Там, где живёт огонь. Часть 1

— Раз есть Ключ от Врат, значит можно вывести на Поверхность целые армии бесов... — проговорил полудемон.

— Именно так! От Великого давно нет вестей. С тех пор, как глашатай возвестил о нашей победе. И узнать ничего не возможно: местонахождение Его и армии скрыто. Единственный шанс — воспользоваться Ключом и открыть портал.

Асмодей задумчиво откинул голову на спинку дивана, и его длинные волосы разбросались по желтому меху, как брызги ночной тьмы.

— Чтож, это важные новости, но почему-то мне кажется, что вызвала ты меня не ради них.

— Ты прав, — внезапно успокоилась мать всех демонов, — мне нужна твоя помощь.

Она подошла к нему и аккуратно села рядом.

— Мне необходимо, чтобы совет проголосовал "против" использования Ключа.

— Интересно почему? — Асмодей удивлённо приподнял вверх одну бровь, — я думал ты хочешь победы нашему Хозяину больше остальных, — с улыбкой сказал он.

— Так и есть, я хочу чтобы Он победил и чтобы я в этот момент стояла рядом, и не как принцесса Хаоса, а как Княгиня Тьмы, Черная Королева, жена самого Хозяина, — ей нравилось произносить эти титулы, в одном предложении с местоимением "я".

— Но, я уверена, что моё войско во главе со мной спешащее ему на помощь не приблизит меня к цели.

— Тогда что же? В чём причина вашего столь сильного беспокойства, мамуля, вы пугаете меня! — с серьёзным лицом спросил Асмодей.

— Не смейся надо мной! — вспылила принцесса Дома Гнева.

— Или может быть всё гораздо проще? Сейчас, когда твой славный муж, принц Аваддон, пропал в неизвестном направлении, ты одна, демоница, осталась главой целого Тёмного Острова, одного из шести островов во мраке Преисподней. А чтобы явить пророчество Апокалипсиса, понадобятся все пять принцев, не так ли? Значит кому-то придётся сместить мою милою мамочку с её насиженного места полновластной хозяйки Царства Гнева!

— Хватит называть меня мамочкой! — взъярилась Лилит, швырнув жемчужную вазу прозрачного фарфора прямо в голову смеющемуся Асмодею. Но, естественно, промахнулась.

— И тогда у тебя появится новый муж, который уж точно не позволит тебе стать Княгиней Тьмы и Чёрной Королевой, — склонил голову набок полудемон в деланном сочувствии.

— Именно так! А новый муж, если это не сам Хозяин, мне совершенно ни к чему! — воскликнула Лилит, всплеснув руками в поисках новой вазы.

— Я понял, успокойся. Но чем я могу помочь тебе? Я не состою в совете принцев. Я лишь герцог и даже не принадлежу к твоему Дому.

— Как раз наоборот, — вкрадчивым голосом сказала принцесса, — чтобы решить такие важные вопросы, как выбор нового темного принца и наступление Апокалипсиса, нужно пять мужчин — от каждого Тёмного Дома. Так гласит закон. Как правительница Пятого Дома, я могу выбрать любого, кто будет говорить за меня. Я выбрала тебя.

— Как предусмотрительно, — ухмыльнулся юноша, но дьяволица продолжала.

— Так ты поможешь мне? — спросила нежно она, и подняла руку, пытаясь прикоснуться к шелковым волосам своего сына.

— Не вижу в этом смысла, — ответил он и схватил запястье матери, не дав ей коснуться себя. Резко встав с дивана он отошёл к противоположной стене и посмотрел сквозь полукруглое витражное окно, изображающее побег Лилит из Рая. — Мало того, что твои проблемы меня никак не касаются, так ты еще и просишь меня пойти против моего принца. Бельфегор будет в ярости, хотя это качество более свойственно вашим, чем нашим, — усмехнулся герцог.

— Вот поэтому он и не будет злиться на тебя долго, Асмодей! Найдёшь ему пару девственниц, которых ему будет приятно совратить, и он всё забудет!

