Рагдор(пред_вариант)

= = = Второе рождение = = =

Не знаю как у остальных, но у меня удар ножа, был безболезненным, я на него просто не обратил внимания. Из-за чего так произошло, даже и не спрашивайте, может быть сказалась горячка драки, а может алкоголь в моей крови притупил болевые рецепторы нервной системы, вариантов много, каждый из которых в равной степени вероятен.

Лично я считаю, что сказалась горячка драки, выброшенный адреналин в кровь, притупил болевые рецепторы, из-за чего проникающий удар заточки, сделанный из простой отвертки, привел к тому, что у меня была повреждена селезенка. Я продержался, наверное, минуту, после чего из-за охватившей слабости рухнул на землю, где меня благополучно затоптали.

Не сказать, чтобы я был верующим человеком, а тем более имел бы мистический склад характера, но в тот момент я воспарил над телом. Я видел как протекала драка, видел того урода который пырнул меня, видел даже саму заточку, торчащую у меня из спины, но уже ничего не мог сделать. Именно бессилие подняло во мне волну Ярости, которая была направлена не только на тех, с кем мы приехали на стрелу, но и на своих, и вообще на весь "несправедливый" мир.

Не имея возможности выплеснуть свою Ярость, которая охватила меня, я был вынужден плыть над миром, сжигаемый собственным бессилием. Именно Бессилие подняло меня на новый уровень. Мир слегка покрылся легкой дымкой, из-за которых цвета выцвели, обретя серый оттенок, звуки поблекли, и как будто доносились из-за невидимой мне преграды, которая поглощала определенную часть децибел.

Мне захотелось Разрушать. Все равно что, крушить, ломать, рвать и разбрасывать, захлебываясь кровью, и давясь чужой плотью. Мне было плевать на то, что при этом погибнут друзья, подруги, родичи, как близкие, так и через пень колоду удаленные. Вообще в охватившем меня состоянии было нечто запредельное, то чего я ни как не могу постичь. И хотя я понимаю, что будь я живым, и испытывай то, что испытываю, давно бы потерял всякий рассудок. Но сейчас я не был живым, а был мертвым, мое тело валялось склеив ласты, а я подобно легкому перышку на ветру парил, давясь охватившим меня желанием Разрушать, но при этом сохраняя трезвость мышления.

Я мыслю, значит существую. Эта фраза, на мой взгляд, ошибочна, и к подавляющему большинству нашего общества неприменима. Люди, быдло, которое только и умеет что жрать, срать, трахаться да спать, не задумываясь о сущности своего существования, для чего он собственно рожден и вообще, зачем он что-либо делает. Меня кстати с легкостью можно отнести к этому большинству.

Но в миг своего духовного существования, я задумался, а действительно, почему я пошел за обществом? Почему я позволил вести себя, сделать из меня ведомого?

И ответ был ужасен, я такое же быдло как и все люди. И испытываемая жажда разрешения обернулась и на меня. И мне стало плохо. Мир стал тускнеть.

Я проваливался в необъятно глубокую яму. Стены, выложенные из кричащих тел, проносились так быстро, что тела сливались в сплошную непроглядную тьму. Кишка тянулась, казалось бы, бесконечность, на протяжении которой я рвал себя на части, сокрушаясь над собственной глупостью, и скотским существованием стада под названием "человечество".

Наверное, все время, что я летел по этому тоннелю, я испытывал этот взгляд тысячи глаз. Нет, не так, взгляд тысячеглазого гиганта, чей взор проникал сквозь меня, поднимая из небытия подсознания, все мои грешки, мелкие пакости, и обиты, предательства и лицемерия, не говоря уже о серьезных проступках. И от этого взгляда мне стало еще хуже, остервенелое самобичевание и саморазрушения, возросло на порядок, провоцируя подобно лавине, собственное усиление.

Мощный удар потряс все мое естество, мою сущность, мое "Я". Падение прекратилось без всякого замедления, при этом, даже своими возросшими мыслительными процессами я ни как не мог осознать момента, когда же я остановился. И именно момент осознания и был интерпретирован мною как мощный удар.

Меня начало корежить, мять, и рвать. Впервые за все время своей бестелесности я испытал боль, при этом не душевную, а физическую. Все суставы ныли, мышцы тянуло так, как будто их растягивало, а кости ломало не по-детски. В общем ни когда ранее я не испытывал такой боли, но при этом эта боль ни шла ни в какое сравнение с тем, что я испытал духовно. Наверное, поэтому я лежал, молча и тихо, заглушая, успокаивая духовную муку болью физической.

И это помогло. Постепенно жажда ломать и крушить, отступила, сменившись Яростью, которая в свою очередь, свернувшись подобно змее, спряталась глубоко внутри меня, дожидаясь своего срока. И все это было окончено под акампонимент колокольного перезвона, еле слышимого, почти на грани, и как будто приглушенного расстоянием.

Первым что я испытал, это было мое тело. Оно было грузным, тяжелым и огромным, но при этом в нем была заключена такая мощь, что грузность и тяжесть тела так и оставалась лишь ощущением. Я, каким-то шестым чувством, или как говорят "жопой чувствовал", что сейчас могу встать, и если потребуется разметать весь наш завшилый городок по камешку, мог поднять глыбу в несколько десятков тонн.

Запах. Судя по запаху, я лежал на поляне, цветущей цветами, при этом я лежал недалеко от леса. Пахло цветами и травой, мелкими насекомыми и грызунами, пахло птицами и недавно пробегавшим зверьем. Ни когда бы, ни подумал, что может так пахнуть, я даже ни думал, что может существовать такое многообразие запахов, ни думал, что существует столько оттенков. Подумать только, пахли не только цветы, шерсть грызунов, или скажем зверья, но даже то, что не могло пахнуть в принципе — камень, высушенная временем ветка, бабочка, парящая неподалеку, хитиновый панцирь молчащего сверчка, и даже сам воздух.

Все запахи складывались, но не создавали какофонию, которая бы рождала ощущение смрада, а как бы рождала второе зрение, объемное, отмечающее не только источник, но и расстояние до него, его размеры. И хотя картинка, созданная на основании обоняния, постоянно подрагивала, из-за порывов воздуха, размывалась из-за легкого ветерка, я понял, что легко сориентируюсь и с закрытыми глазами.

Понимая, что мое бестелесное существование прошло, и начались теперь либо посмертные галлюцинации, либо начались галлюцинации послеоперационного наркоза, который еще не до конца отпустил. Поэтому подумав, что собственно ничего не теряю, я открыл глаза.

Яркий свет рухнул на меня во всем своем многообразии. Небо куда был устремлен мой взор было, не синим, точнее не только небесно-голубым, но и в добавок ко всему, еще имело черноту подземелья со множеством искрящихся искр, и радужная игра "северного сияния", освещала небо придавая ей небывалую красоту, и радуга разделившее небо от правого горизонта до левого, создавала сюрреалистическую картину. Я видел какие-то объемы и формы, которых недолжно быть на нормальном небе и которые я просто не могу описать словами. Они, то поднимались, то опускались, то уменьшались, то наоборот увеличивались, я видел, как в вышине неба пробегает волна электрических разрядов, подобных тем, которые рождаются когда гладишь кошку в темноте, я видел даже как надомной пронесся китайский дракон, чье тело просвечивало, и казалось зыбким и аморфным.

Напрягшись, я поднял корпус и сел. Оглядевшись, я ни как не мог понять, что же собственно я вижу, потому как единственное, что я видел, могло быть галлюцинацией. Нет, не спорю, я видел мир, так же как и раньше, но при этом я видел, что каждый камень или травинка окружено полями силы, я видел пульсацию токов внутри каждого объекта. Я видел не только сам объект, но и его объем, и его плотность, я видел внутренности, скелет, и все это складывалось в гармоничную картину, нисколько, ни напрягающую меня.

Слух, на который я обратил внимание, только сейчас также превосходил всяческие ожидания, а точнее полностью соответствовал моим обонянию и слуху. Я слышал дуновение ветерка — как будто сыплется мелкая крупа, слышал пульс замершего мышонка в своей норке, всего в двух метрах от меня, я слышал набатный стук стеблей травы, бьющихся друг о друга, я слышал, клекот птицы возмущенной моим присутствием, я даже слышал, шуршание насекомых, которые под сводами леса, переговаривались друг с другом, в отличие от своих собратьев пребывающих сейчас на поляне. Я слышал расходящийся шепот, от каждого предмета, непонятных мне слов, вот сейчас валун, лежащий на самом краю, пропел свою песню, рожденную тем, что он накаляется под лучами солнца.

Стоя посредине поляны, я понял, что весь информационный поток, стекающийся ко мне от каждого предмета, воспринимается мною отдельно, создавая самую настоящую лавину информации, которую я при этом каким-то запредельными возможностями классифицировал, сортировал, и на основании всей этой массы создавал объемную модель окружающего меня мира.

Я ощущал как от окружающих меня растений, камней, деревьев, зверей и насекомых, растекается страх, и я знал, что причиной этого страха являюсь я.

Не буду более описывать то, что видел и то, что ощущал, потому как тому, кто не был ни разу в шкуре подобной моей сейчас, это невозможно описать. Лучше расскажу о том, что за тело было у меня.

Не имея ориентиров, по которым можно было бы судить о собственном размере, я сделал заключение по собственным внутренним ощущениям, которые говорили, что я подрос и значительно. Тело было далеко не человеческим, ведь нельзя назвать человеком того, кто имеет внешний костяной панцирь, кроваво-красного цвет. Встав во весь рост, я развел руки, поиграл мышцами, напрягая руки, но, ни каких движений мышечных масс я не увидел.

Вообще мое тело больше напоминало рыцарские латы, полоски хитинового панциря, смыкались, образуя внешний скелет, как у насекомых. Весь хитиновый панцирь был покрыт тонкой, высушенной пергаментной кожей, такого же оттенка, но прозрачной. Грудная клетка, напоминала оголенные ребра, так как массивные пластины хитина, подобно человеческим ребрам расходились в стороны от гортани до середины тулова. При этом вокруг рук, и вообще моего тела, разливалось пламя огня, я понимал, что это пламя иллюзорно, и видно только мне, так как на других уровнях зрения, этого пламени не было.

На ладони обнаружилось семь мощных пальцев, каждый из которых был вооружен острым когтем. Нет, не так, пальцев у меня не было, у меня были отростки, больше напоминающие змею, при этом эти пальцы-змеи состояли из сегментов, ярко выраженных фаланг, обтянутых все той же пергаментной кожей. Каждый палец вооружен непросто когтем, а когтем, который выдвигался из сустава, увеличиваясь в длине троекратно, при этом подобно клюву птицы раскрывался на две половинки, и из его нутра выдвигалось жало.

Повернув голову назад, я испытал шок. Оказалось, что мой ярко выраженный позвоночник продолжался далее в виде хвоста. Хвост был уродлив, потому как были видны сегменты хвоста, при этом треугольная форма сегмента, позволяла хвосту вращаться во все стороны, как собственно и сгибаться как угодно. Длинна хвоста, если брать в соотношении с моим ростом, как раз была с мой рост. Хвост заканчивался мощным жалом, которое на треть было утоплено, но по первому моему желанию мгновенно выдвинулось на всю свою длину. Подведя к своему, наверное, такому же "красивому" лику, я увидел маленький сток, по которому тут же повинуясь моей подсознательной воле, потекла прозрачная капелька. Стряхнув ее на землю, я получил еще одну пищу для размышления, потому как капля, коснувшись травы, мгновенно вызвала очень интересную реакцию, а именно, взрыв огня.

Взметнувшееся пламя охватило меня, но при этом я не ощутил его жара, не ощутил боли от ожогов, и при этом видел в огне также хорошо, как и раньше. Трава мгновенно вспыхнула, расходясь и образуя круг, выжженной земли. Поняв, что экспериментировать не стоит, я убрал хвост за спину, чтобы не видеть его, но теперь я ощущал его, при этом особого дискомфорта не ощущал.

Как я уже говорил, я был на опушке леса, и не ощущал ни какого присутствия живых. Хотя, как посмотреть, на некотором удалении от меня я ощутил мощный всплеск ненависти, страха, алчности, жажды отмщения, и прочих чувств. Прислушавшись, на грани слышимости я услышал удары железа о железо, и даже более того, звук был пусть более грубым, но таким же, как в фильмах о средневековье, где рыцари дубасили друг друга.

Люди... Там где люди, там и еда, а я был очень голоден, это раз, и во вторых, там где люди, там и цивилизация, в которую мне очень сильно хотелось побыстрее попасть и разобраться в конце концов, что со мной случилось...

Тело отреагировало быстрее, чем я успел подумать. Мощным прыжком, я преодолел, думаю так метров тридцать, и врубившись в лес побежал не глядя под ноги, снося на своем пути все мало мальски небольшие деревья, этак сантиметров двадцать в диаметре. Понимая, что к рыцарям, или ролевикам, нужно подойти втихую, тем более с моей-то внешностью, я постарался бежать не напропалую, а как можно тише, огибая любое деревце. Скорость мгновенно снизилась, а прямой бег, превратился в змееобразную перебежку.

Но все равно, ритм, который я взял, да и отсутствие усталости в моем теле, поражали. Глыба костей и мяса, будем считать, что мясо спрятано под костью, весила куда больше чем мое прежнее тело, раза этак в два-три, неслась по лесу легко, не требуя особых усилий по отношению к себе. Я думаю, что мышцы у моего тела устроены по иному принципу, как собственно и энергия используемая ими.

Где-то, через минуту, может две, я пробежал расстояние разделяющая поляну, на которой я очнулся и поляну, где бились два рыцаря. Замедлив бег, я наблюдал за картиной, развернувшейся на поляне, и при этом ощущал особый прилив сил, рожденных из душевного подъема и испытываемого азарта.

На поляне было три группы людей, лошадей и карету я считать не буду. Две группы по три человека в каждой, наблюдали, как третья группа с численностью в два человека лупят друг друга обычными рыцарскими мечами. Судя по тому, что я видел, сверх обычного зрения, исход поединка был за стариком. Несмотря на возраст, он построил бой на уклонах и отведении ударов, в то время как его оппонент сделал ставку на силу и скорость ударов.

Я даже увидел в окружающей тела присутствующих ауре, причину конфликта. Видите ли, молодой был оскорблен тем фактом, что ему не позволили ехать возле кареты, сопровождая молодую особу, которая сейчас наблюдала за происходящим из кареты, и откровенно испытывала чувство самодовольства.

От бушевавших на поляне чувств, которые я не только чувствовал, но еще и видел, и даже более того, слышал, я испытал небывалый подъем и азарт крови. Мне захотелось выскочить на поляну, и разорвать своими когтями этих недоумков, которым было бы перед кем по петушиться. Я даже сделал два шага в сторону поляны, как вдруг старый, отскочил и поднял руку, останавливая бой...

— Что случилось мессир? — тут же среагировал один из тройки, что стояла ближе к карете.

— Тихо! — голос старика оказался мощным басом, при этом само слово было наполнено властностью и силой. Такие люди одним только своим словом способны повелевать, я даже не могу представить, почему он не урегулировал возникший спор, простым словом.

— Что капитан, отдохнуть решил? — с издевкой и ерепенитостью в голосе произнес молодой.

— Это тебе отдых нужен! — и повернувшись к тройке, — Тихо стало, как на кладбище...

— Точно — произнес тот, что интересовался причиной остановки дуэли — весь лес замолчал. Что скажите падре...

И все как по команде уставились на того, что сидел на козлах кареты. Человек не сказать что бы заметный, но худосочный, изможденный и уставший с дороги. Правда в ауре этого человека, кроме обычных чувств, мыслей, желаний, в области головы был некий дополнительный пласт, отличавшийся от других чистотой, и незамутненностью желаниями и чувствами. От этого пласта, я впервые испытал нечто подобное холоду, и мне пришлось даже отступить на десяток шагов вглубь.

Кстати если принять во внимание рост этих людей, за основу, то получается, что мой рост составляет примерно метра два с половиной, может даже целых три. Не маленькое тело я себе заполучил.

В это время падре, шептал молитву, или точнее нечто подобное на молитву, по крайней мере, пару раз проскочило "Отверзни Очи" и "дай узреть скверну", и с каждым словом падре бледнел все больше и больше. К тому же видя бледность и затрясшиеся руки своего священника, люди тоже изменились. В их аурах азарт сменился беспокойством, появились страхи, и желание найти врага, то бишь меня. Каждый рыцарь, ладонью коснулся звездочки на своем гербе, от которой мгновенно вспышкой разлилась волна силы, которая обожгла меня,

В глубине груди, зашевелилась пустота, и начало подниматься знакомое чувство жажды Разрушать все и вся, вокруг себя и самого себя. Памятуя о том, что я испытывал, когда был духом, усилием воли я решил загнать поднимающееся чувство обратно, да как можно глубже.

— Из бездны вышел он, и он рядом, не совладать мне с ним, ибо грешен пред Небом, и Отцом рода людского. — зашептал громче священник — Коль желаете знать совета моего, то говорю вам, седлайте коней и едем отсюда...

— Бежать как трусы — вскрикнул молодой — Род Ваксийцеев ни когда не бежал от опасности...

— А мы не бежим, но что проку коли все здесь ляжем? — спросил бас старшего — Отправляемся в Арсок, там соберем братьев и вернемся...

Сказано сделано. Коням быстро затянули седла, вскочили в седла, все кроме молодого...

— Сир Саркристис, я понимаю ваше негодование, но мы должны отправляться сейчас, продолжим наш спор в Арсоке. Если хотите, езжайте подле даны Огренетье...

— Нет. — покраснев от гнева — Я докажу, что вы трус капитан. Я пойду сейчас туда, и принесу голову отродья

— Уууу — весело взвыл один из рыцарей, до этого сохранявший молчание — Видимо один из ударов по шлему что-то встряхнул в твоей голове, хотя чему там встряхиваться, если там только кость.

Эка, какая страсть развернулась на поляне, какая вспышка гнева, злобы, презрения и ненависти. Я прямо ощущал как впитываю все это в себя.

— Сядь на коня... — твердо сказал старшой — ты должен подчиниться?

— Нет — упертость только укрепилась у молодого — Я все сказал.

И не дожидаясь продолжения разговора, молодой Саркристис развернулся и направился в сторону леса. Двигался, надо сказать, он аккуратно, прислушиваясь к окружающим звукам, постоянно оглядываясь, держа под наблюдением как можно большее пространство.

— Придурок! — произнес старший, спускаясь с седла. — отправляйтесь в город. Соберите братьев и священников и двигайте сюда. — и пресекая всяческие споры он закончил свою фразу — чем быстрее сейчас поедите, тем быстрее вернетесь.

— Живи капитан — проговорили почти все, разом, слитно и развернув коней, поехали по еле заметной просеке, предварительно окружив карету.

— Да благословит тебя Небо и десница Отца рода людского, да защитит тебя воинство небесное — прокричал священник, при этих словах, вокруг капитана разлилось мягкое молочное сияние.

Капитан не стал сразу ломиться в лес, а сначала расчехлил арбалет, после чего собрал его, натянул тетиву, и только после этого выбрав серебряный болт, окруженного холодным мерцанием, положил его в ложе.

Возбуждение, поднявшееся от предвкушения охоты отрезало мне ход к отступлению, я просто уже не мог повернуться и убежать, мне хотелось свернуть шею этим двум монстрам закованных в железо. И при этом я понимал, что капитана надо вырубать первым. Тем более, что молодой уже удалился метров на тридцать в лес.

Подобраться к капитану было крайне трудно. Во первых в отличии от молодого, капитан обладал немалым опытом, который был подкрепленном не хилой подготовкой, и когда я начав перемещаться, наступил на ветку, он мгновенно сориентировался на звук треснувшей ветки. Я видел, как он весь напрягся, сдерживая рефлексы, дабы не спустить арбалетную тетиву, отправив тем самым болт в пустоту и потратив его понапрасну.

Обостренные чувства, действующие в запредельных диапазонах, позволяли мне видеть рыцаря сквозь плотные деревья, и ко всему прочему, отслеживать множество таких биологических процессов как пульс, давление, нервное напряжение и т.п. Желание порвать глотку, настолько захлестнуло мое сознание, что я уже был готов сорваться в бег, так скажем в лобовую атаку. Не знаю как я справился, но мне удалось погасить это желание, и вместо того, что бы кинуться на рыцаря, я оттолкнувшись от земли прыгнул на высоту четырех пяти метров. Целью моего прыжка была вершина орехового дерева, которое по моим прикидкам могла выдержать мой вес.

Когти вспороли прочную кору дерева, погрузившись сантиметров на пять, позволив мне закрепиться на ней. К томуже я только сейчас вдруг понял, что мои осязательные рецепторы работают прекрасно. Ведь при моём теле, имя хитиновый покров я недолжен ничего чувствовать, но, всё же чувствую, и прекрасно.

Мои действия не остались незамеченными. Рыцарь почти минуту вглядывался в мою сторону, при этом, судя по ауре, и шепоту, разливающемуся вокруг него, он пытался понять, что за движения были замечены в кроне деревьев.

Я не шевелился, ожидая, когда капитан развернется ко мне боком и продолжит свое движение вслед удаляющемуся молодому и глупому рыцарю. И как только это произошло, я вновь оттолкнувшись от ствола, прыгнул вверх, определяя конечной точкой своего прыжка капитана. По задумке я должен был бы приземлиться ему на плечи, ломая хребет. Но видимо капитан был матерым хищником, в своей стае, и, успев почувствовать опасность, развернулся ко мне. В ауре мгновенно вспыхнул сполох Ужаса, и отчаяния, палец нажал на спуск, и арбалетный болт, полетел ко мне.

Я приземлился на грудь капитана, прогибая латы, и вминая его в землю. Под инерцией моего тела, у него треснул один из сегментов позвоночника, сломались семь из двенадцати ребер, к этому добавилось еще и то, в легком намечался толи разрыв, то ли ушиб, не знаю, но нижняя часть левого легкого кровоточила.

Выкинув сжимаемый в руке арбалетный болт, который болезненно жег мою руку, и при этом дымился, я опустился на колени. Нижняя часть моей челюсти открылась и раздвоилась, и уже у самого кульминационного момента я остановился, поняв, что сейчас собираюсь жрать человечину. Меня чуть не вывернуло, хотя при этом часть моего "Я", дикая, почти животная все же рвалась, прямо мурлыкая, к горлу рыцаря.

Чтобы отвлечься, я резко поднялся и ломанулся вслед ушедшего рыцаренка. Он наверное услышал несущееся к нему чудовище, то бишь меня, потому как я ощутил Ужас, испытываемый им, обреченность, и желание бежать. Он развернулся в мою сторону, выставив перед собою меч, клинок которого, мгновенно упершись в мою грудь, сначала согнулся, а потом и переломился. Схватив его, проминая своими пальцами латы и пронзая плоть когтями, одной рукой я поднял его на уровень своей головы, а другой рукой схватив за шлем сорвал его. Открывшееся лицо, бледное от ужаса, принадлежало наверняка какому-нибудь из дворян, потому как, даже испытывая страх, от которого он обделался, ему удалось сохранить черты надменности.

Мои челюсти раздвинулись и я заглянул ему в глаза. Я физически ощутил как некие невидимые щупальцы, ринулись к его телу, и проникнув в плоть начали его пить. В моих руках тело иссыхало, а потом и вовсе побледнело и истаяло, так как будто его и не было. Отпустив латы, которые с грохотом рухнули на землю, звеня свой пустотой, я рухнул на колени, испытывая вновь, ту ломоту костей, суставов и мышечную боль с которой я появился на поляне.

Все это совпало с ощущением невероятной силы, мощи которая поднялась из глубин моего я, и захлестнула все сознание, приглушая боль физическую. Это было похоже на оргазм, невероятной силы, наверное, именно так кончают женщины, у которых судя по всем медицинским книгам о сексопатологии, оргазм в семь раз превышает мужской. Хлестнувшая через край сила, рванула наружу, и меня вновь накрыла волна экстаза, все мое тело сотрясалось, пропуская через себя эту волну силы.

В себя я пришел быстро, по крайней мере, внутренние часики говорили, что провалялся я не больше полуминуты. Первым что меня насторожило, это было, конечно же ущербность восприятия мира. Раньше даже с закрытыми глазами, я все равно продолжал получать визуальную информацию об окружающем меня мире, пусть и значительно усеченную, но все, же видел, а сейчас, я не видел ничего. Запахи почти исчезли, по крайней мере, до предыдущего было так же, как пешкодралом до луны.

Мощь... Нет она конечно же осталась, но какая та ущербная, усеченная. Не было того всесилия, ощущения всемогущества.

Открыв глаза я не поверил увиденному. Мир деградировал, упростился до такой степени, что мне показалось, будто меня пересадили из-за трехмерного монитора с качеством картинки на пару гигапикселей, за монитор с разрешением на 10 точек в квадратном дюйме. Исчезла детализированность предметов, исчезла контрастность, цветоощущение упростилось из-за того, что исчез ряд цветовых спектров, которые раньше я видел, а теперь не могу воспринять, исчезла объемность, точнее нет, объемность присутствовала, но опять таки ущербная.

Взглянув на свои руки, я сразу понял, в чем проблема. Я вновь закован в мягкую плоть человека. Не спорю, эта новость сначала согрела меня, но потом я вдруг понял, что плевать мне на это тело, я ведь, собственно говоря, так и остался в лесу, а значит, галлюцинация никуда не делась. Сделав не утешительный вывод, я вынес вердикт, в предыдущем теле я чувствовал себя комфортнее, по крайней безопаснее. К тому же, скорость мыслительных процессов, превосходили человеческие на несколько порядков. Подумайте, я осознанно держал в поле своего внимания порядка тысячи потоков информации, каждый из которых я обрабатывал, выстраивая соответственно объективную модель окружающего меня мира. Сейчас же я мог удержать в поле своего внимания не более пятнадцати потоков информации, да и то, недолго.

Передо мной лежали пустые латы, в которых кроме воздуха еще мило расположилась одежда бывшего там рыцаря, вот только его самого там не было.

= = = Вопросы = = =

— А ты быстрый малый — раздался за спиной голос, полный радости и похвалы — только народился, а уже вторым телом обзавелся!

Никогда не отличался развитыми рефлексами, из-за чего собственно часто и страдал. Так, например я всегда подавлял в себе желание мгновенно обернуться, если сзади раздавался свит, кричали мое имя, или погоняло, если раздавался визг тормозов, или вот так вот произносили слова, неожиданно. И сейчас, имея неограниченно огромную вероятность схлопотать по кумполу чем-нибудь, особенно мечом или топором, я не сразу обернулся, а еще полюбовался доспехами, понося самого себя последними словами, и уговаривая перекатиться подальше, чтобы говорящий не мог меня огреть.

— Не ссы, бить не буду! — словно читая, а может, действительно читая мое сознание, произнес голос.

На это мои эмоции ответили вспышкой агрессии, да и опыт подсказывал, когда такое говорят, значит, будут бить, а значит, придется отмахиваться. Повернув голову назад, я разглядел силуэт человека стоящего ко мне лицом и явно разглядывающий меня. Он стоял в отдалении, но при желании мог бы быстро сократить разделяющее нас расстояние. Поднявшись, я повернулся к нему.

Напротив меня, в строгом белом костюме, ни как не вязавшийся с рыцарством, стоял юноша лет девятнадцати на вид. Не скажу, что глаза у него лучились мудростью и всепрощением, даже наоборот они как бы смеялись, насмехаясь надо мною, так что испытываемая злость усилилась, до неприятия. Высокий, почти со мной одного роста, жилистый вьюнош, позволяя себя разглядеть, поднял руки, и как на показе мод сделал два оборота. Оценив его юмор, я еще больше разозлился, теперь я его ненавидел.

— У тебя три вопроса, потом я уйду.

— Ты кто такой? — тут же произнес я, хотя у меня было куча других вопросов.

Вообще-то первым посылом было послать его куда подальше, но все же это желание пришлось очень сильно прихлопнуть своей волей, так как демоническое существование, рыцари, внезапное обретение тела, и изменение восприятия, не располагают особо к таким шуточкам с людьми возникающие из неоткуда и предлагающие ответы. Вообще скептицизм у меня очень снизился, а вот вера увеличилась, распухая, будто злокачественная опухоль, пожирая последние остатки здравого смысла. В конце концов, если все это галлюцинации моего рассудка, то в принципе хуже уже точно не будет. Хотя вопрос мог бы подобрать получше.

— Я дворецкий — все также ухмыляясь, произнес гость — Встречаю тех из умерших, кто в своем посмертии решил сменить тропу, но при этом остаться в тварном мире.

Да уж ответил, при этом дав пищу для рождения еще минимум четырех вопросов. С такими способностями нужно идти в юристы или политики, последние предпочтительнее, но при этом более опасно. Так нужно продумать второй вопрос, и сформулировать его так, что бы в нем было сразу несколько вопросов. Вот только словесным поносом я ни когда не владел, и по этому, наверное, придется понадеяться на свою интуицию.

— Я ни чего не понял, но я так понимаю, что пояснений не будет!? — и понимая, что это высказывание может быть расценено вопросом сражу, уточнил, от чего заработал снисходительную усмешку — Это не вопрос.

— Не путай меня с джинами, Андрей. Я понимаю грань, пролегающую между произнесенным и заданным вопросом.

— А ты с чувством юмора, оказывается. Ладно, следующий вопрос почему я был...

— Демоном — чувствуя мое замешательство, уточнил дворецкий

— Ну да, как-то тяжеловато такое говорить вслух. Почему я был демоном, а сейчас человек...

— Потому что ты Демон.

— Хороший ответ, полный, а главное все понятно! — саркастически заметил я, прикрывая за сарказмом свою злость на этого типа.

— Какой вопрос, такой ответ. Я же не сказал, что ответы будут понятны, с объяснением, что? как? почему? зачем? Я даю ответ, на заданный вопрос, и поверь, придет время, и ты поймешь, что означает мой ответ.

— И что мне теперь делать? — забывшись, спросил я

— Я откуда знаю? — легкой полуулыбкой, полуухмылкой проговорил дворецкий — Но вообще учитывая твое желание, то могу тебе сказать, что учись. Постранствуй, обучись владеть собственным телом, присущими тебе способностями, и теми способностями, которые ты можешь обрести или обрел. Живи, наконец, в этом же и было твое желание, прожить новую, потенциально неограниченно долгую, жизнь.

— Это ведь был ответ... — проговорил я, исчезающему дворецкому.

Собственно сейчас передо мной встала следующая картина. Первое, я демон, и не имеет значение то, что лежу я, сейчас умирая, и созерцая последние предсмертные галлюцинации разрушающегося мозга, отхожу ли я от наркоза, или действительно, каким-то непонятным образом переместился в фентезийный мир, но окружающая меня действительность реальна для меня, а значит, мне придется в нем жить. И если честно, то мне это начинало нравиться.

Так что мне плевать, что вокруг меня, глюк или реальная объективность, я собираюсь тут жить, и плевал я на всех и вся, если не буду жить, как выразился в последнем своем, более или менее понятном ответе, дворецкий.

И так, первое нужна одежда, а также самое главное, так скажем нулевой пункт, деньги, а судя по наличию рыцарства, золото. Одежду возьмем у коней, но на всякий случай, возьмем одежду, которая осталась в латах, в конце концов, задница, у меня может и красивая, вот только голышом сверкать не стоит, а, то мало ли, что за это тут полагается. Еще вот этот нож, висящий на поясе у пустых лат.

Копошась в латах, я нашел и кошель с восемью серебряными монетами квадратной формы, и два золотых имеющих восьмиугольную форму. Мелочь на мое удивление присутствовала, и я не побрезговав еще обогатился на девять медных кругляша с дыркой в центре.

Одежда была мне, наверное, впору, но убедиться в этом я уже не мог, поскольку она были безнадежно испачкана, последним пуком с начинкой. Меня заинтересовала ткань, так как она на удивление была хорошего качества, я не говорю отличного, поскольку неспециалист, но я не смог отличить ее от ткани нашего времени, да и шов не был грубым, что свидетельствовало о высоком портняжьем уровне мастерства, как бы сказанное не резало глаз.

Пришлось взять кинжал, и кошель с деньгами и вернувшись назад, попытаться поймать лошадей. Вы когда-нибудь ловили лошадей с голой задницей. Скажу вам это несколько экзотично...

Я поймал скакуна, принадлежащего скорее всего молодому, так как только он подпустил меня к себе, правда при этом нервно переступая и прядая ушами. Сняв с него вещевые мешки, я проигнорировал оружие, арбалет, и прочие воинские аксессуары, поскольку их наличие наверняка может спровоцировать кого-то на какую-нибудь дуэль. Будем проще, и на нас не обратят внимания.

Из одежды, подходящей оказался только один комплект одноцветных штанов и рубашки, выполненные толи из хлопка, толи льна, но такого же хорошего качества.

Попробовав пару раз, оседлать скакуна, и столько же раз потерпев неудачу, я, в конце концов, сдался и, плюнув, точнее, изобразил плевок, так как с детства мне в голову было вбито, что на землю плевать — плохо, отправился в противоположную сторону удалившихся рыцарей.

Лес мне если честно понравился. Крупных животных мне не попадалось, чистенько, "прибрано", хотя поваленные деревья и присутствуют, но обойти их проблем не представлялось, потому, как кустарник рос группами, и не заполнял собой весь лес. К тому же кроны деревьев располагались выше меня, так что за них я не цеплялся одеждой. В общем, я был доволен.

Обдумывая сложившуюся ситуацию, а также свои дальнейшие планы, я не заметил, как протопал часа два, или три. Так что покрыл я где-то около десятка километров.

Очнулся я от транса, подойдя к деревне. обнесенной высоким частоколом, скрывающим расположенные внутри дома, и по этому, о количестве домов я даже не брался и судить. Судя по солнцу, было обеденное время.

Так как я вышел с лесной части, то сразу же напоролся на мужиков и баб, сидящих вокруг костра, на котором, судя по запаху, готовилась каша с мясом. Голоса стихли, сразу же, как только сидящий ко мне мужик, поднял руку, при этом острым взглядом смотря на меня. Я не мог расслышать то, о чем они говорили, но судя по всему, они обсуждали нечто смешное, может быть, просто травили анекдоты, или их здешний аналог.

Пять метров я протопал спокойно, а люди опасливо косились на меня, когда осталось метра два, двое встали.

— Здоровья всем — проговорил я, оглядывая присутствующих.

— И тебе здоровья, — проговорил самый старший, я бы даже сказал старик.

— Не скажите, как это селение называется, и не смогу ли я в нем переночевать — стараясь сохранять приветливость, поинтересовался я.

— Деревеньку нашу именуют Малюткой. А переночевать? Коль деньги есть, то ночлег обязательно сыщется, тем более что и постоялый двор имеется. Конечно до столичного ему далековато, но все, же и ему есть чем похвастать...

— Спасибо на добром слове, что не прогнали, и за то, что помогли....

— Ты давно в пути-то? — неожиданно для меня проговорил сурового вида дед, с белой бородой, явно старше того, который разговаривал со мною...

— Весь день! А что делать, коли хочешь мир повидать, да себя показать, ножкам придется поработать...

— Эт точно — все-таки в этом голосе чувствовалась подозрительность — Ну а откуда ты, куда путь держишь?

— Все мы вышли из утробы нашей матери, а иду я, куда ветер меня погонит...

Мужики и бабы заулыбались, видно понравился им мой ответ, вот только что именно в нем понравилось, заумность, или наоборот тупость, не известно.

— Хороший ответ. Емкий. А скажи, чем на жизнь зарабатываешь?

Этот старик начинал меня злить, непросто злить, а прямо таки бесить своими вопросами. Хотя каким-то боком я понимал, что злость не моя, она как будто из неоткуда взялась. Девушка лет двадцати, тут же на меня зыркнула, заморгала, быстро-быстро, как будто на солнце смотрела, и отвернулась. Однако встревоженность во всей ее фигуре показывала, что что-то ее во мне если и не испугало, то насторожила.

Понимая, что ответив, мол, чем придется, тем и занимаюсь, то могут ведь поднапрячь чем-нибудь, например каким-нибудь лекарским делом, или еще какой бадьей, А привлекать к себе внимания, я не хотел.

— Да нечисть всякую истребляю, иногда если где разбойный человек людей достал подвизаюсь — вряд ли меня убивать кого-то отправят, хотя блин таким ответом я к себе конечно внимания не привлеку, такая простая профессия, киллер... Вот ведь дурак... Долбоеб, выпендрежный, а если тут нечисти нет, что тогда, за психа примут, кол в жопу, а то вдруг буйный..

— Да быть не может? Я, конечно, понимаю, что Охотники народ дикий, да только в исподнем по лесам не лазают.

— Ну так ситуация всякая бывает. Одежду мою уже давно изорвало, так что проще в исподнем ходить, чем рванье на себе тащить.

— Эт точно. Ну, коли в цене сойдемся, то у меня для тебя работа есть, ступай, а я апосля к тебе подойду.

Вот это да, уже и работенку предлагают, кого-то замочить. Хотя может у них тут как в калифорнии охотники за головами, там вознаграждение за преступников, мало ли, вдруг тут разбойный отряд шурует, поселянам покоя не дает. Хотя чего гадать, там разберемся.

В итоге не особо проявляя свое удивление, словам старика, я двинул свои конечности в сторону указанную стариком. Я ощущал напряженный взгляд оставшихся позади меня людей. Так реагируют на человека в форме, потому как против него, согласно законов, не пойдешь, если захочет раком поставит, и ты должен будешь встать, иначе не повиновение. В общем неприятный был взгляд, мне он очень не понравился.

+++

Постоялый двор мне понравился, двор чистенький, ухоженный, грядки с цветами, огорожены камнями, так что земля не рассыпается, да и ощущение заботы возникает. Дверь, добротная и качественно выструганная, видна работа, а не "и так сойдет". Войдя в постоялый двор, я попал в хорошо освещенное, но небольшое помещение, правда и дом сам был не большим. Первый этаж был отдан под столовую, причем не было стойки, где бы разливали напитки, была, просто зала. Недолго думая, я прошел к угловому столу, и сел спиной в угол, получая превосходный обзор всего помещения, и всех кто мог бы в нем находиться.

Ждать пришлось недолго, по крайней мере я особого нетерпения не испытывал, и поэтому когда в залу заглянул парнишка лет тринадцати, и оглядев залу беглым взглядом, я успел обдумать слова того старика и если честно то пришел к неутешительным выводам. Возвращаясь к постулату о галлюцинации, можно определить, что данный мир наполнен различной нечистью, которую наверняка истребляют охотники, которым я и назвался, а потому можно предположить, что мне поручат именно такой заказ.

В принципе особых аргументов "за", у меня не было, а вот за то, что бы послать всех к чертям, я набрал, по крайней мере, три аргумента и один тяжеленный, прямо таки многотонный, факт. Я не хотел умирать, даже в этом мире, рожденном моей галлюцинацией, а если этот мир реальный, то мне не хотелось умирать вдвойне.

— Вы способны оплатить заказ? — первым вопросом огорошил меня парнишка

Вместо ответа я запустил палец в кошель, и нащупав серебряник, благо у него форма была иная, бросил на стол. Мне захотелось выглядеть этаким человеком самодостаточным, вальяжным, и самое главное возвышенным над всей суетной стороной мира.

— Яичницу, без глазуньи, парочку колец колбасы, желательно чесночной, куриный бульон, и овощной салат, все желательно в тройных порциях. — и глядя в выжидательные глаза паренька, я понял, что он ждет еще и наверное заказ на пиво, или вино, — Ну и еще молока...

На лицо моего официанта, отразилось такое удивление, что он смерил меня взглядом, и наверное спросил себя, а не привиделся ли я ему, и не ослышался ли я. Не произнося слова больше необходимого, я кивнул ему, подтверждая, что он меня понял правильно.

Вообще, в век высоких технологий приготовить еду, как например, в нашей ситуации не представляет трудности. Печи разогреваются очень быстро, так как электрические (не считая микроволновок), а если владелец ресторана желает работать по старинке, то к его услугам по космическим технологиям сконструированные печи, быстро набирающие теплоту, и равномерно-распределяющие его, а также спрессованные дрова, одинакового размера... От всего этого выполнение заказа не требует столь длительных затрат времени, но это в наше время, а тут ведь средневековье, и к тому же учитывая тот факт, что в зале я один, сомневаюсь, что владелец этого дворика поддерживал свою печь в нужной кондиции.

Однако я был разочарован, заказ принесли мне уже через десять минут, все тот же самый парнишка. Выгруженная на стол еда, пыхала приятным жарким теплом (сказать жаром, у меня язык не поворачивается), и заняла почти весь стол. Одна порция явно превосходила ресторанную, раза в три-четыре.

— Мне еще понадобиться комната на сегодня. Это возможно?

— Конечно, сейчас не сезон, поэтому все комнаты свободны, какую желаете?

— Ту, что поменьше!

— Тогда поднимитесь на второй этаж, — и он кивнул на лестницу, при входе — и пройдете по коридору до конца и направо.

— Лады — кивнул я, и придвинув первую тарелку отрезал себе первый кусок

Ел я долго, точнее даже не ел, а насыщался, примерно час. Когда я выпил молоко, и остался за пустым столом, я испытал чувство удовлетворения и сытости. Своим подвигом, а это был именно подвиг, я удивил не столько других — парнишка, но себя, потому как не думал, что мой желудок способен столько вместить в себя.

Посидев еще с полчаса, дав возможность желудку умять съеденное, я встал, чтобы направиться в свою комнату, и тут же сработал закон подлости. Открылась дверь и в помещение вошел тот самый старик, который обещался у меня, кого-то заказать.

Встретившись с ним взглядом, я понял, что так просто от этого человека не избавлюсь, и выслушать его мне придется, поэтому я опустился на свое место.

— Эрон убери тут все — хозяйским голосом вскрикнул старик, и уже обращаясь ко мне, проговорил — Мы не представились друг другу. Я, Назкиман, глава нашего поселения.

Подбежавший мальчонка начал уборку стола, составляя тарелки одну на другую, хватая бокалы, и горшочки...

— Ты не торопись парень, успеешь все убрать, мне она не мешает — видя обеспокоенность паренька тем, что возможно придется делать две ходки за посудой.

Назкиман кивнул, подтверждая мои слова в отношении и себя, а также что самое главное, успокаивая парня.

— Я как уже говорил, имел бы удовольствие воспользоваться услугами вашей профессии.

— И в чем именно вам нужна помощь?

Разговор напомнил мне дуэль. Старик родился в этом мире (является частью этой галлюцинации), а вот я ни черта не знаю об этом мире, и поэтому придется на все отвечать сложными, фразами и вопросами, имеющими двойной смысл.

— Видите ли, наша деревенька маленькая, но очень старая. Мы живем замкнутой общиной и не пускаем к себе чужаков. У нас сильно развита ответственность детей перед родителями...

— Давайте опустим эту, не спорю, интересную историю. В чем у вас проблема?

— У нас есть склеп — проговорил старик, явно оскорбленный тем, что я его прервал, не привык к такому обращению — Один из недавно ушедших, с месяц тому назад поднялся. Несмотря на то, что он уже умер, мы не можем его убить, поймите, это неправильно, но и быть наблюдателями мук бедняги мы не можем, и поэтому я прошу вас упокоить бедолагу.

Значит все-таки галлюцинация, что ж неплохо, так будет проще жить. Но с другой стороны.... А хотя какая разница, галлюцинация это, или иной мир, с другими законами бытия, а следовательно и постулатами возможного и невозможного. В общем, все забыли про всякие там невозможности, будем жить так, будто вокруг реальный мир, и соответственно реагировать. Но самое главное, как сказал дворецкий, будем "жить".

— И так я вас правильно понял, что вы предлагаете мне убить...

— Упокоить — тут же поправил меня старик, причем таким голосом, будто я признался, что пользую его сына.

— Упокоить — поправился я — вампира...

— Упыря, — опять поправил меня старик — он ни разу, не вкушал кровь, ни кого не убил, он только ходит, пугает детей, и будоражит кровь молодых... И вообще не стоит поминать ночных тварей, тем более что скоро ночь

— Хорошо, мне-то без разницы. — примеряющее согласился я — Сколько заплатите?

— Ну, вообще-то можно было бы поторговаться, но так как дело деликатное, поэтому два золотых...

— Я согласен — согласился я, понимая, что пока ввязываться в торг, не зная принципов местных рыночных отношений, выстроенных моим больным воображением... так стоп, мы, кажется, согласились, что нам плевать, что нас окружает, иллюзия или реальность, вот и будем придерживаться этой договоренности... — Скажите я тут где-нибудь смогу приодеться? Мне-то все равно, но народ как-то не очень хочется пугать.

— Одежду вам сыскать трудновато будет, — в голосе старика сразу же заискрились искорки торгашества, — с учетом вашей профессии. Вам ведь нужно, наверное, прочное, но в тоже время, и удобное. Прочная одежка у нас только из кожи, а чтобы была удобной, ее нужно хорошенько выделать, потому сами понимаете...

— Подожди Назкиман. Хватит этого словесного потока, ты вот сказал, что у вас община замкнутая, значит и одежку вы должны шить сами....

— Шьем, да только сейчас не сезон. Весна, работа только началась, а за зиму, лен был уже истрачен, да и хлопка осталось совсем чуть-чуть. А ведь из него еще надо ткань сделать. Так что только кожа остается...

— Хорошо, кожа так кожа, мне плевать. Только мне нужна такая одежда, чтоб потом от меня не шарахались, как от чумного...

— Тсссс. — шикнул на меня старик — Да что ж ты за Охотник такой, что не слово то нечистых поминаешь, да еще к ночи...

— Ладно, старик, не забывай я всегда по краю хожу, потому, как то не обращаю внимание на всякие там предрассудки, других...

— Ох как же ты до зрелости дожил, коли за языком не следишь. — сокрушенно проговорил старик, причем искренне — Ладно, есть у нас одежка, я сейчас пойду скажу, тебе утром занесут, примеришь, если надо будет подправим. Только о цене договариваться сам будешь...

— Не проблема, только пусть примерка будет сейчас. Я утром собираюсь отправиться дальше...

— А упырь...

— А что упырь, упокою я его сегодня же ночью.

— Только вы потише, не в пределах ограды, ни к чему смущать народ. А то ведь и обозлиться могут.

— Да не проблема. Кстати какие-нибудь пожелания будут?

— Ну, если сможете, сделайте это как можно тише и менее насильственнее...

Вместо ответа я просто кивнул ему. Только сейчас я заметил, стоящую огромную свечу. Она горела, и ее пламя каким-то образом дышало. Такое ощущение, что я вновь в том теле, и вновь вижу ту странную картину мира, состоящую не только из предметов, но и дымки силы, клубящейся вокруг каждого предмета, шепота истекающего от них, и наполняющих весь мир. Прислушавшись, я даже вздрогнул, так как от него действительно разносился еле слышимый шепот, который в отличие от прошлого на этот раз уже не был лишен смысла. В нем угадывалось желание гореть ярче, слышался плачь, что фитиль надо бы подрезать, так как он гасит пламя, не дает разгореться. Я услышал и понял установленное природой равновесие сырья и силы. И если Сырье горит быстрее, то силы становится больше, и наоборот, если меньше рождает силы, то и сырья, огонек будет, меньше поглощать. Увлекшись, я не заметил, момента, когда я мысленно подтолкнул силу разлитую, и воспринимаемую мной, легкой дымкой в помещении, к огоньку. Пискнув, он вспыхнул, поднявшись от сантиметрового пламени, до десятка сантиметров. Я буквально видел, как сила, которую я теперь вливал в этот огонек, а это делал именно я, придавала мощь пламени, и заставляла его более интенсивнее поглощать жир свечи, превращая верхнюю, лишнюю, часть пламени в пепел. Я ощутил радость огня, услышав его радостную заливистую песнь, и понял, что в принципе этот огонек благодарен мне, и даже, несмотря на то, что он погаснет благодаря мне куда быстрее, он все равно был благодарен.

Переведя свой взор с пламени на Назкимана, сохраняя глубину взгляда, я кивнул, пробурчав, что мол постараюсь обойтись вовсе без насилия. Назкиман видел мои манипуляции со свечой, огонек которой лишившись моей поддержки, съежился до стандартных размеров, и вновь пел шепотом медленную и размеренную песнь, а не бешенный "Рок".

— Не нравиться он мне отец — проговорил самый молодой спутник Назкимана, они как раз выходили из таверны. Наверное, из-за обострившегося восприятия, я смог услышать его, да и ответ не остался без моего внимания.

— Тогда коли подохнет, горевать не будешь. Да и что ты хотел, он же Маг, тем боле дикий...

Я встрепенулся, и особый душевный настрой, как будто корова слизала. Мир вновь откатился к привычно обрубочному восприятию. И я просто уже физически немог расслышать то о чем говорили местные...

Вот скажите мне, кому из двоих верить. Дворецкому, сказавшему, что я демон, или этому Назкиману, который назвал меня Магом. Нет то, что он имел ввиду словами Дикий, и ёжику понятно, что подразумевалось не обученный... Но с другой стороны, верить нужно Дворецкому, он все таки не от мира сего, а Назкиман, скажем так, простой смертный, ну может и непростой, поболе знающий, но все же смертный. Так что придерживаемся ГОСТа, выданного, или присвоенного, нам Дворецким, а дальше видно будет.

Поднявшись к себе в комнату, я обнаружил, не большое помещение, стандартно прямоугольной формы. Не буду описывать каждый предмет комнаты, тем более что и описывать нечего, кровать, стол, с кувшином воды, стул, и все... Разувшись я бухнулся на кровать, и глядя в потолок, стал обдумывать сложившуюся ситуацию. Не сказать, что бы я испытывал какой либо стресс из-за случившегося, просто я хотел разобраться во всем случившемся, ведь неизвестно, что мне пригодиться. Это только в сказках, да фентези-романах, средневековый уровень развития предстает в этаком прекрасно-роматичном образе, когда как на самом деле в средневековье только грязь, пыль дорог, кровь и гной гноящейся раны, плюс к этому смрад жилого помещения. Нет, я не говорю, что все так уж печально, но даже это поселение, которое хотя и выглядит аккуратным и чистым, все же имеет свой запах, который для меня непривычен. Так что возможно скоро мне потребуется умение не только красиво говорить, но еще и убивать, отстаивая свою жизнь и имущество.

В окне быстро темнело. Кстати окно было стеклянным, что мною не сразу было отмечено. А ведь это очень хороший показатель развития технологического общества, по крайней мере, произвести прозрачную стекольную массу, при этом раскатав ее в тонкий блин, нужна соответствующая отрасль, с развитой системой сбыта, чтобы даже в этом захолустьи были стекла. Так что новая зарубка на память. Правда, может быть, сложиться так, что они пошли иным путем развития, не техногенным, а каким-нибудь совершенно иным. Может у них стекла на деревьях растут... Хотя батенька — это уже бред...

Вон даже то, что они меня назвали Диким Магом, говорит о том, что маги, тут есть. Причем тот факт, что они не удивились моему трюку с пламенем, свидетельствует о хорошей школе данного направления. Вполне вероятно, что техногенный путь развития подменен магическим, то есть путем, когда человек влияет на окружающее пространство не с помощью техники, а с помощью подчинения своей воли энергий и полей. Так что батенька и Упыри, могут быть реальностью, да и зомбики, как собственно и оборотни, и вампиры, и различные духи. Теперь я понимаю, почему старик так сильно реагировал на мои высказывания и поминания черта, да и чумного. В конце концов, магическое общество должно быть суеверным, причем суеверие должно иметь под собой хорошую базу...

+++

— Вон он. Видите? — проговорил мужик, стоявший на воротах, сейчас запертых. Открытое окошко, не давало хорошего обзора, однако позволяло видеть одинокую фигуру, идущую в нашу сторону. Расстояние по прикидке метров сто, так что у мужика зрение было что надо, так как луны на небе не было, а он ведь углядел, эту тварь. А может быть просто, знал, что одинокий силуэт может принадлежать только упырю — Хороший был человек. Не знаю, отчего упокоиться не может.

— Ладно, пойду я — произнес глухим голосом, скрывая собственное волнение, произнес я. Поправляя свою обновку из кожи, я скользнул в дверь, скрипнувшую еле слышно.

Я шел легко, и достаточно быстро, желая быстрее разделаться с этой тварью, и избавиться от неприятного холодка внутри моего я. Нет, я не боялся, что собственно меня больше всего и раздражало, потому как должен был бы бояться, не бояться только психи и глупцы. Страх нормальное чувство любого человека, это один из инструментов выживания, так что его отсутствие у себя, меня бесило. Внутренний холодок, был чем-то иным, даже не предчувствием, а чем-то другим, я не могу подобрать слова для его идентификации, либо простого описания...

Подчиняясь позыву, я ускорил шаг, и уже на шаге десятом перешел на бег. Фигура, темнеющая впереди, остановилась, хотя вроде бы и недолжна была бы, ведь согласно тому, что мне рассказали о нем, упырь был сродни автомату со сбившейся, зацикленной на повтор программой. Поэтому он как пер, так и должен был переть к своему жилищу, где когда-то жил, имел свою семью, чувствовал уют, и все такое прочее. За пять метров до него я решил остановиться, все-таки эта тварь мне начинала откровенно не нравиться, как и вся ситуация.

Упырь стоял и, покачиваясь, принюхивался к воздуху. Внешне он был похож на бродягу, изорванная и выпачканная в земле одежда, нездорово бледная кожа с почерневшими губами, кошачьи глаза, большой объем седых волос... А так мужик был не обделен природой. Роста с меня, а я сам немаленький, плюс массивное телосложение, хотя может это просто трупное вздутие, хотя вряд ли все газы уже давно должны были бы выйти из тела, хотя бы за счет передвижения.

— Ттты ннне чччееееллллоооооввввьееееекк? — прогнусавил упырь, чем опять меня очень сильно удивил.

— Это верно! А ты чего не в могиле, а? Ходишь людей пугаешь...

— Яяяя, ххххооочччуууу еееесссстть

— А чего хочешь?

— Яяя сссллыышууу, тввввоооеееее сееееерррццееее. Яяяяя ссслллыыышшшуу кккрррооооовввь

— Плохо мужик! Говорил я этим, что ты тварь, и надо было тебя раньше упокоить, так нет, свой....

Дальше договорить мне он не дал, неожиданно для меня, он качнувшись ко мне, прыгнул, причем, не согнув колен, оттолкнулся ступнями от земли, и прыгнул на меня. Инстинктивно уйдя влево, мне пришлось перекувыркнуться по земле, выхватив нож, который я забрал у рыцаря. Не знаю, подойдет ли он против этой твари, насколько я слышал, их упокоить может осина, но авось и так сойдет. Кстати прыгал он нырком, то есть по отношению к земле летел почти параллельно, но мне кажется, что ему проще было бы прыгать ввысь.

Упав на землю, тварь, заворочалась, и начала подниматься, и мне бы, наверное, тут и ударить, да решил, что не стоит пока горячиться, успеется. Вот он поднялся, огляделся, потом принюхался, и почти сразу же развернулся в мою сторону. Все так же покачиваясь, он смотрел на меня. А я тем самым временем начал обходить его по кругу, готовый в любой момент отпрыгнуть в сторону.

Когда я заканчивал вокруг него второй круг, он прыгнул. Вместо того, чтобы отпрыгнуть в сторону, я рвану свое тело в прыжке к упырю, выбрасывая руку с ножом так, что бы он вонзился ему прямо в сердце. За то время, что я ходил вокруг него, я ощутил как погружаюсь в уже знакомый мне транс. Правда в этом случае восприятие мира не расширялось, а наоборот сузилось, отсекая все лишнее, небо, дорогу, оградку, деревню, и все лишнее, оставляя только упыря, камень за который я мог запнуться, лист лопуха, на котором я мог поскользнуться. Как только я изменял шаг, и направление, чтобы обойти камень или лопух, они тут же выключались из восприятия. К тому же, когда тварь прыгнула, я понял, что и как нужно делать, и прыгнул на встречу, одновременно с этим закручивая свое тело, так чтобы он прошел надомной, и в этот момент я бы оказался спиной к земле.

Тварь упала мешком на землю, а я все также аккуратно приземлился на спину, смягчая удар, и перекувыркнувшись, встал на ноги, слегка согнув их в коленях, готовый в любой момент отреагировать на любое действие этой твари. Простояв так полминуты я понял, что наверное удар в сердце прикончил этого ходячего трупака, да и неожиданно появившаяся сила и ловкость вселяли в меня больше уверенности, хотя я все еще пребывал в неуверенности о смерти твари, все таки он вроде бы как нежить, а те и так мертвые... Наверное все таки надо было бить в горло, пробивая затылочную часть мозга.

Наклонившись над тварью, я сжался весь в одну сплошную пружину, так чтобы в любой момент отпрыгнуть от упыря, даже если он просто пошевелится. Коснувшись его плеча, я тут же отдернул руку... Однако упырь ни как не отреагировал на мое прикосновение. Я вновь взял его за плечо и начала переворачивать, чтобы открыть себе доступ к ножу и в этот момент раздался перезвон колокольчиков, и появилось ощущение, как будто меня куда-то потянуло...

На моей руке сомкнулась клешней железной хватки рука упыря, дернув, он подмял меня под себя и сомкнул на глотке руку, которая тут же начала меня душить. Вовремя выставленная рука, с локтем, упертым ему в подбородок, выгнула челюсть от меня, однако тварь явно умнела ни как простое животное и даже ни как человек, создавая новую поведенческую структуру в зависимости от сложившейся обстановки.

Я начинал задыхаться, мне не хватало воздуха, плюс к этому, в правой руке что-то хрустнуло и ее буквально опалило огнем. Злость на отвлекшую меня галлюцинацию, мгновенно переросла в ярость, которая как будто прибавила сил.

Тварь повернула голову, и, пропустив локоть над головой, поднырнула, одновременно отводя локоть в сторону, соскользнула к моей глотке зубами. Ухватив за волосы, я был сильно удивлен, так как смог удерживать его, а волосы не слезали вместе с кожей, как это должно было бы быть, со сгнившей плотью. Дальше еще хуже, тварь явно превосходила меня в силе, и поэтому очень скоро я устал, и начал сдавать позиции.

Перезвон вновь повторился, на этот раз более настойчивее, и я бы даже сказал, он сориентирован именно на меня. Заскрипев зубами, я мысленно начал материться, накручивая себя, при этом сохранив чистоту своего рассудка, у меня вообще создалось ощущение двухпоточности моего рассудка, одна часть сохраняла трезвость мышления, а другая была просто взбешена, и уже мало что соображала.

— Прикончит нашего охотничка — раздался приглушенный расстоянием голос сына Назкимана — как пить дать прикончит.

— Не гони лошадей, мальчик. Охотник непрост, во-первых, вон как он сиганул под Васкинта, да и, во-вторых, вон уже сколько на земле барахтаются, а ведь по мускулатуре не скажешь что силен, а человеку, сколь бы сильным он ни был, не дано нежить побороть.

Вот тут мое душевное состояние вообще пошло в разнос. Я, рывком отталкиваясь спиной от земли, хотел перекатиться, но этого мне не удалось. Однако и упырю пришлось, сохраняя равновесие и дабы удержать меня под собой, освободить мою сломанную руку. Не обращая на боль, я освобожденную руку уперев в глотку твари начал отдирать от себя. Не могу с уверенностью сказать, в какой именно момент, я ощутил, как в глубине меня шевельнулась змея, сотканная из холода, но когда она шевельнулась, я ощутил, как усталость отошла на задний план, а потом и вовсе исчезла, тут же, в моем теле появилась знакомая мне тяжесть, глядя уже не на зубы твари, а на собственные пальцы, я видел как кожа, уплотняется, высыхая, превращается в слегка розоватый пергамент, а под ней проступают пластины хитинового панциря. Тут же изменяясь, исчезли фаланги, их заменили знакомые сегменты змее-пальцев, которые тут же вонзились в мою жертву, вгрызаясь в его плоть.

Начав подниматься я, уже не ощущал силы упыря, я ощущал только, его тело и ничего более. Я понял, что впрыснул в тело из своих строенных когтей, яд. И в этот момент вновь раздался особенно сильный перезвон, который не прекратился сразу, а набрав мощность и издав звук лопнувшей струны, обрушил меня и упыря в черноту знакомого мне тоннеля.

+++

Время как будто остановилось, но и бежало неумолимо. Разница теперь была в том, что до этого опасная бестия, сжимавшая в смертельных тисках своих объятий, теперь сама трепыхалась в объятиях того кого недавно так жаждала убить. Упырь теперь трепыхался в одной руке стоящего, двухметрового, кроваво-красного демона, который все еще продолжал расти.

Нет, конечно, восприятие окружающей действительности не изменилось ни на мгновение, да мое тело продолжало меняться, разрастаться, трансформируясь в уже знакомое мне тело демона, но при этом, я точно знал, что упырь уже должен был бы умереть, обратившись в прах. Видимо время текло избирательно для каждых процессов по-разному, для каких-то оно существовало, а для каких-то нет. Последнее на что я обратил внимание, это была моя одежда. Кожанка как будто, вместе с человеческими тканями спряталась, растворившись в теле демоническом, а вот исподняя одежда изорвалась в тряпки, и сорванная с моего тела, мгновенно истлела, развеявшись пылью, по колодцу.

Как и ранее я не смог отметить момент остановки нашего падения сквозь колодец из тысяч кричащих тел, просто в какой-то момент я осознал, что стою в комнате, точнее округлой зале, десятка метров в диаметре...

= = = Отступление = = =

Орден Присматривающих, был учрежден уже более чем тысячелетие, и существовал благодаря древнему Договору между всеми существующими религиозными конфессиями мира. По сути дела орден являлся не только над государственной организацией, но и ко всему прочему являлся и над религиозным. Он собрал в самом себе мощь, о которой даже магистры магии могли только мечтать. Конечно, не все религии вошли в лоно Ордена, так в ней не было представителей Светоча и Искупляющего, Богов объявивших себя единственными, а всех прочих обрекли быть лишь демонами.

Заседание Ордена, было экстренным, и тот факт, что сбор был осуществлен не только духовно, но и ко всему прочему еще и физически, говорил о том, что предмет разговора не должен найти отражение даже в Хрониках Акаши.

Двадцать одна тень, в сумерках Грани, не отличимых друг от друга, парили над Бездной, выжидая, когда тот, кто их собрал, объяснит причину подобной поспешности.

— Смотрящие В Даль, узрели Губителя... — волною пронеслась мысль — Они видели его пришествие, видели гибель воина Неба и Великого Отца. Они узрели гибель Гокхейма...

— Как они узрели, что именно Гокхейм падет? — вопрос прозвучал сразу от трех теней.

— Они видели падение Храма Искупляющего.

— Это может быть также и

— Это будущее, или прошлое...

— Будущее, ближайшее. Город должен быть разрушен в течении месяца. Восемь Смотрящих В Даль скончались, узрев его гибель!

— Чем они руководствуются называя того, кто должен придти Губителем? — этот вопрос был поддержан большинством, так как предсказатели, не раз ошибались именуя того или иного завоевателя Губителем, и вновь ошибиться ни кому не хотелось.

— Думаю, что факт смерти восьмерых Смотрящих В Даль, достаточное основание, для того, чтобы прислушаться к их голосу. Второй, и наиболее важный факт, два рыцаря, подверглись нападению. Один был поглощен, второй искалечен, когда он был приведен в чувство, то пока сохранял сознание, описал демона, и то, что стрела Искупления, не остановила Его, и к тому же, самым немаловажным фактором, рыцарь отрекся от меча, попросив разрешение у главы ордена о принятии духовного сана.

— "И воин, после битвы с Губителем, станет Жрецом. И меч будет отброшен..." — раздалась цитата одного из пророчеств.

— "И падет Град, ибо ненависть Губителя велика, но еще больше, его жажда Разрушать. И в том граде, прольются из чаши, слезы Искупления, и каждая слеза, будет оплакивать тысячу душ"

На мгновение установилась тишина, тени погрузились в раздумье, каждый осмысливал услышанное.

— Но есть и другие пророчества, как же с ними...

— Они уже давно исполнились, по крайней мере, часть из них...

— Я с этим не согласен. Да Пророки видят пусть и не день Гибели, но, по крайней мере, те события, которые предшествуют этому событию. С этим я согласен, однако я не согласен, считать гибель Башни Магов, произошедшую пять сотен лет тому назад, событием, отраженным в пророчестве. Максимальный разбег времени, сто лет, это я могу понять, но не тысячу, а нынешняя Академия, пока стоит крепко, и не собирается падать.

— Видения были получены только вчера — заговорившая тень выдвинулась слегка вперед — и я счел необходимым вас предупредить о них, потому как первый рыцарь, был поглощен полностью. Его душа, его дух, знания, талант, даже магический дар, были отняты демоном и поглощены. А тело, исчезло, скорее всего, оно тоже поглощено.

— Это невозможно. Ни кто из демонов не властен над душой. Лишь Боги могут принять душу.

— "И вышел он из глубины Бездны. И был он могуч, как Великий Отец. И дарована ему была власть, такая же, как и другим сыновьям Великого Отца. Но возжелал он воздвигнуть свой престол, и вознести его выше престола Отца. И разразилась битва, и гибли братья вышедшие против обезумевшего брата, и Гибли. И взалкала младшая дщерь, обращаясь к Отцу своему, и просила она, дабы усмирил он сына своего, возлюбленного, ибо нес он Гибель братьям, что вышли против него. И тогда Великий Отец обратил свой взор туда, где шла битва. И закипела в Его крови Ярость, ибо узрел он Смерть своих детей, а в лице Сына своего узрел Он Губителя. И вышел Отец против Сына, и обрушил он Свой Гнев. Но Губитель выстоял. И тогда разразилась Великая Битва, в горниле которой горели миры, подобно сухому хворосту Жертвенного Огня. И видели Боги, дети Великого Отца, что Губитель, брат их, теснит Великого Отца. И не смогли они остаться в стороне, хоть и были ранены, и обрушились они, нарушив тем самым священный поединок, между Отцом и сыном. И был ни сброшен Губитель в Бездну, из коей вышел, но не повергнут.

Истинного говорим вам, бойтесь Губителя, ибо он один властен, убить вашу душу, столь велика его Ненависть"

Приведенная цитата одного из тех откровений, которые были изъяты из всех священных текстов, и существование которых сохранялась в строжайшей тайне, и к которой имели допуск лишь Жрецы Высшего посвящения.

— Это только откровения Великого Отца.

— В других религиях есть подобные этому.

— Искупляющий?! — в голосе впервые была ясно ощутима насмешка — Светоч?! Бросьте, эти божки, готовы запудрить мозги любому смертному, лишь бы получить его в свою паству. А Губитель лишь страшилище, которое используют для запугивания людей.

— Возможно. Но не стоит отвергать существование Губителя, тем более, что и в других конфессиях он тоже упоминается. Пусть более бледно, чем это отражено у Великого Отца, но все-таки. И потом, не стоит забывать о смерти Смотрящих В Даль, мы ведь и не знаем, что именно они увидели. Возможно, что они единственные узрели Гибель.

— Все это гадание хорошо, но что мы собираемся делать? Сидеть и наблюдать, пока не станет понятно, что мы столкнулись действительно с Губителем. Или же вмешаться уже сейчас?

— Кстати, а где, этот предполагаемый Губитель сейчас?

— В королевство Аквед. Его столице.

— Так быстро, преодолел океан?

— Не совсем. Мы ощутили призыв.

— Тогда понятно!

— У вас ведь уже есть намеченный план? Ознакомьте нас с ним, и тогда каждый решит, нужно ли сейчас предпринимать, что-нибудь более того.

— Я предлагаю разыграть эту карту — и серая тень бросила в центр их круга карту, которая засияв, явила изображение Топи.

— Вы безумец. Боги покарают не только того, кого вы пошлете, но и нас. Их ведь не обмануть тем, что на жизнь Семени Рода, покушался только он. Мы, как основной заказчик нападения, будем рассматриваться основным источником угрозы, а эта тварь, пойдет только как орудие.

— Мы получили индульгенцию от Богов.

Тени замерли. Эта новость потрясла всех.

Все ранее сказанное, было лишь вопросом веры, и хотя фигура Губителя, была, несомненно, реально существующей, однако его мощь, оставалась под вопросом, как собственно и пророчества о его приходе.

Но, индульгенция Богов, до этого давалась лишь единожды, дабы уничтожить Великого Дракона, узурпатора трех Королевств, одержимого, одним из старейших Демонов и означала, что они, Совет Ордена Присматривающих, получали полное прощение за любое действие, которое бы влекло нарушение любого из заключенных с богами Договора. Правда, это действие должно быть направлено на указанный Богами объект.

— Кто?

— Тот, кто напал, на Рыцарей Неба и верных Воинов Великого Отца!

— Как собираетесь разыграть карту?

— Связать его "Слезами Договора"!

— Как вы собираетесь принудить его к заключению Договора такой силы?

— В одном из свитков царства Ат, говориться о некоем Демоне, описание которого очень похоже на Губителя. Там указывается, что приходя в мир смертных, он подобен новорожденному. Губитель не ведает о жизни Мира, его истории, не ведает своей силы. Мы считаем, что принуждать Договору не нужно будет, достаточно только направить в нужное русло. Если вы видели разрушение Гокхейма, то я выдвинусь на переправу, ее он не пройдет. Заменю всех ее работников, своими людьми, остальным, внедрим необходимую информацию, которую они и озвучат. Предполагаем, что Губитель, начнет искать во первых средства, но это не аксиома, скорее всего он будет искать покровителей.

— Кого из Благословенных родов собираетесь подставить?

— Род Примкоров, они находятся под покровительство Солнечного Аза, к тому же они на грани истребления, осталась лишь одна ветвь. Хотя объекту заказа всего лишь семь лет, для слез Договора это не имеет особого значения, важен факт согласия.

— Легенда?

— Луна Позора!

— Этот обычаю уже как двести лет запрещен, под страхом полного истребления Рода! Вы думайте, что он настолько глуп?

— Он не глуп, хотя может быть. Чтобы что-то разрушить особого ума ненужно. Но я считаю, что он просто лишен знаний.

— Ну, насчет ума и разрушения, тут я с вами не согласен. Не всякое плетение можно разрушить, не прилагая ума.

— Хватит уважаемые, не стоит забывать, зачем мы тут собрались. Я так понимаю, что переправу вы выбрали, из-за его нынешнего место положения, и того факта, что Гокхейм, должен быть разрушен в ближайшие недели. Но помните, Гокхейм может и не быть разрушенным, вероятность этого очень низка, но она есть, а значит, он может двинуть другим маршрутом.

— "Род должный пресечься, получит из рук Губителя Державу и будет править. И Мать-Королева, узреет кровавое Солнце, и Пылающие огнем Небеса. Узрев же лик Губителя, проклянет себя, ибо она вручила ему ключи от мира"

— Вы думаете, речь идет о правителях Акведы?

— Конечно! Лиззет, единственная дочь Короля, и она должна умереть на этой неделе. Тот, кого мы считаем Губителем, должен будет приложить силы для ее спасения.

— Не подскажите, кто должен воцариться?

— Королева-Мать! Именно ее внук, взойдет на престол, предварительно убив собственную мать.

— Вы сами отправитесь на переправу?

— Конечно нет, туда отправиться мой лучший человек. Он известен вам как Меченый!

— Действительно хороший специалист, а главное верный, к тому же является Смотрящим, если, что сможет скорректировать свои действия. Тогда решено Брате, пусть будет то, что мы решили, а если и третье пророчество исполниться то, мы уже начнем игру на более высоких ставках.

Тени слегка колыхнулись, что означало знак согласия, а уже в следующий миг, они растворились покинув Грань Мира.

Хроники Акаши — собрание истории мира, а также о каждом предмете, пребывавшем в этом мире, его месте, поступках, эмоциях и мыслях, его свойствах и пр.

Грань, область, находящаяся на стыках Мира и Экжи (Океан Хаоса, в котором плавают сотворенные Миры). Доступна лишь сильнейшим Магам, и Первожрецам.

Смотрящие В Даль, особая каста предсказателей, способных видеть как будущее, так и прошлое.

Великий Отец — самый древний Культ Мира, насчитывающий более чем шестидесяти вековую историю.

Имеется в виду Дно Океана Хаоса, так называемый Исток

Смотрящие В Даль, особо сильные пророчества, касающиеся гибели, могут убить.

Ритуал, принуждающий демона явиться в круг призыва, где бы он не находился. Существует, Личностный Призыв, когда вызывающему известен Демон, его имя (истинное или ложное), или образ. Также Безличностный Призыв, когда о вызываемом демоне ничего неизвестно.

Топь, область, находящаяся на границе между Экжи (Вселенной) и Великим НИЧТО (Предел сотворенной Вселенной, считается, что именно оттуда пришел первый Бог, с которого все и началось). Характеризуется тем, что любой попавший туда, не может умереть, но и не может выбраться без посторонней помощи, увязнув в Топи, как в болоте.

Семя Рода, то есть последний в роду, тот кто будет его продолжателем.

Слезы Договора — семь алмазов, подвергшихся специальной огранке, и зачарованных. Обладают силой связывать, того кто согласился принять их как оплату Договором.

Договор, заключаемый, чаще между смертным и Демоном, но в качестве сторон Договора, могут выступать и другие обитатели Вселенной. Основная особенность Договора, это то, что его не выполнение, любой из сторон, влечет немедленное наказание не исполняющего. С последующим принуждением к соблюдению Договора (боль, удовольствие (худший вариант))

Благословенный Род — основатель Рода, получил благословение одного (или нескольких) из Богов и завет в том, что его Род не пресечется. Всякий покусившийся на Семя Рода, низвергается в Топь.

= = = Защитник= = =

Я оказался стоящим в центре залы, в поперечнике метров десять, при этом, судя по моему восприятию, сила тяжести здесь была этак силой в десяток превосходящей земную, поскольку тело, было тяжеленным, и мне хотелось сесть.

На полу вокруг меня, была начертан круг с различными сложными фигурами из пересекающихся линий. По внутренней части границы круга шла роспись, вычерченная, скорее всего рунами, поскольку именно руны характеризуются угловатостью начертания, хотя может быть это были и местные иероглифы, но почему-то я был уверен, что это именно руны. Даже более того, я смог прочесть то, что там написано, хотя могу побожиться на чем угодно, я не знаю этой письменности. А написано было следующее "Тебя призванный, связываем священной печатью Кооэ'c, короля демонов, владыки инферно". А с наружи круга, уже против часовой стрелки, было начертано аналогичная цитата "Силой Древнего Дракона, Гонителя Демонов запираем тебя".

По кругу внешней надписи, были расставлено двенадцать свечей, шесть черных, и шесть белых. Каждая свеча стояла на руне, которая как я понял, отражала имя, кого я правда так и не понял, но видимо тех, кто мне приказывал подчиняться. Дальше, замершие, и ошеломленные стояли.... трое подростков, точнее двое парней и одна девушка. Девушке было всего лишь четырнадцать, как собственно и другому, одетому в поблескивающую, отражающую переливом свет свечи, одеяние, больше подходящие началу девятнадцатого века, расшитую при этом золотом. Второй парень был одет в классический черный балахон, при этом, правда, под которым, сквозь ткань я смог разглядеть, менее броский, но тоже дороговатый костюмчик. Именно перед ним, стояла тринадцатая свеча, не имеющая цвета, и казалось бы, выполненная из прозрачного хрусталя. Она стояла на руне, которую я расшифровал, как и имя, и титул — "Господин".

В энергетическом плане восприятия, все было очень плохо. Сама зала была погружена в очень плотный молочно-белый туман, который при этом полностью скрывал ауру других предметов, и частично приглушил ауру стоящих детей. Другой цвет туман приобретал в пентаграмме, он был как бы грязно черным, с оттенком красного. Меня поразило то, что от свечей ввысь, к самому потолку, и, пронизывая его, возносился поток силы, рожденный связью пламени и руны, смешиваясь, они создавали волну, шедшую ко мне и рождающую, то ложное чувство повышенной силы тяжести. А вот надписи, на оборот почти не создавали потока силы, хотя при этом они и светились слабым, мертвенным светом.

Интуитивно — жопой — я сразу же определил основным источником опасности свечи, именно парень, который был основным фокусом построенной им пентаграммы. Правда, своим ускоренным сознанием, я вычленил и еще одну маленькую неточность построения, энергоструктуры, а именно свечи. Огонь, был источником потока силы, на который нанизывались поля, и шепот, рожденный начертаниями на полу.

Все это я охватил одним только взором, одномоментно, в тот миг, как только осознал себя стоящим в центре этого, не постесняюсь сказать, чарующего творения. В этот же миг, я взглядом проник и в сущность упыря, которого я сжимал в своей руке. Я не увидел, у него ауры, а только где-то в области солнечного сплетения, копошилась какое-то темнеющее образование, кокон силы, должный скоро переродиться, в нечто мне пока еще незнакомое. Вообще знания, в этот раз всплывали в моей голове и исчезали так быстро, что им даже не удивлялся, а просто принимал к сведению. Яд, впрыснутый мною в тело упыря, до этого все еще пребывающий у кончика жала, тут же хлынул по всему телу, давая мне возможность лицезреть, то, как он воздействует. Поражая клетки, он нейтрализовывал связи, скрепляющие их друг с другом, потом переходя на более тонкие уровни, он разрыва связи молекул, и я подозреваю, что на этом процесс не останавливался.

Упырь, затрепыхался особенно сильно, при этом от его горла, куда проникли мои змее пальцы, плоть начала чернеть, обретая рыхлость, а потом и вовсе ссыпаясь на пол мелкой пылью, которая на глазах, обращалась в ничто. Вскрик, рожденный горлом упыря, так и не успел обрести силы и потух, поскольку весь процесс продлился не более полторы секунды, но достаточной, чтобы стоящие дети увидели, как появившийся демон сжимает за грудь человека, который уже в следующее мгновение на их глазах обратился в прах, издав лишь слабый вскрик. Только я, услышал ко всему прочему еще и крик, исторгнутый тем самым темным клубком силы, который зарождался в его груди.

Из всех троих, только балахонщик сохранил самообладание, да и то, это стоило ему ступора нервной системы, на краткий миг, ее деятельность, упала почти в половину, в то время как у девушки, и другого парня, она была парализована, гигантским выбросом адреналина, из-за испытываемого ими ужаса, сковавшего их сейчас...

Памятуя о том, что зачастую описывают в фильмах при таких обстоятельствах, я решил не изобретать велосипед, а просто взять, да и полностью скопировать его на создавшуюся ситуацию, тем более что это все и так предполагается.

— Кто, посмел меня беспокоить? — добавляя своему голосу жуткости, проговорил я стандартную и часто слышанную мною, в кинотеатре фразу — Кому из вас смертные жить надоело?

Голос, разлетевшись от меня, породил волну среди тумана силы, и тут же отразившись от стен, пошел обратно. Если честно, то от голоса мне самому стало страшно, и я тут же понял почему. Мое горло кроме обычных слов, наверняка понятных этим существам, исторгло еще и волну инфразвука, и как я думаю, как раз на частотах ужаса.

Парень, который не балахонщик, оказался слабее не только своего соратника по ритуалу, но и слабее девушки, так как, потеряв сознание, рухнул на землю. Тут же я отметил изменения в потоке сил, туман стал реже, а ветвящиеся нити, исходящие от пентаграммы, и оплетающие мое тело стали тоньше. Одновременно я испытал, как сила, вминающая меня в пол, ослабла почти в половину, а усталость, отступила. При этом я ощутил, как мое тело хоть и запоздало, но отреагировало на давящую тяжесть, выбросом в мои мышцы порции силы, из-за чего я почти перестал ощущать давление сил.

— Ддддемон, приказываю ттебе подчиниться моей воли!!! — провозгласил балахонщик.

Он явно хотел, чтобы его голос звучал уверенно, и властно, но если честно, мне захотелось смеяться. Однако уже в следующий миг, я оценил этого паренька по настоящему, при кинув создавшуюся ситуацию со стороны и спросив "А как бы ты повел себя в данной ситуации? Смог бы ты вообще хоть слово вымолвить?". И я почувствовал, если и не уважение к этому пареньку, то уж точно близкое к этому чувство...

— За храбрость я тебя не убью, а вот других...

— Демон... — выкрикнул, уже более уверенно балахонщик — Именем двенадцати стражей Тьмы, и именем Светоча, низвергшего Тьму, приказываю тебе, преклонись, и признай меня своим господином, служи мне, по слову моему, карай по приговору моему, и защищай тех на кого перстом укажу я...

Как же мне стало хреново, после этих слов. Меня всего объяло жаром, обжигающим, и пронзающим мои внутренности тысячами игл, при этом навалившаяся тяжесть буквально впечатала меня в пол. Я ощущал, как мое тело ответило на агрессию окружающих сил, запустив, казалось бы, термоядерный реактор в моей груди на полную мощность. Холод, согревающий меня, и гасящий боль, разлился по всему телу, и наполняя мои мышцы невиданной до селе мною силой. Я видел как пламя, разливающееся вокруг меня, почернело, обретя глубину, выжигая хлынувший на меня туман. Стоя, в абсолютном напряжении, и созерцая, как столб света, поднимающийся от свечей, стал набухать силой, и как будто даже проседать под собственным весом. Он опускался, при этом расширяясь, и я вдруг понял, что не выстою, в этом противостоянии, у меня просто не хватит сил. Краем своего многогранного сознания, я понял, что, даже, несмотря на то, что проводимый сейчас этой компанией ритуал, рассчитан не на меня, а на тварей меньшего ранга, и в то же время сила ритуала, достаточна чтобы связать меня, и сделать рабом. А рабом я становиться не хочу, нет уж увольте, мне достаточно того, что я был рабом человечества...

Вглядевшись в фигуру стоящего балахончика и девушки я заметил, как они разняться. Девушку начало отпускать, нервная дрожь пальцев, глупая улыбка, и испытываемая ею эйфория от минувшей ее беды. Она радовалась, она видела, сколь я напряжен, она чувствовала, какое я сейчас испытываю напряжение, и уже приговорила меня...

Балахонщик наверняка знал куда больше своей подружки, хотя бы потому, что он нервничал. Я видел, как в его ауре закружился расширяющийся объем беспокойства, я чувствовал истекающий от него страх, рожденный пониманием того, что я слишком долго стою, не на коленях, слишком долго...

Сначала в глубине меня поднялась Ярость.... Она дала мне силы, еще больше, чем уже давало мне мое тело... К холоду теплой силы, добавился Жар Ярости, растекавшейся по моему телу, позволяя мне выиграть еще минуту, противостояния...

Балахонщик запел... Каким-то чудом я понимал, что он поет, и его песнь была призывом к моему покорению. Я видел, как одновременно со словами, от него волной расходиться волны силы, которые тут же напитывали столбы света увеличив их в диаметре.

Я понял, еще немножко, и я вновь испытаю то чувство всеобщего Разрушения...

Чтобы сосредоточиться, я сконцентрировал свой взор на свече, стояще перед балахонщиком. Я смотрел на нее, и противился силе, которая тянула меня к полу, уговаривала, нашептывая мне слова соблазна опуститься на колени, служить, исполнять волю Господина...

В какой-то момент я заметил, что подчиняясь моему желанию, поток силы, исходящий от свечи, и на который нанизывается вся остальная энергия этого зала, направленная против меня, слегка отклонился... и стало легче, совсем немного, но легче.

Думать было очень трудно, все ресурсы моего разума уходили на то, что бы следить за каждой мышцей моего тела, чтобы держать ее на пределе напряжения, и не дай ей боже, чтобы она дрогнула, тогда я рухну. Но я, все же сейчас можно с полной уверенностью сказать, был не человеком, и потому смог совершить логическое построение, которое заключалось в том, что если я, отклонив пламя, всего лишь на один гран, получил выигрыш на целых пять секунд, то потушив пламя я могу вообще полностью развалить всю энергоструктуру, которая, кстати, подобно бусам выстроена как раз на потоке силы огня...

Проверив кружащиеся вокруг меня тончайшие струны плетения энергий, и определив, что основа всей структуры это не просто пламя свечей, а одна единственная. Вспоминая простую загадку с двадцатью пятью гвоздями, задачей которой является разместить гвозди на минимальном количестве опор, я понял, что вот оно уязвимое место всей пентаграммы. Там тоже идеальным решением является одни гвоздь — опора.

Любое существо в экстремальных ситуациях учиться очень быстро, так брошенный на глубине реки ребенок, либо научиться плавать, либо утонит, также и с добычей пропитания, либо найдешь чего пожрать, либо сдохнешь с голоду, либо научишься красться, либо обзаведись быстрыми конечностями. Так и у меня, я либо сейчас научусь управлять пламенем, либо буду смят давящей на меня силой... Поэтому вспомнив полученный урок на постоялом дворе, и урок усвоенный сейчас, я попытался придавить пламя, затушить его...

Оказалось не все так просто, как мне показалось... Пламя, хотя и прижалось, встрепенувшись, не потухла, и поэтому мгновенно, уже почти на последних крупицах силы, вкладывая не только свою ярость, я потянулся силой к огоньку свечи, и отсек пламя от свечи, то есть сырья. Огонек прогорел еще мгновение, после чего жалобно пискнув потух. Со стороны это выглядело так, будто пламя просто угасло, как это часто происходит, если огонь накрыть обычной банкой, лишающей доступ воздуха.

Секунда, которую огонек горел, показалась мне настоящей вечностью, потому как, я ощущал сгибающиеся колени, понимал, что уже собственно противостояние я проиграл, и уже становлюсь на колени. И в следующий миг, зала погрузилась во тьму...

Разваливающаяся энергоструктура, обрушила высвободившуюся силу, и ее волна привела к тому, что огоньки просто захлебнулись силой, и ярко вспыхнув, погасли...

Исчезнувшая сила, давящая на меня, и заставившая мое тело работать на пределах напряжения, позволила мне понять, что испытает человек, оказавшийся в открытом космосе, прочувствовать все красоты такого явления как декомпрессия, или какие чувства, появляются у спортсмена, перегрузившего связки, из-за чего суставы буквально выскакивают, приводя к тяжелейшим травмам. Нет, у меня травмы не было, но краткое мгновение я испытал чудовищную волну физической боли, прокатившейся по каждой клеточки моего организма...

В возникшей темноте, я видел также хорошо, как и прежде, и я видел вспыхнувшие, заалевшие ужасом ауры горе-демонологов, которые решили поиграть в сатанизм... или его аналог в этом мире. Визг и крик резанул по острому слуху, но как я уже убедился, не причинил неприятных ощущений, которые по сути должны были бы возникнуть, из-за слишком чувствительного слуха... Стряхнув с себя воображаемую тяжесть, чем собственно привел свой чудесный организм в порядок, сорвался с места, понимая, что сейчас нельзя медлить, и нужно вырубить, того, кто может выбросить козырную карту, то есть балахонщика...

Убивать их я не собирался... прыжок, и я оказался рядом, схватив за ткань, я рывком дернул его, подбросив в воздух, и направив его тело в сторону стены. Судя по удару я даже перестарался, тем более если учесть усилившийся запах крови... В это же время в залу упал свет, от открывшейся двери, за ней как я увидел был коридор, со множеством ответвлений, и стоял лишь один мужик, закованный в кирасу, больше похожую на доспехи дона Кихота. Видя, как его ауру затопляет страх, и видя в воздухе перед ним сплетенный символ, который он начал рукой очерчивать, тем самым наполняя силой, я рванулся к нему, не задумываясь над тем, опасен для меня охранный символ, или нет. Удар хвоста, был скорее инстинктивным, чем осмысленным, поскольку, лично я надеялся на свои когти... Жало пробило панцирь, будто он был сделан из фольги, и погрузившись в плоть, впрыснуло яд, отчего он мгновенно вспыхнул, и без крика обратился в кучу пепла. Звук упавшего доспеха, разнесся по коридору, но я уже точно знал, что мы находимся на глубине под огромных комплексом строений, и потому, скорее всего в этих катакомбах кто-то живет...Быстро захлопнув дверь, я повернулся...

И хотя до сих пор пребывая в бешенстве, жаждая крушить и ломать, рвать этих дурных подростков, я все же смог подчинить эти чувства себе, и так скажем образно, передать управление тому потоку сознания, которое сохранило еще здравомыслие. С девчонкой мы остались один на один, так как оба ее спутника сейчас пребывали в бессознательном состоянии, а так как темнота залы не позволяла ей видеть меня, то страх исходящий от нее, качал меня на своих волнах, вливая в меня силы, и смывая утомленность...

Представив, какого ей сейчас, я оскалился в ухмылке, если так можно сказать. Нет, мне не нравилось то, что меня боится эта девочка, вообще не люблю когда меня бояться те, кто слабее меня, но этот страх, как будто напитывал меня мощью, давая живительную влагу истощенному жаром путнику. Потянув к себе силу рассеянную вокруг меня, я стал напитывать ею, тот кровавый огонь, что окружал мое тело, подобно одеянию, хотя и видимому лишь в инфракрасном диапазоне, да и то на очень низком уровне. Я тянул к себе свободную силу, параллельно отмечая, что дымка силы ведет себя полностью в соответствии с моим желанием, притягиваясь ко мне, и насыщая мою ауру огня, поднимая его энергонасыщенность до видимого людям диапазона. Сначала вокруг меня разлилось мягкое розоватое свечение, от чего девчонка вздрогнула, и уставилась на меня. Потом увеличивая поток силы, я оказался объят пламенем, которое при этом не доставляло мне лично ни какого дискомфорта. Сделав пару шагов по направлению к ней, я все же вынудил ее попятиться, но не бежать в стену обезумев от страха, что свидетельствовало, по крайней мере, о наличии хороших волевых задатков.

Первым желанием было спросить нечто вроде "Жить хочешь?", но понимание того, что она все же девушка, пусть и вредный ребенок, нормальный шутками с демонологией заниматься просто не стал бы, все же может и что-нибудь из ряда вон выходящее выкинуть в ответ на такое замечание. В конце концов, и зайцы бросаются на волка, когда загнаны в тупик.

— И зачем же вы меня вызывали? — спросил я, просто спросил, не добавляя в голос волны страха, хотя немножко и прибавив голосу грубости

Она смотрела на меня полными глазами, все еще продолжая отступать, и видимо не поняв вопроса. Что ж перейдем к тяжелой артиллерии.

— Видимо жить ты не хочешь, — подтягивая хвост, я вывел его из-за спины, слегка подняв жало из его лежбища — что ж поговорим тогда с твоими друзьями, а тебя в расход!

— Хочу! — закивала она.

— Что?

— Жить!

— Вот это уже диалог, а диалог это хорошо. — я потихоньку начал убирать из голоса грубость, его жесткость, переходя больше на мягкость и вкрадчивость, правда не слишком уж перегибая — Зачем вы меня вызывали...

— Ну мы хотели.... Мы хотели...

— Да не бойся ты так, не трону я тебя, если конечно других фокусов не выкинешь, как твой дружок — кивком указывая на валявшегося балахонщика — Хотя претензия к тебе и твоим друзьям, у меня имеется, но пока что требовать ответа я не вижу причины. Так что отвечай честно, даже если покажется, что я тебя за ответ убью. Слово даю, что до тех пор, пока ты ограничишься только словами, не опасными мне, я тебя не трону...И так первый вопрос. Ты кто?

— Я принцесса Акведы! — ее начало трясти, я видел как напряжение в ней стало спадать, и следовательно она начала отходить от стресса...

— Хорошо. А теперь вопрос второй. Зачем принцесса, начала заниматься таким не принцессным делом, как вызов демона?

— Мой папа — несколько секунд помявшись, начала отвечать она — Он при смерти, лекари не знают что с ним, и поэтому говорят, что пришел его срок. Я думала, вы поможете нам. Ну, там исцелите?!

— Помогу, если десять тысяч душ уплатите! — серьезным тоном, пряча собственное игривое состояние, произнес я, и видя какую гримасу удивления она состроила я тут же продолжил — А ты, что думала...

В погруженной во мрак зале, где единственным источником освещения была моя огненная аура, мой вопрос повис как приговор. Я видел, как она начала понимать, и решил дожать, пришедшей мне в голову идеей, покритиковать ее ум, и ее друзей, указать на "ошибки" допущенные ими, в ходе ритуала...

— Во-первых, вы вызвали демона, даже не удосужившись узнать имя, я не вижу среди всех этих начертаний, — указав хвостом на пентаграмму, оставшуюся за моей спиной — своего Имени, истинного, конечно. Ну и черт с истинным, хотя бы ложное, и, то ладно бы. Второе, кто вас надоумил вызывать Демона, и выстраивать всю защиту на свечах? Почему, как только я не явился, вы не начали говорить со мною, или не знаете, что нельзя, что бы демон говорил первым, задавал вопросы? Почему не было искупляющей жертвы, чтобы меня задобрить? Почему вы начали сразу с принуждения? Ведь принужденный демон в сотни, если не тысячи раз слабее, чем демон, действующий по собственной воле... Вы вообще, о чем думали?

— Мы только хотели... — жалобно начала принцесса.

— Нет, молчи... Я знаю все... Теперь слушай меня внимательно. — эх врать, так врать. Да и вообще интересно будет остаться здесь, правда нужно заручиться поддержкой этой юной особы, тем более что она королевских кровей — Теперь я не могу вернуться к себе, не взяв с собой вас... Но, я не хочу убивать вас, да и чего там таить, не хочу возвращаться — увидев искорки зарождающейся надежды, я решил не слишком обнадеживать ее — Но и исцелить твоего папашу я не смогу, извини, но ты вызвала не того. Вот если что разрушить, тогда да... Или убить...

— Я поняла... — перебила она меня, и тут же зажав руками свой рот, взглянула на меня взглядом, ожидания наказания.

— Что ж если действительно поняла, то молодец... Может чему-то и научишься — я только сейчас понял, что уже и не отслеживая, на автомате тяну силу, напитывая ею свою огненную ауру — А теперь, может, скажешь, зачем все таки действительно вызывали меня, раз понимаешь, что из демона паршивый лекарь?

— Ей нужен тот, кто сможет защитить ее! — раздалось позади меня. Я уже давно, по биению сердца, дыханию, усилившимся токам нервной системы, понял, что он пришел в себя, примерно где-то на середине нашего разговора, и ждал, когда он попробует сбежать, а оказалось, что нет, первое впечатлением обманчиво.

— Защитник говоришь... А от кого защищать? — обернувшись назад проговорил я.

— От дяди, Маршала Аэзотта, который постарается прибрать престол к своим рукам, установив правящей династии свой Дом. От мачехи, у которой есть своя, родная дочь, но так как она младше, то и прав на престол у нее меньше. От моего батюшки, который спит и видит воцарение на престоле Собора, а не королевской семьи...

— А ты не так уж и боязлив, как мне показалось сначала!

— У каждого смертного свои недостатки, — и немножко подумав, добавил — я не святой.

— Это точно, иначе бы я не явился сюда... Ну и кто ты такой?

— Игвис, младший послушник Собора Светоча... — и подумав немножко, добавил — второй сын Верховного Жреца...

— Не думал, что будущему святоше престало заниматься таким не пригл....

— А я не напрашивался в святоши — проговорил малец, перебивая меня, отчего Ярость, только угнездившаяся в глубине моего я, вновь подняла свою оскаленную морду, отчего хвост, слегка задергался, издавая трещотку, Пламя раздулось, обретя жар, из-за хлынувшего потока силы, уже от моей ярости, а не только из вне...

— Значит, защиту просите... Хорошо, но вот на каких условиях...

— Может, вы сначала поможете, маркизу Аргунзу? — просительно спросила принцесса.

— Я не лекарь, сам выкарабкается. — бросил я, пресекая демагогию — Или разберемся позже... Что вы предлагаете мне за защиту принцессы?

— Ээээ, ну может золото... Я могу заплатить...

— Золото — протянул я, понимая, что если соглашусь сразу, то прощай мой демонический авторитет, а я не хотел прощаться с ним, так как помнил одну цитату из прочитанной мной в туалете книги "Вы маг? А можете остановить пулю? Правда, можете! А две? Тоже можете! А очередь? Нет! То-то" — На что оно мне? Вот если души...

— Неет — оба сразу вскрикнули, да так сильно и с такой интонацией, что я понял, ни за что не согласятся...

— Ладно, раз нет, так нет — ища решение возникшей проблемы, протянул я — Но и золото ваше мне ни к чему... Если только?! Да нет, вы не согласитесь!

— Что? — с надеждой в голосе проговорила принцесса

— Да нет пустое это, ну разве вы дадите мне приглашение в ваш мир, тогда бы я смог взять в уплату золото...

— Я согласна — быстро проговорила принцесса, даже не уточняя, что я имел в виду в своем блефе...

— Значит ты, принцесса Акведы, и ты, послушник Светоча, приглашаете меня в ваш мир...

— А что это значит? — не дав согласиться принцессе, спросил Игвис

— Только то, что я смогу взять у вас деньги и потратить их! — не вдаваясь в подробности сказал я, тем более что и разъяснять было нечего, так как выдумал я это приглашение, ну согласитесь демон берущий золото, будет выглядеть глупо, по крайней мере, мне так кажется. Для демона единственная цена — души, но опять таки это ИМХО...

— Тогда я согласен! — и перевел выжидательный взгляд на принцессу.

— Я тоже согласна! — подтвердила принцесса, и вот тут, произошло то, что меня очень сильно удивило...

В энергетическом плане, наполненным шепотом, раздался звук лопнувшей струны, а плетение сил, постоянно оплетающие меня, и почти мною не воспринимаемых, начали вдруг истончаться, пока не исчезли полностью. При этом я понял, что мне стало как будто легче, дышать, двигаться, говорить, и даже пламя вокруг меня теперь требовало, куда меньших сил, чем раньше. Скорее всего, моя выдумка носила интуитивный характер, благодаря, чему я смог облегчить себе жизнь, и не только... Сейчас я ощущал свое второе тело, человеческое, некогда принадлежащее тому самому рыцарю, я понял, что могу поменять демоническое на него, как собственно и обратно. Да и шепот, исходящий от предметов, и людей, стал более понятным, по крайней мере, теперь я слышал этот шепот более отчетливо, и я знал, что сконцентрируюсь смогу понять, что именно мне говорят камни этой комнаты, понять, что хочет тело принцессы, и услышать когда этот Игвис влюбился в нее...

— Прекрасно... — озвучивая свое состояние произнес я, силой воли отсекая лишнюю силу от пламени — А теперь поговорим об оплате... Во сколько вы оцениваете свою жизнь принцесса?

— Я готова заплатить вам...

— А сколько ты хочешь демон? — выпалил Игвис, прежде чем принцесса, успела закончить свою фразу. Паренек начинал меня откровенно злить...

Прикинув навскидку мажоритарную систему здешнего государства, и учитывая тот факт, что я не видел тут признаков прогресса, спутником которого является инфляция, то я пришел к выводу, что деньги дут в дефиците, и должны носить ко всему прочему материальный характер, то есть деньгами являлись золото, или серебро

— Десять тысяч золотом, за тридцать дней начиная с сего дня

— Эээттто слишком? — проговорила принцесса

— Ну, тогда ваша душа, и пожизненная охрана гарантирована. — надавил я на то, что им было дорого.

— Нет — да что ж с этим послушником делать, вон, как аура полыхнула — Душу закладывать мы не будем. Но и цена слишком велика...

— Хорошо, пусть будет пять тысяч, но, ни меньше, потому как в отличие от других, я гарантирую, что принцессе ничто, ну или почти ничто не будет угрожать.

— Хорошо — проговорила принцесса. Я понял, что она очень сильно утомлена — Тогда полезайте, в перстень.

— Это еще зачем?

— Ну не будите же вы ходить вот так? — и она смерила меня взглядом.

— А почему нет?

— Да просто святые братья принцессу закуют в цепи и сожгут, как ведьму, даже королевская кровь не защитит, а вас изгонят. — пояснил Соборный послушник

— Так просто?

— Ну не так, чтобы просто, но сделают.

— А если я в человека обращусь...

— Еще надо найти человека, согласного принять вас, а во вторых у всех есть вот такой вот талисман, — и запустив руку под рубаху, он вытащил висящую на цепочке золоту. Каплю, которая испускала мягкое свечение. Правда почему-то я не видел его в остальных спектрах, только на видимом человеку. Да и в плетение сил, он не вносил какой бы то, ни было дисбаланс. — который светится если по близости есть демон.

— А так? — проговорил я, одновременно призывая свое человеческое тело. Перемена не сопровождалась неприятными ощущениями, я даже не почувствовал, перемены, просто уменьшился в размере, хитиновый панцирь исчез, сменившись кожным покровом...

Оказалось, что я стоял не голый, как рассчитывал, а был в той самой кожаной одежде, которую одел на охоту... Правда я ощутил, что кроме кожаной одежки, на мне больше ничего не было. Не было при мне и кошеля, с монетами... а нож, кстати, в отличии от упыря, видимо не прошел через портал, будем пока называть тот колодец именно так. Еще удивило то, что моя сломанная рука более или менее, была нормальной, по крайней мере, перелома я не ощущал...

— Но так не бывает! — глядя на погасший амулет, проговорил Игвис

— Нет ни чего невозможного, нужно лишь знать, как! — поучительным тоном провозгласил я, обращаясь во тьму.

Изменившись, я отсек себя от привычного мира силы, и своей огненной ауры, поэтому сейчас меня окружала темнота также как и других. Решив поэкспериментировать, пока есть возможность, я начал обратную трансформацию, и как мне неудивительно, трансформа откликнулась.

Как только вокруг моего тела, разлилось невидимое пламя, я тут же начал накачивать его силой, до тех пор, пока оно не стало реальным, и вновь не освятило залу. Пройдя к двери, я взялся за ручку, и, потянув ее на себя открывая, запустил процесс трансформации тела обратно, мне это начинало нравиться, правда, в этот раз я попытался удержать восприятие мира, так скажем на демоническом уровне...

И вновь, протекающий процесс замещения, прошел лавиной, неконтролируемо. Я погрузился в полумрак помещения, которое освящалось лишь факелами, стоявшими в зажимах, прямо у двери. Дальше по коридору царила лишь темнота...

Удивленный взор Игвиса переходил с амулета на меня, и обратно...

— Ну, выбираемся? — повернувшись к принцессе, и переведя взгляд на Игвиса, произнес я.

— А как же маркиз? — одновременно прозвучал встречный вопрос.

— А что маркиз? Подохнет, потом крысы его сожрут, может даже поедать начнут еще живого... — равнодушно махнул рукой я, однако, уже понимая, что тащить его придется именно мне, иначе мы не выберемся из катакомб никогда.

— Но так нельзя! — ошалевшим голосом произнесла принцесса, и впервые в ней заговорили властные нотки — У нас ведь с вами заключен договор, и я требую от вас, исцелить его, либо вытащить маркиза на поверхность, где ему будет оказана посильная помощь...

— Так уж и требуете? — и подумав секунду я кивнул в знак согласия — ладно, вытащу я его отсюда...

Вернувшись к маркизу, я сорвал с него балахон, который ну ни как не вязался с аристократией, и скорее всего, судя по сказанному в этой зале, за его ношение маркиз запросто мог быть отправлен на костер. Закончив с балахоном, я осмотрел маркиза, а так как я лишился возможности видеть внутренности людей, пришлось действовать крайне аккуратно. Оказалось, что с маркизом все в норме, только приложился головой о стену, скорее всего, будет сотрясение, ну и крови немного потерял. А так в принципе должен будет придти в норму.

Идти пришлось долго, где-то полчаса, петлять по проходам, обходя обвалившиеся туннели. За это время я узнал историю этих тоннелей, которые как, оказалось, служили лишь фундаментом для Дворца, а также могли использоваться для партизанской войны. Лично я сделал заключение, что Дворец, был построен на месте уже имевшейся постройки, чей первый этаж, а может и несколько этажей, стали для дворца фундаментом. Может быть, даже имело место несколько строительств, одних построек над другими. Мою высказанную мысль ни кто не опроверг, правда и не подтвердил. Пару раз, мы останавливались, и тогда Игвис доставал связку ключей, и отпирал железные решетки, а потом в обязательном порядке тщательно их закрывал, и проверял их прочность и надежность.

Когда мы оказались у выхода, Игвис начал очень сильно нервничать, постоянно повторяясь проинструктировал меня, что нужно как можно незаметнее, пройти во внутренние покои, чтобы никто ничего не заподозрил. На что я спросил, как они собираются объяснять мое появление...

— Скажем, что вас выписал мой дядя! — неуверенно сказала принцесса.

— Это от которого вас нужно защищать?

— Нет, у меня два дяди, Герцог Верлиетт, относится ко мне как к дочери, и нанять для меня Свободного Стража, вполне в его духе...Да и герцог Аэзотт, то же хорошо ко мне относится, хотя и может попытаться занять престол, но вряд ли это будет связано с моим убийством, другие правда могут...

— Ладно. Но как я прошел во дворец? У вас ведь не всякий может пройти... Да и потом, где верительная грамота от дяди, где письмо управляющему замком? Где хотя бы одна бумага, написанная вашим дядей, подтверждающая, что я от него, а не хер с горы?

— Вы проникли во дворец тайно, проверили возможность покушения на меня, и оказалось, что это вполне возможно. Бумаги показали мне... а я их уничтожила...

— Зачем?

— Что "зачем"?

— Зачем вы уничтожили бумаги?

— Из вредности?

— Вот и меня из вредности уничтожат, как лицо загадочной наружности!

— Не уничтожат! В конце концов, я принцесса, или нет...

— Но ты и не королева!

— Если вас, уничтожат, тогда меня убьют, и уж лучше мне постараться обеспечить вам неприкосновенность, которую я сейчас и гарантирую...

— Юношеский максимализм — и видя удивление незнакомым для них словам, я все же решил похвалить девчонку — но ты молодец, раз уж собираешься бороться до конца. Ладно, будем импровизировать. Писать письмо, не имеет смысла, почерк все равно не сможем повторить, так что да... будем импровизировать. Ты святоша, должен будешь как-нибудь обронить, что мол был рядом с принцессой, когда я совершил на нее удачное покушение, а потом задержав удар опустился на колени и передал ей письмо, также обронишь что, слышал мое представление ей, из чего сделал вывод, что я из какого-то братства Серых Стражей. Потом порвала и факелом спалила, да еще и по полу пепел разметала... Хотя, на месте дворцовой братии, я бы вашего дядю в данном случаи за измену бы, да под замок, а то и на виселицу отправил бы, а с себя бы кожу спустил.

— Этого не будет — высокомерно произнесла принцесса

— Ну и ладно... Мне-то ровно — ровно, давайте лучше, в конце концов, закончим с партизанщиной, а то ведь ваш друг тяжеловат...

Говоря, это я не лукавил. Несмотря на то, что я находился в человеческом теле, но все же по старой памяти выносливости, мне прибавилось и серьезно прибалось, все-такие такую тушу как маркиз все это время на себе, но все же я начинал выдыхаться. Проскользнув за дверь, мы оказались в очень тесном помещении, которое, оказалось, прикрывала статуя, служащая выходом. Идя по коридору, проходя мимо стражи, которая не подавала виду, пыльной одежды принцессы, и мне, тащившему маркиза, я ощущал нарастающее напряжение, которое разливалось в воздухе. Я пожалел, о том, что забыл проверить пустые доспехи, оставшиеся от спаленного "Дон Кихота", потому как впервые я почувствовал себя голым. Все-таки окружение на нас оказывает очень сильное влияние, и окруженный людьми, имеющими при себе холодное оружие, очень нервничал, не имея его.

Навстречу нам вышел разряженный гусь, больше похожий по моде на одежду Петровский времен, при сопровождении из четырех "гвардейцев", смахивающих на мушкетеров. Вообще одежда меня, если честно, начинала смущать, мода была совершенно дикой, и я не мог пока, что понять, отчего это так. Ну не могу я представить себе, чтобы носили панталоны, с пиджаками, у моды есть свои законы, по которым она развивается...

— Ваше величество, я бы хотел знать, почему вы в пыли, и что с маркизом? — гусь обладал приятным басом, но мне не нравился взгляд, холодный, бездушный, и падлючий. На меня он вообще не обращал никакого внимания — Я так понимаю, вы вновь проигнорировали запрет вашего батюшки, и спускались на нижние ярусы.

Игвис потихоньку отойдя в сторону, к стене, бочком начал пробираться к выходу. Я же в свою очередь стоял и осматривал стражей, как собственно и старался держать взглядом тех, что стояли у окна. Отсутствие демонического запахового, звукового, вкусового и прочих зрений, да и ущербность моих чувств, не позволяли мне объемно воспринимать мир, по этому, я не мог сказать, что происходит позади меня.

— Я провожу время так, как мне это удобно и мне кажется это не вашего дела...

— Ошибаетесь ваше величество, ваша безопасность — мое непосредственное дело. И если вы продолжите свои прогулки по катакомбам, то я не смогу обеспечить вашу безопасность, это, во-первых. А во-вторых, это то, что вы не можете гулять одна, без фрейлин, иначе могут начаться нежелательные для престола слухи.

— Моя безопасность, теперь забота вот этого ... — я прямо таки физически ощутил, трудность, испытанную принцессой, так как у нее язык не поворачивался меня назвать человеком, но подобрав, а точнее иначе сформулировав предложение, она адресовала его мне — его забота.

Я не стал представляться, продолжая отслеживать окружающее меня пространство, постоянно ожидая нападения, при этом прямым взглядом встретив взгляд здешнего главы безопасности. "Слово, сказанное к месту — серебро, а молчание — золото", следуя этому правилу, я сохранял молчание, играя с моим оппонентом в переглядки. Первым взгляд отвел все же он, потому как в отличии от него, я не испытывал каких-либо эмоций, хотя должен был бы, а это любой человек может увидеть, испытывает ли человек страх или нет. Так что первый раунд был за мною..

— Что произошло с маркизом?

— В тоннеле произошел обвал...

— Ваша одежда слишком чиста для обвала...

— Маркиз, принял меня за убийцу, — произнес я — и атаковал. Я не смог сдержать удар, хотя в последний момент и отклонил его, тем самым ослабляя...

— Что ж маркизу это делает честь, а вот вам... Возможно его отец пожелает вендетты...

— Буду рад удовлетворить желание маркиза...

Облив друг друга холодным взглядом, мы разошлись. Идя вслед идущей принцессы, я анализировал состоявшийся разговор, и приходил к не утешительным выводам, мне жить осталось недолго, нужно срочно начинать тренироваться, потому как на одном отсутствии страха не вылезешь

+++

После того, как мы отнесли маркиза к здешнему лекарю, который судя по всему, относился к принцессе тепло и отечески, хотя может быть он педофил, и только лишь изображает отеческие чувства, мы отправились в опочивальню принцессы.

Там она указала мне на комнату, где я буду жить, что вызвало у служанок, вызванных для уборки, новые смешки. Еще одной неприятной новостью, для меня было то, что в коженной одежде, без исподнего ходить крайне неудобно. Во-первых, нежные места преют, а во вторых я очень сильно потел, так что мне пришлось еще и заказывать одежду.

К тому же я понял, что придворная жизнь не такая уж и веселая штука. Принцессе, несмотря на юность, каждый день приходилось участвовать при заседании малого королевского совета. Как я понял, это делалось исходя из вопросов легитимности, то есть присутствие принцессы подтверждало соблюдение всех норм, а также, то что совет не собрался дабы свершить переворот. Потом обязательные уроки, правописания, стихосложения, игры на арфе и фортепиано, и шиться... Каждый день принцесса навещала своего батюшку, который лежал при смерти но умирать так и не спешил.

За четыре дня я так и не смог вписаться в окружающий меня социум, так как где бы я не появился без принцессы, меня сразу же начинали сторониться как чумного, что вызывало во мне некую струнку ярости. Не сказать, что меня это очень задело, но все-таки это очень сильно ограничивало меня в поисках информации о диспозиции в этом мире, правилах жизни, нормы, а главное уровне развития.

Хотя уже сейчас я мог сделать определенные заключения, которые бы позволили мне отдаленно получить представления об окружающем мире. Так, я находился в мире, идущего по пути магического развития, и находящегося на уровне средневекового развития. Правда это не мешало обзавестись им сферами, которые освещали помещения, на подобии электролампочек, или таких же сфер, но дающих тепло. Были и самописцы, которые переводили звук в каллиграфию. Кстати, языки я понимал все, которые, только, слышал, как собственно и письменность, другое дело, что говорить, а тем более писать было почти не возможно. Я уже подметил, еще при моем появлении, что говорю я не на русском, хотя разницы я ни как не мог уловить, но говорил я на языке, родном для принцессы, другие языки, мне давались с огромным трудом, да и то, за четыре дня лишь два удачных обращения были.

Радостной новостью для меня было и то, что на вторые сутки пребывания, у меня все же получилось провести контролируемую трансформу из человека в демона, и наоборот. А потом как по накатанному, я вдруг понял, что я должен не сдерживать трансформу, а проводить ее, но определив определенные рамки, в которых частичная трансформа будет конечной, то есть я обманывал себя, представляя что на определенном этапе я уже закончил трансформу. Таким образом, я получил возможность управлять собственными органами чувств, тем самым расширив спектр восприятия, и за счет этого получив объемное зрение. Конечно, предел частичной трансформы был, но то, что я получил, было лучше, чем ничего.

Спустя четверо суток, я впервые оправдал свое назначение как телохранителя. На банкете, а точнее обычном обеде, который правда не пойми, почему расширили аж до семнадцати приглашенных персон, я стоял за спиной принцессы. Первые два дня она очень сильно психовала, но стоило мне сказать, что мол я так решил, она видимо вспоминая, кто я такой, в ее глазах, умолкла и более этот вопрос не поднимала. Скажу честно, меня забавляла эта игра, она непросто давала мне существовать, а жить, именно жить, потому, как только в игре человек начинает жить, а не тогда, когда его закапывают под ворохом вопросов, как заработать побольше, и потратить поменьше?

Первым меня насторожил запах. Не скажу что сервированный стол, был таким уж вонючим, но мое обоняние при частичной трансформе, приводило к тому, что я улавливал даже только начавшуюся деятельность микроорганизмов, и потому скажем так, стол для меня попахивал. Так вот, насторожил меня запах, отдельных блюд, но не по отдельности, а в комбинации запаха. Смешиваясь, он приобретал кисловатый запах сгнившего мяса, что было для меня крайне удивительным, потому как если взять по отдельности, то запах становился вполне нормальным. Отсекая запахи, я вдруг осознал, что убрав лишь одно блюдо, запах всех остальных блюд тут же менялся, а это означало, что в блюдах присутствовало вещество, или бактерии, которые становились ядом, только смешавшись. когда она подняла бокал

— Блюда отравлены! — сделав шаг к стулу принцессу и наклонившись к ее уху прошептал я.

— Это невозможно, блюда пробуют, прежде чем подать к столу — фыркнув произнесла она, смущенно глядя на проявивших к нам интерес гостям.

— Конечно, пробовали, да вот только яд еще не приготовлен. Как только вы, ваше величество, съедите его компоненты, то он смешается уже в вашем организме...

— Кхм-кхм — покашляв привлек к себе внимание маршал и вопросительно посмотрел на меня Маршал — Что такого важного у есть, у вашего Стража, что отвлекает тебя племянница от трапезы?

— Дядя, Страж говорит, что еда отравлена... — невинным голосом произнесла принцесса и тут же добавила — но я уже поставила его в известность об обязательной дегустации блюд...

— Отравлено — удивленно проговорил маршал, оглядывая присутствующих у которых появилась такая гаденькая ухмылочка — Уважаемый, эта еда не только дегустируется, но и ко всему прочему, еще проверяется придворным магом, который поставил меня в известность...

— Я все это знаю — выдержав взгляд маршала, который тут же стал колючим и злым — Но я сказал, и я свои слова подтверждаю еще раз, для хреново слышащих... Еда отравлена, и если принцесса желает продолжить трапезу, то я не рекомендую ей вкушать гуся, персиковый нектар, виноград, и белое игристое вино, все остальные блюда она может сколько хавать заблагорассудится.

— Да я сам сейчас откушаю ваши блюда — проговорил придворный священник, сидящий по правую руку от принцессы — чем докажу вам...

— Мне плевать на вашу жизнь, — и под грузом сразу же отяжелевшего ненавистью взглядом я продолжил — как собственно и на жизни всех присутствующих, кроме жизни принцессы. У меня договор, и я сделаю все возможное, чтобы его соблюсти.

— Моя дорогая племянница — чеканя каждое слово, произнес Маршал — ваш страж забылся, но я хотел бы напомнить, что я не потерплю подобного обращения ко мне, и присутствующим здесь людям. Еще раз подобное повториться, и вашего стража, запрут в восточной башне, а потом повесят, так скажем урок на будущее. И только тот факт, что вы за него поручились, мешает мне отдать этот приказ прямо сейчас...

Повисшая тишина давила на окружающих, но не на меня, все таки эти дни я потратил с толком, и успел натренироваться по перевоплощению, поняв, что основной ключик к преображению — ощущения, которые я испытываю, и которые я заставляю воспринимать себя самого. Так что, в любой момент я мог запросто толкнуть свое частичное преображение в любую сторону, и тогда в этой обеденной зале начнется настоящая бойня, которую этим людям не пережить. Но не обходимо помнить, что абсолютно неуязвимых людей нет, и учитывая то, что я в этом мире недавно, то соответственно не могу знать обо всех возможностях ее обитателей.

— Я напоминаю вам принцесса, для чего я здесь, — проговорил я спокойным голосом, будто не было этого тягостного молчания, а потом еще и добавил — и потом хочу напомнить о том, что здесь я не по своей воле.

Два карих глаза, зыркнули на меня так, будто были не глазами красивой девушки, а амбразурами пулемета. И уже в следующее мгновение в них мелькнула искра разгорающегося страха, она все-таки вспомнила кто я такой.

Ни слова, ни говоря, она кивнула, и больше не прикасалась к еде указанной мною. К слову сказать, остальные тоже последовали моему совету, и хотя разговор о балах был восстановлен, он прошел в напряженной обстановке. Меня одаривали гневными и презрительными взорами, однако страх поселившийся в их душах был уже не обороим, тем более что придворный магик, что-то покумекав в своей башке, огласил, что действительно существуют яды, которые раздельно не опасны для здоровья, а вот вместе, соединившись, могут убить человека.

И хотя попытка отравления была остановлена, я понимал, что очень скоро придет время, когда отравитель пустит в ход второй свой козырь.

Кстати о магиках, которые занимали при дворе хотя и почетную должность, советники короля, но при этом двором были призираемы, потому, как религиозный контекст Светоча заключался в том, что чудеса это прерогатива Бога, а все остальное лишь происки Тьмы, с которой воинство Светоча ведет непрестанную воину. Наверное поэтому я лишь однажды увидел магика в действии, когда он разгонял дождь. Впечатлило, потому, как тучи исчезли почти мгновенно, а потому в том, что причиной прекращения дождя и наступлении солнечного дня повинен магик, сомнений просто не возникало. Так что принять во внимание мощь магиков мне все же придется.

+++

Они крались в темноте, подобно кошке, выслеживающей свою мышь, невидимые и неслышимые. Их выдал запах.

В последние дни я старался засыпать, пройдя частичное преображение, тренируя свои возможности, и скажу вам, что добился определенного результата в этом мастерстве, все более лучше подчиняя себе мое собственное "тело".

Запах адреналина, и других феромонов выделяемых человеком, когда он нервничает, или собирается к бою, выдали их с головой, по той простой причине, что запах невозможно сделать невидимым, по крайней мере, эти трое об этом точно не знали. А то что это были все же колдуны мне подсказало зрение, которое говорило мне, что все нормально. Недолго думая, я списал расхождения в сигналах от двух органов чувств на магию, потому как иначе сие объяснялось серьезным психическим расстройством. Так что, немного углубив преображение в сторону Демона, получив от него не только обостренные чувства, но еще и под кожный хитиновый панцирь, пусть и тонкий, за, то очень прочный, и его хватит, чтобы если что, получить второй шанс, а не быть убитым на месте.

Они крались по коридору, уже входя опочивальню, где расположилась принцесса, которая тихо и мирно посапывала не подозревая о ночных гостях. Резко поднявшись с кровати, я не стал брать кинжал, которым я разжился, и резко распахнув дверь, выкрикнул " В очередь....". Дальше я договорить не успел, огненный шар, вылетевший из пустоты, между отворившейся дверью в опочивальню, врезался мне в грудь, подбросив в воздух и слегка придав вращательное движение, отбросил на стоявший у стены шкаф моей комнату, параллельно хорошенько приложив о дверь.

Не знаю, на что я больше разозлился, на свою глупость, на их слишком резкий ответ, не давший мне договорить знаменитые слова Полиграф Полиграфовича, или же на то, что боль от пламени, несмотря на глубокое преображение, все же была жуткой. Но факт остается фактом, я разозлился, поднимающаяся из глубин моего я злость, была иной, и отличалась тем, что объект моей ненависти был передо мною. К двери уже подошел не человек, а демон, слегка кособочащийся, так как потолок был на пару десятков сантиметров ниже, чем мой рост, благо строение моих ног, позволяло компенсировать эту разницу. Объемное восприятие мира, сейчас восстановленное полностью, а не та убогость человеческих чувств, позволяла мне видеть двух магов, которых правда уже не прикрывал покров невидимости, как я понимал по обрывкам нитей силы, разрушенный файерболом посланным в меня.

Постель принцессы пылала, и как, с характерным треском быстро прогорающего дерева, шелестом поглощаемого пламенем тряпья. Я видел сидящую за стеной принцессу, которую разбудил шум, происходящий в ее комнате, бедняжка, в ее ауре столько страха, а главное чувства вины передо мною ведь именно перед сном, в этот день она закатила скандал, что, мол, не желает спать в коморке за камином. Да сейчас она наверное благодарила небо, вот только очень поспешно. Э я, демон, который воспринимает окружающий мир несколькими органами чувств недоступных человеку, преобразуя информацию не только в визуальный ряд, но еще и слух, осязание, вкус, запах, и еще пару тройку чувств, которые я не могу описать. Но они маги, а значит, мир видят иначе, но все, же могут увидеть ауру принцессы. Да талисман который она носила в течении последних двух дней, вобрал в себя часть ее ауры, чем мы и смогли обмануть этих убивцев, но я так думаю лишь на время.

Не заметить моего появления, было очень трудно, все-таки я демон, а раз так, то должен быть подобен маяку в магическом фоне. Вот и маги, вздрогнув, обернулись на меня, выходящего из комнаты, куда они отправили меня — человека — пару секунд тому назад. Одетые в длинные балахоны, скрывающие от взгляда людей, их тела и висящие на них защитные талисманы, они стояли как кролики перед удавом. Я бы взял их тепленькими, если бы не ворвавшиеся стражники что несли караул неподалеку. Хотя их стоит похвалить, все же очень оперативно отреагировали, так что, ворвались они, как раз когда я проходил мимо двери.

Среагировал на них уже даже и не я, а мои обогатившиеся инстинкты, но тут я конечно слегка приврал, потому как инстинкты у меня есть, вот только контролирую я их хорошо. Дернувшийся хвост, пробил своим копьевидным жалом их доспехи, и, впрыснув в тело яд, нанес удар второму. Сделав еще два шага, я понял свою ошибку, поскольку маги, увидев падающие на пол оплавленные внутренним жаром доспехи, и поднимающееся из забрала облако пепла, очнулись и бросили в меня сразу два крупных файербола.

Комната потонула в огне, испепеляя мебель, гобелены, и прочую утварь. Я бы наверное был бы тоже обращен в пепел, таким мощным ударом, если бы он был нанесен вместо первого удара, но я уже был в своем могучем и почти, как мне кажется неуязвимом теле. Подобно атомной подлодке, я преодолевая инерцию удара, а также пламя, прокладывал путь, и когда пламя спало, маги увидели меня, во всей моей красе, и мощи, шагнувшего к ним, и ни капельки непострадавшего.

Как и тогда в лесу, со вторым, исчезнувшим, рыцарем, я ощутил трепещущие за моей спиной жгуты, до сих пор затрудняюсь описать их, единственный аналог, приходящий в голову это мой хвост, только намного тоньше, и невидимый и неощутимый...

= = = Убийца = = =

Мои неожиданно появившиеся лже-конечности, только так их и можно назвать, ну на край жгутики, действовали уже помимо моей воли. Да, я их чувствовал, но при этом не управлял ими, и поэтому я не смог ничего сделать, когда они, устремившись к телам магов, пробив кокон силы, видимо защиту, погрузились в их тела. Даже я со своим супер-пупер восприятием не видел эти жгуты, лишь отмечая место пробоя, а также чувствуя их, как дополнительные конечности. Тела магов напряглись, как под напряжением, а потом воспарили воздух, а потом я увидел истекающие от них сияние, которое по ставшим теперь видимыми в энергетическом плане, гутам перетекало ко мне. Через десяток секунд тела рухнули на пол, и судя по угасанию нервной системы, а также отсутствию работы внутренних органов они были мертвы.

Перешагнув через тела, я посмотрел на пламя, которое уже доедало кровать, и шторы, или гобелены, ни когда не различал большой между ними разницы, понимая под обоими определениями тряпку закрывающую окно.

— Они ушли, выходи — громко произнес я, так чтобы принцесса меня услышала — нам нужно кое-что обсудить...

Прежде чем она выглянула, в комнату ворвался еще один страж, который даже не успел разглядеть толком меня, как я нанес по нему удар хвостом, раскроив, панцирь дон Кихотовской кирасы, и сплющив грудную клетку. В это же время щелкнул запор, и часть камина отъехала в сторону. Нет, я, конечно, вижу весь механизм, но все равно восхищен тем, кто его построил, средневековье, а такие вот укрытия создавать, это вам не палец обоссать

Принцесса вышла, кутаясь в ткань плаща, под которым была только в ночнушки, не знаю, как они называются у женщин, да и ненужно мне это, главное сейчас не переборщить, а то зашибу ненароком.

— Все кончено? — вопросительно, глядя на тела магиков, и убитого стража, спросила она...

— Нет! Это только начало — мысленно я поставил ей плюсик, все-таки не стала визжать, глядя на меня сохраняющего демоническое тело — и нам придется решить все проблемы сегодня, пока я в настроении.

— Что ты имеешь ввиду?

— Я убью маршала, твою мачеху, первожреца, — ее глаза расширились, она смотрела на меня и до нее начало доходить то, что я сказал — таким образом, устранив опасность по отношению к тебе. Тем самым, я выполню условия договора — она начала мотать головой и повторять только одно слово, сначала вяло, шепотом, а потом все настойчивее и громче, "нет" — Но понимая, что просто убив их, я подставлю тебя под еще большую угрозу, я сейчас сломаю тебе левую руку, разобью бровь, чтобы была кровь на лице, а также нанесу повреждение на затылок. Сломаю пару ребер, а также вот этим пламенем — я поднял руки, демонстрируя и так видимое пламя — причиню тебе ожоги различной степени тяжести. Лекари у вас есть, так что ты не умрешь, и даже красоты не лишишься...

— Нет, ты лишился рассудка ... — потрясенная она смотрела на меня...

— Когда очнешься — игнорируя ее слова произнес я — говори всем, что два мага атаковали, но твой Страж, смог их нейтрализовать, и тогда они призвали демона, дав приказ убить всех... Дальше ты не помнишь, помнишь только боль, и предсмертный крик твоего стража.

Я шагнул к принцессе, а она не просто отступила, а даже отпрыгнула. На краю сферы восприятия появился целый отряд из шести стражей, им нужно пройти два коридора, прежде чем они окажутся здесь, так что нужно было торопиться. Соседние комнаты пустовали, а в тех, которые я видел, разбуженная прислуга, не могла понять, стоит ли выходить и помочь, или пусть аристократы сами разбираются. Еще двое, явно аристократы, перемещались по своим объемам комнаты, так думаю, что одевали доспехи...

— Я запрещаю тебе — почти выкрикнула принцесса — Я не убийца, а ты мой страж, у нас договор!

— Мой договор заключается в том, чтобы обеспечить твою защиту, как было сказано тем мальчишкой, там на нижних ярусах, когда он отвечал на мой вопрос "От кого защищать?", цитирую "От дяди, Маршала Аэзотта, который постарается прибрать престол к своим рукам, установив правящей династии свой Дом. От мачехи, у которой есть своя, родная дочь, но так как она младше, то и прав на престол у нее меньше. От моего батюшки, который спит и видит воцарение на престоле Собора" — цитату я произнес, стремясь подражать голосу Игвиса, и о чудо, мой голос звучал точь в точь, как у мальчишки — Ты этого не опротестовывала, при заключении договора, а значит, я тебя должен защищать от них, а не от любой опасности, а лучшая защита нападение. Напав и убив их — так группа стражей минула первый коридор, надо торопиться, мне еще нужно ее покалечить — я устраню опасность...

— Я запрещаю... — она аж задыхалась, но не от гнева, а от страха — запрещаю.... Я... Я... разрываю договор...

— Ты не можешь разорвать договор. — тут же озвучил я пришедшую мне в голову ложь, или не ложь а озарение, не знаю, пока будем считать ее выдумкой — Договор может быть расторгнут, только по обоюдному согласию, а согласия моего, ты не получишь, не люблю оставлять дела неоконченными...

— А я просто разрываю договор.... — девочка явно начинала хамить, вот что значит, привыкла за эти дни к тому, что рядом с ней живет почти ручной демон.

— Не тобою писаны правила, и не тебе их менять. Ладно заговорился я с тобой что-то, пора приступать, приготовься, будет больно. — и уже в расширившиеся глаза добавил — помни, маги призвали демона, который сожрал твоего Стража, из-за чего и не смог убить тебя, так как жертвенность защитила тебя...

Потом пришлось напрячься, все-таки она девушка, человек из плоти и крови, слабая и хрупкая, а значит, постоянно надо помнить о собственной силе. Принцесса кстати попыталась сбежать, юркнуть к каминной нише, но наклонившись, всеже разница в росте, была почти вдвое. Сжав ее руку слишком сильно, я услышал хруст дробящейся кости, а комнату огласил ее крик, к тому же запахло паленой кожей, которая от моего прикосновения. Слегка дернув к себе, но так чтобы руку не оторвать, я прижал ее к себе, и от моей ауру ее одежда тут же вспыхнула. Следующим, я нанес ей удар в область лба, как и говорил брови, чтобы было больше крови, и перестарался, забыл о том, что внешне я прикрыт хитиновыми пластинами. Кожу, вместе с мясом содрало, будто прошли наждачной, кое-где открылась кость.

Принцесса потеряла сознание, а я, вдруг осознал, что мне это начинает нравиться. Нет не калечить беззащитного, а питаться той эманацией разрушения, страха, горя, расходящегося вокруг принцессы, я прямо оргазмировал от творимого. Такой подъем чувств, веселости, привел к тому что, более не заботясь об осторожности, я вонзил когти левой руки ей в правую грудь, проламывая ей ребра. Мои хитиновые жвалы, да этого скрывающие пасть, выполняющие роль щек, раскрылись, и я направился к ее горлу, параллельно поднимая от своей груди к голове... И опять я остановился, эйфория отпускала, пришло осознание, что пахнет, не только паленой кожей, но и мясом, к тому же, я только что пытался ее убить, а не разыграть неудавшееся нападение. Еще, ко всему прочему, меня начинало трясти, а в груди зарождалась боль, руки горели, а на душе кошки скребли, а волки ее бедняжку рвали.

Мой болевой порог с изменением тела увеличился, и за все время моего здесь пребывания, я испытывал боль только дважды, да и та, была лишь формальной, простым осознанием факта повреждения. Но эта рождающаяся боль, была куда страшнее, она шла не из вне, из нутрии меня, она была частью меня, мною... Заревев будто медведь, я упал на колени, параллельно отпуская принцессу, которая тут же бухнулась на пол. Наверное, именно в этот момент стражи и ворвались, ошарашенные представшим зрелищем, они уставились на меня, отползающего от принцессы, а я, лишившийся контроля над телом, и вопящий от боли, познавал новые возможности моего тела, а именно какого испытывать боль в демоническом теле. Самое паршивое, я не знал причины этой боли...

+++

Половина, ретировалась сразу же, остальные просто не успели. Боль прекратилась, также внезапно как и началась, правда контроля я так и не получил над телом. Я воспринимал все как через пелену, краски, до этого существующие во множестве исчезли, а все окружающее было будто в пелене. Наверное, так люди воспринимают мир в сумеречном состоянии, когда рассудок перегруженный эмоциями, или потрясением, отказывает сознанию в управлении телом, и подключает к этому уже инстинкты, которые как мы знаем достались нам от наших предков животных. Нет, я не оправдываюсь, мне вообще фиолетово, до того, что я убил стольких, просто если бы я сохранил самоконтроль, в начале, то погибло бы в десять раз меньше людей.

Перевернувшись на живот, я резко поднялся на всех четырех конечностях, и ударом хвоста, в грудь сразу убил двоих, правда, в этот раз, я не пользовался ядом в хвосте. Третьего я настиг уже в прыжке, подмяв под себя, я погрузи пальцы ему в спину, и просто разорвал на части, вместе с доспехом и кольчугой. Не особо заморачиваясь, разбежавшись корпусом, просто пробил разделяющую меня и коридор стену, а она в полметра толщиной, так что вряд ли в здравом рассудке я смогу повторить этот подвиг. Остановившись, мое тело втянуло воздух, принюхиваясь, и безошибочно находя нужный запах, и давая мне понять, что первым умрет мачеха, Королева-Мать. Набирая скорость, тело неслось по коридору, вонзая когти в крошащийся под ними камень, и разрывая тех несчастных стражей, которые имели неосторожность не убраться с моей дороги. Хвост в этой бойне почти не принимал участия, поскольку играл роль руля, и средства удержания равновесия на поворотах. Как и потом, тело особо не заморачивалось приемами, а просто используя инерцию массы, сбивала с ног стражей, и наступая на несчастных сминала грудную клетку, параллельно особо не везучих, отправляла в полет по коридору, ударом раскрытой ладони, пробивая доспехи, а иногда и вырывая куски мяса с ребрами...

Королева-Мать занимала тот же этаж, что и принцесса, поэтому миновав два коридора, и семнадцать комнат, вынеся дубовую дверь, тело ворвалось в правую залу, детскую. Удивительно, но почему-то королева не отдала свое дитя на воспитание нянькам, а воспитывала сама. Девочки как я знал было два года, и королева-мать, явно хотела куда-то удалиться с нею, обеспокоенная криками на этом этаже, да и сквозь стену пробивался я не на цыпочках. Удар волны, ужаса и отчаяния, разошедшейся от Королевы-матери, принес небывалое удовлетворение, а я просто утонул в эйфории, обрушившейся на меня. Но тело это мышца, не обладающая интеллектом, лично я бы поглумился над ней, получая все новую и новую порцию силы. Изогнувшись, припадая к полу, тело нанесло удар хвостом в голову, которая взорвалась будто спелый арбуз. Королева-мать еще даже не упала, и не отпустила девочку, а возвратным ударом, хвост, жалом пронзив грудную клетку девочки справа, поддев ее, сорвала ребра, вместе с ребрами, и даже порвав легкие.

Дальше, жрец... Он жил в отдельном крыле Замка, на третьем этаже. Его тело, как и я, ощущала не по запаху, а по ярко сияющей ауре, которая как маяк сигнализировала мне "Тут первожрец". Так что, мое тело, пробив стену, ворвалась в кабинет, расположившийся рядом с комнатой королевы-матери, и выскочив в коридор, параллельно снеся голову лапой какой-то служанке, незнамо что делающей ночью в коридоре, и куда спешащей, двинула в направлении жреца. По дороге, тело пришибло еще около двадцати стражников, и особо не обращая внимания на двери, проломилась к жрецу. В его комнате, было очень жарко, даже обжигающе жарко, я вновь испытал боль, но ее источник мне уже был известен, как собственно и моему телу. Встав с четверенек, тело зашипело, к тому же как-то сумев заставить хитиновые пластины, лица и шеи, задвигаться, издав характерную трещутку...

Первожрец, молился. О чем? Даже не берусь судить, так как сияние его ауры, перекрывала мне доступ к чтению тонких ее слоев, где можно было увидеть мысли человека. На мое появление он ни как не отреагировал, продолжая что-то шептать, от чего жар только усиливался, к тому же поток силы, исходящий от него давил меня, оттесняя к двери. И я бы до него не добрался, если бы ни тот факт, что в этом потоке силы, кроме всего-прочего, что я затрудняюсь объяснить, не было бы страха. Именно он позволил моему телу, продавить щит, выставленный жрецом, и приблизиться к нему на расстояние, только лишь одного удара. За это время даже пламя вокруг меня потухло, перейдя на нижние уровни энергий... Удар когтистой лапы, вырывающей сегменты позвоночника, и взрыв силы отбросивший меня через всю комнату припечатав к об куски уцелевшей двери, дальше в коридор.

Дальше, Маршал... Воин, проведший не одну битву, и наверняка не понаслышке знающий как нужно биться на мечах. Правда, моему телу это было фиолетово, так что оклемавшись после взрыва силы, которую, кстати, я не смог поглотить, как это было у других, отряхнувшись, будто от воды, как это делают собаки, тело вновь замерло, на этот раз, прислушавшись, и ринулась в другую часть замка. Напоровшись на завал из мебели, тело не стало много мудрствовать, а просто перебралась на стену, проламывая в стене для себя хват, и перебравшись на потолок, оказалась над теми, кто прятался за баррикадой. Это рыцари, которых, правда, высокое звание тоже не спасло, от смерти. Их доспех также легко вскрывался, когтями, органы извлекались, я бы еще кишки на шею намотал, но видимо творчество для тела это излишек. Так что, тело ринулось дальше, затратив на эту группу немного, всего секунд двадцать, не больше...

Маршал, встретил меня в окружении, аж шестнадцати рыцарей, и полусотни стражей, часть которых, тут же начала пятиться. Мое появление, для них было неожиданностью, поэтому тело, не стало с начало анализировать, да и собственно нечем было анализировать, ринулась не останавливаясь.

Бой описывать не буду, точнее не буду описывать бойню. Куски оторванных конечностей не успевали падать, как взлетали ужу другие, раскуроченные грудные клетки, сменялись другими, которые тут же повторяли судьбу своих предшественников. Хвост тоже не оставался в стороне, пронзая доспехи и впрыскивая свой испепеляющий яд. Только с четырьмя у меня возникли проблемы, трое рыцарей, в золоченых доспехах и сам Маршал. Их доспех не пробивало жало хвоста, а также мои когти, но туповатое тело, не получив результата как у других, просто поотрывала головы всем без исключения.

Стоя среди всего этого месива разорванных тел, мое тело затрясло. Поток силы, который обрушился на меня, заставлял выть от удовольствия мое тело, а меня купаться в сплошной эйфории. Я испытал такое чувство только раз, когда прыгнул с парашюта, и основной не раскрылся. Там на земле, я любил жизнь как никогда, я любил траву и небо, себя, и окружающих, даже не знаю их, я любил всех вся, вот только то чувство, но все же мне кажется, оно было немножко слабее.

Трясясь в экстазе, как поет мумий тролль 'В экстазе пылая', передо мной проносились сцены учиненной бойни, раз за разом, и ничего кроме удовольствия я не испытывал. А потом отходняк... Власть над телом вернулась, а вместе с ней ненависть на этих придурков, лезших под мои когти, да и я идиот не меньший, зачем нужно было устраивать всю эту бойню, ведь просто из принципа, обиделся, видите ли, на магов, и решил, что пора кончать вероятностных заказчиков. Закончил мать их так... Вас когда-нибудь били по ушам раскрытыми ладонями. Примерно такое же чувство я испытал и сейчас. Мир дернулся, размываясь, а потом вновь по кускам, как пазл складываясь, в новую картинку, вот только убогую, как будто я человек.

Где-то там, на краю оставшихся возможностей моего восприятия, ко мне двигалось нечто, что, наверное, впервые меня испугало. Нет, я не испытал страха, не испытал ужаса, мой разум констатировал факт, что тот кто идет, или те, кто идет, убьют меня, потому как имеют для этого не только силу, но и возможность. Оценивая создавшуюся ситуацию, я не стал лукавить себе, и признался, что пожить я еще хочу, остались еще вопросы, на которые нужно получить нормальные ответы, а не то жалкое подобие, понятное только отвечающему.

Метнувшись к стене, я на полную выдвинул свои когти, задумываться о выходках моего разума будем потом, а пока крошим камень, сквозь который я ломануться просто не рискнул, так как здесь толщина кладки была аж полтора метра. Камень крошился легко, будто пенопласт, но все же занял аж пол минуты. Один раз, я попробовал хвостом, впрыснув яд, меня отбросило от стены, пламенем, и отбило всякое желание экспериментировать. В последнее мгновение, оглянувшись назад, туда, откуда приближалось нечто, я понял, что это священники, вот только чем они мне опасны я так и не смог выколупать из своей памяти, чем именно они опасны, все-таки я завалил их первожреца, не особо напрягаясь между прочим, если помянуть противостояние с маркизом.

Прыгнув в темноту ночи, я приземлился во внутреннем дворике Замкового комплекса, и уже по собственной воле, опустившись на четвереньки, ринулся в сторону реки.

Прежде чем выбрался, по пути пришиб еще двух рыцарей, тут уже винить некого, не удержался. Но с кем не бывает, все мы любим сладкое, а мне начинает нравиться убивать, по крайней мере приток силы, бодрит.

= = = Странник = = =

Уйти из Замкового комплекса я хотел по воде, а с учетом возможностей доступных мне, силы и выносливости, греб бы этак недельку не переставая, но облом, тело оказалось тяжелее, чем я ожидал, намного тяжелее. Так что пришлось быстренько выбираться на берег, опять становиться на четвереньки и бежать, словно обычное животное.

Темп взял неплохой, примерно километров под сто, и смог продержаться до самой зари. Не скажу, что это было просто, так как держать ритм, и постоянно подавлять желание перейти на бег на двух конечностях, не самое приятное, да и самая главная проблема, это не уйти в себя, погрузившись в анализ произошедшего.

Весь путь, для меня был однообразным, являя собой, наверное, луговой тип местности, существует ли такой среди классификации картографов? Не знаю, да и знать не хочу, мне это никогда не нужно было, а сейчас хоть и может пригодиться, но не фатально. Поэтому зацикливаться над этим не будем, а решим основные проблемы нашего бытия.

Во-первых, нужно определить пределы моей силы, которая хотя меня и впечатляла, но все-таки должна иметь свои пределы. Например, как это было с плаванием, на которое я оказался неспособен, из-за тяжести тела, а также в силу своей силы, мои движения просто взрезали воду, придавая мне лишь самую малость инерции. Так что тонуть для меня это запросто, чем не предел моей силы. Хотя может это уязвимость?.

Второе, это, конечно же, деньги, которых у меня сейчас нет. В плане на будущее, к данному пункту можно отнести и проблему источника дохода, то есть род деятельности, приложимый в данном мире. Как человек, я стою мало, как демон еще меньше. Сила есть, а вот опыта мало, как собственно и знаний. Пахать землю, и вообще заниматься сельским хозяйством извините, мне это неинтересно, но главное я этого не умею делать, просто не знаю, с какого боку нужно подходить к корове, чтобы подоить, или как пахать землю, чтобы хоть что-то взошло. Идти воевать, тоже извиняйте, но в воинской выучке, я тоже нуль, а в демона обращаться на поле боя, думаю, чревато, в связи, с чем мне остается только одна судьба быть мясом, тем более, если пойду в наемники, которые тут, кстати, формируются в отряды, и являются аналогом армии... частной. Остается только бродяжничество, а также заработок на уничтожении нечисти. Но тут опять, проблематично, а ну нарвись я на нечисть бестелесную, и что тогда, мои когти не помогут явно, так, что этот вариант оставим,. Нужно разобраться с тем, какие существуют тут твари, и только потом рассматривать этот вариант, который станет для нас запасным. Еще можно податься в разбой, но мне кажется это как-то уж слишком банально, так что забыли, не мое это... Вот если бы узнать что про магию, тогда можно в бродячего мага заделаться, или какие они тут бывают... Черт вот как мне заработать деньги, только наемничествовать остается, так как готовить я не умею, быть художником, трубадуром, бардом в конце концов ни таланта, ни желания. Ладно, пока этот пункт оставим в покое, будем действовать по обстоятельствам...

