Рукопись,найденная в бремсберге

Маг взмахивал руками и в руках у девушек появлялись цветы, детям доставались игрушки и, хотя все понимали, что цветы и игрушки исчезнут в полночь, все были рады.

Мы шли и шли, местность за стенами стала меняться. Равнина постепенно стала исчезать, всюду стали появляться скалы, и, наконец, перед нами открылся огромный обрыв, по которому струились многочисленные водопады. Где-то внизу угадывалась земля.

— Что за равнина там, внизу? — спросил я.

— Это Великая равнина, — отвечал Маг.

— О ней мало что известно — слишком долог и труден путь к ней. Хотя тамошний герцог и признает власть нашей Королевы и принес ей оммаж устами своего посланника, но они так далеко от нас, хотя мы и можем добросить камень до его владений. Но дорога туда трудна и опасна, на неё уходит до полугода, а зимой и вообще нельзя туда попасть. Наш Город находится на Великой горе, вершину которой прежние Маги, не нам чета, срезали, обрубили склоны и к городу идет только одна, довольно широкая равнина. Это удобно, но как оказалось для врага удобно тоже — мы защищаем только сравнительно узкую полосу перед Городом, но врагу достаточно её перекрыть, как Город оказывается отрезанным от всего мира, как это происходит и сейчас.

Мы еще раз огляделись. В одном месте, там, где самая большая речка Города, примерно метра три в ширину падала в пропасть, скала даже нависала над равниной, которая виднелась метрах в пятидесяти внизу.

— А на спине Дракона можно туда спуститься?

— Спуститься то можно, но там такие ненавистники Драконов живут, что это равносильно самоубийству. Когда-то дракон похитил принцессу из тамошнего замка, и жители поклялись убивать каждого дракона, который посмеет туда спуститься. Они придумали какие-то очень эффективные ловушки и с тех пор любой дракон, безразлично — Светлый, или Тёмный, попадает и умирает в них.

Мы пошли дальше, но мне не давала покоя какая-то мысль. Она свербела и царапала меня, пока я не пришел домой. Взяв в руки книжку из тех, что были напечатаны по моим воспоминаниям, я перед сном, а, иногда и вместо сна читаю, я вдруг подскочил как укушенный пчелой! Теперь я знал, что надо делать! Книга называлась "Экспедиция Тяготения" и там описывалась похожая ситуация, правда без осады и всяких Черных колдунов.

Я сел за стол в кабинете, поздоровался с портретом, и углубился в работу. Утром были вызваны мастеровые, и закипела работа.

Вверх и вниз.

Через неделю по улицам Города, к тому месту, где я увидел нависающую над равниной скалу, потянулась целая процессия. К счастью, в это время армия колдуна отдыхала и мы могли спокойно доехать до места, если не считать того, что вокруг нас прыгали мальчишки, горожане подходили и изводили нас вопросами, на которые мы ответ давать не хотели.

Рабочие начали бурить скалу в нескольких местах. Работа шла тяжело — скала была на диво крепкой, но это меня только радовало. Одновременно рабочие стали готовить канал для пропуска воды. Принц прискакал на коне и, подойдя ко мне, стал спрашивать о характере работы. Я рассказал ему без утайки и показал чертежи. Когда мы установили мощные анкера, над скалой поднялась стрела подъемного крана, с поворотной платформой. На конце прочного троса была укреплена платформа, с мощным ограждением, способным удержать лошадь. Несколько человек должны были шестами отталкиваться от скал и не допускать сильного раскачивания платформы.

Когда все было готово, у королевы собрался Совет. К счастью, посланец герцога, владения которого примыкали к горе, на которой стоял Город, был послан с визитом к королеве примерно за год до описываемых событий. Посланец почти полгода провел в пути, так трудна и длинна объездная дорога.

Я доложил о произведенной работе, потом все отправились к платформе и я вызвался первым опробовать её в действии. Основной могучей силой, на которую я и возложил всю надежду, было водяное колесо, которое должно было по расчетам поднять платформу с грузом со дна пропасти. А вниз все спускалось на тормозах, под действием силы тяжести.

Я сел на платформу и дал сигнал к началу спуска. Если бы не моя страсть к минералогии, я не знаю, как бы пережил этот спуск, несомненно, самый жуткий в моей жизни, хотя я и проработал какое-то время в шахтах и на руднике. Во время работы мне не раз приходилось, и подниматься в шахтном подъемнике и опускаться на огромную глубину. Но там была наша, земная техника, а тут... Мне удалось отвлечься, разглядывая слои горной породы, которые проплывали перед моими глазами. В одном слое я даже заметил остатки пасти какого-то доисторического чудовища с гигантскими зубами.

Все это отвлекло меня от противного ощущения пустоты в желудке, от головокружения, при виде надвигающейся на меня равнины. Следующим путешественникам я посоветовал закрывать глаза, если они не в силах видеть всё окружающее, а лошадям вообще глаза завязывать. Чего не знаешь, о том не заботишься.

