— У тебя какие-то проблемы?
Кажется эта шестёрка, которой никогда не суждено выбиться в люди, потому что единственная её миссия в жизни — подносить мантию за 'королевой', слегка удивилась решимости моего голоса, по-видимому, её это даже немного покоробило, но надменный взгляд подруги, который прямо кричал, что она всё делает правильно, быстро вернул ей смелость.
— Проблемы? Да, у меня теперь куча проблем, за которые я должна сказать тебе большое спасибо.
— Мне? С чего вдруг такая честь?
— Ну, это ты ведь, как выяснилось, любишь отдохнуть 'с размахом'. Теперь из-за тебя мой отец меня по врачам гоняет. Думает, что я тоже на иглу подсажена. Ты бы хоть предупредила, что имеешь такие слабости, а то теперь из-за тебя у половины класса проблемы с предками начались. Лучше бы тогда вообще не ездили ни на какую базу. Правда, ребят?
Отовсюду послышались язвительные комментарии, злостные отклики и просто хихиканья. Молчала только Ирина. Она совершенно спокойно смотрела мне прямо в глаза с чувством феерического триумфа. Да уж, наверно именно так чувствуют себя правители, когда знают, что их поданные, готовы по-малейшему зову им в попку дуть.
— Ну, тогда извините, я вовсе не желала кому-то испортить отдых. А в особенности, я бы хотела извиниться перед тобой, Ира, — кажется, девушка явно не ожидала от меня такого шага. В её глазах проскользнула искорка интереса, которая впрочем, была окутана надменным блеском. — Между нами произошло несколько инцидентов, которые, как мне кажется, нуждаются в разъяснении. Я сейчас не хочу вдаваться в подробности, но ты просто должна знать, что я никогда не имела видов ни на твоего прошлого парня, ни на нынешнего. Извини, если что-то в моём поведении заставило тебя думать иначе. И вы все, — я окинула взглядом весь класс, — тоже простите. Я действительно не хотела, чтобы всё так вышло. Да, кстати, я, конечно, не знаю, кого моя скромная персона вдохновила на создание целого фотоальбома, но должна сказать, что снимки получились...на любителя. У мастера ещё явно не набита рука. Я бы не советовала выставлять такие сырые работы на всеобщее обозрение.
Сложив учебники в сумку, я прошла через весь класс, всё-таки чувствуя лёгкое волнение. По правде, я даже ненароком думала, что этот разговор может закончиться дракой. И хотя, особо вспыльчивым характером я и не отличалась, но если кто-нибудь всё-таки продолжил свои 'анонимные' насмешки, я бы, пожалуй, могла не сдержаться. Но отнюдь, всех как парализовало. Теперь, по-моему, каждый одноклассник смотрел прямо на меня, и при этом в кабинете повисла тишина. То ли сказать было нечего, то ли моё выступление произвело яркое впечатление. А интересно, чего они ожидали? Что я начну бить себя,...как там говорят, кулаком в грудь? И при этом доказывать, что я божий одуван, а они мерзкие лицемеры? Смешно. Правда, мне даже думать об этом было смешно, а судя по их реакции, от меня ожидали именно этого. Да, похоже, здесь меня действительно принимают за полную идиотку.
— Ну чего стоите, я одна на географию пойду?
Развозя салат по тарелке, я так и не могла заставить себя съесть его. И дело было вовсе не в отсутствии аппетита. Просто кусок в горло не лез, когда я чувствовала на себе эти взгляды. Какие-то заинтересованные, какие-то удивлённые, какие-то насмешливые, а какие-то даже испуганные. Да, видимо за те недолгие несколько часов, пока мои снимки бродили по интернету, они успели набрать большую популярность. Выходит я теперь звезда школы? А что, в этом даже что-то есть?! В конце концов, чёрный пиар это ведь тоже пиар.
— Привет? К тебе можно?
Полина подсела ко мне за столик, при этом по её голосу и взгляду было совершенно очевидно, что девушка слегка конфузиться. Она ведь тоже была тогда в кабинете и слышала всё, что я говорила. И хотя, она, наверное, была единственной, кто не отбрасывал никаких комментариев, эта история вряд ли обошла её стороной. Интересно, она поверила?
