Сейги. Ассимиляция

Двое других сражавшихся до этого воинов оказались рядом со своими союзниками одновременно. Ньют осторожно оттащил Дрейка в сторону, быстро осмотрев рану.

— Нормально, Мэйси тебя подлатает, — сказал он, втайне надеясь, что не только его слова, но и упоминание имя девушки даст Дрейку сил. В этом он не ошибся.

Элиас быстро расстегнул куртку напарника, разодрав находившийся под ней свитер и обнажив рану. Кожа на груди была опалена, но кровь, похоже, уже начала сворачиваться. Впрочем, продолжать задыхаться Алу это не мешало. Пробитое легкое давало о себе знать.

— Его нужно доставить в наш медпункт, — положив руку Элиасу на плечо, сказал Ньют. — Мы сами ему помочь не сможем.

Парень стряхнул ее с плеча.

— Да кто вы вообще такие? Почему я должен вам верить?

— Потому что твой напарник умирает, придурок! — раздался громкий голос позади. Похоже, после упоминания имени Мэйси Дрейку и правда стало лучше. Великая сила любви в действии, черт возьми! — Мы сейчас единственные, кто может ему помочь!

Дрейк распалился неспроста. После исчезновения адреналина из крови он чувствовал вину за содеянное. Аллекви не был трейтом, он был лишь человеком, с которым у них, Сейгов, был еще и общий противник. Так зачем стоило настолько усугублять ситуацию...

— Но на чем мы его доставим? — беспомощно оглянулся по сторонам Элиас. Ал в разговоре участия принимать уже не мог — его глаза закатились. Воин потерял сознание. — Мы сами сюда пешком пришли.

Ньют быстро осмотрелся. Взгляд его упал на перевернувшийся броневик.

— Ты, — показал он на Элиаса, — быстро беги к нашему автомобилю, переворачивай его и заводи. Мы с Дрейком донесем туда твоего напарника.

— Но...

— Живо! — закричал Ньют, подбегая к Дрейку и начиная что-то нажимать на его браслете.

— Ты что дела... — с удивлением покосился на него тот, после чего понял, что больше не чувствует боли в плече. — Как... как ты?..

— Неважно, — подал ему руку напарник. — Анестезия всего получасовая, но, думаю, нам этого хватит. Вставай, нужно отнести его в машину.

Несколькими минутами позже Элиас уже сидел за рулем броневика, несущегося к тренировочному центру Сейгов. Аллекви лежал на заднем сидении, находясь, похоже, в состоянии забытья. Дрейк каждую минуту отслеживал его пульс и, судя по всему, пока что Ал держался молодцом, даже несмотря на то, что дышал очень прерывисто и редко.

— Меня Элиас зовут, — произнес водитель в пространство, даже несмотря на Сейгов. — А это Аллекви.

— Дрейк, — не отводя взгляда от пострадавшего от его рук парня, сказал один из Сейгов. — А рядом с тобой Ньют.

Да уж, не в такой ситуации стоило познакомиться четырём парням-ровесникам, сражающимся ради достижения одной цели...

* * *

— Я и подумать не могла, что он выдержит... — проговорила Мэйси, забинтовывая Дрейку плечо. — Даже с вашей-то подготовкой состояние было бы очень тяжелым... а он уже стабилен.

В тренировочный центр Сейги со своими спутниками прибыли в рекордно малые сроки — всего за 17 минут. "Виной" тому был летящий на всех парах Элиас, чуть не устроивший ДТП во время скоростного заезда по колонии. Слава богам, что ориентироваться ему помогали система навигации и сам Ньют, знавший колонию чуть ли не лучше искусственного интеллекта навигатора — иначе разрушений от носителя Сайбана было бы намного больше, чем пользы. Благими намерениями, как известно, вымощена дорога в ад — и этот негласный закон природы, к сожалению, действовать не перестает никогда.

Кстати, о виновнике. Сами Элиас с Ньютом сидели сейчас в коридоре в ожидании возвращения Дрейка и новостей про Аллекви, которому только что закончили делать операцию. Мэйси, хлопотавшая над Сейгом и что-то с улыбкой ему говорившая, заставила Ньюта вспомнить об Эйри, которую он уже довольно долго не видел в центре. Конечно, виной тому были и его собственные дела, но... такое неожиданное исчезновение казалось ему странным.

— Значит, вот что вы делаете? — подытожил "некогда Илья", возвращаясь к их с парнем разговору, имевшему место быть с полчаса назад. После того, как он снял с себя за ненадобностью Сайбан, тело ощущало какую-то непривычную легкость и свободу... и это физическое ощущение постепенно перерастало даже в ментальное. — Сражаетесь с трейтами, защищаете от них свою колонию... думаю, в нашем сражении и правда не было смысла.

Ньют кивнул.

— Да в половине сражений даже с андроидами нет смысла... — заметил он, думая о чем-то своем. — Ты вот жил в своей колонии, как я понял... с многими ли трейтами ты там повстречался? И кого из них ты можешь назвать реально жестоким и беспощадным? Ради чего вообще ты сражаешься против них?..

— Вопрос, достойный не моего ученика, но равного мне.

От неожиданно прозвучавшего рядом знакомого голоса Ньют вздрогнул и оглянулся. В двух-трех метрах от него стоял Арч, уже давно, видимо, подошедший к входу в медицинское отделение и через защитное стекло наблюдавший за своим воспитанником.

— Надеюсь, с ним все будет хорошо... — кивнул мужчина в сторону лежащего на койке недалеко от Дрейка парня, после чего перевел взгляд на Элиаса. — Как, говоришь, его зовут? Аллекви?

В ответ он удостоился кивка.

— Невеселое имя, честно говоря... — произнес Арч Штейн. — Но не будем о грустном. Я хотел бы поговорить с тобой, Элиас, если ты не против. И вопрос, который волнует меня с самого твоего сегодняшнего появления в центре... кто послал тебя в нашу колонию? Зачем вы с Аллекви прибыли сюда вслед за трейтом? Ньют ведь попал прямо в точку своим замечанием — почему ты сражаешься с ними? Кто твой наставник?

От большого количества заданных вопросов парень даже опешил.

— Даже не знаю, с чего начать...

— Начни с наставника, — краем глаза Ньют заметил, как лицо создателя Сейгов на мгновение стало серьезным. — Как его зовут?

— Данк. Данк Эрстел.

И без того серьезное лицо Арча помрачнело.

* * *

После выдавшегося тяжелым дня Мэйси даже не удивилась тому, как быстро наступил вечер и пришла пора возвращаться обратно в свою комнату. Совмещение тренерства и работы в медицинском центре не то чтобы ее сильно утомляло, нет, это было даже интересно для нее, но большую часть сил эта деятельность все же забирала.

Выйдя из отсека, где сейчас спал Аллекви, восстанавливаясь после полученного ранения, она заблокировала за собой дверь и направилась... в сторону, противоположную тому крылу здания, где находились их с сестрой комнаты. Ей захотелось ненадолго зайти к своим воспитанникам.

Путь до спальни не составил много времени — через пару минут девушка уже оказалась рядом со спальней и, тихо сдвинув в сторону дверь, дабы ненароком никого не разбудить, вошла внутрь. В просторной комнате, рассчитанной сразу более чем на десяток человек, было темно, однако глаза ее постепенно привыкали к отсутствию освещения. Окинув ребят взглядом, Мэйси улыбнулась и уже собралась закрыть за собой дверь, как вдруг глаза ее выловили в темноте странный силуэт, по своему росту ну никоим образом не подходящий десяти-одиннадцатилетнему ребенку.

— Эйри? — стараясь не повышать голос, удивленно позвала она. — Что ты тут делаешь?

"Воздействие на сознание происходит успешно. Они ни о чем не подозревают. Ни один из них. Человеческий мозг все же довольно забавен и интересен. А их чувства и эмоции представляют наибольшую ценность для изучения и попытки воспроизведения".

Застигнутая врасплох девушка вздрогнула и, повернувшись к сестре, проговорила:

— Я... я не знаю... мне просто... почему-то просто захотелось к ним зайти...

Притянув сестру к себе, Мэйси обняла ее.

— Что такое, сестренка? Я тебя напугала? Прости, я не хотела, правда. Не стоило, наверное, вообще сюда заходить...

Вырвавшись из объятий, Эйри проскочила мимо сестры и выскользнула в коридор. Мэйси бросилась было за ней следом, но остановилась. Осторожно закрыла за собой дверь и пошла в ту же сторону, куда убежала Эйри.

"И что с ней такое...", — думала Мэйси медленно идя по коридору, который вел к ее комнате. "Неужели это так сильно на нее влияет..."

Уйдя в свои мысли, девушка даже не заметила, как мелькнула чья-то тень за поворотом. Уже после того, как она зашла в свою комнату, в коридоре послышались тихие сдавленные рыдания.

8

— Кто твой наставник?

— Арч, Арч, каким же прямолинейным ты остаешься, даже не верится... столько лет прошло, а ты совсем не меняешься, все так же глуп и наивен...

Не выдержав, мужчина с кудрявыми волосами расхохотался, с удовольствием развалившись в своем кожаном кресле и подправив стоявший на столе проектор инфракрасной клавиатуры. Конечно, можно было вызвать и голографический интерфейс, но в моменты радости он часто ощущал некую ностальгию по старым временам. Тем самым, когда в ходу только появлялись инфракрасные клавиатуры, подключающиеся к компьютеру и позволяющие печатать на абсолютно любой поверхности, где бы пользователь в данный момент ни находился. Использование подобных технологий позволяло чувствовать некую... назовем это связью поколений. То, чего он не мог почувствовать там, откуда был родом.

Позволив компьютеру далее спокойно обрабатывать полученную информацию, Данк закрыл глаза и с предвкушением потер руки. Пока все разворачивалось согласно его плану... и даже Арч, наивный и ненавидящий его Арч Штейн не смог сразу понять, с кем имеет дело. Не смог последовать его же собственному совету. Что ж... и в этом сорокалетний ученый не думал меняться. В своем постоянном недоверии к тому, кого когда-то называл своим другом, соратником и единомышленником.

Кабинет развеселившегося мужчины, даже несмотря на то, что находился он довольно глубоко под землей, был "укомплектован" весьма и весьма богато. Просторная комната, которая, возможно, когда-то служила залом собраний для тех, кто владел этой землей, уставленная серверными стойками процентов на 70. Остальные 30% занимала рабочая зона Данка, включавшая в себя несколько компьютеров, инструментальный стол и пару потайных ходов в соседние помещения, о которых не знал никто, кроме него. Подобная осторожность казалась лишней — все-таки о том, что глубоко под землей вообще кто-то живет, не знали даже обитающие на поверхности существа — однако Эрстел всегда считал, что перестраховка является лучшим способом достижения успеха. Особенно когда имеешь дело с людьми, которые предали доверие к себе.

"Все могло сложиться иначе, Арч. Это было твое и только твое решение."

Впрочем, излишней рефлексии из-за ссоры с Штейном и развала их дружбы Данк не переживал никогда. В конце концов, кто такой Арч? Лишь очередная пешка в его планах, к которой он по неудачному стечению обстоятельств привязался. Стоило уже отбросить прошлое в сторону и продолжать думать о будущем. Будущем, которое ему предстояло сотворить.

— Что тут у нас...

