Сердце Арронтара. Две судьбы

Я не успела даже спросить "куда" — Дженна схватила меня за плащ и потащила за собой вглубь комнаты. Там она метнулась к стене — к самой обычной стене, на первый взгляд — протянула руку и... раздвинула створки шкафа. Стена оказалась шкафом!

Пока я изумлённо таращилась на это интерьерное чудо, принцесса зашла внутрь шкафа. Первый раз в жизни вижу, чтобы в шкаф можно было зайти...

И, естественно, так как Дженна не отпускала мою руку, я тоже оказалась втянутой в пространство, полное платьев, юбок, кофточек, костюмов... как женских, так и мужских!

Ничего не понимаю. Зачем принцессе мужские костюмы?

— Сейчас посмотрим... Ага. Вот. Хотя нет, тебе лучше что-нибудь... Вот! Нет, тут перья, я же пришила... Так, а что у нас тут? Может, розовый?..

Кажется, мои вытаращенные глаза подсказали Дженне, что розовый — это всё-таки не очень удачная идея.

— Ладно, на первый раз не будем. А что ты думаешь о таком платье, Ронни? — и девушка сняла с перекладины вешалку, на которой болталось что-то совершенно непотребное. В рюшечках.

— Зачем тебе столько одежды? — не выдержала я. — Я так много даже в торговых лавках не видела!

— Она же не моя! — Дженна широко улыбнулась и, к моему ужасу, сунула мне в руку это рюшечное платье. — Я же шью, дядя не говорил тебе?

— Н-нет... — я попыталась отпихнуть всученное, но куда там!

— Ну так вот, я шью. С детства люблю это дело. И здесь вся одежда, которую я шила в разное время. Я ещё разных размеров делаю, чтобы было интереснее и разнообразнее.

— А ты не продаёшь... — я не закончила вопрос: поняла, какую глупость ляпнула. Но Дженна не обиделась, только хмыкнула и даже ответила:

— Представляю, какую бы цену заломили торговцы на платье "от принцессы". Я иногда шью на заказ, Ронни, для родственников или подруг. Да ещё во дворце детей много, на них тоже шью. А в этом шкафу в основном мои творческие эксперименты.

— В этом шкафу?..

— Ну да, — последовало недоуменное пожатие плечами. — Есть ещё один, там разные материалы и то, над чем я в данный момент работаю. Незаконченное. А ты чего стоишь? Надевай платье-то!

— Может...

— Нет, — отрезала Дженна таким тоном, что я сразу поняла, у кого она этому научилась, — пока примеришь это платье. Если не подойдёт, другое подберём. Давай помогу, у него застёжки тугие.

Я решила не сопротивляться. В конце концов, какая мне разница? А принцессе радость.

Я сбросила плащ, про себя удивляясь тому, насколько перестала смущаться собственного тела после первого обращения. Нет, конечно, что-то ещё неприятно кольнуло где-то внутри, но почти сразу исчезло. Хотя, может, это просто потому, что Дженна всё-таки девушка, не мужчина. Сомневаюсь, что я была бы такой же спокойной при Грэе.

Платье оказалось светло-голубым и вовсе не таким рюшечным, как мне почудилось вначале. Немного легкомысленное, но практически без декольте, с длинными рукавами и юбкой до пола. Из невесомой, приятной к телу ткани. Рюшечки были на поясе и по краю выреза на груди. Сама бы я в жизни подобное не надела, но с Дженной, пожалуй, поспоришь... Вроде светлая, ясная девушка, но упрямая, как баран.

— Отлично! Сейчас ещё туфли тебе специальные дам, чтобы танцевать было проще, и будет совсем прекрасно.

"Совсем прекрасно" и я, по-моему, понятия несовместимые, но я решила сделать Дженне приятное и не спорить. Впрочем, туфли она мне дала и вправду хорошие — без каблука, мягкие, удобные. Свои. У нас с ней оказался одинаковый размер. Жаль, что только ноги — я всю жизнь мечтала быть такой лёгкой и воздушной.

— Вот, дядя, принимай работу! — возвестила принцесса, выводя меня за руку из шкафа и подводя к дивану, где сидел император.