В третьих. Учитывая то, что я демон, мне нужно собрать максимум о них, ответив на следующие вопросы: Кто такие? Откуда? Какая иерархию (если вспомнить, то даже у Христа, ангелы делятся на тех, кто сверху и тех, кто внизу)? Наше место в иерархии демонов? Но самое главное, почему я стал демоном и какие мне от этого выгоды? Ну и еще пожалуй необходимо определить, почему я стал таким отморозком? Вроде в детстве если и подкидывали, то обязательно ловили, с миной в коляске не катали, а игрушки были мягкими и пушистыми, а не деревянными и прибитыми к потолку, так что предрасположенности к абсолютному бесстрашию, и тяги к убийству не замечал за собой.

В четвертых. Но не последнее, потом пункты добавим в процессе жизнедеятельности. Стрясти с принцессы деньги, хотя бы за те дни, которые я ее охранял, ну и премию конечно за то, что помог решить проблему в среде престолонаследия. Да и че мелочиться, договор был о месячной оплате, вот и пусть платит за месяц, в конце концов, договор исполнен.

Вот такие вот приоритеты. С первым пунктом все вроде бы понятно, конечно не в смысле знания всех ТТХ, но, по крайней мере, я точно знаю, что могу пробить кованый лист железа толщиной примерно в полсантиметра, пробить каменную кладку своим туловищем, этак в полметра. Могу испепелять, а также крошить камень, но мы вроде бы в строители не собирались, так что это все на случай боя. Осмотреть раны я забыл, после боя, не до этого было, а потому дать оценку прочности хитинового панциря затрудняюсь, да и качеству заживления, тоже.

Пока я все раскладывал по полочкам, солнце полностью поднялось над горизонтом, а я, пробежав еще немного, был вынужден остановиться, так как мне преградила дорогу широкая река, шириной метров пятьсот, может чуть меньше, а может больше. Перебираться через нее, в этом теле проблематично, плыть в теле человека, тогда придется снять одежду, единственную кстати. И опять двигаться в коже, тоже не хотелось, поэтому пришлось покопаться в памяти, а также прислушаться-приглядеться. Ведь если есть река, то должна быть переправа, или мост, но, скорее всего первое. Так что придется выбирать куда идти, направо, или налево?

Ответ нашелся в моей памяти. Километров двадцать-тридцать, точнее сказать затрудняюсь, была дорога, я ее краем сферы восприятия ощутил, да и то, только благодаря тому, что по ней какой-то обоз двигался. А может и недорога, может просто туристы, в тридцать голов людей и пять лошадей, три кареты, или телеги, я их не видел, только слышал. Но все, же предположим дорогу, и тогда у нас есть направление, где предположительно есть переправа.

Большую часть пути я проделал в теле демона, так как бежать пришлось десяток километров, если не все двадцать, так как точных ориентиров не было, а судя по усталости, я и не бегал вовсе. Единственно можно было сказать точно, это время, где-то минут двенадцать-пятнадцать, хотя смешная точность. В общем, за километр от переправы, а это была именно она, я остановился, и, преобразившись в человека, пешочком на своих двоих, направился к людям.

Переправа была большой, аж три мини пристани для плотов, каждый из которых в ширину был метров двадцать, и раза в два больше в длину. Когда я подошел, один отходил, а другой только пересек середину реки, третий видимо был уже на том берегу. Об идентичности размеров всех трех, я сделал вывод, на основе полной идентичности двух плотов, которые увидел. Перемещение плотов осуществлялось посредством вращения колеса, на который был намотан канат, поднимавшийся из воды. На берегу располагалось аж семь конюшен, и один огромный постоялый двор. Движение не сказать, чтобы оживленное, но я видел, что отошедший паром полон, а тут еще оставались люди, по крайней мере, одна красиво украшенная карета закрытого типа, и вторая менее броская открытого типа.

Зала постоялого двора оказалась просторной, но самое главное чистой. Вообще чистота этого мира, меня удивляла, ну не вязалось в моем воображении средневековье и чистота. Длинные столы, рассчитанные человек на десять, сколоченные грубовато, для эстетики не катят, но для функциональности в самый раз, прочные, если какая драка не развалятся. Двое подростков носились по зале наводя общий марафет в, и без того, чистом помещении. С права от входа, вдоль стены тянулись огороженные кабинки, на подобии кафешных, моего мира, не имеющих закрытого типа, а просто более облагороженные места. Лавки обшиты тканью, столы более тонкой работы, даже появляется некая эстетика, но все же грубоватая, в дом такой не поставишь. Хотя знал я одного любителя старины, так тот собирал такую рухлядь, что на нее страшно смотреть, не то, чтобы садиться.

В дальнем конце залы, именно в такой вот кабинке сидела парочка, на прикидку тому что сидел ко мне лицом лет семнадцать, тот что спиной, вряд ли был старше. Рядом, как верные собачки, расположилось шесть здоровяков, этакие шкафы, антрисоли. Всегда завидовал хорошей мускулатуре и хорошему росту. Правда, в этом мире я был тоже не маленький, с любой точки зрения. Ладно, этих возьмем на заметку, если задуманное не выгорит, убью, приоденусь, и золотом разживусь, в конце концов, нужно начинать оцивилизовываться, то есть заиметь бабло.

— Где хозяин? — спросил я у пробегающего служки, на что тот кивнул в сторону двери, закрытой стоящей шторой, перекрывающей ее от залы, не помню как она называется.

Пройдя в дверь, я оказался на кухне, по своим размерам равной зале, по стене располагались печи, судя по запаху, в половине шла активная готовка. По центру разделочные столы, и то какими тесаками орудовала парочка поваров, меня сильно потрясло. Вообще, меня потрясло, то, что в этом заведении работали на количество, напомнив, лично мне, ресторан, а необычную забегаловку. Этот мир меня продолжал удивлять, хотя если это все глюк, то ничего удивительного.

— Сюда гостям нельзя! — отвлекшись от потрошения, иначе это кромсание капусты, трудно назвать, проговорил один из поваров.

— Мне нужно переговорить с хозяином?

— И что вам от него нужно?

— Да фигня делов, хочу проконсультироваться, чем молодому и сильному человеку заняться, дабы не иметь нужды в миске супа, и хорошей постели.

Повар отложил тесак, и поглядел на меня уже оценивающе, прикидывая цену мне и моим талантам, которые, правда, не знаю, как он определял наличие таковых у меня.

— А что умеешь делать?

— Многое, другое дело, что из того, что я умею делать, может пригодиться?

— Точно сказано и по сути. — и обернувшись на второго повара продолжающего разделывать рыбу, искусству которого я позавидовал, а если быть точным, то я этого повара возненавидел, за то, что он так лихо с рыбой управлялся — Мне нужен повар, второй скончался, свернул себе шею, платить буду...

— Нет. — не дал я ему договорить — Повар из меня ни какой, во первых готовя половину съем, во вторых, у меня нет терпения стоять над плитами и смотреть чтоб ничего не сгорело...

— Ну, в обслугу тебя брать я не буду, вижу не тот характер, кто из посетителей не так че скажет, прирежешь его, а у меня для этого вышибала есть...

— Ты меня не понял. Я не хочу работать у тебя, слишком уж я непоседлив, но вот совет бы твой был бы кстати. Людей через тебя проходит много, многих примечаешь, наверняка со многими даже дела имеешь, может, к кому прибиться посоветуешь...

— А мне какой прок от этого?

— Сегодня ты мне советом помог, завтра я тебе делом отплачу. — сказал я фразу, которую слышал в одном фильме, только вот не помню в каком...

— В зале — после длительной паузы и игры в переглядки, начал мужик — сидит барон, ну ладно сын барона из рода Крогнодов. Он у меня тут уже три дня, благо Небу, когда я расстраивался, предусмотрел жилые помещения. Я знаю, что ему нужен человек, одиночка, "для каких дел?" не спрашивай, этих тонкостей я незнаю. Другой вариант с паромом, отправляйся в Гокхейн, а там можешь податься в Гильдию Мастеровых, но судя по повадкам тебе только либо в разбой, либо в наемники... — увидев ухмылку, он понял, что этот вариант мною рассматривался — Тогда лучше всего, если любишь странствия и спокойствие, обратись в Храм Гнетта, насколько я знаю, они раз в месяц посылают проповедников в разные земли, проповедовать Слово Искупления. Наймись Стражем, жизнь спокойная, хотя тут зависит от того, куда пошлют. Если жречик, особо некрасив, да жопу не подставляет, или там с любовником настоятеля в конфликте, а то и с самим настоятелем, то могут послать в степь, а там долго не живут.

— Последний вариант мне нравится больше, но с бароном тоже переговорю. Спасибо, что дал совет, как только устроюсь, сочтемся...

И более ни говоря, ни слова развернулся к двери.

Барон? Ну, эти мордовороты, вряд ли являются баронами, его стоит искать среди вот этих двоих, может быть вот этот с косой, или вот этот с длинными волосами собранными в тюльпан на башке. Может гомики, но главное, чтобы не пидоры, не люблю пидорасов. У меня были друзья геи, с ними даже приятно общаться, без всяких там вычурностей, как по телеку их показывают, нормальные парни, только без капли агрессии.

Шкафы, сидящие ко мне лицом прекратили поглощать пищу, и в экстренном порядке проглатывали, то, что отправили к себе в рот до этого, бедолаги, пищу надо прожевывать. Руки положили на мечи, молодцы, не игнорируют тот факт, что я вообще без оружия, а может у них тут ассасины (или кого рыцари боялись?) лютуют, по этому нервные. Больше всего мне не понравился взгляд не самого здорового, а изуродованного двумя шрамами, образующими букву "Х", его взгляд, не только выжидал команды фас, но еще и ощупывал меня, стараясь найти хоть что-то из оружия, но явно не находил.

Как только я приблизился к ним на расстояние четырех шагов, трое встали, тот, что со шрамом остался сидеть, но при этом сжал рукоять меча посильнее. Аристократ-косичка, наблюдал за мной, чувствуя напряжение своих солдат, и потому у самого в глазах появилось напряжение. Я запустил частичное преображение, увеличив скорость реакции раза в два, а также усилив свою органы чувств.

— Кто из вас барон? — демонстративно повернувшись к стражникам спиной, спросил я.

— Совсем смерды нюх потеряли, к высокородным, без почести подойти, нормой стало — с пафосом в голосе объявил косичка, тюльпан, продолжал трапезничать.

— Раз спрашиваешь, значит не барон! — повернувшись ко второму, я обратился ко второму — Я слышал краем уха, что вам...

— Ты глух смерд? — слегка закипая, проговорила косичка, чем не дала мне закончить фразу — И если еще раз нарушишь Норму, мой меч попробует на вкус твою печень.

За моей спиной встали еще трое, и приблизились на расстояние, удара мечем.

— Нас прервали, уважаемый! Надеюсь такое не повториться, больше. — не скрывая злобы произнес я, продолжая обращаться к тюльпанчитому — Так вот я слышал, что у вас...

Краем глаза я увидел кивок косички, и тут же ощутил шагнувших ко мне стражей. Обращаться в демона здесь и сейчас я не хотел, иначе придется убивать всех, и хотя этого мне хотелось, но при этом вновь остаться ни с чем? К чему мне это, но и дать себя тут убить я не могу. Поэтому я углубил свое преображение, еще чуть-чуть, получая дополнительную фору в скорости и силе, дальше меняться нельзя, просто не удержусь, скачусь по нисходящей обращения, и тогда... В общем придется начинать сначала.

— Мэс — выговорил, или точнее выплюнул кто-то из стражей, судя по звуку, это сказал страж со шрамом. И о чудо, тульпан поднял руку, и амбалы остановились.

— Ты слышал — подняв ко мне свое лицо, и глядя на меня, произнес тюльпан — что мне нужен человек?! Это так, но ты мне неинтересен, потому я отказываю...

У меня иногда происходят вот такие вот заскоки. Мне говорят — нет, я воспринимаю это как "ступай дядя лесом", но при этом я не лезу в бучу, а ухожу. Вот и сейчас желание убить, оказалось раздавлено желанием уйти, если бы только не любопытство, все могло пойти совершенно иначе.

Развернувшись, я направился к выходу. Во мне боролось два чувства, первое быстрее отправиться по второму маршруту, и попытать счастья в Храме, раз здесь все обломалось, и тем самым хоть как-то заглушить злобу на свою глупость, как же перец парень, все круче, даже вареных яиц. Второе чувство, любопытство, поддерживаемое желанием убить выскочек. Топая известным маршрутом, я ощущал на своей спине злобные взгляды, среди которых затерялся, взгляд обеспокоенный, не берусь сейчас сказать, кому он принадлежал, но судя по всему меченому.

Выйдя на улицу, я не стал уходить, любопытство все же заставила меня отойти и закрыв глаза, предварительно сев на скамью, прислушаться к тому, что происходило в таверне.

— Что скажешь? — голос тюльпана.

— Заколоть наглеца надо было. Совсем быдло страх потеряло. — а вот это явно косичка.

— Сеф`им? — опять тюльпан.

— Не знаю хозяин. — тут даже не берусь судить кто говорит, голос незнаком — Странный он. Я разглядел только три уровня, остальные... будто пустота. Но даже то, что увидел, у меня от этого волосы на затылке дыбом встали...

— Ты чего Смотрящий, мы б его в капусту тут изрубили бы? — сразу несколько голосов.

— Сомневаюсь! Он либо псих, либо мы для него не противники, лично я будь один, так бы мог наехать на двух, ну трех максимум, вооруженных людей, и то с дворянами не связывался бы. А он не боялся, и когда они на него пошли, тоже не испугался, я вообще в нем страха не увидел, одну только злобу, на всех, на себя, на мир в целом. Да и готов он был, нас всех положить, видел я кое-что у него в ауре, что мне очень сильно не понравилось. Если бы не солнце на улице, я б его к нечисти отнес, у него вся аура начала меняться, будто... — тут говорящий замешкался находя нужные слова.

— Ладно, ушел и ладно... Ты связался с Орденом.?

Дальше я не стал слушать. Больно интересно стало мне, что такого нужно барону, столь деликатного, да и этот Смотрящий мне тоже был интересен. Кстати надо как-то научиться закрывать ауру, я и не придавал значения, что сам обладаю ею. А это паршиво, если мою ауру можно читать также, как я читаю у других, то они могут понять, кто я такой, а значит ни кого нельзя оставлять в живых.

Так, для решения возникшей дилеммы, применим обычную технику, которую применяли, когда в магазине на две покупки, денег не хватает, а что-то выбрать конкретное, у нас просто нужного перевеса между желаниями обладать той или иной покупкой. Оглядевшись, я увидел паренька, таскающего из реки воду, и он как раз сейчас наполнял бочку, стоящую неподалеку.

— Эй, малец, — крикнул я, не так сильно, но чтоб услышал, и поманил его к себе пальцем.

Подбежавший паренек, был грязен, сразу видно работящий, одежда, мешковатая и сшитая из грубой ткани, была в испачкана пылью, в волосах была солома, а лицо в размазанной саже, вот руки были чистые.

— Считать умеешь?

Вместо ответа он кивнул, я опять ему улыбнулся.

— Помоги, я тут проблему решаю, и ты бы мне очень помог, если бы назвал любое число, какое только тебе в голову придет...

— Любое.

— Да!

— Четыре.

— Значит "чет"! Молодец, спасибо, но ты далеко не убегай, ты ведь знаешь, что у вас барон остановился? — и уже слегка растянув слова, добавил — Аристократ

— Знаю!

— Он тебе золотой заплатит, за помощь. Подойдешь к нему, и скажешь что от меня, а он тебе золотой даст.

— А не обманет? — недоверчиво произнес парнишка — Ведь целый золотой...

— Нееет, — протянул я — если конечно не хочет, чтобы "чет", стал "нечетом". Ладно, беги и помни, труд освобождает — произнес я заголовок книги, известный в моем мире, куда больше чем сама книга.

Глядя вслед уходящему пареньку, который постоянно оглядывался на меня недоверчивым взглядом, я думал, о том, как бы сложилась его судьба, назови он "нечет".

Встав со скамейки, я направился обратно. Открыв дверь постоялого двора, прошел в залу, и под взглядом удивленных амбалов-стражей, меченого, а также косички занял место в противоположном от них крае зала. Как раз получается диагональ. Как только я сел, один из пареньков, отдыхающих возле входа, на кухню, встал, но ко мне не пошел, а вышел на кухню.

Пока он отсутствовал, я откровенно смотрел на косичку и стражей, пару раз даже подмигнул им, от чего двое попытались встать, явно, чтобы меня прирезать. Но меченый вовремя шикал на них, заставляя сесть, он нервничал.

Девушка подошедшая ко мне, поинтересовалась что буду заказывать. Особо не заморачиваясь, я попросил принести молока, хотя с удовольствием выпил бы квасу, но вряд ли он тут есть, по крайней мере, я ни разу его не видел. Хотя, что я видел? Только стол королевской семьи и все.

Первым не выдержал, тюльпан, то есть барон. Он кивнул шраму и тот, поднявшись, подошел к нему. О чем они шептались, я не знаю, подслушивать не стал, все-таки игра должна быть интересной, но было видно, что спор явно ожесточенный.

— Зачем вернулся? — подойдя ко мне, произнес меченый, голосом Смотрящего, и сел напротив меня.

— За ответом, на мое любопытство!

— Не все ответы полезны для здоровья!

— Живем один раз, и умираем тоже! — он, что собирается посоревноваться в высказываниях, умных и остроумных

— Ты мне не нравишься!

— Я сам себе не нравлюсь, не говоря уже об окружающих. Хотя нет, в последнее время я себя больше ненавижу, но при этом очень нравлюсь!

— Скольких убил?

— Как узнал?

— Первым восстанавливается внутренние слой, но даже на них видны пробоины, и воняет от них смертью. Я насчитал три пробоя, но это не от поганого слова, или проклятия, или же сглаза, даже не потому, что кого-то ударил, а именно от убийства. Такие разрывы слишком характерны. На втором слое, у тебя и вовсе мешанина, тут трудно судить о чем-либо, но я смог выделит двадцать семь убийств. Первый вызжен, точнее он восстанавливается, но его у тебя можно считать, что нет. Так что могу заключить, что ты пережил магическую атаку. Вот я и спрашиваю "скольких ты убил?", потом спрошу "сколько вас было в отряде?"...

— Порядка полста. Может больше, особо не считал. А был один! — в место ответа он усмехнулся, и выжидательно смотря на меня, и я озвучил свой вопрос, который так и не смог задать барону — Зачем барону человек?

— Ты действительно веришь, что сможешь нас всех тут положить?

— Попробовать можно. — я правда не хотел бахвалятся.

— Десять дней назад, — после некоторой паузы начал меченый — мессир Оскен, схлестнулся с графом рода Примкор, мескиром Дорквеном. Дуэль он проиграл, тяжело ранен в бедро и предплечье. Граф добивать отказался, чем нанес несмываемое оскорбление роду Крогнодов. — дальше он замолчал, выжидательно глядя на меня.

— Ну и дальше?

— Барон хочет нанять человека, чтобы тот убил графа Дорквена, его мать, графиню Делебз, отца, графа Хетрона, полковника гвардии Алого Заката, и деда, графа Элдрифа, министра по государственным сношениям с нелюдями. Детей у графа нет, поэтому на этом список оканчивается.

— Нехило. А барон не боится ответной мести?

— Какой мести? — удивленно воззрился на меня меченый. — Все в рамках Протокола. Граф, нанес оскорбление, пощадив дуэлянта. Это оскорбление можно смыть только изничтожив весь род. Для этого дается три года. Привлекать своих людей запрещено, нужен человек со стороны. Посылать двоих сразу, тоже запрещено... — я кое-как сдержал свое удивление, ну ни хрена себе у них тут аристократия развлекается, как только ее всю не перебили — Если граф проживет три года, с момента дуэли, то на пять поколений рода Крогнодов ложится печать позора, желтый круг, с зеленым центром, в верхнем левом углу Щита, "луна Позора". Мессир Оскен будет объявлен об исключении из Книги Родов, а значит, станет простым смердом, к тому же, его отец и дед, пожизненно будут лишены прав на посещение столицы и обращение к Императору. Половина имущества перейдет Казне, а треть мескиру Дорквену, еще ежегодная контрибуция в размере тысячи золотых. Если уплата не осуществлена, то долговая яма. Единственный способ избежать "Луны Позора", это истребить род Примкоров.

— А как же братья графа, его сестры?

— По протоколу, они являются основателями ветви, и к роду мескера Дорквена, не имеют никакого отношение.

Интересно кошки пляшут, очень интересно. Вот он шанс, получить деньги, воспользоваться или проигнорировать. Я еще мало знаю об обычаях этого мира, и заключив этот договор могу вляпаться в такое дерьмо, что потом и меня уничтожат, но могу ведь и потерять прекрасную возможность... Мда, проблемка...

— Я согласен. Только мне нужен год, может два. И за то, что остальные родичи в живых останутся, не ручаюсь?

— Они должны остаться в живых, так установлено Протоколом. — с нажимом произнес меченый

— Я не сказал, что и их убью, я сказал, только что не ручаюсь, но учитывая пожелания, постараюсь. Теперь о цене. Сколько?

На стол, упал кошель, примерно с кулак. Аккуратно взяв его, я развязал его, благо опыт уже был, и я не выглядел как идиот. Внутри оказались алмазы...

— А деньги?

— Это и есть деньги! — слегка удивленно, мол, ты чет опой — тут семь сотен, золотом.

— Ладно, сойдет — и смотря в глаза меченого, я вновь завязал мешочек, и привязал его к поясу. — И кстати, там во дворе водонос бегает, ваш барон ему должен золотой...

— С чего это вдруг?

— Он назвал "чет" — только и сказал я, встав и направившись к выходу. Ну, ни скажу же я ему, что на "нечет" я загадал убить тут всех, удовлетворив свою раздраженность бароном, а на "чет" была загадана, прежде чем убить, попытаться решить все дело миром.

— Эй что это значит? — выкрикнул вдогонку меченый.

— Только то, что парень спас вам жизнь — негромко произнес я, откуда мне, было, знал, что меченый услышит меня.

+++

На паром я сел, только где-то часа через три. Как-нибудь нужно обзавестись часами. А то это постоянное "где-то", "вроде", "наверное", начинает меня, привыкшего к точности времени, особенно времени суток (на край, всегда, в кармане сотовый), раздражать. Ладно, с расстоянием, тут с рулеткой особо не побегаешь, только на глаз, но время, уж нужно хоть как-то определять

Кстати, пока ждал паром, нужно было бы, посмотреть на людей, походить среди них, послушать разговоры, почерпнуть ценную информацию, в конце концов, завести разговоры, хотя бы с купцами. Так нет же, сели в сторонке и сидели все время, а так смотришь, что новое для себя бы узнал.

На паром нас набилось голов сорок, в основном это были крестьяне, везущие зерновые, овощи, фрукты и прочую снедь. Была даже телега с вяленой и сушеной рыбой. Особо среди них выделялся мужик, средних лет, с бородой, примерно в ладонь, уже с сединой, однако корни еще черные. Не сказать, чтобы лицо было круглым, в общем, нормальное лицо, глаза мягкие скользящие по людям, и слегка опасливо зыркающие в мою сторону, которые этот тип сразу же отводил в сторону, когда я на него смотрел.

Одет, тоже был куда более лучше присутствующих. Ткань явно лучшего качества, цвета в основном темные, красный, почти бордовый, зеленый, был еще и синий, но очень мало. Не знаю, как описать одежду, в ней я не юзаю, скажу только, что ее было очень много. Была видна рубаха, но только воротник, потом видно шел жилет, поверх которого я бы сказал, пиджак, но только какой-то неправильный, будто куртка. Штаны широкие, не по форме ног сшиты, под них еще с три трико можно надеть, но судя по окружающим, больший размер норма. Они только на меня косились, еще бы кожа, а рубахи и вообще чего-то из ткани, невидно. Голову, богатенького, прикрывал головной убор, как у художников, если не ошибаюсь, его беретом называли, правда, могу заблуждаться.

В общем, глядя на этого гуся, я заметил пару золотых украшений, и тут же в голове возникла ассоциация. Вот чувочка доставляют в дежурную часть милиции, обчищают, и в протоколе правонарушения, хотя нет, вроде задержания или изъятия, пишут, изъята цепочка желтого цвета. А этот кричит, пишите золото, на что дежурный отвечает "я тебе что ювелир чтобы такие заключения давать...."

— Твою морковь в задницу — на весь паром выкрикнул я, понимая, какой же я придурок. Захотелось, что-то сломать, а точнее кому-нибудь, желательно меченому, отвернуть голову.

Волна Бешенства накатилась, незаметно, и начинала подминать мой рассудок с неотвратимостью трактора, у которого отказали тормоза. Понимая, что если сейчас сорвусь, то всем тут на пароме крындец, как собственно и мне, на дно пойду, так как с психу могу сигануть за борт.

А взбесило меня следующее. Во-первых, я не специалист в камнях, и отличить простую стекляшку от алмаза не смогу. Во-вторых, что самое главное, я не доставал камни, а сделал заключение о их драгоценной основы, только по блеску и прозрачности. В-третьих, и чтоб меня черти дрючили колами, я точно знал, что кроме алмазов, такой же внешностью, для не профессионала, обладает горный кварц, они тоже бывают бесцветными и прозрачными, с такой же внешней игрой цвета. Еще пожалуй, можно на вскидку прикинуть и другие камни имеющие сходство с алмазом, по крайней мере для меня, чушки забугорной.

Закрыв глаза, чтобы не видеть обеспокоенные взгляды попутчиков, я начал пробовать дыхательную гимнастику, а когда совсем стало невмоготу, рапзвернывшись, на пятках к борту, лупанул кулаком по дубовой периле. Перила, выдержала мой удар, тем более без всяких там преображений, а вспыхнувшая в кулаке боль, слегка меня охладила. Простой люд, начал отменяя отходиться, правильно, вдруг буйный. Два здоровяка выдвинулись ко мне, но я их игнорировал, так как мозги работали уже на пределе аналитических возможностей.

Четвертое, названная цена, в семь сотен, является лишь относительной, при продаже камешков, я могу выручить и всю тысячу, однако могу и пяти сотен не набрать. В-пятых. Кому их продавать? Менялам, или ростовщикам, или ювелирам? А может у них тут на торговлю драгоценными камнями имеют право только ювелиры? Что тогда? Опять думать, где деньги взять? И потом с паромщиком как-то расплачиваться придется. Я ему, что стекляшку суну? Конечно, он мне ничего не сделает, я ему хребет скорее сломаю...

— Слышь мужик, — донеслось до меня сквозь пелену умозаключений и бешенства. Развернувшись, я увидел перед собой крупного малого, крестьянин был выше меня, и в плечах шире. Автоматом, прошел частичное преображение, в основном мускулатура, кости, и, наверное, нервная система, чтобы быть быстрее — с тобой как все нормально? Может, помощь нужна?

— Ты в камнях разбираешься? — спросил я, после того как смерил его взглядом.

— Не понял? Какие камни?

— Обычные. Алмазы. Сможешь их от стекла отличить, оценку дать?

— Нет? — удивленно, и даже со смехом, проговорил он, за что и поплатился. Все-таки нервный я стал, точнее несдержанный.

Шаг вперед, с левой ноги, рука сгибается в локте, ладонь в кулак, и использовав толчок правой ногой, придав инерцию телу, наношу удар в грудь, в область солнечного сплетения. Мужик отлетает метра на два, а, упав, хрипит, задыхаясь, и пытаясь вдохнуть воздух. Люди ошарашены, а я только еще больше завелся.

Подумать только, развели как лоха какого-то, почти в душу насрали. Дали, а я радостно и схарчил, ведь подумать только, глупец, увидел блеск и обрадовался, как сорока, вот он мой шанс, нажить начальный капитал, стать цивилизованным, а то, что не все есть деньги, забыл. В конце концов, даже самый богатый человек, может оказаться беднее самого последнего нищего. У меня могут лежать миллионы на счетах, но что толку от них в стране, где нет ни одного банкомата, и ни одного банка, чтобы оформить перевод. Примерно такой же сейчас и я. Бред, самый настоящий бред.

Сейчас сойду на берег, вернусь обратно, и по вырываю им всем сердца, а меченого буду убивать долго, "погадаю" на его ребрах в "любит", "не любит"..

— Я разбираюсь в каменьях! — из-за спины донесся голос. Оказалось, что я развернулся к людям спиной, и вцепился в перила ладонями, так что пальцы побелели, а из-под ногтей выступила кровь.

Обернувшись, я увидел, того самого художника, или он все же ювелир? Остальные хлопотали над мужиком, которого я отправил в нокаут, главное, чтобы не помер, мне пока проблемы с местной властью не нужны.

— Ювелир?

— Нет. — и очень быстро, наверно памятуя о предыдущем собеседнике, уточнил — но толк в драгоценностях имею. Поймите юноша, я купец, и торгую как раз искусством. Треть моего товара это различные поделки ювелиров, золотые цепочки, кольца, серьги, кулоны и диадемы. Иногда, за мой товар расплачиваются драгоценными камнями или золотыми слитками, я вынужден уметь отличать подделки. А из предыдущего вашего разговора, я так понял, что вас интересует именно этот аспект...

— Верно — и запустив руку под куртку, достал мешочек.

Когда этот купец взглянул на мешочек, то вздрогнул, это было так явно, что не скрылось от моего взгляда. Кстати, что-то вон та четверка мужиков, насупившись, смотрит на меня недружелюбно, видимо будет драка. Видать, их кореша уронил... Хорошо не уметь бояться, раньше, я бы начал нервничать, а сейчас только констатировал факт наличия потенциальной угрозы, а, сколько их там, не имеет значения.

Достав один камешек, кстати, их там ровно семь, только сейчас сосчитал. Каждый камень, оказался чуть больше, чем я оценил в первый раз, примерно с ноготь большого пальца. Протянув его купцу, я хотел дать ему его в руки, но он отступил на шаг.

— Это алмаз — взглянув на него, лишь краем взгляда, проговорил купец, и больше на камень не смотрел, уставившись на меня.

— Уверены?

— Абсолютно. — все также холодно проговорил он.

— Примерную оценку, камешка можете дать? — спросил я второй вопрос, интересовавший меня, после того, как подтвердилось, что камень настоящий, параллельно убрал камень в мешочек, чтобы глаз не мозолил.

— Если в золоте, то не больше семидесяти. Если хотите, то можем в городе оформить сделку, там как раз есть меняльная лавка?

— Мне говорили, что он стоит не меньше ста!

— Это вам тогда к ювелирам, хотя все равно торговаться придется. Но я столько за них не дам.

— Они крупные!

— Ну и что? Придется заново гранить! А это потеря трети его веса. Еще затраты на чистку, так что, он как раз на две сотни по цене выйдет, это уже на выходе не считая затрат!

— Так он и так огранен, и вроде бы неплохо.

Купец посмотрел на мешочек, в моей руке, я вновь достал камень и протянул его ему, на этот раз он приблизился, вгляделся. Потом вновь зыркнул на меня, и опять на камень. Мне его лицо не понравилось в этот момент, что-то он пытался понять, а потом улыбнулся, уже такой поганенькой улыбкой, говорящей мне, "Щас я тебя ная...вать буду"

— Огранка хорошая, но больно стандартная, ее ни в каком изделии не использовать, потом грани слишком мелкие, видно, что мастер работал, да только такие грани хороши в кулонах, да серьгах. Поэтому все равно придется гранить.

Я бы ему не поверил, но до этого он явно говорил правду, и обман состоял не в этом, а в чем-то ином. Тут начиналась тонкая игра, что-то он от меня скрыл, вот только что, не могу понять.

— А один сможешь купить? Прямо сейчас!

— Ну, у меня конечно есть наличность. Пожалуй, за тридцать купил бы?

— Ты говорил семьдесят?

— Ну так ведь то официально, а так вдруг обвинят в краже, потом иди, доказывай. Я ведь рискую.

— Да ты совсем нюх потерял! — воскликнул я — Тут человек сорок только свидетелей? Ты меня, что отморозком считаешь?

— Нет, что вы? — два шага от меня, а я к нему — Поймите у меня наличности с собой всего ничего, нет у меня семидесяти золотых.

— Говори — сколько есть! Я конечно профан в этом деле, но за цену в три раза дешевле, чем могу выручить, скидывать не собираюсь. Тем более в два раза той цены, что ты назвал!

— Ну, хорошо. У меня только сорок золотых — и увидев мой взгляд, добавил — и два сребреника?

Насколько я помнил, то тут сребреник имел цену семи золотых, что меня сильно удивило, еще там во дворце. Помню удивление принцессы, когда я спросил о причинах, такой несправедливости, ответ был прост и лаконичен "Золото конечно редкий металл, и более послушный, но к нему проклятья липнут, а серебро металл священный, нечисть убивает, водоемы от мавок чистит". Так что соотношение один к семи, именно этим и объяснялось, благородством серебра над золотом.

По этому получалось, что я получал пятьдесят семь золотых, хреново конечно, но все равно лучше, чем ничего.

— Ладно, согласен!

+++

О деньгах мы договорились, но совершать сделку прямо на пароме, купец отказался наотрез, сказав, что на берегу, есть сторожевая, там все оформим, как положено, да и не по-людски такие суммы вот так вот передавать из рук в руки, при свидетелях. Мне то лично все равно, а вот купец явно нервничал, при разговоре все время оглядывался на попутчиков.

. Под конец нашего разговора с купцом, двое, которые мялись и не могли решиться, то ли наехать на меня, то ли нет, под окрик одного из хлопотавших над тем, кого я уронил, сделали вид, что у них есть дела по важнее. В это время мужика подняли и оттащили на одну из телег, более или менее свободную, побежали за каким-то стариком, который после осмотра больного, обматерил окружающих, ну и конечно по мне прошелся. Смотрел не сказать, что злобно, а как на напроказничавшего ребенка, который немного перестарался.

Когда мы пристали к берегу, и паром был крепко закреплен, дабы не уплыл самостоятельно, нас уже встречали. Трое, в добротных костюмах, с мечами на поясе, у центрального, на поясе висел маленький арбалет. Как оказалось, кто-то нацепил на край красную тряпку, означавшую видимо, что на борту парома имеется буйный, то бишь я. Первое желание было сигануть за борт, но это еще из прошлой жизни. Потом просто порвать этих в фарш. И только третьим вариантом пришла мысля, самая мудрая, попытаться договориться. Я же никого еще не убил? Не убил! Ну, вдарил, так с кем не бывает. Нечего было ко мне лезть, по крайней мере, я ни на кого не прыгал, и не собирался даже.

А еще купец подблеял "Это явно за вами!", но убегать все равно не собирался, и даже не стал изображать, будто он меня не знает.

Ни кто не торопился покидать паром, а даже наоборот выжидательно смотрели, как встречающие сначала перекинувшись парой ничего незначащих слов, уточняя у подбежавшего к ним паромщика, "что случилось?", "кто затеял бучу?" "есть ли раненые?", в общем, обстоятельный такой опрос. Опрашивал кстати тот, у которого был арбалет, двое других, сразу встали между ним и нами, не делая разграничений между мной и остальными, хотя я стоял в стороне, и ко мне было все-таки чуть больше внимания, чем к остальным.

Потом состоялся осмотр обморочного, разговор со стариком. Вообще люди описывали все со стороны достаточно точно. Да был конфликт, вот тот в коже, ударил в грудь этого, сломав ему четыре ребра, и порвав нижнюю часть правого легкого, судя по дыханию. Из-за чего конфликт? Да кто ж его знает. Вроде ехали, каждый занимался своим делом, потом кожаный выругался, начал дубасить кулаком по периллу. Этот подошел, перекинулись парой фраз, а потом был удар.

Вот примерно в таком духе. Собственно говоря, ни чего не добавляли. Поинтересовавшись, кто будет представителем потерпевшего, стражи направились ко мне, прихватив вызвавшегося мужика, того самого который двух друзей окрикнул.

— Как звать? — подойдя ко мне, спросил арбалетный. Двое его спутников встали по бокам чуть сзади, а мужик встал рядом.

Со стороны может показаться вопрос простым, но я лично так не считаю. Подумайте, ведь существует великое множество имен, но ни кто, даже я раньше, не задумывался, что, по сути, все имена имеют под собой некую основу, базу, свою историю. Например, Любомир, тот, кто любит мир, или тот, кого любит мир. Светолюб, аналогично, но только уже со светом. Или возьмем Игорь, я точно знаю, что оно означает "Охраняющий Имя Бога". Да возьмите любое имя, оно имеет историю, а не какой-то банальный набор букв, придуманный с бухты-барахты.

Имена же этого мира, для меня выглядят именно так, но если бы я придумал себе имя, то где гарантия, что это имя не вызовет у меня определенных проблем. Так что, не мудрствуя лукаво, я заранее, еще только увидев этих типов, решил назваться Игвисом Аругоном, слегка исказив фамилию, или правильнее говорить родовое имя маркиза.

— Ну, теперь ты рассказывай, Игвис Аругон, за что ударил? Почему возникший конфликт не решил миром?

— Разрешите... Э, не знаю, как вас величать! — не дав мне даже рот открыть, вмешался купец

— Оскон де Рукко, Сохраняющий Аветора.

— Спасибо, — поблагодарил он, и уже сам представился — Я купец Гильдии Искусств, и стал нечаянным свидетелем произошедшего недоразумения. Видите ли, этот молодой человек, является договорником, — тут Сохраняющий Оскон, да и его спутники, и вообще все кто услышал, тут же слегка изменились в лице, появилось немного брезгливости и жалости, меня аж внутренне передернуло — В общем как оказалось, вторая сторона договора, дала неправильную оценку "Слезам Договора". Игвис, просто не смог сдержаться, и дабы не совершить непоправимое, ударил кулаком по перилле. Что сказать, молодость, горячность. Ну, а тут, многоуважаемый думал помочь, и попал под горячую руку. Вот и все...

Охраняющий, после сказанного долго смотрел на меня, оглядывая и ощупывая, прокручивая в своей голове, мою дальнейшую судьбу, либо того, стоит ли меня сейчас повязать, или потом. Я весь напрягся, ожидая, что вот сейчас придется обращаться. Понимаю, что таким образом я упущу шанс познакомиться с этим миром, и придется опять срочно рвать когти, куда-нибудь дальше, но все-таки, нужно учиться решать конфликты иным способом, по крайней мере, пока.

— У вас есть желание решить дело миром? — глядя на меня, произнес охраняющий — или желаете тяжбу?

— Хотелось бы миром...

— А у вас? — повернувшись к мужику-представителю спросил Оскон.

— У нас тоже есть желание закончить все миром!

— Тогда вы Игвис, должны уплатить пострадавшему, Тероку исет Гостору тридцать шесть гер, кроме этого еще штраф Императору в размере четырех Гер, и того сорок.

— Да за такое платят сотню Гер! — возмутился представитель

— Верно, если нападение было без причинным! Однако у Игвиса Аругона, причина была, при чем уважительная, нечего было соваться. Людей он не избивал, имущество не портил, так что сорок гер.

— Я против!

— Протест рассмотрен, и признан необоснованным. А согласно воли Императора Детера мес Шенегара, за необоснованный протест налагаю штраф в размере 5 гер. Еще кто против?

Я, был против, и очень даже, вот только позабавила меня возникшая ситуация. Подумать только, вот так вот просто и походя, решил почти все вопросы. Если чувак действительно действует в рамках здешнего закона, то получается, что у власть имущих огромнейшее доверие вот таким вот служакам, раз они дали им такие полномочия, без всяких судебных тяжб. Так что, подумав немного, я решил, что так и быть уплачу этот штраф.

— Согласен...

— Тогда пройдемте, оформим все, и вы сможете ехать.

Мы сошли на берег и отправились в каменное здание, отстоящее от пирса на тридцать метров. Как я понял, это была сторожевая, потому как на аналог постоялого двора она просто не тянула, так что аналог "поста".

=== Гокхейм ===

На оформление всех документов мы потратили всего десяток минут. Придя в кабинет, Сохраняющий достал из стола чистый лист бумаги, из позолоченного стакана, инкрустированного камнями, думаю так, что драгоценными, маленькую черную жемчужину, после чего, сжав ее в ладони, поднес к о рту, и что-то нашептал. Когда жемчужина была положена на лист бумаги, то она растаяла и впиталась в бумагу. На самом листе появилась красивая вязь букв, большая часть из которых была мне незнакома, но суть написанного я понимал, и это было странно, но очень удобно. По сути, на бумаге излагалась наша история, допрос свидетелей, их данные, а также рассказ купца, и принятое решение.

Потом Сохраняющий поднял бумагу... и разделил на две, будто там лежало два листка, потом с каждым повторил процедуру. В итоге у него оказалось шестнадцать экземпляров. Вот это я понимаю бюрократический аппарат. Копии были выданы мне, представителю потерпевшего и купцу, остальные, наверное, пойдут по инстанциям.

Потом по моей просьбе, Сохраняющий оформил нашу сделку с купцом, и уже от меня получил указанный штраф. Оказалось, что Гер по себестоимости равен одной восьмой золотого, так как в нем меньше золота, и вместо серебра используется железо. Так, что я потратил не сорок золотых на штраф, а только тридцать два. Тут же обменяв оставшиеся у меня деньги на монеты имеющие хождение на территории Империи, я отправился по дороге в город.

До города добирался часа два, так что успел налюбоваться на окружающие красоты сверх всякой меры, тем более, что никогда не понимал красоту холмистой местности, ведь ни черта невидно.

Белая крепостная стена, возвышающаяся на тридцать метров над землей, изломанной змеей протянувшаяся к горизонту, и обхватившая весь город в стальное кольцо безопасности и спокойствия. Кое-где у стены суетились рабочие, подбеливали, замазывали трещины, что-то дорисовывали, расчищали овраг перед стеной. В общем, было видно сразу, что это действительно город, и немаленький, а настоящий муравейник.

В чем плюс любого города, на мой взгляд, единственный, это информация. Информация оседает в библиотеках, о наличии которых я тут же уточнился у стражей при воротах, которым мне пришлось отдать Гер, и получить взамен девять мелких, с ноготь монеток, выполненных кажется из меди, и именуемых хет. В одном гере оказалось аж двенадцать хет.

Библиотека отсутствовала, о причинах чего, страж уточнил, усмехнувшись, произнеся "Мы все-таки приграничный город, вот в столице, нашей области, там да библиотека имеется". Однако он не отправил меня лесом, как это было бы сделано в моем мире, а посоветовал найти лавку Дизе Гетара, который торгует книгами, и за отдельную плату позволяет читать книги, содержа читальную комнату. "К тому же неподалеку есть приличная недорогая таверна "Облако Стука", семь хет за день".

Кстати о стражах, они были очень хороши, смотрелись просто потрясающе. Кафтан, вроде так называется старый аналог шинели, был выполнен из ткани, имеющий металлический блеск, а то, как они старались держать линию, нет, не строя, скорее личную расстановку по отношению друг к другу, перекрывая слепые зоны, и возможные направления атаки. Вообще ребята явно на голову больные, тут же сплошное однообразие службы, и сохранять постоянную боеготовность, должно быть накладным для психики, представляю, как они отрываются, потом после рабочего дня.

Внутри крепостной стены, город напомнил мне чем-то маленькие европейские городки, начала девятнадцатого века. Такие же ухоженные дома, каждый из которых имел внешнее индивидуальное оформление, как формы, так и цвета. Каждый дом гармонично вписывался в общую картину, создавая некое чувство комфорта и эстетики. Я с большим удовольствием поселился бы в этом городке. Наверное, так и сделаю.

А вот прохожие меня сильно разочаровали, какие-то они холодные. На попытку задать вопрос, многие просто шарахались от меня, другие вежливо выслушивали и со словами "Не знаю, где-то на окраине" или "Ищите в квартале серых". Минут через двадцать, я начал закипать, и больше думать, как бы не сорваться.

Но все обошлось, девушка, молодая, и очень красивая. Вьющиеся волосы, не пойму только цвет, толи шатенка, толи блондинка, высокая грудь, подчеркнутая талия, но не худющая как скелет на подиуме. Я даже на краткий миг вспомнил, что я все-таки мужчина-демон, а не просто демон, и тут же, за это, возненавидел ее.

Таверна, как и библиотека, оказалась в западной части города, в то время как я вошел в восточные ворота, и попал в квартал привилегированных, поэтому от меня и шарахались, потому, как я прошел, не там где все проходят, в южные ворота, а отвернув с основной дороги, протопал лишний километр. В общем, объяснение девушки, было очень полным, и уже через час, я нашел нужный мне квартал, сориентировался, куда следует топать, по подсказкам людей, более разговорчивых, чем элита, быстро нашел таверну, договорился с ее владельцем о снятии на десять дней комнаты.

До книжной лавки я добрался тоже достаточно быстро. Торговец оказался низеньким, лысоватым, но приятным внешне мужиком средних лет. Который, кстати, прежде чем заговорить о делах, и цели моего визита, тут же предложил мне стаканчик здешнего чая. Выслушав мою проблему, он воспринял ее очень душевно, обрадовано заявил мне, что он сожалеет о том, что годы, когда люди любили не только читать книги, но, и искали новые знания в них, канули в небытие, и теперь книги, стали лишь коллекционным товаром. Правда бывают и исключения, вот такие как я...

— Так, что вас интересует?

— Все, но в основном история, и если можно то религия?

— Одну секундочку! — и подняв колокольчик, он пару раз звякнул в него. — я распоряжусь, чтобы вам предоставили нужные книги. Кстати, нужны изыскания, или только факты?

— Факты!

— Что ж, пройдем в читальню?

И мы прошли. Маленькая зала, была обставлена резной мебелью, вдоль стены стояли пустые полки, которые правда были тут же заставлены книгами, отобранными исключительно для меня, помощником торговца, молчаливым и я бы даже сказал, уставшим юношей.

Отсчитав десять Гер, за сегодняшний день, я сел... Нет не так, погрузился, в кожаное кресло, стоящее в углу, проигнорировав стол, и взял в руки первый попавшийся труд.

Самое страшное, для меня, было не понять написанное. Языковый барьер, первоочередная проблема для таких как я, то есть для пришельцев из других миров. Поймите, языковое различие, возникает в пределах одного племени, говорящего на одном языке, но расселившегося на обширной территории. Потом меняется произношение, некоторые слова укорачиваются, а некоторые объединяются в одно, и в итоге, часть племени уже не может понять другую часть племени, что уж говорить о разных мирах. Одна надежда была на мою способность понимать текст, игнорируя тот факт, что он написан не только на непонятном мне языке, но и с использованием непонятных мне символов.

И моя надежда оправдалась, я действительно понимал написанное. По сути, я даже не читал, я просматривал, скользя взглядам по строке, а то и по нескольким, и понимал, о чем в них говориться. Очень хорошая способность, и, кстати, плюс в пользу теории о галлюцинации, во сне тоже понимаешь всякую херню, которую несут герои сновидения. Помню однажды, когда мне было лет тринадцать, я во сне заключил даже сделку с Богом, который, кстати говорил не по-русски, но я его понимал. Так что мне, в общем то повезло, так как книгу я прочитывал примерно за час, а потом осмысливал то, что прочитал, обдумывая полученную пищу для ума.

За первые двадцать часов, я прочитал шестнадцать книг, после чего, под удивленный взгляд книжника, удалился, сказав, что приду через день. И пошло поехало, проглатывая книги, будто рюмку водки, я почти стал алкоголиком, я читал, потом ходил из угла в углу, обдумывая прочитанное, выводя новые аналогии с тем, что я знал раньше, находя схожие факты в собственном мире, чтобы быстрее усвоить полученные знания.

В таверне на меня смотрели с подозрением, хотя помалкивали, все-таки они понимали мои редкие заходы к себе в комнату, доступным им воображением, и в меру своей испорченности. Почти ни с кем я не сходился, ведь пока стоило собрать информацию, а потом уже можно кого-нибудь и по расспросить. Тем более, нужно узнать о пытках, все-таки, это искусство, не дать жертве окочуриться раньше срока, но при этом сделать боль невыносимой, что очень сложно, ведь человек такая скотина, что ко всему привыкнет, даже к длительной пытке, главное перетерпеть первое время, а потом боль притупляется, мозг начинает фильтровать ее, игнорируя.

В общем, что я узнал о мире, где оказался. Первое это коснусь магии. Как оказалось, магия имела аж три ветви. Первая, собственно магия, то есть умение сплести энергетическую вязь, которая, активировавшись, изменит часть базовых законов мироздания, позволив наступить, определенным последствиям, которые желает маг. Это мне напомнило программирования, и по аналогии, маг писал программу. Например, тот же файербол, был очень сложным плетением. Во-первых, внешний слой программы-заклинания, создавал, условия при которых плазма возникала между пальцами мага, при этом, область вокруг этой плазмы, обладала почти нулевой теплопроводностью и имела мощное магнитное поле, которое удерживала бы эту плазму. Второй слой программы, описывал, координату возникновения шара, наверное, основой для ее расчета служила кисть руки. Третий слой, был ключевым, и именно он при поражении цели создавал условия, что малый шар, заставлял вспыхнуть само пространство. Но это все мои выкладки, возможно, что я неправ. Эта магия делилась на множество школ, основным отличием между которыми, было в первую очередь источник, откуда бралась сила, для создания плетения программы-заклятия.

Вторая ветвь магии, колдовство. Тут все просто, маг не тратил ни грана силы, а использовал сам мир. Произнося определенные слова, или творя жесты, танцу, или рисуя, или еще вытворяя какой кульбит, колдун подбирал ключ, к определенному событию, выгодному магу. Тут все тоже, только колдун выступал в роли пользователя. Он вводит команду, и получает результат, вот только прога написана как бы заранее.

Третье направление магии, я затрудняюсь дать четкое определение, но, скорее всего это настоящие творцы. Если первых можно назвать хакерами, которые ломают основную мировую программу, и пользуют по сути дела этот самый мир, а вторых простыми пользователями, то эти были настоящими творцами. Они писали свои собственные программы, которые в отличии от хакеров-магов, были полностью жизнеспособными, и самодостаточными, а не удалялись через некоторый промежуток времени.

Теперь коснусь, здешнего мира. В этом мире было три континента, разделенных мировым океаном. Два материка были расположены друг к другу, примерно как Африка и Евразия, или Северная Америка и Южная, а вот третий, был сильно отдален, отчего, с ним связь осуществлялась очень медленно. Кстати третий континент единственный не имел государственной раздробленности и проставлял собой анархическое общество, где правили кланы, каждый из которых имел свои ячейки почти в каждом тамошнем городе.

По истории можно сказать, что воин было очень мало, зачастую все ограничивалось локальными конфликтами, которые уже через семь дней прекращались, и если атакующий сохранял под своей властью завоеванную территорию, то она оставалась за ним после окончания конфликта. Я долго не мог понять, отчего такое, но потом познакомился с пятисотлетней войной, которая охватила весь континент, примерно две тысячи лет тому назад, когда почти вся цивилизация, тогда имевшая огромное население, потеряла более чем девяносто процентов человечества, а часть народов и вовсе были полностью истреблены. После этой войны, был создан Манифест, запрещающий вести войну более семи дней, задействовать в конфликте армии большие, чем тридцать тысяч воинов, а также самое важно, запрещающая магам, выше уровня мастера принимать участие в них. Гарантом выступал Орден Карающих, устраняющий не только тех из правителей, кто нарушал Манифест, но и истребляющие столицу, засеивающую землю солю, уничтожающих во всех книгах, имена несчастного правителя, но самое главное, полностью вырезающие все дворянство, до последнего представителя рода. Такие меры, проводились только дважды. Первый раз, через сто лет, после Великой Войны, а второе, через четыре века. Тогда было уничтожено порядка восьмидесяти родов, но это относительная цифра, так как уничтожая столицу, Карающие не щадили вообще никого и ничего, даже архивы.

Теперь немножко нужно коснуться религии. Религий было много, и в основном они были построены по типу религий нашего античного мира, были, правда и две веры в которых был лишь один бог. Светоч, ну с ним мы хоть и незнакомы, а вот с его первожрецом познакомились очень близко. Вторым был Искупляющий, аналог Христа, вот только этот Искупляющий оставил не только слова, которые потом были переложены на бумагу, но и ко всему прочему хорошие труды, где на каждую заповедь, он дал пояснение о том, как стоит ее трактовать. Так что самый последний грешник и вообще, любая тварь желающая получить искупление, запросто могли его получить. Вот только, милосердия в этой религии не было, точнее оно было, но постулат "Все грешны, и для всех одно искупление, смерть" не оставляет маневра для трактования. Еще можно сюда отнести культ Великого Отца, который, правда, в последнее время стал терять свои позиции.

Кстати меня очень привлекло имя одной из Демонесс, Мааг — Мать Демонов. Некогда она была богиней любви, и имела неосторожность полюбить сама. Смертный не ответил ей взаимностью, и тогда любовь обернулась ненавистью, и некогда грациозная и красивейшая из женщин, обернулась злобной и ужасной фурией. Вместо рук и ног, змеи, вместо грудей, головы львиц, откусывающих руки несчастным мужчинам, а вместо красивого лика, голова ящерицы. В общем, у здешнего народа фантазия рулит. Вот только привкус, оставшийся после того, как я произнес ее имя в слух, остался не сказать, что уж больно приятным. От него веяло силой, и резкостью, а также падалью, в общем, неприятное имя. А на втором повторе, я и вовсе краем взгляда отметил движение, которое не могло быть игрой тени. Но когда обернулся, то ничего не увидел, дальше экспериментировать не стал.

О мироустройстве, можно сказать, что он воспринимался как Океан. Мир был тонкой пленкой масла, на поверхности Бездны, пристанища демонов, и над этой пленкой был воздух, обитель Богов. Правда, на полях книги было имя Вадиез Аккад. Спросив у книжника об этом имени, я стал свидетелем, как человек может бояться имени. Сначала он побледнел, и подпрыгнул от неожиданности. Потом, сжавшись внутренне, поинтересовался, где я слышал это имя, и, узнав, что оно написано на полях его книги, он сразу же кинулся в читальню, и, найдя книгу, сразу же кинул ее в камин. После пары кувшинов вина, мне все же удалось разговорить его, и он мне поведал следующее.

Лет триста тому назад жил сильнейший демонолог, которого не смогли превзойти до сих пор. Он написал труд "Этор", что переводилось, по словам все того же Вадиеза Аккада, как "Тайна Истока". В этом труде, он, используя аналогию с Океаном, утверждал, что чем глубже демонолог погружается в Бездну, тем могущественнее демон, тем сильнее и соответственно опаснее. Но, есть Демоны, которых бояться даже те, кто обитает у самого дна, и они обитают в Истоке Мира, там где все началось, еще до рождения Богов и самого этого мира. А дальше, этот демонолог сделал вывод, что Боги, это те же демоны, при чем не самые могущественные, а так середнячек, которых смогли поднять из глубин, и благодаря демонологу-неудачнику, неспособному удержать призванных, мир получил Богов. Аккада, забросил демонологию, сделав то, к чему призывал всех своих братьев по профилю, как он говорил "Дабы не призвать тех, для кого боги, всего лишь свеча, которую можно с легкостью затушить". За столь крамольные слова, бедолагу сожгли, а прах подвергли столетнему сожжению, так что от него в итоге даже праха не осталось, а труды были уничтожены. Но потом стали всплывать уцелевшие книги, они переписывались, цитировались, и в итоге Советом Веры, было решено предавать пламени не только того, кто распространяет книги, но ко всему прочему еще и отправлять на костер всю его семью, а также дом и землю, где он жил.

В общем, весело получалось, интересно тут люди живут.

Проведенное время за книгами расширили мой кругозор о мире, но при этом не дали частной информации, то есть, проще говоря, я знал о том, что фермер выращивает зерновую культуру, но вот какую именно я пока представлял слабо. И для того, чтобы устранить сей недостаток, мне нужно было с кем-то поговорить по душам, и непросто поговорить как с книжником, с ним, по сути, я и не говорил, а вытягивал слово за словом. Да и помогло, если честно большое умение пить, ведь когда пытаешься перепить кого-то, это главное закусывать, но не запивать, ни в коем случае. Хотя советчиков очень много, как собственно и рекомендаций в этой сфере человеческого бытия.

+++

Деньги таяли на глазах. За продажу одного алмаза, я получил пятьдесят семь золотых, или семьдесят две геры в здешней валюте, кстати, один гер мне удалось выторговать сверх того, так сказать округлить. Сорок гер я потратил на штраф, плюс к тратам присоединилось еще и десять в читальне, и еще за комнату в таверне шесть гер, и того мои траты, составили пятьдесят шесть гер, и последний гер, был разбит на мелочи. В общем, я потратился впритык, и поэтому пришлось искать лавочку ювелира.

Торг был подобен боестолкновению двух армад. Ювелир сначала назвал цену в полсотни гер, чем меня очень рассмешил, и я сразу в лоб поднял цену до трехсот, расхваливая камень, его огранку, размер, прозрачность и вообще, доврался до того, что мол, камень принадлежал некоей королеве, которая подарила его своему любовнику. В свою очередь тот решил, изготовить комплект, и распилил его на шесть частей, каждый из которых был огранен лучшими мастерами. Доврался до такого, что камни сменил четверых хозяев, при этом их путь был отмечен кровью. В общем, рассказал красивую сказку, которая понравилась ювелиру, и, сказав "Ладно история интересная, за нее отдельно дам еще сверху десять гер, и того девяносто две".

Из лавки я вышел, в плохом настроении, все-таки если по курсу переводить, то получалось, что я выручил чуть больше семидесяти трех золотых, и до ста, эта сумма ну ни как не доходила. Я был огорчен, огорчен настолько что, идя по улице, искал, кому бы помочь решить все проблемы этой жизни?!

Еще два дня, я провел, просто валяясь в номере и ничего не делая. Мне в номер, в строго оговоренное время, приносили съестное, а после приходили и забирали посуду. Мне хотелось просто поваляться и ничего не делать, так скажем смачно плюнуть на окружающих, которых собственно и не было.

Казалось, что на меня опустилась депрессия, или захватила, смотря как это сказать, особой разницы вроде бы и нет, но если вдуматься в словосочетания, то смысл фразы, все же различен. Мне лично ближе фраза "я погрузился в пучину депрессии", как-то понятнее. Главное, что причин для депрессии не было, или я их не видел.

Когда я все же смог себя заставить встать прогуляться по городу, то первым делом решил, перекинуться парой слов с хозяином таверны. Разговора не получилось, потому, как он ушел в Храм Искупления. Оказалось, что Гокхейм, единственный город, где религия Искупления была официально разрешена, и была возведена Чаша Искупления, проще говоря, Храм. В зале на меня были нацелены взгляды всех тех, кто сейчас находился там, а это шестнадцать человек. Как я понял, из тех фраз, которыми я перекидывался со служанками, и слышал, когда тренировался с преображением, у меня сложилась особая репутация, толи убийцы, выслеживающего свою жертву, которая вот-вот должна прибыть в город, либо имперского ревизора, инспектирующего деятельность аристократии и элиты.

На улицу я вышел, даже не зная куда идти, и недолго думая, я сделал просто, пошел туда, куда смотрели глаза, ведь по сути если сомневаешься, что нужно сделать, делай то, что приходит тебе первым, а остальное, отбрось.

Я решал для себя одну из делем, а именно моя легализация в этом мире. Во-первых, для этой цели идеально подходила армия, но армия в Империи была минимализирована, по крайней мере, согласно книг, и формировалась исключительно из аристократии. Стражи, тоже подходили для моей цели, но при этом возникала непреодолимая проблема, заключающаяся в том, что Сохраняющие, а именно так назывались здешние стражи, были наследуемым сословием, передающимся от сына к сыну. При этом право стать Сохраняющим, сохранялось в течении трех поколений. Поэтому мне туда путь был тоже заказан. Второй способ, это поступить в какую-нибудь гильдию, где и сделать себе имя, тем самым легализовавшись. Но гнуть спину на подмастерье, будучи безымянной чушкой, я не собирался, и я видел, только один путь, а именно Закон.

Здешний Закон, был аналогом преступного мира, правда легализованного, и узаконенного соответствующим Указом Императора, черте знает, когда принятым. Так, например, квартал, где я поселился, контролировал именно Закон, все лавочники отстегивали долю тому или иному Дому Закона, которые грызлись друг с другом. Правда всякая война между Домами Закона, пресекались немедленно, и в данном случае судьей был Сход Глав Домов Закона. В итоге мы имели Империю в Империи. Каждый Дом устанавливал свой Закон, но при этом над Законом были Правила, которые нельзя было нарушать ни кому, этакие понятия, по которым судили всех. Я еще не до конца понял разницу между Законом и Имперским Протоколом, но Закон был силой, с которым считались, хотя и не уважали.

Первое, что меня привлекло, шум, характерный для любой драки, я даже вспомнил свою молодость. Решив посмотреть, что там, свернул в переулок между домами, который оказался тупиком, перекрытый деревянным забором. Трое подростков, примерно четырнадцати пятнадцати лет, избивали четвертого, при этом непросто избивали, но именно запинывали. Не люблю, когда бьют лежачего, еще больше не терплю, когда на одного наезжают сразу двое, а то и трое. Считаю, что так может поступать только законченное быдло. Но сейчас мне было интересно посмотреть на это представление с точки зрения решения собственной делемы, поскольку эти подростки явно имели выход на Закон, да и проще их будет разговорить, не нужно будет отрывать кому-то из них голову, чтобы другие заговорили. Так что я ждал, когда дети утихомирятся, утолив жажду самоутверждения, и по расспрашивать их. Однако когда один из тройки стал, особо остервенело пинать в голову несчастного, я не выдержал.

— Э, ботва, кончай злобствовать — выкрикнул я, и, оттолкнувшись от стены, быстро направился в сторону тройки, которые тут же забыли о своей жертве.

Не сказать, чтобы эти были одеты плохо, но все же было понятно сразу, что они простые уличные оборванцы, правда в сравнении с их жертвой они были одеты очень хорошо, потому как имели более широкий гардероб, в отличии от штанов, перехваченных веревкой, и давно потерявшей цвет безразмерной рубашки, которой четвертый был обернут как простыней.

— Дядя, шел бы ты дальше, а то ведь зашибем ненароком! — произнес самый высокий, и как я понимал старший, вожак стаи.

С детскими бандами всегда трудно, потому как поодиночке они тише тараканов, но вот в стае, вообще не умеют соотносить силу. Взрослые сразу чувствуют силу, если конечно не законченные отморозки, замершие в развитии на уровне подростка, и один, хорошо подкованный чел, может запросто не только наехать на группу, но и вывести базар. С подростками такое не пройдет, тут важна только сила и собственный авторитет, который приобретается жестокостью, и наезд на очень серьезного противника расценивается не как глупость, а крутость.

Толкнув организм на частичное преображение, все-таки их трое, причем не дети, да и оружие у кого-то должно быть, если не у всех, та же заточка, тем более в этом мире оружие норма.

— А вывезешь? — спросил я, сокращая дистанцию — Чьи?

— И не таких в канаву бросали. А прежде чем про нас спрашивать, может сам представишься?

— Да какой базар. Демон.

— Не слышал о тебе!

— Ну, ты еще молод, услышишь! Так чьи?

— Не чьи, мы сами по себе!

— А этого за что?

Вместо ответа, все трое усмехнулись. Взгляд наглый, еще чуть-чуть, и бросятся. Как жаль, они бы мне пригодились, но подойдет и четвертый. Что ж, раз не договориться, то незачем и воздух сотрясать.

Они все же начали первыми. Один бросился в ноги, другой шагнул вправо, чтобы обойти со спины. А вот говорливый, решил попробовать боковой удар в челюсть. Дурак, если ты ниже, то нужно использовать нижние удары, тем более, что они куда более эффективнее.

Шаг назад, и вправо, тем самым тот, что ушел вправо, сам сократил дистанцию между мной и им, при этом перекрыв собой маневр к моей персоне для своих товарищей. Тот, что бросился в ноги, провалившись в пустоту, потерял равновесие, и чтобы не рухнуть ему пришлось, сделать несколько лишних шагов.

В одном фильме мне нравился момент, как ангел свернул голову полицейскому, при этом это выглядело, будто он сделал это походя. И честно сознаюсь, я попробовал этот трюк в этот раз. Резко, поднырнув под попытку нанести свой удар, я положил руку на темечко, сжал, и резко повернул голову. Было очень трудно, не пройди я преображения усилившего мои мышцы, и реакцию, наверняка ничего не получилось бы, а так все вышло просто потрясающе, я даже усмехнулся, а парень упал под мои ноги. Перешагнув через него, я тут же скользнул к слегка ошалевшему от неожиданности вожаку. Быстро схватив его за горло, я второй, раскрыв ладонь, и использовав как копье, вонзил ее, на уровне ключицы. Пробив ткани кости, и мышцы, я сжал остов ребер, и резко дернув на себя, при этом удерживая парня на расстояние, я прямо выломал верхний ряд из четырех ребер. Отбросив всю эту мишуру и отпустив тело, чтобы оно рухнуло, я повернулся к третьему. Он уже и не думал нападать, в глазах застыл ужас, и, отступая, он смотрел то на труп вожака, то на ребра, а потом, увидев, что я смотрю на него, он развернулся и побежал.

Отпускать парня нельзя было, но и остановить его, не привлекая к себе внимания, я просто не мог себе позволить этого, по крайней мере, пока. Поэтому, не тратя времени, я подошел к четвертому.

Он был в беспамятстве, лицо разбито, наверняка все тело в синяках, Короткая стрижка, будто обкорнали, и, несмотря на пацанский наряд, он больше на девку походил. Наверное, и получил в зубы, за это. Ладно, любишь кататься, люби и возить, а на этом подростке я собирался прокатиться. Так что, подняв его тело на руки, пошел к себе.

+++

Встревоженными взглядами меня проводили до лестницы гости таверны. Видимо часть их теорий обо мне сегодня нашли очень весомый факт. Зайдя в комнату, бросил тело на кровать, после того как эти дни я походил в кожаной одежде, брезгливость у меня слегка притупилась. Дернув за шнурок, дождался, когда в комнату войдет служанка, и попросил ее прислать лекаря, а также приготовить ванну, уж больно паренек был грязен, да и от крови придется отмывать. Также попросил найти что-нибудь из одежды, так как та во что он был облачен, просто не годилась, вся изорванная и в грязи.

Когда служанка ушла, первым делом закрыл дверь, после чего, преобразился, полностью, чтобы оценить полученные в ходе избивания травмы. И тут же выматерился, запуская преображение обратно.

Во-первых, и самое поганое, это была девочка, и это было единственной проблемой, остальное было так побоку. Второе, у нее в организме была тьма паразитов, нет, конечно, не так, чтобы уж она кишела, но и того, что я увидел, меня, аж передернуло. Третье, у нее было сломано шесть ребер, два треснутых. Были растяжения связок, внутренние кровотечения, в области груди и живота. Челюсть была тоже сломана, точнее была большая трещина. Часть зубов отсутствовало, при чем все раны были свежими, так что ей досталось серьезно.

Лекарь пришел через час, за который девка, так и не пришла в себя. Он принялся ее осматривать, предполагаю, что аналогично моему осмотру, только на уровне энергий и ощущений.

— Семь Гер! — только и сказал он, повернувшись ко мне, а я вместо ответа просто кивнул.

Устроившись поудобнее, лекарь опустил руки на живот девчонке, и замер так на полчаса. Синяки, ушибы, ссадины, даже опухоль спадала у меня на глазах, а через пять минут и вовсе исчезли. Меня так и подмывало посмотреть на работу лекаря, более детально, но я просто не стал рисковать, а ну почует, а мне пока нужна тишина. К концу сеанса, девочку даже слегка затрясло, но в себя она так и не пришла.

Отсчитав названную цену, я попрощался с лекарем, который сказал, что ей нужно будет поесть, потому, как он использовал силу ее организма, и он сейчас истощен. Как только он ушел, я тут же прикрыл дверь и, преобразившись, был поражен. Девчонка была как новая, ни одна кость не была треснута, мышца в полном порядке, ни кровоподтека, ни синяка, даже паразиты исчезли. Вот бы мне так научиться!

Раздался стук, и я в срочном порядке вновь преобразился в человека. За дверью оказалась служанка, принесшая одежду. Не глядя, я сунул ей Гер, так как создавшейся ситуацией был просто захвачен и на такие мелочи как деньги просто не обращал внимание.

Бросив, одежду рядом на стол, я уселся в кресло, думая подождать пока она, проснется сама. Однако усидел всего лишь пару минут, после чего, встав и подойдя к кровати, просто залепил смачную пощечину...

Она дернулась, и попыталась нанести ответный удар, поэтому пришлось, перехватив руку, сильно сжать ее, причинив ей боль. Она сжала зубы и выдохнула сквозь зубы, а когда я отпустил ее руку, отползла, буквально вжавшись в спинку кровати.

— Проснулась — сказал я, глядя на нее — раз не спиться, то вот одежда — кивок на стол — тебя ждет ванная, потом пойдем, перекусим. Заодно поговорим, расскажешь, что к чему в этом городе, о Законе, и главах Домов...

Встав, я направился к двери, печенкой ощущая ее взгляд, а главное, обоняя адреналин, закачиваемый ее надпочечниками в кровь. Что ж значит, придется приставить сторожку, хорошо, что шнурок вызова служанки, находится как раз у двери. Дернув за него, я обернулся на свою гостью, и с минуту мы тягались в переглядки. Собственно сейчас на постели сидел не человек, а маленькая волчица, готовая вцепиться в глотку, и при первой же возможности дать деру.

— Проследите за тем, чтобы она — кивок на девочку — не сбежала, я хочу с ней поговорить. Заодно помогите ей принять ванну, и приодеться. Если начнет противиться, то позовите меня, тогда я сломаю ей ноги и руки. — обе при этом вздрогнули — Зала пуста?

— Да, людей сегодня не так много.

— Хорошо, приведите ее, после ванны в залу, она должна будет поесть! Я буду ждать там.

Развернувшись, я вышел из комнаты, что-то говорило мне, что у девчонки желание противиться поубавилось, так что не сбежит. Конечно, если служанка позовет, то придется ломать и ноги и руки, раз сказал, то нужно сделать, в противном случае, я дам пищу для того, чтобы думать, что я пустослов, на улице не любят пустословов.

В зале действительно оказалось, против обычного мало людей, всего три стола из пятнадцати, половина уже разошлась, по этому выбор был очень богат. Я занял место в самом дальнем углу, все-таки разговор предстоял тяжелый, да и инстинктивно я выбрал место хорошо просматривающееся.

Заказав по больше мяса, варенного и тушеного, а также молоко, пару салатов, пироги с грибами, я стал ждать. За последние дни, я убедился, что в еде я нуждаюсь, но не в таком количестве, как раньше, я нормально мог перенести и трехдневную голодовку, а ел, скорее по привычке.

Заказ был исполнен почти одновременно, всего на каких-то пять минут раньше, чем в залу вошла девочка. Причесанная, умытая, и одетая, пусть и не в платье, но в одежду чистую, и можно сказать высшего качества, чем была ранее. Красочная сорочка, выполненная в синих тонах, штаны, заправленные в гольфы, мягкая обувка, выровненные волосы, раньше их будто обкорнали. В общем, в залу зашла не нищенка, а красивый ребенок, хотя дети все красивы, так же как и щенки, котята.

Она шла как-то неуверенно, видно было, что в ней борется два чувства, сбежать и страх, которого, кстати, раньше не было. За одним из столов, появление девочки, вызвало не здоровый ажиотаж, было видно, что двое из пятерых, сидящих узнали ее, один даже поднялся, но его товарищ все же схватил его за рукав, и дернув кивнул в мою сторону.

— Она к контрактнику. Потом... — и кивок в мою сторону.

— Садись — сказал я девочки, когда она подошла к моему столу — Поговорим, а потом ты можешь идти куда угодно!

Она посмотрела на еду, с такой жадностью, будто это была не еда, а все сокровище мира, хотя собственно так оно и было, спросите, что дороже жареный кусок мяса, или мешок золото, и знающие люди назовут сокровищем как раз мясо.

— В постель не лягу — впервые я услышал ее голос, мелодичный, красивый голос.

— А я и не прошу тебя разделить со мною постель. Я не трахаюсь с девушками, которые младше меня на два года, это мое собственное табу.

— Тогда, что вам от меня нужно.

— Я уже говорил — и видя ее замешательство более настойчиво проговорил — Садись и ешь, мне одному все равно это не съесть. А от тебя, мне нужна только информация об этом городе, а точнее о людях, этого города.

Она не охотно отвела взгляд от еды и посмотрев на меня. Что она там увидела, я не знаю, но села за стол, и уже не скрывая своего голода, начала есть руками, хватая все, до чего могла дотянуться. Я усмехнулся.

— По аккуратнее, а то подавишься, и мне будет не с кем разговаривать.

Кивнув в знак согласия, она слегка снизила обороты, но только слегка. Я позволил ей насытиться, слегка пощипывая руками куриную грудку. Я смотрел вперед собой на то, как этот ребенок набивал себе желудок, понимая, что по сути надо было нечто подобное сделать еще раньше, когда я только пришел в этот город. Но сейчас я знал об этом мире, куда как больше и знал, что нужно спрашивать, о чем можно интересоваться, а о чем не стоит спрашивать на людях, да и в одиночестве лучше не касаться данной темы.

Через десяток минут она откинулась на спинку стула, сытая, и я бы сказал довольная.

— Продолжим? — вместо ответа она кивнула — Хорошо. Расскажи мне немножко о себе...

— Это вам зачем? — удивленно спросила она.

— Мне просто интересно, почему ты живешь на улице, почему не нашла к кому прибиться, и почему тебя избивали те недоумки?

— Мы договаривались о другом!

— Ну почему же, мы договорились, что я задам вопросы, а ты на них ответишь. Вот я и спросил...

— Моя жизнь, это моя жизнь, спрашивайте о другом, отвечу.

— Ладно, не хочешь говорить, не надо, расскажи о Законе в вашем городе. О домах Закона, и их Главах. Но особенно меня интересуют люди, примерно моей комплекции и похожие внешне на меня, имеющих не отмороженную репутацию, но и не лохов...

— У нас один Закон — после того как я замолчал, а она поняла, что продолжения моих слов не последует начала она — Дом Гокхейна, контролирует Серый квартал и всю западную часть города. Возглавляет Дом, Шанд, или как его все называют Филин....

Дальше разговор не пошел, так как вошедший в таверну мужик направился к нашему столу, и когда, она увидела его, то оборвала свое повествование, вся при этом, напрягшись, готовая сорваться в любой момент.

— Привет крыса! — голос неприятно, срывающийся на крик, и визгливый — А тебя уже все обыскались.

— А че меня искать....— ответила девченка.

— Верно, ну вставай, пойдем, тебя Оксед ищет, хочет узнать, что с его мальчиками стало.

— Паря, а тебя не учили вежливости — не выдержал я, — не видишь, мы разговариваем...

Это было даже смешно, он изобразил на лице такое удивление, будто только что заметил меня. Девочка начала вставать, а это мне уже не понравилось, куда больше чем наглость гостя.

— Сиди, мы еще не закончили.

— Вы закончили — и повернувшись повторил — пошли.

Я задышал глубже, вилка, которую я крутил в левой руке, уже давно была согнута из-за напряжения эмоций, которые поднимались из меня. Нет, правда, не хотел я убивать этого дурака, и вообще никого ни хотел убивать. Наверное, все бы решилось мирно, но девочка все-таки встала под его взглядом.

Ни слова больше не говоря, и я встал, уже не контролируя себя, схватил чела за плечо, и развернул к столу. Из-за предварительного частичного преображения, что, кстати, произошло практически помимо моей воли, мои движения были слишком быстрыми, и он просто не успел среагировать, и я с легкостью схватил его за патлы.

Как говорил мой знакомый, длинные волосы, для тех, кто живет улицей, это верный признак, либо заводилы, либо битого, потому как противнику, достаточно просто ухватить за волосы, и все, можно его подтягивать к кормушке.

Отведя голову, я силой опустил его на столешницу, разбивая тарелки, чашки, кувшины. Потом резко поднял его голову, и вновь опустил ее. Так я повторял раз десять, снося дураку нос, сдирая кожу, выбивая зубы, о край стола, а потом и вовсе колотил до тех пор пока доска стола, пятидесятка, не доказала, что она менее твердая, чем череп.

Кто-то дернул за плечо, развернув меня к себе, и тут же получил удар моего кулака снизу в челюсть, да так, что раздался хруст позвонков и сломанной челюсти. Почти все, кто сидел за столами, уже были на ногах, но нападать еще не решались.

Появился вышибала, и, поигрывая дубинкой, двинулся в мою сторону, а я на встречу. Меня всего трясло, от предвкушения этой драки, тот, который сейчас валялся с разбитым черепом, в луже крови, и тот который решил меня утихомирить, только раззадорили. Мне хотелось закончить преображения, но я понимал, что кайф тогда будет уже не тот.

Через мгновение, удар дубинки я принял на левую руку, и увидел ошарашенный взгляд не только вышибалы, но и свидетелей, потому как дубинка просто переломилась, а я, схватив за грудки громилу, крутанулся, посылая тело в полет. Схватив стоящий рядом стол, я бросил его следом, накрыв им беднягу. Подойдя, к слегка потерявшемуся вышибале, я помог ему подняться, после чего, просунув указательный и средний палец в рот, ухватился за челюсть, и выдернул ее. Крика не было, был просто выдыхаемый воздух, который, по сути, должен был бы означать крик. После чего, обхватив его голову, я погрузил пальцы в глазницы. Дернув голову, ломая позвонки шеи, я отбросил тело, и повернулся к зале.

Первым выбежал из залы хозяин, а за ним и все остальные, особенно они торопились, когда я направился в их сторону. Одного затоптали, но он оставался еще живым.

Наклонившись и почти сев ему на грудь, я, взяв его голову, начал неистово колотить бедолагу башкой об пол. Я просто не мог уже остановиться, мне хотелось крови, и чем больше, тем лучше. Когда понял, что череп уже разбит, я встал и, схватив нож с одного из столов, тут же начал вскрывать его. Вскрыв живот, начал руками ломать ребра, а потом вырывать его органы, легкие, сердце, желудок, кишки, все это я разбрасывал вокруг себя. Кстати, а ведь, и правда, что легкие крепятся к костям, они кусками отрывались, еще, когда я ломал ребра.

Поднявшись, огляделся, в зале была только та девчонка, она забилась под стол. Я смотрел на нее, а она на меня. Потом она завизжала...

— Не ссы квакуха — произнес я во всю ширь своей глотки, чем заставил ее замолчать — болото будет наше. Мы еще всех аистов раком поставим, как они и должны стоять. А крокодилов, на босоножки пустим. Теперь ни кого не бойся, тебя, ни кто не тронет, пока я рядом, слово даю.

А потом моя голова взорвалась болью, и я рухнул в темноту.

+++

Я плыл в океане, бескрайнем и бездонном. Тысячи течений неслись во все стороны, разрывая меня на части, стремясь унести мое огромное тело, вдаль. Из небытия тьмы и света, которые окружали меня, постоянно возникали оскаленные морды чудовищ, которые даже в пьяном бреду не привидятся. И наверное, все это я бы мог назвать кошмаром, если бы не одно "Но", эти твари, как только замечали меня, немедленно ретировались, исчезая.

Во сне спящий зачастую знает, что представляет тот или иной объект, а зачастую и всю его историю. Так и в мое случае, Я точно знал, что весь этот океан не что иное как время. Из всех присутствующих

Что существовало еще? Был огромный кит, который содрогался, корчась в муках, лишь потому, что я присосался к нему, подобно пиявке. Я пока не мог напитаться его плотью, кровью, потому как был, слаб, и не смогу проглотить этот кусок, но я готовил эту пищу, мой тоненький усик, уже проник в его плоть. И подобно некоторым из тварей, что плавали в этом бескрайнем океане, начал подготавливать пищу, подготавливая ее к поглощению, через внешнее переваривание.

Что я чувствовал? Только боль, как будто наждачкой с меня сдирали кожу. И эта боль была не из вне, она была нутрь меня, она была частью моего Я. Она была Мною. Боль — все, что я чувствовал, и причина была в Ненависти.

Ко Всему и Вся. Даже я не стал исключением, этого чувства!

+++

Я лежал на каменном полу. Холод и сырость, проникали сквозь одежду, и касались моей кожи, и если бы не тот факт, что сознание я потерял, будучи в частичном преображении, то давно бы уже замерз.

Я находился на дне колодца, и судя по той картине внешнего мира, которую создали мои органы чувств, я находился под землей, в каком-то обширном зале. Она была наполнена запахами людей, но это было не важным, потому как самым главным запахом, был запах сточных вод. Скорее всего, мы находились под городом, в тоннелях служащих здешним аналогом канализации. Под "мы" я понимал примерно дюжину крепких мужиков, которые сейчас обсуждали меня, и, конечно же, девочку. У меня язык не поворачивался назвать ее Крысой, хотя, судя по всему, это было, ее погоняло.

Открыв глаза, и поняв, что мой слух, нюх, и еще кое-какие чувства, отслеживающие внешнее пространство по объемам не обманули меня, и я действительно находился в колодце. Поэтому сев, и облокотившись о стену, я вслушался в то, что происходило в зале.

Единственный дискомфорт был в области висков, будто тисками сдавили. Подняв руку, я обнаружил, что лоб и виски сдавливает металлический обруч, сплетенный из тонких нитей. Когда я коснулся его, то ощутил, как он начал нагреваться, а в голове забили набаты, будто молотом по темечку. Отпустил обруч, и все стихло.

— Значит, он кинул дубовый стол, который весит под сто кило, при этом, даже не напрягшись? — голос пах силой и уверенностью, наверняка принадлежит здешнему главе.

— Да — это голос девочки, напуганный, и самое главное обреченный.

— Думаешь магия?

— Нет — голос принадлежит пожилому, при чем мне не нравиться, то, как пахнут его слова. — Он не маг. Магу хватило бы и сотой части того, что я затратил на него. Но он и не пустотник. Вообще мне его аура не нравиться, в ней столько смерти, разрушения и хаоса. Я бы его прямо в таверне под Клинок Света пустил бы, но знал, что ты захочешь с ним парой слов перекинуться.

— Ты же говорил, что Удав, у тебя всю силу выпил, а Клинок, требует больших сил...

— Тут ты прав, на Клинок у меня сил не осталось. Надо кстати накопители положить в узел силы, чтобы напитались — в голосе послышалось беспокойство — а то голым себя чувствую?

— Филин, че с ней делать? — другой голос, явно шестерка.

— Она больше не нужна.

Пахнуло кровью, и еле различимый стон-крик, правда, не полноценный, а какой-то приглушенный. Ну, тут и гадать нечего, девочку прирезали. Звук шагов направился к тому месту, где расположился я. Потом надо мною возникли силуэты людей, они смотрели на меня, а я на них.

— Пришел в себя! — удивленно воскликнул седой — Черт, да от удара Удава такой силы, я бы весь город вырубил на сутки!

— Может он сильнее тебя? — высокий, полный мужик.

— Да не маг он! У него сила на третьем слое ауры, а должна быть на шестом, да и та ни пойми какая, он ведь и огненный и воздушный, и талисманник ко всему прочему. А вон там видишь, ниже мериады Гфета, характерный цвет воина, а не мага. Так что он в личине.

Другие переговаривались шепотом, да и разговор их не представлял для меня особой ценности, кроме разве того, что седой, был здешним магиком, при чем не из слабых, мастер. А вот тот, который был здесь за главного оказался не кем иным как Филин. Все это вкратце рассказал один из его кодлы, проникновенно рассказывая о том, как магик вырубил меня, когда вошел в таверну и увидел меня всего в крови. Оказалось, что он ту таверну любил, кухня нравилась, да и хозяин таверны был его младшим братом. Такое называют одним словом "НЕПОВЕЗЛО". Хотя, как посмотреть... Один черт с Филином я планировал встретиться, правда не вот так.

— Ну что скажешь? За что Неказата убил, да и бучу в таверне устроил вообще? А заодно поведай, зачем мальчишек Оксида завалил? — в голосе чувствовалась скука, будто каждый день вот так вот с людьми разговаривает.

— Они были невежливыми. Когда двое разговаривают третьему не нужно лезть!

— Это точно. Вот только это мой город! И в этом городе, Бог я. А значит, мне решать, когда и к кому третий влезет в разговор. Потому как этот третий работает на меня!

Мне не нравился разговор. Когда оппонент дает понять тебе, что все что ты говоришь, его совершенно не интересует, ибо он уже принял решение, то такой разговор даже не стоит продолжать.

— Что с девочкой?

Вместо ответа улыбка. Понятно, менять тему разговора он не хочет, жаль.

— Филин, у него нашли еще и камешки.

Мужик обернулся, и, судя по всему, ему что-то передали. Потом мат, и кто-то бьет своего.

— Ты что сука, меня на сделку развести хочешь? — на этот раз ярость в голосе явственна, такие люди любят разыгрывать чувства, но сейчас он не играет, да и страх, проявлять они не любят, а он тоже присутствует.

— Филин — сквозь зубы проговаривает, выпуская воздух из легких, тот, кто видимо передал мои камешки — Да ты че, я же ничего такого!

Рядом упало пять алмазов, моих алмазов. Суки, не люблю когда, отнимают мое. А потом Филин сделал то, чего не стоило делать, хотя бы просто из того, что плеваться очень плохо. Эту мысль, мне вбил в голову, мой друг.

Филин сплюнул в колодец, на меня.

— Знаешь, мне, такой как ты нужен. Будешь убивать не для себя, а для меня. А твою бешенность, мы приручим...

Блин, один раз я уже потерял контроль над собой, там, в таверне, второй раз не хотелось. Но на меня вновь накатывало, подминая под себя мое сознание, мою волю и здравомыслие полетело в топку.

Лоб жгло. Я не мог почувствовать, свое демоническое тело, я звал к нему, но преображения так и не начиналось. Взамен голову пронзила раскаленная игла, табун зайцев, отбивала дробь на моем черепе, а раскалившийся обруч, уже не просто обжигал, он поджаривал мой череп, пахло паленой плотью.

И я завыл. Завыл, выпуская свою боль в крике. Крик помог, мне стало легче. Ухватившись за обруч, игнорируя шипение, поджариваемой плоти, кто хочет барбекю, и боль в пальцах, я отрывал обруч от своего черепа. Мне казалось, что обруч отрывается с плотью, как собственно оно и было, потому, как он сросся с кожей.

Обруч треснул под рукой, и боль тут же прошла. Я поднял голову, и вгляделся в меркнущие улыбки тех, кто наблюдал этот бесплатный спектакль, они не могли не заметить, как одежда, начинает срастаться с кожей, и подменяться хитиновыми пластинами.

— Всех убью, один останусь....

+++

Я оттолкнулся от пола, взмывая на три метра, выпрыгивая из колодца, и уже на пике заканчивая свое полное преображение. Ударом хвоста, я перебил хребет двоим, стоящим у колодца.

Филин, пришел в себя быстрее магика, и бросился к выходу из залы, а магик решил применить что-то из своего арсенала, правда я так и не смог узнать, что же именно он решил опробовать на мне. Жало хвоста разделилось на три части, превращая хвост в подобие червя, и когда магик уже начал выкрикивать слова, хвост метнулся к его голове, и заглотил ее. Я был поражен, хотя бы тем, что мое тело, выкинуло новый фортель, открывая нечто новое во мне. Теперь, что я задницей жрать буду?

Оказалось, что нет. Уже через три секунды, через глотку магика, в желудок погрузилось яйцо, которое явно попало к магику через мой хвост. Яйцо раскрылось, выпуская, пять тонких червеобразных тел, которые, присосавшись к стенкам желудка, отрастили тонкие нити. Эти нити вгрызались в плоть, срастаясь с капиллярами кровеносной системы, и через них устремившись к венам. Расширив кровоток до нормального русла, паразиты начали питаться.

Хорошо, что хвост отцепил магика, иначе бы волной конвульсий, вызванных тем, что меня передернуло от увиденного, магику свернуло бы шею. Однако я отвлекся, нужно заканчивать дело. Первое Филин. Его догнать не составило труда. Два прыжка, и я оказываюсь прямо у выхода, к которому он так спешил. Удар ноги в спину, не слишком сильным, чтобы не переломился, и вот он падает. Нависнув над ним, удар раскрытой руки, теперь не сдерживаясь, от души, по ногам. Сломав кости, ног, я толкнул его по полу обратно в залу, так что хорошо, что он потерял сознание, ведь каменный пол, сродни наждачки, мелкой зернистости.

А вот за остальными мне пришлось побегать. Хорошо, что я ориентировался лучше, да и трудновато не ориентироваться, если ты видишь сеть тоннелей по сфере вокруг тебя, протяженностью в двести метров, а уж по запаху я ориентировался в сотни раз лучше чем, какая-нибудь ищейка.

На последней тройке, я решил поэкспериментировать, посмотреть, как ведет себя нервная система человека, и мозг. Я имею в виду те мгновения, когда человек испытывает боль. Для этого я медленно, с растягом ломал ноги, руки, аккуратно, ногтями поддевая кожу, сдирая ее с ребер, или со спины. Двое умерли в течении полуминуты, третий продержался дольше, но когда я начал сдирать кожу, он все же умер от шока. Что ж, интересные знания, на будущее пригодиться.

Дабы не оставлять мясо в коридорах я стащил трупы в залу. За то время, что я играл в догонялки, паразиты, поселившиеся в магике, разжирели, и увеличились в десятки раз. Его живот вздулся, и было видно, что еще чуть-чуть, и желудок лопнет.

А вот, Филин, явно приходил в себя, потому как за ним тянулся кровавый след. Он пытался ползти к выходу. Судя по нервной системе, он был куда выносливее, по крайней мере, болевой порог был очень высок, так что единственная опасность, это то, что он умрет от потери крови.

Подойдя к нему, я смотрел на его кровеносную систему ног, изорванную ударом, и осколками костей. Лишь через пол минуты, я обратил внимание, на то, что вены, по сути, имеют дублированную систему. А именно энергетическую структуру подобную кровеносной, мышечной и костной, только нематериальную. Понимая, что ничего не теряю, я потянулся к силе, разлитую вокруг меня, и растекаясь своим сознанием по этим нитям, потянул силу. В который раз, уже убеждаюсь, что в магии главное воображение.

Сила откликнулась мгновенно, тем более, что из-за устроенной мною здесь бойни, ее было через край. Восстанавливающаяся энергетическая копия, напитывалась силой легко, правда я почти потерял связь с внешним миром, устремив все свое внимание на восстановление организма Филина. Конечно, то, что восстанавливал я, было далеко от идеала, да и ходить он вряд ли сумеет, но ведь мне это и не нужно. Было интересно смотреть на то, как органика, ускорив биохимию, подтягивалась к состоянию Ка. Это я так назвал энерго тело, вроде бы так его называли египтяне.

Потом, я сидел перед ним, и в те краткие мгновения, когда он приходил в себя, мы смотрели друг другу в глаза. При этом он просил не тянуть, не мучить его, а сожрать как можно быстрее.

И я задумался о мифах...

+++

Живот магика лопнул, не выдержав разросшихся паразитов. И они, обнажив, свои пасти, вгрызлись в плоть, прогрызая себе путь на свободу. Эти странные роды, заворожили меня. Я уже не чувствовал отвращения к этим созданиям. Может потому, что я чувствовал их. Ощущал Голод, который грыз их изнутри, Ненависть ко всему живому, в которое, кстати, я не был включен, и страх... Страх перед новым миром. Впервые в этом мире я испытал страх, пусть и чужой, не мой, но было так, будто это я боюсь... Не так как с людьми, страхом которых я питался, как собственно и ненавистью...

Как только, они выбрались, они начали перегрызать связывающие их нити-пуповины, которые при этом даже не кровоточили. Повернув взгляд на меня, и на краткий миг, застыв, потом набросились на плоть магика, насыщаться.

Яд, попавший в кровь от этих маленьких тварей, убил магика, еще тогда, когда они попали в его желудок, вот только убитым оказался разум, но не тело. Поэтому, собственно и не было ни каких криков, стонов, все проходило в относительной тишине...

Кстати, когда они посмотрели на меня, я впервые испытал любовь. Это было их чувство, безумная любовь, которая правда была на самом деле лишь невротической привязанностью, толкающей людей на самопожертвование и фанатическую, рабскую преданность.

Через полчаса, малыши вымахали, до размера сенбернара. Представьте себе пять тварей, защищенных хитиновым панцирем, головой, больше похожей на голову человека с чертами змеи, а их длинный хвост, создавал впечатление, будто огромная сороконожка-наездница оседлала свою жертву, стояли в центре залы. Лично я не испытывал ни каких чувств, кроме восхищения скоростью их роста.

Видимо набрав максимальный вес, они отошли от кучи тел, и припав к полу, напряглись. По их позвонку и хвосту, прошла волна судороги. А в следующий миг, часть позвонка с хрустом отсоединилась, отвалившись.

И твари, повернувшись ко мне, жадно уставились на Филина.

Отвалившиеся сегменты позвоночника, зашевелились, и как черви поползли к мясу. Что ж новое поколение, это интересно.

Голод. Детишки были голодны. И поэтому я был вынужден отправить их на верх, тем более, что над нами располагался дом, из которого, сюда вел тайный ход. Твари оказались очень умные, и подчинялись моим желаниям, поэтому в доме все прошло тихо, как собственно и в течении этих суток, когда они таскали в залу тела, дабы прокормить ту прорву, которая размножалась в геометрической прогрессии.

+++

Я возвышался над городом, стоя на самой высокой башне восточной части крепостной стены. За моей стеной к кресту был привязан Филин, он смотрел на город, как и я, видя то, что устроила сотня тварей, выпущенная через сутки после знакомства с главой здешнего Закона. Вот только он не мог оценить всего масштаба разворачивающейся картины. Он не видел и не слышал то, что видел и слышал я. В ночной мгле играла музыка разрушения, стонов и плача, удары, дробящие кости и хитин, треск огня пожаров, начавшихся из-за магиков, положивших большую часть моих детишек, или тех, кто решил, что огонь лучше защитит их от бестий, ворвавшихся в эту ночь.

Не спорю, умерло много тварей, но еще больше народилось. Они размножались куда быстрее. А уж благодаря их ускоренной биохимии они вырастали меньше чем за получас, была бы пища, вот только их чудовищный голод, даже меня заставлял истекать слюной.

Уже половину ночи, мы провели здесь, наблюдая за этой картиной. Я специально перебрался сюда, как стемнело, и уже потом дал добро на охоту. Мне нужно было показать начало падения Гокхейма, тому, кто называл себя его богом. Я помню, что я тогда сказал ему, весь наш разговор.

— Ты назвал себя богом этого города. Что ж я покажу тебе, что я сделаю с ним. Я сокрушу его, а потом и тебя.

— Зачем тянуть? — голос, уставший и потерянный, сейчас говорит уже и не Филин, — Ты можешь сделать это и сейчас.

— Возможно? Скажу честно, я не хотел этого. Но то что случилось там, не оставляет мне выбора, да и иного способа отделаться от детишек я не вижу. Пусть горожане решат эту проблему. Кстати, я хочу тебя поблагодарить! Ты дал мне свободу, от собственных заблуждений. Я считал, что людоедство, это плохо, но голод, который я чувствую сейчас, позволил взглянуть на эту проблему под иным углом. — я сделал паузу, повернувшись к нему — Подумай, чем мясо людей, столь уникально? Почему его нельзя есть? Ведь оно состоит из тех же волокон, что и любое другое мясо, к примеру, свиньи, или лошади! Те же составляющие, отличия незначительны. И я понял, что мясо, оно и есть мясо, как жертва, всегда будет жертвой, не зависимо от принадлежности к тому или иному виду.

— Демон — филосов — впервые за все время он улыбнулся. Он бы и расхохотался, если бы у него были силы.

— Самому смешно! А как тебе это "Если после смерти, что-то есть, то бояться ее не стоит, а если ничего нет, то и страх безсмысленен, потому как нечего бояться"...

— Я сейчас плохо соображаю...

— Смерть это дар, и, по сути, я есть величайшее благо, для этого города — я вновь повернулся к городу — подумай, каждый из них боялся, жаждал, страдал. И тут пришел я, и освободил их.. Точнее это ты, освободил их, позволил мне осознать лицемерие человечества, самообман, на который оно обрекло себя. Если бы не тот плевок, и Ярость, которую я тогда испытал, возможно, этого и не было бы...

Потом мы смотрели на город, который потихоньку погружался в пучину хаоса. Даже обученная стража, их талисманы, и магические поделки, заменившие здесь пистолеты, электрошокеры и прочую фигню, не смогли помочь им.

— У меня для тебя подарок — я встал, и поднял лежащий рядом мешок — Там внизу, пока я смотрел на тебя, я увидел женщину, и твой страх за нее. Она единственная кого ты любил, и она была твоей слабостью.

Филин весь напрягся, да так, что веревки связывающие руки, врезались в кожу,

— Ты...

— Я же сказал, у меня для тебя подарок! — и, запустив свою лапу в мешок, я нащупал, то, что там лежало. Скрыв это в своей ладони, я вытащил его из своего мешка.

Подняв руку на уровень его лица, благо крест поднял его на мой уровень, я раскрыл ладонь, обнажая комок плоти, срок был достаточным, чтобы эмбрион оформился, и в нем можно было признать человеческого ребенка, мальчика.

— Это твой сын. Дом сложенный из белого кирпича, в районе Тополя. Женщина, с рыжими волосами, рост чуть ниже тебя, зовут Алгена. Она на восьмом месяце беременности, когда я вошел к ней, она чуть не родила раньше срока, но чуда не произошло, потому пришлось вскрывать ей живот...

Только сейчас до него дошло, то, что я ему показывал, и Филин забился, выкрикивая проклятия, и богохульства. Мат, был не столь красив, как если бы он ругался на русском, но я заслушался.

Потянувшись к силе, я сделал так, чтобы меня объяло пламя, Филин не видел меня таким, и поэтому он замолчал. Огонь растекся вокруг меня, и комочек плоти на моей руке, скукожившись, начал выгорать.

— Пришло время! — и, сделав шаг к Филину, я положил руку ему на грудь, я смял его грудную клетку, выдирая внутренности из его тела, превращая плоть в фарш.

+++

Кровь. Если бы не пламя, которое теперь обволакивало меня теплой вуалью, то мои руки наверняка были бы липкими от нее. Кусочки плоти, прилипшие к хитину, начали бы разлагаться, окружая меня аурой гниющего мяса. Конечно, мне повезло, что при всем великолепии моих способностей в сфере восприятия, я не ощущал, и не слышал собственного тела. Если бы это было бы не так, то я наверняка бы оглох от стука сердца, или звука текущей крови, да собственно обычный разговор, оглушил бы меня, ведь тело любого существа, переполнено звуками. А запах, наверняка от меня воняло бы, таким амбре, ведь если для меня, даже воздух, и тот является совокупностью сразу десятков запахов, то уж, что говорить о моем собственно дыхании. Или... Много или, и вообще не стоит задумываться о них.

Где-то я все-таки сглупил. Нет от детишек, нужно было избавляться, вот, только не нужно было ждать, а сразу послать их наверх, на улицу, причем сразу днем, а не вечером, когда, даже солнце скрылось за горизонтом. Их бы угрохали в течении минимально возможного промежутка времени. Но нет, мы подождали, пока они не начали размножаться, при этом, отправив первых в город, чтобы те утолили голод там. Но бестии, как я уже отметил, отличаются не только быстротой реакции, при их, то метаболизме, но еще и умом. Как говаривал Говорун "Отличается умом и сообразительностью".

Вот благодаря этой-то сообразительности, они и использовали подземные коммуникации, похищая людей, только в западной части города, скажем так, части города, где исчезновение человека не столь заметно и не столь удивительно. Да и за городом твари охотились с превеликим удовольствием, таская всякую живность, при этом, не забывая насыщаться, самостоятельно, параллельно размножаясь. К тому же они ведь, твари, не трогали тех рабочих, которые занимались чисткой туннелей, или контрабандистов, провозящих в город товар, не уплачивая товар, а ведь их исчезновение наверняка бы обратило внимание здешних магиков на подземелья.

Другая моя ошибка, заключалась в том, что я отправил детишек на крепостные стены, уничтожать стражу. И здесь, они проявили завидную смекалку, воспользовавшись канализацией, проникнув в казармы, и покромсав тех, кто находился в них, а уже через них, распространившись по внутренним помещениям Крепостной стены, да и ее поверхности. Тогда я потерял где-то четверть бестий, но благодаря имеющемуся мясу, потери не только восполнились, но и численность тварей утроилась. А город оказался в кольце. Несколько очагов сопротивления, организованных стражей запершихся в помещениях башен, а также оружейной, не в счет.

Дальше, твари ринулись в город. Видимо связь между мной и ними, была взаимной. Так я ощущал их Голод, да и в ряде случаях удавалось увидеть внешний мир их органами чувств, а они, могли видимо видеть то, что воспринимал я. Ведь первая атака, была осуществлена именно на дома, которые в энергетическом спектре выделялись, будто подсвеченные мощными прожектором. И как я понял в последующем там жили городские магики. Количество продавило не только возведенную защиту, но и ко всему прочему смяла выставленные магиком щиты.

Другая часть тварей атаковала казармы городской стражи и аналогичные структуры Закона. Твари действовали группами по семь особей в каждой, при этом взаимодействие было отлаженным и настолько идеальным, что казалось, будто действует единый организм.

Примерно с десяток групп особей, в каждой по три особи, независимо от остальных групп, с самого начала, после того, как закончили с крепостной стеной, начали действовать самостоятельно. Они работали по мирному населению. Проникая в дома, через канализационные стоки, либо дымоходы системы отопления, не поднимая тревоги, убивали семью, зачастую начиная с взрослых особей, и только потом переходя на детей. После этого, утоляли голод, параллельно позволяя отделить двум новорожденным тварям, после чего переходили к соседним домам.

В тот самый миг, когда твари, атаковавшие магиков, вызвали применение серии, мощных заклинаний, которые не просто могли бы привлечь к себе внимание, а именно привлекли. Действия групп стало затруднено.

Особенности здешних взаимоотношений, между гражданским населением и военными, при проведении военных действий, заключалась в том, что военный не мог причинить гражданским вред, пока те сами не брались за ружья. При этом строго воспрещалось проводить городские боестолкновения. Тот командир, который навяжет противнику уличные бои, будет не только повешен вражескими солдатами, но ко всему прочему еще и, если выживет, то будет сожжен своими генералами.

Существовало жесткое разграничение, которое четко говорило "Коли оружный обнажил меч против неоружного, то оружному смерть". Это конечно перефразировано, но суть та же. В этом мире гражданское население не участвовало в боях, а если и участвовало, то не стреляло из зданий.

Конечно это все по учебникам, и наверняка, нарушения имели место быть, но все же аналог Сталинграда, тут не имел места. Вообще в магии имелись определенные плюсы, по которым она превосходила технологическое развитие. К примеру, договора, сделки и прочие законы, и протоколы, обеспечиваемые магически, в принципе не могли быть нарушены, хотя бы потому, что такой человек, либо ликвидировался заклятием, либо на нем ставилась соответствующая метка, которую с легкостью различит любой магик, даже только начавший обучение.

К чему я все это. А к тому, что взрывы, и фейерверки, устроенные магиками, конечно разбудили очень многих, и привлекли к себе внимание большинства. Но при этом население города, даже не почесалось, чтобы занять круговую оборону зданий, взять в руки оружие, подготовить базу для длительной осады. Это население считало, что началась одна из тех восьмидневных военных компаний, которые тут происходят от случая к случаю, и это не их дело ввязываться в войну, они ведь платят налоги, вот и пусть, за то, что они содержат стражу и военный гарнизон, те и умирают.

Подход правильный, и с моей точки получивший абсолютное одобрение, но я не думал, что он получит повсеместное распространение. Я думал, что хотя бы половина города ног поднимутся на его оборону. А оказалось, что нет. Городу плевать кто правит, и кому платить налог, конечно, платить меньше лучше, но и больше они не станут платить. Ни один правитель не пойдет на повышение налогов, иначе в одну из ночей он не проснется, не потому, что его удавят аристократы, взбешенные высокими налогами, а потому, что каждый день, на правителя будет происходить настоящий звездопад проклятий, от которых он сможет уклоняться, благодаря придворным магикам, и охранным талисманам максимум месяц. Благо в истории этого мира прецеденты, случаются почти каждые сто лет.

Так что неудивительно, что треть ночи, прошла в тишине. И только потом улицы города затопила бледно-зеленое свечение, после чего по городу пронесся стон, будто кто-то умер. И вот тогда началось веселье.

В прочитанных книгах, не было упоминания о том, что значило свечение и стон, но я лично понял его так, что это некое сторожевое заклятие, которое сигнализирует о том, что в городе смертность превысила лимит даже для военного времени.

Но численность тварей уже достигла почти четырех сотен особей, и почти семь десяткой троек, тварей осуществляли рейд по домам, а остальные наносили визиты в здания, прикрытые мощными сторожевыми заклятиями, а также атаковали центральную часть города, где обитала здешняя, непросто элита, а именно власть.

В том квартале тоже были свои проблемы, потому как стража имелась не только на крепостной стене, но и в центральной части города. Учреждения власти, хоть и имели эстетику, однако, могли с легкостью превратиться в форпост обороны, от агрессии, тем более что она как раз была ориентирована на ведение восьмидневной войны, а ведь им было главное продержаться.

Так что, твари сначала атаковав центральные дома, и потеряв порядка половины, были вынуждены отступить и перейти на гражданское население, которое только начало расшатываться. Вообще мне нравилось, как они действовали, слаженно, разделяясь на группы, уходили под землю, или перемещались на крыши зданий, покидая открытые места. Не было никакого штурма домов, там, где имелся проход, проникали, и быстренько зачистив дом, оставляли одну особь для размножения, а после утоления голода двигались дальше.

Забаррикадированные дома, которые появились к середине ночи, игнорировались, и лишь примерно в три часа ночи, когда весь город, из-за свечения улиц уже стоял на ушах, началась настоящая вакханалия.

Люди, которые спали, проснулись, а те которые не спали, но понимали, что война неправильная, хотя бы потому, что солдат захватчиков нет, получив, какое-то только им понятное подтверждение начали действовать. В первую очередь они вооружились. Этот мир, был царством холодного и метательного оружия. Но у городского населения его не было, точнее только как антиквариат, или у простых любителей.

Чем хорошо огнестрельное оружие, тем, что особого мастерства в его использовании не требуется, а холодное оружие, хоть и увеличивает шансы нападающего, либо защищающегося, но не на много. Тут мастерство владения, куда б важнее, чем сам факт его наличия.

Так и тут, в городе оружие не к чему, есть стража, которая патрулирует город, да и мокруху средь бела дня вряд ли кто устроит. С топорами у пояса, особо не походишь, как собственно и с молотом, да и эти виды оружия специфические. Дубина, оружие простолюдина, и по городу тоже ходить с ней нет особой нужды. Хотя когда приспичило, многие сделали себе нечто на подобии, из подручного материала.

Мечи, требуют сноровки, умения, времени на постижения, проще уж взять дубину. К тому же, бои на ограниченном пространстве, предъявляют свои требования, и тут нет места древковому, либо длинно клинковому оружию, остаются только кинжалы, либо коротко клинковые мечи типа гладиуса. А с ними против тварей особо не повоюешь, в чем и убедились те, кто вышел на улицу.

Вот с этого то, момента твари и перестали скрываться, атаковав тех, кто вышел на улицу. Спрыгивая с домов, подминая под себя жертву, быстро перекусывая шейные позвонки, вспарывая когтями животы, выворачивая кишки на тротуар, или разрывая глотку, твари атаковали, тех, кто был поблизости. Из проулков, в это же время на несчастных обрушивались другие группы, поддерживая нападение. Удары кинжалов и мечей, скользили по хитиновому панцирю, не причиняя особого вреда, и лишь в редких случаях, горожанам удавалось пробить его. Но и тогда убийство твари не состоялось, хотя бы потому, что твари были куда более живучие, чем человек. Лишенные чувства самосохранения, они продолжали атаку, даже когда им вспарывали животу, перерезали глотки, или поражали глаза. Главное в этом случае, было лишить жизни как можно большего количества людей, а потом можно и умереть, после чего сразу три особи отсоединялись, давая жизнь трем тварям.

Первая половина волны вышедших на улицу храбрецов, была перебита почти сразу, а вторая половина в процессе метания по улицам. Только в этот момент, я понял, что такое "Реки крови". Действительно кровью окрасилось почти все, твари особо не заботились о сохранении порядка и чистоты, так что куски плоти, разлетались вокруг, как капли воды от фонтана.

Поняв, что на улице не так уж и безопасно, люди затихли. А потом, осознав, что им оставаться в домах не безопасно, они начали перебираться из дома в дом к соседям. Часть гибла, потому, как у соседей уже были наполовину выросшие, либо уже только собирающиеся выйти на свою первую охоту твари. Другие гибли, будучи перехваченные тварями в момент перебежки. Но некоторая часть, все же пробирались через дома к краю улиц, и маленькая группка людей разрасталась в толпу.

Особенно повезло тем группам, в которых имелись ветераны наемничащих отрядов, стражи, или военных структур Империи. Они не только имели опыт, но и ко всему прочему имели запас оружия, в том числе и магического. Организовывая людей, они начинали двигаться к Храмам, часовням, так как считали тварей исчадиями здешнего аналога ада, то есть демонами.

В ответ на организованные действия, твари крушили стоящие вдоль дороги столбы, которые освещали ночной город мерным сиянием. Также в двигающуюся толпу летели камни, выдранные из тротуара, сорванная черепица с крыши, стекла, чем проявляли наличие недюжинного интеллекта.

Особо смекалистые горожане, использовали горючие вещества, изготовляя запалы, из глиняной посуды. Так что к половине пяти часов утра, часть города уже пылала. Основными очагами пожаров, становились дома, где твари уже успевали похозяйничать, и люди обнаруживая, сей факт, поджигали без всяких раздумий.

Я ошибся, город не смог переварить моих детишек, это они переварили его. Надо было самому удавить тех, самых первых, которые только нашли себе путь в эту жизнь из брюха магика, но у меня просто не хватило духа. Ошибки допущенные, мною в последующем, позволили катаклизму расшириться, став необратимыми. И поэтому, наверное, почти полтора часа, я созерцал город, хотя и закончил с Филином. Мог бы двинуться дальше, но все же сидел и ждал, созерцая смерть.

Говорят, что человек может бесконечно долго смотреть на то, как горит огонь, как течет вода, и... Тут много окончаний, самое распространенное "как кто-то другой работает", но лично я считаю, что здесь все же должна стоять "как смеется дитя". Но сейчас я бы добавил еще одно "как нечто огромное претерпевает разрушение".

Разрушение города заворожило меня, тем более с моими органами чувств, работающих на запредельных возможностях, так как при такой остроте, их бы просто забыли бы внутренние звуки, запахи и вкус тела. Я, так или иначе, видел, или слышал, или обонял смерть людей, мужчин, женщин или детей. Вспышки, когда я начинал еще и воспринимать чувствами тварей, я участвовал при убийствах спящих, или испуганных, или обороняющихся. Я переживал смерть не только людей, но и боль своих детишек, от полученных ран. А также частью меня становилась их смерть, когда они превращались в пепел, попав под удар мощного заклятия, или удачный удар дробил не только хитиновый панцирь, но также и жизненно важный орган, или мозг, пусть и маленький, но все же.

Я испытывал подъем, будто паря надо всем этим разрушением, испытывая некое чувство прозрения, чувствуя себя Богом созерцающим на приговоренный им к уничтожению город. Это чувство можно сравнить только с тем, когда ты видишь, как кто-то более сильный расправляется с тем, кто терроризировал тебя, или твоих друзей. Ты начинаешь мысленно представлять, что это именно ты, через этого более сильного, мстишь за обиду нанесенную в прошлом.

Конечно, любой скажет, что, мол, так может мыслить только опущенец, но таким людям скажу "пошли вы нахрен ублюдки, ни хрена подобного, так мыслят все". Я помню, с каким наслаждением я смотрел по телику, как стая гиен рвала исхудавшую и ослабевшую львицу, которая бросила своего львенка на съедение двум гепардам, или другим кошачьим я уже не помню. Осталось только чувство, восторжествовавшей справедливости, и именно я был тем судьей вынесшим приговор.

Сейчас чувство было намного ярче и сильнее, потому как сейчас, все было взаправду, и я был судьей не у себя в воображении, а в настоящем. Если бы не я, этот город продолжал бы жить не одно столетие, а может и тысячелетие.

Я поднялся, потому, как пора было заканчивать спектакль. Время. Зрители устали.

Нужно только избавиться от разросшегося воинства тварей. Продолжения мне хоть и хотелось бы, но я понимал, что Империя ответит немедленно, при этом уничтожив не только тварей, но и меня, ведь у них должны быть средства для борьбы с такими как я. Те же Магики. Ведь в этом городе не было Мастеров, так только те, кто прошел обучение в академии, а таких называют Этус, ведь они пользуются стандартными плетениями, а потенциал не превышает пятидесяти вуалей.

+++

Я спрыгнул вниз, высота была не проблемой, при моем-то росте, когда среднестатистических человек дышит мне в воображаемый пупок. Удар по ногам, и эта часть тротуара изуродована, ее придется заново мостить. Пружиня приземление, я согнул ноги, и опустился на четвереньки. Потом поднялся. Караем сферы восприятия, я отметил мощный всплеск силы в одной из дозорных башен в пределах видимости, там засело трое стражников. Они заметили меня, и теперь наверняка думали, что сейчас с неба начнется настоящий дождь из таких как я.

На мгновение я представил, какого им сейчас, всю ночь держать оборону от тварей, размером с большую собаку, и потому с ней можно справиться, даже безоружному, хотя и очень сложно. Но, я, другое дело. Высокий, почти в два их роста, одним своим приземлением раскрошил тротуар, да и растекающееся вокруг меня пламя, значительно выделяло на общем фоне.

Дабы усилить психологическое давление и оставить им незабываемое впечатление о себе, я развел руки в сторону, полусогнув их, и задрав голову к небу завыл. Я постарался выть на особенно низких частотах. Паника переросла в Ужас, захлестнувший все вокруг.

И тогда я шагнул к центру города.

В городе было множественные очаги, которые твари давно бы уже смяли, если бы не одно огромное "но". Эти очаги были организованы в Храмах, а также божественных часовнях. Твари, пытающиеся пролезть во внутренние помещения, либо проникнуть через окна, обволакивались белым пламенем, которое буквально за десяток секунд съедающая их плоть. Были организованы и мелкие молитвенники в домах, зачастую это были настоящие фанатики, принявшие под свое крыло немногих спасшихся.

Но меня лично мелочь не интересовала, хотя бы потому, что я задолбаюсь ждать, пока все твари сгорят в пламени веры, они скорее продавят защиту, и сомнут очаги сопротивления. Единственное что мне подходила, это Храм Искупления.

Огромное здание, в высоту сорок метров, по периметру семьдесят метров, каждая сторона. Мощная колокольня, правда, устроена по принципу стоячего колокола. Я такие колокола видел в азиатских странах. Гром колокольных ударов растекался вокруг Храма, рождая в энергетическом плане волну успокоения. Вихри, смерчи, рвущиеся нити, мелкие бесы, кружащие по тротуару, летающие драконы, вся эта мелочь растворялась в волне энергии колоколов. Мои зверушки в отличии от этих энергетических созданий, были более устойчивее, но и они испытывали боль, когда пытались приблизиться к Храму, а группы которые старались все же проникнуть сгорали, так и не добежав до стен Храма.

Но, то они действовали сами, а теперь я знаю, что могу направлять их своими желаниями, даже более того, принуждать на верную смерть. Свернув с улицы, я направился к Храму, когда до храма осталось порядка сотни метров, я позвал тварей. Это было очень трудно, ведь необходимо было четко почувствовать каждую тварь, и донести до нее свое желание. Пришлось растечься сознанием по всему городу, отслеживая каждую из тварей и тянуть их за воображаемый поводок.

Оставшееся расстояние я прошел, ощущая на себе взгляды тех не многих, кто еще остался жив и прятался в домах. Пришлось пару раз сильно дернуть поводок тварей, потому как некоторые все еще пытались убивать, но это веселье меня больше не интересовало. Мне хотелось, натравить на Храм своих детишек, приведя их к гибели, после чего можно будет уйти из города.

Все-таки трудно контролировать такую армаду, в прилегающих домах за короткое время перестала существовать сразу три очага сопротивления. Защита, которую давала вера, была раздавлена, самим фактом такой силы. Люди просто перестали верить в то, что Боги защитят их от тысяч существ. Даже вокруг Храма разливающееся мягкое свечение стало чуть тусклее. Надежда, как и вера, начали тускнеть, а уж когда я вышел на границу щита, но так, что бы меня увидели, и вовсе стало совсем тяжко. Я даже испугался, а не будет ли так, что это Твари раздавят Храм, не будет ли принятое решение еще одной ошибкой.

Задрав голову, я завыл. Вой был скорее психологическим приемом, призванный помочь мне удержать поводок над тварями, и погнать их на верную смерть. Я чувствовал их верность мне, чувствовал их желание служить мне, и чувствовал их страх перед Храмом. Слыша их жалобный ментальный плач, умоляющий дать им иную цель, мне казалось, что они щенки, маленькие и беззащитные, а я тот самый больной ублюдок, который сейчас бросает их в воду, чтобы утопить. И мне понравилось это чувство.

Со всех сторон, к Храму, хлынула волна из черных тел. Когда твари переступили невидимую для человеческого глаза линию Защитной Сферы, их тела объяло белым пламенем. Хитин истлевал, обнажая мышцы, сосуды и внутренние органы. По нервной системе тварей пронеслась волна боли, выжигающая эти самые нервы. И первые ряды падали под лапы тварей несущихся позади них.

Жуткий, предсмертный вой, умирающих тварей, каждая из которых хотела жить, рвать когтями плоть живых, служить мне. Да они не боялись умереть, они даже с радостью шли на гибель, но не в этот раз. Сейчас они знали, что сейчас они отправлены на смерть, на бессмысленную смерть. Их смерть не даст продолжения для всей стаи, не даст пищи, а от их тел не отсоединятся новые зародыши. В общем, было прекрасно ощущать это чувство, чувство быть ублюдком.

Из четырех тысяч тварей порядка пятисот умерли, так и не добежав до стен Храма. А потом началось настоящее веселье. Твари прыгали на стены, вгрызаясь в камень кладки, на ворота, на ставни, вырывая куски древесины, чтобы через мгновение превратиться в пепел. Сила, наполняющая их тела, буквально разрывала выжженное из нутрии плоть.

Ах, как же мне хотелось, чтобы в этот миг звучала музыка из песни "Living Dead Girl", правда можно было бы и со словами, пусть и ни к месту, но если не вслушиваться в смысл, то ритм и интонация в самый раз.

Сфера начала сжиматься, слишком многие потеряли веру в Искупление и Божественную защиту. Уже начинало вонять Отчаянием, даже жрецы падали на колени, перед алтарем вскрывая себе брюхо, моля о прощении собственных грехов, и дабы Божество защитило несчастных, нашедших убежище. Буйство чувств достигло своего апогея, и скоро должно было вылиться в нечто, что даже я не мог постичь.

Я видел, как нити истекающей из людей силы сплетаются в величественное и холодно-отстраненное создание, рыцарь в доспехах и с мечом из света. Я уже видел его, но на материальном плане он только начал проявляться. Увидев это, люди обезумели, и потащили на алтарь, уже кого-то из своих.

В это время, оружные отбивались, отсекая конечности и рассекая туловы тем тварям, что уже проникали внутрь Храма. Ослабленные, лишенные прочного хитина, они быстро расставались с жизнями, но на их место приходили новые твари, и все продолжалось вновь и вновь. Я думаю, что если эти людишки продержаться, то многие из них уже никогда не будут нормальными, я имею в виду психическое состояние.

Видение ангела, усилило сферу, и твари, уже не могли взобраться на стену, которая начинала светиться. Ангел вселил в людей надежду, которая усилила сферу Защиты, и та начала расширяться, вновь выжигая плоть рвущейся к людям волны тварей. А потом, дабы умилостивить божество, люди вспороли брюхо мужику....

И ангел исчез, а свечение Храма угасло, будто напряжение перестали подавать. Сминая остатки ворот, в храм ринулись сотни оставшиеся от четырех тысяч особей. Они рвали людей на куски, не заботясь о том, что это добыча, не думая об утолении голода. Я увидел, как может бесноваться тварь. Это продолжалось ровно три секунды, а потом храм взорвался.

Сила, соткавшая Ангела, выплеснулась в мир. Удар в грудь, и я, поднявшись в воздух, возникшим воздушным потоком, пробивая стены, которые устояли, под этим мощью стихии, был выброшен за пределы города.

Боль, жуткая, будто вывернули все конечности, а вдоль тела прошлись раскаленным прутом. Отстраненно я отметил, зарождающийся на месте города водоворот силы, который затягивал не только силу. На обычном уровне восприятия, я видел возникший смерч. Нет не так, СУПЕР СМЕРЧ. Он расширялся, сравнивая город под фундамент, вырывая каменные плиты, круша дома, выворачивая какие-то блоки, заложенные глубоко в землю, он рвал на части, растирал в пыль.

Я поднялся и начал отступать. Картина, представшая передо мною, была куда более величественная чем, та которую могли видеть простые смертные. Я видел как в горниле этого Смерча, разгоралось пламя, пламя горевшего пространства. И тогда я побежал, максимально быстро, пожирая пространство тридцати метровыми прыжками.

Через три минуты, мощный взрыв сотряс землю. Я не оглядывался, а бежал. Мне ненужно было оглядываться, чтобы видеть разрастающуюся полусферу плазмы, которая перерождалась, в до боли знакомую грибовидную форму. Волна горячего воздуха подхватила меня, и крутанув приложила об землю, протащив уже второй раз. Мне это напомнила, нырок вдоль волны прибоя, когда тебя кружит и тащит по дну водоворота, а потом всегда приходила обратная волна.

Я прижался к земле брюхом и вцепился в нее своими лапами, погрузив когти в землю. Но меня все равно тащило обратно. И тогда я пополз в перед, чтобы хотя бы остаться на месте.

Испытывая настоящую эйфорию, от борьбы, я, почему борцы, раз за разом выходят на мат, а рукопашники и боксеры на ринг. Важна не победа, важен сам процесс борьбы, соперничества, ты или противник. Противник или ты. Только мой кайф был куда лучше, тут был я и стихия, природа, рядом с которой любой из противников щенок.

Но обратная волна длилась меньше, всего секунд десять. Когда тяга закончилась, я поднялся, и во всю глотку закричал. Повернувшись к городу, и глядя на зарево остаточного в атмосфере свечения, да и на пляску сил, которые были мне видны, я вздернул руку в высь, а кисть второй руки положил на локтевой сустав, показывая всем умершим и выжившим, стихии и природе, всем известный жест.

— Я же сказал — вновь вскричал я — Всех убью один останусь. Все сдохните. — и уже разрывая свои легкие добавил — Убивай... убивай... убивай... Убивай или Умри....

+++

Я шел до самого рассвета, прежде чем натолкнулся на эту придорожную таверну. Еще не отойдя оттого, что я пережил, и, игнорируя здравый смысл, говорящий мне, что тут можно вновь влиться в человеческое общество, рассказав о чудовищном катаклизме, разрушившем мой дом, подразумевая ударную волну взрыва. Но я хотел крови, как в кабаке, всегда хочется последнюю рюмку с браткой, за то, что все же встретились.

Проигнорировав дверь, я прошел сквозь стену. Нет, она честно попыталась меня остановить, но задор во мне был столь велик, что я раскидал камни, обрушив второй этаж. Круша здание, я не обращал внимания, на то, что под обломками гибнут люди, благородные и простолюдины, господа и слуги. Собственно мне было уже не важно, от моих ли когтей они погибнут, важен был сам факт их гибели. Истекающая от них сила, устремлялась ручейком ко мне, вливаясь в мое тело, разжигая огненную ауру, помимо моего желания.

Закончив с главным зданием, где были постояльцы, я принялся за конюшню, мысленно отметив тех несчастных, что спешно убегали. Это была прислуга, их я успею догнать. Сминая ударами лап, тулова коней, а то и разбивая им черепа, хвостом я крушил опору крыши, разбивал стены, мне хотелось еще больше.

И тогда я побежал за людьми. Хватая, их я, рвал им ноги и жила, чтобы они уже не могли ходить, но жили. Опыт, полученный в подземелье города, позволил мне вовремя остановиться, когда человек уже вставал на грань смерти, от шока. Мне даже понравилось изображать кота, поймавшего мышку. Я пару раз мяукнул, упиваясь тем экстазом который, наверное, давно перешел в исступление. Да, наверное, оно так и было.

Когда я понимал, что "мышка", более не доставляет мне удовольствия, я отрывал ей голову, и переходил к следующей, пока не остался совсем один. Точнее, это я так думал.

— Повеселился? — источник звука, был у меня за спиной, в десяти метрах, но проблема в том, что ни материальных объектов, ни энергетических за спиной не было.

Как и всегда я повернулся медленно, очень медленно. Желай говорящий нанести удар, давно бы уже ударил.

Мои глаза, увидели, то, чего не видело пространственное зрение, обонятельное, слуховое и вкусовое, оно увидело того, кому не было место в этом месте. Мы смотрели друг на друга, и я понимал, что он ждет. Ждет, что я ударю, атакую, нападу, понимайте, как хотите.

— Ферми!!! — и я улыбнулся, и раскрыв свои объятия двинулся к нему.

Удивление, проскользнувшее на лице темноволосого юноши, одетого в слегка экстравагантный костюм, который я видел на обложках книг, о далеких космических империях, сделал шаг назад, а потом улыбнулся.

— Знаешь, твое погоняло полностью соответствует твоей нынешней сути — и уже посерьезнев добавил — Я рад тебя видеть Чума! Поговорим?

— Поговорим! — остановившись, я понял, что объятий не будет. — Тем более, что у меня много к тебе вопросов. И прошу, ответь на них не как Дворецкий.

— Ты видел Дворецкого? — ошеломлено глядя на меня, произнес он — Когда? Где? Что он сказал тебе?..

— Не давно, — прерывая поток вопросов — А насчет, того, "что он мне сказал?". Да ни черта не сказал, так пару фраз и не более. Кстати, а кто он такой?

— Ты че, Андрюха — это плохо. Ферми, когда переходит с погоняла на имена, значит о чем-то охрененно сложном думает, именно охрененно — Это Сергей! Черный, мать его.... — и тут же подняв руки, сразу же воскликнул — Извини — знает, что не люблю такие ругательства.

— Пойми — продолжил он — Он ведь тварь не спросясь нас загнал в эту вселенную. И пусть сделал предельно могущественными, дав бессмертие, дав мощь, он тварь, лишил нас, нашего посмертия. Мы ведь теперь даже сдохнуть не можем...

В его голосе чувствовалась некая фальшь. Нет, конечно, он был зол, и это было, правда, вот только насчет бессмертия он лгал. Волна силы, от его слов, возникшая в этот миг, пахла ложью.

— Расскажи! Я тут не давно, пока еще плохо ориентируюсь.

Он усмехнулся, а потом, сел, будто в кресло, вот только кресла не было. Отставив руку, в его руке возник бокал, наполненный, судя по запаху вином, не буду говорить какого качества, ибо не разбираюсь.

— Помнишь, в девяносто шестом. Тупой молодняк. Тебя тогда Молчуном кликали, а меня Лысым. — он усмехнулся, я тоже вспомнил то время, хорошее было время — Серега, тогда предложил поиграть в Сатанистов. Мы ведь полгода во все черное одевались, именовали себя Его Дланью?

— Помню. Я даже помню ритуал, который мы провели. Тогда, кажется Черный крысу зарезал.

— Да. Помнишь, что он тогда говорил?

— Плохо!

— У меня память сейчас абсолютная. Он тогда сказал "Отрекаюсь от всех Богов, и от Творца, от Сущего. Я есм Творец, создатель собственного мира, и Смерть мне Мать, и Гибель, Сестра моя. А это есть Длань моя, и всякому Пальцу, Я дам Имя. Ты, есть Ключник, и вручаю Я тебе Ключи от Бездны. Ты есть Зодчий, и будешь строить для Меня, по воле Моей, Ты есть Власть, и вручаю Я Тебе власть над Бездной. Ты...

— Есть Ярость, Разрушение, Муж Смерти, Матери Моей, и Отец Гибели, Сестры Моей, любимейший из Братьев Моих. И дарую Я Тебе Бездну, дабы Ты Разрушил ЕЕ — закончил я ту часть, которая касалась меня — Он обмазал мой лоб кровью...

— Тогда я воспринимал все игрой, и ты, наверное, тоже. — продолжал Ферми — вот только хрена лыского, это была игра. Этот придурок, оказался гением, постигшим бытие, еще тогда. Он говорил, человек наследует то, во что верит, и сколь велика его вера, столь велик и он сам.

— Не отвлекайся.

— Он покончил с собой в первом году. Не знаю, как, но он сотворил эту вселенную, законы бытия, здешних Божеств, и Богов, демонов и людей. Намешав в тысячах мирах, реальности, описанные в книгах, или фильмах, играх, или просто мечтах. От многих миров, даже у меня мурашки бегают по спине. А потом, когда закончил, отправился домой. Он выдергивал нас всех из жизни, переправляя сюда, давая нам тело, и силу, которая полностью соответствовала, тому приговору, который он вынес нам еще тогда, на ритуале. Ни кто из нас с ним не встречался, кроме тебя, и еще парочки гостей.

— А кто тут еще? — и сразу добавил, уточняя — Из нашего мира...

— Все наши. Еще твоя сестра, жена Гоголя, и по мелочи, тех, кого знал Черный.

— Давай, куда-нибудь завалимся? — предложил я, все-таки вот так вот стоять не хотелось, я желал поговорить, выпить, развлечься — У меня к тебе тысячи вопросов. Я конечно сейчас неприхотлив, но тоже хочется посидеть на удобном диванчике, попить коньячку...

Я замолчал, натолкнувшись на жесткий взгляд, и тут же передумал преображаться в человека. В нем было, что-то потустороннее. Помню так смотрел на нас один сосед, вернувшийся из Афганистана, было в этом взгляде, то что говорило, я знаю цену жизни, и цена ноль.

— Мы живем в разных потоках времени. В этой вселенной для меня прошло уже пятнадцать тысяч лет. Я устал, неимоверно устал творить миры, писать магию, создавать потоки сил, но единственное что мне не под силу, это переделать эту вселенную. Изменив ее основные законы. Я сталкивался с тобой четыре раза. Каждый раз горели сотни миров, гибли не просто миллионы, их количество вообще не возможно подсчитать. Знаешь, что самое страшное для творца? — и, не дав мне ответить, даже учитывая, что я не собирался отвечать — Это видеть, как гибнет его творение! Последний раз, полторы тысячелетия тому назад, я встретил Костика, Антоху и Макса. Я уговорил их, объединить силы против тебя. Мы ждали, когда ты, будешь вновь призван, и мы дождались. Антоху, ты вынес сразу, он еще шесть тысяч лет будет приходить в себя. Костик, отошел, считая, что биться с тобою толпой не честно. Меня с Максом ты вывез. Не знаю, как, но ты рвал наши заклятья, а бросаемые на тебя миры, ты разрывал, будто китайские бумажные шары.

Он сделал паузу, а я все ни как не мог понять, о чем он. Точнее не так, понять-то я понял, не мог принять это все, а также понять к чему он ведет. Если хочет ударить, так бить нужно сразу, не разглагольствуя о прошлом.

— Мы теснили тебя, но ты выстоял, а нам пришлось столетия зализывать раны. Костик же, воспользовался Ключами. Он за мгновение прокачал себя, постигнув все тайны этой вселенной. В тот миг он встал вровень с Черным, по крайней мере, мне так кажется. Но даже тогда, ты рвал его разросшееся истинное тело. А он обрушивал на тебя, такие плетения, от которых даже у меня рождался холодок. Тогда вы стерли четверть, если так можно говорить, всех миров Экжи. Мы положили на алтарь бессчетное количество душ, которые, кстати, даже Боги создавать не могут, это удел Черного, и может быть Ключника.

— Зачем ты это мне рассказываешь? — наконец таки перебил его я.

— Я все думал, почему ты стал тем, кем стал. Я сначала думал, что ты встретил Макса. Он тут Власть, и вы с ним извечные враги. Я думал, что в миг, когда ты только появился в этой вселенной, он нанес удар, признав в тебе Рагдора, того, кем ты можешь стать. И ты ответил, а потом и озлобился. Я стал искать способ, как бы смягчить этот удар, и тогда, я нашел способ. Создал свои копии. Конечно, по сравнению со мною, они убоги, но они Сильнейшие из всех обитателей вселенной, после конечно нас. Они мой шедевр. Дав им лишь одну цель найти тебя первым и не дать стать Рагдором.

— Ты не похож на того, кто прожил тысячелетия?

— Видя, то, что ты творишь в этом мире, я понял. Ты уже давно стал Рагдором. Ты Ярость, Разрушение.

Я прыгнул, моей целью было подмять его под себя, порвать глотку, вырвать брюшину и ребра, распотрошить его. Но на половине расстояния я остановился, повиснув в воздухе. Чем-то ситуация напомнила момент из первой первого фильма Людей Икс, когда Джин Грэй, или как ее там? Остановила, прыжок прыгуна.

— Ты спросил, а я отвечу! Мы имеем знания о прожитом, но не опыт. По опыту мы соответствуем трехсотлетнему Ферми, именно этот предел возраста, он установил для нас. Потому как он считал, что в противном случае мы можем не понять друг друга.

Я лихорадочно искал выход, из создавшейся ситуации. Тело будто зажало в тиски. Впервые я столкнулся с противником, настолько могущественным, что мое демоническое тело не могло преодолеть внешнее противление.

— Я долго думал, что будет, если я найду тебя. И пришел к выводу, что, встретив тебя, я позову Зодчего, Настоящего Ферми своего создателя, и тогда это станет началом моего конца. Но выбора нет, я просто не знал, каким будешь ты? Глядя же на тебя, я пришел к выводу, что могу убить тебя, и занять твое место...

Бессилие, злоба, и ярость, вызванная киношностью ситуации, тем, что злодей, начинает разглагольствовать о своих планах, выплеснулись. Удивленный взгляд, все, что я увидел.

Тончайшие жгуты выплеснулись из-за моей спины, и, устремившись к клону Ферми, другой аналогии просто не вижу, погрузились в его плоть. Яркая вспышка, и боль, от выгорающего хитина. С меня будто кожу сняли, да еще в соли с перцем вывалили.

Оплетенный моими жгутами, он начал меняться, но я уже его пил. Принимая в себя его силу, а в следующее мгновение все вокруг осветило нестерпимо ярким светом, поглотившим все видимое пространство. А через мгновение я потерял сознание.

= = = Отступление Второе. Ночной Ужас = = =

В зале Замка Вечности собрались все старшие Ордена Присматривающих, и даже были приглашены те, кто был облачен властью, но обрел ее много позже дня основания Ордена.

Все переглядывались, каждый знал, почему было произнесен Зов, и почему многие из них, были выдернуты прямо из домашней постели, или со службы своему Богу. Многие в это утро принимали тысячи паломников, или страждущих, жаждущих внимание Мастера Магии. Каждый чувствовал как потоки Сил мира, сошедшие сума, плели сами свои плетения, каждый видел в Оке разрушения, котиорые просто не укладывались в воображении.

— Магнус тебе слово? — проговорил Глава ордена. Его голос был сух, но присутствующие все же уловили нотки скрываемой усталости.

Поднявшийся жрец, был одет в ритуальное платье черного цвета, расшитое черными рунами. Высокий, статный юноша, двадцати пяти лет. Лиш немногие знали, что он один из семи Жрецов, более тысячелетия присягнувший богам, и стоявший у истоков создания Ордена, связанный Договором, хранить этот мир от гибели, Хранить Человечество, от него самого.

— Пророчество исполнено! Гокхейм пал. Чаша Искупления опрокинута, и слезы пролиты. В надежде защитить свой Город, укрывшиеся в Храме смогли призвать Длань Искупителя, Ангела, который в последний миг своего проявления, нанес удар не по Демону, а по самому Храму, выжигая не только тварей, призванных Демоном, но и тех немногих, кто уцелел.

— Значит это был искупитель!. — проговорил глава Школы Мистерий — Я подумал, что кто-то применил Пламень Бездны. По крайней мере, эхо, было очень похожим...

— Ваши выводы верны, Магистр — глава смог скрыть чувства презрения к этим смертным, посвященным в тайну существования Ордена, вынужденно посвященные. — Но прошу, потерпите с комментариями. Продолжай Магнус.

— О том, что Демон, вызвавший наше внимание, выжил, можно судить по последующим событиям. Через два часа, в двухстах километрах от Гокхейма, имело место быть пробой Грани. А вот потом.... — Жрец на краткий миг замолчал — Всплеск Силы, привел к пробою за грань и изменению метрики, из-за чего в той местности образовалось Пустошь. Размер пустоши от ста до ста тридцати километров. — зала наполнилась удивленными возгласами, равнодушными остались лишь члены Ордена — Пустошь поглотила Гокхейм, и еще семь городов. Так же пропали два военных гарнизона королевства Оан и один разведывательный корпус Республики Танко Деревни и поселения не считаю, эти данные пока уточняются. В радиусе пятисот километров от эпицентра аномалии отмечен эффект Зенке. Из-за разрешения Чар, и высвобождения энергий, наш мир потерял семнадцать мастеров и четырех магистров. Уничтожены магические Школы Камня и Солнечного Лотоса.

В радиусе семисот километров отмечен обратный эффект, известный присутствующим здесь под Откатом, либо как его в последнее время именуют эффект Конти. Из-за этого активировались оборонительный Аркан Сторожевого Барьера. Полностью уничтожена Республика Гоан, а также частью уничтожена Герцогство Аунри.

В болотах Трога, активировано Копье Света. Уничтожены Свободные Баронства архипелага Геккет.

Некрополь, потерял контроль над семью пограничными заставами, на которых активирован комплекс Вуаль. Если войска не будут переброшены в леса Сонко, мы потеряем Юго-Восточные земли материка.

Академия Чародейства, уничтожена взрывом Кристалла Тинг, преобразующим Массу их замка в энергии.

На севере, для людей утрачен Негский полуостров, он ушел под воду. Также хочу обрадовать присутствующих! Отныне не существует Культа Хеггат. Королевства Низверженного уничтожены, часть теперь находится в пустошах, часть, подверглась эффекту Зенке, но об этом я уже упоминал.

Королева Бьет, обратилась за помощью к Школе Целителей. На ее территории сработали утерянные Струпья. Нашлись наконец-таки — последняя фраза была произнесена с некоторым налетом радости — Так что, скоро у нас будет Чума, по хуже, той, что разразилась семьсот лет тому назад, когда был распечатан, сосуд с Покрывалом Мок.

Это так выжимка. Каждый из вас видел то, что происходит на его территории, по этому необходимо решить, первоочередные вопросы, требующие немедленного решения. Сейчас общее количество жертв достигло пяти миллионов. Но это число будет уточнено, сведения еще поступают. Не удивлюсь, если это количество достигнет семи миллионов ста тысяч, но буду молить всех Богов, чтобы их оказалось больше.

— Почему? — этот вопрос задали сразу трое.

— Потому как при постройке башни Человечества, было задействовано ровно семь миллионов сто тысяч каменных блоков. А в архивах, имеется пророчество, о том, что Губитель, заберет по одной душе за каждый камень Башни Человечества.

— Что с демоном?

— Он сгинул в Пустоши. Лично я уверен, что он мертв, ни кто не переживет то, что произошло там. Кем бы не был гость из-за Грани, но я ему хочу сказать спасибо.

— Я бы не был столь категоричен — взял слово Жрец Мааг — мы недолжны, сбрасывать со счетов и то, что Демон мог выжить.

— Предположительно, какова была мощь Взрыва? — это уже Шаман Духов Предков, родом с Тысячи островов.

— Расчеты говорят о тысячах тысяч вуалях. Мы затрудняемся сказать о том, какова истинная мощь Взрыва, по той причине, что Прорыв Грани, поглотил большую часть Силы, оставив в нашем мире лишь тысячную долю первоначальной мощи.

— Собирается ли Орден помочь? Или также останется сторонним наблюдателем?

Глава Ордена Оглядел присутствующих а потом кивнул, давая понять, что Орден не останется в стороне. Вся центральная часть Материка подверглась таким Разрушениям, с которыми могла сравниться лишь Тысячелетняя война.

Пустошь — местность характеризующаяся изменчивостью метрики пространства и времени. Зачастую Пустошь образуется в местностях применения апокалипсических заклятий, а также дуэлей магиков. Время жизни, до года. Внешние размеры до пары десятков метров.

Эффект Зенке — возникает при применении мощных заклятий, с энергоемкостью выше сорока вуалей (для примера: 1 вуаль = 100Дж). Результатом всегда является уничтожение искусственно созданных и природных энергетических плетений, что приводит к разрушению Чар, а также возникновению Мертвых Земель.

Откат — самопроизвольная активация плетения заклинаний.

Сторожевой Барьер — воздвигнут в период Аскицкого конфликта, отделив Союз Королевств от Степной Империи. Суть Барьера заключалась в том, что при активации, граница степи, подвергалась удару заклятия "Огненный покров". Высота стены Огня составляла сотню метров, ширина пятьдесят километров, протяженность триста километров. В последующем, после создания Ордена, эти территории были отданы на заселение, а сам Барьер был погружен в Статис.

Статис — особое состояние плетения, когда для его активации, требуется сначала уничтожить другое плетение, нейтрализующее в плетениях поток Сил.

= = = Губитель = = =

Мы сидели на подоконники школы, это была большая перемена, на двадцать минут. Я, Хаос, Пламя и Ферми. Это было наше место, на которое никто не мог покуситься. За ближними столами тенниса, на деньги резались наши одноклассники, а за дальними старшеклассники.

— Ну че делать сегодня будем? — Хаос, как всегда хочет что-то замутить, никогда не сидит на месте. Самое обидное этот гад, положив на учебу, ниже четверки не получает, когда только успевает сволочь материал изучить. — Может к Тормозу завалимся, он вроде сегодня хочет посиделки устроить?

— Да ну его! Опять вся одежда травой провоняет. Да и сидеть слушать их дебильные шутки, над которыми только они и смеются — Ферми не любит наркотики, в любой форме, не признавая легкие или тяжелые наркотики.

— Слышали Косичка с Петрухой из десятого петрушится? — опять Хаос, нет однозначно у него, что-то с башкой, ни когда не может держаться одной темы, обязательно соскочит.

Это фраза меня немножко вывела из себя, ну не люблю, когда начинают такие слухи обсуждать за спиной.

— А ты свечку при этом держал? — не удержался я.

— Нет! Но с превеликим бы удовольствием подержал, а то и свою бы ввел пару раз.

