Сын Неба

На остальных трёх стенах были сделаны золотистые барельефы, занимавшие нижнюю и верхнюю треть панели, изображавшие сюжеты из инопланетной жизни, касающейся туалета, в том числе и марсиан, принимающих омовения. Но были здесь и сцены морской жизни, изображавшие каких-то диковинных животных.

На невысоком мраморном постаменте, сделанном в форме какого-то диковинного морского животного, напоминающего земную гигантскую морскую черепаху, посреди комнаты стояла широкая с загнутыми покатыми краями и широким ниспадающим слегка к центру формы дном овальная ванная, похожая на огромную чайную чашку на блюдце. Она была сделана из чистого золота с инкрустацией из платиновых жилок, напоминающих орбиты планет. Вместо самих планет в ванну были вставлены огромные бриллианты, брызгавшие тысячами разноцветных искорок. Лишь вместо Земли был вставлен огромный сверкающий гранатовыми отливами тысячи граней рубин. Платиновые жилы пронзали тело чаши ванной насквозь, поэтому орбиты были видны и с внутренней стороны. Драгоценные камни, изображавшие планеты были вставлены в сквозные отверстия, окаймлённые, узкими платиновыми кольцами с каким-то бесцветным прозрачным уплотнением, заменяющим, видимо, резину. Внутри отверстий была вмонтирована подсветка, отчего все планеты светились изнутри собственным светом. Юпитер был изображён гигантским бриллиантом размером с фару земного мотоцикла или автомобиля. В него каким-то искусным образом в глубину был вделан огромный топаз, изображавший пятно на планете. Вокруг Сатурна в три прорези были вставлены эллиптические подковы, примыкавшие к диску планеты своими открытыми концами, изображавшие его кольца. Они были сделаны из множества мелких бриллиантов, собранных между собой каким-то загадочным образом, точно склеенных, но при этом существующих как бы отдельно друг от друга. Кольца также светились изнутри и переливались тысячами искорок. Планеты были сделаны с соблюдением масштаба друг по отношению к другу, и самым маленьким бриллиантом был Меркурий. Но даже его хватило бы на то, чтобы затмить собой самые известные бриллианты Земли.

-Вот это роскошь! — изумился Лось. — Вот это красотища! Не ванна, а планетарий!

Он насчитал шестнадцать планет. Земля, как и положено было ей, занимала третье место от Солнца. Между Юпитером и Марсом находилась ещё какая-то довольно крупная планета.

Лось подошёл поближе к ванной, боясь, словно в музее, что-нибудь сломать.

Внутри, в центре, вместо сливного отверстия размещалось нечто, изображающее Солнце.

Это был слегка выпуклый большой диск, инкрустированный тысячами мелких бриллиантов. Диск был разделён на четыре части перекрестьем из рубиновых и сапфировых жилок. В каждой четверти возвышался гранённой полусферой драгоценный камень, символизирующий собой какую-то стихию. Бриллиант символизировал, видимо, воздух. Рядом с ним в диск были вделаны три волнистые, идущие параллельно друг другу линии из мелких сапфиров. Огромный рубин изображал, возможно, огонь. Рядом с ним сверкали сапфировые полоски, похожие на те, которыми на Земле в некоторых древних традициях изображают огонь. Изумруд изображал, скорее всего, знак земли, а голубой сапфир — воду.

Диск был окружён шестнадцатью острыми треугольниками, обращёнными к нему узкими основаниями, из мелких бриллиантов и других драгоценных камней, изображающими лучи. Лучи были разбиты на четыре группы, отличавшиеся длинной. Первая, самая длинная группа, представляла собой крест из бриллиантовых треугольников. Они своими вершинами достигали платиновой обриты Меркурия. Второй крест из мелких изумрудов, лучи треугольников которого были вдвое короче, располагался поперёк первого креста, деля ровно пополам углы между его лучами. Узкие треугольники-иглы лучей, выложенные сапфиром и топазом, крестообразно разделяли своими медианами углы между бриллиантовыми и изумрудными лучами.

