Consecration

— Да, это будет отличное место. Но уверены ли вы в том, что справитесь с магией, которой наделен щит Кровавого Солнца? Ни один удар не может пройти сквозь этот щит — он отбивал даже залп камней катапульты!

— Сможет ли этот щит отбить мой удар — мы посмотрим на поле боя, а пока что найдите мне достойные латы, ато эта кольчуга начинает ржаветь. И куда смотрел ее кузнец? Клянусь, если у Гидгарда будет еще одна такая неудачная работа — не сносить ему головы. И найдите мне молот помощнее, чтоб от него железо гнулось. Желательно, чтоб сплав молота был с примесью лазурного твердокамня.

— Учтите, ваше превосходство, — продолжал Тейростарх, — Руаил имеет сильные чары...

— Хватит дрожать, Тейростарх! Ты — воевода моего войска, и если этот наглый красный рыцарчик вздумал навредить этому войску — месть моя будет, как гроза средь ясного неба. Давно хотел лично увидеть его. А жаль все же, что он не видел и не знает меня. Отправляйся, гонец! А ты, Тейро, подготовь мне пять хороших воинов, больше не надо.

— Не надо? Разве вы не хотите убить Руаила?

— Знаешь, я тут подумал, что для начала будет полезно узнать его. Да и к чему мне убивать того, кто может служить мне в будущем? Ведь скоро вместо Мионора на трон сядет кое-кто другой.

Можно ли представить, что произойдет в битве, где сражаются два самых сильных бойца Талларии? Можно было лишь гадать на этот счет. Руаил — сын великого Виндвока Кровавое Солнце — прежнего главы Ордена Сваффара, имеющий при себе мощный магический щит и меч, наделенный древними чарами Сваффара против Хран-Йома — неизвестно откуда взявшегося воина с неизвестным прошлым, но очень сильного, говоря по его виду, добившегося при короле Мионоре за три года титула фоффея, то есть сенатора, принимающего в жизни страны чуть ли не главное участие. Этот новоиспеченный фоффей стал герцогом города Бафаге. По виду Хран имел опыт в сражениях, вот только было непонятно в каких именно, и за какую державу или сторону он боролся. Он действительно появился в жизни страны внезапно, как и сказал — подобно грозе в безоблачном небе, приобретя власть и сторонников. Но лично Йома до сих пор не видели участвующим в какой либо войне или битве. Он оставался в тени, а тут надумал скорее от долгого бездействия размять кости.

Вернемся снова к фокуснику Вэйтасу, который решил перед самой этой Великой Равниной, где будет проходить намеченный поединок, поставить палатку и развести костер.

Дело близилось к вечеру. Быстроногая лошадь гонца Хран-Йома успела привезти того в столицу, где гонец, поискав немного, нашел Руаила как всегда в таверне за кружкой вина.

— Вам просили передать письмо, — робко сказал гонец, в ответ услышавший только:

— Чт ты тут збыл? О! Письмецо-о-о... Сейчас прочтем... — Руаил был не в самом лучшем своем состоянии, а точнее, в повседневном, поэтому из письма разобрал лишь то, что кто-то решил на него нарваться.

А так как синонимом к сочетанию слов "пьяный Руаил" относилось слово "драка", то, не теряя ни минуты, он кое-как влез на своего коня, и один, без дружины, помчался на намеченное место для того, чтобы набить кому то рожу — по крайней мере, именно такая логическая связь построилась у него в голове. Едва видя дорогу, пьяный вояка на лошади даже сбил прохожего, не заметив этого, думая, что его конь зацепился за длинную траву, растущую по обочинам. А когда упавший кричал ему вслед оскорбления, рыцарь думал, что его восхваляют и славят крестьяне, с верой в победу отправляя на битву.

...Возле Башни Мира уже стоял Хран-Йом, пытаясь на фоне заката разглядеть нужный ему красный силуэт, приближающийся навстречу. Долгое время этот силуэт не появлялся, поэтому Хран приказал своим подчиненным зажечь факелы, поставив их в форме круга на поле, так как небо темнело с каждым вздохом.

Эти факелы заметил Вэйтас, на дальнем расстоянии подумав, что это горит трава. Фокусник сразу поднялся, собрал палатку, затушил костер и решил посмотреть — что же там действительно происходило.

Как раз в это время приехал наш бравый вояка со словами:

— Где ты, болван?!

Факелы осветили приближающегося в черных доспехах с большими шарообразными наплечами, шлемом, стальными сапогами и кольчужными перчатками, в которых находился зверски тяжелый и большой молот.

— Вооружайся, рыцарь, я бью! — низким громким голосом рыкнул Хран.

После этих слов Йом, подобно мамонту, ринулся на Руаила, набирая скорость вместе с молотом. В ответ на это гроссмейстер Ордена Сваффара снял со спины свой щит, став в свою излюбленную стойку. Подобно метеориту с небес молот ударился о щит, но за этим ударом Хран-Йом буквально отлетел на несколько метров благодаря отдаче, как пушинка.

— Вот как устроена эта магия, — с погнутыми латами говорил Йом, — значит, нужно применить другую тактику.

После этих слов герцог при всем весе своей брони поднялся на ноги за две секунды, бросив свой молот на землю. Порывом рук он вцепился в щит гроссмейстера, резко выдернув его вместе с перчаткой и откинув на довольно приличное расстояние. Не теряя времени отрезвевший от этого Руаил вытянул из своих ножен небольшой обоюдоострый меч, которым собрался нанести отвернувшемуся герцогу Бафаге резкий режущий удар. Но этим действием рыцарь не извлек никакой выгоды — клинок только скользнул по толстому бронированному панцирю. В ответ на это Хран одной рукой откинул гроссмейстера со всеми его латами, чтобы выиграть время, за которое нужно было поднять молот с земли. Только молот был поднят, как разъяренный Руаил произнес:

— Вот теперь ты не получишь от меня ни какой поблажки!

В один миг меч Кровавого Солнца покрылся грозовыми искрами, ярко светящимися в сумеречное время. Лезвие стало излучать молнии, с треском стреляя теми в разные стороны. Паладин перевернул меч в руках, и, подняв его над своей головой, запустил в Хран-Йома подобно копью. Меткая грозовая стрела прошла сквозь тело герцога, оставив дырку в броне, через которую струей полилась кровь. Руаил почти поднялся на ноги, но вдруг увидел, как окровавленный Йом поднимает над ним свой молот. Через секунду сокрушительный удар по шлему вогнал гроссмейстера по колени в землю. Весь рыцарь зашатался, шлем треснул и раскололся на две части, а паладин наблюдал за тем, как Хран совершает новый замах. Если бы в этот момент из пшеницы на свет факелов не выбежал Вэйтас, совершив отталкивающее заклинание, то не дожил бы Руаил до своей следующей бутылки медовухи. Худшее из этого было то, что гроссмейстер до сих пор и понятия не имел, кто сражался с ним и вбил его в грунт. Вэйтас же, напротив, сразу обратил внимание на гербы Бафаге, выгравированные на броне солдат, сопровождающих герцога Бафаге, поэтому спросил вновь поднимающегося в черных доспехах:

— Ты Хран-Йом?!

— Эй, воины, убить этого мага! — послышалось в ответ.

Все солдаты, послушавшись приказа властелина, поскакали к фокуснику, чтоб совершить атаку. Вэйтас быстро выработал план своих действий — первым делом с помощью белой ветровой магии он затушил все факелы, ведь знал, что в кромешной тьме невозможно нападать с закрытым забралом, и вообще со шлемом на голове, поэтому солдатам нужно было отпустить узду, снять шлемы, из-за чего кони их, в придачу к тому, остановились. Пока они делали это, фокусник поднял волшебный щит, отправившись на выручку к гроссмейстеру. В это время Хран-Йом пытался встать на ноги, но ничего не получалось, так как он потерял много крови от грозового клинка, выпущенного Руаилом. Когда к герцогу исподтишка подошел фокусник, приставив к горлу нож, солдаты Бафаге, уже сняв шлемы, попятились назад.

— Я могу вмиг закончить правление этого тирана! — вскричал Вэйтас.

— Можешь? — хрипло спросил его Хран, — нет, это тебе не под силу!

Великан взял мистика за шиворот, откинул от себя как раз на вбитого в землю Руаила, затем вновь кое как подняв свой молот.

— Окружить их, зажечь факелы. Они не уйдут. Я лично поломаю каждую их кость!

Так как ресурс волшебной силы у Вэйтаса с момента падения в водопад успел пополниться наполовину, то он не мог создать какое-нибудь действительно мощное заклинание.

— Давайте закончим здесь? После вас под моим прицелом окажется Таллария, а вскоре и весь Ванвар! Я буду императором континента!

Решив истратить всю свою магию, фокусник стал скапливать ее в руках.

— Этого не будет! — повторял мистик, а в его руках формировалось яркое свечение, разгорающееся все сильней.

— Это заклинание — пограничник между черной и белой магией. Его название -"Врата грез"!

Сказав это, фокусник выпустил из своих рук магический пучок, мгновенно взорвавшийся тысячами маленьких светящихся пылинок, от которых все воины, и герцог Бафаге, невольно закрыли глаза и уснули. Мистик хотел пошевелиться, но понял, что сейчас остаточно истратил всю имеющуюся у него магию. А ведь с поля боя еще нужно было забрать гроссмейстера. Но это было невозможно. Оставалось только дожидаться утра, валяясь на поле.

— Как-то странно, — думал фокусник, — С чего вдруг такой влиятельный и тайный герцог решил вызвать на бой главу Ордена Сваффара? Хотел проверить его силу? Но почему так внезапно?! Кажется мне, что этот воин не является настоящим Хран-Йомом. Тогда все слаживается — настоящий Хран-Йом послал своего подданного рыцаря, чтоб тот узнал силу рук Руаила.

Эти мысли были последними возникшими за сегодня у Вэйтаса и он потерял сознание.

Волшебство, которое применил Вэйтас, не было обычным — оно относится к особому виду заклинаний "пограничной магии". Как мы знаем, существует два основных направления магии — белая и черная. Черная магия в процессе времени была потеряна, белая осталась и по сей день. Есть также еще одно направление магии, сформировавшееся из этих двух течений. Заклинания-пограничники не относятся ни к белой, ни к черной магии, одновременно имея элементы и разрушения, и восстановления. Эти заклятья были придуманы так же как и остальные Сваффаром, который решил не прятать их в черную книгу из-за того, что они, в общем-то, не несли с собой особо-опасного воздействия. Заклинание "Врата грез" — пограничник, переводящий человека на время в состояние сна, не причиняя ему вреда. Когда фокусник, падая в водопад, использовал магический толчок, это было так же пограничное заклинание. К чистой белой магии относятся лишь световые иллюзии, целебные чары и регенерационные фазовые перестройки любого предмета, переводившие его в начальное положение. Все другие заклинания, а именно те, которые хоть как-то взаимодействовали с окружающим миром, манипулируя им и причиняя ему любой вред, будь то слабый или сильный, уже стояли одной ногой на темной стороне. А те, которые наносили урон и флоре и фауне по полному разряду — и вовсе стояли во тьме двумя ногами.

Три часа от полночи — в это время наступает граница между утром и ночью. Именно в это время из всех сражавшихся открылись первые глаза, смотрящие на еще не пропавшие звезды. Но глаза эти были не зеленые, как у Вэйтаса, и не черные, как у Кровавого Солнца, а светло-голубые, почти белые, через один из которых проходил уродливый большой шрам. Хран-Йом встал, подошел к одному из своих воинов с целью разбудить его:

— Да, властелин, извините, что я потерял сознание.

— Ничего, вставай, помоги мне поднять остальных упавших с лошадей.

Воин поднялся, обратил свой взор на двух валяющихся подальше фокусника и паладина, задав своему герцогу вопрос:

— А что делать с ними, мой лорд?

— С ними? — Хран немного подумал, отвернув голову и посмотрев на Башню Мира, — забудь о них. В этот раз они хорошо отделались. Будем считать, что они победили в этот раз. Я не убийца, вставляющий свой нож в спину противнику. Я — лорд Бафаге, и по рыцарскому закону оставлю этих двух, отдав их в руки монахов из Башни мира — пусть те помогут им. В конце концов, я скоро снесу эту башню, так что дам ей пожить еще немного.

Удивленный этим ответом солдат помог герцогу разбудить братьев по оружию, и все они отправились в Бафаге.

После этого проснулся Вэйтас, но только он увидел над собой потолок из камня. Резко поднявшись, он направил свою ладонь на одного из сидевших рядом монахов, но, не обнаружив в том ничего враждебного, стал медленно опускать руку.

— Успокойтесь, сеньор.

— Я спокоен. Вы монахи?

— Да.

До сознания фокусника тут кое-что стало доходить, а именно — почему герцог Бафаге не убил его, или не взял вместе с Руаилом в плен? Через еще две минуты проснулся и гроссмейстер Руаил, память которого слегка помялась от удара молотом об голову. Фокусник обратился к монаху:

— Вы нашли нас на равнине? В какое время? С нами еще был кто-то?

— Было около пяти часов утра, когда мы нашли вас. Нет, с вами никого не было. Мы спасли всех, кого увидели.

Печальная мина паладина Руаила уставилась на мистика, в недоумении пристально изучая черты его лица. Наконец узнав это лицо, гроссмейстер радостно молвил:

— Вэйтас? Как я раз снова видеть тебя! А как мы здесь оказались?

— Руаил, я дам тебе один дельный и важный совет — посещай таверну поменьше, а то вино и медовуха вымоют твои мозги полностью! Вчера Хран-Йом вызвал тебя на поединок, и с моей помощью ты одержал над ним победу.

— Кто вызвал?

В ответ на этот вопрос фокусник просто закрыл руками лицо, и, вздохнув, продолжил свое объяснение:

— Герцог города Бафаге Хран-Йом, один из королевских фоффеев.

— Как так? Какой Хран-Йом? Этот слабак что ли?! Никогда бы не думал, что он может оказаться таким сильным противником.

— Вот и я так думаю. Мне кажется, что рыцарь, бившийся с тобой, по-настоящему не является герцогом Бафаге, и настоящий Хран-Йом послал его на битву с тобой.

— Эту информацию необходимо проверить, может это правда. А каким образом на поле боя появился ты?

— Сейчас я держу дорогу из Сканора в Кайаиф, а потому перехожу через Великую равнину. Разбив лагерь неподалеку от Башни Мира, я увидел свет, подумав, что от чего-то горит трава. Подойдя, я увидел, как ты бросил в какого-то большого рыцаря в черных доспехах грозовой клинок, но этот рыцарь не остановился, нанес тебе сильный удар молотом по шлему. После этого я мгновенно применил магию, оттолкнув его, заметив на его плаще герб города Бафаге.

— С момента, как мой шлем раскололся, я ничего не помню. Что ж, Вэй, ты всегда был моим ангелом-хранителем, приходил неожиданно, спасая ситуацию. А сколько было таких ситуаций? Кстати, а зачем ты направляешься в Кайаиф из Сканора, ведь ты хотел поплыть на корабле со Ствопом.

— Развалившейся гильдии "Прибрежный меч" требуется помощь — она хочет возродиться, поэтому я ей помогаю. Акрдис хотел бы объединиться с Орденом Сваффара, что ты на это скажешь?

— Это прекрасная мысль. Орден сейчас итак страдает — у нас нет никакой работы, да и правительство не высылает помощь, как ни денежную, так ни ресурсную поддержку.

— Как это? Мионор что, забыл о вас?

— Не знаю, спроси у него, что в его голове сейчас творится. Что за правитель сдался на долю Талларии?! А еще наследником Хсары VIII является!