Эдигор, не мешкая ни секунды, кивнул и улыбнулся.

— Прекрасно, Джен. То, что нужно. Ты молодец, как всегда.

Девушка просияла.

— Тогда идёмте скорее танцевать!

— Ты танцевать не будешь, — строго напомнил его величество. — Но посмотреть и послушать музыку можно.

Дженна разочарованно вздохнула, но спорить не стала.

* * *

Танцевальный зал оказался тронным. Располагался он на втором этаже и был, как объяснил мне император, самым большим залом во дворце.

— Здесь я обычно принимаю разных важных гостей, которые приезжают целыми делегациями. Обычно эльфы у нас столь многочисленны, любят они это дело. Как нагрянут, так сразу сто персон надо во дворце принять, разместить и всячески ублажить. Что ты хихикаешь, Рональда? Ублажить эльфа вообще дело непростое, других куда как проще. А твои сородичи редко приезжают, и ненадолго — сама знаешь, вам нельзя без Арронтара.

Я сразу напряглась, вспомнив, что вчера столкнулась с дартхари в императорском парке. И Эдигор каким-то образом понял, о чём, точнее, о ком я подумала.

— Не волнуйся. Нарро сейчас здесь нет.

Я кивнула. Я знала это, чувствовала. Я ведь всегда чувствовала его присутствие, ощутила и вчера, только не сразу поверила — думала, что это невозможно.

— Вы тогда так и не ответили, — сказала я тихо, — что сделают с этими эльфами, которые напали на нас с Эдди и Карвимом?

Мы в это время вышли на середину тронного зала. Пока шагали, я слегка морщилась — не привыкла, чтобы мои туфли цокали, это раздражало. Туфли, что выдала Дженна, цокали, хоть и были без каблука. Тихонько, но всё-таки...

Хотя по такому полу, наверное, даже тапочки будут стучать. Мраморный же, красивый, и очень непривычный. В Арронтаре-то всё деревянное.

— Что делать со своими эльфами, будет решать Повелитель Робиар. Сомневаюсь, что это окажется нечто весёлое и полезное для их здоровья. Дженна, сядь-ка на во-о-он тот стул возле стены, иначе ты быстро устанешь.

— Но, дядя...

— Сядь.

Как это у него ловко получается! И вроде ничего особенного в голосе не уловить, а понимаешь — не надо спорить, а то хуже будет. Вот и Дженна, вздохнув, отошла к стене и села на стульчик. Расправила складки на платье и посмотрела на нас с любопытством.

Эдигор улыбнулся племяннице, а потом переключил своё внимание на меня.

— Итак. Рональда, представь, что ты на балу. Музыка, свечи, вокруг множество людей и не-людей... Встань прямо. Да, вот так, молодец. К тебе направляется мужчина с намерением пригласить на танец. Запомни: если девушка хочет танцевать, она держит руки опущенными вдоль тела. Да, как у тебя сейчас, всё верно. А если не хочет, то сцепляет их перед собой, — император на несколько секунд сцепил собственные ладони. — Повтори.

Я послушно повторила.

— Молодец.

Не удержалась от улыбки — в конце концов, я ещё пока ничего не сделала, а он уже "молодец"!

— Ваше величество, тогда зачем мне учиться танцевать, если я могу всё время сцеплять руки перед собой и...

— Нет, — отрезал император, — всё время нельзя, если ты не калека без ноги. И поверь, в твоей жизни будут вечера, когда не танцевать ты просто не сможешь.

— Почему?

Он так улыбнулся, что я сразу поняла — ответа на этот вопрос я в ближайшее время не дождусь.

— Продолжаем. Мужчина, который хочет пригласить тебя на танец, протягивает левую руку — вот так, как это делаю сейчас я, — Эдигор протянул мне ладонь тыльной стороной вверх. — Ты вкладываешь в неё свою правую руку. Повторяю — правую. Давай.

Я медленно подняла и вложила в протянутую ладонь его величества свою немного дрожащую конечность.

