Романтики с Хай Вея

— Пятый, ну чего они там вытворяют?.. — жалобно спросила Лена. Второй катер мотало, как пьяный, он то падал вниз, то свечкой взлетал вверх. — Что там происходит?

— Лин обещал дать полетать. Я так полагаю, что летают по очереди, — предположил Дзеди.

— Вы сказали, что чужой человек на этой штуке летать не сможет, — заметил следователь.

— Так они через Лина это делают. Все команды идут через него, иначе бы они давно в землю зарылись...

— Ты умеешь успокоить, — медленно проговорила Лена. — Ты можешь понять, что там — мой ребёнок?!

— Там ещё и Лин, — ответил Дзеди. — Не переживай. Разве он когда-нибудь кому-нибудь что-нибудь плохое сделал?

— Да уж... он — и не сделал, как же. Ну, я вам это припомню, изверги! Вот сейчас как дам по башке!

Лена хотела было отвесить Пятому затрещину, но тот поймал её руку на полпути и вопросил:

— Эй, а я-то тут при чём?! Бить будешь Лина, а не меня. По справедливости. И никак иначе.

— Лина я тоже приложу, — пообещала Лена. — Как только — так сразу.

— Ну чего ты так волнуешься... вон, видишь, ровно пошёл. Значит, управление уже у рыжего, нам же садиться через минуту. А ты боялась.

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — со вздохом сказала Лена. — Как пойдём? Через стену по старинке?

— С такой оравой?! Нет уж, мы лучше на лифте, как все люди.

— Хорошо.

...Белая стена уходила, казалось, под самые облака. По идее это должно было показаться странным, необычным, но выяснилось — нет. Скорее — буднично. Народ выгрузился из катеров, сами катера на какую-то секунду осветились синим и медленно поплыли верх. В ангар, пояснил Лин. Чтобы под ногами не мешали. Зачем свет? Но они же пустые... Как всё просто. И, признаться, даже несколько скучновато. "Или это мы до такой степени обалдели от сегодняшних впечатлений? — подумал Саша. — Ну и денёк".

Они шли по широкому коридору, светлому, с высоким потолком. В коридоре было прохладно и тихо. И почти что пусто. Изредка проходили какие-то люди, которые не обращали на разношерстную компанию никакого внимания.

— Игнорируют, гады, — проворчал Лин недовольно. — А потом из-за дверей смотрят, между прочим.

— Зачем это? — поинтересовался Стас.

— Как — зачем? Живые Сефес, как-никак. Не каждый день увидишь...

-...в таком количестве, — поддакнул Дзеди. — Наши уже тут. Чего сейчас будет... Чует моё сердце, что просто так мы не отделаемся.

— А сам-то ты чего хотел, оптимист? — хмыкнул Лин. — Уж не ты ли это всё начал?

— А я и не претендую, — ответил Дзеди. — Что будет — то будет.

Лифт был, по земным меркам, огромным. Человек пятьдесят в нём бы поместилось. Изнутри лифт выглядел как небольшая арена — идеальная окружность с ярким рисунком по стенам.

— Какой идиот ехал? — поморщился Лин, одним движением руки убирая рисунки на стенах. Только сейчас Саша понял, что стены в коридоре, хотя и были светлыми, постоянного цвета не имели. Когда они шли мимо, коридор приспосабливался к проходящим и выдавал нужный оттенок. Как и лифт. Потом выяснилось — так тут везде. А ещё позже выяснилось, что и Лина, и Дзеди это просто бесит.

Приехали быстро. Вышли. Коридор, правда, несколько более узкий, тянулся перед ними. Общий фон Саша определил, как салатовый, но точнее понять не смог — конкретного оттенка опять не было. Лин и Дзеди отошли от компании на пару шагов, постояли молча несколько секунд, потом Лин пошёл по коридору прочь, а Дзеди повернулся к людям.

— Так, — сказал он. — Это жилой уровень, тут у людей квартиры... ну, как и у вас, сами понимаете. Просьба такая — немножко подождать. Сейчас Лин сходит за Айкис... это наша, как бы сказать... бывшая начальница, вам выделят жильё на время пребывания у нас, откроют кредиты с нашего счёта, чтобы вам было чем платить за то, что... что вам понравится. Сами разберётесь. Что забыл? Ах, да. Есть дома не принято, поэтому придётся или есть как все — в столовых, либо, по желанию, конечно, брать еду домой. Платить за еду не нужно. Если что надо — достаточно вызвать справочную панель и просто спросить. Русский в реестре есть, проблем не будет. Да, вот ещё что. Переоденьтесь. А то вы выглядите... несколько экстравагантно, не сказать больше. Сегодня никаких важных бесед быть не должно... теоретически... но практически... О, Рдес! Фай, Айкис!.. Реас, а ведь ещё утром мы, кажется, виделись... Люди, не надо бояться Рауф, хорошо?

— Хорошо, — онемевшими губами прошептал Саша. — Как вам угодно...

Перед ними стояло трое... мысли Саши спутались. Женщина, на вид лет тридцати, если не меньше, высокая, стройная, темноволосая, одетая в лимонно-желтую блузку и свободные широкие чёрные брюки, приветливо, хотя и несколько настороженно улыбающаяся, а за ней... Вот только тут Саша понял, что всё, прочитанное им раньше о пришельцах и инопланетянах — полная ерунда. Что все "пришельцы", придуманные фантастами и журналистами, были, по сути дела, его земляками, только уродливыми, или страшными, или невероятно красивыми... смотря по обстоятельствам. Кому как надо. А вот те двое, что стояли за спиной женщины... они были чужие. Страшно чужие. Ни плохие, ни хорошие, никакие. Ростом они были среднего имели по две руки, по две ноги, были одеты примерно так же, как Дзеди и Лин, но... даже если не видеть лиц — острые подбородки, выступающие скулы, широко расставленные глаза — можно было по каким-то неуловимым признакам понять, что это — не люди. Впрочем, страха или отвращения эти двое не вызывали. Саше показалось, что они пытаются улыбаться — по-своему, конечно, но... он это почувствовал. И улыбнулся в ответ.

— Простите, что я не предупредил, — нерешительно начал Лин, — но сами понимаете... — он виновато развёл руками.

— Ничего плохого, — вдруг ответил тот "инопланетянин", которого Дзеди назвал Реасом. Голос у него был на удивление мягкий и тихий. — Лишь стоило нам сказать, но мы могли бы помочь при...

— Реас, ты меня уморишь! — ответил Лин. — За столько лет ты так и не научился правильно строить фразы на русском.

— Зато я научился, — парировал второй "инопланетянин". — Пойдёмте внутрь, а то здесь... — он замялся на секунду, подыскивая слово. — Здесь не то место, чтобы говорить.

— Пошли, — кивнул Дзеди. — Действительно, стоим, как приклеенные, в этом коридоре.

Комната, в которой они оказались, имела высокий потолок, три красивой стрельчатой формы окна, тёмно-зелёные стены, казавшиеся бархатными... Площадь её, как определил Саша, была не меньше шестидесяти метров. В центре комнаты стоял совершенно пустой овальный стол, по виду — деревянный, окруженный десятком изящных лёгких стульев. Пол покрывал мягкий ковёр, в точности повторяющий цвет и фактуру стен.

— А ничего, — с видом знатока прищурился Лин, оглядывая комнату, — кто делал?

— Сама, — гордо ответила Айкис. — Нравится?

— Я же сказал — ничего, — ответил Лин. — Вполне подойдёт. По какому случаю это всё?

— Да кто-то собирался выйти в отпуск... Садитесь, мы постараемся не особенно затягивать. Я понимаю, что вы устали после дороги, что всем хочется и отдохнуть, и посмотреть, куда попали, но дело — прежде всего. Хорошо?

— Да, конечно, — ответил Дзеди.

* * *

Беседа затянулась до темноты. Поначалу говорил преимущественно Лин, его слушали, спрашивали, но потом, постепенно, к беседе стали подключаться и земляне. Речь пошла преимущественно о тех событиях, которые предшествовали встрече — слежке, непонятных звонках, угрозах. Потом подняли тему предприятий и зависли в ней аж на час — всем хотелось высказаться. Невозмутимые поначалу Рауф, Рдес и Реас, бывшие учителя Дзеди и Лина, тоже распалились и потихонечку вошли в раж — оказывается, и до них каким-то образом дошли слухи о каких-то только для них понятных нарушениях. То есть получалось, что происходящее — нонсенс не только для Земли. Был кем-то задан риторический вопрос "что делать", но его тут же отмели, как несостоятельный и ненужный. Лин сказал, что он примерно представляет себе, что нужно делать, но... боится, что остальные не одобрят. На него шикнули.

