Мифическая Средневековия. Часть1. Чужой мир

* * *

— Меден, что с тобой?— Спросил обеспокоенный Дерек.

Старик выглядел последнее время не важно, к тому же слишком часто, будто невзначай, хватался за сердце.

— Я чувствую тревогу в душе и не могу отделаться от смутного беспокойства. Дерек, как-то... мне не хорошо,— чародей чуть не упал и, поддерживаемый более молодым другом, опустился на расстеленное одеяло.

— Ну, как ты Меден?

— Всё, сынок, уже отпустило. Всё нормально, всё нормально.— Старик громко выдохнул.

— Ты не раз уже говорил мне о своём предчувствии, крёстный. Ты ещё не понял что это?

— Нет и я первый раз в таком замешательстве. Честно говоря, меня это даже пугает.— Меден покачал головой увенчанной белоснежным нимбом.

Дерек удивлённо уставился на крестного, ведь старик уже не первое столетие славился своей способностью точного предвидения и не дюжиной отвагой. От этого вся абсурдность событий последних месяцев казались ещё более странной.

* * *

Она не могла вспомнить, сколько времени уже здесь находилась. Всё тело нестерпимо ныло, голова раскалывалась, и ужасно хотелось пить. Виктория, напрягаясь, вспоминала, что с ней произошло. Когда же ей это удалось, она попыталась разглядеть в темноте прикованную рядом девушку, ещё ребёнка. — Марта,— прошептала она иссохшимися губами.

Ответа не последовало. Виктория попыталась пошевелиться и, от пронзившей всё её тело сильнейшей боли, вновь потеряла сознание.

* * *

Когда они вернулись к своим основным силам в сопровождении беглянок, среди воинов началось что-то неописуемое. Мужчины и женщины бросались друг другу на шею и, обнимаясь, плакали. Основная часть войска возглавляемого Дереком, когда-то в прошлом потеряла своих родных и близких. Теперь же оказалось, что почти все женщины встретили сейчас кого-то из родственников или хотя бы знакомых. Некоторые были разлучены уже много лет, другие расстались совсем недавно. Каждый воин пытался узнать что-то о своих дочерях, сёстрах, жёнах. Со всех сторон только и слышны были вопросы, вопросы и вопросы. Радости людей не было предела. Люди не сразу разобрали, что младенцы все как один драки, а когда это поняли, то никто не думал обращать внимание на маленьких детёнышей драков. Здесь и сейчас ненависти не было места, да и как можно было ненавидеть эти крошечные плачущие комочки. Ведь они всего на всего ни в чём не повинные дети. Хотя вероятнее всего здесь и присутствовала толика противоречивых чувств, но люди боялись высказать их, открыто. Ободрённые мужчины, сразу воспрянули духом и были готовы хоть сейчас выступить против ненавистных драков, сокрушить незыблемые бастионы и свернуть горы, в недрах которых они расположены.

Каждый надеялся, что, раз его товарищи уже обнимают и целуют своих родных, то возможно и ему это скоро предстоит. Гномы и эльфы радовались не меньше остальных, ведь они тоже успели задать свои вопросы и теперь знали, что в подземельях драконьего города томятся не только люди, но и их братья и сёстры. И, что самое главное, они ещё живы.

Даже строгие оборотни не скрывали своих чувств и позволили улыбкам радости засиять на своих темнокожих лицах.

Все теперь понимали, что выступили не зря, даже те, кто вначале сомневался в успехе этого похода, ведь сейчас, когда они ощутили первые подтверждения правильности своего решения, это было более чем очевидно.

Что ж, несмотря на то, что бывшие пленницы как не старались, не смогли вспомнить или рассказать ничего такого, чтобы смогло союзникам облегчить взятие Дракограда, в силу того, что они большую часть своего плена провели в подземных казематах, всё же огромную роль в предстоящей битве они сыграли. Ведь боевой дух и вера в победу это уже половина победы.