— Теперь я делаю шаг вперёд. Запомни: шаг вперёд всегда делает мужчина! Женщина стоит на месте. Это очень важно, Рональда. Когда я делаю шаг, ты кладёшь левую руку мне на талию. Давай.

Я выполнила приказ, а Эдигор между тем поднял наши сцепленные руки на уровень моих плеч, а вторую свою ладонь положил мне примерно на ключицу.

— Обычно в это время мужчина кладёт правую руку женщины на своё плечо, но тебе тогда будет неудобно танцевать, я слишком высокий. Поэтому, если партнеры разного роста, танцуют в таком положении, как сейчас: сцепленные руки на уровне плеча женщины, а не мужчины.

— А если мужчина захочет положить мою руку на своё плечо, а я буду против?

— Скажешь об этом. Молчать никто не требует. Во время танца можно разговаривать. Сейчас разойдёмся, повторим.

Я кивнула. Что ж, пока ничего сложного, если бы ещё без самого танца обойтись...

Повторили "манёвры", император вновь похвалил ни за что, а потом сказал:

— Первый танец, которому я планирую тебя научить, называется симоном. Он один из самых лёгких, так что не бойся. Музыку!

Когда Эдигор крикнул это, я удивилась. Поначалу я не понимала, к кому он обращается — не к Дженне же? — когда вдруг медленная, ласкающая слух мелодия полилась будто бы из самих стен.

— Не пугайся, это один из экспериментов Эллейн. Магический проигрыватель. Она сделала его, когда я учил танцевать ещё Лемену, — улыбнулся мне император. — А теперь сосредоточься. И спину выпрями.

Да куда уж сильнее выпрямлять!

Но видимо, было куда, потому что его величество не сразу удовлетворился результатом.

— Итак. Я буду проговаривать движения и выполнять их, ты повторяй. Шаг вправо, теперь назад, снова вправо. Чуть развернись, иначе споткнешься о собственную ногу. Ещё раз — вправо, назад, вправо. Влево, вперёд, влево. Молодец. А теперь, пока мы стоим, поворачивайся вокруг своей оси.

Минут через пятнадцать я поняла, что этот симон — очень нудное занятие. И танцевать я его, пожалуй, научилась. Там не было ничего сложного — одни и те же шаги, постоянно повторяющиеся, и обороты вокруг своей оси.

Ерунда.

— Ну вот, видишь. А ты боялась, — улыбнулся мне Эдигор, когда мы наконец затанцевали в нормальном ритме, и он перестал шептать мне на ухо "вправо, влево, вперёд, назад".

— Вы же говорили, этот танец — самый лёгкий.

— Верно. Но ведь начинают всегда с азов. А ты молодец, даже с такта не сбиваешься.

Естественно, я тут же сбилась, и император рассмеялся.

— Ладно, давай заканчивать. Смотри, когда танец завершён, партнеры останавливаются, мужчина делает шаг назад и кивает, женщина должна чуть-чуть присесть. Вот так, — Эдигор сначала кивнул, а затем присел, отчего мне захотелось захихикать. Интересно, многие могут похвастаться тем, что перед ними приседал сам император?

— Дядя! — раздался совсем рядом голос Дженны. Я вздрогнула. Я успела уже о ней забыть... — Ты не сказал, что должна делать женщина, если она принцесса. Или даже императрица.

Я удивлённо покосилась на Дженну. А зачем это, в общем-то, говорить? Как будто я кто-то из вышеперечисленного!

— Верно, — к моему удивлению сказал Эдигор. — Рональда, если женщина каким-то образом относится к императорской семье, она просто кивает. И мужчина тоже. Кстати, любой мужчина может поцеловать ручку понравившейся ему партнёрше, но тут надо быть осторожным — это знак, что ты находишь её исключительно привлекательной и чуть ли не жениться собираешься.

Кажется, я даже рот открыла. С ума сойти! Получается, не зная этого придворного этикета, можно впросак попасть. Поцелуешь ручку дамочке — а наутро злые языки тебя на ней уже почти женят!

Эдигор щёлкнул пальцами, и музыка смолкла. Наступившая тишина показалась мне просто оглушительной.