— Так, в общих чертах всё понятно, — сказал Дзеди, когда голоса стихли. — Давайте сейчас разработаем примерный план действий на завтра, и, наверное, разойдёмся. Кстати, никто не возражает, если я на несколько минут выйду?..

Он резко поднялся и быстро пошёл к двери. Лин проводил его взглядом, прищурился, посмотрел на Реаса. Их взгляды на секунду встретились, Лин тоже встал и, не говоря ни слова, покинул комнату. Ещё через минуту Рдес и Реас синхронно встали.

— Просим нас простить, мы на секунду, — сказал Рдес.

* * *

В коридоре, слабо освещённом по позднему времени, стоял Дзеди, а напротив него — Лин. Дзеди стоял очень прямо, вытянувшись в струну, напряженный и собранный. Лин подошёл к нему и тряхнул за плечи.

— Давай сюда сетку, — прошептал он. — Ты не справишься один, я же вижу...

— Нет... я сам...

— Не дури! Давай, кому говорю... вот, говорил же!

В коридор вышли учителя. Им и видеть ничего не надо было, они всё поняли с самого начала.

— Дзеди, схему на визуал, — потребовал Рдес. — Работаем.

Из-за головы Дзеди метнулось и опустилось вниз, прямо на них, вишнёвое мутное облако. Раздался тихий, на пределе слышимости, звон — словно кто-то провёл по хрустальному бокалу лезвием ножа... и вишнёвое облако стало разрастаться, дробиться, заполнять собой пространство. Вскоре оно скрыло под собой четыре неподвижно стоящие фигуры.

— Выдели, — приказал Реас.

Одна-единственная светящаяся точка. Яркий фиолетовый огонёк на фоне вишнёвого пепла. Изнутри было видно, что "пепел" имеет сложную и красивую структуру — множество шестигранных ячеек, большие построены из маленьких. На самом деле и облако тоже имело форму ячейки. Потухшей, спящей. Но в одном-единственном месте — проснувшейся. Или, что вернее, не засыпавшей. Один из углов маленькой ячейки. Низшего звена в этой сложнейшей структуре. Огонёк погас, тихо свернулся и занял свою позицию. Облако стало уменьшаться, оно таяло и через несколько секунд исчезло. Остались только четыре неподвижные фигуры.

Лин какой-то вихляющей развязной походкой подошёл к Дзеди, и вдруг с размаху ударил его кулаком в лицо. Потом развернулся на каблуках и той же походкой отправился к комнате, в которой были все остальные. Рдес и Реас несколько секунд стояли неподвижно, потом обменялись быстрыми взглядами и разошлись в разные стороны — Реас ушёл за Лином, Рдес просто шагнул в ближайшую к нему стену. Дзеди остался в коридоре один. С минуту он простоял, прислонившись к стене, потом сплюнул на пол, тяжело вздохнул и тоже вошёл в стену — идти домой пешком у него не было ни малейшего желания.

* * *

— Давай зайдём, — предложила Айкис, — не надо ничего бояться.

— О, Господи... Да я не боюсь, просто неудобно как-то, — ответил Саша. — Ночь же...

— Ничего страшного. Ночь — штука длинная, — ответила Айкис.

Они стояли в коридоре подле входа в квартиру, принадлежащую, по словам Айкис, Дзеди. Все, кроме них, отправились кататься — Айкис вызвала каких-то своих помощников, которые сказали, что могут организовать небольшую ознакомительную экскурсию. Марьяна, увидев, что Саша не едет, поначалу заупрямилась, но Айкис отвела её в сторонку, о чём-то с ней пошепталась — и вот теперь он и Айкис стоят перед входом в эту квартиру, а Марьяна с компанией летает над какими-то горами... Эстен, что ли?.. в обществе всей честной компании.

Айкис подошла к двери и та послушно разошлась в стороны.

— Пойдём, — позвала она. — Если бы он не захотел нас впустить, дверь просто не открылась бы.

* * *

Эта комната разительно отличалась от комнаты Айкис. Низкий потолок, синие, с бежевыми вкраплениями, стены, одно длинное окно. Света почти не было — только над креслом хозяина две слабенькие лампочки, да один маленький огонёк, лениво ползущий по стене. Мебели мало — большое кресло, в котором сидел сам Дзеди, пара кресел поменьше и полегче, стоящих неподалёку от большого... стеллаж то ли с книгами, то ли ещё с чем, в углу узкая кровать. И всё. Обстановка унылая и более чем спартанская.

Сам Дзеди, прикрыв глаза, сидел в большом кресле, на коленях у него лежала обложкой вверх какая-то книга в белом переплёте. Когда они подошли, он произнёс, не открывая глаз:

— Ю таи оргеса, Айк... эпре...

— Хи?.. — ответила Айкис, придвигая кресло и садясь рядом с ним. — А рие?.. Зи лефеп фа, Дзеди... Ю ормое таирто ски?

— Фа ски, — согласился он. — Саша, проходите, садитесь. Не стойте в дверях.

— Хорошо, — Саша помедлил. — Прости, что мы так поздно.

— Ничего, всё в порядке, — ответил Дзеди. — Садись, вон кресло...

Саша подошёл ближе, придвинул кресло и покорно сел. Первый раз за это время он увидел Дзеди без этих дурацких очков и понял, что сильно переоценил своих новых знакомых, приписывая им какие-то сверхъестественные способности. Перед ним сидел страшно уставший человек. Воспалённые, покрасневшие веки, тёмные круги под ввалившимися глазами, руки, безвольно лежащие на коленях... во всей позе проглядывала даже не усталость, а какая-то обреченность. Дзеди открыл глаза, посмотрел сначала на Айкис, потом на Сашу и слабо улыбнулся.

— Жалкое зрелище, да? — спросил он. — А вы-то невесть что подумали... Айк, слушай, принеси мне зуб, пожалуйста. Четвёртый, правый верхний.

— Принеси тебе — что? — не поняла Айкис. — Зуб? Зачем?!

— Мне Лин в коридоре выбил зуб, — просто сказал Дзеди. — А ждать неделю неохота...

— Тебе — что?..

— Мне. Лин. В коридоре. Выбил. Зуб, — раздельно ответил Дзеди. — Неужели непонятно? А ждать, пока вырастет новый, я не хочу. Мне лень. И дойти до твоего запасника я сейчас не смогу. Так что пока лунка свежая...

— Он что — так на тебя рассердился? — спросила Айкис.

— Нет, он за меня испугался, — ответил Дзеди. Книга поехала по его колену вниз, Айкис подхватила её, секунду подержала в руке и прицельно метнула в сторону стеллажа. Саша с изумлением увидел, что книга закрылась прямо в полёте и сама встала на место.

— Средство для лентяев, — поморщилась Айкис. — Ладно, посидите пока. Я быстро. Цвет какой?

— Да любой, всё равно прокурю, — ответил Дзеди, снова закрывая глаза. — Давай базовый...

Айкис подошла к стеллажу, помедлила какую-то долю секунды и шагнула сквозь стену.

— Никак не привыкну к этим фокусам, — пожаловался Саша. — Прямо мороз по коже от них. Я до сих пор не могу придти в себя после того, как мы...

— Ерунда, — ответил Дзеди. — Дня через три пройдёт. Она ещё не вернулась?

— Да нет пока, а что?

— Только то, что она долго возится. Зуб — это три секунды. Они же стандартные, их даже подбирать не надо...

В комнату вошла Айкис. Уже нормально, через дверь.

— Вроде ничего, — сказала она, рассматривая на свет зуб, запаянный во что-то типа маленького мешочка, заполненного прозрачным гелем. — Открой рот.

— Я сам, — ответил Дзеди. — Нервных просят не смотреть.

Саша отвернулся. Когда он повернулся, Айкис придирчиво всматривалась в улыбку Дзеди. На Сашин взгляд, этот зуб словно всю жизнь прожил в этой десне, но Айкис сказала брезгливо: