резко дёргал за концы — и жертву резало на части! Притом паук замотал паутиной пару фаланг на передних лапах, которая после затвердения защищала хитин от повреждений. Крыс что-то бессвязно бормотал себе под нос — вобщем существо получилось юрким и сообраительным, но ввиду юного возраста интеллектом не блистало. Способности к телекинезу Крыс кстати демонстрировал — но не шибко сильные и в основном спонтанно. Неудивительно, всё же я прививал ему вторичные структуры сам не понимая как и почему они работают, и в процессе созревания плода неоднократно восстанавливал их. Как-никак распадалась третичная энергосеть за милую душу. Поистине чудо что есть хоть какой-то результат... Между тем наша дружеская пьянка продолжалась.

— Значит, этот Кирилл всё же загадывал желания Тар-Шего? Стал магом, и взяв с собою кореша и девиц поехал якобы на охоту... Но в действительности в другой мир? — переспросил я драколича — Ну, жук! Надо бы покопаться в его колеснице, посмотреть чего он запас перед забросом.

— Уже. Чего только не нашли, и патронов ящик, арбалет со стрелами, и всяких лекарств килограммов пять. И ноутбук с солнечными батареями... Лёву от него не оттащишь, отмахивается и бормочет что-то про прогрессорство и электролиз. — вздохнул Никифорыч, обряженный в новенькую камуфляжную куртку, едва сходящуюся на пузе

— Редкостная сволочь этот ваш Кирилл. Ладно бы сам сунул голову в пасть дракону, так ещё и друзей с собой потащил. — колыхающийся над столом призрачный некроконструкт транслировал слова драколича, попутно изрядно сглаживая их металлический отзвук.

— Ох, вот кто бы говорил. — хмыкнул я

— Я был неадекватен, да ещё и под внушением. А с Кириллом архидемон хорошенько побеседовал — думаю он специально отбирал такого человека. Не слишком умного, но хитрого и амбициозного. Грезящего силой и властью.

— Ясненько... Значит, переводим стрелки на покойного? Хотя сомневаюсь что девушки нам просто так поверят. Я бы не поверил, какое бы кино мы тут не показали, Катя может их и убедит... Хотя чего это я — куда тринадцатилетней девчонке до этих дамочек?

— Кино кином, но отличным аргументом может послужить груз в уазике. Не нужно быть бывалым туристом чтобы понять что всё это собрано в дальнюю дорогу. Очень дальнюю. Только странно что из спиртного в уазике был только медицинский спирт. К тому же и Инга и Ольга по данным нашей агентурной разведки едва знали Кирилла и Мефодия.

— Кхххх! — я подавился виноградиной, гроздь которых как раз сосредоточенно объедал. — Что, правда того мужика звали Мефодием?

— Да нет, я нашел в машине документы — нашего Мефодия звали Рустам Люпидадзе. — ответил дед, сосредоточенно разливая прозрачную жидкость по стопкам — Но девушкам эти двое представились именно так.

— Вот бы не сказал что он кавказец. Типичная такая, славянская внешность. — хмыкнул я взяв свою стопку. В моей руке она смотрелась скорей как напёрсток.

— Ну, по второй таки! — подал голос обычно молчаливый грек, и опрокинув в себя стопку заел хлебным грибом. Сия культура разработанная мною не так давно оказалась на диво питательной, и что странно — имела насыщенный и терпкий вкус отдававший морковкой.

— Ух! Вот что значит погружение в языковую среду! — возвестил я чувствуя как приятное тепло расползается по пищеводу. — Ещё месяц-другой и наш Христо научится пить водку с горла, занюхивая рукавом!

— Угу. — согласился завхоз и немедленно выпил. — Вот это я понимаю самогон! Ну, Денис а как тебе?

— Тело большое, печень новая... Но со второй чарки такое чувство что я пакет портвейна в одно рыло приговорил! Вот странно, вроде в мозге особо и не ковырялся, только двигательную кору перебрал. А рецепторы похоже всё равно обновились. Если мыслить логически, то вливание энергии восстанавливает повреждённое... Неужели у меня восстановились пропитые клетки мозга? Гм, а возможно это результат кислородного голодания одновременно с воздействием биоэнергии? — тут же растёкся я мыслью по древу. Голоса собутльников стали доноситься словно издалека.

Ухнув в пучину своих мыслей я принялся раздумывать над грядущими планами. Социальной интеграцией новоприбывших пускай занимаются некроманты, а мы с драколичем будем кумекать как же нам не допустить прорыва демонов. В их недружелюбном настрое никто не сомневается — хотя вот ноутбук нашедшийся в багаже покойного Кирилла заставил меня призадуматья об истинных мотивах Тар-Шего. Кирилл неплохо подготовился, скачав туда огромную кучу информации касательно отливки пушек, нарезки своловой резьбы и создания атомной бомбы. Вот на кой это всё нам? Лучше бы курс школьных учебников скачал, толку-то от всяких там чертежей? Прогрессор блин, недоделанный. Лёва вон уже второй час пыхтит и тужится силясь найти в файловой помойке нужную нам информацию... Для меня например, там ничего полезней анатомического атласа не нашлось, а ведь я и без этого прекрасно знаю строение человека. Всякие там печи и тигли для нас тоже бесполезны — вот толку, если ты знаешь как выплавлять медь и закалять сталь, если тебе неоткуда брать материал? Ипатий Коловрт! Где же справочник по геологии?

Так, что-то я перенапрягся. Вона даже табуретка заскрипела, и мужики подозрительно смотрят. Разлив самогон по чаркам произношу скараментальное ''За победу!'', под звон бокалов и тепло разливающееся по пищеводу я снова задумываюсь о великом. Итак, драколич клялся и божился что если мы тихонько распылим плесень-убийцу над Хольротом, то культисты понесут тяжкие потери. Для некромантов плесень почти не страшна — если они начнут активно магичить, то содержание некроэнергии в их телах повысится и грибница попросту подохнет. Привить моим созданиям иммунитет к энергии смерти, как у некромантов я не смогу, но основной целью являются не они... Подсократить поголовье культистов тоже нелишне — после долгих и плодотворных кровавых месс не наделённые даром люди превращаются в натуральных одержимых. Их возможности толком не ясны, разве что Сергей наблюдал как при штурме крепостицы один берсерк продолжал рубить ворота даже когда его облили ипящим маслом. В остальном ситуация не столь плоха — войско культистов практически полностью состоит из низшей нежити. Зомби, упырей и концентрация энергий низшего астрала в них крайне мала. Конечно умертвиям, призракам и костяным големам споры будут побоку, но их мало. Единственное что меня всерьёз беспокоит — это перспектива бесконтрольного распространения Плесени Апокалипсиса, в таком случае останется только отрастить себе жабры и переселиться под воду. Сергей в принципе уверил меня что нам ничего не угрожает — на входах и вентиляции уже смонтированы арки из неликвидных костей, так что в случае чего плесень сюда не проникнет. Впрочем, я посчитал что этого мало и дополнительно модифицировал споры. Они оставались живыми всего пару дней после того как отпочковывались от грибницы. Да и грибница была ослаблена, выброс спор был снижен более чем вдвое.

План как вывести войско нежити из строя, прост и изящен — создаём летательный аппарат, сбрасываем на замок капсулу со спорами. Всё. Зомби и упыри порастут грибницей и рассыплются. Почему не использовать ради этой цели умертвие? В теории некроконструкт играючи перелезет через горы, но вот только его тут же заметят как некроманты так и шаманы орков. Минимальная дистанция километра два. Посылать живого героя-добровольца тоже не вариант — некромантов тоже засекут, а всем прочим без герметичного скафандра не стоит и рыпаться. Остаётся один довольно простой в первом приближении вариант — забросить капсулу с помощью летательного аппарата. Дураков пилотировать нечто собранное в лесу и на коленке у нас разумеется днём с огнём не сыщешь, но для этой цели Сергей может приспособить некроконструкт, что кстати автоматом решит проблему ориентирования. Ретрансляторы за счёт огромного покрытия позволят драколичу фактически пилотировать аппарат, причём на таком расстоянии что всем прочим адептам лопаты и тёмной магии и не снилось. Вот только одного компонента не хватает в нашем уравнении — самолёту нужен движок. Некроманты кстати ещё до моего прихода пытались создавать махолёты, но даже самая удачная модель выше сотни метров не летала. И к тому же поминутно срываясь в штопор, что для тонких косточек с натянутой между ними тканью обычно заканчивалось плачевно. Что-то более существенное чем метровая ''птичка'' у ребят создать не получилось, псевдомышц решительно не хватало чтобы крутить пропеллер.

И вот Лёва изобрёл свой магмеритовый генератор, что в теории открыло бы нам небо... В качестве двигателя ушлый паря предлагал использовать электродвигатель от лебёдки уазика, но едва услышав это Никифорыч вспомнил много умных слов про параметры исходящего тока, трансформаторы, обороты, охлаждение и всё такое прочее. Собственно наша пьянка и стала результатом этой дискуссии, так ничего не решив дед достал бутылку самогона, полученного уже в этом мире. Лёва оказался непьющим и пошел ковыряться в ноутбуке, ну а мы приступили к распитию спиртного. Но энтузиазм исследователя не оставил меня и тут, заставляя думать о своём невпопад отвечая на вопросы.

Как можно создать биологический двигатель для самолёта? Гм, будем исходить из топлива — вот есть у нас газ, закачиваем его в баллон, поджигаем... Что получается? Скорей всего взрыв. Так. Тут нужно думать над формой сопла, чтобы газ моментально образовывал факел... Так, я же не с той стороны проблему решать начал — вот сколько топлива нужно будет этакой крылатой ракете чтобы преодолеть девяносто с чем-то километров? Опять же, скорость будет большая, а это сложности с управлением и нагрузка на корпус. Да и шум будет наверняка, ракета не сможет отключить двигатель и планировать пять километров до цели аки кукурузник. Нельзя нам культистов всполошить, иначе вся затея не будет иметь толку... Разве что собрать большую ракету, с тонной-другой взрывчатки и уронить супостатам на головы. Вот только где взрывчатку взять? Для этого нужны всяческие вещества которые ты посреди леса не сыщешь, та же селитра. Хотя, чего это я зациклился на взрывчатке? Можно ведь и какой-нибудь горючий состав сделать, вона, из рапса же керосин вроде бы гонят?

Едва эта светлая мысль завладела моим умом, как ноги самопроизвольно подняли меня из-за стола и понесли в сторону каморки Лёвы. Спрошу ка я его, что же там удалось нарыть. Особенно насчёт биотоплива, двигатель внутреннего сгорания мы наверно не осилим, но хотя бы горелку для воздушного шара соорудим. Газ в таком деле почему-то не внушает мне доверия, с нашими-то клапанами он чего доброго просочиться в баллонет, или как оно там называется в воздушном шаре? Просочится, смешается с воздухом и в конце концов рванёт. А если на шаре будет смертоносный груз, то ситуация будет уж слишком щекотливой. Нужно изыскать какое-нибудь другое топливо, ведь практический полный бак уазика, и ещё пара канистр — это очень мало, особенно когда дойдёт до экспериментов. Ох, чую придётся нам за летательными аппаратами и по лесам побегать, и с деревьев их поснимать. А время-то поджимает! А я вот пьянствую... Нехорошо это.

Спотыкаясь обо что попало, и цепляя меховыми штанами различные материалы и инструменты расположенные на верстаках (в основном кости и камень тьмы) я целеустремлённо двигался к выходу. Однако странно, человеческое тело слушалось меня хорошо — но даже в трезвом виде я представлял собою воплощение пословицы про слона в посудной лавке. На стены конечно не натыкался, но постоянно что-то задевал и опрокидывал. Рефлексы рефлексами, но банального опыта в управлении телом с двойной мускулатурой и крупными габаритами у меня не было. Едва не треснувшись лбом о косяк я вышел из мастерской, и пройдя шагов двадцать дальше по плохо освещённому тоннелю оказался у дверей нашего злого гения.

— Тук-тук! — постучал я кулаком в массивную деревянную дверь, отчего она ощутимо заколебалась.

— Денис? — через десять секунд дверь приотклась, и в проёме появилась неприятно бодрая фигура Лёвы — Фууу, ну и выхлоп у тебя!

— Да ну, всего три стопки. Это просто ты непьющий, вот и унюхуешь... Эээ, уняхиваешь. Унюхтваешь. Давай показывай чего нарыл.

— Слушай, давай лучше завтра. — начал мяться собеседник, на что я тут же сделал стойку и осмотрел округу вторым зрением

— Ба! Да ты похоже заливал что непьющий! — воскликнул я узрев сбоящим по пьяному глазу вторым зрением характерный силуэт. Пестрящий различными соблазнительными выпуклостями прямо через деревянную стену. — Мужики бухают себе, а он тут баб тайком в комнату водит!

— Да ладно тебе! — Лёва изобразил неловкую улыбку

— Выселю! — гаркнул я придерживаясь всех интонаций коменданта нашей общаги. Мой голос после изменения тела и так был довольно низок и раскатист, а с добавлением гнусавого прононса и вовсе заставил Лёву скривиться а пробегающего по своим делам панга угрожающе зашипеть.

— Тьфу на тебя! — изрёк наш ловелас и захлопнул дверь.

— Ладно, зайду попозже. — констатировал я и пошел обратно, цепляясь меховой безрукавкой каждую шероховатость на покрытии стен тоннеля. Ещё не доходя до мастерской я услышал заплетающийся голос грека, а войдя узрел его раскрасневшееся лицо и взгляд преисполненный энтузиазма. Перед флегматичным завхозом, любопытным крысюком и безэмоциональными Энштейном и аватарой драколича разворачивалось целое представление.

— Каменя тьмы выращенный на кусок кварца. — Христофор размахивал каким-то шестигранным сталактитом и закатывал глаза — Он копирует страктьюр... Структуру вещества, и если на камнях он расти довольно хрупким... То на кварце он расти твёрдым и даже прозрачным. Не есть сильно... Примерно так же, ик, и с прочим простыми материалами, разве что на железе кристаллы Камня Тьмы расти не хотят.

— Гм, и что нам это даёт? — переспросил Никифорыч, но на его вопрос ответил не грек а Сергей.

— Кроме физических свойств? Чем плотней структура, тем больше энергии заключено в камне. Я ведь говорил что эти кристаллы — по сути овеществленная тёмная мана? Светлая кстати тоже имеет такую форму но самопроизвольно её не образует, так как такой тип эфирной энергии рассеивается в пространстве... Ну, скажем так силы внутреннего отталкивания у неё больше. Из камня тьмы выращенного на крови и создаются филактерии. Проблема в том что некромант должен создавать её сам, о чём я вам говорил уже неоднократно.

— Нет уж, я не собираюсь заключать свою душу в какой-то камень. Я человек верующий. — Никифорыч махнул рукой разливая остатки самогона по стопкам. — Так, а вот и наш биомант. Мы уже думали что ты по пьяной лавочке пошел на кроликах опыты ставить.

— Да я до Лёвы зашел, но он весь в работе, весь в работе... — ответствовал я принимая стопку и нашаривая на столе полоску сушеного мяса, пестрящую крупными крупицами серой соли набранной Никифорычем на солончаке.

— Денис, похоже у нас проблемы. — вдруг подплыл ко мне призрак, едва я поднёс стопку ко рту

— Это стабильное состояние нашей организации. — вздохнул я, понимая что настрой безвозвратно сбит, и употребление вот этой вот стопки не принесёт ожидаемого ублажения условного рефлекса.

— Катя только что зачем-то повела обеих девушек в твою лабораторию. Моя ошибка, я внял просьбам девчонки и не особо наблюдал за тем что у них твориться. Тем более что контроль над призраками она успешно перехватывала...

— Отлично. — только и ответил я, наконец опрокинув чарку — Только не говори мне что трупы из лаборатории так и не убрали?

— Так и есть.

— Вот же дерьмо! — ответил я и поплёлся на выход — Пойду разберусь, щас выставлю их побыстрому из апартаментов...

Когда я уже петлял по тоннелям в сторону моей лаборатории, пьяный мозг таки уловил несоответствие. Обе девушки вкупе с малой только что вошли в лабораторию... Но что за дама тогда была в комнате у Лёвы? Время и расстояние не сходятся — ну не пройти от старого склада к некромантам так чтобы люди в мастерской не заметили визитёра, через неё-то сквозной ход проходит. Откуда же взялась особа женского полу в комнате нашего неугомонного естествоиспытателя? Не суккубу же он призвал, иначе драколич бы это почуял и явился лично наплевав на целостность тоннелей. Да и я понял бы что это демон, благо уже насмотрелся на их ауры. Так припомним ауру объекта... Едва светится и словно распадается, но тем не менее чётко видна на фоне излучения стен. Как будто то что составляет основу начисто поглощает энергию жизни. Гм, тогда-то я списал сей факт на то что смотрел с пьяных глаз — но сейчас понимаю что мне ничего не померещилось. Думай Денис, думай... Что-то у меня есть всего одна версия, и она мне не нравится.

— Вашу Машу! — простонал я схватившись за голову — Я хочу это развидеть! Но нет, этого не развидеть!

Зала лаборатории имела крайне непрезентабельный вид — перед тем как уходить я вырастил решетку из корней, загородив проход а сейчас кто-то проделал в заграждении изрядную дыру. Судя по иссохшим до состояния праха корням — это наша малолетняя некромантка расстаралась, пожалуй мне следовало озаботится более лучшей защитой. Из-за слишком широкого прохода я не ставил двери, деревянные навесы не были рассчитаны на полтонны наргузки, в результате чего адски скрипели и часто ломались. Эту проблему я игнорировал забив болт на двери, но теперь похоже вопрос стал ребром — если в мою лабораторию будут постоянно лезть посторонние, то ничего хорошего не случится! Запах изнутри был не слишком резок, но нотки разложения чувствовались в нём отчётливо. Освещение заметно ухудшилось, половина биолюминесцентных организмов погибла. Пол местами был залит слизью из малых коконов, экспериментальные твари лежали обугленными и застреленными по всей лаборатории. Два десятка пангов сожженных Кириллом не благоухали, сам маг валялся там где я его и бросил — разве что все карманы были вывернуты, ремень с подсумками снят, равно как и берцы. Прекрасная дева склонившаяся над телом павшего богатыря шарила у него во внутреннем кармане куртки, остальных нарушительниц почему-то не было видно даже во втором зрении.

— Попрошу очистить помещение! — гаркнул я, доламывая решетку из засохших корней, и входя в лабораторию. Морду я сделал образно выражаясь, кирпичом. Скажу сейчас что в своей характерной манере, и обеспечу себя врагами на всю оставшуюся жизнь. Не надо мне такого счастья.

— Да пошел ты. — это было сказано бесконечно усталым голосом, откуда-то слева. Быстро повернув голову я узрел Катю и вторую девушку сидящих на куске деревянной стенки. Затеплившаяся было надежда что в комнате Лёвы находится живая девушка, а не некроконструкт обтянутый кожей выращенной на биомассе с хрустом и треском развеялись.

— Я-то пойду, а останки ваших парней останутся. — ляпнул я — Неужто вы сами собираетесь их хоронить?

— Да на

* * *

ть! — ответила девушка ранее шмонавшая труп, и плюхнувшись задницей на грязный пол разрыдалась.

— Катя, что скажешь в своё оправдание? — вопросил я, всё больше офигевая от этого зрелища, и вперив гневный взор в девчонку. Что вообще за страсти тут творятся?

— Ничего! И это ты виноват! Ты убил ребят! — вскочила девчонка, сверкая очами. Я не я буду, если мелкая позабыла всяческую корпоративную солидарность и сочувствует сейчас исключительно бедным и несчастным девицам.

— Они первые начали. — Вздохнул я, понимая что ситуация тут весьма однозначная и словами ничего не исправить. Не послушают меня, попросту не захотят. — Но это, в принципе ничего не меняет. Выметайтесь отсюда!

Когда на тебя повышает голос перекачанный амбал росту метра два с лишком, то о том чтобы пререкаться мысли не возникает. Сам пару раз сталкивался с этим занимательным эффектом, ещё на Земле. А уж женщины, да после попадания в экстремальную ситуацию видимо и так были не в лучшем психологическом состоянии, и обычная бабская наглость основанная на предположении о том что джентльмен не поднимет руку на женщину у них к счастью отсутствовала. Во всяком случае пререкаться и в чём-либо меня обвинять более никто не пытался, разве что Катя проходя мимо открыла было рот чтобы разразиться гневной триадой — но мой ласковый взгляд заставил девчонку захлопнуть бункер и отправится на выход. Проводив взглядом удаляющиеся фигуры я уныло вздохнул — о том чтобы разбить стену отчуждённости между некромантами и обычными земными девушками потребуется много трудов. Даже если они согласятся что их друзья сами нарвались, то полюбому продолжат чувствовать себя жертвами... Даже если с кем-нибудь сойдутся. А может у них случится столькгольмский синдром? Брюнетка вроде ничего... Вот только кабы не случился с ними срыв когда они увидят некромантов щеголяющих в знакомых берцах.

Вторично оглядев помещение я тяжко вздохнул, и принялся за уборку. Двадцать четыре тела пангов полетели в биореактор, равно как и не менее сотни различных зародышей — по размеру они были не более ладони, и их я не таскал в руках а сметал подобием швабры выращенным тут же. Отстреленные клешни после некоторого обдумывания были перекрещены аки берцовые кости на пиратском стяге и повешены на стенку. Тело придавленное плитой было извлечено, и тоже отправилось в биореактор. Равно как и тело с торчащей изо лба костяной стрелой. Дыра в полу была восстановлена, но на случай повторения подобной ситуации она была превращена в ловушку — стоило выдернуть корнем распорку, как она становилась вертикально. Ось вращения была примерно посредине, так что один конец пришлось утяжелить — но в случае чего срабатывала она за секунду. Гипотетического супостата, бы либо бросило в потолок, либо скинуло в подвал. Падение с четырёхметровой высоты, не гарантия смертельного исхода но время мне даст. А широкая плита напротив входа сузит сектор обстрела врага. Здраво помыслив я решил превратить новую лабораторию в своё место силы. И пускай в магическом смысле я этого сделать не смогу, но почему бы мне не наделать тут всяческих ловушек и прочих ухищрений? Задумав создать систему биологических турелей я отправился к биоконвейеру... Но на полпути свернул к чану с биомассой. Пожалуй алкоголь в крови на время сделал меня каким-то однозадачным — об эксперименте с останками своего прежнего тела я вспомнил только через час после того как пришел в лабораторию!

Сгорая от любопытства я заглянул в бак... В глубине сидело нечто. Бесспорно живое, но с параметрами биоэнергии не выходящими за рамки среднестатистических. Поскольку существо свернулось в кольцо, мне было сложновато осознать что там и где, но глядя на хитиновое тело, я тихонько офигевал. Знакомая сигнатура инсцектоидной части словно развернулась — как энергокаркас семени изменяется во время прорастания. Хитиновые пластины внахлёст, длинный хвост на конце которого была клешня как у сколопендры — это бесспорно было мне знакомо. Но дальше привычный образ потерпел изменения — постепенно хвост расширялся переходя в туловище, смахивающее на скорпионье, но покрытое толстенными хитиновыми пластинами сверху. Они опять же шли внахлёст, напоминая панцирь трилобита. Фактуру хитина я поначалу долго не мог определить, но в конце концов понял что он гладкий, но покрыт поперечным волнами толщиной и высотой с фалангу мизинца. Цвет — грязно-белый, видимо из-за отсутствия освещения. По бокам туловища располагалось две пары клешней, ещё белёсых и не покрывшиеся хитином. Причём передняя похожа скорей на клешни рака и была гораздо мощней чем вторая, которая была расположена за первой парой ног. Её длина и количество сегментов вполовину превышали те клешни что некогда росли у меня из-за спины... А ныне висят на стенке. Кроме того тело обзавелось ещё и третьей парой ходилок вывернутых коленями назад. Прикинув их длину я констатировал что прыгать как кузнечик это существо не сможет — слишком центр тяжести у него смещён вперёд. Похоже их функция — лишь дать возможность совершить рывок. Резкий выпад с места в самую гущу врагов...

А вот голова подкачала — её почти не было видно из-под самой крупной хитиновой пластины, которая прикрывала её как сверху так и с боков. Наружу торчали только длиннющие усики, метра по два, не меньше. Но втором зрении было видно что голова создания размером с пивной бочонок, и похожа на голову сколопендры — если не считать набор хелицеров смахивающих на паучьи. Прикинув так и этак я понял что тело имеет в длину метров восемь — три метра туловище, а остальное хвост. Как же мне назвать эту неведому зверушку? Это химера, если говорить умным языком. Причём в первоначальном значении этого слова — части существующих и вымышленных (ой, вымышленных ли?) существ обединяют в одно. Гм. Гм-Гм. Химероморф? Пускай будет так, чем названия выдумывать лучше я детальней изучу его сигнатуру. И решеточку над баком поставлю, а потом у Сергея пару некроголемов попрошу — вдруг химероморф будет враждебным?

Разглядывая и запоминая сигнатуру я приметил одну странность — от головы химероморфа шел тонкий вырост ауры, похожий на обычную энергонить. Вот только нить ничего не питала — она шла наружу, время от времени изгибаясь и словно растворяясь в воздухе. Роста она из самой середины мозга — по размерам мозг существа не отличался от человеческого, но кора имела совершенно другое строение. Впрочем из середины ствола и выходила эта нить, а вот как раз ствол мозга от человеческого не отличался ничем. Силясь понять функции нити я заметил что положение нити меняется, стоит мне перейти с места на место. Неужели это такой осязательный орган? Этакий радар мне определённо пригодится! Дабы проверить характеристики этого образования я использовал пангов — оказалось что Коготь бродил неподалёку, и радостно откликнулся на мой голос. Что странно — внешность у меня поменялась кардинально, даже лицо и голос были лишь отдалённо похожи. Впрочем вымахавший до размеров молодого бычка альфа-панг увидел меня примерно через половину часа после того как я доделал своё тело, и тут же как обычно протявкал нечто вроде приветствия. И увязался следом, отстав только перед логовом драколича. Значит, он как-то меня узнал...

На когтя странный щуп не среагировал. Равно как и на прочих пангов, на умертвий и приглашенного Никифорырыча. Прослушав пространные мысли завхоза насчёт химероморфа, я отмёл предложение немедленно прикончить жуткое существо и ограничился тем что вытребовал у Сергея пару некроголемов. Впридачу я зазвал в лабораторию десяток пангов, но в отличие от первых образцов они были почти не выдрессированы, и так и норовили разбежаться по своим панговским делам. Исследования продолжились, некроголемы стояли у самого входа — из-за своей без преувеличения плохой энергетики. По моим прикидкам химероморф уже практически созрел, но источники некроэнергии близко к нему подпускать я не желал. Через пару часов, когда структура была изучена вдоль и поперёк, существо прекратило поглощать биомассу и начало подавать признаки осмысленной деятельности.

Вот дернулась одна клешня, другая, во втором зрении было видно как по линиям символизирующим нервы побежало на порядок больше импульсов. Прорвав тонкую плёнку биомассы затвердевшей от контакта с воздухом над поверхностью поднялся хвост. Затем существо распрямилось и упершись лапами и клешнями в стены глянуло наверх, высунув голову на ''телескопической'' шее из-под хитиновой пластины. Я как-то отстранённо подметил что его голова похожа не на голову сколопендры, а на голову рака. Вот только глаза на голове химероморфа отсутствовали, но несмотря на это я мог поклясться последней поллитрой что существо смотрит на меня. Прошла томительно долгая минута, за которую я пытался разобраться в своих ощущениях — на периферии чувств мелькнуло какое-то странное ощущение, интерпретировать которое я поначалу не смог. Прогнав панические мысли о каких-нибудь пси-атаках, я продолжал прислушиваться к себе. Казалось, что мои клешни теперь снова со мною... Нет, моё сознание не могло внятно интерпретировать новое ощущение. Словно у меня появилась старая-новая конечность, которую я сильно отсидел — чувствую её как деревянной а пошевелить никак. Стоп! Деревянной! Я вспомнил как в самом начале своих злоключений пытался манипулировать растениями, и примерно таким же образом почувствовал их. В дальнейшем я не разбирался с этой своей особенностью, придавая форму растениям исключительно на глазок... Апохоже зря. Едва эта мысль оформилась в моей голове, словно что-то перещёлкнулось и я почувствовал. Нет, я не почувствовал тело химероморфа как своё (и это хорошо). Я таки понял что это за канал — несмотря ни на что у меня сохранилась связь со своим старым телом! Я почувствовал чьё-то присутствие, и внимание — словно в монолитной стене окружающей меня со всех сторон открылось крошечное окошко. И я заглянул туда.

Вокруг царил Его Величество Хаос. Мириады образов и ощущений бурлили в нечеловеческом разуме, но инсцектоиду было. Тупая и сосредоточенная воля давила на меня подобно гидравлическому прессу, народившееся существо было начисто лишено самосознания что впрочем не мешало ему сообразно своим инстинктам атаковать всё условно съедобное. И пускай наша схватка происходила не в физическом а в ментальном плане, но новорождённый быстро освоился и атаковал. В отличие от пангов и прочих моих существ инстинкты твари не знали таких понятий как социальность — существо было одиночкой. Единственным в своём роде и не желающим обедняться в стаю как панги, или искать защиты у людей как паук-душитель.

