Плата за наивность

Я перестала бессмысленно крутить браслет и постаралась успокоиться. Помолвка — это не брак, да и продлится она всего ничего — пару минут, не более. Достаточно нашего общего согласия, как только что сказал Николас. Не будет же он меня насильно заставлять носить родовой артефакт?

— Николас, вы меня извините, — как можно более убедительно сказала я, — но я не собиралась соглашаться на помолвку. Мои слова имели отношения совсем к другому.

— На что же вы согласились?

Николас понимать меня не торопился, как и забирать свой артефакт. Но я не собиралась рассказывать об охватившем меня странном чувстве, заставившем увидеть то, чего нет, и ответить на вопрос, который никто не задавал.

— Это неважно, — я протянула руку с браслетом к своему собеседнику. — Снимите это, и будем считать случившееся недоразумением.

— Я не могу, — коротко ответил он.

— Но вы только что сказали, что достаточно обоюдного согласия, — возмутилась я. — Так неужели вы не пойдете мне навстречу? Не так давно вы мне говорили, что я о вас плохо думаю, не заставляйте меня думать еще хуже.

Мои слова были Николасу неприятны — он нахмурился, сжал зубы и посмотрел на меня с видом оскорбленной невинности. Я извиняться не торопилась, как и он — снимать с меня браслет, который с каждой минутой казался все тяжелее и холоднее.

— Штефани, — наконец выдавил он из себя, — я не могу снять его прямо сейчас. После активации артефакта должно пройти не меньше недели. Это было заложено при его создании, чтобы избежать скоропалительных решений.

— А ваше решение застегнуть его на мне не было скоропалительным?

— Не было, — парировал он. — У вас было достаточно времени обдумать мое предложение пока меня не было. Поэтому я был уверен, что ваш ответ — не сиюминутный каприз. Вы могли отказать, но вы согласились, а теперь пытаетесь обвинить в случившемся меня.

Я потерла рукой лоб. Той самой, на которой висело сейчас ненужное мне украшение, от которого я непременно должна избавиться. Любым способом. Что за дурацкая причуда — надевать обручальные артефакты ничего не подозревающим девушкам? Я опять постаралась успокоиться. Должен быть выход, непременно должен быть выход.

— Николас, я ни в чем не пытаюсь вас обвинить. Я просто хочу это снять, понимаете?

— Я уже сказал, что это будет возможно только лишь через неделю. Если хотите, мы можем пройти к любому магу, и он вам это подтвердит. То есть не к любому, конечно, а к магу достаточно высокого уровня, имеющего знания по драконьей магии.

— По драконьей? К чему такие сложности для обручального браслета? В конце концов, это всего лишь символ.

— Не скажите, Штефани, — сухо ответил он. — Основное предназначение этого артефакта — защита, и очень сильная, от любых магических вмешательств извне.

Почему-то мне показалась ужасно подозрительной его последняя фраза, но я решила не уточнять, Николас и без этого выглядел необычайно оскорбленным. Оскорбленным и расстроенным, этого нельзя было не отметить. Но мне от этого не было легче, пусть даже ему было сейчас намного хуже.

— Николас, мне очень неловко, что все так получилось, — как можно мягче сказала я. — Но давайте мы пройдем к какому-нибудь сильному магу, — он оскорбленно дернулся, и я продолжила чуть быстрее. — Не для того, чтобы проверить ваши слова, нет. Возможно, ему удастся снять артефакт, понимаете?

— Штефани, будь это возможным, я бы и сам снял, — ответил Николас. — Если хотите, мы можем пройти прямо сейчас и к тому магу, которого вы выберете. Но он повторит вам лишь то, что я вам сейчас скажу. Артефакт теперь завязан на своего временного владельца — на вас, и снять его прямо сейчас можно одним-единственным способом — в храме. Но вам это не подойдет, поскольку развод в этом случае я вам не дам.