— А че всего пару раз? — раздалось справа. — Кувыркаться, так всю ночь! Пи..де пощады давать нельзя.

Обернувшись, я увидел Черного. А этот что тут делает, он же в Екатеринбурге вроде живет. Оглядев его одежду, я отметил, что он верен себе. Одет в черную джинсовую тройку, и черную рубаху, отливающую шелком. Стрижка как всегда, зачес назад. Взгляд отрешенный, будто в кинотеатре и все происходит не с ним.

— Садись пивка будешь, сейчас шашлычок подоспеет — голос Ферми, как будто стал дальше — Чума дай бутылку.

Повернувшись, я взял бутылку с пробитой крышкой и бросил ее Ферми, который сейчас сидел перед мангалом. Как всегда наверняка, либо не дожарит, либо пережарит.

— Да мне главное пару раз, а там уже и вся ночь впереди — Хаос встал и начал изображать как бы он всю ночь — Я бы и так, и так...

— О мужик — голос Черного насмешлив, наверняка какую-то сейчас колкость скажет — А мужилка выросла, а?

— Моя мужилка, тебе в рот не влезет — тут же нашелся Хаос. Он редко уделывал в словесной дуэли Черного, слишком уж большой тот был пофигистом. За языком не следил, и мог порой так завернуть, что и не знаешь толи начитать его бить, или заткнуться в тряпочку и молчать. Так, и так, окажешься в проигрыше, хоть морду набьешь, хоть словом ответишь. Но сейчас именно Хаос вышел победителем, как не скажи, а все равно окажешься в накладе.

— Эй, Косичка, Игорек тебя хочет буквой Г поставить? — повернувшись к окну, проговорил Химик — Убедиться желает, девочка, ты или уже нет!

— Да пошел ты? — и пальцы, принадлежащие самой красивой девчонке класса, складываются во всем известный жест.

— Штанишки подтяни мальчик, и сопли утри! — тут же поддержала подругу Светка.

— Эх, Светка, ты моя конфетка, дай тебя я полежу, твою грудку в рот возьму...

— Мою грудку — и Черный взялся за промежность — в рот возьми, может тебе понравится.

Я видел, как напрягся Пламя, он наш поэт, но остро реагирует на такие вот подначки, сам, ни когда не может такое сказать, говорит, что язык не поворачивается, педарасню давить.

Раздался звонок. Все, взяв свои куртки, начали разбредаться. Кто-то сокрушался, что партия незакончена, где-то справа двое лесорубов матерились, насчет того, что пары ударов не хватило. Но больше всех был огорчен Ферми, шашлык так и не приготовился, и пришлось его бросить.

— Вы позволите? — я повернулся к спрашивающему — Это оказался, старик, одетый в совковый костюм, с карандашом за ухом. На голове была шапка, точно такую же я видел на Папе Римском, когда он по телевизору выступал. А может и не такую.

Кивнув, в знак согласия, я вновь повернулся к морю. Затянутое водорослями, оно представляло убогое зрелище, а плавающая к верху брюхом рыба добавляла незабываемый "аромат". В глубине вод, виднелось пылающее солнце. Вода вокруг кипела, но без пузырей, я просто знал, что там вода обращается в пар. В самом центре солнца, я разглядел силуэт человека, и вдруг понял, что он и есть солнце. Его плоть горела, обращаясь в пепел, кожа шла волдырями, которые взрывались, выплескивая гной, или, что там образуется при ожогах, потом она скукоживалась, обнажая мышцы, и так до самой кости. Потом плоть нарастала снова. И круг мук повторялся вновь.

Вглядевшись в его лицо, я увидел, на нем боль и муки, испытываемые этим человечком-солнцем, и даже почти услышал его беззвучный вопль.

На берегу валялись кости, и среди них, если приглядеться, можно было разглядеть человеческие черепа. По всему этому редким ковром бегали насекомые, огромные, с ладонь, тараканы, сороконожки и пауки. Они грызли кости, отрывали редкие куски плоти, на которые не обратили внимания стервятники. Звук пиршественного жора, который доносился до меня, давил на нервы, заставляя постоянно вглядываться в этот ковер Смерти.

— Левее! — проговорил старик.

— Что? — не поняв, переспросил я

— Посмотрите вон туда! — и он протянул руку в сторону.

Повернув голову, я увидел. Белый песок, образовывал плешь среди общего пейзажа, а центральное озеро, отсвечивало кристальной чистотой, и я бы даже сказал, что оно светилось, источая приятный глазу свет. В песке я увидел движение, и вот будто зомби вставая, из песка поднялся мальчишка лет шести, и пошел к девчушки одногодке. Девочка, весело визжа, побежала в сторону воды, и что-то прокричав, зачерпнула ее в панамку. Вернувшись к медленно бредущему мальчонке, она выплеснула на него воду, и торжественно встав в позу победителя чудовищ, она поставила ногу на упавшего мальчишку.

Я отвлекся, на нарастающий гул, который шел с неба. Подняв глаза, я увидел летящий КАМАЗ. Он вылетел на берег, и из кузова начали прыгать какие-то уроды. Они были худы, настолько, что их кожа обтягивала кости, к тому же глядя на них сейчас, я понимал, что если возьмусь пожать им руку, то ощущения будут те же, как если бы я коснулся окорочка, который передержали в микроволновке, и он лишился не только всей влаги, но еще и жира.

Не раздумывая, я вскочил, и побежал к оазису с детьми. Сзади послышался крик, и я точно знал, что старик, указывает на меня. Указывал ли он на меня для того, что бы обратить внимание высушенных, или же просто, хотел привлечь внимание кого-то другого, но я не стал оборачиваться. Продолжая бег по дороге, я точно, знал, что мне нужно добежать до города.

Обернувшись, я увидел бегущих за мной горожан, среди которых мелькали высушенные. Рядом со мной пристроились дети, девочка и мальчик.

— Далеко бежим дядя? — хором спросили они.

— Далеко. Мне к финишу надо первым прибежать!

— А зачем? — также хором спросили они

— Ну как же, торт дадут и пистолет.

— Пистолет это плохо! — сказала девочка.

— Торт это плохо! — одновременно произнес мальчишка

— Почему? — пришло уже мое время задавать вопросы.

Проплывающая мимо рыба, ответила женским голосом "А у нас аллергия, и на торт, и на пистолет!". Потом вильнув хвостом, ушла ввысь хлебнуть воздуху, все-таки она не человек, убогое животное.

Какой-то урод догнал меня, схватив за плечо, дернул на себя, чтобы развернуть к себе. Поняв, что пришло время драться, я, развернувшись, ударил мачетой в голову. Не знаю, хорошо ли это, но я все же хочу жить, а потому буду драться. Выдернув мачете, я рубанул в предплечье какого-то ребенка, а потом полоснул по горлу его мать. И понеслось веселье.

Меня свалили на землю, прямо в снег. Я постарался закутаться в одеяло, потому как было холодно, и очень хотелось спать, но люди вокруг меня, постоянно тормошили меня, не давая заснуть. А потом пришел он, высушенный.

Я лежал к нему спиной, и все мое тело буквально сдавило тисками ужаса. Никогда я не думал, что может быть так страшно, настолько, что всего парализует, и ты не можешь даже шевельнуться.

Высушенный склонился надо мною, и начал душить. Его руки погрузились в плоть, пройдя сквозь позвоночник, и сдавили легкие, не позволяя мне ни вздохнуть, ни выдохнуть. Я хотел вскочить, сломать ему руки и ноги, но у меня не получалось, ни как не получалось пошевелиться, из-за страха.

— Посмотри ему в глаза.... В глаза.... Загляни, узри...

Голос шел будто отовсюду, но при этом голосом не являлся. Я понял, это моя мысль, эту тварь я смогу сломать, мне нужно только заглянуть ей в глаза. И тогда, через силу, я левой рукой, схватил его за руки, и потянул к себе. Да я не мог пошевелиться, но мои руки, они мои.... Я тянул его к себе, тащил Высушенного, игнорируя отвращение, которое рождалось от прикосновения к нему. Все-таки я оказался прав, на счет высушенного окорча.

Прошла, наверное, вечность. Прежде чем, я притянул его достаточно близко, чтобы правой рукой ухватить голову, и подтянуть так, чтобы иметь возможность заглянуть ему в глаза. И тогда он закричал, беззвучно, но от этого крика, по моим мускулам и костям начали скрести рубанком, снимая стружку.

Последний рывок, и мы падаем в пропасть. Я вижу ужас на лице тех, кто стоял вокруг нас, но он ничто, по сравнению с тем, что я увидел в них, когда под нами разверзлась пропасть.

Я грохнулся на кирпичную кучу. Понимая, что враги тут, я резко вскочил, и огляделся. Все пространство вокруг меня было затянуто легким туманом, молочно-пепельным. Подняв взгляд ввысь, я увидел стоящих на краю воронки, куда я упал, людей, животных, роботов, и каких-то чудиков, не являющихся людьми, или животными.

Она прыгнула, и преодолела сотню метров, обрушилась на меня. Черная, смертельно опасная пантера. Я успел только повернуться к ней, и поднять руки, чтобы избежать разорванной глотки. Вцепившись своими когтями мне в спину, она начала тянуться к горлу. Превозмогая отвращение к рвущимся на спине мышцам, я оттолкнул пантеру, и сам прыгну на нее. Оседлав, коленом придавив ее к земле, я вонзил свои зубы ей в затылочную часть. Хорошо иметь клыки, а я дурак, хотел их спилить.

Но времени, чтобы перегрызть позвоночник, мне не хватило, удав, выползший из кучи сена, метнулся ко мне, и за считанную секунду обволок, стягивая в каменных тисках. Раскрыв свою пасть, он начал заглатывать меня. Схватив его пасть, я рванул руками, разрывая ее, так, злорадно, одобряя мысль о том, что эта тварь теперь долго не сможет кого-то есть

В это время пантера уже оклемалась, и хотела броситься, но встретившись со мною взглядом, опустилась на кирпичи, и закрыла глаза. Я понял, что пока, она мне неопасна.

— Браво — аплодисменты сыпались из-за спины, и впивались в мое тело, тысячью острых зубов. Еще чуть-чуть, я бы был погребен под ними — Это было потрясающе, хотя схлестнись ты с ними, в прошлой жизни, и они бы тебя сожрали, даже не подавившись.

— Привет Черный! — мой собеседник расположился на самой вершине кирпичной кучи.

— И тебе здоровья. Как, пришел в себя?

— Да нормально, можно еще покувыркаться с ними!

— Пора просыпаться!

И эти слова, будто встряхнули меня. Мир стал блеклым, потеряв свою структурность и лишившись своего реального воплощения. Все это время я спал, и мне снился сон.

— Значит...

— Ну не совсем братишка. Это не столько сон, сколько глубины твоего Я. Пантера, это твоя ненависть, раньше она была другой, слабее, но и ты стал сильнее. Удав, это твой Голод, жажда разрушения. — странно, но удава я почему-то не видел — Высушенный, это твоя суицидальная наклонность, дети это твое детство, радость, беззаботность, чистота...

— Хочешь сказать, что я педофил....

— Конечно, вот только, педофилия, воплощена в ином образе... Дети к педофилии не имеют отношения... Кстати эта воронка тюрьма. Раньше она была глубже, скоро твоя ненависть и голод вырвутся наружу, уничтожая и пожирая твою душу.

— А что олицетворяешь ты?

— Ну не все так просто. Не все, что есть в тебе, что-то олицетворяет. Что-то является просто воспоминанием, памятью, о чем-то или ком-то, каком-нибудь событии.

— Значит, ты лишь память?

— Не совсем!

— Слушай, кончай играть со мною в слова. Не забывай, я туповат в игре в смыслы.

— Ты всегда выставлял себя тупее, чем был на самом деле. Конечно, ты ведь Чума, подраться, это да, а вот думать, увольте. Ну да ладно, черт с тобой. Хочешь казаться тупым, будь им. Но тебе пора просыпаться, пора делать, то, ради чего я выдернул тебя в эту вселенную, вырвав тебя из преисподни, куда ты был низвергнут, собственной совестью. — увидев сомнение на моем лице он вдруг взорвался — Думаешь это было легко? Ни хрена, мне пришлось резать твою душу, кромсать ее, выжигая совесть, страх, чувство вины, и многое другое. Калеча тебя. Доставая из глубин Бездны, вырывая из лап таких монстров, что даже Ангелы и Демоны, бежали бы от них в ужасе, а ведь они еще те отморозки...

— Зачем? — меня слабо интересовало, что он говорил, потому как я слабо в это верил.

— Потому, что мой друг я горшеник — Черный спрыгнул с кучи кирпичей и направился ко мне — И мой горшок, нужно закалить, обжечь. Я художник, и в моей картине не хватает одного цвета, которым являешься ты, и я добавляю этот цвет в картину.

— Я тебе не краска, и не пламя. Я сам решу, кем я хочу быть...

— Ты еще не понял. Я творец, и как всякому творцу, мне плевать на желание творения, я творю, каждый миг, каждым своим действием, словом, мыслью или желанием, но я творю. Все творение есть часть меня, но не равна мне. И во всяком сотворенном, есть частица меня. Я жажду, чтобы было творение, и оно будет. А твои хотелки, как и тебе подобных, которые есть, лишь орудия, меня не интересуют. Ты можешь драться, чтобы стать тем, кем хочешь — он шел ко мне, но пространство, будто растянулось, он шел, не приближаясь — можешь валяться у меня в ногах, и просить, умолять. Но будет все так, как я решу. Понял!

— Понял! Вот только, ты кое о чем забыл. Я не тварь дрожащая, я право имеющий. Может быть, сейчас мы с тобой и в разных весовых категориях, но в отличии от тебя, я умею, то, что не умеешь ты, я умею разрушать.

И я прыгнул. Удивительно, но расстояние между нами, я пересек легко, не теряя ощущения равновесия. Вот только, там где я приземлился, разверзлась Бездна. Яма, куда я рухнул, даже не успев понять, что же произошло.

Я падал, а мое тело рвало на части. Рядом возник черный, он падал тоже, вот только его не рвали на части, возникающие из темноты тысячи крылатых тварей.

— Умрешь здесь, и умрешь на самом деле. Пойми Чума, тягаться со мною, бессмысленно, хотя бы потому, что ты находишься на моей территории, и твоя вера слабее моей. Я могу оставить тебя здесь, в твоем персональном аду, точнее твоем воспоминании о нем, но так и быть, я помогу тебе. Уж слишком ты ценен для меня.

И в следующий миг, он, подмигнув мне, остановил падение, и мое и свое. А потом я вновь упал на кучу кирпичей. Черный находился позади меня. И я точно знал, что он гладит пантеру, и удава. Я ощущал перетекающую от него силу и мощь, от чего пантера и удав исцелялись, от полученных ран.

— Что ж, я дам шанс, твоим зверям, победить тебя, а тебе, стать сильнее. — он поднялся, а я развернулся к нему.

В это время пантера и удав, разошлись, беря меня в клещи. Понимая, что сейчас будет бой, я слегка присел, стараясь настроиться, со зверями биться, это не с человеком, который не вооружен когтями и клыками.

— Один великий сказал "Спасись и вокруг тебя спасутся тысячи" — проговорил Черный, который начал терять очертания будто истаивая — Ты будешь вторым, в ком не будет части меня, а следовательно и ты не будешь частью меня. Живи, и стань тем, кем ты должен стать.

В следующий миг пантера и удав метнулись ко мне, а черный исчез, создавая ощущение какой-то пустоты. Что ж, теперь я точно знал, что я один, и если я чему и научился от Черного, так это то, что мышцы здесь не главное.

Помню, в августе 1998 года, во сне, я понял что сплю. Причиной послужил экзамен, который во сне сдавал. В тот миг я осознал, что уже давно его сдал и даже вспомнил выпускной, вспомнил, как Пламя получил в глаз, а я выкинул за борт парохода, на котором мы праздновали выпускной, Восенкова Владимира, за тот удар. Тогда я смог изменить свой сон. Школа, по моему желанию стала холмистой местностью, а потом я преобразил в лес, горящий лес.

Подчиняясь моей мысли, вокруг меня возникла каменная стена, заключившая меня в мешок, а потом она взорвалась, тысячью осколков. Сдирая шкуру со зверей, проникая в их плоть, Не знаю, Черный, как к тебе относится, но ты мне помог, теперь, я могу их сокрушить, даже не прилагая, ни каких усилий, и даже более того, я теперь знаю, как мне действовать дальше.

— Хотите кушать? — произнес я, глядя на зверей, и представил как яма, в которой мы находили начала подниматься, образуя холм.

Ты сказал Черный, что спасись, и вокруг тебя спасутся тысячи. А если я выберу Гибель, сколько погибнут? Тысячи? Миллионы? Я точно знал ответ. Погибнут все. И я выбираю Гибель. Я не буду спасать себя, я буду себя губить, убивать свое Я, Себя, Свою Душу, которая есть Образ и подобие Духа, который есть Бог. Я сокрушу Искру Творца в себе, и тогда сокрушен будет Бог, а с ним и Черный, ведь ты тоже творение Бога.

Вокруг нашего холма стояли тысячи людей, зверей, и каких-то мутантов. Начав спуск, я оглянулся на лежащих, и приходящих в себя зверей. Что ж, обратной дороги нет, я сделал выбор, и этот выбор мой. Ни Черного, который заигрался в Бога, а мой.

Спустившись, я остановился перед стоящими мальчиком и девочкой, и в какое-то мгновение они слились в единое, и вот передо мной стоит мальчишка, но в его чертах угадывается и девочка. Глядя на них, я испытывал не объяснимую радость ностальгии, радость от прошлого, от того каким я был когда-то, радующимся всему и вся, солнцу, небу, земле, друзьям, играм. Да, Черный прав, это мое детство, незамутненное и чистое.

— Не надо! — проговорил мальчик-девочка.

Ни говоря не слова, я ударил. В моей руке был меч, лезвие которого было зубчатым, и горело огнем. Меч вошел в грудную клетку, по самую рукоять, после этого я дернул меч обратно, и ударом отсек голову. Его тело, уже начало скукоживаться, высыхать, обращаясь в пепел, а последний удар и вовсе развеял его тело. Я почувствовал, как что-то умерло во мне. Буд-то у души отсекли какую-то конечность, и от этого мир начал выцветать. Краски потеряли цвет, яркость, став бледнее и тусклее. В них ощущалась некая грубость, будто проводишь рукой по не ошкуренному дереву. Или поверхности скалы.

За моей спиной мелькнула черная тень, и длинная серая молния. Пантера, и удав, они решили утолить свою жажду и голод. И стоящие передо мною бросились врассыпную. А я зарыдал. Моя грудь горела, будто кто-то сминал ее, раскаленными клешнями, перемешивая органы, вырывая сухожилия, ломая кости. Я не выдержал и забился, на земле, которая начала чернеть, растворяясь в бездне.

Я что-то кричал, кого-то звал, толи сестру, толи родителей. Прося их остановить это, я просил прощение, каялся, разрывая под собою землю, рубя мечом свои руки. И в какой-то миг, наступила апатия, и уже сидя на земле, я наблюдал, как звери гоняются за моими воспоминаниями, разрывая их на части, проглатывают куски. Даже высушенные и те пытались спрятаться от двух огромных зверей, ставших уже с меня ростом.

Звери, рвали воспоминания, страхи, комплексы, желания, веру, все, что составляло меня. Они выгрызали это, потому как я сам их выпустил, из тюрьмы, куда заключил их. И они жирели, набирали мощь, набирали силу, эволюционировали. Пантера обзавелась щупальцами, растущими из спины. Удав же больше стал похож на спрута, правда хвоста своего, как и тулова, не лишился. Изменилась только голова.

Земля подо мною, окончательно растворилась в Бездне, и я начал падение. В этот раз никто не появлялся, не рвал мое тело, Я только падал, бесконечно долго, созерцая как два Зверя, обращают в бездну, все то, что когда-то было мною, частью меня. Что ж, Черный всегда говорил, что Свобода Выбора, это не Свобода Воли, и единожды сделанный Выбор, нельзя отменить, и выбрать заново, потому как это и есть Жизнь.

Я падал, пока, все мое естество не превратилось в Бездну, черноту абсолютного Ничто, в котором остались только два Зверя и Я.

+++

Мир расширился, открылся, обнажаю свою сущность. Вокруг меня, был мир, выжженной земли, покрытой толстым полуметровым слоем пепла, который, кстати, хлопьями опускался, черным снегом, с багрово-кровавого неба. Светила кстати на небе не было, как собственно и туч, облаков. Другая особенность небесного свода, заключалась в том, что небо не было бездонным как, это было раньше. Я четко видел верхний горизонт неба, нависший подобием потолка.

Пространство вокруг меня, тоже заслуживало не меньшее внимание. Наилучшая аналогия, это то, что я находился под водой, при этом находился в очках, которые позволяли мне видеть различные температурные пласты воды. Вокруг подобно тысячам течений расходились и переплетались тоннели, пространства с различной скоростью течения времени, а также различной метрикой. В одном тоннеле можно было двумя шагами покрыть два километра, а в другом тоннеле, сделаю тысячу шагов, но не сдвинусь при этом и на метр.

Я поднялся и шагнул в тоннель, который тек намного быстрее, отличаясь наибольшей плотностью. То, что произошло в следующий миг, заставило меня обернуться, ходя то, что было за спиной, я видел также хорошо, но я все еще не привык, к своим чувствам, точнее к их восприятию, как нечто само собой разумеющееся.

Там сидел я. Только без кожи, без хитиновых пластин. Выступающая кровь, золотистого цвета, обращалась в легкую дымку, создавая эффект свечения, истекающая от истукана. Я впервые увидел себя со стороны, и хотя я знал, что я увижу, все же это было потрясающим.

Ну, тело я знал, как выглядит, а вот голова, это было нечто. Череп по строению явно человеческий, вот только на нем сразу располагалось семь глаз, причем по строению каждая пара различалась, одни были четко человеческие, другие были двумя пластинам, третьи светились изнутри, будто отлитые из чистой энергии. Одни были расположены как у человека, вторые разнесены почти на виски, другие располагались почти на лбу,

Да что глаза. Мой череп оседлали подобие червей, они постоянно двигались, замирали, а потом, подобно локаторам продолжали свои бессмысленные движения, будто ощупывая пространство. Я насчитал аж девять таких вот червей.

Рогов не было вовсе. За то, пасть прикрывали пластины, аналогичные тем, что видел в фильме Хищник. Они подрагивали, раскрываясь, обнажая четыре ряда зубов, передние клыки, а вот дальше, как у человека растирающие пищу.

В общем жуткое зрелище, если бы я мог бояться , то наверняка бы обделался.

И тут это чудо открыло глаза. Нет не так, глаза у него были и так слега приоткрыты, пластины которые составили веки, не позволяли закрыться им полностью, но вот, кожа прозрачная, закрывающая эти глаза, подобно третьему веку, отошла, создав ощущение, будто он открыл глаза. А потом он начал вставать, и ... исчез.

Что ж, видимо, только что я увидел себя, пришедшего в себя. Кстати, а ведь мой череп, каждый раз меняется. Я что-то не помню, что бы у меня были эти черви, или вспомним первое появление, а потом призыв, у меня ведь не было жвал, и они появились, может мое тело продолжает развиваться, так скажем, моим любимым словом, эволюционировать.

Ладно, над этим можно будет подумать потом, а пока пора выбираться отсюда. Так что оглядевшись я двинулся по выбранному мною коридору, а через минуту я уже бежал, как заправский бегун, поднимая за собой тучу пыли. Кстати, мои регенерационные способности поражали, интересно почему, тело так долго тянуло, или прошло не так уж и много времени, в течении которого я был погружен в сон. Мои руки, уже покрывались хитином, скрывая мое тело внешними пластинами скелета. Хотя конечно, он еще был тонким, да и не везде, он закрыл мышцы.

Боль, я не испытывал, да и то, что я видел, подсказывало, что физическую боль я не способен испытывать, скорее всего, боль связана с другой областью, которая затрагивает, тонкие тела, так сказать мое Ка, душу.

Ну, хрен с этим. Нечего беспокоиться о том, чего не можешь изменить. Уж лучше подумать над тем, что произошло. Ферми, показал, мне то, что моя мощь ничто, и он может мыслью, содрать с меня кожу, а потом и убить. Правда, те самые щупы этого не допустили, за что им, огромное спасибо, а также, за то, что навели меня на мысль, что мое тело имеет еще много скрытых от меня и моего понимания возможностей, и от постижения чего я отвлекся. А потому пришло время, заняться этим вплотную.

Где мне могут помочь? Правильно в здешнем аналоге исследовательских институтов. Там где много светлых голов, которые будет очень жалко оторвать, но придется отрывать, тайна она должна быть тайной для других. А ведь, если знают двое, то знает и свинья. Уж лучше эти секреты буду знать я, только я.

Раздумывая над своими печальными мыслями, а также будущем, я заметил на гране своей сферы восприятия, в одном из пространственных тоннелей сценку, заставившую меня изменить мое движение, и пройти сразу три пространственных коридора, с разной скоростью течения времени и метрикой пространства. От этого, часть наросших пластин, вспыхнули, превратившись в пепел, обнажив обнаженные мышцы. К горлу подкатил комок, да и легкая дезориентация, будто кто-то в челюсть зарядил.

Наверное, поэтому я не стал наблюдать за картиной, которая так меня заинтересовала, а сразу с разбегу, послав свое тело в высоком прыжке, приземлился на череп четырехметровой сороконожки, пробивая когтями, ее шкуру.

Окружающая меня картина была стандартна. Группа, из дюжины, вооруженных людей, атаковали караван. Перебив часть мужчин, они принялись за женщин. Странно, почему любой мужчина, стремиться изнасиловать женщину. Вот уж воистину предсказуемая психика, хотя женщины не лучше, дай им силу, и наверняка они будут также насиловать скорбных силой мужчин. Мы друг от друга, по сути, ни чем не отличаемся, внутри одинаковы.

Так что я не особо задумывался, кто скрывается под тряпичной маской, защищающей органы дыхания. Подросток пятнадцати лет, или зрелый мужчина, одинаково, раскидывал всех, сворачивая шеи, или вырывая грудные клетки, вместе с одеждой.

Остановился я лишь тогда, когда из нападающих на караван не выжил никто, в том числе и их верховые сороконожки, которым я разорвал брюхо, расчленив на несколько частей. В живых остались только три женщины, и девочка лет семи. Ее не тронули, хотя бы потому, что ребенок был очень болезным. Нет, телом он был здоров, а вот его тонкая, энергетическая составляющая была очень бледной, причем внешних причин, в виде присосавшихся клещей, или темных образований я не видел.

Одна женщина лежала между мною и повозкой, не сделав ни одной попытки, чтобы прикрыться, просто глухо рыдая. Я видел, что она готова к зачатию, и если бы она пережила нападение, то наверняка бы понесла. Другая отползла к повозки ухватившись за колесо, всхлипывая и утираясь. Этой повезло, у нее детей не было бы. Третья приводила себя в порядок, она, судя по всему, была старшей, и, судя по запаху, принадлежала к аристократии.

Женщины меня не интересовали. Я решил использовать ребенка, если я поставлю его на ноги, то в обществе я буду менее агрессивно встречен. Вообще люди с детьми, вызывают меньше подозрений, чем одиночки. А мне, нужно было срочно одеваться в овечью шкуру, иначе просто никак.

Сделав пару шагов, мне пришлось третий, слегка сократить. Наступив на череп лежащей женщины, я закончил шаг, весом своего тела сминая свод черепа. В последний миг, она дернулась, но было поздно.

Визг, ударил по ушам, и я инстинктивно зачерпнув клубящуюся вокруг силу, сжав ее в комок, метнул в голосящую женщину, которая сидела у колеса. Когда уплотненный шар погрузился в нее, ее плоть почернела, и.... усохла, скоксовавшись подобно шлаку, превратившись в мумию.

Галочку на память, что мы и так можем, а так идем дальше, не замираем, разглядывая свою руку. Сейчас нужно, сделать то, что мы уже делали, а именно наполнить энергией тонкое тело девочки.

Подойдя к повозке, где она лежала, я выломал борт. В этот момент аристократка пришла в себя, и кинулась ко мне. Так что, пришлось, слегка замедлить движения, но не так чтобы все это выглядело явным. В тот миг когда она подбежала, я, резко развернувшись, нанес удар, тыльной стороной ладони левой руки, отбрасывая женщину, ломая ей ребра и челюсть. Все она нежилец, пару ребер вошли в легкие. Кстати запах у девочки и аристократки был схож, она явно была ее дочерью.

Положив ладонь на грудь девочки, я, так же как и тогда в подземелье, сконцентрировался на тончайших нитях, ее второго тела, состоящего из энергии. И уже в следующее мгновение скользил по тонким нитям, подобно маслу, расплываясь по древу. Это получалось так привычно, будто я делал это уже тысячу раз, даже связь с реальностью не потерял, настолько все легко шло. Когда, я контролировал все ее энергоканалы, я зачерпнул из окружающего мира силы, и, пропустив через свое тело, смешав ее со своей силой, начал наполнять нити. И в следующий миг они вспыхнули, вокруг нитей, выгорая, опадая вниз шелухой, обнажилось второе Ка. И это Ка корчилось, ее лицо дернулось, смещаясь и встретилось со мной взглядом.

— Отпусти — на грани слышимости раздался шепот.

Я ощущал боль этого существа, одновременно с тем, как циркуляция силы в Ка девочки усиливалась, а основная энергетика этого существа выгорала, я постигал все больше и больше. Каким-то образом, я понял, что передо мною низшая форма энергетических клещей, почти разумное, и формирующееся из поступков наших родителей, их муки совести, неудовлетворенность, разочарование, накапливается на протяжении многих поколений, а потом, когда достигает своего критического потенциала, они расцветают. И тогда ребенок рождается болезным, он болеет, страдает от физических и ментальных болей, слабеет и в конце концов умирает, давая жизнь так называемым Нерожденным, мелким духам, разносчиком болезней.

— Отпусти — повторила умирающая тварь

Я усилил давление, отчего тело ребенка забилось в судорогах. Да уж, если ребенок выживет, то те мутации, которые уже начались в ее теле, благотворно скажутся на ней. Ка, переполненное силой, обрела мощь, и теперь пыталось подтянуть на свой уровень и физическое тело.

И в следующий миг, вспышка, тварь мертва. Но я не стал останавливаться, продолжая накачивать тело девочки силой, в конце концов, мне нужен сильный щенок. Ведь человек не выбирает себе слабого щенка или котенка, он выбирает самого сильного и наглого, который расталкивая остальных тянется к сиське матери, или того, который сразу кусает палец протянутой руки, а не пытается спрятаться под брюхом матери. Да мне определенно пригодится хороший щенок.

Я перестал накачивать ее силой, только когда она открыла глаза. Боль, вот, что сейчас она испытывала. Жуткую боль, будто отлежала себе все тело, а не одну только руку. Кровь качаемая сердцем, с полным наполнением и пульсом в сто двадцать семь ударов, несла кислород клеткам тела, в которых он тут же и сгорал. Клетки в буквальном смысле горели, еще чуть-чуть и она бы по-настоящему вспыхнула. Но я во время отследил мгновение, когда можно остановиться, будь у меня тело человека, хрен бы я подгадал со временем.

Она ничего не видела, только яркую вспышку, объединившую в себе боль, и отражение того, что творилось с ее Ка.

— Имя? — спросил я. Я видел, что сигнал возник и прошел в головной мозг. Значит, она меня услышала. — ИМЯ? — повышая голос, я надавил на грудь, создавая дискомфорт, при ускорившемся метаболизме у нее возникнет нехватка кислорода.

Она задыхалась, начала открывать рот, и хватать, с силой вдыхая его, буквально глотая. Она оглядывалась, но видела лишь свет.

— Скажи мне имя! — вновь произнес я.

— Олликс — почти выплюнула она, и вновь глотая воздух.

Я отпустил ее. Имя странное, но, наверное, не для них. Правда, вместе с произнесенным именем, я вдруг понял значение имени. Оно имело три значения. Если использовалось по отношению к предмету, то "Дар". Если в отношении мужчины, то "Творцом Дарованный Богам". А вот если так называли девочку, не девушку, то "Подношение на Откуп".

— Я принимаю подношение! — произнес я, повернувшись к ее мертвой матери, и отняв ладонь от груди девочки, прижал ее к своей, изобразив поклон. Правда не удержался и усмехнулся.

Оглядев обстановку, я понял, что для дальнейшего пути, мне потребуется сменная одежда, для девочки, и, конечно же, еда, как и вода. Вода имелась в бурдюках, как и еда, сушеное мясо, зерновые, а также мед, в стеклянных баночка. Однозначно про стекло нужно узнать, почему то стекло у меня ассоциируется с достижениями двадцатого века.

В следующие полчаса, я занимался тем, что собирал продукты, под аккомпанемент стонов девочки. И так, пятьдесят кило зерновых, похожих на гречку, этого должно ей хватить на десять дней, это по четыре кило на день, плюс кило на тот случай, если при приготовлении каши, получится мало. Правда, я слышал, что зерновые имеют особенность развариваться, ну да потом разберемся. Мясо, я собрал столько же. Порезанное полосами, оно было завернуто, в белую чистую ткань по пять полосок, шириной в четыре сантиметра и длинной в двадцать. Хорошо хоть полиэтилена тут нет, а то совсем бы меня в замешательство ввели бы.

Из одежды я выбрал два костюма, один легкое платье, из шелка, с различными берюшичками, которые должны были сделать из нее куколку. Второй костюм, был сшит под мужской стиль, и судя по плотности и прочности ткани явно предназначался для прогулок по лесу. Также собрал все комплекты трусиков и носочек.

Из простыней изготовил нечто вроде люльки-рюкзака, с перехватом плеч, чтобы при беге не вывалилась. С водой вообще не возникло проблем, бурдюки по шестьдесят литров каждый. Так что я взял сразу шесть штук, понимая, что в этой безводной пустыне без воды никуда.

Все это пришлось увязывать аж семь раз, прежде чем я создал устойчивую конструкцию, не разваливающуюся при беге, где нашлось бы место и девчонке, которой не грозило бы быть раздавленной одним из мешков.

Поминая о деньгах, я обошел трупы, и собрал украшения, в мешочек, который положил к девочке. Когда все было закончено, я вновь проверил девочку. Ее пульс уже снизился до ста, и продолжал снижаться, а мутации, неосознанно запущенные мною, уже прекратились, сейчас происходило уплотнение мышц, заменяя ряд структурных молекул, а также переход на несколько иную энергетику. Вроде бы тело отказалось от АТФ, и перешло на целую комбинацию, подобных веществ, которые при распаде давали большую энергию, и при этом давали кислород, столь необходимый клеткам при нагрузках.

В последний момент я добавил к нашим припасам десять кило сахара и столько же соли, при этом размешав, примерно по двадцать граммов и того, и того, в чашке, напоил девчонку. Было смешно смотреть, как она корчит рожицы, но на это я не обращал внимания, а просто закрыл ей нос, и залил в рот воды. Ей пришлось выбирать, или захлебнуться или выпить. Чашка кстати навела меня на мысль, о посуде. В итоге, получился не хилый скарб, который мне, правда, не доставил особых хлопот. Правда пришлось учитывать его при ходьбе, так как инерция возросла сразу на несколько порядков.

— Ну что дитя, разомнемся — произнес я вслух, концентрируя внимание на девочки — А то задержались мы тут.

И я медленно начал разбег, двигаясь по следам неудавшегося каравана. Ведь, так или иначе, их следы должны привести меня к поселению людей. Остановиться мне пришлось, где-то через, десять часов. Во-первых, требовался отдых. Нет, я бы мог бежать еще столько же, и наверняка больше, но усталость была скорее ментальной, от однообразия пейзажа. А во вторых, нужно была начать готовить еду, через пару десятков минут, нервная система девочки придет в себя, о шока, и она придет в себя. Да и поесть ей нужно обязательно. Перестройка съела почти пятнадцать процентов ее веса.

В общем, расположившись прямо там, где я и остановился, так как это место было ни чем не хуже окружающего меня пространства. Я достал котелок, открыл бурдюк и налил в него воды. После чего.... Да, а вот о дровах я как-то не подумал. Ну и хрен с ними, решим проблему, в конце концов, пламя всегда со мною.

Потянув силу, я сконцентрировал силу в левой руке, усиливая ею ауру клубящейся ауры, повышая энергонасыщенность. Часть руки обволокло пламенем, это была будто в какой-то компьютерной игрушке, только во стократ круче. Температура увеличилась где-то до пяти сотен градусов. Продолжая держать котелок, я ждал, пока вода закипит, после чего взял щепоть соли и бросив ее в котелок, засыпал следом зерновые. Все-таки это гречка.

Девочка не знала, что мне ненужно смотреть на нее, она тихо смотрела на меня, и мои манипуляции, а я отслеживал ее нервную систему, и был немного удивлен, тем, что страх, у нее хоть и наличествовал, но куда больше в ней было любопытства.

— Как дела? — спросил я.

— Нормально — раздался детский голос, она вылезла из рюкзаца-люльки — А где няня?

— Она мертва. На вас напали, и перебили всех. Тебя я успел вытащить, параллельно перебив нападающих.

Она насупилась. Было интересно смотреть на реакции нервной системы, на центры которые имели наибольшую насыщенность крови, более активные нейроны. Вот сигнал ушел к слезным железам, сейчас начнется ор.

— Не вздумай, или я сверну тебе шею — повернувшись к ней лицом, проговорил я. Параллельно взяв куски мяса, и бросив в котелок. — Не стоит переживать о том, чего ты не можешь изменить. Твои слезы не вернут родителей и няню, а вот меня разозлить могут запросто.

— Я... я... я...— вот одна слеза побежала по щеке.

— Ладно, в этот раз, можешь поплакаться, тебе простительно, ты ведь девочка. Вот и плачь, но в следующий раз, сломаю руку. — прикинув, что каша готова, я прекратил нагнетать в ауру силу, и пламя потухло само.

Девочка растирала слезы, в принципе она молодец, пытается сдержаться. У детей в этом смысле куда более, пластичнее психика, да и устойчивее. Помню, как мы с сестрой играли на могилках в войну, пока взрослые облагораживали место упокоения.

Поднявшись, и подойдя к Олликс, я поставил перед нею котелок.

— Ешь, только аккуратнее он горячий.

Она кивнула и оглянувшись вопросительно уставилась на меня. "Ложек нет, ешь руками" — произнес я, и отправился размяться. Превращение, прошло быстро, обнаружив, что мое второе тело ничуточку не пострадало, я был рад, оказывается, эти тела никак друг с другом несвязанны. Наверняка имеет место прямое замещение. Вот только, где же храниться второе тело, в то время как я пользую первое, и наоборот? Ну да это еще один вопрос в общую копилку. А пока займемся разминкой, которая мне как кажется нафиг не нужна, и скорее всего, нужна из-за того, что я ожидаю усталости, по привычке.

Как оказалось, запасов еды нам хватило бы не на десять дней, а на все пятьдесят, потому как в день она съедала, чуть меньше килограмма. Так что те три недели, что мы путешествовали, мы (то есть она) съели только треть запасов, да и то, лишь потому, что не съеденное я просто выбрасывал. Единственное, что я берег, это воду.

Где-то на вторые сутки, нашего пути, я понял, что иду в рукаве пространства, где тысяча шагов, равно одному. Это конечно относительно, но примерно так. Проще говоря, мы двигались в растянутом кармане, и поэтому остальное время я передвигался бегом. Девочка тоже за два дня пришла в себя. В первый день она замкнулась, и только после двух суток пришла в себя, начав балаболить, как трещотка. В итоге мне даже пришлось одернуть ее, что бы меньше болтала.

Однако то, что она мне поведала, за эти три недели, мне пригодилось. Во-первых, ее родители оказались баронетами, владельцами больших земельных участков, и потому могли позволить для себя привлечение не просто магика-целителя, а настоящего мастера. После сеансов, девочка могла бегать и радовать жизни, как и любой ребенок, примерно неделю. А потом наступал период угасания. Так что раз в месяц на протяжении двух лет, дитя, проходила сеанс исцеления. Проблема заключалась в том, что каждый раз плетения заклинания приходилось создавать заново, так что ее родители, разорились бы в течении трех лет.

Потом до них дошли слухи о статуи из золота, что стоит в центре Пустоши, которая исполняет самые сокровенные желания, и не трудно сделать вывод, что единственным сокровенным желанием родителей было, здоровье своего чада.

Баронеты ни как не могли решиться отправиться в путешествие, так как в Пустоши гибли, тысячи искателей приключений. И это притом, что еще не утихли потрясения, которые разразились из-за ее появления.

В общем, я так понял, что золотая статуя это я, а пустошь, это-то место, где мы сейчас находились. И не удивительно, что здесь сгинуло много людей, все-таки шутки с пространством, тут были такими, что как не запасайся продуктами, но их может просто не хватить, потому как можешь идти месяцы, так и не сдвинувшись с места.

На четвертой неделе мы вышли к оазису. Я ни как не мог подумать, что среди этого пепелища, может быть оазисы. И не просто оазисы, а заселенные людьми. Единственный аналог это кочевники какой-нибудь пустыни. Правда, настораживало, то, что они были очень похожи на тех, что атаковали караван Олликс. Но я все же рискнул, преобразился в человека, взял Олликс за руку, и, оставив припасы, кроме мешочка с драгоценностями, двинулись к оазису.

— Помни, если они атакуют, ты падаешь на землю, и лежишь, пока я не закончу выдергивать им ноги.

— Хорошо. — ее мимика, а также эмоциональное состояние, говорило об обратном, для нее все это была игра — Но ведь это плохо. Мама говорила, что выдергивать у кукол руки плохо.

Хороший ребенок, у кукол конечности выдергивает. Надо бы будет проследить за психикой этого ребенка, и по возможности моих скромных педагогических возможностей скорректировать. Мне не нужен Зверь, мне нужен именно барашек, ограничивающий меня.

— Это неплохо, если ты защищаешься, то можно и кишки на шею намотать.

Она вновь кивнула, опять ничего не поняв. Тупой ребенок.

+++

Что сказать, встретили нас не плохо, даже душевно. Семь воинов, вооруженные длинными копьями, выточенными из кости, за спинами виднелись рукояти, мечей. Подобно дешевым боевикам, на груди крест накрест пересекали черные ремни, на которых крепились короткие ножи, правда, без ручек, отчего я сделал заключение, что это метательные ножи, а не просто хлеб отрезать. Одежда тоже представляла определенный интерес, а именно, черный покров, под цвет черного пепла. Единственная аналогия, которая мне представлялась, это японские мультики про ниндзя. На эту ассоциацию, наводило и то, что лица были закрыты масками.

Эти воины сопровождали суходочного старичка, лет этак девяносто. Сначала при приближении, я его даже не принял в расчет, но уже в следующую секунду, мой инстинкт подсказал, что он куда как опаснее этих воинов. Нет, они были опасны, я чувствовал это по запаху, исходящему от них. Я видел это в их движениях, но вот чего не было у них так это силы, которая подобно веретену крутилась вокруг старика. Пришло странное ощущение, знакомое, по падению в колодце из тысячи тел. Меня коснулся взгляд, не столько проницательный, но тоже, принадлежал тысячеокой твари, и эта тварь вздрогнула, когда я инстинктивно запустил частичное преображение.

Кстати о силе и эмоциях. Именно в этот момент я понял, что чувствовать их, я стал куда как лучше. Раньше в человеческом обличье, мне приходилось напрягаться, прислушиваться, буквально насилуя собственные чувства, чтобы хоть что-то ощутить. А вот сейчас, после конфликта с Ферми, я чувствовал поток эмоций, и самое главное видел легкую дымку силы.

Инстинктивно, я поставил девочку перед собой, положив руки ей на плечи. В крайнем случае, успею, закрутив тело, бросить ее на встречу, любому из заготовленных файерболов, или ножей. Не спорю, задуманное не этично, но когда вопрос касается выживаемости, то в жопу этику и мораль, детей лучше всего использовать как щит, лишь не многие могут сказать, что не дрогнут, убивая ребенка, не потеряв при этом и секунды, переключаясь на новую цель.

Мы стояли друг напротив друга, играя в переглядки. В отличии от бойцов, которые тут же напряглись, когда ребенок встал передо мною, старик, остался холоден, но в нем появился страх, его запах я определил безошибочно. И он отвел глаза, сфокусировав его на моем "третьем глазе", поэтому ни кто не мог его обвинить в слабости, он не отвернулся, не спрятал глаза, а лишь их слегка сфокусировал, поэтому внешне, он продолжал смотреть мне в глаза.

— Мы устали, и надеемся, что найдем приют? — устав ждать, когда маг заговорит, произнес я.

— Даже солнце ищет приют в пустыне Ночной мглы. Кто мы такие, что бы отказать уставшему путнику? — голос не громкий, мягкий, нет стариковской скрипучести.

— Мы Тоогхи — проговорил один из бойцов — и мы откажем, если у путника заготовлен для нас меч.

— Я не умею читать намеки. — найдя решение я потянув, переместил Олликс себе за спину.

Говоривший воин и старик переглянулись. Они меня не поняли, они вообще не поняли возникшую ситуацию. Оказывается, что ни кто из них не играл в намеки, а говорились стандартные слова-образы.

— Что ж, коли ты пришел, то не гнать же тебя. — с легкой издевкой произнес боец — Проходи, и оцени наше гостеприимство.

Поселение, было шумным, хотя единственным источником шума, были животные и дети. Все взрослое поселение было так или иначе занято домашним хозяйством. Краем глаза я увидел тренирующихся, или разминающихся бойцов. Кожа светлая, еще бы при дефиците света, в остальном ни чем не отличались от тех, кого я видел до сегодняшнего дня, да и вообще от среднестатистического человека. Кстати в сравнении с мужчинами, женщины тоже не выглядели забитыми, или задавленными некими табу и религиозными заветами. Даже на оборот, я увидел группу, среди которых два бойца, мужчина и женщина, бились друг с другом. Мужчина с костяным мечом, женщина с копьем. Что странно оба оружия, особенно копье, на мой взгляд, были исключительно мужским, все же женщина слабее физически, пусть и выносливее.

Дальше состоялся разговор с главой рода, в присутствии местного магика, которого называли, словом Хэз, что означало Слушающий, или в данной ситуации Прислушивающийся. Кстати именно тогда, я вспомнил один фильм "Падший", в котором говорилось, что демон говорит на всех языках Вавилона. И я понял, что, по сути, я демон, а значит, говорю, на всех языках. Именно отсюда мое понимание речи, письма, и главное переводы, возникающие, при произношении различных, значимых слов.

В процессе разговора, я поведал о том, кто я. Не став особо мудрить, и используя слова Олликс, я представился охочим до легенды об исполнении желания. Описал странствия, взяв за основу пару моментов из фильмов, где главный герой странствовал по пустыне. Описал, как подошел к статуи, и осознал, что не могу произнести желание, так как я не знал чего я хочу на самом деле. История со статуей, их заинтересовала, они попросили описать статую, что я и сделал. После этого разговор пошел более душевным.

Оказалось, что в пустоши, после ее образования, и мертвых землях вокруг, начали твориться совершенно немыслимые вещи. Мутации породили не виданных существ. Огромных насекомых, теплокровных ящеров, и прочее. Мертвые земли стали охотничьими угодьями для тысяч искателей приключений, которые устремили на освободившиеся земли. Именно с этого началось падение, ряда законов. Первым пал закон о переселении, который запрещал основывать новые поселения, без благословения жречества. Следующим пал запрет на мародерства. В Пустоши не было городов, но в Мертвых землях погибли только люди и животные, а потому золото и серебро осталось. Вот туда-то и устремились искатели богатств, в то время как по всему континенту шли спасательные акции, по реанимации умирающего социума.

Те, кто обеспечивал соблюдение двенадцати законов, были отвлечены, приходилось перемещать огромные массы товаров, пищи и воды, налаживать коммуникации. Собственно они сами нарушили запрет на порталы, таким образом, открыв тысячи телепортов, через которые хлынули потоки медицинской и продовольственной помощи. Через них же, целые герцогства переселялись на новые места, подальше от Мертвых земель.

Не удивительно, что порталами воспользовались не только в гуманистических целях, но еще и с целью обогащения. Товары, не были проблемой, так как ресурсы для их производства имелись, и могли удовлетворить огромные потребности, другое дело обстояло с производственными мощностями. Вообще я так понял, что был кто-то, кто рубил любую попытку развить производственные мощности, не смотря на отличную производственную базу по добыче ресурсов.

В общем в течении двух лет, на территории Мертвых земель, возникло множество группировок, мародерствующих в городах. Потом, правда, им пришлось слегка перепрофилироваться, так как города выгребались достаточно быстро. Но потом, ряд магиков обнаружили, что некоторые существа, обладали, уникальными свойствами. Например, порошок из костяного нароста, рогоносца — маленькой, но очень опасной ящерки, обеспечивал омоложение организма на десять лет, заживление всех ран, исцеление от любого физического недуга. Или яд иглы шипоносца, в малой, очень малой дозы, является лучшим стимулятором, подстегивающим нервную систему, и мышечную ткань, переводя скорость реакции на три порядка, давая возможность человеку ловить арбалетные болты, выпущенные в упор. Или печень козопаса, позволяет за одну ночь поставить на ноги любого, самого безнадежно раненного или больного. Или... и таких "или" множество. Так что обогащаться было, где и на чем.

Проблемы начались тогда, когда в Мертвые земли хлынул поток тех, кто был в конфликте с законом. Их выкидывали в Мертвые земли, тысячами со всего континента, мол, живите, как хотите. Плюнул не там, или почесался, вот и живи в Мертвых землях. Это я, конечно, утрирую, но судя по рассказанному так оно и было.

Создание порталов, и участие ушлых дельцов, имеющих у себя необходимый уровень производственных мощностей, чуть было не похоронили экономику континента.

А потом прошел слух о статуе. И поток людей перетек из Мертвых земель в Пустошь. Из тысячи, выживали единицы. Выжившие сбивались в стаи, и искали, уже не статую, а способы выживания. Натыкаясь на оазисы, они оседали, создавая собственное общество, свою структуру и обычаи, законы и многое другое. Они привыкали к жизни в Пустоши, и становились ее исконными жителями.

Потерянные животные, как верховые, так и простой таракан, находящийся в бауле тряпок, мутировали, став чудовищами пустоши, на которых охотились, которых приручали. Они выживали в Пустоши, где время то ускорялось рывком, то замедлялось, поэтому, снаружи протекали дни, а тут годы. Так что, эти люди, жили в собственном мире.

Все это я узнал не за один день, а в течении того времени, который провел среди них. А прожил я восемь лет. Решив, что для начала, прежде чем покинуть оазис, нужно накопить силы, для рывка к границы, я поинтересовался, могу ли остаться на месяц, и получил удовлетворительный ответ.

Для меня отвели шатер... и все, остальное я должен был достать сам.

С девочкой я допустил промашку. Я хотел получить зайца, за которым сможет спрятаться такой зверь как я, но в итоге получил хищника, на фоне котором я выделялся как черное пятно на белом. Нужно было запретить ей, подражая окружающим, включиться в общую подготовку, и ни в коем случае не надо было брать ее с собою на охоту.

Через год, она звала меня уже "Папой", меня коробило это, и я однажды не выдержал, влепил ей пощечину, сказав ей, что ее отец мертв, зарезан, за минуту до того, как я прикончил ее мать. Честно скажу, вывело меня тогда это папканье. Когда она поднялась, то я увидел слезы.

— Не реви!

— Я не реву!

— Вот и не реви!

— Я и не реву!

— И больше не называй меня папкой!

— Хорошо, пап.

Я тогда сплюнул в сердцах. А потом, махнув рукой, стал не обращать внимания на это папканье. После этого случая, и так прохладные отношения с окружающими, превратились в холодные, и не просто холодные, а по самому настоящему ледяными. Нас (меня) отсекли от общества оазиса, хотя к Олликс продолжали относиться тепло.

Правда, мои отношения не мешали мне участвовать в охоте, поражая бойцов своей силой, ловкостью и скоростью реакции. Как сказал один из бойцов, "да у него, что бесконечный запас госс'а). Месяц, как я уже говорил, перерос в год, а год перерос в восемь лет. Каждый раз, когда я говорил себе, что пора выдвигаться обнаруживалась новая информация, которую необходимо было осмыслить. Или случалось событие, отодвигающее мое путешествие.

Так, например, было с Ходоками. Это люди, которые обрели возможность видеть Пустошь, ее потоки аномалий пространства и времени, и не только видеть как я, но и ориентироваться. Именно поэтому я и задержался на год, чтобы сойтись с местным Ходоком, дабы тот научил меня ориентироваться. Скажу честно, он был очень шокирован тому, что я "вижу" Пустошь.

Ходок был очень ценен, потому как он обеспечивал охотничьи рейды, именно он проводил караван от одного оазиса к другому, и именно благодаря Ходоку, обеспечивалась связь Пустоши с Мертвой Землей. А ведь Пустоши было, что предложить внешнему миру, хотя бы костяные мечи, которые держали удар. К тому же, это оружие резало плетения, и гасила файерболы. А железы животных, почти вдвое превосходили по своим некоторым воздействиям аналоги Мертвой Земли.

Второй год задержки был вызван, тем, что я сблизился с Хаз'ом, или как я его про себя именовал "местный шаман". Именно разговор, в котором он мне объяснил кое-какие особенности здешней магии, и заставили остаться. Оказалось, что, по сути, магия не делилась на школы. У них была одна сущность. И эта сущность заключалась только в одном — паутина.

Пожалуй, процитирую.

Мир есть паутина. И всякий предмет, одушевленный или нет, живой или часть неживого, например какого-либо явления — гравитация, свет, звук, пресловутое время, все это лишь узоры, части Великой Паутины. Маг, тот, кто умеет создать кусочек паутины, и заменить им нужный участок Великой Паутины. Если он сделает это неправильно, то Великий Паук, не только мгновенно восстановит Паутину, но и самого смельчака сожрет. Поэтому среди начального курса магиков отсев составляет половина, раньше и вовсе было соотношением девять к десяти.

Но мало, просто заменить узор, нужно, напитать его силой, и школы образуются по источнику этой самой силы. Источниками является, чаще всего, некие идеи, которые, как известно, разняться. Например, Школа Воздуха, основанная на севере, не та же, что на Юге. У них различны эффективность, и принципы работы. Так, например, на севере, властвует практичность, и потому Воздух, это среда, а на юге больше религиозности.

Маг, посвящается тому или иному источнику, образуя связывающий канал пуповины, через который не только получает силу для плетения, но и получает возможность воспользоваться Источником, который сам создаст плетение, ориентируясь на желание мага. Хотя это и не просто, нужно обладать чудовищной интуицией, иначе все маги были бы банальными Джинами, исполняющими собственное желание.

Есть другая категория магов, которая работает без Источников. Они используют силу, растворенную в пространстве, называя ее Туманом. Зачерпнул нужный объем, оформил плетение и применил. Если те, кто работает с демонами (ангелами), используя то, что эти создания ментально на много превосходят человека, и после заключения договора связывают себя и магика пуповиной канала. Таких не любят, так как они перенимают характер того с кем заключен договор, становясь немножко безумными и непредсказуемыми.

Сам шаман, работал с Духом оазиса, который обеспечивал жизнь Оазиса, и питался жизненной силой, которую излучали люди. Так что возникал природный симбиоз, или духовный понять трудно. Правда, у шамана был один минус, за пределами оазиса он бессилен, за то здесь, он был подобен богу.

Так что причина моей задержки понятна, я начал изучать кроме искусства Ходока, еще и работу с энергиями, припомнив при этом случай с Олликс, когда я ее нашел. Я узнал, что если просто зачерпнуть силу, смяв ее в подобие снежка, метнув в цель, я получу различные результаты, так как объект может вспыхнуть, взорваться, обратиться в пепел, камень, воду, мутировать, состариться, исчезнуть — телепортившись. В общем, много чего с ним могло случиться, ни разу не было повторов. Правда, такое я мог выполнить только, в демоническом обличье, так как человеческая плоть ни как не взаимодействовала с силой.

Параллельно я учился и фехтованию, поражая своих партнеров по бою, которые поражались, что я, разбрасывая их как котят, не мог повторять проделанные трюки, и потому позволяя им лупцевать меня. Они же не знали, что я тренировки проводил, постоянно занижая степень преображения. Прокачивая человеческое тело.

Пару раз... Ну пусть будет больше пары десятков раз, бои заканчивались сломанными конечностями, сломанными ребрами, и спасибо Олликс, ни разу смертями. В общем, через три месяца после начала моих тренировок, со мною уже отказывались спаринговаться, а потому приходилось в одиночку развлекаться. А сие было проблематично, и потому я всегда, когда в походе происходили стычки с другими отрядами, брал пленных. На них и тренировался. Обещая свободу, если кто-то из них протянет неделю. Двоих пришлось отпустить, продержались до конца, пережив две вспышки бешенства.

В общем, так я провел, готовясь, прокачивая себя. Наверняка могу сказать, только одно, что если бы не встреча с Ферми, я бы, наверное, не стал бы тренироваться, а двинулся дальше сразу же. Но получилось то, что получилось.

Через шесть лет, пребывания в Оазисе, я имел особую репутацию, нет, не отморозка, но и не человека. Как я понял из одного разговора, подслушанного исключительно случайно, я оказывается тот из немногих, желание которых Золотой, исполнил, дав силу выживать. А потому я Ходок, Маг, Неживой, это моя мертвая эмоциональность имелась в виду, и еще пару лестных отзывов.

Так вот, я немного отвлекся, через шесть лет после этого, я столкнулся с проблемой, настоящей проблемой. Олликс, продолжая называть меня отцом, воспринимала меня теперь не как родителя, а как мужчину. Я, конечно, понимаю, ее психика сдвинута, и не все у нее в голове в порядке, да что там, все у нее не в порядке, но я не мог и подумать, что настолько. Не спорю, девочка выросла очень красивая, и с учетом того, какой она должна была стать, это просто сказка, но я не педофил. Точнее педофил конечно, но одно дело быть в мыслях, и быть на самом деле педофилом. Да и не воспринимал я ее как сексуальный объект, маленькая еще, вот было бы ей шестнадцать. И то вряд ли, я ведь Олликс заменил родителей на самом деле, и потому она для меня была пусть и ни как родная дочь, но привязанность к ней я испытывал, примерно как к собачонке, взращенной с недельного возраста.

Так что последние два года превратились в настоящий кошмар. Она по-женски заигрывала со мной, постоянно пытаясь обратить на себя внимание, различными ситуациями, прижаться, коснуться "нечаянно" руки, своею рукой. А уж, сколько я не заметил, просто в силу собственного равнодушия, да и всегда я был тупым в этом смысле, не умел читать женщин. Но ревнивый взор, бросаемый ею, когда я косился на ту или иную женщину, все же перехватывал. Однако почему то ни разу за все время я не воспользовался моментом, хотя мог завалить любую женщину оазиса, просто воспользовавшись правом сильного. Так что сбрасывал напряжение я очень просто, уходил из оазиса, проходил частичное преображение, и находил какую-нибудь тварь, а лучше стаю, и рвал им глотки, вскрывал грудные клетки, панцири, и потрошил. Некоторых, наделенных тем или иным умом, способным чувствовать, я убивал медленно, растягивая удовольствие.

А потом я собрался, сказал Олликс одеваться по-походному, и мы выдвинулись.

+++

Выбрав нужный пространственный поток аномалии, я постарался как можно быстрее отдалиться от оазиса на расстояние, которое скрыло бы нас от охранительных дозоров. Видимость в Пустоши, для обычного человека составляет примерно сто метров. Для уроженца Пустоши, то есть того кто прожил здесь более семи лет, видимость не превышает три сотни метров, это если не использовать специальные талисманы, амулеты, и различные магические дрючки, либо эликсиры изготавливаемые из желез, а также внутренних органов и крови, здешних монстров. Но если взять по максимуму, то получается, что-то около полукилометра. Самым глазастым в Пустоши являюсь я, видимость до километра, но это, разумеется, в демонической форме.

Как только мы прошли километр, я сбросил рюкзак в пепел. Олликс поняв, что дальнейший маршрут будет преодолеваться мною в образе демона, чтобы сократить время, помогла мне увеличить длину лямок главного рюкзака. В рюкзаке лежал продуктовый запас на пять дней, причем продукты я взял исключительно для Олликс. Также я поместил в свой рюкзак украшения. Конечно, я не забыл и про экспортный товар Пустоши, высушенные органы здешних мутантов, печень ускоряющая регенерацию, вываренная с молоком кровь, обостряющая рефлексы...

В общем, добра хватит, чтобы купить среднее герцогство, вместе с титулом, но главное, в случае чего, я смогу намного быстрее восстановиться, или, если посчитаю необходимым, поставить на ноги Олликс.

Я преобразился. Как всегда, кожаная одежда исчезла вместе с телом, зато все тряпичное и металлическое было изорвано и изломано. С ремнями можно попрощаться.

— Страшно? — спросил я, повернувшись к Олликс.

— Неа — самодовольно ответила.

Я видел, слышал, как забилось ее сердце. В кровь был выброшен значительный объем гормонов, приводящих ее в возбужденное состояние. Надо будет какому-нибудь магику сделать заказ, чтобы подправил ей психику.

— Ладно, забирайся — кивнул я себе за спину, и опустился на колени, подняв руку, чтобы она смогла использовать ее для упора.

Когда она взобралась ко мне на спину, то ухватилась за шею. Помню в первый раз, мы использовали подобие люльки, завязав за предплечья ремни, так что Олликс могла сидеть в этой импровизированной люльке.

Сейчас же я действовал иначе. Отсекая себя от внешнего мира, сконцентрировался на окружающей силе, точнее на дымке силы, которая клубилась вокруг рюкзака, представил, как он уплотняется, фиксируя молекулы воздуха. Подчиняясь моему воображению, сила стягивалась, обретая плотность, и фиксируя рюкзак. А ведь еще пять лет тому назад, такое не получалось, был свой порог влияния на силу.

А потом для стороннего наблюдателя рюкзак воспарил, и подлетев ко мне расправил лямки, так что я смог продеть в них свои лапы. Дальше все было дело техники, подтянуть рюкзак, так, чтобы Олликс, смогла на него сесть, расслабив руки.

— Готова?

— Да!

И не говоря ничего, я прыгнул на высоту двадцати метров. Олликс привыкла к тому, что я ее постоянно проверяю, и поэтому не позволяет мне заходить ей со спины, знает, что могу ударить, правда и других не подпускает. Поэтому я ощутил, как ее руки обхватили мою шею, слишком сильно для подростка. Что не успела, милая ухватиться за мои слуховые "черви"? Будешь знать.

Когда мои ноги коснулись земли, мне пришлось присесть, компенсируя нагрузку, потому как мне не понравилось, как натянулся шов лямок, того и гляди лопнет.

А дальше был забег на длинную дистанцию. Ауг Деггор, ходок обучавший меня умению находить тропы в Пустоши, хорошо справился со своею функцией учителя, вбив в мою голову отличительные признаки, позволяющие понять где центр Пустоши, а где ее край. Увидеть идешь ли ты в нужном направлении, или бредешь по кругу. Но самое главное, увидеть что там, на конце аномалии. А в купе с моим восприятием мира, а точнее обширным спектром чувств, сделали из меня лучшего ходока, который возможен. Это правда уже не моя заслуга, хотя чего уж плакаться.

По моим прикидкам, через десять часов мы должны были оказаться уже на границе. Где нужно было преодолеть, так называемую Топь, узкую полоску, всего в десять метров. Но это, пространства, а вот время, там течет иначе, и эти десять метров превращаются в стокилометровую дистанцию.

+++

Пограничный форпост расположился очень удачно. Именно здесь, предпочитали проникать в пустошь, как собственно и покидать ее, из-за того, что в этом месте аномалия Пустоши была куда как тоньше. Конечно, таких перешейков было немного, насколько я помнил, их насчитывалось примерно около семнадцати, и этот не относился к самому тонкому.

Так что ничего удивительного, что в десяти километрах от границы пустоши, расположилась это строение, так сказать последний форпост, на пути к смерти.

Разделяющее нас расстояние я прошел в человеческом обличье. В отличии от Олликс, я шел без оружия, и внешне больше напоминал отмороженного странника, забывшего где он находится. А вот Олликс, была одета, как и все жители Пустоши, этакий карлик-ниндзя, в капюшоне и плаще. За спиной два костяных меча, а в руках боевое копье. В общем, этакая боевая анимешка.

Не удержавшись, я расхохотался, и, обхватив ее за плечи, прижал к себе. Да уж, прикольная картина, хорошо хоть она маску, закрывающую рот и нос от пепла не надела.

Пройдя мимо стражи, я испытал чувство дежавю. Конечно, этому строению до Гокхейма далеко, но все-таки как же, похоже, не устроить бы и здесь аналогию, в меньшем масштабе.

По словам ходока, которого только и брали в Мертвые земли, все форпосты, были аналогичны. Административное здание, в нем расположилась здешняя власть, представители клана, на земле которого он находился. Это здание располагается почти сразу при входе. Общее количество бойцов варьируется от тридцати, до сорока, больше держать просто нет смысла. Плюс ваэт, старший форпоста, именно у него, нужно будет получить пропуск по территории клана Серебренного Клинка. Как я слышал их старший некогда состоял в гильдии охотников на нечисть, так что выбор названия клана неудивителен.

Вторые по значимости здания — казармы и склады. Казармы располагаются прямо у ограждения, а склады, на другом конце форпоста. Ну и, конечно же, таверна, хотя здесь оно именуется иначе, и ничего общего с таверной не имеет. Это огромное, шатерообразное строение, под куполом которого располагается общий зал и комнаты, сдающиеся не более чем надвое суток.

— Заплати за комнату, и закажи поесть. А я пока пойду, представлюсь здешним. — и не говоря лишнего повернул к административке. Олликс же направилась к таверне.

Взбежав по лестнице, я толкнул обитую металлом дверь. Помещение оказалось не то чтобы маленьким, но слишком сильно приглушенное свечение окшаров, заменивших здесь лампочки, создавало впечатление камеры, тем более что окон предусмотрено не было.

В комнате располагалось три бойца, все в панцирях, лоб перехвачен металлическим кольцом Огон'а. Характерное сияние вокруг головы и доспехов Легр'а, говорило, что они сидят тут уже больше часа, и запасы силы их доспеха подходят к концу. Двое играли в Тактиз, что было очень странным, потому как эта игра требовала хороших мозгов. Третий делал вид, что пребывает в дреме, вот только меня не проведешь, не тот я уже, что для чтения человека, мне нужно находиться в демоническом теле.

Игнорируя их, я прошел дальше, в следующую комнату. В просторной комнате, с окнами, в которых открывался шикарный вид на море. За столом сидел средних лет мужчина, жилистый, в богато украшенной одежде, кафтанного типа, в котором преобладали зеленые и желтые цвета. Это наверняка здешний божок. Запускать частичное преображение я не стал, мало ли, чем нашпигована комната, и какими сторожевыми заклятиями. Достаточно будет сработать одному заклятью, чтобы подосрать мне все.

Он оторвался от документов, которые просматривал, и подняв голову уставился на меня. Острый, цепкий взгляд, махом ощупал меня, за еле заметные мгновения, задержавшись на костяном кинжале, висящем на поясе, и рукояти изогнутого меча (Кхопеш — прим. автора), приглянувшегося мне из-за его особенной структуры. Когда я, переступал через порог, то увидел, как из-под порога, ввысь поднялось переплетение. Это вызвало у меня ассоциацию с детской игрушкой, маленький шарик из нитей, тяните, и он увеличивается.

Взгляд администратора на миг расфокусировался, и уже в следующее мгновение на уровне силы повисли готовые сорваться знакомые мне узоры "Стрелы Света", "Огненных Объятий" и "Поцелуй Земли". "Стрела света" выжжет мою плоть, как лазер, "Огненные объятия" выжгут любые щиты, а "Поцелуй Земли" размажет меня здесь по полу, раскатав в блин. Точнее так задумывалось, получиться ли, сомневаюсь.

Он ждал, когда я заговорю первым, но я не знал, что нужно говорить, и потому молчал.

— Судя по тому, что у тебя в рюкзаке, ты идешь из пустоши. Так? — вместо ответа я кивнул.

Он открыл ящик стола, и бросил мне костяную монету, с резным узором. Я же раскрыв рюкзак, вытащил, мешочек. Здесь ровно пятая часть всего, что было у меня.

Ни говоря, ни слова, я подошел и, положив мешочек на стол, взял монету. Когда администратор ознакомился с содержимым переданного мешочка, и удовлетворенно кивнув, произнес слово ключ, от которого монетка засветилась багровым светом, еле заметным, но заметным.

Дальше мне задерживаться было ни к чему, и поэтому, развернувшись, я направился в таверну.

Огромный зал, с оживленно болтающими и жрущими посетителями. Я насчитал тридцать два посетителя, в основном группы, но были и одиночки, всего семеро. Оказалось, что Олликс, к последним не относится, сидела в компании с парнем.

Они сидели ко мне спиной, и не могли меня увидеть, но вот Олликс напряглась. Значит, меня почувствовала, а теперь пройдем легкое преображение, только слух. А разговор то до будничного банален. Парень пытался разговорить Олликс, но из-за того, что она хранила молчание, он начал рассказывать ей о себе, о том, что они делиться информацией о себе, в основном, конечно же о том, какой он мачо.

Подойдя к столику и проигнорировав свободные места, я остановился, уставившись в затылок парня. А тот увлеченно рассказывал, как они ходили в пустошь. Парень явно новичок. Ладно, одежда, ее фасон не уникален, и перенять можно запросто, ладно татуировки на щеках, которые говорили о том, что Олликс признала себя замужней, и пусть в наколке не было имени. Но черт мечи и копье, не подделаешь. Даже здесь, я лишь у трех вижу костяной меч, и то без рунной вязи.

Олликс подняла на меня взгляд, и я, в ответ, улыбнувшись, подмигнул ей. Парень не жилец, он только сейчас почувствовал, что за с лева от него кто-то стоит. Одновременно с этим, я отметил, как напряглась тройка, через три стола от нас.

— Тебе чего? — повернувшись и разглядев меня, произнес парень.

Молодой, красивый. Да он точно пользуется хорошей популярностью у девушек, так как лицо, и глаза располагают к себе, вот только я не девушка, и даже не человек.

— Ты занял мое место! — я хотел на этом остановиться, но потом мне пришла в голову другая мысль, и, взглянув на Олликс, я произнес — Выруби его!

Парень повернулся к Олликс, и получил удар в гортань, несильный, я все-таки не сказал, убей. Качнувшись, он схватился за горло, подался вперед, и получил удар основанием ладони в лоб. Нокаут.

Через секунду тройка поднялась на ноги, потянувшись к поясам, но уже в следующий момент раздался хлопок, и они замерли. Я знал, что законов я не нарушил, а вот они запросто могли схлопотать молнию в лоб. Как же я ошибся с молнией.

У столика при входе стоял один из бойцов гарнизона. Вокруг него расходился радужный свет, свидетельствующий, что он активировал все щиты своего доспеха. Правая рука была объята пламенем, что говорило о наличии у него "Касания Огня", одного из немногих сохранившихся артефактов, которые были созданы мастерами еще в тысячелетнюю войну. А учитывая, что пламя с руки, запросто перетекает на того, на кого укажет боец, при этом его температура составляет пару десятков тысяч градусов, испаряя десяток кило железа в течении трех секунд.

Несмотря на то, что нам ничего не угрожало, а предупреждение было адресовано бойцам (мы за своим столом, и к ним мы не лезем, а значит, это они агрессию проявляют к нам), даже я и то испытал острое чувство опасности для себя.

— Забирайте бойца! — равнодушно сказал я.

Двое, не давая повода расценить любое из своих движений как нарушение закона "неприкасаемости постояльца", взяв под руки своего компаньона, потащили к лестнице на второй ярус, в комнаты.

— Сейчас перекусим, и пойдем в комнату, тебе нужно отоспаться.

— А ты?

— Мне нужно подумать!

Я смотрел, как она ела, и сам, пощипывая поросенка, задумался над тем, что же предпринять дальше, и что изменилось во мне.

Сознаюсь, потому как врать самому себе дело благородное (у человека всегда должна быть хорошая самооценка), но самого себя не обманешь, и потому придется сказать правду. Я по своей натуре существо прямого действия. Неспособность рассчитывать свои действия на длительный срок, планировать, а главное анализировать противника, и создавать на основе этого полную поведенческую модель, вот моя главная слабость (конечно с моей точки зрения). Сколько не пытался играть в шахматы или покер, всегда меня уделывали.

Но что-то изменилось, там, в пустоши, после встречи с Ферми, я изменился, стал планировать, заглядывать наперед, прежде чем действовать. Да, я продолжал ставить планы, также как и ранее они были не долгосрочными. Но вот потом, они подверглись значительным коррекциям, и из краткосрочных, превращались в длительные. Изменялись главные цели, а также средства достижения поставленных целей, достижение которых растягивалось во времени.

Яркий такой пример — Олликс. Первоначально, я планировал пройти пустошь, выйти из мертвых земель, с семилетней девочкой за спиной, и вуаля, выступить ее спасителем, стать ей опекуном или воспитателем. Однако потом, войдя в оазис, я скорректировал свой план, приняв решение задержаться на год, чтобы она ко мне привыкла и привязалась. Но потом, началась коррекция за коррекцией. Изучение искусства ходока, знакомство с магией, и изучение пары тройки фишек, которые шаман называл шагхо. После с корректировалась и поведенческая основа Олликс, которую я не смог оградить от внешней среды, воспитывая из нее куколку, и пришлось отпустить вожжи и смотреть, как растет хищник.

К тому же я начал пересматривать свою главную цель, которая заключалась в том, чтобы разобраться, что же происходит со мною лично? Иллюзия вокруг, или нет? И как жить дальше?

Первый вопрос частично получил ответ, благодаря Ферми, но лишь частично, да и то, веры у меня скажем честно, было мало. Второй вопрос, я так и не смог разъяснить для себя, поскольку трудно решить иллюзия или нет, когда все твое нутро кричит реальность, а здравый смысл шепчет "а что если иллюзия?". Чему верить, чувствам или разуму, даже не знаю.

А вот на последний вопрос я для себя ответил. Жить нужно, и жить нужно хорошо, а значит нужно становиться крупным землевладельцем, желательно королем, или императором. Только в этом случае, я смогу устанавливать свои законы, а следовательно жить так как я хочу.

Для достижения этого, есть два пути, быстрый и длинный. Первый заключается в захвате земель, объявления своей единоличной власти. Второй, может растянуться на десятилетия, а то и столетия. придется начать с простого дворянина, владеющего каким-нибудь замком, и тут без захвата не обойтись, а дальше цепочка фиктивных смертей, наследование потомком, династические браки, и опять цепочка смертей.

Второй путь, не для меня. Но и первый тоже не годиться. Раньше, до пустоши, я не задумываясь пошел бы по нему, но сейчас, я понимаю, что это путь в никуда. Главный вопрос. как я буду захватывать земли. Для этого нужна армия, а я один. В демоническом обличье, я могу захватывать города, вот только мне не нужны выжженные земли, да и ненужно, чтобы весь мир узнал кто я такой. На моей земле, должны жить крестьяне, мастеровые, действовать мануфактуры, и добывающие предприятия. А в одиночку, этого не добиться. К тому же, допустим, я захватил один замок, за ним второй, но потом соседи объединившись нанесут свой удар, при этом наверняка при поддержке магиков, которым я могу противопоставить немного. Да и армия тут хоть и бьется мечами, только вот проблема, у многих, есть штучки, превосходящие по убойности залп танка, а у некоторых особо везучих, найдется в запасе нечто аналогичное ковровой бомбардировке. Так что армия мне необходима, но еще более мне необходимо разобраться со своими способностями, каковыми я обладаю. А это значит, что требуется найти учителя, который поможет мне стать тем, кем я могу быть, не магом, а демоном, могущим пользовать всей своей мощью и силой. Идеально было бы нанять одного учителя, а потом оторвать тому голову, но я уже знаю, что один учитель, может научить только одной технике, а я хочу в полной мере владеть своей силой.

Да что ж такое? Получается, как не посмотри, на все требуется время. Причем не месяцы, а годы.

Чувствуя, как в глубине моего я поднимается ярость, мне пришлось закрыть глаза, и глубоко дыша считать до десяти, чтобы только успокоится. Я почти увидел, как вскакиваю, посылая заряд силы в стража, а потом, преображаясь, начинаю кромсать все вокруг. Когда я открыл глаза, то понял, что я вцепился в край стола, а сам весь в испарине. Определенно нужно что-то делать с собственным характером.

Но я отвлекся. И так, короткий вариант сразу отбрасываем, поскольку я прекрасно сознаю, что начав захватывать замки и земли, оставляя за собою мертвые земли, в прямом смысле этого слова (иначе просто не получиться), против меня выйдут целым фронтом, а к этому я не готов. Идти по второму пути, я пока не могу, терпения не хватит. Так что остается только одно, идти по первому, но скорректированному. А именно, необходимо постичь искусство магии и познать пределы собственных демонических сил не относящихся к физическому плану.

Поднявшись, я направился к столу, где расположился страж.

— Можно? — подойдя к столику, ощущая на себе его тяжелый взгляд, спросил я.

— Прошу — и он указал раскрытой ладонью на стул.

Усевшись напротив, я помолчал секунд тридцать, смотря на правое плечо стража, растягивая время, обдумывая слова, которые нужно будет сказать. Чувствуя нарастающее напряжение, я все же решил более не тянуть.

— Мне нужна консультация по Внешнему миру. Точнее меня интересуют школы в которых я бы мог изучить магическое искусство, но особенно демонологию!

Подняв глаза, я встретил его взгляд. Судя по реакции, он неожидал такого вопроса.

— Какая школа тебя интересует. Стихийники? Хтонисты? Сферийники? Жречество?... — начал перечислять он

— Желательно та, которая предлагает широкий выбор.

— Комбинация!!! — кивая головой, понимающе произнес он — Таких школ всего две. Первая, это Гимназия Магического Искусства, Волшебства и Колдовства. Очень хорошая база, изучает практически все дисциплины, старейшее учебное заведение, созданное сразу после тысячелетней войны. Правда, смертность у них очень высокая. Только четверть оканчивает второй курс.

— Как далеко расположена отсюда?

— Если своим ходом, то три месяца пути. Ну а если использовать порталы, то считай что, тебе нужно выбраться за пределы Мертвой Земли. Расстояние не проблема.

— Я слышал, что порталы дороги, очень дороги.

— Верно. Десяток черных Камней Душ, за один проход.

— Значит далеко?!

— Расстояние особого значения не имеет, особенно после появления пустоши и создания порталов. Те, кто их ставил, торопились, и переборщили, либо ошиблись, но порталы остались, и раз в неделю открываются, в остальное время для их открытия требуется маг. Во время открытия плата не взимается, правда время работы не превышает часа...

— Ладно, это уже как говориться мои проблемы. А что за второе заведение?

— Мистерия. Создана лет триста тому назад. Также сделала ставку на разнообразность формы обучения. В отличии от Гимназии, она предлагает самостоятельный выбор предметов. К тому же, Мистерия делает ставку на классификацию, то есть в ней активно изучаются не только ключи-образы, но и новейшие достижения, такие как рунные плетения, иерография. Вообще это заведение единственное подходит тебе!

— Почему? — вопрос я задал грубо, с вызовом, не люблю когда кто-то читает меня, делая вывод обо мне и моих желаниях.

— Демонология. В Гимназии этот предмет исключен, как собственно повсеместно. Демонология вообще сейчас под запретом. Чтобы вызвать демона, нужно поставить в известность орден Охотников, а также ближайший к месту вызова город. В том числе необходимо присутствие одного из Серых. А если отъехать западнее, то и представитель триумвирата. В некоторых государствах, вообще демонология под запретом.

— Понятно. Что я должен?

— Ничего. Мне понравилось то, как ты действуешь. Четко, без лишней траты времени на жевание сопель.

Я поднялся, пора идти в снятую комнату и вздремнуть. Под внутренним импульсом я протянул руку стражу для рукопожатия, и он ответил на него.

— Благодарю. Если что, то в будущем можешь просить у меня, что захочешь, исполню, конечно, если твоя просьба будет в моих силах.

Он сжал мою ладонь, чуть сильнее давая понять, что принимает мои слова, подтвердив рукопожатие открытой улыбкой. А ведь мужик прошел тест, который не проходил еще никто. Не стал говорить вообще ничего, просто принял сказанное и все. Молодец, за все разы, которые я использовал эту фразу, постоянно слышал "забудь", либо откровенную насмешку, выраженную в разных словах. Мне этот страж определенно понравился, пожалуй, я его сделаю своим слугой.

+++

Вышли из форпоста рано. На рынке, который тут был хорошо развит (обитатели пустоши скидывали весь товар прямо здесь, правда, по дешевке), мы приобрели пару лэдэр. Удивительные животные, даже не знаю с чем сравнить, наверное, с пресмыкающимися. Мощные животные, покрытые желтым мехом, и имеющие, широкую кость, огромную мышечную массу (вес взрослой особи под триста килограмм), но при передвижении конечности сильно согнуты, возникает ощущение стелящегося движения. Сначала, я подумал, что они хищники, но оказалось, что нет, травоядные. А то, что нет копыт, а лапы вооружены мощной трехпалой когтистой лапой, так это для защиты. К тому же, эти твари, медленно перемещаться, как оказалось, вообще не умеют, двигаются короткими перебежками, со скоростью от двадцати до шестидесяти километров.

В общем, расставшись с двумя рогами рогоносца, и порошком кости брюхонога, мы разжились не только коняшками, но и еще местной валютой, камнями душ. Семь камней красного цвета, равных трем камням желтого цвета.

Как мне объяснили, Камни душ были измененными трансмутацией драгоценными камнями. Желтые были когда-то изумрудами, и прошли наименьшее изменение. Красные, образовались из янтаря, а вот черные это рубины. Ну, изумруд понятно, это камень защитник, и он смог защитить себя, обретя не большой потенциал, всего в три вуали. Красный находят также распространенно, как и желтый, но эти камешки дают, аж десять вуалей. А вот черный, дает до девяти десятков, и поэтому самый дорогой.

Как оказалось, после появления Пустоши, выяснилось, что Мертвые земли, стали землей без магии. То есть, эти земли вообще не имеют своего магического фона, вся свободная, несвязанная с чем-либо энергия, в том числе и магическая, перетекает в пустошь. Таким образом на этой земле не возможно колдовать, так как затраты силы увеличиваются в десятки раз.

Единственное исключение стали камни душ. Каким-то образом, они стали природными генераторами силы, при этом, не излучая ни одной вуали, а отдавая силу за одну секунду напрямую в заклинание. Считается, что эти камни приняли частицы душ тех, кто умер в пустоши и на территории мертвой Земли.

Так что, неудивительно, что эти камни вытисняют золото и серебро, которые можно получить трансмутируя любое вещество. Ведь камни душ никто пока создавать не научился.

В общем, мы покинули форпост. Я ждал, конечно, что стычка выльется в драку, за пределами стен, однако оказалось, что нет.

До границы Мертвых земель мы добрались без приключений. Правда пару раз пришлось преобразиться, и порвать хищников, решивших нами перекусить на стоянках. В остальном все прошло спокойно. Минуя земли кланов, предъявляли пропуск, меняя его на новый, который выдавали нам первый же патруль.

В последнем форте, пришлось уточнить о ближайшем городе. Это оказался, город Тхонот, средних размеров город, поднявшийся вокруг дворянского дворца. Власть в городе, кстати, сохранилась за графом.

В общем уже через две недели, после начала нашего путешествия, мы вышли во внешний мир. Стража, кстати выглядела внушительно, куда как внушительнее Гокхейма.

За вход мы отдали камень душ, и получили семь золотых и шесть медяков. Уточнив дорогу до более или менее нормальной таверны, я сразу же направился туда. Оставив там Олликс, я направился в администратум города, для уточнения одного очень интересного вопроса.

Пришлось потратить полдня на всю бюрократию, оказалось, что жалобщиков, просителей, и прочей шушеры, хватает даже в это время упрощенной формы отправления правосудия. Так что, к вечеру я был на взводе, пришлось даже побродить по городу, в поисках тех, кто мог бы дать мне расслабиться. Зная, что в любом городе, есть своя территория, принадлежащая Закону, а также обязательно есть трущобы, я выбрал последнее.

Так как я не собирался задерживаться в городе, более чем на два дня, то и решил, что можно не заморачиваться насчет заметания следов. Выбрав дом, где находилась женщина и двое подростков, я просто вошел в дом. Дальше свежевал их, сбрасывая напряжение. В конце концов, каждому нужно как-то успокаиваться, к тому же я ведь их не насиловал.

В итоге, выбравшись из дома по крыше, я отправился по здешним аптекам. В конце концов, обдумав, я решил сбыть почти все, что вытащил из пустоши. Пришлось обойти три аптеки, и заскочить к магику, потому как у них просто не хватило денег купить весь товар.

Себе, а точнее Олликс, я оставил порошки и мази, ускоряющие заживление ран. Остальное ей без надобности. В общей сложности я выручил семь тысяч золотом, в расписках. Так что пришлось заскочить в банк, и просидеть полчаса, пока не были открыты два счета, один мой, второй на Олликс. Деньги я разделил поровну, все-таки она на равных участвовала в охоте. Решив и эту проблему, я имел приличную сумму, которую можно было бы и увеличить вдвое, если бы я торговался. В принципе, здешние банки мне нравились, так как они жили не на процентах (с переводов, кстати, они также ни чего не брали), а кормились за счет доли в различных предприятиях. Получив два браслета, в которых были закодирована информация о счетах, я направился в таверну.

Олликс кстати тоже развлеклась. Какой-то горожанин решил развлечься с нею, в итоге хозяин таверны бегал чуть шустрее, бросая на нее ненавидящий взгляд. Как я понял, ее тоже промурыжили полдня, но в итоге предъявить ничего не могли. А вот ко мне претензии были. В итоге я еще разбирался со стражей. Назвав Олликс своей собственностью, и сказав, что это я отдал приказ убивать всякого, кто к ней прикоснется, я надеялся на то, что стража отстанет. Ан нет.

Стало еще хуже. Я ведь не подумал, что за действия раба, хозяин несет всю полноту ответственности. Если раб насрет на голову королю, то с раба спроса ни какого, а вот с хозяина по всей строгости. Хотя не думаю, что рабу будет от этого легче.

В общем-то, мне пришлось расстаться еще с четырьмя камешками душ, как штраф.

— Прости отец! — проговорила Олликс, когда стража уже была в дверях.

Удар в солнечное сплетение отбросил Олликс на стол, сбивая посуду и кувшины с вином. Она сползла со стола и ползала по полу, пытаясь вздохнуть.

— Это третье твое извинение — я присел рядом. — Я же просил не извиняйся. Что сделано, то сделано. В конце концов, когда ты извиняешься, ты ставишь человека в зависимость от тебя. Он обязан либо простить тебя, и уже ни когда не вспоминать о произошедшем, либо сказать что плевал на твое извинения, тем самым, разрывая любой контакт с тобою. А вот когда ты молчишь, ты даешь возможность для маневра. То есть, я могу сделать вид, что ничего не произошло, дав тебе понять, что я недоволен данной ситуацией, либо наоборот, доволен. Я ведь тебе уже говорил это, почему ты извинилась...

— Я ду...думала — с придыханием выплевывала слова Олликс — что ты недоволен!

— Я недоволен тем, что все эти люди живы. Когда тот недоделок только коснулся тебя, ты должна была убить и владельца этой таверны, и его друзей, и всех тех ублюдков, которые не остановили его.

Ощущая на себе десятки ошеломленных взглядов, я услышал как страж прокашлявшись, сказал "Ладно, мы тут недалеко будем!" и вышел из таверны. Я же наклонившись, взял на руки Олликс, и пошел в снятую комнату.

До этого случая Олликс я разъяснял свое отношение к извинениям, но видимо, то, что эти разъяснения не были совмещены с физической болью, а также моральным унижением, она не приняла моих слов. Теперь я мог быть уверен, что она это поймет, и примет этот урок.

Положив ее на кровать, я уселся в кресло, глядя на нее. Она уже давно пришла в себя, собственно у нее выносливость была на высоте, и если бы я не преобразился частично, увеличивая скорость и силу удара, то она бы запросто ушла от удара, да и не смог бы я пробить ей дыхалку.

— Я узнал кое-что в администратуме. — начал я, понимая, что начнется спор — И это кое-что, станет для тебя экзаменом.

— В чем, экзаменом?

— В жизни! — сделав многозначительную паузу, я продолжил — Как тебе известно, ты аристократка, а значит, тебе принадлежат обширные земли вместе со всем, что на них находится.

— Ты мне постоянно об этом напоминаешь.

— Ты отправишься на родину, и вступишь в права наследования. Твои родители наверняка приняли все меры, зная в какое место они отправляются. Прибыв в Королевство Оддеор, ты обратишься к стражам. Они установят твою личность, и если твои родители предусмотрели, что вы можете вернуться спустя годы, а может быть и то, что вернешься только ты, то проблем возникнуть не должно.

— Я не хочу, ни куда уезжать. — Олликс села на кровати, держась за живот — Обязательно было бить?

— Ты очень умный ребенок, но иногда тебе нужно напоминать, что для меня ты человек, пусть человек на которого я затратил усилия, но все же человек. Я уже говорил не извиняться за прошлое, но ты вновь извинилась, а я терпеть не могу, когда извиняются. А насчет того, что ты хочешь или нет, мне это не интересно, так или иначе, но ты должна вернуть себе то, что тебе принадлежит по праву.

— Прошло уже много времени, целых восемь лет, наверняка земли отданы кому-то из ближайших родственников.

— Может быть! Но тогда твои родители были глупцами. Они отправлялись в пустошь, и должны были предположить, что отправляются не на обычную прогулку. К тому же ты же понимаешь, что у меня есть свои планы на этот мир, да и не собираюсь я надолго задерживаться тут. И потом восемь лет, прошло для нас, а здесь прошло всего четыре года.

— Я просто не хочу разделяться. Я не уверена, что справлюсь.

— Вот для этого я и даю тебе простое поручение. Верни себе то, что принадлежит тебе по праву. Вот и все.

— Простое — фыркнула Олликс.

— Олли! — подавшись вперед, я добавил в голос металла — Пойми, отправляясь в путь, ты сделаешь все, чтобы твое имущество оставалось твоим. Твои родители, должны были оставить управляющего с соответствующими указаниями, а также должны были составить соответствующие документы, которые предусматривали бы сложившуюся ситуацию. Тем более, что ненужно быть семи пядей во лбу. Достаточно просто трезво смотреть на окружающую реальность. Таким образом остается три варианта, либо им везло, и они возвращались через месяц, либо они задерживались на несколько лет, а то и десяток, в том числе возвращаешься только ты, либо же вы все там гибли. Последний вариант, игнорируется, а вот второй принимается, и подготавливается соответствующий документ, который назначает управляющего, предусматривает твое вступление в права наследования, при одиночном возвращении.

— Я поняла. А если, все же данная ситуация не была предусмотрена?

— Назови число, любое.

— Ноль — не задумываясь, ответила Олликс.

— Правильно, это число не является нечетом, но и четом его нельзя назвать. Это даже не число, цифра. Ты умна, Олли. Пойми, за все время игры, ни кто не загадывал "ноль". А ведь это единственно верный ответ на мой вопрос, потому как в данном случае мне приходится принимать решение самостоятельно. Так и в данной ситуации, научись самостоятельности, это твой первый урок. Второй, проверка твоего характера, как ты поступишь. Да и потом, это не обсуждается, ты либо отправляешься и возвращаешь свою собственность, либо я оторву тебе голову — увидев на ее лице улыбку, я поправился — в прямом смысле слова. И я не шучу...

Мы смотрели друг на друга, пока она не отвела взгляд.

— Иногда я забываю, кто ты.

— Никогда этого не забывай. Не совершай ошибки, допущенной другой девочкой, думающей, что я ее страж-слуга, и буду выполнять все ее прихоти.

Дальше, без обсуждений я достал мешочек с драгоценностями, снятыми когда-то с ее родителей, слуг, и обнаруженных в скарбе. Они мне были ни к чему, а для Олликс это была память, правда ее она не ценила. Вообще она равнодушно относилась к украшениям, не видела в них ценности.

Потом положил на стол банковский браслет, объяснил ей как им пользоваться. А потом ни говоря, ни слова вышел из комнаты. Собственно я планировал уехать утром, но решил уехать сразу, не тянуть резину.

Город покинул перед самым закрытием ворот, так что можно сказать, что в данном случае мне повезло.

Оставшись один за городской стеной, я вздохнул полной грудью, представляя, что избавившись от Олликс, я обрел истинную свободу. Однако не было того чувства свободы, все таки судьба девочки мне не была безразлична, и я не хотел бы, что бы она умерла. Но что сделано, то сделано.

Проехав полчаса, я остановил своего лэдэр'а и, преобразившись, выпотрошил его. Нет, не спорю, верхом привычно путешествовать, но я не собирался путешествовать в человеческом обличии, так что животина мне была, ни к чему, а выжить тут она не могла, так как ее ареал обитания ограничивался мертвыми землями. И в этих землях, срок жизни сократился в разы. Зачем животному мучиться.

Размявшись в демоническом теле, наслаждаясь струящейся мощью, а также обострившимися чувствами, я сверился с картой, которую легко вызвал в своей памяти, и с ориентировавшись по сторонам света, определил, куда нужно двигаться. Подняв с земли мешочек с золотом и медяками, в который я заблаговременно положил и банковский браслет, я побежал. Нет определенно демоническое тело много лучше чем, то убожество, которым награждает человека природа.

+++

Я сидел в таверне. Она мне нравилась, тем, что здесь было мало народу, всего семь человек, не считая персонал. Под потолком плавали шары, источающие мягкий свет, достаточно яркий для создания равного дневного освещения, но и не раздражающий глаза.

Можно было бы продолжать путь и дальше, усталости я не ощущал, однако однообразность, постоянное движение, и ко всему прочему еще необходимость огибать деревни, все же вынудили меня остановиться.

Два купчика сидели через стол и обсуждали цены на товары, в основном это были зерновые. Хотя чего я, меня это слабо интересует. Так что я уткнулся в тарелку и решил, что не буду растягивать, прикончу все по-быстрому и отправлюсь на боковую. Когда же я одним залпом допил двухлитровый кувшинчик вина, раздался вой. Протяжный, он разнесся по деревне, проник сквозь толстые стены, и удар по ушам, заставив всем телом вздрогнуть и захлебнуться вином. Неприятно когда жидкость из глотки устремляется в нос.

Через мгновение вой повторился. Надсадный, будто какая та сучка пыталась разродиться, или жаловалась на своего кобеля. Проблема была в том, что эта сучка не была человеком.

— Что это за хрень? — спросил я.

Зал ответил полной тишиной. Нет не так, люди не ответили, но тишины не было. Подорвавшийся владелец таверны запирал дверь изнутри, огромным запором. А я еще удивлялся, зачем у двери лежит это чудовище.

Купцы, и четверка солдат, встав, направились наверх, молча. Это говорило о том, что они в курсе происходящего. И вновь повторился вой, и я сразу же понял, что он мне напоминает. Во втором фильме "Дрожь земли", именно так выл червь, прежде чем из него вылезли куроподобные. Не уже ли здесь есть нечто подобное?

— Эй — я поднялся из-за стола и направился к тавернщику — кто это там рожает?

— Вокхок! — многозначительно ответил этот толстячек, и направился к себе на кухню, но я ему не дал, положив руку на плечо.

— И кто такой Вокхок? — и под третий рев чудовища я добавил — И долго он будет выть?

— Оборотень-медведь. Он здесь уже три года, каждые семь дней в конце месяца — вспомнив о моем втором вопросе, он добавил — Кричать будет всю ночь. Мы уже дважды посылали за охотниками, но им не повезло. А один раз, даже Серый приезжал, но он не справился.

— Открывай дверь! — я развернулся, направился к выходу.

— Что?

— Что слышал. Открывай дверь, я не смогу заснуть под этот вой! Да и не собираюсь.

— Но сир...

— Какие нахрен "но". Я за заплатил за комнату, и следовательно желаю отдохнуть, поспать. Не собираюсь из-за какой-то твари просто валяться в кровати. Открывай.

Тихонько я подходил к черте бешенства. Нет, понимаю, что это глупо, но я почему-то возненавидел эту тварь, воющую на улице, я начинал ненавидеть купцов, тавернщика, который мне не хрена не сказал, о том, что у них имеется менструирующий оборотень.

Ух, какой я злой, какой я злой.

— Открывай нахрен эту дверь, пока я тебе матку не вырвал.

Он сделал шаг назад, ошеломленный и непонимающий. Я чувствовал его чувства, видел вспыхнувшую ауру зарождающегося страха, обонял десятки гормонов, которые бушевали в его крови. На лестнице появились воины купчиков. Краем взгляда я увидел, что руки лежали на эфесах меча.

Терпение кончилось и я развернувшись направился к двери. Частичное преображение, укрепляем кости, мышцы и кожу, и со всей дурры бьем по запору-бревну. Бревно выстояло, как собственно и рука, вот только от этого, удар не стал менее болезненным. Боль подстегнула бешенство на уровень злобы, или опустила, охладив меня, не знаю. Точнее так, бешенство стало более трезвым, так будто на краткий миг я оказался в демоническом теле с его тысячекратно превосходящим сознанием.

В общем, выглядел я наверняка как распоследний идиот. Да и плевать. Я взял бревно, и вытащил из скоб. Открыв дверь, я посмотрел в ночь, и, ухмыляясь, шагнул в темноту, провожаемый ошеломленными взглядами обитателей таверны.

Особых проблем с определением местонахождения твари не возникло. Воем, она выдала себя с головой, и находилась совсем не далеко, всего лишь пройти пару домов. Интересно, а почему эта деревня еще существует, ведь по идее тварь должна была сожрать всех. Не поверю, что стены стали для нее такой уж проблемой. Наверняка тут не обошлось без магических приемов.

Учуяв меня, оборотень замолк, и, судя по звукам, понесся в мою сторону, снося хлипкие заборы. Было желание преобразиться, но я понял, что уже пресытился убийством в теле демона. Да, это дает неуязвимость, так как за все время пребывания в этом мире, еще ни одна зверушка так и не смогла пробить хитин своими когтями, клыками, и иными костяными наростами. Да это дает ни с чем несравнимую мощь, силу и скорость, ни говоря уже об ориентировании и мировосприятии. Да, когда я разрушаю, убиваю, мучаю, вокруг разливается грязно-черная, которая тут же устремляется ко мне, и сливается с моей аурой, отчего я испытываю эйфорию, экстаз. Все это верно, но есть одно огромное "Но". Нет драйва, удовлетворения. И именно поэтому я решил преобразиться, но лишь частично. По сути дела, сейчас, оборотень приближался не к человеку, а полукровке.

Я решил ограничиться половиной. Балансировать на этой гране преображения легче и труднее одновременно. Я уже не человек, но и не демон. Легкость в том, что между двумя сущностями, равными, легче удержаться, потому как потенциал трансформы в обоих смыслах равен. С другой же стороны, стоит лишь легкого желания, и трансформа начнется лавиной, и сдержать ее, вряд ли получится, по крайней мере, мне так казалось.

В следующее мгновение, услышал шелест воздуха, земля вздрогнула от особенно мощного толчка, и вот из-за ближайшего дома, в прыжке на землю приземлилась гора мышц. Увидев тварь, я испытал легкие сомнения в выборе трансформы, и уже думал преобразиться полностью, так как переломною стояла помесь медведя и волка. Медведь, слишком округл, по-крайней мере те, кого я видел до того, как здесь оказался. Волк, слишком худ и мал.

Зверюга, а иначе "это" не назовешь, стоя на четырех лапах, достигала в высоту со среднего человека, прямо по темечко, это где-то сантиметров сто восемьдесят, при этом от жопы до носа, было не менее трех метров. Оценивая его вес, я пришел к выводу о минимальной массе этак в тонну. Длинные лапы, длиннее чем у того же медведя, по отношению к торсу, говорили о том, что не стоит подходить близко. Передние лапы к стати, не имели ни чего общего с собакообразной. Это была лапа о пяти пальцах, с шестым когтем у основания.

Нет, для меня-демона, это была бы хорошая собака, ну пусть крупноватая, но собака, а вот на меня-человека, эта тварь произвела впечатление.

Вот "оно" поднялось на задние лапы, потянуло носом воздух. Сделало шаг назад, при этом воздух наполнился какими-то феромонами, мне неизвестными, но приятными моему обонянию. А я уже давно понял, что если запах мне нравиться, то это значит, что мне, плоти, это полезно.

Где-то на задворках моего разпоточенного сознания, мелькнула мысль, что вообще-то стоило бы преобразиться в демона, порвет ведь как тузик грелку. Но сделав морду кирпичом и упершись "рогом", я решил попробовать, в конце концов, порвет так порвет, плохого я в этом ничего не видел. Имеет право.

Зверюга опустилась на передние лапы, подалась корпусом вперед, распахнув при этом пасть, огласила о начале бойни протяжным воем, на миг, оглушив меня. Когда восприятие мира вернулось ко мне, я увидел перед собой оскаленную морду, несущуюся на меня, и уже действовал на рефлексах. Толчок, и мое тело взмывает ввысь, закручиваясь в переворот. Морда зверя также подается вверх, и мне приходится, выкинув руку вперед, положить ладонь на нос. Надавив и получив упор, я, пропустив под собой оборотня, приземлился позади него. Реакции зверя поражали. Уже через мгновение, эта бестия разворачивалась, продолжая по инерции скользить. Оно, даже наклонившись, развернулась ко мне, и, выпустив когти, буквально вспоров землю, прыгнула на меня.

"Ну почему у меня нет меча" мелькнула мысль, сейчас перекатываясь по земле под оборотнем, я понимал, что упустил прекрасную возможность полоснуть ему пузо и выпустить кишки.

А уже в следующее мгновение атаковал я. Катясь, поднимаем корпус, в полу присед, и используя инерцию, посылаем тело в прыжок, и вот я уже на спине зверя. Правда, он успел развернуться. Ловя равновесие, я взмахнул рукой, слишком близко от морды твари, которая не преминула этим воспользоваться, и вот итог, моя рука зажата зубами в пасти, кость сломана, а плечевой сустав вышел из сочленения, или что там у меня. Хотя, может что и похуже.

В долгу я не остался. Не обращая внимания на боль, которая раздирала мою руку, я свободной, сделав лодочку на кости, представив, что это острие кинжала, ударил в шею. Этот удар должен был прийтись в корпус, но хорошо, что тварь подтянула меня к голове, так как там куда я нанес удар, мышц было меньше, и наверняка не такие мощные. Сломав себе пальцы, я все же ощутил, что моя рука погрузилась во что-то влажное и обжигающе теплое. Тут же руку сковало в тисках, потом меня мотнуло, и я рухнул на землю. Правую ногу, уже через секунду обожгла Боль, будто в нее воткнули пару гвоздей, и собственно я не был далек от истины, так как это были когти.

Подтащив к себе, эта тварь подалась вперед, будто ныряя в воду, погрузила клыки в руку, инстинктивно прикрывшую мое горло. Не придумав ни чего лучше, если честно и придумывать нечего было, я распрощавшись с локтевым суставом и кистью, дернул руку в сторону, вынуждая тварь отвернуть голову, и подавшись в перед вцепился зубами в шкуру.

Я с детства боялся пауков, не потому, что они такие страшные, а потому, что боялся укуса. Но посмотрев однажды программу про этих удивительных животных, а для меня они именно животные, я перестал бояться мелких паучков. В этой программе, рассказывалось, что пауки, имеющие сходящиеся жвала, не могут прокусить кожу, так как для них не за что ухватиться. Это как человеку укусить большой воздушный шарик, надутый, разумеется. Для этого требуется клыки, то есть жвалы, должны смотреть вниз. Именно поэтому я удивился тому, что ощутил вкус крови. Это был пьянящий поток, лучше всякого вина.

А потом я рухнул во тьму.

=== Отступление: Черный — Хаос ===

Ресторан назывался "Хан". Трапезничать здесь могли позволить лишь самые состоятельные и влиятельные горожане. Основой блюд были деликатесы, способные удивить самого взыскательного клиента, так как продукты, используемые для приготовления здешних блюд, выращивались не на этой планете. Сорок семь колонизированных миров, могли обеспечить ресторан столь разнообразной и удивительной кухней, что человек, обедающий здесь раз в неделю, за пятьдесят лет, не попробовал бы ни одного одинакового уникального блюда.

В отдельном зале, для вегетарианцев, сидели двое господ, одетых в однотонные серые костюмы, старого фасона, неиспользуемый более чем двухсот лет. К тому же господа, носили очки, а также метрдотель видел, как темноволосый господин, более старший, чем его собеседник, держал в руке маленькую сумку. Кажется, ее называли барсетка? Так же удивляло и то, что он не помнил этих людей, хотя знал всех, кто так или иначе посещал его заведение.

— Зачем весь этот маскарад? — произнес молодой господин.

— Так интересней, так наскучило получать ответы, по желанию, или обмениваться образами, вмещающие в себя все, что твой собеседник хочет сказать. — сделав паузу, старший господин покрутил кистью правой руке в воздухе, будто подбирая слова, и уже в следующую секунду будто выплюнул — Это так скучно!!!

— Но ведь ты знаешь, что я хочу сказать?! — поймав усмехающийся взгляд, молодой господин продолжил — Он мог загнуться.

— Не мог. Скрайт был молод, и потому не очень-то силен, так что, так или иначе победа была бы за ним. И потом, хоть он еще и не Рагдор, он все же Исток...

— Ты думаешь, он станет Рагдором?

— Что Зодчий? — вместо ответа спросил пожилой.

Молодой господин отложил ложку. Пожелай, он мог превратить эту планету в раскаленное облако газа, или в ледяную скалу, летящую в космосе, или во все сделать так, что ее ни когда бы не было в истории этой галактики, как собственно и самой галактики, даже если для этого пришлось бы схлестнуться со всеми богами этого мира, а то и грозди миров. Да, он мог читать любое существо, даже бога как открытую книгу, он знал, что будет в будущем, и мог с легкостью изменить прошлое. Собственно говоря, он был тем, имя чего, раньше служило ему вторым именем, или как говориться погонялом, кликухой. Хаос.

И именно поэтому ему неимоверно тяжело было удерживаться в рамках человеческого существа, играть в эту комедию неведения, потому как хотя он и стал Хаосом, все же он сохранил то нечто, что было от человека.

— Зодчий двигается к Хэт.

— Почему он просто не переместиться к нему? Это ведь так просто!

Хаос не выдержал. Он понимал, что вся эта комедия создана потому, что его собеседнику, почему то нужно, чтобы их разговор состоялся именно здесь, и именно в этом русле. Это существо, уже давно ни делает, ни чего просто так, и это выводило молодого из себя. Да и потому даже состояние, в котором пребывал Хаос, ставшее его личным адом, рвущим душу на части, не располагало к комедии, вынудив его промолчать, дав понять собеседнику, что он не собирается, так глубоко погружаться в роль человека.

— Тебя ломает — вздохнув, старший продолжил — жжет душу противоречия, которые слиты в Хаосе. Ведь в нем, возможно, все, даже самое невероятное. Он везде и всюду. Малое, вмещает большое, и оказывается большим. Плюс становится минусом, энергия материей. Словами это не описать, как собственно человеку не понять. Ты как пенек, на два гигагерца, но вынужден тянуть программу с требованиями в сотню. Ты интерфейс юзера, написанный на бейсике, но вынужденный читать прогу написанную на си-плюс-плюс. Твой разум преобразился, твоя плоть, уже давно слилась с Хаосом, но душа, так и осталась от человека. Ты не переродился. Тебе нужно заменить платформу....

— Твои образы глупы, и не соответствуют действительности!

— Я устанавливаю действительность, и я решаю, какой образ верен.

— Так замени!

— Тогда я потеряю тебя. Ты не готов к этому. В муках рождаются, вот и у тебя сейчас идут родовые муки. Когда придет время, ты наконец-таки сольешься со своей новой сутью, примешь ее, не потеряв себя. Даю слово, когда придет время я сдеру тебя кожу плоти, разделаю твой разум, как мясник разделывает свиную тушу, и а душу препарирую, освобождая от всего человеческого. Но все это будет лишь тогда, когда придет время. Так почему Зодчий просто не переместиться в Хэт? Это ведь так просто!

— Время. В Экжи время аморфно. Зодчий не потратит и мига, а для обитателей Хэт пройдет три года.

— Вот видишь как это просто.

— Ты ведь вытащил его, оставил самим собой, почему бы не сделать то же самое и со мной?

— Потому что он желал остаться самим собой, по сути. Поэтому он сохранил, свое "Я", а не переродился в нечто иное. Я лишь кастрировал ему страх, освободил ненависть, сделал его духовным импотентом, тормозов, которые я собственно убрал вовсе. Это как душевная импотенция. Ты можешь, но не хочешь. Так и тут. Он может остановиться, сжав себя в тисках воли, создать для себя рамки принципов и законов, но не хочет. Сейчас он действует по инерции. Не рвет все и вся на куски, потому что для него еще сохранились понятия о хорошем, и плохом. Так же и ты. Ты должен пожелать возвыситься Душою, но остаться тем, кто ты есть, сохранить свое Я, а память, опыт все это я верну тебе, а может даже, ты сам все это сохранишь. Потерпи Хаос, и я подарю тебе смерть в тот миг, когда ты будешь готов. Когда ты не будешь желать стать в посмертии булыжником, спокойным и умиротворенным, а будешь желать, сохранив свое я, выйти за горизонт. Ладно, вижу, человеческая форма тебя тяготит, ты зол, тебя уже корежит. Того и гляди кто-нибудь из местных божков сюда заглянет. Последний вопрос и мы уходим. Зодчий, готов сокрушить Чуму?

— Да!

Темноволосый кивнул, а потом растворился. Он знал, понимал, что все что требовалось, уже было сказано, было сделано, и потому присутствие его частицы в этой Вселенной, и именно в этом мире закончено, и даже более того лишнее. Понимая, что его собеседник, душа которого терзаема его нынешним состоянием и принятой сутью, уходя, хлопнет дверью, темноволосый не хотел находиться здесь в этот момент.

Хаос задержался ненамного дольше собеседника. Уже через миг, планету пожрала возникшая черная дыра, расширяющаяся и поглощающая все и вся. Мгновение Ярости испытанное Хаосом и целый мир рухнул в хаос, растворяясь в нем, предаваясь уничтожению. Ведь то, что принято Хаосом, само становиться им, а потому гибли не только существа, планеты и звезды, гибло то, что составляло их суть, возвращаясь к первосути.

Темноволосый смотрел, как Хаос пожирает "мир". Не отдельно взятую планету, или звездную систему, как было принято обозначать этим словом в техногенных мирах, определенные пространства. Нет, Хаос пожирал Вселенную. Самое смешное, что никто не мог ничего поделать, даже здешний творец, родившийся в том же мире, что и темноволосый, только на десять лет позже, но доживший аж до 2097 года. Каких-либо претензий к творцу этой Вселенной не было, просто ему нужно было, чтобы этой вселенной не было, как собственно и творца.

С последним, конечно, будет трудно. Душа, образ и подобие Духа, искры Истинного Творца, неуничтожима даже им, тем, кто может разговаривать с самой Смертью. Хотелось бы крикнуть "единственным". Вот только не получится, темноволосый уже давно не испытывал ни каких чувств и эмоций, он не ликовал, когда мириады душ, изодранных касанием Хаоса, растворились в Бездне Истинного Творца. Он не чувствовал удовлетворения, когда наблюдал, как мириады душ, становятся творцами, но еще больше уходят за грань инобытия, а не которые, особо яркие и вовсе канули в небытие.

=== Маг ===

Я плыл в темноте, которая была Ничем, так как тут не было пространства, не было времени, не было вообще ни чего. Однако, это было лишь мое убеждение, точнее знание. Бесконечность я был, и в тоже время не прошло и одного мига, как я почувствовал, что кто-то плывет рядом со мной.

Повернувшись я встретил взгляд изумрудных глаз. Нет не так, я на толкнулся... Хотя да, натолкнулся и приложился головой и языком о стену, из-за чего искусство создавать образы у меня напрочь исчезло. Что значит натолкнулся? Наталкиваются... В общем ясно на что, как собственно и встречаются ясно с кем...

В общем, рядом со мною плыла девушка. Среднего роста, худенькая, с маленькой грудью. Не женщина, а педиковатый мальчик, я бы не захотел с такой встречаться, так как не красива. Не люблю я худых, женщина должна быть в теле, а не дистрофиком весом в тридцать килограмм. Проще говоря, рост минус сто, равно вес. А все остальное, сиськи, жопа особого значения не имеет, хотя конечно таз пошире, рожать легче и для нее и ребенку.

Но вот глаза цвета яркой зелени, они меня затягивали, как собственно и темный цвет волос.

Еще было ощущения присутствие кого-то, но я ни как не мог понять "кого?" и "где?". Так что в общем-то мы так и летели втроем. Разглядывая друг друга. Я даже подобрал девушке имя — Багира, так как что-то в ней было от пантеры, хищной твари готовой вцепиться вам в глотку.

А тому третьему, решил дать имя Каа, из-за того, что я чувствовал его присутствие так, будто он окружил меня и сдавил будто удав.

+++

Я лежал на мягкой перине, утопая в ней, будто подмешанный в воздух. Все тело ломило и ныло, жуткая боль вперемежку с чесоткой и тянучкой, терзала, мою правую и левую руку, как собственно и левую ногу, не говоря уже о корпусе.

— Мама, роди меня обратно!!! — хотел потребовать вслух я, однако, вместо этого из легких вырвался стон, который тут же перерос в мелкий кашель.

Я чувствовал горечь, и, кажется даже жидкость в горле, и хотел ее откашлять, но не получилось. Каждый раз, как только я вдыхал, или выдыхал, грудную клетку, будто сжимало в тисках, создавая определенный потолок вдоха и выдоха. Попробовав все же вдохнуть побольше, начихав на ощущения, меня стянуло так, что я захрипел, не имея возможности при этом выдохнуть нормально.

На мой хрип, тут же отозвалась девочка-подросток лет этак двенадцати. Встав со стула, она подошла ко мне с малым тазиком. Промокнув тряпку, она положила его мне на лоб.

Я запустил частичное преображения, наверное, хотел посмотреть на окружающее меня пространство с более широким спектром восприятия, либо, наоборот, облегчить боль.... И меня выгнуло дугой. Боль была жуткая, будто пропустили ток через макушку к пальцам ног. Я забился. Уже на грани сознания, услышал открывшуюся дверь, топот нескольких пар ног, и сильные руки, которые прижали меня к кровати. Дальше вновь темнота, на этот раз, темнота беспамятства.

В этот раз, я выплывал мягко, будто возносимый потоком, к свету и звукам. При этом правда и чувство собственного тела возвращалась. В этот раз боли не было, но было ощущение разбитости и усталости.

— Он приходит в себя! — голос жесткий, я бы даже сказал колючий, но при этом в нем слышится волнение.

— Давно пора! — голос спокойный, мягкий и я бы даже сказал располагающий. Но в нем было столько льда, что я бы выбрал общение с первым — Уже полчаса тут сидим.

— Да бросьте. В конце концов, он нам помог.

— Хорошо быть старейшиной. Понимание плохого и хорошего определяются строгой границей вашей деревни. А то, что он сделал это не для вас, а может быть в силу собственной прихоти — ох тут ты прав, кто бы ты ни был — или выполнял поручение сортора. Оставьте нас наедине.

Ответа не последовало. Вместо этого первый вышел из комнаты, плотно претворив дверь. Второй говоривший. Преображаться, даже частично я не рискнул, сейчас это было нецелесообразно, а человеческое тело, было еще слишком слабым, и ориентироваться на слух не удавалось, поскольку звук постоянно плыл, доносившись, будто сквозь вату.

Я пролежал минуты три. Хотел, чтобы он первым начал разговор со мною, желательно с красивых слов, типа "открой глаза, или я тебе веки отрежу". Но не получилось, я сдался первым.

Гость сидел у окна, и смотрел на спинку моей кровати. Умный сволочь, если бы смотрел на меня, я бы так просто не сдался. Седоволосый, жилистый. О росте трудно судить, но, кажется, что выше среднего роста.

Почувствовав мой взгляд, он посмотрел на меня. Не скажу, что взгляд страшный, просто человек оценивал, как наиболее эффективно меня убить, при этом сразу можно сказать, что он не чувствовал ко мне вообще ни каких чувств, одна только констатация факта моего существования. Примерно с полминуты мы боролись, кто кого переглядит, пока я вдруг не осознал, что этот не отведет глаз, просто из принципа, но не отведет, даже если его резать будут. Чтобы хоть как то сгладить впечатление, я, усмехнувшись, подмигнул. И опять ноль реакции. Ладно, посмотрим, сможешь ли сохранить такое же равнодушие, когда я тебе буду ноги с руками отрывать.

Боли как в первый раз уже не было, как собственно и любого другого дискомфорта, кроме разве что разбитого чувства, будто пробежал километров эта с полтора десятка. Превозмогая это чувство, а также желание полежать дальше (правду говорят постель, засасывает) я сел в кровати, а потом спустя ноги с кровати, я скинул одеяло.

Руки были все в бинтах, точнее в перевязях, так что одеться самостоятельно я не смогу. Также обмотана была вся грудь и живот. Вот так сюрприз. Судя по чистоте, меня пеленали недавно, либо не так уж и мало времени я провалялся.

— Вам лучше еще полежать? Несмотря на вашу выносливость, вы еще не до конца восстановились.

— Спасибо. — стараясь скопировать холод его голоса, произнес я. — С кем имею честь?

— Зовите меня просто, Нукс.

— Ну что ж Нукс, кто вы? И вам ли мне благодарить за свое исцеление?

— Благодарить нужно себя. — впервые он выдал какие-то чувства в виде улыбки — Девять дней, знаете ли, без оказания помощи кого-то из Ордена Целителей, просто отличный срок для самостоятельного восстановления. Другое дело...

— Я был рожден человеком — произнес я, заполняя его паузу.

— Этим вы можете обмануть тех, кто пользуется Зерцалом Истины, или заклинаниями, дающими аналогичный результат. Может быть, вы и были рождены человеком, я даже предполагаю что это так. Вот только проблема, — многозначительная пауза — человеком вы не являетесь. Кстати, а кто ваш родитель?

— Не понял?

— Вы сказали, что рождены человек! Вот я и спрашиваю, кто ваш родитель?

— Я имел ввиду, что я сам, был рожден человеком.

— Понятно. Ну что ж, я вас неправильно понял. Хотя и эту фразу можно интерпретировать по разному.

— Вы думаете, что я не человек?

Вместо ответа улыбка.

— А кем мне вас считать? За девять дней, вы исцелили большую часть ран. Кости срослись, так же, как мягкие ткани почти восстановлены. Вы не умерли от потери крови, хотя должны были. Но это все так, косвенно, ведь у вас мог быть мощный талисман, который спас вам жизнь, сам при этом рассыпавшись в прах. По этому, наверное его не нашли при вас. А ведь ваши вещи я обследовал, и такого талисмана у вас не было. — тут же сделав паузу, он поправился — Конечно если он не обратился в прах. Но допустим такое. Но вы убили Скрайта. Молодого, не спорю. Он разложился за три дня, полностью, так что делаю заключение, что ему было не более четырех лет. Не каждый может вот так завалить Скрайта, тем более голыми руками. О таких я вообще не слышал. Наверное, если бы я успел сюда до того как он разложится, то у меня были бы и другие причины, решить, что вы не человек. Например, рана. Деревенский целитель говорит, что бедняге глотку выгрызли до самого позвоночника, из-за чего, он собственно и умер. А шкура у этих животных скажу я вам такая, что не всяким мечем ее рассечь. Но главная причина, это ваша аура.

Пока он говорил, я мысленно зажимал пальцы. Умный сука, а главное этот тип очень внимателен, и все рассматривает с разных сторон. Ведь любой из его аргументов, можно придумать что-то. Например, оружие разложилось вместе с тварью, или просто обратилось в прах, так как являлось одноразовым талисманом, и я его держал в рукаве, не показывая людям. Такое вполне возможно, и я не поверю, что он не предполагает и такой вариант. Другое дело аура. То, что у меня с ней, это как искупаться в дерме, и пойти гулять по третьяковке.

— Люди с такой аурой не живут. Я видел людей, подвергшихся заклятью, создающему аналогичный эффект. В основном они умирают сразу, реже выживают, но впадают в глубокий беспробудный сон, который заканчивается летально. Уникумы, которые приходят в себя, через сутки, максимум доживают до третьего рассвета.

После того, как он замолчал, я уже хотел задвинуть ему стандартное объяснение, когда понял, чтобы я не сказал, для него уже все определено — я не человек. Он дал четко понять, человек с такой аурой не жилец. И плевать, кем я рожден, кто мои родители, для себя, он уже вынес мне приговор нелюдя.

— Убьете? — я весь напрягся, выдерживая паузу, установившуюся после моего вопроса.

— Таких как вы, не убивают. Можно убить человека, животное, даже растение заслуживает этого слова больше. Нет. Таких как вы, уничтожают. И потом если бы я хотел вас уничтожить, то сделал бы это сразу как закончил расследование. А так, я выяснил, что вы не представляете на данный момент угрозы, а потому подпадаете под недавно принятый протокол, защищающий выходцев из Пустоши.

Я расслабился, но лишь частично. Собственно сейчас из меня плохой боец. Руки сломаны, как собственно и ребра, может все и зажило, вот только я не рискну сейчас преображаться, проверяя, как обстоят дела на данном фронте, помня о прошлой попытке. Нет, риск раскрыться слишком велик. А мне нужна история и легитимность. Так что подождем пока этот урод выйдет из комнаты.

Встав, охотник направился к двери. То как он шел мне тоже не понравилось. Нет ни каких там текучести в движении, или еще, каких фокусов. Голая уверенность. Такие пройдут на сверхсекретный объект, и у них не спросят пропуска.

— Как вы поняли, что я из пустоши? — остановил я его вопросом, действительно мучающим меня, ведь ритуальных шрамов у меня не было, как и татуировок.

— Ваш Кхопеш, В последние полгода на костяные мода, но мечи имеющие рунную вязь выполняются для своих. Странно только одно... Почему вы его не взяли с собой? — не дожидаясь ответа он вышел оставив меня наедине с самим собой.

А действительно почему. Костяной меч, в отличие от железа, при преображении не теряется, он сливается с телом, так же как и кожаная одежда. Придя в эту таверну, я снял комнату, разложил вещи. Да какие там вещи, кинул Кхопеш и мелось, которую тащил с собой. Все.

Пребывая в раздумье, я разорвал зубами узлы и начал разматывать бинты, под которыми оказалось нечто, больше напоминающее заварку. Только вот эту заварку кто-то разжевал, и еще черте, что с ней сделал. Пахло от нее не очень то, но вот чувства омерзения у меня не возникло, сразу видно, что это лекарство.

Под всей этой кашей ран я не обнаружил. Заслуга ли это трав, или же местного целителя, а может даже и моего организма, не знаю. Одно можно сказать с уверенность, внешне руки выглядят неплохо, только вот, когда я сгибаю пальцы, возникает неприятное ощущение, я бы даже сказал болезненное. С ребрами дело обстояло хуже. Я мог сидеть, но вот ссутулившись, или нагнуться, обняв свои ноги, уже не получалось. Мешала не только боль, ее можно было бы проигнорировать, но вот ощущение, что если я продолжу гнуть спину, мой скелет может и не выдержит. Я чувствовал, что нужно еще дней пять, чтобы полностью восстановиться.

Преображение, я даже не стал пробовать. Точнее хотел, конечно, преобразиться, но пришлось одернуть себя, ведь если мне не можно размяться, то уж преображение мне точно на пользу не пойдет. Так что подождем пару дней.

Именно в этот момент дверь открылась, и в комнату вошел старик в сопровождении девушки и мужика. Так как я был абсолютно голым, девушка сразу же развернувшись, выскользнула из комнаты. Смутилась кстати не только девушка, но и эти двое, причем смутился больше старик.

— Извините, но...

— Я не люблю, когда передо мною извиняются — перебил я старика — К чему вам извиняться, ведь вы не могли знать, что я снял с себя повязки, и уж тем более вы не могли знать, что я встал.

Я направился к столу, на котором стоял кувшин. Его содержимое, могло быть каким угодно, так как сейчас я не имел обостренных чувств. Оказалось, что в кувшине вода, разбавленное вином.

— Да, конечно вы правы — поправился старик — Мы пришли, как только узнали, что вы пришли в сознание — ложь, наверняка — В первую очередь позвольте, нам выказать вам свою благодарность за убийство оборотня, и в качестве благодарности...

— Я бы принял одежду. — я направился к одному из кресел, где и расположился — Свою одежду.

— Ваша одежда.... — замявшись на мгновение, подбирая слова, проговорил старик — Она слишком пострадала, в общем, если хотите ее принесут.

— Ну раз так — а как же иначе дурень, — то я бы хотел заказать вашим кожевенникам, аналогичный.

— Не хотите изо льна, или хлопка?

— Нет, только кожа.

Я хотел уже задать другой вопрос, о том, у кого можно будет купить коня, когда меня перебил мужик. Его голос я узнал сразу, именно он разговаривал с Нуксом, когда я пришел в себя.

— Вы очень странный. Ни каких эмоций. Потрясающее самообладание. Ни каких вопросов, о собственном самочувствии, о судьбе ваших вещей, вы даже не попросили еды, а ведь должны быть очень голодны. Вы не испытываете стеснения, хотя я не знаю того, кто хотя бы просто не попытался прикрыться, ни говоря уже о том, чтобы игнорировать тот факт, что он обнажен перед кем-то...

— А чего мне стесняться? Да у меня тело неидеально, но такова природа, и что досталось, то и имею. Стесняться обнажения, не собираюсь, и потому, что все мы одинаково устроены. А насчет еды, можно и потерпеть. Я по жизни не люблю просить. Сейчас, если честно, я желаю только одного, быстрее приодеться и отправиться в зал, чтобы пожевать чего-то.

— Именно об этом я и говорю, самообладание. — говоря это он посмотрел на старика — Но не будем затягивать. Одежду вам сейчас принесут, только уж вы накиньте на себя, хотя бы одеяло.

— Неужели вы даже не спросите, где вас расположили на время вашего беспамятства?

— Зачем? Все это и так выяснится в ближайшее время. — разыгрывая удивление произнес я — А вот вы наверняка хотели бы узнать мое имя? Поэтому чтобы не мучить вас, пожалуй, сам представлюсь. Игвис Аругон — странник. Как, наверное, вам сообщил Нукс, я из Пустоши.

Старик и мужик переглянулись. Не знаю, правильно ли я угадал с именем, все-таки это для меня нормальное желание узнать имя собеседника, а для них может и не обязательным. Однако на их лице отразилось некое подобие удовлетворения.

— Доргот Исет, целитель-травник — представился старик — Серый перед нами не отчитывался. Вообще они не любит общаться с нами, простыми "смертными"...

— У них свой кодекс, являющийся так же заповедями их бога. — пояснил мужик — Я Хурт онто Геребет, глава Заенкер. Вы в моем доме...

Дверь открылась и вошла та самая служанка, которая еще недавно выскочила из нее. Смущаясь она положила на край кровати сложенную одежду, и как можно быстрее покинула комнату.

+++

Я спустился вниз, и как, оказалось, нахожусь не в таверне. Это был двухэтажный сруб, достаточно большой, с объемными комнатами. Пол был покрыт коврами, ворс которых, буквально закрывал мои ступни, что удивляло. Так же поразило то, что в зале, куда я попал, спустившись, был накрыт стол на семь персон, одно из которых было свободно.

За столом расположилось три особи женского пола и две мужских особи, так же как и я одетые в светлые платья. У женщин это был легкие сарафаны. Также за столом сидели два подростка.

— А вот и наш Охотник! — улыбаясь, поднялся, проговорил Хурт — прошу к столу...

Первым желанием было отказаться, и отправиться в таверну, где собственно и насытиться в одиночестве. Однако тот факт, что эти люди ждали меня, не притрагиваясь к блюдам без меня, а также то, что отказавшись, я могу создать для себя определенные проблемы, сделали отказ невозможным. Нет, я мог наплевать на этих людей, вырвать им сердца, и продолжить путь. Но что я буду делать, когда по моим следам придут охотники? Так что наступим себе на горло и откушаем...

В общем я улыбаясь с "удовольствием" принял приглашение. Трапеза прошла достаточно раскованно и весело. Раскованность заключалась в том, что мое присутствие за столом не вызвало ни какого напряжения. Я спрашивал о их жизни, они охотно делились новостями, а также спрашивали о моей жизни. В основном интересуясь моей профессией. Были очень удивлены, что я не состою в Ордене Охотников, на что Хурт с видимым удовольствием поправил свою супругу, сказав, что правильнее говорить Серый Орден, поскольку многие охотники не состоят в нем. Просили рассказать истории о прошлых охотах, и я с превеликим удовольствием описывал им свои развлечения в пустоши. Конечно, пришлось добавлять эмоции страха, мол, как мне было страшно, но я перебарывая его защищал невинных и убогих. Я могу сказать, что ужин был веселым.

За трапезой ни кто не заметил, как пролетело время, и можно было уже смело говорить о том, что мы проводим обедню. А сами посиделки закончил только под вечер.

На следующий день, я вновь подвергся осмотру целителя, который восхитился и пожелал мне высказать благодарность собственному организму, что я тут же и сделал. Стараясь быть душкой, приходилось много улыбаться и самое главное шутить. В какой-то момент я даже понял, что здесь и сейчас на мне маска, а сам я на маскараде. Ни когда до, и никогда после я не улыбался так много и надеюсь, не буду.

Еще один сюрприз был подброшен мне Нуксом. Оказалось, что охотник никуда не делся, а даже более того, остановился в здешней таверне. Столкнувшись с ним, я испытал чувство, что как не улыбайся, а он видит Зверя прокравшегося на маскарад. Неприятное чувство.

Эта сволочь, даже отказалась со мною разговаривать, только обронил, мол, он решил сопровождать меня, чтобы, когда я убью кого-то из людей, сразу же уничтожить меня, а не гоняться за мной. Тогда я кое-как сдержался, чтобы не переломить ему хребет. Да и то лишь потому, что перехватил взгляд, брошенный на нас группкой молодых девушек.

Вторым неприятным сюрпризом, оказалось и то, что преображение сопровождалось болью в груди. А когда я провел полное преображение, то выяснилось, что и на демоническом теле имеются обширные повреждения, которые тут же начали затягиваться. Но рисковать я не стал, подождав немного, я вернулся в человеческую форму.

В общей сложности, с момента пробуждения, я пробыл в деревне четыре дня. За которые отъелся, подлечился, до того, что уже ни каких болезненных ощущений не возникало, да и внутренне я был убежден в полном исцелении тела. Так же мне, наконец, закончили подгонку новой кожаной одежды, и в принципе я мог пускать в путь, о чем тут же сообщил гостеприимным "хозяевам"

Устроив прощальный ужин, на котором мне опять пришлось улыбаться, мне преподнесли ценный подарок — лошадь. Отнекиваясь и повторяя то, что я люблю ходить пешком, мне все же пришлось принять подарок. После этого посиделкины пошли еще более раскованнее и веселее. Не для меня, конечно же.

Утром, как можно быстрее и тише я собрался. Собственно и собирать было нечего Банковский медальон, Кхопеш, на кожаных ремнях за спину, и, конечно же, то немногое, что было у меня до прихода сюда. Выйдя из дома, я хотел уже уйти пешком, но увидел седлавшего своего вороного коня Нукса. Так что пришлось идти на конюшню, приказывать седлать коня, подаренного мне, и параллельно передать, чтобы от моего имени извинились о столь поспешном убытии.

На тракт мы выехали вместе. Я и Нукс. Ехали, параллельно, и не разговаривая. Останавливаясь на привал, мы разжигали отдельные кострища, а так как я не взял ни чего съестного, то я валялся на траве, давая отдых коню, возможность Нуксу приготовиться для себя хавчик, а также и самое главное отдохнуть собственной заднице.

Заселенность, оказалась достаточно плотной, за дневной переход, с учетом трех получасовых остановок, я миновал три деревни. Не знаю как для кого, но с учетом средней скорости передвижения, примерно десять километров в час, мне кажется три деревни, слишком много. Тем более деревень не маленьких.

На ночь я, не останавливался в деревнях, мало ли какое происшествие, и придется крошить всех, и деревенских и Нукса. А мне не хотелось... Нет очень хотелось покрошить и по убивать, вот только не сейчас, когда я иду в мистерию. Не хотел, создавать хоть малую возможность в ближайшем будущем аукнуться сегодняшнему развлечению. Так что приходилось трижды спать на траве.

Удовлетворяло то, что Нукс тоже был вынужден спать как и я. Правда при этом он чертил кинжалом, прямо в траве круг, и пару непонятных мне символов, после начертания которых, мне приходилось ложиться подальше, слишком уж начинало "давить".

В общем именно из-за этого круга, на четвертый день я психанул, и решил все же зайти в деревню и переночевать уже там. Так как иначе я бы убил бы Нукса, чем наверняка вызвал бы неудовольствие его Ордена.

Проехав по центральной улице, я спрыгнул с лошадки, и, отдав его мальцу, при этом вручив ему пару медяков, отправился внутрь. Оказалось, что до нас тут остановился какой-то дворянчик, который снял всю таверну, так, что с комнатами была проблема. Плюнув в мыслях, я заказал пожрать, и много заказал, чтобы Нукс видел, что я не единым воздухом питаюсь, но и вынужден кормиться. Нукс это оценил и подсел ко мне.

— А я уже хотел рубить тебя, все-таки три дня не ел.

— Поживи в Пустоши и научишься еще больше обходиться без воды и еды. Тем более что я особо и не двигался.

— Я чувствую твою злобу нелюдь. Что тебя так злит?

В этот момент принесли его заказ. Кашу, отбивные, яйца и кувшин вина. По сравнению с заказанным мною, так на один укус. И хотя голоден я не был, все же пришлось есть, правда при этом дискомфорта я не чувствовал, на оборот удовольствие, разливающееся по телу, подъем сил и жизни....

— Комнат нет, придется ночевать на улице.

— Ты должен быть привычен. — он поднял голову от тарелки и посмотрел на меня — Ведь ты вырос в Пустоши!

— Да, я вырос. Но когда какая-то гнида снимает все комнаты, большая половина которых будет пустовать, я готов этой гниде вырвать горло, выломать ребра, и свежевать его.

— Вот поэтому ты и нелюдь. Люди не способны на такое, или даже подумать о таком...

— Люди — сквозь зубы проговорил я — ничтожные твари, мечтающие, как бы побольнее укусить своего соседа, отнять чужое, а еще лучше и вовсе сжить со свету....

— Ты говоришь о человеке — перебил меня Нукс — все это Человеческое. Око за Око, Зуб за Зуб. Человек мстительное животное, обуреваемое страстями и желанием. А люди... Люди живут по закону "Не делай того, чего не хочешь, чтоб сделали с тобой". Люди живут вместе, тогда, как человек живет в одиночку. Люди живут не для себя, но ради Людей, а человек не живет ради других, он живет для себя...

— Ты меня, конечно, извини Нукс, но ты себя слышишь? Большей ахинеи я не слышал. Человек и есть люди.

— Я лишен дара Слова, а потому могу не правильно излагать постулат Ордена. Но поверь, люди не есть человек. На несперо, конечно это то же самое, но на древнем....Слово человек, раскладывается на "чело", то есть плоть, и "век" — время. То есть плоть, заточенная во времени. Есть, конечно, и те, кто считает иначе, то есть душа заключенная в плоть на время. Люди это другое....

Он еще что-то говорил, а я вдруг понял. Это моя способность пониматься языки. Для меня нет особой разницы кто, на каком говорит, понимаю любой язык, любое наречие. Да я понимаю, что тот или иной человек говорит на одном языке, а другой на другом. Но вот когда вот так, в общее предложение вплетаются слова другого языка, то я не различаю этой грани.

И второе, самое главное. Древним языком, Нукс называл русский язык. Я бы мог понять, если бы славянский, но русский, это же вроде совершенно другой язык, пусть и корни славянские.

Стоп нахрен, я даже встряхнул головой, забудь, иначе вовсе запутаешься. Не думай об этом, все пусть он хоть, что несет.

— Нукс, стоп — я поднял руки кистями к нему — Сдаюсь, я не настолько умен, чтобы постигать такие высоты мудрости, давай оставим этот спор и решим другую проблему, а именно ночевку.

Нукс было видно, разочаровался, и сильно. Вообще я перед собой в данной ситуации увидел фанатика, верящего в то, что ему вбили в голову, и действительно способного меня грохнуть, но при этом он не понимал того, во что верил. Так что претензии у меня к нему исчезли, какие претензии к убогому, правда необходимость его убийства не отпала.

Пока я все это прикидывал охотник, повернувшись в зал и найдя глазами владельца таверны, махнул ему рукой.

— Подготовь нам две комнаты — произнес он, когда тот к нам подбежал, и вновь развернулся ко мне, давая понять, что разговор окончен.

— А как же уважаемый мессир Коорнот. Он ведь за ....

— Если мессир Коорнот из рода людского, он не позволит двум путникам ночевать на улице, тогда как десять комнат пустует. А если он нелюдь, то с ним уже придется мне поговорить!

Как интересно, с каждым днем все интереснее и интереснее. Это что же получается, Нукс может запросто зарубить дворянина. Нет, определенно тут есть подвох, и с этим стоит разобраться, авось когда-нибудь пригодится. А пока разберемся с парнишкой, который уже минут пять, как сидит за соседним столиком и греет ушки, при этом явно хочет вклиниться в разговор, но не решается.

— Слушай, — повернулся я к пареньку,— если есть что сказать? Говори. А нет, проваливай, не мозоль глаза.

Подскочив, паренек замялся, потом подошел и, прокашлявшись, изложил, то что хотел собственно от нас. Оказалось, что его прислал здешний голова узнать, когда можно будет побеспокоить представителя Ордена Охотников.

— Если дело серьезно, то может прямо сейчас подойти!

Кивнув, парнишка кинулся к двери, чуть было, не перевернув при этом пару лавок и стульев. А уже через пару минут, в таверну вошел старик. Опираясь на посох, он похромал к нам. Парнишка, сопровождавший его, тут схватил один из стульев, и подтащил к нам.

— Здоровья и благодати божией доблестным охотникам — проговорил старик, вынудив меня поморщиться.

— Благодарю отец. Позволь мне узнать, что произошло в твоем доме, что требует внимания Воителя Круга.

У меня даже голова закружилась. Показалось, что я попал на спектакль. Какой нахрен воитель, какая благодать? Разговор двух сумасшедших. Они, что-то еще говорили, обменивались пожеланиями, упоминали богов через предложение, коробя меня всего. В общем я даже не заметил как они перешли сразу к делу.

— Оборотень? — уточнил Нукс, сразу же привлекая мое внимание.

— Да... Неделю тому назад, у нас был праздник Соцветия. В Священной Рощи, обители Предков, на жрецов напали. Из пятерых вышли только двое. Оба имели страшные раны, и скончались уже тут...

— А вы видели оборотня?

— Нам запрещено подходить к Рощи. К чему тревожить Предков.

— Так они что там одни были?

— Конечно. — было сразу видно, что старик, если и раздражен тем, что Нукс не понимает очевидного, но эмоции сдерживал.

— Когда это было? Время суток, какая была луна...

— Днем, в полдень....

— Это был не оборотень — не дав договорить, вынес свой вердикт Нукс — возможно кто-то из отдельных ветвей этого вида, но точно не оборотень. Раны? Вы их осмотрели? Я могу взглянуть на них? На раны от какого животного они больше похожи? Рваные или дробящие?..

Град вопросов привел старика в замешательство.

— Мы сожгли тела. — старик, все больше начинал выглядеть виноватым — Нельзя оставлять тела без упокоения, а раз Роща не доступна, то...

— Раны, отец?

— Не знаю. Их будто медведь ломал.

— Кто-нибудь еще погиб?

— Да. Дня через два, мужики собрались, и пошли... Ни кто не вернулся...

— Они что без благословения пошли?

— Почему же? Я их всех благословил.

— Ладно, отец, сегодня я ничего делать не буду, но завтра, возможно отправлюсь. Подумаю.

— Чего ж думать... — впервые вставил слово паренек, но под взглядом Нукса стушевался.

Старик поднялся, и еще раз поблагодарив нас, отправился к двери. У меня возникло пару вопросов, которые я хотел уточнить у Нукса. Нет не касательно разговора, который я вообще не понял, и мне показавшийся не только не информативным, но еще ко всему прочему и несвязным. Так что, дождавшись, когда старик уйдет я поднял голову и высказал то, что меня волновало.

— Слушай Нукс. Я понимаю, ты меня не любишь, и при первой же возможности отправишь на тот свет. Вот только скажи мне, я по жизни такой везучий, что какая не деревня, то обязательно монстр?

— Я тебя не понял нелюдь — задумчиво, но мирно произнес охотник — какой свет? Причем тут везучесть, деревни и монстры?

— Про свет забудь, это такое выражение. А про остальное, я хотел этим спросить, у вас тут на каждом шагу монстры или это только мне везет?

— Мы находимся в приграничной зоне с Мертвой Землей. Из-за того, что там творилось, в этих областях крайне часто проявляется воля Павшего. Из-за этого появляются оборотни, вампиры, разрывы реальности и проникновение демонов. Так что в каждой деревеньке, есть от чего защищаться. Часто мы не вмешиваемся, так как слишком мелкая проблема, с ней сельчане могут и сами справиться. Но иногда встречаются и вот такие загадки... Ты не столь уж уникален нелюдь, не стоит думать, что ты такой везучий. К примеру, в этой деревне месяц тому назад, я убил костляка. А еще полтора года назад, этой нечисти не было.

— Успокоил — откинувшись и отхлебнув из кувшина молоко, я поинтересовался — Так кто все-таки этот...

— Много вариантов. Тот факт, что он поселился на священной земле, говорит о том, что это кто-то из высших. Только они достаточно сильны, чтобы преодолеть Святую Силу. Из родичей оборотней, на это способны только Скрайты и Доргхосты. Первые отпадают, так как он бы ночью обязательно появился, так сказать пообедать страхом. Второй терпеть не может деревья. Так что это не они, а другие отпадают, в силу своей разумности, им там просто нечего делать. У меня лично три варианта. Первый, это тварь. Место пустынное, а значит вызревание яйца возможно. К тому же тварь не может покинуть приделы своей территории, иначе станет настолько слабым, что и младенец убьет его. Второй вариант, это... Плохо... если это так, то придется вызывать группу, в одиночку с призрачным драконом не справиться. Третий вариант, это обязательный в этой области. Появилась новая разновидность.

— А к чему ты склоняешься?

— К тому, что это Тварь! Древний враг, но известный. Самое главное то, что во втором случае необходим маг, а маг способный создать призрачного дракона, при этом не просто на кладбище, а еще вдобавок являющейся главной святыней этих людей, настолько могущественен, что отпадает сама необходимость в этом.

— И ты пойдешь?

— Конечно нелюдь. Я обязан пойти. Ко мне обратились, и я не могу отказать. Если не справлюсь, то голова деревни сообщит об этом в Орден, и через неделю, или две сюда пришлют Секкулу.

— А чем так уникальна Тварь?