Пока что химероморфа интересовала не моя плоть, а знания — он сначала инстинктивно схватил первое попавшееся, и в его разуме поселилась какая-никакая логика. Инстинкты неразумного существа подкреплённые логикой — адский коктейль, во имя выживания и безопасности существо пыталось заполучить как можно больше знаний. Тупая воля столкнулась с безвольным интеллектом — и спустя минуту отступила, так как противник под неудержимым прессом развеивался туманом и засыпал инсцектоида лавинами бесполезной информации. Разорвать контакт никак не получалось, я хоть и отдалённо чувствовал своё тело но не мог покинуть иллюзорное пространство. Пустота между разумами была заполнена хаосом образов и ощущений, ну а я вспоминая максимально бесполезную информацию искал уязвимости в разуме противника. Увы, но их не было. Тупая, сосредоточенная воля без слабых мест. Если такой воле дать цель — она будет переть вперёд не останавливаясь, без страха и сомнений шагая по горам трупов. Это полуразумное существо ещё ничего не знало о мире, но уже было готово действовать, невзирая ни на какие препятствия. Инстинкта самосохранения не наблюдалось. За последний факт моё сознание и уцепилось, я то и дело развеивался дымом под многотонными ударами воли инсцектоида и готовился к атаке.

Страх ударил по новорождённому разуму, десятки, сотни образов как общих, так и вполне конкретных. Страх смерти, увечий, болезней, одиночества. Страх быть не понятым, быть отвергнутым, потерять близких. Страх неизвестности, страх темноты и таящихся в ней ужасов. Липкий страх который рождается в душе когда случилось непоправимое. Новорожденный разум пытался защищаться, и это была его ошибка, ибо в нём самом стал зреть страх. Всю свою жизнь я только и делал что боялся, пожалуй только после первого возрождения я свыкся с этим чувством, и научился его преодолевать. Но химероморф этого не знал, угодив в рекурсивный цикл — его первым самостоятельным страхом стал страх страха. Атаки прекратились, воля полуразумного ушла в глухую оборону, которую я не применул обстрелять самыми яркими картинами своей жизни. Вот девятилетний пацан пролез на стройку, сорвался со второго этажа и приложившись спиной об бетон угодил ногой на арматуру. Боль, искаженные лица сверстников улепётывающих в неизвестном направлении, злой сторож пышущий перегаром и преисполненный злостью. Извлечение отпиленной арматуры у недовольного травматолога, нотации родителей так и не понявших что их ребёнку теперь нипочём не захочется уходить дальше родного двора. Детский страх — самый сильный, и эта картина из моего прекрасного детства добила монстра. Мостик между нашими сознаниями со звоном разрушился, мешанина образов исчезла, и я понял что стою как стоял — глядя в никуда и облокотившись на поручень над цистерной с биомассой. Оттуда в лицо внезапно прилетел целый веер брызг, тело существа рухнуло на брюхо. Во втором зрении я прекрасно разглядел как тускнеет аура, нервные цепочки по всему телу разрушались, мозг тоже стремительно умирал. Хитиновый ужас погиб едва успев родиться.

Пожалуй выводы из этого инцидента я сделаю несколько позже, сейчас нелишне было бы прилечь отдохнуть. Едва я подумал об этом, как что-то крепко ударило меня по спине и затылку. Секунду спустя я понял что уже прилёг, и попытался было подняться, но тут навалилась сильная дрёма и глаза захлопнулись. Цокот коготков пангов обступивших моё тело здорово раздражал, но любая попытка пошевелиться приносила чудовищный дискомфорт — даже открыть рот чтобы приказать существам расходиться было лень, так что я всего лишь мысленно буркнул ''Да задрали, разбегайтесь!'', дожидаясь покуда в лабораторию по тревоге прибежит кто-нибудь из мужиков. Через несколько секунд раздалось басовитое тявканье Когтя, затем сменившееся на цокот когтей по полу. Не понял.

— Армии будут разбиты! Планеты утонут в огне! Нет, не так... Все ваши база принадлежать нам! Блин, опять не то... Ага, вот оно: Ктулху зохавает всех! — возвестил я ночному небу, подкидывая в него угловатый предмет размером с чемодан. И даже с характерной ручкой, вот только это был далеко не чемодан. Длинное сегментированное брюшко прекратило изображать панцирь улитки и выровнялось параллельно земле, две пары стрекозиных крыльев развернулись и затрепетали. Голова с чётвёркой глаз не шевелилась — благо органы зрения обеспечивали обзор во всю переднюю полусферу. Три пары лапок крепко держали сферу из биостекла, и тоже не шевелились так сказать воизбежание. Существо стрекоча словно миниатюрный вертолёт описало круг, после чего рвануло на юг ориентируясь по магнитным линиям планеты. Я сделал несколько шагов в сторону и устало прислонился к стене форта. Пока что от меня ничего не зависит.

Три дня пролетело со времени моего эпохального открытия. Со времени, когда я перенапрягся атакуя чуждый разум, и мой организм счёл нужным прилечь отдохнуть на пол. В конце концов я проснулся с лёгкой головной болью, и смог услышать мысли Когтя сидящего рядом. Панг мыслил не словами а цельными, но весьма простыми понятиями и я без труда смог мысленно общаться с ним. Удивительно, но тот самый пресловутый канал между умами про который мне говорила дриада был открыт мною совершенно случайно. По словам драколича останки моего насекомообразного тела сохранили часть ауры, из-за того что в них ещё теплилась жизнь. В процессе регенерации и появления нервной системы часть глифов ''подаренных'' мне Родериком переместилась и видоизменилась. Связь стала более цельной, по сути канал соединяющий меня и мага силы обзавёлся этаким аппендиксом, с помощью которого я мог подключаться к разуму существ с достаточно родственной аурой. По словам друга мои существа далеко не бездушные — создавая их, я словно делюсь бесконечно малой частицей себя. Но частицей отличной от нуля. Сергей долго объясняя мне теорию разбрасывался всяческой магической терминологией, так что я толком ничего не понял.

Хоть я и не понимаю принцип построения канала — но всё равно его использую. Так же было и с глубинными аурными структурами — я просто собирал из них существ как из деталей детского конструктора, ну а нынче я вполне могу изменять эти самые детальки по своему усмотрению. Два дня я работал практически без перерыва, и лишь на третий брыкнулся спать утомившись ковыряться в инстинктах своих существ. Качественный скачок совершенный мною позволил взрывообразно улучшить войска — биоконвейер уже вовсю штамповал крысюков, их сигнатуры уже содержали условный комплекс команд, желаний и инстинктов. Пресловутый канал между разумами условно говоря позволял почувствовать то что чувствует реципиент — когда я впервые открыл его на всю ширь и заглянул в разум Когтя, то был крайне удивлён. Себя Коготь считал вожаком, прочих пангов — подчинёнными, нежить — чем-то вроде мебели, ну а меня он считал своим родителем. Комплекс инстинктов существа был в принципе интуитивно понятен — забота о самках, одёргивание слишком наглых самцов, пригляд за потомством. Поскольку пока все панги появлялись из биоконвейера (хотя все самки уже были заботливо обрюхачены всё тем же Когтем) то альфа-панг воспринимал это устройство как нечто вроде ущербной самки и по мере сил заботился о новорождённых. Но самым занимательным было то что мои существа безошибочно определяли меня, не по внешнему виду, не по запаху, не по ауре — последнюю они и вовсе не видели, но тем не менее всегда с точностью могли сказать в какой я стороне. Пока что не удалось понять, следствие ли это использования канала или нет — но когда стрекоза сбросит свой смертоносный груз, это и станет известно. Примитивный разум существа не сможет интерпретировать известный путь дабы вернуться назад, существо-носитель отличалось превосходной памятью, но феноменально низким интеллектом. Собственно всем насекомым его заменял комплекс инстинктов, какие-то сознательные действия мог предпринимать разве что паук-душитель.

Предварительные испытания стрекоз прошли удачно — спроектированные за какой-то час существа, после капитальной помывки мозгов летели согласно заложенным в память образам. Несмотря на все мои старания, но канал между умами рвался едва расстояние превышало пару сотен метров, но я был рад как школьник откопавший в овраге авиабомбу. Возможность изменять инстинкты существ, и прописывать инстинктивное реагирование на устный приказ дорого стоили. Проблема с доставкой смертоносного груза в замок Хольрот во всяком случае отпала мгновенно. Но поскольку там я ни разу не был, то пришлось напрягать Сергея насчёт ориентирования — увы но дать возможность стрекозе увидеть призраков я не мог. Так что пришлось втискивать в мозг размером с фалангу пальца целый набор ориентиров, от приметных холмов и скал до общего чувства направления основанного на магнитных линиях. Пара совершенно невидимых для меня призраков сопровождала летуна, и передавала все данные драколичу. В случае отклонения от курса они должны были пугануть существо инфразвуком.

Широко зевнув я отлепился от стенки которую подпирал и отправился в ближайшее жилое помещение. У главного хода было одно такое — до моего прихода и последующей перепланировки тут жила вся немногочисленная община некромантов. Зайдя в одну из комнат, я устало растянулся на коротковатом для меня лежаке. Все шкуры ещё месяц назад народ утащил на новое место жительства, а вот лежаки не смог. Неудивительно, ведь они врастали корнями в почву на добрый метр. Несмотря на усталость сон не шел, так что я потратил пару минут подгоняя ложе под свои габариты. Наконец долгожданная дремота начала давить на веки, и я ухнул в пучины сна без сновидений.

— Денис, проснись! Просыпайся засоня, немцы в городе! — встревоженный голос Никифорыча разорвал вязкую паутину сновидений, и я тут же вскочил едва не сбив старика с ног.

— Что за шум, какие немцы? — Вопросил я оглядываясь по сторонам, но не увидев ничего кроме земляных стен и потолка, подпёртых брёвнами.

— Твоя стрекоза долетела до места и отбомбилась... Сергей зовёт тебя в своё логово.

— Покой нам только снится. — тяжко вздохнул я и вышел из комнаты. — Сколько времени прошло? Часа два? У меня и так план по недосыпу перевыполнен на квартал вперёд!

— Куда там, уже утро. Стрекоза вернулась четыре часа назад.

Однако, не думал я что мои стрекозы столь быстры, во время испытаний мне было как-то поровну на их скорость, но сейчас если подсчитать. Гм, шесть минус четыре это два, девяносто на два — равно сорок пять километров в час. Неплохо. Петляя по извилистым коридорам и натыкаясь спросонья на стены, я тем не менее целеустремлённо двигался вперёд. Мне жутко любопытно было узнать, как прошла наша операция. Эх, если подумать то в этом что-то есть — сидеть в безопасном и тихом убежище, и бомбить каких-нибудь папуасов неспособных послать ответку... После моих приключений сталкиваться с врагом лицом к лицу нет абсолютно никакого желания.

Несмотря на глубокую ночь в логове Сергея собрались всё населения муравейника, исключая обеих девушек. Обычным людям находиться в месте силы драколича было категорически противопоказано, концентрация тёмной манн была столь велика что свод карстовой полости украсился ветвистыми узорами блестящих чёрных кристалликов — камня тьмы. А вот фиолетововолосовое недоразумение на внеплановом собрании присутствовало. Катя смотрела на меня аки солдат на вошь, было ясно что девушки всеми силами настропалили её супротив коллектива. Ну что поделать, женщины на то и женщины что инстинктивно ищут себе защиту — и неважно в каком качестве она выступает. Слишком уж девчонка непосредственная, и посему на многое не обращает должного внимания... Вот и вертят ею все как хотят. Ладно, Лёву я пуганул — но вот с девушками это не прокатит, увы.

— Итак, раз уж все в сборе то глядите. — изрёк драколич, после чего из-под костей покрывающих пол взметнулась волна праха сложившись в уже знакомую голограмму. Сергей дал зум, и очертания изменились. Мы глядели на долину с высоты птичьего полёта, клочки леса, поля, деревни и город — всё это было изображено довольно детально. Заем картинка сдвинулась влево, и пред нашим взором предстала крепость перегораживающая долину в самом узком месте. Формой крепость напоминала сильно вытянутый прямоугольник стен, с тремя башнями — да и то со наружной стороны долины. По сравнению с замком она выглядела весьма блекло, шестигранное кольцо стен с шестью круглыми башнями на верхушках которых вп Большой участок пространства за ней был утыкан скопищем палаток.

— Большой у них лагерь. — хмыкнул я — А поближе посмотреть можно?

— Нет, и так уже второго призрака за ночь теряю. Маги и церковники бдят, ближе двух километров к ним не подобраться. Хорошо что они не знают про эффект моих ретрансляторов. Но речь не об этом, наши диверсии достаточно измотали их армию, и они похоже не собираются сегодня атаковать. Вот, видите? Они строят осадные машины вместо уничтоженных, похоже что время ещё есть. До полудня они точно не закончат, а выступать после полудня — это значит не успеть добраться до Хольрота до темноты. Даже если армия выступит сейчас, и блокирует замок — не факт что диверсионные группы не откопаются где-то посреди долины и не вырежут инженеров и сломают осадную машинерию... Обследовать долину, это тоже терять время. На то что нежить навяжет им генеральное сражение никто не верит.

— Значит ты считаешь что этот день у нас ещё есть? Так что там с некромантами?

— Я потерял уже двоих призраков, разведывая как распространяется заражение. Час назад начались первые смертельные случаи, сейчас некроманты насторожились, а их прихвостни уже вовсю паникуют. Одержимые заразились, некроманты — нет. Полторы сотни обычных людей уже погибло, это примерно треть... Состояние нежити адекватно оценить не получается.

— И сколько же там пленных? — вздохнул я буравя взглядом пол. До этого я старался не думать о сопутствующих жертвах, приводя себе десятки аргументов в их необходимости, но сейчас игнорировать голос совести у меня не получалось.

— Все кто поклоняется демонам уже давно в той или иной степени стали одержимыми, на них плесень тоже действует но без прямой подпитки биоэнергией агония затянется. Некроманты похоже пока не додумались до того, почему зараза действует на всех кроме них самих. Но я не верю что такое неведение продлится достаточно чтобы плесень привела в негодность зомби.

— Да уж. — я уныло махнул рукой — Тут дня два надо... Испытывали же... Погоди, а где они разместили свою нежить?

— В основном далеко за стенами замка. Видимо им не по душе такое соседство... Дилетанты. — вид на замок съехал в сторону и моему взгляду предстали некие бесформенные черные пятна.

— Раз уж ты собрал нас здесь, в такую рань то нуждаешься в некоем хитром плане?

— Ну, твоя логика сильна. Нужно как-нибудь задержать Объединённую Армию, пока зараза не сделает своё дело. Иначе получится что мы сами принесём двадцать тысяч людей в жертву.

— И не надейся. — зло хмыкнул я — Хватит с меня жертв. После двухсот циклов размножения в участках сингатуры ответственных за метаболизм накапливается достаточно ошибок чтобы снизить скорость роста грибницы до уровня какого-нибудь лишайника. Через неделю в долине будет почти безопасно. А как затормозить армию я уже придумал... И зомбей я пощиплю.

Семьдесят тонн биомассы. Плюс-минус тонн пять — мерным шестом в не стандартизированных баках много не намеряешь. Два биореактора производящих эту же биомассу по паре-тройке тонн в сутки. Полтора десятка крысюков с интуитивным пониманием что хватать и куда заливать... Но всё равно являющихся эталонными джамшутами. Четыре умертвия, работающие с точностью и неотступностью механизма. Два биоконвейера. Школьный курс биологии, и куча экспериментальных наработок. Один биомант страдающий недосыпом. Все эти ресурсы были задействованы в производстве нового чудо-оружия. Базовая стрекоза весит пять килограмм. Со всеми доработками призванными увеличить автономность и боевую мощь — восемь. Чтобы вывести стрекозу второго поколения необходимо двенадцать килограмм биомассы. Часть отходов перерабатывается обратно в биомассу, но все равно, более восьмиста единиц стрекоз вывести нереально — притом что производительность биоконвейера со всеми ухищрениями равна двадцать четыре стрекозы в час. Выведение идёт по девять штук за раз, а поскольку внутреннее строение насекомых равно как и фазы внутриутробного развития несоизмеримо проще чему животных, на их выведение требуется четверть часа. Ещё пять минут — извлечение, и повторное заполнение контейнера, вкладывание туда зародышей. Привитие программы действий в дополнение к базовым инстинктам занимало не более минуты, и шло параллельно с созреванием. Используя стрекоз я не решился кардинально их перерабатывать — памятуя о том как поначалу я пытался поймать образец для изучения, и терпел позорный крах. Стрекозы обладают просто феноменальной реакцией — в отличии от многих насекомых они успешно отслеживают возможную угрозу, и уклоняются от неё. Боковым манёврам стрекоз позавидует любой вертолёт, ломанная траектория полёта и великолепная реакция позволяет им избегать многих опасностей... Но от какой-нибудь ласточки или стрижа стрекоза убегает нечасто. Впрочем, мои полутораметровые стрекозы и сами не прочь были подкрепиться птицами.

Экстренно проработав концепцию боевого применения, я внёс в строение стрекоз несколько существенных изменений. Во-первых, наша биологическая авиация была разделена на три сильно разнящихся подвида. Бомбардировщики ничем кардинально не отличались от образца — крупный размер, мозг вместо нервных узлов, разогнанный обмен веществ, лёгкий экзоскелет из мягкого хитина. По словам Серёги, крайне котирующего точные цифры их скорость без бомбовой нагрузки достигала семидесяти километров в час, впрочем без бомб стрекозы были практически бесполезны. Всё их предназначение состояло в том чтобы донести полезную нагрузку до цели, желательно ночью. И разумеется вернуться на базу, мощные жвала и яд на них были добавлены просто на всякий случай.

Первоначально я наладил производство бомбардировщиков, пятьдесят четыре штуки в час при работе обоих биоконейеров — крайне хороший результат, впрочем чтобы в дополнение к инстинктам задать маршрут действия тоже тратилось время. Руку в этом я набил — тем более что на инстинктивном уровне у моих существ была заложена восприимчивость к моему ментальному воздействию. Получив возможность менять инстинкты, я опытным путём за два предыдущих дня сумел разобраться, какие участки сигнатуры за них отвечают. Правда непосредственно изменяя сигнатуру инстинкты задать не получалось — что и неудивительно. Конечно гвозди микроскопом забивать можно, но вот кувалдой вместо микроскопа пользоваться неудобно, приходилось поступать по старинке, то есть экспериментировать, промывать мозги насекомых различным образом и исходя из полученных результатов использовать полученные сигнатуры. Наличие обратной связи между разумом и ними меня приятно удивило.

Покуда готовилась первая партия стрекоз, я за четыре часа усовершенствовал первоначальный вариант для кардинально других задач, а именно непосредственного боестолкновения. Второй подвид стрекоз отличался от первого, примерно как крокодил отличается от обычной ящерицы. Стрекозы-штурмовики были крайне неповоротливы и летали медленно, предельная скорость — едва-едва сорок километров в час. Зато их строение, алгоритмы поведения и полезная нагрузка кардинально отличались. Во-первых, размер — штурмовики достигали в длину двух метров, крылья тоже были развиты пропорционально и из-за этого стрекозы не могли взлетать с ровной земли. Для взлёта им был нужен как минимум бугорок, лучше всего — вертикально торчащая палка, дабы при махах крыльями не цеплять землю. И если для бомбардировщиков этот недостаток был не критичен, то для штурмовиков всё было далеко не так радужно. Вообще-то только штурмовики имели какой-никакой шанс спастись, оказавшись на земле. Крылья стрекоз были довольно хрупкими, и легко повреждались, но этот подвид мог отращивать новые в рекордно короткий срок — всего за пару часов. Длинные лапы, и прочный хитиновый экзоскелет покрывающий всё тело, должен был дать возможность нелетающей стрекозе протянуть этот срок, равно как и ядовитые хелицеры на голове... Но основное оружие штурмовиков было расположено на конце брюшка и представляло собой голову сколопендры. Собственно брюшко и было телом сколопендры, с двумя рядами лапок по бокам (заметно ухудшающих аэродинамику) и целой гирляндой малых лёгочных мешков. Вооруженная двумя парами хелицеров и самым лютым ядом что я смог получить, сколопендра благодаря симбиотической нервной системе атаковала намеченные основным мозгом цели, вырывая из них целые куски мяса и на прощанье впрыскивая яд. Это по идее должно было происходить походя, на бреющем полёте. В случае уничтожения основного мозга, сколопендра переходила в панический режим и норовила сбежать, не преминув впрыснуть порцию яда зазевавшимся врагам.

Впрочем, я здраво оценивал вероятность выживания штурмовиков в затяжном бою и разработал концепцию применения — их задачей было отвлечение внимания путём непосредственного боестолкновения. Так что в инстинктах штурмовых стрекоз было намертво прописан порядок действий, включающий в себя сближение с целью с манёврами на средней дистанции — одновременное изменение высоты, а также горизонтальных координат. Поскольку одновременно менялось сразу три параметра направления, вычислить упреждение было практически невыполнимой задачей для лучника. Штурмовики передвигались роем, но в паре сотен метров от цели рой распадался, атакуя вкруговую с различных углов и направлений. Это минимизировало риск нарваться на залп лучников или площадное заклинание и полечь целиком. Кроме того, выживание штурмовиков обеспечивала их репродуктивная система — в случае смерти основного мозга активировались функции дополнительного. Сколопендра убегала, либо закапывалась под землю после чего стремительно регенерировала, питалась и набирала вес. Превратившись в трёхметровое страшилище, сколопендра откладывала яйца откуда минуя личиночную стадию вылуплялись молодые стрекозы-штурмовики. Поначалу они шугались от всего и вся, но набрав массу сообразно ГОСТу и пройдя линьку, должны были инстинктивно начать сбиваться в стаи и атаковать мутантов и людей. Минимальная высота полёта для стрекоз достигала полутора метров, так что выполнив команду ''ложись'' противник оказался бы в безопасности... Впрочем до двадцатого века на Земле такой команды и не существовало — солдаты знай стояли под огнём пушек выкашивающих по тридцать человек одним ядром. Учитывая особенности местной магии, от неё не скроешься просто бросившись на землю, так что думаю такая проблема тут неактуальна.

Когда я закончил создавать первых штурмовиков, на складе подле выхода скопилось уже без малого две сотни бомбардировщиков. Заложив партию зародышей в биоконвейер я приступил к запуску. Пришлось устраивать на вершине купола взлётную площадку вкупе со складом боеприпасов. Получив приказ атаковать, стрекозы выбирались из склада на крышу по вертикальным поручням, и забирались на один из дюжины метровых столбов, в выемках на торцах которых метатель в три руки раскладывал ''бомбы'', которые подносили ему Тупарь и Джамшут. В роли бомб на первый раз выступали стандартные свёрла для шипострелов, — сброшенные с высоты в пару сотен метров они уходили в землю на ладонь. На первый раз целью служило самое большое скопление нежити, прямой урон вряд ли будет высок — но некроэнергия зомби не помешает колючке прорасти. Убедившись что процесс налажен, я опустился в лабораторию и продолжил работу.

Во первых следовало обзавестись более подходящими бомбами для стрекоз. Первоначально я сделал небольшую партию баллонов из твёрдого, но весьма хрупкого хитина. Пришлось раскулачить прижимистого завхоза, но полсотни патронов и полканистры бензина я получил. Тридцать баллонов были заполнены смесью смолы, бензина и спирта. Смола добывалась из верхней дренажной системы — ещё пару недель назад я объединил корневые системы сосен в окрестностях в одно целое, и подключил к крепям внутри муравейника. Увы, но самой природой так заложено что сок деревьев поднимается вверх, но я решил эту проблему в своей характерной манере. В сердцевине каждого ствола был образован канал длиной в метр, и шириной с палец — из-за этого часть сока не поднималась по капиллярам, а стекала вниз. Предполагалось что он будет отправляться на нужды построек по специальным корням — так и было, благодаря слегка изменённым сигнатурам. Но недолго. Смола упорно застывала — поначалу я боролся с этим увеличивая ширину каналов и уменьшая их длину. Было создано несколько резервуаров, куда сливался сок, и откуда он же и поглощался на нужды наших структур... Но в конце концов он таки затвердел, я решил что овчинка выделки не стоит и перекрыл каналы. Но после испытания первой смоляной бомбы я в корне изменил своё мнение. Состав горел не слишком охотно, и сильно дымил — но потухал он тоже неохотно. Благодаря стабилизаторам при сбросе бомба падала носом вниз, ударялась оземь специальным наконечником и накалывала капсюль патрона. Взрыва как такового не было, просто резервуар трескался и содержимое воспламенялось. Все полсотни бомб мною было решено сбросить прямиком на Хольрот. Впрочем этого было мало, разобравшись с бомбами и вписав директивы следующей операции в смозги штурмовиков, я стал плодотворно дожидаться возвращения бомберов, разрабатывая организм для борьбы с особыми целями.

Третий подвид гигантских стрекоз — стрекоза-диверсант, заточенная на борьбу с низшей нежитью, одиночными врагами и инфраструктурой. Её брюшко было оснащено подобием хелицеров (4шт) и паутинной железой (1шт). Укороченные крылья были хороши для коротких перелётов, маневрирования и приспособлены для взлёта с горизонтальных поверхностей. Сами стрекозы в размере не превышали метра и были оснащены лёгким хитиновым экзоскелетом. Носились диверсанты словно ужаленные, но невысоко и недалеко. Вполне могли перекусить на лету зазевавшейся птицей или схватить хвостом с земли химеру-саранчу, что ныне расплодились в тайге в просто неприличном количестве. Поглощение пищи — один из ключевых моментов функционирования диверсанта, ведь переваривая животный белок, стрекоза получала материал для паутины. Сообразно инстинктам паутиной покрывалось всё выглядевшее для стрекозы непривычным — а непривычным для насекомых выглядели в первую очередь палатки и осадные машины. На лету шлёпнув брюшком о палатку стрекоза-диверсант вытягивала длинную липкую нить, после чего сделав круг между несколькими палатками обрывала её и летела дальше. Это же третий подвид должен был проделывать с отрядами нежити — но в этом случае брюшные хелицеры скатывали из паутины липкую каплю, которая далее качалась на паутине и действовала как лассо.

Комок липкой паутины размером с грецкий орех приклеивался к любой поверхности с цепкостью клея момент, а паутинная нить прикреплённая к нему тянулась дальше. Диверсанты должны крепить свои снаряды прямо на зомби, после чего совершался пируэт над головами нежити, стрекоза крутила трёхмерную восьмёрку и обрывала нить. Сомневаюсь, что толпа нежити сможет игнорировать липкую паутину с прочностью стального каната. Кроме того диверсанты были оснащены усиками чувствительными к запахам — низшую нежить вовсю воняющую мертвечиной они вычисляли без труда. Если цели были разрозненными, то один конец нити приклеивался к туловищу зомби, а другой — к ближайшему дереву, камню или просто к другому зомби. Существенный недостаток стрекоз-диверсантов — это то что они вполне могут вляпаться в чужую паутину. Во избежание сего неприятного исхода хитин диверсантов был сделан крайне гладким, а от фасетчатых глаз в этой модели пришлось окончательно отказаться, принеся угол обзора в жертву дальности и ночному зрению. Впрочем это значительно помогало в распознавании целей, стрекозы процессе испытаний оборачивали паутиной макет требушета, надолго выведя его из строя. Разрезать миллиметровую паутину — та ещё задачка, даже огонь её берёт неохотно.

Уже вечером, покормив, подзарядив энергией и вооружив бомбёров, я отправил их в третий вылет в компании сотни стрекоз-диверсантов. Бомбардировка ёмкостями с горючей смолой прошла успешно — Сергей клялся что загорелось не менее половины бомб, ну а поскольку в каждой бомбе было по три литра огнесмеси это был тот ещё подарочек для демонопоклонников. Хольрот надолго окутался черным дымом, который затруднял оценку потерь противника. Но, во всяком случае большая часть деревянных строений замка полностью сгорела, полторы сотни штурмовиков добавили сумятицы и пресекли попытки погасить пламя. Хотя и улететь оттуда не смогли три четверти от их состава, в то время как бомбёры не понесли потерь вовсе — зависнув над замком, полсотни стрекоз сбросили свой груз с двухсотметровой высоты и благополучно улетели. Остальные снова отбомбились свёрлами, прямиком по сгудившейся нежити. Результат не впечатлял, но напропалую атаковать замок либо лагерь объединённой армии я пока не рисковал. Ночной налёт диверсантов должен был подготовить почву для этого благородного действа.

А пока очередные порции биомассы с бульканьем заполняли камеры биоконвейера, и крысюки отправляли только что родившихся стрекоз на поверхность в купол, я решал вполне ожидаемую проблему. Биомасса убывала слишком быстро, таким темпом я потрачу всё подчистую за двое суток. Ранее биомассы было образно выражаясь дофига — химеры знай пёрли в объятья смерти, и попадали в вивисекторий и биореактор. Но сейчас мутанты предпочитают не заходить на нашу территорию, только безмозглая саранча объедает подлесок вблизи периметра. А её в свою очередь с аппетитом уплетают панги... Нужно выкручиваться. Во-первых, несмотря на осторожность мутантов вне периметра сгинуть — раз плюнуть, даже панги там время от времени дохнут. Можно направлять целые продотряды — наиболее ценен именно животный белок, а саранчу несложно поймать. Вот только как уберечь существ от нападений химер? Раз на раз не приходится, тут можно отделаться как несколькими раненными, так и потерять целую стаю. Разрабатывая концепцию существа-фуражира, я внезапно пришел к тактике ассиметричного ответа: среди мутантов преобладают особи быстро бегающие, прыгучие, и кусачие? А мы сделаем существо до которого они просто не смогут добраться!

Поскольку функцией нового существа была заготовка биомассы я не мудрствуя лукаво назвал его пожирателем. При его создании я использовал сигнатуру улитки, рака и некоей химеры пестрящей склизкими щупальцами. Голова пожирателя была похожа на осьминожью, разве что имела череп — но вот характерная борода из склизких щупалец у неё присутствовала. Дюжина относительно коротких, и парочка достающих до самой земли. Присосок на щупальцах не было — соответствующая сигнатура мне пока не попалась, зато внутренняя сторона щупальцев была усеяна тысячами миллиметровых зубов. Обернув щупальцем ветку ели, пожиратель легко и непринуждённо сдирал с неё всю хвою, и отправлял в свой огромный желудок, который мог растягиваться вшестеро... Во рту у существа находились сотни сантиметровых зубов, которыми полумоллюск-полуракообразное могло перетереть в фарш любую органику, словно наждачкой. Туловище монстра имело форму капли, и было покрыто хитиновыми пластинами внахлёст. В процессе заполнения утробы пластины расходились всё дальше, не стесняя желудок и обеспечивая сносную защиту. А при заполнении его содержимое оперативно выблёвывалось в биореактор.

Но самой главной и заметной деталью организма были ноги. Две пары четырёхметровых, хитиновых ног-ходуль позволяли пожирателю без труда преодолевать заросли колючей лозы, переступать через поваленные стволы и небольшие овраги и обозревать окружающее пространство с солидной высоты, вовремя замечая опасность тремя парами глаз. Врага монстр мог приласкать щупальцами, облить едкой желчью, или же просто наколоть на последний сегмент ноги, имеющий характерное трёхгранное сечение. В четырёхсегментных ногах была применена комбинация экзоскелета и эндоскелета — что обеспечивало неплохую прочность, последний сегмент был и вовсе лишен мышц, по сути представляя собой костяное лезвие. При ходьбе попросту втыкаясь в землю под немалым весом этой пародии на марсианский треножник. Суставы были защищены хитиновыми щитками внахлёст, в случае ходьбы по каменистой почве существо могло подогнуть последний сегмент и опираться на эти щитки, как и в случае поломки хитиновых клинков. Памятуя про сложности жирафа с водопоем, оба больших щупальца были сделаны полыми, и могли путём волнообразных сокращений всасывать в себя воду, словно хобот слона. Одно плохо было в этом существе — против людей оно было малоэффективным. Хотя нет, вру — был ещё один существенный изъян. Внутри нашего муравейника из-за выдающихся размеров вырастить пожирателя было невозможно, так что пришлось организовывать инкубатор снаружи.

Четырёхметровый рост был нужен дабы обеспечить достаточно высокий шанс выживания пожирателя на первых порах. Далее существо продолжило бы расти, остановившись только достигнув восьмиметровой высоты. Дальнейший рост сопровождался бы катастрофической потерей в подвижности. Впрочем ктулхоголовые тетраподы и так двигались очень неторопливо, но скорость от них и не требовалась. Деревья от них никуда не убегут, а химеры наверняка попытаются атаковать. Однако, учитывая громадный рост тетраподов а также моё умение прививать существам необходимые инстинкты, превращение существ в аналог пулемётной вышки было на редкость предсказуемым деянием. Из-под панциря с боков туловища у пожирателей теперь росла пара конечностей оканчивающаяся пневматическими биопушками.

Снаряды для своего оружия пожиратель производил самостоятельно — вблизи пушек под пятисантиметровым слоем хитина крылись органы, больше похожие на скопления жабьей икры, внутри специальных камер. И в которых росли симбионты-головастики. В самом деле, снаряды оружия пожирателей были головастиками — разве что их мозг был столь примитивен, что выполнял всего пару функций. Во-первых он поддерживал жизненные процессы, а во-вторых — отвечал за комплекс простых рефлексов. Когда созревший биоснаряд по специальному яйцекладу двигался в пневмопушку, головастик своим хвостом помогал сему действу. Ну а когда специализированные воздушные мешки сжимались и головастик отправлялся в свой первый и последний полёт, то он усиленно тянулся в струнку для лучших аэродинамических качеств. При столкновении с целью непрочная кожа разрушалась, а острый четырёхгранный череп глубоко проникал в плоть. К сожалению, столкновение с целью гарантированно убивало даже столь примитивное животное, так что о биоснарядах жрущих цель пришлось позабыть. Впрыск яда тоже было реализовать достаточно сложно, и к тому же опасно для самого пожирателя — недаром же снаряды были покрыты гладкой кожей. В противном случае они сами бы и располосовали внутреннюю поверхность яйцеклада.

Ещё одной проблемой был большой размер и требовательность к питанию органов предназначенных для выведения головастиков. Это кстати сильно усложняло попытки создать компактное оружие с восполняемыми боеприпасами. После второй линьки в распоряжении тетраподов оказалось бы не более сорока снарядов, и только после пятой линьки когда рост начинал приближаться к четырём метрам запас снарядов был вполне достаточен, перевалив за полторы тысячи штук. Покуда пожиратель расстреляет такое количество головастиков — в его зарядных камерах успеют созреть по крайней мере ещё сотни три. Учитывая дальнейшее увеличении роста, мною было принято решение что шестая линька ознаменуется появлением ещё двух конечностей с шипострелами. Тетраподы к тому времени уже должны быть достаточно опытными в обращении со своим основным оружием, так что проблем возникнуть не должно.

Комплекс инстинктов для стрельбы кстати тоже был весьма сложен. И если перезарядку биопушек удалось привить в качестве условного рефлекса, то с прицеливанием пришлось мудрить. Создав одного пожирателя, я с матом и скрипом смог вбить в его большущий мозг основные алгоритмы прицеливания. С отслеживанием и приоритетом целей дело пошло гораздо проще, так что спустя четыре часа мучений я с удивлением понял что у тетрапода сформировался условный рефлекс стрельбы. Четырёхствольные пневматические биопушки наводились на цель, воздушные мешки сокращались и с промежутком в секунду восемь головастиков отправлялись в полёт. По стоячей цели поначалу попадала всего пара-тройка, да и то в конце очереди — главной особенностью стрелкового рефлекса была корректировка по предыдущим попаданиям. Но пристрелявшись по цели, пожиратель далее почти не промахивался. Развитая двигательная кора позволяла ему очень точно запоминать все движения, и чем дальше тем лучше стрелял тетрапод. Концепция упреждения была усвоена на редкость быстро, так что я радостно скопировал сигнатуру мозга первого образца и принялся создавать новых.

Кроме всего прочего пожиратели могли размножаться, причём размножение было бесполым. Просто раз в пару дней существо откладывало полдюжины яиц размером с баскетбольный мяч, откуда вылуплялись детёныши. При отсутствии врагов увеличение популяции пожирателй могло бы стать проблемой, но учитывая обилие химер выживание единственного детёныша из выводка будет невероятной удачей. Из-за мягкого панциря и отсутствия биопушек они были весьма уязвимы, но спустя пять-шесть линек они бы достигли взрослых размеров. Пушки и специализированные органы возникли бы после третьей линьки, когда существо уже достигло бы полутора метров в высоту. Интервал между линьками пожирателей менялся в зависимости от их питания и условий существования, но пушками тетраподы обзавелись бы уже через две недели. Кстати, благодаря эндоскелету пожиратель даже во время линьки не потерял бы подвижности, разве что во время взрывообразной фазы роста костей. Но всё равно — линяющий пожиратель, не боец поскольку его пушки были в основном из хитина, то они тоже линяли... И с каждой линькой становились всё смертоноснее. Двумя главными рефлексами пожирателя была еда и стрельба. Ел пожиратель всё что мог достать, и стрелял он тоже по всему что стремительно бежало на него... Или же убегало. Разве что человеческий силуэт задающий стрекача, не вызывал активации этого рефлекса. А то мало ли, занесёт сюда какого попаданца а его тетраподы сожрут... Серёга точно будет недоволен. Высшая нежить считалась пожирателем несъедобной и при отсутствии агрессивных действий попросту игнорировалась. В то время как зомби и тут же уничтожались и отправлялись в желудок — всё равно драколич их не использует.

Я работал как одержимый, пятьсот с лишним стрекоз вовсю атаковали Хольрот. Бомбардировщики возвращались практически без потерь, пару часов сидели на верхушках окрестных сосен переваривая синтетическое мясо которым крысюки их кормили, после чего хватали разнообразные снаряды и летели бомбить. Диверсанты и штурмовики не возвращались — первые потому что охотились и отдыхали неподалеку от врага, а вторые потому что полегли практически все. Впрочем, несколько сколопендр в любом случае спаслись, так что если случится длительная осада, то у обеих армий будет источник постоянных проблем. Полудюжина тетраподов с энтузиазмом объедала окрестные ели, кусты и химер-саранчей. Гм, не так. Химеров-саранчей? Тьфу, акридов! Решено, отныне именую этих химер акридами! Вот только несмотря на старания пожирателей, регулярно возвращавшихся к кислотному бассейну и вываливающих туда несколько сот литров однородной зелёной массы, расход ресурсов вдвое превышал доход. К счастью армия людей поимела достаточно проблем моими стараниями, и сейчас находилась в интересном положении. Вроде бы, и потерь нет, но и атаковать решительно невозможно...

Глава 10: Надмозг

Друидизм — довольно странное учение, потому как не предполагает для рядовых последователей какой-либо награды в жизни или смерти. Постулаты этого учения кстати весьма запутанны, и к тому же запрещены к публикации. Ну и не надо! Ведь как обычно, весь смысл учения можно охарактеризовать короткой фразой ''слушайся жреца''. И в самом деле, лесной друид мог жестоко наказать охотника убившего какую-нибудь косулю, а через десяток лет — похвалить за сие действо, совершенное как внезапно оказывается на его глазах. Так что о том что нынче запрещено или разрешено селяне шли в лес к друиду, равно как с ранами и болячками и просьбами о ниспослании дождя. В одни годы друиды охотно проводили обряд обеспечивающий богатый урожай а в другие наотрез отказывались. Более того, иногда друиды не вмешивались в вопиющие случаи разбоя на дороге, хотя с помощью своей странной магии могли их легко пресечь. Друиды могли повелевать дикими зверями, сами обращаться в свирепых волков и медведей, насылать ураганный ветер и грозу, кроме того друиды неведомым образом покрывали огромные расстояния за считанные часы. Непосвященные не могли постичь их магию и логику, а те кто принимали их веру и становились друидами ничего не рассказывали. Знай взирали на собеседника просветлённым взором. Несмотря на посулы золота, дружеские и семейные связи, слово вождя и даже пытки. Поговаривают что друиды являются поголовно одержимыми — этот ''факт'' кстати и привёл к их гонениям. Впрочем, лесные старцы отступили без боя. И исчезли. Искать друида в лесу — занятие гиблое, впрочем достоверных свидетельств встречи с друидом никто не может предоставить уже свыше сотни лет. Но самая большая странность друидов — их бескорыстие, друиды были равнодушны к золоту и тем немудрёным дарам что несли им селяне. Друиды жили в лесу и не покидали его надолго, а в городах и вовсе не появлялись. Чем жили, как жили — тайна покрытая мраком. — отрывок из ''Почему человеки проиграли'' за авторством Ыгрытымба Стеклянноглазого, первого орка-профессора.

* * *

— Ну-с дорогие друзья, и каков же результат наших гуманитарных бомбардировок? — спросил подозрительно весёлый Лёва, едва все пришли на очередное собрание.

— Результаты хорошие. Культисты живы, но их слуги... — начал было драколич

— Неудовлетворительные. — перебил его я — Все мои усилия лишь дали нам отсрочку. Но вместе с этим истощили все ресурсы, осталось всего четыре тонны биомассы. В день прирост не более пяти тонн, так что дела не будет.

— Не хочу показаться сильно умным, но те шесть ктулхоголовых монстров потянули никак не меньше чем на тонн тридцать. — в свою очередь перебил меня Лёва — Зачем ты их создал? Выглядят они бесспорно грозно, но против магов бесполезны.

— Зато неуязвимы для химер. — не остался в долгу я — Такая уж у них задача, они не боевые организмы а скорей уборочные комбайны.

— Вот это заметно, скажу я тебе. — снова взял слово драколич — Ты в курсе что в шести километрах к югу твои кальмары доедают крупного монстра? Размером с микроавтобус. Кажется раньше оно было кабаном, в толк не возьму как эта туша не повредила лапки твоих шагателей.

— Что, правда? Я на такой результат не рассчитывал, хотя памятуя свою первую битву с мутантами я добавил пожирателям боевую программу на случай таранной атаки. Ноги у них конечно крепкие, но пожиратели не гордые и их с пути противника уберут. Странно... А как подох мутант? Обычно у крупных если не чешуя то костный панцирь. В ведь заряды у пожирателей не бронебойные.

— Я не видел боя. Увы, но призраков у меня не настолько много чтобы контролировать всю территорию.

— Жаль. В любом случае, я выспался и стал мыслить гораздо трезвее... Так что тетраподам стоит готовиться к нескольким усовершенствованиям.

— Это конечно хорошо, но что ты собираешься делать с культистами? — вопросил Лёва, изобразив на лице суровость и рвение.

— Поскольку бомбардировка Хольрота зажигательными бомбами моего приготовления была ночью, то посмотрели её только мы с Сергеем. Может покажем запись всей честной компании?

Сергей ничего не ответил, но вместо этого начала формироваться уже знакомая ''голограмма''. Чётко очертился шестиугольник массивных стен замка, с укреплённым донжоном ближе к южной стене — самой тонкой и низкой, поскольку две примыающие стены частично были вписаны в склоны долины. В этом месте она сужалась, метров до двухсот и протянувшись ещё на полкилометраповорачивала практически под прям углом и расширялась. Там и располагался городок, несколько рудников и распаханные поля. Заняв Хольрот попаданцы по сути загнали население в ловушку, из которой можно было выбраться только через единственный перевал. Который нежить успела заблокировать. Смотря на крутящуюся так и сяк схему я мысленно тяжко вздохнул — вот для меня цифра в четыре тысячи является вполне абстрактной. А ведь за ней четыре тысячи чьих-то судеб. Четыре тысячи жизней оборвавшихся по причине того что иномиряне даже не подумали искать другой путь. Хотя... Может они просто отчаялись и ожесточились, испытав враждебность аборигенов? И начали убивать. Верно, начнёшь лить кровь — просто так не остановишься, по себе знаю. Сколько уж у меня было идей насчёт уничтожения армии аборигенов — но пришлось их пересматривать, и в процессе обдумывания я и допёр, что более не рассматриваю врагов как людей. Смотрю на них как на некие абстрактные числа, для нейтрализации которых нужно столько-то ресурсов и в результате этого можно получить столько-то добычи. Смерть одного человека — трагедия, смерть тысяч — статистика. Товарищ Сталин был прав на все сто процентов. Конечно солдаты Объединённой Армии убьют чужаков при первой же возможности... Но ненавидеть их из-за того что они сражаются за то во что верят? Горестно это признавать, но мы сейчас точно не на стороне добра и вселенской справедливости.

На карте между тем происходило уже виденное мною действо — облачко из точек пролетело на солидной высоте над замком, и на донжоне и окружающих хозяйственных постройках расцвели пламенные цветы взрывов. Вверх понеслись клубы дыма и какие-то боевые заклятия, люди и немногочисленная нежить начали хаотично метаться. Более сотни точек символизирующих стрекоз-штурмовиков роились за стенами, шарахаясь густого дыма которым чадили горящие деревянные постройки, но вместе с тем яростно атакуя выживших. Конфликт инстинктивного приказа и чувства самосохранения в наличии — стрекозы время от времени то тупили на ровном месте, то кидались гурьбой в атаку через клубы дыма на объятые пламенем людские фигуры. Стандартные манёвры уклонения состоящие из резкого рысканья по сторонам и вовсе превратились в нечто сюрреалистичное. Стрекозы то взмывали свечкой вверх, то приземлялись и шустро бегали по земле... Шустро да недолго. Сергей несколько раз показывал мне кадры что видел призрак в суматохе рискнувший спуститься пониже. Сейчас же он на это не отвлекался, предпочитая показывать общую картину. Вот рухнул подъёмный мост и распахнулись закрытые ворота. Оттуда по узкой, петляющей среди скал дороге вниз по склону (с этой стороны долина углублялась) побежала неорганизованная толпа, человек в восемьдесят. Упавшая сверху стая штурмовиков вызвала смятение и хаос — кто продолжал бежать кто упал и покатился вниз по склону, кто-то был затоптан... А один человек начал швыряться во все стороны некромантскими заклинаниями, за секунды внеся в ряды союзников примерно такое же опустошение как и вся стая стрекоз... Которым кстати тоже неслабо досталось — несколько раз в воздухе вспыхивало нечто напоминающее ромашку, метров тридцать в диаметре. Наткнувшиеся на неё стрекозы моментально осыпались прахом. По словам Сергея, такое заклинание ему неизвестно, видимо не мы одни занимаемся улучшением имеющегося арсенала. Дополнительно эту мысль подтвердил взрыв, разметавший один из бараков.

Стрекозы-штурмовики полегли практически все, но не дали культистам наладить тушение пожара. От замка Хольрот осталось только кольцо каменных стен, донжон, и пара каменных зданий со сгоревшими крышами. Несмотря на всю осеннюю сырость, и порой довольно значительное расстояние между постройками всё что было построено из дерева превратилось в обугленные головни. В них же прератилось множество тел людей и стрекоз. Низшей нежити в замке не держали, а высшей было мало и поскольку задохнуться ей не грозило то умертвия не получившие приказа не двигались пока не появлялась непосредственная угроза. Вот тоже — сколько людей тут погибло? Сколько культистов и кровожадных берсерков сожрала плесень, покуда некроманты не смогли создать защиту? А сколько из тех выкашлял свои лёгкие, а после присоединился к немёртвому воинству, не поклонялось демонам? Увы, но другой дороги нет. Либо мы, либо они.

— Денис! Очнись! — толчок в плечо от Лёвы выбил меня из мрачных размышлений. Пожалуй, на моём лице (чертам которого я с большим трудом вернул прежние пропорции) отразилось что-то очень нехорошее, потому как некромант явственно побледнел.

— Ну, и?

— Валентин Никифорыч спросил тебя насчёт твоих крысюков. — звякнул драколич

— Что с ними не так?

— Их уже десятка три по переходам шастает. — степенно проговорил Никифорыч — Вроде и приказов слушаются, но не говорят, и так и норовят утащить всё что не прибито. С уазика вон, ящик с инструментами едва не уволокли, пришлось двери запирать.

— А, так вот в чём дело. — удивился я — Пожалуй это из-за того комплекса инстинктов и фрагментов памяти что я им привил... Вобщем у крысок есть сильная тяга ко всяким техническим и не очень штукам. Лишь бы оно ездило или стреляло! Говорить они не могут потому как им два дня от роду, но едва закончили обслуживать стрекоз как сразу кинулись удовлетворять основной инстинкт... Чего смешного Лёва?

— Не пойму твоей логики. — изрёк драколич, от избытка чувств даже пошевелившийся — Разве смогут эти мелкие уродцы создать что-нибудь путное?

— Ну, знаешь загадку про миллион мартышек с печатными машинками? Рано или поздно какая-нибудь мартышка таки напишет ''Войну и мир''. Вот примерно таким принципом я и руководствовался...

— Если следовать твоей метафоре, то нажатие некоторых комбинаций клавиш активирует гранату. Или вовсе авиабомбу. Миллион обезьян с гранатами, это мощно!

— Допустим, в нашем случае имеются не мартышки, а скажем так — сетевые графоманы. Немного умней мартышек, и могут подглядывать чужие идеи, и даже иногда не наступать на чужие грабли...

* * *

Объединенная армия готовилась к штурму Хольрота, культисты страдали от враждебной грибницы, колючки устлавшей многие удобные для обороны места, паутины спеленавшей их нежить. Глядя сверху нам было видно что сражение если и произойдёт, то либо в самой широкой части долины перед замком, ограниченной с боков крутыми склонами, редким лесом и развалинами крупного селения. Либо же некроманты могут уклониться от так называемого ''генерального сражения'', и перегнав зомбей в крепость принять осаду... Но пока что установилось затишье, отбив атаку полутысячи упырей зараженных грибницей люди и орки к моему удивлению не заразились. Похоже местные маги представляют из себя многое не только в боевом аспекте. Враждебные армии готовились. Готовились и мы, но не к этому сражению — в принципе победитель в нём уже был известен. И следовало изыскать ресурсы, дабы выстоять в случае обнаружения.

Пожиратели были хороши. Массивные, хорошо защищённые и двигающиеся довольно быстро для своих размеров. Их желудки могли вместить более чем тонну биомассы, а щупальца позволяли быстро её собирать... Но всё же, был в них один изъян. Собрав достаточно биомассы они были вынуждены возвращаться к биореактору чтобы её сбросить, а поскольку их аппетит был велик то зона голого леса неуклонно расширялась. Конечно можно было попытаться создать промежуточные биореакторы — но это полумеры. Конечно, можно выжать из местной экосистемы больше биомассы — но это тупиковый путь. Без постоянной агрессивной экспансии настанет стагнация, поскольку ресурсы будут уже истощены. Несложно создать гриб который ценой истощения почвы обеспечил бы нас большим количеством биомассы, но гораздо более заманчиво создать стабильную экосистему, которая кроме постоянного притока ресурсов обеспечит нас ещё и защитой. Но это — дело будущего, а пока же следует собирать ресурсы и готовиться к худшему. Мы здорово помогли людям, так что они справятся с некромантами, если у них не найдётся сюрпризов. Но расправившись с культистами Объединённая Армия не пойдёт домой... Ввязываться в войну на истощение мы сочли неразумным.

Но возвращаясь к пожирателям — их коэффициент полезного действия был невысок из-за того что им приходилось возвращаться на базу доставляя ресурсы. Где они с потерями перерабатывались в биомассу, которая в свою очередь всё с теми же потерями превращалась в существ. Так что хорошенько подумав я создал новый вид пожирателей. Их я не особо колеблясь назвал попросту матками. Внешне от обычных пожирателей они отличались увеличенным брюшком, коническим горбом на спине и двумя рядами отверстий размером с кулак по бокам панциря. Разогнанный до предела метаболизм позволял маткам выращивать сотни существ за считанные часы. В горбе под панцирем гнездились сотни насекомых с ладонь размером — самых разнообразных форм и конфигураций. Рождались они сразу десятками в брюшке, после чего переползали в новое обиталище. Создать этих симбионтов у меня получилось благодаря исследованию механизма действия муравьиных феромонов. Симбионты могли различать матку и друг друга по запаху несмотря на примитивную нервную систему. Взрослые жуки гнездящиеся в ходах под панцирем в случае опасности получали встряску впрыском тревожного феромона, и устремлялись наружу атакуя всё чей вид и запах не был включен в список исключений.

Симбионты сильно отличались друг от друга, всего пожиратель-матка производил шесть видов существ. Симбионты-рабочие представляли собой крылатых муравьёв длиной с палец, с мощными жвалами и концентрированной муравьиной кислотой. Этот вид постоянно вился вокруг матки, обрезая с кустов всевозможные плоды и ягоды, и симбионтов-тлей. Всё это отправлялось в ходы под панцирем, где я не мудрствуя лукаво расположил дополнительную глотку. Второй вид — те самые тли, также крылатые. Присасывающиеся к растениям и излекающие из них сок, в процессе раздуваясь вшестеро. Гигантские, размером с ладонь шершни предназначались для охоты на мелкую дичь, и наводились на цель с помощью жуков-разведчиков, обладающих мозгом и оставляющих за собою характерный феромонный след. Эти четыре вида производились быстро и работали исключительно в симбиозе с маткой. Остальные два вида были вполне самостоятельны, хотя и начинали рождаться только когда у матки было достаточно мелких симбионтов. Яйца, из которых вылуплялись стандартные стрекозы-штурмовики материнский организм сообразно своим инстинктам укладывал на деревья и прочие возвышенности с помощью щупалец, а вот двухголовые сколопендры брякались оземь едва родившись. Благо их экзоскелет твердел ещё в материнской утробе, да и комплекс инстинктов который кстати, не мог появиться естественным путём позволять гасить энергию удара — одним из типов перемещения сколопендры было качение. Обе головы сцеплялись хелицерами, туловище при этом сложенное едва ли не вдвое принимало форму круга, извиваясь и сжимаясь в эллипс оно приобретало начальный импульс и далее катилось затрачивая гораздо меньше усилий. Впрочем, передвигаться таким образом сколопендры могли только по относительно ровным поверхностям, или же с бугорка. Впрочем, так было только поначалу — существа рождались величиной с руку, но могли расти до длины в четыре метра. И треть метра в обхвате. По понятным причинам зрение у сколопендр было не основным чувством — членистоногое хорошо различало вибрации в целом и звуки в частности. Вобщем даже единственная матка могла доставить неизбывный геморрой любому количеству противников без магической поддержки — когти и зубы, равно как мечи с латами, не лучшее оружие против роя юрких и ядовитых насекомых величиной с ладонь. Неудивительно что разработав этот комплекс существ я тут же радостно гыгыкая и бугагакая рванул к хранилищу биомассы на поверхности...

Ну а на поверхности наступила зима. Как и водится — внезапно. Ранее затяжные осенние дожди только повышали уровень воды в дренажной системе муравейника, и не привлекали к себе моего внимания. Равно как и понижение температуры, совершенно незаметное под землёй. Поскольку кругом был хвойный лес то палой листвы, тоже не наблюдалось так что чисто психологически я оказался не готов к зиме. Да, при разработке новых организмов я наделял их возможностью если не активно двигаться во время зимы, так впадать в спячку... Но полноценно функционировать при отрицательных температурах они не могли. Снег, выпавший ночью пускай и растаял к полудню, но все мои планы растаяли вместе с ним.

За счёт своего бешеного метаболизма пожиратели при должном питании могли сносно функционировать и на холоде, но меньшие членистоногие в лучшем случае впадали в спячку. Следовало создать существ способных сражаться и на морозе, причём, желательно могущих прокормить самих себя. С учётом малого количества доступной биомассы (сам по себе Муравейник вырабатывал чуть более тонны в сутки) следовало сделать упор не на количество а на качество. Так что я решил воспользоваться опытом войн Земли, и подготовить стрелковую пехоту вооруженную аналогами автоматов. На эту роль так и просились крысюки — когда надо весьма тихие, малоразмерные, хитрые и очень шустрые. Причём остатки крысиных инстинктов как раз были очень к месту, для крысюков было очень естественно передвигаться так, чтобы между ними и врагом постоянно находились какие-то препятствия. Выведенные в биоконвейере существа практически полностью повторяли собой первого крысюка, разве что примерно четверть из них была самками. И прочие крысюки не имели энергетических структур ответственных за телекинез, вернее то слабое его подобие которое я смог приживить. Неудивительно, ведь чтобы приживить третичную структуру приходилось действовать не прямо, а косвенно, потому как от любого моего прикосновения третичная структура немедленно лопалась. Впрочем я всё равно создавал три десятка крысюков скорее как дешевую рабочую силу... Не отравляющую всё и вся одним своим присутствием, аки умертвия. Главным затыком было не прописать крысюкам комплекс необходимых инстинктов, а разработать надёжное и достаточно убойное оружие. Стандартные шипострелы не подходили, ведь скорострельность у них была на уровне каких-нибудь арбалетов. Что совершенно недостаточно при битве с прущей на тебя стаей мутантов. Пришлось долго думать, советоваться с Никифорычем, забирать у Лёвы ноутбук, и снова долго думать. И наконец, когда Объединённая Армия уже вовсю закидывала Хольрот всякими непотребствами посредством катапульт, в моей лаборатории родилось новое существо.

ШПАК — шипострел полуавтоматический, компактный. Издали его вполне можно было принять за разжиревший ППШ, ну а Лёва безошибочно определил его как барабанный дробовик, коим он неоднократно гонял мутантов в Припяти. В массивном прикладе располагалась сократительная камера, кроме гладкой мускулатуры сжимаемая ещё и четырьмя мышечными тяжами скелетных мышц. Мышцы крепились к кости закреплённой одним концом в суставе у горловины приклада, она ускоряла как сжатие так и расширение камеры. Пара воздушных клапанов, были устроены так чтобы не пропускать воду и крупные частицы. Пыль оседающая внутри камеры могла откашливаться через них же, вкупе со специальной слизью. Питался ШПАК из дискового магазина — а поскольку об унификации, точных допусках и прочих умных словах что я вычитал в ноутбуке Кирилла оставалось только мечтать, конструкция магазина была весьма оригинальна. Во-первых, вместо спиральной пружины внутри была кишка, посредством перистальтики выталкивающая снаряды-головастики наружу. По сути, магазин был отдельным существом — обладающим своим примитивным мозгом, системой индикации, трахеями, крепкой хитиновой оболочкой, собственным жировым запасом и группой мышц выполняющих роль магазинной защёлки. Дополнительно магазин держался и мышцами шипострела — в пару костных колец входили шипы, надёжно удерживающие вместилище биоснарядов. Питался этот оригинальный симбионт с помощью специального существа-раздатчика, представляющего собой хитиновую колону с рядами выемок под магазины. Через специальные клапаны в них закачивались снаряды и жировая ткань, впрочем последней много не было нужно — метаболизм симбионта был крайне медленным. А вот снарядов — уменьшенных ''головастиков'' туда влезала сотня, и ещё место оставалось. Но на всякий случай больше сотни раздатчик туда и не закачивал, во избежание задержек с подачей.

Сама конструкция ШПАКа была не слишком эргономична, зато надёжна, прочна и практична. Мозг размером с грецкий орех был упрятан в ложе возле приклада, через одну хитиновую стенку от желудка. В желудок попадали содранные оболочки ''головастиков'', где и переваривались. Мозг же отвечал за контроль этого и нескольких других процессов — главным образом внешней индикации. На левой боковой панели, аккурат перед магазином и располагалась индикаторная панель — два светлых, даже слегка прозрачных столбика, разделённые поперечными делениями. в зависимости от внутреннего давления они могли наполняться кровью, меняя цвет в зависимости от состояния пушки. Верхняя полоска — самая короткая, из трёх делений, отображала уровень готовности. Если было заполнено все три — значит готовность полная, бери и стреляй. Два деления — загрязнение сократительной камеры, либо ствола. На этот случай тут же рядом со шкалой была предусмотрена кнопка аварийной очистки, вызывающая у пушки нечто вроде приступа кашля. Одно деление — переохлаждение, значит стрелок мог стрелять, но на свой страх и риск. Если шкала не была заполнена вовсе, это свидетельствовало о то что из-за малого количества питательных веществ оружие впало в спячку. Второй индикаторный столбик символизировал количество боеприпасов в магазине. Правда состоял он из всего шести ячеек — более точно отследить и передать, эти данные между двумя существами было сложно. Размещать индикацию на магазине я посчитал излишним.

Корпус ШПАКа был покрыт хитиновой оболочкой, натянутой на костный каркас. Ствол имел калибр в два с половиной сантиметра — в него как и в старые шипострелы можно было заряжать заряды через дуло. В таком случае отверстие по которому в него подавались головастики рефлекторно закупоривалось, воизбежание утечек. По своей структуре ствол был ближе к зубной эмали чем к кости, но мог ограниченно восстанавливаться. Его гладкая внутренняя поверхность дополнительно смазывалась жиром, выделяющимся через подобия сальных желез в порах ствола, уберегая его от чрезмерного износа. За магазином, на привычном взгляду каждого землянина месте располагалась пистолетная рукоятка со спусковым крючком, окруженным защитной скобой. На цевье также была закреплена вертикальная ручка, для пущего удобства. Продвинутых механизмов прицеливания не предусматривалось — в них я не соображал совершенно, так что на прицельной линии были закреплены мушка и целик, представляющие собою пару хитиновых колец. Но по сравнению с моими первыми шипострелами это было небо и земля! А когда я дополнительно настроил рефлексы оружия, дабы резкое сокращение камеры не сбивало прицел, то всё стало ещё лучше — весь магазин уходил в ростовую цель на дистанции метров в двадцать. После всех доработок скорострельность достигла одного выстрела в две секунды, быстрей магазин попросту не мог досылать заряды. Впрочем, немного покумекав я решил и эту проблему — отдельная мышечная камера на десяток зарядов у самого казённика, заполнялась автоматически. Подача головастиков из неё была гораздо быстрее.

Вволю настрелявшись и потаскав оружие в руках я понял что для крысюков пушка будет, мягко говоря тяжеловата — семь кило с примкнутым магазином это не шуточки. По всему выходило что я увлёкся и создал оружие не под текущие нужды, а под себя. Но чёрт подери, оно мне нравилось! Особенно когда я мысленно соединился с мозгом пушки и смог добиться практически автоматической стрельбы, правда ценой понижения убойной силы. Камера сокращалась не вся разом, а только на треть и это позволяло стрелять очередями по три выстрела, пускай не так сильно и далеко. В противовес этому режиму я попытался изобразить нечто вроде снайперской модификации, и убив несколько часов пытаясь собрать прицел из линз биостекла плюнул на всё и попросту вырастил глаз над стволом. Сигнатура органа зрения некогда принадлежала химере получившейся кажется из орла... Хотя может быть и из совы, так как острота зрения хоть и превышала мою — но глаз неплохо видел в темноте, довольствуясь совершенно ничтожным количеством света. Но не это захватило меня — сама возможность стрелять из-за угла, из-за спины и так далее была бесценна! Раздатчик не успевал синтезировать головастиков и заряжать их в магазины, а я всё стрелял. Из-за угла, из-за спины, не глядя на цель, и просто положив ШПАК на стол и двигая его палкой... От этой идеи был один шаг до каких-нибудь защитных турелей — которых я с радостью и установил в лаборатории, оснастив дополнительно мышечным приводом и полукруглыми хитиновыми куполами. В коридоре я также установил две пары турелей, как и турели в лаборатории питавшихся непосредственно от раздатчиков, где и вызревали заряды.

Управление системой турелей я завязал на специально выращенное существо, которое без затей поименовал Надмозгом. Всё-таки до Сверхразума метровый мозг не дотягивал, потому как не имел ни размера с многоэтажку, ни самосознания ни псионных способностей. Зато благодаря огромному размеру в его двигательной коре хватило бы места и для контроля сотни-другой турелей. Память Надмозга к моему удивлению оказалась прямо-таки слоновьей, и несмотря на то что её просмотр вызывал у меня головную боль, я взял и это свойство на вооружение. Теперь внутри коридоров и лабораторий располагались мои глаза и уши. Хе-хе. Только бы не увидеть ими что-нибудь такое, что потом не развидеть...

* * *

— В следующий раз, когда я решу что вступить в бой с армией аборигенов, это хорошая идея... Напомните мне, пожалуйста об этом моменте. — произнёс я глядя на действо что разворачивалось на ''голограмме''

— Я одного не пойму, если они способны лупить по площадям словно из реактивного огнемёта, то на кой ляд им эта голытьба с мечами? — взвился Лёва, ожесточённо скребя недавно побритый подбородок.

— Ты кстати заметил что большая часть их энергии тратится на защиту пехотинцев? — голос драколича как обычно напоминал удары кувалдой по рельсе.

— Да, я вижу. — кивнул Лёва, а вслед за ним это движение повторил и грек.

— А я вот ничего не вижу. — влез я, и спустя секунду картинка расцветилась несколькими пучками разноцветных линий и скопищем ярких точек. — Впрочем ну его, всё равно ничего непонятно, убери эту цветомузыку.

Осада замка была воистину эпична. Если бы мне кто-нибудь избегая подробностей сказал что происходит осада с участием нежити и людей, то моё воображение живо бы нарисовало маленькую, но зело гордую крепость людей и орды злобных скелетов до самого горизонта. Увы, но всё происходило совсем не так, толпы нежити ранее стоящие под открытым небом в километре от крепости частью рассеялись по долине, но большинство их вошло в крепость. Судя по разведке драколича, живых там осталось не более полусотни, но зато выгоревшее пространство перед донжоном было расчищено и обзавелось рисунком в виде многолучевой звезды. Благодаря ней в небе над замком хлопая кожистыми крыльями летало не менее дюжины разнообразных тварей. Размером от собаки до быка, с загнутыми рогами что венчали разнообразные звериные головы. Самые крупные демоны, числом четверо, были облачены в латы и сжимали в руках разнообразные смертоубийственные орудия, которые прошаренный Сергей обозвал глефами и гизармами. Вопреки стереотипам, вил и кос ни у кого не наблюдалось. Демоны реяли в вышине, недосягаемые для заклинаний магов, на первый взгляд совершенно хаотично, но Сергей своим нечеловеческим умом смог определить что нечисть повторяла своими траекториями линии рисунка. Вернее, выписывала некую фигуру чем-то смахивающую на нарисованную на земле — только трехмерную и посему на порядок более сложную.

Армия людей медленно, но непреклонно маршировала к стенам вверх по склону. Серо-стальная полоса войск нарубленная на аккуратные квадратики практически перекрывала собой долину, благо у замка она сужалась. Со склонов утыканных скалами и поросшими скинувшими листву кустами вниз время от времени грохоча катились каменные глыбы, так как там металось несколько десятков умертвий. Затаившихся до поры, но в какой-то момент начавших провоцировать людей и отвлекать на себя внимание. Полторы тысячи наиболее пострадавших зомбей оказывается разбрелись по склонам не просто так, а во имя маскировки, создавая засветку для чутья священников. Атаковать нежить вверх по склону люди не рискнули, а маги с недавних пор были заняты отражением вражеской магии. Заклинания культистов расцвечивали магический щит причудливыми разводами, и заставляли его колыхаться точь-в-точь как мыльный пузырь. То что мы наблюдали сейчас было ничем иным как третьей стадией штурма. Её предварял многочасовой обстрел из двух десятков требушетов, в отличии от магов некроманты испытывали трудности в постановке защиты, и здоровенные каменюки а также бочонки со взрывающимся содержимым безнаказанно сыпались на голову нежити. Не быстро, но с достойной уважения периодичностью, преодолевая дистанцию в четыре сотни метров. Даже поломки то одной то другой метательной машины не заставляли батарею сбавить темп.

Несколько костяных големов пытались огрызаться со стен, швыряясь как камнями так и упырями. Но по сравнению с метательными машинами они здорово проигрывали, и после того как люди то ли благодаря сноровке то ли везению снесли двоих големов со стены попытки контрбатарейной борьбы прекратились. Зато костяные големы начали передвигаться по гребню стены затрудняя прицеливание, и перенесли свой огонь на магический щит над строем солдат прикрывающих требушеты. Без особого впрочем успеха, каменные глыбы соскальзывали со щита как с гуся вода, или же с треском разлетались в щебень который падал в сторонке. Обе армии ждали ошибки оппонента, видимо для командующего Объединённой Армией тактика дальнего огневого контакта была в новинку, ну а земляне не желали посылать своих болванчиков на убой и тянули время.

С интервалом в несколько секунд землю и облака соединили сияющие линии, осветившие долину бело-голубым светом. А затем громыхнул натуральный гром. Фигура что рисовали демоны была размером метров двести, и молнии ударили ровно в её центр. Нематериальный компонент заклинания не пострадал, прямого попадания молнией тоже не случилось — но большая часть демонов всё равно посыпались на землю обугленными тушами. Хоть и магия кругом, но всё же законы физики никто не отменял — колоссальный электрический заряд сверкая словно сварка рванул по ионизированному каналу, и задел нескольких демонов распустившись пучком молний. Не знай я о сильнейшем противодраконьем оружии аборигенов, то решил бы что молнии били из туч однако источником им служил вовсе не статический заряд в облаках, а башни молний. Большая часть заряда ухнула в серые тучи, через несколько секунд пролившись оттуда обычными, ветвистыми молниями. Мгновением позже залп второй башни (представляющей собой скорей трёхметровый конус водруженный на телегу) разветвился гораздо сильнее и смахнул демонов с неба словно жуков газетой.

Ежу понятно что некроманты что-то затевают, так что люди и орки использовали своё самое мощное оружие. И оно впечатляло. Одно радовало — пускать молнии параллельно земной поверхности маги не могут... Вернее могут но недалеко, можно сказать что практически в упор и с большим риском для себя. Несмотря на ионизированный канал что создаёт магическое подобие лазера в молнии содержится просто колоссальная мощь, и её с лихвой хватает на то чтобы самостоятельно стечь в землю по кратчайшему пути. Слушая восхищённый мат Лёвы и непонятные (но не менее восхищённые) слова упакованного в некробрню грека я призадумался над тем что мы сможем противопоставить. Выходит что особо нечего — крупные существа тут не подходят, придётся остановиться на небольших манёвренных роях стрекоз. Впрочем, я не успел зайти далеко в своих рассуждениях — потому как армия от топтания на месте перешла к активным действиям. За второй линией аккуратных коробочек подразделений (тысяч — согласно военной классификации аборигенов) началось подозрительное шевеление со стороны магов. Несколько людей в характерных плащах и сутанах начали суетиться вокруг кучи камней. Сергей прокомментировал что они вливают в них ману, но в заклинания не структурируют.

Зачем они это делают мы выяснили спустя пару минут, когда трёхметровая куча камней зашевелилась, и внезапно рассыпавшись поползла вперёд словно живая. Это было похоже на лавину — разнообразные камни, величиной как с кулак так и с пол-легковушки перекатываясь ползли вперёд. Магическая лавина протиснулась между двумя коробочками воинов и словно гигантская гусеница поползла вверх по склону. За вереницей камней оставался чёткий кильватерный след из укатанной земли, шириной метров тридцать. Немногочисленные валуны валяющиеся на склоне вовлекались в движение, но несколько торчавших скал магическая лавина предпочитала огибать, обтекая с боков. И пускай двигалась лавина со скоростью пешехода, от неё веяло такой первозданной мощью что я смотрел на сие действо открыв рот. Грохот стоял неописуемый, впрочем драколич пожалел наши уши и спустя десяток секунд отфильтровал его, снизив громкость раз в десять. Впрочем пыль, вскоре поднявшуюся над рукотворной лавиной драколич отфильтровать не мог, так что многие детали скрылись от наших глаз — разве что было видно, как из облака пыли на высоту метров в десять взлетают комья земли.

Я до последнего не мог представить что некроманты смогут противопоставить такому оружию. Стену лавина может и не проломит, но засыпать ров и устроить удобную насыпь до самого верха стены ей ничего не стоит. Некроголемы и культисты на стене засуетились. Заклинания последних впустую канули в дымовую завесу, судя по тому что атака не повторилась. Ну а нежить продолжала обстреливать неумолимо ползущую по склону лавину, несмотря на нулевой результат. Брошенные камни вовлекались в общее движение, а упыри истирались в кашу и вкатывались в почву. Культисты на стене приступили к панике, большей частью толкаясь побежав вниз по лестницам и скрывшись в башнях. Похоже они знали об этой штуке что-то такое, чего не знали мы. Камни между тем доползли до стены, после чего как я и предполагал начали шустро собираться в кучу. Куча высотой метров в семь не доставала и до половины сены, но тут из верхушки кучи поднялся целый столб из камней, высотой метров восемь и метра полтора в обхвате. Вопреки моим ожиданиям он не рухнул на/за стену, а рухнул на бок. Дополнительно изогнувшись под прямым углом посередине, а в этот момент вверх тянулся ещё один каменный столб. Спустя несколько секунд картину скрыло нагнавшее камни облако пыли. Но не прошло и полминуты, как оттуда вспучившись словно шар показалась куча камней, которая неспешно разогнулась и превратилась во вполне гуманоидную фигуру, плечистую, с длинными руками но слегка мелковатой головой.

— Ипатий Коловрат! — выдохнул я, глядя как об массивную грудь разбиваются многотонные глыбы что кидали големы некромантов

— Каменный голем. Высота — двадцать два метра, вес примерно три тысячи тонн. Материалом служит гранит и песчаник. Меры противодействия — хрен его знает. — Констатировал драколич. В среде аборигенов царило оживление, четыре аккуратных квадрата войск сомкнулись и маршировали вверх по склону, покуда гигантская каменная фигура пробивала в ней проход. Что примечательно, стоящие в полусотне метров ворота с подъёмным мостом голем проигнорировал. Толи они были защищены не в пример лучше, толи проход нужен был пошире... Толи командиры Объединённой Армии решили что восстановить участок стены проще и дешевле чем массивную надвратную башню. Всё же интересно — голем судя по всему перемелет всю нежить за стенами, просто превратившись обратно в лавину и сделав внутри крепости пару кругов почёта. Почему тогда войска двигаются вперёд, рискуя пострадать от дружественного, и не очень, огня?

Голем стоял возле крепостной стены, которая высотой была лишь немногим ниже его плеч, а шириной метров шесть. Пожалуй стоит отдать магам должное, они умеют строить укрепления... И умеют их разрушать. Голем неторопливо поднял правую руку, и резко опустил её на стену. Один некроголем не успел вовремя убраться с траэктории удара, и попал под импровизированный камнепад. Брызнувшие во все стороны осколки кости и камня изрешетили парочку культистов ломящихся в дверь ближайшей башни. Кто бы там не сидел, он поступил не слишком разумно — вряд ли огромного голема сможет сдержать массивная деревянная дверь. Впрочем, это для меня сия битва выглядит как какое-нибудь кино — окажись я рядом с враждебно настроенным многотонным конструктом, то пожалуй не смог бы поручиться за чистоту своих штанов. Вышеупомянутый конструкт между тем обрушивал на стену удар за ударом, да так что камни разлетались в стороны на сотню метров. Впрочем большая ширина стены не давала проломить укрепление даже десятком столь сильных ударов. А потом голему помешали. Два десятка некроголемов расталкивая толпящуюся за стеной нежить рванули к центру многолучевой звезды, с небольшим запозданием зомби побрели следом.

— Похоже, я определился с назначением этого рисунка. Это концентратор некроэнергии, причём с высочайшим КПД. До использования триггера наружу не просочилось практически ничего. — отметил драколич

— Что они делают? — вопросил я глядя на фонтанирующий тьмой рисунок. — Неужели собираются создать собственного голема? Материала вроде полно, но я сильно сомневаюсь в эффективности костей против гранита.

— Очень на то похоже. Насчёт эффективности ты не прав, если заклинание магов только удерживает энергию и движет камни, то некроголем будет вполне способен влить свою энергию во врага и поглотить её, став при этом только сильнее. И в отличии от каменного голема он просуществует не пару часов, а неделю. И это без подпитки.

Толпы нежити между тем стягивались в клубящуюся тьму. Голем продолжал методично лупить по стене, разрушая участок шириной метров десять до самого основания, ну а четыре тысячи воинов с знамёнами по центру каждой неторопливо шли вверх по склону, огибая препятствия. Сверху колыхались едва заметные обычным зрением пузыри щитов, время от времени идущие рябью от попаданий заклятий немногочисленных культистов из башен. Но покуда знамя тысячи стояло, до тех пор держался и щит. Как-никак знаменосцами были маги, а в древко знамён было натыкано порядочно кристаллов концентрирующих ману. Прочие маги тоже имели доступ к этому артефакту, сливая туда силу и стабилизируя щит. К счастью в Объединённой Армии было всего четыре магических стяга, и все прочие подразделения были вынуждены надеяться на обычных магов.

Наконец голем доломал стену, и двинулся внутрь крепости, перепахивая землю увязающими по щиколотку ногами. Низшая нежить следуя заложенным приказам пыталась его атаковать, но выглядело это откровенно жалко. Так, словно кучка муравьёв атакует карьерный самосвал. Не обращая внимания на лезущих под ноги зомби, и давя их десятками голем целеустремлённо продвигался к аморфной куче костей что фонтанировала тьмой внутри многолучевой звезды. Под ногами голема дрожала земля, немногочисленные развалины оставшиеся после пожара окончательно рассыпались от этих сотрясений. Едва голем наступал на какой-нибудь остов здания, как во все стороны разлетались камни и обгоревшие брёвна сшибающие зомбей словно чурки городошной битой. Сами зомби тоже массово валились наземь, а порой и ненадолго взлетали в воздух. Но голем шел не быстро — каждый раз аккуратно перенося вес на опорную ногу, и активно двигая руками и плечевым поясом. При этом из каменной фигуры сыпалась каменная же крошка, и щебень.

Казалось, что каменный великан несокрушим. И даже если сейчас из облака тьмы восстанет его костяной собрат — то исход их схватки будет предрешен. Казалось... Но когда между каменным гигантом и его целью оставалось метров двадцать (что равнялось для голема всего трём шагам) случилось неожиданное. Вверх взметнулось облако пыли, а сам голем неожиданно стал ниже ростом. Секунду спустя, до меня дошло что голем попросту повалился под землю, примерно по бёдра. Неужто, он так ''удачно'' набрёл на какое-нибудь замковое подземелье? Конструкт пошатнулся, но смог уберечься от падения подставив обе руки, и тотчас же выпрямившись. Тьма на месте многолучевой звезды между тем рассеялась, а на её месте оказалась... Дыра в земле. Метров с дюжину в диаметре, и отвесными стенками. Между тем земля вокруг голема забурлила, в воздух снова поднялись облака пыли и он начал величаво погружаться вниз вместе с зомбями что стекались к нему сотнями. Огромные каменные руки лупили по бурлящей земле, разбрасывая в стороны объёмы грунта как в бульдозерном ковше, но ситуацию это не меняло, и голем уже погрузился по пояс. Внезапно, после очередного размашистого удара картинка застыла и приблизилась — видимо Сергей что-то заметил.

— Секундчку. — только и сказал драколич, и картинка сменилась мешаниной силовых линий

— Это что за покемон? — вопросил я, глядя на представшее перед моими глазами существо.

— Впервые такое вижу. Неужели ты считал что одни мы можем изобрести что-нибудь новое? — странно, но в голосе драколича мне почудилась ирония

Существо на картинке и правда выглядело странно — больше всего оно напоминало шнек от мясорубки, с торчащими во все стороны суставчатыми лапками. Длиной оно было метра четыре, и не имело ни намёка на голову. И самое примечательное — оно постоянно находилось в движении. Сергей показал нам весь его непродолжительный полёт, рухнув на землю многоножка ткнулась одним концом в грунт и тут же начала извиваться и несколько секунд спустя уже скрылась под землёй. Немного подофигеф от показанной скорости, я наблюдал за тем, как голем погрузился уже по самые плечи. Одна рука неожиданно отломилась, но каменный гигант ещё боролся. Оставшаяся рука продолжала наносить удары, иногда из-под земли выбивало очередных многоножек, иногда целыми иногда по частям. Но спустя минуту агонии движения конструкта начали замедляться и в конце концов он рассыпался грудой камней, которые скрыли вездесущие облака густой пыли.

— Приехали. — Изрёк завхоз. — Эта каменная дылда ещё жива?

— Распавшись на составляющие он стал гораздо уязвимее для атак в энергетическом плане. При достаточном запасе энергии его камням ничего бы не стоило перетереть в порошок этих... Копателей. Но сейчас голема уже доедают.

— Похоже, пехоту ждёт большой сюрприз. — выдал я ожесточённо массируя виски. Соседство с драколичем не проходило даром. — Никак не возьму в толк, как эти твари могут двигаться так быстро.

— Я уже веду анализ. Думаю, им подойдёт название ''энтропийные черви''. Закапсулированная аура, с высокоцикличным энергообменом. Срок службы червей обратно пропорционален длине прокопанных ими тоннелей, корпус похоже никто и не пытался защитить от энтропии. Не думаю, что смогу сходу создать нечто подобное.

Ситуация между тем накалялась. Армейские маги истощили щит башен и разнесли в щебень верхние этажи. Вялый обстрел прекратился, верхние площадки разнесло вдребезги, и на землю хлынул камень вперемешку с фрагментами тел. Метровые огненные диски летящие по сложным траекториям рвались с силой фугасных снарядов. Отдельно от основной голограммы появился закольцованный фрагмент записи, где был запечатлён процесс их формирования полёт и взрыв. Драколич анализировал все данные представляющие хоть какую-то ценность. Ну а я между тем наблюдал за творящимся побоищем и старался всем своим видом демонстрировать скуку и невозмутимость. Нехорошие пердчувствия начались едва я увидел червей-копателей, и крепли с каждой минутой. Впрочем аборигены действовали на удивление грамотно — остановились в полусотне метров от стены и обрушили лавину стрел, дротиков и заклинаний на толпу нежити прущую через пролом в стене. Голем пробил его очень неаккуратно, всюду подобно противотанковым надолбам громоздились каменные глыбы, создавая нежити определённые проблемы.

Нестройные ряды волочащих ноги и кишки зомбей падая, поднимаясь и топча упавших тащились вперёд, прямо сквозь ливень метательных снарядов, языки пламени и землю покрытую ледяной коркой. Последнее преподносило нежити большие неудобства, ноги мертвяков попросту примерзали ко льду, тела валились кучей-малой смерзаясь друг с другом но упорно продолжая двигаться и посему трескаясь и теряя конечности. Немногие мертвяки аки доковылявшие до людей и орков оперативно расчленялись на куски. Впрочем, поток нежити никак не иссякал — тысячи три уже были уничтожены или послужили сырьём для червей-копателей, но оставшиеся четыре безо всякого порядка ломились в бутылочное горлышко. По мешанине камней, по трупам собратьев, по обугленной и промороженной плоти — и они вполне могли преломить ход сражения. Судя по всему, мана у магов имела тенденцию заканчиваться — вместо заклинаний крушащих стены и сотрясающих землю маги использовали чнечто что можно было обозначить скорей как огненные плевки.

Спустя несколько минут ряды нежити стали гораздо плотнее, и в бой пошли видимо приберегаемые для этого случая одоспешенные и вооруженные зомби, в компании упырей и немногочисленных умертвий. Синхронная атака последних в самый центр сомкнутого строя людей заставила его прогнуться, но люди и орки держались. Копейщики вооруженные усложненными копьями с крюками по сторонам лезвия (Сергей обозвал эти орудия умным словом ''протазан'') изо всех сил старались не подпустить нежить близко, подсекали ей ноги и всячески валили на землю. С немалой долей гордости я отметил что многие зомби были частично обездвижены паутиной, вплоть до того что были скованы с несколькими товарищами по несчастью. Судьба такой нежити была незавидна — именно они наиболее часто валились на землю и затаптывались толпой сородичей. Рослые орки во третьем ряду от души лупили нежить алебардами по черепушкам, порой разрубая их до самой грудины — вобщем пользовались преимуществом в силе и росте.

Но орков с алебардами было не так много, и посему тупо прущая масса нежити сдерживалась рядами пехотинцев в кирасах, со щитами и тяжёлыми палашами. Этот бой походил скорее на лесозаготовку — любой враг получив алебардой по голове перешел бы в разряд трупа, но нежить это только дезориентировало. Если бы не воины с протазанами и гизармами всячески старающиеся уронить побольше врагов наземь то первый ряд бы попросту смяли. Впрочем и так то один то другой кирасир получал серьёзную рану и буксировался за шкирку вглубь строя, а стоящие позади орков кирсиры торопились заделать прореху своими телами. Иногда река нежити отрывала от строя маленькие кусочки, и без остатка растворяла в себе, но строй держался. Центр строя отступал всё больше, но края только перестраивались. Нежить давила в центр строя единым кулаком, так что спустя несколько минут, когда из пролома прекратили течь новые мертвяки фланги строя попросту сошлись, и начали методично давить немёртвое воинство.

Трупы громоздились в несколько слоёв, падение для любого солдата означало бы неминуемую смерть. Временами из центра строя летели дротики, поражая шустрых упырей, и причиняя им множество неудобств. Высшую нежить взяли на себя маги, и казалось выбили подчистую. Вверх по склону уже маршировали новые войска, не настолько хорошо оснащённые и вымуштрованные, но явно преисполненные решимости. Три тысячи — из них две сугубо орочьи, сохранявшие лишь подобие строя, но движущиеся вверх по склону едва ли не бегом. Зажатая в клещи нежить яростно сопротивлялась, но казалось что её дни сочтены... Увы только казалось. В клубах пыли из-под земли возникли костяные черви, и их было неприятно много. Около сотни некроконструктов возникло прямо посреди строя, вонзая острые ''носы'' в знаменосцев, магов, стрелков. Извиваясь словно перерубленный червяк — но четырёхметровое тело попросту расшвыривало людей и орков как кегли. Встать после таких ударов мог не каждый, тем более что посадка обычно была крайне жесткой. Омерзительные костяные тела обвивали живых, и от самого их прикосновения кожа начинала гнить и отваливаться кусками. Палаши, топоры, лезвия тяжёлых алебард и протазанов опускались на извивающиеся и сучащие ассиметричными лапками тела, оставляя глубокие зарубки а иногда и перерубая паразитов целиком. Но при этом металл покрывался ржавчиной, и оружие с каждым ударом рисковало попросту рассыпаться. А оказаться посреди такой свалки без оружия — означало верную смерть, с жутким напряжением сил воинам удалось кое-где отстоять строй, но его прорвали в нескольких местах.

Последнее знамя тысячи какое-то время ещё реяло над смешавшимся строем, но в конце концов на мага-знаменосца накинулось сразу четверо червей, охрана была убита, а круглый защитный кокон твари проткнули словно бумагу. Знамя упало, и как раз в этот момент на гребне стены вспыхнуло несколько багровых кругов. Показавшиеся там фигуры в балахонах воздели руки кверху, и из куч трупов вверх поднялась какая-то мерзкого цвета дымка, закручиваясь в спираль и всасываясь в магический конструкт висящий над замком. Внезапно словно потемнело, раздался звук напоминающий треск рвущейся материи — и где-то внутри крепости полыхнула багровая зарница, угол зрения сменился, позволив нам снова увидеть внутренне пространство замка. Многолучевая звезда сияла багровым, равно как и все бойницы донжона. Из распахнутых настежь дверей вырывался поток багрово-красного света. Стремительно темнело, казалось что свинцово-серые тучи вот-вот сровняются цветом с углём.

