3 Своя -Чужая война

Впрочем, всей этой братии в шатре давно не было (за исключением девиц), их всех отправили помогать раненым соотечественникам. Да и мериты избежали этой участи лишь потому, что князь опасался, что обозленные поражением воины, потребуют от них совсем иной помощи, нежели перевязка их ран.

— Да осторожнее ты, не порежь шелк — раздался снаружи возмущенный голос Нияры, а может быть Нэрин, что возглавили под светом костров работу по срезанию родовых гербов герцогов Морич со стен шатра.

— Да я и так осторожно — возразил кто-то из вайрон — а если и порежу ненароком, темно все-таки, потом нашим гербом прикроем.

— Партат — послышался возмущенный девичий дуэт, оказывается, близняшки были там обе — зачем сразу украшать новую вещь заплатами?

— Батин герб не заплата — возразил вайрон.

— Согласны, но ведь можно все аккуратно делать.

Рассматривающий убранство шатра князь, повернулся в его центр.

— Им что заняться нечем? — посмотрел он на Катаюн и кивнул головой в сторону говоривших.

— А чем еще заниматься? — пожала та плечами — со своими павшими простились. Раненые обихожены. Все накормлены и напоены.

— А мертвые моричцы?

— На них все равно не хватит дров — отмахнулась та — по предварительным расчетам две тысячи убитыми и еще примерно столько же не доживет до утра. И это я раненых не считаю.

— И мы оставим их разлагаться на нашей земле?

— Нет — покачала она головой — небольшой отряд Уздечки ушел в ближайшие деревушки наших соседей. Утром дров будет в достатке, так что золы, чтобы порадовать землю перед вторым севом будет вдосталь.

Языки погребальных костров действительно уже закончили свой танец, и души воинов князя отправились в дружинную избу Парона. Настало время подумать о живых. Потянулись в темнеющее небо дымные столбы костров, забулькали над ними огромные котлы. И запахи, что вскоре потянулись от них стали безжалостно вытеснять из распадка запах крови и смерти. Воинами доставались запрятанные от командиров небольшие фляжки с самым крепким вином и пускались по кругу. Они еще раз отдавали дань уважения тем, кто совсем недавно стоял рядом с ними в одном строю и кто без колебаний променял свою жизнь на спокойствие тех, кто обживался в их новом общем доме. Ну а командиры делали вид, что не замечают этих фляжек, а то и вовсе присоединялись к своим бойцам. Патрули разосланы, караулы выставлены, да и князь их не запрещает, если делать это разумно — так почему бы еще раз не вспомнить своих друзей?

Пленные моричцы тоже не остались без внимания. Из их числа были организованы команды, которые стали готовить к погребению своих товарищей, сложивших головы за непомерные амбиции наследника герцога. Князем были выделены отряды, которые к всеобщему удивлению моричцев стали помогать им врачевать своих раненых. Организовано горячее питание для пленных, чем еще больше озадачили их. Ну не принято так было обходиться с побежденными. С Благородными, взятыми в плен — да. Но не с обычными же сервами, согнанными в ополчение. Да они такой еды и дома-то не пробовали, не говоря уж о походе. Создавалось впечатление, что и не было в этом распадке несколько часов назад кровавой битвы. И лишь летающие до самой ночи стервятники, сладковатый запах пролитой крови и общее угнетенное состояние половины разумных, что здесь собрались, говорило о том, что это не так.

Ну и конечно, никто не забыл о трофеях, которые бережливые хозяйственники княжеского войска собирали по полю.

Из тыльной части шатра, отделенной от его основного пространства, вышел магистр и тут же напоролся на пристальный взгляд Призрака.

— С княжной все хорошо Ваша Светлость — ответил он на незаданный вопрос — сейчас она просто спит.

— А теперь уважаемый Пит Непоседа — прищурившись, начал князь — я хочу услышать реальную историю того, что случилось в распадке с Дариной. И сразу говорю — не вешай мне на уши неправдоподобную лапшу, приправленную вашими магическими терминами.