— Она не принадлежит этому миру. Яйцо Твари появляется в местах недоступных для разумных существ, поскольку само присутствие души разрушает тонкую плоть зародыша. Вызревает оно несколько лет, считается, что этот срок может составлять от семи да двадцати лет. Тварь опасна только на своей территории, потому как пока она дома, она бессмертна.

— И как же ты будешь с нею бороться?

— Тварь молода, а потому слаба. Главное выманить ее на границу Рощи, которая как мне кажется и есть ее территория, и парой сильных чар вытеснить за ее пределы. А вне своей тварь сама ослабнет настолько, что ее убьет и ребенок.

— Ты так уверен в своих силах нелюдь — откинувшись на спинку стула, произнес я, мгновенно вызвав мощный всплеск эмоций отразившихся на лице Нукса.

Охотник собрался, и теперь передо мною сидел не человек, размышляющий о различных зверушках его зоопарка, а готовый в любой момент бросить волчара. Но даже в этом я не ощущал профессианализма. Не скрою, Нукс был опасен, но эта опасность была какая-то не фатальная, не до конца оформленная и неотвратимая. Нукс говорил, но при этом не верил в то что он говорил, он не чувствовал всего того что было им сказано.

— А скажи мне охотник, чем эта Роща для них так священна? — подавшись вперед и облокотившись на стол, спросил я.

— До завтра нелюдь — произнес Нукс и, встав, направился к выходу.

И именно тогда осознал, что от охотника нужно избавляться. Но избавляться нужно аккуратно, не вызывая не удовольствие Ордена, или где там состоит этот Нукс.

Одновременно с уходом охотника

Кстати, а почему я не встречал раньше охотников? Ведь судя по всему это очень серьезная организация, причем имеющая определенную репутацию, раз охотник

Вечером я все же вызвал Нукса на разговор, интересующей меня темы. Сославшись на то, что в прошлой жизни я не помнил, что бы орден Охотников так был популярен. Конечно, я рисковал, ведь я с ним, с миром, не особо и знакомился. Однако оказалось, что прав оказался я. Серый Орден, был не особо популярен из-за того, что мир на протяжении долгого времени был стабилен, расширение земель было медленным, поскольку основать поселение можно было только тогда, когда плотность населения достигала установленного минимума. Из-за этого численность Ордена была мала, и мало кто рвался вступить в его ряды, при этом пожертвовав своими идеалами, желаниями и жизненными приоритетами.

Но все изменилось, когда появилась пустошь, а с нею и Мертвые земли. Если из Пустоши выбраться проблематично то, Мертвые земли создали зону, где демоны и нечисть стали неотъемлемым атрибутом людской жизни. Именно тогда Орден получил вторую жизнь. В кратчайший срок были обучены те, кто жаждал, не только схлестнуться с тварью но и выжить. Именно они стали так называемым Внешним кругом Ордена. Адепты ни чем не уступали по физическим параметрам своим учителям, и тем, кто был в Ордене еще до Пустоши. Но адепты не имели главного — опыта. Да и приграничные к Мертвым Землям территории, подбросили новый сюрприз, рождая чудовищ, которых ранее не было в мире. Год, ровно столько потребовалось Орденцам, чтобы доказать, что они не только имеют власть на этих территориях, но и ко всему прочему их власть необходима.

+++

Мы выдвинулись на утро. Я, Нукс и пара сопровождающих выделенных нам в помощь стариком. Прежде чем тронуться мы получили благословение старика, на то что бы мол, нас хранили предки, не затаили их души на нас зла, и прочая херня. Если честно плевать я хотел и на этих людей и на их предков, но пришлось приклонить колени. Собственно не сломался ведь.

Парни экипировались просто, то есть вообще ни как. А вот Нукс был экипирован серьезно. Длинный меч, с лезвием длинной в метр и в два пальца толщиной. При этом, судя по лезвию, заточен был не хило. Так же на поясе висел боевой топор, и тоже не маленьких размеров. Вес меча я оценил на вскидку килограммов этак в пять, хотя могу и ошибиться, в конце концов, пока я его в руках не держал. Топор наверняка был тяжелее, так как имел молотообразную часть, расположенную против лезвия. К тому же Нукс нацепил на себя еще и доспехи. Толстая кожа, но при этом, судя по движениям прошедшая хорошую выделку, сделавшей ее эластичной. Вообще не знаю, возможно ли такое. Грудь спину закрывало железо, так же как плечи. На ноги и на руки были одеты, кажется, поножи и наручи называются. Так что теперь я точно зал, что было расположено у него в сумках и чехлах.

Я же не стал особо выпендриваться, и оставил все свое имущество в номере, взяв с собой только Кхопеш. Собственно больше мне и ненужно было. Зачем брать лишнее, драться ведь в человеческом обличии я не собираюсь, мне главное, улучить момент.

Честно сознаюсь, будучи человеком, не хотел бы я встретить такого монстра в переулке. Хорошо если пройдет и не заметит.

Мы с Нуксом, ехали молча, а двое трепались, и как это не банально о бабах. Оба оказались холостяками, и пребывали в стадии соревнования. Помнится у меня, были три знакомых. Сучки были веселыми и без комплексов. Так они на лето, заключили пари, кто больше парней отмахнет. Именно это мне напомнил разговор этих двоих, и я еще раз убедился, что сучки ни чем не лучше и не хуже нас кобелей.

Когда роща оказалась уже в полукилометре в нашем отряде установилась тишина.

Нокс соскользнув с лошади, достал какой-то мешочек, развязав который он достал что-то и... высыпал себе в рот. С этим мне сразу стало ясно, какой-то стимулятор. Потом он достал шлем и, нахлобучив на голову и сказав "Ждите!", направился в Рощу.

Соскочив с лошади, я направился за ним.

— Сир ... — подал голос один из сопровождающих — Серый сказал ждать...

— Это он вам, а не мне. И потом, если он не справиться я добью...

— Да как же вы... Охотник вона как в железо оделся, а вы в коже, тем более...

— Это мои проблемы. — понимая что этот просто так не заткнется я вперив в него взгляд произнес — но если ты так волнуешься за меня, то можешь пойти со мною подмогнешь?

— Нет, сир, простите, но нет...

Тут бы мне, конечно, развернуться и пойти в Рощу, но я решил подправить ему мозги, дав пищу для размышления.

— Нукс, со мною вчера поделился парой мыслишко, и думается что там Тварь. А я его опыт уважаю, и думаю что он прав. А раз так, то один он не справиться. — и уже обеспокоено обернувшись к роще закончил — Ладно, пойду я, а то еще опоздаю.

Я успел углубиться метров на двести, когда услышал удары и скрип по железу. Пройдя частичное преображение, усилив чувства, а также мышцы и кости, я побежал на звуки.

Картина предстала передо мною шикарная. Насекомоподабная тварь, покрытая мощным хитином, с неимоверной быстротой и ловкостью атаковала Нукса. На его доспехах уже были видны глубокие царапины и вогнутости, которых до этого не было. В правой руке мелькал меч, а в правой готовый в любой момент нанести рубящий, приготовился боевой топор. Тварь, была огромная, примерно под три метра ростом, но из-за своей гибкости, атаковала Нукса почти все время, при этом постоянно меняла направление.

Стоит отметить, что Нукс двигался быстро, и почти каждый раз доставал нападающую тварь, рассекая мечом, и сминая топором хитин. Вот только все шло не по плану Нукса, он просто не мог сдвинуться, так как в такие моменты, тварь тут же исчезала в земле, и хвост выныриваю за спиной Нукса, становился его головой.

Замечательно, Нукс в ловушке. Сейчас он выдохнется и тварь его грохнет. Конечно, жаль охотника я бы и сам не прочь распотрошить его, но как говориться не судьба.

Бой, на моих глазах, продолжался примерно минуты две, и я даже немного подустал наблюдать за установившимся равновесием. Благо тварь не атаковала однообразно, а технике Нукса я позавидовал, и прикинул, что для меня он бы стал серьезной проблемой.

А потом произошло то, что Нукс был обманут. В этот раз, хвост также поднялся, чтобы забуриться в землю, но этого не произошло. Вместо этого тварь атаковала хвостом в ноги, вынудив Нукса, нанести ответный удар, нанося жуткие раны и топором и мечом, почти рассекая его. Но при этом охотник открылся для верхней части, чем та не преминула воспользоваться. Челюсти сомкнулись на плечах, и я даже увидел, как смялся металл, а потом тварь, мотнув головой, послала Нукса в свободный полет, который закончился стволом одного из деревьев.

Нукс еще не успел упасть на землю. А тварь уже была рядом, и тут же удар в спину охотника, верхней частью туловища, буквально вбило его в землю. Второго удара не последовало. Тварь, нависнув над охотником, издала щелкающие звуки, а потом повернулось ко мне...

Я хотел сказать какую-то глупость, но отбросил эту мысль. Тут же запустив преображение на полную, убедился, что тварь немножко меньше меня ростом. Уже инстинктивно потянув силу, я перевел свою темную ауру на нужную энергизацию и вокруг меня разлилось темное пламя.

За мгновение до этого тварь метнулась ко мне, но на половине пути замерла. На миг даже показалось, что она удивленно разглядывает меня. А потом мы оба ринулись друг к другу.

Наш бой не был красивым. Не было уворотов, уклонений, красивых финтов, была только жажда порвать своего противника. Вонзив в нее свои когти, я впрыснул в нее яду, который должен был бы ее сжечь. А жвала твари и ее мечеобразные отростки-лапы, атаковали мой корпус и ноги. Корпус выдержал, правда из реберных пластин выступила золотистая струйка моей крови. А вот правой ноге не повезло. Отросток пробил мой панцирь и уперся в кость. Благо я пребывал в таком состоянии, когда боль притуплена, да и мое тело к боли не особо чувствительно. Но скажу честно, было очень-очень неприятно.

Яд в теле твари начал ее выжигать, но при этом окружающая меня сила, резко потянулась к моему противнику, будто на ровной плоскости образовалась ямка, в которую и устремилась жидкость, покрывающая эту самую плоскость. Действие яда сначала прекратилось, а потом и вовсе повреждения обернулись вспять, восстанавливая ткани. За это время я успел нанести пару ударов в голову, содравших не только хитин, но и вырвавших значительные куски плоти.

Получив удар в корпус, я отлетел, и, врезавшись в дерево, переломил двадцати сантиметровый ствол. Чье-то очищение сегодня завершилось. Вскочив, я притянул силу, создав мощный заряд силу, и послал его в виде молнии в тварь. Я видел как энергия, протекая через тело, уходит в землю параллельно выжигает нервную систему и узлы. Опять притянув силу, но уже в область солнечного сплетения, я создал двойную молнию, с двух рук. Видя как тварь корчиться, я злорадствовал.

Не давая отдыха, после того как заряд молнии истек в тварь, я прыгнул к ней, и начал рвать ее тело на куски. В прошлой жизни я был против того, чтобы бить лежачего, но в этой я отрекся от этого предрассудка. Я бы добил тварь, если бы только не одно "но", ее регенерация была просто супер. Ткани восстанавливались очень быстро. Уже через секунду, а я ведь успел нанести только четыре удара, нервная система полностью была восстановлена, еще через секунду регенерировала высшая нервная система, спрятанная в позвонке. Оторванные жвала, распотрошенная голова, это все что я успел сделать. Боднув меня, тварь поднялась и, перевернувшись, атаковала меня хвостом, который уже преображался в голову. Потом тварь перешла в атаку сама.

Когда отросток пробил мне руку, так что мечеобразный нарост пронзил ее насквозь, а третий отросток вонзился мне в живот, я понял, что пока эта тварь на своей территории, она действительно бессмертна. Я считал себя супер-пупер перцем, а оказалось нет парень. В грубой силе есть кое кто покруче тебя.

И вот тут у меня будто что-то щелкнуло в башке, блям. Молния, файербол это не чистая сила. В используемом мною исполнении, сила преобразуется в мощный электромагнитный разряд на три-четыре сотни тысяч вольт. А ведь у меня есть кое-что из арсенала использующая именно грубую силу, не облеченную и не измененную во что-то еще. Я его использовал то всего пару тройку раз, да и то, так походя.

Изогнув руку, до предела напрягая мышцы, я отломил мечеобразный отросток. В это же время, тварь выдергивает отросток из моей груди. И перехватывая жвалами корпус, посылает в аналогичный Нуксовскому полет. Переворачиваясь в воздухе, я приземляюсь на ноги, и сжав свои универсальную лапы застыл на стволе дерева. Отслеживая забурившуюся под землю тварь я зачерпываю силу из окружающего меня пространства, сколько мог, добавляю от себя, также, сколько могу, да так, что внутренний ректор видимо на миг начинает работать на критическом уровне, а я начинаю слышать там-тамы своего сердца (впервые за все время). Полученную силу сжимаю в тугой комок, и еле успеваю кинуть его в пасть вынырнувшей из-под земли твари.

В итоге ее начинает корежить. На энергетическом плане возникает настоящий хаос. Тонкие плетения силы, пронизывающие все ее тело, каждую клетку, и связывающую ее с внешними потоками плетения си, рвутся, выгорают, источаются. После этого, вырвавшаяся сила, принимается за дело, кромсая ее тело, создавая мешанину, которую люди называют фарш. И напоследок, тело каменеет. Не знаю, может у атомов из-за этого появились лишние электроны и протоны, вызвав трансмутацию.

Я не стал дожидаться, когда запуститься обратный процесс оживления, даже если такое бы и не произошло. Спрыгнув на землю, я отрывал от застывшего "не пойми чего", куски камня и, сжимая его в руках, превращал в крошку. Не останавливаясь, я раскрошил памятник за две минуты, создав приличную горку щебня. Переждав еще секунд десять, я пришел к выводу, что тварь больше не регенерирует.

Меня всего трясло, только сейчас я смог представить, какого было бы, если бы тварь оказалась взрослой особью. В конце концов, я не самый крутой в этом курятнике, есть петухи и покруче. Так что в будущем будем осторожны.

Повернувшись к Нуксу, я увидел обширные внутренние травмы, которые, правда, регенерировали. И хотя до твари ему далеко, все же к утру должен будет придти в себя. Преобразившись в человека, я подошел к охотнику и, опустившись на колени, перевернул его на спину. Он был в сознании...

— Где она? — еле слышно спросил он.

— А ты как думаешь?

— Значит убил. Я не ошибся в тебе нелюдь, за тобой нужен глаз да глаз.

— Скажи Нукс — я наклонился к нему — ты ведь из второй волны. Из тех. Кого набрали после появления Пустоши, иначе ты бы эту тварь порвал бы в клочья. Я не поверю, что у вас в арсенале нет средств для ее убийства.

— Я не мог отказать. — в голосе мелькнуло оправдание, но он оправдывался перед собой — Серые не отказывают. Отказ погубит душу.

— Как говорил мой брат "Спасая душу, многие губят плоть. Другие спасают плоть, но губят душу. И лишь единицы, понимают, что истинное спасение в гармонии — спасении и души, и плоти". Ты пошел по первому пути. Спас душу, но погубил плоть.

Он посмотрел на меня глубоким взглядом. Было видно, что из-за боли ему трудно понять то, что я говорю.

— Я выжил — прошептал он — и это главное. К утру я буду уже на ногах.

— Я вынужден огорчить тебя — наклонившись ближе прошептал я — Но ты не пережил этого боя. Тварь все же убила тебя.... — одновременно с последними словами я запустил преображение.

Мы ударили одновременно. Лапа, пробила стальной лист панциря, и пальцы сжались на позвоночном столбе. Нукс выдохнул, и одновременно с этим, в меня ударил невидимый молот, который отбросил меня от его тела. Когда я оказался на земле, то услышал гул, как от проводов сверх высокого напряжения. Окружающая меня реальность менялась, тонкие линии сил, искажались, кристальная чистота "воздуха" загустела и поплыла, рождая из себя каких-то невообразимых тварей. Больше всего они были похожи на обитателей океана. Тут были медузы, осьминоги, и их меньшие браться кальмары, из земли поднимались черви и змеи, не говоря уже о тех немногих созданиях, которые вообще не поддавались описанию. Одновременно деревья начали источать белое сияние, которое быстро трансформировалось в огонь, но столь белый, что он больше напоминал туман. Я понимал, что все это происходит на нематериальном плане, но для меня это не ставилось менее реальным. Дальше больше, зрение поплыло, звук стал доносить все глуше и глуше, а запах и вкус и вовсе почти исчезли. Поняв, что вокруг твориться нечто для меня крайне не желательное, я ломался из рощи, туда, где остались наши сопровождающие.

Первым меня бортанул осьминог. Он проплывал мимо, и неожиданно ускорившись, ударил меня своей головой в бок, бросив в стороны и на землю. Не успел я подняться, как из земли поднялась змея, больше похожая на анаконду, бросившись ко мне с разинутой пастью, вцепилась мне в лицо. Огонь хлынул по моим "венам", несмотря даже на то, что я сомневаюсь в их наличии. Исключительно рефлекторно, я попытался ухватить ее за туловище, чтобы оторвать от себя, и мне это удалось. Каким-то чудом ее тело было для меня реальным. Как только я оторвал ее от моего лица, при этом, чувствуя, что мое лицо заливает кровь.

Вскочив на ноги, я прыгнул и уже в прыжке меня застал "пожар" захлестнувший все пространство. Нет, этот огонь не причинял никакого вреда, ни деревьям, ни траве и редким кустикам, ни даже сухим листьям. Даже твари, и те чувствовали себя в нем прекрасно, и подозреваю, для них он был благодатью небесной, чего не сказать обо мне. Сначала захлебнувшись, исчез огонь, окружавший меня, и дающий хоть какую-то защиту, так как я смог увидеть, что твари, коснувшиеся меня, начинали истлевать. Потом исчезла и аура силы, окружавшей меня. И вслед этому вспыхнул болью и реальным пламенем хитин. Я утонул в боли.

Потом пришло ощущение, что меня рвут на части, и пусть помаленьку, маленькими кусочками. Боль затопила почти весь мой разум, оставив лишь инстинкты, которые сейчас заставляли метаться мое тело, кромсая все, что попадется под руки. Это все отмечала та часть меня, которая плавала где-то над вершинами, создавая ощущение, что я смотрю представление, разыгранное передо мною и с участием моего тела. Я видел поваленные деревья, стволы которых разлетелись щепой под ударами лап, или же на оборот, обратились в прах, из-за попавшего в них яда из моих когтей. Где-то виднелись круги выжженной земли, наверняка тут не обошлось без моего хвостика. Так же горели и рассыпались твари, насевшие на меня, но в отличие от материальных противников их было слишком много, на ограниченном пространстве.

А потом инстинкты щелкнули тумблер и мое тело корчась, начало изменяться. Преображение перетекало к человеческую форму. Прежде чем, сознание погасло, я увидел, как твари отрывают уже от человекоподобного существа куски, прокусывают его кожу клыками, пронзают мышцы и жуют их жвалами. Собственно преображение было глупой идеей, хотя бы потому, что пока в человеческом теле, было хоть что-то от демона, его продолжали рвать, и лишь когда преображение закончилось, а я, холод пустоты, перестал воспринимать мир, твари потеряли возможность терзать мое тело, как собственно и разлитый вокруг белый огонь.

В себя я пришел лежа в листве, и как это не банально испытывая жуткую боль. Мне казалось, что именно в этот момент я понял, какого было древним солдатам, попавшим под чан с кипящим маслом. Попытавшись встать, я потерял сознание.

Лишь с третьей попытки, я смог подняться. Меня шатало, так же как и в то время, когда я, заблудившись в лесу, не ел четыре дня, боялся траванутся. Взглянув на свои руки, я должен был бы ужаснуться, но испытал только ненависть. Жгучую ненависть к Нуксу, который в конце своей жизни смог вызвать тех тварей. Конечно я и себя не оставил в стороне, понимая, что Нукса нужно было добивать сразу, не тратя время на слова.

Идти я не мог, так как меня качала, а слабость была такая, что я тут же падал на колени. Было желание преобразиться, и я даже слегка запустил преображение. Когда перед самой моей мордой мелькнула разинутая пасть, вся усыпанная зубами, а кожу обожгло жаром огня. По этому я пополз дальше на четвереньках.

Я знал, что мне нужно преодолеть метров двести, даже возможно чуть больше. Я смог проползти много меньше, а потом мне осталось только лишь прислониться к дереву спиной попытаться позвать. Сначала это было жалкое мычание, и эканье, и только лишь потом мне удалось все же громко позвать.

Конечно, сейчас я понимаю, что тогда мне крупно повезло. Загнись человеческое тело, и его сменило бы демоническое, которое умерло бы в белом пламени раздираемое тысячами тысяч бестелесных тварей. И дело даже не в заклинании Нукса. Весь секрет том, что демону на священной земле. Я смог войти в полу демоническом образе, и даже драться в полностью демоническом теле, лишь потому, что был благословлен старейшиной деревни. Но когда я убил Нукса, я лишился этого благословения и защиты, а сила Священной Рощи, ответила на мое вторжение всей своей мощью. Но тогда я этого просто не знал.

Лишь через пол часа я услышал крадущиеся шаги. А потом рядом со мною присел парень. Он посмотрел на меня, и я увидел в его глазах неверие, что я еще жив. Собственно он был храбр, и, скорее всего, безумно храбр, ибо на его месте я бы не вошел в это место.

— Ты жив? — обеспокоено спросил он

Вместо ответа я моргнул, так как на большее у меня просто не хватило сил. Собственно говоря, я его даже не услышал, а понял по губам, что он сказал. Дальше он аккуратно, стараясь не повредить, попытался взвалить на плечи, но так как я мальчик не маленький, ему это не удалось. Он был физически селен, и, скорее всего ему это удалось бы, вот только ему постоянно приходилось оглядываться на мои раны. На одной из таких его попыток я потерял сознание.

Пришел в себя я уже за границей рощи, когда меня перекладывали на волокуши. Потом опять темнота.

Дежавю. Я валялся на кровати. Конечно, это был уже не перина, а, кажется войлок, и в этот раз я был весь в бинтах. Да и сознание я не потерял, как это было в прошлый раз. Оглядевшись, я попытался крикнуть, но в место крика исторг лишь хрип. Во рту было сухо, как на дне чайника, из которого выкипела вся вода.

Не буду описывать то, как я мучился дальше. Скажу лишь, что особого рвения по моему исцелению я не ощутил. Утолить жажду мне пришлось самому, при этом скатившись на пол. На звук падающего тела собственно и прибежали, когда, наклоняя перебинтованными руками кувшин, пытался напиться из него.

Оказалось, что после того, как меня привезли, в Рощу, был отправлен маленький отряд, который, обследовав ее, нашел выжженную поляну и мертвого Нукса. Охотника, конечно же, предали земле, согласно их обычая, что собственно меня обрадовало. Несмотря на то, что за мною ухаживали, но при этом не проявляли уважения или радости. Как я выяснил, меня возненавидели за то, что было устроено в рощи. Вырванные и поваленные деревья, сожженная трава, все это было расположено в отдалении от Нукса, и потому виновником всего этого стал я. Думаю, имей они такую возможность, то просто прирезали бы по-тихому и все дела.

В этот раз я приходил в себя долго. Потратил недели две, так как здешний целитель пошел лишь на то, чтобы не дать мне умереть. Но о полном восстановлении не могло быть и речи. Тратиться на такого как я они отказывались. Да и не особо со мною разговаривали, из-за чего у меня возникло ощущение, что им известно о том, как умер Нукс. Причиной этого чувства, была оброненная фраза лекаря, который бинтовал меня, мол, Смотритель Рощи, пытался вызвать дух охотника, чтобы испросить о том, правда ли то, что я говорю. Но им это не удалось.

Услышать тот факт, что кто-то может общаться с мертвыми, была той новостью, которая подлила масла в чашу моего гнева направленного на себя. Я помню, как я поднялся с постели, и подошел к висящему зеркалу на стене. Меня переполняла злость, хотелось убивать и крушить все вокруг себя. Подвешать кого-нибудь к потолку и свежевать как тушу барана, сдирая с него кожу, потроша его внутренности и упиваться его криком. Пить силу, которая начинает истекать от живых, в момент их гибели, силу, рождаемую разрушением того, что было сотворено. Это ведь так сладко и упоительно.

— Жалкий ублюдок — процедил я, сквозь зубы, глядя в зеркало — именно из-за твоего желания пожрать как можно больше этого нектара, ты и создал себе больше проблем, чем решил. Что если, кому-то удастся вызвать душу Нукса? Что если, это быдло решило бы сохранить его тело для ордена? А не похоронили бы в Священной Рощи, оказывая тем самым "великую честь упокоения".

Вообще не надо было соваться в Рощу. Ведь могут тут быть какие-нибудь ясновидящие и чтецы информационных структур, или что там они просматривают. Дождался бы, пока его грохнет эта тварь, ведь были подозрения, что не справиться, были. А потом бы распотрошил бы тех двоих. Сначала содрал бы кожу с груди, потом бы отламывал по одному ребру. Только аккуратно, чтобы не сразу сдохли. И только потом разложил бы кругом их органы, а сердца засунул бы в глотки.

Я даже закрыл глаза в этот момент, смакуя внутренне всю ту ситуацию. Затем пришел бы в деревню и разметал бы дома по камушку. Головы детей поразбивал бы, об углы домов... сучкам вырвал бы матки, чтобы не рожали, не смея приводить в этот мир новых агнцев мук и страданий. Мужиков бы посадил на кол, а мужчин рвал бы на куски, руки ноги, внутренности, голова.

В этот момент, меня затрясло, от макушки до пят прошла волна ледяного пламени, голова закружилась, а пол, вместе со стенами крутнулись волчком. Ноги подогнулись, и я рухнул на пол, сотрясаясь, он мелькавших перед глазами ведений.

Вот возникает мир из пламени. От горизонта, до горизонта он залит пламенем, которое и есть воздух, земля, моря и океаны. И в этом пламени корчатся тысячи людей — мужчины, женщины дети, старики, не рожденные и умершие. Они кричат в немом крике, взывая к богам, но боги молчат, не давая им даже облегчения в забвении...

Другой мир. Он полная противоположность первого. В этом мире нет воздуха, нет морей и океанов, нет земли, так как все есть лед. Я вижу во льду замерзшие тела. Они бьются без движения, кричат беззвучно, жилы рваться вот напряжения, но освободиться невозможно...

Вновь смена мира. В этот раз мир ничем не отличается от обычного, разве что вся земля усеяна мертвецами, с колото-резаными и рублеными ранами. А над ними, будто великаны, идут на встречу друг другу тысячи армий. Они сходятся, и начинается рубка, безостановочная и бессмысленная, потому как тут нет единого фронта, нет союзников. Каждый бьется против всех. И вновь я слышу мольбы смертных остановить их, прекратить бойню...

И вновь мир. И вновь армады стремятся друг к другу, а небо расчеркивают хвосты баллистических ракет. Мать, сжавшая полугодовалого ребенка, смотрит в небо и вот вспышка. Через мгновение женщина бежит, стремиться спрятаться, но в следующий миг все вокруг утопает в свете, и ее одежды кожа, мышцы вспыхивают, обращаясь в пепел. Ударная волна сминает дома, превращает бетон в пыль, хороня тысячи и тысячи жителей безымянного города. Я не слышу мольбы, но чувствую их надежду. Глупцы, их надеждам не дано оправдаться. Этот мир давно мертв, вот только его обитатели еще об этом не знают.

А потом миры замелькали передо мною. Все были разными, были и те которые вовсе были лишены земли и морей, голый космос. Но общее у них было одно — они умирали, а вместе с ними и их обитатели, живые и неживые.

Вынырнул из этого калейдоскопа я так же неожиданно и резко, как и упал в него. Я ощущал силу, струящуюся вокруг меня, низвергающуюся потоком на меня. Купаясь в этом потоке, я хотел действовать, я хотел куда-то бежать, что-то делать, крушить убивать, рвать...

Каким-то небывалым усилием, я все же смог сдержаться. Выбирая сцепку, за что можно было бы зацепиться и сконцентрироваться, я вновь посмотрел в зеркало, ловя собственный взгляд. И этот взгляд заставил меня вспомнить прошлое, вспомнить и оценить себя по новой — понять.

Я понимал, что в принципе мое падение началось с того момента, когда я убил маршала, и всю свиту, испытав первую эйфорию, от уничтожения. Мне понравилось убивать, я ощущал удовольствие от убийства и разрушения, я оргазмировал от того факта, что я сильнее, и потому, я обманывал себя, именуя дарителем. Я всегда верил в то, что говорил Черный, я не просто верил, но принял это, пусть и не осознанно. И сейчас чтобы не глядеть себе в глаза, принимая факт, что я не только шел за Черным, но и продолжаю идти, я начал обманывать себя.

Обмануть себя легче всего, достаточно создать ложь, и любой, кто создаст ее, рано или поздно в нее уверует. Я создал ее, ложь, и прикрываясь ею, я как наркоман, подсел на дозу, из убийства и разрушения. Я стал нариком, и ладно бы просто нариком, ведь при этом я стал лицемером. А что может быть хуже???

Удар кулака, и осколки зеркала падают дождем. А кровь из рассеченных ран стекает по стене, руке к локтю, и капает на пол.

— Хочешь выжить, умей приспособиться — прошептал я — Ведь выживает не сильнейший, быстрейший, злейший, лучший. Выживает тот, кто более всех приспособлен.

Я смотрел на струйку крови, и думал о том, как приспособиться. И решение было найдено. Отныне я не буду убивать.... Только в тех случаях, когда нужно утвердить свою волю над другими, и, конечно же, тогда когда нужно защитить себя....

+++

Я вышел из комнаты постоялого двора, и направился вниз. Понимая, что принятое решение, равносильно обещанию заядлого курильщика, сказавшему "Сегодня бросаю курить!!!". И ведь действительно, легко сказать, а вот исполнить будет ой как трудно. И хотя я все это понимал, не могу не сказать и то, что после того как я определил рамки дозволенного, мне стало как-то легче. Ведь по сути дела, в обычной обстановке, все равно кто-то должен был умереть, либо Нукс, либо сопровождающие. Но, так или иначе, работа для ясновидящих и некромантов имела бы место быть.

Несмотря на то, что еще час тому назад мое самочувствие все еще оставляло желать лучшего, сейчас я чувствовал себя просто замечательно. Тот поток силы, который возник одновременно с видениями гибнущих миров, напитал меня куда лучше, чем куриный бульон, с травяными настойками и шепотом лекаря. Сейчас у меня был только один путь, и одна цель, которую нужно достичь, во что бы то ни стало, и, пожалуй, сделаю одно уточнение. Кроме самозащиты, еще я буду убивать, любого кто пусть не нападая, но встанет у меня на пути, ну и попутно всех залупайкиных. Хотя, что-то слишком расплывчатая трактовка получается, да и слишком уж по-человечески получается.

Расплатившись за постой, и оставив денег для лекаря за уход, я добавил от себя пять золотых тому парню, который меня вытащил из Рощи, так сказать от души. Пришлось, конечно, уплатить еще и за разбитое зеркало, но с ним вышла оказия, так как деньги у меня закончились, и мне пришлось выписать чек, который по сути дела являлся простой распиской. Как мне и показали в банке, я приложил их медальон к бумаге, а когда отнял его, то оказалось, что бумагу покрыла, тонка пленка смолы, которая отражала герб банка. Так же я отдал письмо, для его последующей передачи представителям Ордена Охотников, написанное мною еще два дня тому назад.

Постоянно удивляюсь тому факту, что здесь любой, даже обычный крестьянин, хоть и медленно, но умеет читать. Ответ оказался прост, жрецы любого культа, проводили с детьми много времени, и в свободное время от ритуалов и молитв, они обучали их письму.

Часам к одиннадцати я сделал все, что от меня требовалось, и решил все вопросы, которые могли у меня тут быть, Собрав свой скромный скарб, я уселся на лошадь и двинулся по дороге. Определив для себя маршрут, я не останавливался на ночлег в деревнях, нахрен, еще какое-нибудь приключение мне не к чему.

Было конечно желание избавиться от лошадки, но эту мысль я отверг, поскольку без нее я хоть и двигаюсь много быстрее, однако при этом у встречных возникает много вопросов. А вопросы мне не к чему.

Уточняя дорогу, я продвигался без особых приключений недели полторы, при этом убедившись, что оживленность этого района высока, а тот факт, что все спешат к ночи добраться в деревню, и начертание Нуксом кругов вокруг себя и лошади не просто так. Трижды мне приходилось преображаться и рвать на части тварей решивших полакомиться нами. В первую же ночь на меня вышла стая из четырех собакоподобных созданий, с сильно удлиненными ногами, и без шерсти. Вторыми, где-то дня через четыре, атаковала какое-то летающее подобие медузы, которая доставила мне еще меньше хлопот, чем псины. А последним и вовсе оказался нечто вроде зомби. По-крайней мере, от него сильно воняло гнилью, а все лицо было покрыто источающими гниль язвами. Этого я просто спалил файерболом.

Через две недели моего пути, я опять нашел приключения на свою задницу. Ведь все бы ни чего, если бы меньше языком трепал и не представлялся. Но согласитесь, если спрашивают нужно все-таки называть, а врать мне не хотелось, все равно захотят проследить мой путь, проследят, по крайней мере, до Пустоши.

Я решил изменить своим правилам и остановиться в таверне, снять комнату и принять душ. Да и пожрать не мешало бы, так как я чувствовал, что человеческое тело сильно потеряло в весе, и к тому же возникали неприятные ощущения в области живота, будто кишки крутило.

Заказав себе комнату и поесть, я устроился как всегда в дальнем углу подальше от глаз. Я не врач, и не знаю, как долго можно голодать, не рискуя заработать завороток кишок, поев после голодовки твердую пищу. Так что заказ был прост, мясной бульон, мясо отдельно, при этом, чем жирнее, тем лучше, и что-нибудь из разряда холодца, и, конечно же, молока.

Пока ждал исполнения заказа, ловил на себе множество взглядов присутствующих в таверне людей. Взгляд заинтересованный и как будто бы они стремились меня вспомнить. Пару раз слышал оброненные слова "Да он это, он!". Видел пару раз, как рукопожатием скреплялись заключенные пари. Возникшее желание быстрее порвать глотку всей этой кодле, пришлось давить в зародыше, и хотя это было скажем честно непросто, однако "ура мне великому", бойню я не устроил.

Принесенный заказ я употреблял медленно, будто пил вино, или тянул хороший коньяк, наслаждаясь его запахом и вкусом. Несмотря на возможную опасность страха, не было, было лишь опасение, что тело загнется, я даже не боялся боли, хотя говорят боль жуткая. После встречи с Ферми и Священной Рощи, мне кажется болевой порог, поднят на недостижимую высоту.

Поднявшись утром, я первым делом отправился искать кожевенника, которого в этом поселке не оказалось. Пришлось идти на контакт с владельцем таверны, который с удовольствием сбыл мне сразу три комплекта льняных рубашек, легкие куртки. Частично решив проблему с одеждой, я решил, что пошло оно все куда подальше, но продукты питания стоит взять в дорогу. Закупил хлеба, сыра и вяленого мяса.

И именно в момент, когда я решил в последний раз откушать, а точнее отпить бульона и пожевать пару тройку кусков холодца, меня побеспокоили.

— Вы, Игвис Аругон, свободный охотник? — произнес подошедший ко мне мужик, средних лет, весь в железе, при этом по металлу изредка пробегали маленькие молнии.

Мне кажется, шаман не описывал артефакты имеющие подобное проявление имеющейся силы. На полноту, я не обратил ни какого внимания, для бойца, полнота не помеха, только идиоты могут считать, что если человек грузен, то он паршивый боец. Ага щас...

— Возможно! — ответил я.

— Вас желает видеть герцог Льеттер Реннорс и его супруга. — сузив слегка глаза сказал он

— А если, Игвис Аругон, не желает их видеть. Или такой расклад даже не рассматривался.

В то время как мы обменивались любезностями, в моей голове метались мысли о том, кто может меня знать здесь? Зачем я понадобился? И несвязанно ли это с тем, что я помог Нуксу? А если и связано, то, как действовать дальше? Сразу рвать глотки, или же подчинившись разыграть невинную овечку? А если у них тут знают кто я такой, и мои возможности по преображению? Еще хреновее, если у них тут умеют с такими справляться, пеленать в особо крепкие смирительные рубашки? Вспомни Гогхейм, там ведь был обруч, который мне пришлось сдирать с кожей.

— Игвис Аругон конечно может отказаться от приглашения, но тогда вы нанесете оскорбления роду Реннорс... — пауза, повисшая после этого заявления, была мягко сказать многозначительной.

— Игвису Аругону, плевать на нежные чувства кого бы то ни было, и уж тем более ему нет дела тех, кого оскорбило его поведение — после этих слов молнии по металлу доспех стали проноситься куда как чаще, а от самого рыцаря повеяло ветерком.

Уже в следующее мгновение я понял, что это не воздух, а сила, что в принципе было немного странным. Чувствовать, а уж тем более управлять потоками силы я мог лишь в преображении, хотя бы и частичном, но не в чисто человеческом теле. Иногда конечно задумавшись, настолько, что я отрешаюсь от окружающего мира, что предметы начинают слегка плыть. Похоже, что после столкновения с тварью у меня тело обрело некое подобие более высокую чувствительность.

— А давай так. — откинувшись на стену, я в полуразвороте поглядел на стоявшего передо мною — Ты загадываешь число, а я исходя из твоего ответа решаю, ехать или нет.

— Давай!

— Нуу, так ведь не честно! Ты знаешь мое имя, а я не знаю твоего. Может, представишься?

— Длан Коруанд, гвардий десятник.

Я поглядел на гвардий десятника и загадал семнадцать. Ну а если он не угадает, то не поеду. Ну а если он все же будет настаивать на приглашении, то дам возможность вновь сыграть, только не бесплатно.

— Ну, говори число, которое ты загадал?

— Я уже вырос из того возраста, когда играют в игры....

— Ты не понял, Длан Коруанд — перебил я его — Ты либо загадываешь число, и говоришь его мне, либо я еду по своим делам.

— Я могу ведь...

— Длан Коруанд — в этот момент я понял, как он напряжен, видимо я его подвел к черте бешенства — Ты либо принимаешь мои правила, и возможно я еду с тобой, но также вероятно я еду дальше куда хотел. Также возможно, что ты пытаешься меня принудить, но в этом случае, один из нас тут ляжет, причем мертвым. Я не боюсь смерти, и не боюсь убивать, это если возникнет вдруг заблуждение у некоторых, что, мол, все это слова. Решай!

Глядя на гвардейца, я увидел по его лицу всю гамму чувств доступной человеку, выполняющего чужую волю, но замкнутый в рамки дозволенного и запретного при неисполнении. Пожалуй если ошибется, дам второй раз сыграть в "чет, нечет", но с уплатой, скажем второй раз сыграет, я ему оттяпаю правую руку, третий раз, левую ногу, четвертый раз, левый глаз. Симметрию будем выдерживать...

— Девяносто три!

— Мдаааа — протянул я — не повезло. А ты гвардеец везунчик. Далеко ехать?

— Если сейчас выйдем, то к вечеру приедем!

— Ладно, поехали! — махнув рукой, я встал из-за стола и пошел к выходу — Только учти, если там ловушка, или еще какая бодяга, ты сдохнишь первым, и только потом я.

В ответ гвардеец лишь улыбнулся, подбросив тем самым мне еще пару вопросов.

Меня удивлял этот мир, хотя бы тем, что я привык видеть в средневековье медлительность и неповоротливость. Здесь же этого не было, хотя ориентироваться на средневековье, руководствуясь только тем, что тут нет автотехники, глупо. Ничего, мы еще поживем, и разберемся совсем.

Гвардеец не обманул, при среднем темпе движения, мы добрались до замка герцога к вечеру. Как оказалась деревня, где я останавливался, принадлежала Герцогу, да и вообще, судя по оброненным фразам в дороге герцогство было немаленьким. В свое время, когда появилась Пустошь, а Мертвые Земли, возникнув, начали расширяться, вынуждая покидать насиженные места, герцогу пришлось побегать, чтобы сохранить свои земли в разгоревшихся конфликтах и стычках. Но самое важное, что воспользовавшись ситуацией, он еще и нарастил земли, завоевав ряд баронств. Дальше было муторно, и для меня не совсем понятна мотивация дальнейших событий.

Представший передо мною замок выпадал из всего, что я видел до этого, а именно у него отсутствовала крепостная стена. Хотя замков здешней знати я не видел, и поэтому, наверное, по инерции считал, что стены должны быть у всех дворян. Огромный комплекс, с ухоженным газоном и прожилками мощеных тропинок и дорог, по обочине которых рос аккуратно подстриженный кустарник. Я видел пруды и бассейны, фонтаны, а также даже увидел пару площадок засыпанных мелким горным песком. Сам замок возвышался над более мелкими постройками аж на четыре этажа. Сосчитав количество окон по длине, и насчитал семьдесят три пары. Да Герцог умеет жить, если все получиться, отгрохаю себе еще более шикарный дворец, и чтобы девки голые бегали. И зимой пусть бегают, а для экзотики и парней заставлю бегать, еще и зимой.

Лошадку приняли у меня перед самым замком, а жаль, я бы с удовольствие и на лошадке прогулялся по замку. Мы не стали заходить с центрального входа, а прошли в боковые двери, но от этого не менее украшенные. Пока мы шли, я все думал, как герцог будет защищать замок от вторжения? Магия магией, но наличие материальной стены, пусть и бессмысленной, придает уверенности и чувства защищенности.

Когда мы миновали поворот этак двадцатый, и прошли залу этак седьмую, у меня закралось подозрение, что меня пытаются запутать, но оказалось все банальным (на мой взгляд), герцогу давали возможность подготовиться к моему приходу.

Мы вошли в обширную залу, украшенную гобеленами и картинами, изображающими различные пейзажи "нереальности" (прим. автора — ГГ имеет ввиду, что с его точки зрения картины отражают выдуманные пейзажи природы). Стены завешанные, плотной тканью, были украшены различным холодным оружием, при чем стена напротив входа была посвящена рубящему оружию, слева клинковое, и справа безклинковое.

В камине горело пламя, правда запах дыма, я не ощутил, а приглядевшись, понял, что поленья и вовсе не горят. В одном из кресел сидел мужик средних лет. Жилистый и я бы даже сказал худощавый, он был одет броско, мне даже показалось, что основой костюма послужил виденный мною облачение кавалериста.

— Мой герцог, — произнес Длан Коруан, вытянувшись в струну, и склонив голову — по вашей воле — повернувшись ко мне, он произнес — Игвис Аругон.

Герцог, оттолкнувшись от кресла, поднялся и шагнул мне навстречу.

— Ну, описание немножко хромает, вы более худы, я бы даже сказал болезненно худы — и повернувшись к гвардейцу произнес — спасибо Длан, сегодня все, можешь отдыхать...

Как я отметил, у герцога мягкий голос, даже вкрадчивый. Гвардеец, вновь склонив голову, развернулся и вышел из комнаты.

— Присаживайтесь Игвис, вы ведь наверняка устали. Что предпочитаете пить?

— Какое-нибудь легкое вино, желательно полусладкое!

— Сейчас его принесут. Я смотрю, вы впечатлены моей коллекцией — произнес он, заметив то, как я разглядываю оружие, а не смотрю на него.

— Смерть завораживает, по сути, нет ничего прекраснее смерти, и хотя зачастую ее лицо это оскал зверя, несущий боль и страдание, она все же прекрасна. А оружие, есть инструменты смерти. Конечно мечем можно рубить дерево, строгать, резать хлеб, но его функциональность в другом... А потому оружие несет в себе завораживающий отпечаток смерти.

— Да вы философ — уважительно произнес герцог — Но позвольте отвлечь вас и представиться. Мой титул вам известен, и так как мы с вами не на официальном приеме, обойдемся лишь именем. — а потом герцог прижав руку к груди и улыбнувшись представился — Я Льеттер из рода Реннорс. Можете обращаться ко мне только по имени.

Когда герцог представился, то мои таланты к языкам подсказали мне, что имя герцога имеет и определенное значение, так скажем перевод. Герцога, если это не выдуманное имя, по сути дела родители назвали Возвышающимся, а точнее имя герцога отражала человека поднимающегося ввысь, именно поднимающегося, а не поднявшегося.

— Ну что ж Льеттер, ритуал выполнен, а теперь давайте отбросим условности, и вы скажете мне, откуда вы знаете меня? И чего вы хотите? А я вежливо вас выслушаю и откажу...

— На первый вопрос ответить легко, я знаю о вас, так как постоянно ознакамливаюсь с охотничьим вестником, в котором о вас была очень занимательная статья. Правда если честно я даже не подозревал, что мне придется иметь дело именно с вами. Хотя признаюсь, поражен тем, что...

— Милый — мягкий женский голос прервал излияния герцога, от чего я даже поморщился.

Одновременно с голосом в комнату вошла женщина средних лет, в белом с радужными полосками платье. Распущенные рыжие волосы сразу привлекали к себе внимание. В женщине чувствовалась некая внутренний стержень, сила, уверенность в себе, и главное она знала себе цену.

— Уважаемый Игвис, позвольте представить вам мою супругу Юстиллиона из рода Грессет — подойдя к супруге, герцог протянул ей руку, и после этого подвел к креслу у камина — Милая мы тут общаемся без протокола, так что извини, что я тебя представил без протокола. И позволь также представить тебе нашего гостя, о котором я тебе говорил, — Игвис Аругон, свободный охотник.

— Милый, ты же знаешь, что я не люблю все эти протоколы, но все же почему ты не перенес встречу на завтра? Наш гость наверняка устал и проголодался, а ты держишь его тут...

— Ничего страшного герцогиня. Моя усталость, так же как и беременность лишь временное явление, — на лице женщины появилось удивление, которое тут же сменилось легким гневом, она как будто спрашивала "кто этот не воспитанный нахал" — так что чем быстрее мы разберемся в делах, тем лучше.

В этот момент в комнату вошел с луга, внесший пузатую бутылку, объемом этак литра на три, а то и больше. В следующее мгновение передо мною стоял бокал, наполненный красной жидкостью, от которой доносился приятный аромат. Слуга поставил бутылку на стол, и глянув на герцога, который утвердительно кивнул головой, вышел оставив нас наедине.

— Льеттер, вы недоговорили — напомнил я герцогу.

— Ах да! Так вот, я поражен тем, что вы смогли убить Денью на ее же территории, это ведь невероятно. А история со Скрайтом, хоть и не столь невероятна, но тоже очень впечатляющая.

— А откуда вы все это узнали? Если только это конечно не секрет.

— Из охотничьего вестника конечно! — как нечто само собой разумеющееся произнесли одновременно герцог и герцогиня.

Я даже под их удивленные взгляды хотел отставить бокал, но потом передумал, и залпом выпив вино, налил себе еще.

— Понятно! Точнее не понятно, ибо я не знаю, что такое охотничий вестник. Ну да ладно, суть ведь не в этом. Я тороплюсь. Вы торопитесь. Поэтому давайте вы скажите, зачем я вам нужен?

Высокородные переглянулись, я увидел неловкость в женщине, и некое подобие раздражения. Мне показалось, что я даже ощутил, причину этих чувств, которые были рождены внутренним дискомфортом. Хоть они и разглагольствовали о нелюбви к протоколам, думаю тут больше подразумевался этикет, все же они не могут чувствовать себя комфортно общаясь свободно, нужно соблюдение неких правил, порядка, который я нарушил, или не соблюдал.

— Четыре года тому назад, один из деревенских колдунов прислал нам письмо, в котором просит найти его ученика Зульфа. Он отзывался о нем как о талантливом юноше, но имеющем один существенный недостаток, заключавшийся в темной стороне дара. По сути, Зульф черпал свои силы из разрушения, боли, страданий. Однако Греутаруон очень надеялся, что сможет воспитать ученика если и не в духе света, то, по крайней мере, не темным. Но видимо он ошибся, или не рассчитал свои возможности, мальчишка вырос темным, и когда Греутаруон застал его за тренировкой по проведению темного гремуара, он сбежал. Особо я этим сообщением не обеспокоился, отдал соответствующий приказ, но не первостепенной важности исполнения.

— И это вышло вам боком?! — добавил я

— Да. Через год появилась пустошь, а с нею и Мертвая Земля и соответственно сопутствующие этому проблемы, которые требовали решения. Так что о Зульфе забыли, но недели полторы тому назад он напомнил о себе. Выкрал моего сына, перебив сопровождающих. Вместе с моим сыном, был похищен сын графа Долины Шепчущих Водопадов, Шеддоула...

— Вы хотите, что бы я грохнул мага и вернул вам сына?

— Да, живым и здоровым! — при этих словах я увидел, как внутренне напряжены, герцог и его супруга.

— Не хочу вас огорчать герцог, но меня это не интересует. Это ваши разборки.

— Я готов заплатить вам тридцать тысяч...

О как! Я даже на миг замер, не закончив вставать с кресла. Большие деньги, очень большие, а с учетом того, что я бы хотел обучиться в Мистерии, и при этом не иметь долговых обязательств, мне деньги понадобятся. Но сначала развлечемся...

— Деньги меня слабо интересуют!

— Тогда назовите то, что хотите? — вклинилась в разговор герцогиня.

— Я думаю одной ночи, наедине с вами герцогиня.... Хватит — закончил я, одновременно с тем, как с кресла встал герцог.

Бледный, и взъяренный, он стоял лишь одно мгновение, а потом, взяв себя в руки, внешне успокоился. Уже подходя к камину, он был холоден, цвет лица вновь стал нормальным, даже глаза и те казались равнодушными.

Герцогиня, наоборот ни как не проявила своих эмоций, кроме разве что глаз. Удивленно вздернутые брови говорили мне лишь о том, что она этого не ожидала.

— Вы понимаете... что именно ... вы попросили — подбирая слова, произнес герцог.

— Конечно. И потом это такая мелочь.

Герцог повернулся к супруге. Было так забавно видеть, как человек не знает, что сказать, и как поступить. Беспомощное дитя, способное отдать приказ на мое убийство, и наверняка не раз отдававшее такие приказы в отношении многих людей, повернулось к супруге в поисках поддержки

— Нет — произнесла герцогиня, спокойным голосом.

— Почему? Вы не хотите спасти сына?

— Вы назвали ночь со мною — проговорила княгиня после секундной заминке — мелочью. А я ценю жизнь своего сына, и не собираюсь расплачиваться за нее — мелочью.

Я не удержался и рассмеялся, действительно, разве можно расплачиваться мелочью. Молодец баба, нашлась.

— А знаете, меня это дело вдруг заинтересовало, и пожалуй я соглашусь, вот только цену немножко изменим. — я сделал паузу, чтобы они прочувствовали то, что я пожелаю — Пятнадцать тысяч золотом, и дворянский титул. Золото выдать через банк, у меня как раз есть жетон одного из них — я достал из-за пазухи веревочку, на которой собственно и носил банковский жетончик (так и подмывает назвать его кредиткой), и бросил его герцогу — Ну а титул? Пожалуй, граф мне подойдет...

+++

Вечерние сумерки спустились на землю уже час тому назад, так что мне пришлось оставить лошадь и отправиться к цитадели пешком. Время у меня было, поэтому я не особо спешил, а наслаждался пешей прогулкой. Природа и свежий воздух, что может быть лучше, и потом надо же знакомиться со своей будущей землей, которая станет моим оплотом будущих завоеваний.

На обсуждение вопросов мы потратили чуть меньше получаса. Конечно, герцог не был бы герцогом, если бы не попытался скинуть титул до барона, либо граф, но без земли. На что я сделал предложение что, мол, земли лучше отдать мне те, которые поглощены Мертвыми Землями. Следующим вопросом было решена моя амуниция, точнее то, что герцог предложил мне ряд комбинаций, и получил от меня отказ. Мимоходом, я поинтересовался, почему они так уверены, что их сынишка жив, и получил ответ, что если один из семьи умирает, то умирает и одно из животных, которые живут при замке. Конечно, это проблематично, да и есть методы поле современные, которые не только сообщат о самом факте смерти, но и о том, как он умер, и кто виновен в этом. Но традиция есть традиция.

Потом так же мимоходом герцогиня задала свой вопрос.

— А если бы я сказала "Да"?

— Я бы отказавшись, встал и ушел бы.

— Почему? — спросил герцог.

— Потому что правильный ответ назвала ваша супруга, а все остальные ответы были бы не верными. — потом подумав я произнес — Просто я так захотел.

Как показало проведенное расследование, сынишка герцога находился на самой границы Мертвой земли. Отправленный отряд из тридцати гвардейцев не вернулся, но дал возможность определить логово Зульфа. Это оказалась цитадель, или форпост, определить принадлежность было крайне трудно, так как наземные сооружения были полностью разрушены. Единственное что можно было сказать, это то, что большая часть была спрятана некогда под землю. Потом за тысячу лет, наземная часть строения была похоронена. Так что, что там мы определились лишь в полдень, когда я уже собрался выдвинуться к логову Зульфа.

В библиотеке герцога нашли документ, упоминавший о том, что там, где обосновался Зульф, некогда был расположен домен магического ордена Бездны Хаоса. Были упоминания, что орден пытался создать особую магическую систему, объединяющую в себе все существовавшие тогда магические школы. Когда прошел слух, что им это удалось, этот орден просто уничтожили объединенными силами трех десятков орденов. Эти события предшествовали началу тысячелетней войны, из-за чего собственно данный домен остался, нетронут на протяжении всего времени, так как там просто нечего было искать.

Так что ни кому не было известно, что именно там под землей. Тот факт, что тридцать гвардейцев герцога, прикрытых "Чешуей Дракона", и вооруженных "Испивающим", давал понять, что Зульф нашел не разграбленный схрон древних "технологий".

От предложенных мне артефактов я просто отказался, так как сам ими пользоваться был не научен, и не знал о производимых ими эффектах. Так что незачем мне лишний головняк, который мне же может выйти боком, из-за того, что не смогу активировать тот или иной подарок герцога.

Почувствовав как изменения токов силы, которые будучи хаотичными вдруг стали строго направленными, истекая в определенном направлении, я запустил преображение в полную. Все-таки выносливость этого тела меня поражает, как собственно и возможности к регенерации.

Уже в демоническом обличии, я, опустившись на четвереньки, побежал к "форпосту". Внешне, логово невозможно было отличить от окружавших его холмов. Простой холм, разве, лишенный на самой поверхности растительности, и все.

Но я знал, точнее, чувствовал "кожей", что с той стороны, у вершины, начинается вход на нижние ярусы. И оказался прав. С этой стороны, склон был завален каменными блоками, так к тому же, часть блоков лежала на значительном отдалении, от остальных. Я видел следы взрыва, выбросившего тонны земли от засыпанного входа, а вместе с ним и часть потолочного перекрытия. Наверное, это произошло когда волна Мертвых Земель, докатилась до этих земель. Потом Зульф, нашел его и заселил.

Припав к земле я, заглянув в темный зев входа. И именно в этот момент я почувствовал, как в глубине земли шелохнулось нечто живое. Маленькое, мое воображение тут же нашло аналогию — щенок, беспомощное и сильно истощенное. Помниться я ездил как-то к родственникам в деревню, и там курица высадила яица. Один птенец был таким слабым, и жалким, что я даже плакал из-за того, что он умрет. Да, тогда меня еще обманули, наутро подсунули другого, и сказали что это он, а я дурак поверил. Именно таким вот жалким и ничтожным оно, существо, мне и показалось. В следующую секунду оно почувствовало меня и потянувшись ко мне, тут же отпрянуло. И тут же я ощутил волну ужаса, охватившее странное существо.

В следующий миг появилось чувство еще двоих, которые, отличались от первого. Одно существо было холодным, будто айсберг, плывущий во тьме океана. Вот только внутри этого айсберга пылало пламя страстей и чувств. В основном это было сожаление, кажется на грани душевных мук, и еще неудовлетворенность. Другое наоборот буквально горело в пламени страстей и желаний, мне даже показалось, что я ощутил его запах, запах гнильцы и сладости.

Долго я не стал раздумывать, признавая правило, что если я засек обитателей домена, то и меня могли засечь (не верил я в свои умения маскироваться и оставаться незамеченным), и рванул во тьму провала.

Вначале тоннель был просто норой в земле, зато потом тоннель представлял собой камень, если не ошибаюсь, черный гранит. Размер блоков внушал уважение, каждый блок был размером метр на метр, а в толщину, кажется в полметра, при этом внутри кладки раствора, я видел прожилки из золота и серебра. На первом этаже я сразу ощутил мощную атмосферу запущенности и пустоши. Так бывает, когда заходишь в развалины старого дома, даже озноб по кожи прошибал (в нынешней ситуации я конечно озноба не ощутил).

Кладка камня крошилась под когтями, и вот я уже бегу по стене, переходя на потолок. Конечно, скорость упала, но зато я имел огромное преимущество перед обычными солдатами, не имевшими возможность перемещаться по потолку. По-крайней мере мне так кажется.

Беглый осмотр первого этажа, да и то проделанный исключительно благодаря моему объемному зрению, позволило сделать вывод, что это был гостевой этаж. Правда от мебели и разных украшений, которые наверняка тут были (картины, гобелены, шторы и прочая людская фигня), ни осталось, ни следа, все сгнило и обратилось в прах.

Сориентировавшись, я быстро нашел шахту, уходящую вниз. Перемещаясь по ней, я проигнорировал второй и третий этаж, сразу сместившись на четвертый, где собственно и ощущал живых существ, кроме разве что того щенка, который располагался на шестом.

Шахту на уровне четвертого этажа, перекрывала кабинка лифта. Как я знал, заклинание создавала для кабинки кинетическую энергию с заданным вектором направления, по сути это был не механический привод, а левитированный, если так можно говорить. На третьем этаже, я отцепившись от стены, спрыгнул вниз, промяв своим телом крышу. Тройка ударов руками и когти, вспоров металл, раскрыли крышу металлическим цветком. Спрыгнув на пол, передо мной открылся коридор в три метра, на конце которого стояла девушка лет двадцати пяти, от которой тянуло холодом айсберга, а за ее спиной стоял юноша, закутавшийся в плотный балахон.

Оскалившись в ухмылки, которая заключалась в том, что пластины, прикрывавшие мою пасть, разошлись, обнажив острые ряды клыков. Зрелище я так думаю не для слабонервных, да и для храбрых духом тоже большое испытание.

Оценивая возможности, могу сказать сразу, коридор для меня был тесноват, так что девку обойти не получится, в принципе я не привереда, могу и ей голову оторвать. И плевать, что у нее выпирает не в том же месте, где выпирает и у меня, тем более, что в этом теле, у меня ни где не выпирает.

— Демон, склонись пред Зульфом Потрясателем Основ — протянув в мою сторону проговорил парень — встань подле меня, и я возвысившись, возвышу тебя...

Он хотел сказать, что-то еще, но я прыгнул в длинном прыжке, сразу же оказавшись возле девки, от которой все это время ощущалось дыхание страха. Удар лапой и ... ничего. Вот она стоит, и вот ее уже нет. Одновременно с этим, я ощутил, как пронзая хитин, в спину вонзается клинок металла. Девчонка, которая только что была тут, без всяких промежутков времени, оказалась у меня за спиной, и успела дважды ударить по хитину, рубящим ударом, и один раз нанести проникающий.

Развернувшись к ней, я вновь рубанул по воздуху, так как она опять оказалась у меня за спиной и опять град ударов. Злость, поднявшаяся из глубин, привычно потеснила сознание, и вот уже тело действует самостоятельно. Время замедлило свой бег, и вот я уже вижу, как смазанные перемещения, отражают ее бег. Вот она заносит меч для удара, и вынуждена отступить, уходя от хлестнувшего по ней хвоста, и превратившего в крошево декоративную плитку пола. Еще смазанное перемещение, и вот она вновь вынуждена отступить, не нанеся ни одного удара, но при этом и не позволив мне вспороть ей брюхо. Рывок вперед, к балахончатому, и встречный удар в челюсть, аж приподнимает меня на задние лапы. Вот девушка приседает, отталкивается от пола, и удар в грудь, меня швыряет на потолок, и я все же успеваю, сгруппироваться, и как кошка приземляется на пол, на лапы, так и я, кроша гранит, вцепляюсь в потолок. Мой противник, по стене перебегает на потолок, заставив меня на пару мгновений удивиться, ведь в отличие от меня, она ни чем не цепляется. В левой руке блеснул второй клинок, и вот передо мною уже сплошная стена вращающихся лезвий.

Надавив на инстинкты, которые сейчас осторожничали, я подался вперед, и левой рукой попытался нанести удар. Ощущения были, будто мои руки попали в вентилятор, пару пальцев срезало, еще один повис перерубленный пополам.

"Вообще, какого хрена я с ней мучаюсь" — мелькнула мысль, и я, отцепившись, рухнул вниз, одновременно с падением, зачерпнул силу, добавил от себя, сжал в ладони, создавая шар сжатой бушующей силы. Бросок.

Девушка, также оттолкнувшись вниз, упала на пол, и перекатом, ушла назад, избегая созданного мною шара, который в печатавшись в стену, расплескался по ней, мгновенно растворяясь в камне. Я увидел, как сила проникла в камень, и... как будто застыла.

В это время девушка рывком метнулась ко мне. Ее размазанный силуэт, и вот она передо мною. Рубящий удар по конечностям, и я вновь не успеваю нанести ей удар.

До меня, наконец, дошло, что именно мне мешает, стены. Слишком узко, мне просто невозможно развернуться, зайти с боку, да и хвост пару раз вспарывал, кроша гранитные плиты потолка. Даже не пару раз, а постоянно, не говоря уже о лапах и локтях, оставляющих после себя тридцатисантиметровые раны на стенах. Хотя как говориться "плохой танцор, всегда обвинит ди-джея".

Биться так, с девушкой можно было бы бесконечно долго, но времени у меня не было, так как от парня хлынул поток силы. Хлынувшая волна, корежила пространство и рвала тончайшие нити силы. Удара сотряс тело, и, закружив мой разум, смешал все чувства в чехарду, будто попал в центрифугу. На краткий миг, я потерял всякую связь с действительностью, а когда ко мне вернулось чувство реальности, то первым пришло чувство боли, кто-то рубил меня, кружась вокруг, сдирая с меня хитин. Потом вернулось зрение, и я увидел крутящуюся волчком девушку, при этом было видно, что она начинает выдыхаться. Да и я, собственно тоже не был живчиком, раны, нанесенные ею мне, уже давали о себе знать. Моя золотистая кровь, испаряясь, уже заволокла коридор легкой светящейся дымкой.

Наверное, нужно было частично преобразиться, оставив тело человека, но взяв демонического силу, скорость, выносливость. Сглупил.

Резко хлестнув хвостом, я впервые достал девку, и она, получив удар, смягченный клинками мечей, выставленных плашмя перед собой, отлетела, к ногам балахончетого. Развернувшись, я шагнул вперед. Навстречу мне поднялась, и судя по всплеску силы от девушки, в последнем рывке, смазывая движения, бросилась ко мне. В это же время парень потянул силу для нового удара. На этот раз я видел, что сила берется им, не только из богато украшенного пояса, и из окружающего пространства, так сказать подбирает использованное недавно.

Я рванулся к парню, и в следующий миг, мир поплыл. Если раньше сферическое зрение обеспечивалось только за счет звука, запаха, вкуса и осязания, теперь ко всему этому и зрение стало сферическим. Но в компенсацию приобретенного исчезли запах и вкус. Так же окружавший меня мир почти замер, даже размазанное движение девушки и то обрело завершенность, а сама она замерла, зависнув в воздухе.

Пройдя сквозь девушку, я оказался возле парня, и в следующий миг время вновь потекло буйной горной речкой. Рука, косо ударив, снеся лицевую часть черепа парня, одновременно сдирая с него маску.

Вспышка ярости, разочарования и еще чего-то, трудно понять, накрыла меня со спины, и в следующий миг у меня из груди вынырнуло острие клинка, а на спине я ощутил вцепившуюся девушку. Выдернула клинок, и вот он вновь пошел обратно, но на этот раз я успел ее смахнуть хвостом.

Когда она упала на пол, я уже закончил разворот корпуса, и, занеся лапу, опускал ей в корпус. Памятуя о выдержанном ею ударе хвоста, я сжал руку в кулак, вложив в удар максимум доступного, и в последний момент я все же отвел удар. Это было вызвано тем, что в ауре девушки, далекой от человеческой, я увидел, как из глубин центрального пласта, так сказать ядра, начала распространяться чернота. От удара, плита лопнула, и обрушилась в имевшиеся между этажами проходы.

Я стоял над нею секунд пят, наблюдая за тем, как чернота, из точки, как клякса разрастается, становясь все больше и больше. Внутри меня все клокотало, требуя порвать ее на части, превратить не просто в фарш, а в кровавый туман, а потом еще и предать тут все огню, предварительно разбив стены, потолок, пол.

Как человек успокаиваясь, закрывает глаза, и начинает дышать полной грудью, я для начала, сделал то, чего ни как не хотелось делать, отступил, а потом, уперев хвост в пол, присел. После этого, я, вновь борясь с внутренними желаниями, огляделся, нет ли чего то, что требовало немедленного убийства, и как оказалось, нет, не было. Кроме этой девушки, двигающихся объектов не было, как собственно и живых. Хотя может ниже пятого яруса, кто-то и был. Восприятие звука ограничивалось верхним и нижним ярусом, дальше темнота.

Подумав еще о целесообразности, я преобразился обратно. Конечно, здешние потолки позволяли перемещаться не пригибаясь, но при этом приходилось все же сутулиться. В человеческом теле было много проще, да и стены не так сковывали движения. Хорошо иметь два тела, одно покалечено, правда особого физического дискомфорта это не доставляет, скорее ментальная усталость и разбитость, так что сменяем на второе тело.

Посмотрев на девушку в последний раз, я направился к лифту. Войдя в него, я осмотрелся. Когда я вскрывал крышу, обнаружил что справа у выхода, расположена металлическая пластина, на которой янтарем выложено десять квадратов. Думая, что лифт запускается касанием, я коснулся пятого сегмента снизу. Через пять секунд, повторил, касание. Ничего не произошло.

Плюнув, я вновь преобразился, и только сейчас задался вопросом: для кого все-таки создавался этот лифт, раз он подходит для моих габаритов? Стоило это строение изучить более детально, как собственно и его историю. С такими мыслями я пополз на шестой уровень. Лифтовых дверей не было, скорее всего, они просто сгнили, так что когда я только опустился на пятый уровень, уже услышал движения, и сердцебиения, ток крови в венах. Шагнув на шестой уровень, я лицом к лицу столкнулся с каменным изваянием, чуть ниже меня, где-то на пол моей ладошки. Изваяние, представлявшая собою, статую какого-то чудовища из чьего-то алкогольного бреда, являвшегося помесью паука и богомола, развернулся ко мне. Я не стал задумываться о степени неопасности этого камня, а стал работать лапами, разбивая ударами, в крошку. Уже через десяток секунд все было кончено, а коридор был усыпан глыбами камня.

Прислушавшись к окружающему меня пространству, я попытался найти, кого-нибудь еще, кроме живых, которые выдавали себя не только звуками, но еще и запахом. Понимая, что если живые меня увидят в этом состоянии, то придется их убить, я вновь преобразился в человеческое тело, но застыл как и прежде на полпути. Осторожно ступая, я отслеживал объем пространства вокруг меня, стараясь отметить любой всплеск силы, сообщающий, что я задействовал магическую ловушку, или наоборот движение, которое сообщало бы о том же но в плане материальной действительности.

Миновав длинный коридор и пустую залу, в которой убираться и убираться, я оказался перед впервые попавшейся мне на глаза комнатой, имевшей дверь. Сколоченная из грубо обработанного дерева, дверь имела лишь один огромный плюс — прочность. Даже мне, в полудемоническом состоянии пришлось напрягать мышцы до предела, чтобы вырвать ее.

Все-таки туповат я, можно было бросить пару огненных шаров, или долбануть магией. Хотя с другой стороны, люди за стеной могли бы в этом случае сдохнуть, так что может я не признанный самим собой гений?

Отбросив в сторону, я увидел обширную комнату, у противоположной стены которой, стояло четыре человека. Двое явно из благородных, так как их одежда была сшита более тонким швом, да и качество ткани также была на высоте. К тому же только они имели на пальцах перстни. Да и если серьезно мне говорили о двух подростках пятнадцати лет отроду, а их тут было только двое.

Другая пара, стаяла в обнимку, мужик лет тридцати и женщина, примерно того же возраста, хотя и привлекательная, но это на мой взгляд. Одеты проще, намного проще, к тому из всего украшения только тонкая серебряная нить на запястье. Насколько я помнил, в Пустоши у некоторых родов имелся ритуал повязывать супругов такой вот нитью, в знак единения души и судеб.

— Я Игвис Аругон, свободный охотник — решил я назваться тем, кем меня назвал герцог с герцогиней — послан герцогом для вашего освобождения.

Как только я заговорил, все, вздрогнув, вслушались в то, что я говорил. Они даже повернули голову набок. Когда я закончил один из богатеньких вновь повернулся ко мне, долго смотрел сквозь меня, и только секунд через двадцать заговорил.

— Я, Акрет Грессет Реннорс — ломающийся подростковый голос — примите от меня и моих друзей по несчастью свою глубокую благодарность. Если вас не затруднит, вы не могли бы призвать свет, или хотя бы разжечь факел.

Так вот почему вы крысы так смотрите, будто сквозь предметы. Вы просто ни чего не видите. Может втихушку бабу и мужика прикончить, их то мне спасать не заказывали? Нет, мы же, кажется, договорились не убивать ради удовольствия.

А вот со светом у нас проблема. Не умею я создавать свет, хотя если создать файербол, то он будет давать света столько же, сколько и факел, а то и ярче. Сказано, сделано, зачерпываем силы, правда внутренних ресурсов, так как внешняя сила мне плохо подчиняется и мною почти не контролируется в человеческом (пусть и частичном) облике. Привычно закрутив веретеном, сформировал тонкий жгут, и свернул все это в тугой клубок, сформировав тем самым внешнее поле удержания, а внутри высокотемпературную плазму.

Сощурив глаза от яркого света, они начали разглядывать меня, оценивать и раздевать. Я видел мелькнувшее на их лице недоверие. Оно и понятно, каменюку наверняка видели, так что сомнения по поводу моей силы у них должны быть.

— Ну, пойдемте, или вы тут хотите ночевать? — спросил я, глядя как они, вздрогнули.

Не дожидаясь, пока они предпримут хоть какие-то действия, развернулся и направился по коридору обратно к шахте.

Через полминуты, после сотворения файербола, когда мы завернули за угол, держать файербол не представлялось возможным. Жар, испускаемый им, был столь велик, что мне показалось, будто я положил руку на плиту. Так что пришлось бросить в глубь коридора, в сторону шахты, и быстро уже другой рукой сотворить новый. Пролетев и взорвавшись в шахте, файербол освятил для моих спутников дорогу, как собственно надеюсь и не разбудив обитателей этих катакомб.

У двери Акрет продемонстрировал мне, какого это вырасти в век высоких технологий. Подойдя к квадратной панели, примерно в ладонь, он приложил к ней один из своих перстней, и я почувствовал поток силы, перетекающий из перстня в янтарь. Уже через пять секунд лифтовая кабинка была на нашем этаже.

— Великая Мааг! — вырвалось у баронского сынка, когда им предстала кабинка с развороченным полом и потолком — Это вы?

— Я не умею пользоваться лифтами, так что пришлось ломать "призрачными когтями" — проговорил я.

Собственно мне говорить не хотелось. Я желал только одного, быстрее выбраться из этих катакомб, и по-быстрому сдать этих недоносков родителям. Казалось, что неделю я ничего, кроме водки не пил, и вот проснувшись, встал вопрос сушняка и похмелья. Вот только проблема, что воды нигде нет, да в туалетном бачке и то нет.

— Чем?

— Подъемными платформами! — взглянув на меня, произнес Акрет. И дождавшись подтверждающего кивка, он шагнул в шахту.

Голова гудит, дышать все труднее и труднее. Файерболы срываются уже каждые пять секунд, дольше держать не получается. Чувствую еще немного, и я либо потеряю сознание, либо сорвусь, сверну кому-нибудь шею, так, что обойдутся без света...

=== Отступление первое: герцог и герцогиня. ===

Когда свободный охотник, именуемый Игвисом Аругоном, улегся спать, в спальне герцогини и герцога бушевали чувства. Герцог все еще не отошел от наглости гостя, на приглашении которого он же и настоял. Он был в раздумии, сейчас отдать приказ гвардии на ликвидацию наглеца, или же дать возможность исполнить его волю, и только после этого...

Герцогиня наоборот, прекрасно понимая состояние мужа, стремилась его успокоить, чтобы, наконец-таки разум возобладал над чувствами.

— Милый еще раз говорю, успокойся — произнесла герцогиня, отпевая маленьким глотком сливовое вино — Этот юноша безумен, не стоит на него тратить свое душевное здоровье и седину волос. Как говорил мой старший брат "не рви печень из-за безумцев, они уже жизнью наказаны".

— Ты не понимаешь....

— Прекрасно понимаю. При тебе, простолюдин пожелал провести со мною ночь, и как пожелал, так будто я обычная вещь. По сути своей ты хочешь его наказать за свою уязвленную честь, но ни за мою, поскольку я лично не чувствую себя уязвленной. Но скажу честно, что если бы деревенская девка предложила то же самое, но уже тебе, я бы наверное все же отдала приказ четвертовать ее. — сделав паузу герцогиня, заговорила убрав из голоса поучительные нотки поучающей своего сына матери, продолжила — Ты сдержался, не отдал приказ гвардии спустить его в темницы, а палач не получил распоряжение, о розжиге углей. И это хорошо, потому как мы убедились, что этот охотник безумен, он живет в своем собственном, выдуманном мире, где нет понимания того, что можно говорить, а чего нет, и в какой обстановке. Он играет в свои игры, не понимая, что придет время и, заигравшись, он лишится своей жизни. Да что я тебе объясняю, ты же видел его глаза...

— Я все это знаю. Но я до сих пор не могу успокоиться, не могу, понимаешь.

Герцогиня поставила бокал на столик и, поднявшись, подошла к супругу. Она обняла его за талию и прижалась своим телом, чувствуя, как он напряжен. Но уже через мгновение герцог, почувствовав тепло тела супруги начал отходить, он понял, что слова охотника хоть и вызвали неудовольствие жены, все-таки не вызвали столь острого неприятия, как у него.

— Помнишь, когда мои родичи были против нашего брака, ты мне сказал тогда "Волки воют, караван идет!" — встав на цыпочки, прошептала на ухо мужа, герцогиня — Охотник как тот воющий волк, пусть воет что угодно, но мы "караван", сохранив хладнокровие и чистоту разума, продолжим путь. А ведь он, именно выл, но даже не кусал.

— Я сомневаюсь в нем.... — еще барахтаясь и стремясь удержать гнев, проговорил герцог, но было понятно, что он уже поддался супруге и забудет об охотнике — От него не просто безумием, мне кажется, что он средоточие безумия.

— Он справиться, не сомневайся. — произнесла она, обойдя герцога и заглянув ему в глаза — Я думаю, что даже секкула, и та имела бы меньше шансов справиться с Зульфом и сторожевыми заклинаниями Хаотиков. Дай ему то, что он просит, и мы получим своего сына, и вернем себе земли контролируемые кланами Мертвых земель...

Герцог секунду смотрел в глаза жене, а потом, усмехнувшись, ловя улыбку герцогини, толкнул ее к кровати.

=== Отступление второе: Взгляд со стороны. ===

Три тысячи лет тому назад этот комплекс был возведен за одну ночь, и его предназначение было в одном, создание резерва на случай конфликта с другими орденами. Посвященные Бездны, использовали жертвенный круг, чтобы сотворить Сердце Хаоса, а Ходящий по Краю, принеся себя в жертву, не только призвал одного из сильнейших демонов Падшего, Налиггааманааха — дарителя слова, но и создал материальное воплощение для его заточения.

Потом, сюда привезли, пребывавших в статисе, новейшие разработки ордена, Ваур, Геннок и Судд. Химерологи ордена на славу потрудились, наделив уже известных существ еще большей силой. Но сердцем нового проекта, были две девушки — Хесски. Или как их привыкли именовать Истинные вампирши. Правда, с вампирами у них было общее разве, что привязка источника их силы к крови. А по сути своей они были уже совершенно новыми существами, в перспективе могущие стать ударными штурмовыми группами по ликвидации врагов ордена.

Через неделю, после того, как Сердце Хаоса, было погружено на десятый уровень, все здание было запечатано.

Налиггааманаах, демон ставший управителем всей армады духов-служителей, а также в будущем управитель армии големов, ждал две сотни лет, прежде чем понял, что никто уже не придет сюда. Почему это произошло демон не знал, да и особой разницы для него не было, поскольку, чтобы не произошло, ему от знания этого не станет лучше или хуже.

Оставленные в кристаллах запасы силы, истощились уже через сто лет, и прежде могущественный демон, по желанию которого гибли целые народы, начал издыхать. Его собственные силы таяли с каждым годом, и утолить голод не могла даже сила, собираемая нитями золота, серебра и меди, которые оплетали каждый гранитный блок схрона, хотя и позволили отсрочить окончательную гибель демона.

Он желал пробудить Сердце Хаоса, но желание не могло высечь замыкающие узор руны, которые открыли бы доступ в Бездну. И хотя даже создавшие Сердце, не знали, что последует после этого, демон был готов рискнуть, но не имел возможности. Через тысячу лет, издохли элементали вплетенные в общую сеть, сковавшую Налиггааманаах, и надзирающие, чтобы он не повернул силу подчиненную ему против хозяев.

Через тысячу лет, демон погрузился в глубокий сон, граничащий со смертью. А еще через тысячу лет, здание накрыл Крик Падших. Схрон был защищен надежно, и Крик, захлестнул лишь первый этаж, вызвав эффект, из-за которого печати запечатавшие вход, распавшись привели к высвобождению силы, из-за чего произошел взрыв, открывший вход в схрон.

Именно тогда, демон и пробудился. Хотя вновь начавшая циркулировать сила, а также то, что высвободилось при Крике, решила вопрос его смерти, дав достаточно силы, чтобы поддержать остатки сил, но не вернуть прежней мощи.

Потом пришел смертный. Четыре дня юноша не решался войти в Схрон.

Желал ли Налиггааманаах, чтобы этот смертный спустился? Да. Но дало ли, что-нибудь то, что его желание исполнилось? Нет. Запертый в кристалле, он не мог нашептывать на ухо смертного сводящие с ума, слова. Он мог лишь подбирать крохи силы, роняемые его душой, вместо того, чтобы сожрать смертного, вернув себе прежнее могущество.

Через неделю, смертный спустился на восьмой уровень, где обнаружил комнату со спящими в статисе образцами животных. Еще через год, он смог пробудить одну, и как назло это была Хесски, ставшая тут же его рабыней.

Через полтора года, демон услышал то, от чего он бы взвыл, если бы имел такую роскошь. Он не мог себе позволить тратить силу на создание энергетической волны, не говоря уже о звуковой. Несчастный вспомнил старую легенду о Нессеттех, младшей сестры луны, и решил провести ритуал единения. Глупец решил отворить врата в бездну, призвав демона Бездны.

Следующий год, был для юноши очень бурным, он постоянно куда-то отлучался, а когда приезжал то в одной из комнат развешивал собранные травы, а также составлял зелья, которые в будущем должны будут послужить в обряде. Идея с Нессеттех захватила смертного, и демон ничего не мог с этим поделать.

Потом он притащил четырех смертных, последу которых, уже через два дня, явились три десятка смертных. Разыгравшаяся бойня в коридоре четвертого уровня, напоила Налиггааманаах силой. Тогда демон поблагодарил бы смертного за такой подарок, если бы не одно но, жить им осталось всего пару тройку дней. Хотя демон смог в полной мере оценить мощь Хесски, которую смертный назвал Мрысей, и поаплодировал химерологам ордена Бездны Хаоса.

И вот ночь Нессеттех, через какие-то часы, должен будет произойти ритуал открывающий врата Бездны.

За два часа до начала ритуала Налиггааманаах ощутил знакомый по старым временам запах, который нес одно, смерть. Там на поверхности, у самого входа стоял кто-то. От него веяло силой, мощью, которую Налиггааманаах почти забыл. Узнав своего, он потянулся радостный, и в следующий миг на него обратило внимание Оно.

Плеть Ярости, обрушившая на "плоть" демона, вспорола его, сжигая его тонкое тело. А потом Налиггааманаах, ощутил дыхание Бездны, и впервые за свою жизнь возопил в ужасе, сжимаясь в точку, стремясь, стать невидимым и неощутимым. То, что стояло на поверхности было не просто демоном, даже не просто обитателем Бездны, это было само Разрушение.

Почувствовав всплеск силы от управляющего контура (который не понятно как еще не издох, от голодной смерти), Мааррет, названная Мрысей, мысленно потянулась к поверхности. Интуиция не подвела, на поверхности действительно, было нечто, неподдающееся опознанию. За более чем трехсотлетнюю жизнь высшей вампирессой, Мааррет ни разу не сталкивалась с существом, имевшим подобные характеристики. Воображение услужливо нарисовало аналогию — червоточина, которая поглощает свет, и создает видимость абсолютной черноты и бездонности. Если бы только не та аура Ярости, что сопровождала это существо, то разум Маарет, давно бы был пожран этим странным существом.

А в следующий миг, ее накрыло. Сила, это существо было средоточием такой мощи, что даже хваленые Лорды, были каплей, в сравнении с океаном, который раскинулся перед нею. Мааррет, инстинктивно бросила в существо заклинание "Поцелуй Мааг",... и ничего. Даже ряби на поверхности силы не возникло. Это могло означать только одно, неизвестный (неизвестная) либо выставил щиты, а при такой мощи их штурм смехотворен, либо оно невосприимчиво к магии атакующий разум.

— Господин, к нам гость! — повернувшись к смертному, произнесла Мааррет.

Зульф поднял голову над дымящейся чашей, выдыхая дым. Он был расслаблен, но в тоже время его разум был сейчас острее любого меча, несмотря даже на не до конца проведенную релаксирующую гимнастику. Он тоже почувствовал гостя.

— Ты с ним справишься? — дрожащим голосом спросил Зульф, одновременно с этим, оба ощутили, как то, что было на поверхности, рухнуло к ним.

У обоих сразу возникло чувство, что к ним несется смерть.

— Не знаю мой, господин — прошептала девушка — Я постараюсь. Лучше всего нам пройти к подъемной шахте, там коридор узкий, и у меня будет преимущество в скорости. — и одними губами добавила — Надеюсь.

Зульф встал у самого начала двадцатиметрового коридора, а Мааррет, прошла на его середину. Они стояли в ожидании, отслеживая надвигающегося на них монстра. Вот оно в шахте, вот оно спустилось, и одновременно с качнувшейся поднимающейся платформой, ее крыша была вспорота, как бумага, острым клинком ножа. Потом последовало еще два удара, и вот металл, выгнувшись подобно раскрывшемуся цветку, впустил в свое нутро гостя.

Мааррет поблагодарила Мааг, за то, что гость был огромен, а значит, идея с коридорам могла оправдать себя, и у нее появлялся шанс. Демон поднялся, и расправив плечи, посмотрел перед собой своими многочисленными глазами. Высокий, задевающий макушкой потолок, закованный в панцирь, с характерными для демона костяными шипами на локтях, коленях, плечах и позвоночнике, он внушал страх. К тому же, демон был объят черным пламенем, что было нехарактерно для этого племени, так как сама материальная сущность, неустойчивый проводник силы, и при такой ауре быстро разрушиться. Так что, присутствующие оценили этот факт, особенно Мааррет, понявшая, что перед нею минимум Лорд Демонов, а возможно, что даже и кто-то из Падших Богов, выбравших демоническое существование.

— Демон, склонись пред Зульфом Потрясателем Основ — протянув сторону демона проговорил Зульф — встань подле меня, и я возвысившись, возвышу тебя...

"Глупец, — взвыл Налиггааманаах, — что Бездне, твое возвышение, оно пожрет и тебя, и весь этот мир".

Маррет не проговорила ни слова, но ее эмоции, были схожи с Налиггааманаахом. И хотя она не знала, кто перед нею, но догадывалась, что это существо возвыситься само, такая мощь не может пребывать на месте, она движется лишь вперед, сокрушая любую преграду.

В следующее мгновение тварь оттолкнувшись, прыгнула. Мааррет ускорилась. Время привычно замедлило бег, а разница импульса воздействия усилила ее удары. Демон вначале двигался медленно, как собственно и должно быть, но вот она второй раз перемещается за спину гостя, и он рывком выходит на ее уровень скольжения.

Еще рывок, глубже, ускоряясь, меняя один поток времени на другой, тратя драгоценную кровь. И опять, лишь секунды выигрыша, и демон вновь с нею на одном уровне.

Сила утекала, как вода сквозь растопыренные пальцы, и даже кровопийца, который должен был бы выпить демона, отдав силу Мааррет, восполняя траченную ею силу, захлебывался от того потока мощи, который он пытался иссушить. Не будь Кровопийцы, бой бы уже закончился секунды через две, так как Мааррет просто не хватило бы собственного запаса.

Вот тварь переместилась на потолок, и Мааррет, по привычке использовав оставшиеся способности высших вампиров, перешла также на потолок. Пара атак, и вот тварь падает вниз, а туда где она замерла летит Зерно Хаоса. Именно так его именовал орден Лунной Лилии, или Шутка Бездны, именованный ее прежними хозяевами. Это заклинание, было универсальным, оно могло быть явлено чем угодно, хоть огненным файерболом, хоть иссушающим плоть призраком, хоть парализующей молнией, хоть силой переминающей все в единую массу. Это заклинание были способны исполнить лишь те, кто прошел ритуал Нисхождение в Бездну, да и то не так вот походя, будто создавали обычный файербол...

Пришлось оттолкнуться от потолка и вновь вернуть себя во власть гравитации. Следующим ударом было заклинание Зульфа. Видя, что Мааррет сдает, он обратился к одному из трех заклинаний, созданных им самим. "Волна Смерти" прошло по коридору, разрывая тонкие нити силы, сминая энергетику демона.

Но уже через мгновение, возникшая прыгнувшая в будущее Мааррет, поняла, что удар ее господина не принес особого успеха. Демон, должный развоплотись так и стоял, ни куда даже не помышляя исчезать. Однако заклинание дезориентировало противника, и это дало шанс Мааррет, она ринулась в бой.

Отпрыгивая, от демона, после очередной пары ударов, Хесски все же подставилась, и, успев лишь перекрестить кровопийцу, чтобы не дать хвосту демона перерубить ее, Мааррет была отброшена к Зульфу, который уже вновь тянул силу, для другого заклинания "Грань Хаоса".

Мощь демона поражала. Хотя бы тем, что поддерживать ауру огня, при этом получить множество ударов Кровопийцы, который с каждым ударом создавал новый канал иссушающего силу. Любое другое существо давно бы валялось на полу обессиленное.

Но вновь приходится скользить по времени, и вновь в бой. Мааррет поняла, что они проиграли, с этой тварью не справиться, по крайней мере, не им. И вот тварь ринулась на Мааррет, казалось, что ей конец, слишком быстро даже для нее, она просто не успеет вновь скользнуть....

В следующую секунду, тело демона изменяется. Черное пламя, окружающее его тело, обретает глубину. Красный панцирь, заменивший демону кожу, почернел, и меч Мааррет вспорол черный, как сама Бездна, туман, который тут же будто под ударом ураганного ветра переместился к Зульфу. Обтекая подобно потоку воды, исхудавшую фигуру Мааррет, туман будто не замечал ее.

И вот туман вновь преображается, и Зульф видит перед собой демона. Разинутая пасть, клыки, смеющиеся глаза. Зульф понял, почему демон ни как не связан с герцогом, и теми гвардейцами. Демону плевать на смертных, он равнодушен к их бедам и удачам, к горечи и радости. Но когда один из смертных, возомнивший о себе как о боге, желает взять часть их силы, они посылают убийцу.

Именно в этот момент, Зульф понял, кто перед ним. Перед ним стаял посланник Бездны, силу которой он посмел возжелать. "Глупец — мелькнула мысль, — Бездна не делиться, она лишь пожирает...". Домыслить он просто не успел...

Мааррет, почувствовала, что ее хозяин умирает, и хотя связывающее их заклинание "Оковы", еще не уничтожила ее, она уже знала, что обречена. Со смертью хозяина умирал и раб скованный Оковами. Поэтому последний ее напор был чудовищен, но особых успехов не принес, была надежда, лишь на то, что Кровопийца все же успеет выпить демона, прежде чем мечи рассыплются трухой. Хотя, клинки уже были черны, и не играли своим серебристым узором.

Потом она была брошена на пол. И уже на грани восприятия, еще не полностью лишенная зрения, она увидела, как демон, преобразился, превратившись в смертного человека...

+++

Я открыл глаза и понял, что сижу в кресле. За последний месяц, это была радостная весть, поскольку привык, что постоянно прихожу в себя в постели, обвязанный бинтами, под которыми прячутся "смертельные раны" и целебные травы, кем-то дружно пережеванные. Нет, я не страдаю брезгливостью, но все-таки обидно, когда в одном месте, то есть Пустоши, я заваливал тварей, с которыми здешние чудики и рядом не валялись, а тут я хоть и заваливаю, но при этом каждый раз оказываюсь в постели. Так что если честно, то я был очень рад тому факту, что я не обинтован, а сижу, в кресле, спокойненько подремывая.

Обратившись к своей памяти, дабы вспомнить, как я оказался в этом кресле, я натолкнулся на мягкое противодействие. Память не то, что отказывала мне, но воспоминания были отрывочные, как в слайд-шоу.

Вот мы выходим на поверхность схрона, спустя мгновение спасаемые просят отдохнуть, сетуя на то, что я не взял лошадей. Вот боярский сынок, хватает горлом воздух, со страхом в глазах отползая от меня, при этом я не помню, что же такое я мог сказать, и сделать. Вот мы проходим место, где я отпустил свою коняшку, которая при этом мирно пасется. Интересно, а кони вообще пасутся ночью? Или это у меня лошадка не стандартная, извращенка?

Дальше опять слайд, на этот раз, женщина верхом, видимо поймали лошадь, остальные пешкодралом. Почему я не сел верхом, не понимаю?

Кроме визуальных вспышек, осталось и внутреннее ощущение. Желание кого-нибудь прибить, и желательно убивать очень долго, и не кого-нибудь одного, а многих. Это желание порождалось внутренней усталостью и разбитостью. Буд-то неделю только и делал, что пил водку, а теперь вышел из запоя, и понял, что нахожусь посреди пустыни. К этому можно добавить и ощущение, которые я испытывал в прошлом, когда меня затащили на морскую прогулку, и я не разгибаясь блевал каждые пять минут. Ну и конечно же чувство отравления, когда весь организм бунтует против некачественной пищи, которые употребил еще совсем недавно, и сосущее чувство утекающего здоровья.

В общем, букет тогда был, что надо.

Единственное чего я не могу вспомнить, так это дошли мы в полном составе, или я все-таки кому-то оторвал голову, в процессе ублажения собственного желания? Собственно исходя из того факта, что я сижу в кресле, богато украшенного зала, с канделябрами свечей и люстр, коврами и гобеленами, могу предположить, что я ни кого не грохнул. Вот только откуда здесь Мона Лиза, или вот Черный Квадрат.

В следующую секунду понимаю, что картины меня должны занимать меньше всего, уж больно тихо, может я и герцога грохнул? Надеюсь, что нет, мне нужны бумаги на титул и земли, очень нужны. Именно с них мы и начнем развивать собственные планы, ублажая имперские замашки. Заведем там гарем красавец и красавцев. Брюнеток и брюнетов, блондинок и блондинов, рыжих не забыть, полненьких и худеньких, низеньких и высоких, средних тоже будем набирать. Оборудуем комнату для развлечений, собрав там все инструменты пыток. Будем кожу сдирать, вырывать органы, экспериментировать с нервной системой выискивая смертельные точки, в общем полный набор развлечений.

— Стоп — я даже произнес это вслух и помотал головой, чтобы очистить ее от не очень-то радостных мыслей.

Какие нахрен красавцы, какое сдирание кожи, и вырывание органов. Нет, не спорю, это весело говорить на людях, и если бы я был в обществе людей, мыслящих стандартами моего прежнего мира, то это даже было бы забавно, слушать, кем меня воспринимают после сказанного. Но думать о таком наедине с собой, это уже диагноз, а, ни не какой, не маскарад.

— Ты очнулся?! — произнес звонкий девичий голос, совмещающий в себе не только звонкость, но и мягкость.

Повернув голову на голос, я увидел ее. Нет, это была не герцогиня, потому как этому созданию было ни как не больше восемнадцати. Черные, как я называю их смоляные, волосы, были разделены на три потока, два малых спускались на грудь, а большой на спину. Как плохо быть косноязычным, и не иметь возможности описать такую красоту даже самому себе!

Блестя, волосы были будто только что вымыты, и еще не успели даже подсохнуть, а потому были прямыми без всяких завитушек, и имели свой уникальный блеск. За всю свою жизнь такой блеск волос, притом, что они были все же сухими, я встречал лишь дважды.

Зеленые, я бы даже сказал изумрудные глаза, глядя на меня, улыбались. Редко кто из девушек может похвастаться тем, что они живые. В основном окружающие меня мертвы, так как их внутренний мир, не соответствует тому, что отражают их глаза. Тонкие черты лица, как и вся фигура, не имела тех минусов, которые возникают при худобе, которую лично я не могу назвать красивым, как это думают многие.

Талия, почти осиная, но притом, что талия узка, создается впечатление гармонии, талия тонка именно настолько насколько это необходимо для эстетической красоты и физического здоровья девушки, а не дистрофия.

Кожа гладкая, загар природный, то есть он есть, но при этом не ярко выражен, как бы это глупо не звучало.

Одежда. Легкая, полупрозрачная кофточка, украшенная мелкими цепочками из золота и серебра. Платье, черное, с атласным блеском, с вырезами от пояса до пола, разделивших платье наполовину. Ножки тонкие, при этом высокие шпильки, придают эротичность.

Рост девушки, средний, я бы даже сказал, что она лишь на ладонь ниже меня. Не скажу, что с такой девушкой, я бы пожелал связать свою жизнь, но именно такой типаж мне очень нравится. Откровенный, вызывающий.

Постояв, и дав мне полюбоваться этой красотой, она направилась в мою сторону, так будто шла по тонкой белой линии. Правда при шаге, она не виляла бедрами, как это делают некоторые твари.

— Нравлюсь?!

— Есть немножко — подтвердив слово кивком, произнес я.

— Хочешь меня?!

А вот это она зря сказала. Нет, меня возбуждает, когда девушка ведет в танце флирта, да и когда переходит к активным действиям, но когда в ее тоне слышатся нотки не вопроса, а утверждения, то я закусываю удила, и хрен меня после этого затащить в постель. Пошлю куда подальше, и буду игнорировать, даже во вред своим желаниям.

— Не очень! — собрав свою волю в кулак, и даже сменив вальяжно-расслабленной позу, выдавил я — Такой красотой следует любоваться, но, ни как не ублажать свою похоть.

Подойдя ко мне, она склонилась, не согнув ноги, ко мне облокотившись руками о спинку кресла. Если бы тут был кто-нибудь другой, то я думаю, что он бы начал ерзать в кресле, уж больно красивый возник ракурс, если смотреть со стороны.

— Бедненький — глядя на меня, и при этом, давая возможность увидеть в ее глазах искренне сочувствие — Ты и без того был калекой, а тебя еще более сделали убогим.

Краем глаза я отметил стоящую в зеркале фигуру мужчины. В отличие от девушки, этот субъект был одет в однотонный черный плащ с капюшоном. Лицо было худосочным, без мяса, высушенное и лишенное губ. Создавалось впечатление, что смотришь на змею.

Встретившись взглядом, я испытал странное чувство, будто меня что-то тащит, стараясь затянуть в зеркало. Мягкая, ладошка девушки, легшая мне на щеку, помогла оторваться от взгляда. Приблизив свои губы к левому уху, она прошептала:

— Ты освободил нас, уже дал нам имя, — томный голос, от которого по телу прокатилась знакомая каждому мужчине волна — Теперь дай нам душу!

Тонкий язычок, коснулся верхней части скулы, и, пройдя змейкой до мочки уха, прогулялся, еле касаясь по самому его краю до ее верхней части. Я задышал глубже и чаще, так как мне жутко захотелось оборотиться и вскрыть ей грудную клетку, умыться ее кровью...

Она резко поднялась, и в следующий миг, отведя руку в сторону, ударила. Когтистая лапа, смяла кость черепной коробки, проникла в мозговую ткань.

Как слайд, возник образ, стоящей передо мною взбесившейся фурии, одним ударом снявшей с меня половину лица. А потом волна боли прокатилась по моему телу, подбрасывая ввысь, вырывая из цепких объятий сна...

+++

Вскакивая, краем сознания, я понял, что нахожусь все в той же зале. Те же ковры, те же гобелены, правда, картины иного рода, не имеющие отношения к наследию искусства моего прежнего мира. В комнате, находилась служанка, которая судя по всему занималась наведением порядка. Также с улицы в залу входил средних лет мужчина, одетый в легкий камзол огненно-золотистого покрова.

Именно этот камзол, попал под удар, брошенный мною чисто на инстинктах, как часто бывает, когда резко просыпаешься. Брошенная молния, сорвавшись с рук, потрескивая, создавая тонкие ручейки энергий, цепляя предметы, стоящие между нами. В этом смысле молния была очень энергозатратная, и как объяснял мне шаман в Пустоши, хороша, лишь, когда разветвляется на несколько целей, и при этом маг обладает потенциалом силы не менее ста вуалей. При моих четырех сотнях, на силу как-то не обращаешь внимания.

Взвизгнув, служанка рухнула на пол, а гость, выбросив руку в сторону молнии, и ухватив ее, приседая, крутанувшись на пятках, вокруг своей оси, отвел заряд в землю. Продолжив вращение, он сложил руки перед собою, левой рукой формируя лодочку, а правой зеркально повторяя эту форму. Между ними заплясало цветастое пламя, из центра испуская тонкие, молниеподобные ручейки, которые касались ладони.

Маг, а это был явно маг, сжал ладони, будто гася созданное пламя, которое гаснуть, не захотело. Вместо этого, оно, выплеснувшись, объяв ладони, растеклось, будто масло по одежде и коже. Напоследок вспыхнув, оно впиталось в ткань и плоть, не оставив и следа своего присутствия.

Все это заняло чуть больше секунды, но произошедшее, позволило мне заключить, что я столкнулся, впервые за время моего странствия, действительно с магом, за плечами которого мощь более чем двух тысячелетнего опыта магии. И пусть этот опыт принадлежит не этому магу, но он наверняка с ним ознакомился.

Шамана я не считаю за мага, по той причине, что он хоть и имел некую подкову в этом направлении, все же опирался на заемную силу, начало которой бралось у Духа Оазиса.

— Потрясающая мощь — проговорил маг, улыбаясь — и полное отсутствие мозгов. Хотя как я слышал, вы собираетесь исправить этот недостаток?!

Я огляделся, приходя в себя, давая сердцу перейти на менее частые удары, да и адреналину также придти в норму. Это ж надо, какая жуть мне снится. В принципе, кошмары мне нравятся, после них просыпаешься весь на взводе, кончики пальцев слегка подрагивают, сон улетучивается мгновенно, хочется куда-то бежать, и что-то делать... Но, при этом нужно уметь бояться, чего я делать разучился, и по этому кошмар перестал давать заряд ужаса, наоборот мне хотелось вновь погрузиться в глубины сна, и порвать ту часть своего больного подсознания, которое породило столь сексуальную сучку.

— Мозги на месте, и уж поверь, их количество меня устраивает — оглядывая комнату и находя все больше отличий от моего сна, произнес я — Другое дело, что иногда нужно ударить, а уже потом подумать.

Маг еще мгновение постоял в проходе, видимо готовился к повторному удару. Дурак, а еще говорит, что у меня нет мозгов. Ну-ну. Поняв, что мое поведение было вызвано секундной вспышкой, и скорее всего даже догадался, что эта вспышка спровоцирована дурным сном, он проследовал к служанке, лежащей на полу.

Склонившись, он коснулся левой рукой ее виска, и тут же она будто утопающий, вздохнув полной грудью воздух, открыла глаза и села. Ее ошалелый взгляд сфокусировался на маге, и она тут же вскочила, начала извиняться. Маг на это только и сделал, что поднял руку, и успокаивающим голосом сказал, что это не она должна извиняться, а я. Мне хотелось сказать на это мол "Щас, держи карман шире, буду я еще извиняться перед всякими сучками"...

Так что спокойно приобняв ее, маг довел служанку до двери, и, сказав, чтобы она отдохнула, мол, он ее сегодня освобождает от всяких обязанностей, втолкнул ее в скрытую в стене дверь.

— Герцогу я сообщил о том, что вы уже проснулись, также сейчас подадут мясные блюда, прямо сюда — произнес он, устраиваясь в одном из кресел, стоящего напротив меня — Ну а пока мы одни может, ответите на несколько моих вопросов?

— Задавайте, отчего же не пообщаться с мозговитым человеком — решил подколоть его я.

Маг видимо понял подколку, хотя может я, и заблуждаюсь, и его улыбка адресована иному.

— Я разговаривал со спасенными, в том числе и с юным дегресс, они рассказывают, что вы убили боевого голема, а также еще для освещения использовали "Искры Истинного Пламени". Я верю их словам, но есть ряд причин, которые ставят под сомнение все сказанное ими. Вот я и хотел поинтересоваться, правда ли то, что они сказали?

— Не знаю, кто такой голем, но если каменная глыба, напоминающая богомола, это он, то да, мне пришлось его уничтожить — кивнул я, понимая, что сейчас мне лучше быть искренним, чем начинать юлить. Хотя кто мне запретит разыграть хреновопонимающего.

— А освещение Искрой Истинного Пламени?

— А это что такое? — изображая удивление, произнес я

В место ответа маг просто отставил руку и, сжав пальцы в общую щепотку, растопырил их, изображая раскрывающийся цветок. Всего в сантиметре от ладони, из ничего, возник и расширился пейнтбольный шарик огня.

В ответ я также сотворил файербол. Понимаю, конечно, что хоть они внешне были очень похожи, разве что мой имел более интенсивное свечение, но их структура, как собственно и способ сотворения был иной. Ну не мог я позволить себе думать, что сидящий напротив меня маг, опустится до простой манипуляции силы. Наверняка он использовал более тонкую технику.

Хотя внешне он и остался спокоен, но я почувствовал, что с момента создания мною файербола, его отношение ко мне стало совершенно иным. Он стал более настороженным и собранным что ли.

— Потрясающе. Вы знаете, я впервые встречаю человека с таким мощным даром. Какому источнику вы посвящены? А то я ни как не могу определить, постоянно выходит, какая-та ерунда.

— Я не знаю? — честно сказал я, и сожаления мне даже не пришлось изображать, поскольку действительно было жаль. — Но надеюсь, в Мистерии мне помогут с этим вопросом разобраться.

— Я вижу огонь, скорее всего матрица Пламени Солнца, или же Нектар Огня. Странно талант к талисманству, очень редкий и .....

Маг хотел что-то сказать еще, но в залу по лестнице спустился герцог в сопровождении супруги и лысенького старичка, который нес, целую амбарную, так, что пришлось замолчать. А жаль. Когда они подошли мы, изображая вежливость, поднялись с кресел.

В этот же момент в комнату зашли слуги, неся два подноса. На одном был запеченный поросенок, на втором тарелка овощного салата, и два стакана, один с вином, а другой с корячим, исходящий паром напиток, имеющий ванильный запах.

Я чуть не лишился еды, но герцог, кивнув на низенький стол, дал добро на то, чтобы предназначенная мне пища достигла адресата, а не ушла кому-нибудь другому. Перебрасываясь фразами, и косясь на меня, эти господа, устроились поудобнее вокруг стола, а я с вожделением ждал, когда мне нарежут поросенка, потому как чувствовал, что телу требуется пища.

Ухватив длинную вилку, я начал за обе щеки уплетать нарезанное ломтями мясо, которое исходило соком. При этом я старался не заляпаться в жире, как собственно и не заляпать дорогую мебель. Удалось мне это относительно удачно.

Не скажу, что я невоспитанная свинья, но предлагать благородным, угоститься из моей тарелки, я не не решился, просто пожалел их самолюбие. Да и если честно скажу, мне казалось, что эти благородные издевались надо мною. Ну не может благородный, снизойти до желаний простого быдла. И потому наверняка мое насыщение было для него как поход в цирк. Да неприятно? Но как смешно.

Съев все мясо, а также салат, выпив вино и непонятный мне напиток, я обмыл руки в поставленную передо мной чашу, после чего откинувшись на спинку кресла оглядел ожидающих меня господ. Нет, чувствовал я себя замечательно, вот только на краю этого чувства, притаилось другое, кричащее, что я свинья не воспитанная.

— Ну что ж, документы я так полагаю, готовы? — прокомментировал я, разрывая повисшее молчание

Вместо ответа герцог кивнул лысому. И уже тот, раскрыл свой талмуд, и достал из него один листок, исписанный мелким, аккуратным почерком. Сначала бумага была представлена мне. Как всегда в этих случаях, мне пришлось вглядываться в текст, концентрируясь на каждом знаке, черточке, но приэтом попытаться охватить всю страницу, чтобы текст слегка дрогнув предстал в переводе. Точнее текст остается как всегда, вот только я начинаю понимать написанное.

Краем глаза, я отметил, как напрягся в этот момент маг, он даже слегка поерзал в кресле, а потом когда я удостоверился, что согласно этой бумаге мне присваивается титул графа, а также отписываются земли Пянкорской рощи (рощью быть переставшей), расположенной в Мертвых Землях, благодаря чему я становлюсь графом мертвой Земли.

Землица, распложенная в мертвых земля, переходит кстати не вся, а лишь ее половина. Уж больно герцог сильно торговался, а мне было все равно с какого размера земельного участка начинать. Ну, какая разница, что мне отписали тридцать два квадратных километра, или отписали бы сорок семь с половиной? Правильно особой разницы, как таковой нет. Я не вижу ее.

— Не ожидал я, что вы будете торговаться, когда речь идет о вашем ребенке — решил я воткнуть шпильку, уж больно гнетущая была атмосфера.

— Я бы отдал все, если бы это случилось лет тому назад — выдержав паузу, произнес герцог — Я бы успел нажить многое, восстановить свой род, пусть и не внынешнем положении. но всеже обрести богатства. Сейчас же поступи я так, то мой сын остался бы нищим, пусть и высокородным, с благородной кровью, но нищим. Так что уж лучше поторговаться, пусть и имея возможность лишиться жизни своего сына, чем обречь дитя привыкшее к роскоши и соответствующему положению в обществе на презрение и нищету.

Эк как завернул. Но, по сути, я его понимаю, собственному ребенку, привыкшему, что в ножки кланяются, не пожелаешь привыкать к тому, что вчерашний слуга богаче тебя.

Ухмыльнувшись, я посмотрел на герцога, потом перевел взгляд на герцогиню, секунду взгляда, и пристально глядим на мага. Сщурив глаза я посмотрел на бумагу. Там был последний пункт, который освобождал меня от воинской повинности, и звучал он так "Граф Мертвых Земель, Рагнос Аскор Дериус Демиус Вистур, не может быть принужден к участию в военных действиях, против своего желания. А если такое желание будет иметься, не обязан выставлять требуемое количество воинов".

Там еще должен был быть пункт о налогах, то, что я освобождаюсь от них, но герцог тогда костьми лег, уперся, и все, сказал мол дело принципа. Только и позволил, что освободил от единовременного коронного сбора. В общем скряга.

Удостоверившись в том, что договор не предусматривает ни чего лишнего, кроме оговоренного, я положил руку на лист бумаги. Тут же бумагу заволокло свечение, которое обхватив руку, будто впиталась в листок. К моему удивлению, мне тут же подсунули второй лист, а не стали разделять уже имеющийся лист, как это было на пароме.

Быстро просмотрев документ, я повторил процедуру, одновременно с герцогом, который также как и я, наверное, в десятый раз просмотрел документ, убеждаясь, что ему не подсунули какую-то хреновину.

— Поздравляю граф! — глядя на меня, произнес герцог, смотря как я, свернув договор в трубочку, прячу его за пазуху. — Вы не более месяца во Внешних землях — блеснул чешуей он, давая понять, что в курсе как их земли зовутся в Пустоши и Мертвых землях — а уже граф. Через год, наверное, станете королем.

— Кто знает, может быть и императором — смеясь, произнес маг.

— Что ж — произнес я, поднимаясь — Обе стороны выполнили уговор. Я доставил вашего сына живым и надеюсь невредимым, вы даровали мне титул, землю, и соответственно наличные, которые как понимаю, я могу забрать в ближайшем городском отделении банка.

— Все верно!

— Тогда я откланяюсь!

Направившись к выходу, я чувствовал их взгляды на моей спине. Мне казалось, что разговор, и вообще все произошедшее, прошло не правильно. Не было вычурных речей благодарности, а будто какую-то корову продали. Ну не так я себе представлял высокородных, недолжны они были мне позволить повести разговор в такой простой форме, должна была быть помпезность.

+++

Я гнал лошадь, нещадно, стремясь как можно быстрее попасть в схрон. Было там кое-что, что следовало уточнить. Первое, мне не нравилось, то, как сработал брошенный мною шар из чистой силы. До этого не было ни разу, чтобы он не продемонстрировал свое разрушительное воздействие. Второе, то странное существо, воспринятое мною, как оголодавший щенок. Не думаю, что это щенок, но мне кажется, я знаю, что это такое? Аналогичное чувство возникало в оазисе Пустоши. Правда там, было чувство будто ты в лесу, и сами деревья смотрят на тебя.

Мне все же пришлось делать привалы, иначе лошадь бы пала, а терять скакуна не хотелось. Так что когда я подъехал к схрону уже был полдень.

Быстро нырнув в зев входа, я сразу же получил ответ на свой первый вопрос. Все гранитные блоки были в трещинах и сколах. Еще недавно их состояние было идеальным, а сейчас будто развалины древних городов.

Прислушавшись к себе, я попробовал нащупать, то существо, которое меня так заинтересовало, и по моим выкладкам, это был дух-хранитель здешнего места. Если получиться разговорить его, то он может мне очень помочь, может грабану здешнюю казну, или укажет место расположения библиотеки.

Поняв, что в человеческом обличии моя чувствительность слишком низка, я вновь запустил преображения. Хорошо, что я такой умный, и в последнее время все, что не имеет отношения к одежде оставляю в сумках лошади. Конечно, есть опасность, что стырят, но зато не изорву в очередной раз, преображаясь, забыв или не имея возможности выложить забытые вещи.

Преображение еще не закончилось, а я уже почувствовал страх здешнего духа-хранителя. Он был на нижних ярусах.

Пробежав к шахте, я, не сбавляя шага, сиганул к противоположной стене, цепляясь в нее когтями. Зря я это сделал. Гранит под моими когтями, не только позволил мне закрепиться, но тут, же превратился крошевом, и прежде чем я смог остановиться, проскользил по стене метра два, прежде чем затормозил.

Быстро прикинув я напряг пальцы, и оттолкнулся от стены, рухнул вниз. Приземлившись на крышу кабины, но учитывая не только мой вес, но еще и тот факт, что крыша уже не имела своей прежней целостности, как и пол кабины, я ухнул, обдирая бока и выворачивая лапы прямо в черный зев шахты. Пролетая восьмой уровень, я уже смог прийти в себя, и растопырив лапы, начать торможение.

Не знаю как кто, но лично я, за одну секунду такого торможения, прикинув в уме все за и против, решил все же, что лучше попытаться приземлиться на лапы, а не насиловать собственную плоть. Тем более, что хитин кистей уже стерся, и стена, окрасила мое падение золотистым следом на стенах.

Отпустив руки, я рухнул вниз, вертикально располагая собственное тело, и кроме этого максимально распрямляя ноги. В человеческом теле, при приземлении я наверняка бы переломал ноги при таком приземлении, даже с высоты двух метров. Ну, нельзя приземляться на выпрямленные ноги, они должны быть обязательно полусогнутые.

Когда мои конечности коснулись плиты, а инерция начала сгибать мое тело, я, напрягая мышцы, попытался смягчить падение. В это же мгновение, помимо моей воли, пламя окружающее меня, буквально взорвалась мощным всплеском силы и жара, раскаляя стены и оплавляя гранитные блоки.

Восторг, небывалый подъем души, полет в эйфории и экстазе. Я вспомнил свое первое массовое убийство, тогда были такие же ощущения. Трудно представить, но это было так давно, и будто только лишь вчера. Я на секунду замер, прикрыв глаза, обращаясь к памяти, всматриваясь в сплывающие лица убиваемых мною рыцарей, прислугу.

Усилием воли я приостановил поток воспоминаний. Оглядевшись, я вновь прислушался к тому огоньку, что я искал. На этот раз огонек был выше, и, кажется, он наблюдал за мною. Страх этого существа смешался с любопытством, и я бы даже сказал с нотками надежды.

Вонзая когти в гранит, я быстро поднялся на седьмой уровень. Проникнув на уровень, и отметив, что тут имеется центральная зала, занимающая пятьдесят процентов всего объема уровня, где и горела искра сознания, так сильно заинтересовавшая меня.

В отличии от множества комнат, вход в которые пусть и был для меня мал, но все же ими можно было пользоваться, в эту залу входы были оптимизированы для человеческих особей. Взвесив все за и против, преображения в человека, я понял, что даже если учесть испытываемый ко мне страх этого существа, остаются ловушки, которые может быть и сдохли (я ведь еще ни одной не встретил), но черт его знает. Да и в страхе заяц тоже на волка может броситься, а потому плевать, уж лучше потратить пару минут на расширение прохода, чем я собственно и занялся.

Гранит крошился замечательно, без всякого сопротивления с его стороны. У меня даже возникло ощущение, что это прессованный песок. Когда проход был расширен, я шагнул в залу.

Огромная, по площади с пол футбольного поля, зала была абсолютно пуста, как собственно и все помещения этого схрона, что наводило на неприятные домыслы. Несмотря на отсутствие предметов, и вещей, зала была уставлена каменными блоками, в каждый из которых были вмурованы пластины янтаря, агата, сапфира и жемчуга. Поверхность некоторых блоков была также оплетена узором тонких проводов, сделанными из серебра, золота и меди, каждый из которых оплетал весь схрон между блоками.

В центре зала, под самый потолок уходила конструкция из переплетений колонн. Каждая колонна в диаметре была примерно в тридцать сантиметров, если довериться интуиции, то двадцать восемь сантиметров. При этом колонны были устроены на подобии матрешки, и состояли из малых колон, сердечник в три сантиметра, следом тончайший слой, в миллиметр, если не меньше, серебро, следующее внутреннее кольцо колонны в пять, опять миллиметровый слой меди, потом семь сантиметров внутреннего кольца, и миллиметр золота, тринадцать сантиметров внешнего кольца камня. При этом я отметил, что внутренняя структура каждого слоя колонны были созданы из различных самоцветных камней. Всего колонн было сто сорок четыре, при этом в каждой использовались своя комбинация самоцветных камней, как собственно и очередность металлической прослойки. Хозяева этого схрона, видимо к каменьям относились равнодушно, а вот к металлам испытывали боле трепетное отношение, так как все их конструкции были созданы из комбинации меди, золота и серебра. Также меня заинтересовало еще и то, что неизвестные мне мастера, смогли где-то накопать столько драгоценного металла (золото и серебро), а также редчайших драгоценных камней (алмаз, рубин, изумруд, сапфир, сердолик и многие другие), которые они не просто добыли, а добыли цельными глыбами, или вот такими колоннами, имеющими внутренние кольцовки.

Скажу честно, эта конструкция меня поразила, не столько внешней формой, сколько внутренней структурой своих колонн. Я не мог представить, как можно создать все это даже с использованием магии.

В центре всего этого переплетения колонн, на постаменте из янтаря с застывшим в нем новорожденным младенцем, лежал камень. Этот камень отличался от всего, что было в этой зале, не только тем, что единственный имел идеально сферическую форму, но и тем, что он не имел физической структуры. Я не видел ее, не ощущал, и даже не слышал легкого еле слышимого шума, испускаемого всеми предметами.

Именно в этом кристалле покоилось нечто, живое, и в тоже время чуждое жизни — в привычном смысле этого слова. Зачерпнув силы из своей сущности, я напитал свою ауру силой, чтобы она стала более мощной, и двинулся к кристаллу.

Вспышка силы, судорога заряда возникшего в колоннах, прошла по зале. Я остановился, наблюдая как передо мною, метрах в двадцати возникло облако силы, которое тут же уплотнившись, создало сетку токов. При этом я ощутил, что у существа, создавшее энергетическую сетку, очень мало силы, и это ощущение было подтверждено тем, что объемность сетки вдруг начало сжиматься, создавая кокон. Сеть с наружи, а внутри этого кокона пустота.

Взвесь пыли и воздушных частиц, стала обретать статичность, оседая на созданную передо мною сеть, материализуя человеческую фигуру, облаченную в глухой балахон. Я бы сказал, что наблюдал процесс формирования голограммы, только не сотканной из света, а воплощенной в объемной печати. Кажется, именно так именовали в фантастике этот процесс.

Секунду фигура постояла, а потом плавно, опустилась на колени. Вспышка силы в конструкте колонн, родила звук, низкий, но в тоже время спокойный и смиренный, такой голос мог бы принадлежать умудренному годами мудрецу. "Смиряюсь перед силой", именно так можно было бы понять сказанное духом.

— Кто ты? — произнес я. Мой вопрос был скорее о сущности существа, поскольку сейчас, стоя здесь, я уже видел, что это ни какой не дух-хранитель, сотканное из тончайших нитей, которые объединяют собою все живое, того места, где оно зародилось.

Это существо было самостоятельным и самодостаточным, кажется, это слово лучше всего подойдет для описания того, что я видел. Тугой узел, замкнутый на самого себя, сила, чистая и не замутненная, циркулирующая лишь по ей известным законам. Ни с кем не связанное, и ни взаимодействующее лишь с конструктом колонн, да и то, эта связь была принудительной, и носила отпечаток искусственности.

— Я, Налиггааманаах, охгд'еос спящей обители ордена Бездна Хаоса. — волнами разнеслось по зале эхо его голоса.

Я прошелся по дуге, разглядывая фигуру и конструкт колонн. Это было сделано только для того, чтобы оценить услышанное, да и попробовать выстроить дальнейшее поведение. К огромному моему сожалению во мне не было той частицы лицемерия, которая так необходима для налаживания контакта, выстраивания стройных предложений понятных собеседнику и вынуждающих его принять мою точку зрения.

— Поднимись! — проговорил я — Меня раздражает коленопреклонение, и пусть это не твое тело, а лишь образ, все равно он раздражает.

Не знаю что делать, я начал злиться. Понимая, что мне представилась прекрасная возможность получить базу, для дальнейшего расширения своего влияния, захвата земель, а также роста по социальной лесенке, я не мог представить как заставить это существо служить мне. Предложить в лоб, ну так дела не делаются, и ведь если он откажется, мне придется его уничтожить. А что если не получится, что если он поднимет ту сучку, и натравит на меня....

Черт, вот кого надо было проверять, а не рваться сюда. Нужно было посмотреть, что с телами, а я как последний болван поперся черте куда. Думаю, что тот же Пламя, сдвинутый на компьютерных играх стратегичках, уже бы развернул буйную деятельность по обустройству своего оплота, или как он любил выражаться Цитадели.

Параллельно самобичеванию, я сконцентрировался, расширяя свою сферу восприятия до предела. И не ощутил ни чего. Обитель была мертва, разве что эта бестия могла кого-то спрятать. Разве что на десятом уровне, была странное энергетическое образование, неизлучающее, но и не поглощающая — скорее было как неровность в ткани энергоструктур.

— За время своего заточения здесь я ослаб настолько, что свершенные здесь смертоубийства, не восстановили моего прежнего могущества. — прошептал голос Налиггааманааха — Я умираю от голода, и даже то, что собрано ранее и собирается сейчас гоэттау — поворот и простертая рука указывает на конструкт колонн — мне не хватит, чтобы выжить, не говоря уже о том, чтобы освободиться. Ваш Поцелуй Бездны, разрушает структуру вещества, и хотя этот процесс замедлился, он не остановится, пока все здесь не обратиться песком, а потому если я хочу выжить, мне нужно найти хозяина....

Звук голоса стих, а вспышки силы, рождаемые конструктом прекратились, оставляя недоговоренной паузой очевидное. И я не знал, что ответить. С детства терпеть не мог вот такие мгновения, когда не знаешь, есть ли в сложившейся ситуации подвох или нет.

Это как анекдот про душу, которую предложено купить за миллион долларов. Герой того анекдота два часа не подписывал договор с дьяволом, только потому, что не мог определить в чем был подвох. Так и я, видя, что в мою собственность можно получить Феррари, заплатив при этом один рубль, нехотя задумаешься, "а где подвох?".

Да не спорю, такой союзник мне не помешает, вот только что ему помешает воткнуть мне в спину нож, или продать меня людям, знающим, способ разделки подобных мне на кусочки.

— Хорошо, допустим, ты нашел хозяина, но сможешь ли ты предъявить гарантии верности? — задал я вопрос, на мой взгляд глупый в данной ситуации. Это как у продавца спрашивать о качестве товара.

— Слово. Ведь оно для нас нерушимо. — он произнес нас, так будто имел ввиду себя и меня, а не себя и подобных ему.

С моей точки зрения, в предложении, прозвучавшем сейчас, был подвох, примерно с гору Олимп, при этом я не мог верить ему на слово. Вот если бы на моем месте был, скажем Черный, который на мистике собаку съел, да и нас как-то, раз даже в свои делишки смог затащить, или Хаос, любящий выделиться и, на мой взгляд, больной на всю голову, либо же Пламя, играющий в компьютерные игры стратегички, любящий сказки для взрослых. Любой бы из них мог бы сказать с уверенностью для себя, что да, этой бестии можно верить на слово.

Как-то раз, на одной из пьянок, эти трое начали спор по поводу того, насколько достоверно игры передают сущность демонических существ, согласно классическим представлениям церкви, а также античного мира. И именно тогда, была обронена фраза, с которой спорщики единодушно согласились "Демоны не лгут, они могут промолчать, но произнести ложь для них может оказаться фатальна, поскольку они обитают на тех уровнях, где ложь как клинок, вонзенный в собственное сердце. То и другое противоестественно, и несет смерть". Жаль, что не было сказано ни чего о сделках и их трактовке, а то может получиться как в Исполнителе желаний "Хочешь освободиться? — Да! — Гуддини делал это за две минуты!".

С точки зрения полезности это существо было бесценным, даже если учесть просто его опыт и знания. А если правильно трактовать смысл, который вложен в слово "Охгд'еос", то получается... А что получается, получается, что я получил в свои руки Искин, которым бредят все фантасты.

Краем сознания я обратил внимание на то, что фигура потеряла часть своей плотности. Его энергетическая сеть истончалась, также уровень и интенсивность силы, корежащей конструкт колонн.

— Ты слабеешь?

— Да. Сейчас я израсходовал почти половину всего запаса, который имел.

Наверное, именно этот факт перевесил чашу сомнения. Я с детства считал, что нельзя стоять и смотреть как кто-то медленно угасает. Уж лучше подойти и добить, либо сделать все возможное для спасения, но при этом не продлевая агонию.

— У меня есть для вас кое-что интересное — прервал мои мысли шепот — На восьмом уровне располагается лаборатория, там, в статисе пребывают существа, которые должны были стать основой мощи ордена. Если вы пробудите их, они станут для вас самыми верными рабами.

— А там есть подобные той сучке, с которой мне пришлось схлестнуться? — произнес я, все более внимательно приглядываясь к токам силы — И, кстати, она там не воскресла?

— Нет, она мертва. А насчет аналогии, да есть, но лишь в одном экземпляре.

— Я вижу, что ты теряешь силу. — Я решил все же коснуться этого вопроса — Как ты можешь ее восстановить?

— Я лишен источника, и потому вынужден тянуть свободную силу, которой слишком мало в этом объеме пространства-времени.

Поняв, что данный вопрос можно решить и по ходу ознакомления с восьмым уровнем. Что ж решение принято, и раз я не добиваю, то постараюсь помочь этому Налиггааманааху, до тех пор, конечно, пока он не попытается сожрать меня. Доверимся также и тому, что говорили о демонах Черный, Пламя и Хаос. Все равно, рано или поздно мне придется обзаводиться свитой.

+++

Восьмой уровень, представлял собой, странный лабиринт комнат, имевший лишь центральный коридор. Также как и в комнате конструкта колонн, здесь каждая комната имела свои каменные блоки, усыпанные драгоценными камнями и янтарем, а также обвитые металлическими узорами.

Налиг, кстати не оставил меня, его голос сопровождал меня, проводя через этот лабиринт. Пока я не миновал пятнадцатую залу и не вошел в комнату, погруженную во мрак.

Как только мое пламя освятило залу, я понял, что это хранилище, по крайней мере, лично я бы именно так устроил бы комнаты. Несмотря на то, что блоки имелись и здесь, их габариты сильно отличались от предыдущих комнат. Высота каждого блока составляла не более трех десятков сантиметров, а площадь была чуть меньше метра. При этом на потолке зеркально-симметрично располагались точно такие же выступы, также украшенные жемчугом и янтарем.

Над четырьмя такими блоками, в воздухе в позе зародыша висело три человека, два мужчины и одна девушка, лет девятнадцати. Четвертый, был похож на червя, в полметра толщиной, и два длинною.

Демоническое зрение, сразу же отметило жестко структурированную сеть нити, отсекшую эти создания от всего остального объема комнаты. Эта сеть блокировала любое материальное изменение, или изменения энергий. Подсознание услужливо подсунула мне термин "Из'эльтия", что означало, если говорить простым языком "Остановленное время".

— Это они? — спросил я.

— Да. Я предлагаю вам, пока пробудить Хесски — секундная пауза, за которой Налиг тут же указал, кого именно он имеет ввиду — Девушка.

— Девушка не внушает мне уважения, уж лучше кого-то из парней, самой природой определено, что в равных условиях жизни мужчина сильнее.

— Простите, но вы неправы. Да для истинно рожденных это верно, но для сотворенных, данное утверждение не верно, поскольку сила определяется создателем. Несмотря на то, что Хесски физически слабее, представленных здесь образцов, она быстрее. Способность же скольжения, позволяет ей не только выровнять показатель силы, но и значительно превзойти иные образцы.

— Знаешь, чем отличается Женщина и Улитка?

— Всем?

— Ошибаешься. Отличие только в наличии ног. Убери ноги, и женщина при передвижении будет оставлять за собой такой же след. А чем отличаются обои от женщины?

— Вопрос, судя по всему, также имеет скрытый смысл?

— Верно?

— Что ж тогда я также не могу дать правильный ответ?

— Обоям не нужно объясняться в любви, прежде чем отодрать!

— Ваши вопросы и ответы несут огромный заряд презрения, но я его не ощущаю в вашем голосе. Я ни как не могу понять, что вы хотите сказать этим?

— Только то, что я не хочу иметь под рукой сучку. Их мотивация для меня непонятна и зачастую алогична.

— Мужская мотивация не лучше женской, их также очень трудно понять.

— По крайней мере, для меня она более предсказуема.

— Но Оковы, лучше контролируют женскую особь, привязывая ее на любви и вожделении. — А вот тут уже хрен что скажешь. Понятно, что Оковы это заклятия, но я не знаю, как оно действует, и возможно, что Налиг прав. — Конечно, если у нее появится ребенок, то Оковы ослабели бы. Правда, функция деторождения у образца устранена физически, так что мой совет, выберите Хески. Над ее разработкой работали почти два века, в то время как другие образцы были созданы за какие-то полвека, в них могут иметься дефекты!

— Ладно убедил. — плюнув на этот спор решил я — Размораживай ее.

— Это должны сделать вы. В центре колонны вы должны начертить руну Пробуждения.

Одновременно с последней фразой в сознании возник образ руны, четыре черты, одна является основанием для трех других, начерченных строго вертикально и под уклоном. Что ж рискнем, пожалуй.

Подойдя к плите, над которой парила девушка, я опустился, и ногтем аккуратно вывел сначала вертикальную прямую, а потом диагональные верхние линии. Как только я отнял руку, руна засветилась и токи силы, свободно растворенные в пространстве, закрутившись по узору руны, упорядочившись, превратилась в волну, которая воронкой прошлась по сети статиса, разрывая ее целостность.

Девушка выпрямилась. Я видел как процессы, циркуляции силы, и энергии начали свой медленный бег, как мелкие частицы вещества начали свое извечное движение, входя в ритм потока времени. И вот она вздохнула, открыла глаза, которые тут же расширились, а по моим чувствам рубануло ужасом. В следующее мгновение, по моим обонятельным рецепторам рубануло запахом полыни.

Я с детства обожал три запаха. Десятое место занимал запах на половину отработанного бензина, остающийся после проехавшей машины. Следующий запах, этак на месте шестом, был запах горелого метала, оставляемый циркулярной. Но первое место всегда занимал запах полыни. Я готов вдыхать этот аромат вечность, потому как этот запах меня пьянит, он заставляет мое сознание подниматься на вершины олимпа. Нет, это не наркотический бред, скорее всего я, просто извращенец, которого возбуждают запахи.

Когда она открыла глаза, ее ауру, а также сгустки переплетений энергетических токов ауры, оплели серебряные нити силы. Именно в этот миг, я и поддался запаху тела Хески, а именно она пахла так. Удар, нанесенный мною ей в солнечное сплетение, отбросил девушку к стене, а я рухнув на четвереньки, как собака, переместился к ней, нависнув над нею и припав к коже начал вдыхать ее аромат.

Это было божественно. Запах молодой полыни мягкий, легкими холодными волнами, которые набегают на мой разум и ласкают его, с каждым моим вдохом. Я начал с ног, поднимаясь все выше. Когда я достиг бедер, я понял, что запах стал сильнее, не еле уловимый у ног, а более плотный. Еще выше, подтянутый, сексуальный животик. Выше, грудь.

Я не удержался, жвала раскрылись, и язык, скользнув между зубов, опустился ниже, легко еле касаясь, коснулся кожи, начал подниматься к груди. В ее поте действительно ощущалось присутствие соков полыни, сложные химические соединения органические включения не характерные для человека, всплывающие в моем сознание. Хотя я их не понимал, просто знал о них.

В сознании всплыла картина, в которой я и Марина, будучи на природе с друзьями, уединились в лесу, где она, обнаженная, стоит в полыни. Вот я влепил ей, мощную пощечину, от которой она упала в траву. Опустившись к ней, получаю в ответ ударом ноги в грудь, теряю равновесие, а она смеется. Вторую попытку я пресекаю ловлю ногу, и аккуратно, удерживаю, чтобы не оставить синяков. Понимаю глупо, она любит жесткость, как и я, но сейчас прелюдия, которая должна создать контраст боли, мягкостью и нежностью. Я веду кончик языка по ее коже, от большого пальца к ....

И этот вкус полыни... незабываемый коктейль тела и полыни. Именно с тех пор, вкус этой травы сравнялся по воздействию мою психику, с запахом.

Я всплыл из океана воспоминаний, и увидел перед собой лицо девушки, искаженное ужасом, который волнами обтекал меня. Собственно именно поэтому она так интенсивно и вспотела, покрывшись испариной. Слезы, текущие по щекам, привели меня в чувство, и я поднялся, втянув свой длиннющий язык.

— Как тебя зовут? — спросил я.

Тишина была мне ответом. Девушка пребывала в шоке, она смотрела на меня, и, сжавшись маленьким комочком, ждала, когда я убью ее. Странный воин, хотя не спорю с регенерацией у нее просто супер. Кости ребер, треснувшие, да и сломанные ударом сращивались прямо на глазах, а осколки растворялись, превращаясь в жидкость.

— Вы должны дать ей имя — прошептал незримо присутствующий Налиг.

— Ты понимаешь, где ты? — опустившись перед нею на корточки, произнес я, параллельно запуская преображение.

Комната расширилась, а девочка, наоборот потеряла свою кукольный рост, став девушкой чуть меньше меня ростом. Будучи не лишенным, разума, надеюсь на это, по крайней мере, я остановил преображение, оставив себе скорость и силу. При этом запах полыни от девушки стал менее сильным, что было обидно, уж слишком я любил его.

— Тогда может быть, представишься?

— Мне говорили, что вы должны дать мне новое имя! — прошептала она, беря себя в руки. Я видел, что это ей стоило многого.

— Плевать на правила, тем более что они созданы не мною! Если не хочешь называть свое прежнее имя, то, как ты хочешь чтобы тебя называли.

— Гри... — после непродолжительной паузы представилась она, и одновременно с этим серебряные нити, оплетшие ее ауру, вспыхнув, набрали силу, а потом, сжавшись, растворились в ауре.

Конечно, я уже не так хорошо воспринимал окружающий мир, но думаю, что нити можно разглядеть, имея опыт в восприятии ауры, особенно если чувствовать токи силы, как это чувствовал я, будучи демоном.

— Странное имя для девушки?

— Гри, спутница Мааг, покровительница рожениц — прокомментировал Налиг

— Мааг же демоница?

— Разве? Мааг богиня, покровительница женщин и домашнего очага, благословляющая любовью и дарящая семейное счастье...

— Ладно, с этим мы разберемся позже. А пока ей нужно подобрать одежду.

+++

Как ни странно одежда оказалась в нише, которая образовавшейся на месте плиты, являвшейся основанием статиса для Хески. Это был охотничий костюм, облегающий фигуру девушки, но не стесняющий ее движения. Оттуда же были извлечены два обоюдоострых меча, с ярко выраженной серповидной формой клинков. На мой взгляд, рубиться ими было неудобно, однако, если одежда оказалась впору, значит, этот тайник был приготовлен заранее.

Девушка постоянно кидала на меня взгляд, будто ожидая чего-то, чего-то не очень хорошего для нее., при этом она вела себя очень тихо, создавая ощущение, будто передо мною мышка

Оглядев на прощание пребывающих в спячке человеческих особей, я предпочел оставить их пока в покое, большая свита мне ни к чему, тем, более не зная их слабостей и требований по их эксплуатации.

Указав жестом, чтобы девушка прошла вперед, пропустил ее дальше, не желая, чтобы у меня за спиной оказался хоть кто-то вооруженный. Из-за частичного преображения, в котором я находился, нарастало внутреннее нервное напряжение, но пребывать в теле демона мне не хотелось поскольку, уж больно пьянящий запах исходил от девчонки, я мог потерять контроль над собой. А пребывать в теле человека, я не дурак, тем более в таком месте.

Вообще я был поражен поведением здешнего хранителя. Ни разу не попробовать грохнуть меня. Понимаю, что попытка может, не удастся и я со злобы, могу разнести тут все, однако, не попробовать, а потом, сославшись на время и то, что ловушка сработала случайно? Не верю.

Подойдя к лифтовой шахте, мне все же пришлось преобразиться, вновь вдыхая аромат полыни. Для того чтобы не сорваться, и вновь выглядеть как какой-нибудь кретин, мне пришлось пропустить девчонку вперед, кивнув на верх произнести "Поднимайся на шестой уровень!". Она тут же, развернулась и шагнула в стену.

— Не хило. Я тоже так хочу! — проговорил я, потрясенно глядя на стену.

В момент, когда она шагнула в стену, девушку окружила паутина тонких потоков силы, которая веретеном, обняв девушку, растаяла. В этот же момент, я ощутил, легкий холодок, пришедший откуда-то из вне, но проникший и коснувшийся моих кишок, если они конечно у меня имеются.

— Налиг, что это было? — позвал я хранителя.

Ответом мне была легкая волна силы, пытавшаяся содрогнуть воздух, имитируя звук, но она была столь малонасыщенная силой, что получился, лишь невнятный шелест.

Хотелось сказать себе "Ну, что быдло, домолчался. Понимал ведь, что дух слабеет, мог бы сразу поинтересоваться его состоянием, и по возможности вызнать способ его насыщения". Ведь он говорил, что у него слишком мало силы.

Злость вскипела в моей крови, взгляд, подернулся дымкой, отсекая ненужное, стены, пыль, шахта, все это поблекло, стало проницаемым, и я увидел Хески, стоящую у шахты на шестом уровне. Вот и она блекнет, теряет свои очертания, и дальше...

А потом все вновь обрело четкость. Ощущения отрубились, как будто сфера восприятия сейчас не расширялась, задействуя органы чувств не имеющие к физике вообще ни какого отношения.

Если до этого я, находясь в состоянии человека, мог понять, какого это быть ущербным, в смысле, иметь ослабленное зрение, обоняние, вкус, то именно сейчас я понял, какого это быть калекой. По настоящему, до печенок понял.

Наверное, за восемь лет в Пустошф, шаман мог бы раскрыть мой потенциал, и нужно-то было всего лишь раскрыться, довериться. Жаль, что я воспитан абсолютными категориями, то есть ударил, бей на добивание, пьешь, пей до потери чувств, если любишь, то отдавайся этому чувству полностью, наплевав на теряемый авторитет в глазах друзей, из-за того, что они думают, что девка слишком... в любом смысле слишком, страшная, наглая, гулящая и прочее. Ну и конечно если доверяешь, то абсолютно, без всяких черных мыслей за пазухой.

Быстро вонзая когти в стену, поднимаюсь вертикально, до шестого уровня. Аккуратно, чтобы нечаянно не зашибить девчонку, выхожу, точнее вылажу, из шахты, и тут же направляюсь в залу, где и обнаруживаю затухающий контур конструкта колонн. Четко видна агония духа, точнее не так, его стремление собрать крупицы силы. Перебираю в памяти все, что знаю о том, как можно напитать духа, и прихожу к выводу, что я ни чего не знаю по этому вопросу.

В голову приходит мысль устроить Гри инквизицию, убивая ее долго и с растягом, чтобы получить от нее побольше сил. Но вопрос — смогу ли я не впитать эту силу, припадая к нектару страданий? Вряд ли, не удержусь. Стоп...

Я мыслю категориями тела, то есть, чтобы что-то получить, нужно что-то взять. Но, я всегда расценивал, что это что-то нужно брать извне, а ведь шаман учил меня не только управлять силой, но и брать ее из своего "Сердца", то есть того самого реактора, который я использую, чтобы напитать применяемые мною файерболы и молнии. А ведь я могу создать чистый поток силы, и направить его в сторону конструкта колонны.

Права все-таки Звездочка, человек развивается лишь, когда он в социуме, поскольку социальная общность создает самые благоприятные условия для пластики сознания и обретения опыта. Сейчас обращаясь к внутреннему источнику силы, создавая тонкий ручеек силы, а после, расширяя его до полноводной реки, я понимаю, как она была. В Пустоши я убил полтора года, на то, чтобы научиться обращаться к внутренней силе, осознать его, как я осознаю свою руку, часть себя, и получить возможность использовать его. Но при этом, я, ни когда еще не использовал знания, таким образом, то есть тонко и осознанно, а не руководствуясь инстинктами.

Знакомая теплота, зародившись в области груди, разлившись по моим венам, усилила пламя вокруг меня, и уже только после этого чистым потоком, корежа при этом тонкие пласты реальности, перетекла к конструкту колонн, заключив его в кокон силы. Истечение силы, принесло с собой не только дискомфорт, но и специфическое удовольствие, которое было сродни удовольствию, получаемому в спортзале или на беговой дорожке. Ты вроде бы и уставший, разбитый, и твое тело вопит, о твоем к ней жестокости, но при этом, ты чувствуешь благодарный шепот этих мышц, легкость во всем теле, и мощь. Тот кто не испытывал физических нагрузок, тот вряд ли поймет.

Конструкт с жадностью начал пить силу, обрушившуюся на него. Уже через минуты три, вся конструкция колон светилась, а поток силы проносился по нему к кристаллу лежащему в его центре, обширной рекою.

Еще через две минуты, я будто опьянел. Сила бурлила во мне, и я знал, что это лишь треть того что я могу выдать, и если захочу, я могу утопить Налиггааманааха в этой силе. Я чувствовал, что все ближе и ближе подкатывает состояние стеба, когда хочется выкинуть то, чего никто не ожидает, и никто не поймет. Вроде как когда-то я, в ресторане скрутив трубочкой семнадцать денежных купюр, достоинством в тысячу рублей, построил колодец, после чего поджег его. Тогда мне это показалось смешным.

Еще немного, и я бы, наверное, обрушил бы на конструкт все, что я мог выдать. Наверняка сказать не могу, чтобы произошло в этом случае, но могу сказать, что вероятность того, что колонны бы сплавились в единую массу, была велика.

Обрубив поток, я еще мгновение стоял, глубоко дыша, и приходя в себя, так сказать трезвея.

— Благодарю! — произнес возникший в десяти метрах от меня образ Налиггааманааха.

— Почему ты не сказал сразу, что уже на нуле?

— Не хотел обременять. Нужный объем силы, я бы накопил в течении трех дней.

— Значит, ты не умирал?

— Нет.

— Я чувствовал агонию.

— Мне было.... — дух замолчал на мгновение, а потом вспышка слова, непроизносимого, состоящего не только из звуковых колебаний воздуха, но и определенной последовательности световых вспышек инфракрасного спектра.

Я понял, что произнес дух, но при этом не мог уже выразить это словами. Состояние действительно рождало агонию разума и души, являя собой маленькую смерть, но растянутую в вечность.

Дальше было проще. Разговор протекал, равномерно, и более осмысленно. Хески я отослал наверх, чтобы она подготовила лошадь, и до тех пор пока я не появлюсь, оставалась на поверхности.

Сам же, устроившись по удобнее, начал нестройную беседу с духом.

Я разговаривал с ним о былых временах, об орденах и их воинах, о экспериментах над живыми и мертвыми. О демонах, которых они призывали, и подчиняли, чтобы натравливать друг на друга, или наоборот возводить целые города, обращать моря в пустыни, а леса в болота.

Из разговора я понял две вещи, первая, человек этого мира ничем не отличается от человека нашего мира, и порядок который я застал, обеспечен не потому что люди хорошие, а потому что есть некто могущественный, кто сохранил былую мощь. К примеру, демон показал мне одну бойню, в которой участвовало порядка полу миллиона смертных, и пары тысяч магов. Лавина перевертышей, истекающая от войск, и схлестнувшись друг с другом рвет друг друга на куски, или одиночки, которых именовали Истребители, накаченные зельями, по простому наркотой, до такой степени, что любая связь с реальностью отсутствует, и они обращают в пепел все что находится перед ними.

Небо, закрытое покрывалом огня, с которого капает не вода, а жидкое пламя. Земля, содрогающаяся в судорогах, и ландшафт постоянно меняющийся, потому как маги меряются силой, играя на струнах природных сил. Города, обращенные в песок, и тела людей, рассыпающиеся пеплом, только потому, что эти земли приглянулись ордену, а другой не смог их отстоять. Дети, кричащие у алтарей жертвоприношений, кровь, наполняющая кровавые бассейны, в которых маги могли проникнуть за грань реальности и ходить среди жителей преисподней и небес. Драконы, барражирующие в небе, и испепеляющие любого путника, только потому, что этот путник имел неосторожность прогуляться за стенами укрепленного города. Мертвяки поднимающиеся повсеместно, из-за эха возникшего после того, как какой-нибудь некромант решил стать Магом Смерти, Ушедшим Во Тьму, Обрученный Смерти.

Все это я не только видел, но и ощущал. Страх людей, ужас магов, которые знали, что мир катится в тартар, и при этом понимали, что они сами его тащат туда. Безнадежность, которая была рождена обреченностью, ведь все знали, что даже самый ярый сторонник мира, не сможет удержаться, так как вкус крови куда слаще любого наркотика и секса.

Когда я вынырнул из воспоминаний, показанных мне демоном, то оказалось. Что я стою, слегка раскачиваясь на волнах пульсирующей силы, голова запрокинута и глаза смотрят в потолок, а руки разведены в сторону. Комната наполнена силой до краев, и все вибрирует в такт увиденного, в такт тысяч разрываемых глоток, вспарываемых животов, криков умирающих, образов и запахов.

Я бы очень хотел побывать в том времени. Теперь я представляю, что происходило в период тысячелетней войны, когда рухнули самые последние договоренности, и силу, стали применять на полную катушку.

Ям, ям, как вкусно.

+++

Хески сидела впереди, подавленная, правда это не мешало ей оглядываясь, изучать улицы этого городишки, людей шныряющих вокруг, и, нет, нет да норовящих попасть под копыта. Этот город я запомню надолго, не потому, что он мне понравился, а потому, что нас встретили уж больно специфично.

На входе в Трогон за проход пришлось уплатить семь медяков, и ко всему прочему, среди стражи я увидел мага. Он стоял в стороне, сложив руки на груди, и цепким взглядом ощупывал всех въезжающих. Когда он посмотрел на нас, то даже вздрогнул. Не опуская руки, он направился в нашу сторону, не сводя взгляда с Хески.

— На землях сиятельного короля Кхмет рабство запрещено, я вынужден потребовать от вас освободить эту девушку — на одном дыхании произнес маг, чем сразу же привлек внимание стражи, и тех немногих кто был в этот момент у ворот.

Стража сразу подобралась, по их одежде прошла легкая переливка, похожая на северное сияние, у некоторых, тех, кто был доспехи, метал из серебристого, стал черным. Некоторые талисманы я узнал, а вот часть, была мне незнакома, хотя может быть я и знал о их функциональности, правда на данный момент не смог опознать.

Передо мною, стояла дилемма, решить этот вопрос силой, или же попробовать, что-нибудь из разряда мирных переговоров. Переговорщик из меня никакой, а о силовом решении трудно говорить, ведь, к примеру, я не хотел свести знакомство с Плетью Погонщика, основной отличительной чертой которой являлось игнорирование прочностных характеристик объектов, рассекая все и вся.

— Не двигайся — шепнул я на ухо Хески, и тут же положив руку ей на плечо, с силой толкнул, спихнув с лошади.

На удивление у меня оказалась послушная зверушка, Гри не сделала, ни чего чтобы сгруппироваться, или как-то смягчить падение. А уж, какое лицо у нее было удивленным, когда она подняла голову, зажимая правую сломанную руку и глядя то на меня, то на мага.

— Не я сковал ее этими оковами, и ни мне ее освобождать, да и если честно не знаю, как это сделать — четко выговаривая слова, произнес я, обращаясь сразу ко всем — Но если ты знаешь.... сможешь снять их, действуй.

Маг, и все присутствующие были ошеломлены не меньше Гри, так что ответа я не получил, ни устного, ни действием.

В это время Гри, выдохнув, и стараясь, чтобы на ее лице не отразилась боль, хотя это у нее хреново получилось, резко, одним движением выровняла кость. Я знал, что ее организм, сейчас в срочном порядке, наращивает костную ткань, сращивает разорванные мышцы, вон даже рана на коже уже закрылась. Та часть кости, что сращивается не правильно, размягчается, превращаясь в жидкость, и тут же выводится в кровь, из которой будет немедленно удалена.

— Сломай себе два пальца на левой руке — проговорил я, бросив взгляд на Гри, дав понять, что этот приказ адресован ей.

Даже не задумываясь, и действуя, как мне кажется исключительно на инстинктах подчинения, заложенных орденцами, она тут же выгнула указательный и средний пальцы так, что раздался хруст, а кожа не выдержав, лопнула. Пальцы повисли. Кто-то из горожан и въезжающих выругался, двое из стражей сделали шаг ко мне.

— Как только я скажу десять, ломай себе палец — опять глядя на нее произнес я, а потом взглянув на мага я продолжил — Раз, Два, Три... Эта девушка очень выносливая, а раны на ней заживают как на оборотне, то есть почти мгновенно. Шесть, семь, я могу стоять здесь и считать вечно, так же как она вечно, пока вы ее не освободите, вынуждена вынуждена будет исполнять мои приказы. Восемь, девять, я не знаю, как снять "Оковы Души" — когда я назвал полное заклинание, которое мне сообщил Налиг, маг вздрогнул — Но если ты хочешь, а точнее если ваш закон.... Десять — произнес я повернувшись к Гри.

Видно было, что секундная замешательство, вызвано тем, что она готова была не выполнить приказ. И скажу честно, я был бы рад, если бы она нашла в себе силы не выполнить его, но она опустил взгляд на руку, вновь обхватив уже безымянный палец, выгнула его до хруста. Предыдущие пальцы уже восстанавливались, придется, наверное потребовать от нее, чтобы она их отсекала.

— Я требую прекратить это — произнес закованный в железо страж.

— Я не знаю, как сделать этого — произнес я, и вновь начал отсчет вслух — раз, два, три. Но если ваш маг знает, то я не против того, чтобы он это сделал. Пять, шесть, семь....

Все взгляды тут же устремились к магу. Его аж повело, и именно это позволило мне сделать вывод, что передо мною не матерый мастер, а зеленый школяр, только получивший посвящение своему Источнику. Кстати, а интересно, какому источнику он посвящен?

— Да что с ним нянчится, на дыбу его — выкрикнули из толпы, которая уже разрослась.

В место ответа я просто считал, вслух.

— Восемь, девять — глядим в глаза магу — Десять...

И вновь раздается хруст, ломаемых пальцев. На этот раз маг вздрогнул, мало кто сможет сохранить хладнокровие, когда девушка, красивая девушка, ломает себе пальцы, по приказу ублюдка смотрящего тебе в глаза.

Я вдруг понял, что ощущаю нагнетаемую обстановку чувств, этих людей, впервые, не будучи демоном, или частично находясь в демоническом обличии, я чувствую эмоции этих людей.

— Раз.....Два....Три....

— Я не знаю как снять это заклинание — отвернувшись на меня, и глядя на того рыцаря, который потребовал прекратить этот концерт — Это категория Мастеров....

— Я, капитан гвардии Трогона, Эскерт Жизве, требую прекратить это — с расстановкой произнес рыцарь, глядя на меня.

Я чувствовал его взгляд, и понимал, что ответить придется. Хотя, что отвечать, сложившаяся обстановка, уже довела меня до кондиции, мне было весело, смешно, и самое главное я был злым. Злым на всех этих ублюдков, стоящих вокруг.

— Я — переведя взгляд на рыцаря, и глядя ему в глаза, также с расстановкой начал говорит я — граф Мертвых Земель, Рагнос Аскор Дериус Демиус Вистур, буду распоряжаться со своей собственностью, как мне заблагорассудится. Не я первым заикнулся о свободе. Десять.... — звук хруста, и первый стон Гри, за все время — Но я согласен с вашим желанием, и предлагаю вам освободить эту девушку. При этом я даже не буду заикаться о том, что меня незаконно лишили собственности. Сможете освободить, что ж она будет свободна. Десять...

И вновь хруст.

Все время пока я говорил, я представлял, как разделываю этого капитана, а он бьется в моих руках. Как я вскрываю его брюшину, вытягивая кишки, разрезаю мышцы, вынимая кости его скелета, вырываю язык, выбиваю зубы, ломая челюсть.... Мммм, как говорил карабас-барабас в анекдоте "это просто праздник какой-то".

Не знаю, что капитан увидел у меня во взгляде, но я вдруг понял, что он в замешательстве, и я даже ощутил его страх.

Толпа начала волноваться. Ее будоражило, ведь зрелище было по настоящему захватывающим, но в тоже время люди понимали, что все это должно быть прекращено.

Ну, наконец-то. Один из стражников шагнул в мою сторону, вытягивая из ножен меч, лезвие, которого тут же окутывало пламя.

Продолжая смотреть на капитана, я вытянул руку в сторону смельчака, и произнес "Убей его!". А потов единый звук вдоха толпы, вскрик женщин, и падающего тела. Я знал, что они увидели, расплывающийся силуэт Гри, блеск клинков...

Капитан первым отвел взгляд, что позволило мне посмотреть на смельчака, не просто отслеживая его периферийным зрением. У стража были отсечены ноги, чуть выше колен. Видимо Гри стелящимся бегом, ускорив время, пройдя мимо него, рубанула по ногам, а потом тут же оказавшись за спиной, поворачивая корпус, рубанула наискось голову, таким образом, получилось не совсем эстетично, за то очень впечатляюще. После опуская клинок, она перерубила колющим ударом позвоночник. Определенно девочка мне начинает нравиться, ведь как раз именно это мне и нужно было, убить максимально впечатляюще.

На этот раз из ножен потянули мечи все стражи, некоторых объяло пламя, а вокруг двоих закружились снежинки.

И именно в этот момент, я вдруг ощутил легкий ветерок. Вот только проблема, этот ветерок ни как не был связан с воздухом.

— Прекратить. — разнесся зычный и громкий голос — Вложить мечи в ножны. Ди'стер ульсире.

В наш круг, владелец этого голоса, ворвался буквально как ураган. Оглядев, одним взглядом сложившуюся диспозицию этот человек, средних лет, одетый в глухой балахон, рубинового цвета, расшитый серебром и золотом, и ко всему прочему вокруг его фигуры постоянно плавали в воздухи фантомы змей.

— Граф, я прошу вас прекратить истязать девушку, а также убираться с земли города, а также из королевства. Насколько я знаю, вы едите в Мистерию, что ж на площади Семи Камней имеется портал, который вас доставит по назначению. У вас ровно час. Убирайтесь.

Я должен был бы разозлиться, должен был выйти из себя, должен был бы порвать этого человека, и всех бывших тут, но я был спокоен. Впервые за все время, я был по настоящему спокоен, я даже не хотел улыбнуться на прощание. Лишь кивнул Хески, давая понять, что бы она уселась обратно.

Ни кто не шелохнулся, когда мы выезжали из круга. Люди, на лицах которых еще секунду тому назад бушевала буря эмоций, были спокойны как каменные изваяния. Лишь на самом дне их глаз, я видел искорки чувств, мешанина страха, ненависти и как это не странно вожделения.

Отступление: Человек с пустыми глазами

Ди'стер ульсире — по смыслу переводится как "свернуть боевые талисманы"

Отступление: Человек с пустыми глазами

День начался сегодня достаточно буднично, как собственно и тысячи дней до этого. Хотя нет, наверное, любой утверждавший этот постулат солгал бы, потому как, когда образовалась Пустошь, была та еще жара. Люди шли целым потоком, при этом ладно бы просто шли, они ведь тащили с собой все возможный скарб. К тому же нужно было обеспечить не только порядок, но еще и сбор денег за право прохода. Городской Совет не принял требований Жречества об упразднении на месяц этого Протокола. Так что день начался обычно и юуднично, как всегда начинался, до появления Пустоши.

Стражи, сменившие ночную смену, прибыло, как и было назначено Протоколом ровно в шесть утра, а через полчаса ознакомившись со сводкой событий ночи, которые уместились на трех строках, и, проверив энергонасыщенность сторожевых и боевых талисманов, а также амулетов, глава дневной смены принял Жезл Власти.

Как и каждый раз, Наэттер Декгит ощутил, как его существо наполняет мощь и сила, сознание будто распухает, охватывая спрятанные в стенах талисманы и амулеты, к тому же получая не просто доступ, а возможность управлять ими. Декгит мог бы назвать себя везунчиком, ведь он родился талисманщиком, редкий талант среди магов, позволяющий тонко чувствовать энергоструктуру талисманов и влиять на нее, что повышает не только эффективность их использования. При этом можно добиться иного распределения энергий, тем самым добиться совершенно иного эффекта изменения реальности, не предусмотренного создателем этого талисмана.

Несмотря на спокойный день, Декгит чувствовал себя не очень-то весело. Возможно, на этом сказалась неспокойная ночь, так как его одолевал не понятный кошмар, из-за которого он постоянно вскакивал в холодном поту. Деталей он, конечно же, не помнил, но как ему казалось, во сне на него обрушился ураган, и как он не старался убежать, он его постоянно настигал и .... Дальше затруднительно было сказать.

Именно поэтому он усилил южные ворота королевскими гвардейцами, которых по настоянию городского совета привлекали для усиления стражи. Сегодня новичкам гвардейцам не повезло, с ними следовал сам капитан Эскерт Жизве, человек древнего рода, но при этом достаточно простого в общении и не требующего именовать его полным родовым именем. К тому же с ними следовал и маг первой ступени посвящения Сферы Искажения.

Погруженный в свои мысли Декгит не заметил, каким взглядом его проводил капитан гвардейцев, который, несмотря на дружественные отношения, все же позволил себе проверить капитана Городской стражи, и знал о нем то, чего не мог знать ни кто другой. Наэттер Декгит кроме того что был талисманщиком, еще был и приверженцем древнего культа Сагги. А, как известно ревностно служащие этой богини наделялись недюженной интуицией, и, судя по всему сегодня, должно было произойти что-то действительно интересное.

Южные ворота уже полгода как имели не особо оживленный людской поток. До полудня не происходило ничего интересного. Пеших сканировал маг, на предмет ношения запрещенных талисманов, или, выискивая тех, кто носил в ауре метку беглеца, или другого мага имевшего посвящение сферам, запрещенным Королевским и Жреческим Эдиктом. Эскерт даже расслабился, возможно, что нервозность Декгита вызвана проблемами личного характера.

За весь день, маг первого посвящения Куец Эльзиер, ни разу так и не увидел хотя бы одного нарушителя, который бы требовал к себе его личного внимания, да собственно он уже в шестой раз участвовал в этом спектакле. Нет, конечно, первый день было интересно, все-таки, хоть какое-то разнообразие, в сравнении с тренировками, где раз по сто отрабатывается одно и то же заклинание, или удар мечем, надоедает, а тренера твердят, что нужно добиться эффекта, когда применение навыка происходит помимо сознания, но при этом адекватно сложившейся агрессивной обстановки. И именно поэтому когда он в первый день стоял на воротах, ему было действительно интересно, и даже более того, он получал удовольствие от осознания того, что сейчас он делает действительно полезное дело. Тогда он выявил двух беглых с черной меткой, как оказалось, они были из Мертвых Земель. Правда, этот факт не спас их от петли, все-таки первой волне было запрещено появляться во "внешних землях".

Но сейчас это уже превратилось в такую, же рутину, так что маг откровенно скучал, а судя по цвету аур его товарищей, не он один.

В полдень, привычно осматривая проезжающих, Эльзиер увидел тех, с кого начался самый сумасшедший день в его жизни.

Мужчина лет тридцати, и девушка лет двадцати, миниатюрная и внешне будто мышка, вся сжавшаяся будто пружина. Привычно расфокусировав зрение, не призывая силу Истока, Эльзиер взглянул на ауру, и тут же вздрогнул. Девушка, была вся оплетена серебристыми нитями, которые мало того что оплетали все центры силы, но и ко всему прочему, еще слились с некоторыми линиями, что говорило о подавлении воли и подчинении. Кто являлся ее хозяином, особого секрета не составляло, в ауре у мужчины были аналогичные нити, плетение которых отвечало требованиям так называемого контура контроля. Только через мгновение Эльзиер понял, что его так взволновало. Нет не тот факт, что он видел перед собою рабыню, это не является чем-то из ряда вон выходящим, его вывела из равновесия аура мужчины. Хаос, мешанина слоев, будто кто-то хорошенько их взбил, да еще и Дом любви и Дом страха были вообще разрушены, оставив лишь ошметки своих плетений.

Поражало еще и то, что какого бы то ни было дискомфорта, состояние тонких тел для мужчины не вызывало.

— На землях сиятельного короля Кхмет рабство запрещено, я вынужден потребовать от вас освободить эту девушку — на одном дыхании выпалил Эльфиер, стараясь по возможности привлечь внимание Стражи и гвардейцев.

Брови всадника поднялись удивленно, а во взгляде мелькнуло нечто, что как показалось магу, можно было интерпретировать как удивление человека увидевшего говорящую собаку. Равнодушный взгляд, скользящий по нему, вызывал оторопь, и разум впадал в некое подобие дремы. Именно поэтому ментальный приказ капитана гвардии об активации имевшихся артефактов был встречен магом с большой радостью.

Он чувствовал раскрывающиеся плетения, набирающие мощь и изменяющие самую кромку реальности, перекраивающие материю и тонкие энергии, чтобы потом по первому мысленному приказу своего носителя сокрушить врага, либо наоборот воздвигнуть не проницаемый щит.

Путник, только глазами, обвел стражников и гвардейцев, при этом сохраняя в своем взгляде пустоту, будто не он через мгновение мог рухнуть мертвым под копыта своей лошади. Магу показалось, что путник лишь принял к сведению, что сейчас против него могут применить сильнейшие боевые талисманы, как собственно и амулеты. Вот только ни какого страха в этом понимании не было, лишь констатация факта.

Маг вдруг понял, что вызвало оторопь во взгляде путника. В свое время, когда он был еще зеленым птенцом Феникса, и проходил обучение, его поместили в темную залу, лишенную всякого света, где даже измененное зрение не могло помочь что-либо увидеть. Тогда, сидя во мраке, ловя эхо собственного дыхания, а также сердцебиения, ему чудилось, что вокруг него не пустая зала Испытания, а бесконечные просторы чуждого и враждебного мира, где ворочаются твари, коих даже вообразить невозможно. Их присутствие нагоняло жуть, и до самых костей вгрызался в него ужас, что одна из тварей обратит на него внимание.

Примерно то же было и с глазами странного гостя. В его взгляде столь причудливым образом слились пустота, и нечто, что ворочалось, готовое в любой момент обратить свое внимание на него...

Нет, маг не испугался, но в, то же время он потерял всю свою уверенность в собственных силах. Трудно представить, что сегодня утром, поднявшись с постели, он думал, сколь скучный день предстоит ему, ведь кто может противиться воле мага, тем более представителя Древнего Ордена Феникса, за которым мощь Изначального Истока...

Примерно такое же чувство испытывал и капитан гвардейцев. Смешанное чувство тревоги, и в тоже время обреченности. Буд-то то что сейчас происходило, да и возможно будет происходить уже не зависело от него, а все они приговорены.

Годы тренировок, а главное горнило войны, прокатившиеся по королевству, стоявшему на пути переселенцев, позволили капитану не только приобрести не обходимые навыки, но также выработать то, что некоторые называют шестым чувством. Нет не провидческий дар, а умение предвидеть исходя из интуитивного анализа окружающей обстановки и событий.

Эскерт Жизве, видел то, что не видели улыбающиеся гвардейцы и стражники, предвкушающие веселое зрелище. Путник, булл не так прост, и даже не потому, что сохранял внешнее равнодушие, не смотря на то, что его взгляд скользил оценивающе по каждому из гвардейцев, его обмундированию, и не смотря даже на то, что Эскерт увидел замешательство во взгляде мага. Нет, все это было не важно, главным было то, что он увидел, что путник действительно равнодушен к окружающему его. На уровне интуиции он понял, что для него, путника, жизнь не имеет ценности, и не только окружающих людей, но самое главное своя... А это опаснее всего.

Эскерт, знал, что своей должностью, обязан той бойне, что произошла в первые месяцы появления Пустоши, когда тысячи напуганный людей начали свое переселение. И он знал, что, не смотря на те ожоги, причиненные, его душе, ужасами войны, когда все забыли о Протоколах. Когда даже простой крестьянин брал в руки вилы, но использовал их не как инструмент своего труда, а как оружие, он все-таки сохранил в себе любовь к жизни, умел радоваться каждому прожитому мгновению. Капитан гвардии даже допускал, что он стал больше ценить жизнь.

Но были и те, кто пройдя двухлетнюю войну, потеряли вкус жизни. В них более не осталось ничего, что делало бы их живыми, потому как для них жизнь, собственная жизнь, уже не имела значения.

Перед ним стоял, точнее, восседал в седле именно такой человек.

В следующее мгновение, путник подался вперед. Что-то шепнул на ухо спутнице, и толкнув сбросил ее на землю. Девушка, видимо не ожидавшая подобного, даже не попыталась сгруппироваться, и по этому рухнув, именно рухнув, упала на правую руку. Когда она, подняв голову села на земле, было видно, что рука не естественно вывернута.

И маг, и Эскерт сразу поняли, что это перелом.

Удивленно переводя, взгляд с путника на мага, девушка, была поражена не меньше чем окружающие. Многие уже готовились, к тому, что сейчас перед их глазами разыграется маленькое представление.

— Не я сковал ее цепями, и ни мне освобождать ее. Да и не умею — произнес путник, обводя взглядом присутствующих — Но если ты знаешь....— и его взгляд вцепился в мага — то действуй, и если снимешь их, то я признаю ее свободу.

Большинство присутствующих, поняло, что здесь и сейчас не будет привычных ругательств, как собственно и криков, о высокорожденности гостя, его правах, а также самом сладостном мгновении, когда этот высокородный, под тяжестью фактов, в виде пары дюжин боевых талисманов, отпустит девочку. Игра пошла по совершенно иным правилам...

Девушка, посидев мгновение, приняв для себя решение, сделала, то, что многих заставило вздрогнуть и уже более внимательно приглядеться к ней. Она здоровой рукой, обхватив руку ниже перелома, одним движением, резким, вправила кость.

Удивило отсутствие крика, который бы, наверное, вырвался из глотки каждого, присутствующего здесь.

Маг, посмотрел на девушку. В отличии о Эскерта, которому пришлось расфокусировать зрение, как бы смотря сквозь девушку, он мог в любой момент, прибегнуть к истоку. Легкое касание силы, и привычно дрогнувший мир, расцвел тысячами новых красок. Вновь прощупывание ауру девушки, и вновь одно и тоже, человек...

И уже в следующий миг, маг увидел, то, что было спрятано от взглядов ему подобных. Перед ним был не человек, точнее человек, но прошедший руки Химеролога. Опытного, наверное, даже в ранге Мастера. Маг видел, как в ауре раскрываются спрятанные пласты и объемы, отражая, задействуемые девушкой ресурсы, которые подстегивали заживление сломанной кости.

Если бы маг, был Химерологом, то его сегодняшнего уровня хватило бы чтобы понять, что перед ним сидит вампир, высший. И наверное это бы повергло его в еще больший шок.

Вся ситуация, казалась ему бредом, который нужно как-то урегулировать. По эдикту, девушка не являлась живым существом, и поэтому под Протокол короля Кхмет, он анне подпадала. А это значит, что он представитель древнейшего, если не считать Водную Лилию, ордена, должен принести извинения, прилюдно опозорив орден и ко всему прочему еще и гвардию Короля.

Это было не допустимо.

Эскерт в отличие от мага, не мог прибегнуть к заклинаниям расширяющим сферу восприятия, дополняющих используемые органы чувств, новыми, сотканными из тонких нитей сил. Он видел перед собой девушку, и как не пытался не смог разглядеть перед собой нелюдя...

Именно поэтому капитан гвардии ничего не предпринимал. Слишком много явного, но еще больше скрытого. Странная, слишком странная парочка, чтобы вмешиваться. Мало информации, да и окружающих хватает, не стражей и гвардейцев, а простых сельчан и горожан, которые шли в город, или из него, и сейчас жадно впитывали разыгравшееся действо. Если он прав, то могут пострадать те, чей покой, и чьи жизни они должны защищать. Если не прав, что ж, тогда, этот странный гость, отправится на каторгу...

— Сломай себе два пальца на левой руке — проговорил гость.

И тут же без всякой паузы, девушка исполнила его приказ. Аура наполнилась цветами боли, ярости и безнадежности.

Вокруг поднялся легкий гул. Кто-то смаковал произошедшее, но в большинстве своем люди были возмущены. Двое даже подались в перед, выходя на один уровень со стражами, понявших, что представление предстоит весьма и весьма неожиданное, незапланированное общей программой.

— Когда я досчитаю до десяти, повтори — глядя на девушку произнес чужак, и тут же начал свой отсчет — Раз, Два, Три... Она сильная, да и раны на ней заживают так же хорошо, как у оборотня.... Шесть, семь... У меня много времени и я могу стоять считать сколь угодно долго, а она — кивок в сторону девушки — будет вынуждена исполнять мой приказ... Восемь, девять... Я уже говорил, что не знаю как снимать "Оковы Души", но если вам хочется, то снимайте..... Десять.

Он смотрел на девушку, и все, с последним счетом посмотрели на нее. Многие надеялись, что она не исполнит приказ господина... Но она исполнила, несмотря на то, что все попыталась проигнорировать счет, замерев на мгновение, борясь с собственным телом. Хруст ломаемых пальцев, заставил вздрогнуть многих, а некоторых содрогнуться от отвращение.

Эскерт огляделся. Все смотрели на мага, который был растерянным, и было видно, пребывал в замешательстве.

Как разрешить не разрешимое? Ведь этот странный незнакомец не успокоится, он даже навязывает, чтобы его рабыню освободили, будто бы крича "Я тоже хочу, чтобы ее освободили! Освободи же, соблюдай протокол, о котором сам же и провозгласил". И маг, маг был в замешательстве.

— Да что с ним нянчится, на дыбу его — выкрикнули из толпы, которая уже разрослась.

— Восемь, девять — вторил толпе чужак, продолжая свой счет — Десять...

Чтобы успокоить толпу, Эскерт активировал один из талисманов. Легкое касание плетений рассудка присутствующих и напряжения спадает, эмоции стихают. Насколько он знал, плетения сейчас что-то вытворяли с кровью, успокаивая ее жар.

Маг же пребывал не просто в замешательстве, он был оглушен. "Оковы Душ", это ведь даже не уровень Мастеров, это Магистры, да и то не каждый. Работа не с плотью, где Оковы, вплавляются в гормональную и нервную систему, а с душой, точнее ее отражением Ка. Маг не был уверен в том, что даже сам Феникс, обладавший всей мощью Ордена, способный не просто черпать силу из Истока, а на краткий миг, ценою собственной жизни, пусть и с последующим возрождением, смог бы сорвать эти Оковы. Да и уровень, кто, ну кто может такое совершить.

Все планы, подбор заклинаний, которыми можно было бы сразить незнакомца, выдуло из головы мага. Теперь он понимал, почему так веет силой от чужака, он тоже маг, и возможно что не ниже Старших птенцов, а то и выше.

Приглядевшись к незнакомцу, маг вздрогнул, уже второй раз, он внутренне проклял себя. В ауре мужчины пылали, готовые превратиться в каналы три ключа к Истокам, Огонь, Вода и Земля.

Нет, это невозможно, если только... Да нет, из древних орденов, осталось только два Феникс, и Водная Лилия. Адепты двух орденов имеют один ключ, но со стороны, если не знать, этот ключь предстает в четырех образах.

Смерть, Жизнь, Огонь и Свет у Фениксов.

Жизнь, Вода, Древо и Смерть у Водной Лилии

— Я не смогу снять это заклинание, — маг отвернулся от чужака и посмотрел на Эскерта — Это уровень Феникса.

Тогда кто он?

— Я требую прекратить это — сделав шаг, произнес Эскерт, понимая, что если маг не принял решения сразу, то уже и не примет. Да и странные они, Фениксы. А стоять и молчать, он не мог, на него в отличии от окружающий талисман не действовал.

Будто насмехаясь над ним, незнакомец, походя, бросил " Я не знаю как?", и тут же начал отсчет заново. Эскерт понял, через мгновение, или чуть позже, здесь будет бойня. Почему же Декгит, не применит свой Жезл, не оживит големов, чтобы незнакомец, не только знал, но прочувствовал какая мощь за их спинами. Ну не может, он быть столь сильным, чтобы наплевать даже на город.

Эскерт не знал, что Декгит, тоже разрывается дилеммой, сомнениями. Впервые на его памяти, он не мог, отдать приказ големам ожить. Связь, тонкой паутинкой оплетшая всю крепостную стену, и подчиненная его приказам, сейчас двоилась и сбоилась, будто другой, более мощный Эквох, работал, сейчас взламывая возведенную защиту, стремясь перехватить тонкие нити власти. Тем более, этот кто-то работал именно от южных врат, откуда пришел отчет о странном незнакомце.

Да и из Гнезда Фениксов, пришло указание, нерыпаться, сидеть, на провокацию не отвечать, даже если на Южных воротах начнется штурм, ни в коем случае не предпринимать вообще ни каких действий. Вот и приходилось Декгиту сидеть и отслеживать события издалека, терзаемый предчувствием надвигающейся беды.

Маг всеже решился

— Я, капитан гвардии Трогона, Эскерт Жизве, требую прекратить это — с расстановкой произнес капитан гвардии, так как уже не мог смотреть на бедное лицо девушки.

Он не любил, когда девушки плачут, тем более от бессилия, что-либо изменить. Еще не много, и Эскерт ударит, он уже выбрал то, что наилучшим образом подойдет "Кольцо Саламандры". Вряд ли этот, сможет выдержать сжимающееся кольцо пламени, которое со сжатием усиливается, испаряя, а не плавя, камень, что уж говорить о плоти.

— А я, граф Мертвых Земель, Рагнос ас Аскор ис Дериус ис Демиус Вистур, буду распоряжаться со своей собственностью, как мне заблагорассудится. Не я первым заикнулся о свободе. Десять.... — звук хруста, и бедняжка не выдержав, застонала — Но я согласен с вашим желанием, и предлагаю вам освободить эту девушку. Коль удастся, что ж не буду жаловаться о лишении собственности. Десять...

Мороз от взгляда чужака, пробрал Эскерта до костей. На миг, из его взгляда ушло все, осталась место только смеющаяся пустота. Множество раз, слыша о смейщеся Пустоте, он, Эскерт, не мог понять, о чем говорят глупые бабы. Почему нужно молиться, о ребенке, когда его вынимают из кроватки. Зачем, ходить в Храм боги Шеонколар, которая защищает новорожденных не защищенных их кроваткой. Бред.

Сейчас же, глядя в глаза Чужака, он понял, что пустота умеет смеяться, и улыбка, много страшнее чем оскал ненависти. И если раньше Эскерт был в замешательстве, то сейчас он испугался, действительно испугался.

Кто-то не выдержал, шагнул в сторону незнакомца, вынимая меч. Кажется Хаон, один из старых, не первый год, служащий в гвардии. Эскерт хотел, отдать приказ, но внутри, что-то дрогнуло, а горло стиснул поднявшийся страх, ведь окликнуть, это выдать себя. А он не хотел бы чтобы Пустота, улыбающаяся, его заметила.

— Убей его — произнес незнакомец.

Кому он говорил, ни кто не понял, но девушка вдруг поплыла, размазываясь в движении. А в следующий миг девушка исчезла, возникнув за спиной Хаона. Меч возникший в ее руках, сверкал чистотой своего лезвия, а страж уже падал. Удар отсек ноги, ниже колен. Резкий поворот, и также размазанное движение, девушка отсекает голову. Не всю. От левой нижней части скулы, до верхней мочки правого уха. И опять меч чист.

И итоговый штрих. Руки взмывают ввысь, и клинок рассекает, колющим ударом позвоночник, по сути уже мертвого.

Движения слишком быстрые, для человека. Нелюдь. Эта истина доходит до всех.

Маг сбрасывает два заклинания. "Танец теней" и "Тяжесть Гор".

Эскерт активирует "Кольцо Саламандры".

Стража тянет мечи, а простой народ, отпрянув, хватается за защитные талисманы, и уже тянется к боевым.

Именно в этот момент, он решил вмешаться. Скрытый за плетениями Иллюзий и Морока, расплести которые смог ли бы не многие, а в пределах трех королевств вообще никто, он стер с ткани реальности, активированные плетений заклинаний мага и чар капитана гвардии. Легким дуновение "Пожирателя Чувств" и небрежно брошенным "Воплощающим Реальность" он добился того, что всякие чувства в людях и том, кого в прошлой жизни называли Чума, а родители дали имя Андрей, на миг потеряли всякий интерес к происходящему, им расхотелось делать, чтобы то ни было, ни говоря уже о драке. Продлись это состояние три дня, и все эти дни они бы стояли здесь, так как даже сесть, или лечь, им бы просто не пришло в голову.

Взглянув на виновника произошедшего и его рабыню, он усмехнувшись своим мыслям, продолжал свои порывистые движения, делая вид, что он спешит.

— Граф, прекратите истязать девушку, а также убирайтесь из королевства. Я знаю, вы едите в Школу Мистерии, что ж на площади Семи Камней имеется портал, который вас доставит по назначению. У вас час. Уходите.

Дождавшись когда девушка, взобравшись на лошадь, вместе со своим хозяином въедут во врата, и удалятся достаточно далеко, он мягко отдернул с себя капюшон.

Уже привычным движением стерев свои заклинания он прошел к умершему. Он знал, что сейчас к людям возвращаются чувства, желания, эмоции, переживания и все то, что делает живое живым. Также было очевидным, что они не решаться напасть на него, ведь даже просто повысить голос, и то побояться.

И действительно, первым чувством присутствующих был страх. Потом пришло не понимание, и только потом злость, что убийца ушел. Так вот просто, взял и уехал, особо даже не торопясь. А ведь они его и отпустили.

Странный маг, а тот факт, что новый гость маг, сомнений не вызывал, стоял над телом. Протянув руку, гость заставил тело Хаона воспарить, на уровень груди. Взяв из воздуха отсеченную ногу, он улыбнулся, вызвав еще большую злость у стражи и гвардии.

— Из вас ни когда не получится Старшего, если будете пренебрежительно относиться к тому, что окружает вас. Даже более того, вы так и останетесь птенцом. Не ленитесь наблюдать и делать выводы из увиденного. Он... — и гость сделал кивок в сторону ворот — не нарушил Протокол о невольных и воли лишенных. Будь вы внимательнее, и вы бы увидели, что она нелюдь. Будь вы внимательнее, и вы бы увидели пять ключей, к которым он мог обратиться. Будь вы внимательнее, и вы смогли бы понять, что его лучше пропустить, но обязательно доложить наверх. Но ... — гость повернулся к Куец Эльзиеру — вы проигнорировали все факты, лежащие на поверхности, увидеть которые хватило бы вашего уровня, и в итоге могла быть гора трупов, и еще одна пустошь. Но это такая мелочь по сравнению с тем, что было бы дальше... Такая мелочь...

Чем-то они были схожи эти два гостя. Оба были равнодушны, правда у первого была пустота в глазах, а этого в голосе. Но уже в следующий миг, отсеченная конечность, как собственно и вторая, и кровь на земле, и отсеченная часть черепа, почернели, скукожились, и ... исчезли. А у тела, ноги отрасли, а голова.... она ... вновь стала целой. И уже в следующий миг, падая на землю, Хаон открыл глаза, живой, но помнящий...

Гость исчез. Ни кто не знал его имени, но многие сделали для себя вывод, что сегодня они увидели одного из выживших, так называемых Древних, магов, что пережили тысячелетнюю войну. О таких встречах принято молчать.

Ди'стер ульсире — по смыслу переводится как "свернуть боевые талисманы"

Отступление второе: Феникс, Лилия и Змеиный Род

Мистерия

Город. Как и все города этого мира, был чист, тротуары для пешеходов были вымощены, а дорожки для верховых и карет, выложены огромными плитами. Не скажу точно, что за материал, с равной вероятностью может быть мрамор или гранит, для меня они все едины. Высадка деревьев, отделяя тротуар от дороги, пешеходов от верховых, даруя первым тень и свежесть.

Скамейки, урны для мусора, предусмотренные стоки. Если этот город имел ту же планировку подземелий, что и Гокхейм, то наверняка под этой дорогой, на глубине пяти метров был проложен тоннель, куда стекала вода с дороги во время ливней, а также вода из умывальных соседних домов.

Не сказать, что я нервничал, из-за произошедшего. У меня было странное чувство, хотелось развернуться, и вернувшись к воротам порвать того, окруженного змеями, ну и конечно же всех остальных... Что странного? А то, что этот человек по сути дела спас меня, ведь я бы уже не остановился, просто бы не смог, потому, что меня уже понесло....

Да и если честно равно хотелось вообще ничего не делать, вот так вот ехать и ни на что не обращать внимания.

Подавленная Гри, все же с интересом осматривала окружающее ее, при этом, не забывая оглаживать пальцы левой руки, которые недавно еще ломала.

Мне стало ее жалко. Нет не так, плевать мне было на ее чувства, я испытал сожаление, от того, что я мог лишиться своей вещи. К тому же я чувствовал исходящую от нее волну чувств, страх перед окружающим, недоумение увиденным, и самое главное это, пожалуй, неудовольствие, которое лучше всего отразили бы слова "Ну, почему Я?".

Не замечая, как спадает с меня, оцепенение и равнодушие, я все больше и больше погружался в чувственный мир Хески. И этот мир мне переставал нравиться все больше и больше. Я видел много чего, но первостепенного чувства выживания я не видел. Девушка не хотела умирать, и даже более того не имела в себе суицидальные наклонности, но при этом стремления выжить в ней также отсутствовало напрочь. А человек всегда должен стремиться выжить, пусть даже имея множество "Но", но при этом именно выжить, любой ценой, даже если для этого придется сотворить поступки, от которых станет тошно самому.

Когда все "если" удовлетворены, большинство людей будет стремиться выжить. В конкретном случае, телохранителя, который должен не просто обеспечить безопасность охраняемого, а даже более того в случае необходимости рискнуть своей жизнью. Если телохранитель не имеет стремления к жизни, то он просто закроет собой объект, и все. На хрен такой телохранитель нужен, ведь нужен такой, который не положит свою жизнь на алтарь безопасности, а создаст условия при которых, охраняемый избежит первоначальной опасности, но при этом не лишится и своего "цепного пса", профи по выживанию. В таких случаях даже допускается рискнуть здоровьем охраняемого, при этом обеспечив его максимальную выживаемость.

К сожалению, такими качествами моя Хески не была обременена. Она больше подходила к образу матроса закрывшего амбразуру пулемета. Молодец, но толку от этого мало. Вот сохрани он гранату, а не потрать в пустую, и тогда блиндаж был бы уничтожен, а он успел бы еще нашинковать многих и многих противников, спасая многих из тех, кто мог бы умереть от их рук.

Что-то нужно было делать? И я знал что именно. Надо было поделиться своей ненавистью, заставить ее ненавидеть, все равно кого, главное, что бы эта ненависть дала ей это желание жить.

В себя я пришел, из-за нарастающего шума, который шел сверху, и больше напоминал шум реактивного самолета. Я поднял голову. Все небо утопало в пламени, создавая ощущение, что я смотрю на океанскую гладь. Даже голова закружилась.

Я сжал пятками бока лошади, из-за чего она пошла быстрее, а сам продолжал смотреть, как разлившееся пламя, сначала дрогнув, будто простыня на ветру, начала закручиваться в воронку, центр которой вихрем начал спускаться вниз.

— А это и правда красиво — прошептала Хески.

— Что именно? — произнес я

— Полет Феникса... — емко, будто это должно было мне что-то сказать, произнесла она.

Но уточнять я не стал, а только проследил за тем, как конус воронки опустился в город, где-то в центре, и уже через секунду, по всему покрывалу пламени и света, прошла судорога, и оно начало втягиваться в основание воронки.

— Он был одним из величайших магов, но противостояние со Змеиным Родом обескровило Радужных Драконов, и тогда он разделил Орден, дав рождение Фениксу, своему старшему сыну, и Водной Лилии, своей любимейшей дочери. Говорили, что она была приемной. — Хески сделала паузу. — Сам он не пережил разделения. Отныне его сердце, это исток Феникса и исток Водной Лилии.

— Зачем он здесь? — я конечно не особо высокого мнения о себе, как о возможной причине того, что Феникс прибыл из-за меня, но чем черт не шутит.

— Тот маг... Он был окружен призрачными змеями, а это печать Змеиного Рода. К тому же он применил Отравляющего Души, а это их заклятье. Если потребуется Феникс откроет Огненную Бездну, выжигая все на сотни километров. Так уже было, тогда Феникс умер, столь велика была мощь призванная им... Из-за этого Фениксы поссорились с Саламандрами и Ангелами, орденами с которыми их связывала не только прошлое Фениксов, но и Радужных Драконов... — она повернула голову, будто желая посмотреть мне в глаза — Я вижу этот мир лишен того ужаса, что царил в мое время, но теперь видно вновь начнется Война Истока...

Я не удержался и улыбнулся, предвкушая ту бойню, что разразится в этом мире, сколько будет смертей, боли и мук. Это же так вкусно будет. Мне уже не надо будет пользовать эту жалкую человеческую плоть. Отпадет надобность в том, чтобы собрать возле себя воинов, мечами которых я создал бы новую империю Боли и Ужаса....

Мотнул головой. Стоп придурок, какая нахрен Империя Боли и Ужаса? Кто в ней согласится жить? Кто будет возделывать землю, выращивать скот? Нет, конечно, я, скорее всего, без пищи и обойдусь, вот только, быть одному одинешенькому, увольте. Конечно, одиночество мне нравится, но, как и мороженное, которое если жрать каждый день по десять кило, оно вскорости встанет поперек глотки. Так что вечное одиночество мне ненужно.

Придерживаемся первоначально поставленной цели... Первое выучится, стать не только физически сильным, и иметь всего один козырь в рукаве, да и тот не старшей карты, но обрести целую колоду старших козырей. Второе найти собачек, не таких как Хески, а благородных ублюдков, этаких самураев, честь и принципы которых определяются лишь верностью мне. Третье создать маленькое графство, и захватывать территории, расширяя свое влияние.

— Говоришь, он бессмертен?

— Его можно убить, но он возродится вновь. Мой... — она сделала паузу, и я почувствовал злорадство — учитель, говорил "Бессмертных не существует, просто чтобы убить некоторых, нужно знать, как это сделать", а как убить Феникса не знал ни кто...

Феникс. Мда, как много я не знаю об этом мире, и как много в нем тайн. А перейди я дорогу такому монстру, и чтобы он со мною сделал? Наверное раздавил бы, а учитывая то, что я вижу, раздавил бы походя...

Да и плевать, за то наверняка было бы весело.

+++

Площадь. Когда я выехал к ней, то не поверил своим глазам. Над мощенной камнем широкой площадью с фонтанами, в центре которых мерцали и искрились резные каменные врата, висел хрустальный купол. Он медленно покачивался, и вращался, вокруг своего центрального шпиля.

Множество граней, или высеченных, или же выращенных наростов, образовывало прекраснейшие фрески. Тут были и парящие драконы, испепеляющие города, и великаны поддерживающие небеса, и львы сцепившиеся друг с другом, а в центре всего этого великолепия фигура, скрытая черным балахоном и вместо лица резная маска, сплетенная из множества тонких нитей.

На мгновение я представил, какие ресурсы были затрачены на создание этой грандиозной сферы, да и тратилось для удержания ее в воздухе, и понял, что технически эту проблему не решить, только магия.

Интересно, если в нашем мире, легенды основаны на настоящем, то есть маги не больной бред, то почему они отказались и пошли по гребанному техногенному пути? Машины, компьютеры, все это не сможет создать подобное....

Ладно, хрен с ним, потом разберемся, пока надо сматываться, а то я так и не доберусь до Мистерии. Если Феникс враг тому магу, то он может заинтересоваться тем, почему тот вмешался, и тем самым помог мне... Я бы на месте Феникса, обязательно задал бы такой вопрос тому, кому помог мой враг.

Въехав на площадь, под свод сферы, я огляделся в поисках оператора. Теоретически оператором должен быть маг, причем не слабый. Сомневаюсь, что координация работы порталов такая простая вещь.

Справа через три фонтана от меня, прямо в центре мерцающих врат сидела закутанное в балахон бесполое нечто. То что это маг, и ежу понятно, и интереса у меня не вызвало, так как прямо по линии моего движения, группа людей весело переговаривалась, обсуждая нечто смешное. Интерес вызвало то, что он там делал? Зачем там сидеть?

Вывод прост, медитирует. От Черного, который очень интересовался всей этой бадьей, как-то слышал, что медитация, достижения состояния безмыслия, является одним из важных аспектов постижения своего Я, а также своей души.

Недолго думая, чтобы подтвердить свою догадку, а также позволить себя за сообразительность, я запустил преображение своих чувств. И тут же схлопотал по кумполу. Ощущение было, будто на голову выплеснули пару тонн ледяной воды, при этом под самым ухом врубили на пару тысяч децибел главный ударный барабан японских барабанщиков, плюс к этому, яркая вспышка радуги, будто у самого носа вспыхнуло новое солнце. Мне даже показалось, что я отключился, хотя так ли это трудно сказать, ведь связь событий я не терял.

Сразу же, как только я подвергся свето-шумовой атаки, я натянул поводья, даже слишком сильно, из-за чего лошадь поднялась на дыбы. Не удержавшись, я рухнул, увлекая за собой и Хески. Эта тварь тоже оказалась той еще сучкой. Не знаю как, но она приземлилась на ноги, прямо надо мною. Я не против, если бы она точно так расположилась, будь мы в постели, но в тех обстоятельствах, мне стало обидно. Видимо чувствуя мое состояние, Гри мгновенно выпрямившись, переступив через меня, и тут же рухнула на одно колено.

Резко, выбрасывая тело в вертикальное положение, я тут же потянул силу, закручивая ее в привычные спирали, обтекающие мои руки, формирующие лидеров. Две молнии, сорвались с моих рук, устремившись к лошади, разбрасывая вокруг сотни тонких щупов электрического разряда.

Со стороны это должно было выглядеть потрясающе. Человек, сгибает руки в локтях, между которыми начинают пробегать тонкие жгуты статики. Они расширяются, собираясь в огромное ядро заряда на ладонях, и потом человек резко как будто сбрасывает, протягивает руки вперед, а дальше по инерции следует разряд маленькой молнии, точнее два.

Лошадь даже не взбрыкнула. Ее бесшумно отбросило метра на четыре.

Из под лобья я огляделся. Гри стояла преклонив колено, от чего мне хотелось рявкнуть на нее, мол хрен ли раком тут расположилась, соси сука... Но, я понимал, что если бы она стояла на ногах, я бы ее наверное зашиб. В конце концов, прикопаться можно и к телеграфному столбу "Хер ли тут стоишь", а если б столб лежал "хули, лежишь, а не стоишь".

Посмотрел на магов. Два парня и три девушки, судя по внешнему виду от двадцати пяти до тридцати. Не смеются, лица напряженные, а глаза ощупывают меня, изучая, наверняка перебирая мою ауру, глядя в будущее, или ее вероятности. Последнее правда, скорее всего, маловероятно, и отмечено мною, из воспоминаний о творчестве моего соотечественника, кажется фантаста, или сказочника. Девушки побледнели, одна, подняв руку, сжала какой-то талисманчик на шее. Ну это понятно, скорее всего увидела мою ауру, которая если верить общественности не может иметь место быть у живых.

Я вновь перевел взгляд на лошадь. Не скажу, что я испытывал раскаянье, ну убил и убил. Но было обидно, все-таки не человек, а животина не разумная, лучше бы грохнул вон тех магов, или Гри. Я бы на верное тоже встал бы на дыбы, если мне удила начали бы рвать щеки и ломать зубы, из-за того, что седок, слишком сильно дернул вожжи. Хотя чего там скромничать, в землю бы втоптал. Да нехорошо как то получилось, даже слишком.

Подойдя к лошади, я присел, рядом, давясь запахом горелой плоти.

— Ты уж не обессудь — положив руку на шею туши, произнес я слова, которые как мне казалось, нужно произнести, ведь, повторюсь, это животинка, а не человек — рефлекс.... Славно ты мне служила, не скажу и слова в укор, а вот я был паршивым хозяином, так что в каком-то смысле это даже и хорошо, что ты умерла... отмучилась. Ну... будь здорова и не хворай....

Поднявшись, я обернулся. Гри уже стояла на ногах, развернувшись к приближающемуся магу, положив руки на рукояти своих мечей. Держа мага взглядом, она все же бросала на меня редкие косые взгляды, при этом поток ее чувств меня позабавил — недоумение, страх (девочка, ну, сколько можно бояться), и неудовольствие, даже раздражение.

Я быстрым, но не торопливым, шагом направился к Хески, поравнявшись с которой, как раз, когда маг приблизился метра на два.

— Возьми сумки. Еду и одежду можешь оставить.

— Да господин — проговорила Гри, склонив голову.

Я посмотрел ей в след. Хорошая фигура, да и движения мягкие. Что ни говори, а древние умели подбирать для себя игрушки, такими можно и полюбоваться. Вон, какими глазами ее провожает маг.

Дождавшись, когда он заметит, что я тоже провожаю Гри глазами, глядя на ее задницу, он чуть-чуть расслабился. Должен был сделать вывод, что я не видел его заинтересованности, и, следовательно, вести себя более уверенно, а не ждать подвоха от меня, за то, что он посмел глазеть на мою собственность. Еще мгновение удерживаем взгляд, и поворачиваемся к магу. Изображаем смущение, бегающие глазки, учащенное дыхание, одергиваем рукой куртку, незабываем про улыбку, незавершенную.

— Хороша — теперь улыбка развязная, — берегу бедняшку, она ведь сирота...

— Она нелюдь — голос приятный — хотя не спорю красива...

"Глазастенький. Это хорошо, как-нибудь, я тебе эти глазки вырву, а вместо них свинец залью — продолжая улыбаться, подумал я — Но потом, не сейчас".

— А вы не любите нелюдь?

— Нелюдь — он посмотрел на меня так, будто я начал вокруг него бегать и болтать своей елдой — создана для того, чтобы убивать людей.

— Я с вами согласен, и уж поверьте, я не говорил о постели. — повернувшись к присевшей у лошади Гри я продолжил — Говорил я об эстетике. Она красива, так же как и меч, рассекающий плоть, вскрывающий грудную клетку, рубящий кости и несущий смерть. Деструкцию если хотите....

Хески замерла, видимо почувствовала мой взгляд. Замершие руки на завязках, потянулись к рукоятям клинков. Она смотрела на лошадь, не решаясь обернуться, но уже через мгновение не удержавшись все же встала и развернувшись в полоборота повернулась к нам, и взглянула на меня. Я точно знал, что в этот миг я улыбаюсь, плотоядно, как хищник, смотрящий на свою жертву.

Меня понесло. Я пьянел, будто сейчас накачивался пивком среди друзей, с которыми можно и постебаться, весело, зло. И самое отвратительное не мог остановить это, не мог встряхнуться, и придти в себя.

— А у вас тут мило — я повернулся к магу — если б только вместо воды крови, вместо статуй распятия, колы, расчлененку, и вообще было бы чудненько.

Тяжелый взгляд. Вот за что я не люблю магов, так это за взгляд. Тяжелый и пронизывающий, так называемый Змеиный. Захотелось вскинуть руку, вцепившись ему в глотку, сжать до хруста и вырвать адамово яблоко, а потом, расхохотавшись преобразиться.

Я даже шагнул по пути преображения... и вновь меня нарыло, вспышка в глазах, там-там в ушах, по телу прошла легкая судорога боли.

Кто-то меня подхватил под локоть, так как меня закачало.

— Не стоит обращаться к Истоку — проговорил маг, подводя меня к фонтану, и усаживая меня на край — Слишком сильный поток сил, да и все это переплетено слишком тесно с божественной силой. Она уничтожит вас, сомнет...

Подняв глаза, я посмотрел на мага. Странно, он обеспокоен моим состоянием, хотя какое ему до меня дело? А мне какое дело, до его интереса?

Я перевел взгляд на Хески. Она продолжала ковыряться. Дура. Ведь чувствует, что я на гране, могу сорваться в любой момент, и тогда начнется бойня, в которой меня грохнут. Нет, это весело, пройтись по краю, как в русской рулетке, когда три патрона в барабане, и три гнезда пусты. А еще самый смак, когда лишь одно пустое. Я так игранул, лишь в первый раз. Вот тогда я помню, было, ощущение, так ощущение. Оргазм, и эйфория рядом не валялись. Вкус жизни после щелчка, когда пришло осознание, что вытянул один билет, с пометкой жизнь, стал столь сладок, что тогда я даже зажмурился.

— А чего не предупреждаете? Хотя бы таблички вывесили. — успокоиться, главное спокойствие.

— А к чему? Все в курсе.

— Я не в курсе!

— Ну, мир, только лишь вокруг вас, не вращается — в голос вплелись нотки насмешки — Куда вы хотите пройти?

— К Мистерии — я посмотрел на мага, потом опять перевел взгляд на Хески, она поднялась, и забросила на плечи две сумки. Мой кхопеш ей сильно мешал, но учитывая то, что сумки весили чуть больше полцентнера он не особо ее отягащал.

Видя это, я встал, и направился к ней. Подойдя, взял у нее одну сумку и меч. В сумке покопавшись, понял, что не та, и отдал ее Гри, взяв ту, в которой лежали "камни душ". Отсчитав десять камней, я передал их Хески, чтобы та передала их магу. Мне не хотелось ни с кем общаться, было скверное чувство, скребущихся кошек.

День выдался паршивым, и это факт. Первое конфликт у ворот, потом этот чертов Феникс, со своим полетом, ткнувший меня очередной раз в грязь собственного бессилия, будто я этого не знал, и этот маг, говоривший так, будто он моя мамочка. Однозначно надо быстрее рвать когти отсюда, и по быстрее.

Поседев на корточках, еще немного, я рывком поднялся, вскинув мешок на плечо, взял меч, и развернувшись направился к магу, который стоял перед лестницей ведущей к мерцающим вратам.

— Врата настроены — он посмотрел на меня, — проход стоит шесть душ...

— Оставьте себе — проговорил я — и давайте поторопимся, я спешу...

— Да конечно... — он шагнул назад — Прошу...

В этот же миг, как только он отступил, на спрятанный тонкой водной пленкой постамент, создавая впечатление, что он стоит на воде, ворота заискрились. В центре них, зажглось маленькое солнце, на подобие файербола, а потом, взрыв, вспышка радужно переливающегося северного сияния, заполнившего все пространство врат. И там, по ту сторону, была видна дорога. Обычная наезженная грунтовка.

Дальше на горизонте я разглядел шпили некоего строения, мало похожего на замок, просто башни, уходящие ввысь. Я недоверчиво посмотрел на мага, который тут же ответил мне улыбкой.

— Знаменитые башни Мистерии, они вздымаются ввысь на три километра. Благодаря им, земли этой школы защищены так, что даже врата, не рекомендуется, открывать ближе, чем на пятнадцать километров...

— Все так серьезно?! — прошептал я, переводя взгляд на открывшиеся врата.

— У каждого свои секреты, и он защищает их, как может, в меру своих сил...

"Спасибо" я говорить не стал, к чему, за все и так уплачено. Не оглядываясь, уточняя пойдет ли за мной Гри, я начал подниматься. Одиннадцать ступеней, они, что тут все на нечетных цифрах помешаны что ли, и вот я делаю шаг.

Ничего, ни каких ощущений, просто я стоял на мраморе, а теперь стою на земле, окруженный степью, и солнце, уже коснулось своим пузом горизонта. Рядом со мною встала Гри.

Для меня это было новым, я думал, что испытаю, хотя бы что-нибудь, а оказалось, что ничего, просто был там, а оказался здесь. Был бы физиком, предположил бы о каком-нибудь локальном пробое, а не о перемещении, телепортации, и прочей фигне.

Оглянувшись, я не увидел ту сторону, лишь продолжение дороги, и степь.

— Ну что ж, пойдем — проговорил я, кивнув в сторону башен.

И мы пошли, а я бы на ее месте сказал бы что-нибудь по поводу своих умственных способностей, из-за отсутствия которых мы остались без лошади. Правда тогда бы я, уже давно бегал бы с оторванной головой как курица, но вряд ли бы удержался, все равно бы сказал. Так что пришлось топать.

Протопали мы четыре часа, прежде чем, подошли к импровизированной оградке, и воротам.

+++

Живая ограда, из кустов, не более метра в высоту, и декоративные ворота, которые от любого плевка откроются, не говоря уже о таранном ударе. Но, подумав мгновение, я предположил, что гении не рождаются в единственном экземпляре, а потому наверняка здесь, если и не повторили защиту оазиса, то по-крайней мере додумались до своего решения.

Уже через мгновение, я смотрел по особенному, и то, что я видел, не вселяло особой уверенности. Если бы я умел бояться, наверное, посидел бы, а так, ну да, поднимается ввысь стена, из сплетенных змей, по которым ползают тысячи тараканов, скорпионов и сороконожек. Ну, барражирует по этой импровизированной стене, китайские драконы. Так ведь, вон птичка перелетела, точнее, пролетела сквозь все это, и ни чего. Что значит, все это лишь для устрашения, а также по-настоящему опасные сюрпризы кроются глубже, чем может разглядеть посвященный моего уровня (я имею в виде знания).

— Что скажешь? — повернулся я к Хески, все-таки предположительно боец армии, должен что-то знать.

Она огляделась, причем, судя по взгляду, смотрела туже конструкцию, которую я видел.

— Стандартные формы предупреждения и устрашения от дураков — подумав, добавила — На втором слое сторожевые заклятия, они же связаны с дублирующими структурами седьмого слоя. На третьем и четвертом стандартные заклятия щитов. Половина мне неизвестна, но принцип у них мне знаком — "Зеркало"...

— Ты ответь коротко. Если войдем, нас грохнут, или нет?

— Нас не тронут, я так думаю... В мое время, если не хотели видеть гостей, то вывешивали соответствующие предупреждения...

— Тогда пошли..

И я толкнул воротину, которая с легкостью раскрылась. Как не печально, но первые несколько десятков секунд, что мы находились уже за оградой, я все ждал удара. Любого. Но, так и не дождавшись, я шагнул дальше по дороге.

Наверное, у меня заторможенное мышление? Я только сейчас понял, что последние три часа, мы топали в потемках. Солнце закатилось за горизонт, и я как подобает ленивой чушке, тут же довел чувства, до нужной кондиции, чтобы, не напрягаясь, видеть, куда я ставлю свою ножку. А это опасно, частичное преображение, хоть первоначально и не заметно, но отнимает нервных сил, а из-за этого могу ведь и сорваться, эксперименты я проводил, и результат мне особо не понравился. Не люблю я быть сторонним наблюдателем, как мое тело беснуется.

— Свет наколдовать можешь?

Вместо ответа, вокруг Хески разлился мягкий молочный свет, который не отбрасывал тень, обволакивая собою каждый предмет. И хотя сразу было понятно, что центром света является Гри, она не была при этом его источником, светился сам воздух.

— Да ты у нас сюрпрайз однако?

Поняла ли она мой юмор, неизвестно, однако идти стало проще, да и нервное состояние мое останется в нормальном положении, то есть нейтрально неизвестное.

Протопав еще два часа, мы подошли к первому домику. Домик как домик, стандартная конструкция, красный и белый кирпич, маленькая лужайка, деревца, беседки, в общем, стандарт этого мира. Все аккуратно, красиво, и слюняво.

— Доброе утро...

Это произнес мужчина, четь старше сорока. Он поднялся со скамьи, от ближайшего домика, и направился в нашу сторону. Я пригляделся к нему, и понял первую вещь, передомною человек уверенный в себе. Во-вторых, так всегда двигаются люди, готовые применить силу, и готовые получить по кумполу. Не знаю изюминку такой походки, но она есть, и взгляд не определяющий. В-третьих, не стоит с ним ссориться. Последнее я определил для себя. Я пришел сюда учиться, постигать природу магии, и себя самого. Увеличить свою колоду козырей максимально, чтобы потом можно было тягаться с сильными мира сего...

— Мы вас ждали. Правда я не думал, что вы так долго будете добираться. В основном люди предпочитают, ночь отдыхать, а не идти по дороге — он улыбнулся — хотя при такой рабыне можно и пешком пройтись. Хотя я бы развлекся иначе... — и он мне подмигнул — ну да вы, наверное, устали, так что особо не буду вас отвлекать, задам только стандартные вопросы. Вы не против?

— Нет?

— Цель вашего прихода?

Прежде чем ответить я вспомнил анекдот про наркомана на таможне. "Цель вашего прилета?" "Приход", "Цель прихода?", "Улет?". Но будем серьезными, а то опять не пойми как начну пьянеть... ходьба конечно полезна, но если быть честным то я устал.

— Учиться!

— Прекрасно. Теперь следуйте за мною — и он повернувшись пошел по аллее — И какую дисциплину желаете постигать?

— Если честно, то я плохо знаком с имеющимися дисциплинами, но хотелось бы что-нибудь из предмета изучающего основу всех дисциплин, боевку, и желательно демонологию, можно еще некромантию?

— Уточните последний вопрос, что именно вас интересует...

— Ну как же зомби, призраки, энергия смерти? — первое пришедшее на ум, и это было связано больше с трепом, который несли мои одноклассники обсуждая игры.

— Тогда не некромантия, а некромагия, это две разные дисциплины... — Он на мгновение погрузился в раздумье — Пожалуй, вам придется заниматься по индивидуальному графику, выбрав что-нибудь из основ. Лично я советовал бы вам выбрать Дисциплину Демонолога... И уже оперируя программой занятий, добавить дополнительные курсы по интересующим вас дисциплинам... К тому же демонология имеет сильный базовый курс по истории, и главное всем остальным дисциплинам. Правда при выпуске у вас возникнет много проблем, так как сейчас демонологи не в почете...

Он говорил, и дальше, но первое самое главное, меня принимают. Второе, меня не обманули, у них есть факультет демонологии, а значит, я изучу себя, узнаю, на что способно мое демоническое тело, какие хранит секреты. В третьи, я хочу спать...

— Потерпите не много, тут осталось метров сто... — перехватив мой взгляд, он улыбнулся — опыт юноша, я знаю, какого вам. Да и ваша подруга, вон как к вам присосалась, большая часть учащихся, даже старшеклассников, уже бы валялись и храпели бы, если конечно нашли бы в себе сил храпеть. Кстати, а не желаете ли продать свою пассию...

Он замолчал, а я лишь пройдя в молчании, метров двадцать, понял, что он сказал.

— Она не продается. Досталась слишком тяжело, отдавать за просто так не хочется.

— Ну, я могу предложить очень много.

— А вы кто? — нормально, прусь не известно с кем, неизвестно куда, изнасилует еще — И почему меня принимают, без всяких там собеседований, экзаменов, испытаний, клятв...

— Вау, как много слов! — притворно удивленно вскидывая руки, воскликнул он — Начну с последнего... Мы не проводим испытаний, экзаменов, так как в них нет необходимости. Собеседование же вы прошли только, что, оно началось вопросом "зачем вы сюда пришли?" и закончилось вашим ответом. — сделав секундную паузу, он улыбнувшись мне и подмигнув продолжил — Я же профессор Химерологической дисциплины Авеатас, и встречаю вас, лишь потому, что с вами следует удивительное существо. Большей частью это высший вампир, правда, реанимированный, то бишь живой. Немножко, в девушке присутствует, и кровь Драконов Времени. Если не ошибусь, а осмотр поверхностный, то тело было не просто реанимировано, но и еще изменено, ему добавили нечто. В итоге, я даже затрудняюсь, сказать, что же это за существо. Поэтому вас встречаю я, а не кто-то из второго круга обучения.

— Понятно.

— Насчет продажи прошу подумать, но настаивать не буду...

— Профессор, буду откровенен с вами. — я шагнул назад, и поймав левой рукой за плечи Гри притянул ее к себе — Найду способ снять эти чертовы Оковы Душ — в этот момент я внимательно смотрел на его реакцию, которой оказалось ноль — Женюсь на ней. Я когда ее в той пещере увидел, понял ОНА. Три года искал способ пробудить ее. Помню — взгляд, о нем нужно позаботиться, чтобы он был влюбленным, так что давай представь себе поле заставленное распятиями, но которых висят тысячи людей, корчащихся от боли, и которым вороны выклевывают внутренности и глаза, ляпота — как она очнулась. Не обманул старый пердун, червь сработал как надо. Я ей прямо там, признался в любви, и попросил стать моей женой... А оказалось — так забываем распятия, вспоминаем солнечный пляж, купающихся сучек, вот выскакивает тигр, и всех.... стоп, нам нужно грустное что-нибудь, они все купаются, радуются, в общем обыденность — что при пробуждении, эти чертовы оковы наложились на нее и меня... Вот сниму оковы, тогда повторно предложу...

Я смотрел на профессора, а он переводил взгляд с меня на Гри. Поднял руку, поскреб подбородок, потом кивнул своим мыслям, после чего развернулся и направился дольше.

— А вы далеко пойдете... Мало, кто умеет так искажать действительность в словах, при этом сохранять чистые, по-детски откровенные глаза. Но меня это позабавило... И вы подумайте юноша, подумайте... А пока запомните главную вещь... В мистерии учителя не вмешиваются в жизнь учеников. Вы учитесь так, как вы желаете, вы живете, так как желаете, делаете то, что желаете. И Мистерия, не несет ответственность, если вы не усвоив тот или иной материал, погибните при прохождении практики по изученному материалу. Мистерии все равно как будут протекать конфликты с другими учениками, даже если конфликт закончится для той или иной стороны фатально. В данном случае Мистерия лишь гарантирует, что вторая сторона будет наказана, если не будет исполнено правило равности, то бишь, вы не можете толпой атаковать одного, но если вы в одиночку поддадитесь провокации, то Мистерия не будет вмешиваться. В дуэлях, а любой конфликт произошедший на территории Мистерии приравнивается к таковым, запрещается использовать талисманы третьей группы, и амулеты четвертого уровня силы. Для ознакомления с остальными правилами Мистерии у вас остается ровно неделя...

— Так что...

— Мы пришли. — остановившись у трехэтажного коттеджа, он развернулся лицом к нему, картинно воздевая руки продекларировал — Это ваш дом, — и уже более серьезно, повернув голову к нам добавил — завтра к вам пришлют распорядителя. У вас был вопрос...

— То есть убивать мне можно? — я не верил, что он ответит да, но из того, что я услышал, выходило именно это...

— Ну, убивать нежелательно, но если это произойдет, при этом вы соблюдите все правила дуэльного кодекса, то "Победителю слава, Проигравшему Смерть" — и он улыбнулся.

Мне даже на мгновение показалось, что я встретил родственную душу.

— А теперь располагайтесь, он в полном вашем расположении. — Слегка склонив голову в поклоне, он повернулся, чтобы удалиться, а потом, сделав вид, будто вспомнил что-то повернувшись, спросил — Вы ведь понимаете, что обучение недешево, и может обойтись вам в двадцать тысяч?

— Деньги не проблема.

— Ну, вот и славно. Отдыхайте.

И только после этого он развернулся и направился по аллее.

+++

Мы вошли в коттедж, просторная зала, сразу же заполнилась легким дневным светом, который исходил от светящегося шара, весящего под потолком. Объемные кожаные диваны и кресла, резные деревянные столы и стулья, ковры с глубоким ворсом, шкаф, тянущийся вдоль всей стены, и заставленный посудой, зазывая приглашали поселиться, без всякого промедления.

Разувшись, по-старой привычки, которую из меня не смогла изжить даже жизнь в Пустоши, и, бросив сумку у порога, я обошел домик. Пять спален, шесть туалетов, три ванны, одна кухня и это только на втором этаже. На первом, зала, совмещенная с прихожей, столовая на семь персон, библиотека, три туалета, и одна ванная-бассейн. Плюс тренажерный зал, с различными снарядами, которые я не знал как уж и использовать.

Домик был потрясающим, и я сомневался, что только я в нем буду жить, наверняка кого-то другого подселят. Нет, других.

— Дом экранирован. — оглядев это великолепие проговорила Гри, — Любое воздействие до второго порядка, не выйдет за пределы этих стен.

Я посмотрел на нее. Красивая, точеная фигурка, костюм. Внутреннее напряжение, вызванное разговором о ее продаже, сейчас ее отпускало, и она старалась выслужиться передо мною. Чувствуя, ее нежелание сменять хозяина, к которому она уже привыкла, на нового, который наверняка ее станет резать на кусочки.

Возникла желание, прямо сейчас повалить ее на пол, и сорвать одежду, инсценируя изнасилование. Посмотреть, как она себя поведет, будет ли сопротивляться, до последнего, постарается ли, убить меня, или же сдастся сразу? Но потом вспомнил об Оковах. Даже если она и захочет сопротивляться, вряд ли у нее получится что-то вразумительное, до определенного этапа, наверное, и постарается по сопротивляться, а потом просто успокоится и расслабится.

— Ладно, сейчас раздевайся, и иди, принимай ванну...

Дальше я поперхнулся словами. Гри начала расшнуровывать верхнюю одежду, паралельно распоясывая штаны. И хотя она делала это не торопясь, все же я ощущал ее поспешность. А эмоциональный фон, ее фон, стал огорченный и затухающим, будто депрессия.

— Стоп. — прошипел я, сквозь пробуждающуюся в мне злобу — Ты че делаешь?

— Раздеваюсь. — непонимающе глядя на меня, проговорила она — Как вы и приказали!

— Послушай, ну не здесь же! Иди в комнату, выбери себе спальню. Достань из мешка чистую одежду, раз уж не оставила ее у лошади. Сними эту, обмотайся в простынь, кажется, я видел там постельное белье. Потом, если хочешь сходить в большую ванную, спускайся и иди туда. Потом спать. Или ты че думаешь, я тебя сейчас тут разложу и трахать буду?

— Ну был приказ? — она вся сжалась внутренне.

— Это был просто совет. Спать надо, на улице уже светать скоро начнет. И запомни на будущее, ты для меня не женщина, а мясо, как собственно и все вокруг. Придет время, я всех вас схарчаю, потому как вкусно кушать я люблю. Ну, тебя не трону, своих не трогаю, не обессудь принцип такой. Но для меня нет разницы, болтается между ног у тебя что-то или нет. Одна дырка между ног, или две. Длинные волосы или короткие... — я распалился, да так что, даже не обратил внимание на возникшее в ее эмоциональном фоне стыда, смущения, а внешне она даже покраснела — Мне плевать большие у тебя сиськи, или твоя грудь доска. Плевать, как ты любишь трахаться, и вообще трахалась ли когда-нибудь. Откупорил ли тебя кто-нибудь. — Я подошел к ней, и, глядя в глаза, произнес, разделяя предлоги — Ты-Мя-Со. Потенциальная пища, а пища меня не возбуждает.

Я перевел дыхание и продолжил.

— Запомни раз и навсегда. Я не собираюсь тебя трахать, вообще ни когда. Ты не получишь от меня подобного приказа, даже если мне потребуется тебя подложить под кого-нибудь, решу такую проблему иначе, потому что ты моя. Так что если любишь потрахаться, можешь забыть про это, тебе придется ублажать себя самой, или партнера подыскивать самой. Я не собираюсь это делать за тебя. — дышит чаще, эмоциональная сфера просто ураган, ей хочется что-то возразить, даже закричать, но держится, боится, что станет еще хуже — И если хочешь, в конце концов нормально жить рядом со мною, учись различать, когда я действительно отдаю приказ, а когда лишь констатирую факт необходимости. — понимая, что декларировать можно до бесконечности, и немного подмяв по контроль злость, я решил закругляться — Если не хочешь принимать, ванну дело твое. Пока ты мне не нужна, и можешь делать, что хочешь...

Шагнув ближе, и правой рукой, резко, почти ударив, и огласив залу ударом пощечины, схватил ее за шею, приблизил к себе, заставив встать на цыпочки, прохрипел в лицо.

— Еще нечто подобное и я убью тебя. И так не знаю, какого хрена послушал Налига, и пробудил тебя. Насчет секса, можешь расслабиться, максимум что потребую, от тебя станцевать для меня, да и то одетой. Женское голое тело отвратно, как собственно и мужское, и только в одежде оно обретает свою красоту и грацию. — отпустив ее шею и слегка оттолкнув от себя я развернулся, стараясь успокоить себя — Запомни еще кое-что. Ты моя, внутренний круг. И потому на будущее, если я потеряю над собой контроль, и применю к тебе силу, даже просто замахнусь на тебя, сделай все, чтобы успеть произнести Алабан. Даже если придется меня калечить, ломать руки, ребра, ноги. Разрешаю. Нет, я приказываю.

Я направился к лестнице, чувствуя себя паршиво. Хески, может и, не желая того, сильно разозлила меня, при этом приведя меня в ту степень злости, которая рождается во мне от осознания факта непонимания.

— А что такое Алабан? — она стояла и смотрела в пол, не решаясь поднять в глаза. Я отвернулся, глядя на нее, я чувствовал себя еще хуже. Не думал, что человек может испытывать такие чувства. Нужно учиться закрываться от ее эмоций, причем срочно.

— Кличка собаки. Когда ее произносят, я, ... в общем, я успокаиваюсь. Мы ведь, тоже как животные, команда, соответственная реакция.

Она хотела, что-то сказать еще, но смолчала.

Войдя в спальню и не раздеваясь, я рухнул на кровать. Странно, в запале раздраженности, я признал Хески человеком внутреннего круга, это все равно, что признать кого-то другом. Об этом стоило подумать. И если мои построения верны, то Налиг не виноват в выборе, так или иначе, я бы выбрал ее. Необходимо разобраться, сказал ли я о внутреннем круге для красного словца, или же действительно считаю ее таковой. Если это действительно так, то лучше ее удавить, мне одной Олли хватает.

Интересно как она там...

+++

В дверь постучали. Потом неслышно, открылась дверь, и в комнату скользнула Гри. Она была одета в тот же костюм, только от него приятно пахло свежестью, видимо она его выстирала.

— Чего надо? — открыв глаза и смотря в потолок, спросил я.

— Распорядитель пришел.

— Скажи, что сейчас спущусь.

Сев в постели, я огляделся. Так как я проспал в одежде, не разуваясь и раздеваясь, то и отдохнувшим я себя не чувствовал.

— Уют, а на хрена тебе уют — прошептал я — Уют это безопасность, а безопасности быть не может в принципе. Так что собери свои сопли, сожми волю в кулак, посади зверя на цепь, и улыбайся.

С последним словом я улыбнулся окну, максимально разводя уголки губ. Этакая вынужденно-веселая улыбка, которой очень хорошо умел улыбаться Николас Кейдж в фильме "Без Лица".

Встав, направился в ванну. Первым делом необходимо привести себя в порядок, потому как всюду и везде, встречают по одежке. А мы хотим произвести соответствующе хорошее доброе впечатление.

После этого привел свою одежду в относительный порядок. И только после этого спустился вниз.

— Добрый день уважаемый — сразу с еще окончательно даже не спустившись проговорил я, радушно разводя руки в приветствии и улыбаясь нормальной улыбкой — Мне говорили, что ученичество у вас это настоящее испытание, но глядя на это великолепие, мне кажется, что обучение будет просто какой-нибудь былиной. Надеюсь, что это не так?

— Конечно, нет. Эти удобства, мелочь. — и тут же поправляясь проговорил — Приятная не спорю, благотворно влияющая на самочувствие студиозов, а значит повышающая их внутренний комфорт. Для истинных магов, сотворение этого жилища, всего лишь дело одного слова. Строим не мы, а элементали...

— Ну что ж, тогда, пожалуй, я не разочарован. Школа где заботятся о своих учениках редкость, по крайней мере мне так говорили. — потом посмотрев на стоял, я сделал вид что задумался, а что бы в ауре появилось соответствующее изменение, так на всякий случай, я попытался вспомнить нечто из своей прошлой памяти, что-нибудь из возраста трех лет — Жаль у нас не было времени, чтобы приготовиться к вашему приходу. Как говориться в гашем доме мышь с голодухи повесилась.

— Ничего страшного! В конце концов, я сюда не угощаться прибыл.

— Тогда, наверное, начнем оформление всех документов.

Распорядитель улыбнулся и усевшись в кресло, поставил возле себя удобный портфельчик, из которого тут же были извлечены бумаги, пирамидка, и хрустальный шарик, размером с куриное яйцо.

— Набор у нас уже заканчивается, так что работы много. — будто извиняясь за что-то проговорил он.

— А я-то думал, что я прибуду в самой середине обучающего процесса.

— Набор происходит каждые четыре месяца. Текучка знаете ли... И так, на какой факультет вы хотите записаться?

— А какие есть? — и, повернувшись к Гри, которая стояла позади меня, я кивнул ей на кресло — Не раздражай...

— У нас очень большой выбор направлений... — проговорил он, следя глазами как Гри пройдя плавной походной к креслу и уселась в него — Но всего существует три факультета, у нас, знаете ли своя градация Искусства. Кафедра Истоков, на нее зачисляются студиозы изучающие Источники. То есть для работы с реальностью используется сила Источников. Выбор очень широк, кроме, разумеется, Древних. Также на данной кафедре представлены как Закатная школа, так и школа Восхода... Вторая Кафедра — Сущностная, не так популярна, как первая. Студиозы этой кафедры оперируют реальностью апосредственно, то есть через некие сущности, не работая напрямую с плетением реальности. Третья Кафедра, Эго. Здесь студиоз учится изменять реальность не оперируя плетениями, либо же используя некие сущности, он учится управлять реальностью посредством своего желания. — улыбнувшись своим мыслям, он печально добавил — за последние тридцать лет, эта Кафедра пустует. Ни кто не желает тратить десять лет своей жизни, чтобы по их истечению научиться лишь первому порядку воздействия на реальность.

— Меня интересует демонология? — у меня было желание спросить у этого человека, кстати, а как его зовут, — А также боевая магия, и некромагия...

— Как интересно! — он аж оживился — Знаете, некромагия, демонология сами по себе дисциплины боевого толка, так как носят деструктивный характер, да и работа с энергиями низкой частоты, тоже несет свой отпечаток.

— Это проблема?

— Нет, что вы! Правда изучение демонологии повлечет ряд проблем, для вас конечно. Во-первых, Демонология сейчас запрещена, а потому демонологам нет работы, да и охота на них ведется некоторыми рыцарскимиорденами, которые нетерпимо относятся к этим удивительным сущностям. Да и Светочи, официально заявили, что они не признают ни каких норм покровительства для демонологов. У их королевы, знаете ли, была скверная история с демоном.

— Ничего меня это не коснется.

— Что ж, тогда я запишу вас на Кафедру Сущностей, факультет демонологии. Хотите изучать Некромагию, как сущностное искусство, или же работу с плетениями...

— Давайте первое. Не будем смешивать молоко с водкой...

— Есть еще пожелание?

Я смотрел на него. Есть ли у меня еще желание, что-либо изучать. Конечно, есть, но я не потяну, ведь не знаю сколько сопутствующей информации мне придется усваивать. Так что достаточно этого. Остальное будем изучать в свободном поиске.

— Разъясните мне правила межличностных взаимоотношений? — спросил я. — вчера общаясь с вашим коллегой, я понял, что он регулируется дуэльным кодексом. Но у меня имеются сомнения.

— Это так. Исключения только преподавательский состав Мистерии, стража и персонал обслуги. Любые взаимоотношения между студиозами регулируются в основном дуэльным кодексом. Каких либо исключений, либо применение особых условий протокола не предусмотрено. Вы знакомы с Дуэльным кодексом?

— По-сути я жил по нему. В пустоши другого Протокола нет. Есть ли какие-нибудь особые уставы, которые мне необходимо знать?

— Мистерия не возвращает денег, в случае если вы решите прервать обучение. Мистерия не несет ответственности в случае вашей смерти. Единственное исключение прямая агрессия от Преподавателя. В этих случаях в действие вступает Дуэльный кодекс. Мистерия не отслеживает вашу успеваемость, а потому если вы не будете усваивать материал с необходимой скоростью, высока вероятность что на практическом занятии оно для вас окажется фатальным. Вы несете прямую ответственность за действия вашей рабыни, ее проступки, это ваши проступки. Так же должен вас поставить в известность, что рабство большинством воспринимается как варварский обычай, и возможно, что уже с первых дней своего пребывания здесь вы встретите негативное, а в редких случаях и крайне агрессивное отношение к себе. Вам разрешается посещать лекции, но запрещается посещение практик, иных дисциплин, не относящихся к вашим. — на миг он замолчал, прикидывая, чтобы еще мне выдать, но видимо решив что достаточно он коротко закончил — Это пожалуй все.

— Спасибо. И сколько же я должен за обучение...

— Полный курс первого круга обучения шестнадцать тысяч золотом.

Я посмотрел на Гри. Глядя на нее, постарался соотнести затраты и предполагаемые дивиденды, полученные от этого обучения. Получалось, что затраты немного превышают итоговый результат. Но, сейчас, я был готов выложить сумму вдвое больше, лишь бы узнать о том, каким демоном я стал, и на что я способен кроме преображения.

— Ну что же я согласен — запустив руку за пазуху, я вытащил за цепочку два банковских жетона. — Надеюсь, вы принимаете чеки...

— А почему мы должны их не принять?

— Ну как же? А вдруг подделка?

— Ректорат Мистерии, да и ряд остальных магов конечно очень искусны в магии, но не настолько, чтобы превзойти магию Ордена Первожрецов... — улыбаясь, произнес он.

Как же вы мне со своими орденами осточертели ублюдки. Содрать бы с этого лица кожу, вместе с улыбкой.

— Ну, вот и славно... — проговорил я, оформляя необходимые документы, для снятия нужной суммы.

Подождав когда я закончу, и, приняв у меня необходимые документы, распорядитель, имя которого я так и не узнал, сложил все обратно в портфель, и поднявшись радушно улыбаясь попрощался.

— Что скажешь? — произнес я, дождавшись, когда Гри закроет за гостем дверь и вернется, в свое кресло.

— Он голем, создан для...

— Мне плевать, кто он? — перебил ее я, хотя с этим утверждением я слукавил — для меня обратного пути не будет. Если я сорвусь и начну убивать, то остановиться уже не получится, а под боком живут маги, не те недоучки, что попадались мне до сегодняшнего дня, а матерые звери. Они разотрут меня в пыль, походя и не напрягаясь.

— Я буду защищать вас до последнего. — холодно ответила она.

— Спасибо! — серьезно, не изображая каких-либо издевок, произнес я — Ты владеешь магией?

— Только в том объеме, который мне достался от основ.

— Это как?

— Я умею скользить по течениям времени, как это умели делать драконы, Умею извлекать силу из крови, управлять животными, ходить сквозь стены и использовать зеркала как коридоры. Коридорами также умею делать глубокие тени. Могу проникать в сны. Это досталось мне от вампиров...

— Ты не поняла. Можешь вот так? — и чтобы не говорить много слов, я раскрыл ладонь, создавая файербол.

— Не знаю...

— Что ж, честно. — она ждала очередного взрыва, я чувствовал как она вся сжалась внутренне — А бой на мечах? Ты же умеешь обращаться со своими клинками?

— Да! — уверенно, и главное не чувствуется в этой в ней самомнения.

— Будешь меня учить! А сама, тоже учись, на занятия со мною ходить будешь, так что постигай дисциплины также как и я. Это просьба, а не приказ. — подумав мгновение я все же решил уточнить — У меня большие планы на будущее, поэтому если хочешь выжить, постарайся увеличить свои знания о магии и уровень владения ею раз эдак в -ять.

Глядя на стол, я все думал, стоит ли ей говорить, чтобы вела себя тише, все-таки ее проступки это мои косяки, и судить будут меня, а не ее. Если раб украл, или убил, то к нему претензий ни у протокола ни у закона не будет. Претензии предъявят мне, рабовладельцу.

Ладно, сама разберется.

— Ты отдохнула?

— Я? — не ожидая такого вопроса, переспросила она — Не совсем, я голодна...

— Сейчас сходим и купим продуктов. Надо будет найти — я уже почувствовал ее жалость, я чего-то недопонял, но все же продолжил — служанку, я не хочу, чтобы ты занималась уборкой, готовкой и прочей фигней. А теперь поясни, где я ошибся, да так что ты злишся на меня.

— Я не злюсь! — тут же вскинув голову, почти выкрикнула Гри — Просто... я была обращена в вампира, а потом мое тело реанимировали, оживили, вернули к прежним процессам жизнедеятельности, сохранив правда нечто, что оставило мне прежние силы, как собственно и недостаток. Всего один...

— Не надо много слов. Конкретно...

— Мне нужна кровь... Ее отсутствие не смертельно, но действует угнетающе. Я не отдыхаю полноценно, начинается бессонница, я не могу сконцентрироваться, мысли.... они... в общем тяжело думать...

Вампиры, существа, относящиеся к категории нежити. Проще говоря, они не живые, а значит и смерть над ними не властвует. Только несмерть... то есть, их нельзя убить оружием которое не является живым.

Правда есть один нюанс. Вампирам, чтобы остаться в этом мире, и не скатиться на Грань, где Нежизнь и Несмерть являются нормой, нужно пить кровь, субстанцию несущую им силу, и будто якорь привязывающая к этому миру, где нежизнь существовать не может.

— Моя кровь подойдет?

— Не знаю. — вспышка, даже взрыв удивления — кровь демонов ядовита... но.... вы не демон...

— Черт... — прошептал я, и не выдержав поднимаясь на ноги, схватил стоящий передо мною стол, подкинув его, отправил в к противоположной стене.

Гребаный закон подлости, только решишь одну проблему, тут же нарисовывается две других, да так нарисовываются что хрен сотрешь.

Не люблю не разрешимые ситуации. Будь в городе, я бы поймал прохожего, и вырвав ему глотку, нацедил бы кувшин крови, а сейчас приоритет уже не тот, здесь я для достижения цели, и реализации. С другой стороны, если все-таки мое подсознание признало ее как человека внутреннего круга (и я не оговорился), я должен решить эту проблему.

Травить ее через силу, нельзя. Если кровь действительно яд, то она умрет, а я не могу позволить этому произойти. Так что...

— Тогда мы будем искать и специфический товар. Пошли...

На улице было солнечно, яркая погода. По аллеям ходили мужчины и женщины, причем возрастная группа была столь обширная, разве что не было подростков и детей. Оглядевшись по сторонам, я решил идти в центр этого поселения.

Назвать это скопище домишек, с ухоженными аллеями, широкими посадками деревьев, медитативных беседок, выполненных в различных стилях, городом язык не поворачивался.

Я помнил, то чувство серости и убогости, мертвенности наших городов, я помнил ту свежесть и легкость, которую имели города этого мира, но при этом и у них всеже сохранялась мертвенность камня.

Здесь же этого не было. Создавалось впечатление облагороженного леса, среди которого на чистых от деревьях полянках возведены домики.

Единственный диссонанс, это люди. Каждый пойманный взгляд, каждый встречный, смотрел на меня заинтересованно-враждебно. Я чувствовал как меня провожают взглядом, тяжелым, словно грозовые тучи, мне даже начало казаться, что за моей спиной шепчутся.

— Уважаемый — резко повернувшись к проходившему мимо меня мужчине, я задал вопрос — Не поможете с ориентироваться в окружающей меня обстановки?

— Если это в моих силах конечно

— Я прибыл вчера, и еще не со всем разобрался. Меня интересует в первую очередь, где можно приобрести еду, и по возможности нанять служанку? Ну и, конечно же хотелось бы разобраться с вопросами образовательного процесса, где, что, когда?

— Ну, в Мистерии, хватает таверн, а также имеется три рынка, где можно закупать продукты. Правда, они расположены не удачно. Мясной, в паре кварталов отсюда, овощной в Северной зоне Мистерии, и есть еще рабочий, там происходит найм слуг. — он как и любой человек активно сопровождал свой монолог жестикуляцией — Но я советую вам закупать продукты через таверны, их в Мистерии хватает. Вот с наймом вам придется идти аж в центр, на площадь Скрижалей.

— А скажите, как называется это поселение?

— Как? — удивление, будто я спросил, откуда берутся дети — Мистерия!!! Вы из далека?

— Из Пустоши

— А, ну тогда понятно — мне кажется, что я даже услышал в его голосе нотки снисходительности — Мистерия, юноша, это целый поселок. Внешний круг, это дома, предоставляемые Ректоратом студиозам, их ведь возводят духи земли, так что особой проблемы их возведения нет. Среднее кольцо, административные здания, и центральный Комплекс — аудитории и лаборатории. — Он повернулся и указал на шпиль башни, уходящий ввысь. Эти башни и формируют внутренний комплекс.

— Спасибо... — как интересно у них тут все устроено. А до центра, судя по башням метров пятьсот, не меньше, это пешкодралом минут пятнадцать. Неплохо, очень даже неплохо, и повернувшись к Гри, бодричком произнес — Ну потопали.

Я непростительно ошибся, топать пришлось полчаса... Гри несказать, чтобы было плохо, но она мне напомнила моего одноклассника, после бурного выпускного. Тогда он также плелся, не шел, а именно плелся, жадными глазами выискивая колонку. Да тогда у нас тот еще был сушняк. Но мне казалось не это странным, а то, что жажда доставшаяся ей от нежити пробудилась так внезапно. Я вообще сомневался, что эта жажда случайна, наверняка те кто сотворил ее, был способен удалить этот дефект, но по какой-то причине этого не сделал.

— Тебе подойдет любая кровь?

— Нет. Только человеческая...

— И как часто ты должна пить?

— Не знаю, но не менее одного литра в неделю...желательно чаще... но это если не использовать силу... совсем не использовать...

Я остановился. А спустя секунду, мы уже сошли с аллеи, на газон. Скрывшись среди разросшихся деревьев, я прижал Гри к стволу дерева.

— Раз в неделю?

— Да...

— Не используя силу?

— Да...

— Это, ходить сквозь стены, использовать тени, как порталы, быстро двигаться...

— Да-да...

Я смотрел на нее, и не понимал, то ли я чего-то не понимал, то ли Хески ошибалась.

— Мы с тобой уже чуть меньше недели в пути. Точнее пять дней... это шестой. За это время, ты несколько раз демонстрировала свои вампирские возможности. Да и регенерация, наверняка, тоже из той же оперы...

— Мне так говорили...

— Плевать... Только ответь, почему, ты не испытывала жажду раньше, а именно сейчас. Расход силы ведь большой, огромный прямо таки... Или расход силы происходит иначе...

— Я не знаю... я не химеролог...

— Ты ведь наверняка задумывалась над тем, почему так...

— Я думала, но слишком много противоречий...

— Говори.

— У демонов существует сложная иерархия подчинения. Когда низший демон, находит хозяина, и приносит ему клятву, то они связываются нитью подчинения. Таким образом, Хозяин усиливает, поднимая статус своего слуги, а слуга, усиливает своего Хозяина. Не намного, но когда таких слуг много, то каждая капелька, сливается в Океан. По сути, Оковы Души, аналогичны этой связи, хотя мне не говорили, что они будут работать так же, выполняя функцию не только подчинения, но и проводить силу, которая истекает от вас ко мне, питая меня... Но это не возможно...

— Почему?

— Вы не демон!!! Я пахну полынью... После того, как мастера изменили мое тело, после чего я стала пахнуть полынью, меня поместили в призывную комнату. Вызвали демона, низшего. Он умирал три часа, но так и не смог подойти ко мне. Высший продержался сутки, но ему было очень плохо. Его плоть будто кислотами разъедало, он не мог "дышать" силой. Он атаковал, и его рассекли Плетью Хаоса. Потом призвали Лорда. Как только он был призван, то тут же почувствовал меня и закрылся. Атаковать меня он просто не успел, на него натравили низших, падальщиков Бездны...

— А что Плеть...

— Бой с Лордом мог привести к тому, что Дворец был бы уничтожен... Лорды слишком могущественны, чтобы сходится с ними в прямом конфликте, тем более, когда они нескованны ритуалом призыва...

— Понятно, дальше...

— Вы не реагируете на меня, вы не закрываетесь, "дышите" силой, поглощая ее. Даже более того, запах возбуждает вас, будоражит силу, заставляет ее заворачиваться вихрем, вокруг вас... я помню... Вы не демон, вы... нечто...

— Тогда ... — я улыбнулся, глядя на нее — пей ...

И тут же вытащив из-за спины Кхопешь, тут же по кромке лезвия рассек запястье. Она попыталась отойти, но рывок за одежду, и Гри вновь прижата к стволу. Рассеченную кисть прижимаю к ее рту, размыкая сжатые губы...

Я чувствовал бурю эмоций, радость, возбуждение, сладостное предвкушение и страх, море страха, буквально ужас. А потом она начала глотать, вонзив свои зубы в рану. А я смотрел на это зрелище, и ощущал поднимающееся возбуждение, эмоциональный шторм, который даже описать невозможно.

— Эй, все нормально — парень, молодой, чувствую его беспокойство, страх и в тоже время необходимость вмешаться — Вам помочь?

Гри отстраняется. Гласа блестят, но не от слез, блеск специфический, и каждый мужчина, который не ставит приоритет своего удовольствия, выше удовольствия партнерши, знает этот взор. А эти мастера не дураки, привязав удовольствие с поглощением крови, они могли запросто добиться того, что Хески, сами рвались бы в бой, лишь бы опять хлебнуть крови.

Развернувшись я посмотрел на парня. Невысокий, худощавый, одет в одежду из хорошего материала. Справа на поясе приторочен меч. Сзади мнется девушка, чем-то похожа на парнишку, возможно сестра. Дворянин? Или просто богатый горожанин?

— Все нормально — спокойным, почти ледяным голосом проговорил я

И тут я заметил его. Он подошел и преобнял девчушку за плечи. Подросток пятнадцати лет, но вот взгляд, совершенно не подростковый. Этот парень убивал... Однозначно, я видел кровь его противников на нем самом, и при этом, кровь не несла гнилостного запаха, эта кровь была чистая. Все поединки были поединками чести.

— Дорквен — видя мой взгляд, представился подросток — граф Примкор.

— Рагнос, граф Мертвой Земли — в ответ представился я — Мы знакомы?

Меня буквально тянуло к это подростку. Нет не как к сексуальному объекту, это было некое родство, и потом я чувствовал что он мне знаком, только не мог понять откуда.

— Возможно — и он опустил руку на свой меч. Проследив взглядом за его рукой, я увидел классический меч, вот только он был изготовлен из кости, так же как мой Кхопешь. И точно также он был покрыт рунами — только я вас не помню, возможно, вы были прежде, или после.

Да верно, время в Пустоши выкидывает такие выкрутасы, что я мог придти после того как юноша ушел из оазиса, но более вероятнее, что он побывал у другого племени... Но почему мне кажется, что я должен вырвать ему глотку, рассечь плоть, отсекая голову, ломая ему хребет. И ведь нет желания, я именно должен это сделать. И где я уже слышал его имя?

— Пойдем Травур — девушка потянула своего Дорквена по аллее, не расцепляя полуобьятия.

Умница, видимо что-то почувствовала.

— Вам ...

— Травур! — вновь позвола девушка.

Он посмотрел на Гри, сидящую у корней дерева, и парящую в эйфории. Перевел взгляд на меня, и приняв решение, двинулся по аллее вслед своим друзьям.

— Вот любишь ты лезть не в свои дела — недовольно произнесла девушка

— Брось, может быть девушке нужна была помощь?

— Она рабыня! — в голосе презрение, вот только милая я чувствую в нем и сочувствие — Ты ей ни как не поможешь.

— Да ну — парень оглянулся, не знаю, знал ли он, что я слышу их, своим измененным слухом, уж больно было интересно, о чем они говорят...

— У нее сковывающее заклятие, я ни когда не видела такого, это не банальные "Сеть" и "Ошейник", нечто высокого уровня...

— А ты что молчишь....

— Этот парень опасен!!!

— Обычное быдло высокородное... Ненавижу таких... — видимо тебя девочка сильно обидели.

— Нет, у него меч племен Пустошей, причем рунный, а такой может носить только хозяин... И... есть в нем еще что-то. Я бы лично против него не рискнул выйти в круг...

Дуэльный круг, значит, не показалось, и паренек участвовал в дуэлях, вот откуда кровь, чистая и не замутненная.

— Хозяин — Гри шепотом позвала меня, и обычным слухом этот шепот я бы не услышал...

Развернувшись, я направился к дереву. Присев рядом, заглянул ей в глаза, для чего пришлось закинуть ей голову, и поднять веко. Расширившийся зрачок, полностью закрывавший радужку, сейчас уменьшался. Блеск глаз спрятался в глубине черноты.

— Ты как?

— Прекрасно. Теперь я знаю, что такое рай...

Пришлось влепить ей пощечину, она удивленно взглянула на меня. Пришлось повторить...

— Это был не рай... Сюрприз от твоих создателей... чтобы подобные тебе не просто шли в бой, а рвались туда...

— Нет... Я и раньше пила кровь, но такого взрыва силы... Мир изменился, чувства, я .... Я видела силу, чувствовала эмоции людей, растений, носикомых... радость от цветочного нектара, от поглощения мягкой плоти гусиницы, полет птицы, счастье быть любимой, и исполнять свой долг.... Я видела, тысячи миров, водопады, леса, поля, трудящихся людей, и такая радость, будто она предсмертна... Будто умирающий радуется последнему мигу...

Она опустила взгляд, и будто впервые рассматривала свои руки и пальцы.

— Я была права, и не права одновременно, вы не демон... — произнесла она, и смотрела на меня так, будто перед малолетней фанаткой стоял ее кумир — Вы Бог...

— Я ... Боги это милосердие и сострадание...

— Да, но и боги могут Гневаться, и в гневе своем они страшнее демонов...

— Дура — я схватил ее за шею, и уже прямо в лицо прохрипел — Я тот, кто я есть, но я не бог. Запомни это... И ни когда не называй меня Богом...

Отпустив ее, я встал. Глядя на нее, ко мне пришло понимание, что получил еще ряд проблем. Гри перестала тихо меня ненавидеть, и даже страх изменился.... Черт меня дернул напоить ее своей кровью. Зачем?

— Вставай, у нас слишком много дел... — добавив к своим словам пинок, пусть видят какое я ничтожество.

+++

Я нанял двух служанок и слугу. Одна должна была следить за чистотой, вторая готовить еду, ну а дедок, должен был обеспечить, чтобы дом, где я поселился, всегда был полон продуктами питания...

Правда пришлось запретить ему стричь газон, и деревья. Я предпочитаю естественную красоту природы, а не подправленную человеком.

В поселке Мистерии оказалось кроме домиков для учащихся, и таверн, где можно было гульнуть, или просто перекусить, были еще и магазинчики, продающие редкие товары, которые требовались магам в начале своего пути. Правда в основном эти магазинчики, пользовались популярностью у алхимиков, лекарей, некромагов и демонологов.

Именно в таком магазинчике я сделал заказ на два литра свежей, человеческой, крови, которую отныне мне доставляли каждую неделю. Поставка на первый квартал обошлась мне в тысячу золотых, плюс к этому различные траты, привели к тому, что у меня осталось на руках всего чуть больше тысячи...

Все время меня настораживало то, что я прибыл почти в начале набора учеников, меня даже не успокоило уверение распорядителя, так что я провел собственное расследование. И уже через три дня, я знал, что Мистерия действительно проводит набор каждые четыре месяца, то есть три раза в год, при этом четверть пришедших обучаться гибнет в первые четыре месяца. А потом ученикам уже не до конфликтов, по сути три четверти времени суток заняты тренингами и лекциями. Да и некоторое равновесие устанавливается, так как многие объединяются в группы, по социальному, или же предметному признаку, то есть факультет. Но вот до того, как люди притрутся друг к другу, дуэли часты, а если в дуэли участвуют лица из дворян, то такие дуэли со смертельным исходом.

Я для себя давно уяснил, что одной из причин, того, что этот мир малонаселен, а я этим вопросом интересовался, ведь мною не было встречено ни одного поселения численность которого была бы свыше пятидесяти тысяч, это радикальность решения проблем. Здесь, было нормой лишить жизни того, кто оскорбил тебя, или лишил тебя имущества против твоей воли. Жизнь не была признана высшей ценностью, она была ценность для каждого, и этот каждый должен сам определить, насколько она ценна.

Хески начинала откровенно меня злить. После той кормежки, она изменила ко мне отношение. Если раньше в ее эмоциональном фоне постоянно присутствовало нечто сродни неприязни, страх и отчуждение... Сейчас же, зарождалось обожание, на костяке уважения и подобия страха, странного страха... И меня это начинало раздражать.

Аукнулось и фраза о том, что рабство Хески будет воспринято в штыки. Действительно, многие смотрели на меня как на человека, вылезшего из выгребной ямы, а те не многие, кто сначала пытался завести со мною приятельские отношения, тут же остывали, и становились холодными айсбергами. В то же время на Хески смотрели жалостливо, пару раз видел, как ей предлагали разорвать "ошейник". Были, правда и другие, но пока они на рожон не лезли. Гри сказала, что ряд групп испытывает ко мне сильную неприязнь, вызванную тем, что я имею рабыню, а в силу ряда обстоятельств они не могут позволить себе такое же, хотя и рады бы.

За день до начала занятий, и в день окончания набора, мне принесли шкатулку, в которой лежало три конверта. В них были карты внутреннего круга Мистерии, расположение аудиторий, лекционных и практических залов, медитативных домов, а также, самое важное расписание занятий...

Первый день, и я прихватив с собою Хески, отправился на лекцию... В тот день должно было быть две лекции. В течении месяца программа занятий была убогой, две или три лекции, одна практика, и все остальное время студиозы предоставлены самому себе.

Нас собрали в общем зале, который был обычным без всяких вычурностей, украшений, только камень и дерево. Так как я пришел, одним из первых, то имел большой выбор мест, но решил, что лезть на камчатку не стоит, так что расположился на первом круге.

Когда зал заполнился, неспешной походкой, последним вошел мужчина лет тридцати, одетый в черный толи костюм, толи халат. В общем, то помесь, с низкими полами, рукавами скрывающие костяшки кисти, без карманов и пуговиц.

Поднявшись, на сцену, он оглядел присутствующих, останавливая свой взгляд на каждом. Когда он посмотрел на меня, мне даже показалось, что уголки его рта дрогнули, будто он внутренне улыбнулся. Лишь через минуту он заговорил.

— Я Эстен Гериш Хассол, буду знакомить вас с азами искусства магии. И для начала я расскажу кто же есть вы Всего в мире есть два типа людей, точнее три, но третий слишком малочислен. Первый, пусть ремесленников, путь науки. Можно много говорить, о том, чем занимается ремесленник, но это не ответит на вопрос "Кто такой ремесленник?". Ремесленник в первую очередь, этот тот кто подчиняется. Ремесленник подчиняется законам бытия, и уже в рамках этих законов, подстроившись под них, он изменяет окружающую реальность. Мир ремесленника строго логичен, упорядочен и предполагает такое понятие как "невозможно".

Оглядев зал, выдерживая длинную паузу, Эстен Гериш продолжил:

— Если брать численно, то девять из десяти, всех рождающихся — ремесленники. Это соотношение верно и в отношении вас. Вы подчинитесь законам бытия, и ни когда не сможете выйти за их пределы. Для магии вы бесполезны, по той простой причине, что это не ваш путь... Но не отчаивайтесь, это ошибка скоро будет устранена, так как мало кто из вас проживет достаточно долго, максимум лет десять.

Вторая категория. — маленькая пауза, придавшая следующему слову больше значимости, и заставившая всю аудиторию напрячься — Маг. Маг не подчиняется, он подчиняет законы бытия. Подчиняет реальность, Подчиняет окружающих. Маг, по свое сути Господин, а все что вокруг него, лишь слуги. Если ремесленник, взаимодействует с реальностью в установленных творцом рамках, то маг, их игнорирует и устанавливает свои законы, свои пределы и границы, выгодные ему, и только ему.

Именно поэтому маги всегда были одиночками. Именно по этой причине в свое время было создано так много орденов, которые в последующем были уничтожены. Собственно и из-за желания контролировать окружающее, подчинять, а не подчиняться, среди магов так много конфликтов. Встречаясь, маги либо расходятся мирно, это когда один маг признает силу другого и уступает, пока уступает, либо же проливается кровь, что происходит чаще, поскольку ни один из нас, Истинных Магов, не привык подчиняться.

Лишь каждый десятый, маг. Если вы принадлежите к магам, то вас можно назвать Истинным, и вы добьетесь больших высот в этом искусстве... — Эстен Гериш улыбнулся и добавил — если только вас не убьют на дуэли, или же вы не умрете при прохождении практикума.

Теперь коснемся самой магии, точнее обще...

— Простите учитель — раздался мягкий голос с задних рядах, — но вы говорили о третьем типе.

Эстен вглядывался в нахала не долго, а потом улыбнулся, так мягко, что если бы не его глаза, я бы подумал, что предо мною нянюшка, которая рада своему воспитаннику.

— Жрец. Эти люди не подчиняются миру, но и не стремятся к подчинению окружающего. Они смиряются с окружающим и собою, принимая бытие таким, какое оно есть. В этом их сила и их слабость, поскольку они лишены устремлений, живя в гармонии с этим миром, признавая себя частью его, и от этого обретая невиданное для мага могущества, а для ремесленника не возможные знания.

В истории мира, насчитывается лишь несколько магов, которые по своему характеру принадлежали к жрецам, и это были величайшие маги, с могуществом которых не сравнился ни кто, ни до них, ни после.

— Но как, же их тогда убили? — одновременно прозвучало несколько голосов.

— Ни как. Убийство, есть лишение человека жизни, против его воли этого. На каком-то этапе жизненного пути Маг-жрец, просто переставал защищаться, и наносить ответный удар, так что когда к нему приходил убийца, то он просто принимал смерть из его рук, уходя из жизни добровольно. Так сказать, уступая место под небом, добровольно.

Но мы отвлеклись, и поэтому я возвращаюсь к общей теме. Каждый из вас пришел, сюда имея свое представление об этом искусстве. Да и трудно не иметь этого мнения, когда вы с каждым днем сталкиваетесь с ним, некоторые даже жили на орденских землях, а кое-кто имел удовольствие стать учебным пособием для отработки навыков боевых магиков. Но... забудьте все, что вы знали о магии, выкиньте весь этот мусор, который вы выдумали, намечтали, подобрали на вашем жизненном пути. Магия, это не возможность изменять реальность усилием воли, это не умение изменять реальность усилием мысли, слова или жеста, это не умение управлять энергиями, их плотностью, направлением и формой, это даже не путь познания. Магия это Искусство — удивительно, но все сидели и внимательно слушали, хотя пару раз оглядываясь я увидел на лицах некоторых снисходительную усмешку — потому как Магия это инструмент Души, в то время как ремесло, есть инструмент Разума. Можно конечно сказать, что Магия это пусть возвышения, совершенствования, познания, но так ли это? Я знаю множество примеров, среди своих коллег, когда маг, добившись небывалых высот в магии, но при этом так и остался обычным быдлом, обуреваемый страстями, желаниями, инстинктами, чувствами... И я знаю, ремесленников, которые не имели и малой только того, что имел маг, но при этом, они обладали богатейшей духовностью, они властвовали над своими желаниями, страстями, инстинктами, они решали как им жить, а не быдло живущее в них. И тогда как первый прозябал, второй творил...

Запомните, Магия лишь инструмент, и то, как вы им воспользуетесь, зависит только от вас. Ни кто кроме вас не сможет определить ваше место в этой вселенной, ни кто другой... только вы... все чего вы добьетесь, будет только вашими достижениями... Не говорите что вы не сделали, скажи те мне что вы сделали и я скажу, что вы есть на самом деле.

Эстен Гериш поднял левую руку, и в его ладони зажглось маленькое солнце. Не банальный файербол, а настоящее солнце в миниатюре.

— Вы можете создать заклинания такой мощи, что они будут обращать королевства в пустыни, лишая жизни многих тысяч человек. Но можете также создать заклинание, которое напоит миллионы жаждущих, и накормит столько, же голодных. Все будет зависеть только от вас. Но, уж лучше сделать, чем, ничего не делать. — Он сжал ладонь и солнце потухло — Лучше уничтожить миллионы, чем прозябать в лени. Лучше накормить голодных, чем прозябать в лени. — каждая фраза, как вбиваемый гвоздь, заставлял окружающих внутренне содрогнуться. Мужик явно владел голосом, так играть интонациями, черт я почти завидовал.

— В этом храме Искусства, именуемого Мистерией, вас будут учить разным ее аспектом. Подобно скульптору, художнику, ювелиру, архитектору и многим другим, маг имеет великое множество инструментов для воплощения искусства в жизнь. Некоторые из вас будут работать с энергиями реальности, используя лишь собственную силу, силу слов, жестов, силу высвобождаемую из различных ритуалов, и смешения различных веществ. Другие, будут посвящены Источнику, сердцу, которое станет в ваших руках инструментом, которым вы будете ваять свою собственную реальность. Третьи пойдут иным путем, и подобно ремесленникам подчинят себе могущественных духов и демонов, ангелов и божков, которые будут воплощать их волю.

У Искусства множества граней. Даже обычный разбор школы истоков, показывает это, причем показывает куда более явственнее, чем другие примеры. На сегодняшний день, да и в дне вчерашнем существовало три школы истоков.

Первая Школа, или Школа Заката, характеризуется жестким ограничением применения силы Источника, которому посвящен маг. Если вы посвящены Огню, то ваш удел манипулирование огнем, если воздуху, то только воздух, и так далее. Как вы понимаете Закатная школа, дает грубый инструмент работы с Исскуством, и для более полного раскрытия своего мастерства, своего гения, вам потребуется пройти долгий путь. Вам нужно будет научиться мыслить нестандартно, вам придется взглянуть на мир не туннельно. В конце концов, вам придется выйти за рамки общепринятого восприятия мира, так сказать раздвинуть грани мира, находить нестандартные решения имеющихся задач. — Эстен Гериш вновь поднял руку, и в этот раз вокруг кисти возникло огненная аура. — Простейший пример, требующий нестандартного воззрения на решение имевшейся проблемы.

Как маг, посвященный Истоку Воды, может создать пламя? Ответ "ни как", был принципиально не верен. Вода не есть противопоставление огню, и так же как сухой хворост, она способна гореть, нужно лишь знать, как ее заставить полыхать.

Гериш, поднял правую руку и вокруг нее заискрились сотни искр, вспыхивающих и тут же гаснущих. И вот в его ладони шарик, упругий шар из воды, переливающийся отражениями искрящегося хоровода маленьких солнц.

— В огне рождается вода, а вода может дать жизнь жару пламени, превратившись в маленькое солнце. Воздух — и тут же за его спиной прямо из воздуха, возникла каменная глыба, сильно смахивающая на гранит — может исторгнуть камень. А земля способна стать ветром.

Стоящий перед сценой каменный постамент, вдруг начал уменьшатся в размерах, таять. И тут же по зале подул легкий ветер, набирающий силу. А потом все закончилось. И Эстен Гериш вновь стоял на сцене, сцепив руки перед собою.

— Не инструмент определяет мастерство, запомните это, и возможно когда-нибудь я услышу ваше имя среди имен мастеров.

Теперь коснемся школы Восхода. Эта школа отличается тем, что для нее, Исток всего лишь источник силы, которой можно наполнить любое заклинание. Это дает большой простор в работе с энергиями, оперирование реальностью, более обширно, но при этом существуют и свои ограничения. У этой школы сила которую дает Исток, инертна. Ее очень трудно заставить взаимодействовать с иными, отличными от нее силами. Если в закатной школе сила легко поддается управлению, то в Школе Восхода вам придется прилагать значительные усилия чтобы ею наполнить свое заклинание, и заставить работать так как надо, так как вы этого хотите.

К тому же чего таиться, в боевой схеме, всплывает еще один огромный недостаток. Так, для примера, если взять двух абсолютно идентичных магов, которые равны в силе, возрасте, опыте, имеющихся в запасе заклинаний, и даже более того Источник, пусть это будет Огонь. Ну, а разница пусть заключается в том, что они родом из разных королевств. Кто же победит при конфликте? При этом акцентирую внимание и на том, что все возможные щиты они подняли!

Эстен замолчал. вопросительно оглядывая аудиторию. Длилось это до тех пор, пока кто-то не догадался, что он действительно спрашивает аудиторию, а не произнес риторический вопрос.

— Тот, кто вложит больше сил в удар?

— Тот, кто будет лучше работать с потоками силы?

— Тот, у кого Исток будет давать больше силы?

— Тот, кто пережил больше боев?

— Тот, кто быстрее?

Зал взорвался хором разноголосицы. Не знаю как преподаватель, но лично я различил лишь те, которые прозвучали прямо у меня под ухом. Те кто стремился, чтобы Эстен их заметил, перебирали вариации примерно минуту, а потом Гериш поднял руку, и установилась мертвая тишина.

— Победит тот, кто первым нанесет удар! Несмотря на то, что Источники подобны они различны, а значит, поднятые щиты защищают лишь против тех Истоков от которых они созданы защищать. Вот два файербола — и перед ним возникли два вращающихся шарика огня — они абсолютно идентичны, и даже если вы сложите их плетения, то отличия между их структурами вы не найдете. Отличие одно — сила, которая наполняет эти плетения. И именно поэтому один из файерболов будет остановлен этой стеной — и Эстена окружила искрящаяся стена пламени — а другой пройдет сквозь нее, даже незаметлив ее присутствия, будто вода, проходит сквозь сито.

Если вы вдруг найдете мага, который пробудился после трехсотлетнего сна, и мага дня сегодняшнего, который будет состоять в том же ордене, то вы увидите, что Исток у двух этих магов различен. Истоки школы Восхода обновляются, так же, как у деревьев обновляется листва. С гибелью поколений исчезают старые Истоки, и с появлением нового поколения, появляются новые.

Теперь о Северной школе. Эта школа не оперирует Истоками вовсе, хотя большинство считает, что я не прав. Подобно традициям Закатной школы, количество Источников силы у Северян ограничено, их всего пять. Ключ истока определяет, из какой среды маг может тянуть силу. Если это ключ земли, то соответственно он будет получать силу из земли, если вода, то из воды, свет, то из света, тьма, только из тьмы, жизнь, от живых. Соответственно и сила мага будет непостоянной. Маг света, днем будет непобедим, а ночью, окажется не сильнее фокусника, темный же, наоборот, ночью будет богом, а днем обычным смертным. Самыми сильными в этой школе всегда были Земные маги, которые слабели лишь в океане, Воздушники, потому как отсечь их от воздуха проблематично изначально, ну и конечно же представители сферы жизни, поскольку эти слабы лишь в пустыне, но подобно школе востока, северяне пластичны, и их сила определяется не степенью слияния с Истоком, а личными качествами.

Теперь южная школа, которая представлена в Мистерии — Сущностной Кафедрой. То есть эта школа работает не напрямую с силой, а через посредников. Посредников, которые живут силой, для которых сила, такая же среда обитания как для рыбы море, птицы, небо. Тех, кто дышит силой, потребляет ее в пищу, тех, для кого сила — плоть. Шаманы, колдуны, спириты и демонологи, все они выходцы именно этой школы. Удивительно то, что по личностным качествам, они все сильнее нас, магов. Воля, концентрация, самоконтроль, в конце концов, самопознание, в них много выше, поскольку слабый не может подчинить себе сильного, а вот сильный слабого вполне может сделать своим слугой. Так что тот, кто идет по этому пути, должен быть очень сильным, не физически, но духовно — и вновь Эстен Гериш оглядел аудиторию.

Существует также и Жречество, но считать их магами, все равно, что назвать обезьяну человеком. Да похожи, но сущность различна, поскольку в Жречестве силу определяет вера, а этот аспект непостоянен, так же как собственно мастерство для жреца пустой звук, ведь творит заклятие не он, а божественная сущность, стоящая за ним. Даже деревенщина, будучи фанатиком своего бога, и рукоположен им, то бишь имеющий право говорить от имени бога, может сокрушить сильнейшего мага, но окажется беспомощен против обычного меча.

Ну и теперь, коснемся важнейшего аспекта, сами заклинания. Заклинание есть форма, наполняемая силой, которая будучи освобождена, изменяет реальность в рамках заданных заклинанием. На первоначальном тапе, вы будете работать не с плетением напрямую, потому как вам нехватит опыта, но работать будете с формами, образами, рунами, и прочей разновидностью магического алфавита, которым собственно вы и будете записывать заклинания.

Форма и образ похожи, а имеющиеся отличия почти незначительны. Единственно, что их разнят — принцип. Форма создается для каждого Истока индивидуально, образ, абсолютен для всех Источников. Руны, универсальны, но их применение осложнено интерпретацией, поскольку каждая руна имеет несколько значений, а потому возможны ошибки, и заклинание которое можно наполнить десятью вуалями, вам придется наполнять пятьюдесятью, а это излишний расход силы. К тому же при использовании рун, плетения становятся не постоянны, и искажаются, таким образом, обычное мирное заклятие, должное призвать дождь в засуху, может обратиться в ураган, а заклятие должное насытить истощенную землю, даст жизнь ядовитому сорняку, одна лишь пыльца которого будет смертельна.

Работать с плетениями вам будет доступно лишь при достижении значительного мастерства и по прошествии многих лет. Да и нужный талант тут необходим. Умение понимать сущность мира. К примеру, как описать расстояние от меня, до входа в эту залу в плетении, которое не знает что такое расстояние, как описать мой вес, плетением которое ничего не весит. А ведь необходимо помнить, что каждый узел струны, каждое раздвоение, каждое слияние, отражается на ткани мироздания. К тому же не стоит забывать и про Великого Ткача, который не терпит вмешательства в свой труд, и карает иногда жестоко, а иногда милостиво, одаривая посмевшего посягнуть на его труд, лишь смертью.

Эстен Гериш поклонился зале, расправил плечи.

— Основу я вам дал, теперь мой вам совет пройти в библиотеку, и взять книги, которые более подробно дадут вам возможность ознакомиться с основами Магии. И помните, если вы хотите стать Мастером, то приготовьтесь к тяжелому труду.

Кивнув своим мыслям, он развернулся и вышел из залы, которая тут же взорвалась разноголосицей. Каждый обсуждал услышанное, некоторые смеялись, передразнивая выступившего, другие наоборот, ссылаясь на труды других магов, хвастались, что они знали, что скажет Гериш.

— Слишком много слов ни о чем — раздалось позади меня.

В отличии от других я с Хески продолжал сидеть. Мне было интересна эта лекция, я соотносил с тем, что до этого вычитал, и понимал, что когда я читал, многие выводы были не верными, другие же наоборот оказались в самую цель, но при этом как то сказанное Эстенем, хотя и не все было ясным, расставило акценты. Теперь многое смотрелось немножко иначе, чем я воспринимал до этого. Так что разговор за моей спиной я воспринял вскользь.

— Идиот, Эстен Шег Гериш, архимаг школы Заката. Я слышала, что он посвященный Земли, Воздуха, Огня, Воды, Разума и Плоти. К тому же я читала его книги, и в них больше смысла, чем во всех других вместе взятых. Он не восхваляет ни одну из школ, указывая на недостатки во всех, но при этом разбирая и достоинства — молодой голос принадлежал явно подростку, и был наполнен горячностью, что говорило о том, что Мистерия выбрана лишь из-за Эстена Гериша

— Архимаг?

— Да, один из титулов древних...

Дальше их голоса потонули в общем шуме, а частично преображаться я не хотел, слишком велик был риск.

+++

Лекционный зал демонологии, был больше похож на спальню, какого-нибудь шейха, хотя черт его знает, как эти спальни выглядят. Мягкий пол, ковер с глубоким ворсом, на котором было множество подушек, полностью скрывших этот самый ковер. По стенам развешаны шторы, исшитые множеством рун и знаков, которые как оказалось в дальнейшем, должны были гасить силу, рождаемую при произношении имени демона.

В зале уже находилось три парня, один мужчина лет сорока, пятидесяти. Две девушки, которые, кстати, если и умрут, то, только, в ходе проведения практики, а не дуэли. Я бы дал им лет двадцать пять, двадцать семь. Мужик сидел отдельно от других, парни переговаривались, знакомясь, девушки, оценивающе оглядывали меня. Выбрав угол, я расположился не так, что бы далеко, но все, же дальше всех от центра залы. Хески села позади меня...

Через пять минул в залу вошел паренек лет пятнадцати, и, пройдя в центр залы, оглядел нас всех.

— Вижу все здесь, тогда, пожалуй, начнем. Я, Шеод Хес Крейос, но вы можете обращаться ко мне просто Шеод, не обижусь. — все смотрели на это чудо удивленными глазами, собственно я сам смотрел и думал, что у паренька крыша двинулась, однако не смотря на взгляды присутствующих он продолжал — Я знаю, что мои коллеги, относятся к своему телу равнодушно, и потому не уделяют ему должного внимания, но я люблю это тело, и всегда поддерживаю в нем молодость и силу. И так урок первый, не верьте тому, что видите. В теле младенца могут обитать сущности, сила которых сравнима с силой Мастеров, а то и Магистров. Другое дело, что это существо может быть хозяином, а может быть и рабом. Для чего вы выбрали эту дисциплину?

Последний вопрос был неожиданным, и все ждали продолжения, но его не последовало, что означало, вопрос не риторический. И люди молчали, каждый старался придумать ответ, который бы помог понравится учителю.

— Каждый из вас ищет силу — начал Шеод — Вы хотите быть сильнее многих, а желательно быть самым сильным. Даже ваше желание, облегчить жизнь своим близким, создав на ваших землях оросительные системы, или же области вечного лета, а значит и тройного урожая, рождено желанием быть лучшим, то есть сильнейшим. Но вы выбрали не тот предмет. Демонология сейчас под запретом. В двух из трех государств, вас сожгут, и в трех из четырех, где вас не тронут, клеймят. Вы будите изгоями. — он огляделся, всматриваясь в нас и на мгновение, его глаза изменились, став золотистыми — Но вы сделали свой выбор, и деньги уплачены, а потому начнем...

Первое, не все существа, кого называют демонами, являются таковыми. Большинство из них, просто обитатели иных реальностей, такие же люди как мы с вами, или не люди, но живые. Второе, демон в первую очередь есть сила, и ему плевать на все ваши мечи, копья, ваших родственников, и армии стоящие за ними. Даже самый слабый демон, своей силой превосходит посвященного первой ступени. На него не действует большинство заклинаний, а те что действуют, лишь доставляют небольшое неудобство. Только некоторые действительно болезненны, и эти заклятья должны полнится силой богов...

— Но магия богов доступна и простому крестьянину.. — не удержалась одна из девушек.

— Верно — резко повернувшись к ней проговорил Шеод — Простой охранный жест, и это уже магия, магия опасная демону, неприятная и может быть губительной. Но при этом необходимо учитывать, что культурное различие накладывает свои ограничения. Так демон, призванный по ритуалу королевств Восхода, наплюет на ваши молитвы, читаемые богам заката, и на оборот. Вспомним ярчайший пример нашего времени Гокхейм, или королеву Акведы Лиззет. Неизвестно кто призвал демона, неизвестно зачем он был призван, но мы знаем, что в обоих случаях, был призван очень могущественный демон, при этом, он был равнодушен к святыням, а во втором случае, ему удалось убить Первожреца Светоча. Вы хотя бы представляете для себя, что такое для демона, просто оказаться рядом с Первожрецом?

Я чувствовал как мои конечности сковывает холод, ведь этот демонолог рассуждал о действиях, участником которых я был, и непросто участников, а виновником.

— Значит, он был не так уж и свят? — это мужик, видимо не очень любит жрецов, раз так много презрения в голосе...

— Богам плевать, на то, что творит их жрец. Он может пользовать молоденьких девочек и мальчиков, имея обет воздержания, может обжираться в пост, и может богохульствовать наводя хулу на своего бога. Но до тех пор, пока он рукоположен, пока не отлучен своими братьями, бог не лишит его своей благодати, а значит, демон не сможет навредить ему. Хотя случаются и исключения, но это должно быть оговорено богом... А насколько мы все знаем, Светоч не терпим к демонам... "И всяк верующий в меня, и призывающий Имя мое, в длани моей. И всяк демон, иль нелюдь, покусившись на душу детей моих, да будет предан Огню, пред лицеем моим и моих служителей, коим вручаю я Слово Гнева Своего". Жрец Светоча не может быть одержимым, ибо он его служитель, и носитель Гнева своего бога. Кто-нибудь видел, как Жрецы Светоча изгоняют демонов из одержимых? — и не дождавшись ответа Шеод сам ответил — Я видел. "Изыди", одно слово, и тело одержимо корчится в муках, а демон гибнет. В редких случаях, одержимый выживает, а те кто погибают, не имели достаточной веры в светоча, и потому также подпадали под Его гнев... Так что ни один демон Заката, не смог бы подойти и близко к Первожрицу, но подошел, а значит, это был демон другой культуры...

— Но ведь у Светоча нет персонификации — проговорил парень, а двое его товарищей согласно кивали — демонов. Демонами считаются все, кто не признал Светоча, и не служит ему, а значит...

— Верно... У Светоча нет четкого определения демонам, у него даже нет Ада, как такового, где бы обитали все демоны. "Всякий дух, и всякий ангел, и всякая тварь, отвергшая длань Его, есть мерзкий демон, что наследует погибель, вечной благодати жизни, подле Него"... Так же и у Искупителя... Нет демонов, есть лишь "духи, отвергшие искупление своих грехов, и прилепшись к плоти, наследуют гибель"...

— Но тогда, получается — вступилась в спор вторая — что и Светоч, и Искупитель, не приемлют любого демона.

— Верно. — подхватил этонацией Шеод — две универсальные религии, в которых нет персонификации демона... Но при этом эти религии пострадали от демона...

— Но тогда это невозможно... — одновременный голос парней и девушек, может тоже продемонстрировать умение говорить.

— Почему же невозможно... Просто демон оказался столь силен, что даже Боги для него шелуха....

— Демон не может быть сильнее Бога, он сильнее человека, но не бога — блондиночка даже мотнула головой.

— Вот... Мы уже разобрались, что для Светоча, и Искупителя, пророки которых прошли все земли Хэт, нет разницы демон ли Восхода, или же Заката перед ними. Тогда кто же был призван в королевстве Аквед и Гокхейме... Демон, или же некто совершенно иной... Чуждый и Богам, и Демонам... — он говорил с расстановкой, и я понял, что сейчас будет подведен итог нашего занятия — Для демонолога первоочередным, всегда являлось определить сущность которую он призывает. Ее сила всегда была уже на вторых ролях, очень важной но все же не главенствующей. Случались призывы, когда в круге оказывалось обычное животное, которого нет в нашей реальности, и которое воспринималось как демон. И это животное, пересекало запретный круг, потому как этого круга для животных не существует. Оно убивало неудачливого демонолога, а потом его добивали слуги, или же оно убегало, испуганное и дезориентированное.

Всего существует порядка двух десятков классификаций демонов, использующих различные параметры. Вам следует в течении трех дней определить наилучшую из них, и доказать мне, что выбранная вами классификация наиболее точно отражает сущность демонов, и при этом руководствуясь которой вы имеете наименьшую вероятность призвать животное. К тому же заимеете правилом посвящать один час медитации. Лучше медитировать перед шаром Ночи, точнее агатом, но подойдет и просто нарисованная точка на белом листе, чем угодно можно даже угольком... Все свободны...

Развернувшись, он первым покинул залу. Парни и девушки активно переговаривались друг с другом, обсуждая проведенную лекцию. Я же думал, что слишком уж короткая лекция, да и лекция ли, ни черта ведь не понятно. Разве что еще больше запутал...

В тот день я выслушал еще одну лекцию, но уже по некромагии, и также получил задание "отличие некромагического сущностного искусства, от магии Смерти?". Так что пришлось топать в библиотеку, в которой "глотая пыль" (конечно образно говоря), я нашел целые секции, каждая порядка сотни книг, в которых и нужно было искать ответ на оба вопроса.

Для следующего занятия по демонологии я выбрал классификацию Уго, классифицирующую демонов по их природе. Такая классификация предполагала существование одиннадцати кругов, на каждом круге свои демоны. Я оперировал в своем доказательстве к тому, что данная система классификации, как раз отражает именно сущность демонического существа, а не его иерархическое положение, силу, внешний образ, культ, к которому он принадлежит. К тому же такая классификация отсекает животных, которые не могут считаться демонами, хотя бы потому, что они не являются носителями пороков человека А ведь по сути именно из пороков и рождены демоны...

Ответ был прост и лаконичен. Неплохо, но и не хорошо... Да животные не могут пребывать постоянно в одном и том же духовном состоянии, но при этом, животные также могут испытывать похоть, жадность, любовь, страх, ненависть и именно в этот момент они могут быть призваны как демоны этого круга. К тому же, такая классификация, слишком упорядочена, и оперирует абсолютными категориями. Хотя демоны действительно, существа крайностей, но при этом, они способны изменяться, совершенствоваться, расти, так сказать духовно, и загонять всех в рамки лишь одинадцати кругов неосмотрительно...

В общем мой вариант был не идеальным... Странным было то, что он не навязал нам свою классификацию, которую наверняка имел, чем бы облегчил себе жизнь.

На некромагическом занятии, я не участвовал в ответах, поскольку также сидел тихо, но очень внимательно слушал. Мне понравилось, что сущностная некромагия оперирует с духами смерти, пантеоном богов смерти, а также больше являясь ритуальным предметом, в отличии от Магии смерти, которая работает с соотвествующей Стихией, то есть Истоком.

В тот же день, я посетил лекцию по боевой магии, но ничего не понял, так как преподаватель слишком уж много сыпал терминами, которые я, чурка забугорное, непонимал. Нет не так, смысл я понимал, вот только соотношение терминов друг к другу было противоречивым, и совмещая то, что я понимал, получал бредятину. К тому же слишком много если... Мне это напомнило шахматы, для хорошей игры в которые нужно мало того, что знать как ходит каждая фигура, и думать на несколько ходов вперед, но еще и знать готовые комбинации. Так что я ушел, и больше не посещал этот курс...

+++

В библиотеки меня сторонились, будто прокаженного, да и взглядами провожали так, что было ясно, будь их воля, уже бы четвертовали, и это в лучшем случае. Мне было плевать на них, так как приоритет обучения, был выше желания сорваться.

Правда как говорил Черный "Ты Чума, тот еще ушлёпок, у тебя на каждый приоритет, есть другой приоритет, который отменяет этот, но может быть отменен другим приоритетом. Не умеешь ты мыслить стратегически, не решаешь проблемы, а устраняешь их".

В тот день мне было лень, чтобы то ни было делать, поэтому я особо не вчитывался в текст, а без этого почти не реально разобраться в изложенном. Моя способность разбирать любой текст помогала, правда приходилось напрягать зрение, удерживая дрожащие буквы, которые перерождались из черточек и иероглифов, во вполне читабельную кириллицу.

Автор ссылался на некий труд Исхедора Вастана "Путешествие Проклятого по рекам Схадаса", доказывая на его базе, что демоны, являются на самом деле не средоточием силы, обретшей подобие разума, а обычными существами, только обитающими на иных реальностях. Так что вомне шевельнулся червячок интереса, и я отправил Хески к Мастеру Книг, чтобы она оформила заказ и принесла мне ее. Уж лучше прочитать ее, хотя бы как простое фентези, чем через силу читать о бредятине, которая как я понял, являлась одной из классификаций демонов.

Первым пришло осознание опасности, вспышка ярости, и холод бессилия... Я даже не успел понять, всю эту какофонию чувств, как вдруг этот бурлящий поток обрубился, и возникла стена отчуждения, пустота. За это время я так привык чувствовать эмоции Хески, что поначалу даже был оглушен той "тишиной" которая установилась.

Поднявшись с кресла, я огляделся. Мне нравилось, что в Мистерии в место неудобных стульев и лавочек, за каждым столом стояло кожанное кресло, давая может буть и не столь уж обязательный, но все же маленький уют удобства.

Студиозы, которые решили, что тратить свободное время, которое у них еще было, стоит на то, чтобы заполнить пробелы в магии, устраняя заблуждения и надумонности, которые они же сами и создали в своем воображении, занимались своими делами, кто-то конспектировал, кто-то внимательно вчитывался, другие активно спорили, прикрытые куполом безмолвия.

Из глубины, поднялась мысль, что ее убили, потом я признал абсурдность этого предположения, ведь она Хески, и я сам видел, на что она способна. Просто так ее не взять... Тогда возникла идея, что ее освободили... но эмоциональный фон, предшествовавший этому был слишком ярким, и недолжен был бы соответствовать освобождению. Потому как я не чувствовал радости, да и холодная стена отчуждения все же имелась.

— Это будет интересно! — прошептал я.

Правда я не учел еще одного, сама Хески могла закрыться от меня...

Я оглядывался, вглядываясь не только в проходы между шкафами с книгами, но и в людей. Эта группа меня привлекла тем, что в отличии от других. они обсуждали не книгу, а нечто, событие которое имело место быть здесь и сейчас, но было скрыто от меня шкафами книг.

Спокойно, не торопясь, сохраняя внешнее спокойствие, и при этом, нацепив на лицо полуулыбку, я направился туда. В принципе я был готов к тому, что должно было мне там открыться.

Семеро.

Приглядываясь к людям в Мистерии, я отметил одну особенность, они сбивались в стаи, образуя некое подобие орденов, братств и прочей фигни. Основой, конечно же, служило социальное положение, то есть высокородные объединялись с высокородными, а чернь с чернью. Вторым пунктом, который влиял на членство в клубе по интересам, был основной предмет, который изучал тот или иной человек. Эти семеро были из высокородных, баронские и графские сынки. Главным у них был сын одного королька, кажется, он поступил на факультет Северной школы, и я слышал, что Эдуор Зенед Арискейский еще, будучи ребенком, специально ездил в северные баронства, где получил ключ Света. Вот только его самого здесь не было.

Они прижали Гри к шкафу, и один положив руку на живот, улыбаясь, опускал ее все ниже и ниже. Я не мог понять, почему она не оторвет ему руку, а остальным просто не вспорет животы, чего она медлит, ведь видно же, что сложившаяся ситуация ей не нравится. очень не нравится.

Я не видел, но ощущал все более и более возрастающее внимание. То там то тут появлялись лица любопытствующих. Еще бы, очередная дуэль, только на этот раз по земле будут раскатывать ублюдка, рабовладельца, мразь и ничтожество. А если дуэли и не будет, то можно посмотреть на мое позорное отступление перед силой. Я бы и рад был отступить, вот только проблема, не мог.

Меня заметили, когда до них оставалось шагов пятнадцать. Двое сразу отделились от группы и направились в мою сторону.

— Граф, ваша рабыня очень красива, и хороша. — он улыбался, я видел в его глазах желание вспороть мне брюхо, а также и то, что графство мое это лишь недоразуменье — но мы чтим законы, а потому уплатим виру...

Я бы, наверное, фыркнул, как недовольный кот. Этот барончик, может быть и говорил правильные вещи, но вот слова которые он произнес, были еще большим оскорблением. Нет так не говорят, да и ладно, если бы они развлеклись с нею, вот тогда да, о вире можно и заикаться. А так, по сути, мне плюнули в лицо, сказав "не мешайся".

Видя, что я не останавливаюсь, а между моими пальцами, проскакивают электрические разряды, говорящие поняли, что договариваться я не собираюсь, оба обнажили клинки. Хотя по форме это были классические мечи, с тонким клинком, но все же для меча они были коротковаты. Даже после восьми лет, я не особо заморачивался холодным оружием, а потому для меня любое клинковое оружие было мечем или кинжалом. так что то что они держали в руках, я назвал, мечем, хоть по длине они и были всего сантиметров сорок.

От клинков дохнуло холодом, а вырвавшийся изо рта этих недоносков пар, говорил о том, что клинки не простые. Пять шагов до двойки, улыбающиеся лица, добавляют злости. На грани сознания я чувствую, как сознание Хески вновь открывается для меня, а вместе с нею, я чувствую и всю семерку. Они меня бояться, но этот страх, погашен тем, что их семеро. Они не могут атаковать меня, но только до тех пор, пока я сам не проявлю агрессию, только тогда они смогут ответить. Ведь тогда это будет не нападение, а защита.

Они ждут. И я атакую. На этот раз, я собираю силу со всей ауры, поток силы хлынул волною от самих пальчиков ног, вибрируя, собрался в солнечном сплетении, переместив их к гортани, я разделил их, и направил в кисти рук. Выбросив руки, и указывая на них, я отпустил силу. Два сгустка, сплетенных из тысяч молний, в упор ударили мечников в грудь. Их подняло в воздух, и отбросило метров на семь, за спину оставшейся группы. Я видел, как плоть мечников почернела, обуглившись, да и то, как они упали, говорило о том, что их можно вычеркнуть из списка живых.

В ответ мне тут же прилетел файербол, а вслед за ним, рухнула стена огня. Прежде этого, оттолкнувшись, я буквально взлетел вверх, и оттолкнувшись от полок с книгами, чем скорректировал прыжок, приземлился на соседний шкаф. Там где проходило пламя, фиолетовым свечением, высветился щит. Видимо мастер Книг сейчас запустил систему, которая должна защитить собственность Мистерии от нашей дуэли.

Быстро пробежав по верху, я спрыгнул вниз, смягчив падение переворотом, я развернулся. И уже бросив сразу два файербола, чуть было не задохнулся ударившим мне навстречу воздушным потоком. Файерболы. на мгновение, зависнув в воздухе, противостоя воздушному потоку, ринулись ко мне обратно. Пришлось падать на пол, пропуская их над собою. Перевернувшись, я оказался возле шкафа, и рывком, поднявшись, попал под целую серию из огненных шаров, которые были усилены еще и воздушным потоком. Боль, была такая буд-то меня окунули в кипеток. Меня отбросила, и я рухнул на пол. Не знаю, как я сохранил равновесие, но я оказался на коленях. Понимая, что медлить нельзя, резко поднялся, и уже готовый вновь взмыть на шкаф, как мощный удар в грудь, выбивший из легких воздух, заставил мое тело отправиться в полет.

А потом, вновь боль, и.... нет, я не погрузился в темноту забыться... трудно описать то состояние, в котором я оказался. Как будто меня просто задвинули за угол, дав возможность отдохнуть, убрав боль. В последующем, пребывая в этом состоянии, я понимал, что продолжаю двигаться, я чувствовал боль, во всем теле, такую же как тогда, когда я опустил руку в кипящее масло, чтобы успокоиться, и не ударить свою сестру, которая выбрала не то время, когда мне можно было читать мораль. Я понимал, что с кем-то дерусь, я чувствовал чье-то ликующее и даже сладострастное удовольствие от разрываемой глотки и вырываемого сердца. Но при этом, мне было на все это плевать, я был равнодушен к происходящему...

Отступление: Единение

О Хески уже давно забыли. Черноволосый, статный юноша семнадцати лет, широкоплечий красавец, граф Асфет эр Ревех, начинающий маг, имевший ключ Воздуха, стоял впереди, вытянув руку в сторону их противника и хозяина Хески, графа Мертвых Земель. С потолка, опускался, ускоряющийся поток воздуха, который между стеллажами шкафов, превращался в настоящий ураганный ветер. Злость от потери двух друзей, тела которых уже отнесло, придавала сил.

Бароны Эквесет Эльреддат и Минер Урниус Газзийдер вбросили в поток сразу четыре файербола. Именно в этот момент их враг вскочил. Конечно Эквесет, самый старший из оставшейся пятерки, понимал, что ограниченное пространство их плюс. Он видел, как двигался Граф, и с какой скоростью. Движения быстрые, мощные, и за счет нечеловеческой силы, экономные. И будь они на открытом пространстве, неизвестно обошлось бы потерей лишь двоих.

Один файербол попал, и тут же граф был окутан в одеяло из огня. Альфет. мгновенно среагировал, освободив воздух, и ветер мгновенно стих. Развернувшись, он свел руки у груди, и резко, выбросил их в сторону огненного факела, который утухая обнажил фигуру человека. Молот Хона, отбросил графа. на пять метров, было слышно даже то, как с характерным "Ха", граф выплюнул из легкий воздух.

Не желая, более тянуть, помянуя двух братьев, Эквесет, выступив вперед, сложил ладони перед собой, и создал Дыхание Дракона, которое и поглотило Графа Мертвых Земель.

— Боги Бездны — прошептал Минер — зачем он убил братьев? Черт это же была шутка, просто шутка!

— Он из Мертвых земель — прошептал рыжий паренек, так и не принявший участие в битве — а там убивают за косой взгляд. Зря мы решили так развлечься.

— Мда нехорошо как-то получилось — проговорил Альфет, оглядывая останки графа.

Альфет изначально был недоволен тем, что задумали Эдуор, Минер и братья, которые первыми же и были убиты. Как же, напомнить выскочке из мертвых земель кто он на самом деле, чтоб не зазнавался, не заводил себе игрушки, которые даже они, высокородные в тринадцатом колене, не позволяют себе заводить. Рабыня, красивая. обворожительная, и столь желанная, стала причиной того, что этот граф злил очень многих, пусть и по разным причинам.

Альфет повернулся, и тут же увидел улыбающуюся рабыню. Он сначала не понял, что странного было в этой улыбки, а потом понял. Эта рабыня должна была умереть, вместе с графом, так как сковавшее ее заклятие было очень специфическим, если только это не преувеличенный слух. Да и сама улыбка, слишком уж плотоядная. Так улыбается крестьянин наблюдая как враги его господина растирают в порошок замок и гвардию.

Он обернулся. Игнорируя возникший спор, между Минера и Эквесетом, который спорил исключительно из-за того, что спорить нужно, Альфет пригляделся к обезображенному пламенем телу графа. Показалось ли, но кажется его пальцы дернулись, будто пытаясь сжаться в кулак.

— Дракон... — позвал он Эквесета — а ведь он, кажется жив....

— Ну и что? — отмахнулся рыжий.

— Лично я не хотел бы схлестнуться с ним в одиночку, когда его исцелят здешние лекари — прошептал шатен, до этого момента не проронивший ни слова. — Надобно добить его.

Эквесет хотел возразить, ведь добивать не по чести, это все равно, что против безоружного выходить в полном доспехе.

Именно в этот момент граф Мертвых Земель поднялся. Сначала он сел, потом подтянув ноги, перенес тело в вертикальное положение. Обезображенное пламенем тело, вызывало у тех не многих, кто рискнул выйти в проходы стеллажей, и поглазеть на итог дуэли, рвотные позывы. В некоторых местах, где кожа еще осталась, она почернела, и при движении покрылась сетью трещин, сквозь которых тут же выступила кровь, в вперемежку с лимфотической жидкостью. К тому же кожа свисала клочьями, обнажая мышцы.

Трое из пятерки замерли, с ужасом глядя на графа. Искаженные лица, и устремленные за спину взгляды заставили Альфета и Эквеста вновь обернуть, и поблагодарить, своих богов, что они с самого утра ничего не ели.

По зале пронесся гул, а потом большая часть стеллажей рухнула в пол. Мастер Книг принял меры, чтобы сохранить жемчужины своей сокровищницы, и оставил лишь те стеллажи в которых не хранилось ценных книг, в его представлении.

Граф повел плечами, а потом, подняв руку к лицу, подцепив пальцами правую щеку, начал отдирать ее. Зачем он это делал было не понятно, но рыжий не выдержал, и его вывернуло. Пустой желудок исторг из себя лишь желчь, отозвавшись болезненным спазмом. Трудно сказать, рыжий ли привлек внимание, или же он лишь напомнил о себе, но граф повернул голову к пятерки, и судя по напрягшимся мускулам левой щеки, он улыбнулся.

Тут же отведя руку назад, в которой мгновенно возник огненный жезл, верхняя часть которого продолжала увеличиваться, граф характерным взмахом хлестнул нарождающейся огненной плетью по пятерке.

Барон Негешш Хестеркерт, один из лучших талисманщиков королевства Арискейского, снабдил своего племянника Гертера Некрицы, сильными защитными талисманами. Именно к ним шатен и прибегнул, чем перевел дуэль на совершенно иной уровень.

В Дуэльном протоколе в отдельную категорию выделялась групповая дуэль, в рамках которой допускалось проводить эту дуэль без ограничений, нужно лишь задействовать оружие, или заклинание, которое не прописано имеющимися договоренностями. И если секунданты противной стороны не воспротивятся, то все ограничения будут сняты. В данном случае, граф мертвых земель, мог бы высказать возмущение тем, фактом, что Гертер применил талисман шестой категории силы, проще говоря, он разрядил талисман способный укрыть его от подавляющего большинства заклятий, и лишь заклятия Мастеров могли бы пробить такой щит.

Вся пятерка на полминуты скрылась в пузыре с абсолютно зеркальной поверхностью, а огненная плеть лишь беспомощно скользнула по ее поверхности.

Граф разжал пальцы и плеть, прожигая пол, растворилась, лишившись потока силы. Одновременно с этим левая рука, поднялась, указывая на зеркальную сферу. Собранные в щепотку пальцы, резко расходятся, и подражая им, сфера вспухает, увеличиваясь в размерах, а потом, лопнув, осыпается на пол хрустальной пылью.

Сразу два файербола взрываются у ног графа, заставляя камень, раскалившись потечь, и с шипением расплавленный камень принимает в себя стопы Рагноса ас Аскора, который даже не подумал пошевелиться. Плоть чернела, обугливаясь, не выдерживая источаемый камнем жар.

У половины присутствующих, возникло подозрение, что граф на самом деле уже мертв, и пятеро высокородных продолжают бой с нежитью. Но тот факт, что стоящий в стороне и внимательно следящий за происходящим Мастер книг, не вмешивался, говорил об обратном.

В это время Альфет, прошептал заклинание, родовое и древнее, как сам род Ревех. И тут же Граф, не сгибая колени, взвился ввысь, под самый потолок, уходя из-под удара "Струн Ветра". В ответ, над высокородными возникло зарево, и с запозданием пятерка кинулась прочь от того места где они стояли. Уже через мгновение, возник ярчайший огненный столб, пробивший потолок.

Гертер оглядывался по сторонам в поисках врага, но, как и остальные не мог его увидеть. Вполне вероятно, что этот выродок бездны спрятался за одним из стоящих шкафов, тех немногих, что еще остались стоять. Он был растерян, но это не помешало ему посмотреть на вжавшихся в стену присутствующих студиозов. Гертер взмок, все студиозы смотрели на потолок. Резко упав и перекатившись, он вскочил на ноги, активируя браслет Дыхания Смерти, нацеливая его вверх.

Краем глаза он увидел обезображенную фигуру вжавшуюся в стену, но уже через мгновение она оказалась на полу, при этом раздался характерный звук лопнувшего камня, а кость правой ноги, преломившись, прорвав мышцы, вылезла наружу. Но Граф даже не обратил на это внимание, а лишь характерно, не отнимая стопу от пола, повернул ногу, из-за чего та с хрустом провернувшись, заставила встать кость на место.

Гертер, не чувствовал магию, но без этого просто не реально так вставить кость, как не крути, и не растягивай. И из-за этого в голове у юноши возникла крамольная мысль "А не с Мастером ли они схлестнулись? Мастером, который прислан убить кого-то из ректората, и которого они разозлили до такой степени, что он наплевал на задание".

Мысль мелькнула и тут же потухла, потому как граф оттолкнувшись, нечеловечески быстро, по длинной дуге, побежал, оставляя на том месте, где он только что стоял, взрывы файерболов, и смерч, закручивающий буйство огня в вихрь.

Молодой талисманщик еле успел, выставить перед собою руку активируя Щит, когда изуродованное тело остановилось перед ним, мгновенно, будто и не бежало, будто законы энерции над ним не властны. А потом два удара в щит, руками, но при каждом касании, Гертер, чувствовал поток силы, чудовищный, лишенный мастерства и изящества, но от этого не ставший менее опасным. Носом пошла кровь, физическое тело отзывалось на напряжение энергий тонкого тела талисманщика, и сосуды не выдерживая давления, лопались, потерей крови спасая головной мозг от кровоизлияния.

Уже через мгновение, в графа ударила молния В бой вступил рыжий юнец, и тут же граф, нырнув под заряды, мгновенно оказался в непосредственной близости. Схватив за горло, он сжал пальцы, и резким рывком порвал гортань, оставив в руке кусок плоти. Откинув ее точно в лицо Эквеста, который рефлекторно поставил перед собою огненную стены.

Пока рыжий падал на колени, схватившись за горло и руками, обхватив обнаженную гортань, которую заливала кровь, Граф, прыгнул вслед за частью его плоти. Расцветший огненный цветок, в который трансформировалась стена огня, сразу после того, как в ней исчез Рагнос ас Аскор, разродилась головой Эквеста, высокой дугой вылетевшей из самого центра цветка, и рухнувший прямо к ногам Мастера Книг, заставив того поморщиться.

Лишенный силы, цветок огня, раскрываясь лепестками опал к полу, оставляя одинокую фигуру Графа, еще более изуродованную, обожженную, с изредка торчащими ребрами.

Вдруг граф резко развернулся, и вскинутая рука встретила голубоватую искорку. Не касаясь, будто обнимая мир, и танцуя при этом, изображая телом волну, от кончика левой руки через грудь к пальцам правой руки, он пропустил искорку в сантиметре от себя. Пролетев, она врезалась в один из шкафов с книгами. Окутавшее мерцание защитного щита, поглотила искорку, и тут же весь шкаф покрылся инеем, а от него повалила дымка тумана. В следующее мгновение и шкаф осыпался тысячей ледяных осколков.

Гертер, был в ужасе. Если другие могли лишь приблизительно оценить мощность искорки, то он знал, что она представляет собой на самом деле. Дух Холода, заточенный в хрупкую сферу, пожирал теплоту любого тела, которое имело неосторожность разрушить его темницу. Самый прочный металл становился хрупче тончайшего южного фарфора. И этот же дух, почуяв ауру объекта, не мог пройти мимо того, кого его владелец определил врагом. Вот так походя, пропустить искру, в паре сантиметрах от себя, мог сделать наверное только Мастер.

Но граф проигнорировал талисманщика, он атаковал Альфета. Только вместо короткой перебежки, он прыгнул. И тут же мощный воздушный поток отбросил его, бросив на щиты Минера из рода Газзийдер. На мгновение граф стал бесплотным, полу прозрачным, и будто бы мерцающим.

Щиты Минера, вспыхнув, очертив свои границы, вдруг погасли. Нет они все также были подняты, и как не странно сила, источаемая ключом, полыхающего силой в ауре Минера, продолжала питать их. Но почему, то графа эти самые щиты так и не сдержали. Он оказался во внутренней сфере щитов, в непосредственной близости от юного барона.

Пустые глазницы глаз, которые еще вначале лопнув от жара Дыхания Драконов, парализовали Минера, ему казалось, что в них полыхает темное пламя глубин Грани, самых дальних уголков, где обитают самые страшные и могущественные демоны.

Сознание еще продолжало рисовать мир Грани, когда щит сотряс сразу два удара. Гертер и Альфет хотели помочь другу, и каждый в меру своих сил, попытался нанести удар по графу, но щиты, защищавшие Минера, поглотили удар.

Одновременно с ударами по щитам, рука графа взмыла вверх, и ударом опустилась на левую ключицу Минера, ломая кости и погружаясь в его тело. Рывок, и кусок плоти остается в руке графа. И уже в следующее мгновение второй удар, и в руках графа все еще бьется человеческое сердце. Правая рука, ухватив Минера за горло, ломая челюсть, задрала его голову к потолку, а левая тут же взмыв, пропихнула сердце в распахнутый рот. Еще мгновение и три пальца пропихнули сердце в гортань.

Граф развернулся к Альфету и Гертеру, а за его спиной тело Минера падало на мраморный пол библиотеки.

Смерть Минера стала последней каплей. Гертер развернувшись к Мастеру книг, выкрикнул "Взывая к милости, прошу защиты!". Ритуальная фраза, призванная вывести произнесшего ее из дуэли. Конечно, она обрекала дуэлянта на позор, но давала шанс жизни.

Альфет же, поступил обратным образом. Гертер еще разворачивался к Мастеру книг, когда он убрал Молчание Ветра, щит который защищал его. Он ждал, когда граф Мертвых земель нанесет свой удар. Сжавшись внутренне и приготовившись к боли, Альфет с извращенным интересом пытался представить, как граф будет убивать его.

Фигура Гертера обволокло гнилостное сияние, когда Граф отвернувшись от Альфета повернулся в его сторону. Безглазые глазницы, будто продолжали взирать на этот мир, анализируя происходящее.

Фигура графа подернулась, искажаясь, поплыла, и на мгновение, подернувшись дымкой, проступили черты лица. Первым что выделялось, была худоба, кожа обтягивающая череп.

В следующее мгновение Гертер почернел, и, взорвавшись облаком пепла, который тут же начал истаивать, будто и не пепел это был вовсе.

Повернувшись к Альфету, граф смотрел всего лишь секунду, но студиозу показалось, что прошла вечность. После секунды граф вытянул в сторону Хески руку.

Гри наблюдала за боем, запоминая каждое мгновение. Вжавшись в стену, рядом с другими студиозами, она смотрела, как гибнут высокородные, и сожалела лишь об одном, что это не она убивает их. Раб, не может навредить свободному, если только не было прямого приказа.

Когда раскрытая ладонь графа указала на нее, она почувствовала, как воздух вокруг нее замирает, вмораживая ее фигуру в кокон. Чудовищный поток силы запечатал ее, лишив возможности не только пошевелиться, но и вздохнуть. И вот ее подняло над полом, и увлекло к графу. Через всю залу, она пролетела, и рухнула к ногам своего хозяина, который тут же подхватил ее, сжав свои пальцы на ее горле.

Повернувшись к Альфету, он вновь всмотрелся в его фигуру, а потом, развернувшись пошел к выходу. Хески схватившись за руку Рагноса ас Аскора, старалась удержать свое тело, балансируя и ловя редкие мгновения, когда хватка графа ослабевала, давая ей вдохнуть воздух.

Ни кто не остановил идущего графа. Впервые кто-то смог поселить в стольких сердцах будущих магов страх.

Отступление: Ректорат Мистерии

Круглая зала, располагавшаяся под центральным зданием всего комплекса Мистерии, в центре которой стоял огромный занимающий половину всего свободного пространства стол. Однако за ним сидело лишь один человек, которым был Эстен Гериш, старший из семи братьев, которые и были Ректорами Мистерии. Кроме него, в зале находился и его брат Шеод Хес Крейос.

Только что залу покинуло четыре человека, которые были также ректорами и имели с общих родителей. Ректорат Мистерии вообще сильно выделялся на фоне других магов, так как сохранял семейные узы. Маги, достигнув высот мастерства в своих областях Искусства, вместо того, что бы силой принудить менее сильных родственников, делились знаниями добровольно, а то даже и поддерживали друг друга.

Они только закончили просматривать запись боя между Графом мертвых земель и семью высокородными. Закончили обсуждение того, что каждый из них увидел в этой дуэли, какие новые знания приобрел, и чем эта дуэль так уникальна. Ответы понравились. Впервые за три сотни лет, установленный порядок оправдал себя.

Ректорат Мистерии недаром установил такие жесткие правила касательно конфликтов, немедленно приравнивая их дуэли, и не выказывая покровительство той или иной стороне, даже если дуэль заканчивалась смертоубийством. Наблюдая за дуэлями, ректорат вычленял в исполненном Искусстве то новое, что ему было неизвестно. Новые решения в плетениях, новые принципы работы с ними, реакция Ткача на искажения полотна реальности, все отмечалось и анализировалось. В большинстве своем дуэли были топорны, и даже более того были пустышками. Изредка были дуэлянты, которые в предсмертном хрипе рождали действительно жемчужину, которая ложилась еще одним блоком в построение модели мироздания, его понимания, ну и конечно же увеличения собственного могущества.

Но сегодняшняя дуэль была уникальна саамам по себе. Сразу три постулата, аксиомы были развеяны в прах. Сразу три теории, выдвинутые в свое время Эстен Геришем и другими ректорами, нашли свое подтверждение.

— Звали — донесся от двери голос.

В дверях стоял молодой юноша, черноволосый с голубыми глазами, он был высок, и обладал атлетическим телосложением. Юноша, имеющий хороший потенциал, природный дар к магии, но нежелающий при этом его развивать самостоятельно, только из под палки.

— Проходи — проговорил Эстен, одновременно с этим активируя плетение, которое тут же создало на поверхности стола, проекцию библиотечной залы и запись боя пошла по новому кругу. — Хочу знать твое мнение?

— Опять учить собрались?! — произнес юноша, и поджав губы сам же себе и кивнул головой — И не надоело вам дядя Эстен. Ну не мое эта магия, вот ремесло это да, а все эти ваши заклинания, плетения, сферы, стихии, силы, истоки... не мое

Говоря это, юноша все же внимательно следил за происходящим. Собственно он слышал о произошедшем, да и трудно не услышать, когда вся Мистерия гудит как улей, обсуждая только этот конфликт высокородных из-за рабыни.

— Мы уже говорили на эту тему, и давай не отвлекаться.

— Бой проведен глупо. Они не были готовы к тому, что граф начнет их убивать, думали по куражится и разойтись. Так сказать плюнуть в лицо новоиспеченного графа, а по сути дикаря из пустоши и удалиться. Хотя заклятия мне нравятся, думаю, из них вышел бы толк.

Он видел улыбку тронувшую губ Эстена Гериша, а потому внутренне приготовился к длинной лекции, так как знал его отношение к боевой магии.

— Бездарности, вот кто они. И если не сдохли бы сейчас, то бездарностями и остались бы. Богатенькие сынки у придворных магов взяли связки форм и образов боевых заклинаний, а своего, действительно уникальных вещей создать не смогли. Разве что этот огненный, что стену в цветок трансформировал... — видя, что юноша хочет произнести что-то поднял руку заставляя того замолчать — без имен, он может и имел потенциал, но не реализовал его, а значит его имя для меня уже неинтересно. Да и сцепка трансформы не его, решение энергетически слишком экономно, чувствуется рука мастера, то бишь...

— Придворного мага — устало произнес юноша, зная, что именно этого и ждет от него Эстен.

— Именно. Запомни племянник, боевая магия это не искусство, это рефлексы и инстинкты. Не спорю, озарения бывают и в бою, но они единичны. Истинное мастерство проявляется в мирной жизни. Те же струны ветра, когда то применялись смотрителями леса, для заготовки древесины. Файербол использовался для обогрева жилища. Из него вырвали ядро, заменили стержень, сделав нестабильным, и вот, пожалуйста, простое оружие. Да та же Огненная Роза, используемая для Щита, когда-то использовалась для обновления залежей руды в земной коре. И вообще запомни племянник, боевая магия ограниченна в заклинаниях. По сути дела все боевые заклятия ограничиваются не более чем сотней основных плетений, которые компоную можно создавать вроде бы и отличные друг от друга, но при этом идентичные заклинания. Те же Струны, вытяни, сделай плетение устойчивым, и у тебя уже Копье. Файербол, стабилизируй и вот у тебя Малый Таггахан, а вытяни в веретено, и влей в ядро больше силы и у тебя стрела.

— Я понял — прошептал юноша, давая понять, что Магистр увлекся.

— Так что ты увидел для себя в этом поединке нового. Как маг — тут же уточнился Эстен.

— Не трепать языком, а стремиться развеять противника в пепел.

— Правильно. Хотя граф и не стал нежитью, но в арсенале имеется ряд заклятий, которые трансформируют умершего в нежить. Чтобы избежать этого, всегда стремись уничтожить плотское воплощение противника, даже если это обычный смерд. Никогда не знаешь кто прячется под личиной простого бродяги. Дальше!

— Граф использует силу для повышения физической мощи...

— Тоже правильно, но это ты знал и так...

На некоторое время в зале установилась тишина. На столе уже было пять проекций залы, каждая из которых показывала свой временной отрезок дуэли, зациклившись в круг. Иллюзия была совершенной, поскольку создавала не только визуальный образ, но повторяла и состояние плетения всего полотна реальности на тот момент, точнее его проекцию.

— У графа в ауре явственны четыре ключа, но при этом еще до первого удара, у него вспыхнули сразу три...

— И о чем это говорит — Эстен посмотрел на ту проекцию, где отражалось начало конфликта.

— Он не тот за кого себя выдает. Посвящение четырем и более источникам доступно только Мастерам, поскольку это требует умения работать с плетениями, что позволяет стабилизировать ключи, иначе их сила сожгет мага.

— Молодец, неплохо. Граф действительно открылся, пробудил в себе то, что не стоит будить. Но количество ключей не самое главное, тем более что мы с тобой как раз видим четыре ключа и появившиеся три ничего не изменят. Важно их поведение. Первое суммарный объем силы, который они дали, равен примерно семидесяти вуалям, а вот удар молний, наполняет сила в сто восемьдесят. Откуда взялась лишняя сотня? Второе, в глядись в ауру, видишь, он поворачивает и видит высокородных. Посмотри, как вспыхивают пока еще четыре ключа, они открываются и через них его аура наполняется силой. И что мы видим?

— Его аура стабилизируется.

— Верно. А нам известно, что при воззвании к силе, и активации ключа Истока, аура на оборот подвергшись сильному удару силы обретает хаотичность. У него все наоборот....

— Аврес Де Грасс — проговорил Шеод

Эстен тут же вцепился взглядом в юношу, ожидая ответной реакции на сказанное демонологом.

— Воплощенный не может быть магом. Ключ, отдав силу, внесет еще больший хаос в искаженную ауру, тем самым убив его — юноша перевел взгляд на демонолога — и получается что граф не Воплощенный, он имитирует Воплощенных... — и понимая, что присутствующие не любят одного объяснения, тут же озвучил другой вариант — либо это не ключи а духи, подчиненные ему...

Эстен поморщился, давая понять племяннику, что он не ошибся.

— Духи и демоны, иначе отображаются в ауре человека — подсказал Шеод — а стабилизация ауры, носит иной характер, на который, кстати, обратили внимание не многие, но все же обратили...

Юноша сразу понял, что слух о том, что некоторые написали жалобу о нарушении правил проведения дуэли графом, вовсе не слух, а грустная действительность.

— Стабилизация может говорить о том, — продолжил слова демонолога Эстен Гериш — что граф использовал мощный артефакт, который не только дал ему возможность использовать ключи Истока, но и вознес его выносливость на не человеческую высоту. Либо граф владеет Трансформой тела, и, по сути, перевертыш, а значит, он увеличил свою силу, за счет своей звериной сущности — вновь посмотрев на юношу, Эстен подумав мгновение, задал вопрос — Что еще заметил?

— Эстен хватит — подал голос Шеод — Мальчик не имеет тех знаний и опыта, который имеется у тебя, так что если хочешь его действительно чему-то научить, то лучше покажи, на что нужно обратить внимание?

Эстен, не скрывая своего неудовольствия, все же кивнул в знак согласия.

— Ладно, смотри внимательно. Видишь эту линию серебристого цвета, это пуповина...

— Эстеен — протянул Шеод — не надо ему объяснять основы. Если бы мне каждый раз говорили, видишь светило, это солнце, так вот если ты его не видишь, но на улице день, это означает...

— Я понял... — подняв руки, проговорил Гериш — в общем, первое, пуповина. В ней только три нити, что говорит, и каждая нить, после удара Дыханием Дракона, пульсирует в едином ритме, хотя до этого ритм вот этой — и в воздухе возникла косичка из трех нитей, одна из которых была вдвое толще двух других, на которую собственно и указал маг — подавлял остальные. Единое биение, означает, что все грани разума слились в Единение. В этом состоянии человек, приобретает огромную ментальную мощь, по сути, оперируя всеми знаниями, которыми он обладал на этот момент, всем тем опытом, который накопило его подсознание. Время в этом состоянии течет очень медленно, почти стоит на месте, и к тому же человек способен обрабатывать до нескольких тысяч единиц информации. Так что десятое упражнение Ленгора в этом состоянии, делается, походя, как нечто само собой разумеющееся.

Это состояние достигается, очень долгими тренировками, и может быть достигнуто, только если нитей пуповины меньше десятка. Так что граф очень интересная личность, хотя бы тем, что он смог добиться от своего разума того, что его грани уменьшились до трех.

— Он потенциально готов стать магистром?

— Нет, я говорю о внутреннем я. У подавляющего большинства людей, это Я, является составным. Его образуют тысячи желаний, фобий, комплексов, даже мечты, и то является частью Я. Они хоть и являются лишь гранями, но в некотором роде они самостоятельны. Для примера представь, что твое Я, это Мистерия, а значит, каждое строение и каждый студиоз, преподаватель будет являться его частью.

— Это напоминает расщепление личности, я на кафедре дяди Зульгира был.

— Верно, напоминает, только разноголосица этих мини-Я, не слышна — и уже обратившись к Шеоду, Эстен проговорил — Поговори с братом, незачем к его экспериментам племянника привлекать, рано ему для это, еще какую астральную гадость подцепит. Но вернемся к нашим баранам. Маг, не только должен постигать внешний мир, но также он обязан постичь и свой внутренний. При постижении, составные части Я, начнут сливаться в единое целое, растворяться, лишаясь толики своей самостоятельности, а, следовательно, более не будут довлеть над тобой, а станут верными друзьями. Маг менее эмоционален, чем человек, потому что эмоции уже не сами по себе, а лишь часть мага. Тот же страх перед пауками, он исчезает, становясь просто страхом, лишаясь своего истока.

Это долгий путь, потому как наше Я, это безбрежный океан, лишенный берегов, и его можно исследовать вечность. Именно поэтому мы в медитациях проживаем нашу жизнь раз за разом, подмечая события, ставшие значимыми в нашей жизни и обретшие в нашем Я самостоятельность, став гранью. Переживая эти события, мы принимаем в себя, тем самым поглощаем ее, обретая все большую целостность. Так вот граф, несмотря на свой третий десяток, прошел путь, который у некоторых занимает несколько сотен лет, и это в лучшем случае. Так что он почти в шаге, чтобы стать совершенным, Единым.

Второе. Пуповина уникальна и тем, что она двоится, а это означает только одно, Граф Разделенный. Что нарушает постулат Эльбера "Воплощенный не может быть Разделенным". Ты знаешь кто такой Разделенный?

— Да. Человек ритуалом отделивший от тела свою душу, и поместивший ее в некий сосуд. Таким образом, маг обретает подобие бессмертия, хотя это и тупиковый путь.

— Молодец. Разделенный не может, быть Воплощенным, хотя бы потому, что он лишен возможности полного контроля над телом, и это тот не достаток который компенсирует все остальные преимущества. Что нужно, чтобы стать Воплощенным?

— Неизвестно! — ответил юноша, усмехнувшись, вопрос явно был простым для него, хотя многие другие даже не знали о существовании этих терминов — Воплощенный это всегда случайность. Попадая под воздействие сильнейшего удара Силы, либо заклятия и последующего эффекта Зенке, тонкие каналы и узлы Ка, рвутся, разрушаясь и приводя к гибели человека. Но в редких случаях, Душа может восстановить их, не в полной мере и зачастую хаотично распределив потоки сил. В итоге получается аура подобная ауре графа. Выживаемость, правда, это не гарантирует.

Эстен кивнул, признавая, что доволен ответом племянника.

— Вот видишь, а ты говорил нет знаний, опыта. Все есть, только балуете вы его. В учении нужна жесткость, граничащая с жестокостью.

В ответ Шеод вообще ничего не сказал, и даже ни как не выказал своего отношение к подколке своего брата.

— Третье, что тебя должно заинтересовать, это оковы, сковавшие его, и рабыню. Оковы Души, они состоят из трех плетений. О чем это говорит?

— Не знаю. Честно дядя, не знаю.

— Простота плетений очень важна, и для этого, нужно упрощать функциональность плетений. Два внешних плетения отвечают за обмен информации, то есть граф всегда знает, где его рабыня и может использовать ее зрение, слух, обоняние, осязание и вкус. Рабыня тоже может использовать чувства графа, но с по его воле. А третье плетение, передает силу. Так демон?

— Верно. Гальред, плетение, которое ты видишь это истинное плетение Оков Душ, которое могут создавать Демоны, и только они. Лишь, будучи наполненное их силой, оно начнет действовать. Так уникальность графа возрастает до самых Небесных врат. Посмотрю на рабыню, видишь, как Оковы связывают собою, создавая канал между Домом Справедливости и Домом Боли. Это означает, что, теперь, любое наказание от графа будет воспринято как справедливое. Видишь каналы, создаваемые с Домом Боли и Домом Удовольствия, в скором времени, она будет получать еще и удовольствие от наказаний. Пройдет время, и ее аура вся будет оплетена Оковами, слившись с токами Ка, которые растворятся став частью Домов.

— А убрать их можно?

— Можно, но это может сделать только граф.

— Но если это прерогатива демонов, значит... — договорить юноше демонолог не дал.

— Нет, конечно, это только значит, что кто-то оказался умнее других, и додумался как все же в полном объеме использовать Оковы душ, а не жалкую их поделку в виде Поводка или Ошейника. Либо, что более вероятней, Оковы поставил артефакт.

Шеод поднялся и, подойдя к столу, провел ладонью над его поверхностью, тем самым погасив проекцию боя. Но тут же вспыхнула другая проекция. Комната, посредине которой в воздухе сжавшись в позу эмбриона, парило обезображенное огнем тело.

— Я думал он у лекарей — удивленно проговорил юноша.

— Нет, было решено, что наблюдения за графом даст больше интересной информации, если не вмешиваться. Например, мы теперь знаем, что рабыня владеет магией Крови. — и Гериш указал на стены, где багровым сиянием пульсировали начертанные печати — Да и сам граф обладает запредельным для человека болевым порогом. Он как будто питается болью, и эта боль гасит некий внутренний конфликт. Очень интересный человек, имеющий не только внешнюю маску, но и внутреннюю.

Юноша вглядывался в проекцию. Изуродованное огнем тело, сохраняющее жизнь только за счет полыхающих ключей Истоков, и не семи, а сразу девяти. Граф действительно был загадкой, и братья его отца, не лукавили, проявляя не дюжинный интерес к его персоне.

— Скажите дядя, а этот разговор также станет одной из граней моего Я?

— Несомненно. И когда ты постигнешь суть этой грани, то твое Я станет целостнее, а ты узришь более далекие глубины мироздания.

Ученье Свет

Боль. Меня будто окунули в чан с кипящим маслом, и оставили там.

Вначале я вообще ничего не соображал, и даже более того, плохо помню те мгновения, но потом возможность мыслить ко мне вернулась, вернулось осознание себя. И именно тогда началась пытка. Одно дело валяться, не зная себя, и другое дело помнить все, и осознавать.

В детстве я боялся боли. Помню, как обжегшись, хватал мыло и намочив водил по ожогу. Боль отступала, но стоило отнять мыло и тут же она возвращалась но уже многократно сильнее. Я боялся ее, страшился как никого, и делал все возможное, чтобы она не могла вцепиться в меня своими зубами.

Но потом, после своего перерождения, когда мальчишка Андрей умер, я сдружился с болью. Она оказалась не такой злобной и старой старухой, которой мне виделась. Это как смерть, которую Черный воспринимал прекрасной девушкой, которая принимает в объятие всех, невзирая на свершенные деяния, даря ему свой поцелуй. Так же начал воспринимать боль и я, правда не девушкой, а скорее суровым дядькой, который стоит и свидетельствует о твоей жизни, о том, что ты все еще жив.

Наверное, именно это отношение и помогло мне, выдержать те три недели. Вначале выныривая из глубин тьмы на свет реального, а не внутреннего мира, я задерживался там лишь на миг. Потом я понял, что лучше оставаться во тьме внутреннего мира. В нем я, по крайней мере, мог кричать, тогда, как реальный мир лишил меня этой возможности, даже прохрипеть не мог.

Через полторы недели, я начал шевелиться, порождая новую волну боли. Мышцы восстанавливаясь нарастали на костях, восполняя нанесенный телу урон. Кожу же заменила коллоидная ткань, которая не добавила мне красоты.

Изувеченный, я лишь через две недели, после дуэли, смог, коснувшись ногами пола, прошаркать к зеркалу. То, что я увидел, заставило меня содрогнуться. Конечно, я перестал быть красавчиков, а ломота во всем теле и казавшееся ощущение, будто каждую мышцу стремятся вытянуть клещами, не добавляли мне добродушия. Однако, увидев себя, я все же обрел некое внутреннее спокойствие, хотя и испытывал отвращение.

Внешнее уродство, теперь соответствовало внутреннему. Красота, это не пухленькие губки, не голубые глаза, и рыжий цвет волос, не высокая грудь, узкая талия, а соответствие внутреннего мира, своей внешности. И сейчас я вдруг понял, что покрывшие меня шрамы ожогом, обезобразивших меня, на самом деле установили гармонию. Мое внутреннее восприятие себя, на конечно таки обрело нужное воплощение, которое даже превосходило чем-то ту демоническую сущность, в которую я мог превратиться.

— Красавчик — проговорил я вслух.

"Жизнь сурова, и каждый получает свое. По заслугам ли, кто знает? Ты хотел быть чудовищем, которое никто бы не посмел тронуть. Пожалуй ты, получил это. Контроль, контроль и еще раз контроль. Ты вечно прятался за личиной, и сейчас у тебя личина личин. Что тебе мешало найти девушку, которая тебя полюбила бы, обрести семью, которую ты потерял. Нет, обретя второй шанс, ты начал убивать и кромсать людей. К чему жить, когда можно тупо существовать, быть грубым, жестоким психом, в котором люди увидят лишь никчемное быдло. Зачем стремиться быть человеком, когда можно оставаться тварь, над которой властвуют эмоции, желания, страхи. Ведь так просто взять что-то, что тебе даже и ненужно, что не принесет тебе счастья и истинного наслаждения, чем отказаться и отдать это нечто другом. Жадность.... Мое... Прав был апостол Павел, ой как прав. "Все могу, но не все полезно". К чему убивать? Если убить ты ни кого не можешь. К чему воровать? Если украсть невозможно, за порог, ведь ничего не возьмешь. Зачем создавать кумиров? Если ты сам велик, сам и есть творец. Да можешь. Но полезно ли это для тебя?

Ты забыл о предупреждении, провозглашенном в своих трудах Достоевским, Толстым, Шолоховым и многими другими. Скрываясь от друзей и знакомых, ты читал их в одиночестве, видя это предупреждение, но игнорируя его. Ведь так больно, когда люди увидят тебя настоящего.

Ты спрятался ото всех, но потом ты спрятался и от себя. Ты играл в дружбу, хотя на друзей тебе было плевать. На их боль, их муки и страдания. Ты видел, как они копошатся в дерьме, но, ни кому не протянул руку помощи, считая, что словами нельзя помочь, что совет пуст, если сам не можешь последовать ему. Даже твоя семья ужаснулась тому монстру, ставшему твоей личиной. Сестра, которую ты качал на ногах, и носил на плечах, отвернулась от тебя. Отец боялся повысить голос при тебе, а мать..."

На мгновение мой внутренний диалог оборвался. За свою жизнь я снимал внутреннюю личину лишь дважды. На похоронах отца и тогда в больнице у матери. Наверное, она что-то заметила, потому, как ее губы тронула улыбка, а в глазах была радость, что я пришел. Тогда я поставил цветы, и грубо спросил когда она, собирается наконец-то отойти, а то уже это все начинает надоедать.

Третий раз. Так мало. Я уже не мог различить где я настоящий, а где придуманный, где мое лицо, а где маска. Наверное, поэтому я так легко сошелся с Черным, который жил в придуманном мире, наполненном духами и богами, Ферми, живущего математикой, Пламенем, мечтателем о доброте человеческой души, Звездочкой, девчонкой, которая меня любила, но которой я так и не позволил приблизиться к себе, Хаос, прячущийся за непостоянностью натуры, от прошлого, Ттеха, любящий людей, но при этом не расстающийся с пистолетом и гранатой, выказывающий презрение к человечеству и все остальные. Каждый из нас жил обманом, был тем, кем ни когда не был, заставил себя чувствовать то, что не чувствовал. Мы растоптали свою душу, чтобы жить в том мире, где мы родились, жить среди тех, кого ненавидели. А растоптанная душа, дала нам щит, маску за которой мы укрылись с радостью, забыв только посмотреть на то, что же это за маска. Злобный оскал Зверя. Не животного, а Зверя, о котором нас предупреждает библия и Коран.

В Коране есть сура, в которой говорится о неверных, вот только там говорится не о соседе, и даже не о далеком чужаке, незнающим языка, культуры, этики, Аллаха и его пророка. Неверный сидит в нас, оскалившись тысячами клыков, он вгрызается в нашу душу, забывая порой о том, что Милость над законом, и лучше пасть от меча, чем обагрить руки в крови своего врага.

Кто чище? Тот кто, сражаясь за честь рода, пролил кровь обидчика. Или тот, кто поборов злобу, обиду, ярость смог проявить милость к своему врагу.

Кто чище? Тот, кто отказал просящему, лишь только потому, что просящий обращается к другим богам, имеет другой цвет лица, или же говорит на другом языке. Или тот, кто невзирая ни на что принял в своем доме чужака, зная, что скоро, этот чужак обнажит меч, против домашних. Принял, и не осудил.

Как говорил Христос, "Не бойтесь тех, кто тело погубить может, а бойтесь тех, кто и тело и душу погубить может".

"Прав ты, ой как прав. Забыли мы о душе. Посмотри на свою, жалкие ошметки, которые не прельстят самого голодного демона.... Ах да, ты же в этом мире сам демон. Только скажи мне демон, где твоя преисподняя"

Рука дернулась и зеркало не выдержав удара, лопнуло, осыпаясь осколками, кромсающих руку.

— Она во мне — прошептал я, и уже мысленно добавил, закрывая диалог "Только ты забыл, что сам одел личину, маску ставшей твоим лицом. Ни кто к этому не принуждал, и овчарка тут не причем. Подумаешь убил собаку и ее хозяина, который травил тебя... Но тот же Ттеха, пережил куда больший кошмар. Тебя, по крайней мере, не насиловали, а ведь он не стал чудовищем, как ты. Оправдания, сплошные оправдания. Ты как тот Христианин или Мусульманин кричащий о святости, сострадании и милосердии, но пошедший на поклон к Мамоне и Шайтану. Все кричат "Бес попутал", а нужно ли бесу так уж нас путать, шептать на ушко, принуждать. Человек быдло, он грязь, потому как из грязи рожден. Слабо признать вину в свершении грехов, нужно ведь найти козла отпущения. И ты мерская падаль, отголосок прошлого, говоришь, что я личина, тогда какого рожна ты спрятался за мною, коль я личина. У человека всегда есть выбор, а значит, он был у тебя, принять действительность, или отказаться от нее. Ты выбрал!!! Но ты лишь часть меня, значит это и мой выбор. Человек всегда показывает свою истинную природу, чтобы не произошло. Один сохранит чистоту мыслей и чувств, сохранит милосердие и сострадание, какое бы дерьмо ему не вылили на голову. А другой, как бы светло и чисто не было постелено в его жизни, как бы не было все гладко, все равно найдет дерьмо и замажется им. Да и мазаться не особо нужно, все дерьмо внутри нас уже имеется".

Дверь распахнулась, и на пороге возникла Гри, она стояла с обнаженными клинками, готовая кинуться и покромсать любого. Валькирия.

Все это время она ухаживала за мной. Она просто сидела на полу. Потом притаскивала какие-то мази, и покрывала ими все тело, отчего становилось легче, да и заживление шло быстрее. Потом она меня поила. Я не чувствовал вкуса, но пил, жадно, хотя ни какого голода и жажды не испытывал.

Когда я смог говорить, я прогнал ее. А к вечеру она вернулась, и уже не уходила, даже когда я ей приказал. Потом она рассказала мне про дуэль, про то, как я дошел до дома, а потом, рухнув в гостиной и захрипев, забился в припадки. Рассказала, и том, что взяла банковский жетон и, сняв деньги, купила мази у травников, и настои. Ее никто не трогал, вообще все делали вид, будто ее и нет вовсе. К тому же, после моей дуэли вообще вся Мистерия притихла, даже старшие курсы и те в течении недели сидели не высовывая носа, будто на миг забыв сколь огромна их честь, что даже простое присутствие некоторых может ее замарать.

Оказалось, что она продолжала посещать лекции и занятия. Так что уже следующее, что она сделала так это начала пересказывать о проводимых занятиях, о том, что там говорилось. Пересказывала мне об отличительных особенностях Некромагии и Демонологии, которые заключались в том, что фигуры призыва и воззваний имеют различные составляющие. Так мы будем пользоваться сложными ритуалами, подготовка которых в лучшем случае занимает полчаса, при этом все необходимые ингредиенты уже имеются.

Печати, Знаки, Обращение, Формы, Фигура, все это были составные части ритуала, и каждая из них применялась для достижения того или иного результата.

Сознаюсь, если бы не Хески, я бы, наверное, безбожно отстал бы. Пересказ, подкрепленный эмоциональной связью, ее переживаниями, будто бы переносил меня в лекционный зал и на практикум. На каком-то этапе, Хески даже начала выполнять задания даваемые наставниками. Простые задания, конечно же, типа расчета фигуры для призыва Демона, который исцелит мор среди скота, или какую грань Искусства некромагии лучше использовать для решения проблемы истощения плодородности земли.

Потом я спросил, почему Хески не зарубила их.

— Раб не может навредить свободному, без приказа господина. Да и убийство, свершенное мною, это убийство совершенное вами, за него судить будут только вас, но не меня.

Именно тогда, я понял, как отношусь к Хески. Не сказать, что бы я ненавидел весь мир, скорее всю жизнь я был к нему равнодушным. Да я изображал чувства и эмоции, но при этом все-таки оставался равнодушным, человеком который не плывет, а лежит на воде, и ему все равно, куда вынесет его течением. Но к женщинам я относился не совсем равнодушно, а с жалостью. Они слабы, хотя в наше время и хотят выглядеть сильными. Мода на равенство и вовсе добила их, вынуждая перенять у мужчин самые пагубные привычки. Мне их было самую малость жалко, и именно эта маленькая, с горчичное семечко, жалость, располагали меня к слабому полу.

Хески была для меня человеком внутреннего круга, теперь было важным понять кем она является, другом или семьей.

+++

Укутанный в черный глухой плащ, и глубоко надвинув пониже капюшон, я шел в сторону центрального строения Мистерии. Того строения которое в учебном процессе не задействовалось, а использовалось только для проведения определенных общественных ритуалов, таких как сегодняшний суд.

Сегодня должны были быть рассмотрены два обвинения, и оба в отношении меня. Первое, нарушение Протокола Дуэльного Кодекса в части использования в дуэли Кузе. А вот второе озвучено не было, оно было лишь упомянуто.

Несмотря на предпринятые меры, я еще не до конца исцелился, так что, идя, приходилось припадать на правую ногу, которая так и стремилась при переносе на нее центра тяжести, сложиться. Другой неприятной новостью была коллоидная ткань, которая так и не стала преображаться в кожу, регенерация на этом остановилась. Благо у Хески хватило мозгов (в отличие от меня в данной ситуации) не дать мне пребывать, в одном и том же положении. Коллоидная ткань не так эластична, как кожа, а потому я просто не мог бы двигаться, пришлось бы пройти еще одну процедуру, пусть и менее болезненную пережитого, все же нежелательную, которая, наверное, заключалась бы в том, что пришлось бы резать коллоид, дабы увеличить его. По сути, я чувствовал себя затянутым в резину.

Хески шла рядом со мною, чуть позади, внимательно следя за тем, чтобы я не рухнул на землю, из-за своих конечностей. Она старалась сделать все возможное, чтобы я не заметил ее внимания, но при той связи, что имелась у меня с нею, это было невозможно. Правда на этом факте (забота Хески) я считал излишним акцентировать свое внимание, все равно переубедить ее не получится.

Чем ближе я был к... пусть будет ратуша, хотя это слово неправильно отражает назначение этого здание, а местное наименование, для меня лишь обретает смысловую нагрузку, но, ни как не обзаводится аналоговым значением слова. Так вот чем ближе я подходил к ратуше, тем больше становилось людей, и тем больше глаз оценивающе смотрели на меня.

Понять их отношение было просто, и для этого не нужно было пользоваться умением Хески чувствовать эмоции, потому как это были люди, а люди одинаковы всегда. Глядя на меня, было много чего, и восхищения, и ненависти, и презрения, и отвращения, и даже те чувства, которые трудно описать одним словом. Всех этих студиозов, преподавателей, и даже стражей, а то и просто зевак, объединяло одно, основа, базис — страх. Именно он стал основой для всего того, что они чувствовали по отношению ко мне, различие было только в его силе.

Но мне было плевать на них, и на их ко мне отношение, я даже не был озабочен тем, что в моем подъеме по ступеням было больше убогости калеки, чем величия победителя. Плевать.

Пройдя в центр ратуши, я занял специально для меня (обвиняемого) предназначенное место. Хорошо, что в этом мире, если ты присутствовал хотя бы на одном суде, то считай, что видел все суды, и все церемонии связанные с ним. Подтверждая мои слова, сразу же после моего появления, ратуша начала наполняться людьми, которые стремились занять самые ценные, то есть близко расположенные к Сейет места. Сейет место, где нельзя врать. Точнее не так, врать можно, но проблема в том, что ложь, заставляет сияющие символы, высеченные в полу, затухать.

Хотя все это относительно.

Еще три дня назад, я попросил книгу по ритуалу "Явленная Истина", и в книге черным по белому было написано "Круг Явленной Истины не может гарантировать, что все сказанное в ней является Истиной, а потому не ждите, что вам будет сказано Правда". И действительно, вначале я строил план, как бы мне так лгать, если придется, чтобы при этом окружающие об этом не узнали. Посетившая меня мысль, что лгать можно, говоря правду, только немножко ее корректировать в свою пользу (ведь правду можно сказать по-разному, и даже назвав белое черным, я не буду лгать), не была откровением. Как говорится Истина одна, но смотреть на нее можно с разных сторон и под разным углом, а потому в любой лжи, есть толика Истины, просто при вранье, нужно акцент делать именно на правде.

Какого же было мое удивление, когда я дошел до того самого места, где автор книги предупреждал читателя и по сути отражал, то же самое, к чему пришел и я. При этом он использовал более чем шесть страниц, и сделал намного красивее, но главное более грамотно чем я..

Хотя неудивительно, что возможность обмануть этот ритуал была установлена до меня, потому как ритуал придуман давно, а человек такая сволочь, что врет всегда, и даже тогда когда говорит правду. Так что одновременно с созданием ритуала "Явленная Истина" люди начали искать способ обойти ограничения, накладываемые им. Да и себя, если честно не считаю умнее жителей этого мира.

Потом я, впервые покинув свой домишко, чтобы посетить Знатока Протокола, или Такхет — Знаток Чести. Все-таки одно дело быть наблюдателем суда, и другое дело быть участником судебного процесса.

Через четверть часа, ратуша была заполнена, свободных мест не осталось, так что некоторым пришлось довольствоваться фантомным присутствием. Нет, они не висели в воздухе в виде призрака, а просто, используя специальные амулеты, наблюдали за судом при этом находясь где-нибудь с наружи.

А в следующий миг, прямо из стены, вышли семеро судей, они же ректора Мистерии, Магистры. Подойдя к самой границе Сейет, они встали, скрестив руки на груди. Вообще этот обычай мне кажется, существовал, только с одной целью, расшатать внутренний покой подсудимого и обвинителя, дабы было труднее скрыть правду. По крайней мере, мне так казалось, потому как было бы понятнее если бы они как и наши судьи, усаживались и спокойно бы проводили весь процесс.

— Рагнос ас Аскор ис Дериус ис Демиус Вистур — одновременно произнесли судьи, и сделав паузу произнесли, как того требовал ритуал, мой титул — Граф Мертвых Земель, вы обвиняетесь в нарушении Протокола Дуэльного Кодекса в части использования в проведенной вами дуэли-икхут Кузе, что привело к смерти шестерых студиозов. Желаете ли вы знать их имена?

— Нет — ответил я, поскольку мне было все равно на это, да и знание их имен я не считал необходимым, чтобы оправдаться. — Но я бы хотел видеть обвинителя.

— Вы вправе — провозгласили судьи, и умолкли.

А через некоторое время со своего места поднялся и прошел в круг мой обвинитель — Эдуор Зенед Арискейский. Он держался, как и подобает отпрыску королевской семьи, гордо. Не путать с горделивостью, тщеславностью, высокомерностью, а именно гордо. Если бы для меня имело значение мое отношение к нему, то сейчас я бы, скорее всего, изменил бы о нем свое мнение в лучшую сторону. Но мне было плевать.

— Я, Эдуор Зенед Та Скаран, младший принц Арискеи, обвиняю Графа Мертвых Земель Рагноса ас Аскора ис Дериуса ис Демиуса Вистура, в том, что он убил шестерых моих друзей, использовав для этого недопустимые Протоколом Дуэльного Кодекса методы.

Всю тираду он произнес, глядя мне в глаза, игнорируя присутствующих судей. В этом мире вообще мне нравилась судебная система. Обвинитель всегда провозглашал свое обвинение обвинителю, и все дальнейшие прения протекали лишь между ними. Судьи, должны лишь вынести приговор, причем приговор, всегда один — виновен. Разница лишь в том, какая сторона будет признана виновной — обвиняемый (подтвердив обвинение), либо же обвинитель (виновен в клевете).

— Как, я уже сказал, я не виновен. Но также хочу уточнить, что я никого не убил — тишина, гробовая, так как Круг молчит, а это значит, что я говорю правду — Я убиваю, когда мне скучно, и хочется развеяться. Я убиваю просто так, чтобы заполнить время своей жизни чем-нибудь интересным. В конце концов, я убиваю, чтобы прокормить себя. Но в тот день, я казнил шестерых мальчишек, которые — нарастающий шепот, который возник, когда я начал перечислять, почему я убиваю, перерос в настоящий гул разноголосицы — нарушили Этикет и Норму Морали. Против кого они применили силу? Против рабыни, которая без моего слова не смеет даже дышать. Рабыни, которая могла бы на месте распотрошить этих молодцов, но не имея прямого приказа, не могла им причинить вреда. Да и просто девушки. И ты младший принц Арискеи, обвиняешь меня в том, что я вступился за свое имущество, свою честь и принципы, которые исповедую. Это я должен обвинять, что ты, как геоноз не уследил за своими подопечными, не увидел в их натуре гнильцы, которая привела к тем событиям.

Тишина. Войдя в раж, я даже не заметил, как она установилась.

Мое слово прозвучало, и принц не имел возможности меня прервать, иначе он был бы признан виновным. Каждая сторона, взяв слово, должна высказаться, а противная должна молчать и слушать. Но стоит замолчать, дав понять, что слово произнесено — речь закончена — и тогда молчавшая сторона сможет отыграться.

Принц не стал сразу же брать слово. Вместо этого он, опустил руку в карман, достал из него сверток, из паучьего шелка, и аккуратно, я бы даже сказал с любовью начал его разворачивать.

В свертке лежал кристалл, которым оказался Врейпп, этакий нанотехнологический (конечно к технологии не имеющий ни какого отношения) механизм, совмещающий в себе функции видеокамеры и проектора.

— Да, мои друзья поступили не по чести, выбрав вашу рабыню в качестве объекта, покуражившись над которым, они могли бы спровоцировать вас на конфликт, но напомню на честный конфликт. На дуэль по Протоколу.

Он вытянул Врейпп на руке, и уже в следующее мгновение в центре круга возникла объемная копия меня. Эта копия, отражала меня в тот миг, когда я бросил с рук две молнии. Что ж, теперь я знаю, что некоторые из этих кристаллов способны не только записывать, но и фотографировать.

— У меня есть экспертное заключение магов-мастеров, что каждая молния имеет мощь в сто девяносто восемь вуалей, при этом анализ вашего Ка, показывает, что ключи дали вам суммарную силу в семьдесят шесть вуалей. Эффект Трокке, во время дуэли зарегистрирован не был. Даже более того, сформированные молнии, не являются заклятиями, они есть чистое проявление силы, а потому сам Эффект Трокке в них не может быть зарегистрирован, потому как тут нет плетений, только сила, а не "Стрела Мерис".

Так откуда взялось более сотни вуалей, если взяться им, просто неоткуда. Сила пошла от ключей, прошла Солнечную Чакру, и, слившись, она разделилась на два потока, суммарная мощь которых превысила изначальный более чем в пять раз. Анализируя возможные ситуации, при которых мощность изначальных заклинаний возрастает таким скачком, я пришел к выводу, что подобные явления в данной ситуации не применимы, поскольку используют грубую силу, а не плетения магических токов, от взаимодействия которых рождается дополнительный заряд силы. К тому же, если бы это был единичный случай, но данная разница в потоке сил заклятия и суммарной мощности отданной силы активными ключами сохраняется на всем промежутке конфликта.

Заключение тех, с кем я консультировался по данному вопросу однозначно. Граф мертвых земель использовал либо Артефакт, либо амулет, подобный камням душ. А их использование Протоколом Дуэльного Кодекса запрещено.

Я смотрел на слайд-шоу, своего фантомного двойника, снятые в моменты творимой волшбы, и не понимал, что мне сказать? Действительно приложенные к снимкам пояснения, говорили однозначно, ключи дают столько-то силы, суммарная мощность которой столько-то. И при этом она меньше той мощи силы, которая вложена в заклинание, во столько-то раз.

Это все равно, что объяснять как можно из цистерны объемом в пару тонн, вычерпать десять тонн. Говоришь, откуда взялась эта разница, что ж мне тоже было бы очень интересно откуда. Хорошо, что Хески все же убедила меня посетить Знатока Чести, и выложить почти две сотни золота. В противном случае я бы молчал, не зная, что сказать.

— Граф? — это уже слитный голос судей.

Мда, знаю я очень многое, и этот мир успел изучить, но мои знания, это знания туриста, который что-то слышал, но не жил там, где он сейчас находится. Боже храни Знатока Чести, ведь сученок предвидел подобное построение обвинения, наверное, его я убью быстро. Когда придет время.

— Гри, моя рабыня. — вытянув руку в ее сторону я посмотрел на нее с умиляющей улыбкой. — Проблема в том, что она не просто человек, она жертва экспериментов, направленных на то, чтобы наделить человека чудовищной силой, при этом, не делая привязки к какому-нибудь источнику. По-сути дела моя рабыня, убийца, единственное предназначение которой убивать тех, кого убить очень трудно. По плану ее создателей, она должна незаметно проникать в защищенные помещения, в которых обитает объект — ее жертва. И магия крови единственная Магия, которая может позволить магу, обрести силу, при этом не получив Печать в своей ауре.

Я смотрел, как меняется лицо принца, и видел недоуменные взгляды студиозов. Они ведь думали, что она несчастная девушка, а тут слышать такое. Тем более, круг потускнел, лишь, когда я заговорил о том, что Магия крови, единственная магия, не ставящая Печать в ауру.

— Со мною она связана Оковами Душ, единственные подчиняющие заклятия, которые позволяют контролировать ее, и гарантировать подчинение. Ко всему прочему эти Оковы ставили те, кто хотя уже давно и сгинул, но при этом был столь велик, что их сила актуальна и сейчас. Она владеет Силой Крови, а потому сама Источник Силы. Вместе с этим — в этот миг я увидел, как дернулся уголок рта принца, и ощутил поток сожаления, злости и раздражения — Оковы Душ связали меня и ее так плотно, что, по сути, ее сила, это моя сила. Разница силы, это разница той силы, которую я взял у нее.

— Она рабыня — сразу, как только я установил паузу, взял слово Принц, не давая возможности мне продолжить, но при этом не перебивая. — а значит она вещь, предмет, и может быть приравнена к чару, накопителю Силы.

Пауза, возникшая после произнесенного длилась примерно треть минуты. Этого я не ожидал, вот только круг все тускнел и тускнел, что говорило о лжи.

— Эдуор Зенед Та Скаран, младший принц Арискеи, есть ли что-нибудь, что вы хотели бы добавить — спросили судьи.

— Нет — слишком быстро ответил принц, я видел, что он держит удар, это было в его глазах, он понял какой приговор будет озвучен сейчас, в отличии от меня.

— Эдуор Зенед Та Скаран, младший принц Арискеи, вы виновны. — выступив в круг произнес один из судей, — Вам должно уплатить пятнадцать тысяч золотом Графу Мертвых Земель Рагносу ас Аскору ис Дериусу ис Демиусу Вистуру.

Вот и все, первое обвинение снято, а заодно, мой кошель пополниться девятью тысячами золота, остальная часть уйдет Ректорату, так как суд проходит на его территории. Вообще-то штраф принцу могли бы назначить и больше, но для этого суд должен был бы спросить, знал ли принц о прозвучавшей возможности. Но видимо его пожалели.

Надо сделать зарубку в памяти, узнать, в чем его последняя фраза о Хески ложна.

— Второе обвинение, озвучит Студиоз первого круга баронесса Наон Гесенер!

Я услышал как к кругу через толпу присутствующих стал пробираться некто. Характерный звук шагов, да и обмолвки присутствующих, говорили о многом. Но я стоял в круге не шелохнувшись, пройдет еще немного времени и я увижу того кто решил лично озвучить свое обвинение.

Это оказалась та самая девчушка, с которой я столкнулся, когда напоил Хески своей кровью.

— Я баронесса Наон Гесенер Весси — произнесла девушка, глядя на судей, что уже не хорошо, тем более что вокруг нее сияет поднятый Щит, накачанный силой, так буд-то она собирается биться со мною — обвиняю Графа Мертвых земель в принадлежности к Прокаженным.

По залу прокатилась волна силы, а эмоциональный фон, тут же превратился в ураган. Почему все не закончилось плачевно? Не знаю, скорее всего, постарались судьи, которыми были Ректора Мистерии — Магистры, что уже говорит о многом. Тем более что от них потянуло силой, не оформленной, и я бы даже сказал лишь отголоском силы, а не ею самой. Хотя так быстро отреагировать, скорее всего не обошлось без какой-нибудь охранной системы.

Как выяснилось потом, вся зала была просто парализована, ни кто из присутствующих не мог пошевелиться, чтобы вскочив максимально быстро покинуть зал, когда выяснилось, что щиты не поставлены.

— Баронесса Наон Гесенер Весси, вы понимаете всю серьезность обвинения, и того факта, что половина присутствующих была бы мертва, из-за ваших слов. — видя на ее лице не понимание судьи продолжили, интересно как у них получается говорить хором — Щиты, если бы их подняли в таком ограниченном помещении, при чем щиты личностные, то четверть присутствующих, эти щиты рассекли бы, и еще столько же погибло бы, получив удар от расширения щитов.

— Я .... — замешательство в голосе, взгляд бегает по зале, перепрыгивает на меня, — я не могла доверить это кому бы то ни было.

— Что скажете Граф?

— Я не имею отношение к Прокаженным.

И мысленно сделал вторую зарубку в памяти, нужно выяснить кто это такие.

— Чем вы руководствуетесь, выдвигая такое обвинение баронесса?

— Жестокость, я бы даже сказала чрезмерная, и не чем не мотивированная жесткость. Запредельная мощь. Но главное, в его Ка, явно виден росчерк Договора, который как известно имелся у всех Прокаженных.

Судьи повернули головы ко мне, как собственно и все остальные, получив вновь возможность двигаться.

— Договор заключен давно — и я благодарен, что вы мне о нем напомнили, а то как то даже забыл о нем.

— Видите. — буквально взвизгнув выкрикнула баронесса — Старший дознаватель Хакиар Неввет, писал, что на дознании Прокаженных, было установлено, что посвящение они получили от демонов.

"Ну, сучка, дай только возможность, и я вырву тебе матку" — пронеслось в моей голове. Злость поднималась из глубин души, подобно подводной лодке, неумолимо и неотвратимо. Плохо, если бы я был знаком с этими записками, и даже более того, знал бы о чем речь... Но придется имитировать. Демоны говоришь, а вот я не с демонами заключал договор, как ты скушаешь это.

— Я заключил договор не с демонами, а с людьми!

— Это не возможно, Договор...

— Договор заключен с человеком. — уже не скрывая злость почти выкрикнул я.

— Вы договорник! И о чем же договор? — последнее прозвучало скорее просто из природного любопытства.

— Мелочь, которая ни кого в этом зале не касается.

— Баронесса Весси — произнел Эстен — вы понимаете, о последствиях вашего обвинения?

— Да я понимаю!

— Вы понимаете, что здесь не прозвучало ни одного слова доказывающего вину Графа. Предыдущий обвинитель тоже не блеснул особо, так как имея то, что он собрал, можно было бы построить обвинение иначе, тем самым доказать вину Графа. Но он по-крайней мере был близок, его факты не были надуманными, а имели место быть. Вы же сделали вывод, руководствуясь лишь собственными домыслами.

В глазах баронессы замешательство сменилось злобой. Вызовом. Даже осанка изменилась,

— Я готова к любому приговору!

— Граф ваше слово!

— Я ... — глядя на баронессу я думал, о том, что сейчас, по сути, суд должен будет рассмотреть два решения, либо баронесса станет рабыней-жизни, либо рабыней-свободы. А нужна ли мне еще одна рабыня? Конечно нет. — удовольствуюсь двадцатью тысячами золота.

— Решено — вновь в центр зала выступил судья объявлявший приговор принцу — Баронесса Наон Гесенер Весси, вы виновны. Вам должно уплатить двадцать тысяч золотом Графу Мертвых Земель Рагносу ас Аскору ис Дериусу ис Демиусу Вистуру. — и уже одновременно судьи закончили — Суд завершен.

+++

Экзамен. Самое тяжелое в экзамене по демонологии это определить того кого ты должен призвать. Ритуал, строится в ограниченных сроках, и с ограниченным привлечением ресурсов, поэтому особо рассчитывать на то, чтобы призвать кого-то из Лордов нет никакой возможности. Можно попытаться призвать Старших, но провести расчеты звезд, так что бы выбрать имя демона, ослабленного именно в день экзамена, настолько, что круг призывающий, сможет его удержать, не имея в своей основе человеческой жертвы достаточно проблематично. А впечатление на судей произвести нужно, да и блеснуть чешуей очень хочется.

Так что я готовится к экзамену начал за две недели. В первую очередь определился с тем, кого я буду вызывать. Было две цели, первая это, конечно же, кто-то из старших обитателей Грани, или как их именовали Демон-Зэ. При определенных усилиях со стороны демонолога, эту когорту демонов можно призвать, обойдясь без применения человеческого жертвоприношения. С другой стороны они крайне агрессивны, так как мир для них крайне тесен и холоден... Для аналогии нужно представить себе человека с гипер регенерацией, которому отсекли конечности и все другие выпирающие органы, и оставшееся засунули в холодильник, а потом достали, и позволили конечностям отрасти заново. Процедура не фатальная, но максимально неприятная, тут думаю и самые добросердечные, на пару мгновений, озлобятся.

Другая категория, которую я имел возможность призвать, произведя впечатление на судей, это бестелесные, или как их называли здесь Демон-ши. Эти демоны крайне слабы, а точнее вообще ничто, поскольку с материальным миром ни как взаимодействовать не могут, так как лишены тела. Они Духи, а потому их сила в одержимости... Вот если они находят тело, тогда да, писец полнейший, поскольку получив тело, они начинают борьбу с душой, и то, что происходит при этой борьбе лишь бледная тень их истинной силы.

Вот когда душа повержена, и находится у них в "желудке", тогда они разворачиваются на полную катушку. Умение усмирить и подчинить себе, своей воли, этих зверушек, является одним из проявлений высшего мастерства демонолога.

Но, одно событие все перечеркнуло, и позволило мне остановить свой выбор на призыве твари, которую рискнет призывать не каждый мастер демонолог. По крайней мере, проводить ритуал призывала Лорда в тех условиях, в которые был поставлен я.

Несмотря на то, что учебный план был жестким и очень нагруженным, многие, а точнее подавляющее большинство находило время не только на дурачество, которое помогало снять напряжение, но и на завязывание серьезных отношений. Кто-то влюблялся, кто-то ссорился, где-то возникали супружеские пары, но были и те, кто формировал любовный треугольник. И тот факт, что объект любви о существовании третьей стороны, ничего не подозревал, ни какой роли не играл.

Ее звали Хенель, дочь смотрителя городской библиотеки, которая решила, что она сможет стать хорошей магиней, и избрала себе сущностную кафедру. Из нее должна была получиться прекрасная природная магиня, и наверняка ее пожелал бы видеть в своем услужении кто-то из высокородных.

Но она по уши втрескалась в одного юношу, на которого одновременно положила глаз ее лучшая подруга. Природная застенчивость, да и просто натура мягкого человека, не позволила ей начать войну за объект своего обожания, так что Хенель тихо вздыхая, отошла в сторону, найдя утешение в учебе.

А потом с нею случился я.

Чувства. Эмоции. Они гложут человека изнутри, не дают ему здраво мыслить, следовать логически верным путем, склоняя человека совершать глупость. И как не борись с ними, как не задавливай, рано или поздно сжимаемая пружина, распрямится, снося все преграды возведенные в человеческом сознании.

Я как раз ломал голову над тем, кого бы призвать, когда за мой библиотечный стол, где передо мною лежали два тракта, описывающих различные истории демонологов, которые призывали именно тех демонов, которые меня интересовали, и подсела Хенель. Скажу честно, это было неожиданным явление, хотя бы потому, что более чем за год, который я провел в Мистерии, впервые кто-то решился ко мне подойти, слишком уж запомнился им урок, который преподал я тогда в библиотеке.

В обществе этого мира, несмотря на свободное отношение к убийству, разумеется, совершенному с соблюдением протокола дуэльного кодекса, все же не привыкли к столь уж явной жестокости. Да и если честно на суде своим заявлением об убийстве я показал обществу, что для меня убийство это не способ смыть оскорбление, или защита своей жизни и имущества, а развлечение. Так что то, что я оказался в социальном вакууме, мне было понятным и даже приятным.

Я поднял голову и взглянул на нее. Было забавно видеть, как в ее эмоциональном фоне страх борется с целой плеядой чувств, одна из которых было отчаяние. Смотря на нее, я все больше и больше погружался в ее внутренний мир, который водоворотом кружил вокруг меня. Все ее мечты, желания, чувства, устремления открывались, сбрасывая покров таинственности и неизвестности. Еще немного и ее жизнь открылась бы передо мною, переложив часть пережитого ею на меня. А оно мне надо?

Так что с усилием мне пришлось обратиться к той части себя, которая питалась силой Хески, и заставить ее закрыть свои глаза, чтобы самому остаться зрячим.

— Я не любитель общества! — произнес я, не отрываясь от книг.

— Я знаю... О вас ходят удивительные слухи. Говорят даже, что один из баронов преломил меч, поклявшись разделаться с вами.

В ответ я лишь промолчал. Действительно, подобный факт имел место. Когда родители тех высокородных узнали о смерти своих чад, то многие заявили о том, что отныне я их кровник. А один даже поклялся на сломанном клинке, что не вступит в свой замок, до тех пор пока я жив. Говорят, что он набрал отряд наемников, и ездит из города в город, что расположены вокруг земель Мистерии.

— Я хочу воспользоваться услугами Туе!

— Тогда ты ошиблась адресом, я просто демонолог, к тому же еще и не окончивший обучение.

— Бросьте, всем известно, что вы вызывали суккубов, тхикж, ревий, а это все демоны, сила которых влияет на чувственный мир людей. А ведь именно Туе занимаются его переделкой.

— Воля, является священным даром богов, и всяк посягающий на него да будет предан смерти. — процитировал я выдержку, которую нам зачитал Шеод Крейос, предостерегая заигрывать с демонами сила которых формируется из чувств и переживаний людей.

— Но я заплачу, хорошо заплачу.

— Милое дитя не в деньгах счастье, и даже не в их количестве. Счастье оставаться самим собою всегда и везде. Ты мне лучше скажи на кой ляд, тебе сдались услуги Туе? — я решил не наезжать на нее, не отпугивать, потому, как на ее стремлении можно было сыграть и получить решение своей проблемы — Зачем?

Она посмотрела на меня, на мгновение в глазах даже мелькнул вызов, от чего она стала очень красивой, я бы даже сказал привлекательной. На краткий миг, серая мышка превратилась волчицу, готовую вцепиться в глотку.

— Я хочу, чтобы один юноша воспылал ко мне любовью! — проговорив это, она вся сжалась, ожидая удара, или еще чего, ведь приворот который она предлагала, запрещен в Мистерии, да и во всем этом мире, наказание только одно, смерть.

— А почему сама не проведешь ритуал, или, по крайней мере, не воспользуешься каким-нибудь духом. Ты ведь обучаешься на той же кафедре, что и я, только на магичку природы?! Обратись к силам берегинь, или же даже некоторых богинь и он твой...

— Я слаба, чтобы говорить с богами, а духи природы не пойдут на подобную сделку. Да и ненадежны они. Такие ритуалы придется проводить регулярно, что обескровит меня, не даст настоящего счастья. Демоны же другое дело, они способны перекроить его Ка, и я стану объектом любви, а не просто донором силы...

Глядя на нее, я понимал, что вот он шанс. Шанс отбросить мелких бесов, и призвать настающего монстра, могущественного настолько, что их решаются призывать лишь единицы. В одной иерархии их называют Королями, в другой Богами Пределов Грани. Да уж, за призыв Лорда, мне дадут не просто зачет, черт я покажу Ректорам Мистерии, что усвоил не просто материал первого круга обучения, но и прошел второй круг.

Единственная проблема, жертва. Даже простое приглашение явиться, должно быть скреплено чье-то кровью, и не просто кровью, а жизнью. Ну а малое число жертв я компенсирую собственной кровью.

Да решено. Призываем лорда, и никого другого.

— Ты ведь понимаешь, что призыв демона, способного решить твою проблему не останется не замеченным ректоратом...

— Призовите суккубу, и возьмите у нее крови... — не дав мне договорить, произнесла она.

— А толку... Кровь суккубы, необходимо использовать в течении полудня, потому как иначе она станет ядом, а через сутки с момента призыва, просто исчезнет. Ты сможешь воспользоваться кровью в столь короткие сроки? И потом, он ведь должен выпить кровь, а не чай, в который ты бы его добавила, или вино... Да и мелочь, вряд ли сможет удовлетворить тебя тем результатом, который они могут предоставить.

— А кто сможет удовлетворить мои желания?

— Например, Лорд!

— Да вы издеваетесь. — переходя на шепот, прошипела она.

— Почему же издеваюсь, я предлагаю единственного демона, который сделает все так, что парень не просто будет привязан к тебе, испытывать по отношении к тебе похоть, или вожделение, он не будет бояться потерять тебя, не будет ненавидеть мир и себя, когда тебя нет рядом с ним. Лорд, сделает так, что он будет любить тебя по-настоящему.

Она задумалась. Глаза, я просто поражаюсь, насколько этот орган, способен отражать внутреннее состояние человека. Не могу найти этому объяснение, потому как читать человека по глазам проще, чем по его лицу. А ведь лицо человека, это целый конклав мышц, сокращение каждой из которых отражает ту или иную эмоцию.

Точнее лукавлю, я знаю, почему по глазам можно видеть внутренний мир человека. Я просто игнорирую это знание, потому как шарм незнания более привлекателен для меня.

— Но для призыва Лорда требуется горы трупов...

— Это если выдернуть Лорда с Грани. А вот если пригласить, то можно обойтись малой кровью... Лорд сам придет, а значит, не требуется прилагать огромных усилий, нужно, лишь с этой стороны открыть дверь и все...

— И что же требуется для открытия двери?

— Не много твоей и моей крови. Ножом, в процессе ритуала, я рассеку тебе ладонь, а потом и себе. Вот и все...

— Если все так просто, тогда почему другие не пользуют призыв Лордов...

— Потому, что это не призыв, это приглашение, адресованное не конкретному Лорду, а всем подряд. И потом, ты думаешь, что матерые демонологи каждый год складывают горы трупов, чтобы призвать Лорда на огонек. Демоног использует не только принуждение, в его арсенале куда чаще используется договоренности, так скажем взаимопомощь. — и тут же поправляясь добавил — Это конечно не касается демоноборцев, вот те да, только принуждением и пользуются.

— И как же вы призовете Лорда, так что бы ни кто не узнал?

— А зачем таиться. Через семь дней, у меня экзамен по демонологии, и там я смогу призвать любого демона, на которого у меня хватит сил и мастерства. Вы примите участие, как мой помощник, и когда я закончу ритуал, а именно в самом его конце, передав слово вам, вы попросите его о том, чего желаете... — и слегка прищурившись, прошептал — вы ведь понимаете о чем я?

— А потом нас сожгут...

— Да что вы говорите. Произносить желание не обязательно, достаточно будет образа, который скреплен неким ключом. Изготовьте печать, некий знак, который будет связан с вашей просьбой. Показав демону печать, и потребовав исполнить, то, что она скрепляет, вы озвучьте свою просьбу, не произнося ее. Просто при изготовлении печати думайте о том, что некий юноша должен вас полюбить. Конечно не некий, а определенный, представляете его, именуйте его, создавайте сложный образ. Этого будет достаточно.

— А что получите вы? Ведь не просто так, вы возьметесь за это?

— Нет, я не альтруист. Взамен я возьму немного... Золото. Пять тысяч мне хватит.

— У меня нет таких денег — не удержавшись, она даже усмехнулась.

— Но будут! Сейчас денежные средства, которые у меня имеются, меня вполне удовлетворяют.

Она задумалась. Глупая, она думала, что я не вижу всего того, что творилось в ее душе. Она так меня боялась, что целый месяц подготовки к беседе со мною, пропал в пустую. Нервозность, и стремление скрыть напряжение, привело к тому, что многое просто как говориться вылетело из головы. Потом, наверное, она более тщательно отнесется к анализу нашего разговора, но сейчас, ей так хочется казаться сильной и храброй...

Что сказать, эмоции.

— Если так, то я согласна!

— Вот и славно. Тогда до встречи через неделю.

И давая понять, что мы с нею обсудили все, что требовалось, я уткнулся в свой журнал. Где с превеликим удовольствием стал набрасывать рисунок будущего ритуала.

Хенель поднялась, еще немного и ее начнет бить нервная дрожь, то, как говорится это уже не моя проблема. Главное, набросать ритуал приглашения Лорда, а также на его базе разработать второй, запасной, вариант, который можно будет использовать, если она вдруг передумает. Остановимся, пожалуй, на старшем, демоне четвертого круга. Достаточно сильный, чтобы получить диплом окончания первого круга обучения, но слабого, чтобы не пришлось перенапрягаться.

+++

Зала, погруженная во мрак. Именно здесь, мне предстоит провести экзаменационный ритуал призыва Лорда. Хенель, несмотря на всю свою природную застенчивость и слабость характера, сумела справиться с собою, и всеже явилась.

Кроме нас, в зале находился Ректор Шеод Крейос, наш преподаватель, три студиоза третьего круга обучения, пять студиозов второго круга обучения, и конечно же двое из преподавательского состава Мистерии. Все они оценят мою работу, и вынесут свой вердикт, опираясь на более мелкие зачеты, проходившие, в последние пять дней.

Дождавшись, когда наступит час перед полуночью, я начал подготовку к ритуалу. Для начертания круга призыва, я решил воспользоваться смешанным стилем. Если откровенно говорить, то для любого ритуала не обязательно наличие начертания каких либо фигур, настоящий демонолог, может просто представить весь рисунок целиком, и можно сказать, что ритуал готов к проведению. Или же обойтись просто пальцем своей руки, так сказать, лишь обозначив рисунок. Проблема только в том, что мне не очень-то хотелось рисковать, все-таки не зверушку вызываю, а существо, которое может провести в этот мир ад.

Так что пришлось составлять сложные смеси, на приобретение которых я потратил половину своих средств. Тут были и сложные соли, и порошки серебра, золота, различные смеси высушенных растений и растолченных костей животных и драгоценных, и полудрагоценных камней. Пришлось подойти серьезно.

Когда начертание закончилось, Хески поднесла мне мантию, в которую я и облачился. На груди и на спине, этой мантии были вышиты печати, не принуждения, а печати так скажем идентифицирующие меня, как старшего, Хозяина этой залы и всего мира, поэтому если Лорд придет воинственный, то мне придется доказать свое право на жизнь. Если паду я то, по сути, Лорд станет хозяином в этом помещении, и сможет исказить его реальность, вывернув часть Изнанки сюда.

На рукавах, вышиты символы, власти, дающие мне власть над токами силы в этом помещении, на воротнике, вязь формировала рисунок силы, который будет усиливать любое сказанное мое слово.

Так как я использовал безличностный зов, то пришлось воспользоваться общей печатью защиты, которую и начертал на стенах залы. Если бы знать заранее, кто откликнется, то было бы много проще, атак придется довольствоваться общими знаками. В круг, вписал имена трех старших Стражей. Стража Хаоса, что бережет сон Спящего, Стража Света, что бережет этот мир от обитателей Тьмы, и Стража Смерти, что не позволяет умершим вырваться в мир живых.

На мгновение отвлекся, так как гости, а экзаменаторы именно гости, скрытые особой вязью цекины, заволновались. До половины из них дошло, кого я собираюсь призывать. А это недопустимо, ведь по сути своей ритуал уже идет. Так что пришлось развернуться в их сторону, и вскинув ладонь сжать ее в кулак. Двое студиозов второго круга рухнули на пол, свалившись с кресел, в которых они сидели. Лишь Шеод, ни как не проявил того, что сейчас их тело пронзила раскаленная игла боли. Этот черт, понимал, что я в своем праве, поскольку должен утвердить себя в ритуале старшим, иначе, когда сюда явится тот, кого я позову, меня просто развеют в пыль.

Вторая часть ритуала, самая основная, наступила как раз в полночь. Проводив Хенель к Южной Вершине Ромба, а Хески, к Знаку Грани, начертанному над Северной Вершиной Ромба, я встав симметрично Хенель, то есть на Северной Вершины Ромба и воздел руки, обнимая всю выстроенную мною фигуру. Я чувствовал дыхание Хески, стоящей за моей спиной, но не чувствовал эмоций, слишком уж она доверяла мне, и была чрезмерно привязана, что бы бояться и сомневаться. А вот страх Хенель питал всю выстроенную мною фигуру.

Выдохнув, я опустил руки к плечам, и, взяв в ладони ленту клабука, провел по ней до самого низа. Петь мне нехотелось, так как разрушался весь шарм ритуала, и я решил воспользоваться этой полоской, что шла от воротника и спускалась почти до пола. Вышитая знаками, именно она заменила пение, которое я должен был исполнить.

Прождав три удара сердца, я повторил жест. Потом еще пять ударов, и вновь повтор, и так еще два раза, с разницей лишь в паузе.

Каждый раз, проводя ладонью по поверхности клабука, я чувствовал, как воздух в помещении становится все тяжелее, плотнее, и самое главное я чувствовал, как со звуком трения ладони о ткань, меня покидает сила. А ведь так можно и умереть, если не рассчитать свои силы, и силы, требующиеся для этого ритуала. Благо у меня этих сил хватало с избытком. Главное не обратиться к своему Истоку, а именно той ауре, которая появляется при моем частичном обращении. Долгими экспериментами доказано, демоны бояться того, кем я становлюсь, и бегут, пробиваясь через все возводимые мною печати, тем самым в большинстве своем, убивая себя.

Выдохнув, я двинулся к Восходной стороне Ромба, где пришлось повторить все тоже, что проделал на Северной Вершине. Опять пауза, и движение через Север, к Закатной стороне, и опять оглаживание клабука. Ну а теперь самый пик ритуала, движение через Север и Всход, к Южной Вершине Ромба, туда, где стоит Хенель.

Движение дается тяжело, воздух, будто кисель, вяжет движение, заставляя прилагать титанические усилия, и конечно слабость, от которой ноги подкашиваются. В какой-то книге, писалось, что в этой части ритуала, демонолог теряет двадцать килограммов веса, столько сил тратится на его проведение.

А вот и Хенель. Стоит, как каменное изваяние, сжав в свой воли, свой испуганный разум. Тихоня, как же. Да многие хулиганы, не имеют такую силу воли и храбрости. Но ритуал должен быть завершен.

Остановившись, я достаю из под мантии серповидный кинжал, и положив свободную руку на плечо Хенель, произношу "АБЕДДЕЛЬ", и через мгновение она повторяет за мною, "Абеддель". Тихо, да же не шепотом, а лишь губами, но этого достаточно.

Дальше, я должен двинуться на свою сторону Ромба, на его Северную Вершину, и там, одновременно с Хенель произнести "Абеддель Налиггааманаах". Конечно, имя Налига я вплел в приглашение, лишь для того, чтобы демоны, услышав приглашение, поняли, что их приглашает не просто демонолог, а имеющий покровительство. С такими демонологами предпочтительнее общение.

Вот только, я бы до своего места не дошел. Да и не предусматривалось это ритуалом. Так что, сжав ее плечо, и в следующую секунду схватив ее за волосы, я вскинул клинок кинжала, перерезая Хенель глотку. Откинув голову, позволил крови небольшим фонтаном ударить, вверх, и окропить начертанный мною рисунок.

Толкнув тело в Ром, я занял ее место, и отбросив кинжал, провел ладонями по клабуку, но не в молчании, а произнося "АБЕДДЕЛЬ НАЛИГГААМАНААХ".

Все, назад пути нет. Парализованная Хенель, с поврежденным шейным позвонком лежала в Ромбе, наполняя его своей кровью, и жизнь. Шагнувшая назад Хески, открыла Знак Грани, который тут же засиял, ярко багровым сиянием, свидетельствуя, что на мой зов откликнулись.

Я ждал. Линии всего рисунка запылали, источая тяжелые языки дыма, которые рваными клочьями стекались в центральный круг. Формируя веретено, из которого, спустя минуты две, появилось чудовище. Мощь, будто стоишь у высочайшего водопада, а он ревет, оглушая тебя, обрушивая тысячи тонн воды. Ни с чем не передаваемой ощущение соседства с солнцем. Наверное сам вулкан, что летит в верхней короне солнца, не испытывает и половины того могущества, что испытывал я, глядя на появившегося.

Мощное тело, с толстой черной шкурой, лоснящейся короткой шерстью, выгнутыми в коленках медвежьими лапами, и змееподобными руками, возвышалось на два метра. Четыре головы, одна жабья, другая рыбья, третья голова птицы, и последняя, голова лошади, возвышались еще на метр, и самое главное они все смотрели на меня.

— Приветствую Лорда в этом мире. Я граф Мертвых земель, и я рад что мой зов был услышан, а приглашение нашло свой отклик. — одновременно с этим, я вынул последний атрибут ритуала, стилет, которым тут же проткнул левую кисть, пустив себе кровь, которая пылая упала на пол. Клинок стилета, только покинул рану, а она уже затянулась, что значило, что моя жертва, добровольная, принята.

Лошадиная голова, продолжала взирать на меня, в то время как остальные огляделись, молча изучая залу. Потом правая змееподобная рука поднялась, и будто стирая нечто, провела перед собою. Одновременно с этим жестом, воздух задрожал, и демон подернулся дымкой, как и тело Хенель, а вследующий миг, в круге стоял юноша, высокий, черноволосый красавец, а у его ног, с золотым ошейником, и обнаженная сидела Хенел. Здоровая, будто и не истекла только что кровью.

— Она теперь моя — произнес демон, и голос его, полнился силой, которая лишь, из-за желаний своего обладателя не выжгла все возведенное мною плетения. Вкрадчивый, тихий, с элементом шипения, а точнее горлового звука выдоха, будто это существо выталкивает воздух

— Твоя — подтвердил я

— Да буду я известен тебе под именем Говак отныне и во век. Зачем ты позвал меня?

— Чтобы получить диплом!

— Я вижу их, хотя они и думают, что спрятались за словами завета. И тобою многие будут недовольны, ты обрел многих врагов. Но так же я вижу, что тебе все равно. Я хочу говорить с тобою.

— Говори. — дал разрешение я.

И одновременно с этим словом, стены затрепетали, точнее тени на них. Они обрели объем, глубину бесконечности, и взорвались Тьмой, погрузив всю залу, кроме ее центра, в непроглядную тьму. Она клубилась, будто бы дым, но в тоже время это была абсолютная тьма, без всяких оттенков черного, просто провал.

— Они не услышат нас. Даже он. — я понял, что он говорит о Шеоде Крейосе, ректоре, и сильнейшем демонологе, не скажу что всех времен и народов, так как не с чем сравнивать.

— Что ты хотел сказать Лорд Говак?

— Говорить! Ты позвал. Ты пригласил. Ты произнес имя.

— Налиггааманаах!

— Да. — он развел руки, и качнулся, будто маятник, наклонившись на сорок пять градусов — Это музыка. Сила. Не смертный, ты не понимаешь, что таит это имя. Ты не знаешь, кто носит его. Ты не ведаешь, как оно было рождено.

— Но я знаю, того кто его носит, по крайней мере, этот некто мне так представился.

— Он человек?

— Нет.

— И он остался жив?

— Да.

Он выдохнул снова. Поведя головой, будто разминая позвонки, он утробно зарычал. Его глаза закатились, жар силы возрос на порядок, уже не обрушиваясь, а разливаясь вокруг, проходя сквозь тело. Лишь Хески, она омывала, будто маленький островок, посреди океана.

В следующий миг, Говак, повернулся, корпусом, изламывая кости собственного тела, вправо, и издал рев, от которого стена задрожала, и подалась назад.

— Нетерпеливые. Услышали имя, и рвутся, дабы урвать крохи. Глупцы, не ведающие слова чести и верности. Проводи меня к нему!

— Почему я должен это делать Лорд Говак? Что может заставить меня, это сделать?

Он повернул голову в мою сторону, и тут же повернулся всем корпусом, лишь ноги не изменили за все время, что он стоял своего положения.

— Или ты станешь моим.

— Я не столь беззащитен, как может показаться. — меня начала разбирать злость.

Змеей она поднималась из норы, в которую я ее загнал. Единственная. Она почувствовала мою слабость, и ринулась ввысь, на поверхность. Пальцы начали подрагивать, сдавило грудь.

— Говори.

Я качнулся, нет не телом, а преображением, лишь слегка. И тут же я почувствовал, как сила Лорда, протекающая сквозь меня, вдруг натолкнулась на несокрушимую стену. Мир, еще не поплыл, расширяясь, и обретая полноту глубины, открывая сокрытое, но я увидел, как Лорд дрогнул.

— Вижу. Ты прячешь. Но от тебя несет Бездной. Самонадеянно. Я приношу свою скорбь.

— Ответь на вопросы, и я сведу тебя с тем, кто назывался интересующим тебя именем.

Странное общение. Я все ни как не мог понять, как он строит свои фразы, вычленить закономерность, да и затруднительно это, когда собеседник говорит на не понятном языке, а ты понимаешь, его потому как умеешь понимать любой язык. Но понимаешь лишь смысл сказанного, а не слова.

— Спрашивай?

— Кто я такой?

— Ты Бездна. Тварь. Обитаешь в Бездне. Кормишься плотью мира. Ты Над. Ты Под. Ты Рядом. Ты Далеко. Ты окружаешь то, чем окружен, наполняешь, то чем наполнен. Ты всюду. Ты нигде.

— Скажи проще. Кто я?

— Ты Обитающий в Бездне.

— Я заключил договор, когда-то давно. Ты знаешь, о чем я?

— Ведаю сейчас?

— Кто он?

— Цепной пес служителей Богов. Давно. Подобны Тебе. Отвергли Бездну.

— Зачем они склонили меня к договору?

— Чтобы уничтожить. Ты не мог его убить. Его хранят Боги. Убил. Сам мертв. Ты опасен.

— Где его найти?

— По ту сторону Мира. Он мертв.

— Как мне исполнить договор, оставшись живым?

— Жди. Родится сын.

А я ведь втянулся в разговор, и, кажется, начал его даже понимать.

— Скажи, почему меня хотят уничтожить?

— Ты опасен. Новый Бог. Новая воина Сил. Новая опасность. Истребление. Губитель.

— Они считают меня губителем, что может стать причиной истребления жизни?

— Верно.

— Последний вопрос. Что с Олликс?

— Баронесса. Много врагов. Есть Друг. Любит. Ее сердце отдано тебе.

— Ты можешь ей помочь?

— Могу. Но ты должен сначала дать мне того, кто носит имя.

— Только после этого?

— Да.

— Хорошо. Я даю тебе свое приглашение. Когда он будет в моем доме, я приглашу тебя. Ты придешь?

— Обязательно.

Я смотрел на него, вновь стоя человеком. Но его сила, все еще обтекала меня. Не ужели, обитатели бездны так страшны, даже для таких как он. Это все равно, что льву бояться муравья. Правда все зависит от муравья, и их количества.

— Я ухожу. Помни, я взял твое приглашение.

И тут же его, и Хенель, сжавшуюся у его ног, объяло тонкая дымка, в которой они исчезли. В следующий миг, Стена Тьмы, окружавшая нас, отпрянула. И с ревом бушующей силы, растворилась в стене.

Залу мы покидали все вместе и экзаменаторы, и я с Хески. Оказалось, что рев Лорда, был ответом, на попытку одного из студиозов пробиться сквозь завесу мрака. Итог, студиозы второго круга, умерли, за мгновение, состарившись, превратившись в старцев. Двое третьекурсников, умерли, так как сосуды мозга, не выдержав удара силы, лопнули, а воспользоваться лечащими заклятиями запретил сам Шеод.

Ректор кстати, поздравил, сказав, что доволен хитростью, которой я воспользовался, дабы призвать столь могущественное существо. Но также предостерег, сказав, что мне крупно повезло, ведь приди кто-то из Лордов трех принцев и мне хана.

— Простите мастер, но о ком вы.

— О Принцах. Раньше, еще до войны Орденов, у демонологов была классификация, демонов, единая, отличающаяся от нынешних. В этой классификации, была еще одна ступень, наивысшая. Их называли Принцами Грани. Их было четверо. Их сила такова, что они могли соединять миры, наверное, поэтому их в некоторых трудах называли Архитекторами. Они главенствовали и главенствуют над всеми демонами. Конечно некоторые, а точнее подавляющее большинство Лордов не имеет покровительство Принцев, и свободны. Но это лишь потому, что сами Принцы не видят смысла в подданных.

— Никогда не слышал об этих демонах!

— Конечно, не слышал. Их невозможно призвать. Собственно они и рады бы быть призваны, вот только проблема в том, что тогда мир, в котором они появятся, умрет, а вместе с ним, умрут и они сами. Так что, они забыты, но это не значит, что они забыли, или что они слабы.

А потом, мне вручили кольцо с рубином, в нутрии которого были отчетливо видны два круга.

А еще через неделю, состоялся экзамен по Некромагии, не столь интересный. Да и закончился не столь радостно. Совсем без трупов.

Отступление: Лиззет, королева Акведы и посольство Греттары

Сегодня был тяжелый день. Как собственно и всегда. Ах если бы Лиззет знала, что быть королевой не так то просто, то просто отреклась бы от трона, став просто одной из высокородных, и все бы было совершенно иначе.

Но повернуть все впять и переиграть не дано, а потому приходится сидеть и выслушивать жалобы всех, кто в силу своего происхождения, или по воле жрецов достоит аудиенции. Давать балы, и мило улыбаться, всем тем, кто ее просто терпеть не может, а самое главное, игнорировать слухи, которые распускают злые языки, которые припоминают ей, что именно благодаря демону она пришла к власти.

Если бы не жрецы, ее бы давно наверное скинули с трона, усадив кого-нибудь другого. Но жрицы благоволят новой королеве. Еще бы, ведь она так зависима от них, и мало того, что ее власть опирается на Светоча, как ни когда до этого, она сама верует в Него, как ни кто другой.

И сейчас, она принимала посольство Греттары, далекого, островного королевства, которые поклонялись Лже богу, Отцу Рода Людского, и Небу. Что за ересь обожествлять Небосвод. Так и хотелось, как какой-нибудь крестьянке, сплюнуть.

— Дан Оркно Сентерет Иррагели — провозгласил церемониймейстер.

И в залу вошли трое рыцарей. Лиззет ознакомилась с геральдикой Греттары, но даже ей потребовалась подсказка. Единственное, что она поняла самостоятельно, это то, что прибывшие принадлежат к трем домам, составляющим основу власти в королевстве Греттары. Древнейшие Рода, и разумеется самые могущественные. А вот шепот советника, что стоял за троном, раскрыл ей больше.

Прибывшие были рыцарями, и даже более того, имели немного немало духовный сан, то есть являлись младшими жрецами Неба. А значит в чем-то подобны ее Сынам Светоча. К тому же, это были старшие сыны Родов, что означало, среди них имеется будущий наследник Греттары. Так что пленниками они будут очень ценными.

— Мы приветствуем королеву Акведы — проговорил рыцарь, что стоял в центре тройки, и они опустились на колено — Для нас великая честь, лицезреть вас.

Сказать, что ей было приятно видеть преклонивших колени, солгать. Она была в восторге, ведь мужчины стояли на колене, перед нею, слабой и беззащитной. Она уже думала, о том, что бы передумать насчет пленения, и отпустить этих заблудших с миром.

— Что привело вас, достойные, на многострадальные земли моего королевства?

Поднявшись Дан Оркно, протянул руку, на которой лежал Врейпп, Перед королевой появился Он. И даже тот факт, что это был лишь фантом, образ, распространенный ею, она вздрогнула. Четыре года, она разыскивала этого демона, не веря, что он ушел туда, откуда был призван. Хотя ей и твердили обратное.

— Он ваше величество!

— Вам известно, где он?

— Нет. — и видя разочарование на лице королевы, рыцарь поспешно добавил — но мы также желаем уничтожить его.

— Демоны, не могут пребывать в нашем мире без тела, а когда он преобразился, открывшись, он потерял тело! А значит, он уже давно на грани.

— Мы так не думаем! Даже более того, мы точно знаем, что он все еще в нашем Доме, и мы также точно знаем, где он будет.

— Что вам известно?

— Семь месяцев тому назад, группа рыцарей сопровождала сестру нашего младшего брата в Картнор. В начале пути у капитана Дегрера ар Гарона, произошел конфликт с одним из рыцарей, который должен был следовать в хвосте сопровождения. Посчитав Что род Вакси оскорблен этим фактом, он потребовал Дуэли с капитаном. Дуэль состоялась, но была прервана. Опыт Дегрера, подсказал ему, что их поситило нечто. За разъяснением они обратились к служителю Отца Рода Людского, гласу Неба. Он подтвердил, что рядом притаился демон. Было решено покинуть поляну, и в получив в Арсоке подкрепление, вернуться, чтобы очистить лес от той твари. Но тщеславный Саркристис, решил в одиночку справиться с демоном, с котором даже падре не мог справиться.

Тщеславие ослепило его, и Дегрер ар Гарон, решил помочь рыцарю, хотя и понимал, что это смертельно. Когда рыцари вернулись назад, капитан Дегрер был ранен, точнее он должен был быть мертвым, но его вера, удержала в этом мире, не дав сгинуть за грань. Юноша же которого вы разыскиваете, рыцарь Саркристис, пропал. Его доспехи были обнаружены, в то время как сам он пропал. И вот через неделю, мы обнаруживаем, одного из ваших людей, который бродил рядом с родовой усадьбой рода Вакси, и расспрашивающий о старшем сыне этого рода. Мы были очень удивлены, узнав, что пропавший рыцарь разыскивается вашими людьми, как демон.

— Намекаете, что это ложь? — вздернув подбородок произнесла Лиззет

— Нет. Через месяц, Дегрер ар Гарон, пришел в себя. Парализованный, он рассказал, то что видел. Он видел демона — и в этот же миг, в Зале возник фантом трехметрового демона, закованного в костяную броню — именно этого демона, который ушел за рыцарем из рода Вакси. Он, воспарив духом на телом, и по воле Неба смог проследовать за демоном, который напал на Саркристис, и пожрал его тело, обратившись им.

— Это было семь месяцев тому назад?

— Да

— Что ж тогда это другой демон, хотя похож, очень сильно похож. Но демон которого мы разыскиваем, напал на нас четыре года тому назад.

— Верно ваше величество. Только Дегрер, стал видеть, видеть события, которые не мог видеть, и одно из них касалось демона.

— И что же он видел?

— Я могу это сказать лишь на едине с вами, потому как это касается вас и демона, а точнее того, кто призвал демона в ваш дворец.

Лиззет содрогнулась, внутренне. Липкий страх принял ее в свои объятия. Неужели кто-то, кроме Высших жрецов знает эту тайну. Она взглянула на Первожреца, ища поддержку, и тот кивнул ей.

Она махнула рукой, и Сыны Жрецов, тут же открыли дверь, а присутствующие высокородный, бросая злобные взгляды на послов Греттары, двинулись к выходу. Сколько же слухов возникнет сегодня. Ведь даже советники, и старшие Жрецы покинули помещение, как собственно и Сыны Светоча. Остать было позволено лишь Первожрецу, и шести Генералам Сынов Светоча.

Лиззет дала себе слово, что если послы не в курсе, она прикажет их изрубить, прямо здесь.

— Говорите, что видел славный рыцарь Дегрер?

— Он видел, как демон прошел через реку времени, откликнувшись на ваш зов. — с этими словами Лиззет услышала как упало небо — Он видел трех подростков, двух мальчиков, и вас, в катакомбах под дворцом. Он видел как демон, вынудил вас дать ему приглашение. И он видел, как тяжко вам было после того, как осознали, что вы стали жертвой, хотя и считаете себя виновницей.

Лиззет тяжело дышала. Она не могла более четко мыслить, потому как все остальные мысли потонули в набатах "Они знают".

— Скажите юноша — видя шок королевы в перед выступил первожрец Светоча — с какой целью вы прибыли к нам?

— Мы знаем, где появится демон!

— И где же он будет?

— На турнире Императора Крогара Третьего, что состоится через четыре месяца. И скажу честно, нам необходима помощь Сынов Светоча, чтобы одолеть тварь, что пришла из Бездны.

+++

Из Мистерии, которую решил оставить, и дать себе немного развеяться, а также заняться обустройством своих земель, я направился в свое графство, там предстояло многое сделать. Не скажу, что путь оказался прост, но особых приключений не возникло. Основная проблема состояла в том, чтобы добраться до ближайшего города, который бы имел площадь с телепортами. Да и с лошадьми пришлось помаяться. Ну не переношу я всякую живность.

Оказавшись на землях Герцогства, я принял решение, что все же стоит посетить самого Герцога, отобедать с ним, поговорить о насущных проблемах, и обстановки. А вот потом, с чистой совестью выдвинуться в Мертвые Земли, где провести ритуал призыва мелких демонов-духов, аналогичных элементалям, поручив им воздвижение замка.

Как же я заблуждался.

За обедом герцог, и герцогиня были сами любезность. Интересовались, как прошло обучение, а также попросили подтвердить информацию о состоявшейся дуэли. Вообще этот мир меня поражал тем, что в большинстве случаев, здешняя аристократия не стеснялась задавать каверзные вопросы относительно некоторых новостей. При этом как я понял, их интересовало не столько истинная подоплека случившегося, сколько действительно ли данное событие имело место.

Услышав, что все описанное ими имело место, высокородные кивнули своим мыслям, и стали интересоваться моими планами на будущее. Особой тайны из этого я не делал, и поэтому раскрыл карты в полном объеме, не тая козырей. Да и особого секрета не было. Прибыть в Мертвые Земли, используя сохранившиеся у меня Камни Душ, вызвать демонов-духов, построить замок. Потом начать захват близлежащих Кланов, формируя на базе их земель единое государство.

Повествуя, я видел, как в глазах Герцога мелькнуло одобрение, а на эмоциональном фоне появилось опасение. Учитывая это, я поспешил его успокоить, и как бы между прочим заметил, что не собираюсь строить собственное Королевство. Мне будет проще иметь рынок сбыта через Герцога, чем выстраивать новые взаимоотношения с высшей аристократией.

— А знаете вы как маг, выросли, даже очень. Чувствуется, что вы прошли серьезную школу, и имели хорошую практику. — проговорил Герцог. — Скажите Рагнос, как вы относитесь к тому, чтобы принять участие на турнире, став моим представителем?

— Смотря, что за турнир? — ответил я, уставившись на герцога — Что я получу от участия в этом турнире?

— Турнир проводит Император Крогар Третий. Это традиция, которая существует уже более чем четыре столетия. Проводится раз в год, но это малый турнир, а в этом году проходит Большой, Ну или основной, если быть точнее. Ежегодные турниры это просто разминка. Сам турнир проводится раз в сорок лет. Приз тридцать тысяч золотом, к тому же в этом году победитель турнира, получит руку леди Аснет из рода Нереиссер.

— Вообще-то я не боец, если честно. Вот если кого убить, это да ко мне, а на турнирах... Извините герцог, но это не мое, да и эта Аснет, мне нафиг ненужно. — в этот же момент, герцогиня поднесла кулачек к губам и слегка кашлянула, намекая мне, что в ее присутствии о дамах лучше так не выражаться. В ответ я виновато улыбнулся, но извинятся, не стал, все-таки я сказал правду. — Хотя тридцать тысяч? Неужели у вас герцог нет кого-то, кого вы могли бы нагрузить таким ответственным заданием?

— Есть конечно, но, понимаете... Турнир проводится, реконструируя историю события, ставшего началом этой традиции. Видите ли, тогда правящая династия пресеклась, а на трон претендовали сразу пять родов. Для того, чтобы избрать достойнейшего, было решено что претенденты пройдут испытания. Каждое испытание, построено на загадках Нисфена, Хранителя Истины, бога Лжи. Для их прохождения необходимо быть непросто воином, нужно иметь смекалку, умение быстро принимать решение, и самое главное быть сильным магом. У вас эти качества имеются, какие-то слабы, а какие-то чрезмерно сильны. Но важно то, что мало быть бойцом, воином если хотите, нужно иметь совершенно иные качества бойца.

— Для вас принципиально, чтобы я принял участие в турнире?

— Не выставление бойца считается плохим тоном. Меня могут перестать принимать всерьез, а значит будут игнорировать. Насчет вас... на мой взгляд вы лучшая кандидатура, из тех которые могут принять участия, учитывая некоторые особенности, предстоящего турнира.

— Я не хочу жениться!

— Да. С этим они перемудрили. Проблема в том, что род Нереиссер, очень гордый род, точнее князь Анегезер, дед Аснет. Ему не повезло, у него и его супруги, было одиннадцать детей, и все девочки. Когда они выросли и вышли замуж, то и у них родились девочки. — рассказывая это герцог смотрел на меня веселыми глазами — В свое время ходили слухи, что Князь убил свою супругу, когда та родила ему Деминель, мать Аснет. Но это враки, он слишком любил свою жену, да и не считал, что дочери это плохо. Десять его дочерей замужем, они родили дочерей и сыновей, вот только Князю, они в наследники не годятся, так как род считается по мужской линии, что на мой взгляд, и не только мой, дикость. Но традиция их рода гласит, что наследник может быть только мужчина. Сложные взаимоотношения. В свое время князю пришлось решать, либо вновь жениться, либо сохранить верность супруге и оставить род без наследника. Но был еще вариант — принять Деминель, которой не повезло, а в этом случае появлялся простор для маневра. Слишком избалованное дитя, имевшее в своей жизни все, стоило ей только пожелать. Она сбежала, когда ей исполнилось семнадцать, а через семь лет, она вернулась. Где была, с кем странствовала, как жила, неизвестно. Однако вернулась не одна, а со свертком, в котором была Аснет.

— Незаконнорожденная? — проговорил я

— Нет, конечно... — в голосе герцога вдруг возникло столько возмущения, что я подумал, будто оскорбил его — Да и какой закон может быть в таких вопросах. Деминель никому не сказала кто отец ее ребенка, не сказала вообще ничего. Через полгода она ушла в монастырь Богини Аттемнетель, оставив Аснет на воспитание князя. Сейчас Князь, может выдать свою внучку замуж, тем самым сохранить линию наследования.

— Подождите герцог, разве это будет не то же самое, что при выдаче им своих дочерей, у которых тоже есть сыновья...

— Вы же не в курсе. Руку Аснет, получит только тот победитель, что будет безродным.

— И вы думаете, такой найдется?

— Конечно, нет. Князь, хочет посмотреть на тех, кто не принадлежит к родам высокородных, выберет для Аснет достойнейшего, и поженит их. А заявление о ее участии в качестве награды, заставит безродных из кожи вон лезть, чтобы победить, ведь если безродный окажется победителем, то и Аснет он получает сразу, без всяких там дополнительных отборов. Венчание, произойдет сразу по окончании турнира. Конечно шанс безродного победить есть, но он исчезающее мал, так как высшая аристократия считает победу в Турнире делом чести, и приложит максимум усилий.

— Я не пойму герцог, вы хотите, чтобы я женился на этой Аснет. Зачем?

— А вы не хотите? Вы ведь обретете огромные земли, богатства, влияние...

— Да, зачем мне это? Да и влияние будет номинальным.

— Но я думал, вы именно для этого и покинули пустошь, ради земли, славы, титулов...

— Нет, конечно. Мною движут совершенно иные цели герцог. А все перечисленное, лишь средство.

— А если я вас попрошу принять участие в турнире. — поставив бокал с вином перед собою, герцог пристально посмотрел на меня.

— А вам это зачем?

— Князь... Мой отец был его близким другом, так что для меня он наставник, если бы не его уроки, то я вряд ли бы имел то, что имею. Месяц тому назад он обратился ко мне за помощью. Он наслышан о вас, и попросил меня об услуги, которая заключается в том, чтобы вы граф приняли участие в турнире. Но главное необходимо победить, во чтобы, то, ни стало.

— Он хочет выдать свою дочь за меня?

— Нет. — герцог так резко ответил нет, что я наверное бы оскорбился — Как я говорил, он хочет присмотреться к участникам турнира, и только после этого выдать свою внучку замуж.

— Все это писано вилами по воде герцог. А если я проиграю? Или действительно выиграю? Что тогда? Женитьба? Но я к ней не готов. У меня нет дома, куда можно привести супругу, нет крыши, под которой она найдет уют и защиту. Я старомоден граф на счет женитьбы, и считаю, что мужчина, должен серьезно отнестись к этому шагу, а не надеясь на будущее, или руководствуясь чувствами. Как в поговорке "С милым рай и в шалаше, а очнешься в неглиже".

Герцог и герцогиней переглянусь, их губы тронула мягкая улыбка одобрения.

— Жениться не обязательно.

— Но я безроден, а значит...

— Есть нюансы которые будут учтены... Поймите, вы демонолог, а значит, девушка определенная вам в качестве супруги имеет право отказать, и никто не смеет противиться этому отказу.

— Такая сильная дискриминация демонологов?! — решил пошутить я.

— Нет. Все проще, чем вы думаете. Протокол был принят лет восемьсот тому назад, потому как демонологи, и некоторые маги заигрывают с силами, противными всему живому. Учитывая это, некоторые сделки, а женитьба это сделка, так как приносятся некоторые клятвы, заключаемые с таковыми людьми, должны носить исключительно добровольный порядок. Итак, вы участвуете?

Несмотря на то, что мне рассказал Герцог, я все же колебался. Деньги, определенная репутация, мне не помешают, однако при этом существовал риск, огромный риск, связать свою жизнь с кем-то. Конечно, все становится проще, но в тоже время, что если Аснет скажет да? Вероятность этого я не исключаю, по двум причинам. Первая, заключается в психологии личности, которая состоит в том, что не редко многие решения принимаются большинством под руководством чувств. Пример, Аснет может пожелать насолить дедушке, продемонстрировать всему миру, что она особенная и говорит да демонологу, в конце концов, она может влюбиться в меня. Точнее не так, она может возжелать меня, как сильного, эмоционально холодного. Кто знает, какие типажи мужчин ее возбуждают и привлекают? Чужая душа потемки, а потому все это может иметь место быть. Вторая причина, по которой она может сказать да, заключается в желании освободиться. Многие люди не любят когда с ними обходятся как с вещью, да и внутрисемейные отношения Князя и внучки мне неизвестны. Она может находиться под большим давлением со стороны деда, и умело скрывать это. Скрывать, что дед ей в тягость, а потому брак, пусть и с такой сволочью как я, может оказаться для нее возможностью освободиться.

— Граф, ну что тут думать. Для вас лично ни какого риска нет, точнее он минимален. Турнир редко заканчивается фатально.

— Вы не понимаете Герцог. Я отношусь к замужеству крайне серьезно. Замужество это обязательство, союз двух особей, который направлен на их возвышение, как в материальном, так и духовном плане. Если вдруг выйдет так, что я с кем-то вступлю в такой союз, это будет означать, что беру на себя ряд обязательств, некоторые из которых очень сильно ограничат меня. — я на секунду прервался, чтобы отпить вино, и видя что сказанное еще не конец, граф молчал. Я все же решился открыться, немного, приподнять маску быдла, и поэтому решил рассказать ему одну притчу, которая лучше всего отразит мое отношение к замужеству, правда их две, но я решил, что про бабочку будет более понятнее — Лучше я расскажу вам одну притчу...

В ответ герцог лишь слегка улыбнулся. Не ухмыльнулся! А именно улыбнулся. А во взгляде, которым он обменялся с супругой, я увидел удивление и интерес.

— В одном из множества городов жил мастеровой, у которого было семь учеников. Этот мастеровой, занимался тем, что создавал горшки, из очень редкой, белой глины, которая в свою очередь имелась лишь в землях этого города. Его горшки, были отличны от производимых другими мастеровыми тем, что толщина их стенки, была толщиной в десять волосков. Все в городе знали, что Мастер Глины, способен делать такую тонкую работу, лишь благодаря тому, что он постиг все тайны мира, а потому он знал ответы на все вопросы.

Даже более того, многие из его клиентов покупали его изделия, лишь потому, что забирая горшок, они всегда делились с ним своими проблемами, а Мастер, выслушивая, давал совет, или просто выслушивал, но из-за этого людям становилось легче.

И вот седьмой ученик Мастера, любимейший его ученик, однажды встав утром, задал себе вопрос "А правда ли, что в мире, нет вопроса, на который Мастер не знал бы ответа?" и "Кем будет тот, кто задаст вопрос, на который Мастер не сможет дать ответ? Не будет ли он мудрее Мастера?". Он весь день думал о вопросе, на который Мастер не знал бы ответа. И вот под вечер, возвращаясь с очередной корзиной глины, он присел отдохнуть. Именно тогда, к нему на колено села бабочка. Глядя на нее, он понял, что Мастер не сможет ответить на вопрос, о том, что еще не произошло. Тогда он поймал бабочку, и оставив корзину с глиной, побежал в город.

Прибежав к Мастеру, он поклонился ему и спросил "Отче, идя от реки, я увидел прекрасную бабочку, которую поймал, желая показать тебе эту красоту. Но сейчас боюсь раскрыть ладони, потому как вдруг я раздавил ее, и она мертва? А если она жива, то раскрыв руку сейчас, я упущу ее? Скажи отче, бабочка жива или мертва?". Сам же ученик думал о том, что если Мастер скажет, что она жива, он сожмет ладони, и раздавит бабочку. Если же Мастер скажет, что она мертва, то он раскроет ладони, и все увидят, что бабочка жива.

Мастер, взглянул на ладони ученика, и сказал "Все в твоих руках!".

Я замолчал. Поднеся бокал с вином к губам, я маленькими глотками начал пить, следя за Герцогом. Когда вино закончилось, я поставил бокал на стол, который тут же был наполнен слугой.

— Видите ли, Герцог — начал я, — моя жизнь, это бабочка, и сейчас я сжимаю ее своими ладонями. Но стоит вступить в брак, и одна из ладоней, будет принадлежать мне, а другая моей супруге. В тоже время, другой ладонью, я сожму чью-то чужую жизнь. Несмотря на то, что это огромная власть, но она не стоит приобретения, поскольку с нею, следует и огромная ответственность. Эта ответственность за чужую жизнь, и чужие поступки.

С минуту Герцог обдумывал сказанное мною. Для него, наверное, было сюрпризом то, что я могу выдавать такие тонкие материи. А может быть он пытался взглянуть на жизнь с моей точки зрения, используя то новое обо мне, что он услышал.

— Но вы заключили со мною договор! Вы стали моим вассалом. В некотором смысле это замужество.

— Нет, герцог. Вы правильно сказали, мы заключили договор, который может быть разорван любой стороной. Но замужество, это другое. Как сказано в одной религии "И двое станут одним". Муж и жена, с момента замужества, несут одну ответственность за то, что будет свершено, или не сделано, каждым из них, потому как они одно целое. И поэтому я не готов взваливать на чужие плечи ответственность за мои поступки. Кровь на моих руках, это кровь на моих руках, а не на наших. Пепел за моими плечами, это пепел за моими плечами, а не за нашими.

— Но Аснет...

— Вы не можете дать гарантии Герцог, за другого человека. Например, зная Гри, я не дам вам гарантии, что она не сделает чего-то. Я могу лишь предполагать, но выбор всегда за нею. И пусть на одной чаше весов тысяча доводов сделать выбор в пользу свершения деяния, а на другой чаше лишь один довод, не делать его, все равно нет полной гарантии, что та или иная чаша перевесит другую. Один может оказаться тяжелее тысячи.

— Ваше участие Граф — произнесла Герцогиня — необходимо. Скажите нам, что вы хотите получить, чтобы компенсировать риск положительного ответа от Аснет.

Риск! Они не поняли. Воспринимают сказанное мною, как торговлю. Компенсировать подобный риск не возможно, правда, в это они не поверят. Хотя с другой стороны, ответственность будет разделена, и Аснет сказав да, сама решит свою жизнь.

— Я желаю получить независимость, от вас. Проще говоря, заключим коронный договор?

Переглянувшись, супруги улыбнулись. Я их не удивил своим заявлением, такое было ожидаемо для них, но в тоже время я чувствовал, что они удивлены мною. Видимо определенное восприятие меня для них изменилось.

— Хорошо Граф, если вы победите в Турнире, то вы получите коронный договор.

Недаром Герцог мне нравился. Построить фразу так, чтобы в случае моего проигрыша, он с чистой душой отказал бы мне в договоре, нужно уметь.

Переговорив еще, о самом турнире, и выяснив, что испытания каждый раз устанавливаются новые, я откланялся.

+++

К месту Схрона, я добрался к утру следующего дня. Необходимость давать отдых лошадям, меня немного раздражала.

Холм, исчез. На его месте была яма заполненная песком. Так что пришлось дожидаться ночи, и проводить ритуал вызова мелких бесов, обитающих на самой границе Грани.

Чем мне нравятся демоны-духи? Так это тем, что они очень быстро работают. Уже к утру, тонны песка были... вывезены, или вынесены, кому как нравится, образовав новый холм. А я планировал использовать их для возведения Цитадели. Этот песок скорректировал мои планы.

В уплату за их услугу копателей, пришлось прирезать свою лошадь, так как резать лошадь Хески, посчитал несправедливым, все-таки это мне нужно докопаться до Налига. С распоротым горлом, и брюхом лошадь валялась на земле, окропляя ее кровью. А призванные демоны, рассевшись вокруг нее, покачивались на волнах силы, которые рождались из предсмертной агонии жертвы.

— Оставайся здесь! — приказал я Хески.

Сам же подойдя к зеву шахты, прыгнул туда, запуская преображение. Оказалось, что в песок превратились шесть уровней, так что, рухнув вниз, я очень быстро приземлился на дно шахты. Если бы я не начхал на демонов, а начал бы преображение, чуть позже, ноги бы переломал точно. Так что пришлось выкарабкиваться.

— Хозяин, — разнеслось по зале, когда я вошел в нее — рад вашему возвращению.

— Так уж ли и рад? — спросил я, вкладывая в голос нотки насмешки.

— Рад.

— Скажи Налиг... — я стоял и смотрел на то, как в воздухе проявлялась знакомая мне фигура — кто ты среди демонов? Каков твой статус?

— Я Лорд, хотя в отличии от своих братьев не имею своих Чертог.

— Недавно я вызвал Лорда. Он назвался Говак...

— Как он выглядел, когда был призван?

— Тело человекоподобное, четыре головы, лошадиная, жабья, птичья и рыбья.

— Что за птица?

— Не голубиная это точно... мне кажется орлиная, хотя я в этом не особенно разбираюсь.

— Это не имеет значения. ... Говак, как он назвался, добрый демон. Он верен слову, и предпочитает его силе. Но он не так силен, как другие Лорды, а потому обитает на срединных землях Грани. Он может дать здоровье, силу и благородство.

— Скажи Налиг, а если вспомнить древнюю иерархию, то тогда каков твой титул?

— Сейчас...

— Нет. — прервал я его — Каким он был тогда, когда ты был свободен от этого конструкта?

— Я был Принцем Падшего!

Да, подозрения оправдались, точнее уверенность стала знанием. Надо же, демон, который не может быть призван, стоит здесь... Ну пусть не стоит, а пребывает, но все-таки он тут.

— А мне говорили, что это невозможно?

— Все в этом мире возможно, а когда ты идешь тропою Падшего, то возможно немного более...

— Говак ищет встречи с тобою.

— Я не готов к ней. Слишком слаб.

— Как тебя можно освободить от этих оков?

— Зачем?

— На мой взгляд это противоестественно, когда могущественная сущность, пребывает в плену плоти, пусть и такой экзотической. — и в подтверждение своих слов я кивнул на конструкт — Да и потом, я ведь дал приглашение этому Говаку, так что вас мне придется сводить. Только вот проблема, я не хочу видеть тебя в менее выигрышной ситуации. Хотя бы равной.

— Благодарю за ваше беспокойство.

— Это не беспокойство. Если вы схлестнетесь, то ты проиграешь сразу, другое дело, если вы будете на равных. Тогда разрушения, учиненные вами, будут просто огромными. А подниматься над сообществом лучше всего, когда оно пребывает в руинах. Я стараюсь ограничить себя в убийствах, но это не значит, что я буду ограничивать других.

Сделав паузу, я предоставил демону осмыслить мои слова. Конечно, я открыл ему не все свои планы, которые строил на счет их встречи, но все же не солгал, потому как возможность конфликта я также рассматривал. А теперь коснемся насущной проблемы.

— Мне предложено участвовать в турнире Императора Крогара Третьего, кроме общего приза, деньги, слава, почести, и коронного договора с Герцогом, имеется малая вероятность замужества.

— Вы используете странное слово. С одной стороны оно означает супружеские узы с мужчиной, с другой же, я понимаю, что оно имеет иной смысл.

— Связывание своей жизни с кем-либо, для меня высшее проявление мужества, а потому я использую это слово для отражения, как ты сказал, формирования супружеских уз.

— Понятно.

— У меня не так много времени, а потому придется действовать быстро. Ответь, есть ли способ быстро освободить тебя?

— Нет.

— А он вообще есть?

— Конечно. Но я к нему пока не готов.

— Тебе нужна еще сила? Я очень длительное время не смогу связаться с тобою.

— Мне хватит, того что вы дали прошлый раз.

— Вернемся к турниру. Скажи, ты можешь мне подсказать что-либо о нем.

— Чтобы победить в нем, вам придется выложиться полностью. На турнир, отправляются лучшие, потому как победа в нем, возводит участника на вершину героев древности. Для победы, мало быть сильнейшим, или быстрейшим. Могущественный маг, может проиграть обычному воину, а паладин, пасть от слова мага. Турнир выявляет не сильнейшего, он выявляет достойнейшего. А потому, вы должны раскрыться полностью, показать — и вот тут я почувствовал всплеск сарказма — Нисфену, что вы К'хартар.

Последнее слово навалилось целым ворохом образов, раскрывающих ее смысловую нагрузку. Наверное собери все ненормативные слова русского языка, отражающих... нехороших людей, они бы вряд ли смогли бы стать аналогом К'хартар.

— Ты знаком с Нисфену?

Вопрос не был глупым, потому как с точки зрения демонологов, да и вообще большинства, мир делился на две составляющие. Мир Богов, который есть проявление высших сил, в котором нет место злу. И людской мир.

А между ними пролегала бесконечная Грань, на которой обитали Демоны. Мне нравилась больше, та точка зрения, которая воспринимала демонов как падальщиков, которые пожирали души недостойных. Тех, кто не мог вступить в верхний мир. А потому демоны, как приближенные Богов, знали о них. Ведь даже сатана, согласно Библии, ходил среди ангелов и говорил с Богом. А если, Налиг знает Нисфена, то возможно, он подскажет мне, оптимальный способ победы.

— Нисфен, моя высшая аватара. — в голосе чествовалось довольство.

Определенно, нужно как-нибудь устроить блиц опрос о мироустройстве, с точки зрения Налига...

— С этим разобрались. Мне потребуется твоя помощь, я сейчас пришел к выводу, что предыдущие планы относительно Мертвых земель были ошибочны, проще использовать стравливание. Ты поможешь мне сделать расчет Знака Погибели, боюсь, что в одиночку, мне потребуется больше времени.

— Конечно. Но расчет астрологического звездного неба, а также планетария придется вам проводить самостоятельно.

— Это не проблема...

+++

Для похода мне пришлось готовиться целых полмесяца. В образе демона, проходить на Мертвые земли, намечать нужные места будущих обрядов, соотносить звездное небо, с лунными светилами, и солнцем, запоминать их, и в уме производить расчет изменения которые будут иметь место в ближайший месяц. Вычерчивать астрологические карты, формируя необходимые формы, знаки, плетения, печати. И все это для того, чтобы в определенные дни иметь возможность сотворить Знак Погибели, и таких возможностей я рассчитал лишь шесть. Если бы не Налинг, который значительно упростил схемы, а также указав на возможность компенсации целой плеяды символов, одним символом, я бы наверное провозился месяца три.

Пришлось даже умертвить лошадь Хески, и использовав Некромагию, поднять ее и свою, придав им неутомимость и быстроту, так как запланированное, имело место реализовывать лишь в течении недели. Мне была важна скорость, и даже более того, пришлось на время вовсе снять маску Быдла, отпустив возжи интеллекта.

Я вообще не любитель тонких игр, поскольку планирование, в данном случае, имеет тридцати процентную вероятность неизвестности. То есть объект, с которым замыслена игра, может начать действовать не предусмотренным вариантом, хотя бы потому, что при таких играх, возникает много если... Грубая сила, прямое устранение, а не решение проблемы, подразумевает лишь три действия противника, сломается, отступит, даст отпор. В той же игре, которую затеял я, слишком много вариантов, которые могут пойти не так, как нужно мне.

Мертвые Земли. Магия тут возможна, вот только низшая. Точнее, структура силы, и ее потоки, как бы вморожены в мироздание. Это не пластилин, который можно лепить, как вздумается, это паутина из стальных тросов, которые хоть и можно менять, вот только для этого требуется сторонний источник.

Если во внешних землях, для сотворения простейшего светлячка, необходимо хотя бы пять вуалей, то тут, потребуется в десять раз больше. Конечно, и у этой проблемы нашли обходной путь, который можно назвать словом Откат. Его, кажется в свое время, придумал Перумов, и описал очень точно.

Берем пять вуалей силы, и связываем заклинание Светлячка, с аурой. Активируем, и вуаля, токи силы поддаются, меняются, порождая сгусток светящегося шара, а мы получаем усталость, травму, в виде лопнувших капилляров и сосудов, а то и сломанные кости. А сотворив десятого светлячка, впадает в кому. Конечно чем сильнее маг, тем больше он может выдержать, и тем слабее откат, но он есть всегда. Для изменения окружающего мира, не расплачиваясь огромной силой, маг должен использовать токи силы собственной ауры, которые будут из нее вырваны и вморожены в ткань мироздания, пусть и на короткий срок.

Так что для колдовства используют стороннюю энергию, и Источники предпочитают не привлекать, поскольку Сила, приходящая из Источника, также создает Откат. И чем больше берется силы, тем сильнее откат. Пять десятков вуали, способны убить мага. А потому, высшей ценностью Мертвых земель, являются Камни Душ. Единственный безопасный и самостоятельно восстанавливаемый источник Силы.

Поэтому, когда до замка клана "Рыжих Лис" осталось чуть больше пяти километров, я не особо задумывался над тем, где взять Силу для Ритуала призыва. Схема отработана и оправдала себя уже шесть раз.

Так как мне нужен был целый отряд демонов, я был вынужден избрать Схизантарскую школу. Лишь она позволяла призвать демонов числом большим одного, точнее одного, но во множестве. К тому же в одном из ее направлений имелся еще один дополнительный плюс, который мне был необходим.

Что мы имеем. Мертвые земли, где у меня имеется клочок землицы. Есть клан, который ее контролирует, и ко всему прочему есть другие кланы, которые не позволят мне создать собственный. Это проблема, а для решения этой проблемы, необходимо время, которого у меня хоть отбавляй. Но, я не люблю ждать, да и работать тонко, не в моих принципах. Лучше сработать грубо, оставляя на будущее маневры, которых от меня ни кто ждать не будет.

Именно поэтому, я начертал на земле печать призыва, окружил ее именами Четырех Богов, которые призваны хранить Схизантар. Так же начертал знак главенствующего дня, или как он именовался Старшего. Пришлось задействовать аж четыре Камня Душ, один на Имена Богов, Второй на Знак Дня, Третий, на весь конструкт, и последний камень на Ключ.

— Экх алдсир ваэн кэха — прошептал я Ключ.

Одновременно с этим, вся выстроенная мною конструкция вспыхнула силой. Камни выполнили свою функцию, и напоили каждый элемент силой, которая создала вихрь. Линии засветились, темно-фиолетовым сиянием, в некоторых местах она пульсировала, отражая ритм мирового сердца. Земля на мгновение, стала прозрачной, не реальной, демонстрируя колонну света, уходящую в глубину ее недр. А потом вспышка, и передо мною заклубился туман. Вся конструкция находилась в пределах Печати.

— Я приветствую тебя Зихнар, и я предлагаю тебе людскую плоть.

Тишина. Мертвые Земли и так не богаты звуками, а потому установившаяся тишина почти звенела. Схизантарская школа, для меня не была родной, да и особого распространения не получила, но в Мистерии, я читал все, что касалось демонологии, и знал, что Зихнар, демон кровожадный. Он кормиться плотью своих жертв, но чем больше он поедает, тем сильнее его голод.

Зихнар чем-то, похож на индейского Виндиго, злого духа, который вселившись в тело ослабленного человека, наделяет его диким голодом, утолить который способна лишь человеческая плоть. Правда Зихнар не нуждается в одержимом. Я думаю, что причиной его рождения, стало некое племя каннибалов, которые в свое время стали пугалом. Аккумулировав достаточно силы веры, эгрегор сформировался в этом демоне, который раз в четыре года обретал свободу из заточения.

Сейчас этот демон прощупывает меня, пытается найти способ обмануть Ключ и Знак Дня, чтобы попытаться сожрать меня, а потом и обитателей близлежащих поселений.

Минут пять, ничего не происходило. А потом, туман начал рассеиваться. Точнее он начал формировать шесть веретенообразных сгустков, которые в свою очередь, изменяясь, обрели черты живого существа. Еще мгновение, и вот в круге припав к земле, сидят твари, лишенные кожи. Длинные задние конечности, позволяют им ходить прямо, но они предпочитают перемещаться на четвереньках. В чем-то они подобны людям, однако, у них слишком короткий торс. Голова лишена ушей и глаз, вместо них, лишь безгубый рот, с несколькими рядами острых зубов-резцов.

— Там — я указал рукой в сторону, где располагался замок клана, — мясо, я дозволяю взять его.

Они отлепились от земли, и посмотрели в ту сторону, куда я указал. А потом они рванули. Скорость, с которой они перемещались, удивляла, для такого тела, уж больно быстро.

Как только они скрылись, я собрал Камни Душ, выпиты, а потому их отсутствие в конструкции ни как не повлияет на дальнейшее. Присев в трех метрах от круга призыва, я на земле начертал Знак Погибели. Как только светило коснется горизонта, оно окажется в доме Данномы, к тому же блуждающая звезда Хатонис, окажется между тремя Родами, так что Знак, наполнится силой сам, без необходимости сторонней подпитки. Конечно, его силы хватит лишь на пять десятков метров, но мне больше и не нужно.

У Зихнара будет три часа, потом все тут обратиться в прах, а плетения Силы, будут разорваны. Лишь чтец, да и то, опытный, проживший ни один десяток лет, сможет разобраться, что тут произошло. Точнее так должно выглядеть.

Знак начертан. Все точно, вот только ошибка в одном символе, вместо точки в центре малой спирали, запятая. Символ рабочий, но толку от него никакого. Место останется нетронутым.

Знания Некромагии, позволили мне создать покров, который обманет чтеца, прибывшего на это место. Он увидит, что ритуал проводили маг клана "Железной Башни" и "Огненной Розы". Эти кланы подверглись аналогичному нападению, только тогда я использовал другого демона, Ринахса. Эти два клана были соседями, а потому пострадали в равной степени, да и урон, причиненный им, был намного больший, чем в других случаях.

Шесть покушений, и все следы уничтожались Погибелью. Мертвой зоной, в которой всё умещающееся в сферу диаметром около пяти десятков метров обращено в прах. Зацепкой останется лишь этот случай.

Вскочив на лошадь, я кивнул Хески, которая сейчас выглядела точно как маг клана Огненной Розы. Его дух, который и оставит свой след, был заточен в амулет на груди Хески, именно его будут видеть Чтецы.

Быстро достав из сумы два браслета, я одел их на запястья. Эти амулеты обошлись мне почти в три тысячи золотом. На целых семь минут, они вычеркивали нас из мира, отправляя в Тень, этакая граница, разделяющая человеческий Мир и Грань. Лишь мертвые лошади, могли позволить нам пересечь достаточное расстояние, чтобы удалиться от места Ритуала.

Чтецы увидят амулеты, опознают их, а потом не смогут проследить наш путь. Процентов десять, что пострадавшие кланы начнут войну с теми на кого я им указал. И процентов пятьдесят, что кланы объединятся, найдя виновного самостоятельно. Когда человек самостоятельно приходит к каким бы то ни было выводам, его очень трудно убедить в обратном.

Был еще один процент, что кланы выйдут на меня, пожертвовав чтецами, принеся огромные жертвы, погрузятся слишком глубоко в тонкий мир событий прошлого, этакие записи Акаши.

Отступление: Восемь кланов Мертвой Земли

Восемь кланов собрались на земле Рыжих Лис. Именно здесь, две недели тому назад был проведен ритуал, который в отличии от шести аналогичных, не был зачищен. Неизвестный, потратил огромные ресурсы, что нанести урон, а также опозорить Кланы Внешнего и Среднего Круга.

Несмотря на то, что это место дало возможность чтецам увидеть все произошедшее, однако были вопросы, которые нельзя было проигнорировать. А потому, маг Рыжих Лис, уже на второй день, после покушения, связался со своими коллегами других кланов. Такое самовольство сильно взбесило главу, однако приведенные доводы, позволили сделать правильный вывод, и прежде чем организовывать альянс против Железной Башни и Огненной Розы, было решено встретиться.

— Давай Гахан, повтори то, что мы все и так знаем — первым проговорил глава Рыжих Лис, когда все заняли свои места в общем круге.

Восемь глав. За их спинами два мага, и командор клана, которые выполняли не только функцию советников, но и поддержки. А в отдалении на двадцать метров расположился отряд в тридцать бойцов.

— Все мы знаем, что три недели тому назад, клан Железной Башни и Огненной Розы подверглись нападению Демонов. Противостояние привело к тому, что вы потеряли треть своих бойцов. Почти все понесли те или иные увечья и травмы. Цитадели разрушены, среди жителей Цитадели, а также близлежащих поселений огромные потери. На следующий день, атака повторилась, но уже на клан Алмазный Клинок. Схема та же, только демон другой. Не столь большие разрушения, как в предыдущем случае, но также смерть среди людей клана, и жителей его земли. Проходят сутки, и новая атака, на клан Лунной Девы. Дальше с интервалом в день следуют нападения на кланы Дракон, Гефен, Рысь и Рыжие Лисы — тут маг прижал руку к груди, определяя свою принадлежность. — Во всех случаях, кроме последнего, схема была отработана. Чертился круг призыва, призывался демон Схизантара, ему определялась цель, а потом призывающие удалялись, используя Путь Тени, оставляя за собою Знак Погибели, который уничтожал все следы

Мага слушали внимательно. Несмотря на то, что он говорил, то, что все и так уже знали, ни кто из присутствующих не позволил себе быть равнодушным к происходящему. Особенности Мертвых Земель, порождали много ограничений для колдунов, магов и демонологов. Слабые были здесь ни кем. Сильные становились слабыми. А призвать демоном Схизантара, в условиях Мертвых Земель, мог лишь сильнейший.

Так что все присутствующие, старались определить, кто из присутствующих мог организовать подобное, да и вообще, кто из известных кланов мог?

— Однако здесь, была допущена ошибка, знак Погибели остался лишь знаком, скопищем трехсот шестидесяти трех значков. Потому мы смогли узнать, что тут происходило. Два мага, совершили все то, что я упомянул выше. Их аура, говорит о том, что они принадлежат двум кланам соседям, а именно Железной Башни и Огненной Розы. — при этой фразе глава Огненной Розы не удержался, его ноздри заиграли, скулы дрогнули, а правый глаз пару раз дернулся. — Однако, Зенорг, глава моего Клана, мудро рассмотрел вопрос, и поручил мне детально изучить событие, не торопясь, и не делая скоропалительных выводов.

Я выяснил, что кроме нас, нападению подверглись еще восемь кланов, и среди них были подозреваемые. Я связался с магами этих кланов, и поделился информацией, а также более того, обсудил имеющуюся проблему. Благодаря дальновидности Зенорга, мы все здесь, а не крошим друг друга в поле.

— Мой клан не делал этого — пробасил глава Железной Башни.

— Огненная Роза тоже не причем.

— Мы в курсе — в став со своего места и выходя вперед, проговорил Зенорг — Слишком много вопросов. Ритуал Схизантара, провели два мага, однако мы подверглись атаке демонов. Присутствующие здесь маги, могут провести ритуал призыва, но проблема в том, что школа Схизантара, слишком специфическая, и требует присутствие демонолога. Как бы я не уважал магов, но это не их уровень, их придел элементали. Второе, не менее важное, мага Огненной Розы, мы опознали, и этот маг мертв уже полтора года как. Третье, все, что мы обнаружили указывает на то, что готовились к этому серьезно, и потрачены огромные ресурсы. Как бы я не думал хорошо о себе, и своем клане, но я бы смог спланировать, лишь два нападения, да и потратил бы при этом полтора года. При этом, говорю, что для зачистки использовал бы менее экзотический способ. Знак Погибели, слишком уж дорогое удовольствие. Для расчета хотя бы одного знака, мы бы потратили лет десять, и вряд ли бы смогли разработать его. — Зенорг оглядел присутствующих — Да и у вас кишка тонка для подобной акции. Вот у меня и вопрос, кто из наших недоброжелателей способен на подобное?

После этих слов Зенорг занял свое место, а присутствующие переглядывались. Для всех их было трудно признать недостаточность собственных ресурсов, однако это было действительно. Все они в одиночку не имели возможности реализовать подобное.

Да и предварительная беседа с магами позволила главам кланов взглянуть на проблему шире, чем они могли бы это сделать самостоятельно

— Мы имеем следующего противника — вновь взял слово Гахан — Первое, у него есть сильный демонолог, а также некромаг, очень сильные, либо же несколько середнячков, которые призвали из мертвых, души ваших магов — взгляд остановился сначала на главе Железной Башни, а потом на Огненной Розе. — Именно он, или они, создали, Извозчиков Мертвых, единственных существ, способных пройти в Тени. Второе, демонолог проводит расчет, который по сложности уступает Знаку Погибели, но все же требует также огромных знаний в астрологии, а также силы. Филигранно проведенная работа, и вот на наших землях на некоторое время открываются врата Схизантара, и демоны атакуют нас. При этом, демонолог компенсировал влияние Знака Погибели. Ну и третье, самое главное, у противника сильные астрологи, причем не два и три, минимум несколько дюжин. Так как разработать Знак Погибели, это не пальцем жопу подтереть.

Собственно говоря, мы имеем дело либо с целым альянсом кланов, либо, у Железной Башни и Огненной розы, есть самородки, в одиночку сумевшие сделать то, что не под силу всем нам вместе взятым.

— Но зачем такие сложности? — озвучил вопрос глава Гефен

— Война. Несмотря на потери, клан Железной Башни и Огненной Розы, способны противостоять нам всем. После войны, нас бы взяли голыми руками.

— И кто под подозрением?

— Я и мои коллеги — произнес Гахан, подразумевая присутствующих тут магов — считаем, что это Черный Ангро. Он единственный кто имеет ресурсы, из близлежащих кланов, и он единственный, кто после нашей свары, сможет подмять под себя наши земли, получив прямой путь из Внешних земель в Пустошь. И если мы хотим отомстить, показать, что никто, сколь бы силен он не был, не смеет нападать на нас, нам придется объединиться в союз Кланов. На время забыть о взаимных обидах и оскорблениях.

— А если это кто-то из Внешних Земель?

— А зачем? Наши земли им не интересны. Да конечно многие ресурсы присутствующие здесь, лакомый для них кусочек, вот только как они возьмут все это, не нарвавшись на противодействие всех кланов. Кодекс Мертвых земель ни кто еще не отменял, а противостоять всем они не смогут. Нет, враг внутренний, иначе быть не может, потому как если это внешние, то цель у них не земли и власть, а просто война Кланов. А если будет война кланов, то они лишатся доступа к нашим ресурсам, и ресурсам Пустоши.

После этих слов, совещание продлилось еще несколько часов, но уже в более конкретном направлении. По его итогам было принято решение не торопиться, начать собирать силы и ресурсы, а затрачиваемое время потратить на уточнение других сил, кроме союза кланов Черный Ангро, способных на проведенную акцию.

Отступление: Хаос и Тьма.

Этот мир был мертвым. Он действительно не знал такого слова как жизнь, по крайней мере, в привычном понимании этого слова для обитателей других миров. Даже вирусов, бактерий, или грибов, здесь не было. Только камень, и ничего кроме.

Так было и так будет, но не в этот миг. Одинокая фигура юноши появилась из ниоткуда. Пройдя несколько сот метров, он опустился на корточки, и поднял камешек. Выбирал ли он его специально, или же взял первый попавшийся, было трудно сказать.

Покатав камешек по правой ладони, юноша накрыл его правой, и растер в пыль.

— Он начал действовать — прошептали губы юноши, однако звук они не исторгли, потому, как этот мир не знал воздуха. — Десять лет, ему потребовалось для того, чтобы раскачаться, собрать информацию, осмыслить, а потом начать действовать. Он скинул личину, которую являл нам.

Юноша всмотрелся вдаль. Видел ли он что-нибудь кроме каменистого пейзажа, сказать было невозможно.

Рядом с ним возникла фигура. Женщина, одетая в строгий деловой костюм, конца XX века, с широкополой шляпой, и вуалью. В отличии от юноши она не скрывала свою принадлежность, и вокруг нее мягким туманом клубилась Тьма.

— Лично я сомневаюсь, что это Андрей. То, что он задумал, слишком сложно для него.

— Чума всегда предпочитал действовать прямолинейно, грубо, снося все преграды на своем пути. Но в тоже время, он не был тем, кем хотел казаться.

— Что Зодчий, и остальные? Они должны скоро прибыть.

— Черный, сместил Хэт. Они не смогут его найти, пока им не будет позволено.

— Черный?! Как ты можешь следовать подле Него. Его Путь, это путь Гибели. Ты знаешь, кому он бросил вызов?

— Сущему?

— Можешь смеяться, но это так. Если бы не Другие, все мироздание уже кануло бы в НИЧТО. Не было бы даже нашего прошлого.

— Это заманчиво. Не было бы боли, печали, потерь, разочарований...

— Радости, удовольствия, тепла. Черный обрел силу, благодаря которой, может спорить даже с Нею, но как и ты он не прошел возвышения. Он воспринимает происходящее как человек.

— Ты можешь дать в этом гарантию? Гарантию, что он остался человеком. Или это ты, по отношению к Черному, как человек к Богу? Подумай Тьма, Черный выше нас, а потому мы видим не все.

— Я проницаю время. — эти слова, беззвучные, но от этого не лишенные ярости, заставили тени, окружавшие девушку сгуститься, обрести бесконечную глубину — Я в прошлом и будущем. Я везде и всюду. Мне ведомы все тропы Мироздания, и даже более того. Тропы, которыми ни кто и никогда не пройдет, и даже на них не вступит. Я во всех мирах, и все миры во мне...

Смех, беззвучный и безумный прервал девушку. Парень смеялся, а пространство вокруг него вспыхнуло.

— Что ты? Я знаю. И ты знаешь, что есть Я? Но можешь сказать мне, что есть Черный? — сделав паузу, он дал девушке ответить, но та промолчала — Он вне нас, вне тебя, вне времени. Ни один из тех, кто является аватарой Сил, не знает Черного, не ощущает его движения. Мы все, лишь констатируем факт, когда его Тень падает в мирах, отмечая тех, кого он избрал. Мы лишь слышим, как в миллиардном симфоническом оркестре, вдруг начинает играть орган, которого не должно быть. Но он есть. Его звуки, изменяют всю симфонию, трансформируя ее в то, что хочет слышать играющий на органе, а не то как задумано композитором, или то, что желает слышать дирижер.

— Тогда зачем ты мне помогаешь?

Юноша смотрел на пыль на своих руках, в то время как вокруг них бушевал уже настоящий ураган, изменившегося пространства. Камень преображался. Впервые, пейзаж стал разнообразнее, и впервые этот мир узнал, что такое жизнь.

— Я лишь играю свою партию. А значит, она не противна.

+++

Первый этап был определен, и даже более того почти полностью реализован. Осталось только связаться с анклавом Единорога, провести переговоры от имени моих покровителей, желающих использовать Мертвые земли для создания Республики Закона.

Несмотря на то, что в города были целые кварталы, которые жили по Закону, а не Протоколу, всеже главенствующую роль занимала именно Протокольная форма. А потому, Законники прямо грезили страной, которая бы жила по Закону, и даже более того, в истории имелось два случая, когда они пытались воплотить эту идею в жизнь. Правда оба раза все кто пытался это претворить в действительности, были физически устранены вместе со всеми сподвижниками, их семьями, а плоды их трудов обретали привычную структуру отправления правосудия. Собственно именно так и появилась на свет первая республика.

Но я отвлекся.

Вначале передомною, стояла проблема, кем прикрыться, а точнее на кого ссылаться? Кого использовать в качестве щита, который должен был выглядеть вполне резонно, но в тоже время заставлял поломать голову?

Жрецы, и иже с ними какие-либо ордена религиозного толка, мистических учений? Нереально. Мне не пробиться сквозь щиты, возведенные вокруг их организаций, даже если бы сам Налиг был бы в полной своей силе. Да и потом, в отличии от прочих, эти очень организованы, и не смотря на грызню между собою, выступят единым фронтом против самозванца, то бишь меня. К тому же именно они и являются верховной и реальной властью Хэт, а тот факт, что Хэт жил и живет по определенным общим принципам, говорит, что все эти ордена имеют некую направляющую длань. И неважно чем является эта длань и предстает ли в образе Идеи, Веры, Мироощущения, или конкретного человека. Важно, что она есть, и против меня выступят единым фронтом. Хотя возможно я ошибаюсь, переоценивая то, что я знал.

Второй вариант, тоже не блистал какой-либо оригинальностью. Представиться в роли исполнителя некоего круга Высокородных заинтересованных в изменении сложившегося статуса Мертвых земель разумно, поскольку такие группы Дворян действительно существуют, при этом они особо и не прячутся. Да что там, половина кланов и их анклавов, финансируются такими группками Высокородных, и даже более того, главы кланов являются тоже высокородными. Так что вычислить организацию, хоть и проблематично, но реально. Да и действовать эти Высокородные привыкли иначе, по той простой причине, что на их стороне не только мощь силы, но и мощь экономическая и политическая. Так что мю ложь быстро раскусят, задействовав мозги и родственные связи.

Ну и конечно я также не сбрасывал со счетов и тот факт, что опять-таки закрытую информацию об их кругах мне недостать.

А вот третий вариант был более приемлимым, и не столько, потому что эта ниша общества была слабее, хотя это было преувеличение, так как они были такими же монолитами как маги и высокородные. Нет, причина прикрыться ими крылась в другом, а именно в том, что Закон, был представлен двумя мощными противоборствующими фракциями, а также тем, что достаточное количество группировок имели, скажем, так нездоровую психику. Проще говоря, и Высокородны, и Жрецы с магами, имели жесткие ограничения по определению, что можно? Что допустимо? И что недопустимо? Законники этих критериев не имели.

Проще говоря, первые две группировки имели некий предел допустимых поступков, перейти который они не могли, Таким приделом были пытки, истязание. Проще говоря, вас просто убивали, даже более того, с вами могли отправить на тот свет всю вашу родню, и даже ту о которой вы не слышали, а с ними и всех с кем вы когда-либо контактировали, но никогда и никого не будут пытать, ни над кем не будут изуверствовать, и даже более того, массово убивать будут лишь по приговору, вынесенному по каждому отдельно.

Законники же таких ограничений не имели. И это было повсеместное понимание, проще говоря, тот, кто жил по закону, зачастую мог общаться лишь с себе подобными. Это связано с тем, что очень много ходило, ну скажем так поговорок о Законниках. Одну из этих поговорок, в смысловом образе я понимал как "Протокол запрещает двумя руками. Закон одной рукой запрещает, а второй разрешает". Интерпретируя в более понятное для меня определение, я переворачивал ее, в "Сколько юристов, столько и мнений".

Поэтому Законники мне подходили идеально.

Проблема была в другом, а именно — до Турнира оставалось два месяца. За это время мне необходимо закрепить то, что уже было сделано, переговорив с анклавом Единорога, определить дополнительные вариации за счет привлечения Анклава диких кланов, и также исполнить цену Лорда Говака, а именно провести ритуал "Темный рассвет". Именно такова его цена за просьбу подкорректировать кое-что в Хрониках царств, а точнее просто сокрытия одного разговора.

Первое я мог осуществить без особых трудностей, но вот последнее, для меня являлось настоящей проблемой. Нет, я не считал, что изнасилование это плохо, в каком-то смысле такой секс дает новые ощущения, позволяет самоутвердиться, повысить свою самооценку. Правда есть вариант наоборот сделать хуже, совесть еще ни кто не отменял, правда, меня это не касалось.

Для проведения ритуала, мне нужно было найти подходящий храм, девушку, которая была бы представлена тому или иному Божеству, но при этом не была бы посвящена ему. В храме нужно было, принести кровавую жертву демону, участвующему в ритуале. В данном случае Говаку, а дальше по обстоятельствам. Либо вынудить девушку добровольно возлечь на алтарь, либо же наоборот изнасиловать. В данном случае, так как Говак потребовал "Рассвет", имелось ввиду добровольное согласие, а значит, придется идти на хитрость. Вообще в демонологии ритуалов жертвоприношений, где жертва должна быть добровольной, на порядок больше чем тех, где у жертвы вообще ничего не спрашивается.

Так что насиловать придется, пусть и предварительно воспользовавшись парой трюков, которые на уровне сил сделают изнасилование, якобы добровольным. Так вот силы обмануть можно, богов труднее, но тоже реально (хотя обмануть громко сказано, скорее уж помочь обмануться), а вот себя хрен обманешь. Так что придется сделать то, что для меня определено как нельзя.

Свернуть голову, можно. Сделать человека калекой (физически, эмоционально, материально, психически, душевно) на всю жизнь, тоже проблем с совестью не вызовет, из-за отсутствия оной. Даже более того износ, моральных угрызений также не родит, как собственно и сексуальная связь с двенадцатилетней. Но, есть такое слово, как "нельзя", определенное мною в прошлой жизни. Не потому что это плохо, или аморально, или неэтично, или незаконно, а потому что так определил Я.

