Пурпурная печать рухнула на свернувшийся в свиток пергамент, и директор открыл клетку школьного феникса.
— Фоукс, пожалуйста! — произнес директор, когда когти огненной птицы сомкнулись на свитке, заставив тот немного обуглиться. Феникс курлыкнул, и его пламя перестало обжигать пергамент. Фоукс взмахнул крыльями, спрыгнул с руки Дамблдора, на мгновение завис в воздухе и исчез в огненной вспышке. — Думаешь, откликнется? — спросил Дамблдор у Грюма.
— Не откликнется — ему же хуже, — криво усмехнулся аврор, при этом его лицо перекосило. Видимо, незаживающий шрам сильно мешал мимике. — Кто пойдет за трусом, не готовым ответить на возникший вызов?
Глава 24. Не убоюсь я зла.
Мастер Дароу появился на завтраке. В своей обычной белой хламиде без каких-либо украшений, с горящими фанатичным огнем глазами, он произвел на детей определенное впечатление. Которое, впрочем, сильно смазалось, когда он, после представления присутствующим, разразился речью.
— Нда, — прошептал я в слегка привядшее ушко Миа. — Философский трактат "О пользе добра" он явно не только внимательно читал, но и тщательно конспектировал!
Девочка прыснула, и ее слегка остекленевший взгляд пришел в норму.
— ... и, сомкнув стройные ряды, мы сумеем вместе одолеть Зло и поднимающую голову Тьму!
Дароу закончил речь и гордо оглядел зал. Я поднял руку, показывая, что хочу задать вопрос.
— Мистер Поттер? — улыбнулся в бороду Дамблдор.
— Я хотел бы узнать: что есть "Зло", которое мы будем доблестно и пафосно превозмогать?
— Демоны, чудовища и твари Тьмы и Хаоса грозят нашему миру! — пафосно вознес руки к зачарованному потолку мастер Дароу. — Они мечтают уничтожить человечество в целом, и каждого из людей в отдельности!
— Демоны? — заинтересовался я, вспоминая Сигматус*, который только волей благого бога, Изменяющего пути, был защищен от бесчеловечного натиска Империума, о К'Сале "который для невооруженного глаза ничем не отличается от самых развитых и счастливых имперских планет"* и о многих других мирах под сенью Древнего Врага... — Но тут мы поневоле попадаем в ловушку слов. Если бы мы жили в Японии, то большинство порождений Хаоса мы называли бы не "акума", а "йокай", или даже "ками". Но английский язык слишком беден для описания мистических существ, и нам приходится называть их "демонами", поскольку до "богов" подавляющее большинство из них явно не дотягивает, а многие — и не стремятся дотянуть...
/*Прим. автора: Брайан Крэйг "Пешки Хаоса"*/
/*Прим. автора: "К'Сал — богатая и процветающая планета, которая показалась бы знакомой обитателю цивилизованного мира Империума. Отчетливые очертания стеклянных башен городов возвышаются над равнинами, покрытыми хорошо организованным земледельческим хозяйством, воздух кишит движущимися летучими машинами. В космосе постоянно действует сеть причалов и верфей, там можно наблюдать многообразие пришвартованных кораблей с обтекаемыми корпусами" Кодекс "Черный крестовый поход"*/
— Все равно они — мерзкие нелюди! — взвился Дароу, вызвав у Дамблдора легкую улыбку, которую, впрочем, заметили разве что члены моего Внутреннего круга и Джинни — прирожденный эмпат. — Их следует уничтожать, или, по крайней мере — возвращать в варп там, где увидишь, если ты можешь это сделать, либо — бежать, если ты недостаточно силен. Ибо как бы умен и хитер не был человек, ему не под силу добиться того, чтобы эти чуждые всему живому создания приносили хоть какую-то пользу. И даже если в их действиях будет какое-то добро, общий баланс все равно окажется на стороне Зла!
— "Мерзкие нелюди"? — заинтересовался я, убедившись, что продолжения горячей речи не воспоследует. — Означают ли эти Ваши слова, что в ближайшем будущем у нас будет практика в Запретном лесу по истреблению кентавров? Или что нам придется искоренять поселение русалок в Черном озере? И, признаю, даже рискуя вызвать гнев моей прекрасной возлюбленной... — Дароу и так был не слишком доволен моей речью, но на этих словах его просто перекосило, — ...что мысль о том, чтобы принять участие в истреблении вейл, будь то во Франции, или же восточнее — меня совершенно не греет. Равно как и идея уничтожить всех домовиков и остаться без их услуг...
Миа улыбнулась, и демонстративно провела кончиками пальцев по тыльной стороне моей ладони, показывая, что совершенно не расстроена тем, что я не рвусь истреблять вейл. Покрасневший Дароу вдохнул, потом выдохнул... и заорал:
— Мальчишка! Ты не понимаешь... — и замолчал, пытаясь сформулировать, что именно я не понимаю. Как и всегда, вещи наиболее очевидные и "само собой разумеющиеся" оказалось очень трудно даже сформулировать, не говоря уже о том, чтобы их доказать. Не говоря уже о том, что мастер Дароу, судя по его высказываниям, готовился противостоять таким, как я, мечом, но отнюдь не словом, и в риторике был примечательно слаб. Что и обрекало его на роль пушечного мяса и раздражителя для Дамблдора. Раздражителя, который используют и с неизбежностью — выкинут.
— Прошу прощения, — произнес я, наклоняя идеально прямую спину под сорок пять градусов от вертикали, — я — младший и глупый, и я действительно не понимаю глубокой мудрости, скрытой в словах уважаемого семпая*, я потому — прошу разъяснить мне ее.
Дароу подавился очередным вдохом, а Дамблдор выглядел как кот, добравшийся до стратегических запасов сметаны.
Поняв, что хватающий ртом воздух Дароу не способен к продолжению дискуссии, директор жестом успокоил начавших перешептываться школьников.
— Очевидно, что уважаемый коллега не ожидал столь глубоко философской дискуссии прямо перед завтраком, и в настоящее время не готов поддерживать ее на должном уровне, — произнес он, вызвав у Дароу очередной приступ злости. — Думаю, нам следует дать ему время прийти в себя после долгой и трудной дороги. А пока что я должен сообщить, что именно профессор Дароу примет на себя курирование межфакультетского сообщества "Рассвет", которое я объявляю действующим в школе с этого дня.
Дамблдор сел на свое место и приступил к завтраку. Учителя и ученики последовали его примеру. Причем, если преподаватели старались завтракать молча, то ученики вполголоса обсуждали наметившееся противостояние, успешно совмещая этот процесс с питанием.
— Гарри, — в полголоса спросил у меня сидевший неподалеку Невилл, — а почему ты просил прощения у этого нового профессора?
Я улыбнулся.
— Просто форма вежливости. Раз уж я прибег к поклону, то мне показалось правильным использовать и прочие ритуалы, характерные для народа, у которого я позаимствовал ритуал. В Японии считается правильным извиняться всякий раз, когда твои интересы входят в противоречия с интересами другого человека. Даже в таком варианте, как фраза "Прошу меня простить, но сейчас я буду Вас пытать".
Глава 25. Тенета Тьмы.
— В первый раз такое вижу... — произнесла леди Аметист, подбрасывая на ладони тускло блестящий кристалл, который можно было бы посчитать какой-нибудь разновидностью сапфира, если бы его изломанные, пересекающиеся под немыслимыми углами грани укладывались бы в хоть какое-то представление смертных о геометрии, а в глубине камня не бился, переливаясь цветами истинной Тьмы пламенный цветок, опровергая даже мысль о том, что этот камень может быть описан в пределах человеческой кристаллографии, — ...чтобы и ты и Дамблдор радовались одному и тому же.
— Нет постоянных врагов, — улыбнулся я своей девушке, — есть постоянные интересы. В данном случае наши с Дамблдором интересы временно и вынужденно совпали.
— Только "постоянных врагов"? — заинтересовалась Миа, явно подключая к разговору Ученую. — А как же друзья?
— А если нет постоянных друзей, то рано или поздно — последуешь по пути Британии, которая из Империи, над которой не заходит Солнце, скукожилась до небольшой кучки островов, да и их с трудом удерживает.
Миа, вздохнув, покачала головой. Несмотря на изменения, произошедшие с ней, она оставалась патриоткой своей страны, и упоминание Британской империи в таком контексте ей было неприятно. Честно говоря, мы уже несколько раз ссорились с ней на этой почве, и выигрывать в спорах мне пока что удавалось в основном за счет намного большего опыта. Но, даже не сумев опровергнуть мои аргументы, девочка отступала, но не соглашалась с ними... Впрочем, убеждать ее я не собирался, поскольку Империя Цветочных Домов, несмотря на то, что от какого-либо идеала государства она, пожалуй, дальше, нежели Британская, — все еще моя Родина... и я точно так же не приму любые аргументы против нее.
— И какие же интересы у Вас с Дамблдором "временно и вынужденно" совпали? — Луна подняла голову от толстенного тома Устава Хогвартса, который материализовала из своей памяти присутствовавшая на наших посиделках леди Хогвартс.
— Дароу, — криво и хищно улыбнулся я. — Дамблдор хочет его (и стоящих за ним) посрамления. Хочет получить возможность обвинить его в неспособности ограничить и контролировать деятельность демонов в Хогвартсе. Это усилит его позиции в Светлом круге и ослабит его соперников. Ну и, если в своем противостоянии демонам — ослабит или даже уничтожит Рассвет — то, с точки зрения Дамблдора, это тоже будет неплохо. А если оба противника аннигилируют — так и вовсе замечательно.
— А мы? — заинтересовалась Миа.
— Дамблдор сидит тут очень давно. Ему и делать ничего не надо — только время от времени совершать одобрительные или не очень телодвижения — и зелоты тут же бросаются исполнять его волю. Достаточно сложно понять чего он хотел, и кто именно исполнил хотение. Тяжело работать против уже существующей и налаженной сети. Мы вырвали из нее куски — но Дамблдор, как видим, легко способен их восстанавливать, заменяя выбывшие звенья. У Дароу же своей сети нет, и он будет ее строить. А встроиться во вновь создаваемую сеть — гораздо проще. Когда же Дароу потерпит поражение — Дамблдор, не желая терять собранные им ресурсы, встроит обрывки его сети в свои структуры... и те, которые окажутся под нашим контролем — в том числе.
— Думаешь, — усомнилась Миа, — Дамблдлор этого не понимает?
— Понимает. И именно поэтому не пройдет мимо "полузасвеченной" сети, как диктуют правила конспирации, но будет пытаться подловить нас на попытке захватить контроль над его структурой...
— Я знаю, что он знает, что мы знаем... — вздохнула Миа. Ничего, я еще успею привить ей вкус к такого рода играм.
— Ага, — согласился я с улыбкой. — Но это будет потом. После того, как Дароу — падет. Попытки устранить тебя — я ему не простил... и никогда не прощу. По крайней мере, до тех пор, пока с мастером Света не произойдет несчастный случай.
— Боевое проклятье прямо в лицо — сложно назвать счастливым случаем... — флегматично заметила Луна.
— Именно, — криво усмехнулся я. — Но если убийство Дароу будет нести хоть какие-нибудь следы демонического вмешательства — Дамблдор вынужден будет забыть о своей гордости и обратиться к Кругу за помощью... В общем — будет много неприятностей. Зато если в несчастной закономерности, произошедшей с Дароу, можно будет усмотреть хотя бы тень следа, ведущего к Великому Белому — раскол среди Сил Света углубится и усилится. Что нам, несомненно, на руку.
— Кстати, о расколе, — Миа отложила кристалл в сторону и он так и остался висеть там, где его оставили девичьи пальчики. — Как там дела у наших раскольниками?
— Дела идут, — доложился Драко. — Дело только за новым покровителем, которого они сочтут лучше старого — и раскол из потенциального — немедленно станет реальным.
— Покровителя уже отловили? — поинтересовалась Миа.
— Конечно, — отозвался Драко. — И уже проводим среди него разъяснительную работу. Он старательно внимает и духовно растет над собой. Так что к концу следующей недели он будет готов к тому, чтобы стать грозным и милостивым господином.
— Раньше — никак? — уточнила Миа.
— Так ведь мелочь пузатая, — покачал головой Драко. — Пока ему привьешь должные манеры — семь потов сойдет. Всю руку отмахал...
— Драко, — улыбнулась Миа, — это — не наш метод!
— А что делать? — вздохнул Драко. — Нам же нужен грозный и могущественный Повелитель Хаоса... а не шваль подзаборная. Я этому низшему его роль скоро живительными круциатисами разъяснять буду. Отец говорил, что прежнему Темному лорду это хорошо помогало. По крайней мере — в краткосрочной перспективе... А там... и повторить можно.
— Тогда собрание, на котором будем избирать председателя Рассвета, назначаем на следующее воскресенье, — определилась Миа. — Наш "объединенный кандидат от оппозиции" — готов?
— Процесс идет, — откликнулась Асти. — Кандидат пока что сопротивляется... но, думаю, к собранию Дамблдор его додавит.
— Хорошо, — кивнула Миа. — Если уж это их не расшевелит, то даже не знаю, что и делать... В лицо Стоксу плюнуть, что ли?
Глава 26. Политика местного значения. (Гермиона)
Сериал "Директор Дамблдор уговаривает Рона Уизли присоединиться к Рассвету и дополнительно поучиться" Хогвартс транслировала нам как многосерийную комедию. Тратить время, запланированное на сон, шахматы и прочие развлечения на учебу Ронникинсу не хотелось категорически. Впрочем, в исходе противостояния никто не сомневался, и административный ресурс, подкрепленный обещаниями взятки, взял-таки верх. Так что к первому собранию легальной ветви нашего ковена, весь запланированный набор присутствовал.
— Итак, друзья, — поднялся Моррис Уолш, — нам надо избрать главу нашего общества. Того, кто будет представлять нас перед администрацией школы.
— Предлагаю мистера Уолша, — тут же вставила Миа.
— Самоотвод, — ожидаемо. Не зря же леди Аметист натаскивала своих верных последователей. — Я в этом году сдаю ЖАБА, и не смогу уделять Рассвету достаточно внимания. А в следующем году меня и вовсе не будет в школе, а желательно, чтобы глава сообщества оставался на своем посту более одного года. Пятый курс — тоже не подходит, у них — СОВ. Ну а первый-третий курсы — слишком маленькие. Остаются четвертый и шестой курсы.
Прозвучало несколько имен шестикурсников, нов их кандидатурах находились те или иные недостатки, так что прийти к общему решению не удавалось.
— Гарри Поттер! — вмешался в обсуждение Колин Криви. Вместе с братом Денисом они тихонько сидели в уголке и фанатели от присутствия своего кумира, то есть — Гарри. — Он же Мальчик-который-Выжил, Герой... и вообще!
— Не советую, — в первый раз вмешался в обсуждение присутствовавший на собрании куратор Рассвета — мастер Дароу. — Мистер Поттер чересчур глубоко погрузился в изучение тех областей Искусства, с которыми людям лучше вовсе не соприкасаться!
— Церковь вон, ну, кроме некоторых личностей, считает, что человеку лучше вообще не соприкасаться с Искусством, — тих, вроде бы себе под нос, но так, чтобы все услышали, пробурчал Гарри.
— И вообще! — взметнулась Лаванда, которая не могла не последовать за Роном, хотя и считала, что все это сообщество — скука смертная. — Моррис сказал, что глава Рассвета должен будет "представлять нас перед администрацией". А Поттер постоянно с директором спорит, со Снейпом — вообще на ножах, хотя тот и регент его рода, с Макгонагалл... — Лаванда махнула рукой. — В общем, Поттер — не подходит! Давайте выберем Рона! Рон всегда был в хороших отношениях с Дамблдором, а вот погружаться в изучение этого кошмара, черной магии, которую нам навязали — не спешит! Рон — лучший вариант!