Вокруг ванны в мраморном полу виднелось золотое кольцо диаметром метров в пять. К ванне из белого мраморного пола тянулись две медные широкие трубы овальной формы, изогнутые в сторону ванны и заканчивавшиеся диковинными золотыми кранами шаровидной формы.

Зашла Иха. Она перехватила взгляд Лося, разглядывавшего золотые барельефы.

-На планете когда-то было очень много воды, — сказала женщина, заметив недоумение Сына Земли по поводу необыкновенно большого количества изображений морской жизни.

-Давно?

-Давно.

-А что случилось?

-Это тайна, в которую посвящены только верховные правители. Её знала Аэлита, как дочь Тускуба. Мне она лишь однажды сказала об этом по большому секрету, но не раскрыла сути.

При упоминании об Аэлите Лось опять захотел спросить Иху, что стало с его возлюбленной, но она прошла мимо него к ванной и дотронулась сначала до одного шара, а потом до другого. Из обоих шаров в ванну потекла вода.

-Когда надо будет выключить, просто дотронься, чтобы слить воду, нажми ногами одновременно на любые два шарика на Солнце, — показала она в центр ванной чаши и удалилась.

Теперь Лось заметил, что изображение Марса на чаше ванной сильно отличается от других планет. В отличие от них, вокруг него такими же платиновыми жилами были показаны орбиты его лун, которых, почему-то было четыре. Луны были сделаны из небольших бриллиантов, которые были инкрустированы в чашу ванной с внутренней стороны, поэтому и платиновые обриты лун Марса и сами луны были видны только тому, кто находился внутри чаши или совсем рядом с ней. Одна из лун была изображена с шестнадцатью лучами, как вокруг Солнца, но только крошечными, гораздо меньшими по размеру.

"Это просто удивительно! — подумал Лось. — Иногда в обыкновенной ванной можно узнать больше, чем в библиотеке!"

Широкая ванна наполнилась горячей водой, и Лось вдруг вспомнил, что он не мылся с тех самых пор, как покинул Землю.

Он разделся и погрузился в горячую воду, благодатно принявшую его тело.

Сразу же вдоль золотого кольца в полу, предназначение которого до того было непонятно, возникло нечто, напоминающее будто бы кольцевую ширму из матового стекла, поднявшееся до середины высоты комнаты. Оно бесшумно и успокаивающе переливалось белыми, серыми и голубыми тонами так, что Лося начало клонить в сон. Тело сладостно заныло от выгоняемой из него усталости. И только плечо, укушенное пауком, немного болело, стонало, напоминая о вчерашнем инциденте.

* * *

На ужин все собрались в просторной гостиной. Иха накрыла роскошный стол. Тут было бесчисленное количество тарелочек, глубоких и мелких, наполненных разнообразной снедью. Посередине большого овального стола, покрытого белой скатертью из какого-то толстого упругого материала, стояла большая пузатая ваза, наполненная вином.

-Ты нас прямо закормить хочешь! — с удивлением сказал Лось.

Однако все без промедления приступили к еде, а Иха в это время занялась раненным, обтирая его обнажённое тело губчатой тряпочкой, смачивая её в сосуде с какой-то жидкостью зеленовато-бурого цвета.

-Что это? — спросил у неё Лось.

-Это противоядие от укусов пауков, оно впитывается через кожу, — объяснила Иха, — завтра он поправится.

Рассказ марсианки

Разморённые тёплой ванной и умиротворённые плотным ужином гости разошлись по предложенным Ихой просторным и богато убранным спальным комнатам, скорее похожим на залы, в каждой из которых было по огромной кровати, украшенной золотом и драгоценными камнями также дивно, как и всё вокруг. В инкрустации в основном преобладали бриллианты.

Лось надеялся вызвать Иху на разговор об Аэлите, но, едва коснулся огромной, но плоской, необычайно мягкой подушки, как тут же уснул крепким, здоровым сном.

* * *

Проснулся он от того, что кто-то тормошил его за ногу.

Лось поднялся и сначала не мог понять, где он.

Вчерашние впечатления от роскоши казались каким-то золотым сном.

Однако вокруг была всё та же богато убранная спальная, освещённая ровным мягким оранжево-золотистым светом.

Его будила Иха.

-Что случилось? — спросил Лось, хотя по марсианке была заметно, что ничего не произошло.

-Сын Земли, я хочу поговорить об Аэлите, — с какой-то грустью произнесла женщина и вышла из спальной.

Лось оделся и последовал за ней.

Иха ждала его в огромном зале, который пересекался крестообразно с коридором.

-Все спят, Сын Земли! Очень устали! — сказала Иха, жестом приглашая его сесть напротив неё на белый, будто кожаный диван. — Вы спите уже два дня!

Лось присел и закурил свою трубку, готовясь услышать что-то волнующее и, возможно, неприятное.

Некоторое время Иха молчала, видимо, собираясь с мыслями.

-Знаю, что ты прилетел из-за Аэлиты, — наконец произнесла Иха.

Лось молча кинул головой, вслушиваясь в каждое её слово. Его почему-то вдруг больно полоснуло в левой части груди, и сердце словно сжали в кулак.

Иха вздохнула с какой-то грустью и отвела взгляд в сторону.

-К сожалению, — продолжила она разговор, — я не видела Аэлиту с тех пор, как отец забрал её у Священного Порога.

Лось почувствовал, как кулак, сжимающий его сердце, сомкнулся сильнее. Какая-то тоскливая ломота разлилась внутри, выше диафрагмы, дыхание перехватило, и от спазма он закашлял и бросил курить.

-Но я верю, — Иха посмотрела на него, — я верю, Сын Земли, что ты встретишься с ней. Я чувствую, я знаю, что Аэлита жива. Разве не ощущаешь то же самое, ты, Сын Земли?

Лось молчал. Спазм, перехвативший дыхание, не давал говорить. Ему было больно, но он старался не показывать своей боли Ихе.

-Если бы ты не верил, что Аэлита жива, и что ты встретишься с ней, то ты никогда бы не прилетел больше, — сделала вывод марсианка.

-Но разве Тускуб ничего не говорил тебе о ней? — Лось, наконец, смог говорить, боль отпустила.

-Он очень зол на меня за то, что я помогала Аэлите тогда. И, если бы не обстоятельства, — слуг нет, кто погиб, а кто сбежал, и только я одна осталась из старой прислуги, которая знает дом и может его содержать в порядке, и которой можно доверять эти несметные богатства и такие же дорогие тайны, — Тускуб давно бы расправился со мной.

-Но почему он до сих пор злится на тебя, ведь прошло уже столько времени? И разве судьба Аэлиты не та семейная тайна, которую можно тебе доверить?

Иха помолчала в раздумье.

-То, что я помогала Аэлите — это проступок, который навсегда сделал меня врагом её отца. Видимо потому, что ему теперь приходиться держать её где-то в неволе, ведь с тех пор я ни разу её не видела ни здесь, ни где бы то ни было ещё. Впрочем, я нигде не бываю за пределами этого дома. Поэтому всё, что касается Аэлиты, для меня теперь под запретом. Я знаю многие другие тайны. Я могла бы тебе рассказать о том, что после вашего с Гусевым отлёта на Талцетл Тускуб взорвал Соацеру и согнал уцелевших марсиан на подземные заводы. Мне поручено лишь следить за домом Тускуба. Иногда он прилетает сюда со своими приближёнными. Я могла бы тебе рассказать, что месяц назад Тускуб привозил в дом какого-то Магацитла по имени Скайльс. Его принимали с роскошью, как короля, учили марсианскому языку. С ним была огромная свита Магацитлов. Неделю назад Магацитл Скайльс со своей свитой улетел с Тускубом. Я могла бы тебе рассказать, что в доме я не зажигаю свет, чтобы не привлечь внимание пиратов, — дезертировавших солдат Тускуба и части повстанцев.

-Пираты? — удивился Лось.

-Да, пираты! — возбуждённо закивала головой Иха. — многое изменилось с тех пор. Как ты улетел на Талцетл, Сын Земли. Пираты захватили много боевых кораблей Тускуба и бороздят по ночам просторы планеты, выискивая, чем бы поживиться. Они ищут внизу места, где горит свет, а затем нападают на них на следующий день и грабят. Жителей они забирают тоже, обращая их или в пиратов, или в рабов. Тех, кто не соглашается, они безжалостно убивают. Обычно Тускуб оставляет мне солдат для охраны дома. Но и тогда он запрещает зажигать свет, чтобы избежать лишних стычек. В последний раз Тускуб оставил для охраны дома дюжину солдат и один боевой корабль. Но солдаты несколько дней подряд шумно отмечали праздник Хавры, жгли фейерверки, пускали ракеты, курили запрещённую хавру. Откуда-то привезли женщин. Дом светился всеми окнами несколько ночей подряд. Возможно, среди них возник заговор, и часть из них решила перейти на сторону пиратов. И позавчера пираты напали. Они завладели боевым кораблём. Часть солдат перешла на их сторону, а остальных они взяли в плен и тоже увезли.

-Но почему тогда они не ограбили дом? — удивился Лось. — Здесь несметные сокровища!

Он красноречиво оглянулся.

-Об этом подземелье солдаты не знали, — сказала Иха. — А почему пираты не ограбили дом? Пираты знают, что это дом Тускуба и, не смотря на все свои бесчинства, не грабят его. Когда-то, давным-давно, когда пираты ещё только появились, они попытались напасть на дом Тускуба и ограбить его. Остовы кораблей, что лежат разбитые на лужайке — это корабли тех пиратов. Они упали во время сражения, когда Тускуб, узнав, что на его дом напали, выключил полюсные станции. Тогда погибли не только эти корабли. Все корабли, которые в момент отключения полюсных станций были в воздухе, падали по всей планете, как пиратские, так и военные. Но Тускубу было всё равно. Он был в ярости. Он пообещал, что если его дом ещё раз попытаются ограбить, то он отключит полюсные станции навсегда. Все пираты знают об этом, поэтому его дом не грабят. Такое же табу у пиратов на все имения Совета инженеров. Но позавчера пираты всё же напали снова. Дом они не грабили, возможно, им нужен был боевой корабль, оставленный на охрану дома Тускуба. Напали они днём, в то же время, что прилетела на следующий день ваша лодка. Поэтому, когда ты прилетел, сын Земли, я подумала что вернулись они.

Иха немного помолчала и добавила:

-Иха боится пиратов. Они не будут грабить дом, но заберут Иху в рабство. Они сразу хотели увезти Иху с собой. Но Иха сказала, что не скажет Тускубу, что нападали пираты, а если они заберут Иху, то Тускуб поймёт, что здесь пираты были снова.

Иха перевела дух.

-Для Тускуба Иха всего лишь служанка, которая нужна ему, чтобы содержать в порядке дом.

Лось тяжело вздохнул.

Надежды на то, что мрак неведения рассеется после разговора с Ихой, которые он испытывал ещё несколько минут назад, теперь рухнули. Ничего не прояснилось. Судьба Аэлиты по-прежнему была неизвестна. И теперь он знал, что всё разрешиться только тогда, когда он встретиться с её отцом.

Об этом он знал давно, возможно даже, что тогда, ещё на Земле ему в сознание закрадывалась такая мысль. Но он гнал её прочь и не хотел признаваться даже самому себе, что встреча с Тускубом, один на один, лицом к лицу, — только она разрешит его вопрос и покончит с его мучениями и тоской.

Теперь он вдруг отчётливо понял — жива Аэлита или нет, будут они вместе, встретятся ли, — есть только один камень преткновения, сдвинув который, он сможет ответить на все эти вопросы. И имя этому камню — Тускуб.

Гусев

Гусева вжало в пол. Рядом распластались члены его экипажа, не ожидавшие такого увеличения веса. Ракета стремительно рвалась вверх, удаляясь прочь от Земли.