Было уже довольно поздно, многие собрали вещи и ушли домой. Солнце все еще висело над горизонтом, и я хотел подождать, пока оно сядет. Но чувство голода оказалось сильнее, поэтому мы решили, что у нас еще будет много других возможностей понаблюдать закат над водой, и вернулись в комнату, чтобы переодеться, а затем отправились ужинать в маленький китайский ресторан, где оставались до поздней ночи, хотя оба были вымотаны днем, проведенным на пляже.

Это была последняя ночь нашего путешествия, и Уэсли вдруг решил, что не хочет просто оставаться в постели. Я не мог поддержать его в этом: у меня просто не было такого запаса энергии, как у него, но около полуночи у меня открылось второе дыхание. Позже, когда мы были в душе, я думал, что мои ноги отнимутся, но Уэсли поддерживал меня, пока мы оба не кончили, только после этого придя к общему мнению, что определенно пора спать.

Мы проснулись ровно за десять минут до расчетного часа, быстро собрали вещи и поспешил к стойке регистрации. Все произошло так быстро, что я даже не успел как следует попереживать за те свидетельства наших совместных выходных, которые мы в спешке оставили в номере.

День независимости (Independence Day) 1 — считается днем рождения Соединенных Штатов как свободной и независимой страны. Большинство американцев называют этот праздник просто по его дате — Четвертое июля (Fourth of July).

Глава 18

Я решил сделать Уэсли сюрприз и зайти к нему в гости вместо того, чтобы просто позвонить. Было около трех часов пополудни. День выдался довольно жарким, солнце ярко светило, и с севера дул освежающий ветерок. Свернув на нужную улицу, я увидел Уэсли. Он заводил газонокосилку, но, заметив меня, улыбнулся и помахал, останавливая двигатель.

— Хэй, что ты здесь делаешь? — спросил он, встретив меня на полпути.

— Просто проходил мимо и решил зайти, — ответил я, робко улыбаясь.

С нашей поездки на море прошло несколько недель, и с тех пор время, которое мы могли проводить вместе, было заметно ограничено: четыре дня в неделю я работал в универмаге, а в остальные часы был занят делами по дому. Что и говорить, наедине мы теперь почти никогда не оставались, и я тосковал по той свободе, которой мы наслаждались во время нашего отдыха.

— Я собирался позвонить тебе сразу же после того, как закончу подстригать траву. Мне непременно нужно разобраться с этим сегодня, иначе мама меня убьет, — пожаловался Уэсли.

— В этом одно из преимуществ проживания в многоэтажке, — поддразнил его я.

— Ага. Послушай, ты можешь не ждать меня. Я приду, как только закончу, — предложил он, вытирая пот со лба.

— Ничего. Я составлю тебе компанию. — Я был совсем не против ожидания. И уж тем более не возражал против того, чтобы понаблюдать за ним во время работы.

Не отрывая от меня взгляда, Уэсли обхватил мое запястье. Но несмотря на то что на улице кроме нас никого не было, я отрицательно покачал головой. Тогда он отвел меня к стоящему рядом гаражу и поцеловал. Я закрыл глаза и с готовностью ответил на поцелуй: это было именно то, к чему стремилось мое тело во время нашей вынужденной разлуки.

Возле нас затормозила машина, и под солнечными пятнами на стекле я разглядел миссис Кэрролл. Уэсли обернулся, и я отступил от него, сделав шаг назад. Миссис Кэрролл вышла из машины. Ее широко раскрытые глаза быстро сузились от гнева.

— Какого черта вы делаете?! — закричала она, с силой хлопнув дверцей.

Уэсли посмотрел на нее с удивлением, я же уставился себе под ноги. Внутренности словно скрутились жгутом, и мне с трудом удавалось дышать.

— Я спрашиваю, что здесь происходит? — продолжала требовать ответа мама Уэсли, останавливаясь напротив него и попеременно переводя взгляд с него на меня.

— Мама, тебе нужно успокоиться, — голос Уэсли прозвучал на удивление ровно.

