Теоретики на марше

— Ээээ... — начинает Артурик

— Тссс... — я прикладываю палец к губам и многозначительно смотрю ему в глаза, как бы говоря "что бы ты сегодня не увидел, не стоит об этом трепаться", во всяком случае, мне кажется, что взгляд именно такой.

Артурик, ничего не говоря, бочком проходит мимо меня и стремительно взбегает по лестнице. Мне даже становится немного его жаль. Может, он и не плохой парень, просто Киборг влез ему в голову. Снова выглядываю за угол. Теперь там никого нет. Через несколько минут выйдут Марк с Максвеллом и еще через какое-то время — Саня.

Почему же я не подумал о Сане? Я был так ослеплен видением своей собственной миссии, что совсем забыл об остальных. Достаю из сумки листок.

"Даша! Я считаю тебя самой красивой девочкой в школе. То, что я к тебе чувствую, трудно выразить словами, но я хочу попытаться. Прошу, подари мне немного своего времени на следующей перемене."

Что будет, когда Саня подойдет к Даше уже после моей записки? Не записка ли станет причиной его провала? Будь я на месте Даши, подумал бы, что А-класс устроил какой-то нелепый флэшмоб, подумал бы, что мальчишки надо мной стебутся. С другой стороны, если всё это уже случилось, может быть, у меня и нет иного выхода? Так. У меня две альтернативы. Либо я не передаю записку и рискую быть уничтоженным временным парадоксом, либо передаю. Тогда я подвожу своего друга и сильно обижаю Дашу. По-моему, выбор очевиден.

Выход Марка и Сани, а также свой первый прыжок во времени, я пережидаю на площадке четвертого этажа. В кармане лежит порванная на мелкие клочки записка. У меня есть немного времени обдумать, что я скажу. Увы, даже имея в своём распоряжении машину Максвелла, времени не слишком много. Коридор первого этажа так плотно забит предопределенными событиями, что я трудом вижу свободные интервалы на оси времени. Впрочем, переместиться к следующей перемене я смогу, а большего мне и не надо.

Глава 16. Мужчины с Марса, женщины с Венеры

12.15, начало перемены, я мчусь на второй этаж по параллельной лестнице. Где-то метрах в сорока другая версия меня выслушивает от Марка правду о нашей школе. Спустя совсем немного времени другой я поднимется на третий этаж и задаст трепку банде Киборга. Не смотря на то, что этот другой я — это я и есть, я чувствую, что не одинок, меня поддерживают.

В стайке девчонок из 8Б я замечаю рыжий хвостик. Девочек у них больше, чем у нас, я это знал заранее, но всё равно почему-то предполагал, что смогу застать Дашу где-то в стороне от остальных. Девушки! Если вам хоть капельку интересно знакомиться с парнями, никогда не собирайтесь большими группами. К вам подойдут лишь в двух случаях — если парень должен предотвратить какие-то ужасные события из будущего, и если парень не боится нарваться на хихиканье и косые взгляды ваших подружек. И не надо думать будто тот, кто не боится — клевый и бесстрашный герой. Скорее всего, он просто козёл, которому на все пофигу.

Я делаю круг, огибая толпу, чтобы не подходить к Даше со спины. Кряхчу, протискиваясь мимо других девочек. Стараюсь ни на кого не смотреть, только на неё. Когда я оказываюсь на расстоянии вытянутой руки. Даша поднимает на меня глаза. По телу будто пробегает электрический ток. Сегодня её рыжие волосы собраны в хвостик. Мне нравится и хвост, и распущенные волосы, но когда волосы убраны, отчетливо виден нежный контур скул — линия совершенства. Чувствую сухость во рту. Смотря куда-то в нижнюю часть лица, лишь бы не в глаза, я говорю:

— Даша, здравствуй. Мне надо с тобой поговорить. — Где, где же воздух в легких?, — Мы можем отойти?

Я слышу вокруг шепот и какие-то возгласы, но стараюсь не слушать. Краем глаза вижу, что к нам оборачиваются, но стараюсь не смотреть. А что если Даша скажет "нет, никуда я с тобой отходить не буду"? Хватит ли мне духу объяснить ей при всех, почему мне так важно с ней поговорить? И куда делось то легкое чувство "ведения", настигшее меня после драки с Киборгом, когда бояться нечего, когда чувствуешь себя актером и тебя как будто несет через цепочку сцен?

Дашины щеки розовеют. Она ведет плечом и скованно произносит:

— Ладно.

Я как будто только что избежал неминуемой смерти. Мы выходим через рой любопытных глаз. Никто за нами не следует. Конечно, у них же нет своего Киборга. Не глядя друг на друга, мы доходим до лестницы. Даша собирается что-то сказать, но тут же закрывает рот, видя, что по лестнице поднимается Артурик. Он проходит мимо нас внимательно косясь то на меня, то на Дашу. Все сочувствие к судьбе миньона Стасика мигом улетучивается. Сейчас этот засранец побежит наверх звать свою банду на бесплатный цирк. Я поворачиваюсь боком и так, чтобы не видела Даша, но видел Артур, показываю ему средний палец. Как только он скрывается из виду, Даша касается кончиками пальцев моего плеча и говорит:

— Слушай, если ты насчет твоего друга, то...

Что она сказала? Все мое внимание сосредотачивается в нескольких квадратных миллиметрах, там где ткань куртки под давлением её руки прикасается к моей коже. На микросекунду я выпадаю из потока чтобы прогнать в голове слова Даши. Она говорит о Сане? Причем тут он? Нет, выпадать во время разговора мне нельзя.

— Я... не насчет Сани, я насчет себя...

Нет, совсем не то, получается тоже самое, что с предварительной запиской.

— Даша! Я очень прошу меня выслушать, — голос немного дрожит. — Хочу сказать сразу, это никакой не флешмоб и не розыгрыш. Просто так вышло, что мне завтра придётся отчислиться из школы и это мой последний шанс с тобой поговорить.

Щеки Даши розовеют еще больше. Страшно представить, что творится сейчас с моими. Наверное, ещё и тупая улыбочка в комплекте. Однако, Даша не улыбается и, когда я, наконец, решаюсь посмотреть ей в глаза, то вижу серьезный взгляд. Я безумно ей благодарен, потому что теперь знаю — никаких смешков и отшучиваний не будет. Я смогу сказать то хочу и меня выслушают.

— Ну... я.... ты давно мне нравишься и я... я в тебя влюблён.

Вдох. Выдох. По спине бежит струйка пота, но мне уже легче, самое главное сказано. Плотина прорвана и слова сами вылетают из горла.

— Ты самая красивая девочка в школе и вообще из всех что я видел. Ты, наверное, такое часто слышишь, так знай, что это правда. Я уверен, что ты еще и очень хорошая и добрая, и я бы хотел узнать тебя поближе, если ты позволишь. Ээээ... Если я совсем ни капельки тебе не нравлюсь, то тогда ладно, я тебя больше не побеспокою. Тогда прости, что всё это тебе наговорил. А если...

— Погоди, пожалуйста, — Даша закусывает нижнюю губу и чуть приподнимает руку, останавливая меня. Она краснеет еще больше, не теряя при этом в лице ни капли серьезности, — Ты просто не знаешь... ммм... всего.

Я весь обращаюсь в слух.

— Ммм... не знаю, как сказать, — Даша покусывает губу и, несмотря на то, что в данную минуту решается моя, а, возможно, и не только моя судьба, я вижу только то, что в своем волнении она еще вдвое прекраснее. И, если бы не боязнь её напугать, я бы залез в пузырь, замедлил бы время до абсолютного нуля и любовался бы ей вечно. На её брови холмиком, на разбросанные по щекам веснушки, на её бездонные карие глаза...

— В общем, вам, парням трудно объяснить, как всё видится со стороны девушек, — Даша глубоко вдыхает. — Есть определенные социальные протоколы, как надо общаться, но они не работают. И... есть, например, много социально приемлемых для девушек способов сказать жесткое "нет", а чётких, социально приемлемых способов сказать что-то другое или не другое а по-другому... В общем...

Я абсолютно не понимаю, о чем она говорит. Не раз читал, что у женщин другой язык, но даже не подозревал что дела настолько плохи. Даша снова вздыхает. Между её бровей пролегает тонкая морщинка, видно, что она напряжена не меньше чем я. Даша протягивает руку и снова едва касается манжеты моей школьной куртки. Честное слово, если она будет делать так чаще, то языковой барьер не будет иметь для меня никакого значения.

— М.. да... , — говорит Даша, — слушай, пока я окончательно не запуталась в мыслях. Я лучше сначала сформулирую, а потом уже скажу. Только чуть позже, ладно?

— Ладно, — говорю я автоматически, потому что готов согласиться на всё, что она скажет.

— После школы, хорошо?

— Хорошо.

Даша, медленно повернувшись, идет к своему классу, постепенно переходя на бег. Класс Б встречает её шумными восклицаниями. Всё это время её подруги смотрели на нас и сейчас, наверное, будут выспрашивать подробности. Надеюсь, с такого расстояния нас невозможно было услышать. Не в силах больше оставаться на месте, я сбегаю вниз по лестнице и мчусь к кабинету физики. Сейчас мне даже не нужно точно вымерять время, как только другой я откроет дверь, я — настоящий окажусь в нужном месте своей временной линии.

* * *

Столкнуться с самим собой нос к носу во второй раз уже не так волнительно. Другой я влетает в кабинет, едва не сбив меня с ног, мне даже приходится придержать его. Не теряя времени, я выскакиваю обратно в коридор, как раз чтобы встретиться взглядом с изумленными Марком и Саней. Шер косится назад, но, видя что мы никуда не делись, спокойно топает дальше.

Кажется, мой маленький трюк удался. На вопросительные взгляды Сани я развожу руками и показываю на Шера. Не время и не место для объяснений.

Глава 17. Логово

Саня заходит в кабинет с конспиративной табличкой "Комната Отдыха", мы с Марком остаемся коридоре. Шер уходит обратно наверх, не забыв бросить еще один взгляд лживого сочувствия. Я шепчу Марку, кивая на пост охраны:

— Смотри, рыжий один остался. Можно отвлечь его и драпануть.

— А смысл? Флешка все равно у Сани.

Жалко, момент уж больно хороший. Ну да ничего, выкрутимся. Поплачемся Фрейду на тяжкую жизнь в коллективе асоциальных подростков с высоким IQ. Попинаем ковёр в кабинете у Ринаты Каримовны. Меня отстранят от занятий. Завуч позвонит нашим родителям. А потом мы выйдем из школы и больше никогда в неё не вернемся. Если получится всё как надо, школу закроют, а "нашего спонсора и благодетеля" со всей шайкой упрячут за решетку до конца жизни. Правда, есть опасение что дело замнут, а проект по использованию наших мозгов заберут себе спецслужбы, или кто там у нас подобными вещами занимается?

Рыжий охранник смотрит на мониторы и ковыряется в ухе. Думаю, в школьных кабинетах есть камеры, и он может их просматривать. Однако, приходя в школу, я никогда не видел из-за плеча Шера что-то, кроме видео с коридоров. Должно быть, охрана смотрит кабинеты только во внеклассные часы, иначе бы мы давно попались. Удивительно, но попасться уже не так страшно. Если и существует какой-то порог по количеству переживаний в сутки, то я давно уже его превысил. К счастью, уже не нужно бежать, не нужно добывать информацию, не нужно преклонять колено перед Дашей, нужно просто побыть угрюмым непонятым подростком сначала у Фрейда, потом у завуча.

Ленивые размышления прерывает приоткрытая дверь. Саня просовывает в щель свою огромную голову. Волосы, с утра собранные резинкой, снова неряшливо разлетелись, в глазах сумасшедшие искры. Саня, высунув через щель ладонь, жестом приглашает нас подойти. Мы с Марком переглядываемся.

— Давайте быстрее, — шепчет Саня, — мне нужен только один из вас.

— Заходить? — я подхожу ближе.

