По велению короля. 4-я книга Шпиона

Теперь я задумался. Нетрудно было понять, что ее будущий муж — садист, получающий удовольствие от издевательства над людьми, а раз он сорвался уже на людях, значит, совсем перестал себя контролировать. Дворянка, хлещущая по щекам свою горничную, феодал, в приступе гнева, отдающий приказ запороть слугу — все это было в порядке вещей, но при этом дворяне сами рук не марали, так как считали подобное ниже своего достоинства. Выполнять роль палача? Это оскорбление, сударь!

"Причина у девочки серьезная, вот только королю на это наплевать. Может, девочка, серьезно соберется с силами, ведь ей есть за что бороться. Впрочем, сколько не прикидывай...".

— Вы задумались, — перебила мои мысли девушка, которая, похоже, уже окончательно пришла в себя.

— Меня весьма тронула ваша печальная история, госпожа де Брезе, — я принял грустный вид, после чего неожиданно спросил. — Скажите, а кем вам приходится графиня де Фонтрай?

— Она родная сестра моей мамы. Сначала я хотела ехать прямо к ней, но потом подумала, что за мной могут послать погоню, так как де Монши знали, что она сестра мамы. Тогда я послала слугу, чтобы тот предупредил тетушку, а сама поехала сюда. Думала здесь переждать какое-то время.

— Так ваша тетя знает, где вас искать, — задумчиво протянул я. — Это плохо. Значит, в любой момент здесь может появиться ваш жених.

— Тетушка меня никогда не предаст. Она знает, как поставить на место любого грубияна и нахала, — тут она как-то по-особому посмотрела на меня и спросила. — А как вы стали хозяином этого поместья?

Я усмехнулся про себя, причем сразу по двум причинам. Во-первых, ее тетя сейчас находится в таком бедственном положении, что когда ей предложат деньги, она продаст свою племянницу, даже не задумываясь, а во-вторых, этот вопрос юной графине нужно было задать в самом начале нашего знакомства.

— Ваша тетя никогда не была собственником этого поместья. Ее муж, а затем она, им только управляли. Его хозяином являлся один из приближенных к герцогу бургундскому дворянин. Как только стало известно, что поместье принадлежит одному из мятежников, его забрали, после чего король подарил его мне.

— Как же так? Мы, в свое время, пару раз получали приглашение погостить в их поместьях. В том числе и в Шато де Ла Рош. Вы что хотите сказать, что она все время нас обманывала?!

Девушка казалась ошеломленной. Ее привычный мир, в котором она жила, трещал по швам. Жених — монстр, тетка — обманщица. Мне оставалось только согласно кивнуть в ответ, так как что-либо говорить не имело смысла.

"Ты пришла в мир взрослых, девочка, так что привыкай".

Какое-то время мы молчали, графиня о чем-то думала. Теперь я решил прервать затянувшееся молчание.

— А другие ваши родственники, госпожа? Со стороны отца? Может к ним можно обратиться?

— У отца был младший брат, но он погиб на войне. Уже давно. А больше мне ни о ком неизвестно.

— То есть, кроме вашей тети, у вас никого нет?

— Нет, — тут молодая графиня слабо улыбнулась и неожиданно спросила. — Сударь, могу ли я по вашим вопросам судить, что моя судьба вам не безразлична?

— Как вы могли такое подумать, госпожа Арлет? Конечно, нет.

— Странно, я вас почти не знаю, но почему-то верю. Вы чем-то похожи на моего отца. Он всегда говорил прямо и честно, глядя человеку в глаза.

— Нет, госпожа, я совсем не похож на вашего отца. Он не стал бы учить вас лгать своему королю. К тому же за счет вас я хочу избавиться от очень нежеланной для меня женитьбы. Пусть это звучит грубо, но такова правда.

Графиня сначала испытующе посмотрела на меня, а затем вдруг неожиданно спросила: — Вы даже не поинтересовались моими землями и замками. Или вы настолько богаты?