— Я не собираюсь успокаиваться! Разве тебя ТАК воспитывали? — Она стиснула зубы, ее лицо побелело от злости. Она шагнула ко мне, прожигая взглядом. — Ты, убирайся отсюда! И никогда больше не смей даже близко подходить к моему сыну!

Уэсли выступил вперед, заслоняя меня собой.

— Не говори с ним так, — сказал он твердо, затем опустил глаза и глубоко вздохнул. Его голос дрогнул всего лишь на мгновение, когда он снова посмотрел на сердитое лицо матери. — Мама, я гей.

— Не говори этого! Не смей! — закричала она и перевела взгляд на меня. — Это все твоя вина! Если бы не ты...

— Я же просил тебя не говорить с ним в таком тоне, — предостерег ее Уэсли. Он поднял руки ладонями вверх и попытался еще раз объяснить: — Мама, я гей и это не имеет к тебе никакого отношения.

— Убирайся! Оставь моего сына в покое! — продолжала кричать она.

— Мама, я люблю его. Почему ты не можешь просто порадоваться за меня?

Глаза миссис Кэрролл расширились. Коротко размахнувшись, она ударила его по лицу. Ее ноздри раздувались, из груди вырывалось тяжелое дыхание. Она смотрела то на землю под своими ногами, то по сторонам, слабо сжимая и разжимая руку.

Уэсли осторожно коснулся щеки, неверяще уставившись на мать, а потом схватил меня за руку и потянул мимо нее, даже не взглянув в ее сторону. Он быстро шел, буквально таща меня за собой. Моя рука болела, плечо онемело, но я старался не отставать.

— Черт... Проклятье, — бормотал он сквозь сжатые зубы.

Не замедляя шага, мы свернули на главную улицу и миновали витрины нескольких магазинов, прежде чем перешли на нормальный шаг. Уэсли все еще держал меня за руку.

— Черт! Прости, — сказал он. — Я знал, что отец никогда не примет наших отношений, но думал, что мама отнесется к этому по-другому. Мне жаль, что все так получилось. — Я сжал его руку, и Уэсли посмотрел на меня. В его глазах стояли слезы. Не удержавшись, он горько рассмеялся. — К сожалению, семью не выбирают, но, чтобы ты знал, я выбираю тебя, — и, снова глядя прямо перед собой, добавил: — Что бы ни случилось, я выбираю тебя.

Я остановился, позволяя его руке выскользнуть из моей ладони. И, не поднимая глаз, сделал глубокий вдох.

— Что? Что случилось? — спросил Уэсли, останавливаясь и поворачиваясь ко мне лицом.

— Ты... ты сказал... что любишь меня.

В глазах Уэсли на долю секунды отразилось непонимание. И когда до него наконец дошел смысл моих слов, он отвел взгляд и, покраснев, почесал затылок.

— Да, кажется, ты прав.

Я подошел к нему и, глядя в глаза, поцеловал на виду у всех. Мне было уже все равно. Главное, что он любит меня.

— Что... что ты делаешь? Кругом же люди.

— Неважно. Я тоже люблю тебя.

Пару секунд Уэсли просто пялился на меня, а потом с облегчением рассмеялся. И я обрадовался его улыбке.

— Ты только что превратил худший день в моей жизни в самый лучший.

Я оглянулся и заметил, что на нас смотрят прохожие. Мое лицо тут же залилось краской, и я опустил глаза. Еще бы им не смотреть, когда два парня целуются посреди улицы в три часа дня. Мои плечи смущенно опустились. Я даже не мог себя заставить посмотреть на Уэсли. Его пальцы переплелись с моими. И я знал, что в этот момент на его лице сияет вызывающая улыбка.

— Мамочка, эти два дядечки только что целовались, — сказала совсем еще маленькая девочка, глядя на нас во все глаза.

Мое сердце глухо бухнуло в груди, и я попытался вырвать свою руку у Уэсли, но его захват оказался крепче моих усилий.

Женщина посмотрела на дочку и, улыбнувшись, объяснила:

— Так делают два человека, которые любят друг друга.