— Нет, — все так же шепчет Саня, — Мне нужна помощь в одном опасном деле.

В каком это опасном деле? Впрочем, мне уже всё равно.

— Ну, я могу.

— Спасибо, друг.

Саня подзывает Марка и сует ему в руку флешку:

— Марк, засеки время. Если я не вернусь через 10 минут, значит нас поймали. Выбирайся из школы любым способом. Понял?

Марк кивает, не меняясь в лице. Скажи ему — "от тебя требуется убить президента и скрыться на обратной стороне луны" — он и ухом не поведет.

Саня впускает меня внутрь. Еще с первого появления в школе я отметил, что кабинет психолога выглядит до ужаса стереотипно. Два кожаных кресла — одно для мозгоправа, другое для "пациента", рядом кушетка, на случай, если кому-то хочется откровенничать лежа. По стенам успокаивающие картины с пейзажами. Книжный шкафчик, наполненный явно не стихийно, книги скорее всего подобраны по красоте корешков. Плюс школьная специфика: такая же кофемашина, как и у Максвелла, и такой же макбук на кофейном столике. Для полноценного стола места не нашлось, тем более, тогда бы пришлось бы сидеть спиной к смежной двери в медкабинет. Раньше в углу стояла ваза с карликовым деревом. На неё удобно пялиться, когда сидишь в кресле напротив психолога и не знаешь, куда смотреть. Так было раньше. Вот только теперь осколки вазы валяются по всему полу, а прямо посередине кабинета, лицом вниз, лежит сам и Фрейд, неловко вывернув правую руку.

— Все в порядке, — шепчет Саня, — он живой. Просто он начал задавать вопросы, и я немного психанул.

— Саня, ты идиот? — я тоже почему-то шепчу.

— Да, идиот! Доволен?

Я не доволен. Я совсем не доволен. Нам всего-то надо было потерпеть пару часов и дождаться приезда родителей.

— Времени нет. Слушай. Там в подвале есть комната с детьми. Они в искусственной коме и выполняют роль чего-то вроде резервных серверов. Обеспечивают непрерывность обработки данных, когда нас нет в школе.

У меня внутри холодеет. Я-то считал, это с нами поступили ужасно. Но это уже за гранью.

— В комнате с коматозниками есть видеонаблюдение, но там был выключен свет, поэтому я не сделал скрин. Короче. У меня есть фотик Бороды, и я хочу сделать снимок для компромата. Если будет такая фотка, то, когда мы выложим компромат, его сразу начнут репостить, понимаешь?

Я понимаю. Только сейчас я по-настоящему понимаю, с какими чудовищами мы имели дело каждый чёртов день.

— В общем, помоги дотащить Фрейда. Дальше я сам.

Ну уж нет. Я должен увидеть это своими глазами. Хотя и не понимаю, куда мы собираемся тащить Фрейда.

— Я пойду с тобой.

— Как скажешь, только давай быстрее.

Психолог оказывается тяжеленным, даже если тянуть его войлоком по полу. Пока мы его тащим, голова Фрейда безвольно болтается из стороны в сторону. Он не очень-то похож на живого человека, возможно Саня мне соврал, но я стараюсь об этом не думать. Потенциальный киллер одной рукой открывает смежную дверь в медкабинет. Свет выключен, Медичка в больнице с Максвеллом, так что Фрейда можно оставить здесь.

— Что дальше?

— Сейчас, погоди.

Саня шуршит за шкафом с одеждой и шкаф отделяется от стены, повисая на скрытых петлях, как будто сам по себе является дверцей.

— Быстрее, — шепчет Саня.

Стараясь ничего не свернуть, мы затаскиваем Фрейда за шкаф. Я весь взмок. Удивительно, каким тяжелым может быть человек в кондиции мешка с картошкой. Впрочем, жаловаться не приходится, когда психолог был в сознании, выносить его было намного труднее.

В стенном углублении за шкафом нас останавливает металлическая дверь. Она как сестра близнец похожа на дверь в каморку Бороды, еще до того, как админ заменил сорванный сканер отпечатков.