Вкус власти

— Это ещё почему? — Ягис оттолкнул руку Ансива.

— Охотники должны не просто проиграть войну, а проиграть с треском, — Саян стукнул кулаком по столу. — Чтоб запомнили надолго и внукам завещали бы.

Договорись я с Вождями сейчас, они убрались бы от Тивницы, это верно. Но тогда они стали бы считать победителями себя. И рудник пришлось бы отдать. А это ни что иное, как полнейший провал моего плана внешней экспансии. Девятнадцать человек погибли бы зря и ни за что. Лет через десять пришлось бы начинать заново. А это, друзья мои, опять война.

Выдав Вождям топорики с красными пятнами, я усадил их в одну лодку. Теперь всем четырём племенам придётся довести эту войну до конца. Иначе Рыба, Зверь и Серый Волк могут запросто выскользнуть из моих рук, — Саян демонстративно сжал кулак. — Они, ведь, вполне могли бы заявить Птице: "Извините. Кушать нечего. Вы уж как-нибудь сами, а мы пошли". И айда по родным хатам.

Саян откинулся на спинку стула. Накопленные эмоции залпом выплеснулись из души. Оно, конечно, не есть хорошо держать планы при себе и выдавать исполнителям минимум необходимой информации. Но Ягис и Ансив отчасти сами виноваты в дурной привычке раскладывать Политик в полном одиночестве. Они не всегда понимают важность задуманного. Так, в своё время, оба в один голос обозвали проект строительства полноценной крепости вокруг Утёса бредом переевшего гнилых желудей подсвинка.

— Людям свойственно забывать обиды и объединяться против общего врага. Вот так из небытия возник Союз племён. — Саян ткнул пальцев в карту "Союз племён". — Но, как и всякое новое, он держится на авторитете всего одного человека — утуса Трига.

В тылу охотников легла личная карта Трига. Символ птицы в правом верхнем углу подчёркивает принадлежность вдохновителя Союза к племени Звёздной Птицы.

— На данном этапе войны раскол Союза нам не нужен. Это, кстати, ещё одна причина выдать Вождям окровавленные топоры. Но устранение Трига, как организатора и идейного вдохновителя Союза, сделает охотников гораздо более сговорчивыми. Личности в первобытном обществе играют громадную роль. Но добраться до Трига весьма проблематично.

Карта "Смерть", череп с косточками в чёрной рамке, легла рядом с личной картой Трига, словно похлопала будущую жертву по плечу.

— Поэтому я предлагаю нанести удар по другому слабому месту Союза.

В тылу охотников Саян положил карту "Стойбище".

— На войну с нами ушли все способные держать оружие. Не только полноценные охотники, но и юноши, которым страсть как нужен трофей для обряда инициации. Так что охранять многочисленные стойбища некому. Недалеко от Тивницы находится род Мудрой Совы. Вот здесь, Ягис, мне потребуется твой Спецназ.

Обрекая мирных жителей на смерть и разруху, на карту "Стойбище" упала карта "Спецназ".

Содержать два отряда профессиональных воинов слишком накладно. Преторианцев и без того мало. Но упрямый Ягис всё же создал заштатный отряд специального назначения.

Тридцать ополченцев продолжают оставаться полноценными воинами пехотных манипул. В свободное время Ягис лично тренирует их для проведения различных спец операций: проникновение в глубокий тыл противника, ночной штурм укреплённых объектов, диверсии и саботаж. От прочих пехотинцев спецназовцев отличает более основательная подготовка. Они лучше владеют навыками рукопашного боя, разведки и выживания в экстремальных условиях. Неудивительно, что все самые лучшие охотники Тивницы и самые отчаянные драчуны носят на правом плече эмблему Спецназа. Как и следовало ожидать, между преторианцами и спецназовцами возникло соперничество. Впрочем, вполне мирное, без драк и убийств. И, в общем, только на пользу обоим отрядам.

— Это и есть то самое грязное дело, которые ты собираешься всучить моим орлам? — Ягис недовольно поморщился.

