— Меня словно выпотрошил повар, — прокомментировал маг, падая на пол. — Вот и кончились мои силы.
Гэрри выглядел чуть лучше. Он отдал большую часть энергии Лису, и напоминал выжатый лимон. Да и, судя по виду, страдал от боли в ране. Но, по крайней мере, карлик мог стоять и ходить, в отличие от друга.
— Что с Лисом? — спросил Макс.
— Энергетическое истощение, — пояснил Гэрри. — Несколько дней не сможет колдовать. И я, наверное, тоже.
Джек оторвался от зеркала:
— А если на нас нападут?
— Мы в безопасности, — отмахнулся карлик. — Нам ничего не сделают.
— Они уже сделали! — возмутился Джек.
Заскрипела дверная щеколда, и в открывшемся проёме показалась морда тюремщика. На этот раз он был не человеком, а скалящим зубы барсуком, вернее, его промежуточной формой.
— К вам посетители, — прорычал тюремщик, брызжа слюной.
В камеру протиснулись две симпатичные девушки. Барсук шепнул:
— Если они вздумают чудить, кричите, охрана рядом.
Девушки кивнули, и тюремщик закрыл за ними дверь. Лис поднял голову:
— Отвались мой новый хвост! Кто это существо? Это божественное существо?
— Та, что слева — моя сестра, — ответил Гэрри. — А справа... чёрт побери, неужели ...
— Привет, мальчики! — поздоровалась левая. Её взгляд упал на карлика. — Братишка! — и она бросилась обниматься.
Новый вождь
Девушек завали Сабрина и Нуара.
Первая была сестрой Гэрри, той самой, о которой он так часто рассказывал. Симпатичная блондинка, с роскошными волосами и глазами цвета неба. Поначалу Макс не понял, чего в этих глазах особенного, а потом догадался — девушка куда старше, чем выглядит. На вид она казалась совсем молоденькой, почти первокурсницей какого-нибудь ВУЗа. Девушку выдавал взгляд — серьёзный, немного печальный и таинственный — взгляд взрослого человека, матери и даже в чём-то — философа.
Её подруга была намного моложе. Нуара — та самая, на которую запал Лис — отличалась ослепительной красотой. Безупречные формы, правильные черты лица, длинные чёрные волосы, слегка отдающие синевой. И огонь в глазах — нет, не тот, который Джек видел у Вуру, это был другой огонь, и в нем чувствовалась сила. Девушка тщательно скрывала его за ледяной маской, но иногда всполохи проникали наружу. Всеми силами она пыталась казаться бесстрастной и отчуждённой, как и полагалось особе высшего общества.
Нуара была дочерью Свирепого Тигра — единственной наследницей вождя.
— Так значит, вас подставили? — не переставала удивляться Сабрина. — Но почему, братишка?
— Наверное потому, что мы хулиганы, — рассеяно ответил Гэрри. Вдаваться в подробности, и клеветать на новых друзей он не хотел. — Судья нас терпеть не может, ты же знаешь.
Лис на время потерял сознание — уж слишком много энергии он потратил. Джек и Макс сидели рядом, помогая карлику рассказывать о побеге. Правду скрывать не стали. По крайней мере, не всю.
Макс прибыл из дальних краёв, и единственный его шанс вернуться назад — помочь Джеку. Тот, в свою очередь, работает на одного мага и должен выполнить ответственное задание. Уточнять не стали. Рассказали только о погоне: мол, старый враг мага послал за ними тёмного охотника, и теперь Джек и Макс в опасности.
— Ты не говорил, что Лис оборотень, — сказала Сабрина. Раз в полгода Гэрри приезжал домой, и они подолгу болтали о разных вещах. К тому же, постоянно писали друг другу письма. — Он что, наколдовал мираж или как там это у вас называется?
Карлик искоса посмотрел на дочку вождя. Сабрина помотала головой:
— Не бойся, Нуара своя. Ей можно доверять.
Тогда друзья рассказали о камуфляже. И о том, что Джек с Максом никакие не оборотни, а обычные люди.
— Где-то через неделю заклинание развеется, и к ним вернётся прежний облик, — сказал Гэрри. — А до тех пор пусть все думают, что они застряли в промежуточной форме.
— Как думаешь, на Шипа это подействует? — Сабрина повернулась к Нуаре.
Та лишь развела руками:
— Не знаю. Он ксенофоб и боится чужих. Думаю, этот придурок вряд ли обрадуется, будь они даже настоящим оборотням.
Какое-то время все молчали. Гэрри осторожно спросил:
— Что случилось с Тигром?
Казалось, Нуара никак не отреагировала на этот вопрос. Всё-таки речь шла об её отце. Девушка лишь на секунду опустила глаза, а потом снова их подняла и с каким-то неуместным отчуждением в голосе ответила:
— Сердечный приступ. Некоторые считают, что его отравили, но лекарь сказал — приступ. Он был уже стар и практически никуда не ходил.
— И что теперь будет с нами? — поинтересовался Джек.
Нуара ответила не задумываясь:
— Формально, власть ему не принадлежит. До послезавтрашнего дня глава племени я. И до этого момента вы можете быть свободны.
— Почему же тогда нас посадили? — возмутился Джек.
— Шип зарвался. У него нет конкурентов, вот буйствует раньше времени.
В этот момент проснулся Лис. Превозмогая усилие, он сел и стал тереть глаза, как после долгого сна. Потом взглянул на Нуару и широко улыбнулся:
— Так значит, ты принцесса? Глава местной банды? Ну а я Лис, старый бродяга. Приятно познакомиться!
Девушка сухо кивнула и посмотрела на остальных:
— Раз ваш друг проснулся, может, прогуляемся? Разговаривать в тюрьме не очень-то приятно.
* * *
Город стоял на краю утёса. Макс по привычке называл его городом, потому что на деревню это поселение нисколько не походило. Дома здесь были каменные, сплошь увитые плющом (наверное, мода). Они стояли вперемежку с деревянными, а стены некоторых украшал странный орнамент, чем-то напоминающий иероглифы ацтеков или майя. Макс заметил несколько мелких пирамид — опять же, в стилистике индейских цивилизаций. Немногочисленные улицы покрывали гладкие (не то, что в Айзбурге!) мраморные плиты. Из стыков росла трава, всюду властвовал плющ.
Город был небольшим, и путники без особых усилий пересекли его за полчаса. С одной стороны поселение обступал лес. Некоторые деревья росли вплотную к домам, но никто не думал их срубать. Макс заметил на ветках дощатые строения, причём их было много — почти на каждом крупном дереве. Рядом с некоторыми сидели хозяева. Крупная пятнистая кошка — то ли леопард, то ли ягуар — с любопытством проследила за путниками. Около неё резвились котята.
С другой стороны город граничил с обрывом. Вернее, это был не обрыв, а довольно резкий спуск с утёса, за которым открывались широкие заливные луга. Там паслись какие-то животные, которых Макс классифицировал как синих трёхметровых буйволов. Вдали бежала узкая речка, а сразу за ней начинались Драконьи горы. Не самые высокие, но кое-где с такими обрывами и скалистыми утёсами, что было страшно даже смотреть на них. Вершины покрывала какая-то серая пакость — не снег, а что-то другое.
Нуара зашла в деревянное строение посреди улицы.
— Поживёте пока у Сабрины, — сказала она. — Кстати, вот ваши вещи.
Очутившись внутри, Макс с любопытством огляделся. Помимо крошечной прихожей, дом состоял из трёх комнат — гостиной, спальни и кухни. Под потолком вялилась рыба. Пол устилали ковры; из тлеющего очага пахло мясом. К удивлению мальчика, в гостиной, помимо стола и широкой кровати, стояли шкафы с книгами.
Сумки путешественников валялись посреди комнаты. К ним не притронулись, даже скейт со светящимися колёсами никого не заинтересовал.
Сабрина предложила мяса. Путники не отказались. Макс только сейчас понял, насколько он голоден — несколько дней подряд они питались лишь ягодами да сырыми яйцами. В последний раз он нормально ел ещё в Айзбурге, до того, как познакомился с Лисом и Гэрри.
Хозяйка накрыла на стол — каждому по здоровенному куску жареного мяса. Макс так соскучился по еде, что даже не обращал внимания на анатомию своего нового тела. Неудобства казались ему сейчас мелкими и незначительными, и мальчик с удовольствием вгрызся в сочную плоть.
Краем глаза он отметил, что Джеку и Лису тоже неудобно есть. А вот Сабрине и Нуаре наоборот, человеческие тела казались для этого дела слишком несовершенными. Дочь вождя обернулась промежуточной формой чёрной пантеры, не потеряв при этом ни капли своей красоты. А вот Сабрина превратилась полностью — теперь за столом на её месте восседала львица. Максу стало немного неуютно. Обед в компании дикого зверя нормальным не назовёшь. Чтобы отвлечься, он задумался, куда исчезает одежда, когда оборотень полностью превращается, и откуда она появляется, когда тот снова становится человеком.
Когда с трапезой было покончено, Лис безо всякого разрешения завалился на кровать:
— Извиняюсь, но на большее меня не хватит.
Девушки превратились в людей. Сабрина кивнула:
— Это наш с Гэрри дом, и ты в нём почётный гость.
Карлик тоже взобрался на кровать — всё-таки, он потратил немало энергии на заклинания Лиса. Устроившись поудобнее, он спросил:
— Нуара, так ты всё-таки выйдешь за него, да?
Дочка вождя посмотрела на Гэрри с сожалением:
— Увы, у меня нет другого выхода.
— То есть? — не понял Лис. — Неужели девушка не в праве выбирать себе жениха? Это какая-то несправедливость.
Сабрина опять превратилась в львицу и прыгнула на кровать — та была широкой, и могла вместить хоть шестерых. Джек тем временем, крутился возле книжного шкафа, разглядывая потёртые корешки энциклопедий. Макс до сих пор сидел за столом. Нуара покачала головой:
— Если мы не будем соблюдать Кодекс, люди перестанут верить закону, и власть вождя ослабнет. Могут начаться беспорядки и всяческие попытки нас свергнуть. Вот тогда и наступит несправедливость.
— Насколько я знаю, — встрял Джек, не отходя от книжных полок, — если ваш вождь умирает, а унаследовать его право некому, племя собирает совет и уже на нём решается, кто будет главным. По-моему, так.
Нуара холодно улыбнулась:
— Не совсем. Видимо, тебе попалась сокращённая версия Кодекса. Так действительно поступают, если у вождя совсем нет наследников. Понимаешь, у нас патриархат, и женщины не могут управлять племенем...
— Ради тебя я готов переписать все здешние законы, — перебил Лис, даже не поднимая головы. — Ты лучше всех...
И маг провалился в глубокий сон. Распластавшись на кровати, он лишь негромко посапывал. Впрочем, Нуара даже не посмотрела в его сторону.
— Если у вождя нет сыновей, а только дочки, его титул наследует муж старшей. Если у неё нет мужа, а у младшей есть, то власть переходит к нему. Ну а нынешний случай уникальный. Я единственная дочь Свирепого Тигра и я не замужем. Такого ещё не было за всю историю племени.
Нуара объяснила, что все её братья и сёстры умерли. Кто-то погиб на охоте, кого-то сразила болезнь, а кто-то случайно попал под срубленное дерево. Девушка осталась одна.
— Мы бы созвали совет, если бы в Кодексе не было пары лишних строк. Согласно ним, единственная незамужняя дочь вождя обязана в течение десяти дней найти жениха. Причём, выбирает она не сама — мужчины должны сразиться за её руку и сердце.
— Сразиться? — не понял Макс.
— Да, в круге позора. Это варварский способ, дошедший до нас с самого начала. Раньше, ещё до изгнания, многие оборотни были циркачами, а круг позора — самое что ни на есть цирковое шоу. В былые времена на нём решалось почти всё, начиная с дележа женщины и заканчивая дележом земли.
Джек сказал:
— Насколько я помню, вождь пламени может сложить полномочия и передать власть кому-нибудь другому. Почему бы тебе не воспользоваться этим правом? Отдашь его не Шипу, а кому-нибудь, кому доверяешь. Чем не идея?
— Не подходит, — возразила Нуара. — В Кодексе чётко прописано, что отдать права может только мужчина.
— Но это же несправедливо! — возмутился Макс. — Вообще, этот ваш Кодекс жутко ущербный. Наверное, его писали идиоты.
Мальчик прекрасно видел, что девушка не хочет выходить за этого Шипа Дикобраза, кем бы тот ни был. Наверное, он действительно мерзкий тип, раз приказал называть себя королём и арестовывать всех приезжих. Макс по-настоящему жалел эту девушку, он считал, что такая красота не должна пропадать в замужестве у какого-то параноика.
— Закон есть закон, — сухо ответила Нуара. — Ты или я можем видеть, что он ущербный, но большинство жителей с молоком матери впитали Кодекс, они нас просто не поймут. Пусть тебя не обманывают все эти книги, — она кивнула в сторону шкафов, у которых топтался Джек. — Не все в нашем племени приучены к чтению. Лишь несколько семей может похвастаться такими вот библиотеками.
— А если сбежать? — спросил Джек. — Или подстроить собственную смерть?
— Не получится, — хором ответили Гэрри и Сабрина.
— Да, если я сбегу, они соберут совет, — сказала Нуара, — но Шип прочно укрепился в образе вождя. Совет с большей вероятностью выберет его, чем кого-либо другого. Это, к сожалению, тоже не выход. Единственный способ, которым можно его вытеснить, это победа в круге позора.
— Шип мастер, — ответила Сабрина, — так что даже не пытайтесь. Лучшие парни уже бились с ним. Даже те, кто держаться толком-то не умеет, а всё из-за того, что кандидатура Шипа им не по нутру.
— И запятнали себя позором, — подтвердила Нуара.
Макс вскочил со стула:
— Неужели вы так и будете сидеть, даже не попытавшись что-нибудь сделать?
Джек согласился:
— Да, я понимаю, что это не наше дело, но Макс прав. Ведь если Шип станет вождём, он выгонит таких, как Гэрри. А Гэрри, в Объединённых графствах вне закона!
Нуара холодно возразила:
— До этого не дойдёт. Он не посмеет нарушить вековые традиции, — дочь вождя ненадолго замолчала, ледяным взглядом буравя пространство. Потом вздохнула. — Если до этого дойдёт, я лично подсыплю яд ему в пищу...
Входная дверь распахнулась, и в дом вошли несколько человек. Нетрудно было догадаться, что один из них главный, а остальные — что-то вроде телохранителей.
— Вот ты где! — воскликнул лидер. Его невысокий рост, глубокие залысины и щетинистое лицо, напоминавшее крысиную морду, создавали отталкивающее впечатление. — Я всюду тебя искал!
Нуара посмотрела на мужчину своим фирменным беспристрастным взглядом. Казалось, от неё веет холодом.
— Ты должна сидеть дома, а разговаривать с чужаками — моя работа! — обозлился человек. — Мало того, что ты выпустила их из тюрьмы, так ещё позволила заходить в наши дома и есть нашу пищу! Ты...
Девушка двинулась на мужчину, и под её суровым взором тот съёжился.
— Слушай, Шип, не забывайся, — ледяным голосом сказала Нуара. — До нашей свадьбы племенем управляю я, и мне решать, в чьи дома пускать наших гостей, — последнее слово она произнесла с нажимом. — А если у тебя паранойя, и в каждом незнакомце ты видишь врага, будь уверен, долго ты вождём не продержишься.
— Ах ты... — Шип кипел от злости. — Ах ты...
— А теперь изволь развернуться, и вместе с моей охраной покинуть дом. Иначе я скажу им приковать тебя к столбу, как простого воришку. Вплоть до свадьбы. И лично брошу в тебя камень, потому что другие сдрейфят.
Будущий вождь стал красным, как рак. Он переводил взгляд с одного незнакомца на другого, его губы мерзко дрожали. Макс почувствовал себя неуютно, когда Шип посмотрел ему прямо в глаза. Мальчик стыдливо отвернулся.