— Скажу честно, для меня и этого поместья слишком много. Ваши земли пусть вам и остаются. Меня вполне устраивает то, что у меня есть.

— Вот тут я вам не верю. Все мужчины жаждут власти, богатства и славы. Они все такие, их не переделать.

— И много вы видели таких мужчин в своей жизни?

— Немного, — девушка погрустнела. — Но разве вы, сударь, не хотите стать еще богаче?

— Деньги — это еще не все, что нужно в жизни человеку, — начал я ей отвечать, но тут же подумал, что зря это говорю.

"Не доросла эта девочка для подобных выводов. Надо менять тему".

— Можете мне не верить, но в своем поместье я нахожусь только второй день, а мне уже хочется отсюда сбежать и как можно скорее.

— Так может вам, сударь, ближе яркий блеск королевского двора?

— Если вы представляете себе двор французского короля как сплошной праздник, то вас ждет большое разочарование, — с усмешкой ответил я.

— Вы представились помощником главного ловчего двора его величества. Чем вы занимаетесь, сударь? Охотой?

Разговор зашел явно не туда, поэтому я ответил обтекаемо:

— Я нахожусь на службе его величества и делаю то, что мой господин мне приказывает.

Мой сухой тон намекнул девушке, что продолжать разговор в этом направлении не стоит. Она оказалась понятливой и сменила тему:

— Значит, вы случайно оказались в своем поместье?

— Так уж получилось, что недалеко отсюда мне довелось выполнять поручение короля, только поэтому я оказался здесь. Если бы торопился, то проехал мимо и никогда бы с вами не познакомился, — при этом я посмотрел девушке прямо в глаза. — Может, это судьба, госпожа?

Арлет, чуточку смутилась и отвела глаза. Сделала пару глотков вина, чтобы скрыть свое смущение, после чего снова спросила:

— Вы воин?

— Мне доводилось сражаться... и убивать людей, — ответил я и тут же подумал: — Какой-то неправильный вбит стандарт в голове у здешних дам. Настоящий мужчина обязательно должен быть воином и рыцарем, а то, что у него руки по локоть в крови... Хм. Кто бы говорил. Моралист хренов".

— Вы сказали это как-то... невесело.

— Наверно потому, что не гонюсь за воинской славой.

— Вы, сударь, очень необычный человек. Вы не хвастаетесь своими победами, ни тем, что стоите у трона короля, не говорите мне красивых слов и не расхваливаете мои достоинства, чтобы завоевать мое внимание.

"Она права. Что-то я совсем расслабился. Посчитал ее за девчонку, а она оказалась не такой уж наивной".

— Я простолюдин, ваше сиятельство. Мне не пристало говорить о своих подвигах, как настоящему рыцарю, к тому же искусства изящного слова я не изучал. Прошу меня простить, что не оказал вам знаки того внимания, которое положено было проявить. Поверьте мне, если это произошло, то только по незнанию всех правил придворного этикета.

— Я вас не виню, сударь. Мне просто стало интересно, что вы за человек.

Я вам нравлюсь?

Вопрос оказался настолько неожиданным, что я даже сразу не нашелся, что на него ответить. Теперь я окончательно понял, что девушка совсем не проста, как мне думалось вначале.

"Ну держись, противная девчонка".

— Вы прелестная молодая девушка и просто не можете не нравиться мужчинам, а слова, восхваляющие вашу несравненную красоту, уже давно подсказало мне мое сердце. Послушайте его голос. Ваши прекрасные глаза, моя прекрасная госпожа, как два омута, в которых утонула моя любовь. Ваш голос для меня, как сладчайшая музыка, ваши нежные губы, хочется целовать вечно, а лебединая шея...

— Прекратите сейчас же! — девушка покраснела, смутилась и одновременно рассердилась.

