— Не притесняй наших слуг, береги их. Они вам пригодятся. Мы приказали помогать тебе и твоим бойцам во всех делах и помыслах. И не мешай им сотворять обряды предков.

— А религия?

— Они помогут.

— А как мне... связаться с вами...? — договорить старик не дал.

— А никак, мы сами придём, если что. И помалкивай, человек. Тейя не любит выдавать пришлым людям из другого мира — тайны планеты.

— И всё? — вообще спросил Виктор Иванович, сидя на кровати и потирая рукой место, куда прижилась недавно собственная, откушенная прежде волкокошкой нога.

— Ещё хочешь? — иронично поинтересовался Бог, кивнув на забрызганную кровью Грязнова внешнюю сторону пасти зверюги.

— Нет, достаточно. Спать дайте изверги.

— До свиданья, человек. — Стрик снова дунул в сторону лица Грязнова и того обуяло желание закрыть глаза и заснуть. Старшина медленно завалился на подушку, потянув рукой зажатую в кисть простыню на себя. Засыпая, пограничнику показалось, что такого сладкого и приятного отдыха у него не было и не будет никогда в жизни.

Утром, проснулся старшина от того, что почувствовал -... выспался от души. И очень рад, что очнулся у себя в каптёрке, один."Приснится ж такое, кошмар. Жуть!А похоже, как на яву. Хех! Кому рассказать — не поверят. Скажут с ума сошёл старший прапорщик. Ха-ха. — Подумал Грязнов, автоматически почесывая чуть видный красный кольцевой шрам на левой ноге, — и вспомнил, — Нет, нет — может быть!" — кинулся к зеркалу на стене землянин. Знакомое отражение смотрело на Виктора Ивановича головой с абсолютно седыми волосами прически. Бок вдруг сильно захотелось почесать от нестерпимого зуда в двух местах. Грязнов повернулся правым боком и задрал майку. На спине отчетливо выделялись два глубоких ещё не затянувшихся полностью шрама от укуса кобры из ночного видения. Старшина бросил взгляд на лежавшее у двери одеяло. Подошел. Поднял. Посмотрел на свет из окна. Посреди полотна шерсти отчетливо выделялись рваные и колотые дыры, оставшиеся от двух рядной пасти крокоящера. Быльце в ногах отсутствовало и лежало в углу каптёрки поцарапанное и забрызганное чем-то красным и липким на ощупь. Как пахнет человеческая кровь, старшине узнавать было не надо. Сон обрастал реальными очертаниями действительно происшедшего наяву происшествия.

— Ну, дела, — не решил ещё, что делать старшина и вспомнил про обещание местного всевидящего дядьки. — А вдруг не соврал, старик? — сам себя спросил Грязнов, вытирая старой портянкой собственную кровь с быльца. Труба с удовольствие села на своё место от удара ладонью. — Надо срочно проверить! — решил прапорщик, натягивая на седую голову кепку-афганку по самые уши, чтобы скрыть от окружающих теперешний цвет волос.

Пока старшина одевался и шёл в сторону собора, то вспомнил о чем ещё говорил с седым великаном. Прапорщик не поверил, что видение в состоянии воскресить кого-то из погибших пограничников

— А вот это ты старик точно Врёшь, — сквозь зубы сказал и прищурился старшина , — Может вы тут и боги, но воскресить после смерти в состоянии только настоящий Господь. А вы здесь, во сне являетесь, как черти. Что, наяву совладать боитесь? — почти угадал старшина. Но местный титан на пенсии проницательно не испугался, а наоборот — подсёк любопытство старшины.

— А ты проверь, и прими соболезнования. — играл на эмоциях Грязнова восьмиметровый седой дед, ухмыляясь в бороду.

— О ком соболезнования? — просто спросил пограничник, — у нас вроде все живы? — встревожился старшина. Местные мистические штучки явно могли вогнать в гроб любого. А у Грязнова и так людей — по пальцам пересчитать можно. Дед усмехнулся.

— Иноземец , тебе предстоит самая страшная пытка — выбор. Вы потеряли несколько человек, отражая нашествие?

— Ну? — не понял куда клонит Гулливер прапорщик.

