— Кружку эля знатоку! — Кручёная серебряная монетка звонко поскакала по барной стойке и была пленена ловкой девичьей ручкой.
— Гы-гы! Вот всегда бы так! Тогда Чернослов Костолом давно купался бы в пивном озере!
— Сию секундочку, господин! А вам подать чего?..
— Да куда тебе озеро, баребух Умберли, ты в бочке потонешь, аха-ха, камнем на дно!..
— Да что ты знаешь, чирей Малара! Со дна лучше всего хлебать — самый хмель там!..
— Пожалуйста, красавица, мне морсу, пока он еще напрочь не пропах... белладонной.
— Буага-га-га, вот уж действительно, у кого чирьи да белладонна с баребухами, так это у психа Эндрю — в голове! Гы-гы!
Дварф вновь закатился смехом, да так заливисто и заразительно, что уже весь трактирный зал гоготал над поспешно сматывающимся Эндрю.
— Пиз
* * *
-пиз
* * *
на
* * *
, у
* * *
! Гы-гы-гы! И не возвращайся, нахлебник ё
* * *
! — Не стесняясь в выражениях, Чернослов звучно спровадил доставшего тут всех Эндрю.
Алхеор верно распознал все признаки и тоже решил покинуть нежеланное общество, но с куда большим достоинством и через другую дверь — служебную.
— Чес-слово — оба ублюдка достали до печенок! А этот мямля Гавин... Ай!.. — Махнул он рукой на владельца-рохлю и отхлебнул пол пинты за раз. — Эк, хорошо пошел! Благодарствую, сэр маг! — Махнул он мне пенной кружкой. Я в ответ — своей кружкой с медово-ягодным морсом:
— За проветривание.
— Буага-га! Ща брюхо надорву, гы-гы! Давненько я так не ржал! Лиска, неси мне еще кружку! За проветривание!
— Да твое пузо скорее лопнет, Костолом! За проветривание! — Подхватил кудрявый матрос, участвовавший в шутливой перепалке.
Я не терял бдительности и вдобавок прекрасно помнил сгустки теней на складе с зомби, потому сумел засечь, когда Элаиф с усыпленной дочерью на руках начал переход из теневой прослойки на первичный материальный план. Его "Шепот ветра" всколыхнул мой капюшон уже на выходе из шумного зала.
— Извините меня. Оказывается, в порту имя Неджи на слуху. Совсем я заморочился камнями и прозевал последние новости, — произнес Элаиф по пути в открытый храм всех богов. — Еще раз прошу прощения, — Элаиф, как смог, обозначил извиняющийся поклон. — И позвольте поинтересоваться, лорд Хьюга, Вы действительно зачаровали сотню мечей всего за один час?
— Я действительно делал крупный заказ для города, но не час, поверьте, лорд Кролнобер, — искренне заявил в ответ, ведь времени тогда потрачено было всего двадцать пять минут. Меня заботили напарники, но я отнюдь не пропустил мимо ушей то, как обратился ко мне знатный эльф, удосужившийся проверить меня в "Истинном зрении". Простой протектор с простым символом клана Хьюга не смог от него скрыть то, что на моем лбу находится магический герб главы Дома лунных эльфов. Неужели, об этом достоверно свидетельствовал новый серебряный цвет фуиндзюцу, что уже проявило себя в схватке с госпожой ифритов и в этом трактире — кстати говоря!.. — Забудьте титул и поспешим, — совсем другим тоном произнес я.
Он поверил — в свои измышления. Его ждет сюрприз. Главное, чтоб застал и поторопил членов моего Дома, не упоминая ни моего, ни их статуса. Ибо у меня складывается такое ощущение, что на корабле наша связь через кольца попросту блокируется. Насильно увезти никого не посмеют, опоить и удерживать... О плохом думать не хотелось совершенно. Поэтому я волей переключился на то, как Элаиф смог различить во мне лорда. Полагаться на символ во лбу несолидно для него. У него получилось как-то разглядеть или ощутить во мне Великую Киира? Или Элаиф просто угадал? Или отдал дань уважения? Или банально подлизался, определив как лорда? Биджу хвост сломит, а прямо не спросить — я уже поспешил и оговорился. Кстати, почему он сам не носит в себе самоцвет Дома Кролнобер? Если Элаиф рвется на остров ради вступления в наследство, то есть, овладения Великой Киира Дома Кролнобер, то кто-то удерживает самоцвет, который по своей сути должен стремиться попасть к наследнику или умереть, когда таковых не останется. Раз умеют создавать, значит, умеют и насильно удерживать, извлекать, потрошить...
После телепортации Кролноберов, мое волнение по поводу новой родни переросло в плохие предчувствия, усугубленные отсутствием ответа от Амаржа и занятостью Нашера, отклонившего мой вызов. В голову лезли всякие мысли, включая низкий шантаж друзьями, чтобы знаменитый иноземный принц и невервинтеровский артефактор-сотник непременно предстал пред очи посольства с острова Эвермит. "Какого биджу я им сдался?" — ответ на этот вопрос, по моему мнению, являлся ключом к неприятной ситуации. И я не исключал такой вариант, что кто-то желал отсидеться на острове, погрузив Фаэрун в хаос джунглей, кишащих разумными ящерицами, расчищающими жизненные пространства за и для эльфов, которые потом пафосно нанесут добивающие удары обеим стравленным сторонам, воюющим на континенте.
На выходе из храма у меня родилась еще одна мысль — задержать Лунного Лебедя в порту Невервинтера. Я ее тут же признал несостоятельной, конечно, однако рассудил, что как полномочному представителю уважаемого мною лорда Нашера мне стоит разобраться, отчего склады порта Лласт полнятся продовольствием, в то время как в Невервинтере его острая нехватка. Заодно прикуплю простейшие местные ловушки, которыми неподалеку банчит подозрительный персонаж.
Причев, портовый распорядитель, едва глянув на мои документы, сразу же запричитал, сбагривая свои проблемы на мои плечи. В общем, делов-то оказалось на пару пустяков. Капитану Мунгу, который из-за всех перипетий с эпидемиями и долгим ремонтом остался без своего торгового партнера, всего-то потребовался один совет: за бесценок скупить изделия голодных невервинтеровских ремесленников и втридорога продать их в Уотердипе. А так же мое заверение, что старый пройдоха Венгаул жив и в фаворе у лорда Нашера. О том, что город Невервинтер избавлен от чумы, Мунга ранее уже заверила лично Арибет, которая, собственно, и организовала сбор гуманитарного груза для отправки морем. Конечно, можно было бы надавить на мораль, но без моржи и места лишнего нет на судне. А так у капитана появился мотив прихватить как можно больше еды и кое-какие ремонтные работы рискнуть завершить на верфи Невервинтера, чтобы хоть одним глазком успеть позырить на легендарного Лунного Лебедя. По словам Мунга выходило, что погрузка займет от силы час и что с попутным ветром его груженый корабль делает десять узлов — к рассвету точно прибудут. На этом мы и распрощались.
Сопровождая Мунга, я попутно исследовал свои новые лингвистические возможности, обеспеченные серебристым налобным фуиндзюцу. Иллусканский, чондатанский, тетирский — человеческий говор влет понимался. Но я именно что только понимал, для нормального разговора с легким акцентом требовалась солидная речевая практика. Письмена, кстати, требовалось учить, но подаренные Амаржем линзы избавляли меня от этой необходимости. Госпожу ифритов я в первый раз расслышал с охрененной болью. А вот родное наречие туповатого полуорка Фларга, безбожно коверкавшего всеобщий язык, я начал понимать с легкой мигрени. Складывалось ощущение, что так магия перенастраивалась. Догадки подтвердились с хафлингом, торговавшим приспособами для воров, и с гномом, продававшим и чинившим навигационный инструментарий. В них отсутствовала людская или эльфийская кровь — первые их слова на родной речи стоили мне более сильных болезненных ощущений. В многолюдном и многорасовом порту я выяснил, что чем с большим количеством носителями языка я буду общаться, тем менее болезненно будут начинаться новые знакомства.
По пути из порта я заглянул в храм, помолившись и поблагодарив небесного отца. Он ли заложил или не он поспособствовал, однако, мне как метаморфу, пусть и зеленому неумехе пока еще, трудно недооценить возможность понимать языки гуманоидных рас. Кстати-и-и, я не обратил тогда внимание, но пройдоха Амарж, разбудивший меня сегодня, поздоровался со мной на гномском языке.