Это прозвучало так неожиданно, что я посмотрела на него в изумлении. Эти слова противоречили сложившемуся у меня впечатлению о курсанте.

— Почему?

— А как вы думаете? — он усмехнулся, немного зло, немного уязвленно. — Я просто не смогу этого сделать, после того как в храме вас назовут моей женой. Штефани, — он заговорил жарко, быстро, вкладывая в каждое слово особое значение, — вы знаете, что вы для меня значите. Я вспоминал вас каждый миг, пока был вдали от Гаэрры. Ваш голос, ваши глаза, ваши нежные губы, такие, что забыть их попросту невозможно. Штефани, дайте мне хоть один шанс!

Его слова звучали для меня чарующей мелодией, пока внезапно в памяти не всплыли слова Вернера "Николас всегда добивается, чего хочет". Сейчас он хочет меня, вот и пытается получить разными способами. Леди Лоренц права — сын пошел в нее, во всяком случае, по части убеждения. Я сделала маленький, почти незаметный шаг назад, потом еще один такой же и еще. Сейчас мне хотелось быть от него как можно дальше. Браслет теперь беспокоил меня намного меньше, чем взявшаяся откуда-то твердая уверенность, что он меня непременно уговорит, если дать ему этот шанс.

— Николас, вы слишком торопитесь. Я не готова к такому стремительному развитию отношений.

— Разве я вас тороплю? — он чуть прищурился и оказался совсем рядом, словно я и не отступала от него.

— Торопите.

Я сделала шаг назад более явный, пусть это и показывало мое желание сбежать. Отступление — это не всегда окончательный проигрыш, сейчас мне надо время, чтобы обдумать и посоветоваться. Да, посоветоваться. Только с кем? С тетей Маргаретой нельзя — она сразу начнет волноваться, Регина попросту не поймет, что меня беспокоит, напротив, известие о браслете на моей руке ее необычайно вдохновит на выдумывание новой романтической истории со мной в главной роли. Отец, вот кто мне сейчас нужен.

— Помолвка будет длиться, сколько вы решите, — сказал Николас, не делая больше попыток ко мне приблизиться.

Но закончится в храме. Это не прозвучало вслух, но подразумевалось его тоном. Возможно, сейчас я была слишком пристрастна, но ненужное украшение на руке не способствовало хорошим мыслям. Я постоянно чувствовала этот браслет, как что-то холодное, давящее и чужое. Совсем чужое. И эта непонятная уверенность Николаса, чем закончится помолвка, невероятно пугала.

— Я ее вообще не хочу.

— Штефани, вы дали согласие, — напомнил он, — иначе артефакт бы не сработал.

Мы опять вернулись к тому, с чего начали. Если бы я не согласилась, то не получила бы это замечательное ювелирное украшение. Но я сама до сих пор не могла понять, кому и зачем я ответила.

— Я не знаю, как это вышло.

Он опять прищурился, недоверчиво на меня глядя. Возможно, с его стороны это все выглядело как желание набить себе цену, заставить поуговаривать и побегать. Но я точно знала, что ничего этого мне было не нужно. Сейчас я хотела лишь одного — отделаться от внезапно появившегося жениха хотя бы на время, если уж от обручального браслета не удается избавиться.

— Но вышло.

Он опять приблизился ко мне с видом человека, имеющего на это полное право. В голосе его не было обвинения, лишь простое подтверждение фактов. Но и это заставило меня почувствовать себя виноватой перед ним. Богиня, да если бы я только представить могла, чем закончится эта встреча, я бы вообще из Академии не вышла, так и заночевала бы перед закрытыми дверями в лабораторию инора Вайса!

— Николас, я прошу вас сейчас уйти, — как можно более твердо сказала я. — Мне нужно побыть одной, понять, что случилось.

— Вы уверены, Штефани? — спросил он. — Вы мне не поверили, не так ли? Не лучше ли пойти к магу, разбирающемуся в этих вопросах?