Тут я вдруг понял, что действительно перешел все дозволенные границы. Так можно говорить своей современнице, но не дворянке из пятнадцатого века. Нужно было срочно спасать положение. Подойдя к ней, я встал на колено, затем схватив подол ее платья, прижал к своим губам, потом поднял голову:

— Нижайше прошу меня простить, ваше сиятельство. Вы настолько прелестны, что я не удержался... — придав излишней горячности словам, я сделал вид, что смутился. — Даже не знаю, что на меня нашло. Если мои слова оскорбили вас, то назначьте мне то наказание, какое посчитаете нужным.

— Сами ваши слова не оскорбительны, сударь, но они были сказаны таким тоном, что я могла посчитать их издевкой, — девушка отошла от смущения и говорила довольно резко. — Вы, похоже, действительно не знаете правил обходительного отношения к девушке благородного рода. Только поэтому я вас прощаю.

"Молодец! Достойно ответила. В ее прощении так и чувствуется звук хлесткой пощечины. Характер".

ГЛАВА 7

Наш разговор заставил меня пересмотреть свое мнение о юной графине. К моему удивлению, она оказалась более внимательной к деталям, при этом проявив зачатки анализа и логики, чего никак нельзя было ожидать от девушки-дворянки ее лет.

"Впрочем, ругать тут надо только самого себя, — подумал я, — привык мыслить местными стандартами".

Снова принялся прокручивать возможные варианты своего плана. С одной стороны, она казалась уверенной в себе особой, вот только изнутри ее на мир смотрела наивная девушка, у которой в голове была дикая смесь из дворянских традиций и девичьего романтизма. Чем больше я думал об ее участии в нашем плане, тем меньше он мне нравился. Врать себе не было смысла, но после нашего разговора во мне что-то изменилось в отношении Арлет, причем это была не внезапная любовь или жалость к бедной сиротке, а трезвая оценка девушки, в которой эффектная внешность сочеталась с чертами характера, которые обычно трудно встретить в женщинах этого времени. Поразмыслив, понял, чем меня зацепила юная графиня: она походила на тот тип девушек, с которыми мне нередко доводилось сталкиваться в прошлой жизни. Еще немного подумал и понял, что уже воспринимаю Арлет как личность, а не как безликую деталь моего плана, при этом автоматически расширил число вариантов возможного развития событий, которые ранее даже не рассматривал.

"Если подумать, то я вполне смог бы решить ее проблему с женихом. Интересно, предложи я ей подобное, чтобы она мне сказала? — я быстро прокачал возможные варианты с устранением ее жениха, после чего решил, что она назвала бы меня "бесчестным негодяем" или "подлым убийцей", после чего уехала. — Пусть вероятность ответа не на все сто процентов, но за восемьдесят... пять можно ручаться".

Как в прошлой жизни, так и в этой, у меня не появлялись серьезные мысли о женитьбе. Там свои молодые годы я достойно отгулял, потом смыслом жизни стала работа, здесь об этом и мысли не возникало, пока у короля не случился желание "облагодетельствовать" меня.

"Нет, если ты хочешь унизить ненавистный тебе дворянский род, да ради бога, вот только причем здесь я? Как в понятии Оливье, так и короля, они считают, что выгодно меня пристроили. Жена из дворянского рода, поместье в приданное... Живи и радуйся! Вот только я так не хочу".

Ужин прошел, по большей части, в молчании, а мои попытки вести светскую беседу поддерживались графиней неохотно, показывая тем самым, что все еще рассержена.

Хотя с отъездом я еще окончательно не определился, но, чтобы не болтаться попусту, начал прямо с утра следующего дня подготовку к путешествию. Мой плащ и дорожный костюм были вычищены слугами, но свой арсенал я никому не доверял, приводя его в порядок сам. Побывал на конюшне, осмотрел лошадь, поговорил с конюхом. Тот заверил меня, что с конем и упряжью все хорошо. После того как пресек на корню очередную попытку управляющего заинтересовать меня делами поместья, я решил, что с меня хватит и послал Пьера к графине с просьбой о встрече, так как больше тянуть с решением не имело смысла.

— Садитесь, госпожа, — предложил я, стоило ей зайти в кабинет.

Девушка села в кресло, стараясь выглядеть решительной и независимой, вот только пальцы, скользившие по оборкам ее платья и учащенное дыхание говорили об обратном.

— Так что вы решили, госпожа?

— Я попробую стать вашей... возлюбленной.

Последнее слово ей далось явно с трудом, да и сама девушка казалась зажатой, хотя всеми силами старалась не показывать своего волнения. Ее нерешительность была понятна, так как, чтобы свыкнуться с подобной мыслью нужно время, а вот ее переживания, сомнения и страхи были написаны крупными буквами на ее лице, что меня не могло радовать.

"Похоже, она так и не пришла к мысли, что ложь — это ее спасение. Как бы малышка не сломалась в нужный момент. Людовик не любит женских истерик. А стоит ему узнать... Ух, что будет!".

— Хорошо. Тогда я еще раз напомню... — я повторил ей то, что говорил ранее, но спокойно и деловито, без каких-то намеков в сторону наших возможных отношений, при этом надеясь, что она соберется с силами и сделает для себя соответствующие выводы.

После того как я закончил говорить, воцарилось молчание. Было видно, что графиня, в который раз, обдумывает мои слова, чем меня весьма порадовала. Наконец она подняла на меня глаза.

— Если я вас правильно поняла, сударь, все будет зависеть от моего разговора с королем. Насколько я буду убедительна в своей лжи, — при последних словах в ее глазах блеснул гнев.

"А это как понять?".

— Да, ваше сиятельство.

— В таком случае вы, сударь, можете поклясться в том, что все это не придуманная вами уловка, чтобы заставить меня дать согласие на брак?

"Вот оно что. Молодец, девочка. Просчитала подобный вариант. Надо успокоить и подвести к мысли, что я очень добрый дядя".

— Клянусь всеми святыми, что в моих словах нет злого умысла. Я человек чести, пусть и не благородного рода. Если у вас есть сомнения, то давайте позовем священника и при нем я дам клятву на библии.

Девушка какое-то время испытующе смотрела на меня, потом сказала: — Не надо, только мне потом будет очень больно, если я обманусь в вас, сударь.

"Несмотря на твердость духа и решительность, она все же остается наивным ребенком. О чем я только думал? Твердость характера? Самому не смешно? Людовик расколет ее в два счета, а узнав в чем дело... М-да. Даже думать о том, что он потом с нами сделает, не хочется. К дьяволу! Буду переигрывать".

— Знаете, ваше сиятельство, а я передумал. Забудьте все то, что вам тут говорил. Сделаем так, как вы хотели. Вместе поедем в Тур, где я постараюсь устроить вам встречу с его величеством. Попробуйте предложить ему свои поместья в обмен на свободу.

Юная графиня широко распахнула глаза от удивления.

— Вы передумали? Почему?

— Скажу честно. Будь на вашем месте хитрая, изворотливая, имеющая большой жизненный опыт, женщина, вроде вашей тети, я бы не отказался от своей затеи, а сейчас, глядя на вас, вижу, что вы, несмотря на силу духа, слишком чисты и невинны для подобных игр.

С десяток секунд она растерянно молчала, собираясь с мыслями, и только потом задала вопрос:

— А как же вы?

— Вам не за меня, а за себя надо волноваться. Просто вбейте в свою хорошенькую головку, что король Франции не добрый дядюшка и он обязательно потребует от вас что-то за свою услугу. Просто заранее продумайте, чем, кроме поместий, вы готовы пожертвовать ради своей свободы. Теперь еще раз прошу меня простить за допущенные мною вольности в отношении вас, госпожа Арлет де Брезе, — я встал со своего места. — Завтра, сразу после завтрака, мы выезжаем, поэтому употребите все оставшееся время на подготовку к путешествию.