Наконец, самое длинное путешествие в моей жизни закончилось. Я спрыгнул с платформы, которая так косо стояла на склоне, что я подумал, что надо будет послать рабочих и выровнять площадку. Рядом с основным тросом мы пустили сигнальный трос, подергивание которого приводило в действие небольшой колокол. Были разработаны и сигналы, с помощью которых можно было дать известие об окончании спуска, дать сигнал к подъему и, даже было оговорено что делать, если посланца захватят эмиссары Черного колдуна. В этом случае надо было безжалостно рубить канат, желательно, тогда, когда платформа пройдет не менее половины подъема.

Захватив с собою несколько камней, я дал сигнал к подъему. Встретили меня как героя, и Королева возложила на меня Знаки Командора Ордена Бриллиантовых мечей.

Следующий спуск мы начали тут же. Посланец герцога (я привожу привычные для нас титулы и звания, потому, что иначе моим гипотетическим читателям будет неясно, кто и что), так же пошел со мною, в специальную загородку завели коней, чтобы они, если сорвутся с привязей, не повредили людям, когда начнут метаться. Мы начали снова спуск. Человек ко всему привыкает, но, когда посланец, весь зеленый от пережитого, добрался до низа, он упал на землю и начал её целовать, в знак благодарности, что вернулся домой, хотя и потерял всякую надежду на возвращение.

Замок герцога, который находился на расстоянии двадцати лиг от места нашего приземления, ничем не напоминал грозную серую цитадель, которая всеми корнями цеплялась за землю, как бы говоря о том, что сковырнуть её будет очень непросто, и это будет стоить много крови. Нет, это было высокое, светлое здание, выстроенное из белого камня, оно весело возвышалось над окружающей цветущей равниной. Когда мы приблизились к замку герцога, дорогу нам преградила конная стража, но, узнав посланца, они разрешили нам следовать дальше, отрядив несколько человек "для того, чтобы показать дорогу". Вполне разумная предосторожность во время войны.

Герцог Блогг.

Фанфары не звучали, когда мы въезжали в ворота, наоборот, ворота сразу за нами закрылись. Нас провели в Зал, через несколько минут вышел герцог Блогг. Это был высокий человек, со снежно-белой шевелюрой, но время ещё не согнула его стан, и он поражал своей воинской выправкой. Он нахмурил брови, когда увидел своего посланца, в окружении двух незнакомцев. Усевшись на трон, он разрешил приблизиться посланцу.

— Великий герцог, — начал посланец. — Я выполнил Ваше приказание. Полгода я шел по пескам, скалам, палимый Солнцем, замерзая в степях, блуждая в лесах с их опасностями, но прибыл ко двору нашей Королевы. А вернулся я за самые страшные полчаса своей жизни, болтаясь как паук, на тонкой ниточке приспособления, которую придумал этот человек, Посол Королевы!

— Я, Странник Иван, прибывший ко двору Королевы по велению Высших Сил, — при этих словах все присутствующие, не исключая и герцога сделали оберегающий жест, отгоняя злые силы.

— В настоящее время я являюсь Послом Королевы и требую всю полагающуюся Королеве дань уважения и почтения! Моя Королева посылает тебе, герцог, свои дары, награждает тебя Бриллиантовым Мечом и приглашает посетить Её в замке Королевы.

Герцог усмехнулся:

— Я не могу оставить герцогство на несколько лет.

Я ответил:

— Дорога сейчас займет не более одного дня, конечно, если вы воспользуетесь нашим подъемником. А там вы погостите столько, сколько Вам захочется, мы ведем войну, и вам, как военному человеку, наверно интересно будет посмотреть на современные битвы.

— Мы обсудим этот вопрос на нашем Совете завтра. А пока, уважаемый Посол, приглашаю Вас и ваших спутников на бал, который состоится сегодня вечером.

"Там бал был вечером, за мной она ходила, глаз томных не сводила!". Это я об одной из фрейлин герцога, но "Руссо туристо, облико морале!". Видимо, фрейлине было дано задание, соблазнить меня, и выведать все мои секреты. Военная обстановка требовала от меня сдержанности.

А сам бал мне очень понравился. Дамы, в умопомрачительных туалетах, разодетые придворные, все в бриллиантах, лентах неведомых мне орденов, в золотом шитье... "Гремела музыка роговая", пары кружились в неизвестных мне фигурах контрданса по бесценному наборному паркету, слуги обносили всех вином в узких, высоких бокалах с великолепной резьбой и позолотой. Когда настало время ужинать, герцог подошел ко мне и лично усадил на место рядом с собою, другим моим спутникам тоже достались вполне достойные места.

Сначала разговор, как и полагается, шел ни о чем, я похвалил красоту здешних дам, замок и самого герцога, который, наконец, приступил к более насущным вопросам. На все вопросы о положении Города я отвечал без утайки, умолчав только о том, что через определенное время в Городе будет трудно обеспечить население продовольствии. Когда герцог услышал, каким остроумным приемом принц вывел колдуна из схватки, заставив во время войны отправиться ремонтировать свой замок, он искренне расхохотался и поднял бокал за принца. Уже когда мы прибыли в замок Королевы, герцог возложил на принца знаки высшего Ордена герцогства — Орден Белого Барса с бриллиантовыми подвесками, каждая из которых символизировала доблестное свойство награждаемого. Аналогичные знаки достались и мне. Потом было ещё много тостов, мне пришлось отвечать на многие здравницы, короче, утром у меня страшно болела голова, и был сильный "сушняк во рту".