Поутру, отправив женщин с их драгоценной ношей, в сопровождении двух десятков мужчин, по направлению к долгожданной свободе, армия союзников двинулась на Дракоград.

* * *

В её затуманенное сознание проникал какой-то посторонний шум. Она никак не могла понять что это. Не было сил пошевелиться, не было сил хоть как-то отреагировать на нечто происходящее совсем рядом с ней. Только боль окружала её, пронизывала всё её тело, терзала душу. Только боль и ничего больше.

* * *

Как и следовало ожидать, их появление не прошло незамеченным. Драки, с выкованными пленными гномами мечами на изготовке смело ринулись оборонять своё многовековое пристанище и сражались как истинные драконы. Погибали люди и их союзники, погибали и их враги драки. Бой шёл воистину не на жизнь, а на смерть. Посреди этой ужасной какофонии смерти, между воинами, имевшими человеческий облик и лишь, отдалённо его напоминающий, метались три огромных волка. То здесь, то там кто-то резко вскрикнув, уходил навечно в лучшие мира, напоровшись на безжалостные мощные челюсти. Вдруг над полем боя послышался монотонный голос, читающий непонятные руны на древнем языке. Вначале воины ещё прислушивались к этому заунывному пению, а затем и вовсе перестали обращать на него внимание. И лишь один столь же древний человек, проживший уже не одно столетие на этой бренной, грешной земле, понимал каждое слово. Это понимание в нём росло и крепло, и вскоре он уже отчётливо осознавал, что так беспокоило его все эти долгие месяцы. Вопрос оставался лишь в том, как он столь долго не мог понять очевидного. Старик прочитал заклинание, обвёл своё тело руками и, не боясь более ничего, смело пошёл сквозь ряды сражающихся, в тёмные коридоры скорби.

* * *

Виктория в очередной раз пришла в себя. Рядом всё как будто ожило. Происходящее вокруг зарождалось неуловимо и бесшумно, но всё же повсюду чувствовалось лёгкое движение. Красные крысиные глазки почему-то, каким-то непостижимом образом оказались не на полу, а на уровне её лица и выше. И так по периметру всего помещения. Огромные крысы словно парили в воздухе на высоте метра, двух, а то и трёх от земли.

Неожиданно они как перезревшие фрукты начали падать, с обретённой было высоты. Глаза девушки, привыкшие к темноте, различали повсюду неясное движение. Вдруг незримая холодная рука, костлявая, со ссохшимися пальцами-крючками и исходившим от неё тошнотворным запахом гнили, коснулась лица Виктории и, притворно ласково, провела по влажным от слёз щекам. И тут девушка отчётливо услышала дикий, полный ужаса, крик и неожиданно для себя самой осознала, что кричит, оказывается она сама. Ей вторил печальный писк, падающий крыс. Она закричала с новой силой и вдруг поняла, что кричит уже не одна. Марта также пришла в сознание, и её душераздирающий крик сотрясает нерушимые своды подземного каземата.

* * *

Войско союзников отпрянуло, когда изо всех тёмных, не знавших света и тепла, коридоров драконьего замка повалили полуразложившиеся трупы или совершенно голые скелеты во всеоружии. Они с удивительным напором начали атаковать живых. Но страх было испытывать некогда, поэтому опешившие было воины снова ринулись в бой. Вдруг один из драков что-то прокричал, указывая четырёхпалой лапой на множество движущихся точек на горизонте. А уже через несколько минут можно было различить не одну сотню, а может быть даже тысячу, чёрных, серых и бурых волков, которые в бешеном темпе прорвали линию обороны противника, оставляя за собой горы трупов.

— Мы пересмотрели свой ответ на вашу просьбу о помощи, человек,— бросил на ходу Ингвар, опрометью пронёсшись мимо Дерека,

Парень ответил взаимной улыбкой на звериный оскал оборотня и приветственно вознёс меч к небу. Затем всё так же непринуждённо принялся отражать удары врага. Но на этом судьба не стала к ним менее благосклонна и удача не отвернулась от Дерека и ведомого им народа. Их ждал ещё один приятный сюрприз, хотя для некоторых он оказался весьма неожиданным, а кое-кто и испытал лёгкий шок.

Внезапно послышавшееся хлопанье огромных крыльев заставило всех присутствующих поднять головы вверх. Серое чудовище, просто исполинских размеров, издав протяжный крик, стало плавно опускаться в самую гущу сражения. Высокий статный воин драк, в полном вооружении спрыгнул со спины своего ручного дракона. Он и его новый знакомый человек поприветствовали друг друга всё в той же манере, с использованием поднятия меча, и принялись сражаться вместе, рука об руку. Дракон тем временем пахнул огнём поверх голов сражающихся и взмыл ввысь.

Не успел драк и начать сражаться, как его ближайший противник воскликнул, останавливаясь и слегка приопуская оружие:

— Дак, ты ли это?

Воин настороженно пригляделся и наконец-то узнал друга своего детства и юношества.

— Лоск?!

Они были одногодками и росли как братья, а может быть оно, и в самом деле так было, вскормленные одной женщиной. Как они были дружны когда-то и сколько времени проводили вместе. Многое связывало молодых дракских мужчин, но когда это было. Сколько воды утекло с тех пор, сколько всего изменилось. Теперь же они оказались по разные стороны баррикад.

— Дак, где ты пропадал все эти годы? И что ты делаешь в стане врага?

— Это длинная история, Лоск. За эти двенадцать лет я впервые за долгие годы узнал правду и я на её стороне. Мы не враги друг другу. Есть лишь один общий враг, как наш, так и ваш, и это чёрный колдун, ваш Хозяин, от которого я отказался несколько лет назад. Это главный наш враг и единственный. Поверь, мне не хотелось бы сражаться против своих собратьев, тем более что уже много лет я веду мирный образ жизни. Но я не в силах больше делать вид, что ничего вокруг не происходит, не замечать несправедливости своего народа. Моя жена человек и я не желаю более, чтобы подобным ей человеческим женщинам причиняли боль и страдания мои же братья. Я не желаю подобной участи моим дочерям.

— Дочерям?— Оружие чуть не выпало из рук изумлённого Лоска.

— Да дочерям, на днях у меня родилась уже третья. И знаешь что, Лоск,— продолжал между тем Дак, словно и не прерывался,— я всем докажу что драки могут быть честным и миролюбивым народом, каковыми мы и являлись несколько веков назад. Колдун должен поплатиться за все свои злодеяния, а мои дети не будут больше жить в страхе. Я хотел не вмешиваться, но я ошибался, оставаться пассивным я не могу. Да и Наяра мне этого не простит.

— Я не понимаю тебя, Дак.

— А ты и не должен меня понимать, Лоск. Если ты по-прежнему доверяешь мне, то, в память о нашей былой дружбе сложишь оружие. Если нет, то я всё равно не смогу с тобой сражаться, поэтому лучше уйди с дороги.

— Я верю тебе, Дак, и всегда верил.— Лоск полностью опустил оружие и отошёл в сторону.— Ты сам знаешь, не всем нам нравятся хозяйские порядки.

— Да восторжествует правда и добро.— Выкрикнул воин драк и, смело размахивая мечом, пошёл вперёд, обходя старого друга, находящегося в полной растерянности.

Слух о воине Даке, вставшем на сторону противника, быстро разнёсся по рядам драков. Знавшие его раньше, верившие ему люди-драконы останавливались в нерешительности. Некоторые уже начали слаживать оружие.

* * *

— Я ждал тебя. Рано или поздно ты должен был явиться сюда, братец.

— А я то и не думал, что мы когда-нибудь встретимся, Мерден.

Два старика стояли друг против друга. Их облик был невероятно схож и лишь цветом одеяния, да дьявольским блеском глаз злого колдуна они разнились. На Медене был белый балахон, а на Мердене чёрный.

— Так значит, именно ты все эти столетия натравливал народы друг против друга.

— А ты, впрочем, как и всегда, оказался слишком глуп, чтобы понять это раньше, чем тебя ткнули носом в очевидное.— Презрительно фыркнул его злобный брат.

— Зачем тебе это, Мерден?— Проигнорировав нападки брата, спросил чародей.

— Власть, братец, власть. Всё заключается в этом незамысловатом слове. В-Л-А-С-Т-Ь! Я хочу сам править миром, а не чтоб мир правил мною. Ты даже не представляешь насколько приятно осознавать, что ты центр вселенной. Я решаю, кому жить, а кому умереть. Я казню и милую. Я Король, я Хозяин, я Бог. Пока только людей-драконов, но вскоре, все народы падут передо мною ниц. А чего достиг ты со своею честностью и добротою? Занимаешься жалким ученичеством, растишь таких же неудачников, как и сам. Ты позоришь наш великий род, братец. Я же скоро стану вершиной мира, его творцом и повелителем и ещё больше прославлю наше и без того громкое имя.

Он возвёл руки к небу и разразился громким безумным смехом. Своды пещеры задрожали, стены заходили ходуном, а находившиеся в помещении грубые предметы, завертелись над головой чёрного колдуна в стремительном дьявольском танце.

— Не ломай комедию, Мерден,— белый чародей взмахнул рукой, и тяжёлые предметы градом посыпались к ногам его брата.— В этом театре нет зрителей. На меня же не действуют твои элементарные способности простейшего телекинеза.

— Да как ты смеешь?!— Мерден даже покраснел от негодования. Рука его взметнулась вверх, и из неё вырвался яркий слепящий луч.

Меден спокойно отразил удар таким же чётко направленным столпом света.

— Безумец, что же ты натворил?— Печально произнёс он, качая головой.— Кто дал тебе право распоряжаться судьбой целого народа. Ты почти погубил драков и хочешь уничтожить другие расы.

— Я не хочу,— прогремел Мерден,— Я уничтожу.

Он послал всё туже сияющую молнию в сторону брата, но взял чуть выше, и камни безжалостно посыпались на голову несчастного родственника.

Оставив заживо погребённого под грудой камней Медена, злой колдун со всех ног бросился вниз. Он бежал в ту часть подземелья, где все последние годы гномы, эльфы, люди, оборотни трудились над созданием его детища, его сокровища.

Колдун быстро шёл по скользкой лестнице. Он был зол и полон решимости. Сколько веков потрачено впустую. Сколько бессмысленных жертв. Не то чтобы он о них сожалел, но всё же.... И вот, когда он так близок к цели, когда он нашёл то, что так долго искал, появляются эти мерзкие наместники Бога на земле, со своей скупой добродетелью, и пытаются помешать его планам. Две недели, сказали эльфы, всего две недели. Ничего, обойдёмся без их глупой болтовни. Кому вообще нужны эти их бессмысленные заклинания? Главное рецепт найден, состав подобран, корона выкована. А что ещё нужно? Его красавица, его прелесть, его будущее. Вот она, только протяни руку и возьми. Золотая, украшенная множеством редких драгоценных камней, каждый из которых наделён своей особой силой. Однако эти работяги постарались. Пожалуй, он всё-таки дарует жизнь их семьям, заточённым в подвалах замка. Если, конечно же, они ещё живы, в чём лично он очень даже сомневался.

Чёрный колдун рассмеялся своим зловещим дьявольским смехом, который эхом разносился по подземельям и сводам Дракограда, пугая мелких подвальных зверушек.

Чем ниже спускался Мерден, тем горячее становился воздух, тем тяжелее становилось дышать. Стены и пол теперь уже не были покрыты слизью и с потолка не капали холодные капли. Напротив, здесь было жарко. Можно даже сказать слишком жарко, пожалуй, даже как в аду.

* * *

Меден скинул с себя каменное покрывало и направился по следам недоброй ауры брата. Он почти физически ощущал его присутствие, исходящее от него зло. Чародей слышал, как Дерек выкрикнул его имя, но некогда было терять драгоценное время.