Кстати меня очень привлекло имя одной из Демонесс, Мааг — Мать Демонов. Некогда она была богиней любви, и имела неосторожность полюбить сама. Смертный не ответил ей взаимностью, и тогда любовь обернулась ненавистью, и некогда грациозная и красивейшая из женщин, обернулась злобной и ужасной фурией. Вместо рук и ног, змеи, вместо грудей, головы львиц, откусывающих руки несчастным мужчинам, а вместо красивого лика, голова ящерицы. В общем, у здешнего народа фантазия рулит. Вот только привкус, оставшийся после того, как я произнес ее имя в слух, остался не сказать, что уж больно приятным. От него веяло силой, и резкостью, а также падалью, в общем, неприятное имя. А на втором повторе, я и вовсе краем взгляда отметил движение, которое не могло быть игрой тени. Но когда обернулся, то ничего не увидел, дальше экспериментировать не стал.
О мироустройстве, можно сказать, что он воспринимался как Океан. Мир был тонкой пленкой масла, на поверхности Бездны, пристанища демонов, и над этой пленкой был воздух, обитель Богов. Правда, на полях книги было имя Вадиез Аккад. Спросив у книжника об этом имени, я стал свидетелем, как человек может бояться имени. Сначала он побледнел, и подпрыгнул от неожиданности. Потом, сжавшись внутренне, поинтересовался, где я слышал это имя, и, узнав, что оно написано на полях его книги, он сразу же кинулся в читальню, и, найдя книгу, сразу же кинул ее в камин. После пары кувшинов вина, мне все же удалось разговорить его, и он мне поведал следующее.
Лет триста тому назад жил сильнейший демонолог, которого не смогли превзойти до сих пор. Он написал труд "Этор", что переводилось, по словам все того же Вадиеза Аккада, как "Тайна Истока". В этом труде, он, используя аналогию с Океаном, утверждал, что чем глубже демонолог погружается в Бездну, тем могущественнее демон, тем сильнее и соответственно опаснее. Но, есть Демоны, которых бояться даже те, кто обитает у самого дна, и они обитают в Истоке Мира, там где все началось, еще до рождения Богов и самого этого мира. А дальше, этот демонолог сделал вывод, что Боги, это те же демоны, при чем не самые могущественные, а так середнячек, которых смогли поднять из глубин, и благодаря демонологу-неудачнику, неспособному удержать призванных, мир получил Богов. Аккада, забросил демонологию, сделав то, к чему призывал всех своих братьев по профилю, как он говорил "Дабы не призвать тех, для кого боги, всего лишь свеча, которую можно с легкостью затушить". За столь крамольные слова, бедолагу сожгли, а прах подвергли столетнему сожжению, так что от него в итоге даже праха не осталось, а труды были уничтожены. Но потом стали всплывать уцелевшие книги, они переписывались, цитировались, и в итоге Советом Веры, было решено предавать пламени не только того, кто распространяет книги, но ко всему прочему еще и отправлять на костер всю его семью, а также дом и землю, где он жил.
В общем, весело получалось, интересно тут люди живут.
Проведенное время за книгами расширили мой кругозор о мире, но при этом не дали частной информации, то есть, проще говоря, я знал о том, что фермер выращивает зерновую культуру, но вот какую именно я пока представлял слабо. И для того, чтобы устранить сей недостаток, мне нужно было с кем-то поговорить по душам, и непросто поговорить как с книжником, с ним, по сути, я и не говорил, а вытягивал слово за словом. Да и помогло, если честно большое умение пить, ведь когда пытаешься перепить кого-то, это главное закусывать, но не запивать, ни в коем случае. Хотя советчиков очень много, как собственно и рекомендаций в этой сфере человеческого бытия.