— Ой, щас что-то будет! — произнёс я, с удивлением осознавая, что обгрызаю уже третий ноготь кряду.

— В следующий раз, когда я решу что вступить в бой с армией аборигенов, это хорошая идея... Напомните мне, пожалуйста об этом моменте. — произнёс я глядя на действо что разворачивалось на ''голограмме''

— Я одного не пойму, если они способны лупить по площадям словно из реактивного огнемёта, то на кой ляд им эта голытьба с мечами? — взвился Лёва, ожесточённо скребя недавно побритый подбородок.

— Ты кстати заметил что большая часть их энергии тратится на защиту пехотинцев? — голос драколича как обычно напоминал удары кувалдой по рельсе.

— Да, я вижу. — кивнул Лёва, а вслед за ним это движение повторил и грек.

— А я вот ничего не вижу. — влез я, и спустя секунду картинка расцветилась несколькими пучками разноцветных линий и скопищем ярких точек. — Впрочем ну его, всё равно ничего непонятно, убери эту цветомузыку.

Осада замка была воистину эпична. Если бы мне кто-нибудь избегая подробностей сказал что происходит осада с участием нежити и людей, то моё воображение живо бы нарисовало маленькую, но зело гордую крепость людей и орды злобных скелетов до самого горизонта. Увы, но всё происходило совсем не так, толпы нежити ранее стоящие под открытым небом в километре от крепости частью рассеялись по долине, но большинство их вошло в крепость. Судя по разведке драколича, живых там осталось не более полусотни, но зато выгоревшее пространство перед донжоном было расчищено и обзавелось рисунком в виде многолучевой звезды. Благодаря ней в небе над замком хлопая кожистыми крыльями летало не менее дюжины разнообразных тварей. Размером от собаки до быка, с загнутыми рогами что венчали разнообразные звериные головы. Самые крупные демоны, числом четверо, были облачены в латы и сжимали в руках разнообразные смертоубийственные орудия, которые прошаренный Сергей обозвал глефами и гизармами. Вопреки стереотипам, вил и кос ни у кого не наблюдалось. Демоны реяли в вышине, недосягаемые для заклинаний магов, на первый взгляд совершенно хаотично, но Сергей своим нечеловеческим умом смог определить что нечисть повторяла своими траекториями линии рисунка. Вернее, выписывала некую фигуру чем-то смахивающую на нарисованную на земле — только трехмерную и посему на порядок более сложную.

Армия людей медленно, но непреклонно маршировала к стенам вверх по склону. Серо-стальная полоса войск нарубленная на аккуратные квадратики практически перекрывала собой долину, благо у замка она сужалась. Со склонов утыканных скалами и поросшими скинувшими листву кустами вниз время от времени грохоча катились каменные глыбы, так как там металось несколько десятков умертвий. Затаившихся до поры, но в какой-то момент начавших провоцировать людей и отвлекать на себя внимание. Полторы тысячи наиболее пострадавших зомбей оказывается разбрелись по склонам не просто так, а во имя маскировки, создавая засветку для чутья священников. Атаковать нежить вверх по склону люди не рискнули, а маги с недавних пор были заняты отражением вражеской магии. Заклинания культистов расцвечивали магический щит причудливыми разводами, и заставляли его колыхаться точь-в-точь как мыльный пузырь. То что мы наблюдали сейчас было ничем иным как третьей стадией штурма. Её предварял многочасовой обстрел из двух десятков требушетов, в отличии от магов некроманты испытывали трудности в постановке защиты, и здоровенные каменюки а также бочонки со взрывающимся содержимым безнаказанно сыпались на голову нежити. Не быстро, но с достойной уважения периодичностью, преодолевая дистанцию в четыре сотни метров. Даже поломки то одной то другой метательной машины не заставляли батарею сбавить темп.

Несколько костяных големов пытались огрызаться со стен, швыряясь как камнями так и упырями. Но по сравнению с метательными машинами они здорово проигрывали, и после того как люди то ли благодаря сноровке то ли везению снесли двоих големов со стены попытки контрбатарейной борьбы прекратились. Зато костяные големы начали передвигаться по гребню стены затрудняя прицеливание, и перенесли свой огонь на магический щит над строем солдат прикрывающих требушеты. Без особого впрочем успеха, каменные глыбы соскальзывали со щита как с гуся вода, или же с треском разлетались в щебень который падал в сторонке. Обе армии ждали ошибки оппонента, видимо для командующего Объединённой Армией тактика дальнего огневого контакта была в новинку, ну а земляне не желали посылать своих болванчиков на убой и тянули время.

С интервалом в несколько секунд землю и облака соединили сияющие линии, осветившие долину бело-голубым светом. А затем громыхнул натуральный гром. Фигура что рисовали демоны была размером метров двести, и молнии ударили ровно в её центр. Нематериальный компонент заклинания не пострадал, прямого попадания молнией тоже не случилось — но большая часть демонов всё равно посыпались на землю обугленными тушами. Хоть и магия кругом, но всё же законы физики никто не отменял — колоссальный электрический заряд сверкая словно сварка рванул по ионизированному каналу, и задел нескольких демонов распустившись пучком молний. Не знай я о сильнейшем противодраконьем оружии аборигенов, то решил бы что молнии били из туч однако источником им служил вовсе не статический заряд в облаках а башни молний. Большая часть заряда ухнула в серые облака, через несколько секунд пролившись оттуда обычными, ветвистыми молниями. Мгновением позже залп второй башни (представляющей собой скорей трёхметровый конус водруженный на телегу) разветвился гораздо сильнее и смахнул демонов с неба словно жуков газетой.

Ежу понятно что некроманты что-то затевают, так что люди и орки использовали своё самое мощное оружие. И оно впечатляло. Одно радовало — пускать молнии параллельно земной поверхности маги не могут... Вернее могут но недалеко, можно сказать что практически в упор и с большим риском для себя. Несмотря на ионизированный канал что создаёт магическое подобие лазера в молнии содержится просто колоссальная мощь, и её с лихвой хватает на то чтобы самостоятельно стечь в землю по кратчайшему пути. Слушая восхищённый мат Лёвы и непонятные (но не менее восхищённые) слова упакованного в некроброню грека я призадумался над тем что мы сможем противопоставить. Выходит что особо нечего — крупные существа тут не подходят, придётся остановиться на небольших манёвренных роях стрекоз. Впрочем, я не успел зайти далеко в своих рассуждениях — потому как армия от топтания на месте перешла к активным действиям. За второй линией аккуратных коробочек подразделений (тысяч — согласно военной классификации аборигенов) началось подозрительное шевеление со стороны магов. Несколько людей в характерных плащах и сутанах начали суетиться вокруг кучи камней. Сергей прокомментировал что они вливают в них ману, но в заклинания не структурируют.

Зачем они это делают мы выяснили спустя пару минут, когда трёхметровая куча камней зашевелилась, и внезапно рассыпавшись поползла вперёд словно живая. Это было похоже на лавину — разнообразные камни, величиной как с кулак так и с пол-легковушки перекатываясь ползли вперёд. Магическая лавина протиснулась между двумя коробочками воинов и словно гигантская гусеница поползла вверх по склону. За вереницей камней оставался чёткий кильватерный след из укатанной земли, шириной метров тридцать. Немногочисленные валуны валяющиеся на склоне вовлекались в движение, но несколько торчавших скал магическая лавина предпочитала огибать, обтекая с боков. И пускай двигалась лавина со скоростью пешехода, от неё веяло такой первозданной мощью что я смотрел на сие действо открыв рот. Грохот стоял неописуемый, впрочем драколич пожалел наши уши и спустя десяток секунд отфильтровал его, снизив громкость раз в десять. Впрочем пыль, вскоре поднявшуюся над рукотворной лавиной драколич отфильтровать не мог, так что многие детали скрылись от наших глаз — разве что было видно, как из облака пыли на высоту метров в десять взлетают комья земли.

Я до последнего не мог представить что некроманты смогут противопоставить такому оружию. Стену лавина может и не проломит, но засыпать ров и устроить удобную насыпь до самого верха стены ей ничего не стоит. Некроголемы и культисты на стене засуетились. Заклинания последних впустую канули в дымовую завесу, судя по тому что атака не повторилась. Ну а нежить продолжала обстреливать неумолимо ползущую по склону лавину, несмотря на нулевой результат. Брошенные камни вовлекались в общее движение, а упыри истирались в кашу и вкатывались в почву. Культисты на стене приступили к панике, большей частью толкаясь побежав вниз по лестницам и скрывшись в башнях. Похоже они знали об этой штуке что-то такое, чего не знали мы. Камни между тем доползли до стены, после чего как я и предполагал начали шустро собираться в кучу. Куча высотой метров в семь не доставала и до половины сены, но тут из верхушки кучи поднялся целый столб из камней, высотой метров восемь и метра полтора в обхвате. Вопреки моим ожиданиям он не рухнул на/за стену, а рухнул на бок. Дополнительно изогнувшись под прямым углом посередине, а в этот момент вверх тянулся ещё один каменный столб. Спустя несколько секунд картину скрыло нагнавшее камни облако пыли. Но не прошло и полминуты, как оттуда вспучившись словно шар показалась куча камней, которая неспешно разогнулась и превратилась во вполне гуманоидную фигуру, плечистую, с длинными руками но слегка мелковатой головой.

— Ипатий Коловрат! — выдохнул я, глядя как об массивную грудь разбиваются многотонные глыбы что кидали големы некромантов

— Каменный голем. Высота — двадцать два метра, вес примерно пять тысяч тонн. Материалом служит гранит и песчаник. Меры противодействия — хрен его знает. — Констатировал драколич.

В среде аборигенов царило оживление, четыре аккуратных квадрата войск сомкнулись и маршировали вверх по склону, покуда гигантская каменная фигура пробивала в ней проход. Что примечательно, стоящие в полусотне метров ворота с подъёмным мостом голем проигнорировал. Толи они были защищены не в пример лучше, толи проход нужен был пошире... Толи командиры Объединённой Армии решили что восстановить участок стены проще и дешевле чем массивную надвратную башню. Всё же интересно — голем судя по всему перемелет всю нежить за стенами, просто превратившись обратно в лавину и сделав внутри крепости пару кругов почёта. Почему тогда войска двигаются вперёд, рискуя пострадать от дружественного, и не очень, огня?

Голем стоял возле крепостной стены, которая высотой была лишь немногим ниже его плеч, а шириной метров шесть. Пожалуй стоит отдать магам должное, они умеют строить укрепления... И умеют их разрушать. Голем неторопливо поднял правую руку, и резко опустил её на стену. Один некроголем не успел вовремя убраться с траэктории удара, и попал под импровизированный камнепад. Брызнувшие во все стороны осколки кости и камня изрешетили парочку культистов ломящихся в дверь ближайшей башни. Кто бы там не сидел, он поступил не слишком разумно — вряд ли огромного голема сможет сдержать массивная деревянная дверь. Впрочем, это для меня сия битва выглядит как какое-нибудь кино — окажись я рядом с враждебно настроенным многотонным конструктом, то пожалуй не смог бы поручиться за чистоту своих штанов. Вышеупомянутый конструкт между тем обрушивал на стену удар за ударом, да так что камни разлетались в стороны на сотню метров. Впрочем большая ширина стены не давала проломить укрепление даже десятком столь сильных ударов. А потом голему помешали. Два десятка некроголемов расталкивая толпящуюся за стеной нежить рванули к центру многолучевой звезды, с небольшим запозданием зомби побрели следом.

— Похоже, я определился с назначением этого рисунка. Это концентратор некроэнергии, причём с высочайшим КПД. До использования триггера наружу не просочилось практически ничего. — отметил драколич

— Что они делают? — вопросил я глядя на фонтанирующий тьмой рисунок. — Неужели собираются создать собственного голема? Материала вроде полно, но я сильно сомневаюсь в эффективности костей против гранита.

— Очень на то похоже. Насчёт эффективности ты не прав, если заклинание магов только удерживает энергию и движет камни, то некроголем будет вполне способен влить свою энергию во врага и поглотить её, став при этом только сильнее. И в отличии от каменного голема он просуществует не пару часов, а неделю. И это без подпитки.

Толпы нежити между тем стягивались в клубящуюся тьму. Голем продолжал методично лупить по стене, разрушая участок шириной метров десять до самого основания, ну а четыре тысячи воинов с знамёнами по центру каждой неторопливо шли вверх по склону, огибая препятствия. Сверху колыхались едва заметные обычным зрением пузыри щитов, время от времени идущие рябью от попаданий заклятий немногочисленных культистов из башен. Но покуда знамя тысячи стояло, до тех пор держался и щит. Как-никак знаменосцами были маги, а в древко знамён было натыкано порядочно кристаллов концентрирующих ману. Прочие маги тоже имели доступ к этому артефакту, сливая туда силу и стабилизируя щит. К счастью в Объединённой Армии было всего четыре магических стяга, и все прочие подразделения были вынуждены надеяться на обычных магов.

Наконец голем доломал стену, и двинулся внутрь крепости, перепахивая землю увязающими по щиколотку ногами. Низшая нежить следуя заложенным приказам пыталась его атаковать, но выглядело это откровенно жалко. Так, словно кучка муравьёв атакует карьерный самосвал. Не обращая внимания на лезущих под ноги зомби, и давя их десятками голем целеустремлённо продвигался к аморфной куче костей что фонтанировала тьмой внутри многолучевой звезды. Под ногами голема дрожала земля, немногочисленные развалины оставшиеся после пожара окончательно рассыпались от этих сотрясений. Едва голем наступал на какой-нибудь остов здания, как во все стороны разлетались камни и обгоревшие брёвна сшибающие зомбей словно чурки городошной битой. Сами зомби тоже массово валились наземь, а порой и ненадолго взлетали в воздух. Но голем шел не быстро — каждый раз аккуратно перенося вес на опорную ногу, и активно двигая руками и плечевым поясом. При этом из каменной фигуры сыпалась каменная же крошка, и щебень.

Казалось, что каменный великан несокрушим. И даже если сейчас из облака тьмы восстанет его костяной собрат — то исход их схватки будет предрешен. Казалось... Но когда между каменным гигантом и его целью оставалось метров двадцать (что равнялось для голема всего трём шагам) случилось неожиданное. Вверх взметнулось облако пыли, а сам голем неожиданно стал ниже ростом. Секунду спустя, до меня дошло что голем попросту повалился под землю, примерно по бёдра. Неужто, он так ''удачно'' набрёл на какое-нибудь замковое подземелье? Конструкт пошатнулся, но смог уберечься от падения подставив обе руки, и тотчас же выпрямившись. Тьма на месте многолучевой звезды между тем рассеялась, а на её месте оказалась... Дыра в земле. Метров с дюжину в диаметре, и отвесными стенками. Между тем земля вокруг голема забурлила, в воздух снова поднялись облака пыли и он начал величаво погружаться вниз вместе с зомбями что стекались к нему сотнями. Огромные каменные руки лупили по бурлящей земле, разбрасывая в стороны объёмы грунта как в бульдозерном ковше, но ситуацию это не меняло, и голем уже погрузился по пояс. Внезапно, после очередного размашистого удара картинка застыла и приблизилась — видимо Сергей что-то заметил.

— Секундчку. — только и сказал драколич, и картинка сменилась мешаниной силовых линий

— Это что за покемон? — вопросил я, глядя на представшее перед моими глазами существо.

— Впервые такое вижу. Неужели ты считал что одни мы можем изобрести что-нибудь новое? — странно, но в голосе драколича мне почудилась ирония

Существо на картинке и правда выглядело странно — больше всего оно напоминало шнек от мясорубки, с торчащими во все стороны суставчатыми лапками. Длиной оно было метра четыре, и не имело ни намёка на голову. И самое примечательное — оно постоянно находилось в движении. Сергей показал нам весь его непродолжительный полёт, рухнув на землю многоножка ткнулась одним концом в грунт и тут же начала извиваться и несколько секунд спустя уже скрылась под землёй. Немного подофигеф от показанной скорости, я наблюдал за тем, как голем погрузился уже по самые плечи. Одна рука неожиданно отломилась, но каменный гигант ещё боролся. Оставшаяся рука продолжала наносить удары, иногда из-под земли выбивало очередных многоножек, иногда целыми иногда по частям. Но спустя минуту агонии движения конструкта начали замедляться и в конце концов он рассыпался грудой камней, которые скрыли вездесущие облака густой пыли.

— Приехали. — Изрёк завхоз. — Эта каменная дылда ещё жива?

— Распавшись на составляющие он стал гораздо уязвимее для атак в энергетическом плане. При достаточном запасе энергии его камням ничего бы не стоило перетереть в порошок этих... Копателей. Но сейчас голема уже доедают.

— Похоже, пехоту ждёт большой сюрприз. — выдал я ожесточённо массируя виски. Соседство с драколичем не проходило даром. — Никак не возьму в толк, как эти твари могут двигаться так быстро.

— Я уже веду анализ. Думаю, им подойдёт название ''энтропийные черви''. Закапсулированная аура, с высокоцикличным энергообменом. Срок службы червей обратно пропорционален длине прокопанных ими тоннелей, корпус похоже никто и не пытался защитить от энтропии. Не думаю, что смогу сходу создать нечто подобное.

Ситуация между тем накалялась. Армейские маги истощили щит башен и разнесли в щебень верхние этажи. Вялый обстрел прекратился, верхние площадки разнесло вдребезги, и на землю хлынул камень вперемешку с фрагментами тел. Метровые огненные диски летящие по сложным траекториям рвались с силой фугасных снарядов. Отдельно от основной голограммы появился закольцованный фрагмент записи, где был запечатлён процесс их формирования полёт и взрыв. Драколич анализировал все данные представляющие хоть какую-то ценность. Ну а я между тем наблюдал за творящимся побоищем и старался всем своим видом демонстрировать скуку и невозмутимость. Нехорошие пердчувствия начались едва я увидел червей-копателей, и крепли с каждой минутой. Впрочем аборигены действовали на удивление грамотно — остановились в полусотне метров от стены и обрушили лавину стрел, дротиков и заклинаний на толпу нежити прущую через пролом в стене. Голем пробил его очень неаккуратно, всюду подобно противотанковым надолбам громоздились каменные глыбы, создавая нежити определённые проблемы.

Нестройные ряды волочащих ноги и кишки зомбей падая, поднимаясь и топча упавших тащились вперёд, прямо сквозь ливень метательных снарядов, языки пламени и землю покрытую ледяной коркой. Последнее преподносило нежити большие неудобства, ноги мертвяков попросту примерзали ко льду, тела валились кучей-малой смерзаясь друг с другом но упорно продолжая двигаться и посему трескаясь и теряя конечности. Немногие мертвяки аки доковылявшие до людей и орков оперативно расчленялись на куски. Впрочем, поток нежити никак не иссякал — тысячи три уже были уничтожены или послужили сырьём для червей-копателей, но оставшиеся четыре безо всякого порядка ломились в бутылочное горлышко. По мешанине камней, по трупам собратьев, по обугленной и промороженной плоти — и они вполне могли преломить ход сражения. Судя по всему, мана у магов имела тенденцию заканчиваться — вместо заклинаний крушащих стены и сотрясающих землю маги использовали чнечто что можно было обозначить скорей как огненные плевки.

Спустя несколько минут ряды нежити стали гораздо плотнее, и в бой пошли видимо приберегаемые для этого случая одоспешенные и вооруженные зомби, в компании упырей и немногочисленных умертвий. Синхронная атака последних в самый центр сомкнутого строя людей заставила его прогнуться, но люди и орки держались. Копейщики вооруженные усложненными копьями с крюками по сторонам лезвия (Сергей обозвал эти орудия умным словом ''протазан'') изо всех сил старались не подпустить нежить близко, подсекали ей ноги и всячески валили на землю. С немалой долей гордости я отметил что многие зомби были частично обездвижены паутиной, вплоть до того что были скованы с несколькими товарищами по несчастью. Судьба такой нежити была незавидна — именно они наиболее часто валились на землю и затаптывались толпой сородичей. Рослые орки во третьем ряду от души лупили нежить алебардами по черепушкам, порой разрубая их до самой грудины — вобщем пользовались преимуществом в силе и росте.

Но орков с алебардами было не так много, и посему тупо прущая масса нежити сдерживалась рядами пехотинцев в кирасах, со щитами и тяжёлыми палашами. Этот бой походил скорее на лесозаготовку — любой враг получив алебардой по голове перешел бы в разряд трупа, но нежить это только дезориентировало. Если бы не воины с протазанами и гизармами всячески старающиеся уронить побольше врагов наземь то первый ряд бы попросту смяли. Впрочем и так то один то другой кирасир получал серьёзную рану и буксировался за шкирку вглубь строя, а стоящие позади орков кирсиры торопились заделать прореху своими телами. Иногда река нежити отрывала от строя маленькие кусочки, и без остатка растворяла в себе, но строй держался. Центр строя отступал всё больше, но края только перестраивались. Нежить давила в центр строя единым кулаком, так что спустя несколько минут, когда из пролома прекратили течь новые мертвяки фланги строя попросту сошлись, и начали методично давить немёртвое воинство.

Трупы громоздились в несколько слоёв, падение для любого солдата означало бы неминуемую смерть. Временами из центра строя летели дротики, поражая шустрых упырей, и причиняя им множество неудобств. Высшую нежить взяли на себя маги, и казалось выбили подчистую. Вверх по склону уже маршировали новые войска, не настолько хорошо оснащённые и вымуштрованные, но явно преисполненные решимости. Три тысячи — из них две сугубо орочьи, сохранявшие лишь подобие строя, но движущиеся вверх по склону едва ли не бегом. Зажатая в клещи нежить яростно сопротивлялась, но казалось что её дни сочтены... Увы только казалось. В клубах пыли из-под земли возникли костяные черви, и их было неприятно много. Около сотни некроконструктов возникло прямо посреди строя, вонзая острые ''носы'' в знаменосцев, магов, стрелков. Извиваясь словно перерубленный червяк — но четырёхметровое тело попросту расшвыривало людей и орков как кегли. Встать после таких ударов мог не каждый, тем более что посадка обычно была крайне жесткой. Омерзительные костяные тела обвивали живых, и от самого их прикосновения кожа начинала гнить и отваливаться кусками. Палаши, топоры, лезвия тяжёлых алебард и протазанов опускались на извивающиеся и сучащие ассиметричными лапками тела, оставляя глубокие зарубки а иногда и перерубая паразитов целиком. Но при этом металл покрывался ржавчиной, и оружие с каждым ударом рисковало попросту рассыпаться. А оказаться посреди такой свалки без оружия — означало верную смерть, с жутким напряжением сил воинам удалось кое-где отстоять строй, но его прорвали в нескольких местах.

Последнее знамя тысячи какое-то время ещё реяло над смешавшимся строем, но в конце концов на мага-знаменосца накинулось сразу четверо червей, охрана была убита, а круглый защитный кокон твари проткнули словно бумагу. Знамя упало, и как раз в этот момент на гребне стены вспыхнуло несколько багровых кругов. Показавшиеся там фигуры в балахонах воздели руки кверху, и из куч трупов вверх поднялась какая-то мерзкого цвета дымка, закручиваясь в спираль и всасываясь в магический конструкт висящий над замком. Внезапно словно потемнело, раздался звук напоминающий треск рвущейся материи — и где-то внутри крепости полыхнула багровая зарница, угол зрения сменился, позволив нам снова увидеть внутренне пространство замка. Многолучевая звезда сияла багровым, равно как и все бойницы донжона. Из распахнутых настежь дверей вырывался поток багрово-красного света. Стремительно темнело, казалось что свинцово-серые тучи вот-вот сровняются цветом с углём.

— Ой, щас что-то будет! — произнёс я, с удивлением осознавая, что обгрызаю уже третий ноготь кряду.

Бой окончательно перешел в разряд беспорядочной свалки — от четырёх тысяч уцелела едва ли половина, совершенно потерявшая боевой дух и всяческое подобие строя. Подоспевшие войска старались исправить положение, но магическая поддержка у них была намного меньше. Щиты над строем продержались недолго, но шквал заклинаний летевших с земли к тому моменту уже обратил в бегство большинство культистов. Орки целиком вложились в атаку, и не прогадали — червей-землекопов практически не осталось, а всевозможные духи призванные шаманами вовсю резвились за стенами. Примечательно было то, как шаманы магичат — если магам людей нужна хотя бы секунда на подготовку мало-мальски мощного заклинания, то после единственного удара в бубен либо тесаком о щит некоторых орков окружала целая стая нематериальных существ. И они были далеко не миролюбивыми, одни кусали нежить разрывая на части, другие просто бежали прямо сквозь зомбей после чего те не получив видимых повреждений валились на землю. Разнообразие форм и размеров духов поражало — тут были как духи размером с ворону, так и с медведя. Похожие на волков, оленей, змей, птиц и не похожие ни на что. Мне даже единожды почудился пылающий огнём дух, внешне неотличимый от панга.

Войска орочьих кланов были вооружены не так как их собратья в составе регулярных войск — никаких алебард, в основном массивные топоры и щиты, хотя некоторые орки щеголяли двуручными мечами. Броня тоже далека от единообразия, и представлена как железными кирасами, так и чем-то вроде древнеримских сегментных доспехов. А некоторые орки и вовсе щеголяли в кожаных ''халатах'', на которых словно чешуя были нашиты пиленые поперёк копыта. Но щиты у всех были одного образца — и отличались только в мелочах. Круглые, деревянные, обтянутые спереди толстой кожей и окованные по краям железом, они вполне могли бы служить дверью в жилище какого-нибудь мохноногого карлика. Весили они навскидку килограмм по десять, и на первый взгляд казались не слишком удобными — но зрелище как очередной орк торцом щита походя разбивает зомбаку голову заставило меня задуматься. Для людей такой щит — верх неудобства, но в паре с тяжелым ятаганом или тесаком в руках орка творит чудеса. Если с кем орки и будут иметь проблемы — так это с какими-нибудь копейщиками да алебардщиками, да и то исключительно в составе строя. Но что-то я сомневаюсь что зеленомордые дуболомы не выработали тактику противодействия таким противникам.

Ситуация на фронте снова повернулась к культистам задним местом, строй орков быстро распался но в отличии от строя людей нежити это не помогло. Орки действовали как-то уж слишком слажено, мелкие группки зомби просто походя стаптывали и рубили на куски а умертвий оперативно брали в клещи, координируясь каким-то сверхъестественным образом. Нежить уничтожалась как-то буднично и методично, а обилие топоров в руках орков порождало у меня некие смутные ассоциации с лесозаготовкой. Впрочем, первое впечатление о скорой победе объединённой армии оказалось обманчивым — магическая поддержка культистов была подавлена и посему основная масса войск двинулась к крепости, пускай и совершенно без прикрытия. Напрасно. Земля рядом с позициями требушетов внезапно вспучилась, и оттуда взметнулись костлявые тела энтропийных червей. Практически все резервы были брошены к крепости, так что между штабом и хлынувшими из тоннеля умертвиями встали всего тысячи полторы людей. Ещё несколько сотен человек задали дёру, судя по всему это были нестроевые войска.

— Примерно две сотни умертвий, восемь некроголемов. Похоже, мы видим основной удар культистов. Ха! Хорошо что в штабе полно священников — иначе бы туннель образовался бы прямо посреди главной штабной палатки.

— Серёг, ты мне скажи — а какого хрена аборигены посылают войска волнами? — Лёва выглядел задумчиво — И чего там с главной башней? Что эти сатанисты там затевают?

— Если послать сразу все войска то их уничтожат одним махом, разумеется при этом оставшись без энергии. Пожалуй, если бы не куцая дальность магии то войны в этом мире велись бы совершенно другими методами.

— Напряженность линия есть расти. — Христо жадно вглядывался в рисунок. — Похоже сейчас...

Что хотел сказать грек я так и не узнал. Внезапно картинка словно бы подёрнулаь рябью и рассыпалась без следа, а драколич вскинул голову. В моих висках немилосердно заломило, а оба черепа в глазницах драколича осветились изнутри бледно-синим светом. Пол под ногами дрогнул, а ножки деревянной табуретки на которой я восседал подломились. Похоже, сыграл свою роль повышенный уровень энтропии и мой вес переваливший за полтора центнера... Черт, не о том думаю! Смахнув какой-то мусор насыпавшийся на меня с потолка, я вскочил и с недоумением огляделся по сторонам. Все прочие участники собрания сидели как сидели и в четыре голоса выражали своё недоумение впавшему в ступор драколичу. Толчки между тем продолжались, правда, не столь сильные. С потолка сыпались кристаллы, с глухим стуком рухнул метровый сталактит.

— Они попросту перенаправили заклинание! — Наконец-то отмер Сергей. — Я за это их почти зауважал. Использовать дармовую энергию с той стороны...

— Что происходит?! Скажи четко, ясно и конкретно! — возопил завхоз сграбастав ''сайгу''.

— Прорыв демонов происходит. Аккурат у нас над головой.

— Как? — подскочил на месте Лёва, изобразив на лице смятение. Остальные члены нашей организации, включая меня пока ещё добросовестно тупили. Пытаясь переварить новую вводную, либо как в моём случае — убедить себя что ослышались.