— Ну не знаю, если не боишься, стать отшельником, то садись. Только учти, что теперь со мной дружить не очень престижно.
— А разве дружат ради престижа? — кнопка тоже начала размазывать свой салат по тарелке, очевидно, до сих пор себя чем-то терзая. — И кстати, это ты у нас новичок в ряду 'отшельников'. А я в нём уже не первый год сижу.
— Ну и как? Сильно напрягает?
— Честно? — девушка подняла на меня взгляд, в котором неожиданно промелькнули весёлые искры. — Вообще нисколько. Хотя тебе, наверное, будет трудновато.
— Почему это?
— Просто я одиночка и меня это нисколько не тяготит. Наоборот, я уже вряд ли смогу жить по-другому. А вот ты, по-моему, человек компании. Так ведь?
— Ну, если даже и компании, то только хорошей. А здесь как я вижу, такой не наблюдается? Тогда, прядётся и мне записаться в ряды одиночек. Примешь новичка в клан?
Наверное, мы практически одновременно рассмеялись, и это тут же сняло всякое напряжение. Мы обе принялись уничтожать свои многострадальные салаты, а я подловила себя на мысли, что мне стало совершенно наплевать на все эти взгляды и перешёптывания.
— Ками, мне, наверное, нужно перед тобой извиниться...Я ведь сначала тоже подумала, что ты действительно...
— Проехали, — я сразу попыталась свернуть с этой темы, не хотелось опять вспоминать обо всём и портить себе аппетит. — Тем более что ты-то здесь точно не причём.
— Как раз наоборот. Я ведь знала, какая эта Чернышёва стерва и видела, что она на тебя давно уже зуб точит. А уж, если она кого-то сильно невзлюбит....Знаешь, однажды, она свою 'лучшую' подружку Таньку так подставила, что...
— Полин, мне это неинтересно. Давай хотя бы между собой не будем об этом?
— Да, ты права, наверное. Тем более что в этот раз ей ничего с рук не сошло. Представляю, как от родителей огребла, когда те ходили и упрашивали директрису не выгонять их дочурку из гимназии.
Я прямо так и замерла с вилкой во рту. Что? Иру хотели отчислить?
— Погоди...ты о чём?
— Как? Ты разве не знаешь? После всей этой истории к нам в гимназию приходил человек от твоего дяди и такого тут устроил....По-моему, сама директриса еле в своём кресле усидела. Хоть какая-то справедливость.
Поначалу, я удивлённо хлопала ресницами, пытаясь переосмыслить каждое услышанное слово, а потом...Что здесь удивительного? Можно подумать, он обо мне беспокоился? Да свою же задницу прикрывал. Он ведь в депутаты метит. Замять эту историю, прежде всего в его интересах.
— Кстати, а ты чего салат взяла? Я тебя сколько раз в столовке видела, ты всегда кексы с сахарной пудрой уплетала. Надоели что ли? Или диета?
— Какая диета? К чёрту эти заморочки! Сейчас бы я с удовольствием замяла пару кексов, только их как назло в наличии нет.
— Один момент, — подмигнув мне, Полина ничего не объясняя, вышла из-за стола, а примерно через минуту вернулась обратно с тарелкой, наполненной кексами. — Это так сказать, мои извинения.
— Блин, ну ты и стерва, — несмотря на то, что до конца перемены оставалось две минуту, я принялась уничтожать всё содержимое тарелки. — Против такого ведь даже не попрёшь!
— Ну так, я без козырей и не подъезжаю!
— А откуда?
— Связи, — усмехнувшись, Полина тоже взяла один кекс. — В этом мире, детка, всё решают связи.
— Привет, ну как дела? Как учёба?
Это явно было не обычное любопытство. Когда я очутилась в машине, Ваня сразу бросил на меня испытывающий встревоженный взгляд, хоть и постарался это скрыть.
— Всё замечательно. По правде думала, что пока дома валялась, многое упустила и теперь придётся навёрстывать, но нет, всё оказалось не так уж и страшно.
Уверенность в голосе и растянувшаяся в пол-лица улыбка, кажется, вполне убедили мужчину и он, наконец, перевёл взгляд на дорогу, заведя мотор.
— Куда едем? Домой?
— А Абрамов сейчас где?
— Абрамов? — выведя машину со стоянки, мужчина мельком бросил на меня удивлённый взгляд. — Не знаю, наверное, в офисе, а что?
— Дело у меня одно к нему есть.
— Что за дело? — спросил как бы, между прочим, хотя уши навострил.
— Важное, очень важное, — усмехнувшись, я подумала, что прежде чем ехать к нему, стоит сначала за книгой заскочить, да и письмо от Анхелес может быть тоже нужно взять. — Давай тогда сейчас домой, я возьму кое-какую вещь, а потом сразу в офис.
— Это что, дело не только важно, но ещё и очень срочное? До вечера подождать не может?
— Угадал. Его надо решить прямо сейчас.
Я действительно больше не собиралась ждать. Впрочем, если бы я была уверенна, что вечером мы действительно поговорим, а не то, что он либо приедет к часу ночи, либо вообще не появится, я бы может и не прибегала к таким крайним мерам. А так как уверенности у меня не было, я хотела всё выяснить прямо сейчас. Пусть объяснит мне, что там за ситуация с моим домом? Продать он его никак не мог, в этом я была убежденна на двести процентов, но может он намеревается это сделать? Если так, то я сразу должна высказать своё мнение. Кроме того, помимо дома, меня ещё интересовала эта книга. Я прочла ее, и она мне действительно понравилась. Динамичная, очень эмоциональная, местами смешная, местами рыдать хочется...вообщем, произвела впечатление. И, наверное, не только на меня. Я бы очень хотела знать, кому она принадлежала? И последнее, хотя, пожалуй, самое важное — я собиралась, наконец, выяснить, почему именно он, человек, о котором я совершенно ничего не знала, стал моим опекуном? Кем он приходился моим родителям и зачем вообще ему самому все эти проблемы?
Очутившись в огромном здании, все сотрудники которого были в строгих чёрно-белых костюмах, и даже друг с другом разговаривали с каким-то чересчур серьёзным взглядом и холодной улыбкой, я, честно говоря, немного стушевалась. Стеснительно комкая в руках вязаную шапку, я пугливо оглядывалась по сторонам, пребывая в полной уверенности, что ко мне прикованы сотни насмешливых взглядов. На самом же деле, моё появление не вызвало никакого ажиотажа. По-моему, меня вообще заметило два-три человека. И то, судя по выбивающейся из ряда строгой, но дорогой одежды, это были, случайно забредшие зеваки.
Я беспрепятственно поднялась на шестнадцатый этаж, при этом, так и не справившись с изумлением от потрясающего размаха в обустройстве всего здания. Каменный серо-белый пол идеально сочетался с бежевыми колоннами и фактурным деревом, тёмной расцветки. За строгой формы стойки рецепции, позади которой была облицована деревянная панель с логотипом бизнес центра, стояла красивая девушка, что-то печатающая на своём ноутбуке. Причём девушка та была действительно очень красива. Густые светло-русые волосы, уложенные в высокую причёску, открывали вид на тонкую шею, которую в свою очередь подчёркивал золотой кулон, с небольшим изумрудным камушком. Одета, как и, наверное, все сотрудники этой компании очень строго, но при этом настолько потрясающе, что при виде на неё, даже у меня дыхание перехватило. Белая блузка с коротким рукавом, расстёгнутая на две верхних пуговички и чёрная, облепляющая стройные ноги, как вторая кожа юбка, с умеренным разрезом на бедре, который впрочем, позволял краешком глаза пробежаться по резинке кружевных чулок, на несколько секунд просто лишала всяких мыслей. Если уж меня парализовало, представляю, как мужчины теряют головы при виде таких вот сотрудниц. Впрочем, очарование этой напускной красотой продлилось недолго. Стоило мне поинтересоваться, как я могу увидеть Абрамова, девушка, наконец, обратила на меня внимание, проехавшись кратким оценивающим взглядом и не уловить совершенно явного пренебрежение, промелькнувшее в её глазах, было просто невозможно.
— Он сейчас занят. У него совещание.
Ответила даже, не глядя, уткнувшись обратно в монитор. Стерва. Красивая холодная стерва.
— А как долго оно продлится? Я могу подождать.
— Не знаю, они только начали. Кроме того вас без записи не примут.
— Но я могу всё же остаться? Вдруг повезёт?
Безразлично поведя плечами, девушка кивнула мне на диванчик возле рецепции, просидеть на котором мне пришлось, наверное, не меньше двух часов. Всё это время я высчитывала квадратики на полу, разглядывала вечно снующих мимо людей и почему-то постоянно пробегалась глазами по всё той же девушки с рецепции, которая, по-моему, уже давно забыла о моём существовании. Она только изредка поднималась со своего кресла и приветливо улыбалась, если к ней подходили какие-то, на вид очень солидные мужчины, иногда откровенно, иногда скрытно разглядывающие её не самым пристойным образом, что саму девушку, по-видимому, нисколько не смущало. Интересно, чтобы устроиться сюда, ей пришлось спать с кем-нибудь из них? Может она до сих пор чья-то любовница? Абрамова, например? Вдруг именно он её сюда...пристроил? А даже если и не он, какова вероятность, что она до сих пор не побывала в его постели? На неё-то он точно не смотрит как на ребёнка, хотя она наверняка старше меня всего на пару лет.
Когда двери лифта отворились, и из него вышел Абрамов, который на ходу застёгивал пальто, при этом давая какие-то указания двум позади идущим мужчинам, я тут же подскочила на ноги, почему-то разом лишившись дара речи.
— Анют, сегодня меня в офисе уже не будет. Если позвонят из 'РеалСтроя' скажи, что вопрос о закупках ещё не решен, и я сам позже назначу им встречу. Да, ещё закажи сегодня столик в 'Кристале' на восемь вечера.
Девушка тут же начала фиксировать все указания в каком-то блокноте, но я уже не обращала на неё никакого внимания. Хотя, может быть, если бы мой взгляд задержался на ней чуть подольше, я бы заметила и то, как она заметно разволновалась, и то, как смутился её взгляд, а на щеках появился румянец. Но к тому времени я уже полностью была порабощена ИМ. Хотя мужчина, как и по своему возвращению из поездки, не обратил на меня никакого внимания. Да что там, он, вероятно, был настолько увлечён разговором со своими коллегами или подчинёнными, что просто не замечал никого вокруг, тем более уж таких не выделяющихся с первого взгляда личностей, как я. И если бы в эту минуту меня не охватила волна какой-то совершенно безумной злости, я бы так и осталась сидеть на этом диванчике, смотря ему вслед.
— Вячеслав Сергеевич, простите, можно отвлечь вас на секунду?
Он замер. И я тоже. Когда мужчина оглянувшись, прошёлся по мне своим взглядом,...первый раз в жизни я испытала такие чувства, от которых мне стало и стыдно, и дико хорошо одновременно. Хотя, пожалуй, больше всего я испытала страх. Когда по всему телу прошла томительная волна дрожи уже через пару осевшая внизу живота, я едва заставила себя не отводить взгляда, продолжая смотреть мужчине прямо в глаза. Но дьявол, как же тяжело сохранять хладнокровие, когда в голове вертятся такие мысли, от которых я сама готова разорвать себя на части. Почему именно рядом с ним я совершенно не могу себя контролировать?
— Что ты здесь делаешь?
Вот этот голос, низкий, с долей убийственной хрипотцы, буквально въедался в каждую клеточку моего тела. Теперь я уже почти не сомневалась, что и эта Аня и половина, а то и больше всех красоток этого офиса побывала в его постели. И не потому, что кто-то из них боялся вылететь с работы. Ему наверняка стоило только вот таким вот голосом произнести одно лишь их имя, как они сами шли за ним как на заклание. Да и я....Наверное, если бы он позвал или может просто намекнул,...согласилась бы я?