Проходя мимо, она тепло нам улыбнулась, и эта улыбка сняла тяжесть с моей груди. Я сжал пальцы Уэсли. Слова незнакомой женщины оказались именно тем, что мне сейчас так нужно было услышать. Тот невидимый барьер, который я построил между собой и "нормальными" людьми, больше не казался мне таким уж непреодолимым. А потом мы поспешили ко мне. И на пороге квартиры, пока я пытался всунуть ключ в замок, Уэсли схватил меня за задницу обеими руками. От неожиданности я даже слегка подпрыгнул. Не унимаясь, он лизнул меня за ухом.

— Тебе лучше поторопиться. Моя молния скоро не выдержит, — прошептал он, скользнув губами в ямку у основания шеи. Его тело прижалось к моему, и я почувствовал, как в ягодицы вдавилась твердая выпуклость. Судорожно сглотнув, я попросил Уэсли остановиться, но он опустил руку на мою ширинку и сжал пальцы. — Я же сказал тебе поторопиться. Видишь, ты тоже уже готов.

Я застонал, и в этот момент дверь наконец-то поддалась. Мы перешагнули через порог и, захлопнув ее, просто целовались в течение нескольких минут, пока Уэсли не попытался вытащить мою рубашку из-за пояса. Мне пришлось его остановить.

— Постой. Пошли в мою комнату, — предложил я, тяжело дыша.

Уэсли улыбнулся и повел меня вниз по коридору, не выпуская моей руки. Помогая расстегнуть шорты, он усадил меня на край кровати, а сам опустился на колени и, прежде чем взять меня в рот, погладил мои бедра. Его голова не спеша опустилась, пальцы прошлись по стволу, вызывая легкое головокружение. Но стоило ему накрыть губами мои яички, продолжая дрочить член, и я захлебнулся воздухом, чувствуя, как начинают дрожать ноги. Но долго ждать мне не пришлось: спустя короткое время я бурно кончил, выкрикнув его имя и забрызгав спермой его лицо и шею. Уэсли медленно отпустил меня, откинулся назад и провел пальцами по щеке. Все еще задыхаясь, я спешно схватил пару бумажных салфеток и помог ему вытереться.

— Извини, — виновато прошептал я, чувствуя себя неловко.

Уэсли улыбнулся и слизнул сперму с пальцев, заставив меня резко втянуть воздух: еще никогда он не выглядел настолько сексуально.

Стянув штаны вместе с нижним бельем, я избавился от рубашки, лег на живот и, прижавшись щекой к подушке, а плечами — к матрасу, приглашающе приподнял бедра. Глаза Уэсли, казалось, потемнели еще сильнее, губы влажно блестели. Я издал смешок и, покраснев, спросил, чего он ждет. В ответ Уэсли скинул одежду, достал тюбик лосьона из ящика прикроватной тумбочки, выдавил немного на меня и на себя. Почувствовав первое проникновение, я не выдержал и оглянулся.

— О боже, ты такой чертовски горячий, — выдохнул он между неторопливыми и короткими толчками. Войдя глубже, он сжал мои бедра, и я подался ему навстречу, пока его член не заполнил меня до конца. Уэсли остановился. — Я люблю тебя, — прошептал он и возобновил движения. — Я... люблю тебя, — хрипло повторял он срывающимся голосом.

— Я... тоже тебя... люблю... — всхлипывал я, комкая в руках простыню.

Из всех раз, когда мы занимались сексом — это был самый лучший. Еще никогда мне не было так хорошо. Еще никогда мы так не любили друг друга.

Уэсли кончил первым, и я почти сразу последовал за ним. А потом лежал совершенно обессиленный, пытаясь одновременно отдышаться и справиться с тяжестью навалившегося сверху тела. Уэсли тяжело дышал мне в ухо, и я кусал губы, находя и это в высшей степени сексуальным. Перевернувшись на спину, он подсунул руки под голову, а я приподнялся на локтях, оставшись лежать на животе.

— Вау, — тихо выдохнул я, даже не пытаясь скрыть удовольствия.

Уэсли посмотрел на меня с ухмылкой.

— Я так понимаю, что ты удовлетворен?