+++
Деньги таяли на глазах. За продажу одного алмаза, я получил пятьдесят семь золотых, или семьдесят две геры в здешней валюте, кстати, один гер мне удалось выторговать сверх того, так сказать округлить. Сорок гер я потратил на штраф, плюс к тратам присоединилось еще и десять в читальне, и еще за комнату в таверне шесть гер, и того мои траты, составили пятьдесят шесть гер, и последний гер, был разбит на мелочи. В общем, я потратился впритык, и поэтому пришлось искать лавочку ювелира.
Торг был подобен боестолкновению двух армад. Ювелир сначала назвал цену в полсотни гер, чем меня очень рассмешил, и я сразу в лоб поднял цену до трехсот, расхваливая камень, его огранку, размер, прозрачность и вообще, доврался до того, что мол, камень принадлежал некоей королеве, которая подарила его своему любовнику. В свою очередь тот решил, изготовить комплект, и распилил его на шесть частей, каждый из которых был огранен лучшими мастерами. Доврался до такого, что камни сменил четверых хозяев, при этом их путь был отмечен кровью. В общем, рассказал красивую сказку, которая понравилась ювелиру, и, сказав "Ладно история интересная, за нее отдельно дам еще сверху десять гер, и того девяносто две".
Из лавки я вышел, в плохом настроении, все-таки если по курсу переводить, то получалось, что я выручил чуть больше семидесяти трех золотых, и до ста, эта сумма ну ни как не доходила. Я был огорчен, огорчен настолько что, идя по улице, искал, кому бы помочь решить все проблемы этой жизни?!
Еще два дня, я провел, просто валяясь в номере и ничего не делая. Мне в номер, в строго оговоренное время, приносили съестное, а после приходили и забирали посуду. Мне хотелось просто поваляться и ничего не делать, так скажем смачно плюнуть на окружающих, которых собственно и не было.
Казалось, что на меня опустилась депрессия, или захватила, смотря как это сказать, особой разницы вроде бы и нет, но если вдуматься в словосочетания, то смысл фразы, все же различен. Мне лично ближе фраза "я погрузился в пучину депрессии", как-то понятнее. Главное, что причин для депрессии не было, или я их не видел.
Когда я все же смог себя заставить встать прогуляться по городу, то первым делом решил, перекинуться парой слов с хозяином таверны. Разговора не получилось, потому, как он ушел в Храм Искупления. Оказалось, что Гокхейм, единственный город, где религия Искупления была официально разрешена, и была возведена Чаша Искупления, проще говоря, Храм. В зале на меня были нацелены взгляды всех тех, кто сейчас находился там, а это шестнадцать человек. Как я понял, из тех фраз, которыми я перекидывался со служанками, и слышал, когда тренировался с преображением, у меня сложилась особая репутация, толи убийцы, выслеживающего свою жертву, которая вот-вот должна прибыть в город, либо имперского ревизора, инспектирующего деятельность аристократии и элиты.
На улицу я вышел, даже не зная куда идти, и недолго думая, я сделал просто, пошел туда, куда смотрели глаза, ведь по сути если сомневаешься, что нужно сделать, делай то, что приходит тебе первым, а остальное, отбрось.
Я решал для себя одну из делем, а именно моя легализация в этом мире. Во-первых, для этой цели идеально подходила армия, но армия в Империи была минимализирована, по крайней мере, согласно книг, и формировалась исключительно из аристократии. Стражи, тоже подходили для моей цели, но при этом возникала непреодолимая проблема, заключающаяся в том, что Сохраняющие, а именно так назывались здешние стражи, были наследуемым сословием, передающимся от сына к сыну. При этом право стать Сохраняющим, сохранялось в течении трех поколений. Поэтому мне туда путь был тоже заказан. Второй способ, это поступить в какую-нибудь гильдию, где и сделать себе имя, тем самым легализовавшись. Но гнуть спину на подмастерье, будучи безымянной чушкой, я не собирался, и я видел, только один путь, а именно Закон.
Здешний Закон, был аналогом преступного мира, правда легализованного, и узаконенного соответствующим Указом Императора, черте знает, когда принятым. Так, например, квартал, где я поселился, контролировал именно Закон, все лавочники отстегивали долю тому или иному Дому Закона, которые грызлись друг с другом. Правда всякая война между Домами Закона, пресекались немедленно, и в данном случае судьей был Сход Глав Домов Закона. В итоге мы имели Империю в Империи. Каждый Дом устанавливал свой Закон, но при этом над Законом были Правила, которые нельзя было нарушать ни кому, этакие понятия, по которым судили всех. Я еще не до конца понял разницу между Законом и Имперским Протоколом, но Закон был силой, с которым считались, хотя и не уважали.
Первое, что меня привлекло, шум, характерный для любой драки, я даже вспомнил свою молодость. Решив посмотреть, что там, свернул в переулок между домами, который оказался тупиком, перекрытый деревянным забором. Трое подростков, примерно четырнадцати пятнадцати лет, избивали четвертого, при этом непросто избивали, но именно запинывали. Не люблю, когда бьют лежачего, еще больше не терплю, когда на одного наезжают сразу двое, а то и трое. Считаю, что так может поступать только законченное быдло. Но сейчас мне было интересно посмотреть на это представление с точки зрения решения собственной делемы, поскольку эти подростки явно имели выход на Закон, да и проще их будет разговорить, не нужно будет отрывать кому-то из них голову, чтобы другие заговорили. Так что я ждал, когда дети утихомирятся, утолив жажду самоутверждения, и по расспрашивать их. Однако когда один из тройки стал, особо остервенело пинать в голову несчастного, я не выдержал.
— Э, ботва, кончай злобствовать — выкрикнул я, и, оттолкнувшись от стены, быстро направился в сторону тройки, которые тут же забыли о своей жертве.
Не сказать, чтобы эти были одеты плохо, но все же было понятно сразу, что они простые уличные оборванцы, правда в сравнении с их жертвой они были одеты очень хорошо, потому как имели более широкий гардероб, в отличии от штанов, перехваченных веревкой, и давно потерявшей цвет безразмерной рубашки, которой четвертый был обернут как простыней.
— Дядя, шел бы ты дальше, а то ведь зашибем ненароком! — произнес самый высокий, и как я понимал старший, вожак стаи.
С детскими бандами всегда трудно, потому как поодиночке они тише тараканов, но вот в стае, вообще не умеют соотносить силу. Взрослые сразу чувствуют силу, если конечно не законченные отморозки, замершие в развитии на уровне подростка, и один, хорошо подкованный чел, может запросто не только наехать на группу, но и вывести базар. С подростками такое не пройдет, тут важна только сила и собственный авторитет, который приобретается жестокостью, и наезд на очень серьезного противника расценивается не как глупость, а крутость.
Толкнув организм на частичное преображение, все-таки их трое, причем не дети, да и оружие у кого-то должно быть, если не у всех, та же заточка, тем более в этом мире оружие норма.
— А вывезешь? — спросил я, сокращая дистанцию — Чьи?
— И не таких в канаву бросали. А прежде чем про нас спрашивать, может сам представишься?
— Да какой базар. Демон.
— Не слышал о тебе!
— Ну, ты еще молод, услышишь! Так чьи?
— Не чьи, мы сами по себе!
— А этого за что?
Вместо ответа, все трое усмехнулись. Взгляд наглый, еще чуть-чуть, и бросятся. Как жаль, они бы мне пригодились, но подойдет и четвертый. Что ж, раз не договориться, то незачем и воздух сотрясать.
Они все же начали первыми. Один бросился в ноги, другой шагнул вправо, чтобы обойти со спины. А вот говорливый, решил попробовать боковой удар в челюсть. Дурак, если ты ниже, то нужно использовать нижние удары, тем более, что они куда более эффективнее.
Шаг назад, и вправо, тем самым тот, что ушел вправо, сам сократил дистанцию между мной и им, при этом перекрыв собой маневр к моей персоне для своих товарищей. Тот, что бросился в ноги, провалившись в пустоту, потерял равновесие, и чтобы не рухнуть ему пришлось, сделать несколько лишних шагов.
В одном фильме мне нравился момент, как ангел свернул голову полицейскому, при этом это выглядело, будто он сделал это походя. И честно сознаюсь, я попробовал этот трюк в этот раз. Резко, поднырнув под попытку нанести свой удар, я положил руку на темечко, сжал, и резко повернул голову. Было очень трудно, не пройди я преображения усилившего мои мышцы, и реакцию, наверняка ничего не получилось бы, а так все вышло просто потрясающе, я даже усмехнулся, а парень упал под мои ноги. Перешагнув через него, я тут же скользнул к слегка ошалевшему от неожиданности вожаку. Быстро схватив его за горло, я второй, раскрыв ладонь, и использовав как копье, вонзил ее, на уровне ключицы. Пробив ткани кости, и мышцы, я сжал остов ребер, и резко дернув на себя, при этом удерживая парня на расстояние, я прямо выломал верхний ряд из четырех ребер. Отбросив всю эту мишуру и отпустив тело, чтобы оно рухнуло, я повернулся к третьему. Он уже и не думал нападать, в глазах застыл ужас, и, отступая, он смотрел то на труп вожака, то на ребра, а потом, увидев, что я смотрю на него, он развернулся и побежал.
Отпускать парня нельзя было, но и остановить его, не привлекая к себе внимания, я просто не мог себе позволить этого, по крайней мере, пока. Поэтому, не тратя времени, я подошел к четвертому.
Он был в беспамятстве, лицо разбито, наверняка все тело в синяках, Короткая стрижка, будто обкорнали, и, несмотря на пацанский наряд, он больше на девку походил. Наверное, и получил в зубы, за это. Ладно, любишь кататься, люби и возить, а на этом подростке я собирался прокатиться. Так что, подняв его тело на руки, пошел к себе.
+++
Встревоженными взглядами меня проводили до лестницы гости таверны. Видимо часть их теорий обо мне сегодня нашли очень весомый факт. Зайдя в комнату, бросил тело на кровать, после того как эти дни я походил в кожаной одежде, брезгливость у меня слегка притупилась. Дернув за шнурок, дождался, когда в комнату войдет служанка, и попросил ее прислать лекаря, а также приготовить ванну, уж больно паренек был грязен, да и от крови придется отмывать. Также попросил найти что-нибудь из одежды, так как та во что он был облачен, просто не годилась, вся изорванная и в грязи.
Когда служанка ушла, первым делом закрыл дверь, после чего, преобразился, полностью, чтобы оценить полученные в ходе избивания травмы. И тут же выматерился, запуская преображение обратно.
Во-первых, и самое поганое, это была девочка, и это было единственной проблемой, остальное было так побоку. Второе, у нее в организме была тьма паразитов, нет, конечно, не так, чтобы уж она кишела, но и того, что я увидел, меня, аж передернуло. Третье, у нее было сломано шесть ребер, два треснутых. Были растяжения связок, внутренние кровотечения, в области груди и живота. Челюсть была тоже сломана, точнее была большая трещина. Часть зубов отсутствовало, при чем все раны были свежими, так что ей досталось серьезно.
Лекарь пришел через час, за который девка, так и не пришла в себя. Он принялся ее осматривать, предполагаю, что аналогично моему осмотру, только на уровне энергий и ощущений.
— Семь Гер! — только и сказал он, повернувшись ко мне, а я вместо ответа просто кивнул.
Устроившись поудобнее, лекарь опустил руки на живот девчонке, и замер так на полчаса. Синяки, ушибы, ссадины, даже опухоль спадала у меня на глазах, а через пять минут и вовсе исчезли. Меня так и подмывало посмотреть на работу лекаря, более детально, но я просто не стал рисковать, а ну почует, а мне пока нужна тишина. К концу сеанса, девочку даже слегка затрясло, но в себя она так и не пришла.
