-Эй... — теплом коснулся сознания знакомый голос, — Ты в порядке?
Я повернулась и даже забыла испугаться, увидев Аксана, сидящего рядом в опасной близости. Впрочем, для вампиров опасным расстоянием могла бы считаться и сотня метров. При желании он преодолел бы его в пару секунд. Вспомнив, что неплохо было бы ответить, я кивнула, возвращаясь к розовым углям. Глядя на них, было проще сосредоточиться.
-Что-то непохоже, — грустно усмехнулся вампир, — Ты не бери в голову. Эл сейчас не на шутку взвинчен ситуацией в совете...
Хмурясь, я подняла на Аксана глаза, чувствуя, как ко мне возвращаются эмоции, дар речи и... дикая злоба на весь этот мир.
-Да что вы все заладили!? Что вы за него отдуваетесь?! Эл то, Эл се... Левая нога у него зачесалась, весеннее обострение затупилось... Не обращай внимания, не обижайся, не парься! Что за привычка у вас такая его выгораживать? Если он не умеет себя сдерживать и не любит извиняться, это его проблемы.
-Наверное. Я просто не хочу, чтобы ты делала поспешные выводы.
-Выводы? Какая кому разница, что я думаю о нем... Да мне с первого взгляда было понятно, что вот ЭТО — его истинное лицо!
Аксан едва заметно улыбнулся, будто поймал меня на чем-то. Умерив громкость и пыл, я уставилась на него.
-Что?..
-И когда на себе его полпути тащила, тоже так думала?
Я опустила глаза.
-Он об этом рассказывал?..
-Он об этом почти пел... — хмыкнул вампир и, склонившись ко мне, шепнул, — Но только мне, по секрету. А остальным объявил свое презрение, что ни одна скотина не вернулась за ним, а хрупкая девчонка оказалась смелее сотни волков.
-Так и сказал?.. — отказываясь верить, уточнила я.
-Именно так. Собственно этим Эл и объяснил в лагере твое присутствие и неприкосновенность.
-Видать, не всем...
-Ну, разумеется, он не стал обходить все поселение с этой новостью, — мягко посмеялся Аксан, а я неприлично надолго залюбовалась сеткой морщин в уголках его глаз, создавшей маску веселого добряка. Но здравый рассудок напомнил мне о реальности, эхом повторив в сознании слово "маска". В принципе, Аксан не выглядел устрашающе даже когда не улыбался, и вообще был мрачен или сосредоточен. Уж очень мягкими и не воинственными были его черты. Аристократичными, чуть подусталыми, но ни капли агрессии. Даже энергетика, исходящая от этого мужчины была теплой. Хотя для обывателя я знала слишком много о ему подобных, и запретила себе строить иллюзии о дружелюбности вампиров.
-А что за проблемы? Может хоть ты мне обрисуешь в общих чертах, что у вас тут творится?
-Ну... попробую, — согласился Аксан, — Пока Эл пребывал в тюрьме Саргена, здесь собралась внушительная армия. Это единомышленники Элгара, готовые пролить кровь и отдать жизнь за его идеи.
-Идеи?.. — нахмурилась я, не до конца понимая, о чем идет речь.
-Этого я наверное не смогу тебе объяснить. Здесь ненависть к королевским порядкам копилась годами, и дело даже не лично в Эдмонде... а скорее во всей империальной системе. Есть определенные правила государственного строя, и ни одно отдельное королевство не имеет права этот устав нарушать.
-Почему? — окончательно потеряла нить я.
-Потому что есть Великая Империя, с которой зародился весь наш прекрасный мир. И это наивысшая инстанция.
-Так, а причем тут Элгар?..
Аксан мягко усмехнулся.
-Ладно, давай из большой политики вернемся конкретно к Элгару. Его семья создала новое, независимое государство, со своими законами и даже... с собственной новой расой. И государство процветало, росло... Пока в один не прекрасный день Совет Высшей Империи не решил, что существование Зордании ставит под угрозу каноны, веками позволявшие им контролировать весь мир.
-Зордания?.. Что-то знакомое. Это то место, где...
-Там, где ты оказалась, преодолев портал, — кивнул вампир, — Эти руины — все что осталось от могучей империи. Нодегарм был столицей. Сейчас это единая братская могила, кладбище надежд. Многие мечтают о возрождении этой Утопии. Но так же многие стоят у нас на пути. К примеру такие государства, как Медерия, где мы с тобой находимся в данный момент. Эта образцовая тюрьма, ярмарка лицемерия...
-Это я уже успела заметить... — вздохнула я.
-А скандал собственно в том, что за эти полгода сюда стеклись медерийцы, желающие смены власти. И они ждут от Эла немедленного нападения на Сарген.
-А Эл?
-А Эл, как я понимаю, не считает это первостепенной задачей, — задумчиво вздохнул Аксан, оглядывая лес.
-А ты? Ты сам как считаешь?
Вампир обернулся ко мне с грустной усмешкой.
-Все не так просто, Уна... Совсем не просто. У меня, как и у Эла, тысяча причин для сомнений. Но, если отстраниться от всего этого и рассудить логически, конечно единственно верным будет отойти и набрать силы для того, чтобы суметь защитить то, что мы хотим построить. А пока... наше стремление слишком легко зарубить на корню. И лезть на рожон сейчас никак нельзя, нельзя поддаваться эмоциям.
-Значит, Элгар хочет отступить, чтобы "возродить империю"? Вместо того, чтобы выступить сейчас и разгромить мучавшую его Медерию к чертовой матери... — в моей голове подобная рассудительность не очень вязалась с образом Эла.
В качестве наглядного примера на поляне появился и сам Эл, чтобы я смогла примерить на него образ благородного друида. Но закипевшая в крови обида перекрыла все эти попытки. От взгляда бросало в дрожь, от осознания, что он рядом, хотелось уйти, укрыться, просто плюнуть на все их проблемы, развернуться и навсегда распрощаться с ними, тем более, что пока еще все здесь оставалось для меня чужим. Мне казалось, если уйти сейчас, я легко и быстро забуду все, во что едва не ввязалась. Но что-то держало. То ли страх, что в одиночку я просто не выживу в этом мире, то ли призрачная, но единственная надежда, что здесь мне помогут. Хотя порой в голову лезло "лучше одной, чем с этим сбродом".
Поблагодарив Аксана за рассказ, я побрела к кибитке. Хотелось побыть наедине с собой и все еще раз обдумать, чтобы сдержаться, и не рвануть на рассвете из этого чертова леса. "Сколько я уже здесь? Четвертая ночь... А кажется, что полжизни в этом кошмарном сне. Господи, как же хочется проснуться... дома, в тепле, выйти из комнаты, увидеть сонную маму... Она, глядя в мои красные глаза, скажет "Опять всю ночь писала свои ужасы?", а я улыбнусь и стыдливо спрячу глаза, потому что мне действительно стыдно перед ней..." Иногда мне казалось, что она права, и что я лишь зря трачу время на раскопки в парапсихологии и эзотерике, но все равно я садилась и занималась "своими ужасами", порой до самого утра. Я чувствовала, что нуждаюсь в этом, чувствовала какую-то непреодолимую тоску... осознавая, что все это есть где-то, оно существует, но мне никогда не доведется соприкоснуться с этим, увидеть своими глазами... Подобную тоску я испытывала сейчас, вспоминая о доме. Я задумалась — "Настолько ли сильно я желала соприкоснуться с миром магии, чтоб променять его на свою настоящую, реальную жизнь?" — и поняла, что нет.
Депрессию усиливал собачий холод. Я куталась в шкуры, ворочалась, стараясь как можно плотнее подоткнуть все углы, чтобы нигде не поддувало, прятала нос и даже накрывалась с головой. Но все равно колотил озноб. Эта ночь оказалась самой холодной из всех, проведенных мной в этом мире. Думала вернуться к костру, но сил и мужества не хватало даже подняться. Так я и лежала, сжимаясь в комок, мечтая о том, как согреваюсь у огня, слушала, как он трещит. На пару минут задремала, думая, что я уже там, что мне почти жарко... и новая судорога озноба разбудила окончательно. Когда я уже готова была разреветься, уставшая от этой борьбы, в кибитку пробился свет. Я подняла голову. Меховой полог подался назад, и внутрь почти бесшумно вполз... Элгар! Я замерла, глядя на хищника, не зная, чего от него ждать после нашего последнего разговора. Заметив мой испуг, Эл остался сидеть у входа.
-Не спишь?.. — шепнул он, и мне показалось, Эл чем-то сильно расстроен.
-Нет. А что? — стараясь не чеканить зубами от холода, отозвалась я довольно равнодушно.
-Ты... извини, что я сорвался. Не принимай на свой счет. Сейчас мне действительно сложно... сдерживать эмоции.
Я снова оказалась близка к шоку. "Элгар извинился?!! Или я сплю?.." Убеждаясь, что не сплю, я села, обхватив колени.
-Да брось, я тоже хороша... Вела себя как... В общем для зверя ты более чем человечен. Настолько, что я временами забывала... с кем имею дело. Так что ты прав... во всем.
Эл улыбнулся, но не ехидно и не тщеславно, а просто в знак примирения.
-Аксан мне вкратце рассказал, что у вас тут творится и... я знаю, как тебе нелегко сейчас. Ты... уже принял какое-то решение?
Элгар стал улыбаться шире, повалился на бок и, протянув руку, коснулся моих замерзших пальцев.
-Тебе что... действительно все это интересно?.. Или так, для поддержания беседы интересуешься?
-Я пока очень мало знаю о твоей войне, но мне интересно, даже очень. И было бы здорово, если бы ты... посвятил меня во все нюансы конфликта. А я, когда вернусь домой... напишу обо всем этом книгу.
-Книгу?.. — посмеялся он, растирая мои пальцы, — Ну, все может быть. Если только не окоченеешь тут раньше. Иди-ка сюда... — он потянул меня за руку, усадил спиной к себе и крепко обнял, стараясь согреть.
От него исходил ощутимый жар, и отказаться от такого спасения я была не в силах, но сердце бешено заколотилось. Как у мелкой зверушки, стиснутой огромным хищником. В сознании мелькнул львиный оскал, мощные лапы, давящие на грудь...
-Эл, а ты... вообще никогда не мерзнешь?.. — попыталась отвлечься разговором я, хотя ответ прекрасно знала.
-У меня выше температура тела, — ответил он, носом щекоча мне ухо, прощупывая сквозь мех мои плечи.
-Я заметила... — отстраненно буркнула я.
-С каких это пор ты меня боишься?.. — ни с того, ни с сего заявил Эл, вроде бы даже с упреком.
"Черт! Он же чувствует все! Чувствует мою панику..." — почему-то смутилась я, хотя ничего постыдного в моем страхе перед ним не было.
-С тех пор, как... "играю с хищником в свои детские игры".
-Брось, перестань! — усмехнулся Элгар мне в затылок, сжал еще крепче, — Я же ляпнул в запале...
Я улыбнулась сама себе, наслаждаясь удивительно приятными моментами спокойствия и тепла, душевного тепла. Элгар сейчас был на редкость открыт для меня, без маски, без высокомерной дистанции. И пусть мне было уже трудно дышать, его искренний порыв сгрести меня в охапку, чтобы согреть, отозвался в моей душе радужным переливом, искоркой счастья...
-Больше не боишься... — скорее констатировал, чем спросил он, — Вот и умница... — уткнулся носом мне в затылок, потерся небритой щекой, — Твой запах... сводит меня с ума, — зашептал Эл, — Кажется, я смогу найти тебя... даже на краю света...
-Элгар... — шепнула я, стараясь выровнять дыхание и прийти в сознание, но все вокруг помутнело, будто я хватила лишнего. Сквозь этот туман я чувствовала, как руки оборотня проникли под шкуру и заскользили по мне, горячие, сильные и уверенно наглые руки... или уже когтистые лапы?.. — Эл! — повторила я чуть громче.
-Я здесь, сладкая моя... — выдохнул он, влажными поцелуями исследуя мою шею, — Я рядом... Все хорошо... Расслабься... Прислушайся к своему телу. Оно поет от восторга... Оно желает...
-Оно?.. — карабкаясь по краю гипнотической бездны, выпалила я, — Возможно... — голова кружилась, темнота перед глазами стала густой и текучей, но я нашла последнюю нить реальности и, ухватившись за нее, подалась вперед, выскальзывая из рук Элгара, благо тот вовсе не ожидал от меня сопротивления, — Но не я. Я... не желаю... — тяжесть в голове свалила меня, но, лежа на животе и прижимаясь щекой к холодному меху, я стала постепенно приходить в себя.
Элгар лишь растерянно наблюдал.
-Ты... уверена? — не скрывая удивления, переспросил он.
У меня закололо кончики пальцев, как бывает лишь после потери сознания. Несильно мутило, в ушах нарастал далекий гул.
-Отпус-ти... — всхлипнула я, жмурясь изо всех сил.
Эл нехотя поднялся на колени, бережно перевернул меня на спину, заглянул в глаза, но увидел в них лишь слезы, страх и зарождающуюся ненависть. Покачав головой, словно над проваленным научным экспериментом, Элгар почти небрежно провел надо мной открытой ладонью. Со стороны этот жест выглядел наверное бессмысленным и пустым, но по мне прошла ледяная волна. В тот же миг я стала видеть и чувствовать собственное тело так остро, что невольно сжалась в клубок. Вернулся холод, а вместе с ним обострились боль, обида и разочарование, теперь уже окончательное и бесповоротное.
-Ненавижу... — сквозь зубы прошептала я, не открывая глаз, чтобы не видеть его.
-Хмм... А Брин прав. Ты действительно знаешь СЛИШКОМ много... — рассуждая вслух, мрачно отозвался Элгар и, кажется, ушел.
Мне не пришлось даже слать его к черту, напрягать голосовые связки. Он наверняка почувствовал в воздухе мое непреодолимое желание выцарапать ему глаза, воткнуть нож и медленно прокрутить, наблюдая, как он мучается... "Теплые чувства, нежность и забота — все это мастерская игра, всего лишь способ ослабить мою бдительность и незаметно опутать психотропной паутиной... Стоп! — я подняла лицо от лежанки, — Оборотни не владеют тонкой магией. Они не могут подчинять себе чужую волю! Что же ты за тварь, Элгар? Кто ты такой?.. Новая раса... Не о ней ли говорил Аксан? Ну конечно! "Его семья создала новое государство и... даже новую расу"... И как я раньше не связала эти вопиющие факты?!" Я села, крепко обхватив себя руками, и, пялясь в темноту, продолжила развивать тему: "Оборотни не могут... А с чего я вообще взяла, что он оборотень?.. Вампиры ведь тоже перевоплощаются в свои тотемы. Так, подруга... Главное не тронуться. Спокойно. Аксан говорил еще, что кровь Эла может быть для меня опасна. А настолько заразны только оборотни. Значит, все я правильно поняла. Но, блин, владеющий магией зверь... это может быть пострашнее вампира"
Глава 5
Я ворочалась до самого рассвета. Холод и бесконечный поток мыслей не оставили мне ни единого шанса отдохнуть. "А еще... еще Эл говорил, что он никогда не был человеком. Но как такое возможно? Он что... рожденный зверь? Мне казалось, волки не размножаются. По крайней мере, из скудных хроник Юми, я помню, что женщины, забеременевшие от волков, погибали...
О Юми ходили легенды. Официально ее считали шизофреничкой. Никто всерьез не принимал ее рассказы о жизни в "закрытом городе". А в позапрошлом году она довольно загадочно погибла... Теперь, глядя на хищников, общаясь с ними, я все чаще вспоминала о ней и благодарила судьбу за то, что когда-то встала на сторону "шизофренички" и со стопроцентным доверием подошла к ее литературным трудам. Читать ее было нелегко. Слишком уж мерзко и мрачно описывала она тех, кого мы считали романтичными. Сейчас, пялясь в темноту, я вспоминала ее жизнь, и становилось еще жутче от осмысления всего, что произошло с ней, тогда еще совсем маленькой девочкой. На глазах у Юми так называемые "анархии" убили ее семью. Девочку забрали с собой, и следующий год она была живой игрушкой вампира, некой важной фигуры в совете объединения под названием "Тьма". О культуре и письменности вампиров в ее хрониках не было почти ничего. Вероятно потому, что страдая от пыток и засыпая на каменном полу, на железном поводке, у ног "господина", Юми меньше всего задумывалась об их культуре. Впрочем, не обо всех хищниках она отзывалась плохо. В книге фигурировал волк, трепетно оберегающий ее в лагере от других узников. А так же некие "праведные вампиры", сражавшиеся с Тьмой, и конечно же волк, бывший солдат одного из местных вооруженных формирований, спасший ее, ценой собственной жизни... Я помнила заключительные слова ее книги наизусть: "...Мы уже видели кордон. Поперек разбитой дороги нагроможденные бетонные плиты, за ними ежи, а за ними... обложенный мешками блок-пост, небрежно покрытый железными листами. Только никого не было видно. Ни единой души. Сэм остановил джип, заглушил мотор и сказал мне "Ну вот, малышка. А ты не верила. Мы спасены!". Я огляделась. Рассвет, тишина, гудящая в ушах, шальной холодный ветер мел разбитую дорогу. Потом Сэм вышел, и я тоже. Он, улыбаясь, взял меня за руку, и мы пошли... вперед, к Большому миру, по дороге из Ада. Я подумала "Это же сон! Так не может быть. Сколько же раз мне снилось, как я перехожу эту границу... Но ведь она совсем не такая недостижимая! Это всего лишь несколько метров разбитой дороги!" Меня оглушил хлопок. В тишине он так ударил по ушам, словно электрический разряд. А потом Сэм остановился, и его рука почему-то разжала мою ладонь..."