— Ваша Светлость — попытался возмутиться магистр.

— Пит — успокоил его Атей — я говорю не о том, что ты меня можешь обмануть, а о том, чтобы ты говорил понятным для всех нас языком.

— А-а-а — протянул тот, успокаиваясь и на миг замолкая, решая с чего начать — Дело в том Ваша Светлость, что княжна, в результате сложившихся обстоятельств, не получает того образования, что в свое время получил к примеру я. Я говорю сейчас не о качестве самого обучения, а об отсутствии его системности. Те одаренные, что остались в Оплоте — да. Им дают знания так, как надо. Сначала много теории по общей магии, потом та же теория, но с уклоном в специализацию ученика и лишь потом практические занятия по развитию Дара, изучению плетений, магические поединки и так далее. По нарастающей. С княжной же все иначе. Я с коллегами ей, конечно, даю много теории, но она девушка нетерпеливая и эту теорию тут же хочет проверить на практике. Причем не всегда в нашем присутствии.

— Это я знаю — кивнул Атей, вспоминая горящую кровать Иглы и ее испуганные глаза.

— То, что произошло на поле боя и было такой практикой. — продолжил Непоседа — Как вы уже знаете, Дарина имеет очень большой потенциал. Ее магический резерв еще до боя был вровень с моим, а теперь он вышел на архимагистерский уровень.

— Поясни — попросил его князь.

— Одним из способов увеличения резерва является постоянное его опустошение под ноль, до последней крупицы, вы об этом по-моему уже знаете — Атей кивнул, подтверждая это — Процедура совсем безвредная: сливай его в накопители каждый день, и он будет неумолимо повышаться. Пусть небольшими порциями, но за несколько десятков лет таких процедур резерв увеличится и придет к окончательному своему размеру. Так делают все одаренные. Вернее сказать подавляющая их часть.

Но кроме этого есть и еще один способ. Довольно опасный, но очень действенный, потому как помимо приведения Резерва к его конечным размерам, еще и увеличиваются энергетические каналы самого мага: после такого даже самый обычный 'огненный шар' в его исполнении получается просто ужасающей разрушительной силы, потому как влить он в это плетение одномоментно может почти всю свою Силу. Ну и скорость создания, а в особенности активации плетений возрастает на несколько порядков.

— И в чем опасность? — спросила внимательно слушавшая Пита Катаюн.

— Начинающий маг может выжечь те самые каналы — сказал он тихо — и если при этом останется жив, больше никогда не сможет оперировать своей Силой. Они конечно могут и восстановиться со временем, были известны и такие случаи, вот только количество таких магов совсем ничтожное.

— И именно это сделала сестренка? — нахмурив брови, спросил князь, только сейчас почувствовав запоздалый страх — не за себя, за Дарину.

— Да Ваша Светлость — кивнул магистр — княжна очень внимательно слушает теорию, что мы ей рассказываем. И самое главное очень быстро ее усваивает, а потом пытается проверить на практике — но тут же встрепенулся и добавил — но теперь уже все позади — это я вам точно говорю. Пару дней беспамятства и Ваша сестра будет снова на ногах. Теперь она точно по своей Силе и ее Резерву на уровне архимагистра.

— Но не по знаниям и умениям — добавил Призрак.

— Это да — согласился с ним Непоседа — но нашему искусству можно учиться всю жизнь, но и той не хватит.

— Вот засранка — беззлобно прошипела Катаюн, поняв, что Дарина прошла по кромке.

— Пит — заведя руки за спину и смотря себе под ноги, обратился к магу Атей — как только княжна встанет, берешь ее в охапку и удаляетесь в Оплот. И пока она не изучит ВСЮ теорию, ни о каких практиках и речи быть не может. Ты слышала сестренка? — повернулся он к входу в ее помещение, где уже давно чувствовал присутствие княжны.

Взгляды всех присутствующих в шатре, скрестились на девушке, которая с бледным виноватым лицом подошла к Призраку.

— Прости брат — прошептала она, снизу вверх вглядываясь в лицо Атея — я ОБЕЩАЮ, что буду во всем слушаться тебя и моих наставников, только не прогоняй. Позволь быть рядом.

— Ты понимаешь, что кроме вас с Виолин — ближе у меня никого нет? — после небольшой паузы спросил Призрак — Зачем ты так спешишь умереть?

— Прости — снова повторила девушка.

Князь внимательно вглядывался в наполняющиеся слезами глаза сестры и его сердце медленно, но верно оттаивало. Ну не мог он долго на нее сердиться. Да и присутствие рядом мага такой силы — это скорее необходимость, чем прихоть. Война на западе еще только началась. И пусть в арсенале Дарины всего несколько плетений, но ведь и Пит рядом, а судя по его словам, в руках этой взбалмошной девчонки даже обычный 'светляк', пригодный лишь для освещения, теперь может превратиться в разрушающее заклинание.

— Потрясающе — прозвучали в наступившей тишине слова Пита — так просто не бывает.

— Ты о чем? — повернулась к нему Катаюн.

— Она должна еще пару дней просто лежать без памяти, а потом еще седмицу не быть способной ни на что, кроме самого слабого 'светляка'.

— Пфр — фыркнула 'мышка' — пора уже привыкнуть, что родственники князя все ненормальные. Это я и про себя, если кто не понял.

Под куполом шатра, да и снаружи (близняшки и Партат как-то подозрительно притихли, не иначе прильнули ушами к стенкам) раздались негромкие смешки.

— Сестренка — все также глядя Дарине в глаза, сказал Атей — я оставлю тебя рядом с собой, но помни о своем обещании. Наше слово должно быть крепче стали и просто так им разбрасываться не стоит. Ты поняла, о чем я?

— Да брат — кинулась ему на грудь девушка — поняла — а потом подняла глаза и жалостливо спросила — а вы уже ели?

И только она произнесла эти слова, как полог шатра приподнялся, и в проеме появилась голова Партата.

— Бать, ты есть, наконец, будешь? — спросил он.

— Давай — кивнул Атей. — и побольше — взглянул он на сглотнувшую слюну Дарину — здесь одна девушка очень сильно проголодалась. Да, и пригласи ко мне графа Каприса и его сына.

— Сейчас? — переспросил волк и, увидев подтверждающий кивок Атея, исчез снаружи.

— Зачем он тебе родитель? — полюбопытствовала Катаюн.

— Пора друзей заводить — задумчиво улыбнулся Призрак.

— А их разве заводят? — приподнял в удивлении брови Пит — я всегда думал, что ими становятся.

— По-всякому бывает Непоседа — ответил ему князь.

— Ну не знаю — недоверчиво покачал тот головой.

— Знаешь Пит — повернулся к нему Атей — очень часто брак по расчету, намного крепче брака по любви. Если в последнем случае разумный идет на поводу у чувств, то в первом — он, прежде всего, думает. Так и с дружбой. Если она на пользу тебе, то почему бы не дружить? Единственное, что нужно всегда учитывать в такой дружбе — это то, что она существует лишь до того времени, пока...

— Выгодна — закончил за Призрака магистр. — но это и не дружба вовсе получается, а... — он завертел перед собой указательным пальцем правой руки пытаясь подобрать определение этому — Сделка какая-то, что ли.

— Называйте как хотите — пожал плечами князь — О, а вот и наш, надеюсь, будущий 'друг'.

Полог шатра откинулся в сторону, впуская Партата, а вслед за ним внутрь вошли Жиль Окорот и Жекар Таран. Отец с сыном внимательно осмотрелись по сторонам, ненадолго задерживая свой взгляд на каждом из присутствующих в шатре, а потом синхронно уставились на Атея и стали пристально его рассматривать. Причем Жекар попеременно переводил свой взгляд с князя на отца и ловил себя на том, что два этих разумных очень похожи. Они в первую очередь были воинами и только потом Высокородными.