Выпрямившись в кресле, щелчком клавиши "Enter" Данк вывел на экран полученную от Сайбана информацию о боевом костюме Ньюта. Да уж, со своим собственным проектом Арч потрудился на славу, даже учел все ошибки... здесь ему можно было лишь поаплодировать. Жаль только, что им все еще правит людская жалость — совершенно не нужная черта. Для выживания в этом мире необходима холодная тактика, внимательность и расчетливость — подобные черты, возможно, помогли бы ему понять, что Элиас пришел в его тренировочный центр не один, и речь шла даже не об Аллекви. А так... Штейн сам позволил своему бывшему другу всегда оказываться на шаг впереди него.

"Первая версия, однако, кажется куда более стабильной, чем нулевая... Арч, ты начинаешь внушать уважение... И твое детище вновь послужит моим целям..."

* * *

Уже около получаса Ньют лежал на своей кровати и наслаждался тишиной. Наверное, для человека очень активного, целеустремленного, привыкшего постоянно быть в самой гуще событий, тишина представляется каким-то очень странным и непривычным явлением. Тихо, спокойно... как это? Разве не должно все быть наоборот? Разве не должно все вокруг порхать, кричать, бить эмоциональным фонтаном? Такова, посмеет предположить автор, логика человека-активиста.

Но Ньют таким не был. Он был малоэмоциональным воином в боевом костюме, который никак не мог привыкнуть ко сну. Организм порой и требовал подобного ухода за собой, требовал, чтобы юноша позволил ему отдохнуть от того, что свершалось днем, но сам он этого не хотел. И даже закрывая глаза, он продолжал мыслить, вспоминать, сопоставлять события и факты. Можно было подумать, что у Ньюта вместо мозга был большой и не прекращающий свою работу компьютер, подпитывавшийся от его сердца и потому никогда не останавливающийся в своих вычислениях и изысканиях. Можно было предположить, что он, подобно Дрейку, так же не мог справиться с шилом в одном месте, но подразумевал под этим местом нечто куда более приятное и глазу, и уху, чем то, что было у его напарника. Вариантов могло быть много — но суть от этого не менялась.

Ньют любил погружаться в тишину так же, как погружается на дно расслабленный фридайвер, поставивший перед собой цель этого самого дна достигнуть. Как пытается стать единым с водой человек, расслабляющий свои мышцы и ложащийся на воду, зная, что она его удержит и не поглотит. Тишина была субстанцией, подобной воде — спокойной по своим истокам, и способной оказывать сильное давление на человека, если он сам был к тому предрасположен. Наверное, потому его друг детства и самый лучший напарник был таким беспокойным и торопливым с самого детства — тишина давила на него, не давала сосредотачиваться, не давала чувствовать себя в своей тарелке. И в то же время для Ньюта она была периодом блаженства.

На дворе стояла глубокая ночь. Элиаса, несмотря на просьбу Сейга о том, чтобы "гостя с севера" временно поселили в его комнате, Арч отправил после небольшого сеанса допроса в комнату Крона и Морри, Дрейк отправился в свою комнату "зализывать раны" и, наверное, вспоминать о том, как улыбалась ему Мэйси, а вот он, Ньют... он постепенно начинал понимать, что в мыслях своих он чаще задумывается о других, чем о себе. Даже сейчас, думая о друзьях, он не пытался сопоставить их деятельность со своей. Не пытался понять, почему он в очередной раз не может заснуть. Он просто, открыв глаза, смотрел в потолок и вслушивался в гармонию тишины. Она успокаивала.

"Привет, Ньют..."

От неожиданно возникшего в его сознании голоса Эйри парень чуть было не свалился с кровати. Эйри, милая Эйри, которая пробуждала в нем непонятные и совсем странные для него чувства, не показывалась на людях уже несколько дней. Он постоянно оправдывал это ее усталостью, желанием отдохнуть от деятельности, связанной с тренировочным центром вообще, но в конце концов убеждался, что это жалкие попытки его разума попытаться перечить сердцу. Сердцем же он понимал, что с девушкой творится что-то неладное, и даже плотная занятость Сейгов не была оправданием того, что он сам ни разу не постарался с ней связаться.