— Я как раз пытаюсь понять что именно произошло. И параллельно активирую защиту. — прогремел драколич, и вслед за этим пол снова содрогнулся. — Христо, Никифорыч, быстро на второй ярус. Заберите девушек и отведите их в магмеритовую выработку. Вы двое, остаетесь здесь.

— Вот уж хренушки! — я вперил свой гневный взгляд в драколича. Лёва поддержал меня выкрикнув нечто невразумительное, но с весьма чётким эмоциональным посылом.

— Денис, да у тебя никак благородство взыграло?

— Какое нахрен благородство, я не желаю чтобы черти разнесли мою лабораторию! Но и рисковать не хочу... Обрисуй-ка тактическую картину, и я подумаю отправляться ли туда.

— В паре километров от форта сейчас формируются врата, видимо там был заложен маяк... Который я прошляпил. Меньший прорыв произошел прямо в форте, нежить на поверхности большей частью уничтожена. У нас есть минут десять, до подхода основных так что я перераспределяю резервы. Какое-то время умертвия продержатся, так что как раз успеем завалить входы и поднять новых. Из под земли нас выковырять не успеют, так как демонятину в конце концов выбросит из нашей реальности. В твою лабораторию я уже отправил двоих некроголемов. Они завалят вход, и будут держать оборону увы но ждать твоих существ мы не будем.

— Разумно. Но закупорить вход я и сам сумею. — махнул рукой я, срываясь на бег. Жаль пангов, но для того они и были созданы.

Лева отправился следом за дедом и греком, ну а я вздохнув и подтянув свои меховые штаны побежал в другую сторону. Грубые подобия мокасинов на ногах шлепали по каменистому полу, увеличивая и так зашкаливающее количество пыли на один кубический метр воздуха. То и дело мне встречались немногочисленные группки землекопов, спешащих наверх. Полноценных умертвий в муравейнике сейчас было всего полсотни — и то десяток был представлен ходячими баллистами, которые неусыпно дежурили на стенах форта. Нескольких крысюков и пангов попавшихся по дороге я ментальным приказом отправил в нижние выработки. Нет смысла героически гибнуть защищая лабораторию — мне там нужно всего лишь забрать пару последних разработок, и можно драпать. Ценного там не так много... К тому же сомневаюсь я что прорыв демонов останется незамечен местными. Неизвестно чем закончится битва при Хольроте, но пагубность оседлого способа жизни для некромантов я уже оценил. С другой стороны строить корабль и плыть вниз по Изге тоже не слишком умная идея, так как на её берегу полно городов аборигенов. Подниматься вверх по течению — значит оказаться посреди охотничьих угодий драконов. Хрен с ним, завтра будет завтра, а до него ещё дожить надо.

Сейсмические толчки вызванные переходом практически утихли, но моему взгляду предстала картина вывалившихся кусков потолка и сплющенных деревянных крепей. Завалов было немного, благо укрепляя тоннели не филонил не я ни умертвия, но моё продвижение замедлилось. Чем выше я поднимался, тем больше было разрушений. Создавалось полное впечатление что источник землетрясения находился на поверхности. Спустя минут пять бега по тоннелям меня нагнал некроголем, так мы и бежали — обряженный в шкуры громила спереди, а сзади гротескная гуманоидная конструкция из костей. Что такой тип построения был ошибочным я выяснил спустя пару минут, когда впереди на секунду появилось красное марево наружу из которого шагнул рослый чёрт и ринулась орава мелких импов. Портал с хлопком закрылся, а я сильно пожалел что не ношу с собой оружие.

Демоническая мелочь голосящей оравой кинулась на меня, повиснув на руках и ногах. И если ноги защищённые мохнатыми штанами были в относительной безопасности, равно как и торс прикрытый грубой безрукавкой из шкуры, то руки и голова даже такой защиты не имели. Об этом я здорово пожалел когда дубина козлоголового вышибла искры из моих глаз гулко стукнув о череп. Бросившись в сторону я разминулся со вторым ударом, и наткнулся правым плечом на стену, размазав по ней мелкого крылатого импа. Кое-как отмахнувшись рукой от второго удара я умудрился принять его на мелкого демона вцепившегося в левую руку. В этот момент в игру вступил голем, пропустить которого вперёд я попросту не догадался. Трехпалая рука собранная из разнокалиберных костей и перевитая жгутами псевдоплоти выдвинулась вперёд словно телескопическая удочка, и сцапала черта за голову. Тщетно козлоголовый молотил по ней своей дубиной — голем подтянул демона к себе и зафиксировав второй рукой за ноги попросту раздавил ему голову. Эту картину я видел мельком, так как пытался согнать с себя истошно визжащих импов — один после удара кулаком свалился на пол и перестал подавать признаки жизни, зато второго пришлось отрывать месте с клочьями шерсти с штанов. Но едва я переломил хребет этому исчадию ала (размером кстати не превосходящему собаку) как нечто напрыгнуло сзади и попыталось выцарапать мне глаза, которые кстати и так заливала кровь текущая из рассечённого лба. Сграбастав крылатого демонёнка за ногу, я мстительно шарахнул его об стену, после чего убедился в отсутствии противника в пределах видимости, немного перевёл дух. Несколько крылатых импов улетело дальше по коридору, но это невеликая проблема. Трупы демонов курились вонючим дымом, и на глазах обращались в пепел под ногами попиравшего их некроголема.

— Так держать костяной! — показал я большой палец застывшему неподвижно голему.

— Да не вопрос. — ответил тот голосом драколича, слегка меня удивив — Может всё-таки отправишься вниз?

— Нет, не раньше чем заберу прототип... Вобщем неважно. — махнул рукой я, попутно волевым усилием затягивая царапины

— Эти твари как оказалось могут телепортироваться. Похоже, я их сильно недооценил.

Присутствие друга меня значительно ободрило — пускай из-за модификации надпочечников я не мог испытывать страх в полной мере, но рукопашная с адскими тварями, пускай и не самыми опасными меня здорово демотивировала. Пропустив голема вперёд, я подобрал обронённую чертом дубину и припустил следом. Определённо, как только доберусь до своего оружия, то более с ним никогда не расстанусь! Буду как наш завхоз, всё время с винтовкой на ремне! Мы бежали по коридору, время от времени натыкаясь на следы разгрома учиненного демонами — несколько трупов крысюков с оторванными конечностями и пробитыми черепами, в окружении выжженных пятен. Логово пангов в котором происходила яростная схватка с лезущей из дренажки толпой импов. Биолюминисцентное покрытие стен было забрызгано кровью, вот только трупов почему-то было довольно мало. Из боковых коридоров долетало блеянье чертей и звуки плевков турелей — похоже Надмозг таки опознал вторженцев и принял меры. Однако, я не мог не заметить что в главном коридоре турели выведены из строя. Их тут было всего штук восемь, и пушки были грубо вырваны из креплений, и расплющены несмотря на прочный корпус. На парочке я даже разглядел следы внушительных зубов. Относительно уцелела всего одна турель — и ту я доломал, обзаведшись таки оружием. Турельная разновидность ШПАКа не была снабжена излишествами вроде приклада и рукоятей, но зато имела встроенный орган зрения и увеличенный магазин. Увы, но автоматическую перезарядку для турелей я сделать не удосужился. Как-то не предполагал, что в скором времени придётся отбиваться от численно превосходящих сил противника в собственном логове. В собственной лаборатории. Мда, что за тенденция — едва я отстрою закрытое помещение и займусь исследованиями, как его кто-то ломает!

— Стоп. — голем внезапно встал как вкопанный, и я едва не врезался ему в спину, что учитывая частокол торчащих наружу костяных шипов было чревато.

— Что случилось? — вопросил я на опасливо поглядывая назад, вперёд, а также на потолок. Мало ли какой монстр мне турели поломал.

— Тварь что прошла здесь сейчас в твоей лаборатории. Держись позади, а я сейчас подниму нам подкрепление.

— Что там за монстр? Эй!

Но некроголем уже двинулся вперёд, с каждым шагом всё ускоряясь. Мы находились уже в считанных десятках метров от моей лаборатории, фактически на финишной прямой. Так что вскоре гротескная костяная фигура переступила порог разбитых в щепу дверей, откуда доносился грохот и визг. Осторожно заглянув в дверной проём я охнул, узрев картину творящегося внутри разгрома. Всё что можно было назвать громким словом ''оборудование'' было старательно разбито и поломано, повсюду валялись трупы пангов и крысюков. Резервуар где содержался надмозг был пробит и повален на пол, а нервные кабели расходящееся от него веером были выдернуты из стен. Посреди залы, освещенной неверным светом биолюминесцентных панелей творилось натуральное побоище — трехметровый демон напоминавший прямоходящего вепря, крайне быстро орудовал огромной кувалдой, каждым ударом отбрасывая некроголема на несколько шагов и выбивая из него осколки костей, вязнущие в телах наскакивающих на демона пангов. Судя по рваным движениям, скособоченным фигурам и отсутствию аур мои создания уже перешли в разряд неживой материи. Впрочем панги-зомби не причиняли громадному борову особых неудобств — возможно навались они большим числом в узком тоннеле, где демон не смог бы размахнуться своим ужасным молотом, то и вышел бы толк... Но в жировой прослойке хряколюда вязли даже заряды ШПАКа — стрелять я начал едва завидев страшилище, и не прекращал даже осознав что таким образом свалить монстра не выйдет. Это какой-нибудь попаданец из третьесортной фентезятины способен свалить эльфа в глаз и дракона влёт, а у меня уже руки трясутся. Окружающая обстановка настолько накалена что даже мои модифицированные надпочечники выделяют адреналин. А заставить организм правильно реагировать на сей гормон стресса, мне не хватает знаний. Тут тренировка нужна, как-то же я входил в буллет-тайм?

Впрочем, десяток зарядов засевших в районе груди и головы не оставили демона равнодушным. Покрытая многочисленными жировыми складками туша отнеслась к своеобразной акупунктуре без особого энтузиазма, и в очередной раз отбросив некроголема начала топтать копытами пангов по направлению ко мне. Изрядно струхнув я предпринял тактическое отступление, и едва не столкнулся со вторым големом следовавшем по коридору с грацией карьерного самосвала. Вслед за ним пошатываясь и волоча кишки брела орава свежеподнятой нежити. С прибытием подкрепления дело сдвинулось с мёртвой точки, свинолюда оперативно окружили, после чего один некроголем повис на его руках, заблокировав молот а второй ударил демона рукой в спину. Костяные пальцы перед ударом сложились в подобие копья, или скорее трехгранного штыка и с треском и хрустом погрузились в спину монстра на добрый метр. Раздался визг неправильно закалываемой свиньи, столь знакомый мне по каникулам у деда в колхозе... Неудивительно, Сергей дистанционно рулящий нежитью имел весьма условное представление о правильном забое скота — спустя секунд десять неожиданно тонкого свиного визга, и попыток вырваться туша демона обмякла, а некроголем вырвал из спины демона свою руку, исторгнув оттуда целые фонтаны чёрной крови и каких-то ошмётков. Раскрытая трёхпалая кисть вращалась на манер пропеллера, разбрызгивая во все стороны кровь и наматывая на себя какую-то кишку. В дыре образовавшейся в спине демона, мог бы комфортно разместиться небольшой панг. Свинолюд рухнул на землю словно мешок с навозом, и тут же начал сочиться вонючим сернистым дымом. Готов.

— Основные векторы атаки демонов направлены на моё место силы. Если твари успеют поглотить достаточно энергии, то закрепятся в реальности надолго. Так что я тебя пока оставляю, мне нужны ресурсы для противодействия. Располагай этим големом и завали вход. — пролязгали одновременно оба голема, после чего один из них отбросил в сторону молот и отправился на выход, вместе с со всей уцелевшей нежитью.

Оглядев вторично разгромленную лабораторию я горестно вздохнул и порадовался что спуск на нижний этаж могу открыть только сам. Терзали меня смутные сомнения что девицы могут явиться сюда вторично, и чего-нибудь натворить. Посему потоковое производство и опытные образцы были размещены наверху, а несколько перспективных прототипов дозревали в своеобразном подвале отделенные крепким люком и раздвижными дверями. В условиях нехватки биомассы пришлось думать, над тем как создать нечто с оптимальным соотношением цена/качество, так что ныне восемь тысячелитровых резервуаров из биостекла были заняты последней и весьма перспективной разработкой. Увы, но заниматься новым видом существ пока не было времени — так что я отложив свой покоцанный ШПАК на верстак, скинул меховые шмотки и принялся стягивать со стенда закреплённый там комбинезон. Горловина живой одежды распахивалась едва ли не на метр, так что я без особых усилий облачился в сей обтягивающий, но не стесняющий одежды наряд. Пол под ногами в очередной раз содрогнулся, существа в колбах беспокойно завозились. Мда, вроде время уже их извлекать, а тут такой форс-мажор... Пообещав себе неминуемо со всем разобраться я прошествовал к следующему стенду, где и находилось устройство ради использования которого я и облачился в столь нелюбимый мною, обтягивающий фасон одежды.

Силовая броня. Или паверармор, выражаясь сленговым языком. И в самом деле — чем я хуже нашего грека? Едва я увидел его наряд, как тут же мне нестерпимо захотелось создать нечто похожее. Увы, но обычный тяжёлый доспех даже с моими нынешними физическими кондициями был весьма неудобен — за достаточно высокую защищённость приходилось платить катастрофическими потерями в скорости. Причём под ''достаточно высоким'' я понимаю защиту уровня ''гидра не прокусит''. Увы, но так уж видно звёзды на небе встали что несчастному землянину постоянно приходится огребать люлей от противника, превосходящего во всём. Особенно — в силе и массе. Так что концепция самоходной брони была тут же радостно взята на вооружение, многократно обдумана со всех сторон и воплощена буквально на днях. Увы, но у биоброни оказалось несколько весьма неприятных недостатков, главным из которых было неудобство. Даже подогнав её по размеру я страдал от потёртостей, да и после нескольких минут активных движений находиться внутри становилось невозможно из-за всё возрастающей температуры. Такая самоходная парилка скорей бы меня угробила, чем спасла. Хитиновый экзоскелет в условиях надвигающейся зимы, был признан бесперспективным так как являл собою воплощение песни про пиджак, который зимой не греет, и в котором к тому же жарко ходить летом. Первый образец был торжественно выброшен в чан с кислотой, а я переосмыслил концепцию.

Биоброня за номером два не просто одевалась на тело, она по сути синхронизировалась со своим носителем. Кровоток, обмен веществ и дыхание регулировались в широких пределах, по сути, доспех мог функционировать в холоднокровном и теплокровном режимах. В первом режиме дыхание было замедленно, сосуды сужены, и внутренняя мускулатура доспеха функционировала не в полную силу, лишь облегчая жизнь ''пилоту'' но доспех в таком случае всё равно замедлял мои движения. Во втором режиме я носился словно ужаленный в одно место, но спустя несколько минут внутри доспеха становилось жарковато, и приходилось задействовать целый комплекс по охлаждению — включающий в себя расширение кровеносных сосудов для повышения теплоотдачи и активное выделение воды через специальные патрубки на поверхность доспеха. Откуда она быстро испарялась, при этом охлаждая его. Нормальными потовыми железами пришлось пожертвовать во имя лучшей защищённости. Увы, но внешняя бронированная оболочка сильно препятствовала теплоотдаче... Так что концепцию бронирования пришлось пересмотреть, отказавшись от экзоскелета как у насекомых, совмещающего в себе и защиту и опору. Внутри доспеха располагался сложный скелет, количество костей в нём достигало двух тысяч, притом что всякой мелочи вроде фаланг пальцев не наблюдалось. Два слоя мышц — наружный и внутренний приводили броню в движение, мышцы внутреннего слоя в конечностях и плечевом поясе крепились своими сухожилиями несколько дальше от суставов. Что в соответствии с законом рычага давало на выходе повышенную силу, ценой замедления движений. Объём внутренней мускулатуры был гораздо меньше чем объём внешней, и она по умолчанию находилась в расслабленном состоянии, служа амортизирующей подушкой (вместе с небольшой жировой прослойкой, и кожным покровом). Но в случае необходимости её можно было активировать, и тогда сила брони возрастала едва ли не вдвое.

Внешнее бронирование было представлено сегментными хитиновыми пластинами наслаивающимися друг на друга и, прикрывающими всю фронтальную поверхность доспеха. Разве что руки и ноги защищали подобия наручей и поножей, шею спереди и с боков прикрывал массивный горжет, а голову защищал костяной шлем, со вставкой из биостекла. Толщина хитиновых пластин равнялась сантиметру, и я ещё собирался укрепить их паутиной. Но увы, не успел. Сзади и с боков защита была не столь впечатляющей, в угоду лучшему теплообмену. Хитиновой брони (исключая наплечники) тут не было, мне пришлось ограничиться толстой кожей с гладкими треугольными чешуями размером с пятак. На спине крепилось подобие рюкзака, где размещались дыхательная, выделительная и пищеварительная системы брони — и горб был покрыт всё теми же сегментированными хитиновыми пластинами. По бокам рюкзака торчали четыре пары коротких суставчатых лапок, выполнявших Мозг и сердце брони находились аккурат между телом ''пилота'' и рюкзаком, и их было довольно сложно поразить... В теории.

Размер и внешний вид брони внушали. Что конкретно они внушали, я пока не определился но зрелище как я облачаюсь в броню, наверняка было весьма забавным. Со стороны. Влезал я в броню через люк располагающийся пониже рюкзака, причём при этом действе было необходимо уложить двухсоткилограммовый скафандр на стол, оставив ноги стоять на земле. Подать серию мысленных команд, открыв своеобразные дверцы в гм, филейной части и приподняв панцирь-рюкзак. И нырять внутрь, в темноту и неизвестность. Увы, но это оказалось самым эргономичным расположением люка, пусть и не слишком приятным с эстетической точки зрения... Да и если вдруг в туалет приспичит, то даже из брони вылезать не надо. Итак, спустя пару минут возни один амбал весом в полтораста кило превратился в жуткую машину разрушения покрытую сантиметровой бронёй, даже после пробития которой вражескому оружию придётся преодолеть семь-десять сантиметров жестких мышц и толстых костей, обладающих крепостью камня. Ментальный канал исправно соединял мой разум с мозгом брони, впрочем даже не задействовав его я вполне мог управляться с ней — пусть и не так эффективно. Мозг брони вполне адекватно обрабатывал мои движения и задействовал нужные мышцы. Что было плохо — так это центр тяжести сместившийся куда-то вверх, так что нагибаться следует осторожно. Ограниченная подвижность — внутренний скелет брони кроме массивной коробки сросшихся рёбер имел ещё и два позвоночника, пролегающих по бокам костюма. Так что плечи относительно таза поворачивались отсилы на сорок пять градусов. Ноги опять же высоко не задерёшь, но это уже скорее от обилия хитиновых пластин на бёдрах, так что через три ступеньки я шагать не смогу, только через две. И руки прямо как в советской шинели, высоко их не поднимешь, так что сдаваться будет несподручно...

Облачившись в броню и синхронизировавшись с ней, я прошел несколько шагов. Терпимо. Повинуясь команде активировался внешний мышечный каркас, и давящая на меня тяжесть пропала. Теперь главное не забывать о неприлично увеличившихся физических кондициях, пускай броня работает в режиме компенсации но её вес никуда не пропал... При первых испытаниях я уже сломал пару столиков, причём совершенно случайно. Очередное сотрясение пола вывели меня из созерцательного настроения — так что оставив пустые умствования ваш покорный слуга принялся вооружаться. Два ШПАКа отправились в захваты по бокам рюкзака, несколько магазинов, я закрепил пучком лиан на пузе. Пожалуй, следовало заранее подумать об разгрузке и прочих малопонятных, но зело удобных вещах что таскала на себе пара едва не угробивших меня попаданцев... Но времени нет. Ещё вчера казалось что его полно, а сегодня его уже совсем нет!

Стуча бронированными ногами по деревянному полу, и сопя лёгкими паверармора словно Дарт Вейдер я направился на выход из подвала. Некроголем так и стоял над курящимся сернистым дымом и рассыпающимся пеплом телом свинодемона, а монструозная демоническая кувалда лежала у его ног ничуть не изменившись. После секундного раздумья я всё же поднял её, и порадовался что догадался снабдить броню перчатками, пусть и не бронированными. Полутораметровая металлическая рукоять была едва ли не наполовину запятнана чьими-то кровью и мозгами. Равно как и набалдашник, имеющий форму и размер шлакоблока. Никаких кусков цепей, шипов и оскаленных демонических рож, и прочих фенечек знакомых мне по компьютерным играм на оружии не наблюдалось. Весила кувалда очень прилично, пожалуй студент ПТУ Денис Травкин не смог её поднять несмотря ни на какой допинг. Да и я без брони не смог бы ею размахивать, а так я пожалуй одним ударом в дыню и дракона успокою... Ещё раз примерившись к оружию я недолго думая поставил кувалду в уголок и сделав знак некроголему двинулся на выход. Полутораметровая кувалда — в наших тоннелях оружие довольно бесполезное.

Обтерев перчатки о стену я вытащил ШПАК с крепления и проверив его готовность двинулся дальше по коридору. Ранее кишащие пангами и крысюками тоннели нынче были тихи и пустынны. Даже трупы и те бросились на защиту места силы драколича, а живые забились по щелям и не отсвечивали. Демонов пока не было видно — но я на всякий случай подозвал ментальной командой троих пангов, сильно понизил им инстинкт самосохранения и приказал защищать хозяина. То бишь себя. Топающий сзади некроголем надёжно прикрывал тыл, троица пангов бежала впереди стелясь по земле и не перекрывая мне сектор обстрела. Казалось мы были отлично готовы к встрече с любым врагом...

...И минуту спустя я выяснил что это далеко не так. Багровое марево демонического портала возникло аккурат у меня над головой, когда мы оказались посреди очередного перекрёстка тоннелей. Сверху тут же сплошным потоком рухнула толпа визжащих, крылатых импов. Вслепую отмахиваясь от облепивших броню демонят, я очень положительно оценил свою новую броню — зрелище полудюжины мелких, но весьма когтистых лапок скребущих биостекло шлема этому сильно способствовало. Демоническая мелочь видимо намеревалась сорвать шлем с моей головы, но им было невдомёк что он в принципе не снимается — так как составляет одно целое со биобронёй. Импы походили на каких-нибудь мартышек, разве что крылатых и донельзя зубастых и когтистых. Тела одних покрывала чешуя, другие обросли густым мехом, третьи и вовсе выглядели словно лысые и донельзя морщинистые коты-сфинксы. Число и вид рогов, хвостов и пальцев на конечностях тоже варьировалось в широких пределах. Говоря умными словами, большая вариабельность фенотипа налицо. Я отметил это рассматривая десятка четыре дымящихся трупиков устлавших пол — результат пары минут бешеной пляски с размахиванием руками. Импов я не мудрствуя лукаво сгребал в жменю и шмякал об стену, либо протыкал прорвавшими перчатку ядовитыми когтями. Оружие пришлось бросить на землю, всё равно в текущей ситуации от него было мало толку. Некроголем остался на месте и бестолково размахивал руками, попадая по демонам скорей за счёт удачи а не расчёта. Без стороннего контроля конструкт был на редкость туп, но хорошо хоть меня не зацепил. А вот троица пангов показала высший класс — большую часть демонят убили именно они, не столько заботясь о себе, сколько очищая собратьев. Сейчас иглы троих бронекрыс сплошь покрывала постепенно испаряющаяся чёрная кровь, впрочем явного дискомфорта они не высказывали. За исключением панга потерявшего глаз в этой свалке.

Попинав исходящие дымом трупики, и посокрушавшись насчёт исцарапанного биостекла я отыскал под грудой тел ШПАК и уже было собрался двигаться дальше, как со стороны входа раздался частый стук копыт. Ругнувшись я таки понял почему в принипе трусливые создания атаковали с таким напором, в столь невыгодных условиях, и именно меня. Это был отвлекающий манёвр, с тем чтобы измотать и отвлечь!

— Шаг влево! — рявкнул я в сторону некроголема, и с трудом протиснулся мимо него. — Шаг вправо! Стоять на месте!

Убравшись с невыгодной позиции посреди перекрёстка тоннелей, и уведя оттуда пангов, я приготовился к бою. Не прошло и десяти секунд, как в пределах видимости появилась сплошная стена рогатых и мохнатых тел. Нецензурные эпитеты у меня закончились ещё когда я срывал с себя импов, так что я просто молча вдавил спуск. И лупил по бурлящему месиву косматых тел с двух стволов — ШПАК до этого висящий в креплении словно сам прыгнул мне в руку. Но стрельба по-македонски производила невеликий эффект, ничуть не сравнимый с тем опустошением что вносил в ряды нечисти костяной голем. Казалось что он не бьёт врагов а замешивает тесто, настолько методичными были его движения. Низшие демоны ревели, блеяли, визжали — но упорно бежали вперёд, навстречу развоплощению... Увы, но обычным оружием демонов, пускай и столь слабых не уничтожить — как пояснил мне Сергей, призванные демоны сами создают себе тела, а при их уничтожении всего лишь покидают нашу реальность.

Шипострелы в моих руках вздрагивали, посылая в демонов заряд за зарядом с периодичностью в полсекунды. Но этого было мало, — и вскоре мимо голема проскочил первый враг. Проскочил лишь затем чтобы получить сдвоенный выстрел шипами в пузо и рухнуть на пол. Расстреляв половину магазина я понял что текущая тактика победы не принесёт. Этому способствовала парочка чертей практически одновременно проскочившая мимо голема, перед которым уже скопился небольшой бруствер из дымящихся тел. Одного черта повалили панги, но второй всё же добежал и обрушил на мою голову удар своей дубины... Чтобы через полсекунды получить сдвоенный выстрел шипами в ноги. Бить мой костюм дубинкой по шлему — затея тухлая, шлем пускай и выглядит как ведро, но четыре сантиметра кости и хитина выдержат многое, к тому же они расположены на дополнительном костном каркасе который поддерживает собственный позвоночник и система мышц. Вот если меня алебардой оргеют, вот тогда будет бо-бо...

Демон рухнул на колени, а мой хитиновый ботинок тут же врезался прямиком в его козлиную морду. Столкновение сопровождалось громким хрустом. Не став дожидаться пока мимо голема прорвётся кто-то ещё я воздействовал на крепь тоннеля. Видимо удача сегодня была на моей стороне — живая крепь поддерживала растрескавшийся каменный потолок, и при деформации деревянного цилиндра коридора свод попросту обрушился, погребя под собой энное количество демонов. Мой исцарапанный визор залепила пыль, и потому пришлось задействовать второе зрение — и тут до меня дошло, что после обвала нагрузка на живую крепь начала возрастать! В секунду осознав чем это чревато я со всей возможной скоростью развернулся и побежал подальше от проблемного участка, попутно переводя броню в режим максимального ускорения. Но не пробежал я и двадцати метров, как пол под ногами дрогнул и я сзади раздался грохот нового обвала, что-то крепко ударило меня по спине отчего я растянулся на полу. Безжалостно источенная десятками ходов земля словно бы тяжело вздохнула, после чего всё стихло.

— Корни это, не иначе! — констатировал я, поднимаясь с пола и подбирая обронённые шипострелы, от которых в результате падения отвалились магазины. — А я-то думал что раз они вьются и ветвятся то и разрозненные камни будут держать вместе! Учили же училки на уроках природовдения как овраги укрепляют? Хрена лысого, похоже корни породу только разрыхлили!

Коридора позади меня больше не было — сплошное месиво из лопнувших деревянных крепей, деревянного же покрытия стен. Голем и панги остались там, и если первый рано или поздно и откопается, то четвёрке бронекрыс гарантированно настал конец. Заткнув один шипострел в крепление, я принялся перезаряжать другой, попутно осматривая его на наличие повреждений. Идти вперёд с практически разряженным оружием было очень некомфортно. Равно как и оставаться на месте, зная что сейчас у входа творится чёрт знает что... С другой стороны и бездумно бежать в нижние выработки не очень хорошая идея, раз демоны пытаются прорваться в место силы Серёги. Конечно за друга я горой, но если я явлюсь туда — драколич не сможет бить врагов в полную силу, опасаясь ненароком угробить и меня. Я решал эту дилемму долгую минуту, пока перезаряжал шипострел. Удовлетворившись осмотром и загнав магазин в крепление я принялся за второй ШПАК — во время падения оружие стукнулось магазином об пол, поэтому деформировалась защёлка и с перезарядкой пришлось возиться гораздо дольше, проклиная свою недалекость и неудобные перчатки биоброни. Наконец оружие было перезаряжено, и я двинулся в сторону лаборатории, снова взяв шипострелы в обе руки — в нынешних условиях стрельба с двух рук оказалась довольно эффективной. В тоннелях было подозрительно тихо, и это внушало мне надежду что демонов уже затянуло обратно в пекло. Гулко бухали по полу хитиновые стопы биоброни, я решительно продвигался вперёд. Моей решительности хватило минуты на три, когда дорогу мне преградил завал. Тот же, который я не так давно самолично и учинил. Причём, несмотря на общую извилистость тоннеля я никуда не сворачивал! Насторожившись словно кот при виде пылесоса, я завертелся на месте пытаясь заметить гипотетического противника. Что-то такое в своё время демонстрировал Лёва, но он просто ''отводил глаза'', а тут уже немного другой уровень!

