Дочь вампира

— Проверь, живой он или нет, — Голос звучал непривычно, хрипло, как карканье ворона. Наверное, я сейчас выгляжу немногим лучше дочери моего Мастера.

Лилия беспрекословно опустилась на землю, начала бесцельно ощупывать лицо и шею дампира, не соображая, чего от неё хотят. Подавив рвущиеся с языка ругательства, я быстро проверил пульс, убедился, что не насмерть свалил охотника. Было бы жаль, если бы такой талантливый юноша погиб — мне ещё предстоит узнать, кто его за нами послал и снабдил такими точными характеристиками. И я очень надеюсь, что охотник мне попался достаточно выносливый, чтобы переносить длительную, сводящую с ума боль.

Я взвалил тело на плечи и грубо дёрнул дрожащую Лилию за собой в подпространство.

— Идём.

Лилия

Я не знаю, как я пережила этот путь сквозь изнанку пространства. Я удивляюсь, что не закатила истерику братцу сразу, не отговорила его... наверное, я была слишком испугана тогда, что соглашалась с любым его словом.

Мы шагали сквозь густую, вязкую тьму, забивающуюся в горло, как студень. Ею невозможно было дышать, лёгкие болезненно сжимались, но каким-то чудом мне хватало воздуха. Синие и багровые всполохи, медленно разгорающиеся над нами, грозили испепелить любого неосторожного путника. Их тонкие щупальца-молнии тянулись к нам, пытались схватить и уничтожить незваных гостей, но что-то им мешало. Мелкие искры вились вокруг моего брата, и он втягивал их в себя, улыбаясь всё мечтательней и кровожадней. Магия более дикая и древняя, чем доступная богам и демонам, устилала наш путь, магия, более непознаваемая и неуправляемая, чем сила сотворения, впивалась крошечными разрядами в пальцы моего брата, не причиняя ему боли.

Никогда не слышала, чтобы смертный или бессмертный мог так спокойно ходить в изнанке. Чтобы существо из плоти и крови стало "своим" в эфирном пространстве. Честно признаться, мне стало страшно. Какой же мощью обладает Даниэль... и почему не использует её?

Ответ пришёл сразу же, и звучал он так, что не оставалось никаких сомнений в том, кто его озвучил.

"Ты же сама считаешь меня психом, деточка. А магия не даётся в руки тем, кто не владеет собой".

А в следующую секунду мы уже стояли посреди нашей квартиры.

Даниэль выглядел так, словно никуда и не уходил, я же кулем свалилась на пол и не могла подняться. Меня всю трясло от пережитого, картинка перед глазами расплывалась, очертания предметов двоились, а звуки смазывались. Моя нервная система пыталась справиться и с последствием заклятия, и с шоком перемещения.

— Девочки, займитесь ею, — равнодушно произнёс вампир и, перешагнув через меня, утащил тело неудачливого охотника в ванную. Что он там делать с ним будет?..

— И правильно, — одобрительно хмыкнула Туманность. Её голос звучал, как сквозь вату, глухо и неопределённо. — С кафеля кровь легче смыть.

— Только имей в виду, испачкаешь там что-нибудь — сам убирать будешь, — безмятежно поддакнула Айрэна.

Ни одна из них даже не пошевелилась, чтобы помочь мне.

Только из упрямства я, пошатываясь, поднялась на ноги, не обращая внимания на головокружение. С трудом удерживаясь на ногах, я решительно двинулась вслед за Даниэлем. Уж не знаю, какого демона меня туда понесло, но интуиция твердила, что я там нужна. Вот просто нужна и всё, и неизвестно кому.

Но уж точно не вампиру.

Туманность не шутила насчёт крови. Даниэль прижал безвольного охотника к стене и почти нежно целовал его в шею. Несколько секунд я тупо наблюдала за этой сценой, краем испорченного сознания отмечая, что мой брат и наёмник чудесно смотрятся вместе, и только потом заметила тонкую струйку крови, стекающую с подбородка вампира на одежду наёмника, и редкие красные капли на полу. К горлу подкатила тошнота, и я слабо просипела:

— Даниэль, не надо...

Он не услышал. Или сделал вид, что не услышал. Да, я знаю, что для вампиров кровь таких, как я, — нектар, наркотик, любимое лакомство, но... Но это же не повод с таким упоением пить кровь моего собрата у меня на виду!

— Даниэль! — пронзительно взвизгнула я, цепляясь за косяк. Звуковая волна наконец-то привлекла внимание брата, но лишила меня последних сил. Главное, что я отвлекла его от дампира, теперь можно быть спокойной...

Даниэль резко обернулся, ощерился разъярённо, но его глаза остались абсолютно безучастными, словно вампир не осознавал, что происходит. Чуть меньше мгновения мы смотрели друг на друга, а затем он отшвырнул наёмника и приблизил своё лицо к моему. Я с трудом сглотнула, глядя в расширенные зрачки брата и с ужасом понимая, что сейчас он неадекватен. Он же сейчас и меня может выпить...

От брата солёно пахло кровью, и почему-то именно это повергало меня в панический ужас. Ноги отнялись, я не могла пошевелиться, даже оттолкнуть его. А Даниэль почти нежно приподнял моё лицо за подбородок, вглядываясь в глаза, и приторно-ласково прошипел:

— Ну надо же, какая заботливость...

— Даниэль... — прошептала я, всё ещё надеясь докричаться до его разума, хотя и понимала, насколько эта надежда глупа.

Брат ласково улыбнулся, провёл кончиками пальцев от уголков губ к мочкам ушей и с силой нажал на виски.

Боль была настолько яркой и ослепительной, что я даже подумала, что вампир просто раздавил мне череп, как гнилой орех.

— Больно! — едва прохрипела я, когда утих первый приступ боли, поглотивший всю мою волю.

— Когда снимают ментальные заклинания, всегда больно, — почти благодушно согласился брат, снова принимаясь за наёмника. Я с ужасом смотрела на Даниэля, не зная, благодарить его или проклинать. Оторвавшись от шеи охотника, вампир обернулся ко мне, демонстративно облизнул окровавленные губы:

— Ну как, все ещё чувствуешь потребность защищать этого предусмотрительного выродка?

Я отрицательно покачала головой, пытаясь собрать мысли в кучу. Но, как бы я ни старалась, из неё всё равно во все стороны торчали вопросы, настойчиво требующие своего разрешения.

— Что он на меня наложил?

— Что? Да по мелочи: печать на доверие, печать на защиту, печать на привязанность, обезволивающее и, заключительным штрихом, призму родственных чувств. Как думаешь, почему ты так бросилась его защищать?

Я прокрутила в голове свои последние действия и сама им ужаснулась. Действительно, в здравом уме я ни за что не кинусь защищать своего несостоявшегося похитителя и почти состоявшегося убийцу брата. Такую честь я не уступлю никому!

— Но почему я не ничего не почувствовала?!

— Пассивные заклятия, — пожал плечами Даниэль, облизывая края раны на шее дампира. — Специфическая особенность местной "отсутствующей" магии. Теперь придётся быть ещё осторожнее — у нас на один козырь стало меньше.

— А они у нас вообще были? — горько осведомилась я. Вампир неопределённо повёл лопатками, возвращаясь к прерванной трапезе. Пару мгновений я терпеливо смотрела на него, надеясь пристальным взглядом пробудить его совесть, а затем не выдержала и рявкнула: — Да прекрати ж ты его пить!

— Разве я не избавил тебя от всех печатей? — холодно осведомился братец, не соизволив даже обернуться.

— Нет, смотреть противно!

— Ну так не смотри. Допрашивая связанного дампира и дампира обескровленного, я выберу второго. Ясно тебе?

— Предельно, — процедила я сквозь зубы и вернулась в комнату под пристальными взглядами моих так называемых подруг.

— Лилия, — сладенько пропела Айрэна, не поднимая глаз от какого-то рисунка. — С тобой всё в порядке?

— Не дождётесь! — огрызнулась я и отвернулась к окну, нервно наматывая на палец прядь. Дурацкая вредная привычка, но на этот раз я себя даже одёргивать не стала. Противно осознавать себя дурой, не способной противостоять ни одному мало-мальски стоящему заклинанию. Ещё противнее понимать, что ты окончательно запуталась в ситуации, которую считала полностью подконтрольной. Впрочем, не буду себе льстить: происходящим на этот раз я управлять не могу.

Впервые за последние годы я облажалась настолько сильно, что это грозит моей жизни.

Айрэна

Приятная моему уху тишина была грубо прервана. Конечно же, Даниэль вошёл беззвучно, как и положено вампиру, но мощь его сознания была такова, что его явление просто не могло остаться незамеченным. Словно в центр комнаты ударила молния, рассыпавшись мелкими колючими искрами и оставив острый, почти нестерпимый запах озона.

Перемазанный в крови вампир молча прошествовал в центр комнаты и швырнул под ноги куль, в очертаниях которого смутно угадывался неудачливый наёмник, "приехавший" на плече Даниэля. Обведя комнату дурным взглядом, вампир широко ухмыльнулся, чуть кивнул Туманности, наблюдающей за ним с вежливым интересом. На мне взгляд Даниэля даже не остановился, скользнул безучастно, и благодарю небеса, что не интересна для этого существа. Кажется, мои опасения насчёт братца Лилии оправдываются....

Дампир почувствовала сверлящий взгляд брата, неуютно повела лопатками, но не обернулась, сделав вид, что начинающее светать небо занимает её гораздо сильнее происходящего в комнате.

— Как ты собираешься его допрашивать? — скривила губы Туманность. — Он же полутруп.

— Дампиры живучи, — от улыбки вампира меня мороз продирает по коже, и я отвожу глаза. Он жестоко пинает наёмника под рёбра, встряхивает за воротник. — А ещё они любят притворяться.

— Мог бы и сразу по-хорошему сказать! — Хриплый, словно вырывающийся из обожжённого горла, голос был полон наигранного, насквозь фальшивого веселья. — И незачем было пинаться!

— Молчать.

Честное слово, если бы тут говорил ещё хоть кто-то кроме двух этих пугающих мужчин, они бы замолчали сразу же, даже прежде, чем вампир успел бы договорить — такая сила, всеобъемлющая власть прозвучала в его голосе, что захотелось сразу же ему подчиниться, склониться ниц и наслаждаться своим безволием.

Чудовищно.

Раньше я думала, что только Я обладаю такой властью.

Лилия обернулась, медленно подошла к брату, неторопливо склонила голову, уставившись прямо в сиреневые глаза охотника.

— Имя? — безэмоциональным неживым голосом произнесла, как мечом ударила, принцесса вампиров. Сейчас она более чем когда-либо соответствовала своему титулу.

— Влад, моя дорогая, — усмехнулся синеватыми губами дампир, исподлобья с недвусмысленным интересом разглядывая мою подругу. — Позволено ли мне узна.... ааай!

Влад сложился пополам от боли, со свистом выдохнул сквозь зубы воздух, пытаясь унять боль. Расширенными от ужаса глазами, я смотрела, как внутри дампира бешено вертится чёрный зубчатый шар сосущей пустоты, вытягивающий из парня жизнь маленькими-маленькими капельками. Тонкие кровавые паутинки тянулись к скрещенным рукам вампира, втягивались в его кожу, вливали в вены тёплые густые капли чужой жизни и чужого страха.

— Даниэль, прекрати! — не выдержала я этого зрелища, от которого меня уже начало подташнивать. — Ты же его уморишь быстрее.

Вампир искривил губы в высокомерной мерзко улыбке.

— Труп будет разговорчивее.

— Я и так очень, очень разговорчив!

— М ы в и д и м, — Лилия прикрыла глаза, удерживая на лице маску спокойствия, как-то слишком равнодушно спросила: — Кто тебя нанял?

— Красавица, ну разве ты не догадываешься сама?

Маска суровой властительницы слетела с лица дампира, обнажив её истинное лицо, неприятное, искривлённое злобой и древней страстью, желанием крови и боли, лицо старого, упивающегося своей силой вампира.

Её отца.

— Догадываюсь, — прорычала она, сжимая кулаки и едва удерживаясь от рукоприкладства. — Но мне не нужны мои догадки. Мне нужны твои ответы, ничтожный дампир!

— На себя посмотри!

Это похоже на фарс. Видимо, у всех нас есть эта чудесная способность — превращать в развесёлое действо любую трагедию. Я едва удерживаюсь от брезгливой гримасы, просто опускаю лицо, закрываю глаза, погружаясь в самое сердце паутины судеб, перебирая тонкие разноцветные нити. Арфа ночи и солнечная Арфа оживают по моими пальцами, рождая тонкую мелодию, красивую настолько же, насколько и бесполезную.

Всё равно тот единственный, кто может услышать эту безмолвную песню, пока ещё не рождён.

Но я сделаю всё, чтобы он себя скорее осознал.

Даниэль

— И не надоедает тебе быть вежливой? — раздражённо осведомился я. Лилия только отмахнулась, скривилась, снова уставившись на наёмника. Сейчас в моей сестре бурлила сила, настолько похожая на могущество моего отца, что хотелось протереть глаза и убедиться, что это нелепая блондиночка стоит рядом со мной, пытаясь играть в зловещего палача.

Кровь вампира наконец заговорила в моей сестре, и я не знаю, что её пробудило. И я даже не знаю, к добру это или к худу.

— Итак? — она снова вперилась в охотника.

Дампир поудобнее разлёгся на полу, с каким-то наслаждением разглядывая нас обоих, что мне захотелось превратить его правильное лицо в кровавую маску. Впрочем, Лилия с этим и сама прекрасно справится, стоит этому щенку продолжить так на неё пялиться. От щенко до сих пор пахло кровью, хотя ранка на шее уже закрылась. Этот запах сбивал меня с мыслей, и я беспрекословно позволил перехватить инициативу сестре. Кажется, у меня появился ещё один наркотик.

— Позвольте мне начать издалека, — через силу усмехнулся Влад, не пряча тусклые глаза. — Вы из другого мира, и некоторые мелочи вы не поймёте. Лучше я сразу объясню, чем потом вы меня перебивать будете.

— Это допрос или исповедь? — вкрадчиво осведомилась Туманность, склоняя голову к плечу.

— Да как вам будет угодно, красавица! Я и покаяться могу, мне не сложно...

Я демонстративно поднял ладони, на которых пульсировали тонкие нити "Жаждущей паутины". Щенок намёк понял и сразу же перешёл к делу.

— Может ты, красавица, и считаешь себя единственной и неповторимой (и не напрасно!), но здесь дампиры не являются редкостью. Нас используют по прямому назначению, как профессиональных охотников на вампиров. Причём сами же вампиры. Мы их слуги, шестёрки, выполняем самую грязную работу в этой их постоянной грызне за раздел сфер влияния. Большего нам знать не дано.

Я издевательски фыркнул:

— Ты, я так понимаю, лучший?

— Мне безумно приятно, монсир, — чрезвычайно серьёзно ответил дампир, — что вы по достоинству оценили мои профессиональные навыки.

Лилия фыркнула и скрестила руки на груди:

— Продолжай, — высокомерно велела она.

— А что продолжать? — удивился наёмник. — К Старшему пришли клыкастые личности в капюшонах, приказали вас устранить. Красавицу приказали доставить живой и желательно невредимой. На охоту отправили меня и ещё троих, я... настиг вас первым.

— И всё? Признаться, я разочарован.

Наёмник оказался пустышкой, но пустышкой, ещё почти полной сладкой крови. Я рывком притянул его к себе, снова впиваясь в его шею. Одуряющий запах крови ударил в ноздри, сметая последние рубежи самоконтроля.

— Хэй, полегче! — сквозь зубы просипел дампир, пытаясь не дёргаться в моих руках. — Я могу узнать, кто и почему объявил на вас охоту! Я могу защитить вас от других охотников!