— Придётся Выбрать: того — кому предстоит ещё пожить — тяжкая ноша, погран. Или ты не знал?

— Сначала тело, потом дело. Откуда мне знать, что "подарок" — правда? Но если ты такой всемогущий , то верни мне начальника заставы — Олега Зубова. Никто из павших солдатиков не сможет заменить командира. Пусть этот крест на моем хребте висит. И тебя старик — не волнует. Я жду.

— Глупец. Не так быстро. Пойдёшь утром к ведунам. Найдёшь Варлаамия — он скажет, что делать. Заодно и увидишь, что мои слуги могут сотворить. — Деду удалось заинтриговать. Но Грязнову слов было мало.

— Хвалился Ивашка, что жена Парашка. А колдун как узнает? — Требовал расширить информацию о нежданных дарах Виктор Иванович.

— Мамонта видишь, что зеркало держал? — кивнул в сторону тёмной громады зверя великан.

— Ну, вижу. При чем тут рогатый? — Бивни вполне сойдут за рога при должной фантазии.

— Это он и есть.

— Ну, да? — принялся пристально рассматривать протослона "спящий".

— А кто мне ногу оторвал и проглотить хотел? Эти — кто?

— Ведуны соседнего континента.

— Врешь , дед. Вон тот ползающий на Кагуя похож.

— Кагуя — не трожь, человек. Без него близнеца из-за врат не выпустят.

— А остальных можно?

— Если, хотя бы одного колдуна с твоего материка не будет на церемонии обряда возвращения — обмен не состоится.

— Обмен? То есть кого-то заберут вместо Зубова в ваш Ад?

— А ты уже решил кого? Значит поверил! Не волнуйся, землянин, — твоих не тронут. А кому предначертано — от судьбы не уйти.

— Это ты, что ли рисуешь кому — куда перемещаться?

— Дерзишь иноземец. Тебе пора.

— Погоди дед...— но местный Господь решил по-своему и не собирался отвечать на вопросы старшины. Зато в городке было кого поспрашивать утром.

* * *

Часовые у казармы — клялись Грязнову , что никто не входил и никто не выходил из помещения, после того как прапорщик отправился спать. И вообще ночь прошла спокойно и тихо. Никаких знамений в небе, криков, стрельбы, падающих комет, бродящих по городу славов, рева мамов или волкокошек...

— А шо случилось тащ старпрапорщик? — поинтересовался Федоренко, который стоял на посту с двух ночи до шести утра. Грязнов проигнорировал любопытство ефрейтора и отправился к Агфу. Слав оказался не менее любопытным.

— Случилось что? — старшина вывалил недовольство на зодчего.

— Случилось! Ты про ведунов ничего рассказать не хочешь? -Агф прищурился и испытующе посмотрел в глаза.

— Приснилось что-то?

— Ага. В курсе. Да? А я почему про них ничего не знаю? — Агф ответил вопросом на вопрос.

— Старик-великан и звери размером с хату?

— Ээээээууууу. Как в анекдоте где, муж узнает последним об измене жены? Агф, что это за чертовщина была? Ты глянь, что они наделали!?— Грязнов сорвал кепку и "в сердцах" бросил на стол, где лежали чертежи будущих построек. Седой прапорщик казался страшнее, чем с нормальным цветом волос. Даже ресницы и брови побелели.

— Ого! — Агф серьёзно занервничал. Встал и заметался вдоль столешницы. — Чего хотели?

— Слушай, строитель мой, а ты ведь не удивился! Что, тоже приходили? — слав вздохнул, выдохнул и ответил.

— Было дело. Так, чего хотели? Боги Тейи — зря не являются. — скупо и лаконично пояснил Агф. Сильно напугали!?— Старшина упёрся руками в стол, склонился над ним, соображая. Потом поднял голову зло и требовательно посмотрел на собеседника.

— Не являются, значит, зря? А раньше никак сказать и предупредить ?! Седой весь! На спине два рубца и на ноге, мля! — старшина сообразил , что Агф не при чем. Сбавил голос и почти спокойно произнёс, — Жестокие они. — сел на табуретку. Агф осторожно спросил об очевидном.

