| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
А бывший форт Либерти-2 оказался забит под завязку. И в рядах недавно сформированного Третьего Негритянского полка там оказался высокий унтер-офицер, недавно посланный в эту часть полковым старшиной. Он уже зарекомендовал себя как хороший организатор с точки зрения командования, а среди негров он был даже после двух недель известен как садист. Ему повезло, что он пробыл в полку так мало, что никто не знал его истории, а то болтаться бы ему в ближайшем будущем на суку. Звали его Карл Грейди.
Глава 40. На старой Падукской дороге...
— А куда это ты, малец, собрался?
— В Падуку, сэр!
— В Падуку... А сам ты откуда?
— Из Падуки! Был у бабушки в гостях.
— А где?
— В Мейфилде!
— А почему ты тогда на этой дороге? Врешь! Небось лазутчик!
Джим Дедрик привык, что в лесу янки нет — а тут нате, попался. Тем более, что он даже не знал ни единого названия близлежащих поселений, кроме Мейфилда, да и то не был уверен, где именно он находится. Нужно было просто сказать, что, мол, у бабушки в той стороне ферма. Проблема лишь в том, что все фермы, которые они видели вдоль дороги, были явно заброшены.
Ведь не хотел генерал Хьюстон его отпускать — сказал, что неизвестно, куда делись эти самые "Воины с индейцами" (Indian Fighters), единственная из вышедших из Кейро частей, чье местоположение не было им известно. Он решил все равно пойти в разведку — ведь именно это и позволило так внезапно и там бескровно овладеть Кейро. Но здесь, увы, эти самые воины, паскуды, грамотно устроили засаду на той самой тропке, по которой он пошел, думая, что останется незамеченным. И вот вам результат... Четырнадцать лет прожил — а что пришел конец, Джим не сомневался, слышал он про этих ребят...
— Ну что, расскажешь, кто тебя послал и откуда?
— Сэр, я не лазутчик...
— Молчать! — и человек с капитанскими шпалами ударил его кулаком под дых. Джим от неожиданности согнулся, тот дал ему пинка, и Джим полетел прямо в снег. Вокруг его захохотали янки.
— Повесьте его. А нет веревки — застрелите.
Трое поволокли Джима куда-то в лес.
— Ну что, хватит?
— Думаю, капитан будет доволен. А то он не любит, когда рядом с ним слышны выстрелы или крики.
Джима рывком поставили на ноги, и он увидел, как один из янки достал веревку и начал готовить петлю. И прожил всего ничего, с горечью подумал Джим. Ну да ладно.
И тут вдруг голова того, которые его держал, разлетелась от выстрела. То же произошло и со вторым, а третий — сержант, который мастерил петлю — уже валялся на земле с криками, держась за простреленное колено.
Из глубины леса вышло четверо подростков. Первый из них, самый млаший, скомандовал, показывая на сержанта, который и правда, похоже, успел наложить в штаны:
— Заткните этому скунксу пасть! А я пока поговорю с парнем.
Сержанту один из других подростков сунул в рот приготовленную грязную тряпку.
— А если еще раз от тебя будет хоть звук, просто пристрелю.
Вой прекратился. Тем временем, молодой предводитель спросил у Джима.
— Кто такой?
— Джим, из Падуки...
Джим хотел сказать правду, но слишком уж он привык к своей легенде.
Тот поднял ружье и сказал:
— Врешь! Мы все из Падуки, а тебя ни разу не видели. Рассказывай!
— Вру. Я из Мемфиса.
— А это больше похоже на правду — акцент у тебя теннессийский. Хорошо, а что соврал?
— Не скажу. Хочешь, стреляй.
— Так... — тот задумался. — Хорошо, похоже, ты наш, иначе зачем тебе пробираться в Падуку, и почему тебя эта падаль — и пнул сержанта — хотела тебя убить. Я Нейтан Бедфорд Форрест, из отряда Деррика, а это мои ребята.
— Я здесь в разведке, отряд генерала Хьюстона в пяти милях отсюда, хочу обследовать обстановку.
— Знаешь что? Поехали к вашему Хьюстону. Я знаю, как объехать этих "воинов". А то у нас две лишних лошади появились, которые когда-то принадлежали их дозорным...
Через полчаса, они стояли перед Сэмом Хьюстоном.
— Сэр, я Нейтан Бедфорд Форрест, член отряда Деррика и командир малой диверсионной группы, а это мои ребята.
— Молодцы! Нейтан, я тебя знаю. Я был у вас в гостях.
— Сэр, конечно, помню! Но давайте я вам покажу все на карте. Вот здесь находятся "Воины с Индейцами". По информации их пленных, они уже донесли в Падуку о гибели большей части войск, посланных сюда из Кейро, и получили задачу устроить засаду на западных подступах.
— Я знаю, что они из себя представляют — мастера именно такого рода ведения боевых действий.
— Ну да. Так что я предлагаю провести вас к Мейфилдской дороге и ударить оттуда. Там вас никто не ждет. А потеря во времени незначительная — не более часа.
— Хорошо, так и сделаем. Тем более, что сам Мейфилд тоже уже в наших руках.
— Мне об этом ничего не известно.
— У нас есть свои каналы связи, Нейтан.
— Ну тогда они точно ничего не знают.
— Только у меня к тебе большая просьба. Ты останешься в тылу. Ты и твои люди.
— Сэр, позвольте... Видите зарубки на ружье? Двадцать две. Столько янки я уже отправил на тот свет. У моих ребят зарубок меньше, у кого по пять, у кого восемь...
Хьюстон посмотрел на Форреста с уважением, подумал и сказал:
— А что я вашим матерям скажу?
— Нет у нас семей. Мою вырезали в самом начале вторжения. То же у моих ребят, кроме Джека — его родителей убили еще год назад.
Хьюстон подумал и сказал:
— Ладно. Но в бой не лезть. Если будешь себя хорошо вести, получишь потом русскую винтовку.
— А чем она лучше?
— А тем, что в ней шесть выстрелов — а перезаряжать ее проще простого, можно и лежа. И прицельная точность в несколько сот метров.
— Спасибо, господин генерал! А почему не сейчас?
— А потому, что тебя нужно будет обучить обращению с ней. Эндрю!
К ним подошел человек с фартуком с карманами поверх формы странной расцветки.
— Да, сэр.
— Передайте в Мейфилд, что мы переходим на мейфилдскую дорогу и будем на падукской дороге в двух милях от Мейфилда через час.
— Есть, сэр!
Глава 41. Сироты.
У майора Дагласа Джонса было ощущение дежа вю.
Двадцать лет назад, в этих местах еще жили индейцы. И он, тогда всего лишь рядовой нового элитного эскадрона "Воины с Индейцами", впервые попал в Кентукки именно для того, чтобы раз и навсегда очистить благословенную американскую землю от варваров. В отличие от тяжеловесной обычной армии и кавалерии, их тогдашний командир, Нейтан Бун, младший сын самого Дэниэла Буна, обучал их почти индейской тактике, такой, как действия из засад, мобильность, непредсказуемость. Бун ненавидел индейцев, ведь его брата Джеймса убили индейцы еще в далеком 1773 году. То, что до того Джеймс со товарищи истребляли индейцев, не считалось преступлением — эта благословенная земля принадлежала американцам. Как, впрочем, и весь Североамериканский континент аж до Тихого океана — но черед русских на западе и англичан на севере, все были уверены, еще придет.
Конечно, примерно тогда же американскую армию русские разбили подчистую на льду озер Гурон и Манитулин — так что разговоры о Тихом океане довольно быстро закончились. А после разгрома американских колонистов в Мексике остались лишь англичане на севере. Их и прочили в следующие враги, а тут вдруг их место заняли южане.
Джонс великолепно помнил эти леса. Он очень быстро стал тогда сержантом, потом сам Нейтан Бун сделал его офицером после того, как Джонс, после смерти лейтенанта Арбутнота, вывел свою часть из боя с индейцами и захватил их деревню, что и привело к сдаче всего племени. Женщин и детей они все равно не пощадили, равно как и сдавшихся воинов — кавалеристы шутили тогда, что рождество неожиданно пришло летом — местные буки были увешаны индейцами, как украшениями.
Сам Бун, конечно, был южанином, как и половина отряда — но теперь южане враги, и с ними будут поступать так же, как тогда с индейцами.
Еще вчера резко потеплело, а сегодня температура была явно выше 32 градусов фаренгейта, при которых, как известно всем, замерзает вода. Да, похоже, о связи с северным берегом придется забыть — лед сейчас стал опасен, а лодочное сообщение восстановят только после ледохода.
Ему доложили, что на одной из тропинок поймали лазутчика и после короткого допроса повесили. Джонс не любил зря хвалить своих солдат, но успел сказать, что все было сделано правильно, когда вдруг ему принесли новое известие — двое из тех, кому была поручена казнь мальчишки, найдены мертвыми, а третий исчез, причем имеются следы нескольких лошадей, ведущие на запад.
То есть попались южанам, дураки. Его недовольство еще усилилось, когда нашли еще трупы двух часовых — естественно, без лошадей и оружия.
Джонс послал дозор к прибрежной дороге — вскоре послышались выстрелы, и никто, понятно, не вернулся.
То есть, похоже, им в тыл вышла какое-то соединение южан. Да, похоже, лучше всего пока в Падуку, чтоб хоть понять, что происходит. Тем более, что звук у выстрелов был каким.то непривычным — более тихим и меньше похожим на взрыв, чем обычно.
И лучше не по прибрежной дороге — кто знает, куда эти проклятые южане уже добрались. Он решил — нужно идти на юг и потом на восток по мейфилдской дороге, вряд ли они там будут.
Его спасло только то, что на этот раз дозор сумел вернуться из разведки. По южной дороге тоже шло крупное соединение южан. Нет, подумал майор, мы же не самоубийцы — нападать на превосходящие силы. И пошел на Падуку через лес.
И они опоздали. Они еще не доскакали даже до предместья, когда там, в Падуке, послышались разрывы, а потом много-много таких же странных выстрелов. Джонс послал очередной дозор, который и на этот раз не вернулся. Тогда он плюнул на все и сам поехал к холму, возвышавшемуся над Падукой с юго-запада.
Видно было плохо, но одно было видно точно — на близлежащих домах виднелись флаги, на флаг САСШ никак не похожие. А если вспомнить, что еще и выстрелы стихли, то, похоже, Падука сдалась почти сразу.
Джонс выругался и вернулся к своему отряду. На востоке река Теннесси. На запад, понятно, идти смысла нет. На севере Огайо. Остается только юг — Нашвилль, недавно наконец захваченный у южан. Так что вперед, пока нами всерьез не занялись.
Он вел отряд по знакомой ему еще с тех пор тропке. Там где-то избушка лесника, скорее всего, заброшенная, но в ней есть печь, и можно будет отогреться. По крайней мере, офицерам. И вряд ли кто-нибудь из войск, отбивших Падуку, про нее что-либо знает.
Вот и знакомая поляна, а вон и избушка. Только почему-то из трубы идет дым...
Это вряд ли свои, да даже если, то Бог на том свете разберет своих... Вот только здание не хочется портить.
Половина эскадрона окружила поляну с другой стороны. Потом Джонс послал капитана Ромни, того самого, который так опростоволосился с лазутчиком, в сопровождении двух парламентеров и под белым флагом. Их пропустили внутрь, но через минуту открылась дверь, и Ромни, прошедший по красивой дуге от пинка под зад, упал лицом в талый снег. Судя по всему, ультиматум о немедленной сдаче в обмен на Очень Справедливый Суд не нашел у тех понимания.
— Огонь, — закричал Джонс.
Жертвами залпа стали двое парламентеров. Потом какие-то идиоты выстрелили опять, причем в тот самый момент, когда Ромни попытался встать. Итого — трое мертвых, и все трое — свои.
У Джонса были две пушки, и они начали методично расстреливать избушку. Но никто не выходил из нее с поднятыми руками. И когда он приказал двоим проверить, чем дело кончилось, последовали еще выстрелы, и обои повалились бездыханные.
Тогда орудийный обстрел продолжился. Пару раз пушкари промахивались по избушке — на таком коротком расстоянии, подумал он с горечью — и со стороны второй цепи оцепления послышались крики. Потом окажется, что таким образом убило троих и двоих ранило так, что они вряд ли выживут.
Вскоре избушка представляла из себя груду бревен, и очередная разведка беспрепятственно проехала к развалине. Похоже, хоть какое-то количество южан пострадало, подумал Джонс.
Когда через полчаса туда подъехал Нейтан со своими ребятами, они попробовали разобрать завал, но нашли только трупы. Воинов с Индейцами давно и след простыл.
В тот же вечер, генерал Хьюстон торжественно произвел Нейтана в сержанты, а прочих детей в ефрейторы, и объявил о создании отряда под командованием сержанта Нейтана Бедфорда Форреста, в который вступил и Джим Деррик.
— А как вы хотите назвать ваш отряд? — спросил генерал. — Может, Avengers (Мстители)?
— Да нет, — ответил Нейтан. — Мы тут все сироты. Поэтому так и будем называться — Сироты (Orphans).
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