— Ягис! Ну сколько можно? — Саян стукнул ребром ладони по столу. — Тогда для чего ты готовил своих головорезов? Для торжественных парадов? Твой Спецназ лучше прочих подходит для этой задачи. Впрочем, успокойся: вырезать Мудрую Сову под корень ненужно. Твоя задача не уничтожить их, а напугать. Как можно больше визга и дыма. А складывать головы жителей Совы в пирамиду возле Западных ворот я не прошу и не требую. Хотя, — Саян виновато улыбнулся, — это был бы идеальный вариант.

Весть о том, что коварные умельцы громят беззащитные стойбища и без того деморализует охотников. Не с руки воевать, когда твоя любимая хата в любой момент может запылать синим пламенем, а жена и дети отправиться к Великому Создателю.

Ягис нахмурился, словно проглотил огромную ложку кислой капусты. Налёт на беззащитное стойбище ему не по нутру. Но, с другой стороны, он прекрасно понимает, что без реальных дел его любимый Спецназ превратится в клуб любителей поиграть в войнушку. Скрипя ногтями по столу, Ягис уточнил:

— Когда выходить?

— Как только стемнеет, — ответил Саян. — По докладам наблюдателей, охотники и не думают организовывать полноценную осаду. На восточной стороне Тивницы каких-либо караулов незамечено. Выскользните без шума и пыли. Для полной гарантии, мы отвлечём охотников. Надеюсь, вам хватит ночи смотаться туда и обратно. Постарайтесь до рассвета вернуться в крепость.

— Ну ты загнул! — возмутился Ягис. — Выгляни на улицу. Лето почти. Стемнеет поздно. К рассвету мы едва доберёмся до стойбища. В лучшем случае, жди нас завтра днём. Не раньше.

— Хорошо, — согласился Саян. — Пусть будет так. Постарайтесь спались частокол вокруг стойбища. Или хотя бы ворота. Они самые трудоёмкие. В общем, действуй по обстоятельствам.

Саян поправил разложенные на столе карты:

— Вот, в принципе, и весь расклад. Вопросы будут?

— Конечно будут, — Ансив энергично кивнул. — Во-первых: как ты собираешься отвлекать охотников?

— Мы совершим вылазку.

Из раскрытого сундучка Саян вытащил карту "Вылазка".

— Охотники понятия не имеют об осадном искусстве, — пояснил Саян. — Они расположились возле засеки одним большим лагерем, как на обычную ночёвку. Грех упустить хорошую возможность запустить им в штаны пару ежей.

Карта "Вылазка" упала в самый центр сил охотников. Правый край накрыл надпись "Союз племён", а левый наполовину спрятал символы птицы и рыбы на картах "Воины".

— Силами одной манипулы, не более, под покровом темноты мы выйдем из крепости и нападём на спящий лагерь. Снимем часовых, подпалим пару — тройку палаток, пошумим, как на новогодней пирушке, и убежим обратно в крепость.

— И вся эта беготня только для того, чтобы мой отряд незаметно выскользнул их крепости? — недоверчиво спросил Ягис.

— Нет, — ответил Саян. — Раз уж вы всё равно не успеете за ночь разбомбить Мудрую Сову, то мы совершим вылазку по всем правилам военной науки — ближе к утру. Вероятность повторных вылазок заставит охотников держать по ночам гораздо больше часовых, чем они привыкли. В идеале, построить вокруг лагеря хоть какое-то подобие полевых укреплений: всё лишнее напряжение. Я ведь предупредил их — не воюйте со стенами. Да, Ансив?

— Я успел расспросить твоего личного знаменосца, который с тобой на переговоры с Вождями ходил. Даже он в шоке. Неужели ты и впрямь собираешься потребовать всё это с несчастных охотников?

— Нет, конечно же, — Саян улыбнулся. — Я действовал по принципу: будь реалистом, требуй невозможного и тогда получишь желаемое. Следующие переговоры о мире будут гораздо более продолжительными. Охотники будут счастливы, когда услышат от меня новые гораздо более приемлемые условия.

Складывая карты обратно в сундучок, Саян закончил:

— Нам пора. В Зале совета нас и так заждались. Вы пока идите. Я всё уберу и догоню.

Ягис и Ансив, гремя отодвигаемыми стульями, вышли из-за стола. Теперь нужно успокоить остальных руководителей Тивницы, а через них и прочее население крепости. Подданные чувствуют себя гораздо спокойней и уверенней, когда у начальства имеется чёткий план действий. Но, в отличие от Ягиса и Ансива, простым смертным придётся довольствоваться минимумом информации и призывами к мужеству и стойкости.

Глава 12. Вылазка

Вторая половина ночи, скоро рассвет. Тёмный воздух наливается прохладной свежестью. Влага тонкой плёночкой оседает на гладком топорище. Хорошо, что деревянная рукоятка остаётся сухой, ну или почти сухой. Небо на востоке приобрело чуть заметный синий оттенок. Редкие тучи расплывчатыми призраками прикрывают свет повелительницы ночи, великолепной Итаги. Хотя, уж лучше бы закрыли её полностью.

Приказ самого Великого Сахема строг — никаких огней. В предрассветном полумраке возле Западных ворот угадывается большая масса людей: осторожные шаги, случайное бряканье оружия и шелест одежды. Приказы передаются из уст в уста тихим шёпотом. Рапс, пехотинец Первой манипулы, поёживаясь от предрассветной прохлады, стоит в большой толпе молодых воинов.

Если витус Саян приказал оставить тяжёлое вооружение и взять только лёгкое, значит будет что-то быстрое и рассыпное. Длинное копьё и большой квадратный щит остались в Четвёртой южной башне, где расположилась часть Первой пехотной манипулы. Небольшой круглый щит закреплён на спине, грудь пересекает широкая лямка. Если всё пойдёт как надо, щит вообще не понадобится. В предстоящей вылазке самым главным оружием будет лук. Тяжёлый колчан под завязку набит длинными стрелами.

Рапс широко зевнул и потёр кулаками глаза. Отдохнуть как следует так и не довелось. Сразу же после утренней победы над охотника пришлось больше четырех часов проторчать на вершине башни. Пусть караул продлился в два раза больше обычного, зато миновало сомнительное удовольствие готовить крепость к долговременной осаде. Остальным повезло меньше.

Кому не посчастливилось попасть в караул, пришлось все эти четыре с лишним часа помогать родным и близким перебираться на вершину Утёса. А это, нужно заметить, ещё та работёнка. Затащить один тяжёлых тюк с пожитками, или мешок с припасами на сто двадцатиметровую высоту — отличное наказание за самоволку: назидательно, тяжело и помнится очень долго.

Для вылазки со всех манипул специально собрали ровно сотню самых молодых воинов. Главным будет не умение держать строй и стоят насмерть, а быстрый бег. Налёт сродни воровству: тихо пробрался, тихо пошуршал в чужом доме, а, когда хозяева проснулись, быстро унёс ноги. Кто зазевается, получит топором по шее. Как не сложно догадаться, командовать вылазкой назначен утус Гоин, самый молодой и быстроногий из всех центурионов. Первая манипула прикроет сборный отряд возле ворот.

В тишине по-особому пронзительно зашуршали открываемые ворота. Рапс крепче сжал лук. Левая рука сама собой легла на колчан со стрелами. Кажется, будто на вселенский грохот сбегутся все без исключения охотники. Но первое впечатление обманчиво. В ночной тишине, когда нервы натянуты до предела, любой звук подобен раскату грома.

Тихой волной дошёл приказ выходить. Рапс, придерживая лук, двинулся вслед за товарищами. Привычные к строю ноги сами втягиваются в единый ритм.

Недаром в Тивнице всех мальчиков с двенадцати до семнадцати лет обучают воинскому искусству. Утус Лерл с помощью матюгов и костыля много чему научил. Рапс может воевать и как тяжёлый пехотинец в плотном строю манипулы, и как велит с топором и лёгким щитом в рассыпном. За пять лет Рапс научился свободно владеть копьём, топором, пращей и луком. Вот почему охотники, даже обладая огромным численным перевесом, так и не сумели разгромить маленькую армию Тивницы.

