Рыжий Волчонок. Книга третья.

— Какой разговор? — донесся далекий голос Волчонка.

— Хороший разговор. Наш грасс предлагает обмен. А если нет, то мальца зарежем.

— И какой обмен?

— Подходи, скажем.

— Нашли дурака. Пусть ваш грасс сам подойдет, может быть, я и соглашусь меняться.

— Господин Ирбек, что отвечать-то?

— Скажи, что я подойду.

— Эй, рыжий, господин грасс подойдет.

— Пусть идет! Вместе с Арриком.

— Гюрья иди, только не спеши. Я пойду чуть позже.

Аррик почувствовал, как медвежьи руки ближника грасса переместили его под левую руку, а сам ближник двинулся вперед. И шел медленно, совсем не спеша, держа правую руку на рукояти кинжала. "Время тянет, — Аррик это понял. — Ждет когда лучники обойдут и выскочат сзади Волчонка. А затем стрелами закидают. И еще про какой-то сосуд говорили, тоже кинут. А когда Волчонок отвлечется, повернувшись назад, уже сам Гюрья ударит".

— Вучко, берегись, сзади тебя лучники!..

— Ах ты, гаденыш!

Аррика сжали сильные руки, а затем он получил мощный удар в грудь. В голове все поплыло, перед глазами заплясали разноцветные искры, а потом он потерял сознание, ударившись о землю больной ногой.

Очнулся Аррик от того, что сильно пахло паленой кожей. Он приподнял голову и увидел перед глазами неподвижно лежащего ближника. Запах паленого шел от него. И не только запах, а и дым, тоненькой струйкой вытекающий из плеча ближника. Точнее, места, где раньше было правое плечо. Но дым и запах чего-то горящего шел не только от Гюрьи, он был везде. Вся окрестная местность была затянута дымом, сквозь который прорывались языки огня.

Потом он увидел склонившееся перед ним лицо Волчонка и снова потерял сознание. В себя Аррик пришел, когда прошло, наверное, много времени. По крайней мере, он был в лесу. Волчонок сидел неподалеку, прислонившись спиной к дереву. Левый рукав его куртки был пропитан кровью, а сам Волчонок совсем не напоминал прежнего — лицо осунулось, побледнело, выступили скулы, а лоб весь покрылся испариной.

— А где эти? — тихо, почти одними губами произнес Аррик.

— Не знаю, — с небольшой заминкой ответил Волчонок. — Кого-то я убил, а остальные... не знаю. Почему за мной не пошли... бери меня голыми руками. Я всю силу извел, всю, даже больше, чем было. Двоих, кто в лес сунулся, мечом. Меня тоже вон задели. Повезло, что на этих двоих у меня последние крохи силы остались, а так бы... Если пойдут по следам, то я ничего не смогу сделать. Даже встать, всё на последний рывок ушло. А ты-то как? Вижу. Это они тебя?

— Да, — по-прежнему тихо отвечал Аррик. — Зря ты меня вытащил, зачем?

— Как зачем? Ты же мне... из-за меня с тобой так. Я виноват, знаю.

— Я им все рассказал, всё-всё. Мне прощения нет. Если хочешь, убей мечом.

— Ты что? Белены объелся?

— Они мне ногу стали жечь, я всё рассказал. Мне не жить. А ты беги, пока не поздно.

— Вместе уйдем.

— Вместе? Мне уже не ходить. Никогда. Я не только калека, но и тебя предал.

— Вот еще, чего скажешь.

— Предал.

— Мне решать, а не тебе. А нога... Есть же маги-лекари. Вылечат.

— Вылечат... — Аррик криво усмехнулся. — Ты хоть знаешь, сколько ландорский лекарь за такое возьмет? Если согласится.

— И что?

— Как что? Я у него был, он порассказал, сколько стоит серьезное лечение.

— И сколько?

— Тулат! Или даже два!

— Ну и что?

— Как что? Это же такие деньги!

— Есть у меня как раз два тулата, в чем проблема? — Волчонок по-прежнему спокойно отвечал.

— Ты... последние деньги... на меня... Я же про тебя все рассказал, — в голосе Аррика послышались нотки непонимания, даже изумления.

— Ну и что? Тебя ведь мучили, я тоже не выдержал бы.

— Ты... ты... да кто я тебе? Кто? — Аррик, несмотря на слабость и острую пульсирующую боль в обожженной ноге, зло закричал.

— Пока не знаю. Может быть, друг.

— Ты что?!

— Ты же крикнул про опасность сзади.

— Я... я... Хватит! Нельзя же так! — Аррик совсем себя не сдерживал, даже боль немного отступила.

— Как?

— Так как ты. Нельзя...

Парнишка забился в истерике. Он в самом деле ничего не понимал. Ничего! Ведь то, что он совершил — за это серьезно наказывают, даже смертью, а Волчонок вдруг говорит совсем другое, оправдывает его предательство, даже готов отдать последние деньги лекарю, хотя сам в крови.

Он долго не мог успокоиться, временами казалось, что нервный срыв близится к завершению, но, видимо, что-то вспомнив, парнишка опять начинал дрожать и всхлипывать. А вот Волчонок все так же сидел, прислонившись к дереву и устало молчал.

— Давай, надо идти, пока они не появились. Их еще много должно остаться.

— Идти? — Аррик недоуменно посмотрел на Волчонка. — Идти? — он снова переспросил.

— Да, идти, здесь сидеть нельзя. Отдохнули и хватит. Я сейчас пустой, ни капли магии, даже энергии достать не могу. Один раз у меня похожее было, но там хоть энергию качал, правда, она тут же выливалась. А сейчас даже ее ни капли достать не могу. Хреново. Без волшбы мне с солдатами не справиться, мало меня обучали мечному бою. Я сейчас опущусь, а ты постарайся мне на плечи залезть.

Истерика у Аррика, видимо, отняла последние силы, наполнив организм спокойной отрешенностью. Надо куда-то идти? Пусть так. Не он же пойдет, а Волчонок потащит на закорках. Куда потащит? А не все ли равно? И Аррик полностью отрешился от внешнего мира, он даже почти не держался за Волчонка, предоставив тому самому крепко удерживать его за руки.

Сколько времени продолжалось это странное движение, Аррик не знал. Его вернула в реальный мир, вырвав из дымки, в которой он пребывал, лишь остановка, когда его аккуратно уложили на землю.

— Ты меня извини, — хрипло с прерывистым дыханием сказал Волчонок, — но я больше тебя нести не могу. Сегодняшний день меня полностью иссушил. Через пару часов темнеть начнет, а ночью мне дорогу не найти. Ты здесь полежи, а я пойду.

Аррик тихо кивнул головой. Все ясно, правильно, обоим не спастись, ведь солдат было много, а так хоть Волчонок успеет скрыться в лесу. Он лежал на земле и смотрел вверх, где сквозь редкие просветы можно было увидеть маленький кусочек неба. Потом пришло забытье.

Очнулся Аррик от сильной боли в обожженной ноге. Было темно, его куда-то несли. Людей было двое, по крайней мере, чужих рук было две пары. "Куда это меня"? — пришла в голову мысль, но тут же исчезла. Не все ли равно куда?

Потом снова, как и прошедшим днем, он лежал на крупе коня и дергался в такт движению животного. С той лишь разницей, что руки у него теперь были свободны. Несколько раз Аррик терял сознание, когда боль в ноге особенно сильно пронизывала всё его тело. А когда в очередной раз очнулся, то перед глазами появилось лицо Абсета, ландорского мага-лекаря. Измученный Аррик совсем не удивился этому обстоятельству. Правда это или галлюцинация — плод реакции больного тела, сейчас для него никакого интереса не представляло. Ну, пусть это правда, ну, пусть мираж, не все ли равно?

Следующие дни мало отличались друг от друга. Он по большей части или спал или находился в какой-то полудреме. Нога по-прежнему отдавала сильной болью, разве что прибавились новые ощущения — как будто по обожженной ноге проводили щеткой. А на исходе недели Аррик проснулся и почувствовал себя гораздо лучше. Исчезла сонливость и болезненность в теле. Нога по-прежнему болела, но проявления боли изменились, она стала явно глуше, да и прострелов, из-за которых он готов был кричать, было намного меньше.

Все дни он видел только Абсета и слышал лишь его постоянное бормотание. Впрочем, маг не бормотал, а говорил довольно внятно, просто у Аррика во время болезни притупились все реакции. Что касается лекаря, то тому, пожалуй, было все равно, слышит его болтовню пациент или нет.

И вот сейчас Аррик решил прервать однообразную монополию на звуки.

— Господин Абсет, а как я здесь оказался?

От неожиданности маг застыл на середине фразы, видимо уже привыкнув к молчанию больного.

— Как? — продолжил Аррик. — Кто меня привез? Вроде бы, меня везли на коне. Или это мне только показалось? Все было как будто в дымке. И правда и выдумка, все вместе. Так как я здесь очутился?

— Тебя я привез. Долго везти пришлось, ночь, темень, ямы в лесу, ветки, из-за которых я чуть без глаз не остался. А ты знаешь, что могло быть, если бы я глаза выколол? Вот не знаешь...

— Господин Абсет, а почему вы меня спасали?

— Спасал? А как же! Думаешь, это просто было? Чуть конь ноги не переломал. Одни ямы в лесу.

Да, это был маг-лекарь, который очень любил поболтать. И попробуй через горы словесного мусора пробиться к искомой истине!

— Господин Абсет, а как вы узнали, где я находился?

— Да как не узнать? Попробуй тебя найти, такая темень была, и ветки по глазам хлестали, — маг продолжал свою старую песню, — паренек тоже чуть ноги не переломал. Столько раз падал, а ведь раненый был.

— Что за паренек?

— А ты должен знать, он за тебя заплатил. Это когда тебе по голове дали. Я целых два дня потратил на твое лечение. Сейчас голова не болит? Конечно, вылечилась.

— Это был Волчонок?

— Да какие там волки! Впрочем, в наших лесах и волки есть. Они и там должны были быть. Но я успел на коня тебя загрузить...

— Это Вучко был? — поправился Аррик, — он меня вам показал? А сколько денег заплатил?

— Да много ли твой господин заплатит? Работа дороже стоит. Или он тебе не господин? Разве господа столько денег за лечение слуг дадут? Да и какой от тебя прок будет, с такой-то ногой.

— А что у меня с ногой?

— А ты не знаешь? Это надо же было так погореть! Что хоть там такое было? В Ландор столько обожженных привезли! Эх, если за них заплатили бы! Но грасс не такой, как твой господин. Или он тебе не господин?

Абсет, судя по всему, принялся болтать по второму кругу. И его надо было остановить.

— Господин, а где сейчас Вучко?

— Вучко! А где ему быть? Ушел. К себе, наверное, у него разве рана? Жадный он, твой господин. За тебя не пожалел двух тулатов, а сам лечиться отказался. Так не поступают!

— Два тулата! — ахнул Аррик, — так он в самом деле отдал два тулата?

— Да, — подтвердил маг, — а как иначе, моего труда тут намного больше. Надо было назначить плату в че... пять тулатов. Вот тогда цена была бы справедливой. А мне приходится столько трудов, чтобы тебя вылечить!

— И что, вылечили? — с надеждой спросил Аррик. Он обожженную ногу не видел, та была за ширмой, которую поставил болтливый лекарь. Впрочем, тот болтал все же зная меру.

— Вылечишь тут... Как же, с такой раной-то! Как только можно было угораздить ногу так обжечь? Вы что, с ума все посходили?

— Так что у меня с ногой? На месте? Или... отрезана?

— А зачем резать? Я же хорошо лечу, вон и кожка новая появилась.

— А ходить... смогу?

— Ходить? А чего же нельзя? Ходи себе на здоровьице... С палочкой, конечно, а пока на костыликах.

Глава 11. Ирбек

Как первоначально все хорошо складывалось! Аудиенция с грассом Лейрисом, его весьма недвусмысленные намеки на возможность стать эрграссом — ведь после подавления мятежа освободятся сразу четыре эрграсства; большая сумма золотом, выделенная на эту экспедицию и люди — лучшие воины, а вместе с ними и несколько сильных магов. Правда, глава Особой канцелярии не был бы самим собой, если не подстраховался.

В эту поездку ему подсунули Тартину, умную стерву, к тому же, как Ирбек предполагал, умеющую неплохо колдовать, что большая редкость среди женщин. Потому-то их и называют колдуньями, а не магами, как мужчин. Если бы Тартина не была такой дурнушкой, она смогла бы достичь самых больших высот в Силетии, да и не только в ней, а, пожалуй, и в самой Рилии. Известно ведь, насколько многие вопросы решаются в постели.

Найти трех опаснейших преступников, успевших скрыться от преследователей и сбежать на Большой остров, казалось делом не особо хитрым, учитывая наличие в его отряде магов и сыскарей. Кстати, они почти и не понадобились. Переплыв пролив, корабль поздним вечером пришвартовался в Ландоре, где на следующее утро Ирбек лично навестил местного старосту. Он, высокородный грасс, сам пошел к жалкому ничтожеству. И выиграл.

Любой другой благородный на его месте послал бы солдат, а сам после позднего завтрака занялся бы утренним променажем. Солдаты тоже резвости не проявили бы, и в итоге староста был бы допрошен в лучшем случае к обеду. И еще неизвестно, удалось бы его разговорить в нужном направлении.

А он, заявившись к старосте утром, пусть и не ранним, наводящими вопросами быстро узнал, что один из фигурантов розыска находится в Ландоре. Точнее, находился до сегодняшнего утра, потому что должен был с проводником отправиться этим утром в Сарум. Впрочем, староста не знал точного места, куда именно рыжий собрался уйти.

Зато староста сообщил, что еще одно разыскиваемое лицо по-прежнему находится в поселении. Какой-то мальчишка, то ли илот, то ли слуга, но рыжий почему-то носился с ним, как с писаной торбой. Странная история. Вот и грасс Лейрис про это говорил. Ну, раз малец в поселении, то нужно схватить его и разговорить.

В доме, который снимали разыскиваемые преступники, оказался только его владелец — местный охотник, накануне вернувшийся из дальнего леса. Тот сразу же поведал, что малец куда-то ушел, но собирался вернуться. Прекрасно! Грасс отдал приказ дождаться мальчишку, потом схватить его и допросить с пристрастием.

Не успели солдаты разойтись по округе, как младшего из преступников привели пред его очи. Что с ним тянуть? Рыжий-то уже ушел в поисках третьего, самого важного из разыскиваемых преступников, которого якобы кто-то похитил. Ну, с этим разобраться не сложно.

Когда ноги начинают обугливаться, превращаясь в почерневшую головешку, любой захочет рассказать всё, что знает. Мальчишка тоже разговорился, поведав много интересного. Всё, да не всё. Почему-то малец наотрез отказался сообщить причину, по которой рыжий специально с риском для своей жизни выкрал его с территории, контролируемой их войсками. Плакал навзрыд, твердя, что ничего не знает. Непонятно. Конечно, если продолжить допрос, превратив и вторую ногу маленького негодяя в головешку, то тот рассказал бы всё, но время уже поджимало, надо торопиться, догонять рыжего, ушедшего, как выяснилось, полтора часа назад вместе с местным проводником.

Он понимал, что сейчас почти все решает время, которого, чтобы догнать преступников, почти не осталось. А вот госпожа Тартина стала настаивать на продолжении пытки. Чтобы что-то еще выжать из мальца? Как бы не так — отговорка! Он же прекрасно видел, как Тартина с вожделением смотрела на пытку, как раздувались ее ноздри от воплей мальчишки. Говорят, что некоторые колдуньи приумножают свои магические силы, заряжаясь чужой болью. Ведьма!

Но сейчас не до нее, надо настичь преступников. На счастье, те ушли пешими, поэтому уже через два часа его отряду удалось догнать беглецов. Памятуя о том, что рыжий преступник неплохо волхвует, грасс отдал приказ напасть на рыжего и его спутника с двух сторон. Пока основная группа будет наступать, осыпая преступников подпитанными магией стрелами, пять солдат должны зайти с тыла и тем самым не дать возможности беглецам скрыться.