— У тебя всё до неприличия просто, мамуля. И не мудрено, отвечать придётся не тебе. Я сказал — нет, и не проси, я не подставлю своего принца.

— Ну Асмодей!!! Мне больше не к кому пойти! — ломала руки демоница.

— С чего ты вообще взяла, что мой голос тебе чем — то поможет?

— Я всё просчитала. Астарот сделает вид, будто он и не пытался выкупить у Агриэля ключ от Врат и потому будет голосовать "за" выступление, Бегемот скорее всего откажется, так как люди при угрозе Апокалипсиса вряд ли начнут предаваться Чревоугодию, а значит он пожнёт мало душ, Бельфегор — твой принц — не упустит случая насладится всеми женщинами Земли в своём истинном облике, а хозяин Алчности — Самаэль — остается для меня тайной. Я не знаю, что у него на уме. И таким образом, у нас двое на двое, плюс слово Самаэля. И у меня есть шанс остаться без мужа еще на несколько столетий.

— Согласен, ты всё предусмотрела. Но я тебе в этом не помощник. Обратись к Бехарду, он будет рад помочь.

— Опять издеваешься? Ни он, ни другой эрцгерцог просто так не станут помогать мне. Им всем будет нужна земля Гнева, моя земля, не меньше! У них же ничего нет! Их скромные лачуги, которые они называют дворцами, разбросаны по всей Преисподней, потому что, несмотря на их мощь, им никогда не быть принцами! Они лишь верные слуги, такова участь даже самых сильных. Но, как только я заикнусь о своей просьбе, этот наглец, конечно же, тут же согласиться, одновременно всовывая мне в руку рунное перо для подписи и пергамент с брачным договором.

— Чтож, выгодный был бы обмен, — ехидно улыбнулся Асмодей, — для Бехарда, конечно.

— Но ведь должен же ты иметь хоть какое-то сострадание ко мне, как к своей матери! Ведь ты же наполовину человек! — впадала в истерику жена пропавшего Аваддона.

Юноша внимательно посмотрел на неё.

— Я не устаю проклинать тот день, когда произошло моё зачатие в твоей утробе, ибо в тот день ты обрекла меня на вечные муки Проклятых, — ледяным тоном произнёс он и глаза его, смотревшие на мать, превратились в два мертвых омута.

— Но Асмодей, ведь ты умеешь любить, в отличие от нас всех, я знаю, ведь любил же ты эту... ну как её?.. Сару! Много столетий назад! А я всё-таки твоя мать! Неужели тебе меня не жаль?

Действительно, неужели ему не жаль? Сара... Асмодей до сих пор помнил её чуть влажные яркие губы, словно кровь красные. И глаза, черные и глубокие, как сама Бездна. Да, наверно он и впрямь не настоящий демон, раз она смогла настолько вскружить его проклятую голову. Столько веков прошло, а образ её стоит перед его лицом и по сей день. "Что поделаешь — мягкая человеческая душа во мне слишком прочно пустила корни в падшую сущность" — подумал Асмодей.

"Придется помочь матери, раз я никак не могу совладать со своей добросердечностью"

После небольшой паузы он произнёс:

— Однако, не думаешь же ты, что, в отличие от Бехарда и других эрцгерцогов, я согласился бы на это безумие бесплатно?

— Конечно нет, милый, — голос Лилит снова стал похож на цветочный мёд, как только она почувствовала, что с сыном можно договориться, — чего бы тебе хотелось, скажи, я вся к твоим услугам.

— Ну, положим, вся ты мне не нужна, — ответил он, отвернувшись и вновь взглянув в окно на мост и огромную лавовую реку под ним. Это позволило ему не видеть той отвратительной ехидной улыбки, промелькнувшей на лице его матери в момент триумфа. Её хитрость всё же сработала.

Добрая его душа. И почему в моменты, когда у кого-то всплывает в памяти эта старая нежная мелодрама с Сарой, никто не вспоминает, что восемь или девять женихов, которые у неё были после вспышки любви Асмодея, умерли в страшных муках от его рук?

— Мне нужно от тебя только Око Хаоса.

— Что? Зачем он тебе? — нахмурилась принцесса, испуганно схватившись за кровавый рубин у себя на шее. — Мне подарил его сам Хозяин, я не могу отдать его! Для чего оно тебе?

— Хоть это не касается тебя, но я и сам, честно говоря, не вполне понимаю зачем, — проговорил он и вновь непонятная озабоченность появилась на его чистом юношеском лице. Снова вернулась в голову мысль, терзающая его уже не несколько дней. — Так и быть, я обещаю вернуть его. Через некоторое время.

Матерь всех демонов еще пару секунд с беспокойством сжимала в маленькой ручке блестящий камень и хмурила брови. Но желание претворить в жизнь задуманное было сильнее.

— Чтож, в конце-концов, это не большая плата за твою услугу. Так и быть, забирай! — она сняла ошейник — ожерелье и вынула из сердцевины маленький яркий камушек, — но не забудь вернуть, Асмодей! Встреча принцев назначена на сегодня. Карета будет ждать тебя у ворот, — крикнула напоследок она и исчезла, оставив после себя лишь звук разбитого стекла.

Пару часов спустя у огромных кованных врат дворца Похоти появилась шикарная карминовая карета. Каждая из её тонких стен колыхалась в потоках тёплого адского ветра, ибо они были из нежнейшего шёлка. А каркас сей конструкции был сотворён из костей. Легенда гласила, что это кости аггелов, которые провинились перед Великим князем, и он в наказание превратил их в карету для своего любимца — принца из Дома Гнева. Их души не могли умереть, и навечно были заключены в белые гладкие кости, сломать которые было невозможно. На полукруглой крыше кареты сверкало платиновое кольцо, за которое карету несло крылатое существо в больших мускулистых ногах. В свете тысячи фонарей, коими был усыпан фасад Обители Бельфегора, на её блестящем обсидиановом теле играли тугие, как веревки, мышцы, чуть выдавались вперёд округлости груди, и бросалась в глаза мощная зубастая челюсть. Злое женское лицо в обрамлении из струящихся как тихие воды чёрных волос с покорностью было направлено в сторону Асмодея в ожидании приказаний.

— Я поеду в экипаже Аваддона, и понесёт меня одна из его горгулий, надо же какая честь, — сказал полудемон, открыв тонкую посеребрёную дверцу кареты и проходя внутрь. Не успел он расположиться на мягких шифоновых подушках, которыми были устланы сидения внутри, как гаргулья расправила свои кожистые крылья, размером с небольшой парашют, и взмыла в воздух вместе со своей тяжелой ношей.

Когда он прибыл ко двору Самаэля в Четвертое Темное Царство, где и должно было проходить собрание, кареты остальных принцев уже стояли у замка, а сами они в ожидании Асмодея сидели за круглым столом в приёмном зале.

Глава N12

Старая женщина, высохшая практически до состояния египетской мумии, прогуливалась у подножия одного из многочисленных вулканов, коими усеяны бескрайние просторы Ада. Она что-то искала, перебирая кривой деревянной палкой камни и осколки породы у себя под ногами. На ней была дряхлая смешанного цвета хламида, грязный платок на голове, а ноги были обуты, как ни странно, в тонкие берестяные лапти с льняными носками. Она пробиралась по бездорожью, тут и там спотыкаясь и чуть не падая, попутно кряхтя и ругаясь.

— Кой чёрт меня понёс в это проклятое место? — злобно сплюнула она на серую гранитную гальку, и плевок её тут же с шипением исчез. Старуха подошла уже почти к самому основанию горы, и температура здесь была довольно высока. Повсюду едкий дым испарений поднимался из-под земли, ударял в нос, иногда щипал глаза. Но женщина ко всему этому уже привыкла и горячими камнями её было не испугать.

Она ступала по зыбкой почве, нога её утопала по самую голень, но несмотря на это ей удавалось передвигаться довольно быстро.

— Это должно быть где-то здесь... — бубнила она себе, как неожиданно за её спиной появилось, всё разрастаясь и уплотняясь, большое пятно Тьмы. Могильный холод пронизал старуху с головы до ног, а её сердце на миг перестало биться. Когда она осторожно обернулась, сзади стоял маленький светловолосый мальчик и спокойно смотрел на неё. Его серебряные кудряшки спадали на голубой кружевной костюмчик под цвет глаз.