Тактика является важной частью длительного обучения. Ещё подростком Рапсу много раз приходилось отрабатывать ночную вылазку из крепости. Пусть сейчас над полем весит предрассветный мрак, но и так ясно, что происходит.

Первой сквозь раскрытые ворота вышла Первая манипула. Воины стали широким полукругом на случай внезапного нападения. Наблюдатели на башнях целый день следили за охотниками, но ничего подозрительного так и не наследили. А сейчас темно, толком не видно ничего. Вдруг противник залёг возле ворот и только ждёт возможности ворваться в крепость? Как раз на этот случай Первая манипула встала возле ворот несокрушимым строем.

Вместе с остальными Рапс прошёл под Западной башней. В тусклом свете прекрасной Итаги можно хорошо различить стоящих плотным строем воинов. Чуть дальше несколько человек складывают большие кучи дров. Сквозь неширокий проход сборный отряд ушёл в темноту.

Впереди и на флангах движется несколько пар боевого охранения. Их основная задача обеспечить тихий подход главных сил. Вдруг противник всё же выставил несколько полевых караулов? Может быть как раз в этот самый момент какой-нибудь охотник лежит в тёмной траве и тревожно вглядывается в тёмный силуэт крепости. Будет не до смеха, если кто-нибудь из воинов наступит на руку вражеского часового.

Далеко впереди, правее блестящей полосы великой реки, щедрой рукой рассыпаны многочисленные огни костров. Охотники отдыхают, но часовые возле очагов берегут сон сородичей. Маленькие палатки с покатыми крышами кривыми овалами окружают источники света и тепла. Кажется, будто сама земля собралась в низкие короткие складки.

Сборный отряд широким веером развернулся по тёмному полю. Чем больше людей собрано в кучу, тем больше они производят шума. Воины отдельными десятками залегли в скошенной траве. Дальше только ползком.

Первый этап ночной вылазки, подобраться как можно ближе к противнику и остаться незамеченным, выполнен. Рапс присел на одно колено. Сейчас десяток преторианцев тихой сапой подбирается к бодрствующим возле костров часовым. С расстояния нескольких сот метров невозможно разглядеть, что творится возле яркой россыпи огней.

По цепочке пришёл новый приказ: двигаться дальше ещё тише и ещё незаметней. Рапс вместе со своим десятком лёг на землю. Последнюю сотню метров придётся одолеть по-пластунски.

Рапс старательно перебирает руками и ногами. Тяжёлый колчан елозит по земле. От примятой травы исходит приятная влажная свежесть.

До ближайших палаток осталось жалких пятьдесят метров. Рапс ничком распластался на земле. Возле ближайших костров часовых не видно. Не иначе преторианцы поработали. Сколько беспечных жизней оборвалось под холодными лезвиями медный ножей ведает один Великий Создатель.

Костры яркими пятнами слепят глаза. Стоит отвести взгляд в сторону, как тут же будто тонешь в непроглядной темноте. Только спустя пару минут можно вновь разглядеть силуэты островерхих палаток. Лучше не смотреть на огонь.

Рапс вытащил из колчана и воткнул в землю перед собой десяток стрел. Сейчас начнётся! От долгого ожидания сбивается дыхание. Ноги дрожат, а ладони неприятно покалывает. Страшно? Ещё как страшно! Одному в тёмном поле было бы ещё страшнее. А так, Рапс огляделся по сторонам, рядом боевые товарищи. Жить можно.

Сердце едва не выпрыгнуло из груди. В лагере охотников появились новые огни. Преторианцы вырезали всех, до кого только смогли дотянуться, а теперь поджигают заготовленные впрок дрова. Чем больше будет света, тем лучше.

Вот у нескольких палаток задымились углы.

— Тревога!!! Нас атакуют!!! — пролетел над лагерем истошный вопль.