То, что князь Сайшат был именно Высокородным, а не 'грязным выскочкой', как до этого его называли в окружении Ванда Быстрого, они с отцом поняли еще там, на поле боя. Едва пропели большие рога урукхаев, извещая об окончании битвы, Атей Призрак, залитый по макушку кровью, вышел вперед и к нему тут же кинулись недавние лизоблюды 'принца'. Они падали перед ним на колени, восхваляли его полководческие таланты и индивидуальное воинское мастерство. Предлагали золото за свои жизни и даже согласны были ему присягнуть. Были готовы на все, лишь бы сохранить свои никчемные жизни. Сам же князь в этот момент смотрел на них так, словно нечаянно наступил в новом сапоге на свежее 'конское яблоко'. Это был взгляд истинного Правителя, презирающего пресмыкающихся перед ним халдеев. Похожие мысли посещали и Жиля Окорота.

— У нас не было времени познакомиться — прервал их размышления Атей — слишком много дел нужно было сделать после битвы. Но сейчас я хочу поспешить исправить эту оплошность. Атей Призрак, Князь Сайшат — сделал он едва заметный кивок — Гариэры, не откажетесь поужинать со мной? И указал на стол, где пара воинов уже расставляла посуду и нехитрую снедь, в которой граф и его сын к своему удивлению узнали ту же пищу, что ели у своих костров все княжеские воины. Наверняка ее принесли от ближайшего котла. Ну, может больше было закусок, вино подороже, да посуда была серебряной. Вот и все отличие.

— Извините за скудный стол — словно оправдываясь, произнес Призрак — я неприхотлив в еде и питаюсь из одного котла со своими воинами. Главное, чтобы было сытно, а к изыскам я не привык. Особенно в походе.

— Не извиняйтесь князь — уважительно посмотрел на него Жиль — это лишь еще больше поднимает Вас в моих глазах. Правитель, не отделяющий себя от своих воинов, достоин только уважения. И разрешите, наконец, представиться, хотя и сомневаюсь, что наши имена Вам неизвестны. Жиль Окорот, граф Каприс, а это мой сын Жекар Таран.

— Прошу — Призрак указал на свободные стулья.

— Благодарю князь — кивнули отец с сыном, усаживаясь на предложенные им места — А теперь позвольте узнать, для чего Вы пригласили нас? Я сомневаюсь, что речь пойдет о величине выкупа за наши жизни.

— А вдруг? — ухмыльнулся Атей.

— Князь — покачал головой Окорот — Вы хоть и воин, а воины очень трепетно относятся к трофеям, но Вы еще и Правитель. Да и трофеев Вы сегодня взяли очень много. Поэтому я, с Вашего разрешения, повторю свой вопрос: почему пригласили именно нас, а не наследника?

— Вы о Ванде? — приподнял в удивлении брови Призрак — так он шею себе свернул. Вы не знали?

— Теперь знаю — нахмурился Жиль.

— Не хмурьтесь так граф — стал серьезным Атей — он действительно сломал себе шею, а не прирезали его мои воины, как могли бы вы, наверное, подумать. Собравшись по овцы, никогда не стоит забывать о том, что можно вернуться стриженым. Как вы вообще могли пойти на эту авантюру? По моим сведениям, вы очень рассудительный разумный. Я сомневаюсь, что вы не знали о том, что твориться на моей земле.

— Что я мог сделать князь? — тяжело вздохнув, посмотрел на Призрака граф — мальчику захотелось славы, а я всего лишь воин, привыкший выполнять приказы.

— Даже если это приказы глупого мальчишки с непомерными амбициями? — как бы, между прочим, сказал Атей — да вы накладывайте кашу. Когда она остынет — будет уже не та.

Подавая пример, Призрак первым положил себе на тарелку добрый черпак дымящейся ароматной снеди. Вслед за ним это сделали и граф с сыном, промолчав над последними словами князя.