Интервенция

— И все с Распутиным повстречались?

— Все с ним. И что с ними теперь делать? Сексопатологов мы как-то с собой сюда не захватили.

— А психоаналитики? Мы ж их с собой чуть ли не батальон привезли.

— А что они могут? Они могут только здоровым людям мозги пачкать. Больных они лечить не умеют.

— Док, а могут быть реальные причины? Ну, допустим, некий секс-гигант, русский или наш псих, бегает по городу под видом Распутина и трахает военнослужащих теток? Сапоги, борода — это все просто... А маньяков я не таких видел.

— Маньяки, оно может быть. Да только вот... Я, конечно, не специалист. Но чтобы вот так, в один заход, сделать фригидную женщину нимфоманкой... Это, знаете ли, из области чудес.

— Да, конечно, я глупость сказал. Тридцать две бабы за пять дней... Это надо очень постараться. А бригада секс-машин на улицах Петербурга... От такого сюжета даже Голливуд откажется.

— Но, как бы то ни было, факты в нашем госпитале лежат, накачанные транквилизаторами... Впрочем, я уже ничему не удивляюсь. Сумасшедший дом во всех смыслах. Тоже мне армия! На солдат которой не то что какой-то там Распутин, а даже собаки нападают!

— Какие собаки? — Не понял Джекоб.

— Обыкновенные. Бродячие. Стаи бродячих собак.

— Что бродячих собак много, оно понятно. В Птереьурге, наверное, как и всюду, многие держали. А как трудности начались, так в бега подались, да их и побросали. Они одичали и сбились в стаи. Хотя... Я и Иране, и в Узбекистане видел множество бродячих собачьих стай. Там их просто невпроворот, на каждом углу их встречаешь. Но чтобы они на людей нападали...

— Не просто на людей, Джекоб, на солдат! На тебя когда-нибудь не улице нападала собака?

— Да, нет...

— Именно. Потому что ты наверняка не трус. Был бы ты трусом, сидел бы в Штатах, а не по войнам болтался. Собака не станет нападать на того, что ее не боится. Она это великолепно чувствует. А солдат... Солдат — он ведь по определению должен быть агрессивен! Иначе это не солдат, а черт те что! А тут — один случай за другим! И ведь многие случаи-то смертельные. До смерти грызут. Конечно, те, кто выжил, рассказывают чудеса, дескать, это просто какие-то собаки Баскервилей. Но это, как ты правильно сказал, даже в Голливуд не возьмут. Я ж говорю, черт те что творится...

Явление кота

Несколько дней ничего особенного не происходило. Правда, продолжали случаться мелкие ЧП. Но причины были в зауряднейшем упадке дисциплины. В самом деле. К примеру, несколько итальянцев решили, видимо, что они в Венеции — прихватили с собой дюжину местных девиц, нашли возле пристани какую-то брошенную посудину, которую с некоторой натяжкой можно было считать катером — и отправились кататься по рекам и каналам. Когда они вышли в Неву, посудина самым вульгарным образом перевернулась и затонула. Спасти не удалось никого. Это никого особо не удивило — как стало известно, раньше выход таких лоханок в Неву был категорически запрещен. Именно из соображений безопасности.

Ну, и так далее, тому подобное. Обычное дело. Если армия сидит в большом городе без какой-то конкретной цели, да еще при благожелательном равнодушии населения — солдаты начинают озорничать. Что всегда заканчивается не слишком здорово.

Но, в конце концов, снова случилась куда более неприятная вещь. Пропал патрульный "хаммер". Исчез без следа. Это было куда серьезнее. Когда военнослужащие гибнут по собственной неосторожности, это воспринимается спокойно. Но когда пропадают без вести... Это действует удручающе — как на солдат, так и на общественность метрополии.

На поиски исчезнувшей машины отправились с раннего утра. Джекоб, который сумел пристроиться в поисковую группу, даже удивился серьезности, с которой раскочегаривалась вся эта затея. Впрочем, тут в самом деле было много непонятного.

Последней весточкой от патруля было радиосообщение. Командир докладывал, что заметил на том берегу Обводного канала "Нечто очень подозрительное" и направляется, чтобы разобраться. Потом связь оборвалась. В момент разговора машина находилась как раз за мостом через этот чертов канал. Вообще-то на тот берег канала патрули не совались. Если верить карте, места, куда ушла машина, были жуткой глухоманью. Там у русских находились какие-то производства, заводские цеха и склады. Словом то, что они называли promzona. Все это было по большей части заброшено задолго до появления тут американцев. Нынешние власти и не пытались поставить кварталы на том берегу под свой контроль. Хотя бы потому, что это было ни к чему. Людей в них не обитало. Ни мирных, ни бандитов.

Конечно, можно предположить, что командира патруля потянуло со скуки искать на задницу приключений. Но...

Было в этой истории и еще что-то непонятное. Уж больно много началось вокруг нее всяческой суеты. Из штаба прибыл какой-то разведывательный хмырь в новенькой майорской форме, которую он явно не привык носить. Судя потому, как с ним обращался лейтенант Келли, командовавший патрулями этом районе, хмырь был большой шишкой. Сам Келли, между прочим тоже отправился в поиск — с кислой мордой влез в головной "хаммер" в компании с разведывательным типом. Что было тоже необычно. В обязанности лейтенанта это не входило, мог бы вполне послать лейтенанта Ричардсона, который в тот день и руководил патрулем. Тем более, что Келли, как говорили его сослуживуы, на службе никогда не был замечен в особом желании выскакивать из штанов. В корпус, направлявшийся в Россию, он завербовался исключительно из-за экстренной необходимости в наличных — в корпусе платили куда больше, нежели тем, кто служил в Штатах. Это город, как и заморские путешествия вообще, внушали ему непреодолимое отвращение. По своей воле он бы и носа не высунул с базы.

Отправились таким порядком. Вереди шел "хаммер" с крупнокалиберным пулеметом, за ним тяжело лязгал бронетранспортер, следом шел командирский "хаммер" а потом еще два. Вскоре выбрались на Невский проспект, точенее, на ту ее часть, которую аборигены называли "Старо-Невский". Улица сохранилась в достаточно приличном виде и была почти безлюдна. Окрестные дома, особенно их первые этажи, находись в ужасном состоянии — все витрины носили следы погромов. Говорили, что тут до последней Демократической Революции находились дорогие магазины и рестораны. Миновали сожженное здание, где вроде бы, находился коммерческий банк. Как отметил Джекоб, он носил следы серьезного штурма. На окрестных домах виднелись и следы попаданий от гранатометов.

Впереди показалась площадь, за которой виднелась lavra. Возле ворот был оборудован по всем правилам военной науки блок-пост — заграждение из мешков с пеком, из-за которых таращился крупнокалиберный пулемет. Охраняли блок пост люди весьма примечательного вида. Это были крепкие бородатые парни в черных рясах — которые в этой стране носят священнослужители. Только вот на плечах у парней висели очень даже мирские автоматы Калашникова.

Парни были слушателями располагавшейся в Лавре духовной семинарии и академии. Когда в городе начался полный хаос, они смогли организоваться, достали оружие, да и инструкторы, по слухам, у них имелись вполне подходящие. Так или иначе, но все бандиты предпочитали обходить Лавру стороной. Что же касается новых властей, то с ними у "монахов", как их называли, были своеобразные отношения. Обитатели Лавры не то, чтобы отказывались от сотрудничества. На словах их лидеры были готовы помогать наводить порядок. Но как-то так выходило, что от реальной помощи они очень хитро и тонко уклонялись. Генерал Адамс скрежетал зубами, но вынужден был терпеть. Он отдал строжайший приказ, грозящий самыми тяжелыми карами за любое "оскорбление религиозных чувств местного населения". Адамса можно понять. До экспедиции в Россию он служил в Иране и Узбекистане — где усвоил, что трения с духовенством в отсталых странах могут привести к совершенно непредсказуемым последствиям. При нем случилась знаменитая Ферганская резня, когда весь американский гарнизон был уничтожен, а потом три недели в до этого совершенно мирной и спокойной Фергане шли свирепые бои, которые подорвали престиж американской армии в Узбекистане, скорее всего, навсегда. А с чего все началось? Да с того, что какой-то американский солдат, нахлебавшись джина, захотел осмотреть мечеть и не пожелал снимать у входа ботинки... Вот потому-то религию старались никоим образом не трогать. Наоборот. Пожелай "монахи" — и генерал Адамс тут же вывали бы им всевозможную помощь — какую он только оказать. Кое-кто из священников, кстати, этим уже воспользовался на полную катушку. Но "монахи" не желали. Предпочитали держаться в стороне.

Впрочем, как казалось Джекобу, в Петербурге такие реверансы в сторону духовенства были излишними. Это вам не мусульманский Восток. Русские, если уж говорить честно, были не слишком-то религиозны. Хотя до смуты и считалось, что подавляющее большинство населения вернулось к православию. Но в это как-то не очень верилось. Хотя бы потому, что множество красивых местных храмов стояли разграбленными и загаженными до неприличия. Оттуда не только вытащили все, представляющее хоть какую-то ценность, но и украсили стены похабной росписью — словом, превратили в свинарники.

Вообще, с религией в городе была своеобразная ситуация. Кроме Лавры, в городе функционировал еще ряд православных церквей, а еще несколько возобновили свою работу после прихода американцев. Тамошние священники занимали разные позиции по отношению к новой власти — от полного всестороннего признания, до такого же как у "монахов" холодного отчуждения. Зато сильно поднялись старообрядцы. Для них время было вполне подходящим. Как выяснил Джекоб, старообрядцы особо не жаловали никакую мирскую власть. А защищаться они умели и сами.

По рассказам местных главный центр находился где-то на берегу Невы в районе новостроек. Как и ребята из Лавры, они превратили место своего обитания в укрепленную крепость. Вот только они были куда более агрессивны, нежели православные. Как говорили, приближаться к их укреплениям было очень небезопасно. Могли попросту пристрелить и имени не спросить.

Кроме того, опять же по рассказам, развелось множество апокалипсических сект. Что, в общем, понятно. В представлении жителей Санкт-Петербурга Апокалипсис если еще и не наступил, то мир находился, так сказать, на финишной прямой к этом событию. Правда с центре их не наблюдалось. Они все ушли и города. Благо в окрестностях было полно брошенных домов, включая громадные и сильно укрепленные виллы. По словам местных, эти сектанты тоже не слишком придерживались христианских заповедей — и при появлении незнакомцев тут же открывали огонь на поражение.

Еще интереснее вышло с разными подозрительными структурами вроде "Свидетелей Иеговы" и прочих подобных, которых до хаоса тоже хватало. В Штатах среди журналистов о них рассказывали всякие ужасы, что они будто бы зомбируют своих адептов насмерть. В США даже была распространена профессия "депрограмматора", которые за хорошие деньги приводили сектантов в норму. (Хотя Джекоб полагал, что этот очередное мошенничество, нечто вроде психоанализа). Но в Петербурге, по крайней мере, с зомбированием вышло как-то на очень. Все лидеры при первых признаках надвигающегося беспорядка, понятное дело, сбежали прихватил что только можно. А рядовые сектанты тут же разбрелись. Теперь лидеры, вернувшись в обозе корпуса, пытались раскрутить дело по новой. Получалось у них не очень. Какие-то успехи у них были за счет гуманитарной помощи, на которую они прочно "сели".

Но самое смешное получилось с Церковью Сатаны. Ее уже после прибытия американцев легализовала всякая шпана, вроде тех, среди которых Джекоб наше Ваську. Правда, у этих не наблюдалось уголовных примочек. Генерал Адамс скрежетал зубами, но поделать ничего не мог. Поклонники Антона ЛаВая были правильнее представителей всех конфессий. Они поддерживали американцев руками и ногами и имели с этого неплохую жизнь. Правда, делать все равно ничего не хотели.

...Колонна прижалась к огромному бетонному зданию гостиницы, широко огибая подходы к Лавре, всем видом демонстрируя, что не имеет желания вторгаться на чужую территорию.

Наконец, поисковая экспедиция вышла к набережной Обводного канала. Зрелище открылось сильное. На той стороне, словно мрачный сказочный замок, сторожащий заколдованную страну, высилась башня мукомольного завода, над которой кружились вороны. Разумеется, на той стороне не просматривалось ни одного человека.

На мосту находился блок-пост, который охраняли трое солдат и с десяток бойцов полицейских сил. Их, эти силы, продолжали отчаянно набирать чуть ли не с первого дня высадки. Несмотря на рекламу, высокие заработки и непроворотные пайки, русские шли в них не слишком-то охотно. Точнее, шли — но все больше либо какие-то хмыри в очках, явно никогда на пушечный выстрел не подходившие к армии, либо типы с откровенно уголовными рожами. Вот и эти выглядели так, что было понятно: даже монету в двадцать центов возле них без присмотра оставлять не стоит.

Джекоб сидел в головном "хаммере", оглядывая, высунувшись из люка, окрестности. Рядом находилась Васька. Он всегда удивлялся — почему никто из начальства никогда не поинтересовался ни ее личностью, ни документами. Ее свободно всюду пропускали с Джекобом. Смотрели на это, будто так и надо. Хотя ведь, в общем-то, они сейчас шли на боевое задание, куда посторонних стараются не пускать. Джекоб в очередной раз оказался единственным из журналистов, который попал в экспедицию.

Лейтенант Келли подошел к старшему по блок-посту — огромному чернокожему сержанту, меланхолично месящему своими могучими челюстями жвачку.

— Как обстановка?

— Нормально. Тихо все. Вроде как...

Парень что-то не договаривал — и лейтенант это заметил.

— Что там происходит, сержант?!

— Ничего такого, о чем стоило бы докладывать. Но вы бы лучше туда не ездили...

— Сержант, выражайтесь яснее!

— Я хочу до конца контракта дослужить нормально. Мне беседы с душеведами ни к чему. Да только вон те, — негр кивнул в сторону монастыря, — не советуют... Очень не советуют. А я с Юга, меня с детства приучили верить священникам.

Лейтенант внимательно посмотрел на солдата. Спиртным от него не пахло. На любителя марихуаны он был тоже не похож. Да и где в этом северном городе достанешь марихуану? И вообще, негр производил впечатление простодушного и честного парня. Но лейтенант не стал вдаваться в дальнейшие расспросы, утешив себя тем, что эти черные с Юга все повернуты на бабушкиных сказках. Пожав плечами, он вернулся к своей машине и дал знак продолжать движение.

Как показывали люди с этого блокпоста, пропавшая машина, перебравшись через мост, ушла по узкой улице вправо. Туда и двинулись.

Здешние места напоминали декорации к фантастическому фильму про тяжкие последствия экологической катастрофы. Асфальт был разбит вдребезги — причем, явно задолго до начала всех бурных событий. В небольшом сквере чуть не в рост человека теснились огромные растения жутковатого вида — с толстыми стеблями и огромными соцветиями в виде зонтиков. О том, что здесь когда-то кипела жизнь, напоминали, разве что, троллейбусные провода.