Ни разу, я не делил постель с девушками, которые были младше меня более чем на два года, и даже более того, ни когда я не принуждал к сексу, а если девчонка выпила хоть сколько-нибудь алкоголя, она переставала быть для меня сексуальным объектом, превращаясь просто в кожаный мешок мяса и костей. Ни когда я не измывался, если бил, то так чтобы человек лег и не вставал, а если он падал, но оставался в сознании, то всегда давал возможность встать. В групповых стычках переключал внимание на других, не позволяя себе добивать лежачего. Ни когда я не борзел по отношению к тем, кто был слабее меня, если конечно они не замахивались на меня первыми, и именно замахивались, словеску я пропускал мимо ушей (конечно, до определенного уровня борзоты, которая определялось ругательствами, в которых присутствовало слово определяющая институт материнства). Никогда не позволял своим знакомцам наезжать на тусовку, в которой были девушки, особенно если эта тусня состояла, лишь из пары. И все лишь потому, что НЕЛЬЗЯ.

Сейчас же мне требовалось наступить на горло этому нельзя. Но как?

Наша мотивация, сложившаяся в детстве и юношестве, зачастую сопровождает нас всю жизнь, и лишь изредка мы ее меняем. На ее базе, формируется наше поведение, взаимодействие с окружающим нас миром. И это поведение становится нашей второй кожей, привычкой реагирования на внешний раздражитель, от которой очень трудно избавиться. Скажу честно самому себе, здесь в этой жизни я потерял некий тормоз, и мне потребовалось целых пять лет, чтобы это осознать, и даже более того мне требовалась зверушка в роде Олликс или Гри, для сдерживания. Но все равно износ был одним из тех пределов, которые я не мог совершить в силу простого нельзя.

Именно поэтому мне пришлось прибегнуть к одной хитрости, которой я пользовался всего дважды, и то в прошлом, уже далеком и недостижимом. Я говорю о снятии Маски, личины нашей психики. У меня эта личина позволяла хоть как-то взаимодействовать с окружающими меня людьми, у кого-то она служит защитой, не позволяющей окружающем заглянуть в душу.

Снятие выглядело как ритуал, достаточно простой, и больше относящийся к самоубеждению, или самогипнозу. Сняв ее, я обнажал то, что являлось мною. Чума исчезал, но на его месте не появлялся Андрей, который был мертв, нет, вместо Чумы была пустота, Я настоящий. И проблема была в том, чтобы определить цели, которые эта пустота должна достичь. Ведь если я не поставлю цели, то просто просижу тут неделю, ни чего не делая, пропуская мир сквозь себя, но при этом, не взаимодействуя с ним, а потом вновь стану Чумой, с ложными целями, чувствами и все теми же нельзя.

Так что первое, что я сделал, это опустился на песок, и поставил точку. Эта точка момент ритуала, момент освобождения. Выше я поставил три точки, которые характеризовали будущие цели.

Первое, я должен связаться с орденом Единорога. В личной беседе, которую строить на том факте, что я лишь представитель, доносящий до них волю моих нанимателей, а значит, в разговоре не должно быть личных местоимений, таких как "Мы" и "Наше", только стороннее "Они", "Вы", а также "Мои наниматели".

Изменить способ встречи. Нет, все правильно, необходимо воспользоваться Паутиной, но вот, только не уже имеющимся терминалом, а воздвигнуть новый, так сказать временный, благо, что как-то Налиг об этом обмолвился, еще при нашем знакомстве. Я тогда не обратил на это внимание, потому как просто не понял его. Это должно еще больше запутать анклав, так как неучтенный терминал, это уровень серьезных игроков.

Конечно априори, все мною там сказанное будет немедленно проверенно через покровителей кланов-участников анклава, и даже более того, вероятность противодействия ниже вероятности, что анклав примет правила моей игры, но играть будут в своих интересах, а значит, предложенный им план действий наверняка подвергнется коррекции. Значительной коррекции с их стороны, без уведомления меня.

Так что Единорог, лишь еще один щит, основной удар мы нанесем по Анклаву Диких. Это третья точка, самая последняя, но от того не менее важная, а даже более... Придется конечно форсировать события, но это преодолимо. Для достижения этой цели, существовало два варианта действий, первый был грубым и имел все шансы быть обнаруженным стражами Снов, а потому целесообразность его применения, для меня была низка, так как задействовала демонов. Второй путь, был наиболее эффективным, но при этом требовал значительных затрат времени, и если честно мне он не нравился, поскольку необходимо было прибегнуть к Некромагии, а я ее если честно не очень-то любил. Тем более ритуал был из категории сложных, то есть требовал помощь как минимум семи ассистентов. Поэтому решил отложить решение данного вопроса на потом, после того как я откажусь от своей личины.

Вторая точка, это "Темный Рассвет". Его можно исполнить параллельно подготовке к диалогу с Единорогом. Неподалеку от места проведения диалога, есть Храм богини Энель, покровительницы рожениц и новорожденных. Идеально подходил для моих целей.

Глядя на песок, я смотрел на три точки, окруженные малыми лучиками, которые отмечали то или иное задание необходимое к исполнению. Подумав, я добавил четвертую точку, которая должна будет отражать общую идею, господствующую над этими целями, а именно сохранение собственного здоровья и жизни, а также здоровья и жизни Хески. Лучик, определял срок проведения всех намеченных мероприятий, пять недель, оставляя для меня три недели на подготовку к Турниру.

— Гри — подняв голову, произнес я — Принеси флягу.

Прошло не более полуминуты, как Хески, протянула мне требуемое.

— Налей — и я протянул свои ладони, сложенные вместе.

Холодная вода, коснулась кожи лица, охлаждая ее, и как-будто проницая сквозь нее. Вот она проникла до самого черепа, и застыла льдом, сковав мое лицо. Конечно ощущения были ложными, самообман, который был вызван моим собственным настроем и желанием. Мне всегда казалось, что сейчас, мое подсознание поглощало то ложное, что появилось в процессе моей жизни, оставляя меня настоящее и окружающий мир без всяких масок.

Я провел руками, позволил воде стечь на песок, и смыть маленькие солнца, нарисованные мною. Вместе с водою, с лица будто, что-то сняли, потому, как мир предстал серым туманом. Он был логичен и существовал лишь по одним законам целесообразности. Все можно было объяснить, как собственно и постичь, необходимо было иметь лишь желание в этом всем разбираться. Призма чувств исчезла, а вместе с нею, и необходимость действовать.

А потом, появилась цель, точнее сразу три. С ними пришли и чувства, вот только ранее они были частью меня, а теперь, протекали бурным потоком реки, из которой рыба, плывущая в ней, воспарила птицей, а потому она его уже не могла нести. Рыба, ставшая птицей, теперь сама решала куда двигаться, и берега чувств уже не являлись для него границей его среды обитания.

Распрямился, и поднялся. Мир представал и обретал свои очертания, в которых все имело свою причину и свою цену. По сути дела в данный момент я представлял собою циничного ублюдка, который руководствуется не установленными правилами собственного поведения, а также понятием "нельзя", а лишь и исключительно целесообразностью.

— Подготовься провести "Память крови" — бросил я, проходя мимо Хески — мне потребуется Саккалиана.

Спустившись в подземелье к Налигу, я расспросил его о ритуале "Вестник Снов", отрыв для себя кое-какие нюансы. Конечно, я правильно сделал, что решил ограничиться в убийствах, однако отказываться от этого ритуала, только потому, что придется принести жертву из трех детишек лет так до семи, и двадцати трех взрослых. Да, без ассистентов не обойтись, но можно на груди, у сердца, каждого участника ритуала начертать печать Подобия, тем самым, когда кинжал войдет в сердце одного, то же самое произойдет со всеми другими. Плоть будет рассечена одним клинком, у двадцати шести тел. Конечно, придется поставить пару компенсаторов, но с этой задачей справятся камни душ, и огромная Звезда на семнадцать лучей.

Как я говорил уже, демоны вламываются в сознание спящих, и этот факт может остаться незамеченным, только если применен к человеку с не очень большим умом. Другие же, более так скажем внимательные, могут понять, что на самом деле имело место быть.

Другое дело мертвые. Нет, конечно, они тоже не отличались особой мягкостью, но все зависит от того, кого задействовать в ритуале. Лучше всего годились дети, и чем младше, тем лучше, ведь их души живут на стыке двух миров, нашего и мира грез, а уж он является частью Царства снов. Их души, как объяснил Налиг, послужат мне буром, который создаст проход в Царство сна, не регистрируемый, не ощутимый. По-сути, даже чтецы не смогут ощутить насильственного проникновения.

А вот посылку составим из молодых юношей. В идеале было бы неплохо довести их до отчаяния, разыграв целый спектакль, на который у меня ушло бы пару лет, и привлечь множество людей, каждый из которых играл бы свои роли. Но Налиг, на, то и принц, что подсказал использовать их страх, и даже ужас умирающей души, но поменять приложение этих эмоций. Направить их не на себя любимого, а на то, чтобы тот, кто увидит послание, испытывал ужас перед тем, что увиденное может не произойти.

Так что наверх я поднялся с уже установившимся планом действий, которые необходимо исполнить в кратчайшие сроки. Хески привлекать не будем, в идеале ее нужно было бы пустить под нож, но опять-таки мне нужны помощники, которых у меня нет, и не откуда брать. Наемники, не пойдут, разбегутся при первых моих телодвижениях по исполнению задуманного, нужны такие, кто добровольно согласится служить мне, и при этом в залог доброй службы оставит свою душу, а с этим тут напряг.

Стоило мне подняться, как рядом со мною возникла Гри, с ножом в руках.. Исполнительная она готова прямо здесь выполнить мое желание. Ну что ж приступим.

Сев напротив Гри, я, поданным ею ножом, вспорол свои руки, от локтя до кисти, и соединив ладони лодочкой позволил Хески обхватить свои запястья. Кровь, которая щедро лилась из моих ран, мгновенно застыла, превратившись в желе.

— Мой господин, прошу вас, покажите мне, что вы хотите поместить в Саккалиан — прошептала Гри.

Повинуясь моему желанию, память открыла мне картину пустоши, над которыми я несся будто птица. Не отвлекаясь, сознание мгновенно сделала пометку, что здесь необходимо будет поместить детский восторг полета. Полет сделал не долгим, достаточным, чтобы прочувствовать эмоции восторга. Полет резко замедляется, почти останавливается, ведь из-под покрова падающих черных хлопьев пепла, проступает демон, окруженный золотистым ореолом. Я вызвал образ, который запечатлел, очнувшись в Пустоши, когда отойдя на пару шагов, и оглянувшись, увидел себя, демона, со стороны. Пару мгновений удерживал этот образ, изменяя, воображением, лишь раны, которые у меня тогда были, заживляя их, восстанавливая хитиновый панцирь. А потом позволил образу открыть глаза. Одновременно с этим, я взорвал мир. Небо закрыло пламя, которое заимствовал из воспоминания о полете Феникса. Пепел земли я обратил в камень, а свой взор откатил от фигуры себя, которую тут же вознес на гору, которая поднялась из земли.

Поворачиваясь, охватывая окружающий меня пейзаж, я умножал воинов, ревущих во славу тех, кто восседал на горе. Птицей, взметнувшись ввысь, к огненному небу, я обнажил воспоминание из грез своего забытья, о мирах мертвых. Заставил звучать их мольбы о прощении, заставил слиться в единый крик, который обжег меня... после чего камнем рухнул вниз.

Конечно, эмоции сейчас мне недоступны, я лишь их намечаю, работая с внешними атрибутами, а внутренние придется доработать в процессе ритуала.

И вот упав, я поднимаю глаза. Предо мною стоят троны, количеством семнадцать, и на каждом восседают воины, закованные в броню из черного металла, и их шлемы, маска с четырьмя ликами. Их форму, я заимствовал у Лорд-маршала Некромонгеров из Хроник Риддика, и даже более того, всех воинов беснующихся внизу, я заимствовал оттуда, в конце концов я не модельер, и придумывать наряды не умею, а заимствовать имеющиеся в этом мире не собираюсь. Те, кто увидит это видение должны понять, что им предлагается новая жизнь..

Мой взгляд скользит выше, и я вижу Трон? Нет, Престол. И на нем восседает Демон. То есть я. Хотя сейчас не ассоциирую себя с этим демоном, нельзя, в видении это не допустимо.

У его ног, обхватив их, сидят полуобнаженная Гри и Олликс. Если я не снял личину, я бы наверняка поместил их себе за спину, стоящими с надменным взором. Но сейчас мне важно произвести впечатление, а потому целесообразнее так. Олликс не сядит у ног, а потому ее придется пустить под нож. Если же Гри, я все же освобожу, как и задумал, будучи в личине, то, скорее всего тоже пущу под нож, так как наверняка это будет для них унижением.

Справа от престола, на нижней ступеньке, помещаю образ Багиры, а слева Каа... Уже желая продолжить ткать, как эти двое обрели то, чего не должно было быть, они обрели собственную жизнь. Я ощутил ауру вокруг них. Багира для меня, да и для тех, кто будет переживать это видение, станет квистистенцией Ненависти. Я понял, что она и есть Ненависть, чистая незамутненная.

Каа... Его аура чуть не уничтожила все видение, потому как он был Разрушением. Все вокруг него гудело и рвалось на части.

И что плохо, я их не контролировал. Они были сами по себе, вырвавшиеся из моего сознания, так как являлись частью того бушующего и расширяющегося потока чувств, который в скором времени захватит меня сделав вновь частью себя. Сейчас же, пытаться с ними бороться не целесообразно, хотя бы потому, что они лишь отражения моего "Я", пусть и ложного. Нехотя я задействовал элементы собственной личины. Да и если честно борьба может уничтожить весь воздвигнутый образ.

Необходимо продолжать.

Я расфокусировал собственное сознание, став семнадцатью, что восседали на тронах ниже демона. И тут же я увидел войско, что ревело у подножия Трона. Сейчас я был каждым из них, не тех что внизу, а тех, что сидели на тронах. Маска, я поднимаю руку и снимаю ее, а потом встаю. Рев войска усиливается, рядом со мною также встали и другие Владетели.

Мысленно, как во сне, я начинаю взирать на Владетелей со стороны. Лица их трудно различить, но вот я вижу себя, стою улыбаясь, а рядом... Тут пропускаем, дальше будут работать мертвые, именно они заставят увидеть во Владетелях, лица собственных коллег, глав свободных кланов. Заметка, на будущее, должно быть только узнавание, но кто именно стоит, должно остаться в тайне, должно быть просто узнавание, но лиц видеть они недолжны.

Взгляд скользит выше к Демону, который в этот миг поднимается, и вот он стоит, его пасть открывается в бесшумном крике-реве, и в следующее мгновение... Я добавляю штрих, который сделает картину полнее. Добавляю демону крылья, которые темным покрывалом бездны вырывается из-за спины, и закрывают горизонт позади Престола.

Открыв глаза, я вижу, что раны уже закрылись, а в моих ладонях лежит темно-красная треугольная пирамидка. Хрупкая, сожмешь чуть сильнее, и она потеряет свою форму, превращаясь в каплю, которая мгновенно, сквозь поры кожного покрова вольется в общий поток крови, и человек погрузится в омут созданного мною видения.

Не время.

Не имея ложности чувств, теряешь некоторые аспекты бытия. Да я не отвлекался более на мелочи, руководствуясь только лишь целесообразностью, но в тоже время лишился такого инструмента как восприятие меры. В данном состоянии, целесообразно копать отсюда и до конца недели, значит, будешь копать, и плевать, что ты надорвешь организм, так как целесообразность стоит выше таких мелочей как жизнь, здоровье и многое другое. Важно лишь то, что требуется сейчас.

Так что после этого ритуала, сразу дал указание Гри отдыхать. Торопиться некуда, точнее есть куда, но "поспешишь, всех в округе насмешишь". А эти полдня мы потратим на обустройство одной из комнат Схрона в камеру, нужно же где-то предварительно держать будущих жертв.

— Отныне ты должна будешь начинать действовать самостоятельно. Твоя цель, когда восстановишь силы, но не раньше завтрашнего утра, отправиться к жилым деревенькам, и, используя способности насылать грезы выкрасть трех детей не старше пяти лет. На рожон не лезь, если будет, хоть малая вероятность засветиться уходи. И если возникнут вопросы обращайся к Налигу— именно такое указание я оставил ей, когда она уставшая, но счастливая от того, что я ее все же поместил подле себя в видении, лежала на земле.

Сам же решил навестить Герцога, порыться у него в библиотеке. Параллельно произвести впечатление очень занятого предстоящим турниром человека. К тому же заодно прикуплю мебель и обзаведусь нужными ингредиентами для предстоящего ритуала.

+++

Посетить Герцога решил, прежде чем провести разговор с представителями Единорога. Для этого еще прежде был выбран городок Зенлинар. Маленький городок, на границе королевства и герцогства, причем принадлежал он все же королевству.

Сняв в таверне комнату, я сразу отправился на рынок, точнее на улицу лавочников, торгующих различной магической атрибутикой. Для ритуала подключения к Паутине, мне требовалось три зеркала в мой рост, некоторые особые свечи, для воскурения, и ритуальный клинок.

Вообще-то я хреновый демонолог, а уж некромаг и того хуже, так как справляюсь исключительно собственной силой, и подручными материалами. Вообще в магии является важным не то, что использует маг, а то, как он относится к используемому. Необходим некий трепет перед используемыми атрибутами, примерно как художник относится к своему инструменту. Требуется некое одушевление, а с этим у меня были проблемы.

Но сейчас я руководствовался исключительно целесообразностью, так что закупил все, что по идее требуется практикующему демонологу и некромагу, в том числе и всевозможные порошки, эссенции, эликсиры, травки, и прочую дрянь, угрохав на это четвертую часть всех денег.

С деньгами напряг, скоро баронесса и граф расплатятся со мною, и их поток денег иссякнет. Да и осталось-то им перечислить всего ничего пару тысяч на двоих, для них это не деньги.

Параллельно, обходя дома, я обеспечивал прикрытие, на случай если вдруг придется прорываться из города. Нет, конечно, этот вариант самый не благоприятный, однако его необходимо учесть. К примеру, собеседники в процессе общения организуют нападение на меня, или Печати Молчания, не слишком-то меня скроют, позволяя магам Стражи, засечь мои действа. Уж лучше предусмотреть этот вариант, чем проигнорировать.

Именно поэтому после рынка, приобретя все не обходимое и заранее, упаковав все что мне не потребуется в проведении ритуала, а то что потребуется, оставил лишь в количестве необходимом для проведения ритуала, я вывернул карманы. Серебро, пять монет, сразу отложил. Для задуманного, оно не годилось. Точнее можно было и его приспособить, только алхимической лаборатории у меня не было под рукой, да и я не алхимик по образованию, хотя этот предмет и изучал, но только в рамках демонологии.

А вот четыре монетки золота, годились. Золото мягкий металл, не только в понимании простоты его физической обработки, но и в понимании энергетическом. Действительно, на золото можно навесить все что угодно, любое заклятье, любой категории, и даже моле того, золото, как магнитная плетка запечатлевает в себе огромные пласты эманации силы. Если вы прокляли кого-то, то часть проклятия отпечатается на всех изделиях из золота, если произнесли заклятия защиты, оно также найдет свое отражение. Это универсальный металл, и лично я не согласен с Черным, по поводу того, что золото проклятый металл, так как он всего лишь металл, и ни чего более.

Так что монетки, я расплющил, слегка, стерев с его поверхности всякие рисунки. Дальше, не обходимо было очистить металл, от имевшегося информационного мусора. Для этого я использовал огонь, который развел в жаровне. Огонь универсальный инструмент очищения, так что, уже через полчаса у меня были четыре кругляка, и готовые выполнить то, что я на них взвалю.

Взяв ритуальный нож, заодно и его обновлю, я начал выцарапывать на его поверхности Печать Саламандры. Магия Печатей вообще уникальна, и дает поразительные результаты, как собственно и Магия Жестов, правда при этом требует раз в четыре больше силы, чем плетения. Из-за своей особенности, мне она доступна, а местные маги, начинают юзать ее, лишь возносясь на вершину своей пирамиды, потому как не каждый может единовременно, не используя кристаллы, талисманы, амулеты, и иные чары, манипулировать значительным объемом силы.

Ювелирно, терпеливо выцарапывая знаки огня, жизни, и прочие необходимые атрибуты Печати, я параллельно насыщал их силой, потоком примерно в тридцать вуалей. Хотя градация "вуали" для меня, до сих пор остается расплывчатой.

В конце, когда работа была окончена, я разложил их на платке из паучьего шелка, специально зачарованного, и, расставив ладони, будто отгораживаясь, направил поток силы на готовые амулеты. Они пили силу, жадно насыщаясь, и создавая между собою тонкую невидимую связь подобия. Побочный эффект, всех амулетов и талисманов, изготавливаемых одновременно, но сейчас этот эффект очень полезен для меня.

Выдохшись, все же в человеческом теле я не могу поддерживать такой расход силы. Пусть тело и частично преображенное, самую малость, так как эмоциональный поток сразу возрос на порядок, угрожая вновь захватить меня.

Отдохнув, и насытив тело пищей, я отправился в город, прихватив с собою три блестяшки. Четвертая, будет активационным ключом, ведь ее разрушение, заставит другие, высвободить заключенную в них силу.

Так как я использовал золото, жизнь этих амулетов не долгая, предел три дня, но я полагаю, что уже на следующий день, из трех, одна, да даст осечку. А все из-за чрезмерной восприимчивости золота. Можно конечно завернуть их в тот самый платок, вот только смысл, ведь активировать на расстоянии, я уже не смогу. Придется прорываться к каждой печати, и освобождать их из плена шелка. А это время, время это вероятность быть опознанным, и значит это нецелесообразно. Лучше воспользоваться высокой вероятностью, того, что хоть одна из них, но сработает

Бродя по городу, я рассматривал дома, делая вид, что любуюсь городом. Слишком ретивый страж, уже почти в конце моего маршрута, когда я сумел избавиться, припрятав два амулета-монетки, поинтересовался о том, кто я? И чем вызван, мой чрезмерный интерес к архитектурой города? В его вопросе, крылся интересный ответ, на который можно было сослаться. Я поднял руку с выпускным кольцом, чем сразу заставил стража напрячься, а его охранная цепь активных заклятий, почувствовав напряжение, тут же начала опустошать кристаллы силы.

— Мне очень интересна архитектура приграничных городов, расположенных близко к Мертвым землям. В ней есть нечто, что заставляет меня делать вывод, что рождение Мертвых земель, было неизбежностью. Улицы, переулки, и сами дома, представляют сложный конструкт заклятья, выраженного в линиях, именно поэтому Мертвые Земли, да и Пустошь не распространились за невидимую границу, вычерченную вашим, и соседними городами, границы.

Я мел чушь, прибавляя сюда и некромагию, а от нее повел линию к Элементалям, Духам, Божкам, и прочим обитателям Грани. Нет, конечно, меня запомнили. И даже более того, я привлек к своей персоне внимание. Если сюда заглянут ищейки, а они сюда заглянут, то этого стража возьмут в оборот, вытряхивая из него все, что он запомнил и забыл о разговоре со мною.

На вторые сутки, я начал готовиться к ритуалу. Предварительно, пришлось претвориться алхимиком, подготовив специальные чернила, с помощью которых нанес на стены Печать Молчания, тем самым скрыв эту комнату от внешнего мира. Точно такие же Печати я нанес на балахон, параллельно нанеся на рукава, грудь и капюшон руны Пустоты и Тишины, это чтобы мой собеседник не смог опознать меня. Вообще хорошо работается, когда эмоции бурлят потоком отдельно от твоего разума.

Потом на полу, ритуальным ножом, начертал треугольник, расположив на его вершинах зеркала, приступил вычерчивать сложный рунический рисунок, который должен змейкой струиться от одного зеркала к другому, формируя паутину.

В обед, я приступил ножом вычерчивать, а точнее выцарапывать, прямо на поверхности зеркала плетения демонического наречия. Уникальность этого языка, заключалась в том, что в отдельности каждое плетение было лишь рисунком, но если вниманием охватить его весь, то он обретает смысл. Именно смысл и был важен в плетениях, а не определенное понятие, которое определяет слово.

На это я потратил меньше времени, но на улице уже наступали вечерние сумерки.

Остальное время я потратил на приготовление смеси, которую придется воскуривать. Подготовил и почистил "пепельницы", как я их для себя назвал, просто и без изысков, хотя конечно неправильно их так называть.

К одиннадцати вечера я как раз управился, и даже смог полчала посидеть, давая телу отдых, это было правильно.

Когда пришло время, достал из клетки кролика, и, держа за уши, взмахом ритуального клинка отсек его голову от тушки, которая тут же рухнула в центр треугольника, окропляя его кровью, напитывая жизненной силой.

Голову же я использовал трижды, взмахом отправляя капли крови на поверхность каждого зеркала, двигаясь по ходу черного светила, то есть справа налево от вершины треугольника, который указывал на север. Как только, кровь касалась зеркала, плетения начинали испускать темно фиолетовый, почти черный, свет.

Печати на стенах, засветились серым, будто источая пар, или дым, кому как нравиться. Это сила проводимого ритуала, отражалась обратно, переводимая еще и в материальный план мироздания.

Наклонившись, я подготовленными и заранее зажженными лучинами запалил травы в "пепельницах", от которых тут же повалил густой, молочный дым, без запаха. Пришло время слов. Длинный стих, обращение к Богам древних, использование которых допускается лишь вот в таких ритуалах, выносящих кусок мира реальности на границу Грани, туда, где нет цветов, а только оттенки серого.

Стены комнаты исчезли в дыму, который уже застил все помещение, но оставил нетронутым треугольник и Зеркала. Потолок исчез, как собственно и пол. Куда не посмотри, всюду одна только серость тумана. Спустя еще мгновение зеркала раздались, пространство расширилось, отодвигая от меня все лишнее.

И спустя мгновение из тумана выступил мальчик, лет девяти. Его кожу покрывали светящиеся руны, а глаза мыли белого, без зрачка и радужки, цвета.

— Ты хотел с нами встретиться? — произнес мальчишка, глядя на меня — Мы здесь!

Я смотрел на этого юношу, и в уме прокручивал дальнейший разговор точнее его вариации. Все-таки не ожидал, да и Говак умолчал, что лидеры анклава Единорог решаться на создание Монады. Хотя с учетом внешней формы, она молода и ей от силы год. Но обманываться не стоит, так как молодость монады не означает тот факт, что она глупа. По ментальным характеристикам, она превосходит меня (человека) на порядок.

— Не я, но те, кого я представляю, действительно желали этой встречи! Вы ведь получили письмо моих нанимателей, и как понимаю, заинтересовались?

— Мы озадачены? Ни кто не предлагает, то, что предложено вами, первому встречному!

— А как же Луна Позора?

— Древняя традиция, к тому же упраздненная

Знаю малыш, как же я разозлился тогда в Мистерии, на второй месяц, прочитав об этом в одной книжке об истории. Но это тогда, а сейчас дело.

— И ваш ответ?

— Мы склонны сказать да, но прежде хотелось бы получить конкретной информации по поводу того, какая роль нам отводится?

— Ничего сверх ваших возможностей. Нападения произошли, и как я знаю строго по установленному графику. Кланы наверняка соберутся для разъяснения ситуации. Возможность взаимного истребления составляет один к пяти. Более вероятно, что они начнут прощупывать ситуацию, ища виновного как во внешних землях, так и среди вас, приграничных кланов Пустоши. Вы должны будете выказать заинтересованность произошедшим, и предложить помощь в расследовании.

— И мы должны будем найти виновника?

— Конечно, но не среди своих, враг должен быть во внешних землях.

— И кто же должен быть обвинен.

— Ненужно указывать конкретные цели, достаточно будет высказать сомнения в доказательной базе обвинения Ночного Солнца.

— Для многих это будет выглядеть подозрительным. Четверо, из тех, кто есть часть меня, кровники Ночников.

— Я лишь говорю, то, что мне сказали. Не думаю, что мои наниматели этого не учли. Но вы должны сделать предложение лидерам Ночного Солнца о мире и сотрудничестве.

— Мы проводили расследования по происшествию, и действительно ресурсы необходимые для проведенной акции, указывают на то, что это кто-кто из Пограничных кланов Пустоши. Наибольшую выгоду получает Черный Ангро. И не смотря на то, что его круг союзников действительно включает в себя Ночников...

— Нападения, лишь начало.

— Что будет еще?

— Пустые.

— Их сложно создавать. И без помощи демонов не обойтись.

— Знаю. Но я лишь говорю то, в известность чего поставлен...

— Ночники заигрывают с демонами, и среди их солдат много Пустых...

Тишина буквально звенит. Руны на моем балахоне пылают, значит, Монада стремиться пробиться сквозь защиту и узнать, кто я есть.

— Кто муже, кое-кто из Видящих получит послание, в котором увидит этот разговор, только он будет конечно подправлен и переговоры вестись будут с Ночным Солнцем.

— Они не создавали Монаду!

Я молчу, но пожимаю плечами, самую малость, так чтобы возникла иллюзия, что это непроизвольно. Пусть делает вывод сам. Если бы я умел надеяться, то скрестил бы пальцы, так как мне важно, чтобы в этом жесте они увидели незнание и равнодушие.

— Чтецы могут обратиться, и наверняка это сделают, к Хроникам Царств. Тогда...

— Они ничего не увидят. Страница, где отражен наш с вами разговор. будет скрыта сразу после его окончания.

— Мы не верим!

— Проверите после. Мой наниматель, насколько мне известно, предложил вам три четверти Мертвых земель, оставляя себе самую малость.

— Наш интерес увеличился, но мы не желаем рисковать, не зная с кем, придется действовать бок обок. Кто стоит за вами?

— Закон.

— Зачем им это?

— Республика. Мертвые земли уникальны. И хотя земля рожает больше смерть, нежели хлеб, она предоставляет условия, в которых можно создать государство Закона.

— Древняя мечта не дает им покоя!

— К тому же, многое из того, что еще десять лет тому назад, было нельзя, сейчас легко свершается каждый день! Глупость не воспользоваться моментом.

— Присматривающие, не спят, они лишь отвлечены, пройдет время, и все нарушившие Протокол будут призваны к ответу.

Я молчу. Пусть принимает решение, на основе того, что я и так ему дал.

— Мы заинтересованы. Мы говорим да.

Что хреново, Монада наверняка сделала просчет всего, что происходило в процессе нашего разговора, и наверняка пришла к определенному выводу. Конечно, то, что я сделаю после моей фразы очень плохо, для дела, но иначе никак, нельзя позволить знаниям Монады, остаться в составляющих ее сознаниях.

— Что ж, тогда я передам ваше слово нанимателю.

Я поднял руку, и указал в сторону мальчика "козой".

Когда стоишь под наполняющейся водой бочкой, нетерпение скачет внутри тебя, и ты торопишь время. Но вот бочка переворачивается, и вода бьет тебя, окутывая и даже оглушая. Также происходит, когда ты ныряешь с вышки. Оглушение, вот что я испытал, когда жест, был напитан силой. Коза — жест, который еще называют распальцовкой, столь знакомый по фильмам, где главный герой сталкивается с бандитами, обладает поразительным разрушительным воздействием. Сложные ритуалы, прервать с его помощью легче легкого, только сложить и добавить немного силы.

Правда откат силы, стеганет так, что душа запросто покинет бренное тело на всегда.

Мой дух вышибло из тела, которое повалилось на колени, одновременно с пылью, которая осталась от того, что было зеркалом. Комната, резко вернулась в прежнее состояние, печати Молчания на стене, не просто ярко засветились, они в буквальном смысле вспыхнули, прожигая дерево, и выжигая в нем линии.

Жар был неимоверный, и дерево вспыхнуло. Но пожар меня занимал мало, так как на время я выключился из этого мира, воспринимая все, так будто оказался на глубине моря. Звуки, пробивались сквозь толщу воды. Я пошевелил рукой, и мое тело повторило движение, только с опозданием секунды на три. Повернул голову, и тело повторило. Прямо как в "Еретике 2", компьютерной игре, когда игрок смотрит на персонажа сверху.

Просчитав ситуацию, я пришел к выводу, что учитывая мое постоянное смещение к телу, скоро все нормализуется, и поэтому необходимо быстро активировать монетки. Все таки планирование имеет огромные плюсы, потому как намного эффективнее решать задачи, задолго до того, как они в станут перед тобою, а, не устраняя их при их возникновении.

Дверь слетела с петель, от мощного удара. Я обернулся, хотя и так видел что это объятый огненной аурой защиты страж, не тот внимание, которого было на меня обращено день тому назад. Удивительно, но тело отреагировало, хотя и качало его как пьяного, но к вошедшему, оно повернулось, предварительно, поднявшись на гнущихся ногах. Видимо состояние в котором находилось мое тело, ввело стража в заблуждение, и он не нанес удар, или нанес, но так как я был вне тела, не почувствовал ментального оглушения.

Драться сейчас, слишком глупо, хотя бы потому, что я не имел конечностей, хотя и чувствовал их. Но все же сотворить Жест Дыхания Севера, мне удалось. Использовать огонь против стража бессмысленно, аура его окружающая, сделается только сильнее. Земля не пробьет, Вода превратиться в пар, даже не приблизившись, воздух, так же напитает ее, хотя у него шансов побольше. Да и не маг я, а демона вызвать нет возможности, использовать арсенал некромагии, так извини, требуется подготовка, поэтому и оставался только арсенал Магии Жестов, ограниченный, но огромной силы.

И ничего. По сути, температура в комнате, должна упасть на пару сотен, и в течение десяти секунд, продолжать понижаться вокруг стабильных источников тепла. Стража не убьет, но ауру огня выпьет.

На лице стража, было удивление. Он что-то произнес, обращаясь ко мне, но что он сказал, я не расслышал. Вокруг начало темнеть, мир сжимался, пока не превратился в точку. А потом был удар в голову.

Поняв, что я лежу на полу, и прислушавшись к окружающему, пришел к выводу, что возврат в тело, произошел быстрее чем предполагалось. Не хватало мне эмоций. Ведь действуешь без разума, а значит, все выглядит легким и незначительным.

Сейчас же, я чувствовал, как меня обвивают, тонки щупы силы, чтобы спеленать в кокон силы, обездвижив, и лишив способности двигаться.

Если честно, демонолог и некромаг, как бойцы, слабее некуда. Ну, это конечно немного преувеличено, однако в данной ситуации это так и есть. Против обычного мага, или артефактника, ни первому, ни второму не выстоять... Если только не подготовиться. Прежде чем выползать на свет божий, и тот и другой должен в значительной мере обзавестись свитой, из демонов или не упокоенных душ. Вот тогда другое дело, они становятся настоящей силой.

И сейчас я бы был спеленат, и отдан городскому суду, к которому наверняка бы подключились Жрецы Тройки. Но я непросто демонолог, как и некромаг, а нечто большее и значит, будем действовать не как тупое быдло.

Убивать стража не было никакой необходимости, да и нецелесообразно, потому как убийство лишь усугубляет проблемы, а не решает их. Поэтому я обратился к силе, начав стягивать ее в клубок. Все-таки откат разрушенной нити Паутины, установленной мною, был очень сильным, поэтому точка силы, получилась примерно в семь десятков вуалей, но и этого хватило. Сформированный вокруг меня кокон, был разорван в клочья, когда я убрал барьеры, сдерживающие скопившуюся силу.

Крутанувшись через себя, и поднимаясь на ноги, вздернул руки, будто изобразил лебедей, и клюнул ладонями в сторону стража. Того сдунуло, ударом воздушного молота, да так, что он вынес дверь номера, расположенного напротив моего.

Опустив руку в карман, бережно достал монету-амулет, развернул платок, и положив на пол, ударил кулаком по ней, вкладывая в удар крохи силы. Металл раскалился и расплавился, обугливая плоть. Я почувствовал где-то в городе вспышки силы, и понял, что нужно срочно рвать когти. Сейчас, монетки-амулеты, выпустили саламандр, которые разбегаясь, будут прожигать себе проходы в домах, а учитывая, что эти бестии имеют огромную температуру тельца, то возникнут пожары.

Обведя взглядом комнату, понимаю, что тут мне больше ничего не понадобиться, и ее лучше всего просто выжечь, всю вместе с таверной. Глотаю порошок трав, который сейчас как стимулятор встряхнет весь организм.

В коридоре раздались шаги. Надо же, а порошочек уже действует, в голове прояснилось, контроль над потоками силы, хотя и не стал прежним, но намного улучшился, сейчас можно и сотню вуалей выдать.

Быстро, скрещиваю на груди руки, выставляя скрюченные пальцы, эмитируя кошачью лапку, а потом через низ, резко выбрасываю руки в сторону, параллельно скрючивая тело в полу приседе. Вокруг меня бушует пламя, которое сейчас выжигает все, вышибает двери, обволакивает кричащих и визжащих людей, превращая их в скрюченных кукол, но самое главное, оно превращает всю таверну в пожарище.

Единственно, кто не паникует, так это страж. Его защита работает прекрасно, тем более, мой огонь, усиливает его защиту "Плащ Пламени". Его задержка вызвана только тем, что он был занят активацией для меня сюрпризов. Если в мою комнату он входил с тремя активными амулетами, то теперь он сверкал как новогодняя елка.

Встречаться с ним мне было не досуг, так как у артефактников есть один минус, хорошо укомплектованный, он раскатает и полноценного мага. Мастер ему не по зубам, а вот остальные на один зуб, или на все тридцать два, в зависимости от мастерства мага. Конечно вероятность, того что я его уделаю, равна семь из десяти, а при задействовании демонического тела, поднимается до десяти, но задерживаться не досуг, да и преображение опасно. Не стоит бодаться с собственным подсознанием, вполне вероятно, что при полном преображении или даже значительно частичном, эффект самообмана исчезнет, а мне еще надо монашку изнасиловать.

Так что, я вновь ударил Воздушным молотом, только в стену, и выпрыгнул на улицу. Второй этаж, норма.

Вот за что люблю этот мир, так это за то, что его жители, при происшествиях не лезут на рожон, сидят у себя по домам, предоставляя страже решать проблемы. Думаю, и у нас так бы было, если бы была вероятность, что толпа зевак, при тушении, например, пожаров, просто превратится в ледяные скульптуры.

Единственно кто суетился, это обитатели таверны, которые срочно стремились удалиться от нее на безопасное расстояние. Оглядевшись и сориентировавшись быстрым бегом, направился к конюшне.

До входа не добежал всего метра два, когда в бок ударил бегущий железнодорожный состав, впечатав меня в стену. Еще на земле, скрутил пальцы, в Зеркала Бездны, и перевернувшись активировал его. Громкое название, а по сути, обычное Зеркало, разве что эффекта ослабления нет.

Вовремя я это сделал, поскольку следующим подарком для меня был "Обитель Мрака". Маленькая сфера, абсолютной темноты, радиусом полтора метра, вот только из этой сферы ты не выйдешь, пока заклятие не снимут.

Задержавшись на секунду, я пришел к выводу, что повторной атаки не будет, и заковылял внутрь конюшни. Моя лошадка, послушно стояла, хотя и нервничала, все-таки легкий запах пожара был и тут.

Взобравшись на нее, я уколол ее иглой в шею и города не стало. Еще один артефакт, купленный мною, на рынке, плохо, что одноразовый. Нет, мы оказались не в Тени, как это было со мною, это была изнанка Хэт, его зеркальное подобие, так сказать резервная копия, в которой не было человека, и всего того, что было им создано. Сориентировавшись, я быстро направил лошадку в земли Герцога.

С иглой мне повезло, и хотя траты превзошли планируемые в четыре раза, однако это того стоило. При худшем раскладе. Если бы у меня не было Иглы, пришлось бы прорывать, да и подготовку не ограничивать тремя амулетами-монеток. Ну, а бегающего по городу демонолога, при этом производящего какие-то хитрые магические манипуляции, спеленать и доставить к местному магу святое дело. И так я привлек к себе внимание, просто пряча свои монетки. Нет однозначно, с Иглой мне повезло, и не пришлось застрять тут на пять дней, четыре из которых ушли бы на подготовку.

+++

Герцога не было дома, так что мне пришлось общаться с его супругой, которая отнеслась к моей просьбе снисходительно. Пожелание о доступе в оружейную, с целью выбора себе нужного комплекта обмундирования, было не удивительным.

Я был максимально учтив и обходителен, чем вызвал недоумение. И даже опасение со стороны, как придворного мага, так и самой герцогини. К тому же мой интерес по поводу ее сына, был лишним, однако его проявление было необходимым, так сказать заклад на будущее.

На конюшне выбрал себе телегу, и пару тягловых лошадей. У местного мастера по дереву, заказал комплект мебели. Пару раз пришлось мотаться в соседний городишко, якобы для дела, но на самом деле мне нужно было показать как я занят. Хотя конечно, и прогулки в город были не излишком, там я прикупил пару платьев для себя. Все-таки необходимо постоянно иметь запас сменной одежды, иначе пришлось бы еще задумываться и о том, как добыть эту самую сменку, после проведения намеченных акций. Да и след оставляет значительный, эти все принародные переодевания.

На третьи сутки, герцогиня пригласила меня в библиотеку, где предложив мне расположиться в кресле, с минуту смотрела на полку с книгами, демонстрируя нелегкость разговора.

— Граф... Скажите, чем вы занимались в последние два месяца.

Я изобразил на лице удивление, потом сморщил лоб, и устремил взгляд к потолку, изображая, что вспоминаю.

— Ну, вообще-то занимался обустройством своего графства Герцогиня. Вы ведь понимаете, что на моей земле нет никаких построек. Точнее они есть, вот только в очень убогом состоянии. Использовать Подземелье, я не могу, поскольку оно находится не на моей земле, правда я там кое-что расковырял, пару каменных блоков, и всякое такое, для починки. Заодно готовился к предстоящему турниру, освежил знания, ни когда не знаешь что потребуется и когда. С Гри тренируюсь в мечном бое, она хороший мечник. Быстрый, ловкий...

— Нет я не об этом. — она подняла руку. Глупая. Она так старается сдерживаться, и не показывать мне, что ей очень неловко, и стыдно, что становиться еще хуже — Вы покидали Мертвые Земли?

— Как я говорил, Подземелье я посещал, а они...

— На значительное удаление? — тут же уточнилась она.

— Нет!

Она вновь отвела взгляд, рассеянный и ... недоверчивый. Судя по мимике, она испытывала неловкость, и я бы сказал что некую виноватость...

— Вчера ко мне прибыл дознаватель Серых. Он хочет переговорить с вами по ряду вопросов. — и без переходы тут же задала мне в лоб вопрос — Скажите, вы знали что на кланы, которые расположены не так далеко от вас совершено нападение?

— Если честно, то нет. В мертвые земли я не углубляюсь. Колдовать там сложно, очень, да и не в той я форме, чтобы начинать какие-либо подвижки. Сначала надо обустроиться. Обзавестись людьми, создать поселения, начать разработку шахт, и только потом уже набирать собственную дружину. Как вы понимаете вмешиваться в дела кланов раньше, чем осуществить перечисленное, глупо. Я, могу пощипать кланы, но это, укус комара медведю. А вот ответного удара я не выдержу.

— Сегодня вечером Серый будет здесь, и он очень желает пообщаться с вами. — началось, ох личина, наследил я нося тебя, очень наследил — Этот дознаватель опасен, он вежлив, предупредителен. Он задавал мне вопросы о вас, а также проявил желание переговорить с вами лично. На мое замечание, что встречу, вы проведете сегодня, он встретил благодарностью, рассыпался в комплиментах. Обычно Серые себя так не ведут.

— Я готов к разговору — ответил я с улыбкой на губах. — И поверьте, мне нечего скрывать.

— Серые... с ними трудно. Они стражи Границ, истребляют чудовищ, решают вопросы с колдунами-самоучками, возомнившими себя покорителями мироздания, изгоняют демонов, используя божественное покровительство, но из-за всего этого они... очень высокомерны...

— Мадам, я справлюсь.

— Если вам все же есть что скрывать, то лучше промолчите, но ни при каких обстоятельствах не лгите.

Ее взгляд был долгим, и я бы сказал тяжелым, она будто хотела сказать что-то, кроме того, что уже было сказано.

Вечером, когда слуга доложил, что меня ожидают в малом приемном зале, я не стал задерживать гостя. Эмоционально раскачивать Серого было не логичным, поскольку я пришел к выводу, что будет лучше выказать мою готовность к сотрудничеству. В принципе линию беседы я уже спрогнозировал, отрепетировав ее в одиннадцати вариациях.

— Добрый вечер граф! — поднявшись из кресла, мне на встречу, высокий мужчина, лет тридцати. Шатен, мягкий голос, с нотками веселья, и открытости. Одежда, конечно, подкачала, потому, как он был одет в платье Серых, а оно ему не шло. — Позвольте представиться старший дознаватель Ордена, Зенар.

— И для вас пусть этот, и последующие вечера будут благими — ответил я.

Он вопросительно взглянул на меня, и на кресло. Интерпретировав это как приглашение сесть, я тут же им воспользовался, но вот Серый продолжал стоять. Лишь через мгновение, я понял, что он ждет позволения сесть, от меня, а не предлагал мне располагаться.

— Прошу садитесь — с улыбкой, мягкой, а не голливудским оскалом, на губах произнес я.

— Благодарю. У меня к вам граф пару вопросов, ответы на которые сможете дать только вы.

— Буду очень рад вам помочь!

— Вы примерный выпускник Мистерии. Окончив первый круг обучения, получили зачетом и второй круг. Характеризуетесь прекрасно, вашим непосредственным преподавателем Шеод Хес Крейосом...

Мда. худший вариант разговора, он собрал на меня максимум информации, при этом наверняка посетил и Мистерию. Если же нет, то переговорил лично, через Паутину.

— Это очень приятно слышать.

— Ну что вы, это чистая правда. — он придвинулся, сев на самый край кресла, к разделяющему нас письменному столику, и взял документы, которые тут же протянул мне — Не далее месяца тому назад, деревня Хизнар, подверглась нападению группы демонопоклонников, и была разграблена. К сожалению, жители были принесены в жертву при призыве демона.

Пока Серый говорил, я внимательно просматривал бумаги, на которым очень точно, были изображены задействованные мною формы, печати, рунные плетения, а также слова призыва. Так же отражались точные описания каждой из тридцати шести жертв. Отчеты по детям мне не дали, хотя тогда я прирезал десять детишек, не достигших двенадцати лет. В конце списка, все отраженное на бумаге было сведено воедино. Показывая настоящую картину, не только видимого, но и энергетического рисунка, возникшего при проведении ритуала.

— Ритуал призыва, причем, судя по ряду печатей, рун и обращений, не рядового. Кого-то из старших, или же даже Лорда. — проговорил я, а потом сделал затравку, которая повредить мне не могла в принципе, а вот плюсы дать огромные — Астральная Печать знакома...

Я изобразил, будто пытаюсь вспомнить, где я мог уже такое видеть...

— Она идентична тому следу, который оставил демон призванный вами на выпускном задании...

— Не призванный, а приглашенный — тут же поправил его я — В этих определениях огромная разница. Но вы правы, идентичность есть.

— Кто он?

— Лорд, названное мне имя, я не встретил ни в одном из справочников. Хотя скажу откровенно, после выпускного, специально задержался на сутки, которые провел в библиотеке.

— Надеюсь вы будете великодушны и позволите мне услышать его имя, это поможет дознанию?

— Аббадон. — произнес я, первое, что пришло на ум.

— Хм, странное имя, — и тут же записал его, на чистом листе бумаге, в верхнем правом углу. — Скажите граф, что еще можете сказать об этом ритуале?

— Если честно, то больше ни чего. Понимаете ли, у меня не было практики, времени совсем нет, так как занимаюсь сейчас обустройством подаренных мне земель, а это очень утомительно, тем более без помощников.

— Да это очень трудно. Наш Орден, зарождался с двух охотников, которые решили, что действовать как единое целое намного лучше, чем поодиночке. Одиночка, оплачивает опыт кровью, в то время как мы, прежде чем направить на охоту одного из нас, передаем ему весь опыт, накопленный за века.

— Глава моего клана — увидев вопросительный взгляд Серого, я тут же поправился — я ведь вырос в Пустоше, говорил почти также, только другими словами. Человек рожден в семье, а потому один он слаб, лишь вместе с себе подобными, он способен выжить. Умный был.

— Умер?

— Не знаю, сгинул в Пустоши, может чет через сто вернется, а может именно он и был основателем нашего клана. Пустошь любит играть со временем.

С минуту мы сидели молча. Я потому что это позволяло произвести определенное впечатление, ностальгии, он видимо для того же, ну и наверное обмозговывая сказанное мною.

— Граф, а в этих землях, не появлялись ли демонологии, или колдуны, стихийные маги? Не видели крупные отряды?

— Нет, я практически не выбирался из Мертвых земель, да и там особо ни куда не углублялся. Если что и было, то я это не застал.

— Жаль. Спасибо большое граф, за вашу помощь...

— Да ну что вы, какая уж помощь, наверняка то, что я сказал, вы и так знали. — и чтобы подсластить пилюлю я добавил — Профессионала видно сразу. Это не я вам помог, а вы мне.

— Чем же?

— Я вот думаю, а что если Лорд, откликнулся на приглашение, лишь потому, что ждал вот этого ритуала?

— Вполне вероятно. С этой стороны на проблему я не смотрел.

Собрав бумаги, он попрощался, сказав, что будет очень рад новой встречи.

=== Отступление: Монада Единорог ===

После разговора с неизвестным магом, прошли сутки, но главная зала, вновь приняла лидеров образующих анклав кланов. Шестеро, они восседали каждый на своем месте. Аннелег дер Генебаль, Рестенг дер Вироноль, Шанеб ис Лукхет, Саль, Тлемер Небдем, Каас ис Оллидин. Могущественные и опасные, но одними из первых понявшими, что выжить по одиночке в быстро меняющемся мире невозможно, и потому на примере Диких, объединились в анклав.

Конечно покровители тут же отошли в сторону, от чего возникли серьезные проблемы с поступлением ресурсов, информации, толковых специалистов. Анклав бы не устоял, реши сосед, обычный клан, не лишившийся поддержки своего покровителя, напасть на них. Однако, объединившись, они обнаружили, что и у других кланов, которые спешно создавали союзы, возникают проблемы аналогичные их ним, так что тех, кто мог напасть уже почти не осталось.

А потом была Хартия, принятая всеми анклавами и кланами-одиночками. Именно благодаря ей, установилось равновесие. Анклавы не могли атаковать одиночек, так как те, получали возможность воспользоваться помощью покровителя, а это сила, армия, знания, и что самое важное маги. С другой же стороны, ни кто не мог привлекать внешние силы, для атаки на других, можно было использовать только собственные ресурсы.

Наверное, поэтому главы кланов испугались, когда получили письмо почти полторы недели назад. Нет, внешне они смеялись, балагурили, и подначивали друг друга, призывая сознаться в проведенном розыгрыше. А потом пришел страх, липкий и всепроникающий. Неизвестность вдруг разверзлась перед ними, потому как спусти три дня, описанное в письме начало исполняться. Кто-то планомерно наносил удары по кланам, ни оставляя и следа намека о своей принадлежности. А последняя операция, которая вроде бы окончилась не удачей, на самом деле была подачкой. Все присутствующие уже знали, что явленные маги, якобы проводившие ритуал, на самом деле мертвы, да и не могли они провести подобное, так что игрок был серьезным.

Даже обычное письмо. То что там предлагалось, нарабатывается годами. Выстраиваются связи, создаются союзы, при чем скрепленные кровью, а то и Долгом, который подтвержден Договором, а кроме этого собираются компрометирующие материалы, которые могут создать сложности в продолжении жизнедеятельности.

Тут же все было просто. Некто предлагал заварить в Мертвых землях настоящую войну, и Единорогу, придется не просто стоять в сторонке, а до последнего выступать на той или иной стороне. И мало этого, Единорог сам должен помощь развязать бойню. В начале, все воспринималось как шутка. Ну кто в здравом уме будет такое предлагать, при чем без всякой подготовки, в лоб? Однако шутка оказалась серьезней не куда. Мало того, что нападения произошли, так еще ведь и оговоренная встреча произошла. Переговоры состоялись, информация получена, вот только что из сказанного их собеседника было правдой, а что ложью, или полуложью.

— Ну что молчим? — произнес Рестенг, оглядывая присутствующих. — может у кого есть дельные идеи? Или кто-то все-таки смог пробиться сквозь защиту разговорчивого? У меня лично идеи отсутствуют.

— Мне кажется это развод — озвучил свои подозрения Тлемер — Стоит нам принять план действий, и нам конец. На сходе, где объявят результаты расследования, а мы выскажем подозрения по поводу их истинности, выступив на стороне "Ночного Солнца", тут же, кто-то, поднимется и потрясая копиями писем и вчерашних переговоров, обвинит нас в нарушении Хартии. Предложит наверняка соседям порвать нас на куски, а остальным не вмешиваться. Материалы же их расследования направить во Внешние земли.

— А если спросят, почему так тянули, да и вообще откуда у них копии писем и переговоров? — этот вопрос задала Саль.

— Соглядатаи, есть в каждом клане, а значит и в анклаве. Нам, конечно, пришлось пожертвовать всей сетью, но мы получили хоть и малую толику, но доказательств. — выдержав секундную паузу Тлемер продолжил — Не плохой ход. Конечно есть нюансы, но в той ситуации вряд ли кто на них обратит внимание, тем более наши добрые соседи, которые получат прекрасный шанс увеличить свои территории, и получить плантации Као.

— А что, это вариант? Тем более этот некто может действовать в группе — подал голос седоволосый Каас.

— А если все это правда? — произнес, будто выплюнул, Аннелег. — Тогда отказавшись, мы лишимся прекрасной возможности получить контроль над всей территорией Мертвых Земель.

— Ну, если это правда, то придется делиться! — смеясь произнес Рестенг, хотя глаза его не выказывали веселости.

— Побоку. Обратимся к... — Аннелег сделал паузу, дав понять, что имеет ввиду их бывших покровителей — вряд ли они откажут в помощи, в данной ситуации. Получить контроль над Мертвыми землями, а значит и над Пустошью, очень лакомый кусочек.

— Тогда анклаву конец. Некоторые из них, не желают работать в команде. — прошипела Саль — Хотя что я говорю, они все не желают работать в команде.

— Тогда обратимся к самому благоразумному.

— Все это хорошо, но вы упустили кое-что? — спокойным и равнодушным голосом произнес Шанеб

— И что же? — почти хором произнесли вопрос Аннелек и Саль.

— Кто-то потратил уйму времени, чтобы разработать и реализовать нападение на Внешние кланы. Кто-то, призвал души мертвых магов, тем самым подставляя один из атакованных кланов, при этом подстава настолько липовая, что не соответствует затраченным ресурсам.

Кто-то заранее посылает нам письмо, при этом в письме фигурирует анклав с которым мы не просто находимся в противостоянии, а враги. Настолько враги, что с удовольствием пустили бы им кровь, но ни когда и ни за что не стали бы их защищать. Кто-то, сумел вскрыть Паутину, творение Тройки, и не просто вскрыть, а удержать требуемое время, а потом тихо уйти, оставив после себя лишь пыль, потому как лопатить весь город проблематично, да и не имеет смысл. И еще, этот кто-то, смог действительно скрыть наш разговор в Хрониках Царств, так, что трое высокооплачиваемых чтецов, бились в конвульсиях, сегодня днем, крича и выдирая себе глаза. За час до нашей встречи, я отправил письмо своему покровителю, где изложил происходящее, с просьбой попробовать пробиться в Хрониках Царств. При этом я описал точно время разговора, и время, а также группу, участвующую в нем. Не забыл упомянуть, что попытка трех чтецов, проникнуть в указанное место Хроник Царств привело к долгой неработоспособности трех Чтецов, приложив при этом их имена.

Сделав паузу, Шанеб обвел глазами присутствующих, убеждаясь, что сказанное понято правильно, и продолжил.

— Не знаю как вы, а я считаю, что все это не розыгрыш, а демонстрация силы, которая если честно производит сильное впечатление на меня. Игрок, противостоящий нам, задумал пустить под нож и Внешние кланы, и нас. Он не собирается делиться ресурсами Мертвой земли, людьми, силой. Когда придет время он возьмет все, ни оставив ничего. Лично я, предлагаю сказать "Да", но начать свою игру, и первым шагом на этом пути, будет связаться с Ночниками.

— Если Игрок серьезный, то он наверняка предусмотрел и этот вариант. — включился в разговор Рестенг, в отличии от Шанеба, его проверка пока еще не дала результатов — а потому наверняка есть соглядатаи.

— Наверняка, а потому придется работать только с теми, кто начинал с нами с самого начала. Был с нами до образования Пустоши и Мертвых земель. И Ночникам тоже поставить такое же условие, растолковав им, что к чему.

— Я с Ночниками работать не буду! — прошипела Саль

— Я тоже — поддержал девушку Аннелег.

— Если придется, я буду работать, и даже буду пить и есть с одного стола, засунув свою обиду и горечь потери своей семьи. Потому как если я этого не сделаю, то очень скоро отправлюсь в землю, да и то вряд ли. Как я понимаю, у Игрока есть Некромаг. Не сильный, но и не слабак. И потом, неужели вы верите, что нас оставят в покое, и мы настолько уникальные, что наш отказ не предусмотрен. Даже более того, мы наверняка не единственные кто будет участвовать на стороне Игрока в будущем спектакле.

— Я даже более скажу, вероятнее всего нам уготована уже участь разменной монеты — подавшись вперед, вступил в разговор Каас — если присмотреться слишком все грубо, и в тоже время очень тонко. Расчет сделан идеально. Мы получаем письмо, веселимся, а потом это письмо превращается в бомбу, готовую сделать нас всех жертвенными петухами. Это как кинуть радугу, весело, смешно, а потом радуга превращается в файербол. Лично я вижу нашу роль только в одном, отвлечь на себя внимание многих и многих, только чтобы сработала основная линия. Даже более того скажу, чтобы мы не делали, Игрок получит преимущество. Участвуем, хорошо. Не участвуем, тоже неплохо, выставляем их, то есть нас идиотами.

— Монада сказала свое слово. Думаю поддержать его, но срочно выходить на Основателей, и рыть носом землю, но найти этого представителя и Игрока. — высказался Рестенг — Лично для меня не приятно думать, что Игрок серьезная фигура, а потому буду воспринимать его как нагадившего в мою постель пса. Найти, дело принципа.

— Поддерживаю — одновременно произнесли Каас и Аннелег.

— Ладно, но с Ночниками, я контактировать не буду — прошептала сквозь зубы, Саль.

— Дело — кивком определил свое отношение Шанеб.

Аннелек остался молчалив, но в согласии прикрыл глаза, обозначая свое согласие.

=== Отступление: Зенар ===

Старший дознаватель Серого Ордена Зенар, сидел в комнате, и постукивал пальцем по столешнице. Он был погружен в раздумья о вчерашнем разговоре, произошедшем с Мертвым Графом.

Зенар, впервые признался самому себе, что испугался. Разговор с графом оказался на много тяжелее, чем он того ожидал. Несмотря на всю собранную информацию, он не смог подготовиться к встрече, хотя готовился, просчитывал, собирал слухи, даже более того, поднял на уши, одно из отделений Ордена, в котором нес свою службу Серый Нукс.

Согласно полученной информации, граф и Игвис Аругон, одно и тоже лицо. Чем вызвано резкое изменение имени Зенар не знал, хотя и понимал, что это очень важно. Догадки необходимо отбросить, так как противник, а граф именно противник, очень силен.

Убить скрайта, голыми руками, Кхопешь не считается. Потом уничтожить Тварь, на ее собственной территории, при этом погибает Серый. Пусть младший брат мог ослабить Тварь, чем-нибудь, но все равно, она была на своей территории. Расследование того случае, показало, что Игвис, владеет неким родовым заклятием, обращающим в камень не только живую плоть, но и ее подобия. Возможно, что артефакт древних, на подобии Головы Горгоны, хотя его замечено не было.

Дальше, Игвис исчезает, и появляется уже как Граф мертвых земель. В Мистерии, происходит конфликт, в котором выжил чудом, но убил шестерых высокородных, с не слабыми задатками в магии. Собственно именно после этого и стали называть его Мертвым, уж больно он нечеловечески себя вел.

Да, еще баронесса Королевства Оддеор, Олликс гес Гериннаккар. До нее дотянуться было сложнее, намного. Но и на нее была получена информация. Вышла из Пустоши, причем в сопровождении мужчины, которым был Мертвый граф. Она называет его отцом, при этом меньше месяца назад, оформила документы, в которых он значится как опекун. Правда, под странным именем Андрий.

У баронессы значительно преображено Ка, из-за чего сила, скорость, рефлексы находятся на запредельных для человека высотах. В этом успели убедиться уже некоторые из элиты Оддеора.

Но вся эта информация ничто, перед тем, какое ощущение производит граф.

Зенар, за свою жизнь, повидал всякого. Он видел дело рук обезумевших колдунов, и даже общался с ними. Он участвовал в охоте на монстров, оно только упоминание заставляет высокородных писаться кипятком, а женщин, восхищенно охать и ахать, при этом пересматривая свое мнение о сидящем напротив них человеке. Но вот граф, это нечто. Впервые жизни старший дознаватель Ордена, после своего назначения на эту должность, испытал страх.

Несмотря на доброжелательность, мягкость, открытость графа, его глаза были пустыми, абсолютно. В них не было ни каких эмоций, да и Радуга, амулет позволяющий испытывать чувства собеседника молчали. Граф не испытывал вообще ни чего, лишь изображая эмоции и ничего более.

Ни разу, Зенар не сталкивался с подобным представителем человечества.

— Брат, — Зенара отвлек от раздумий голос послушник.

Ничего не говоря, Зенар прошел в комнату, где в центре был установлен круглый в центре, которого была установлена голубая жемчужина талисмана связи. Опустившись на колени Серый положил руки на жемчужину, и тут же услышал приветствие Магистра Ордена.

— Я слушаю тебя Брат?

— Мы недооценили графа, за ним стоит установить наблюдение, а также подвергнуть проверки чтецами и видящими.

— Я распоряжусь! Что ты узнал по поводу ритуала?

— Ритуал был очень сбалансирован. Как показал Магистр Шеод, даже он не смог бы составить такой ритуал, все выверено настолько, что отсутствие большинства инструментов, компенсируется задействованными формами и печатями. Единственное, что было полезным в нашем разговоре, это то, что Магистр Шеод обратил внимание на ряд особенностей построения Ритуала. Он сказал, что призвавший заключил сделку с призванным.

— Имя Лорда?

— В книгах Гадаха, этот демон упоминается под именем Сьедделяриндон. Не самый сильный Лорд. Призвавшему дает здоровье. Не знаю, зачем его могли призвать.

— Он Лорд, а значит, может не только то, что пишут в своих книжках безумные демонопоклонники.

— Вам что-то известно Магистр?

Тишина, наполненная сомнением, была ответом. Магистр, знал вот только сомневался стоит ли сообщать свое знание Зенару.

— Четыре дня тому назад, в городке Зенлинар был совершен ритуала. Некто создал свое плетение в Паутине, и имел беседу с неизвестным, который располагается в Мертвых землях. Попытка захватить неизвестного, привела к тому, что место ритуала уничтожено, а виновник скрылся. Со слов стражей, мы выяснили, что этот кто-то обладает знаниями Магии Жестов...

— Граф очень силен... — вставил Зенар

— Вот именно, а Магия Жестов доступна только сильнейшим.

— Я бы хотел посетить Зенлинар?

— Делай. — одобрение в голосе, показало, что Магистр доволен желанием Зенар — Трое чтецов, что пытались заглянуть в Хроники Царств умерли, двое стали жертвой падучей. Они бились в припадке и плевались кровью. Все-то время, что их приводили в чувство, они шептали "И взойдет Черное Солнце, и воссияет Ночное Светило". Жрецы тройки, убеждают, что была использована магия Древних, хотя я сомневаюсь, поскольку Страж, который оказался первым на месте, рассказал много интересного. Это был ритуал, ритуал силы, а Древние были ремесленниками.

— А что Жрецы?

— Утверждают, что Хроники Царств, а точнее интересующая нас страница, скрыта кем-то из Лордов. К тому же, получено письмо, в котором говорится, что Смотрящие В Даль, видели в своем видении будущего, как на рассвете встало Черное Солнце.

— Думаете, это имеет к нам отношение...

— Ты уже знаешь, что Мертвые земли лихорадит. Высока вероятность того, что там начнется междоусобица. Но, лихорадит также и земли Демонов. Демонологи говорят, что демонов все труднее сдерживать. Даже появление Пустоши, не так сильно всколыхнуло Грань. Представь, они говорят, что демоны неохотно идут на разговор, а те, кто говорит, шепчет о возвращении Принца, что когда-то их покинул.

— Принца?

— Самого древнего из Демонов. Он был рожден тогда же, когда появились первые из богов. По сути, называть его принцем неправильно, скорее уж Королем. Несколько лет тому назад, прозвучало его имя, но недавно, это имя было произнесено Демоном.

— Это что-то меняет?

— Конечно. Одно дело, когда имя звучит из уст смертных, и совсем другое, когда его произносит бессмертный. Волна силы, от имени, всколыхнуло Паутину, блокировав связь почти надвое суток. И это повторилось два дня тому назад, хотя и без упоминаний Принца.

— Что вы посоветуете Магистр?

— Присматривайся к графу. Мне донесли, что от его рабыни воняет вампиром, и не просто вампиром, а Жрицой Крови...

— Жрец Крови, должен иметь покровителя из Богов!

— Вот и думай. Оковы Душ, не дадут служить богам, или демонам. Только своему хозяину.

Зенар, слушал молчание магистра, и анализировал то, что знал с новой точки зрения, которая открылась ему, сейчас.

— Если граф окажется виновным, что мне делать?

— Свяжешься со мною, и я дам тебе Стражей Пределов.

Старший дознаватель вздрогнул. Передать ему власть отдавать приказы Стражам Пределов, каждый из которых прошел Великое Посвящение, и был Хозяином. Немыслимо.

— Дозволите ли спросить Магистр?

— Говори — снисходительно произнес Магистр.

— Граф будет участником Турнира. Мне следует поторопиться...

— Ошибки не должно быть, а потому, если не успеешь, следуй за ним, я направлю властителям письма о тебе. В этом случае в Хагнааре тебя будут ждать Мастера Слова. — и через короткую паузу до Зенара донеслись слова, означающие, что аудиенция закончена — Да хранят тебя Боги, и падут Враги рода людского, и не коснется тебя Скверна Похоти, и рассыплется прахом Ненависти Клинок.

Разговор был окончен.

=== Турнир — Игра ===

Любая игра, так или иначе, предполагает наличие минимум двух игроков. Это истина, не требующая доказательств, поскольку только в данном случае проявляется главный принцип любой игры — противостояние. Не имеет значение чего, смекалки, ума, опыта, силы, ловкости, рефлексов, умения или чего-то иного, важно именно наличие этого самого противостояния.

В моем случае игроков была целая куча, и маленькая тележка. В первую очередь, их тех кто ближе всего ко мне. Хески отбрасываем, она не игрок, скорее моя третья рука, третья нога, но никак не голова. С нею не будут противостояния.

Герцог. Серьезный игрок, желающий за мой счет получить дополнительные бонусы в политической жизни этого мира. Не думаю что мои услуги, упомянутому Князю предоставлялись запросто так, скорее всего, Герцог, что-то да хапнет, и не имеет значение оправдаю я надежды Князя, или нет. Сам князь был скорее не игроком, а наблюдателем, ведь у меня с ним каких-то пересечений не было. Он использовал меня, чтобы в своем круге Игроков вычленить сильных, тех с кем стоит составить партию. В этом смысле Герцог был впереди, ведь его интересы от меня зависели и серьезно. Даже более того, в определенном смысле он наверняка затеял все это, понимая, что в Мертвых Землях я тихо отсиживаться не буду. А потому, после Турнира я обретаю независимость от Герцога, а он от меня. Все что делаю я, его более не касается

Другой Игрок, был создан мною. Это кланы и анклавы Мертвых земель. Серьезный противник, требующий осторожности, поскольку противостояние затрагивает не только противостояние ума, опыта, умений, но и силы. Военной силы, которой у меня кот наплакал. Нет, я могу, конечно, как демонолог воспользоваться услугами демонов, но для этого мне нужны люди, в качестве расходного материала. А их у меня нет. Начни резать соседей, и исход понятен. Как некромаг, могу создать армию нежити, но опять-таки, для этого требуется время, да и нежить с живыми не уживается. А строить города, шахты, растить пшеницу на возделываемых полях, поднятые не умеют. Насчет армии нежети, тоже все обстоит плачевно, поскольку низшую нежить на вилы поднимет и крестьянин, а для чего-то серьезного нужен все-тот же материал — люди. Животные годились для создания лишь определенной разновидности нежети. Поэтому приходилось с кланами пока вести противостояние на уровне обмана и лжи, не вступая в прямую конфронтацию.

Третьим Игроком, был Серый Орден. Наверняка они мною заинтересовались, и очень плотно. Подняли всю информацию на меня, прочесав всех, доступных для них, с кем я в свое время имел неосторожность сильно сконфликтовать. Этот Игрок был очень опасен, поскольку я не знал, что ему известно, насколько я представляю для них интерес, и какой именно интерес. Четвертый Игрок был сродни Серым, и о нем я не знал ничего, кроме того, что имеет место быть, а именно Орден Присматривающих, о котором упомянула Монада, и который я изредка встречал в литературе. Наверняка Меченый, был от них.

Пятым Игроком, был Говак. Этот демон, был не очень опасен, поскольку пребывал на гранях, с которых меня очень трудно достать, но при этом уже получил от меня обязательства, неисполнение которых повлечет нежелательные для меня последствия.

Конечно, были и другие игроки, но на данный момент, мне стоило озаботиться именно этими.

В ближайшее время, Лорд-Говак, должен получить свой "рассвет", также я должен явиться на Турнир, и одержать победу. В принципе эти оба Игрока, могут получить свою карту одновременно, или скажем так по ходу. Кланы, что ж, карта им роздана, осталась только одна, потом стоит затаиться, поскольку необходимо дать сделать ход этому Игроку, или если использовать кухонный жаргон, тесто должно дойти.

Так что скидываем последнюю карту, и приступаем к более тесной игре с Демоном и Турниром.

Обратно я добирался медленно, поскольку тащил за собой не хилый скарб из мебели. Нет не много, но и того что было, хватило, чтобы потребовалось временно одолжить на конюшнях Герцога две телеги, и четыре тягловых лошадей.

Лишь через два дня я прибыл к Схрону, встречаемый Гри. Хески выглядела уставшей и вымотавшейся, аура бледная, а ручеек силы, тянущийся от меня, только и мог обеспечить восполнение затрачиваемых сил, конечно не полностью. Собственно именно поэтому торопился, не став делать крюк, чтобы найти жертв для последнего козыря, на сегодняшний день, в игре с кланами.

Быстро соскочив со своей лошадки, я быстрым шагом приблизился к Хески, которая раболепно ожидала меня. Она чувствовала мое желание, и не высказанный приказ не двигаться. И только поэтому встретила меня у входа.

Слегка все же запускаю преображение, получая подтверждение, эмоциональный поток разрастается неимоверно, грозя сковать меня моей личиной. Легким движением, вспоров левую руку у локтевого сгиба, протягиваю Хески. Она, выказывая максимум почтения, и утопая в восторге оказанной благосклонностью, припала к ране. Пила, точнее даже слизывала ведь это не артерия, выступающую кровь с наслаждением, и благодарностью. Я видел как в ее ауре, сразу все узлы силы начали набирать яркость и объем. Ее затрясло, ноги подогнулись, и она начала оседать, утягивая и меня за собой. Чтобы не утонуть в том оргазме, который ее захлестнул, мне пришлось блокировать нашу эмоциональную связь. Да маги, создавшие ее, знали что делали, правда, в моем случае это был минус, потому как на пару минут она не боеспособна.

Вообще надо как-нибудь переспать с ней, ради эксперимента, посмотреть каков будет ее оргазм сексуальный, и сравнить с этим. Правда тут я ошибся, не мне, боюсь от этого, она вообще сойдет с ума. Оковы утопят ее в счастье, от того, что она допущена в мою постель.

Спускаюсь вниз, не дожидаясь, когда Хески очнется, и придет в себя. Захожу к Налигу, и интересуюсь тем, что произошло, пока меня не было. Узнаю приятные новости, для подтверждения которых тут же спускаюсь на этаж ниже.

Хески не только выполнила мое поручение, но и проявила инициативу. На полу, прямо поверх знаков, начертанных кровью, спало двадцать шесть человек, из которых трое были детьми пяти лет, остальные от шестнадцати и до тридцати. Все взрослые были крепкими, здоровыми, как в физическом, так и ментальном плане. Все они были погружены в сон, и грезили, видя сны. Только вот дети, в своих снах были счастливы, поскольку они жили в сказке, где их семьям наконец-то улыбнулась удача. Урожай был хорошим, приплод животины богатым, отчего и взрослые радовались, устроив поход в город. А там, в городе шла ярмарка, и детишки смогли показать свою удаль, заткнув за пояс городских.

Взрослые. Эти наоборот, оказались в лабиринте, в котором кто-то охотился на них, рвал их на части, заставляя все время быть в движении. Другие пленники, встреченные ими, кидались на невидимых хищников, поскольку говорили страшные вещи, будто из лабиринта нет выхода. Из-за этих снов, взрослые были доведены, пусть и не до нужной кондиции отчаяния, но все же были в допустимой для ритуала кондиции. Да и голодание, очень способствовало. Построенное заклинание Хески, не подавляло в них голод и жажду, в то время как у детей, наоборот компенсировала нужды организма.

Гри возникла за спиной, выйдя из тени шахты. Сейчас такое перемещение для нее не роскошь, а норма. Чувствуя ее ожидание, я тянул время, позволяя ее чувствам закручиваться в легкий водоворот.

— Я доволен тобой — прошептал я, не повышая голоса, но вкладывая в него максимум удовлетворения — Ты справилась много лучше, чем ожидалось.

Думаю, что если бы не ее желание показать себя хорошим слугой, она бы прямо сейчас рухнула бы на пол, из-за вновь нахлынувшего на нее удовольствия. Умел бы испытывать страх, испугался бы за ее разум, такие эмоциональные удары, иногда полезны, но чаще губительны.

Оставшееся время, точнее ночь, я потратил на доведение до ума информации наполнявшей Саккалиан. Необходимо было расставить акценты эмоциональности, подправить реалистичность, чтобы казалось, что человек хоть и видит сон, но в тоже время, виденное неотъемлемая часть будущего. Шлифуя сотворенное мною видение, вновь и вновь прогоняя его через свое сознание, просматривая его, не как творец, но как обычный участник. Я видел то, что будут лицезреть те, кто получит мое послание. И находил ошибки, незаметные на первый взгляд, но все же внимательный чтец, на них сразу же обратит внимание, и разотрет мои усилия в пыль. Так что работы было много.

Помощь Хески потребовалась лишь в начале, чтобы сделать возможным коррекцию Саккалиан. После того, как настройка была осуществлена, я отправил ее разгружать мебель, для которых определил этаж Налига. Для вещей связанных с магией, ингредиенты, инструменты и прочая хрень, отправил на этаж к спящим людям. Там и проведем ритуал.

Все же я остро ощущал нехватку людей. Одной Хески, для настоящих ритуалов, а демонология и некромагия, являлись именно ритуальными, необходимы помощники, более чем один.

В соответствии с теми знаниями которые я имел о ритуала некромагии, а также руководствуясь советами Налига, первым, что я сделал на следующий день, это начал подготову ритуальной комнаты. В это время, предоставил Хески, еще раз пробежаться по Саккалиан чтобы найти то, что я упустил.

Вообще магия крови уникальна, и является достоянием немногих. Ее заключается в том, что используя кровь, можно применить заклятие любой школы, любого направления. Создать сколь угодно сложное заклинание. В этой дисциплине имеет значение даже не сила, а мастерство.

Хотя я не позиционировал Гри как Высшего вампира, но все равно было удивительным видеть, как она управляется с Магией крови. Вампиры, в целом делятся на две категории, и обе нежить. Однако первая, является низшей, вторая высшей.

Низшие вампиры — животные. Они лишены разума, чувств, только инстинкты, и конечно же некое подобие разума, который является точным отражением имевшегося при жизни. Разум низшего вампира, это имитация разума. Да он может говорить, может даже рассуждать, строить логические построения, но только в рамках его прошлой жизни. Если внимательно следить за новообращенным вампиром, то очень скоро наблюдатель увидит деградацию личности, в каких бы условия вампир не проживал.

Кстати само создание вампира, это достаточно кропотливый процесс, требующий привлечь не упокоенную душу и мелкого демона. В процессе ритуала, эти две сущности связываются в единое целое, и помещаются в тело, в котором они уже и обретают до своего окончательного упокоения. Несмотря на кажущуюся простоту ритуала, создание вампира относится к высшей категории сложности, а все из-за необходимости привлечения демона.

Другой вариант, высшие вампиры. Это не вершина искусства некромагии, но очень близкая к ее пику. Для сотворения Высшего вампира, необходимо согласие смертного, стать нежитью. Второе требование, некромаг должен привлечь минимум двенадцать не упокоенных душ, а точнее посадить их на цепь, связав с душой обращаемого. А удержание даже одной душонки, требуется таких сил, что не существуй кланы Вампиров, это считалось бы невозможным. Я, в демоническом обличии способен контролировать четырнадцать не упокоенных душ, в человеческом облике три души. Последнее требование, и самое важное, необходимо сотворить воскрешение, проще говоря, реанимировать умерщвленное тело. А для этого требуется море силы, или труд минимум сорока пяти душ.

Для чего я все это перечислил, а для того, чтобы было понятнее — вампиры не маги. Да они магические сущности. Да им подчиняются животные, точнее хищники, и то, только стайные. Да, они прекрасно видят в темноте, ощущают живых. Да они умеют уходить в тень (высшие), и ходить между зеркалами. Да, могут пройти сквозь преграду, тонкую стену, если изгородь живая, то там где они пройдут, изгородь иссохнет. Да, в туман они обращаются, как собственно и кучей крыс, а также комаров, мух и прочей гадости. И наконец, да, они остро чувствуют эмоции и способны вламываться в сознание смертных, корректировать память, погружать в полудремы, играть с чувствовали, создавать ложную память. Но! Все это лишь способности, а не магия, по тому, как маг не скован границами невозможного, вампир же эти границы нарушить не может.

Термин Магия вампиров вообще оказался профессиональным, а мое заблуждение развеялось только в Мистерии. Так что умение Хески плести сложные заклятия, используя собственную кровь, настораживали.

Приготовив комнату, проведя ее очищение и экранирование, я приступил к изготовлению различных порошков. Для этого ритуала их потребуется в окромном количестве. Некоторыми придется накормить подопечных, другие проглотить самому, треть воскурить, четвертые высыпать напол.

Когда вся основная работа была окончена, пришел через подопечных. Взрослых я разложил двумя кругами, внутренний и внешний, а детей положил треугольником. При этом голова одного ребенка лежала в ногах другого, как не парадоксально это будет звучать.

Дальше, испрашивание о добровольном участии в ритуале. Это подготовила Хески, просто подкорректировав грезы. У детей, очень красивая дама предложила поиграть в игру Вестники. Они должны были прокрасться сквозь вражеские ряды, чтобы доставить срочное письмо. И они согласились.

Со взрослыми было и проще и сложнее. Их добровольное участие не требовалось, но в тоже время, учитывая, что они пребывали в грезах, то они могли просто остаться там. Для этого требовалось связать их с детьми. Простота же заключалось в отсутствии необходимости их согласия.

Обойдя каждого, я начертал приготовленной мазью на груди знак Подобия, даже у детей. Потом настал черед Саккалиан. Так как она пребывала в единственном экземпляре, то пришлось пойти на хитрость. Вспоров запястье, я прошелся кругом, соединяя своей кровью их всех в единой паутине, которая соединялась в центре всей построенной фигуры. Дальше, следовало нудная часть сущностной некромагии, а именно заклятье душ — короче просто по говорить с ними.

Спустя два часа, монотонной декламации того, что от них требуется, я положил Саккалиан. В центр кровавой лужи, наблюдая как она растворяется в ней, тут же расходясь по кровавому следу. Уходя к посылке, людям лежащим на полу, взрослым.

Тут же, максимально быстро, выговорив "Олоум", вскинул ритуальный нож к груди, напротив сердца, и надавив вонзил. Знак Подобия вспыхнул зеленью, и погас, но свою функцию выполнил. Я видел, как на груди детей и взрослых, расцвел кровавый цветок.

Вспыхнувший цветок боли раскрылся, и души детей, трепеща, поднялись над своими телами. Связанные паутиной моей крови, они тянули за собой души взрослых, утягивая их в царство Снов.

Сейчас я был таким же духом как и они, воспарившим над собственным телом. Через кровь потянувшись к душам я стал стягивать их к себе, заклиная именами божественных сущностей одевших одежды Смерти, их ангелами и демонами, погонщиками душ. Из детских душ я начал лепить наконечник стрелы, который должен будет стать шилом, пронзающим пространства Грани, бесшумно и не оставляя следов доставить посылку, спрятанную в оперении стрелы.

Именно оперением, стали души взрослых, корчащиеся от боли и страданий, изошедших от обреченности. Грубый материал, но приходится работать и с ним. Сейчас они агонизировали, проживая то, что было передано им Саккалианом. В отличии от детских душ, их я не стал объединять, потому как каждый должен будет доставить посылку своему адресату, а возможности детской души, а также особенности Царства Снов, позволит одной стреле, лететь к огромному множеству адресатов.

Когда стрела была закончена, я использовал уже свою, чтобы отправить ее в путь.

Еще мгновение, и вот я, восседаю на престоле, а моих ног сидят Гри и Олликс, за спиной стоят мои агнцы Каа и Багира, а внизу перед своими тронами стоят Владетели, каждый из которых взирает на меня. Я чувствую их удивление и страх.

Поднимаюсь. Раскрываю жвала пасти, и улыбаюсь им, а потом напрягаю мышцы спины. Ее пластины расходятся, открывая путь силы, и черные крылья взмываю к небу, закрывая его.

+++

Я приходил в себя тяжело. Все мое тело было разбито и горело, будто каждый нерв кричал о боли. Это было странное чувство, и ненавистное. Улыбнувшись и завозившись непослушными конечностями, я встал на четвереньки, а потом расхохотался. Смеялся потому, как я вновь стал частью потока эмоций, вновь ненависть клокотала в моей груди, грея меня своим теплом, давая мне цель в этой жизни.

Подняв глаза, я встретил взгляд Хески. Почувствовав мою боль, она заглянула в комнату, лишь тогда, когда буйство сил стихло, свидетельствуя об окончании ритуала. Я смотрел ей в глаза, заглядывая в саму душу, прошлое, которое она оставила. Безвозвратно утерянное.

Сейчас и здесь, она была единственной выжившей из своего времени. Пусть ужасного, когда одно слово превращала города в прах, калеча тысячи жизней, но, то было ее время. Там, в глубине веков осталось ее человечность в лице близких и любимых ее сердцу людей. Ее вера, о которой в этом времени известно только из сказаний и легенд.

Даже сейчас, ее чувства ко мне, ее хозяину, были рождены Оковами, любовь, обожание, вожделение, умиление. Все это было ложью.

А что я. Я тоже одиночка. Кем я был в прошлой жизни? Все меня воспринимали быдлом, которому сломать кому-то челюсть, равносильно выкуренной сигарете. Быдло, который живет выдуманными принципами. Быдло не имеющий привязанностей, поскольку даже друзья, и те, знают, что перейди они определенные рамки границ и все, я их враг. Быдло, который даже на похоронах собственного отца не проронил и слезинки, не выказав вообще ни каких эмоций. Был человек, и нет человека.

Что у меня осталось? Ничего. Я такой же одиночка, как и был в прошлой жизни. Мне дан второй шанс, но я его просрал, поддавшись чувствам, причем выдуманным когда-то. Реагировать на внешний мир, непробиваемым для чувств, опасно, потому как не позволяешь сходиться, открываясь людям.

Ненависть в моей груди, разгорелась. Она уже не грела, а сжигала меня. Я готов был выплюнуть пепел моих внутренностей. Наверное, имя это испытывает человек, когда ему в глотку заливают расплавленный свинец.

Я рыдал без слез, выл, катаясь по полу, раздирая грудь, чтобы выдрать, это чертово пламя. Мои дети, кто теперь позаботится о них? Кто позаботится о жене? Накормит их и напоит. Кто будет возделывать землю? Чтобы брошенное семя проросло и дало урожай.

Не помню сколько я так катался. Но наступил миг, когда эмоциональная боль превысила некий порог, переродившись в апатию. Чушь, что эмоции не могут доставлять боли. Могут, еще как могут. И если физическую боль можно перетерпеть, то эмоции невозможно сдержать. Они сносят все на своем пути, врываясь в сознание. И оно тонет, захлебываясь переживаниями.

— Хозяин? — моих губ коснулась дерево, а потом жидкость.

Открытый насильно рот, наполнился жидкостью, и тело, исполняя рефлексы, сглотнуло. Потом еще и еще.

Жидкость, будто обрушившийся поток пены, тушил пламя, возвращая мне трезвость мышления. Потребовалось еще немного времени, чтобы я вспомнил, что это откат. Вовремя ритуала, я хапнул боль от безысходности случившегося, сделав ее частью себя. Никогда прежде не испытывал ничего подобного, и если честно, сейчас это было даже приятно. Невозможно описать словами то блаженство пережитого. Теперь я понимал мазохистов. Они получают удовольствие не от боли, а от того что она несла с собою. Боль для них также неприятна и не желанна, но испытывая ее они очищаются, выскребая свою душу, успокаивая эмоции. Боль приносит умиротворение, примирение со своим Я, совестью.

— Благодарю! — прошептал я.

Медленно, и шатаясь, как травинка на ветру, поднялся. Посмотрел на Гри. Целесообразность говорит о том, что давать ей свободу еще рано, однако то, что я увидел на дне колодца ее души, говорит, что девчонка давно уже прошла всякий порог очищения. Да я быдло, которому плевать, что происходит с окружающими, сами виноваты, но все же и у меня есть границы дозволенно.

— Я доволен тобою Гри! — проговорил я, наклонившись, коснулся своими губами ее губ — И теперь я желаю, чтобы ты была свободна. Я желаю, чтобы Оковы, сковавшие твою душу рассыпались прахом. Я хочу, чтобы ты чувствовала сама. Желала сама, а не то, что желаю я.

Конфликт. Мое желание, и Оковы, которые должны следить, чтобы они были исполнены, сейчас требовали их разрушения. Налиг умен, я бы даже сказал мудр. У Оков, есть один недостаток, желание господина абсолют к которому нужно стремиться. Вот и сейчас, Оковы принялись к исполнению моего желания. Для его исполнения, нужна была значительная перестройка энергетики Гри, смысл которой заключается в ликвидации составляющих элементов Оков.

Я видел, как застывший на мгновение биение энергопотоков ее ауры, хлынул с новой силой. Вымывая чуждую энергетику из себя. Снять оковы невозможно, пока их Хозяин не пожелает этого.

Развернувшись, направляюсь к выходу, этому телу требуется еда. Поднявшись на поверхность, нахожу крупу, и развожу костер. Вяленое мясо. Много мяса. Его полосы, как черви, окрашиваются в бледно-розовый цвет.

Спустя двадцать минут, еда готова. И тут же отправляется в желудок. Обжигающая масса прожигает себе путь, но мне все равно главное сейчас закончить начатое. Тела, оставшиеся в низу, мне пригодятся. Пустых, из них не сделаешь, а вот Чайсов? Нет попотеть придется, но эти твари мне необходимы в будущем эксперименте.

При проведении ритуала, видимо огромный поток эмоций прошел через меня, заставив вновь чувствовать. Ненавижу эмоции, я вообще все ненавижу.

Поднявшись, я встретился взглядом с Хески. Она стояла и смотрела на меня. Не знаю, возникло ощущение, что над нею некая обреченность нависла, или была частью ее.

— Мне некуда идти! — проговорила она.

— Я тебя не гоню.

— То ведение, которое вы составили. Я ведь была в нем!

— Ну и что, ведь детали не важны, важен сам факт случившегося. А кто будет валяться в моих ногах, интереса особого не представляет. Собственно и Олликс, не будет сидеть в ногах. Ты же знаешь, терпеть не могу когда кто-то предо мною стелиться.

Она опустила взгляд в землю. Ей было что сказать, но в тоже время она боялась этого. Я не чувствовал ее уже так хорошо, ведь связь связывающая нас распалась, мог только сканировать общий эмоциональный фон.

— Я будто была пьяная, такая эйфория, особенно когда вы меня хвалили, или улыбались. Так хорошо вновь чувствовать самой...

— Гри. — остановил ее я — Мне нужно торопиться. Ты ведь понимаешь, какую мерзость я задумал?

— Оплата услуг по сокрытию страниц Хроник Царств, требует огромной цены. — и видимо наконец-то решившись она спросила — Я могу остаться?

— Это твое решение.

— Что мне делать?

Я уже приступил к помывке посуды, когда она спросила. Видимо мой эмоциональный фон, а точнее то, что я для нее не предавал значение, было для нее удивительным.

— Что хочешь. — не отвлекаясь ответил, ведь времени у меня очень мало — Ты свободна поступать так как тебе захочется.

— Но ведь если мои действия разойдутся с вашими...

— Так они вроде и не пересекаются. Пока ты не в конфликте со мной, ты свободна, делать что захочешь. Не стоит думать о сказанном тобою, нужно беспокоиться, чтобы наши с тобой планы не вступили в конфронтацию.

— И тогда?

— Я убью тебя — проговорил я, запихивая котелок в походный мешок. — А теперь пора заняться трупами, так что извини Гри?

Пройдя мимо нее, я начал спуск вниз. Меня сейчас больше заботила необходимость сохранить тела в нормальном состоянии, поскольку в ближайшее время нужно срочно заняться подготовкой к турниру. Точнее созданием амуниции, поскольку сражаются на соревновании тем, с чем прибыли.

Оказавшись в комнате, я тут же занялся перетаскиванием трупов, в другую комнату, незахламленную проведением ритуальных действ. Учитывая, что я не использовал преображение, это заняло у меня значительные затраты времени. Вообще у многих возникает ощущение, что мертвое тело тяжелее живого. На мой личный взгляд, чушь. Живые просто пытаются сгруппироваться, чтобы тому, кто их поднимает было легче. А так вес тот же.

Сейчас мне не требовалось выкладывать тела какой-либо фигурой, главное чтобы они все были в центре комнаты. Особо незаморачиваясь сложил их в три ряда, как складывают бревна, друг на дружку. Когда со складированием было закончено, я начал чертить угольком два круга, заключающие мою поленницу в центре. В образовавшемся пространстве между кругами, начертал обращение к духам тлена, которых заклинал не пресекать круг. Кстати если написанное прочитать в обратном порядке, то получится обращение все к тем же духам Тлена, покинуть круг.

Покопавшись в сумке, достал нужные пучки трав, и, сложив руки лодочкой, произнес вслух обращение, причем в обоих вариантах. Импульс силы, и пучок травы, зажатый в ладони, вспыхнул, превращаясь в пепел. Дым от трав, не развеялся, а стек с рук, и очертил границу внешнего круга. Ритуал проведен и его условия приняты. В течении следующих восьми дней, трупы останутся в том же состоянии, в котором они были только что.

— А вот теперь можно и поспать. — озвучил я давно витавшую в пустом черепке миысль.

+++

Четырех часовой сон, как он сладок. Только теряя что-то, мы начинаем ценить утерянное. Наверное, поэтому я не любил долго спать, и от чего всегда был не выспавшимся. Постель она ведь живая, и неважно мягкая это перина, или жесткая земля, важен сам факт горизонтального положения. Постель, как осьминог, оплетает тело и душу, и затягивает в своих объятиях, по этому, если я проснулся, и не имеет значения сколько времени, новый день начался.

Сейчас мне удалось поспать четыре часа. Благодать. Еще бы часик, да только он ведь запросто перерастет в часиков двенадцать. Так что, поднявшись, я тут же отправился на поверхность. Пришло время обратиться к тому, что я натырил у Герцога в оружейной. И хотя все это смотрено, пересмотрено, мне потребуется еще целых семь дней, чтобы разобраться с имевшимися заготовками, сделав их полноценными орудиями нападения и защиты.

Поднявшись на поверхность, я обнаружил, что Хески завернувшись в одеяло, тихо посапывает у тлеющего кострища. Не став ее беспокоить, тем более что, как только я сделал пару шагов к выгруженным, но не спущенным вниз, вещам, она проснулась. Правда все еще притворялась спящей.

Для создания будущего обмундирования, я у Герцога забрал кожаный доспех, длинный меч, классический прямой, а также кинжал, с слегка искривленным лезвием.

Скажу сразу и откровенно. В этом мире оружейное дело, касательно средств нападения, что также как и в моем. Стрелы, копья, мечи, сабли, булавы, и прочее ни чем особо не отличались по внешнему виду. По начинки да, но не по внешнему виду. Что и странно для меня, ведь средства нападения формируются исходя из условий, в которых это нападение протекает, а также средств защиты стороны, в отношении которой протекает нападение. Так, например, в узких коридорах помещений, лучше орудовать оружием с коротким клинком. А вот на открытом пространстве, да не встрою, идеально подходит древковое оружие, копье, или хлыст.

В тоже время присутствует и обратная зависимость средств защиты от средств нападения. Они также развиваются в зависимости от имеющегося опыта столкновения с тем или иным оружием.

В этом же мире, оружие имело классический внешний вид, а вот защита, в виде доспех, имела совершенно обратное значение. По сути дела любая ткань становилась универсальным материалом изготовления защиты. Доспехи, вышедшие из-под руки настоящего мастера оружейника, изготовлялись из обычной ткани, и ни чем не отличалась от обычного платья. Разница только в том, что пробить ткань этого платья сможет только равноценно зачарованное оружие, стрела или меч. Конечно, стоили они дорого, но на регулярную армию правители, здравомыслящие и дружащие с головой, никогда не скупились.

Так что классические доспехи моего мира, тут были очень редки, и использовались тогда, когда сторона, использующая их, не имела возможности использовать квалифицированных специалистов оружейников.

Конечно, я мог взять уже готовый костюм, но повторюсь, они стоят очень дорого, и даже Герцог, при всем его богатстве и желании моей победы, не даст мне жемчужину своей коллекции. Так же он не будет раздевать кого-то из своей гвардии, а заказывать, долго, потому как это доспехи штучная работа. Поэтому я решил сам решить этот вопрос.

Сразу скажу честно, я не разбираюсь во всей этой чуши. Пару раз слышал разговоры высокородных о доспехах, достоинствах того или иного материала, в том числе и кожи, но в большинстве своем речь шла на профессиональном языке, а он всегда состоит только из терминов.

Я выбрал кожу по двум причинам. Она идеально подходит для того, чтобы удовлетворить мои подсознательные пристрастия. Доспех должен быть прочным и самое главное массивным. Заблуждение? В этом мире, несомненно. Как я уже говорил, в мистерии, разговоры мною слышанные были разные, и вот один из таких разговоров сопровождался даже демонстрацией. Легкая, шелковая рубашка, легко остановила удар меча по подставленной руке. При этом, расстегнув рукав, он продемонстрировал руку, задрав рукав, и обронил "Сила удара не распределяется по поверхности, а полностью поглощается". Так что легкость материала, еще не показатель.

Вторая причина, заключалась в том, что как плести заклятия, я не знал, не было соответствующего образования. Другое дело, что я был демонологом и некромагом, а потому выбрал наиболее подходящий материал для пристанища не упокоенных Душ.

Именно. Для изготовления доспеха, я прибегнул к некромагии. Конечно, демонология тоже не плохо, а то даже и эффективнее, однако два демона, для меня это уже через чур. Да и не уживутся они друг с другом.

Первым делом, удалившись от стоянки, я выкопал полуметровой глубины яму. Вернувшись обратно в Схрон, приготовил нужные мази, грязеообразную массу, у меня язык не поворачивается назвать порошком. Потом, вернувшись в комнату с трупами, закинул на плечи труп мальчишки, и вернулся к вырытой яме. Хески, уже активно готовила еду.

Опустившись у ямы, первым делом используя мазь, нанес на рукава, спину, грудь, и штаны, знаки "Принуждения к служения", "Охранения" и "Насыщения". Через полчаса, когда нанесенная мазь, высохла, я встряхнул все это. Кожа было хорошей выделки, правда, не настолько, чтобы быть слишком мягкой. Конечно все эти полчаса, мне пришлось бубнить литания заклятия, но такова уж Сущностная Некромагия.

Теперь же, если смотреть на кожу в энергетическом плане, то кроме легкой однородной пепельной дымки вокруг нее, теперь можно увидеть и сеть тонких энергетических плетений имеющих свои собственные центры.

Если какой неупокоенный Дух, поселиться в этой коже, он будет вынужден Охранять ее от любых повреждений. И не только от тлена, но также и от физических и магических повреждений. Самый синус в использовании неупокоенных душ в том, что невозможно понять как останавливаются атаки. На занятии наш преподаватель говорил нам, что изыскания показали следующее, материал не изменяет своей структуры, воздух не замораживается, пространство не искривляется, но при этом удары не ощутимы, даже более того оружие не касается заклятого предмета. То же самое и в магических атаках, которые просто нейтрализуются.

Свой порог силы атаки и тут имеется, превышение которого влечет получение различной тяжести ранения, а то и смерть. Неупокоенный не дает неуязвимость своему обладателю, и у него есть еще один недостаток. Его нужно кормить. Это легко сделать на поле боя, ведь там вокруг умирает много людей, да и боль, муки и страдание хорошая пища для неупокоенного. Другое дело, когда доспехи висят на стене. Так что такие доспехи не входу. Да и мало приятного осознавать, что ты на себе носишь неупокоенного, тварь, которая с радостью пожрет твою душу.

Проблема в том, что мало какая душа, согласится стать пленником неживой материи. Так что пришлось прибегнуть к другому знаку, который я и начертал следующим. "Пленение". Этот знак, не позволит душе освободиться.

Дальше уже не полчала, а целых три, чтение литании заклятия.

Можно перекусить, отдохнуть, размяться.

Вернувшись к стоянке, я начал готовить себе легкий перекус из чая, заваренного на травах, и хлеба с сыром. Сидя в задумчивости обратил внимание, что лошадь Хески, а также ее походный мешок все еще здесь, а вот ее самой невидно. Расширив свою сферу восприятия, я понял, что она в Схроне. К тому же легкий шепот, неразборчивый для меня, свидетельствовал, что она ведет беседу. А собеседник у нее мог быть только один, Налиг.

Ну что ж пусть болтают. Конечно отпустив Гри, я совершил глупость, но что сделано, то сделано. К тому же, у нее там, в душе такая тоска была, что просто жуть. Я тот еще ублюдок, но мучителем не был никогда, разве что в исследовательских целях. А так никогда.

Вернув себе обычное восприятие, я допил чай, доел козий сыр, и пошел реализовывать последнее требование в проводимом мною мини ритуале. Начертав угольком на коже значки "Сродства", я уложил весь комплект будущих доспех на дно ямы, и присыпал на две ладони землей. Потом уже наступил черед мальчишки, которого там же в яме расчленил, аккуратно укладывал. Занятие неприятное и неблагодарное, поскольку через пять дней, мне все это вытаскивать из ямы.

Образовавшийся после засыпания землей, холмик требовал Отчитки, и установления на нем символа Погребения, это чтобы неупокоенные слетелись на кормежку.

Оглядывая свою работу, я был удовлетворен и взбешен одновременно. Удовлетворен фактом окончания работы. А бесило то, что по-настоящему сильных неупокоенных мне тут не поймать. Вот на поле боя, да еще отгремевшего только что, самый смак. А тут, мелочевка и только.

На следующий день, было запланировано, заняться мечем. Хотелось бы задействовать и кинжал, но нужно выбирать, что-то одно. Благодаря занятиям с Хески, я лучше владел, мечем, так что выбор был очевиден.

Но пришлось немного отложить.

— Граф, я бы хотела поговорить с вами — поднявшись навстречу мне, проговорила она.

Утро еще только занималось, так что, время имелось, и я, кивнув, произнес "Давай поговорим". Мне понравилась, что она не стала встречать меня, именуя хозяином или господином. Из этого можно было сделать вывод что она, хоть и лишилась со мною связи, однако хорошо успела изучить.

— Мне некуда идти. Это время не мое, оно как другой мир, в котором я внезапно оказалось. Другие законы, правила и обычаи. Да и магия, пусть основана на тех же Источниках, но в тоже время также иная. Боги... Те кому мы молились когда-то забыты, а их мелкие служки оказались вознесены на престол человечества. Великая Мааг, оказывается Демоница. Мать всех демонов, всего зла и всей мерзости. Ее свита, прекраснейшая, обезображена и опорочена. В лице Матери, потомки наплевали на веру своих предков, и меня радует, что я единственный ребенок в своей семье, а значит вера моих родителей, не осквернена.

— Но этот мир лучше твоего, он спокойнее...

— Да спокойнее. Маги не стирают в пыль города. Родители не душат своих детей, потому как им нечем их накормить. Нет страха, что в твой дом заявится гвардия ордена, чтобы взять повзрослевшую дочь, потому как имевшиеся в башнях уже давно наскучили. Или забрать сына, потому как в последнем конфликте с другим Орденом, были большие потери.

— Разве плохо, что всего этого нет?

— Это хорошо. Но только за спокойствие оплачено непомерной ценой, тем, чем платить нельзя.

— Что ты предлагаешь?

— Когда я была связана с вами, то видела глубины вашей сущности, особенно когда вы кормили меня. — тут я только и мог что улыбнуться — Я хочу быть с вами, когда вы вознесетесь над этим миром.

Последняя фраза была произнесена как ультиматум.

— Ладно. — произнес я, поднимаясь.

Такое долгое вступления меня немного расстроило, всего-то несколько слов, а так долго подводила к нему.

— И все — меня остановил ее изумленный и немного возмущенный возглас.

— А что сказать? Ты хочешь идти со мною, а значит помогать. Так помощь нелишняя, я дураком буду отказавшись. Условия ты знаешь. Выполняешь все, что я говорю, только в этот раз по возможности советуешь, а не бьешься в экстазе каждый раз, когда я тебе улыбнусь, либо похвалы. Главное за свои поступки не извиняйся, не влезай когда я, кого-то убиваю, только потому, что этот кто-то ребенок или девушка, и все будет хорошо.

— Нет, я не об этом. Я думала, вы примите клятву верности.

— Ни когда и никому не клянись быть верной. Не сможешь исполнить клятву. И вообще не клянись. Будь верной без всяких клятв, и твоя верность будет много дороже верности купленной клятвой.

Провожаемый немного обиженным взглядом я направился к лошади. Нужно было взять меч, и начать приготовления.

Главное показать меч Налигу. Качество металла, важнейшая основа для того, чтобы поселить в него демона. Если поселить слишком сильного, меч просто рассыплется, а демон разотрет нахала демонолога в пыль. Слабого сажать в структуру меча не имеет смысл, хотя бы потому, что возможность оружия не будет раскрыта в полную силу, а заготовка будет безвозвратно утеряна.

Я конечно специалист, и могу сказать, что заготовка очень хорошая. Это конечно не мифрил, и подобные ему сплавы, но все же очень качественная и высокопрочная сталь. Кстати открою секрет, мифрил это сплав металла, родственный стали. Проблема только в том, что этот мифрил выращивается словно кристалл, с определенной кристаллической решеткой, которую сформировать без магии не получится.

Так что надо было посоветоваться с Налигом, насчет имени демона, которому мой меч станет домом. Имена известных мне демонов, требовали времени для реализации задуманного. В первую очередь призываю их. Потом узнаю имя демона, призываю его, и оказывается, что да он подходит для подселения в меч, но при этом, чтобы его запихать туда моих сил не хватит. У него узнать другое имя... и так до бесконечности.

А с Налигом просто. Он взглянет на меч, и назовет имя демона, которого я уже призову в подготовленный меч. Конечно, он может ошибиться, вот только его ошибка низка, и связана с тем, что четыре тысячи лет он оторван от Грани, и его знания связаны только с его тогдашним статусом. Демоны уровня Налига, способны видеть будущее, причем очень далекое. Как сказал Налиг, единственной проблемой прозрения, это наличие таких же прозревающих. Из-за них будущее становится зыбким и неявленным, многовариантным. Вторая помеха в прозрении будущего, такие как я, действия, которых проявляют себя только тогда, когда они уже совершены. Меня нет в будущем, лишь смертные пророки, могут уловить наше присутствие, да и то лишь определенные моменты, которые неизбежны.

— Ты принес его? — прошелестел голос Налига, в котором чувствовался азарт.

Мне казалось, что моя развернутая деятельность вернула этого демона к жизни. Позволила вновь начать плести свои интриги, играть в игры, по сравнению с которыми шахматная партия на несколько досок, простая детская задачка из разряда "Ваня сорвал десять яблок. Столько же сорвала и Катя, а Петя сорвал только три яблока, ведь больше не было. Сколько яблок выросло на березе?".

— Выбрал лучший из возможного — добавив в голос гордости, произнес я, разворачивая из тряпок заготовку.

Тонкое лезвие, всего в два пальца толщиной, отливала молочным оттенком белого. Рукоятка, отделанная червленым серебром, без всяких вставок драгоценных камней. Этот меч понравился именно своей простотой, без всякой вычурности.

— Хороший металл, но можно было бы подобрать лучше. Гентереебон.

Одновременно с произнесением имени, в воздухе возникла светящаяся печать призыва этого демона. Судя по знаку, этот демон принадлежал к средней иерархии, а значит, находился ниже Старших.

— Он не Старший.

— Меч не выдержит Старшего, металл порченный.

— В каком смысле?

— Структура имеет смещение. Ориентирование энергетических структур должна быть одинаковой, однако на нижней кромке лезвия, имеет смещение этих токов. Из-за этого смещения металл не выдержит Старшего.

— Какими свойствами будет обладать меч?

— Убийца!

Отлично. Оружие, в которое заключен демон, обретает свойства, зачастую связанную с силой демона, но иногда, при идеальном соотношении, даже слабый демон, может наделить тот, же меч очень серьезным свойством. Убийца, одно из свойств, которое придает мечу только Старший или Лорд. Заключается оно в том, что любое ранение, нанесенное этим мечом, провоцирует разрушение ткани, причем разрушение прогрессирует. Мне достаточно просто нанести легкую ранку, и единственный способ выжить отсечь пораженную конечность. Предметы кстати страдают аналогично. Меч, даже если он только один раз соприкоснулся с демоническим мечом, все можно выкидывать на свалку, потому как даже в переплавку не годится. Придется и ножны заклинать.

Самое хреновое, что после ритуала, мне придется напоить меч своей кровью, иначе взяв его в свои руки, демон попробует сокрушить мой разум, а выдерживать ментальные атаки каждый раз, вредно для здоровья.

— Благодарю — прошептал я.

Спустившись вниз, прибрался в комнате, провел ритуал очищения комнаты. Вообще-то нужно было сделать это сразу, но как говорится, всего не предусмотришь.

К вечеру все было готово, но я решил, что стоит перенести ритуал на завтра, потому как после уборки, мне было лень приступать к запланированному. Да и время особо не поджимало.

— Хозяин, нужно поговорить о девушке — шепот остановил меня уже при подъеме, так что пришлось вернуться в залу Налига.

— Налиг, ты ведь знаешь, терпеть не могу, когда ты ко мне так обращаешься. — вернувшись, в который раз, я попытался одернуть его.

— Но я зависим от тебя, — и уже в который раз он повторил вновь — а значит для меня ты Хозяин.

— Ладно, чего там с Хески?

— Вы не приняли от нее клятву!

— Я ее освободил, не для того чтобы вновь делать рабыней.

— Она много потеряла. Пока вы были связаны, она была Жрицей Крови, и могла творить магию, теперь же способна пользоваться лишь унаследованными способностями.

— И что?

— Ее необходимо рукоположить?

— Это еще что за хрень, и с чем ее едят? — я действительно впервые слышал подобный термин.

— Маленький ритуал. Она встает на колени, приносит вам клятву служения, а вы, возложив руки на ее голову, или протянутую ею руку, объявляете о принятии ее служения. Я бы посоветовал также объявить о том, что она отныне под вашим высоким покровительством.

— Что это даст?

— Будет образована связь. Эта связь позволит ей вновь стать Жрицей Крови.

— Может мне ее еще и в свиту взять?! — подпуская в голос сарказма, и пряча им злость.

Сразу скажу, описанный ритуал, проводится жрецами, и называется Посвящение Богу. Этих ритуалов несколько, и обеты даются разные, причем именно обеты определяют дальнейший ранг жреца. Принятие служение, самое низшее посвящение бессмертной Сущности, так называемое Представление. Покровительство уже не представление, а полноценное Посвящение, которое делает прошедшего ритуал младшим Жрецом.

А вот свита, это вам не обычный жрец, это такие же бессмертные Сущности, которых часто именуют младшими Богами. Свита — пантеон сущностей допущенных к силе Главенствующего. Такое определение сформировал уже я. Оно проще, и отражает суть вопроса. Из смертных к свите относится только Первожрец, Апостолы, Пророки.

— Я слышу сарказм Хозяин, и понимаю причину его присутствия. Однако вы забываете о том, кто вы есть на самом деле. Даже Боги и те лишь схожи с вами, но не есть вы. Демоны Бездны способны формировать свою свиту, и зачастую это делают. Члены свиты, защищены от Бездны, поскольку с нею ни как не взаимодействуют, однако через Хозяина способны обращаться к ее силе, за счет этого увеличивая свою силу во множество.

— Ладно, но только если она сама того желает.

Развернувшись, давая понять, что разговор окончен я направился к выходу уже окончательно. Оказавшись на поверхности, взглядом нашел Хески, которая занималась лошадьми. Почувствовав мой взгляд, она обернулась, и подчинившись моему жесту отложила щетку, которой чесала круп лошади приблизилась.

— Я говорил с Налигом. Ты знаешь о чем?

— О мече!

— Не только. Он поднял вопрос о тебе, о том, что ты желаешь быть... рукоположенной.

— Желаю. — она хотела уже опуститься на колени, но я остановил ее, не люблю стоящих на коленях людей.

— Ты понимаешь, что мои требования отличаются от требований общечеловеческих...

— Я помню, и признаю ваши требования Хозяин. Не разделяю некоторые вопросы вашего мировоззрения, потому как это философия сильного и независимого человека. К тому же вы придерживаетесь максимализма. Для вас нет серого или оттенков, есть только белое и черное, окружающие либо против вас, либо сами по себе.

На это заявления я мог разве что усмехнуться, потому как никогда себя так не позиционировал. Хотя она права, я не разделяю людей на тех, кто со мною... Ведь это всегда временные союзы, люди держаться вместе потому что им это выгодно, и именно поэтому воспринимаю каждого человека как независимую единицу, связанную со мною лишь неким обязательством.

— Ладно, это твой выбор, не мой. Единственное, когда захочешь обрести самостоятельность предупреди, а не бей в спину. Убить не убьешь, но на ответный удар вынудишь.

Прежде чем продолжить я снял с себя верхнюю одежду. Конечно, я оставался верен себе и предпочитал кожу, отличного качества выделки, тонкую, но все-таки кожу. Правда, приходилось все-таки нижнее белье носить тряпичное, хлопок. Тряпичная одежда приходила в негодность после преображения. Кстати, зарубка на будущее, надо заказать плащ из кожи, преображение, будучи в балахоне должно выглядеть очень эффектно.

Стоя перед Хески, я запустил преображение. Мир привычно раздвинулся, представая во всей своей красе и полноте.

Учитывая мой рост, пришлось опуститься на одно колено, чтобы положить лапу на грудь Гри. Глядя в ее глаза, и вообще на все ее тела, был ясно виден восторг и надежда, в том, что я изменю этот мир, верну ему жизнь, заставив искупить предательство нынешнего поколения живущих перед верой предков.

Налиг назвал проводимое действо сейчас маленьким ритуалом, потому что к нему очень мало требований. По сути, фраза, которая говорится, а также вообще сам внешнее проявление ритуала, определяется проводящим его. Можно вообще провести, молча, не касаясь друг друга, а можно залить все вокруг кровью тысяч девственниц, разницы, по сути, ни какой. Как говорится "важно ни как проводится ритуал, а кто его проводит!".

Поэтому я задумался над тем, что говорить. Различных ритуалов, пусть и называются иначе, в литературе уйма, касательно именно Посвящения, особенно если касаться теологии. Но я ведь не Бог из этих книг, я непонятно какой Демон Бездны, обладающий согласно трудам Демонологов такой силой, что только мое присутствие должно обратить этот мир в прах. Но мир-то существует?

А потом я понял, что не стоит изобретать велосипед, ведь среди моей семьи был такой Черный, который на бросании пыли в глаза, магии и вероисповедании не то, что собаку, слона сожрал. Так что используем его фразу, которую он произнес на одном слете сатанистов, где он был одним из тройки главенствующих и потому принимал, коке-то там испытание.

— Пусть Небо, — проговорил я громко и ясно -Мать-земля, Предвечное Солнце, Великие, Предвестник его и сам Владыка, пусть Смерть, первая дщерь ЕГО, и Творец, тень от НЕГО, и тот, кто присутствовал Прежде, будет После, и существует Сейчас, видят, что своею волею мы пришли Сюда и пребываем Сейчас, а не по принуждению.

Да узрят они деяния Наши, да услышат слова Наши, и станут свидетелями во всем Творении и вне Его.

Ты, стоящий предо мною, ... — я сделал паузу, поскольку дальше было уже нельзя копировать, потому, как там шли слова связанные с Гиеной огненной и Люцифером, а мы совсем в другой оперетте, так, что пришлось срочно выискивать новые пути — искренне ли желаешь следовать подле меня, на Пути моем?

— Желаю!

— Согласна ли все силы доступные тебе отдавать дабы следовать подле меня и не отстать, не сойти с Пути? — согласен, что пафосно, только ведь мои дорогие, ритуалы они должны производить впечатление на того кто его проходит, в данном случае Хески, а также на его зрителей.

А зрителей тем временем становилось все больше и больше, потому как давление внимания стало почти неподъемным. Мы вообще сейчас стояли в центре такой воронки силы, что возникала ощущение, что она пронзает саму плоть мира, уходя в никуда. Так что смеяться, а это было бы смешным и глупым в других обстоятельствах, совершенно не хотелось.

— Да! Согласна.

— Будешь ли стремиться к Величию своему, дабы стоять рядом со мною как равная?

— Буду.

Что еще у нее можно спросить? Наверное, будь я в человеческом обличии, то наверняка бы закончил ритуал ритуальной фразой, но сейчас за одно мгновение я проиграл тысячи вопросов, последствия их произнесения и получения ответа, как положительных, так и отрицательных.

— Не лицемерь, не лги, не изуверствуй, и главное не делай того, чего не хочешь, чтоб было сделано с тобой. Пока исполняешь сказанное, восседать будешь подле меня, и у благодати моей... — поток силы достиг своего апогея, а внимание... хорошо, что я стоял на колене, потому как рухнул бы — не будет знать предела.

— Исполню! — только и смогла выдавить Хески.

Я не мог отнять руку от груди Гри, а она отойти. Не знаю как она, но лично я, осознавал, что мы только и можем сделать, что рухнуть на землю, но остальные телодвижения уже не зависят от нас. Пришло понимание, что на краю сферы восприятия столпилось огромное, нескончаемое множество существ. Людей ли, не мог сказать, но все они стояли и смотрели на нас.

Сила, вокруг моей руки, вдруг завертелась, и начала истекать в центр ладони, а оттуда, в Хески. Воздух вокруг нас горел, источая все цвета и их оттенки. Буйство силы, вдруг из вихря неподвижности, стала настоящим смерчем, и этот смерч проходил через меня в Гри, вновь напоминая мне, истинную Боль, которую я испытал единожды, под Гокхеймом, встретив Тень Ферми.

Истекаемым потоком силы, Хески подняло в воздух и мне показалось, что она кричала. Я был вынужден подниматься вместе с нею. Преодолевая сопротивление силы. Бушевавшее пламя, почернело, а потом до меня дошло, это уже не пламя воздуха, рожденная от избытка силы в этом месте, а моя аура, разросшаяся до неимоверности. Ручей силы, уходящий в Гри, уже был настоящим ниагарским водопадом, ниспадающим в маленькое зернышко "черной дыры" образовавшейся в ее груди.

Секунда, вторая, третья.

Однажды, находясь в охрененном подпитии, мы с братками, сидели в интернете, и угорали над видеороликами, в основном порнографического содержания, но были и обычные. Так вот, там был взлетающий самолет, реактивная струя которого опрокинула автобус.

Пока сила окружала нас, она хоть и доставляла мне Боль, но внутреннюю. Когда же сила, являвшаяся продолжением моей ауры, вошла в Хески последней каплей, создала ударную волну на подобии воздушного молота, и меня просто отшвырнуло. Гибкость и ловкость позволили мне приземлиться на ноги, и, упершись руками в земли, меня протащило еще метров двадцать по инерции.

Все время моего полета Хески висела в воздухе, крича так, будто из нее вынимали кости, что собственно и происходило, пусть и в сфере тонких тел. Ее седьмое тело, самое тонкое, вибрирующее на самом пределе восприятия, перерождалось, перекраиваясь.

Прозрачное, не имеющее цвета, оно становилось насыщенно темным, глубинным Нечто. Это уже был даже не объем, а не пойми что. Никогда и ни у кого не видел подобного.

Она мешком рухнула на землю и уже там начала метаться, взрывая землю. Это даже был не эпилептический припадок, а какая-то иступленная Ярость. Оттолкнувшись от земли, прыгнул к ней, и, прижав ее всем своим весом, стал ждать, когда этот приступ исчерпает себя.

Краем сознания, я заметил отличительную особенность, после подобного энергетический фон, должен был бы быть изуродован до неузнаваемости, и даже более того, эманация ритуала прокатилась бы по миру, так же как ударная волна от водородной бомбы, которая обогнула планету Земля семь раз. Тут же наблюдалась, абсолютная тишь и благодать, будто тут расположен целый комплекс пирамид, объединяющийся в огромную Печать Молчания.

Вот такой вот маленький ритуальчик, сделавший этот день полностью потерянным для сотворения из меча Убийцы.

+++

— Ты знал, что так будет? — спросил я, тяжело сидя на одной из плит.

На этот раз Налиг, видимо что-то чувствуя, предпочел разговаривать со мною, предварительно создав свою голограмму из тонких потоков сил.

— Нет.

— Лжешь? Ведь наверняка, хотя бы, предполагал.

— Ни чего и не было. Я не ощутил всплеска силы, а судя по тому, что вы описали, разговор идет о десятках тысяч вуалях. Такое не скрыть, даже если построить упомянутый вами город-печать.

— Значит, мне привиделось?

— Не совсем! Просто случившееся не касалось Хэт, оно было исключительно между вами и Хески. Именно поэтому каких-либо вибраций силы обнаружить ни кому не удалось. Отправляйтесь в Храм светоносного Люмена. Его жрецы любят устраивать рукоположение принародно. Вы не сможете заметить каких-либо возмущений силы, в то время как они будут иметь место. Этот ритуал интимного свойства, благодаря чему все происходит только между тем, кого рукоположат, и тем, кто рукоположит.

— Как это отразится на ней?

— Она станет сильнее, быстрее. Способности, доставшиеся ей от существ силу которых ей привили, усилятся. Ее ментальная мощь вырастет на порядок, и будет продолжать расти.

— Я же просто рукоположил, она должна иметь низшее посвящение... — я хотел еще сказать о чем-то, но Налиг меня перебил.

— Вы не просто ее рукоположили. Хозяин вы поставили ее вровень с собой.

— И что? Она теперь стала тоже Демоном Бездны?

— Нет. Но этого и ненужно. В любой момент она может обратиться ко всей вашей мощи, которую, к моему сожалению, вы не осознаете.

— Да я прямо монстр, всех сожру, в дерьмо переварю. Ладно на сегодня ни хочу ни чего делать, пойду позанимаюсь в махании железкой.

На следующий день, Хески все также пребывала в подобии комы, не выходя из него. Ее тонкие тела продолжали перерождаться, становясь более объемными, приобретая дополнительную глубину, насыщенность силой. Все-таки Черный ублюдок, это ж надо было придумать рабочее заклятии Представления, да еще такой силы.

Конечно, в моем мире вряд ли они обретали какую-нибудь особую силу. Но что творилось с ними на духовном уровне. А может Черный уже тогда знал что-то, к чему мы все относились как к дурости.

Последний раз, бросив взгляд на нее, я направился вниз, чтобы уже к вечеру выйти оттуда с мечем убийцей.

Перво-наперво обрабатываем ножны. На голый металл наносим вязь защитных рун и символов, между которыми вплетаем само имя демона, который поселится в клинке. Дальше, поверх всего этого, наносим печати и формы, сила которых будет не подчинять демона, а отражать его силу. Следующим пунктом, обработка ткани клейкой массой из меда, осетровой костяной вытяжки, с добавлением различных вытяжек трав. И уже после этого обтягивание ею самих ножен. Да неказисто, но нужно учитывать, что я не оружейник, и работаю как умею.

Больше всего времени и нервов, следствием чего стала полностью разрушенная стена в соседнюю комнату, у меня заняло нанесение во внутреннюю часть ножен четырех печатей Зерцала.

Здешняя особенность работы с металлом, позволяет изготавливать изделия без шва, так что печати пришлось наносить, используя тонкие спицу, которые я погружал в имевшийся зазор.

Когда все было готово, я приступил к самому ритуалу. В ритуальной комнате, я вычертил нужные фигуры печати и формы. Разжек в жаровне нужные травы, а также не забыл установить свечи в обязательном количестве.

— Энебет зеш тере — провозгласил я, держа перед собой меч, и кланяясь центру круга.

Фразу если перевести на русский, получалась более интересной — "Твоя обитель подготовлена и ждет твоего прихода". Когда эта фраза была произнесена, руны на мече вспыхнули фиолетовым пламенем.

Подняв меч выше уровня головы, на двух руках, я вступил в круг призыва, и пройдя к его центру опустил на подставку. Конечно, меч располагается не строго по центру, а ближе ко мне, так как когда демон явится, мне предстоит еще с ним и сразиться. Убить меня он не убьет, потому как, умерев, я тут же буду воскрешен, но при этом я потеряю власть над мечем. Любое мое прикосновение к нему и я труп уже окончательно.

Проведи я классический ритуал, и получил бы Кровопийцу, это максимум. А этот ритуал, был разработан еще черте во времена Древних, на заре зарождения Демонологии — если верить, конечно Налигу. Отличие его заключается в том, что я должен буду не только сразиться с демоном, но и завладев мечем поразить его. Умереть при ритуале не возможно, не только со слов Налига, но и проведенные расчеты это утверждали однозначно. Смерть любого участника мгновенно компенсируется высвобождением силы жертвенного агнца, которой хватает не только на воскрешение, но и значительную перестройку меча, что делает его артефактом.

Отступив назад на свое место, я запел хвалебную оду Гентереебону, в которой также зазывал его явиться. Петь пришлось целый час, даже чуть больше, что говорило о высоком уровне демона по владению силой. Это время требуется для призыва, добровольного призыва Старших, так что я приготовился к тому, чтобы как только он появится сразу слегка преобразиться. Мне нужна была скорость и сила.

Свечки, расположенные в круге начали чадить, и дым, стелясь, скапливался в центральной фигуре круга. Буквально за минуту воск свечей выгорел на две трети, а это двадцать два сантиметра.

Скопившаяся сфера дымки, резко потемнев, обрела глубину, а потом, сжавшись мгновенно начал расширять, породив волну искажения пространства.

В центре стоял демон. Человекоподобный, полтора метра в высоту, с толстой шкурой вместо кожи, золотистого отлива. Голова вытянутая, с несколькими костяными наростами, и лишенная рта. За спиной я увидел, что у него также имеются наросты в виде крыльев, только лишенных перьев или перепонок, будто одни кости.

Я качнул маятник преображения, ожидая в следующее мгновение, когда он осознает, для чего его призвали, атакует меня.

Он опустил голову и всмотрелся в меч. Поведя плечами, будто разминаясь, вновь поднял глаза на меня, а потом... опустился на колено.

Не ожидая подобного, я медлил. Подойти к нему? Но хорошему бойцу коленопреклоненная поза не помеха, а даже удобнее, потому как наклонятся взять меч, не требуется, только протянуть руку. А тут я такой, красивый и обрадованный его позой доггистайл.

Видимо он понял мое замешательство, и, взяв его в руки, поднял над головой, предлагая мне. Ага, я такой дурак, теперь даже брать не надо, только перехвати за рукоять.

Меня трясло, злость рывками поднималась. Все ожидание шли к чертям собачьим...

— Я рад исполнить волю Вернувшегося.

— Назови мне имя Вернувшегося. — сквозь стиснутые зубы протолкнул я слова. Кровавый туман закрыл почти все.

— Налиггаманаах.

"Ну, смотри демон, если солжешь, я тебя на куски рвать буду", подумал я делая первый шаг.

+++

Небольшой монастырь, единственное предназначение которого было в воспитании будущих Жриц богини Манлансы, покровительницы материнства и новорожденных детей. В этот монастырь сносили всех детей, от которых родители отказались.

Несмотря на всю магичность этого мира, и ряд обязательств накладываемые на родителей зачавших детей, эта зараза присутствует и здесь. Отказника чаще отдают младшим жрицам Манлансы, а в крупных городах, оставляют на лестницы алтарьников. В последующем, этих детей отвозят в аналогичные монастыри, где дети получают образование, а также навыки той или иной работы. Девочки, достигшие пятнадцати лет, зачастую становятся младшими Жрицами, проходя посвящение богине. Но меня выбрать именно этот монастырь заставило иное.

Во-первых, сама богиня, а точнее то кому она покровительствовала. А во-вторых, и это главнее всего, все дети представлены богине, но не посвящены ей. Посвящение происходит в пятнадцать лет.

Я улыбнулся, предвкушение бойни, поднимало во мне мелкую дрожь, возбуждая меня. Повернувшись к своим спутникам, я посмотрел на Тахгола, которого всего трясло, но не от возбуждения, а от страха.

— Да не трясись ты так. Все будет нормально — прошипел я — Выполнишь, что я сказал, и наш уговор будет исполнен.

Уже три дня я был скрыт белым балахоном, сшитым Хески из закупленной кожи. Сшито было ровно восемь балахонов. Один белый, для меня, два золотистых, и пять черных. В золотистые облачилась Хески, и один из Генсеров. Еще пятерых Генсеров я облачил в черные балахоны, а девятеро Генсеров, которым не достался амулет Подчинения, так как временя на его изготовления уже не оставалось, бежали своим ходом.

Конечно, пришлось купить и шесть лошадей, но это должно было отвести от Графа Мертвых земель всякое подозрение. Ведь я действую в одиночку, а нападение на монастырь было осуществлено группой отморозков.

— Вы просите не возможного — ответил Тахгол, отвлекая меня от секундного воспоминания.

— Ну почему же, невозможного. Пепирка у тебя уже стоит, на вчерашнем привале, обтирающаяся Гри, тебя очень возбудила, а остальное мне и ненужно.

— Осквернить монастырь Манлансу, это...

— Ты хочешь, чтоб я вернулся в твою деревню?

— Нет! — ужас, от осознания, что произнесенное мною может воплотиться, заставил выплюнуть ответ.

— Тогда сделка в силе?

— Я сделаю то, что ты просишь!

Улыбнувшись, я кивнул Гри.

— Мелса, хаэс тэру ваэд таа кан сузуур — прошептал я приказ, указывая на монастырь.

И девять Генсеров сорвались с места, устремляясь в сторону монастыря. Хески с остальными направилась верхом.

Через полчаса, в монастыре раздался первый крик. Потом еще, и вслед за этим вспыхнули осветительные шары. Монастырь проснулся, и подобно растревоженному муравейнику, начались мельтешения.

Пока там происходило избиение, я и Тахгол спускались с холма. Интересно, а Манланса сейчас смотрит из своего божественного Храма, что на Гране? Слышит ли она крики своих Жриц, и воинов? Или этот монастырь не очень-то для нее и важен, а потому она узнает о случившемся, лишь, когда ей во врата Храма постучатся убитые мною?

Вообще-то уже знает. Божественные сущности связаны со своими верующим, и все что происходит с ними, как внешнего проявления так и внутреннее, становится известно и богам.

Мировозрения относительно Хэт, напоминало античность, по крайней мере, относительно нашего мира. Отличие было только в том, что боги обитали не в этом мире, а в Верхнем. Правда, это относилось только к младшим Богам. Старшие Боги были не познаваемыми, и даже более того не имели имен. Но, да и бог с ними... смешная фраза.

Удивительно, но пятеро из девяти Генсеров выжили, а вот облаченные в балахон выжили. Думал, что бойцы монастыря сильнее, да и жрицы тоже кое-что могут. Ан нет, видимо в основном тут собрались бездарности.

Пройдя к Алтарьнику, я заметил труп трех Генсеров, вцепившихся мертвой хваткой в пожилую женщину. Судя по остаткам ауры, это была настоятельница. Слабенький монастырь, очень слабенький.

Пройдя врата, я оказался в просторном, хорошо освященном помещении. В противоположном углу, был расположен алтарь, который своим богатым убранством сразу бросался в глаза. Свечи, горели ярко. Единственное что омрачало общую картину, это трупы. Немного, всего семнадцать, из которых двенадцать женских.

Хески, скрытая балахоном, стояла у алтаря и держала девочку за волосы. Да наличие мозгов очень важно, идеальная жертва. Рядом, так же в балахоне стоял Генсер в черном балахоне держал девушку, но только постарше. И отсутствие мозгов, не позволили ему выхватить из толпы нужную девушку. Так как я уже находился в полупреображенном состоянии, то сразу же определил в старшей, жрицу. Пусть младшая, но она не годится на проведения ритуала.

— Эта — кивнув на жрицу, произнес я — мне не нужна.

Генсеры, которые не были скрыты балахонами, тут же бросились к ней. Уловив приказ по амулету, держащий девушку оттолкнул ее к своим собратьям, которые тут же опрокинули ее на землю, и вцепившись зубами, отрывали куски плоти.

Аромат крови, разнесшийся по зале, заставил ментальную связь обеспечивающую контроль над балахончатыми затрепетать, и натянуться до предела. Они хотели жрать, разделить трапезу своих собратьев. И плевать им, что тогда весь спектакль полетит к чертям собачьим.

Оставшаяся девчонка была бледной, и на гране обморока, хотя Хески пришлось применить силу, чтобы удержать ее, когда та попыталась вырваться, узрев, что случилось с ее подругой.

— А ты сильная — проговорил я, глядя на то, как питается нежить — Видимо была любимицей настоятельницы? Та наверняка тебя готовила в свои преемницы либо в старшие Жрицы.

Подняв руку в сторону жрущих Генсеров, я прошептал "Аналэхиселейвали, валитак", и их плоть тут же начала темнеть, обугливаясь, превращаясь в пепел. Из глазниц вырвалось пламя, а в следующий миг на пол оседал пепел.

Девчонка все-таки провалилась в обморок. Приказав Тахголу постоять в сторонке, а Хески присмотреть и за парнем и за девчонкой, я приступил к приготовлению алтаря. В первую очередь, до начала ритуала к нему не должна прикоснуться кровь, разве что кровь роженицы, или при дефлорации, что и в том и в том случае подразумевает добровольность.

Для начертания нужных фигур я использовал масло, которое было в светильниках, это, один из плюсов, использовать атрибуты культа. После алтаря пришлось исползать весь пол, украшая его вязью языка демонов. Потом, подозвав к себе парнишку, приказал ему раздеваться.

Чтобы поторопить Тахгола, а то он застеснялся вдруг, пришлось врезать в солнечное сплетение, от чего он задохнулся, рухнув на колени. Но за то после этого, все делал очень быстро.

Через три часа, после нашего здесь появления, пришло время и девчонки.

Сев перед нею на корточки, я долго всматривался ей в лицо, а потом дал ей пару пощечин. Не помогло. Слышал, что от шока, даже такого, несвязанного с переломами, и физической болью, человек может уйти в анафилактический шок, но это правда слышал в прошлой жизни, да и на уровне слухов. Правда или нет? Я лично сомневаюсь.

— Пробуди ее — приказал я Хески.

Гри положила руку на лоб девушке, и тут же ее глаза под веками, задвигались, а уже через минуту она пришла в себя.

Увидев мое лицо, она тут же отпрянула, и поползла спиной, пока не уперлась в колонну. В ее глазах плясах ужас, потоотделение было неимоверным, сердце набрало обороты в сто пятьдесят ударов, и продолжало увеличиваться.

— Мне необходима твоя помощь — проговорил я, приближаясь к ней — Демон, оказал мне услугу, но эти твари ничего не делают бесплатно, приходится расплачиваться. Главная проблема в том, что он желает в уплату долга стать человеком, проще говоря, родиться. Так уж вышло, что для ритуала подходишь только ты. Скажи дитя, ты согласна стать матерью Лорду демонов, впустив его в свое нутро?

Ужас сменил гнев. Видимо она меня приняла за кого-то из страшных баек, а теперь поняв, что я обычный демонолог чуть-чуть успокоилась. Ее взгляд приобрел надменность оскорбленной девушки, которую назвали шлюхой. Ужас перерождался в ненависть и призрение.

— Видишь ли, для ритуала очень требуется твое согласие! Если ты не дашь его, то, ничего не выйдет. — а потом я закончил фразой ловушкой, как раз для таких случаев, когда согласие жертвы обязательно — Ты согласна?!

— Ты же не можешь меня убить, как и принудить? — на этот вопрос я промолчал, поскольку мне нужно было другое.

Поняв мое молчание правильно, девчонка улыбнулась. В ней еще присутствовал страх, но вот призрения было много больше, и это призрение давало ей сил, потому как имело под собой основу. Видимо когда-то в детстве она уже была жертвой демонолога, или же его действий. А может кто из близких.

Плевок в лицо, чуть жидкий, настолько, что это даже плевком не поворачивается язык назвать.

Зверь внутри меня клокотал. Он желал только одного, порвать сучку, на мелкие куски... Но я улыбнулся, и открытыми ладонями, как мусульмане, провел по лицу, будто умываясь.

— На алтарь ее — подняв глаза на Гри, отдал приказ.

Вихрь, и девчонка повисла в руках Хески. Вскинув девичью фигуру в воздух, Гри приложила тело на алтарь. Я, ухватив руку, прижал к алтарю, и прошептал сковывающие слова повторив это и с ногами .

— Я не давала согласие, и не гожусь для тебя ублюдок.

— На будущее — подойдя к изголовью и глядя ей в глаза, проговорил я — никогда не плюй в демонолога, не делай резких движений, пока не дашь ответ, потому как можешь пораниться, и пустить себе кровь. Ты отдала мне часть себя, пусть слюну, пусть в ненависти, и чтобы оскорбить. Главное я не принуждал тебя к этому, а также, я спросил тебя, и ты ответила действием. Ты отдала мне малое добровольно, а значит, могу взять все остальное, более не спрашивая тебя. Отныне, в рамках этого ритуала, твое тело принадлежит мне. — Обернувшись к парню, добавил — Исполни то, о чем мы договорились.

Парень тоже был на гране обморока. Во-первых, он пах страхом, неуверенностью, стыдом. Во-вторых, я выбрал его потому, что в нем не было женщины, проще говоря, он был девственник. Их аура, специфична, да и тело чистое, незапятнанное чужим присутствием. Во время секса, эти люди не просто получают удовольствие, наслаждая тело и ублажая инстинкты, но и ко всему прочему обмениваются энергиями, а также геномом. И поэтому он испытывал неловкость, не знал с чего начать. Ну, и конечно страх, который рождал сам факт изнасилования, а значит осквернения, одной из представленных Богини. Да не жрицу, но представленную. Тем более на ее алтаре.

— Ты разрываешь нашу договоренность? — подстегивая его проговорил я — хочешь чтобы я вернулся в твою деревню, поднял всех мертвецов, что покоятся в земле, а потом пробудив в них первейшие инстинкты отправил к тебе в гости. — парень задышал чаще, но не решался приступить к тому, что мне нужно было. На него было жалко смотреть. После этого ритуала с мозгами у него будут явные проблемы — Трупы, будут насиловать всех, они будут их насиловать, и при этом откусывать куски плоти, пожирая их. Я хоть и не маг жизни, но находиться твоих родичей в сознании смогу заставить. На протяжении всего процесса. А те мертвяки, что посвежее, будут говорить им, что они расплачиваются так за трусость их родича и сына, Тахгола. — и резко добавил — трахни эту суку!

Он вздрогнул, но на негнущихся ногах, все-таки сделал первый шаг. А потом второй и третий, и дальше, уже не обращая внимания на крики и мольбы девчонки, приступил к действию. Она умоляла остановиться, грозила, что Манланса покарает его, но все было тщетно, парень слетел с катушек. Правда Хески пришлось вмешаться, и помочь парню, так как у него из-за сорванной крыши и нервного перенапряжения ни как не получалось. Пришлось обратиться к магии крови.

Я же размеренно и с интонацией читал, или точнее декларировал стих-летанию, обязательную для открытия врат в мир Демонов и установления связи с лордом Говаком.

В момент, когда уже парень приближался к финалу, облако, темноты стало собираться вокруг парня и девчонки. Разделенное, оно все же было целым. Догадка о дальнейшем пришла почти одновременно с тем, как эти облака стали втягиваться в их тела, и происходило это чуть ниже пупка у девушки, и в районе паха у пацана, задействуя соответствующие Узлы силы.

Подойдя к задыхающимся девчонке и парню, я погладил их по голове. Кстати девочка молодец, только, один раз вскрикнула, в самом начале, а потом, закусив губу до крови, терпеливо ожидала конца. Дура, добровольно пролила свою кровь, определенно если все получится и дальше, она будет рвать на себе волосы, когда ознакомится с демонологией поближе.

Подняв голову Тахгола, я приставил ритуальный нож к его горлу.

— Я ненавижу насильников. — проговорил я — Для сил, все это может и выглядит добровольным, то есть по обоюдному согласию, но для меня ты, Тахгол, ничтожество. И потом, сохранить тебе жизнь... я не обещал. А деревню не трону, даже в будущем мои люди будут ее обходить стороной. — посмотрев в глаза девчонке, я улыбнувшись добавил — Мать должна испить крови отца, своего дитя, в конце концов дитя ведь не простое...

Я перерезал глотку, дернувшегося Тогхола, и направил кровь на лицо девочки, которой тут же закрыл нос, рукой, чтобы она открыла рот. Необязательно сейчас, главное чтобы кровь попала в рот, это может быть и через минуту произойти.

Протерев клинок, и приведя себя в порядок, первым делом освободил девочку, которая безучастно лежала на алтаре, и даже не попыталась соскочить с него. Жертва, что взять с нее, хотя девчонка боец, в других условия она бы наверняка стала бы хорошей жрицей.

— Я вспорю себе брюхо! — прошептала она.

— Нет, не вспорешь? — проговорил я, обернувшись, так как ее фраза остановила меня уже на пути к выходу.

— И кто меня остановит? Ты?

— Нет. Ты сама. Если бы хотела вспороть брюхо, то молчала бы об этом. Озвучив, ты просишь убедить тебя не делать этого. Те, кто действительно решился, на чтобы то ни было подобное, делают задуманное. Молча.

— Сделаю!

— Мне плевать. Договор я выполнил, провел ритуал, а сохранение твоей жизни, и рождение ребенка уже не моя забота. Хотя я буду благодарен тебе, если ты сделаешь то, о чем говоришь.

— Благодарен? — она поднялась и села на алтаре.

— Лорд сейчас не доступен, так как он в твоей утробе, а мне предстоит еще многое, так что придется искать нового покровителя, а это время, которое мне очень дорого. К тому же, ты забываешь, чей это алтарьник. Богини Манлансы, покровительницы материнства и новорожденных. Не думаю, что она погладит тебя по головке за то, что ты прервешь жизнь...

— Демона — прервав меня, выкрикнула она.

— Ребенка — тихо прошептал я — Ре-бен-ка. То, что в нем, вместо души, находится демон, не его вина. Моя? Несомненно. Твоя? Да, потому как, ты дала волю своему презрению. Этого предурка? — я кивнул на труп парнишки — и опять да, потому как у него был выбор, умереть, убив себя в пути, дать мне перебить всю его деревню, или все же зачать ребенка. Его выбор нам известен. Так в чем вина ребенка? — глядя на ей в глаза вскричал я — Ни в чем. Каким он вырастит, зависит от тебя, и от того окружения, в котором ты будешь находиться.

Она смотрела на меня волком, готовым броситься, и разорвать глотку. Вот только было в этом взгляде и сомнение, надежда.

— Я же говорю, те кто решается, делают все молча.

Развернувшись, я направился к выходу. С одной проблемой, долг демону, мы разобрались. Да, грязно, да наследил, но главное разобрался. Теперь пришло время разобраться с Герцогом, точнее его просьбой... победить в Турнире любой ценой, и при этом произвести на приз, княгиню, максимально отвратное внимание, чтобы в ее тупой улиточной башке, даже мысли не возникло, сказать "Да", на вопрос о женитьбе. Так маленькая страховка, ведь у меня не было уверенности Герцога, в ее ответе.

Моим провожатым был крик девочки, которая оказалась на развилке жизненной тропы, одна из которых вела в пропасть, а другая в дремучий непроходимый лес. Но как я и сказал, те, кто решил, делают.

+++

От оставшихся Генсеров пришлось в срочном порядке избавляться, как собственно и от лошадей, и балахонов. С первым было проще, отдал приказ, и они, исполнив его, превратились в кучку пепла. А вот лошадей пришлось резать, и даже разводить кострище, в котором в пепел превратились с таким трудом сшитые балахоны.

Нет, конечно, можно было бы их оставить, вот только даже малейшая случайность, и на меня бы была объявлена охота. Ни кто не встал бы на защиту, потому как напасть на жреца может лишь безумец, а от безумцев избавляются. Это не земля, где безумного запрячут подальше, и всю его жизнь будут держать в четырех стенах, кормя и ухаживая за "несчастным". В этом мире прекрасно знают, что разум нескован пределами материи, и он способен нанести удар даже находясь под самой сильной охраной. Здесь предпочитают отправлять на грань Мира, он же загробный мир, причем к казне подходят основательно, привлекают Жрецов, которые подтверждают легитимность вынесенного приговора. "Мера избранного наказания, не должна превышать свершенного проступка", так говорят тут, и я с ними согласен.

Так что пришлось избавляться от всего, что засветилось в монастыре, после чего делать забег по пересеченной местности. Устроенный мною, чтобы как можно дальше удалиться от монастыря, он длился два дня. За это время я и Хески, достигли земли Герцога, где снова закупили лошадей. В тот же день, в банке я получил уведомление, что произведен последний перевод от моих однокурсников. Вот и все, теперь деньги придется считать.

Дальнейший путь мы проделали, придерживаясь населенных пунктов и дорожных трактов, так чтобы нас заметили и по возможности запомнили. И нас запомнили, потому, как я все время был облачен в свои доспехи, которые источали ауру страха, сила которой была недостаточна для создания "волны", но хватало, чтобы нас замечали.

Правда Убийцу пришлось завернуть в паучий шелк, потому как его эманации были много сильнее доспех, и запросто спровоцировали бы множество проблем для нас.