— Я вам верю, Николас, но сейчас я хочу, чтобы вы ушли.

Я умоляюще на него посмотрела. Лучше, конечно, было бы, если бы он ушел насовсем, но что-то мне подсказывало, что он не согласится даже на вариант, при котором он забирает свой браслет через неделю и навсегда исчезает из моей жизни.

— Это неправильно, Штефани. Вы сейчас в одиночестве только будете себя мучить.

— До свидания, Николас, — резко сказала я.

Стоять и выслушивать его уговоры у меня не было ни малейших сил, поэтому я повернулась и пошла к нашему магазину так быстро, как это позволяли приличия, благо он был совсем рядом. На Николаса я не оборачивалась, но знала, что он идет за мной. Правда, заходить не стал, до меня лишь донеслось; "До завтра, Штефани".

Проходить в жилую часть я не стала, дождалась, когда он скроется за углом, вышла и пошла к отцу. Должен же хоть кто-то мне пояснить, что случилось и чего мне ждать от всего этого.

Мне повезло, у отца в кабинете никого не было. Если он и был удивлен моим приходом, то успешно скрыл это за радостью от моего прихода. Правда, радость продлилась недолго — лишь до того момента, как я начала рассказывать о случившемся.

— Только этого не хватало, — проворчал он. — Думаешь этот курсант применил магию?

— Я не знаю, — с отчаяньем сказала я. — Мне хочется верить, что нет, да и противомагические артефакты у меня не сработали. Но ведь что-то случилось. Я не хотела соглашаться. Я только лишь пообещала леди Лоренц, что не откажусь от разговора с Николасом. И вот...

Я растеряно развела руками, на одной из которых был браслет, который и послужил причиной моего прихода сюда. Он сидел довольно плотно, неприятно прикасаясь металлом к коже, хотелось его постоянно двигать, хотя бы вертеть на руке, но от этого было лишь хуже.

— Да, все же курсант Военной Академии, — размышления отца шли совсем по другому пути, — их жестко отбирают. Не стал бы он идти на применение запрещенной магии. Да и не вижу я на тебе ничего такого. Значит, дело в артефакте.

Мы дружно посмотрели на этот неприятный предмет.

— Не может быть, — возразила я. — Я сначала дала согласие, а уж потом Николас надел его мне на руку. Или он сам застегнулся?

Я поняла, что совсем не помню этого момента, настолько быстро все произошло. Но предположение, что обручальный браслет семьи Лоренц мог захлопнуться самостоятельно, мне не понравилось еще больше.

— Драконьи артефакты не слишком хорошо изучены, — отец от своего предположения отказываться не хотел. — Думаю, дело все же в нем. Посиди пока здесь, я узнаю, на месте ли один инор.

Он вышел, а я настроилась на долгое ожидание и стала всматриваться в этот артефакт, пытаясь хотя бы уловить принцип его работы, чтобы понять, как же эту гадость можно снять. Но, увы, слишком все было непонятно, слишком непохоже на то, что мы изучали в Академии. В сердцах я стукнула браслетом об отцовский стол, но внутри его была моя рука, и она сразу заныла от удара.

— Боюсь, инорита, таким образом от него не избавиться, — насмешливо сказал пришедший с отцом незнакомый инор.

Это был эксперт отделения по драконьей магии, которого попросил отец о консультации. Был он довольно стар, волосы побелели почти полностью, а морщин было множество, как мелких черточек, так и довольно глубоких борозд, оставленных возрастом. Но черные, глубоко посаженные глаза блестели с юношеским азартом и любовью к жизни. За артефакт он схватился, словно ничего интереснее не видел и начал его вертеть, не обращая внимания на то, что внутри была моя рука.

— Итак, что мы имеем, — забормотал он. — Действительно артефакт драконьей магии, но обычный для нашей аристократии, ничего особенного.

— И что? — с надеждой спросила я. — Почему это случилось?