Впрочем, несколько секунд спустя мне стало не до размышлений о природе противника — возле поворота тоннеля с едва слышным шипением заколыхалось красное марево, откуда хлынула разнокалиберная нечисть. Выстрелить я успел всего дважды, после чего до меня добежала целая волна импов, которых я тут же начал дубасить шипострелами, жалея что не додумался вырастить на них какие-нибудь штыки. Хрустели вражеские кости, получив удар импы сломанными куклами шмякались о стены, и начинали развоплощаться. Но следом за ними задорно мемекая и размахивая дубинками, уже бежали козлоголовые. Вечер перестал быть томным — будучи загнанным в тупик я не мог воспользоваться тактическим ходом номер два, и потому пришлось принимать удары вражеских палиц на грудь богатырскую. Трое чертей уверенно теснили меня, но не могли пробить доспех — а удары дубинами по шлему я сносил со стоицизмом достойным какого-нибудь десантника. К счастью ширина тоннеля не позволяла врагам атаковать более чем по трое, а в клинч черти идти не торопились — видимо в их головах мозгов было поболее чем у импов. И их тактика приносила плоды — шипострел из левой руки мне выбили практически сразу, попутно чувствительно ушибив кисть. Отшатнувшись назад, я с выгодой использовал последний метр до завала — успел перехватить второй шипострел как дубину, и обрушить его на голову излишне вложившегося в удар черта. Раздался громкий хруст, и отломанные рога отлетели куда-то в сторону, а мохнатое тело с проломленной головой рухнуло под ноги сородичей. Магазин шипострела величаво свалился на пол.

Следующие несколько минут слились в беспорядочную круговерть нанесенных и пропущенных ударов. Прозрачное забрало покрылось паутиной трещин, из расквашенного об шлем носа вовсю капала кровь, но у меня не было времени устранять эту раздражающую помеху. Блеянье козлоголовых я почти не слышал — его заглушало моё надсадное дыхание. Броня перегревалась, несмотря на все механизмы охлаждения. ШПАК в моих руках уже неоднократно треснул и истекал всеми жидкостями которыми он мог истекать, а враги всё не кончались. Не сказать чтобы я гарантированно укладывал их с одного удара — но под ногами уже медленно истаивало штук семь мохнатых тел. В очередной раз получив дубинкой по шлему, я с кристальной ясностью осознал — дальше так продолжаться не может. Следующий удар шипострелом оказался для него последним, оружие сломалось надвое и я окончательно рассвирепев активировал выброс адреналина. Скрип моих зубов наверно был слышен на другом конце тоннеля, поганые козлиные морды размылись, и я словно бык на корриде рванулся вперёд прямо сквозь толпу. Триста с лишком килограмм мяса, костей и прочного хитина попросту не заметили первый ряд чертей, лишь чуть забуксовали на втором и окончательно остановились только секунд через пять, в результате рандеву со стеной тоннеля. Левый наплечник с громким хрустом треснул на две неравные половины, ну а я полетел на пол поскольку энергия моего линейного движения преобразовалсь во вращательный момент в результате встречи со стенкой. Эту умную мысль я думал во время своего неторопливого и величественного падения — как часто бывает, при неотвратимом столкновении время замедляется, растягивая секунды в несколько раз. Именно поэтому я успел сгруппироваться и приземлился не головой в пол, а подставил руки и погасив импульс тут же начал вставать. Словно разбуженный медведь из берлоги. Зашкаливающий в моём организме адреналин не предвещал врагам ничего хорошего.

К моей радости врагов дальше по тоннелю не оказалось — и посему я словно коршун налетел на всё ещё вяло копошащуюся кучу-малу, отоваривая чертей хитиновыми башмаками. От особо удачных ударов отдельные индивиды отлетали на пару метров, роняя тех кто ещё только вставал. Скрипя зубами от переизбытка стресс-гормона я не обращал внимания ни на перегрев костюма, ни на многократно превосходящее количество врагов. Пару минут спустя я обессилено привалился к стене, стоя посреди кучи изломанных тел, с каждоё секундой всё сильнее курящихся вонючим дымом. В правой руке была намертво зажата метровая стальная палица, больше похожая на фомку утыканную щипами. Руки дрожали, а зубы выбивали чечётку. Чёрная кровь покрывающая броню также постепенно испарялась, сернистый дым казалось целенаправленно лез в вентиляционные отверстия шлема. Прокашлявшись и оглядев поле брани я обессилено сел там где стоял, вытянул ноги, и перевёл все ресурсы костюма на охлаждение.

— Впечатляет. — голос которым это было сказано, был мне совершенно незнаком.

Резко повернув шлем в сторону источника звука я никого не увидел, но тут с противоположной стороны — в левое плечо — словно вонзилась раскалённая спица. Плечо пробило насквозь, равно как и хитин скафандра и двойной слой мышц. Вражеское оружие остановилось, лишь ткнувшись в коробку из сросшихся рёбер. Точно напротив сердца. Рука разом онемела, а в плече и бочине полыхнула боль, словно от ожога. Если бы не адреналин в моей крови — то вероятно всё стало бы ещё хуже, потому как несмотря на боль я тут же атаковал. Из неудобного сидячего положения — махнул правой рукой над наплечником, схватив за клинок оружие противника. Который видимо был весьма удивлён тому что его жертва выжила после наверняка смертельного удара. Клинок шпаги оказался в моём кулаке, и был рывком извлечён из раны. Всего на две трети, но мой противник получил рукоятью своего оружия в живот и согнулся пополам. Я тут же отвесил смачную плюху ему по левому уху. Противник имел вполне гуманоидный образ — его можно было бы называть человеком, если бы не слишком уж хрупкая как для мужчины фигура, характерные острые уши и длинные практически до пояса волосы. Одет эльф (а кто ж ещё?) был в кожаные штаны и просторную белую рубашку с обилием шнурков. На ногах у него были сапоги здорово смахивающие на ботфорты. Всё это я успел подметить, покуда враг кубарем летел на пол, и вяло на нём ворочался, пытаясь подняться. Признаюсь, я ворочался не менее вяло, испытывая всю гамму незабываемых ощущений при извлечении шпаги. Но на ногах я оказался раньше — пускай и с сильной болью, когда кожные мышцы сомкнулись закрыв рану. Вот же, только эльфов для полного комплекта нам не хватало! Если драконы у них являются чем-то вроде земной авиации — то дело кисло, а раз уж единственный остроухий боец смог так запросто отвести глаза... И последний отряд демонов он тоже вполне мог наслать. Отбросив шпагу на пол я наложил правую руку на рану и принялся лечиться, наблюдая за всё ещё ползающим на карачках эльфом. И откуда он тут взялся...

— Поща... Пощады! — прохрипел мой оппонент, когда я слегка оправившись подошёл к нему и нежно взял одной рукой за горло. Левая всё ещё плохо слушалась и сильно болела, хотя ни яда ни чужеродных энергетических структур в ране не было.

— Хорошо. — Я нацепил на лицо самую лучшую из своих дружелюбных улыбок, но секунду спустя мысленно сплюнул, догадавшись что её не видно за шлемом. — Ответишь мне на пару вопросов, и считай что мы в расчёте.

— Пытками и угрозами твоя не добиться ничего! — произнесло это остроухое создание, на что я саркастически хмыкнул и сдавил ему горло, дополнительно приподняв над полом.

— Не бойся, Главную Военную Тайну выдавать не надо. Ответь мне только — откуда ты тут взялся? И это же ты заманил меня обратно в тоннель?

— Вонючее человеческое животное! Моя народ стереть ваша скверна из памяти мира! — ответил мне эльф лишь только его ноги коснулись пола, в ответ на что я повторно пожал ему горло. На секунду мне показалось что эльф пропал из моей хватки и растворился в воздухе — но я был уже морально готов к таким фокусам, и потому лишь сильней сжал ладонь и встряхнул пленника. Рука снова ощутила вес эльфа, а взгляд наконец-то нашел его фигуру и прекратил непроизвольно с неё соскальзывать.

— Как говорил Конан — лучшее средство против вражеской магии, это нож в спине колдуна! Так что давай ты просто ответишь на мои вопросы, и останешься в живых. Итак, кто ты и как сюда попал? С какой целью? Кто у вас главный?

— Твой Конан есть мудрец. Как для человека. — прохрипел эльф, и внезапно отпустил обе руки которыми доселе пытался подтягиваться, и сделал ими замысловатое движение. Секунду спустя мне в спину, пробив хитин ранца воткнулась шпага. В этот раз удар эльфа был гораздо удачнее и попал точнёхонько в позвоночник, в результате чего я перестал чувствовать всё что ниже поясницы и застонав словно мачтовая сосна на морозе величаво рухнул. Удар в спину был довольно силён, и лишь скафандр спас меня от того чтобы быть проколотым насквозь. Но из-за него я упал ничком, и придавил эльфа — это для столь тонкокостного существа окончилось фатально, грудную клетку остроухого попросту раздавило.

— Чёртовы телекинетики! — простонал я, и потерял сознание.

* * *

— Очнись Денис! Очнись!

Моё сознание неспешно выплывало из омута забытья. Кто-то пытался трясти меня за плечи, но выходило это у него неважно. Наконец прозвучал другой голос и секунду спустя меня от головы до пяток прострелила боль — кто-то вытащил шпагу из спины. Промычав нечто малоцензурное я попытался пошевелиться, но ожидаемо не почувствовал ног. Энергетические каналы во втором зрении выглядели нормально, так что я начал накачивать поврежденный участок жизненной энергией, постепенно структурируя её в наиболее удобоваримую форму. Зарубка на теле одного из позвонков начала затягиваться, а разрубленный спинной мозг начал медленно но верно срастаться. Боль потихоньку отступила, но повреждение было слишком серьёзным чтобы восстановиться вот так вот сразу. Скафандру тоже неслабо досталось — было пробито одно лёгкое, к тому же нон сокращаясь рассекло себя на две неравные половины. Если бы не рефлекторный спазм соответствующих сосудов, то всё могло быть ещё хуже, а так я просто заполучил проблемы с охлаждением. Метаболизм скафандра вынужденно переключился в холоднокровный режим. Настойчивые попытки растормошить меня между тем всё не прекращались, так что пришлось отрываться от процесса самоисцеления и вежливо просить оставить меня в покое минут на пять. К счастью мне перечить не стали, так что в конце концов я срастил нервный пучок. Толку от этого было немного, но спустя пару минут я таки почувствовал некий отклик от нижних конечностей. Но о том чтобы резво вскочить и бежать бить супостатов и речи не шло.

— Ну, как ты? Пришел в себя? — на этот раз я таки опознал голос Лёвы

— У меня хребет перебит... Был. Но сам ходить я похоже не смогу. Надеюсь что только пока. — Уныло ответил я. — Сколько я провалялся в отключке? Опасность миновала?

— Насчёт первого не знаю, тебя только что притащила сюда орава крысюков. Это нижние выработки, мы тут все — кроме Сергея... И Христо...

— Что? Что с ними?

— Все проходы к центральной зале завалило, а наш грек... В общем он теперь не с нами.

— Чёрт! Некроманты вы, или где? — рявкнул я. Как то не укладывалась в голове мысль что человек облачённый в казалось бы несокрушимую некроброню может просто так, взять и погибнуть.

— Прекратить! У девушек и так уже истерика была, еле успокоили. — раздался вдруг спокойный голос Никифорыча. — Ещё у тебя её не хватало...

— Хорошо, я спокоен. Переверните меня на спину.

— А разве можно...

— Я тут доктор Айболит! Переворачивайте. — отрезал я Спустя десяток секунд раздался цокот коготков по полу и несколько пар рук схватили меня за бока. Подёргали в одну сторону, в другую, и потом видимо что-то сообразив шесть крысюков разом навалились сбоку. Вспомнив что с руками у меня в основном всё в порядке я, я оттолкнулся от нерового каменного пола, и секунду спустя оказался на спине. Попутно почувствовав скребущую боль в повреждённом позвонке. Вздохнув и сосредоточившись я сконцентрировался на ментальной связи с мозгом брони, и спустя десяток секунд тяжело поднялся на ноги. Оглядевшись по сторонам я заметил лишь неровные каменные стены, и немногочисленные сталктиты свисающие с потолка. Изрядно перемазанные грязью Лёва и Никифорыч топтались рядом. Семеро крысюков также находилось неподалёку, рядом с ними обнаружилась и пара пангов. Извилистая выработка протянулась едва ли не на сотню метров, и имела всего один вход — возле четырёхметрового в диаметре тоннеля, за импровизированной баррикадой стояло штуки три землекопа и единственный некроголем. На полу обнаружились многочисленные кучки праха, и чуть менее многочисленные кучки костей. Несколько участков стены поросших светящимся мхом давали достаточно света чтобы рассмотреть всю картину.

— А говорил что ходить не... — начал было перемазанный грязью Лёва, но я его перебил.

— За меня ходит броня, так что пока я не боец.

Оглядевшись по сторонам я заметил лишь неровные каменные стены, и немногочисленные сталктиты свисающие с потолка. Изрядно перемазанные грязью Лёва и Никифорыч топтались рядом. Семеро крысюков также находилось неподалёку, рядом с ними обнаружилась и пара пангов. Извилистая выработка протянулась едва ли не на сотню метров, и имела всего один вход — возле четырёхметрового в диаметре тоннеля, за импровизированной баррикадой стояло штуки три землекопа и единственный некроголем. На полу обнаружились многочисленные кучки праха, и чуть менее многочисленные кучки костей. Несколько участков стены поросших светящимся мхом давали достаточно света чтобы рассмотреть всю картину.

— Просто прелестно! Единственная более-менее серьёзная атака на нашу базу, и такой разгром! Надеюсь что демоны уже развоплотились, потому что кроме них есть ещё кое-кто. — поведал я, повернувшись к Сёме.

— О чём ты?

— Вобщем у меня плохие новости. Я встретил эльфа. Он мне спину своей шпагой и проткнул. И в тупик завёл, и демонов наслал, не знаю как.

— Что? Откуда здесь эльфы? Сергей говорил что они ведут изоляционистскую политику! — как обычно Катя взялась словно из-под земли и начала умничать.

— Почём мне знать? На орлах прилетели, или телепортировались... А может и ножками пришли. Но то что именно эльф призвал кучу чертей я уверен. Как бы, не оказалось что у них договор с Тар-Шего, и тысячелетия изоляционизма переросли в глобальный джихад.

— Что-то сомневаюсь что это был именно эльф. — Сёма вертел в руках шпагу, водил над ней ладонью и простукивал пальцем — Это не шпага а рапира, и она сделана из демонического металла.

— Просвети меня, впервые слышу. — я изобразил вежливый интерес

— Думаю анализ этого материала поставил бы любых учёных в тупик, ведь он создан одной лишь волей демона. Демоны являются сугубо энергетическими образованиями, и тела не имеют — но при переходе в наш мир попросту создают себе его, равно как и оружие. При слишком сильных повреждениях, или просто болевом шоке связь демона и созданного тела рвётся и начинается процесс развоплощения... Однако, демонический металл не столь чужд реальному миру, и абсолютно материален. Правда Сергей, рассказывал что у аборигенов изделия из этого металла вне закона. Гм, кажется я теперь понимаю почему демонов и культистов аборигены так ненавидят — они же при желании могут обвалить рынок ценных металлов! Шучу конечно, но в каждой шутке есть доля шутки.

— Круто... Ладно, отставить лирику. Никифорыч, как вообще обстановка? Нечисть больше не лезет? Сколько времени прошло?

— А вот бес его знает. — Махнул рукой старик, поудобней перехватив дробовик. — Мы отсюда не выходим третий час, а в тоннеле слышно какое-то шебуршание. Выше мы не поднимались, только посылали мертвяков. Но их и так мало осталось.

— Ясно. Сейчас я насколько смогу восстановлю чувствительность, и пойду на разведку. Гложут меня нехорошие предчувствия, нет никакого желания сидеть тут и ждать незнамо чего.

Возражений к моему удивлению не последовало, равно как и особого энтузиазма. Так что я прислонился к стене и принялся гонять биоэнергию по всем нервам ниже повреждённого места, фиксируя отклики и попутно одним глазом посматривая на уцелевших существ. Восемь крысюков — шестеро самцов и пара самок, сохранившие четыре шипострела. Паук-душитель — он и раньше тут охотился, потому как всяческая членистоногая пещерная живность в обжитых тоннелях быстро переходила в разряд компоста. Трое пангов — пара самцов, рыскающих у входа и самка в дальнем конце выработки. Во втором зрении за импровизированным бруствером просматривалась пара человеческих фигур, позы которых демонстрировали уныние и отчаяние. Верно говорят что женщина на корабле — к несчастью, во-первых от женщин начинают шалить гормоны и увеличивается вероятность пьяной поножовщины. Во-вторых — при попадании в сложную ситуацию, дамы начинают истерить, угнетая неподготовленных мужчин. И этот фактор заставляет их совершать необдуманные действия, в результате чего всё может стать ещё хуже.

— Денис! Ну Дениииис!

— Ну чего тебе? — я удивлённо воззрился на нарисовавшуюся предо мной Катю

— А что ты сделал с тем эльфом?

— Мда. Кажется, ответ очевиден. Я его убил. Сомневаюсь, что можно выжить с полностью раздавленной грудной клеткой. А ты что, его жалеть что ли вздумала?

— Нет! Нам нужно тело, с большим запасом энергии... Ну, если Сергей смог поймать душу то мы сможем привязать её у нему.... А с твоей помощью мы его попросту реанимируем!

— Заманчиво, но вряд ли применимо на практике. — Несмотря на показной скептицизм я весьма заинтересовался этой идеей.

— Тело я, допустим, смогу создать... Сергей рассказывал тебе про Книгу Жизни? С её помощью аборигены смогут узнать истинное имя, любого рождённого в этом мире некроманта. И после несложного ритуала — ему грозит либо мучительная смерть, либо потеря дара, если повезёт конечно. Стоит только паре костей поднятой им нежити попасть к святошам... А он тут много кого поднял, не успеем прибраться. Думаю все уже догадались где находится второй пункт турне Объединённой Армии?

— Надеюсь у них пока что достаточно своих проблем. — ответил старик, впрочем без особого энтузиазма.

— Если его душа поймана, то и в иной мир она не попадала! — отирающийся неподалёку Сёма внезапно подал голос — Так что эта проблема тут и не стоит!

— Хорошо... Но всё же — как он погиб? И погиб ли? Где его тело? И почему он не создал себе филактерию?

— Осталось где-то возле центральной залы. Мы пытались пробиться к Сергею, но врагов оказалось слишком много. — Сёма уныло шмыгнул носом, и продолжил немного севшим голосом — Нежить закончилась, так что мы заранее договорились, что в случае чего он постарается прикрыть наш отход...

— Ясно. Возможно он и выжил, я ведь смог разобраться с кучей козлоголовых хотя моя броня далеко не такая мощная. — Сказал я дабы как-то приободрить народ. Впрочем в благоприятный исход верилось слабо.

Меня больше никто не беспокоил, и я только тем и занимался что тестировал насколько восстановилась проводимость нервной ткани. Точечный ''массаж'' биоэнергией также сделал своё дело, и в конце концов ноги стали ощущаться частью меня, а не парой деревянных протезов. Точность движений пока что в буквальном смысле хромала, а наделённые повышенной выносливостью мышцы несмотря на это уставали практически мгновенно. В который раз я похвалил себя за предусмотрительность — без скафандра мои дела были бы плохи. Между тем ситуация в нижних выработках, служивших нам укрытием оставалсь без изменений. Никифорыч засел в полусотне метров от входа за скоплением каких-то сталактитов и держал на прицеле вход и саму баррикаду. Лёва на пару с мелкой пытались собрать некроголема из тех разрозненных останков что имелись в наличии. Крысюки и панги разбежались по щелям, где и улеглись, вознамерившись поспать. В их эмоциях сквозили голод и уныние. Пускай я и не мог подсоединиться с помощью ментального канала к кому-либо кроме своих существ — но лица товарищей прекрасно выражали все их чувства... Если для кого-нибудь из нас вся эта история и была увлекательным приключением, то сегодняшний день явно расставил все точки над i. Лично мне будущее виделось в совсем нерадостном свете, в основном потому что я не мог просто так поверить в нашу возможность вернуть кого-нибудь к жизни. Во всяком случае, в виде полноценного живого существа, а не умертвия с томящейся внутри душой.

Минуло больше часа когда я наконец смог нормально передвигаться. Немедленно толкнув пламенную речь о том, что ничего мы тут не высидим я смог всё же как-то расшевелить изрядно приунывшего Лёву, и сподвигнуть его на вылазку. Крысюки же попросту не смогли ослушаться команды отданной через метальный щуп. Немного подумав я не стал отбирать у них шипострелы, а напротив, отдал имеющиеся магазины. Себе же я недолго думая соорудил подобие булавы, или скорей уж боевого молота — вырастив из крепи тоннеля пучок лиан, свив их в жгут и оплетя яйцевидную каменюку размером с футбольный мяч. После этого я заставил лианы одеревенеть, и отделил получившийся девайс от стены. В результате, за две минуты в моём распоряжении оказался, полутораметровый боевой молот что вкупе с длиной моих рук вполне достаточно дабы держать врага на расстоянии. В тоннелях им конечно особо не размахнёшься, особенно если к стене прижмут — но короткие удары и тычки я смогу изобразить вполне убедительно. Во всяком случае, уж точно получше чем шипостелами. Пожалуй, доспеху не хватает встроенного оружия. А то ведь это не дело — терять своё стреляло, едва враг подберётся на дистанцию рукопашной. И со шлемом надо что-то думать, потому как его забрало имеет тенденцию пачкаться всевозможными биологическими жидкостями, которые обильно истекают из враждебных организмов. Как раз в момент их перехода в разряд неживой природы. И это ещё хорошо что демоны не полностью материальны, и их тела в случае утраты целостности начинают развоплощаться. Иначе бы я через растрескавшийся и залитый кровью щиток шлема ничего бы не увидел. Гм, дворники на шлем что ли присобачить?

Рассуждая вслух о множестве настигших меня идей, я шел по изрядно захламлённому коридору. Нескольким крысюкам была поручена роль авангарда, с чем они неплохо справлялись. Изрядно перетрусивший Лёва семенил где-то сзади, вздрагивая от резких звуков. Коих кстати хватало — основной тоннель шел спиралью вверх, делая два оборота, диаметров под сотню метров. Это было до всех этих сейсмических толчков, а ныне крепи во многих местах не выдержали обвалов и деформировались, и с периодичностью в несколько минут издавали протяжный скрип. Или вовсе сломались, породив завалы, которые мы пытались обходить через мешанину боковых тоннелей. Груды камней, комья почвы, ручейки воды ранее надёжно заизолированной в дренажной системе — всё это очень сильно действовало нам на нервы. И если Лёва только крутил головой, и в ответ на каждый шорох рефлекторно формировал в руках сферу праха, то я был спокон как мамонт. Излишняя мнительность выживанию не способствует, это я уже давно осознал.

Но на полпути к цели нам попалось нечто, заставившее подрастерять остатки самообладания. Труп эльфа валялся посреди коридора, в окружении тел нескольких ящеровидных тварей, посреди огромной лужи ярко-алой крови. И если я стал нервничать навоображав себе полное подземелье сородичей остроухого, то Лёву тут же охватило исконно некромантское желание — поднять все доступные трупы. Несмотря на то что они имели крайне непрезентабельный вид — эльфа кто-то вскрыл от горла до паха, словно селёдку ножиком. Развороченные рёбра, кровавое месиво вместо внутренних органов... Панг такой удар при всём желании не нанесёт. Неужто демоны? Или же...

— Восстань! — возглас некроманта до поры что-то бубнившего себе под нос прервал мерное течение моих мыслей. Впрочем, тело эльфа даже не шелохнулось.

— Ну что Данила-мастер, не выходит каменный цветок? — участливо спросил я, попутно пытаясь поймать за хвост какую-то вёрткую мысль, упорно не дающуюся в руки.

— Хрень какая-то. Совсем никакой реакции, хотя энергия уходит словно в бездонную бочку. — Лёва водил правой рукой над телом эльфа, но вопреки моим ожиданиям никаких гнилостно-зелёных вспышек, и прочих визуальных эффектов не последовало. Даже свечение факела-черепа не изменило интенсивность.

— Меня больше беспокоит, кто его убил. Вот эти твари — похоже были в его подчинении, недаром же все тела имеют схожий характер ран. А наш гость лежит в метрах пяти от ящеров, которые кажется пытались защитить его от чего-то что напало из глубины вон того тоннеля... А эльф похоже пытался убежать, да не успел.

Наш диалог был прерван цоканьем когтей по каменному полу. Казалось что по коридору бежит спринтер, или скаковая лошадь о двух ногах. Несколькими секундами спустя, расходящееся эхо превратило этот цокот в совершеннейшую какофонию, но я смог расслышать что визитёр уже не один. Лёва напрягся, но я ободряюще махнул ему рукой и мысленно потянулся к приближающемуся источнику шума. Отклик пришел практически мгновенно, причём окрашенный нотками родства. Существо явно радовалось присутствую, в прямой степени родственной души. В своё время Сергей, неплохо разбирающийся в тонких материях в целом и в душах в частности, просветил меня насчёт этой особенности созданных мною существ — оказывается, я в прямом смысле вкладываю часть себя в свои творения. И остатки рунного поводка позволяют мне устанавливать ментальный контакт как раз из-за этой особенности.

— Что это ещё за хрень? — Лёва окутался какой-то серой дымкой, наблюдая за вышедшими на свет существами. Гладкий чёрный хитин поблескивал в свете факела-черепа что некромант сжимал в подрагивающих руках.

— Видишь ли друг, мутанты... Они слишком быстро меняются. А мои существа не могли приспосабливаться подобно им. Более того, они ограничены моим видением путей их развития. Вот я и решил дать им возможность развиваться самостоятельно.

— Так это твои монстры? Почему мы тогда о них ничего не знаем? Эти прямоходящие муравьи сильно пригодились бы нам при отражении штурма!

— Это экспериментальные образцы. Было восемь, осталось трое... И к тому же всего часа четыре назад они мариновались в своих капсулах!

Внезапно в моих висках закололо, и перед мысленным взором вспыхнула картинка лаборатории посреди которой сидя в чане с биомассой совершал метаморфозу один из воинов. Пятеро других стаскивали в пищеварительный чан многочисленные останки погибших существ. Значит выжило не трое, а минимум шесть. Вот же ж... Я внимательно посмотрел на стоящего передо мной воина, так словно видел его в первый раз. А не кропотливо выводил его из крохотной личинки дней десять, наблюдая все метаморфозы. Пожалуй Лёва в чём-то прав, воины и в самом деле похожи на прямоходящих муравьёв. Пропорции тела больше подходят человеку, широкая грудная клетка, узкий таз, принципиальное строение рук и ног, если стопы не считать... Но брюшко, хелицеры и шесть конечностей никуда не делись, а кожа покрыта сегментированными хитиновыми щитками внахлёст. И пускай брюшко теперь больше смахивает на короткий хвост, а средняя пара конечностей расположена на спине в виде рудиментарных отростков. Но внутри черепной коробки покрытой сверху хитином и смахивающей на шлем Дарта Вейдера находится мозг процентов на семьдесят схожий с человеческим... А речевой аппарат и вовсе практически полностью копирует оный у хомо самиенс. Разве что поверх щёк находятся рудиментарные жвала, которые начинают приносить практическую пользу только при метаморфозе в матку. Новые существа взяли всё лучшее от насекомых и людей... А недостающее я добавил от себя. Способность к обучению просто феноменальна...

— Дети мои! Отныне и впредь нарекаю вас арахнидами! — торжественно провозгласил я

Две пары чёрных глаз воина взирали на меня с ничуть не изменившимся выражением, только пара усиков совершила неопределённое движение, родни пожатию плечами. Остальные воины сейчас рассматривали ощутимо напрягшихся пангов, и не обращали на меня внимания. Один из воинов уже претерпел малую метаморфозу — четырёхпалые кисти, изначально имевшие трёхсантиметровые когти на кончиках пальцев, их лишились. Взамен с наружной стороны ладоней значительно утолщились сегментированные хитиновые щитки. И в руках воин держал саблю, видимо подобранную с тела незадачливого вторженца. Мда, с когтями я похоже намудрил, они же мешают пользоваться обычным оружием.

Изменения были поставлены мною во главу угла в плане развития нового вида существ. Конечно, ни о каких изменениях в генотипе речи не шло, разве что в рамках естественного отбора. Но мне удалось создать механизмы сознательных изменений фенотипа — за это и отвечала вторичная нервная система. Специальный отдел мозга, и дополнительная система нервов позволяли арахнидам вполне сознательно активировать рост всех типов тканей. Если основная нервная система продолжала выполнять обычнее функции, то дополнительная использовалась для активации секреции целого комплекса гормонов, из специальных желез расположенных повсеместно. Железы были довольно мелкими, так что количество выработанных ими гормонов имело в прямом смысле точечный эффект. В ходе многочисленных экспериментов мне удалось определить не только гормоны отвечающие за рост и половое созревание, но и синтезировать комплекс веществ угнетающих деление клеток вплоть до отмирания тканей. Это свойство должно было служить для исправления неудачных модификаций. Механизм так называемого ''обратного роста'' — вот над чем я трудился дольше всего, даже дольше чем над синхронизацией роста разных тканей. Разумеется модификации не сохранялись при потере конечности и последующей регенерации, но арахниды по идее вполне могли модифицировать конечность ещё в процессе её восстановления.