Когда утром герцог пришел поинтересоваться моим самочувствием, я рассказал ему анекдот: "англичанин пишет домой: вчера пили с русскими, чуть не умер. Утром проснулся и понял, что лучше бы я умер". Герцог посмеялся, но осторожно, потому, что и он вчера "несколько перебрал". Но праотеческий рецепт мне отлично помог. Когда мы отсмеялись, герцог очень удивился, когда я попросил у него "огуречного рассола". Огурцов, там, конечно не было, но что-то похожее было и мы с герцогом отпили по литру этого волшебного напитка, и я с удовольствием смотрел, как жизнь возвращается к Блоггу, да и я стал чувствовать себя намного лучше.

Герцог покрутил головой и сказал, что мы не только горазды выпить, но и способы лечения у нас просто волшебные и тут же приказал подать рассол "пироски", как назывались местные огурцы всем придворным с приказом немедленно выпить. Сначала было много недовольных, но не смевших ослушаться приказа — такое простонародное питье никому никогда не приходило в голову попробовать, но скоро придворные ожили и послали в свои владения приказы заготовить на будущее время как можно больше этого волшебного напитка. Герцогиня была несколько недовольна тем, что был найден способ быстро выводить людей из состояния похмелья, но я утешил её, сказав, что в Городе, по случаю войны, попойки строго запрещены.

После завтрака мы вышли проветриться в сад. Как я уже говорил, герцогский замок был сложен из белого камня. На Старой земле мне приходилось бывать на Востоке, в Узбекистане, где я видел "резьбу по ганчу". Стены дома покрывают белоснежной штукатуркой, примерно сантиметра три толщины и искусные мастера вырезают по этой штукатурке удивительно изящные узоры. Мусульманская религия запрещает изображать людей и животных и художники стали создавать прихотливые узоры с растительными орнаментами, которые и были названы "арабесками" в их честь.

Художники и скульпторы герцога не имели таких ограничений, и они покрыли стены замка настоящим ковром из переплетенных растений, животных, иногда ты с изумлением следишь за изящным растением, которое изображено на стене и вдруг оказывается, что оно заканчивается головой какого-нибудь зверя. Всюду стояли статуи. "И мнится, живы, Фидий сам, питомец Феба и Паллады, свой очарованный резец из рук бы выронил с досады". Герцог видимо был горячим поклонником различных видов искусств, но на мой прямой вопрос он только отмахнулся.

— Это все герцогиня. Она тут наблюдает за скульпторами, художниками, музыкантами. А моё дело — воины. Хотя я и не веду, как и мои предки, войны, но нам приходиться все время быть начеку, потому, что Великий лес, который от нас недалеко заставляет быть все время в полной боевой готовности.

Мы как раз подходили к воротам в невысокой стене, которой был окружен Воинский двор. Когда герцог подошел к воротам, они распахнулись, и капитан дворцовой стражи скомандовал: — На караул!

Все воины тут же выстроились, и капитан отдал рапорт. Герцог милостиво кивнул:

— Продолжайте!

Войн герцог не вел, но его владения граничили с Великим лесом и там водились поистине страшные обитатели. Седой, покрытый шрамами воин, как раз стоял у скульптуры такого чудовища в полный рост и показывал молодым воинам, где у этого чудища самые уязвимые места. Их было не так уж и много, и находились они под мощной защитой из чешуи или рогов. Когда начались тренировки, я изумленно остановился: чудовище было "частично оживлено" силой придворного мага. Убить молодого воина оно не могло, но отделать его так, что солдат запомнит это на всю жизнь, может. Когда стрела, или копье, или меч попадали в уязвимую часть тела с достаточной силой, чудовище замирало.

Уже к середине дня мы скакали в направление подъемника, не поддавшись на уговоры герцога о "продолжение банкета".

Герцог с недоверием смотрел на подъемник, я утешил его, что он станет "первым в истории герцогом, который воспользовался этой машиной". Герцог смотрел все же с недоверием и пробурчал, что там и разбиться можно, на что я ответил, что тогда этот подъемник будет назван его именем. Герцог расхохотался, сказал, что мы мастера его утешать и вошел в подъемник. К его чести надо сказать, что он быстро освоился, с интересом разглядывал окрестности, похвалил задумку, и я сказал, что "война двигает науку быстрее, чем дюжина университетов".

На верху стены герцога встретил почетный эскорт. Герцогу были отданы все воинские почести, кроме последних, погребальных. После окончания церемонии мы вошли в замок королевы при всеобщем ликовании, "среди синих цветов и под пение золотых фанфар".

Герцог никогда не видел королевского замка, все же путешествие между двух замков было соединено со многими трудностями, и он с любопытством оглядывался вокруг.