Королевский секретарь

Такое раннее пробуждение хозяина, кажется, несколько удивило слуг, но не помешало им быстро накрыть завтрак в столовой. Отдавая должное обещанному вчера пирогу Марты, господин Дерси просматривал список подготовленных вчера документов, проверяя, не забыл ли чего. Он уже почти закончил, когда в столовую бодрым шагом вошел Кирив, привычный к ранним побудкам еще со времен своего обучения у отставного сержанта.

— Доброе утро, — поприветствовал он Миррисава, усаживаясь за стол и сразу же намазывая на свежий хлеб толстый слой масла.

— Доброе, — ответил Сав. — Габриэль еще не проснулся?

Господин Дерси всегда настаивал, чтобы все три его помощника питались вместе с ним, естественно, если представлялся такой случай. Его мать была не против, а посторонних, которые могли бы осудить чересчур большие вольности, позволяемые, по сути, слугам, в этом доме за стол обычно не сажали. Лерок и Вари без разговоров приняли заведенный порядок, хотя Монти было явно комфортнее на кухне.

— Какой там, он вчера ночью, кажется, опять на своем чердаке заперся, — ответил Лерок, кладя сверху масла еще и кусок сыра, а потом с удовольствием откусывая от получившегося бутерброда. — Да, к тому же еще и семи нет. Ты чего в такую рань поднялся?

— Не думаю, что мне дали бы сегодня поспать, — рассеянно ответил Миррисав, просматривая список.

Словно в подтверждении его слов раздался громкий мелодичный звон дверного колокола, возвещавший о том, что кто-то пришел. Через минуту в столовую вошел слуга с вестью о прибытии королевского гонца. Господин Дерси, аккуратно промокнув губы салфеткой, поднялся из-за стола и не спеша прошел в просторный холл. Гонец, одетый в ярко синий костюм и с таким же синим пером на шляпе, нетерпеливо постукивал каблуком о пол. Рядом двумя молчаливыми статуями возвышались стражники в форме королевской гвардии.

— Вам предписано срочно явиться к королю, — требовательные нотки в голосе гонца были почти на грани приличия, однако вежливый поклон тот все же отвесил, протягивая письмо.

Окинув взглядом столь ранних посетителей, Миррисав внутренне вздохнул. Его Величество иногда перебарщивал с театральными эффектами. Можно только представить, что подумают соседи, увидев королевского секретаря, уходящего из собственного дома под конвоем стражи.

— Десять минут, — равнодушно бросил гонцу господин Дерси и, демонстративно отвернувшись от вспыхнувшего от такого пренебрежения королевского посланника, направился вверх по лестнице, забрать необходимые документы.

На улице их поджидала мрачновато выглядящая черная карета с узкими проемами окон. Миррисав забрался в нее, несколько брезгливо оглядев внутреннюю, порядком уже поизносившуюся обивку, когда гонец преградил путь Кириву, двинувшемуся за ним.

— У меня приказ только насчет господина Дерси, — сказал он.

— Мой телохранитель имеет личное разрешение Его Величества находиться при мне во дворце, — вмешался Сав. — Вы что-то имеете против?

Он невинно приподнял бровь, вопросительно смотря на выделенного ему провожатого. Кажется, отдавая приказ доставить королевского секретаря перед свои очи, Онар Гирийский был порядком раздражен, и гонец решил, что имеет право на некоторые вольности. Непрофессионально.

— Нет, — пошел на попятный парень.

Лерок демонстративно обошел его и забрался в карету, бросив довольный взгляд на хмуро наблюдавших за этой сценкой стражников. В извечной взаимной неприязни с гвардией он был рад досадить им любым способом. Даже просто подчеркивая свое привилегированное положение телохранителя королевского секретаря.

Сонный город только-только просыпался, воздух был бодряще свеж. Путь до дворца по пустым улицам не занял много времени, и совсем скоро перед казенной каретой распахнулись тяжелые ворота огромного дворцового парка. Еще через десять минут Миррисав поднимался по знакомым ступенькам главной дворцовой лестницы. Гонец почему-то решил его проводить, хотя это и не входило в его обязанности. Господин Дерси с улыбкой отметил про себя, что парня прямо-таки распирает от гордости. Неужели привезти королевского секретаря во дворец было столь важным поручением?

По коридорам, несмотря на ранний час, туда-сюда сновали слуги, встречались даже кое-кто из придворных. Отвечая на их приветствия, Миррисав то и дело замечал неприкрытое облегчение в глазах окружающих при виде себя. Кажется, Его Величество порядком запугал свое окружение в отсутствие секретаря, который часто принимал первый удар на себя и выступал своеобразным громоотводом для остальных. Но видеть такую вот радость при своем появлении было непривычно. У дверей в личный кабинет короля привычно стояла стража. Дюжие парни недовольно покосились на Кирива, устроившегося неподалеку и всем своим видом показывая готовность ждать своего шефа хоть до скончания веков.

Его Величество сидел за огромным столом, покрытым темным лаком, что-то быстро строча на листе бумаги. Он бросил раздраженный взгляд на склонившегося в низком поклоне господина Дерси и опять вернулся к своему занятию, демонстративно не обращая на того внимания. Миррисав терпеливо ждал, когда ему позволено будет говорить, отмечая глубокие тени, залегшие под глазами короля. Кажется, его опять мучила бессонница.

В молчании, под скрип пера прошло несколько минут, когда Онар Гирийский вдруг откинулся в кресле и в упор посмотрел на своего секретаря.

— И где же вы были? — резко спросил он. — Вас ждали в Парисе еще вчера.

— Прошу прощения, Ваше Величество, — снова склонил голову Миррисав. — Дороги сейчас не в лучшем состоянии.

Король раздраженно вскинул руку, как будто отметая все оправдания.

— Ну? — нетерпеливо спросил он.

Господин Дерси, верно уловив желание своего сюзерена, шагнул к столу и протянул приготовленную папку с документами. Его Величество предпочитал знакомиться с материалами самостоятельно, а не заслушивать устный доклад.

Время тянулось медленно. Естественно, присесть королевскому секретарю никто не предложил, поэтому он просто стоял посередине кабинета, рассеянно скользя взглядом по обстановке комнаты, предусмотрительно минуя ее хозяина. Король не любил, когда его пристально рассматривали. Сердце билось слишком часто, реагируя на внутреннее напряжение. Следующие несколько минут будут решающими. Внезапно тишина была нарушена громким фырканьем Его Величества, и столь тщательно подготовленные Миррисавом бумаги были брошены в его сторону одним раздраженным движением руки. Господин Дерси с чувством сожаления, но внешне бесстрастно наблюдал, как белоснежные, теперь уже немного помятые листы мягко опускаются на пол, размышляя, не лучше ли было использовать менее дорогую бумагу.

— Это ваша недоработка, — жестко сказал король. — Вас и вашего отца. За что я вам деньги плачу, в конце концов? Чтобы вы следили за моими делами и докладывали о таких вот случаях, как с Митади! Кто тот олух, из-за которого до меня не дошла эта расписка? Я так просто этого не оставлю.

Последние слова он почти прорычал. Миррисав осторожно ответил:

— Прошу прощения, Ваше Величество, но тот писарь пять лет назад скончался от воспаления легких. Видимо, после оглашения приговора Митади, это показалось уже неважным. Ведь мало кто был в курсе сути обвинений...

— А вы куда смотрели!? — перебил король. — Я повторяю — это ваша недоработка. И не надейтесь теперь, что получите хотя бы треть жалования в этом квартале, я прослежу.

Миррисав благоразумно промолчал, ожидая, когда Его Величество немного успокоится. Тот еще несколько минут распекал своего секретаря, при этом в глазах короля явно проскальзывало удовольствие от устроенного разноса. Наконец, выдохшись, Онар Гирийский уже более спокойным тоном продолжил:

— Хотя это не меняет дела. Никто не имеет права действовать за моей спиной, — он с видимым сожалением вздохнул. — Но югийский принц...

Король задумчиво побарабанил длинными жилистыми пальцами по столу.

— Этот парень, сын Ширина, точно ушел из Икарского Университета? Надеюсь, вы понимаете, что это недопустимая компания для наследника?

— Я лично проследил за этим. Исс Митади забрал документы и уехал вместе с отцом из фосской столицы за пару дней до моего отъезда.

— Почему не поставили меня в известность?

— Простите, Ваше Величество. Я решил, что сам привезу эту информацию быстрее, чем дойдет письмо.

— Решил он. Не дай бог кому-нибудь из Митади снова оказаться в пределах ста метров от моего сына, — угрожающе прищурился король.

Господин Дерси мысленно понадеялся на благоразумность опального советника.

— Ладно, указ о казни Митади мы отменим, — задумчиво проговорил Его Величество. — Не дело это, чтобы родственнику принца Юги был вынесен такой приговор в Лигории. Но вот заменять его на оправдательный, это уже перебор...так что пусть будет пожизненная высылка из страны.

Он с явным недовольством посмотрел на королевского секретаря, почти навытяжку стоящего перед ним.

— Подготовьте все документы. Но обойдемся без официального оглашения.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — учтиво склонил голову Миррисав.

Однако король, кажется, был не удовлетворен разговором. Внезапно его тонкие губы растянулись в довольной улыбке, заставившей Сава напрячься.

— К завтрашнему дню мне нужен подробный отчет о новом соляном месторождении, — сказал Его Величество. — Онори так и не подготовил его для меня. Ваши родственники совсем распоясались, должен заметить. Хотя, чего еще ожидать от вашей семьи, если вспомнить все те ошибки, что допустили вы и ваш отец?

Миррисав внутренне вздрогнул от незаслуженного упрека, в груди что-то болезненно сжалось. Никогда и никто не мог сказать, что род Дерси выполняет свои обязанности спустя рукава. И никому бы он не позволил так отзываться о своем отце, но возразить королю...Упрямо молча, Сав чувствовал себя предающим память покойного родителя.

— Да, то ли вчера, то ли сегодня должны были приехать послы Розании, — продолжил король, довольный, что сумел задеть его. — Узнайте, что им нужно. А в пятницу на балу, устраиваемом Ее Величеством, мне нужно поговорить с главой рода Ларини. Организуйте. И передайте повару, что мне надоели пересоленные блюда. Если он не хочет смены главного рода, пусть думает о еде, а не о черт знает чем, когда готовит.

Его Величество небрежно подтолкнул к господину Дерси внушительную стопку писем на своем столе.

— Разберите это и подготовьте ответы. Если будет что-то, заслуживающее моего внимания, я должен знать это до полудня. Потом у меня встреча с главным лекарем.

Король помолчал немного, прикидывая, видимо, что бы еще поручить секретарю. Но идеи, кажется, иссякли, поэтому он сказал:

— Вы мне надоели. Свободны.

Миррисав поклонился и вышел, переведя про себя дух. Ну, могло быть и хуже, хотя этот короткий разговор его серьезно вымотал. Иногда казалось, что Его Величество буквально выпивает силы своих собеседников. Стража в коридоре проводила его почти сочувственными взглядами, из-за чего господин Дерси даже немного развеселился.

У лестницы он столкнулся с королевой в сопровождении трех фрейлин. Кирив тут же исчез из поля зрения, прекрасно зная, что Ее Величество не будет терпеть безродного рядом с собой. Королева была все еще красива, несмотря на взрослого сына, которого она родила, уже будучи зрелой женщиной. Невысокий рост, белокурые волосы, тонкие черты лица и хорошо сохранившаяся изящная фигура создавали ощущение фарфоровой хрупкости. Лаура Гирийская почти терялась на фоне своего царственного супруга, но назвать ее просто красивой витриной никто бы не решился. Потерявшие ее расположение надолго при дворе не задерживались, причем, непонятно было, как Ее Величество умудрялась влиять на короля, который не считал обязательным вообще выслушивать мнение своей жены. Однако же неосознанно подстраивался под ее желания, взять хотя бы тот же вопрос с королевскими фаворитками. За все время их брака Онар Гирийский так и не решился в открытую пренебречь правилами приличия, ревностной поборницей которых была королева, и поселить своих любовниц во дворце хотя бы без видимости прикрытия. Господин Дерси иногда задумывался, как эта умная женщина относится к подчас странным распоряжениям короля. Внешне она принимала все с холодным достоинством и никогда на людях не перечила мужу. Единственный раз, когда Ее Величество вступила в открытую конфронтацию с королем, это когда он захотел отдалить принца от матери, едва тому исполнилось десять лет. Дворец тогда пережил своеобразную войну в миниатюре, победителем из которой вышла все-таки королева. Алур продолжил хотя бы раз в день навещать покои Лауры. Сав честно признавался сам себе, что своей королевой он может гордиться. Но, также как и его отец, предпочитал держаться подальше.

— Доброе утро, Ваше Величество, — поздоровался Миррисав, поклонившись.

Королева окинула королевского секретаря холодным взглядом и небрежно кивнула.

— Вы уже вернулись?

Она спросила это так, как будто господин Дерси покидал Лигорию всего на пару дней, и, не дожидаясь ответа, направилась прочь. Миррисав проводил ее взглядом и продолжил путь, размышляя, что в этот раз реакция королевы ему чем-то не понравилась. Обостренные после разговора с Его Величеством чувства говорили, что в ней было какое-то беспокойство наряду с глубокой задумчивостью. Как будто она чего-то ждала.

— Я отойду ненадолго? Хочу осмотреться, кажется, здесь многое изменилось за время нашего отсутствия, — отвлек господина Дерси Кирив, снова пристроившийся за ним.

Сав рассеянно кивнул, толкнув дверь своего кабинета. Хотя часто он был вынужден неотрывно находиться при короле, у него было и свое собственное рабочее место на том же этаже, где размещался личный кабинет Его Величества. Здесь господин Дерси мог спокойно поработать, когда был не нужен Онару Гирийскому, здесь же обитали его помощники. Две небольшие, соединенные между собой сквозной дверью комнаты были отданы в распоряжение королевского секретаря еще при его прадеде. Оставшись один, Миррисав пересек комнату, где обычно сидел Габриэль, но сейчас пустовавшую, и вошел в свой кабинет. На столе ожидаемо высилась внушительная гора неразобранных бумаг, скопившихся за время его отсутствия. Разобрать их, конечно, никто не удосужился. Что-то было не срочное, что-то мог решить только он, другое просто было не важным, но обязательным к рассмотрению, да еще и кузен Рим, наверняка что-то подбросил. Отчеты, расписки, письма и уведомления.

Миррисав присел за стол. Неожиданно навалившаяся усталость заставила откинуться на спинку кресла и закрыть глаза — сказывалась бессонная ночь накануне. Господин Дерси сидел в тишине кабинета, чувствуя, что напряженные мышцы никак не хотят расслабляться, а в голове образовывалась пугающая пустота. Думать ни о чем не хотелось. Даже легкие приближающие шаги не заставили Сава открыть глаза, но знакомые руки, обнявшие сзади поперек груди, вызвали теплую улыбку.

— Мирри, мой мальчик, — красивый мелодичный голос и мягкие губы, целующие в висок. — Устал?

— Немного, — со вздохом ответил господин Дерси.