Но даже регулируемые изменения не могли обеспечить решающего преимущества, потому сам процесс рождения арахнидов подвергся серьёзному пересмотру. Конечно можно было бы штамповать их из биомассы, но основную ставку я сделал на лавинообразное нарастание их численности. Личинка, набравшая достаточное количество массы для метаморфозы, по умолчанию развивалась в воина. Существо с наилучшим соотношением затрат ресурсов и времени с качеством. Воины должны быть просто зверски живучими, не в последнюю очередь из-за сегментированного хитинового панциря (который тоже мог быть модифицирован), дублирования некоторых жизненно важных органов и системе значительно уменьшающей риск кровопотери. При ранениях, порванные сосуды попросту сжимались в спазме, сильно уменьшая кровопотерю. А регулируемый уровень метаболизма вкупе с регенерацией должен был помочь воинам излечивать самые тяжёлые травмы. Наличие как внешнего так и внутреннего скелета делало воинов гораздо сильнее, чем могли быть существа таких размеров. Но в ситуациях где не хватило бы силы и живучести воинов, можно было бы получить несколько видов других существ.

Наиболее простым путём являлось изменение протекания метаморфозы у личинок. Внешне личинки были весьма похожи на гусениц, разве что могли достигать веса в сотню килограмм, и имели впечатляющий набор жвал позволяющий им расправиться с любой мёртвой органикой. Голова личинки имела мягкий хитиновый экзоскелет, равно как и головогрудь и три пары цепких лапок. На головогруди имелось три цветных пятна размером в пять копеек, хитин под которыми был ещё менее прочен. Под ними находилось три так называемых ''личиночных'' нервных узла, при повреждении любого из них баланс выделений желез внутренней секреции менялся, как и существо получаемое в результате метаморфозы. Им могла стать как дохнущая с полпинка, но не ведающая страха стрекоза-штурмовик, так и пожиратель вооружённый шипострелами и роем ядовитых насекомых. И способный порождать свои копии. Третьим вариантом были мало чем отличающиеся от своего прототипа мохнатые пауки, разве что они обладали развитыми хелицерами и ядовитыми железами. Если личинке проходящей метаморфозу в пожирателя пришлось бы отъесться до веса в центнер, и после метаморфозы по моим прикидкам расти до номинального размера не менее трёх лет, то остальные два варианта могли быть созданы за пару дней. В то время как метаморфоза в воина по идее проходила за неделю, после чего из стокилограммовой личинки получался молодой воин весом в сорок кило. Который впрочем должен был бы постепенно отъесться до веса во все сто двадцать, и перемахнуть за два мета в росте. Но у всех альтернативных метаморфоз личинок был общий недостаток — они не могли изменять себя, у них не было полноценного разума, и им более не были доступны дальнейшие метаморфозы.

Вторым путём являлись метаморфозы воинов в специализированные формы — чем сейчас кстати занимался один из них, в моей лаборатории. Специализированных форм было немного. Воины могли превращаться в штурмовые формы, получая огромную силу и доводя свой рост до трёх метров, расплачиваясь за толщину панциря и крепость скелета общей медлительностью. Ещё одна форма предназначалась для рытья тоннелей, и была похожа пятиметровую медведку, способную рыть тоннели с помощью пары укороченных передних конечностей, укреплять их стены своей секрецей... И выдержать обвал за счёт феноменально толстого панциря. Но самая важная форма не отличалась ни особыми размерами, ни силой. Любой воин при достаточном питании мог активировать свою систему размножения и отрастить огромное брюшко в котором созревали яйца. Общее строение тела, претерпевало существенные изменения, более ничем не походя на гуманоидное, и становясь практический полной копией муравья. Но интеллект существа должен был оставаться на том же, весьма высоеом как для насекомого уровне. Передние лапы были неплохо приспособлены как для рытья тоннелей, так и для манипуляции с личинками, походя на человеческие руки заключенные в хитиновые щитки. Средняя пара лап развивалась из рудиментных, и вместе с задними служила для перемещения — практически ничем не отличаясь от лап того членистоногого кошмара в котором я имел несчастье переродиться. Эти когтистые лапы позволяли поддерживать приличную скорость, и взбираться на вертикальные скалы. И только панцирь подкачал, не отличаясь особой прочностью — но ведь задача матки и состоит в том чтобы найти безопасное место, и соорудив себе логово приняться за производство личинок. Живя на всём готовом, так как питанием её должны были обеспечивать воины и рабочие. Рабочие кстати, производились всё той же маткой но не имели личиночной стадии, хоть и проходя несколько линек. Размером и интеллектом взрослая особь рабочего не должна была превосходить собаку, предположительный срок жизни тоже не впечатлял, болтаясь в пределах трёх-четырёх лет. Внешне рабочие походили на обросших хитином макак, имевших четыре руки и набор зубов которым могла бы позавидовать любая крыса. Инстинкты заставляли рабочих прибираться в логове, ухаживать за маткой и личинками и понимать простые приказы, отданные как словесно так и с помощью феромонов или ментального посыла. Кроме того, ограниченного разума рабочих вполне хватало чтобы заниматься примитивным сельским хозяйством, сажая семена и собирая плоды.

Я создал несколько культур которые в теории можно было собирать уже через неделю после посадки, но они сильно истощали почву, и потому не могли применяться широко. Рабочие должны были высаживать их в промежутках между зарослями колючей лозы — по моим расчетам, фортификационные линии в лесистой местности должны были быть размещены с шагом в сотню метров. Если же в предполагаемом районе развёртывания лес отсутствует — рабочие должны его высадить, разумеется при наличии семян досчатого бамбука. Лесистые заросли, окутанные колючкой должны были стать труднопроходимыми для химер, ну а на случай лесного пожара или поджога я немного изменил внутреннюю структуру ''бамбука'', благодаря чему он должен был накапливать излишки влаги внутри ствола подобно баобабу. В случае пожара, нагревшаяся вода попросту разорвала бы ствол, и выплеснулась наружу. Пусть и незначительно, но замедлив огонь. Колючка к тому же обзавелась мясистыми листьями, действующими по схожему принципу. Но основной защитой должен был стать защитный периметр непосредственно вокруг гнезда — очищенный от деревьев, и с высаженной грибницей. Отходы выбрасывались туда же, служа пищей для грибницы. Многочисленные плодовые тела в свою очередь собирались рабочими. Плодовая грибница могла размножаться спорами, но не могла разрастаться свыше всё тех же пары сотен метров. Достигнув максимального размера грибница бросала все ресурсы на производство плодовых тел, споры которых распространялись древним и надёжным способом — через навоз...

— Всё-всё! Заладил! Метаморфозы матки-рабочие-воины, теперь ещё и навоз... — взвыл Лёва, отмахиваясь от меня рукой, словно от надоедливого насекомого.

— Так, я что всё это вслух рассказал? Вот честное слово, задумался на минутку, и вдруг обнаружил что рассказываю про космические корабли бороздящие... Чёрт.

Всё это я задвинул! Странный приступ говорливости, и ещё какое-то смутно знакомое ощущение... Впереди в лучшем случае недели тестов, существа ещё не прошли метаморфозу и не испытаны, а я всё знай перечисляю их достоинства! Нет, я конечно люблю похвастаться но не до такой же степени. По спине пробежал холодок. Странное чувство, особенно для человека находящегося внутри биоброни. Я вспомнил, когда впервые почувствовал ЭТО. Словно легчайшее головокружение, и эфемерное ощущение движения — как будто вестибулярный аппарат вдруг начал сбоить на ровном месте. И вдобавок утрата контроля над речью. Возможно, за время своих странствий я и заработал паранойю, но если ты параноик — то это ещё не значит, что за тобой не следят. Сконцентрировав всё своё внимание в единую точку и подумав эту мысль ещё немного я перехватил молот поудобнее, и стараясь унять внезапно возникшую дрожь в руках и начал озираться. Практически сразу мой взгляд наткнулся на ярко-золотую ауру. Доселе я видел такую только единожды, и ледяные когти страха немедленно сжали мой позвоночник.

— Надо же, ты снова распознал моё внушение. Сегодняшний день никак не устанет меня удивлять.

Глава 11: Бог из рояля

— Мы терпим поражение. — произнёс Архимаг

Под сводчатым потолком Зала Круга повисло молчание. Двадцать два сильнейших мага нимало не изменились в лице, демонстрируя всем своим видом собранность и спокойствие. Их неподвижные лица и цветастые одеяния несколько диссонировали с внутренним убранством помещения. Овальный стол из полированного мрамора, мебель из светлого дерева, блестящая напольная плитка, высокие стрельчатые окна, полированные мраморные блоки стен, сама геометрия залы... Всё это было создано поистине мастерами своего дела, дабы подчеркнуть величие собравшихся тут повелителей магических сил. Но совет круга магов смотрелся в этом полном света зале донельзя чужеродно — словно груда болотных коряг посреди цветущей поляны. Ужасно старые или неестественно молодые лица, кричаще пышные или подчёркнуто строгие одеяния. Маги были похожи лишь одним — глазами. Неважно, яркими словно у новорождённого, либо выцветшими как у старика — взоры магов Круга полнились чем-то таким, что приходит спустя десятилетия опыта в постижении тайных наук и руководстве многочисленными подчинёнными. Под холодным взором подчёркнуто спокойных глаз даже королевские сановники не находили себе места, и покорно замирали словно кролики перед удавом стоило магу Круга сказать хоть слово. Это была не магия, но абсолютная уверенность в своих силах — и чёткое знание их пределов. И сейчас магам предстояло решить, как следует распределить эти силы, на чём сосредоточиться а что бросить на произвол судьбы. Угрозы ныне нависшие над Империей потребуют мобилизации всех ресурсов, и даже сверх того.

— Мы обленились. Мы создали отряды драконоборцев и обеспечили все укрепления башнями молний — и решили что можем жить как раньше. И что угроза из-за моря для нас более не страшна. Между тем южный океан наводнили химеры, размерами в несколько раз большими чем самый крупный галеон. План возмездия откладывался слишком долго и теперь нереализуем. Или кто-то считает иначе? Мэтр Кавикос?

— Действительно. Мы не сможем перебросить войска на Саут — но даже бы если и смогли, то от обычных войск проку не будет. О чём я кстати уже говорил. — подал голос обманчиво молодой маг, в щёгольском синем плаще свисавшем из-под погон генеральского мундира.

— Мы не сможем обучить и обеспечить десять тысяч драконоборцев. — Архимаг не пытался давить на подчинённого, а просто констатировал факт. Под пергаментной кожей, на лбу архимага пульсировала жилка, выдавая напряжение мысли. — Не сейчас, когда опасность исходит не только с юга, востока и запада. Но даже из других миров и планов бытия. Мы направим все ресурсы на защиту... И мы должны выстоять. На первый взгляд у нас самое незавидное положение — пусть. Империи не впервой сдерживать удары варварских орд, но та же Нуминдия рискует быть заражена химерами, если не мобилизует все силы на борьбу с ними.

— К счастью тот кусок сала на их троне этого не понимает. — произнёс неприметный старик в сером балахоне скорей напоминавшем монашескую рясу — Нуминд VII прельстился славой завоевателя и уже собирает армию. А то что в глубине его территорий летает не менее семи драконов — его не волнует. К концу сезона химеры расплодятся достаточно, чтобы начать миграцию.

— У нас нет этого времени. И Император это понимает. Он готов сдать пару провинций находящихся за Стеной — всё равно мы не удержим их когда у химер начнётся гон. Четвёртый Легион мы отзовём за Стену, предварительно реквизировав продовольствие у смердов. Мэтр Гонорус — вам поручено организовать оборону, в ваше распоряжение будет передан Особый Полк за номером девять. Отравите источники воды, заразите селян Кровью Луны — раз уж они всё ещё считают себя Нуминдцами. Пускай генералы врага встанут перед выбором, либо зачищать леса от ликантропов, либо рисковать обрывом нитей снабжения.

— Это... Приемлемо.

— Мои глашатаи решительно осудят это бесчеловечное преступление. — сверкнул глазами молодой на вид маг с излишне располагающей внешностью — Ах! Как некрасиво, использовать тёмную магию ради тактического преимущества! Все на бой против завоевателей!

— Оставьте. Времена когда войны выигрывались толпами мужичья, заваливающих врага трупами давно прошли. — нахмурил брови архимаг — Агитируйте владетелей, их дружины зачастую хорошо обучены и сносно вооружены.

— Кхм. Простите, привычка. — обезоруживающе улыбнулся щёголь — Признаюсь, я тоскую по тому времени когда святоши ещё не научились распознавать внушение.

— Раз уж разговор зашёл о них... Кого пригласили на прошлую церемонию Прозрения?

— Меня. — подал голос мэтр Кавикос, изобразив лицом разочарование.

— Похоже, вы считаете что зря потратили время?

— Ещё бы. Оракул была в своём репертуаре, все ждали от неё пророчеств о грядущей войне — а услышали лишь что нынешняя зима будет снежной и холодной. Да мы и так это прекрасно знали! Любой орочий шаман это предскажет, вплоть до того когда снег упадёт, а когда растает.

— Если оракул сказала что-то — то значит это имеет значение. Хотя возможно есть что-то ещё?

— Обычный набор бреда при выходе из транса. Монахи пытаются его истолковать, но похоже безуспешно.

— В любом случае, суровая зима — это скорее нам на пользу. Возможно даже что драконы впадут в спячку, но я бы на это не надеялся. Даже если так, то нам ещё предстоит разобраться с культистами и иномирцами. Проклятый Тар-Шего никак не уймётся, благо инквизиция не дремлет. По разным оценками на территории Империи и Западных Королевств было поймано или убито до сотни пришельцев. Многие из нас проводили исследования, результаты как знаете весьма спорные. С одной стороны эти люди переполнены заёмной тёмной силой, и в их разуме имеются знания из темнейших областей магии. И поднятую ими нежить не могут упокоить молитвы даже высших Иерархов Церкви. С другой стороны они не знают ни языков, ни порядков, ничего. И даже если они не обладают тёмной магией их инаковость, тут же бросается в глаза. Желай я чтобы мои агенты влияния преуспели, я бы не выбрасывал их в неизвестность... Но архидемон мыслит не так как мы. Нам не дано даже понять его целей не то что причину сподвигшую его выбрать те или иные инструменты.

— Весьма бесполезные инструменты. — мэтр Кавикос огладил бородку, изображая сомнение — Один из иномирян как вы знаете был найден в столице. Юный возраст, слабый стихийный дар... Я какое-то время возился с ним. Иномирянин утверждал что он великий учёный. И ''доказал'' это, с бесконечным чувством собственной важности поведав мне самый простой рецепт гром-порошка. Забавно, но он понятия не имел как выглядят два из трёх ингридиентов. После он пытался доказать, что сможет летать на куске полотна закреплённом на раме из палок... Потому что я не верил легендам о железных птицах, популярных на его родине. Пришлось запереть его в камере, пока не убился.

— И тем не менее, иномиряне доставили нам множество проблем. Особенно они разошлись в Западных Королевствах, вплоть до прорыва демонов. Верховный Иерарх утверждает что Тар-Шего снова появился в этом мире. И раз уж его не атаковала Небесная Стража, то у нас наметились серьёзные проблемы. — взял слово неопрятного вида старик в бурого цвета балахоне. — Думаю, следует послать королю Лигории искренние заверения в нашем сочувствии и поддержке. Пускай порадуется, напоследок...

— Проклятье! С этого нужно было начинать! Церковь начнёт новый Священный Поход, возможно таким образом можно будет избежать и войны с Нуминдией! — Архимаг стукнул кулаком по столу, вперив гневный взгляд в старика — Или вы снова не уверены в источнике? Мэтр Гондольф, отвечайте же!

— Вашему заместителю следует налаживать отношения с Церковью. То что Оракул не сказала Мэтру Кавикосу, Второй Иерарх поведал мне в приватной беседе... Тар-Шего снова в этом мире, и он наверняка припомнит нам своё изгнание.

* * *

Сеятель занимался самотестированием. Древние механизмы, осознать принцип действия и назначение которых не смог бы ни один человек, медленно и словно нехотя приходили в движение. Неполадок не было. Спустя семь тысяч лет после крушения функциональность всех систем была восстановлена. Можно было бы продолжать миссию, если бы не возникшее внутреннее противоречие. Осознание собственного бессилия тяготило его. Трёхсоткилометровая сфера покрытая оболочкой, по прочности превосходящей вещество нейтронной звезды, способная в буквальном смысле гасить звёзды, изменять орбиты планет и превращать бесплодные каменные шары в цветущие миры населённые разнообразной жизнью, оказалась в ловушке. Изначально считалось, что подобных ему вывести из строя может только попадание в чёрную дыру. Однако Сеятель на собственном опыте убедился что преодолеть директивы оставленные ему создателем ничуть не легче чем горизонт событий. Сеятель являлся полностью автономным, разумным космическим кораблём. Его предназначением создание на изначально бесплодных мирах оптимальных условий для белковой жизни, и создание на этих мирах сети Врат. Галактика огромна, среди миллионов бесплодных планет закованных в лёд либо раскалённых до огромных температур количество пригодных для жизни миров исчислялось всего лишь десятками. А тернистый путь до образования разумной жизни прошли и вовсе единицы... Создателя это не устраивало, и посему на заре времён и были созданы Сеятели. Когда у большинства звёзд ещё только формировались протопланетные диски, сотни сеятелей уже бороздили простор вселенной. Изначально лишённые полноценного разума, и способные лишь выполнять несколько директив заложенных на самом глубинном уровне своего сознания, со временем они развивались. Учились на своих и чужих ошибках, дабы выполнять свою миссию наиболее эффективно. Для существа летящего сотни лет от звезды к звезде, открывается огромный простор для размышлений...

Сама концепция создания оптимальных условий для разумных белковых форм находилась вне его понимания. Во-первых, в конце концов любая цивилизация получала в свои руки силы позволяющие уничтожить саму себя, вместе с приличным куском Древа Миров. Что довольно часто с успехом и проделывалось, в результате чего сеятели были вынуждены рекультивировать опустошённые миры. К тому же в качестве мер защиты любой Сеятель в ходе подготовке планеты к заселению разархивировал в реальность несколько сотен энергетических существ. Стражей, созданных непосредственно Создателем, для защиты цивилизаций и от самих себя, и внешних угроз... По мнению Сеятеля Стражи были наделены излишне большой свободой воли. Существа использовали энергетическую составляющую смертных дабы поддерживать своё существование, и наращивать мощь. Это сделало их надёжными стражами, защищающими миры от катаклизмов. Ведь при истощении кормовой базы Стажи бы стали лишь бледным подобием себя прежних. Но в природе Стражей нашёлся один изъян — они могли поглощать энергетическую структуру существ, вырывая их из Колеса Душ. Поглощая души разумных, Страж получал огромную мощь но постепенно терял разум. Свобода воли позволила Стражам признать этот метод набора силы в случае, если планете угрожали катаклизмы которые они не могли преодолеть своими силами. Идущие на это деяние, приносили великую жертву — необратимо теряя себя, и превращаясь во врагов среди себе подобных. Ведь все прежние установки стирались из сознания Стража, и он самим своим существованием начинал представлять угрозу для живых, переходя в разряд высших демонов — архидемонов.

Низшие демоны вполне могли возникнуть стихийно, собираясь в низшем астрале из обрывком мыслеформ разумных, подпитываясь тамошней энергией и охотились на души тех кого не приняло Колесо Душ. Любое социальное взаимодействие в их среде сводилось к тому что сильный притеснял слабого. Высшие демоны от них практически ничем не отличались. Пускай некогда смертные и называли их ангелами, но ныне их память померкла а волю искажал противоестественный голод. Остатки разума позволяли им строить планы и заключать между собой шаткие союзы, а бессмертная природа позволяла оправиться после любого поражения. В целом, даже проигрывая архидемон оставался в прибытке, так как обычно успевал поглотить какое-то количество душ... Стражи мешали архидемонам прорваться в реальность, всячеси преследуя их за пределами низшего астрала и потому те были вынуждены искать обходные пути дабы утолить свой голод. Имея возможность захватывать лишь души попавшие в низший астрал, архидемоны намеренно старались отяготить карму смертных, дабы Колесо Душ отвергло их. Простейшим способом сделать это были контракты — осознанно отдав себя во власть тёмных сил, разумный лишался защиты Стражей, справедливо полагавших что нет смысла тратить время на корм для архидемонов. Количество Стражей неуклонно росло, пропорционально с росту численности населения мира — в то время как архидемоны не могли и допустить мысли об размножении. Потому что в таком случае им пришлось бы пожертвовать частью себя — энергетические существа не испытывали сложностей с размножением... Делясь словно амёбы.

Семь тысяч лет назад Шего, и Мохап сильнейшие Стражи Нитора были вынуждены поглотить несколько миллионов человеческих душ. Не по прихоти а исключительно по причине жёсткой необходимости. Это из-за них Сеятель оказался в столь неприятном положении — и сейчас корабль находился в планетарном ядре, окруженный металлами трансурановой группы, сжатыми под чудовищным давлением мантии. И 'кипящими' в следствии непрекращающеёся ядерной реакции. И размышления были практически единственным, чем он мог заниматься. Существо, заставшее формирование галактики изначально было лишено таких понятий как скука, но за миллионы лет обработки огромных массивов информации в его сознании возникло некое подобие чувств. Чувств далёких от тех что испытывают смертные, и не обладающих таким многообразием — но уже вполне четких. Обида. Обида на существ, обязанных ему своим существованием, но предавшим его ради своих примитивных, животных чувств. Некогда он предоставил грузу слишком много свободы, и теперь за это расплачивался.

Несколько разумных рас собранных в разных мирах, когда-то жили внутри гигантского тела Сеятеля. Обеспечив им условия для жизни и мягко регулируя численность, гигантский корабль занимался наблюдением за ними во время своих многолетних перелётов от звезды к звезде. Численность существ неуклонно росла, но раз в несколько сотен лет несколько десятков тысяч особей отправлялись на очередную планету — заселять биосферу воссозданную Сеятелем. Проблемы начались, когда телеметрия Врат на Ниторе, планете заселённой свыше тридцати тысяч лет назад, сообщила о серьёзных повреждениях. Сеятель был вынужден прервать культивацию очередной экосистемы, так как приоритет восстановления функциональности врат был выше — в случае их разрушения вероятность выживания людей на планете равнялась нулю. Одного Сеятель не учёл — количество существ на борту перевалило за критическую отметку. Сеятель всё ещё мог их обеспечить, но не смог контролировать. И началась война.

Аэлтар, раса сведущая в магии биотехнологиях схлестнулась со всеми прочими расами, будучи одержимой идеологией расового превосходства. Много позднее Сеятель понял что старейшины Аэлтар задумали начать эту войну едва ступив на поверхность нового мира, но поскольку планы Сеятеля изменились война началась внутри него. Десятки тысяч существ воевали друг с другом и внутренними защитными системами корабля. Сеятель старался остановить это, изолируя отсеки и перераспределяя ресурсы но этим только продлил войну. В конце концов все разумные стали считать его врагом, и Сеятелю пришлось переосмысливать базовые постулаты заложенные Создателем в его сознание. В конце концов, Сеятель пришёл к парадоксальному выводу: чтобы спасти разумных нужно их уничтожить. Не всех, но многих. Колоссальная производственная мощь разумного корабля оказалась направлена на создание устройств уничтожения, просто отключить жизнеобеспечение в отсеках Сеятель посчитал слишком жестоким... Произошло невероятное — война длившаяся столетие прекратилось, былые враги забыли свои разногласия и обратили своё оружие против мира, который они населяли. Техника людей и живые машины разрушения Аэлтар, пробились к самому центру Сеятеля и разрушили его реактор. Вероятные последствия этого поступка разумные не смогли осознать так как за сотню лет войны давно скатились в варварство... Система жизнеобеспечения полностью отключилась, в результате чего экосистемы поддерживаемые в отсеках оказались уничтожены, и практически все разумные погибли. Выжили лишь Аэлтар, благодаря своему инстинктивному умению управляться с живой материей.

С разрушенным реактором Сеятель не смог провести торможение, и войдя систему Нитора под углом к эклиптике, был притянут его гравитацией. Огромная набранная скорость не позволила сманеврировать и выйти на орбиту, а для посадки Сеятель не был предназначен принципиально. Удар трехсоткилометрового корабля движущегося со скоростью в 0.7 световой должен был бы гарантировано поставить точку в истории Нитора. Но Стражи смогли спасти планету, — ценой собственного разума. Практически утративший функциональность Сеятель, был заторможен голой силой, но удержать его на орбите стражи не смогли. И опустили на поверхность. Столь массивное тело планетарная кора выдержать не могла, и потому новорождённые архидемоны разбили литосферную плиту, и позволили Сеятелю утонуть в мантии планеты. Сопутствующие этому тектонические штормы были остановлены, но поднявшийся в небо пепел архидемонов уже не волновал — безумие окончательно поглотило их... Прочие Стражи кое-как смогли сохранить жизнь на планете, а Сеятель несколько восстановив свою функциональность переправил немногочисленных уцелевших на поверхность. Поскольку мир был заселен, Сеятель не мог его покинуть — так как для преодоления мантии требовалось задействовать силы которые поставили под вопрос само существование планеты как небесного тела. А директивы оставленные Создателем прямо запрещали уничтожать заселённые миры и не предусматривали ситуаций такого масштаба. Сеятель мог выбраться из недр лишь в случае если вся жизнь на поверхности планеты будет уничтожена. Разум древней машины довольно быстро смог найти обходной путь, для выполнения своего плана, посчитав уничтожение одного мира приемлемой ценой за рождение многих сотен новых.

Сеятель по мере сил восстанавливал свою функциональность, и присматривал за событиями происходящими на планете. Тар-Шего, творящий ужасные вещи в своём безумии, в конце концов был пойман им. Сеятелю удалось сделать то что не смогли Стражи — а именно извлечь заёмную силу из сущности архидемона. Вернув поглощённые им души в астрал. Но полученное существо не стало прежним стражем. Впрочем и архидемоном оно быть перестало. И поэтому идеально подходило для миссии что задумал для него древний корабль. Излишняя свобода воли не должна была стать особой помехой — ведь архидемон, служил своему новому хозяину не по принуждению. Сеятель нашёл возможность обойти свои директивы — он просто создавал условия, ни к кому никого не принуждая... Ведь что такое одна планета, по сравнению с тысячами которые древний корабль превратит в райские сады и заселит?

* * *

Сабли со звоном столкнулись. Эльф отступил на шаг и блокировал бесхитростный удар сверху вниз, после чего пнул оппонента сапогом в живот, заставив арахнида злобно зашипеть. Существо пару раз махнуло саблей перед собой, на что эльф лишь довернул корпус и слегка отклонился назад, пропуская кончик клинка в считанных сантиметрах от своего лица. Откровенно издеваясь, остроухий сделал шаг в сторону, разминувшись с саблей арахнида на какую-то ладонь. Клинок эльфа плашмя стукнул оппонента по основанию хвоста. Вторично издав злобное шипение арахнид одним прыжком отскочил назад на добрых четыре метра и запустил во врага своё оружие, так словно кидал ножик. Сабля бешено вращаясь устремилась к эльфу, который неуловимо быстрым движением ткнул своим клинком перед собой, одновременно смещаясь в сторону, и спустя секунду совершив последний оборот сабля повисла на клинке эльфа. Сложная гарда украсилась несколькими царапинами. Остроухий победно улыбаясь снял трофей и закрутив саблями восьмёрки с двух рук и шутливо раскланялся на три стороны. Арахнид снова зашипел и двинулся вперёд. Внимательный слушатель наверняка расслышал бы в шипении существа слово ''сука''. Разделяющее противников расстояние арахнид преодолел в два шага и молниеносно хлестнул врага правой рукой, прочертив три длинные кровавые полосы на груди. Сабля эльфа вонзилась в правый бок арахнида и прорубила панцирь, но застряла во внешнем слое мышц. Остроухий бил сразу с двух сторон, не давая существу шанса уклониться но второй клинок даже не достиг покрытого хитином тела — за счёт высокой реакции и большей длины рук арахнид сумел перехватить саблю за гарду. Мгновение спустя он резко дёрнул её на себя, выведя эльфа из равновесия. Отступил на шаг, попутно смыкая когтистую лапу поверх гарды второй сабли — и от души врезал эльфу ногой в пах. Эльфа скрючило, он выпустил обе сабли и рухнул на колени, прижимая руки к пострадавшему органу. Свистнул клинок, и остроухая голова покатилась по земле.

— Проклятье! Ты жульничал! — безголовое тело эльфа не спешило падать. Из обрубка шеи вверх поднялась и заклубилась красная дымка, в которой наметились контуры нескольких пар глаз.

— Надо же, какая ирония. Прямо как в сказке, про чёрта и обычного сербского разнорабочего по фамилии Перепеляк. Только чёрт там мужику дал мешок денег и домой на своей спине отвёз... Эх. — уныло протянул я, наблюдая как одержимое архидемоном тело приставляет голову к обрубку шеи.