Спокойное путешествие прекратилось в Хагнааре, городе, где располагалась площадь с вратами-телепортерами. Планируя от них сразу переместиться в столицу Империи, я отметился даже больше, чем планировал.

Оставив лошадей на попечение прислуги, я и Хески отправились в кабачок, где планировал подкрепить мое тело, которое после рукоположения Хески, вдруг начало восстанавливаться. Коллоидная ткань страшно зудела, а местами уже начала хлопьями слезать, обнажая нежную розоватую кожицу. Это было приятно в плане эмоций, но вот ощущения физические... лучше боль, чем зуд.

Слегка размявшись, мы вошли внутрь. Помещение было заполнено на половину, и судя по поднявшимся на нас личикам, контингент не отличался особой радушностью. С наслаждением представляя, что можно очень неплохо запомниться местным, я направился к свободному столику.

Хески, державшаяся за моим правым плечом, плавно шла за мною, привлекая к себе большое внимание. Именно это внимание и сыграло нам на руку. Проходя мимо столика с особо мордоворотистыми представителями людского вида, я почувствовал, как нарастает нервное напряжение. Предвкушая, что сейчас меня попробуют прокачать, я слегка замедлил шаг, давая возможность любителям острых ощущений больше маневра.

Всплеск, и зала мгновенно утопает во вспышке удивления, страха и злобы. Уже зная, что увижу, обернувшись, наблюдаю стоящую Гри над мужиком, который секунду тому назад ущипнул ее за попку. Ее кинжал, вошел мордовороту в горло, и, пройдя через затылочную часть черепа, поблескивал окровавленным острием, вышедшим из темени.

Класс. Эмоциональный фон значительно преображался, приобретая оттенки гнева. Еще немного и зала взорвется клинками, потому как все присутствующие были наемниками.

— Я Мертвый граф — произнес я, как можно громче, но при этом, сохраняя полное спокойствие — и желаю переговорить с вашим дек'кер.

— Дартнар будет рад поговорить с вами граф — донесся хриплый голос от угла залы, скрытой тенью магического происхождения, и, судя по определенным признакам, ее сотворил очень сильный маг. — Елак, ступай, позови Хозяина.

— Господин, я... — начала Хески, но я не дал ей договорить, послав ей эмоционально-образную форму молчать.

— Граф, вы как всегда в своем репертуаре — донеслось уже из другого угла залы, и голос был мне знаком.

Хотелось громко выматериться, и спросить у небожителей "Какого хрена?", но вместо этого я произнес совсем другое.

— Не ожидал вас здесь увидеть. Думал, что Серый Орден работает только в приграничье Мертвых земель.

+++

Старший дознаватель Серого Ордена Зенар, сложив руки перед собою, сидел в самом углу помещенья, и смотрел на меня детским взглядом заинтересованности и непосредственности. Можно было сказать, что он смотрел сквозь меня, задумавшись над извечным вопросом о смысле бытия. Но вот то, какие искорки в его глазах иногда поблескивали, говорили о том, что его думы далеки от философствований.

— Граф, я думал, что ваши слова на суде в Мистерии просто пафос, однако вы все больше и больше демонстрируете, что тогда говорили абсолютно серьезно. — проговорил Серый не вставая.

— А что мне было делать? Извиниться, что у Гри красивая фигура? Так ведь извинение признание собственной вины. А тут разве виноват, я. Или может, виновата Гри, что она такой родилась, а заодно и в том, что таким придурком родился этот человек...

— О мертвых говорят либо хорошо, либо ни как. Таков завет Богов?

Я бы проигнорировал эту фразу, вот только не сейчас и не здесь. У Черного, который был страшным богохульником, и помнится даже в бытность своего сатанинского прошлого плевал на иконы, на эту фразу был очень хороший ответ, с которым я был полностью согласен.

— Если человек был дерьмом при жизни, то после своей смерти он не станет святым. Если умерший хочет, чтобы я о нем говорил хорошо, то пусть проживет жизнь достойную хорошего отношения.

— Но Боги...

— Плевать я хотел на них. Я им не служу, клятвы верности не приносил, я сам по себе, и они сами по себе.

— Могли бы потребовать виру — по лицу Серого было видно, что мои слова ему неприятны, и он решил сменить тему, чтобы не провоцировать конфликта.

— Мог бы. И потом пришлось бы убивать всех в этой зале.

— Это еще почему? — удивленно изогнув бровь, и откинувшись на спинку стула, произнес Серый. А вот сидящий рядом с ним парнишка наоборот, не удивился, а только слегка кивнул своим мыслям, думая, что я не замечу его жест.

— После моего требования виры, в лучшем случае он бы рассмеялся мне в лицо. А это уже не просто оскорбление, которое смывают кровью виновника. Это позор, смываемый кровью и свидетелей.

— Нам повезло, что ваша рабыня...

— Наши отношения, — перебил я Серого — перешли на иной уровень. Она свободна.

— Как интересно. Когда-то вы заставили ее ломать себе пальцы, стимулируя стража... — Не удивлен, Зенар произвел впечатление хорошо подготавливающегося человека, к тому же любящего свою работу. — Тогда как мне помниться вы не знали, как снять Оковы.

— Не знал, и сейчас не знаю. Получилось случайно, хотел изучить эти Оковы, ну и продать этот секрет какой-нибудь торговой гильдии занимающейся работорговлей.

— Печально?

— Не то слово.

— Но вернемся к происшествию...

— А что не так? — вперед выступила Гри, — Этот ублюдок ...

— Гри — я посмотрел на Хески — Кажется, я уже говорил тебе, никогда не объясняй своих действий кому бы то ни было. Сейчас ты объясняешь, а значит оправдываешься. Ты чувствуешь вину?

— Нет — стушевалась, хотя аура клокочет.

— Тогда ненужно слов. Если кто-то захочет предъявить тебе обвинение, он предъявит. И вот тогда решай говорить словами или клинком.

Каждая фраза, сказанная мною, принималась присутствующими к сведению, и ни как не служила установлению спокойствия. Ненависть и легкий страх, сменились другой гаммой чувств, неприятия, удивления, граничащего с шоком.

— Скажите дознаватель Серого ордена, вы обвиняете Гри Хески? — переведя взгляд на Зенара, спросил я.

— Нет, но у меня есть вопросы.

— А вот это Гри, уже другой подход. — я говорил продолжая смотреть на Серого — Возможно, что вопросы нужны на будущее, чтобы прихлопнуть тебя, выступив на суде, или пустив слух, потянув за который люди увидят мерзостную душонку твоей натуры. Но возможно, что вопросы вызваны интересом, или очарованием твоего поведения. Лично я предпочитаю априори считать, что люди проявляют интерес, и только получив неопровержимые доказательства в поиске компромата, я считаю своего собеседника лицемером. Так что ты думаешь, зачем Серому вопросы?

— Интерес.

Вместо того, чтобы заговорить я повернулся к Серому и развел руки, мол решение принято, задавайте свои вопросы.

— Вы и ваша спутница будите убивать всех, кто вам не понравится?

— Как действовать будет Гри не знаю. Но лично я всегда относился к тем людям, которые считают "Не делай того, чего не хочешь, чтоб сделали с тобою, и даже более".

— Хотите сказать, что наемник Дартнара Иргизага, хотел, чтобы его убили?

— Нет, что вы. Но он хотел оскорбить меня, унизить перед окружающими. С помощью этого он показал бы людям, насколько он крут. Сильный и ловкий, уверенный в себе малый, и вообще он просто душка. Ну, ущипнул он девицу, ну заставил ее спутника опустить голову в пол и пройти мимо, так ведь такова жизнь, в которой сильный иногда имеет право подшутить над слабым. Вот только он должен был бы понять, что однажды нарвется на более сильного, который шутку поймет и оценит. А после этого пошутит по-своему. Меня, например шутка Гри очень удовлетворила. Он был полон сил, о чем-то мечтал, стремился к реализации своих желаний и планов. Даже более того, он о чем-то думал, в его голове проносились десятки мыслей, а тут такой конец. Конец всему. Разве это не смешно.

— Не очень!

— А мне смешно. У меня даже возникло какое-то возбужденное состояние, хочется что-то сделать. Но я пришел сюда, чтобы перекусить, и надеюсь это сделать в теплой, и дружеской компании, без всяких шуток в мой адрес. Кстати имя Дартнара Иргизага мне знакомо. Только откуда?

— Хозяин Огня! — проговорила Гри.

И я вспомнил. Будучи в Мистерии, я прочитал много книг, изучая не только Демонологию и Некромагию, но и вообще магию. Так вот Закатная Магия имела один подраздел, который некоторые из исследователей, выводили в самостоятельное направлении Магии.

Маг, проводил ритуал, по окончании которого он становился частью первостихии. Он становился Хозяином, и стихия подчинялась его желаниям, откликаясь зову мага, и не требуя отдавать взамен Силу.

Так вот Дартнар Иргизаг был одним из Хозяев, и проходил посвящение не в жерле вулкана, а в Огненном Сердце, одном из апокалипсических заклятий Огня. Некоторые маги-исследователи называли его Истинным Хозяином, так как ни одна стихия не была в нашем мире явленна в истинном своем величии и чистоте. И лишь Огонь, на мгновение мог коснуться реальность мира, являя свой лик. Кстати такое касание и называлось Огненным Сердцем, или в ряде источниках Лик Огненноволосой. И там где это заклятье воплощалось, происходил по сути ядерный взрыв.

— А я смотрю, вы знакомы с техникой борьбы с Хозяевами! — произнес Зенар.

Рефлекторно я начертал на столе печать ослабления пламени и усиления Земли. В пяти метрах от стола, власть Огня сведена к минимуму.

Серые встали и направились к выходу, как собственно и все находящиеся в этой зале, кроме конечно того, или тех, кто скрыт в тени.

Хотел блин отметиться? Отмечайся.

+++

Он спускался медленно, будто предоставлял мне время, чтобы я мог уйти. Может и надо бы воспользоваться шансом, только от Хозяина Стихии просто так не убежишь и не уйдешь.

Дартнар был одет ярко и пестро, в его одежде преобладали цвета золота и огня, подчеркнутых драгоценными камнями. И все это великолепие, длинных косых рукавов и накладок, производили впечатление. Стоя на первой ступеньке, он оглядел зал, и когда его взгляд остановился на трупе, в нем на мгновение вспыхнул огонек, глаза уступили место пламени. А потом вновь он стал не отличимым от человека, без огонька в глазах. Вот только тело трупа вело себя также как и Генсер, который получил приказ умереть. Оно обращалось в пепел.

— Граф, я был удивлен, когда мне доложили о случившемся, хотя "удивлен" громко сказано — и повернувшись в сторону тени, он добавил — Ингерин, что здесь произошло?

— Анкон повел себя не подобающим образом, за что и был наказан — голос собеседника был равнодушным — Но наказан не вами, мой Хозяин.

— Да и Бездна с этим человечешкой! Граф давно хотел с вами познакомиться, и рад, что мнение, которое я имею о вас, не ошибочно. Когда вопросив "Где мне встретить Мертвого графа?", ответ мне был "Здесь и сейчас".

Он шел спокойно, будто не замечая вообще ничего. Он шел, не обходя столы и стулья. А зачем? Как только они оказывались в полуметре от него, то обращались в пепел, который правда уже при прикосновении одежды Дартнара также обращался в ничто. Огонь умеет уничтожать, но истинный Огонь не оставляет даже пепла.

Подойдя к моему столу он, усмехнулся, и расположился на месте Серого. Усмешку его я понял, потому как в зоне где действовала Печать, стул, также обратился в ничто. Вот и ответ на мой давешний вопрос "Действительны ли методы борьбы с Истинным Хозяином, которые применялись когда-то к обычным Хозяевам Огня?".

— И чем же я вас заинтересовал?

— Я Огонь — произнес Дартнар — Огонь это Я.

Он повернулся к окну, поглядел в него пару мгновений, и только после этого продолжил.

— Вы знаете, Хозяин всегда говорит от имени стихии, с которой он слился в момент ритуала. Он не мыслит категориями людского общество, потому как в отличии от людей, он ближе к Богам, которые живут не "здесь и сейчас" а как бы в иной плоскости. Для Хозяина, время размыто, как собственно и мир в целом. Например, сейчас я могу сказать, что происходит в замке вашего Герцога, или в королевстве Таунар. Я могу сказать, сколько сейчас в мире появилось девочек, или мальчиков. Кто из них умрет в ближайшие полгода. Вы знаете, например, что когда я сделаю паузу, Жрецами будут освящены сто пятьдесят девять браков — и он посмотрел на меня, делая паузу.

— Трудно быть Богом! — произнес я в ответ, потому как знал, что сидящий передо мной не лжет.

— Нет, не трудно... Скучно. Ведь я в отличии от Богов, не могу погрузиться в грезы смертных, проживать их жизни, будучи в объятиях неведения. Я не могу обращать время вспять, и пребывать в сотнях местах одновременно. Мир, в котором я заключен, хоть и огромен, но не бесконечен. Проблема в том, что Грань для меня недоступна, поэтому нет ничего для меня невозможного в рамках этого мира...

— Огонь не есть изначальная стихия, она лишь одна из... — подала голос Хески.

— Правильно. Только поэтому я еще нахожу некий интерес в жизни. Когда-то я прошел путем "Слияния", чтобы обладать богатством. Вкушать лучшие вина, делить ложе с красивейшими девушками, поражать сильнейших, этого мира, теша свое тщеславие. Но я не слушал своего наставника, а ведь он говорил, что когда я пройду свой путь, все что мне интересно сейчас станет прахом, ибо все это потеряет свою ценность для меня. Вот ты... — и он посмотрел на Гри — Для кого-то ты идеал красоты. Худенькая, точеная фигурка. Черные волосы, волной спускающиеся на грудь, которая помещается в ладошке. Но для других ты слишком костлявая, ведь даже ухватить не за что. Для третьих ты слишком стара, а для четвертых, наоборот слишком молода. И лишь я вижу перед собой не тело, но пламя Огня. А разве я могу не любить себя, ведь пламя часть Огня, а значит часть Меня.

— Тогда чем же интересе я? — задал я логический вопрос.

— Ты! Ты уникален. Глядя на тебя, я вижу пламя, вот только это пламя иллюзорно. Оно бы обмануло меня, если бы я прошел Слияние в жерле вулкана, но я тот, кем я стал. А потому я вижу, что ты не принадлежишь Огню. Пламя что видно мне, лишь оболочка, под которой кроется Нечто, и именно это Нечто меня и интересует. Я думал, что Нечто, подобно птенцу, сковано скорлупой и не влияет на тебя. Но сейчас, когда я лично вижу тебя, говорю "Ты и есть Нечто!". И я доволен этим.

Он замолчал, глядя мне в глаза. Так мы сидели, наверное, минуту, и каждый думал о своем. Я лично анализировал сказанное Дартнаром. Все-таки удивительно устроена жизнь. Передо мною, судя по всему, сидит второе по силе существо после богов, а вот тоже ошиблось. Ну не считаю, что я Нечто. Скорее право его первое чувство, что во мне Нечто зреет, а я лишь скорлупа. Раньше я говорил одному моему другу "Ни когда не убивай. Калечь, если очень хочется, но убийство недопустимо. Ведь ты не умеешь воскрешать, а значит, не сможешь исправить убийство". Я всегда лишь изображал эмоции, но здесь я Ненавижу по настоящему.

Он поднялся из-за стола и направился к выходу из таверны. Тьма качнулась, и вот нечто проследовало за Дартнаром, не снимая своего покрывала.

— Будьте аккуратны, скоро на вас обрушатся все силы этого мира. Хотя ваши покровители и могут обратить этот мир в прах, однако они не станут вмешиваться. У вас не много союзников в этом мире, но и им не верьте. Вы слишком... чужды, за вами пойдут, но только лишь как за Богом, а не за выходцем из Пустоши.

+++

В таверне я так и не напитал свое тело едой. Сразу выйдя на улицу, проигнорировав испуганные взгляды на меня и Гри, мы двинулись к телепорту, переносясь в Столицу Империи.

Как только бурлящий поток людей, в который влились, выплеснулся на площадь Врат, я попытался сразу же покинуть его, но куда там. Он нес нас неуправляемой рекой, пока мелкие ручейки, что истекали от него, не снизили его плотность на столько, что можно было хоть как-то в нем самостоятельно перемещаться. Тут даже бессильным оказался и доспех с его волной страха и неприятия.

Не знаю, как я справился с желанием прорубить себе тропу, но удержался и это хорошо.

В столице, у меня было два срочных дела. Первое, найти жилье, и чем дешевле, тем лучше. Второе, зарегистрироваться у распорядителя Турнира.

Разъезжая по трактирам и гостиницам, я пытался понять, стоит ли мне тратить столько денег. Да и мало осталось гостиниц с пустыми незабронированными номерами. Нет, конечно, дело Герцога я исполню, но мне проще удавиться, потому, как для проживания мне банально не хватит денег. Съем квартиры я не рассматривал, потому, как не люблю съемные квартиры, какой бы тавтологией это не звучало.

Мое умозаключение о том, что стоит зарегистрироваться на Турнире, а потом покинуть город и, разбив палатку пожить на природе, была разбита о суровую реальность. Гри, как вампирша, уже покопалась в паре голов, и выудила оттуда одну интересную особенность. Так как желающих принять участие в Турнире огромное количество, то власть имущим пришлось изыскивать способ ограничить это количество. Но правила Турнира оговаривали, что любой желающий может принять участие, а значит отказать в участии лишь по причине того, что вы лишний нельзя. Поэтому был издан указ, что участник Турнира, должен прожить в Столице не менее трех суток, как это сделали в свое время претенденты на трон.

Нет, был соблазн выехать за город прожить там, и только за три дня до Турнира вернуться. Только вот закавыка, мне нужно изучить претендентов, хотя бы взглянуть на них, чтобы знать с кем я схлестнусь. Не факт, конечно, что до прямого противостояния дойдет. В свое время, кажется, на третьем Турнире все испытания были индивидуальными, и ни один из претендентов в победители так и не скрестил клинок с другим претендентом.

— А что если поехать к Князю? — прошептала Гри.

— Объясни.

— Род Нереиссер достаточно влиятельный и богатый. К тому же он очень древний, и потому в столице у него имеется не один дом, часть из которых находятся в Центре.

— А не будет ли это дискредитацией. Не могут ли меня лишить права участвовать в турнире?

— Не имеют права. Даже если бы вы были родным братом Аснет, Жрецы обязаны будут нарушить протокол Браслета, который запрещает прямым родственникам вступать в брак. Они просто обязаны будут вас обвенчать, а боги осенить своей благодатью ваш брак.

— А если я начну вырезать претендентов до начала Турнира?

— Если только в рамках Протокола, тогда они ни чего не могут сделать. Но стоит нарушить протокол, и они лишат права на участие.

— Даже если я сейчас ее подведу под венец, и Жрец обвенчает нас?

— Брак будет расторгнут. Рука Аснет обещана наградой, а значит, она станет наградой.

— А как же то, о чем говорил Герцог про добровольность...

— Это дань Традиции, перед которой склонят голову даже Боги.

— Герцог ссылался на Протокол.

— В мое время это был Обычай, скрепленный Богами. Аснет станет вам женой, но лишь на миг, потом брак будет, расторгнут, таким образом, они выполнят условия Турнира, и выполнят ее отказ.

Интересно. А что собственно я теряю. Ничего. Хотя конечно жить просится я не стану, спрошу совета, к кому можно обратиться, а точнее снять комнату. В жопу все эти "не хочу", "не буду", есть простое "надо".

Так что уже через полчаса я приближался к трехэтажному дому на улице Роз, который принадлежал Князю. Приблизившись к вратам, мы замерли в ожидании, когда прислуга откроет их.

В отличие от расторопной прислуги, тут работали улитки. Нет не женщины, а всего лишь пожилой слуга, который наверное прослужил князю, столько же сколько князь живет в этом мире.

— Что угодно гостям?

— Я граф Мертвых Земель, Рагнос ас Аскор ис Дериус ис Демиус Вистур, прибыл в гости к Князю Анегезер О Теннег Нереиссер.

— Князь отсутствует, приходите позже.

Честно, я был готов к подобному. Люди служащие сильным мира сего, приобщаются к силе своего господина и воспринимают себя власть имущими. Хотя, по сути...

— Передай князю, что если он меня не примет, я буду считать себя свободным от всех обязательств.

Сейчас я увидел шанс освободить себя от обязательств участия в Турнире. Причем чист я буду и перед Герцогом, и перед Князем.

Старичок стоял и смотрел на меня глазами не слуги, а убийцы. Хески подобралась, я почувствовал ее напряжение, которое совпало с импульсом силы. И уже передо мною стоит опять старичок.

— Прошу вас, — отойдя в сторону он указал нам жестом проезжать — но вам придется подождать.

Оценив внутренний двор, и наметив расположение Верхового Домика, а также пути отхода в случае обострения ситуации, я пришел к выводу, что уйти удастся. Дело в том, что даже самый хлипкий заборчик, может оказаться непреодолимой преградой. Здесь же, при высокой живой изгороди, статуях-големах, защита дома была минимальной. Сквозь частичное преображение я не только не увидел серьезной защиты, но и не почувствовал ее. Конечно, это не показатель, возможно, что она была построена на принципе Цербера, то есть защита спит и неактивна до первого удара. Только вот незадача, Цербер хотя и не впускает, но и игнорирует тех, кто внутри.

До появления Князя, я отпустил Хески в город, она хотела посмотреть его, но не хотела меня беспокоить. Хотя глупая забыла, или игнорировала связь между нами, которая хоть и без Оков, но сохранилась. Сам же я провел время в гостевой библиотеке, знакомясь с интересными экземплярами. Увидев статуи-големы, мне пришла идея по обустройству собственной крепости, с созданием которой придется поторопиться.

Когда наступил глубокий вечер, в библиотеку вошла служанка, сообщившая, что Князь прибыл, и ожидает меня в гостевой зале, куда она меня и проводит.

Войдя в залу, я пришел к выводу, что Князь либо очень скуп, либо любитель простоты. Дом был обставлен не по минимум конечно, но что самое главное не броско. Простая мебель, без всяких изысков. Картинам, которые должны были бы поражать гостей, предпочли обычные портреты. Да и выполнены они были не очень искусно, в них не было и грамма магии.

Князь стоял у окна, и взирал на внутренний дворик. Он был собран, так же как тигр собран перед прыжком. В кресле у больших часов в кресле восседал маг. По ауре, не удалось определить, к какой он принадлежит школе, из чего я сделал вывод, что он либо северянин, либо артефактник. Хотя не факт, может быть и демонологом, в Империи общественность относится к нам с ненавистью, а вот Император наоборот желает привлечь демонологов к службе. Пока противостояние идет вяло, в смысле Император ни сказал "фас" или "фу".

— Зачем вы хотели меня видеть граф — прошелестел спокойный, и отстраненный голос Князя.

— Ну, во-первых, здравствуйте. — начал я, закипая внутренне, все таки есть какие-то нормы уважения, даже к незваным гостям — Во-вторых, хотел проявить уважение, через встречу, личную так скажем. И самое главное, — на ходу придумывая причину, точнее слегка используя предложение Гри, это должно задеть Князя — хотел поинтересоваться, как вы смотрите на то, чтобы я остановился в одном из ваших домов.

— Наглец. — усмехнувшись проговорил маг.

— Наглец. — согласился Князь — Юноша, мне не нужно, чтобы в городе шептались о том, что я проявляю симпатию к кому-то из участников в турнире. Да и моя внучка не в восторге от предстоящего. У нее есть ухажер, из дома Шайнага. Балбес балбесом, но юность лишает головы...

Я тут, для того чтобы увидеть Князя, а не бодаться с ним. Сам я, конечно, осознавал это, но в тоже время накручивал себя по отношению к нему. Определенно Дартнар неправ, я лишь оболочка...

Ну что такого, что Князь раздражает меня своим поведением. По сути, он душка, потому как многие высокородные, которые имеют больше трех колен высокородных предков, разговаривают через губу. У князя, как я узнал от Герцога, таких колен было аж семнадцать... Ну подумаешь обращаться по титулу к старшему оскорбление. Так ведь и я вернул ему его высокомерие, не поименовав его. Пусть для многих это не оскорбление, а скорее попытка продемонстрировать, что я считаю себя равным ему, но все же это считается плохим тоном. А вот обратившись к нему по титулу, я унизил бы его, потому как по титулу старший обращается к младшему.

— Достаточно Князь — и мой собеседник вздрогнул — я увидел достаточно, но не услышал того что хотел. Вы гарантируете мне, что ваша внучка откажет мне?

Сука... Сука. Дартнар, ну как же ты неправ.

— Вам недостаточно слова герцога Льеттер?

— Аснет не его внучка.

— Я гарантирую вам, что если вы станете победителем на Турнире, моя внучка даст вам отказ.

— Что ж. Вы услышаны Князь, и теперь я хочу быть услышан... — хотелось остановиться, но я не мог, барабаны в сознании выбивали ритм, под который когда-то люди шли в бой, шли на смерть. Вновь в душе рождалось возбуждение и предвкушение смерти — Если она скажет, да, и я окажусь, окольцован. Я убью вас.

Этого князь уже стерпеть не мог. Он развернулся, а сила вокруг него закручивалась. Пылающие в ауре Ключи, сказали, что передо мною сильный маг, готовый уже сейчас бросить смертоносные заклинания.

Привычная частичная трансформация, и в моей искалеченной ауре тоже пылает пять ключей, а сила ритмом звучащих барабанов разливается по мне. Маг, продолжавший сидеть в кресле, тоже менялся. Демонолог, причем одержимый. Не повезло...

И тут Цербер проснулся... а в следующее мгновение панцирь силы, в который окутался дом лопнул от мощного удара. Магические токи заволновались, и окна в доме разлетелись стеклянной пылью.

Аснет, которая в этот момент была в скрытой нише, от испуга вскрикнула. Ни князь, ни маг ее не видели, она была скрыта мощными амулетами, не дающими видеть ее в магическом плане, но не в запаховом и объеме.

Еще один удар, сотряс второй слой защиты, который занял место первого.

Князь, понял. Что это не я, и посмотрел на демонолога, тот непонимающе смотрел куда-то вдаль.

— Вампир... — его удивления хватило бы на сотню.

— Один? — князь нервничал. Вот она цена Цербера, он меня не видит, со мной придется справляться своими силами. — Это не возможно.

В этот момент лопнул второй щит. Образно говоря, Церберу отрубили вторую голову. Осталась последняя. Кстати, вторая голова Цербера, или вторая линия защиты, это двор Дома, зачастую имеет зубы, и думаю что выходи окна не во внутренний дворик, мы бы увидели мешанину атакующих заклятий.

— Големы? — князь смотрел на демонолога.

— Уничтожены, сразу же, как был пробит Алмазный Полог. Цербер даже не успел их напитать силой.

А князь то не разменивается на мелочь. Алмазный Полог, заклинание северной школы, смысл которого не в том чтобы обеспечить алмазную твердость воздуху, а в том, что само пространство становится не преодолимым. В пятисантиметровой зоне физические законы изменяются, и в них всякое движение физических объектов невозможно. Энергия и сила могут проникнуть сквозь Полог, но физический носитель барьер не преодолеет.

— Граф!

— Усыпите Цербера — я уже понял, что это Гри, она почувствовала опасность мне, и сейчас ломилась сюда.

Самое странное, что я чувствовал ее... плоть, но не ее разум. Там было животное, действующее на одних инстинктах, жаждущая убивать тех, кто напал на тех, кого оно любит, кого оно защищает.

— Что это?

— Усыпляйте Цербера Князь.

В теле человека, даже и в частично преображенном мне не справиться с нею, не остановить. Она порвет меня, и только потом, когда уничтожит тут всех и вся, очнется... Черт, не учел... Да и она тупая скотина, со мною же ходила на лекции, где говорилось что одержимый, не должен взывать ко всей силе Демона, потому как высок риск раствориться в демоне, став на время действительно ОДЕРЖИМЫМ.

Единственный выход полное преображение.

Я падаю на колени, и, подняв руки перед собой, глядя между ними, произношу, так чтобы меня услышали "Тебя призываю Погибель Сущего, тебе предаю плоть свою". Дальше мне просто было лень придумывать. Думал, что время будет, придумаю красивее словеса в духе молитвы демонопоклонника а оно вон как получилось. И сразу же начинаю преображаться полностью...

Успеваю бросить князю:

— Усыпляй Цербера, или все сдохнем тут...

Разворачиваясь в сторону, откуда проламывается Гри.

Князь послушался. Вообще мужик мощной силы воли. Демонолог вообще валяется без сознания, когда я начал меняться. Об Аснет молчу, она тоже в обмороке, пусть и упала позже демонолога... Хотя, причина того, что демонолог без чувств, как мне кажется в том, что его демон банально от меня сбежал на грань, при этом прихватив и душу, которая была ему якорем в этом мире.

Это последнее, что мое сознание отметило из постороннего. Расширившаяся сфера восприятия отказывалась воспринимать Гри как вампира. Ну не вампир это, даже если принять во внимание боевую трансформацию вампиров. Передомною было нечто, окутанное темным покрывалом огромной силы, не ниже Первого Порядка. И это нечто поедало материю. Там где оно проходило, щиты выгорали, да и материя разрушалась, низвергаясь до кварков, или что там является основой всей материи.

Игнорируя стены, я проломился через три комнаты, оказавшись, нос к носу с Гри, которая проламывалась сквозь щиты "Объятье Ледяного Дракона", и эти щиты сдавали. Именно в этот момент Цербер и уснул, подчиняясь приказу Князя

А я понял, наконец, что барабан, который выбивал ритм это Гри, и мне не справиться с ней, если только не нырнуть глубже, преображаясь не только внешне, но и внутреннее. Ну кто тянул меня за язык ставя Гри рядом с собой.

И я нырнул...

+++

— Хозяин ...

Голос Гри шел из далека. Он настигал меня. А кстати кто я??? И кто такая Гри???

Я стоял в огромном соборе. Его стены и потолки были сделаны не из камня, и не из дерева, а из самого мироздания. Каждый камень этого собора был миром. Каждый росчерк фрески был отражением целой плеяды Сил. Изначальных, тех, которые отражали красоту шедевра. Каждый оттенок цветов, был Богом.

Собор менялся, он менялся перерождаясь. В нем постоянно проистекали изменения, и причина этих изменений восседала на престоле у алтаря.

Я знал... я знал... Частичка меня ликовала, она видела Творца. Первого, того с кого все началось, того кто свершил первое творение. Творца стоявшего у истока Начала Начал. Того кто выше Мироздания, того кто пребывал вне времени, для кого время было не более чем инструментом. Я видел Одного Из Троицы.

Я знал, кто стоит за его спиной. Одна Из Троицы... ЕГО Дщерь... Смерть

Я посмотрел туда, и ничего не увидел... но та частичка, которая ликовала увиденному говорила, что Она там... Только мне не дано ее увидеть, потому как не пришел мой срок.

Был и Первый Из Троицы... Сущий... Но его я тоже не увижу, потому как он Всегда и Везде... и в тоже время ЕГО нет, ведь Смерть коснулась ЕГО, и ОН стал Творцом... Собственно глядя на Творца, я смотрел на всю Троицу...

А Творец восседал молча, глядя напротив себя. Туда где восседал второй.

И я посмотрел туда...

— Хозяин ...

— Рано братка, рано смотреть на меня... — раздался голос, знакомый, шедший из-за спины — Увидеть Троицу можно, ибо ты есть часть Ее, а вот меня узреть и остаться быть, нельзя...

— Хозяин ... — перекрывая голос, донеслось из далека.

— Она ждет тебя братка... — и установившаяся пауза длилась мгновение, или вечность, оба этих понятия были верны — Возвращайся!

+++

Я открыл глаза, и увидел плачущую Гри.

— Ты чего ревешь.

— Простите Хозяин... — и она исчезает из поля зрения.

Наклонив голову, я вижу ее на коленях у своей постели.

— Я напала на вас.

— И как?

— Я заслуживаю лишь смерти...

Господи ну почему все бабы такие тупые. Ну, почему бы не дать им хоть маленько мозгов при их сотворении. Самую малость... Хотя чего это я разоряюсь, меня ни кто не слышит, так что пусто это. Но вот кислую мину все равно изобразить надо

— Гри не действуй мне на нервы. Ты получила огромную силу, вот и не справилась с нею, захлебнувшись. Успокойся.

По связи приходит теплота и удовлетворения, еще чуть-чуть и этот ребенок забьется тут в оргазме.

— Лучше скажи как там Князь.

— Он испуган...

— Живой?!

— Конечно. Он подтянул своих гвардейцев, да и гвардия Императора явилась. Но они не решились вмешаться.

Еще бы. Первое правило демонологии, если два демона, читай также одержимых, схлестнулись друг с другом, не вмешивайся, пока один не развоплотит, либо не убьет другого. Если вмешаться, оба бьющихся, могут обрушиться на третью сторону. Шансы такого исхода девять из десяти, точнее стопроцентны, если это демоны одного круга. А вот схлестнувшийся ангел и демон, это уже пятьдесят на пятьдесят. Могут объединиться, и потом, после ликвидации помешавших им выяснить отношения, закончат междусобойчик, а могут продолжить биться друг с другом, только уже на два фронта. При этом не волнует, что третья сторона выступает на стороне одного из них.

Так что подоспевшая гвардия, скорее всего, просто изолировала дом, так сказать локализовали нас, и подождали, когда все разрешится, чтобы добить выжившую сторону.

— И почему мы живы?

— Князь... — замялась Гри — он остановил их. Ну, так мне гвардеец сказал. Сказал, что он по незнанию спровоцировал меня защищать вас...

— Гвардеец не удивился, что ты, защищая меня, чуть не стала убийцей.

Если бы не связь, она бы рухнула уже на живот.

— Нет, с одержимыми такое случается.

Голос был незнаком и говоривший стоял у двери. Надо же я даже не почувствовал как дверь открылась.

— Вы кто?

— Князь-Маршал, Каин О Асис Элебби.

Ого. Верховный командующий войсками Империи. Второе лицо в государстве. Конечно, таких лиц еще трое... Князь-Хранитель, он же главный бухгалтер, Князь-Смотритель, он же глава тайной службы, и наконец, Князь-Ткач, верховный маг. Все они составляли Малый Императорский Совет. Думаю объяснять то, что его сила выше, чем у Большого, не надо.

— Знаете, я понимаю тех, кто ненавидит демонологов, и призывает к тому, чтобы всех вас отдать на растерзание Жрецов.

— Не все Боги антогонисты демонов. — поморщившись я сел. Странно, но кроме слабости я не испытывал других неприятных чувств. Да и тело было в прекрасном состоянии.

— Но все их истребляют, если они прорвались в Мир.

— Мне покинуть город.

— Вы не нарушили Протокол. Анегезер О Теннег Нереиссер объяснил случившееся. Также он рассказал о том, что он не сдержался и проявил агрессию. Собственно это и послужило тому, что ваша служанка атаковала его дом, прорываясь на помощь своему господину. Наши демонологи считают, что она потеряла контроль над демоном, и лишилась рассудка. — он смотрел на меня равнодушно, но вот его взгляд меняется и он уже оттолкнувшись от стены проходит на середину комнаты — А кого вы все-таки призвали? Наши перелопатили все Хроники, до каких только смогли дотянуться, но не могут точно сказать, кто был призван. Некоторые даже грешат на то, что вы призвали Лорда.

Ну да, так вы и поверили, чтобы недавний ученик призвал Лорда и смог его подчинить, настолько, чтобы привязать к себе. За две тысячи лет ни один из безумцев, решившихся на это, не пережил ритуал.

— Нет, это первый из Круга Лорда.

— Имя Лорда?

— Мне он известен просто как Губитель Сущего. — соврал я.

— Мы проверяли, такого Лорда нет.

— Вы, наверное, плохо знакомы с демонами. Каждый раз, приходя в мир, они называются новым именем.

— Я в курсе этого, но новое имя всегда носит отпечаток прежнего.

— Значит, на Грани появился новый Лорд.

Он смотрел на меня. Удивительно, но Князь-Маршал был молод. Хотя Анегезер дедушка, а выглядит на сорок пять.

— Анегезер О Теннег Нереиссер просил передать, что он рад будет, видеть вас в своем имении на Сонной улице. — проговорил мой собеседник и развернувшись направился к выходу.

— Передайте Князю, что я его должник.

— Хорошо, передам. — бросил князь-маршл выходя за дверь.

Только сейчас я понял, что, по сути, нанес не просто оскорбление, унижающее его лично, я нанес оскорбление Императору. Интересный малый. И либо он похуист полный, либо ... я не знаю, что и думать.

— Собирайся Гри пойдем снимать домик... а потом регистрироваться. — озвучил я план на сегодня.

+++

— Значит, вы подтверждаете свое участие в Турнире? — поинтересовался у меня здешний клерк, ответственный за регистрацию участников Турнира.

— Да!

— Прекрасно. Вы ознакомлены с правилами проведения Турнира?

— С основными.

— Прекрасно. Есть ли личное пожелание?

— Нет.

— Прекрасно. Хотите встретиться с Жрецами Нифлима сейчас, перед турниром или после?

— Нет.

— Прекрасно. Есть ли у вас предложения по проведению Турнира?

— Нет.

— Замечательно. С этого мгновения вы участник Турнира.

Я даже вздрогнул когда услышал "замечательно", думал он, вновь начнет свое "Прекрасно". Развернувшись, мы с Хески пошли к выходу.

Параллельно нам начали движение два гвардейца, из отделения Ястребов. Их приставили к нам сразу же после того, как я покинул каземат. Ненужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что нас отныне будут сопровождать, так как мы "...являемся потенциальным источником угрозы для граждан Империи, заботу о коих Император обязан проявлять, невзирая на права и свободы тех, кто может создать таковую угрозу".

Только вот интересно, Император за два года пять раз отклонял прошения Большого Императорского Совета о запрете демонологии и изгнании демонологов. Причем в своем прошении глава Совета ссылался именно на необходимость защиты жителей Империи. Как ходили слухи, в последний раз Император пообещал вздернуть весь Большой совет, если ему поступит еще раз подобное прошение, так сказать для защиты жителей Империи практикующих Демонологию от произвола Большого Совета.

Выйдя из здания, мы направились к дворцовым вратам, которые отделяли город от дворцового комплекса.

Как только мы пересекли ворота, наших сопровождающих прибавилось аж на шесть человек. Один принадлежал Князю, а вот остальные были темными лошадками, в том смысле что интерес их работодателей ко мне был не в полнее понятен. Двое работали на прибывших гостей королевства Акведы, еще двое были наняты представителями какого-то островного королевства. А вот оставшаяся двойка, вызывала наибольший интерес, так как выполняла заказ сразу трех сторон — Гильдии Теней, Законников и Жреца Тройки.

Чем я привлек внимание Тройки, я мог предположить, ведь ее жрецы до сих пор землю рыли носом в поисках того, кто взломал плетение Паутину. Законников тоже могу понять, они всегда пытались прибрать к рукам силу, за счет чего и имели вес в обществе. Пусть своеобразный вес, но все же многое могли сделать. А вот Гильдия Теней, вообще непонятные перцы. Все знают только ее название, а вот чем она конкретно занимается, ни кто не знает. Единственное что сказала Хески, порывшись в головах сопровождающих, так это то, что Гильдиец не скрыл, хотя мог, свою принадлежность, а значит сопровождающий, подойди я к нему и спроси, честно ответил бы, чей приказ он выполняет.

Хотя по городу шныряли извозчики, да и более магически совершенные средства передвижения, я предпочитал передвигаться на своих двоих. За пять дней, я смог хорошо изучить столицу, и поэтому без особых проблем смог мысленно проложить новый маршрут к съемной квартирке.

Больше чем имеющееся сопровождение меня беспокоило другое. А именно то что, состязания могут быть воплощены в любой форме. Даже в виде Травли.

И действительно, формы состязаний зачастую проявляли настолько дикий вид, что больше походили именно на травлю. Проще говоря, объявлялось, что участники должны покинуть город до первых лучей солнца. Правда при этом гвардия Императора и стражи поднимались по тревоге, и обязаны были задержать "беглецов". А так как среди участников хватало профессиональных убийц, причем таких которых можно смело выпустить против непрофессиональной армии, по сути ополчения, ни гвардейцы, ни стража особой церемонии не проявляла. Сначала била, не жалея силы, а потом уже тащила в застенки. Тот, кто не покинул город до рассвета, дисквалифицировался. Кстати именно это состязание имело рекордное количество смертности. Из полутора тысяч участников утро встретило менее двух сотен.

Не скажу что меня это пугало, но и особого удовольствия я не испытывал. Откровенно говоря, мне было по фигу как будет все развиваться. Однако отсутствие целесообразности моей гибели, я мотивировал тем, что много ресурсов и времени потратил на собственное развитие. Вообще впред Турнирные дни, я испытывал апатию ко всей этой суете. Нет раздражение некоторыми проявлениями человеческой глупости все же осталось, без этого ни как, но мандража, как некоторые, я не испытывал.

Зачастую в кабаках, тавернах и ресторанах, вспыхивали конфликты между кандидатами на участие в турнире. А все почему? Нервы. Люди накручивают себя, не давая страху свободы, давят его как пружину, ведь не дай боже, окружающие увидят страх. А потом пружина распрямляется, и человек бросается на ближнего своего из-за косого взгляда, или просто жеста. Развивается параноя.

Конечно это удел не всех, а только тех, кто прибыл на Турнир дикарем. Решив, что он круче богов.

По настоящему матерые волки, которые присланы на турнир от высокородных, по городу почти не слонялись. Некоторые посещали театры, цирковые представления, иллюзион. Другие дневали в Тренировочных Залах, оттачивая свои рефлексы, выискивая новые связки которые могут им пригодиться. Меня тешило и то, что подобно мне, эти волчары, удовольствовались общим знакомством с будущими соперниками, то есть просто посмотрели, оценили и разошлись.

Я же старался не высовываться на улицу по причине того, что мне хватило представления у Князя. Да и из-за внутренних переживаний Гри, которая чувствовала себя так, будто принародно обделалась, я был пороховой бочкой, способной вспыхнуть от любой искры.

— Хозяин! — проговорила Хески, посылая образ внучки Князя, которая плыла к нам навстречу.

Тануол, в котором перемещалась девчушка, была раритетом. Сейчас такие уже не делали, по причине того, что они были сложным сочетанием сразу двух школ Северной и Закатной. Северная Школа обеспечивала сбор энергии из воздуха и земли, а Закатная обеспечивала подъемную силу.

Он выглядел действительно как лодка, точнее ладья, только с очень низким бортом, и установленным на ней единственным троном, который выполнял также и функции управления, подчиняясь желаниям восседающего на нем. Все это было выполнено очень специфически, но при этом, не нарушая взаимной гармонии.

Плавно, сместившись к обочине, Тануол остановился. Вокруг трона, на мгновение вспыхнул снимаемый щит.

— Чем обязан?

— Я бы хотела переговорить с вами Граф Рагнос

— Просто Рагнос, эти титулования меня раздражают — произнес я, поднимаясь на Тануол.

— Рагнос, у меня есть просьба — проговорила Аснет, сразу же, как только за мной закрылась сфера зеркальной защиты.

— Я весь в внимании.

— На турнире будет участвовать один юноша, я бы хотела вас попросить не убивать его.

Дать обещание не убивать я не мог, потому как, не мог сказать о том, какие цели будет преследовать этот мой соперник. А если возникнет ситуация когда убить его я буду просто вынужден. А вынудить меня могут многие обстоятельство, и одно из главнейших слово данное Герцогу.

— Все будет так, как уготовано богами... — в этот момент княгиня вздрогнула, ее глаза расширились, а на эмоциональном фоне был испуг и узнавание, видно кто-то очень близкий ей, постоянно говорит эти слова — и кто я такой, чтобы идти против них.

— Вы якшаетесь с демоном, и еще спрашиваете кто вы такой...

— Я лишь беру то, что могу донести. Да я не владею демоном, но и демон не владеет мною.

— А я видела другое.

— Ни у кого нет надо мною власти более того, что отмерено мною.

— Значит, не пообещаете?

— Нет. Но могу дать совет... Пусть тот за кого вы просите не пытается меня убить, и я отплачу тем же.

+++

Турнир начался без всяких экивок и вступительных частей в виде парада.

Раньше Турнир начинался тоже без особых церемоний, однако участников хотя бы приглашали на поле Колизея, где уже и объявлялось о начале турнира, предоставляя участникам пройти первое испытание. Этот же турнир отличился тем, что примерно в час ночи я резко поднялся с постели, и посмотрел на кровать, где должна была спать Гри. Только ее там не было.

Ощущение ярости, и вновь на заднем плане забили барабаны. Где-то далеко Хески пыталась пробиться ко мне, но ее что-то удерживало. А потом возникла вспышка, семеро жрецов, стоящих и молящихся. Сразу за этим последовало осознание, что турнир начался.

О Гри я не беспокоился. Скорее всего ее просто изолировали, чтобы она не могла поддержать меня, ведь я участник. а не она.

В место беспокойства мысленно, прогоняя образы претендентов на участие в Трунире, я попытался вычленить тех, кто подходит под описание увиденного.

Четверо жрецов были из Акведы, носили титул Сыны Светоча. Изучая в Мистерии современные тенденции развития магии, я узнал, что эта каста была образована сразу после появления пустоши, и именно Акведа активно склоняла других к полному запрету демонологии. В иерархии Жрецов Светоча, вера в которого раньше просто поощрялась, а теперь и вовсе стала обязательной, появился новый титул Сын Светоча. Эти жрецы вне зависимости от возраста, а также прихода, сразу становились Старшими, а их обучение затачивалось исключительно на противостояние с демонами. Ходили слухи, что также их готовят и к противостоянию с жрецами других Богов.

Троих жрецов я видел среди островитян, которые вообще ни когда не принимали участия в Турнире, а в этом году вдруг соблаговолили. Их сила к демонологии ни какого отношения не имела, но при этом я знал, что старшие Жрецы Небесного отца способны блокировать любую магию, кроме Древней. И что самое паршивое, призвать на поле боя духов Неба. А эти твари та еще проблема, неприкасаемые для вещественного оружия, а из заклятий им может причинить вред только жреческая школа, и только если ее творит Старший Жрец.

В этот момент возник вопрос, почему они вместе, и главное какого хера, эти ублюдки решили меня атаковать в день начала Турнира. Хотя, скорее всего, подняли какую-то легенду, и решили ее разыграть таким вот образом.

Нападающие — Жрецы, и что паршиво, я не знаю, будут ли они действовать совместно, или же попытаются действовать самостоятельно. Да и неизвестно как друг к другу отнесутся призванные ими силы. Могу ли я рассчитывать на то, что они начнут грызню между собой, или все-таки договоренность имеется не только между жрецами, но и богами.

Демонология не поможет. Против магии Богов, демонология ничто, ни один демон, которого я могу призвать прямо сейчас, не простоит и секунды. Некромагия? Она имеет иную плоскость, которая не противостоит божественной силе. Души призвать не проблема, а вот сильных духов, способных если не сокрушить Жрецов, то хотя бы отвлечь их, мне вряд ли удастся.

Если только не попробовать пробудить Дух города?! А что это идея (сложность 70).

Духи поселений, формируются из неупокоенных душ и невинноубиенных, либо просто не погребенных согласно обычая, исповедуемой веры. Чем больше город, тем могущественнее Дух. На лекциях нам привели в пример Некрополь, который насчитывает своей историей порядка трех тысяч лет, и за это время мощь его Духа оценивается в пару сотен миллионов душ. Конечно, Некрополь кормится в принудительном порядке, так как его население это некромаги, наследники одного из древних Орденов, но де факто, Дух с силой в сотню тысяч душ, способен смять магистра.

Стены комнаты слегка засветились, а мою ауру силы, обожгла призванная Жрецами благодать. Все это означало, что они молятся, призывают внимание своего божества. И у них это получается.

Быстро расчищаю комнату, разбивая имеющуюся мебель в щепки. Шум вышел знатный, и не удивительно, что в комнату вломился хозяин. Однако, как только дверь распахнулась, а он узрел меня, стоящего на коленях и чертящего на полу разную мудистику, его парализовал паралич страха.

На миг, я увидел свою комнату его глазами. Вдоль стен валяется изломанная мебель, тряпки, разбитая посуда, даже картина слетела со стены. Мягкий свет, источают нанесенные на стены символы, среди которых легко узнаются печать Мертвых, Знак Спящего, и что еще хуже Падшего. На полу на карачках ползает человек, но вот он поднимает голову, и всякое желание назвать недавнего постояльца человеком, отпадает. Кожа, как пергамент, маской обтягивает лицо, лишая ее жизни. Челюсти слегка увеличены, поэтому возникает ощущение, что это начавший оборотничество перевертыш. Нос впалый, еще чуть-чуть и он исчезнет с лица. Глаза... будто их вынули а вместо них вставили кристаллы голубого льда, подсветив их изнутри.

— Покинь этот дом.

— Это мой дом. — прошептал Жеор.

— Он стал местом моего испытания, и Турнирным полем.

Эмоциональный фон меняется. Хозяин больше не боится, ведь все становится понятным. Турнир начался, а значит, происходящее касается лишь испытуемых. Даже если какая балка упадет ему на голову, он будет воскрешен жрецами Нифлима, а если будет убит участником Турнира, то и вовсе займет его место.

— Нихия, Сея, Вестон собирайтесь мы уходим.

Продолжаю чертить круг. Дух города для начала надо пробудить, они все время пребывают в спячке, грезя жизнями своих обитателей. Потом придется договариваться, и еще не факт что удастся его уговорить.

— Минаэх сайитэ Као, Као, Као, Као — сидя в круге начал шептать я, слегка повышая голос — Тайнус шипес транкао, милиар, сатто хес деолер — и последнее слово уже выкрикивая — Као.

Вообще-то эти слова, не имели ни какого смысла для людей, даже более того, их не произносят по памяти, а вычитывают из специальной книги. Их построение было продолжением так сказать теории волнового строения мира. Проще говоря, весь мир есть вибрация, которая воплощается словом.

А вот для духов, и прочих существ, обитающих на Гране, эти слова имели огромное значение.

К свечению стен, добавился легкий туман, который конденсировался прямо из воздуха. Этот туман, в отличии от света, был виден только мне.

Как молния, вспыхнули мои органы чувств, получая образ, который хотел передать мне Дух. Недовольство, раздражение и брезгливость.

Что ж удачно, он хотя бы проснулся. Нет, глубже нырнуть в преображение нельзя, там я просто не удержусь, и так приходится прикладывать огромные усилия, чтобы не превратиться в демона.

— Као, к тебе Као обращаюсь Великий, ибо помощь требуется мне, которую только ты Као и способен мне оказать — шепчу, в надежде, что Дух достаточно пробудился, чтобы понять меня.

Сияние стен усиливается, и это значит, что молитва жрецов подходит к концу. Скоро они нанесут удар.

Интерес, любопытство, но в тоже время и снисхождение.

Понятно, Духу любопытно поучаствовать в происходящем, но его нужно заинтересовать. Вот только чем? Сила, ту которую я могу ему дать, его не интересует. Души? Их у меня нет! Хотя...

— Я предам души каждого, кого я убью в твоих Као чертога, тебе Као.

Вспышка пришла одновременно с последним словом. Одобрение и сомнения.

Ах подлец... конечно ведь души жрецов, причем старших очень лакомый кусочек, но сомнения связаны с тем, что удержать такую душу очень сложно. Это все равно, что пытаться удержать падающую гору. Но с другой стороны, может пришло время по пробовать использовать силу Клейма, хотя я и сомневаюсь, что способен Клеймить души.

— Ты Као, знаешь, кто я. И я дам тебе Као то, что ты Као желаешь.

И вновь вспышка сомнения.

— За каждую душу, что ты Као не получишь сегодня, я дам тысячу Душ.

Опять пришла вспышка сомнения, но в тоже время она была разбавлена удовлетворением. Значит, хочет, чтобы я уточнил, какие именно души он получит. Умный, ублюдок.

— Высокородных.

Секунды три ничего не было, а потом перед взором вспыхнули символы. Они волной проносились перед моим взором, истекая в мое сознание мощным потоком, запечатлеваясь в нем. Что ж, теперь я смогу скормить Духу души даже находясь на другом континенте.

В это же время, туман, наполнявший мою комнату, приблизился ко мне, и начал втягиваться в мою ауру. И это принесло облегчение.

Свечение, затопившее уже все вокруг, не просто обдавала жаром, предупреждая о своей мощи, оно уже сжигало меня. А тут вдруг резко как отрезало. Боль исчезла, будто меня одели в защитный костюм. Я чувствовал бушующую силу, и даже более того, ощущал, что там беснуется две силы — похожие, но различающиеся как лед и пламя.

Конечно, хотелось сказать "И все?", но сделанное уже многое. Было бы лучше, если б Дух просто выжег тела Жрецов, или просто вырвал их души, оставив мне бесчувственные тушки, или блокировал бы вмешательство Богов... но лучшее всегда было врагом хорошего. А мне будет достаточно и этого, все-таки я не собираюсь биться в человеческом обличье...

Подленькая мыслишка поднялась из глубин моего Я, и шепнула "Поздно заметался, поршень уже в твоей заднице. Ты преобразился телесно, не изображая обращение к Демону, а значит, наблюдатели видят, что обращение — фикция".

Мотнув головой, я отогнал ее, хотя нужно ее оставить в закромах и быть готовым к неприятным вопросам.

— К тебе обращаюсь, Губитель Сущего — вновь подняв руки, прошептал я, изображая призыв — Прошу тебя дай мне силу твою, и оставь мне плоть мою, дабы поразить мог я врагов своих, кои пришли убивать меня.

Изменения толкнул уже на полную.

Так и хотелось выругаться, причем заковыристо, этажей этак в пятнадцать, используя не только обычную ненормативную лексику, но и родословную Жрецов. Я был прав, меня пришли просто тупо убивать.

На месте четырех жрецов Светоча был свет, и ничего более. Даже тогда, когда я схлестнулся с их Первожрецом, он был всего лишь проводником света, но не источником. Эти безумцы призвали свиту Светоча, так сказать ангелов. Так что биться будем на равных.

Островитяне, продолжали молиться, оставаясь людьми, вот только за их спинами уже стояли исполины. Конечно, они не светились, они не источали свет, но в тоже время вокруг них клубилась сила. Для меня было бы много проще, если бы этих исполинов было еще двенадцать, чем четверо Сынов Светоча.

С другой стороны я должен радоваться, что тут нет Жрецов Искупления.

+++

Я оттолкнулся от пола, одновременно закручивая силу вокруг себя, и толкая созданное веретено вперед. Камень, вперемежку с щепой, взорвался выпуская меня из дома.

Окружающий мир очень сильно изменился. Во-первых, вокруг не было предметов, были лишь их тени. Источаемый четырьмя ангелами свет, залил собою, все вокруг. Он не оставил место объему сделав мир плоским, удлинив предметы, за счет их теней, а многие предметы вообще потеряли свои очертания. Во-вторых, окружающее пространство расширилось. Дорога, которая в ширину была всего три метра, сейчас стала в двести метров.

В-третьих, в различных частях города вспыхивали и гасли множество вспышек, доносились разрывы боевых заклятий. Обнадеживало то, что ни у меня одного сегодня день начался весело.

В принципе жалко, что Дух не воюет за меня, а лишь только дал защиту от Божественной силы. С другой стороны и ему резона ссориться с Богами, нет. Даже более того, если бы жрецы Нифлима выступили против меня, хрен бы он вмешался, даже если я предложу ему миллион душ. Ведь Столица территория жрецов Нифлима, а значит они у себя дома, а Акведийцы и Островитяне просто гости.

Дальнейший поток мыслей был прерван, поскольку мое тело коснулось земли, и Сыны Светоча в тот же миг ударили. Свет, источаемый ими, будто мигнул на мгновение, а потом на окружающий нас мир рухнула Тьма, а вот на меня обрушился столб света.

Сущности грани дерутся не так как люди. Они не сходятся в ближнем бою, мечи не сверкают, и доспехи не проминаются под их ударами. Противостояние происходит на уровне Силы. Формируется мощный клубок Силы, которым и наносят удар, выжигая внутреннюю структуру Силы противника, тем самым уничтожая его, либо же на оборот поглощая.

Демоны поэтому и не любят выходить против Светоча и ему подобных Богов, Свет очень легко развеивает Тьму. Достаточно легкой искринки, чтобы причинить Тварям Тьмы боль, зажги свечу и Тьма сгинет.

Все это промелькнуло на периферии сознания, в то время как Первичный пласт сознания, непосредственно контролирующий реальность, мгновенно среагировал. Аура вспыхнула, когда я потянул силу из глубин своего Я. Ключи, которые активно пили силу из своих источников, сейчас работали... нет пахали, в форсированном режиме.

Мгновенно вспухшая аура, приняла на себя удар Сынов Светоча. На меня будто расплавленный свинец вылили, благо, что мой разум изменился вместе с телом. Один пласт сознания, выгорая от боли, растворялся в небытие, а его место занимал другой пласт.

Мое множественное Я, лихорадочно искало пути выхода из создавшейся ситуации. Все пласты разума, пытались найти способ ответить на удар, но не находили. Божественные существа, точнее свита Богов, мерзкие создания, на них не действует магия, нет оружия, которое бы смогло им причинить вред... Ну глупо пороть разбушевавшийся океан. Так и тут... стоящие передо мной создания связаны с Богом, а его силы развеет любое заклятие магии. Хотя...

Я стоял в Божественной Роще и в коридоре Схрона. Вот я создаю шар, Поцелуй Бездны, и...

Не отвлекаясь, продолжая стягивать ауру в тугой комок, противостоящий потоку Света, свожу руки у себя на груди, отщипываю малую толику Силы. Не обращаю внимания на то, что половина моего хвоста оказалась в Столбе Света, который все-таки пробил часть моего кокона, точнее продавил. И мне плевать, что от той части хвоста даже пепла не осталось. Плевать.

Формирую сферу, и... по наитию когтем рассекаю себе запястье, и добавляю в сферу толику золотистой крови, ихора, как многие любят говорить. А потом пытаюсь отправить сферу туда, где должны быть жрецы. Вместо этого сфера вспухает, и уже через мгновение схлопывается. Вот только там где она схлопнулась не осталась пустота, а возникла ПУСТОТА.

Сила, наполнявшая мою ауру, и создавшая кокон, сдерживавший силу Светоча, ухнула в эту воронку так, будто и не было ни какой ауры. Уже хотелось сказать "Мама!", потому как я остался без защиты, но факт остался фактом, я был жив. Образовавшаяся пустота пожирала Божественную Силу с таким темпом, что та даже не успевала меня коснуться.

Беспокойство и страх, вот чем завоняло от жрецов. Еще бы мои дорогие. Свеча может повергнуть Тьму, но лишь в маленькой комнатке. Факел развеет ее в большой зале, но если брать истинные размеры, то света факела не хватит чтобы осветить вселенную. Она поглотит рожденный свет, и он погаснет.

Вот только улыбался я не долго. Мгновение.

Меня смял мощный удар, ломая меня как куклу, отбросив в сторону дома. Краем сферы восприятия отмечаю, как окружающее меня пространство ломается, структуры сил которые изменяли, пространство вокруг моего дома ломались, втягиваясь в Пустоту моего заклятия. Двое жрецов Островитян превратились в кровавые пятна на стене соседнего (уже соседнего!) дома. Один из Сынов Светочей отброшен мощным ударом стены, прямо к месту, где полыхает Пустота. И в следующее мгновение он растворяется в нем (душа сложность 80).

Улица вернулась к своему обычному состоянию.

Свет трех ангелов вновь вспыхивает, только в этот раз в нем столько ярости и злобы, что даже Гиганты морщатся. Нет, конечно, их лица остаются столь же равнодушными, только ведь я воспринимаю не только их внешние структуры, но и внутренние... правда и они меня читают.

Я потянулся к душе сгинувшего Жреца, и не обнаружил ее. Круто, ну что ж 1000 душ где-то придется искать.

Время.

Я рывком попытался подняться, но вновь удар откинул меня на ограду дома. Двое гигантов, расплывшись, обретя, будто четвертое измерение своего тела, сместились ко мне. Единственное что я успел так это ударом руки пробить грудную клетку одного из них.

Он лежал подо мною на земле, а мои когти в его плоти раскрылись, выпуская яд.

Видно, что не все сущности предпочитают противостояние сил, по-крайней мере не эти гиганты.

Третий гигант, прикрывший своего подопечного от изменившегося пространства, тоже начал смещаться, и смещался он в мою сторону.

Ничего лучше, чем вновь создать кокон силы я не придумал. Удар был страшен, но созданный щит выдержал. Хотя один ключ и вспыхнул, и в этой вспышке его структура начала распадаться.

Гигант подомною умирал. Яд, который наполнил его, выжигал его силы. И умирал он молча. На мгновение мне даже показалось, что сущность радуется смерти, лишь на мгновение.

Новый удар, и я создаю между пальцами печать Клейма. Одну душу я потерял, но эту я не могу потерять.

Поток силы, ударивший меня в грудь, снес меня и забросил в окно стоящего за моей спиной дома.

Горечь, страх, даже ужас...

Отступление: Любовь юности.

Юноша и девушка стояли обнявшись. Он держал ее нежно, будто она была статуей, столь модной в столицы, выполняемой из полых нитей хрусталя, из-за чего они были неимоверно хрупкими. Даже более того, услуги магов, которые могли сделать этот хрусталь прочнее стали, в исполнении данных статуй не поощрялись, и даже более того, такой статуей ни кто и не подумает восхищаться.

Высшим мастерством считалось создавать нити хрусталя вручную без привлечения магии.

Она же, вжалась так, будто хотела раздавить его в своих объятиях, раствориться в нем. Маг, работающий с плотью, сказал, что девушка желает повторить древний ритуал, в котором два тела становились одним целым.

— Не нужно тебе завтра подтверждать свое участие в турнире. — тихо прошептала она. — пожалуйста.

— Твой дед не даст согласия на наше венчание — поцеловав девушку, произнес юноша.

— Мы убежим.

— Нет. Мы должны уважать родителей, ведь в скором времени мы сами станем родителями.

— А так мы уважим их? — грустно произнесла она.

— Да! Мы приняли их волю, и не нарушаем ее, ведь действуем в рамках их воли.

— Он убьет тебя!

— Ты преувеличиваешь принцесса — прошептал юноша, ловя взглядом взор девушки — Я проверил графа, он серьезный противник. Очень сильный демонолог, смогший заручиться поддержкой кого-то из Лордов. Один из гончих сказал, что он получил благословение от Демона, который восседает в центре Пустоши.

— Я видела его...

— Ты видела силу Демона, которого он призвал на помощь.

— Нет. Это его сила, я знаю. Он начал меняться еще до того как обратился к покровителю. Я видела это... — с нажимом произнесла она, и повторила шепотом уже для себя — видела.

— Я хорошо подготовился.

— Этого мало.

— Не скажи милая... Я единственный кто на Турнире будет облачен в Тамгар Тьмы, да и будь он Темным, все равно единственный кто выйдет в Тамгаре.

— Мало.

— У страха глаза велики — произнес юноша — так говорили древние и я с ними согласен.

— А еще они говорили, чем темнее омут, тем могущественнее Лорд.

Услышав это, юноша взорвался смехом. Он смеялся искреннее, и любой бы кто услышал этот смех сказал бы что это был смех восхищения.

— В темном омуте черти водятся — произнес он отсмеявшись — хотя твоя интерпретация мне нравится больше.

— А может он черт...

— Нет, милая, черти согласно легенд были самыми могущественными обитателями Изнанки. Потом они стали Лордами, да и ужасны они внешне.

— Он когда превращаться начал тоже в такую мерзость оборотился.

— Оборотился? — с тревогой в голосе произнес юноша.

— Да. Так сказал Берен. А что?

— Одно дело превратиться, другое оборотиться. Это уже использовать свою личную силу, а не заемную. Интересно.

— Давай убежим...

Юноша вновь опустил голову и глядя в глаза девушки произнес:

— Все будет так, как уготовано богами принцесса. Я верю, что боги с нами, ведь с нами любовь.

Отступление: Чума, Монах и история о Черном.

— Вот скажи мне Монах — произнес молодой человек сидящий на чурбаке, и глядя как его собеседник колит дрова — Тебе и правда нравится эта монастырская жизнь?

— Ты шестой раз приезжаешь ко мне ... — замах, удар и чурка разлетается на две половинки — и шестой раз спрашиваешь меня об этом.

Монах, прислонил колун к чурбаку. Критически осмотрев дело своих рук, он кинул одну половинку в общую кучу, а вот второй решил расколоть еще на две половинки.

— Я и седьмой раз приеду и спрошу. — закинув в рот дольку мандарина собеседник продолжил — и буду спрашивать пока ты не ответишь. А то все "пошел нааа хуй, пошел нааа хуй..."

— Здесь покойно — перебив вторую чурку сказал Монах — Нет постоянной гонки за деньгами. Нету лжи и лицемерия с близкими людьми. Но главное, тут я живу для себя, а там я живу для кого-то, в постоянном конфликте.

— Так все это и там можно иметь.

— Я не ты, Чума, — устало мотнул головой Монах — Общество меня затягивает, навязывая свой ритм жизни. Слаб я. А ты похуист, тебе на всех плевать с высокой колокольни. — и как приговор он посмотрел на собеседника добавив — на всех, и на себя особенно.

В ответ раздался смех. Тот, кого собеседник назвал Чума, смеялся искренне, громко.

— Ну, насмешил. Слаб. Это еще надо посмотреть кто слабее... Кстати, мне не плевать, просто не считаю нужным надрывать печень.

— Даже если тебе кто-то рвет жопу...

— Изнасилование?... — Чума поднял глаза к небу, его лицо стало серьезным, свидетельствуя, что он, отнеся к заданному вопросу серьезно. Через минуту он вновь перевел взор на Монаха продолжающего колоть чурбаки — Это фигня. Во-первых, чтобы меня изнасиловать придется постараться, но это в принципе реально, ведь я не супермен. А во-вторых, хоть это и неприятно, но мне действительно будет пофиг на этот факт. Правда и насильникам я отрежу все, что только можно...

— Не убьешь?

— Убивать нельзя Монах. Исправить в этой жизни можно все что угодно, кроме одного — убийства. Мы не боги, и воскрешать, не научены.

— И это говорит мне чел, который отправил в больницу ...

— В больницу, а не на тот свет. Слушай, а тебе жениться можно.

— Можно, но я обет дал пять лет без женщин.

— Ну ты псих...

— А ты вменяемый?

— Я-то ладно, асексуальный. Для меня секс не удовольствие, а работа. Да и не хочу быть сваезабивателем, мне нужны чувства. А трахать только ради того чтобы трахнуть не для меня.

— А..се..ксу..а..лен — пробуя слово по слогам произнес Монах — Ты больной ублюдок Чума, а не асексуальный. Ударенный на голову так, что рядом с тобой Черный образец психического здоровья.

Чума посмотрел на Монаха удивлено, его брови изобразили дугу. Монах почувствовав его взгляд посмотрел на него, и разведя руками произнес.

— А чего ты хотел. Черный конечно тоже больной ублюдок, но он, по крайней мере, притворяется нормальным. И у него можно многому научиться.

— Это чему же? Проповедовать? Секты создавать? Да он же на религии свихнулся, и тебя за собой потащил.

— Есть чему.

— А ну колись...

— Вот и я говорю, колись... — и с хеком опустил колун на чурбак.

— Я серьезно. У Черного действительно есть чему поучиться, тому же убеждению, или тем фокусам, которые он навострился делать... И вообще я слышал ты его в прошлом году искал.

Монах посмотрел на собеседника. Во взгляде боролись сомнение и желание поделиться.

— Ты же его лучший друг — произнес Монах.

— У меня друзей нет, есть только спутники жизни. Черный мне братка, моя семья также как и ты, и Пламя, и ...

— Ладно, харе пургу гнать. У таких как мы, нет семьи. Мы уроды, выблюдки общества....

— Я не о том спросил...

— Я сомневаюсь, что все, что показывает Черный фокусы.

— Да ну...

— Серьезно. В прошлом году у знакомой — и тут же на лице Чумы, появилась ухмылка — просто знакомой, украли племянницу. Ну, точнее та пропала, но она мне тут нарассказывала про нее, что мол она не такая, девочка воспитанная, тихая... Девочка-целочка в общем. А незадолго до этого на кладбище вандалы покуролесили, и в газетах про сатанистов написали. Знаешь, что меня напрягло?

— Откуда, ты же мне ничего не рассказывал.

— Девчонка пропала первого декабря, а с ней еще двенадцать.

— Откуда такая точность?

— А они все родились в один год, и родились они 22 декабря.

— Годовая полночь. — будто вынес вердикт произнес Чума.

— Точно. Черный нам все уши прожужжал про свою веру...

— Он просто не скрывал своего отношения к религиям — поправил собеседника Чума.

— Ладно. В общем, позвонил я ему, переговорил по мелочи, а потом рассказал о случившемся. На следующий день я его уже встречал в аэропорту.

— Лихо?

— Я его никогда таким не видел. Я тоже не пай девочка, но тогда я струхнул. Уже тогда понял, что он приехал убивать.

— Ну это нервишки братка...

— Возможно... Переговорили мы с ним, он в город и ускакал. А потом, где-то через неделю, иду по улице ни кого не трогаю и тут бам...мешок на голову и в машину. Увезли куда-то за город, заперли. Через дня четыре притащили в залу. Не знаю, что за помещение было, какие-то остатки старых построек. В центре на полу кругом тринадцать девчонок лежит, а в центре Черный. Все к полу прикованные.

— А, сатанюги?

— В рясах, на лицах личины, перевернутых распятий нет, козлиных морд нет. И все молчаливые, будто немые.

— Тогда не сатанюги... эти любят пошуметь.

— Меня на колени поставили, ошейником приковали, а потом начали свои действа. Черный хреново выглядел, видно было, что его не единожды пиздили. Но знаешь, он улыбался. Эта скотина улыбалась, и по ходу дела данный факт сильно нервировал его единоверцев...

— У Черного и единоверцы? Не смешно.

— Да плевать, важно, что потом было. Один из шоблы, ходил среди девчат, мазал чем-то им лоб, грудь, кисти и ступни, потом начал резать их. Черным в конце занялся. Его резал долго, сначала руки, потом ноги, и только после вонзил нож в грудь. Не знаю, в сердце нет, врать не буду, но было похоже.

— А дальше?

— А вот дальше я уверовал, что наш век не лишен чудес, хотя и оскудел верой. Который резал, поднял руки что-то пробормотал, остальные повторили. Потом он ко мне направился, опустился передомною и спросил "Зачем ты влез в это дело Жрец Мертвого Бога? Думаешь, что мы не тронем тебя? Или может, надеешься на чудо? Вынужден разочаровать тебя Жрец, чудеса умерли".

— Прямо так и сказал?

— Я его слова на всю жизнь запомнил. Потому что потом ... — и монах замялся, было видно, что слова даются ему с трудом.

— Ладно не ломайся, не целка, договаривай.

— А потом началось то, что я очень хочу забыть...

+++

— Так уж и умерли? — раздался голос.

Все присутствующие вздрогнули. Каждому из них был знаком этот голос, и все присутствующие были уверен в том, что этот человек мертв. Развернувшись новый глава Дома Теней увидел то же, что увидели и остальные. Посреди залы, окруженный тринадцатью мертвыми девушками сидел юноша.

Он улыбался, той же самой улыбкой, которой до этого он встретил ритуал Одарения.

— Вы птенцы, которые не оперившись, выпрыгнули из гнезда. Вы думали, что сможете полететь, но вместо этого вы начали падение. И сегодня вы упадете!

— С нами Она, и я не поверю что ты пойдешь против нас — прошептал глава Дома.

— С женой я как-нибудь договорюсь — произнес юноша.

После сказанного он закрыл глаза, и метал сковывающий его руки и ноги потек. Он поднялся так, будто буквально десять минут тому назад ему не ломали коленные чашечки, и вообще он двигался, будто не было десяти дней без пищи и воды.

— Да как же так? — разнесся дуновением ветерка шепот не выдержавшего адепта Идущих.

Улыбка на лице юноши стала еще шире.

— Дух животворит! Для вас идиотов расшифровываю — Дух творит жизнь.

— Я убил тебя. — почти прорычал глава Дома, приближаясь к Юноше — Убил даря тебе Смерть, и предавая в Ее объятия.

— Именно что убил. Юра ты молод, ты и твои последыши — кивок на присутствующих — даже не понимаете того учения с которым вас познакомили. Ты провел ритуал Одарения, но даже не задумался над тем, что он проводится только добровольно, и только с Идущими. — он посмотрел на Главу, и добавил — Смерть моя супруга, а я Ее муж...

— Заткнись тварь...

И в попытке исправить случившееся, да и просто заткнуть своего собеседника глава Дома снизу ударил ножом в живот, вспарывая брюхо.

— Черный ... наконец-таки произнес стоящий на коленях священник.

Он думал, что сейчас-то точно, его друга прирезали, ну есть же лимит чудесам... Или это не чудо, а то о чем так много говорил Черный?

Вместо того, чтобы выть от боли, и держась за живот не дать внутренностям вывалиться, Черный обхватил голову главы Дома руками, и приблизив к себе произнес громко и отчетливо.

— В нашей вере нет место прощению и искуплению. Каждый наследует то, что им сделано. Мы не христиане, не мусульмане которым достаточно только покаяться своему милосердному Богу, и они войдут в рай. Мы не иудеи, которым достаточно только лишь следовать заветам. Для нас нет прощения, нет искупления. За все, что мы совершили, за каждое слово лжи, мы будем приговорены к вечным мукам, к вечным страданиям.

— Смерть, есть мать, и она принимает всякое свое дитя, не смотря на его достоинства и недостатки, его праведность и греховность...

— Она принимает, но и не она судит.

Черный отпустил своего собеседника, и тот куклой, у которой убрали стержень, рухнул на пол.

— Вы оскорбили не Ее. Даже если бы вы начали насиловать детей, изуверствовать над слабыми, упиваться спиртным, и прочими деяниями нарушать заветы Предтеч, Она примет вас, ибо она любящая мать. Но... вы оскорбили меня, Ее мужа... Истинно говорю, отныне и вовек Дом Теней мертв в сем Бытие. Кто желает оспорить Мое Слово.

Ни кто не произнес ни слова, даже более того никто не шевелился. Всех присутствующих сковало нечто, облепило как патока, превратив людей в статуи.

А потом все, кроме Черного и молодого священника, начали падать.

+++

— Надо будет у Черного спросить, что за галлюциноген он использовал на тебе — произнес Чума, после рассказанного.

— Спроси — пожал плечами Монах, продолжая раскалывать чурбаки — может и ответит.

— Обиделся что ли? — изменяя интонацию голоса, поинтересовался Черный.

— Да пошел ты... Тебе тут душу изливаешь, а ты плюешь в нее.

— Я не только плюну, я еще и насру в нее. И вообще, срал я на твою душу, и на тебя тоже, и на всех прочих. А если еще раз обидешься, ночевать будешь у параши.

— Это ты будешь там спать, или забыл что ты у меня в гостях.

Несмотря на то, что перепалка происходила с абсолютно серьезной интонацией, можно было сказать, что собеседники иначе друг с другом общаться не умеют, и по сути оскорбление для них как комплемент.

— Переночую, говорят от паров метана забалдеть можно. А с сучками что?

— Ничего. Они потом шевелиться начали.

— Страсти-то какие...

— Что не так, морда.

— Ну как же, бабы и шевелятся. С одной стороны страшно, с другой возбуждает.

— Ты же асексуален? — подозрительно глядя из под лобья на собеседника произнес монах, при этом покачивая колуном, будто намериваясь его кинуть. — А че, подловил я тебя пиздобола. Тявкаешь, а за словками и не следишь.

— Ты же монах, суча, ты меня давай не подлавливай, ты мне грешки прощай.

— Я не бог прощать не умею...

— Попался — выкрикнул Чума, одновременно уворачиваясь от летящего ему в голову колуна.

Глядя друг на друга, они постояли секунд пять, после чего улыбнулись, оценив произошедшее.

— Ладно попиздели и хватит. Ты когда меня покормишь сволочь... — пробурчал Черный, поднимая с земли колун

— У меня обет, пять лет голодовки — прошептал Монах, и, улыбаясь, добавил — так что жрать нечего.

Отступление: Черный

— Здравствуй Хотэс — произнес седой господин в черном костюме.

Хотэс, работающий младшим распорядителем ресторана, узнал этого господина и сразу же искренне, а не потому, что обязан, улыбнулся. Вошедший в двери ресторана изсэ был из тех, которые не принимали участия в жизни сообщества, коротая свои дни за пределами города и ее суеты. Он был Господином, в прямом смысле этого слова, так как в отличии от других обладал Силой.

Вместе с тем, вошедший, отличался от своих коллег, хотя бы тем, что не относился к горожанам с призрением, и высокомерно игнорируя их присутствие. К тому же, каждое посещение этого господина оставляло в карманах обслуги значительные объемы денежных средств, которые странный господин давал на чай.

Хотэс, на мгновение даже отвлекся, вспомнив, как в первый его рабочий день этот господин отдал ему тысячу со, сказав, что сдачу он может оставить на чай. Он сильно тогда растерялся, и придя к распорядителю поинтересовался что ему делать, ведь столько чая выпить он не сможет.

— Сегодня у нас был господин Энхар? — уточнил тогда распорядитель.

— Да старший!

— Тогда деньги оставь себе. Правда, принято их делить между обслугой зала, поровну, хотя как делить на твое усмотрение.

— Но там ведь семьсот пятьдесят шесть со...

— Желание Господ, закон. Если он желает оставить деньги тебе, значит так и должно быть.

Хотэс тогда разделил деньги поровну, и в будущем продолжал поступать также.

— Добрый вечер Господин. — прошептал Хотэс приветствуя вошедшего, чуть склоняя голову, хотя по этикету, должен кланяться в пояс. Но Энхар не любил этого, и в тот первый день, попросил (!) если и кланяться то, только как уважаемому.

— Хотэс, сегодня ко мне должен придти друг, прошу, проводи его в зал тюльпанов.

— Конечно Господин — прошептал Хотэс, посылая мысленный приказ обслуге комнаты у очага левой руки. В свое время странность Энхара доставляла большие проблемы, так как наименование комнат Господина, редко совпадала с общепринятой.

Хотэс честно нёс, свои обязанности, но появление гостя он пропустил. Правда и домовой не отметил того факта, что кто-то проходил в дверь. Возникало такое ощущение, что гость просто возник из воздуха.

— Что угодно Гостю? — отчетливо проговорил Хотэс, оценивая статус, и судя по одежде, он был не выше статуса самого младшего распорядителя.

— Меня ждут! — раздался голос гостя, сухой, будто он прошел всю великую пустыню, ни разу не утолив жажду.

— Могу ли я узнать, кто ожидает Вас?

Гость посмотрел на Хотэса, и тот вдруг слегка пошатнулся. Голова пошла кругом, а окружающий мир на мгновение потек, превращаясь в легкую дымку.

— Энхар! — произнес гость.

Имя Господина, не дало Хотэсу времени на анализ произошедшего, а уже через секунду, он забыл о нем. Вызвав коридорного, он отправил гостя к Господину, посетовав, что гость странен, одет не по рангу, раз может себе позволить придти позже Господина на встречу.

— Зачем ты выбрал эту дыру для встречи? — сразу произнес Гость, как только оказался в одной комнате с Энхаром

— А ты бы хотел встретить меня у себя? — произнес господин, потягивая великолепное Харкаронское молодое вино.

— Нет уж, я лучше прогуляюсь — ответил гость, падая на подушки. — Зачем позвал?

— Нужна твоя помощь в одном мирке?

— И в чем именно помощь будет заключаться?

— Скоро, в одном из твоих миров, появится демон, сильный демон. Он атакует твоих рыцарей, поглотит одного, и сильно покалечит другого. Этот другой станет твоим пророком — бровь гостя вскинулась, чтобы стать пророком нужно очень приблизиться к своему богу, ну или быть назначенным богом, у гостя пока надобность в пророках отсутствовала — Потом, будут катаклизмы, в общем, мелочь, тебя не касаемая. Важно лишь то, что на Турнире три твоих жреца призовут младших, и натравят их на воина, я желаю, чтобы они дрались не в полную силу.

— Не хочешь, чтобы убили прежде времени?

— Убить его даже ты не сможешь, лишь инициировать, а инициация пока преждевременна. Конкретно от твоих младших требуется только одно, биться не в полную силу, и еще ты дашь добро жрецам на переговоры со Светочем, он пошлет на Турнир своих Сынов.

Гость поморщился, при упоминании Бога Света, он сразу же определил о каком мире идет речь.

— Этот демон так для тебя важен?

— Не твое дело насколько он важен, но если он умрет, то нужда в Хэт отпадет для меня.

Гостя передернуло, конечно, внутренне.

— Я не могу послать своих детей на смерть просто так, мне нужна причина?

— Возможность Быть! Чем не причина? Или, к примеру, вновь стать единственным Богом в том мире. Да и потом, кто просит тебя отправлять младших на смерть?

— Но ты сказал, что демон должен выжить...

— Я верну младших, что падут, в книгу Жизни.

— Ты редко кого воскрешаешь. Значит демон, действительно важен.

— Даже не думай об этом... никакой поддержки. Ты будешь действовать так, будто этого разговора не было.

— Скажи Тазсо, почему бы тебе самому не вмешаться? Почему ты просишь меня о том, что для тебя мелочь?

Гость посмотрел на Энхара, которого он только что назвал Тазсо. Он очень надеялся, что уж в этот раз, сможет поймать и удержать взгляд собеседника. Но, как и всегда, взгляд собеседник отвел, почти сразу.

Пригубив вино, Энхар отвел в сторону руку с бокалом, разделяя им себя и гостя.

— Прекрасное вино, не правда ли?

Гость посмотрел на бокал. Он мог, чувствовать вкус пищи смертных, и даже мог изображать наслаждение, вот только трудно действительно наслаждаться тем, что пробовал великое множество раз, даже если, ни разу на самом деле его и не вкушал.

— Хорошее вино, обязательно научу кого-то из своих младших жрецов его изготавливать.

— Бог! — произнес, а точнее почти выплюнул Энхар — Твоя беда в том, что ты не можешь забыть о том, кто ты есть. Точнее забыть-то можешь, как вон один магик сказал мне "Я Бог, что забыл о том, кто он есть".

— Тварный мир несовершенен. Это тело, слишком хрупкое, слишком слабое. Чувства, которыми населяющие этот мир существа воспринимают окружающее, слишком примитивны. Они воспринимают, даже не тысячную толику того, что можно увидеть, а много меньше.

— Тварный мир?! — будто пробуя на вкус это словосочетание, Энхар закрыл глаза, причмокивая — Сколько высокомерия, сколько надменности и гордыни. Скажи, а разве твои дети не твари, или даже ты сам, не тварь. Сила, которой ты родственен, не тварна. Все вы сотворены, а потому все вы твари. Да и потом, забыл, кем ты был?

Гость сжал кулак. Его аура пылала яростью, и в далеких мирах, его пророки сейчас заходились в безумстве, шепча новые откровения о гибели мира.

— Я желаю получить нечто большее, чем просто только воскрешение младших!

— Скажи, чего желаешь? — произнес Энхар, переворачиваясь на живот.

— Я хочу разорвать договор с Гееннере.

— Без всяких последствий?

— Да!

— Невозможно. Ты знаешь, что разрыв договора возможен только при обоюдном согласии.

Гость лишь посмотрел на Энхара. В отличии от великого множества существ, он понимал, что изсэ, пусть и средней силы маг, сидящий перед ним, совсем не тот, чем он хочет казаться. Но даже он, Бог, видел всего лишь изсэ.

— Ладно! — и с этими словами мир, нет, не мир, все мироздание, вздрогнул, слегка, но Гостю этого было достаточно.

Гость стоял в недоумении, и смотрел на улыбающегося Энхара. Гость помнил, что когда-то давным-давно он заключил договор с другим таким же как и он Астральным существом о взаимопомощи и поддержке. Спустя тысячелетия, это существо попросило о помощи, и...

Недоумевал же Гость, потому, что он не заключал договора с неким Гееннере, он вообще не знал его.

— Как насчет моей просьбы?

С этими словами Гость уже вздрогнул. Сидящий перед ним изсэ, говорил голосом требующего. Гость помнил, что договор имел место быть, вот только это странное существо изменило все мироздание, вычеркнув факт заключения договора с Гееннере.

А потом пришло понимание, что последствия такого шага, должны были бы смять его, ведь именно благодаря поддержке Гееннере, он стал Богом.

— Светоч...

— Боги... — протянул Энхар — покажи вам ноготок, заглотнете по самые яица.

— Он проблема.

— Не моя. Твои жрецы заигрались, как и ты сам. Позвали обитателя Экжи, потом решили, что такой сынишка тебе не нужен и выкинули его обратно. И нет бы по стандартной схеме, так ведь вы решили добавить кое-что от себя, так сказать выпендритьмя. Вот и получили Светоча. Мы в ответе за тех, кого приручаем! Ты его приручил, ты и отвечай.

Испытующий взгляд Энхара взглянул на Гостя, заставив того поежится.

Гость понимал, что по-сути, он уже согласился, когда высказал свои просьбы. Энхару не отказывают, с ним можно поторговаться, но сказать нет, означает гибель. Он знал о двух сущностях, которые погибли вместе со своими мирами, и подозревал сидящего напротив него виновным в этом. Подозревал не без основания.

Несмотря на все декламации в священных книгах, о единственности, всемогуществе, всезнания, изначальности, Боги не являются всемогущими и всезнающими в прямом понимании этого слова.

Да, в пределах мира, они могут многое, вплоть до того, чтобы менять базовые константы мира. Но, есть рамки, за которые даже Бог не может выйти.

Например, в новом мире, в котором нет носителей веры, Боги слабы, или вроде простого — нарушить свое слово. Конечно, если Бог обретет связь с Силой, он сможет и в новом, для себя, мире оставаться Богом, а не вышней силой. Но даже в этом случае, Их нельзя назвать всемогущими, всегда есть рамки, за которые Он не может выйти.

А вот существо развалившееся (именно развалившееся) на подушках, было — судя по всему — всемогущим, в прямом смысле этого слова. По-крайней мере, второго такого существа Гость не встречал, и не слышал о таковом никогда. Способный лгать, способный запросто аннулировать Договор, чувствующий себя свободно в любом из миров, творящий миры, как ребенок в песочнице, куличики. Да что там, разговаривающий с Силами, и их аватарами.

Гость поежился, когда перед глазами всплыл бой этого существа с тремя аватарами сил, Состраданием, Тенью и Презрением. Называющий себя Энхаром, тогда разметал их как щенков, которых распинывает разозлившийся хозяин, из-за того, что они путаются под ногами, и даже больше, вцепился в них.... Тогда Силы спасло только то, что это существо, вдруг отпустило их, и по всем планам прозвучало только одно. Если это перевести на язык людей, то человек услышал бы "Покоряюсь".

Или вспомнить случай, произошедший когда он не был Богом. Тогда один из подобных Светочу, спустился на нижние слои Астрала, выжигая целые пласты. Там он встретился с душой простого смертного, они говорили. А потом был заключен договор о пяти тысячах лет службы, если смертный одолеет Милиара. Какого было удивление, когда смертный вдруг стал аватарой Света, силой питающей Милиара. Это было равнозначно, как если бы перед Милиаром появился его Повелитель. Да что там, там и появился его повелитель, ведь Свет, был силой Милиара.

— Твое требование будет исполнено Энхар, как ты исполнил мое.

— Ну, уж требования — протянул Энхар, обидчиво скривив губы — Просьба! Простая просьба.

— Могу узнать еще одно?

— Этот разговор никогда не закончится — с сожалением произнес Энхар в пустоту.

— Почему в этом мире ваше имя не связано с черным цветом? — произнес Гость.

Энхар взглянул в потолок, будто осмысливая заданный вопрос, а спустя пару секунд кивнув своим мыслям, ответил:

— Не так давно, примерно вечность тому назад, я создал свой собственный язык, особенностью которого было то, что каждое его слово при прочтении наоборот обретало обратный смысл. Ар, это земля. Ра, это небо. Хар означает черный, Рах белый. Эн бесконечный, не имеющий конца, беспредела, неограниченный. Нэ ограниченный, максимально граничный, предельный. Как понимаешь, совмещая Эн и Хар, получаем бесконечную черноту. Энхар это слово имеющее значение в контексте предложения. Так, например оно означает, и Хаос-всеобъемлющий, и Тьму. Рахнэ свет. И потом я ведь никогда не олицетворял себя с цветом, Черный, это нечто большее, чем цвет. И не во всех мирах я именуюсь именами, значащими Черный, есть пара мирков, где мое имя значит Любящий. — закончив говорить Энхар взглянул на своего собеседника, и будто выплюнул — Раз твое любопытство удовлетворено, удовлетвори и ты любопытство своего нового пророка.

И на Гостя обрушился целый водоворот видений о Рагдоре, его будущем, и настоящем.

Турнир. Перо Феникса

Участникам Турнира дали отдых два дня, прежде чем приступить к следующему испытанию.

Вообще, было удивительным взглянуть на результат Турнира, который оказался самым кровавым за всю (официальную) историю его существования. Каждый десятый погиб в первый день Турнира, две из семи, наследующий, при испытании Дуэлью.

В спорах часто мелькали слова, что это стало следствием какой-то активности на Грани, причем участок Грани, где имела место активность, соприкоснулась со Столицей, вот и теряли голову ее участники, кромсая своих противников, либо подставляясь под ответные атаки.

Благодаря выходке Принца Горува, мои кости перемывали крайне редко. С кем он заключил сделку, было не понятным, хотя произносилось имя Меркона, Бога Проклятых Мертвых. Странное наименование Бога. Как Мертвые могут быть проклятыми, кто муже иметь своего Бога? Ведь в здешнем пантеоне есть Усог, Бог Мертвых. Ну да в любой религии черт ногу сломит, поэтому и я туда соваться не буду. Мне хватает той каши, которую я получил в Мистерии. Да же сейчас она для меня каша, выручает только то, что я совсем не человек. Хотя лукавлю, насчет Меркона я выяснил кое-что, потому как по повадкам он был очень схож с Демонами.

А заинтересовал меня он тем, что заключал сделки с любым (Боги сделок не заключают, они считают, что и без всяких сделок люди им должны). Взамен на дарованное могущество, Меркон требовал всего лишь душу, и не больше. Если человек соглашался, то Меркон наделял человека силой всех душ, которые находились в его собственности, и когда-то принадлежали таким же смертным, заключившим с ним сделку. И ладно бы это награждало человека просто силой, знаниями, но передавались и навыки, даже такие которые в большинстве своем зависят от мышечной памяти.

Лично я считал Меркона демоном. Могущественным. Очень могущественным. Для демона так просто невероятно могущественным. К тому же необычайно древнего, раз он смог пролезть в пантеон Богов. А статус демон и бог две разные вещи, хотя отчасти они в чем-то и схожи.

Ну да ладно, будет время, разберемся.

Эти два дня я потратил с толком, оформляя и согласовывая грамоты на свой Круг, так чтобы в будущем ни кто не мог оспорить истинность Круга. И хотя конечно, эти грамоты пока были просто бумажками, но потом, когда их признает другой Орден, или организация, либо другое государство, Круг получит свой официальный статус.

Третье испытание, судя по объяснениям, оказалось простым и сложным одновременно. Добыть перо феникса. Что может быть проще, чем пройти в ворота сада, добраться до его сердца, и там взять перо феникса. Вроде все просто, вот только Перо Феникса, является одним из заклятий, точнее проклятий, одноименного Ордена. Там где появляется Перо Феникса, разделяющий покров с Гранью истончается, и в реальный мир нисходят элементали Огня. Все они, по сути, животные, которые из-за нахождения в нашем мире, становятся очень злобными и атакуют любого, кого увидят, а видят они очень хорошо.

Да и само Перо, являясь проклятием просто так в руки взять невозможно, а ведь задание гласит, добыть, а значит принести Перо.

Всякий кто коснется Пера, не озаботившись защиты, будет перенесен в Мир Огня, а там смертный ты, или чуть-чуть бессмертный, не имеет значение. Истинное пламя от тебя даже пепла не оставит. Собственно опять лукавлю. Согласно мнения элементалистов огневиков, перенесшийся на план Огня, сам становится Огнем. Смертью они это несчитают, хотя я лично разницы не вижу.

Может, правы слухи и эманации Грани действительно имеют место быть, это бы объяснило не только кровожадность бойцов, но и жрецов определяющих испытания.

+++

Врата в Императорский сад медленно отворились, пропуская меня вперед, и так же медленно закрылись за мной.

Если честно, то идти по центральной аллее, было наикратчайшим путем, но и наверняка самым трудным. Логика. Нет, конечно, кто-то может и скажет "Ну ты и гений! Как догадался, что по прямой наикратчайший путь?", но мне плевать.

Сойдя с аллеи, я углубился в сад. Деревья здесь росли строго по линии, при этом, что мне нравилось, имел место газон. Высота травы чуть выше щиколоток, примерно на палец. Ни каких тебе веточек, листиков на земле и в помине не было, сразу видно парковая зона, облагороженная.

Ступал аккуратно, в любой момент, ожидая нападения. Тот факт, что сфера моего восприятия не показывала противников, не означило, что их не было. Проблема элементалей в том, что их в нашем мире, нет. Они проявляются только когда начинают двигаться, а двигаться они не любят, и потому пребывают в движении, когда атакуют.

Через минут пять, когда я прошел метров двадцать, то увидел впереди себя легкое колыхание нагретого воздуха. Не став на нем заострять внимание, я лишь позволил взгляду скользнуть по нему, и продолжил осматривать местность. Нельзя обращать внимание на элементалей, несмотря на то, что они в отличии от Духов стихий, лишены разума, все же охотничьи инстинкты у них просто замечательные. Элементаль способен сидеть в засаде, даже когда увидит жертву, и бросится в атаку, только если жертва его увидела.

Обнаженным клинком, который я держал перед собой, начертал печать Силы Пламени, что должно предать сил огню. Нет, конечно, стандарт, это было бы использовать печать Истощение Пламени, ну или другой аналог, печатей ослабляющих Огонь. Вот только ослабляющие печати, меня бы выдали с головой. Нет, мы пойдем по другому пути, когда уничтожение происходит подобием, то есть Огонь уничтожается Огнем.

Шагнув вперед, я вновь переждал, вглядываясь в воздух, и отметил еще три марева. Наклонившись, ощупал землю, в надежде, что смотрители парка пропустили какую-нибудь палочку, но не судьба. Да и хрен с ним, мне даже лучше подойдет и кусок земли. С усилием, погрузив палец в землю, выдрал из земли, значительный комок дерна, и если честно в чисто человеческом теле, мне бы хрен это удалось.

Убедившись, что вокруг в наличии только четыре притаившихся элементаля, резко бросил комок дерна в дальнего. Как и следовало ожидать, комок мгновенно вспыхнул, выгорая в высокотемпературном пламени. Нет, на поляне могло быть и больше врагов, вот только, эти уже находились на грани между своим планом Огня, и этим Миром. Не достаточно воплощенные чтобы обрести плотность, но и не могущие пребывать в обездвижении состоянии, чтобы стать полностью бесплотными для материальных предметов.

Как только элементаль качнулся, реагируя на кусок дерна, оказавшегося в зоне досягаемости, он проявился, и дерн вместе с землей тут же обратился в пепел.

Сразу же веретеном он метнулся ко мне, заставляя других элементалей тоже проявиться, они не хотели отдавать свою добычу другим. В этот же момент, я выпустил меч из рук, и изобразил жест Кольцо Саламандры, или как его часто называют Исторгающий Пламя. Мгновенно вокруг моей фигуры образовалась сфера плазмы, которая уже через мгновение разошлась по кругу, пожирая все вокруг себя, в том числе и элементалей. Если бы не печать, хрен бы у меня такое получилось, по той простой причине, что сила сотворенного пламени чуть-чуть уступала силе элементалей, а с печатью, сила моего пламени почти сравнялась с Истинным. Этот фокус не прошел бы если бы печать была наложена при проявленных элементалях, так как и их сила бы значительно возросла. Да и чего таиться, приблизься хотя бы один элементаль на расстояние двадцати метров, и печать распространила бы на них свою власть, а значит по силе они стали бы Духами Огня, и хрен бы мой удар, их бы сожрал.

Подхватив меч, быстро перебираю "культяпками", удаляясь как можно дальше. В первую очередь, есть подозрение, что такой выброс огненной энергии приведет к тому, что сюда в срочном порядке выдвинуться другие элементы. Во-вторых, и тоже основано на моих подозрениях, а не знаниях, вполне вероятно, что выброс силы Огня, приведет к окончательному истощению границы, отделяющей нас Грани, и сюда может выбраться кто-то из Духов.

Минуты три быстрого бега, и я остановился, только перебежав мост. Маленький, исполненный из стекла, он был переброшен через ручеек шириной в два метра, и глубиной где-то метр. Конечно, для серьезного противостояния его не хватит, Дух его перейдет, и можно сказать, что не заметит, хотя конечно ослабнет, но не фатально.

Оглянувшись назад, я увидел остановившихся четверых элементалей, которые уже слегка истаивали, вновь возвращаясь на Грань. Все правильно к воде не сунуться, даже если объединятся, силенок не хватит, постойный водяной поток, не та сила, с которой им тягаться. Вовремя этот ручеек попался.

В идеале ручейку течь через центр парка, но этот идет по периметру, петляя конечно, но выигрыш в десять метров не стоит того времени которое на него затрачу я. Поэтому спустившись к ручью, черчу на воде печать Застывшей Воды, и становлюсь обладателем теплой сосульки. Температура примерно соответствует моему телу, и в тоже время кристально чистая, ледяная сосулька. Пригодится. Конечно, убить не убьет, но значительно ранит.

Дальше, продвигался также как и в первый раз, хотя и вдвое быстрее. Трижды наблюдал прорывы, когда граница настолько истощалась, что мощный протоберанс пламени возникал в воздухе, или вырастал из земли, и слегка смещаясь, продолжал пылать, оставляя за собой спекшуюся в стекло землю. Особенно красивым было видеть как куст розы, оформленный в виде розы, вдруг засветился, а через мгновение по его листьям пробежали язычки пламени, и вот куст пылает, но не сгорает. Красиво, очень.

Пару раз пришлось использовать печать Отторжения, проще невидимости. Хотя проходи тут человек, он бы меня увидел, нужно было бы применять другую печать, а так в самый раз. Сущности Грани меня не замечали. Минус этой печати в том, что время, проводимое под ее защитой, каждый раз сокращается вдвое. Но это хрен, можно и почти пренебречь, или по-крайней мере не злоупотреблять. Ее коварность заключалась в том, что есть огромный риск остаться ее заложником, оставаясь куковать на пятачке радиусом метра два. Да и ощущения не ахти, будто кто душу вынимает. В общем, горсть пользы и мешок проблем.

Сознаюсь, вначале мне показалось, что задание да опасное, но все-таки несравнимо с первым, да и вторым. Однако, потом я поменял свое мнение, хотя бы потому, что прямое столкновение с нынешними обитателями означало верную смерть. Это как в детстве играли в войнушку. Кто первым увидел и крикнул, тот и убил. Только тут, я могу первым увидеть, но стоит открыть пасть, и все я труп. Конечно, преображение поможет, у некоторых подготовившихся, наверняка есть что-то, способное завалить Духа стихии, вот только преображаться ну очень не рекомендуется, нужно стараться выиграть в человеческом обличии.

Вот так, перебирая лапками, где пригибаясь, где по-гусиному, я пробирался к центру парка.

Центральная часть парка, была погружена в пламя, которое свидетельствовало, что это место уже одной ногой на той стороне. Без соответствующей защиты соваться туда, крайне глупо, да и с соответствующей тоже. У моего доспеха, высокий уровень защиты, но и она имеет свой предел. В этом пламене у меня минута, может две, так что выбор стоит в том, соваться туда человеком, или преобразиться. Если человеком, то вопрос как взять Перо Феникса?

Первое, что я знаю о проклятии Перо Феникса? Ничего. Точнее, только то, что это энергетическая форма, запитанная на план огня, который расположен на Грани. Благодаря установленной связи, Перо тянет оттуда энергию, за счет чего и существует само в материальном воплощении. Честно, есть у меня подозрение, что когда-то оно было создано просто для развлечения, и потом когда у него обнаружилось столько побочных явлений, его стали использовать как проклятие.

Конечно, можно попробовать, заключить Перо в ледяную сосульку, да толку? Само по себе Перо ничто, опасность только в том, что оно служит билетом в одну сторону для всего, что ее коснется. Хотя...

Быстро, используя нож, вспарываю руку, и кровью на земле черчу одну из классических печатей Некромагии, призыв мертвого пламени. Однозначно подобное подобным, сегодня рулит.

— Иликх та эс, леритау, Калимаа.

И сразу после моих слов, произнесенных шепотом, в центре печати вспыхивает Мертвое пламя, темно фиолетового, почти черного цвета. Этот ритуал является начальным, для многих других действий некромага, и основной его целью является, как не парадоксально, создание защиты.

В этот же миг, пространство вокруг меня подернулось дымкой, земля смешалась с небом, превращаясь в калейдоском предметов и цветов, и я оказываюсь в центре арены Колизея.

— Поздравляю Граф, вы прошли третье испытание — произносит фигура, закутанная в плащ, а на трибунах раздаются жиденькие аплодисменты.

— Я не добыл перо — забрасываю крючок, хотя и так понятен ответ, но мне нужно услышать вслух.

— Подобное подобным. Если честно очень рискованно, поскольку вы могли получить очень сильных противников. А уж последний ваш ход и вовсе замечателен. Мертвое Пламя! Это гениально, потому что примитивно. Ни один некромаг не обращался к этому ритуалу, просто из-за его простоты, вы первый.

— Да круче нас только горы, да и то поискать надо.

— Четвертое испытание будет через три дня.

+++

После парка, я завалился в баню. Не знаю как там римские бани, но эти были просто сказка, причем выбор огромен. Сухая, влажная, высокой температуры, прогревающая, массажная, ароматизированная, контрастная, солнечная.

Как только я зашел в здание, меня сразу взяли в оборот, интересуясь, зачем я прибыл, и чего желаю получить, что предпочитаю?

Когда услышал о солнечном отделении, сразу же отправился туда, просто из интереса, что же это за хрень такая. Оказалось, что в этой бане, прежде чем приступить к ввозным процедурам, и вручить свое тело здешним мастерам, а по-простому банщикам, человек на время помещается в специально оборудованное помещение. На прозрачном ложе, человек оказывается в фокусе гигантской линзы, которая собирает солнечные лучи, отсекая при этом весь спектр выше видимого. Целый час, я провалялся в пятне света, ощущая тепло, почти припекающее все мое тело.

После солнечной ванны, я прошел через каскад ванн, угробив на них два часа, и все это под лучами солнца. При этом, стоило заикнуться о "попить", мне вежливо запретили употреблять любую жидкость, до тех пор, пока кто-то из банщиков мне сам не принесет. И только покидая ванны, мне протянули стакан с чаем.

Дальше был массаж, но исполнен он был также светом. Пройдя в аналогичную, первой, комнату, мое тело также находилось под лучами солнца, но на этот раз, свет был не равномерным. Легкое тепло, усиливалось, почти до обжигающей крайности, а потом резко сходило на нет, в то время как в других местах оно наоборот усиливалось.

Не могу оценить полезность такой баньки, но через пять часов, покинув баню, и оказавшись у себя, я вырубился, стоило моей голове коснуться подушки.

+++

Проснувшись, чувствовал себя замечательно. Тело было легким, и полным жизни. Хотелось жить, просто жить, не задумываясь над вопросами выживания, и прогнозирования проблем. Провалявшись полчаса, резко вскочив, потянулся, сделал зарядку, попрыгал, оделся, и спустился к завтраку.

После, отправился в город прогуляться. Мне казалось, что солнце стало светить ярче, воздух был чище, люди улыбчивее и добрее, да и эмоциональный фон очень сильно тяготел к радостному состоянию. Лишь сидя в ресторанчике, я опомнился, понимая, что полдня провел так, будто обдолбанный наркоша, или (тьфу-тьфу) влюбленный недоумок, впервые узревший пизду с ушами.

Но вот проблема, я так и не мог понять, почему так себя чувствовал. Изменилось ли мое восприятие, или это я изменился, стал более чувствительнее? Но судя по моим ощущениям, все оставалось прежним, а значит, что-то было не так. Пребывая в непонятках, был беспощадно вырван из самоанализа усевшимся за мой стол юношей.

— Здравствуйте Граф Рагнос Вистур, надеюсь, вы не против, если я нарушу ваше одиночество? — спросил гость.

Недоумение Гри, было понятно, так как ее присутствие по-крайней мере, исключало сам факт одиночества.

— Я не одинок. — в тон ему ответил я, и желая посмотреть как отреагирует, добавил — Всегда есть я и моя ненависть.

— Позвольте представиться — внутренне у юноши был дикий дисбаланс, так как ему было очень неудобно разговаривать со мною сидя, он очень хотел встать, да и последние слова не добавили мне красот. Нет, он меня не боялся, не презирал, но считал нездоровым — Бренк Алеис Теруу.

— Чем обязан вашему обществу Бренк Теруу.

— Я знаю, что вы основали Орден...

— Круг — поправил я — Орден громко сказано.

— Да конечно. Знаете ли, я желал бы войти в ваш Круг.

— Неожиданное предложение.

— Боитесь, предам? — вопрос задан исключительно из бравады, неосознанная попытка взять на слабо.

Кто ж так грубо делает, надо действовать тоньше.

— Нет, не боюсь! Проблема не в страхе, проблема в том, сможете ли вы потянуть.

— Я ознакомился с тем, что вы описали об Ордене...

— Круге — поправил я

— Да конечно, извиняюсь...

— Вот — подняв палец, привлек внимание юноши — Вы извинились, тогда как члены Круга не извиняются.

Юноша посмотрел на меня, от Гри пришло сочувствие парню, она знала, как я отношусь к извинениям.

— Я не знал...

— И не оправдываются! — добил я парня — Говоря, что вы не знали, вы оправдываетесь, пытаясь донести до меня мысль, мол сказанное вами не ваша вина, а вашего незнания. Но на самом деле вы лишь усугубляете все. Вы не могли знать, потому как этой информации нет.

Раздражение, обида, злость и ... стеснение. Парень быстро понял, что действительно со стороны "Я не знал", звучит как оправдание. Покрайней мере с той точки зрения, которую я ему показал.

— Хотите в круг?

— Да — после минутной паузы проговорил Бренк

— Хорошо — кивнул я, и пару секунд выдержав паузу, параллельно глядя на ухо Бренка, продолжил — Скажи, у тебя есть враг.

— Мои враги для вас не помеха, так как...

— Еще одна ошибка. Я не спросил, будут ли твои враги для меня помехой. Я спросил "Есть ли у тебя враги?". Не нужно торопиться Бренк, просто ответь на мой вопрос, и если скажешь что их нет, то можешь быть свободен, тебе нечего делать в Круге.

— Враги есть у всех, важно что...

— Да или Нет. Привыкай Бренк, в Круге нет таких понятий как "Возможно", "Как посмотреть", "Вероятно" и им подобные. Да! Нет! В третий раз повторю вопрос Бренк. У тебя есть враги?

— Да!

— Молодец. — кивнул я, понимая, что должен поблагодарить этого парнишку, именно сейчас я придумал испытание, а не ту хрень которую написал в канцелярии. Да и вообще когда человек совершает нужное действие, его нужно хвалить, это закрепляет результат, и вырабатывает нужный рефлекс — Принеси мне голову своего врага, и тогда ты в Круге!

Установившаяся пауза будто глушила окружающие нас звуки. Сказать, что Бренк был удивлен, сильно приуменьшить его состояние. Он был подавлен, ведь действительно тех, кого он назвал врагом, врагами всерьез не воспринимал. Лишать их жизни не хотел, да и вообще убивать? Зачем!

— Но зачем вам это? — прошептал Бренк.

— Скажи, как ты поступаешь с твоими врагами, и я скажу, кто ты! — равнодушно продекламировал я — Не твой враг характеризует тебя, и не твои друзья, и даже не то, как ты проживаешь свою жить, а лишь твои поступки по отношению к твоим врагам!

— И как же это согласуется с сущностью Круга?

— Очень просто. Ты знаешь, в чем состоит цель Круга? Нет. Потому что она еще не оформлена, так как Цель формируется теми, кто вхож в Круг. А можно ли реализовать Цель, если у тебя имеются враги? Можно, но все зависит от тебя. Но даже будь ты гением, все равно при активно действующих врагах реализация Цели будет проблематичной, трудной. Следствие, нужно уничтожить врагов. Вот поэтому испытание для тех, кто входит в круг, заключается в том, что они должны принести мне голову своего врага.

Он смотрел на свою ладонь, лежащую на столе, и испытывал огромный внутренний диссонанс. Это я ощущал, как ощущал и страх, презрение, ненависть и разочарование. Но еще он ощущал и азарт, так как желал, чтобы его жизнь встряхнулась и вот я ему это предложил.

Я не мешал ему раздумывать.

— Согласен.

Он ожидал от меня, наверное, что-то другое, но я ничего не говорил. Нет, сказать можно было бы многое, но смысла не было. Большего результата я сейчас добьюсь молчанием.

Как я и ожидал, он, посидев немного, встал и вышел из заведения.

— Он орудие! — произнесла Хески — Его послали к нам, чтобы он следил.

— Предполагаю и такой вариант.

— Мне убить его?

— Ты слишком кровожадная! Убивать нужно лишь, в крайнем случае Гри. С того света очень трудно вернуть, да и то что возвращается, несет в себе такое, от чего даже у самых последних отморозков кровь застынет.

Я перебирал варианты действий, которые можно было бы предпринять. Раз Хески сказала, что он подослан, значит так и есть. У нее, замечательно получается слышать кровь. Как она говорит "Кровь постоянно шепчет о том, что ей ведомо"

Послать Хески? Нет гарантий, что ее не перехватят. По пути Зеркал? Ну, так мастеров хватает. В это мире вампиры хоть и редкость, но все же имеют место быть. У Некрополиса простые упыри, в виде гвардии. Быстрые, неутомимые, сильные, и самое главное трудноубиваемые. И что парадоксальное очень умные. Случись, что в лоб не попрут.

А есть ведь еще и северное графство, где правят пять кланов высших вампиров, созданных еще в эпоху Орденов. Не только сильные, стремительные, умные, но и что самое парадоксальное живые мертвой жизнью. Мертвое тело при живой душе.

Как создается вампир? Просто, берется тело, любое. Призываются мелкие не упокоенные души и демоненок, запихиваются в это тело, предварительно спаянные одной цепью. Чем больше душ, тем лучше, тем сильнее вампир. Но парадокс в том, что если такой вампиреныш проживет пару тысячелетий, он обретет свою собственную душу, и подобие жизни, перестанет быть подобием. Прибавьте к этому возможность, в отличии от упырей, обращать живых в себе подобных.

Почему у вампиров столь сильны клановые чувства? Да потому что для вампира обращенный еще не вампир, он эмбрион, который родится лишь через две тысячи лет. Представьте, как вы будете защищать свое дитя, которому до рождения осталось всего-то пару дней. В этом мире сплоченность вампиров, вошла в поговорки. Да и мстить они любители. Любой вампир потенциально является высшим, нужно лишь время, чтобы стать таким.

Хождение через тень, зеркало, сны, по крови, это арсенал вампиров. Упырям сложнее использовать эти тропы, но они могут ими пройти. И те, кто послал ко мне Бренка, наверняка защитились от таких способов шпионажа. Даже больше, предположу, что и с разумом у него поработали, устанавливая, где надо плотины, а где-то и отводы к ложным образам.

— Гри, а слышать кровь это способность вампиров или еще кто способен на это?

— Вампиров хозяин. Но не всех, а только Жрецов Крови.

— Жрецы?

— Да. Но это редкость, большая редкость. Даже в мое время у высших вампиров было всего трое Жрецов.

— Откуда информация?

— Меня ведь не только в эксперименте задействовали, но и в паре операций, участвовать пришлось. Обкатка материала. Участвовала в зачистке одного из гнезд, у оператора* (командира группы) были вопросы о Жрецах, так что Мастер предоставил всю информацию о них.

— А почему их так мало?

— Боги. Любой вампир может стать Жрецом Крови, но для этого нужно покровительство Бога. Причем этот Бог, может покровительствовать, только одному вампиру. Покровительство наделяет вампира способностью творить магию, и повелевать кровью. Вообще Жрец, это и Маг в большинстве направлений, и отличный Химеролог, маг Разума.

— А что получает Бог? — да уж апгрейд для вампира внушительный, это как если файербол, вдруг явит лик Огненной Бездны. Костер и Солнце.

— Бог получает паству.

— Ну, так у Богов паства всегда есть.

— Вампиры особенная паства. Они мертвы, а потому через них Бог обретает власть над мертвыми. Горизонты его сил увеличиваются, потому, как он получает атрибуты одежды смерти. Конечно, такое преображение не проходит без последствий. Да и сами по себе вампиры, тоже не мелкий приток. Каждый это двенадцать душ минимум.

— И кто покровительствует тебе?

— Вы!

— Но, я не Бог!

— Но вы стоите с ними на одном уровне иерархии. В чем-то даже превосходите, ведь единицы из Богов способны путешествовать в Хаосе.

— Ладно, оставим пока эту дискуссию. Какого слышать кровь?

— Ну, это скорее не слушать, а познавать — на секунду замявшись, произнесла Гри. Было видно, что ей тяжело подбирать нужные слова — Кровь хранит в себе всю память человека, и не только того что он видел, слышал, вкушал, обонял, осязал. Обмен — в этот момент на меня хлынул поток смущения — жидкостями в момент поцелуя, любви, все это дает информацию, которую мы не осознаем. Даже просто выпить стакан воды, и наша кровь познает все, что происходило вблизи этой воды. Отсюда и такой эффект как ложная память, когда мы узнаем места где никогда небыли, людей которых никогда не встречали, когда два ремесленника, или мага делают одно открытие. Через воду все живое связано в единое целое.

— И жрецы способны перенимать эту информацию?

— Да. Мне достаточно просто быть рядом с человеком, чтобы воспринять информацию, хранящуюся в его крови. Хотя разобраться в ней тяжело, нужна практика, опыт.

— Кто еще на это способен?

— Воспринимать знания?

— Да.

— Никто! Это наша привилегия, дар Богов.

— А маги воды? — эту информацию нужно было срочно уточнить.

— Они способны изымать информацию из воды, — и тут же поправила — но им нужно творить магию. Вам нечего опасаться господин, ваша кровь молчит.

Я был удивлен, даже очень удивлен. Мои брови выгнулись дугой, а рука замерла перед бокалом с молоком, к которому я потянулся.

— Это еще почему?

— У вас нет крови. У вас Ихор.

— Ихор и есть кровь.

— Не совсем господин. Ихор подобен крови, но он не есть кровь. Кровь материальна, Ихор воплощение силы. Услышать Ихор невозможно.

— Но я пью жидкость — и в подтверждение отпил молока — а значит, в моей крови есть материя.

— Нет, господин. Как говорил мой наставник, и материя, и энергия, есть лишь сила в разном воплощении. Мы способны управлять материей, энергией, и эманацией силы, которую используют маги, но самой Силой нам управлять не дано. Сила плоть Богов, и она только в их власти.

А резон в ее словах есть. Даже в моем мире, насколько помню, мелькали пару раз по ТВ телепередачи разных умников, говорящих, что материя та же энергия, только замороженная, так сказать сильно структурированная.

— Ну, приятно конечно сознавать это... Ладно. Тогда пусть Бренк будет в свободном плавании. А когда он принесет голову своего врага, ты послушаешь его кровь, и скажешь мне, как он добыл голову, и кто для него владелец принесенной головы.

+++

Трибуны гудели. Голоса людей, жаждущих зрелища. Они не могут сидеть тихо, а при таком скоплении народа, достаточно просто говорить со своим соседом, чтобы наполнить Колизей гулом растревоженного улья.

Зрелище? Турнир не производил на меня впечатления зрелищности. Вообще за все время моего здесь пребывания сложилось мнение, что устроителям вообще плевать на зрелищность, важно само проведение Турнира, будто это ритуал.

— Вы все прошли к сегодняшнему дню, чтобы обнажить свои клинки, и пролить кровь ради славы и приза сегодняшнего Турнира. Вы прошли четыре испытания. Что ж сегодня решится, кто из вас станет победителем Турнира.

Глашатай от Жрецов Нифлима, продолжал орать (конечно он просто говорил), а мы, участники, стояли и внимали его словам. Не скажу что я мандражировал, скорее наоборот, испытывал откровенное разочарование в Турнире. Все о нем так отзывались, восхваляли, что я ожидал большего.

Возможно ли, что я стал жертвой ложных представлений? Вероятно. Как говорили мои друзья, почитывающие фэнтэзи "Почему попаданец играет на гитаре наши песни, тут же становится великим бардом". И я не могу, не согласится с ним, многие мелодии этого мира имеют свою привлекательность и завораживают, но для моего личного восприятия они не очень. Слышал, что если бы Битлы исполнили свои песни хотя бы на пять лет раньше, то не получили бы такой популярности, потому как общество еще не было готово к их музыке.

Может и от турнира я ждал старой доброй средневековой сшибки. А тут коротенькие стычки, с использованием магии, которая ставит жирные точки. Это как бокс, от которого настоящее удовольствие получает лишь тот, кто сам занимается боксом, остальные оргазмируют лишь от факта, что один пиздит другого.

— Сегодня, здесь и сейчас решится кто будет победителем. Да начнется бой всех против всех, и пусть лишь один останется непобежденным. — провозгласил глашатай, глядя на нас стоящих на арене.

До некоторых дошло уже в следующую секунду, что сейчас и здесь уже идет турнир. И это испытание только в одном — в массовой бойне.

А потом началась бойня.

+++

Ни кто из присутствующих не стал разделяться на группки (ну мне так показалось), чтобы сначала вместе решить вопрос с остальными, и потом уже решать друг с другом. Просто и тупо атаковали ближайших к себе.

Я не стал мудрить, ведь к чему-то подобному я готовился. Закрывшись руками, я произнес "Имплетелль" и раскрыл ладони, будто мои руки это дерево. В тот же миг вокруг меня разошлась волна силы, грубая, почти не воплощенная в форму, она отталкивала от меня моих соседей, и даже откинула здоровяка, топор которого уже летел мне в голову.

Конечно я вру. Сила была воплощена в каток, который смял пространство, а потом отпустил. Все-таки собравшиеся здесь увешаны амулетами и талисманами с темечка и до пяток. Обычный поток силы, да и необычный, не причинил бы им вреда, и даже более того они бы его даже не заметили.

А так я стал петардой, взорвавшейся среди стоящих вертикально домино. Выхватив Убийцу, и, крутнувшись вокруг себя, очертил вокруг себя на земле круг. Пока, отброшенные не пришли в себя (а на это у меня было даже меньше секунды), не поднялись и не нашинковали меня, я продолжил размещать в круге знаки, формируя печать Начала, и помещая в ее центр Знак Пути.

Не скажу, что получилось идеально, но как говорится "в таких условиях и так сойдет". Тем более что по кругу Печати, я начертал знаки, которые открыл мне Дух Столицы.

А в следующее мгновение пришлось, работать мечем по его прямому назначению.

Скажу честно и сразу, все с кем мне в этот раз пришлось скрестить клинок, каждый кто меня атаковал, были прекрасными бойцами, на голову меня, превосходя во владении клинком. Единственное что меня выручало это скорость и сила частичного преображения, а также магия жестов. Если бы я также хорошо владел магией Слов, вообще было бы отлично, а так в конце мой доспех все же был приведен в негодность, а убийца рассыпался металлической пылью.

Удары сыпались отовсюду, и там где я наносил шесть ударов, другие умудрялись не только блокировать атаки, но и наносить в ответ десяток. Каждый присутствующий владел своим стилем или направлением, комбинировал возможности тела, усиливал их магией чар и заклинаний, использовал амулеты и талисманы. При этом слабости и недостатки компенсировались преимуществами. Все мы бились одновременно с тремя — четырьмя противниками. И они бились искусством, я скоростью.

Помнится одного воина, я отбросил от себя, ударом в грудь на пару метров, но он в мгновение ока, переместился ко мне. Выставленный мною меч, он отклонил легким движением короткого копья, и приложил меня, что в отличии от него я улетел на десяток метров. Изобразив жест истока, переместился из-под опускаемого на мою голову молота, на печать Пути, что позволило мне придти в себя и начать все сначала.

Мы резали друг друга, не задумываясь о том, что это всего лишь турнир, а не бой на смерть. Время просто исчезло, растворившись в творящемся безумии. Я рубил, колол, сжигал, замораживал все вокруг себя, не обращая внимания на расширяющийся в моей груди холодок.

За какое время три сотни мужиков могут изрубить друг друга в капусту? Треть часа, потому как половина этого времени ушла на то, чтобы полностью истощить чары, заклятья, а также выявить тех, кто менее вынослив, и не мог долго держать заданный темп. А таких не было... темп держали все.

Пальцы ныли, потому, как их выкручивать приходилось одновременно с ударами меча, блоками, и уворотами. Еще одно мое преимущество, Жест. Каждый мой жест, был заклятием. Молот. Коса. Кольцо саламандра. Иссушение. Вспышка. И многое другое. И я не один был такой. Они все заготовили с десяток заклятий, которые активно применяли, чтобы продавить щиты противника, внести дисбаланс в амулеты и талисманы, расшатав их.

Убийца захлебывался, в потоки силы, стремясь разрушить структуры тех, кого я приложил. Да он был шедевром, но не единственным. У некоторых бойцов были вещи, которые с гордостью именовались артефактами.

Под конец нас на поле осталось трое. Сакральное число, не правда ли. Мы были в разных частях арены. Мы не стали атаковать друг друга, а сели на песок передохнуть, отдышаться. Дать чарам набрать силы.

Это была их первая ошибка. Меня нужно было кончать сразу, не давая передыху. Некромаг находящийся на поле сражения, где умер хотя бы один солдат, уже серьезный противник. А тут умерло примерно около сотни, тем более что подавляющее большинство из них легли рядом со мной.

За пару минут отдыха, я начертал пару простых символов, и увидел, как пара вспыхнула. Это хорошо, мой счет уменьшился на пятьдесят семь душ. Неплохо, шестая часть мои, с учетом того, что их тут было чуть больше трех сотен.

Первым поднялся боец, наглухо закованный в серебристые доспехи. Вторым я, третьим успел подняться боец в кожаных доспехах.

А вот первым удар нанес кожаный, использовав молнию.

Молния, сорвавшись с его кистей рук, устремилась по указующей к своему противнику. За мгновение до того, как ионный канал соединил меня, я выбросил рукоять Убийцы (уже бесполезного) навстречу заряду, большую часть которого он и принял на себя. Чем закрылся жестяный, не заметил, но его ответный удар, был направлен на меня. Воздушный молот. Банально, но эффективно. Ломая мне ребра, он вынес меня с печати, которой я уже не мог воспользоваться, так как печать была активной, пока я двигался, дав себе возможность передохнуть, я лишил себя этой привилегии.

Следующий его удар, был продолжением молота, но направленным на кожаного. Классическая связка воздуха и воды, молот и серп. Проблема в том, что такая связка, хоть и классическая, но до невозможности редкая. Предельно сложная в исполнении.

Серп отсек, кожаному, руку и ноги, и падая, исчез выдернутый смотрителями Колизея.

Мой ответ, был неощутим. Он не ломал кости, не рвал мышцы и кожу, он выдирал саму душу.

Не обращая внимания на боль в грудине, я шептал, одними губами, заклинания отъятия души. В любом другом месте, мне бы пришлось потратить минут пять, но учитывая то, что недавно тут пролили кровь три сотни мужиков, да еще до этого, черте знает, сколько испустило дух.

Мой противник тоже не стоял просто так, тупо ожидая удара. Он использовал воду, просто позвав ее.

Сначала меня бросило в пот, за секунду вся одежда на мне промокла, а потом пришла боль. Вода покидала тело, иссушая меня. Тоже классика, но эффективная.

Реально оценивая, могу сказать, что он выиграл, потому как в прямом столкновении я бы проиграл. У меня просто не хватило бы времени. Не учел, что он мастер Воды, и наверное Воздуха. Но и он ошибся. Я был в преображенном образе, пусть и частичном. Воды в моем организме было минимум, хотя ее потеря и осложняла контроль, скидывая меня на обочину полного преображения.

Отъять душу у меня не вышло. Потому, что жестянка был слишком селен для моего уровня владения некромагией. Но мне удалось оглушить его. Нить связующая Душу и Плоть, завибрировала, и лопнула. Конечно, это было бы смертельно для некоторых людей, но для тех, кто практикует практику совершенствования и постов, это не фатально. Он отделался простой потерей сознания. А я, получил возможность обратного преображения в человека.

Я считаю себя сильным. Не сильнейшим, потому как опыт моей жизни еще в детстве показал, всегда есть кто-то сильнее. Но в тот момент, мне показалось, что я был слабейшим. Рухнув на песок, потянулся к окружающей силе, и припал к этому истоку. Вокруг трибуны ревели. Сколько сделок и ставок сгорело сегодня, а некоторые наверное наоборот очень сильно обогатились. Но меня это не касалось, потому, как их я не слышал. Сейчас меня можно было просто убивать, а я бы осознал этот факт уже будучи мертвым.

В себя я пришел из-за тишины.

Тишину, нарушало только тихое, но оглушительное дыхание зрителей. А также мягкие шаги идущих ко мне Жреца Нифлима, Жрицы кого-то там, и Императора, рядом с которым шефствовала Аснет, одетая в черное, легкое, я бы сказал воздушное, платье. Император к моему удивлению оказался не каким-то стариком, а вполне нормальным мужиком лет так тридцать пять, сорок.

— Победитель Турнира Граф Мертвых Земель Рагнос Аскор Дериус Демиус Вистур, представитель Герцога Льеттер из рода Реннорс — провозгласил Жрец Нифлима, и...

Они все опустились на колено, в том числе и Император.

Окружающее меня пространство слегка... завибрировало, поплыло, а потом вдруг вновь обрело четкость и чистоту, да такую, что была видна каждая пылинка, витающая в воздухе. По всем признакам проведен ритуал. Не простой, а ритуал Судьбы.

Поднявшись Жрец отступил. Как понимаю, он закончил.

Вперед выступила Аснет и подойдя ко мне встала напротив меня.

— По заветам Древних, по воле Богов, по желанию древнего и славного Рода дитя Аснет, ты приз победителя. — проговорила Жрица — Скажи мне Рагнос, получил ли ты свой приз.

— Да. — ответил я, отмечая, что на месте жрицы сказал бы другие слова, тем самым вынуждая отвечающего, даже отрицая утверждать получение приза.

— Аснет, урожденная графиня рода Леньерг, кто ты?

— Я приз — шепотом, который правда разнесся по Колизею громче любого крика.

Жрица тупила. Немилосердно. Уже сейчас для вышних сил, Аснет не человек, не одушевленная, она приз. А так как приз мой, я могу с ней делать все что захочу, идеальный участник любого ритуала. Хотя представили ее не родовым именем князя, значит по батюшки она Леньерг, а возможно, что это просто хитрый ход, дали ей второй род, выдуманный. Хитро, но все равно топорно сработано. Захоти я власти над Аснет, я бы начал говорить, и всю схему ей, жрице, поломал бы. Что сказать Жрица. Это демонолог должен за каждым словом следить, а фразы строить так, чтобы если начнут придираться, было место для маневра.

Помнится, в свое время, Пламя обсуждал с Черным книгу. Там студенты призвали демона и первый потребовал миллион долларов. Демон кого-то ограбил и выполнил Договор. Черный тогда прервал Пламя, и спросил у него, почему демон выполнил то желание, а не обошел его? Мог ведь принести миллион долларов одной купюрой. Ну и что-что шуточные. В желании не указано, каких долларов. Почему демон принес американские? А даже и уточнили бы, что американские, не уточнено ведь, что на них должна иметься возможность, что-то покупать. На бумаге нарисовать ОДИН МИЛЛИОН АМЕРИКАНСКИХ ДОЛЛАРОВ. Показана стодолларовая купюра? Ничего, желание подпадает под невыполнимые, так как она существует в единственном экземпляре, и полностью повторить физико-химические параметры банкноты невозможно.

Мда, все таки полезно, что Черный и Пламя, читали такую литературу, и часто ее обсуждали.

— .... пред Богами свидетельствую, Победитель получил свой Приз. — воздев к небу руки прокричала Жрица, потом глядя на княгиню проговорила — Аснет, урожденная княгиня рода Нереиссер, скинь, оставь себя графиню рода Леньерг и встань подле меня.

Аснет коснулась своего платья, и, отведя руку, потянула какую-то ниточку. В следующее мгновенье платье упало к ногам, обнажив другое платье, белого цвета. Хитро. Только не показатель. Убью жрицу, и возьму ее как княгиню, призом. Она же сказала встать подле нее, жрицы. Отдала приказ, Аснет ей подчинилась, а значит, признала ее главенство. И значит, я возьму княгиню пусть не как приз, а как трофей победителя. Конечно с Богами поссорюсь, но волков бояться в лес не ходить. Да и демонолог я, а мы все по краю ходим, и в дружбе с Богами уличены не были.

— Граф Рагнос, согласны ли вы венчаться с княгиней Аснет.

Все правильно, на призе не женятся.

— Да. — честно сказал бы нет, но не могу, ведь ответ заведомо известен, и вытекает из согласия участия в турнире.

Все, осталось ее "нет", и я покидаю столицу, предварительно получив свое бабло.

— Княгиня Аснет, сим глаголю от имени Богов, ты свободна от принуждения, от очарования, от направления. Нет власти над тобой ни у кого, только ты властна над собой. И спрашиваю я, согласна ли ты венчаться с графом Рагносом.

— ДА!!!

Молодец.... Стоп. Какое да, нахер. Где нет, ты пизда с ушами. Улитка на ножках. Где обещанное Нет.

Зажмурившись, медленно открываю глаза и смотрю на Аснет. Эта сука улыбается, глядя на меня, и на меня пялится ,так же удивленная, Жрица. Император, хоть и закрыт, и владеет собой, но тоже видно по дрогнувшим зрачкам, тоже в шоке, лишь Жрец Нифлима спокоен.

Суки, все-таки я был прав, надо было говорить нет. Нельзя верить людям, ни когда и ни в чем.

Делаю шаг к Аснет, второй.

— Аснет провозглашаю тебя свободной — начала Жрица по второму кругу, видимо думает, что княгиня находится под принуждением.

Дура. Тупая сука, как говорится волос длинный, ум короткий, и плевать что это ни как не взаимосвязано.

— Аснет, у нас договор.

— Не со мной — она гордо подняла голову.

Согнувшись пополам, Аснет отлетела в сторону. Не сдержался я, но такой подляны хоть и, предполагая, не ожидал. В последний миг, ударил в солнечное сплетение, а хотел вбить ее улыбку ей в черепную коробку, познакомить зубы с затылком. "Зубы, это Затолок. Затылок это Зубы. Очень приятно познакомиться".

Вскинутая рука жрицы окуталась голубым пламенем.

— Тявкнишь слово, печень выну. — с расстановкой произнес я, глядя в глаза жрицы, вновь запуская частичное преображения, преодолевая растекающуюся по коже огненный жар от жрицы. — Я в своем праве. Муж властен над женою, как Боги над людьми.

Она замерла. По протоколу я прав, действительно есть такое, правда там еще и Жена властна над мужем, если сможет, конечно, власть свою использовать.

Повернув голову к Аснет, я посмотрел на нее. Жалкое создание. Убогое. Но бля если не решить проблему, мне об этом создании заботится, холить и лелеять. Согнувшись, она пыталась встать, но со сломанными ребрами это сделать трудно. Каждое движение отражается болью, знакомо.

Подойдя к ней, я толкнул ее ногой, не позволяя встать. Трибуны ревели, требуя моей крови. Рыцари рвались, пытаясь пробиться через отделяющий нас барьер. Лишь гвардейцы Императора имели возможность сейчас вмешаться, но не вмешивались. Хотя от них прямо воняло адреналином, яростью, и презрением

— У тебя тварь есть шанс, скажи этой курице — произнес я, присев рядом, и указывая на жрицу — что ты была под подчинением. Я подтвержу, твои слова, скажу, что решил опробовать новое заклинание на устойчивость Божественной магии. Скажи ей, что ты не желаешь быть моей супругой, не желаешь венчаться на мне.

До этого, зрители оказывается просто были удивлены, потому как после моих слов наступил всеобщий шок. Сказанное мною, было равносильно тому что бы объявить себя насильником и педофилом там у меня.

— Я сказала свое слово. — прохрипела Аснет, отхаркивая кровь. — И я от него не отказываюсь.

— Ты не понимаешь, что ты на себя берешь. — впервые я обратился к своей способности читать эмоции на полную катушку — Ты не вернешь его, и он бы не хотел для тебя такой участи. Живи свободной. Хочешь отомстить? Мсти, используй влияние своего деда. Скажи ему, что выйдешь за любого, кого он тебе назначит, но только если он отомстит за него.

— Нет... Они не будут... мстить. А насильно.... женить нельзя лишь на демонологе и некромаге..... В остальном старший Рода вправе решать за своих детей.

Жестко. Блин не люблю я женщин, не потому что они слабые, эмоциональные, а потому что они жалость во мне к себе пробуждают. Заботиться о них хочется. Как там говорил Черный "Не изуверствуй над слабым иль поверженным". Ну не люблю я женщин, с ними трудно, легко обидеть, оскорбить.

Неважно чего мы желаем, важно то, что мы можем сделать, и что мы требуем от самих себя.

Подняв голову, я взглянул на Императора, который испытывал ко мне ненависть, и презрение. Как же, ударил женщину. Но долг, который требовал искать новые средства безопасности Империи, ее обогащения, и стабильности, заставляли его терпеливо ждать.

Перевел взгляд на Жреца Нифлима. Улыбается сука. С этим все понятно, знал все за ранее, и наверняка даже мое состояние не секрет для него.

А вот Жрица, в бешенстве.

— Ладно. Она теперь моя жена, и я забираю ее.

Отступление: Князь

Финал Турнира, был шикарным. Устроенная графом Рагносом бойня удовлетворила потребность толпы в зрелище. Да давно не было таких финалов. Нет, не так, таких финалов вообще не было.

Жрецы вовремя выдергивали побежденных. Собственно на арене Колизея совершить убийство очень трудно. В момент удара, последнего, Колизей, а точнее Дух Колизея, при поддержке Жречества и вмурованных в стену артефактов, выдергивал побежденного в специальную комнату, где все повреждения тонких тел, восстанавливались. Конечно, повреждения несовместимые с жизнью плоти тоже заживлялись. Несчастному оставалось только отлежаться необходимый срок для восстановления, и можно было отправляться домой.

Взломать имевшуюся систему было почти невозможно. Нужно было быть минимум Магистром. А все потому, что Дух Колизея, был одной из личин Духа Столицы, а этот четырехсотлетний монстр, по сути, был сравним с Божеством.

Бой начался как и ожидалось всеобщим побоищем. Князь, как и любой высокородный Империи, получил прекрасное образование в военной отрасли, а все потому, что высокородные всегда занимались только одним — Войной.

Война расставляет свои приоритеты. Как говорил классик военной истории, на театре военных действий балом правит треугольник. Скорость, Защита, Клинок.

Выделение приоритетным одну из сторон, автоматически приводит к тому, что два других показателя страдают в сторону ухудшения. Высокий уровень Защиты, снижает Скорость, а также силу Клинка. Мощный Клинок, уменьшает Скорость, и сводит на нет Защиту. А Скорость, не может не ослабить Защиту и Клинок.

Потом спустя века, появилась Мощь, превратив треугольник в пирамиду. Хочешь обладать Скоростью, но при этом иметь не пробиваемый щит? Найди достаточно Мощи, которая напитает легкие доспехи, сделав их столь же прочными, как и стальные. Вырежи меч из дерева, и напитай мощью, и он будет прочнее любого другого меча, при этом не прибавив и грамма, а если напитаешь еще, то разрежет любую броню.

Так что, по сути все войска мира подразделялись на те, которые наносили стремительный удар, и для которых важным была скорость. Были и те, которые давили противника, оттесняя его, нанося минимум урона, продвигаясь за сутки по двадцать километров, но при этом были не уязвимы. Были и те, кто атакуя пренебрегал защитой, вскрывал щиты вторых, открывая проход для уже своих хорошо защищенных войск.

Но была и элита. Эти делали ставку на вершину пирамиды. Один стоил тысячи. Его броню невозможно вскрыть, скорость такова, что взгляду трудно уследить за ним, а оружие пробивает все, что окажется под ударом. Элита.

Собственно именно Элита и осталась на арене. Собственно именно они сейчас и бились, компонуя физические атаки, с магической. Люди прошедшие десяток изменений, из-за чего их и людьми-то уже назвать невозможно.

Вон у Графа меч из категории артефактов, от которого разит разрушением. Любой из сидящих на трибунах, душу бы заложил за него, и уплатил бы ту же цену, только бы не допустить его наличия у своего противника. А участники турнира? Может и всколыхнуло что в душе, но никто не отступил. И ранения переживают очень даже неплохо, отсекая связи с мечом потом силы, от которой демон меча просто захлебывается.

Граф начал действовать сразу. Первым делом, как и многие другие, он очистил вокруг себя пространство. А дальше каждый начал убивать своих соперников. Точнее делать все возможное для этого.

А вот Граф, наложил Печать "Начала Пути". Конечно Князь, и другие зрители не сразу поняли, что за печать была наложена, но когда Граф исчез, а потом материализовался в круге Печати, знающие люди поняли назначение Печати. Удивительно, но Печать, кроме того, что выдергивала своего владельца в свой центр, из любой части Колизее, а графу приходилось очень много двигаться смещаясь от печати, она еще и коверкала пространство, разбрасывая ближайших к себе, чем давала время графу сориентироваться.

Дальше больше. Когда, спустя десять минут боя, у части участников истощились щиты, а амулеты и талисманы пришли в негодность, появились первые побежденные, выяснился интересный факт — убитые графом не исчезали с арены, они оставались на ее песке.

И тогда зашевелились Жрецы и магики из обеспечения.

Князь с ленцой наблюдал за боем, наслаждаясь им. Со стороны он, конечно, не мог похвастаться красотой, по скольку бой проходил не в цирке на манеже, а в Колизее. Тут главным было победить, оставшись в живых, а не победить, показав красивый бой. Все движения, каждого бойца были скупыми и экономными, но эффективными. Многие, выбрали вообще позицию уклонения, когда нет прямого столкновения, а значит, щиты не перегружаются, магическая сила не тратится. Конечно, такое себе позволить могли не все, а только очень выносливые и быстрые, могущие держать высокий темп длительное время. Конечно, они экономили магическую силу чар, заклятий, но при этом тратили другое, свою личную силу, расход которой выражался в усталости.

— Потрясающе, сколько ненависти, я бы даже сказал ярости... — прозвучал почти восхищенный голос.

Князь повернул голову, и увидел стоящего Мастера Анор СогХолера, который держал руки перед собой, перебирая пальцами невидимую пряжу.

Это было интересно. Правы многие, говоря, что каждый Турнир особенный. Вот сегодня понадобились знания и мастерство Мастера, в прошлый турнир, как помнил князь пришлось обратится за помощью к Духам Снов.

— Кто это?

— Рукоположенный!

— Это Граф Рагнос?!

— Да.

— Но ведь граф человек?

Разговор все больше интересовал Князя. Мастера редко удается удивить, а сейчас Анор был очень удивлен.

— Да!

— Но... — Мастер вновь в смотрелся на арены — Извините меня друг, но сейчас там нет человека. Там квистистенция Ненависти и чего-то еще... знакомого, но... Нет затрудняюсь сказать точно.

— Видимо он получил поддержку от своего Лорда. Правилами не запрещено

— Да какой нафиг Лорд. Я конечно не демонолог, но поверьте моему опыту, там демоном и не пахнет. Он же на одной ненависти так исказил рисунок заклинаний, что полностью исключил возможность заключения побежденного в спасательный кокон. А вторая сущность, так вообще выпивает порталы. И поверте они подчиненные, а не главенствующие.

— Мастер Анор — проговорил Князь, который услышав последнее поднялся со своего места приблизился к говорящим — Извиняюсь что отвлекаю....

— Ничего страшного, я уже почти закончил — произнес Мастер, заканчивая восстанавливать кружево заклятий и защищая их от воздействия Графа.

— Скажите, это граф Рагнос причина умерших.

— Если я правильно понял контекст вашего вопроса, то да.

— А кто из Лордов покровительствует ему?

— Ну я бы сказал что ему покровительствует кто-то из других царств Грани. Это не Лорды, можете мне поверить Князь Нереиссер.

— Тогда кто?

— Думаю кто-то из свиты Мааг, возможно даже, что ее сын. Но может быть и Падший, или Спящий. Лучше обратится к демонологам. Это немного не моя сфера.

— А вторая сущность...

— У меня — не дав договорить князю, мастер сразу понял суть сказанного — такое чувство, что это Разрушение... но какое-то странное. Я бы сказал что это Голод, если бы не Ненависть. Голод просто поглотил бы ее.

— Спасибо Анор — слегка склонив голову поблагодарил князь.

Голод, это уже интересно. Насколько Князь помнил, Голод, был одним из семи Зверей Падшего, и считался вторым по опасности. Первым было Равнодушие. Хотя удивительно что мастер Анор помнит сказания о древних, и разумеется о Падшем.

Когда в финале остался только Граф, Князь уже даже не удивился. Этот человек очень сильно его удивил еще в первую встречу, так, что он уже тогда пришел к выводу, что Граф, возможно, станет победителем.

Глава рода Нереиссер уже подобрал мужа для своей внучки. Это был баронет Ках Сантар Рет, из Мертвых земель. И хотя он был из Высокородных, но принадлежал к первому поколению, и что важно являлся пятым сыном. Попытка подвинуть своих братьев, привела к тому, что ему пришлось бежать. Когда его поймали, то сослали в Мертвые Земли.

За его спиной не было Рода, к тому же, не смотря на не очень хорошую репутацию, Ках имел одну очень хорошую черточку Волю к победе. Почти такую же как и у Графа. Если бы не безумие Графа, то его он бы принял в свой Род, а так пришлось поискать. Ках не только войдет в Род, но и привнесет в нее свежую кровь. Думать о том, что его дочь и так привнесла новую кровь, не хотелось.

Да и взгляды Каха совпадали с взглядами Князя. Нужно не завоевывать новое, а присоединять наращивая. Медленно, но неотвратимо. Конечно, там где есть возможность сразу взять многое, нужно брать, но с оглядкой на то, что это ловушка, ведущая, как говорили древние, в Бездну.

— Перехватить. Немедленно — сквозь зубы произнес князь свой приказ, когда Аснет сказала Да.

Он, не видя ничего, сразу поднялся с кресла. Пройдя к выходу, он услышал рев толпы, видел как, вскочив с места, половина рыцарей, бросились к балкону. Услышал гул щитов, но не знал, что Граф только что ударил его внучку. Да что там, даже видя, он бы только внутренне одобрил бы его действия.

— Мой господин — подскочивший воин, опустился на колено, перед князем, когда тот уже спустился к выходу — Император открыл для них Тропу.

— Посылай нюхача.