— Еще бы. Это так потрясающе, когда ты можешь сказать другому человеку "я люблю тебя", — пояснил я, разглядывая простыню со смущенной улыбкой. Уэсли откинул волосы у меня со лба, коснулся губ кончиками пальцев и кивнул. — Знаешь, я уже давно хотел признаться тебе в своих чувствах, — говоря это, я старательно избегал встречаться с ним глазами.

Уэсли снова убрал руку под голову.

— Почему же ты этого не сделал?

Посмотрев на него, я залился краской. Он был не просто привлекательным, а по-настоящему красивым. Уже от одного взгляда на него мое сердце начинало учащенно биться. Опустив подбородок ему на грудь, я вдохнул его запах. Не запах мыла или шампуня, нет — так пах только Уэсли.

— Мне было страшно, — наконец сказал я, снова вздыхая. — И я не хотел торопиться. А еще боялся, что не услышу в ответ тех же слов.

Я почувствовал, как напряглось тело Уэсли подо мной. Удары его сердца участились.

— Откуда такие мысли? Я влюбился в тебя с того самого момента, как впервые увидел.

Уперевшись локтями ему в грудь, я посмотрел на него со слабой улыбкой.

— Я не верю в любовь с первого взгляда, — сказал я убежденно.

— Хорошо. Что ж, тогда я страстно возжелал тебя с первого момента нашей встречи. Потом повнимательнее присмотрелся и понял, что ты ко всему прочему еще милый и стеснительный, и... Я влюбился. Но, Тор, если уж мы об этом заговорили: тебе нужно быть более уверенным в себе, ты этого заслуживаешь. И я имею в виду не только твою симпатичную задницу, — закончил Уэсли, сглаживая шуткой серьезность своих слов.

Улыбнувшись, я прикрыл глаза и рассмеялся. Мне по-настоящему повезло, что он выбрал меня и позволил быть рядом. Я так до конца и не сумел избавиться от мысли, что Уэсли мог заполучить кого угодно, если бы только захотел. Он сказал, что любит меня, но я боялся, что однажды его чувства изменяться.

— Я люблю тебя, — прошептал я.

— Что? Я не слышу тебя.

— Я люблю тебя, — повторил я, только на этот раз немного громче.

— Что-что? — переспросил он и, нахмурившись, приложил руку к уху.

Я забрался на него сверху, сжал коленями его бока и наклонился к самому лицу.

— Я сказал, что люблю тебя. Люблю, люблю, люблю.

Уэсли провел ладонями сверху вниз по моим плечам.

— Твои слова и выражение лица действуют на меня совершенно особенным образом. Ты же понимаешь, что теперь нам придется сделать это снова, — его очаровательная улыбка превратилась в не менее очаровательную ухмылку.

Я посмотрел вниз, чувствуя, как к моему бедру прижимается напряженный член. Прильнув к Уэсли, я потерся об него и улыбнулся.

— И не говори.

Он выразительно опустил глаза и сжал мои бедра.

— Ну, тогда давай запрыгивай. Это будет лучшая скачка в твоей жизни.

Я приподнялся и снова уселся на него, подтянув колени. Пока я пытался устроиться поудобнее, Уэсли наблюдал за мной с нежным выражением. Покраснев, я отвел глаза и едва слышно прошептал:

— Помоги... мне.

Его пальцы скользнули по моим ягодицам, бедрам, между ног. Обхватив свой член одной рукой, другой он нашел вход в мое тело. И, следуя его указаниям, я принялся опускаться, принимая его миллиметр за миллиметром.

Я ужасно смущался. Мое лицо и уши пылали. Конечно, мне и прежде доводилось бывать сверху, но тогда все было по-другому. Уэсли всегда и во всем брал на себя активную роль, теперь же он ждал, и мне пришлось начать медленно двигаться вверх-вниз. Это было ни на что не похоже. Он внимательно смотрел на меня, его лицо оставалось напряженным и невероятно сексуальным. Постепенно мое смущение пошло на спад, и я стал двигаться все увереннее.

Уэсли поднял руку и нежно обхватил мой член, и я закрыл глаза, чувствуя приближение оргазма. Но когда он потер головку ладонью, размазывая выступившую смазку по всему стволу, я не выдержал и закричал: