— Что, Галина, в одни руки не подымешь? — пророкотало в наушнике, — Так и быть — помогу. Но, с тебя — одно исполнение желания! Тебе его на месте скажут, — и чудо совершилось...
Лишних людей, разумеется, мне не дали (их просто негде взять). И свободного помещения для капризного к условиям хранения материала — нет. И даже транспорта — нет... По дурацкой иронии судьбы — в "аномалию" не пролез ни грузовик, ни легковой вездеход, ни нормальная моторная лодка с жестким корпусом... Всё таскаем руками, всюду ходим ногами... Зато — мне дали поговорить с человеком, у которого есть всё необходимое. В смысле просторное, хорошо охраняемое и вентилируемое помещение, куда не забраться никакому грызуну, а так же — возможность привлекать на помощь солдатиков. Склад для хранения боеприпасов, как и склад ГСМ, возвели в первую очередь, как полагается по армейским нормам. Вот только хранить там — почти нечего. Пустого места много. Володя оказался пророком — норму выдачи оружия, взрывчатки и боеприпасов нам урезали "по самое немогу"... Провели. Познакомилась. Правда и запашок в помещении стоял... Хозяин заведения, молодой лейтенант инженерных войск, ругаясь под нос, как раз химичил убойную рецептуру "средства от мышей и бурундуков". Колючая проволока — от мелкого зверья не спасает, а мышеловок — не напасешься. Да, микроклимат, что надо. Договорилась. Пообещала, поделиться своими запасами настоящей, "фирменной" отравы для мелких вредителей и рецептом таковой "идентичной натуральному"... Ведь не напасешься...
Там и узнала, какую проблему подкинул мне "господин начальник экспедиции" — нас ожидает эпидемия вшивости. Молодую женщину по имени Голдан, о которой я уже слышала, подвергли санитарной обработке сразу же по появлению в расположении. Однако, за короткое время тесного контакта, от неё успели заразиться и участники разведки, и половина любопытных, сбежавшихся потрогать "живую чукчу"... Вшей хватило всем! Если судить по видеозаписи первого знакомства, волосы на голове девчонки буквально шевелились от обилия паразитов... Городить, после каждой встречи с автохтонами, аврал, прожарку обмундирования и банный день? Нельзя ли, пока ещё не поздно, по моим каналам, заказать партию дуста? Нет? А сами мы его сварить можем? Вот так романтика! Чистая экология не искупает простых мерзостей Средневековья. Срочно думать надо! Ибо, некоторые сексуально озабоченные военные уже вслух мечтают о страстных туземных подругах и "походах за бабами". Надо иметь эти настроения в виду. Боцман с "Оленегорского горняка", к которому он уже обращался за помощью и советом, ничем подходящим поделиться не смог. Но, кулуарно (матерно) высказался, что если отыщется жертва либидо, которая притащит "эту пакость" на корабль — он спалит придурка вместе со вшами, публично и собственноручно. Не пожалеет для него ведра мазута, безупречной репутации и выслуги лет. Только ведь похотливых балбесов не удержишь... О, мой народ!
Вернулась в "жилой модуль" под впечатлением. Несмотря на душ — Владимир таки унюхал запах химии. Пришлось поделиться горем. Рассказать всё, о мышах, вшах и грядущих интимных отношениях морпехов с местными женщинами. От хохота дрожали матерчатые стены. Потом он посерьезнел.
— Видела, что значит "каудильо божьей милостью"? Ещё никто не чесался, а он уже вычислил проблему и озаботился её профилактикой. Правильная власть — отвечает за всё на свете! За то, что солнце утром встает, за снег, за дождь, за засухи и наводнения... И если солнце однажды не встанет или рядового Хабибулина, после "самохода к буряткам", заживо съедят вши — Соколов искренне будет считать виноватым в этом себя лично...
— Разве плохо?
— Наоборот! С таким начальником, мы — как за каменной стеной... Только, далеко не всё от него зависит. Завтра увидишь, как он себе врагов на ровном месте наживает.
Информацию о пульсации "аномалии" и возможности её периодического открывания и закрывания мне доводили трижды. Первый раз — Володя, во время памятного разговора за "философским чаем". Второй раз — на коротком инструктаже перед проходом (ничего не бояться, не останавливаться в тесной "горловине", не пытаться нащупать её стенки руками). Каюсь, стенки щупала, но ладони скользили по скользкому и невидимому. А требование двигаться быстрее — очень дельная рекомендация. В момент пересечения зыбкой "границы миров" (уловить которую приборами пока не выходит) бросает в жар и в холод, в глазах — мелькают искры, а в ушах щелкает, как при посадке на самолете, когда выравнивается давление. Нервы реагируют на переход, как обычные электрические приборы — на перепад напряжения. А электрические приборы реагируют на перепад напряжения по-разному. У кого-то — настройки на мобильниках безнадежно слетели, у кого-то — аккумуляторы разрядились, у кого-то полетел системный блок в портативном компьютере. Профессор Радек на возмущенные претензии реагировал нестандартно — тщательно выслушивал сам и поручал ассистенту внести данные о марке прибора и характере неисправности в специальный журнал наблюдений. Электронный, кстати... Его ноутбук, как и мой (кстати, из спецчасти), после перехода работали нормально. Говорят — там заранее заменили все не стойкие к влиянию "аномалии" компоненты на более надежные. Кажется, в момент "перехода" заряд в ячейках памяти ополовинивается или что-то вроде этого. Не запомнила... Обе мои флешки, после прохода, прочитались нормально, хотя я, по совету Володи, заранее их скопировала на лазерные диски. Береженого — и бог бережет...
Так вот. Утро четвертого дня в XVII веке началось с экстренного заявления по динамикам оповещения — "Граждане, соблюдайте спокойствие..." В смысле — не переживайте, сегодня "аномалия" совершает очередную пульсацию. Какое там "спокойствие"... Кроме часовых, стерегущих подходы к лагерю и дежурного наряда, на кухне, все бросили свои дела и помчались смотреть. Брезентовый навес, защищавший точку перехода от дождя и чужих взглядов, убрали. Транспортер сдвинули в XXI век, оставив одни сходни. Расставили рядом приборы. Шланги тоже из "дыры" вытянули. Для контроля бросили кабель сетевого питания, но и тот на всякий случай обесточили. Сотрудники Радека развернули следящую аппаратуру. Народ собрался полукольцом вокруг, но на почтительном отдалении. Интересно же! Многие навели на место, где продолжала клубиться и переливаться серая мгла, фотоаппараты. Разогнать общественность по рабочим местам не удалось даже Соколову... А это не тот человек, который игнорирует мнение подчиненных. Ах так, не хотите? Очень хорошо, сейчас пожалеете... И дал слово профессору... Блин! Мы все — шоу ждали, а нам — лекцию прочли. Может быть, Николай Валентинович и великий ученый, но мысли по любимой теме излагает жутко нудно. Лично я запомнила только, что бояться "перерубания" тела или предмета, в момент закрытия "аномалии", не следует. Она — феномен не пространства, а времени. Поэтому, даже если специально поместить в канал закрывающегося прохода любой предмет или сунуть туда, ради опыта, что-то не особенно нужное владельцу (руку, ногу, голову, палку), то целый предмет будет довольно мягко вытолкнут, в ту или другую сторону. Или — грубо вырван, из места крепления, и улетит в сторону расположения центра тяжести относительно "точки перехода". Если, например, держать в просунутой через "аномалию" руке длинную палку, то руку вытолкнет назад, а палка — улетит вперед, на ту сторону.
Как поведет себя отключенный от генератора и нагрузки кабель, разделенный "аномалией" точно посередине — пока не ясно. Это — тоже часть научного опыта... А руки и ноги "аномалия" выталкивает туда, где находится тушка владельца. Данный факт уже проверяли. За всё время собственно внутри "аномалии" не получено ни одной травмы или увечья. Зато рядом с нею, в момент открытия или закрытия — сколько угодно. И обгорали, и сознание теряли, и гибли... Близко к проходу в этот момент лучше не находиться. И ещё — закрытие прохода и закрытие "аномалии" — разные вещи. Прохода может не быть, а саму аномалию приборы чувствуют. Именно такого момента, смыкание прохода при сохранении "аномалии" — мы сегодня ждем. Возможен вариант, когда и "аномалия" тоже пропадет, а потом откроется в новом месте. Следы подобных "открытий" здесь обнаружены. На Новой Земле — их нет... Вероятно, по причине непостоянства береговой линии, каждый год меняющей контур...
Наукообразное бла-бла-бла монотонно тянулось минут двадцать (трудно осуждать человека, многословно говорящего о любимом предмете), жаль, в памяти почти ничего не отложилось. Повторяю, мы все ждали грома, вспышки, чуда. Таки дождались. Сначала — запищал какой-то датчик из стойки приборов, по хорошей погоде стоящей прямо на подставке с телескопическими ножками. Потом — из "аномалии" словно дунуло ветром... Могучим воздушным зарядом. Хотя, трава не шелохнулась. Ну, так лично я ощутила. Все напряглись — начались давно ожидаемые "эффекты".
И тогда, микрофоном завладел Соколов. И сказал... Он и без техники громкий, а с усилением — до дрожи в коленках пробрало. Рокочущий бас. Выдал три "секретных" вещи. Во-первых, с момента "толчка" (так, оказывается, тут называют "предвестник" очередной пульсации), до момента собственно "закрытия", ещё осталось несколько минут. Во-вторых, это первая пульсация (после 18 лет перерыва в существовании "аномалии") и твердой уверенности, что она откроется "по плану", а не в следующем веке, например — ни у кого нет. Пресловутая "теория пульсаций" пока находится в стадии экспериментальной проверки. Профессор Радек — её автор и остается здесь. Он сам — наш начальник, поэтому — тоже здесь. Однако, твердые гарантии периодичности процесса отсутствуют. Зато факт, что прошлый раз "аномалия" не проявлялась без малого два десятилетия — абсолютно достоверный. Короче, в-третьих, кто не хочет застрять в XVII веке на всю оставшуюся жизнь, по причине научной ошибки — свободны. Пока "звенит звонок", как он выразился, можно успеть проскочить "на ту сторону". Кто не успел — будет робинзонить вместе с нами. Несколько суток, несколько лет или — до конца своих дней. Как сегодня светила на небе встанут...
Корабельный "колокол громкого боя" — похож на школьный звонок. Только в несколько раз громче... Рефлекс "бежать пока не поздно" проснулся моментально. Врать не буду... Могла бы и побежать. Если бы Володя, за локти не удержал. Бережно, но твердо. Ждал этого момента, специально подошел сзади и "зафиксировал", так что не вырвешься... Ну, дернулась от неожиданности, признаю. Говорят, при первом прыжке с парашютом, кое-кого из будущих "героев десантников" инструктору приходится выгонять из самолета пинками. Теперь я их понимаю! Очень важно, иногда, что бы кто-то, сильный и надежный, в минуту слабости, не позволил поддаться панике...
Боже, как они драпали! Словно вставшие на задние лапы огромные серо-зеленые крысы. Распихивая друг друга локтями, повизгивая от волнения, взрослые солидные мужики в погонах старших офицеров российской армии один за другим ныряли в спасительную норку "аномалии", комично виляя от торопливости задами. Сначала я не поняла, что за резкие сполохи света озаряют это малоаппетитное зрелище. Но, "колокол" громыхал долго... Хватило времени осмотреться. Собрание разделились на две неравные группы. Меньшинство — сгрудилось у сходен, спеша прошмыгнуть в родное время. Большинство — наблюдало за действом, щелкая фотоаппаратами и сверкая вспышками... Соколов — невозмутимо покручивал усы. Радек — вовсе склонился над своими приборами, пытаясь сквозь шум что-то втолковать ассистенту (вот уж кого однажды погубит любопытство), а солдаты, морпехи, свободный от погрузочных работ "контингент" — стойко наблюдали за эвакуацией своего собственного начальства на "большую землю". Низенький пучеглазый майор с эмблемами авиатора, похожий на больного поросенка, юркнул в "дыру" последним... Свободно лежащий на траве кабель сильно дернуло, утянуло следом... И — всё затихло... Без вспышки, грохота, или треска... Мутное марево "аномалии" просто перестало существовать. Ух... Здорово!
— Вот это — по-нашему, — первой дошла до сознания реплика стоящих поблизости солдат, — "На людей и пидоров — расчитайсь!"
— Как в кино! — донеслось рассуждение со стороны группы штатских работяг, — Ничего-то в России не меняется. Такое впечатление — что на дворе снова лето 1941-го года и нас окружают немцы...
— Бля! — совсем тихо прозвучало у меня над ухом, — Насмотрелась? Быстро отсюда. Куда угодно!
— Примерно за такие штучки Соколов и слетел с предыдущей должности, — разорялся мой "благоверный" получасом позже, утащив меня "для серьезного разговора" в безлюдный уголок, — Там плотину во время наводнения строили... А он объявил, что её вот вот прорвет и предложил всем желающим срочную эвакуацию, — так, значит, всё увиденное подстроено заранее? — Сам Соколов скромно называет свои провокации "проверкой на вшивость"... Острый метод работы с людьми. Типа — "...надо заранее дать морально нестойким лицам возможность саморазоблачиться, что бы потом не питать напрасных иллюзий и по ошибке не взять их на серьезное и опасное дело..." Нет, ну каков гусь!
— А что здесь не так? — опять их мужские игры...
— А на самом деле — это дискредитация власти, причем — на глазах у подчиненных. Солдат здесь быть не должно... Им такой цирк, в любой форме — категорически противопоказан, — дошло, наконец. Точно — ревнует.
— Лично мне — было очень познавательно, — съел?
Обычно Владимир возражений не терпит, но сегодня — только тяжело вздохнул. И промолчал. Интересно. Никакого огорчения или разочарования от увиденного безобразия. Знал? Ожидал нечто подобное? Сам принял участие в подготовке "шоу"? Не буду торопить. Захочет — сам расскажет. Так увлекательнее, чем тянуть из него насильно. Чу! Порыв ветра донес со стороны лагеря обрывок человеческого голоса, усиленный динамиками...
— ...свободным от работ и несения дежурства... ...важное сообщение. Повторяю, всем... — нет, не разобрать.
Впрочем, рация молчит. Сигнальных ракет в небе тоже не видно. Значит, простая перестраховка. На обед пойдем — узнаю. А пока — неплохо бы выяснить, зачем мы уединились так основательно, хотя можно было чуть отойти в сторону? И зачем Владимир прихватил с собой кусок пластиковой пленки?
— Шевелись, надо успеть к обеду, — ну вот, началось, — нож при тебе?
— Всегда с собой, — ношение ножа, спичек, патрона одноразовой ракетницы и рации превратилось у меня в жесткий ритуал. Причем, нож не какой-то перочинный, а солидная железяка, с обрезиненной рукоятью, будто из витрины охотничьего магазина. С номером, как на пистолете.
— Очень хорошо! — опять у него новый план, — Я сейчас помогу, потом — разделимся, и вернешься сама. До столовой дорогу найдешь? — было б что искать. Антенна радиостанции, с разлапистым набалдашником сверху, торчит высоко над деревьями и отлично видна с любой стороны горы. Пока светло — заблудиться невозможно.
— Ой! — соцветия знакомого душистого лука, почти сплошняком покрывают небольшую луговину. Дальше видна ещё одна, — красота-то, какая!
— Быстро режем, когда будешь возвращаться — запомни дорогу. Я этого места — типа не знаю. Ты сама его нашла. В сторону озера, — шум волн и крики чаек здесь слышны гораздо громче, — ходить опасно. Обрыв...