— Сильно досталось, Виктор Иванович ? — прапорщик выдохнул, вдохнул.

— Мало не показалось. Думал "Кондратий хватит". Жуть. Да ты понимаешь ? Сон же! А все по настоящему! Больно! Страшно! Непонятно. И зверьё и старик громадные, морды жуткие, сверху вниз насмешливые и унизительно смотрят.... Ааааа! — Махнул рукой старшина, отгоняя воспоминания видений.

— Ну? — Агф ждал когда старшина "отойдёт" от последствий и переживаний и сам расскажет о случившемся.

— Хотели напугать. И у них получилось. Потребовали не зажимать ведунов, — слав кивнул одобряя слова богов.

— Колдуны Варлама — людей лечат, раненых исцеляют, роды принимают, освящают имена, мертвых причащают к земле, советы дают, злых духов прочь гонят, воду ищут в степи — добро творят. — Старшина недоверчиво скривил лицо.

— Добро? Ладно Агф. С чародеями убедил — отпущу малость. А вот, что они мне про врата и близнецов плели? Твои боги? Мол , как презент, вернём любого погибшего пограна из-за Врат. Это они серьёзно? Или как? Как теперь спать ложиться? — пограничник отвернулся к окну и засунул руки в карманы брюк афганки.

Строитель очень заволновался услыхав про врата, близнецов и Воскрешение!

— Ещё никого боги Тейи не возвращали из-за Врат Вечности. Того, кого вернут — будут наравне с верхними людьми почитать!

— Так правда, Агф? Не наврал Гулливер? Точно поднимет из мертвых? — привычка слава отвечать вопросом на вопрос напомнила старшине еврея на рынке.

— Если Варламий возьмётся — не знаю что и сказать.

— А что за обмен?

— Нууууу, нельзя вернуть из-за Врат человека и его душу просто так. Теоретически, Привратник может только поменять тело на тело и душу на душу. Иначе баланс живых и мертвых планеты будет грубо нарушен.

— И что тогда?

— Тогда наводнения, трясения земли, огромные волны с моря, извержения, мор, напасти...

— И все равно — обмен не точен. Одинаковых тел как и душ нет!

— Если количество падших и живущих совпадает, и боги разрешили — верхние люди уравновесят мелкие погрешности по обе стороны Врат Вечности Тейи.

— Запутал ты вконец, Агф! От меня , что им надо?

— Надо Варлаама Нежину спросить, но я слышал , что для такого сложного обряда обязательно нужны все ведуны материка. Если не будет хоть одного, то "возвращение близнеца" не состоится.

— И что это значит?

— Придётся отпустить Кагуя с позорного столба у собора.

— Не понял. С Кагуя ясно — для такого дела отпустим. А кто на обмен?

— На обмен привратник выберет кого-то из ведунов, по указке богов планеты. Поэтому они и нужны все до единого. Чтоб прочувствовали и силу верхних людей, и страх первобытный познали заново и не мыслили, что оне наследники божия и им всёдозволено запретное и тайное творить. Пусть помнят — спрос есть и до него дорожка короткая.

— А в соборе все?

— Да. Ты как знал Виктор Иванович. Или боги подсказали ... — задумчиво поднял брови и глаза на лоб Агф.

— Тогда пошли к собору и Амазонку вызови. Вдруг, что не так с ведунами — поможет.

Старшину на обряд обмена не пустили. Костя Жуков узнав о намерениях Грязнова , высказался чрезвычайно недоверчиво.

— Виктор Иванович, какие боги!? Религия — опиум народа! Вы сами на политзанятиях говорили! Вы в эту чушь верите? Тогда получается партбилет — не нужен, а КПСС — враг народа! Невозможно! Потому как мы, пограничники, есть политические войска, а не потешные! А мне тогда надо, вместо комсомольского значка — нательный крест на шею? — Старшина говорил с Костей по радиостанции и Жуков не мог видеть, как Грязнов пощупал левый нагрудный карман в том месте в котором лежал рядом с партийным билетом матушкин серебряный крестик на крепкой, толстой, капроновой нитке.

— Костя, ты прав, мы атеисты, конечно. Но вдруг у них получится? И командир будет жив , а? Тогда и твоих спортсменов можно попытаться вернуть? Понимаешь?

— Ну, вам на месте виднее Виктор Иванович. Амелию поберегите, пожалуйста, хорошо?

— Не волнуйся, Кость, у неё такие няньки — все сторонкой обходят, — старшина намекнул на двух котяр, кентавра и личного мамонта Амазонки.

— Тогда не знаю. Удачи, тащ старпрапорщик. Если получится — сам готов поверить, что Бог есть! — пожелал сержант.

" Да я и сам бы не прочь молиться каждый день, если ведуны не наврали! — Подумал хозяин "отстроенного" города. — Господи , если ты есть — верни нам командира, а я крестик, ей-ей повешу на шею и снимать, даже в бане не буду." — мысленно предложил сделку верхним людям планет Земли и Тейи старшина. — " А с КПСС — договоримся, чай не чужие и добра с золотом не мало таскаем для партии." — Просто решил для себя проблему морального выбора и совместил обе веры Грязнов.

Слух от том, что ведуны собрались по велению богов Тейи вернуть тело и душу избранного иноземца из-за Врат Вечности планеты, взбудоражил жителей, как внутри за стеной , так и снаружи. Ведуны сами извлекли останки Зубова из могилы, очистили и с тщанием уложили на плащ-палатке в просторный деревянный ящик. Грязнов побеседовал перед этим с Варламием. Один на один. Суть разговора свелась к тому , что ведуны получают карт-бланш от хозяина города. Если Зубова удастся вернуть назад — колдуны берутся старшиной на городскую службу. Паёк, содержание, форма — честь по чести. Церковь , обучение, культура, души, обряды — удел ведунов под тщательным контролем "государства". На время церемонии и неделю после — маги вольны в своих поступках.

Переодетые в собственные одежды чародеи выстроились пешей колонной за крытым фургоном с останками начальника заставы. Всю дорогу шаманы молились на ходу самоотрешенно , как перед смертью, и пели священные тексты. Повозка двинулась на северо-восток к главному капищу славов в лесной пещере. Священной горе жрецов — Хибук. Отпустить так просто элиту экстрасенсов материка в леса, без охраны — никто не собирался. Уговорили Пчёла. В телохранители взяли оставшихся пограничников , кроме тех , кто сторожил переход и принимал грузы у завесы. Костя вернулся от моряков с хорошими вестями и отвечал за город и Белую гору. Амелия напросилась сама на сопровождение и охрану знахарей. Жуков отпустил жену с огромной неохотой.

Волшебники привели колонну к лесной пещере в старых горах. Огромный холмище, щедро поросший лесом, напоминал километровую пирамиду брошенную древней цивилизацией. Дорога к капищу оказалась заросшей и заброшенной. Десять мамонтов Амазонки расчистили путь от поваленных деревьев и, как трактора, протоптали колеи для обоза. Старшина не пожалел ресурсов для свершения вероятного чуда. Процессию встречали жрецы. Старые, заросшие аскеты смотрели строго из-под пышных бровей и в недовольных позах опирались на причудливые посохи в руках. Варлам остановил караван в километре от входа в подземный храм. Старшина ещё на подходе почувствовал странные ощущения, что быть ему тут — не комфортно. Амелия ещё сильнее подверглась атаке местной ауры и наотрез отказалась подходить ближе к горе с древним капищем внутри.

— Тяжелое место, — попыталась пояснить Ама , — детям навредить может. Я займусь охраной. Волкокошки и кентавр, на котором приехала в чащу Амелия, также вели себя нервно, ощущая незримое давление, энергию пространства и невидимые поля. Гора излучала что-то могучее, неведомое, древнее и загадочное. Аму вырвало и она, утершись, поспешила отступить подальше от горы. Пчёл наоборот— улетать от горы не захотел.

— Да тут выход души планеты! — неясно восторгался насекомый, — Можно не кушать и парить сколько хочешь, без усталости. Мы не восприимчивы. А Для тебя и солдат, в памяти есть объясняющее опасность для жизни понятие, которое местные ещё не придумали — радиация.