— Приветствую вас, господин, — неохотно поклонилась женщина.

— И я приветствую тебя, ведающая мать, — голосом, звенящим словно колокольчик, ответил мальчик, — ты узнала, как решить нашу с тобой проблему?

"Нашу с тобой проблему, — передразнила про себя старуха мальчишку, — сказал бы уж Его проблему, а уж ни как не Нашу"

Морщинистые губы женщины слегка дрогнули, выдавая презрительное выражение, вот-вот готовое появиться на лице.

— Я говорю "нашу с тобой проблему", — продолжил мальчик бесстрастно, словно прочитав мысли, — потому что, если я не решу этот вопрос, проблемы будут у меня, а если ты мне не поможешь, то, как ты понимаешь, — у тебя.

— Я всё понимаю, господин, — тяжело вздохнула старая женщина, — я как раз думаю над этим.

— Тебе придется думать быстрее, время не терпит. Если ты не найдёшь способ пробудить Дракона Рока, я обещаю тебе, ты не только никогда не покинешь пределов земель Проклятых, я превращу твою жизнь в самый страшный кошмар, — сказал он, и в глубине его зрачков вспыхнуло пламя. — И отвратительные злобные черти, которыми сейчас по моей воле ты можешь управлять, будут мне в этом помогать, — он слегка склонил голову на бок и продолжал спокойно смотреть на женщину, словно и не угрожает он ей вовсе, а о погоде спрашивает.

— Да, господин, пойдёмте, — быстро сказала она, отвернувшись, чтобы скрыть ужас и ненависть, которые она питала к этому дьявольскому мальчишке, — я сегодня видела сон...

— Сон? — переспросил он.

— Да, сон, а что тут удивительного?

— Демоны не спят, а потому не видят снов, — безразлично ответил мальчик, шагая за ней маленькими шажками, — продолжай.

— Так вот, я видела, как огромная стена огня пожирает всё живое на своём пути, видела, что солнце скрылось за тучами, и больше свет его не льётся на природу. Видела, как орлы с золотыми перьями пытаются потушить взмахами своих огромных крыльев пламя пожара, но могут только замедлить его бег. И вот в самый разгар битвы громадный вулкан вырастает из-под земли, и начинается извержение. Но не жидкий огонь льется из него, а земля влажная. И погребённым становится всё пламя под слоем мокрой красной глины.

— И что бы это могло означать? — безразлично спросил мальчик, рассматривая аккуратные пальчики на своей правой руке, словно ему и не интересно совсем.

Старуха промолчала, задумавшись. И, вдруг, ни с того, ни с сего, нагнулась и засунула руку глубоко в расщелину в земле между ног. Разогнувшись, кряхтя, она достала оттуда серую лысую крысу.

— Вот! — обрадовалась женщина и под многозначительное молчание мальчика, заглянула глубоко внутрь разумных глаз зверька. Тут же, казалось, зверь очнулся и громко заверещал так, как будто испытывал страшную боль.

— Ничего — ничего, — пробубнила старуха животному, — Думаю, я могу Вам помочь, господин, — внезапно развернулась она к мальчику, и на лице её засияла довольная улыбка. А он молчаливо ждал, скрестив руки на груди и внимательно разглядывая серое существо в морщинистых руках своей собеседницы.

Глава N13

Где-то на середине пути в низ, когда камни и галька летели мне в лицо всё с большей и большей скоростью, ко мне вернулся здравый рассудок. Ой, не вовремя. Я взглянула на себя словно со стороны: нездорово улыбаясь, ловя ртом пыль и лавовую крошку, я неслась вниз. Моя правая рука была поднята высоко вверх, и в ней безудержно орал крыс, развеваясь на ветру, схваченный мной за лысый хвост. А левая рука накрепко вцепилась в плоские крылья гарпии, которые я решила использовать вместо саней. И это та самая рука, которая полностью онемела из-за глубокой раны в плече!