— Потому что, инорита, — насмешливо сказал он, — когда целуешься с одним мужчиной, нельзя думать о другом. Это не только оскорбительно для того, кто рядом, но и сбивает работу артефакта.

Он говорил, словно видел наш поцелуй с Николасом наяву, так что желание сделать вид, что он ошибается, пропало столь же быстро, как и появилось. Мне никто бы не поверил. Отец недовольно крякнул, неодобрительно на меня посмотрев. Но у меня было оправдание.

— Я не желала находиться с ним рядом, и поцеловал он меня силой. Да и какое отношение это имеет к артефакту. Или вы хотите сказать, что он тогда был у Николаса с собой и случившееся было намерено подстроено?

— Нет, не хочу, — ответил инор. — Эти артефакты довольно интересны по своему действию. Активируются они женихом и после этого начинают самопроизвольно настраиваться на его избранницу, пытаясь поймать нужное состояние. А если не удается, то чуть подправить.

— То есть все же намеренно? — расстроено сказала я. — Не думала я о нем так плохо.

— Он знал, что вы мечтаете о другом? — ехидно сказал эксперт. — Да нет, скорее всего, молодой человек рассчитывал на собственное обаяние и минутное колебание с вашей стороны. В его оправдание также хочу сказать, что уж он-то влюблен в вас по-настоящему. И здесь, скорее всего, еще наложилась сила его желания получить от вас согласие. Возможно, не зря вы о нем не хотели плохо думать?

Я не хотела сейчас думать о Николасе ни плохо, ни хорошо. Меня сейчас намного больше волновало их родовое украшение, которое нужно было срочно вернуть в их семью. И закончить, наконец, эту неприятную историю для обеих сторон. У семьи Лоренц теперь будут все основания говорить знакомым, что я разорвала помолвку сама, не желая связывать себя узами брака.

— И все же, как снять этот браслет? Если вы считаете, что это сбой артефакта, наверное, просто нужно что-то подправить?

— Это не так просто, — задумчиво сказал инор. — Под силу лишь дракону, да где они? Вот у вас есть знакомый дракон?

— Нет, — обреченно сказала я.

— И у меня нет, — добил меня эксперт. — Шварца такие знакомства тоже по жизни обошли.

Отец промолчал, но так как с его стороны возражений не было, стало понятно, что легкий путь через помощь знакомого дракона мне недоступен. Но, наверное, есть и другие, пусть более затратные по времени и магической энергии, но это неважно, главное — результат.

— Как это снять? — повторила я свой вопрос.

— Только так, как вам сказал жених — либо в храме, либо по взаимному согласию. Про срок он тоже сказал вам правду. Артефакт настраивается около недели, прервать это может только обряд в храме.

— Значит, придется ждать целую неделю, — убито сказала я. — С другой стороны, неделя — это не так много, как-нибудь дождусь. Поскорей бы она пролетела, чтобы можно было отдать артефакт.

— Не хочу вас расстраивать, инорита, — заметил эксперт, — но через неделю вы можете не захотеть возвращать его, а напротив, довести до логического завершения помолвки.

— Николас сказал, что артефакт не допускает никакого магического воздействия извне, — вспомнила я так не понравившуюся мне фразу.

— И ведь не соврал, паршивец, — довольно сказал инор. — Эти артефакты примечательны вот чем. Браки по договоренности, которые практиковались у нашей аристократии, да и сейчас практикуются, не всегда желанны для обеих сторон. Невеста может даже испытывать к жениху настоящее отвращение, особенно, когда тот стар или очень уродлив. И вот тогда на помощь приходит драконья магия. Когда активированный браслет оказывается на руке, он очень мягко, совсем незаметно для носящей девушки, начинает влиять на ее отношение к жениху. Чтобы добиться любви вместо ненависти, достаточно месяца, а у вас как я понимаю, даже отвращения нет, напротив — легкая склонность. Пока вы неосознанно сопротивляетесь, поэтому артефакт вам сильно мешает...