Но оглушала она недолго. Почти сразу мы услышали эхо чьих-то торопливых шагов в самом конце тронного зала.

Почему-то я сразу поняла, кто это. И захотела спрятаться, чтобы не видеть, не слышать, не отвечать...

Как в детстве, когда меня обижали — я уходила в лес. Вот только... пора отвыкать.

— О! — просияла Дженна, увидев того, кто, чеканя шаг, шёл нам навстречу. — А вот и ты, Грэй!

Мужчина даже не посмотрел на принцессу — всё это время он смотрел только на меня.

— Да, это я, — ответил Грэй, наконец останавливаясь. — О... в-ваше величество, если урок закончен, могу ли я поговорить с Рональдой наедине?

По лицу императора невозможно было понять, о чём он в тот момент думал. Но, тем не менее, Эдигор кивнул, взял за руку Дженну и пошёл по направлению к выходу из тронного зала.

Но далеко не ушёл. Остановился шагах в десяти, обернулся и произнёс тихо, но очень настойчиво:

— Мой тебе совет — расскажи. Хватит ломать комедию.

А потом всё-таки удалился, оставив меня с Грэем наедине. И как только закрылась входная дверь, мужчина еле слышно проговорил:

— Прости.

Я вздохнула.

— Перестань, Грэй. Это я должна просить прощения. Ты был прав. Я не подумала о том, что ты будешь волноваться, и я...

Я запнулась, потому что он сделал шаг вперёд и, подняв руку, коснулся моих волос.

— Знаешь, что неправильно в этом образе? — дождавшись, пока я непонимающе покачаю головой, Грэй продолжил: — Причёска. Я догадываюсь, почему император и Дженна оставили твои волосы распущенными — тебе действительно очень идёт. Но на балу нельзя появляться с полностью распущенными волосами, это противоречит этикету.

— А можно... поменять этикет? — прошептала я, почему-то прикрыв глаза, когда тёплые пальцы коснулись щеки.

— Можно, — в голосе слышалась улыбка, — но любой этикет — это традиции. А их ломать очень непросто. Даже если император издаст указ, на самом деле это толком ничего не изменит.

Я кивнула.

Как с оборотнями. Нелегко отказаться от складывающихся веками предрассудков...

— Прости, — вновь сказал Грэй, подходя чуть ближе. — То, что я был, по твоим словам, прав, ничуть не уменьшает моей вины. Потому что дело не только в том, что говорить, но и в том, как говорить. Я сорвался, Ронни. Напугал Эдди и... сделал больно тебе. Прости.

Он застыл, по-прежнему гладя меня по щеке одной рукой, а вторую положил на талию. Наверное, ждал ответа...

Я открыла глаза и вздрогнула — Грэй стоял так близко, что я почти ничего не видела, кроме его тревожно мерцающих тёмных глаз.

Но, по правде говоря, я больше ничего и не хотела видеть.

Я подняла руку, собираясь положить её мужчине на плечо, но не успела — он перехватил ладонь и, перевернув её, прижался горячими губами к запястью.

Это было удивительно. Так... тепло. И приятно. Как же приятно!

— Ронни...

Кажется, я сама не заметила, что вновь закрыла глаза. И не увидела, но ощутила, как его руки опустились на мою талию, нежные, но сильные, сжали её...

Я поняла, что сейчас случится, за несколько секунд до того, как губы Грэя накрыли мои.

* * *

Это был настоящий танец. Не тот, глупый, который я танцевала несколько минут назад, а совсем другой, настоящий.

Танец губ. Я чувствовала каждое движение, каждый вздох... Грэй будто пил моё дыхание, как путник, уставший в дороге, которому предложили чистой ключевой воды.

А мне казалось, что я вновь лежу на лесной поляне, и солнечные лучи ласкают всё моё тело...

Только теперь это были не лучи. Что-то совсем другое. Душа?

И всё казалось таким правильным. Словно иначе и не могло быть.

А губы между тем продолжали свой танец... И голова кружилась...

— Я не могу без тебя...

Кто это прошептал? Он или я? Не знаю...

... А потом я услышала какой-то грохот, топот, звон, и знакомый голос прокричал:

— Мама!