Убедившись, что по-прежнему от Эйноли и Кевэ, а теперь еще и от Амаржа нет ответа, я уже хотел было напрячь Рубена, с которым проконсультировался перед разговором с капитаном Мунгом. Однако сам лорд Нашер связался со мной:
— Милорд Неджи?
— Да, милорд Нашер. Капитан Мунг собирается к отплытию с грузом продовольствия. Он обещал прибыть не позже завтрашнего рассвета.
— Отличные новости!
— Лорд Нашер, я не могу связаться со своими напарниками, гостящими на Лунном Лебеде. Я прошу вас...
— Не беспокойтесь, милорд, посольский корабль только что отплыл в сторону порта Лласт на скорости более двадцати узлов. Вашим напарникам требуется больше времени на обучение.
— Простите, милорд. Благодарю.
— До связи.
От слов Нашера мое напряжение лишь прыгнуло к небесам — нафига гонять корабль, время которого стоит слишком дорого?! Похитили?!
Глава 7, интерлюдия 1.
— Ястреб лоу-Ясемина заложил крыло на север, — сообщила капитан Лунного Лебедя, с превосходством глянув на старшую родственницу из младшей ветви. (иллюстрация 080) Никого в кают-компании это не удивило.
— Хьюга отбыл в порт Лласт, — констатировал седовласый эльф с ликом подростка. И погладил огненную гриву своего фамильяра, рыкнувшего в неудовольствии вместо господина. (иллюстрация 081)
— Этого следовало ожидать, — добавила зеленоглазая эльфийка, поправив струящиеся сочно-рыжие волосы с медным отливом. Она по праву гордилась ими, супротив родственницы с прядями, обветренными и выцветшими на солнце. — Садове познакомилась с Раилдой Ниитле, подружкой Фриэст. Лесная крапива согласна стать островной.
— Предусмотрительный ход, Инрара, — вставила Бриуин.
— Каков следующий пункт назначения, Ройлио? — Белокурая обратилась как к равному, хотя он не являлся членом правящей семьи своего Дома, тогда как она — третий ребенок из правящей семьи старшего рода Дома Мэйраш.
— Не спеши, Камойта. Нам мотыляться за строптивцем нет нужды — сам прибежит, — уверенно заявил эльф из старшего рода Дома Махаон. В его глазах вспорхнула бабочка. (иллюстрация 082)
— И эта от него залетела?! — Солнечная эльфийка верно истолковала намек, от удивления выразившись по-плебейски.
— В Ночь Царства Селунэ.
— Ох, Кореллон благословенный! А девочка выносит? — Обеспокоилась благородная женщина, удержавшись от проявления зависти. Ее старшая по возрасту и младшая по Домашней иерархии родственница уже ходила в матерях, а она в свои двести восемь еще даже не замужем.
— Эта — да, — уверенно кивнул Ройлио, полагаясь на силу магии родовой специализации. — Дитя родится сильным и благословленным, а вот ребенок падшей будет отмечен злым роком, если ничего не предпринять.
— Уверена, милорд Ройлио, Эльфийский Двор надлежаще позаботится о его детях, — загнула свое переселенка. Одна — против трех подданных короля Заора, демонстративно убитого дроу в самом сердце дворца в Льютильспаре. И она тоже могла обращаться с послом на равных: третий ребенок из правящей семьи старшего рода Дома Торнглар. А так же лунная эльфийка представляла и Дом Морнмист, откуда родом ее бабушка по отцу. Но должность секретаря обязывает...
— Уважаемый ближний совет, если мы разделим Клевер Невервинтерский и отдалим часть от Ока Судьбы, то остановим рост Фриэст и Арвэ, потенциально способных в считанные ивы догнать и перегнать ваших фрейлин, жена, — произнес самый старший по возрасту и должностному положению. Он с теплом в янтарно-золотых глазах посмотрел на супругу.
— Интересно, — заметила секретарь. Она давно уже не сомневалась в родовых способностях третьего по силе грандмага Дома Махаон. Раз он говорит, что грязнокровки могут превзойти чистокровных, хотя и безродных эльфов, то так действительно случится — с наивысшей долей вероятности. Ей было невдомек (к удовлетворению Ройлио!), что в данном случае грандмаг поделился простым логическим выводом, исходящим из развития ситуации и взрывной динамики роста. — Значит, Хьюга усилится еще больше. С ним станет трудно наладить отношения.
Хрупкая лунная эльфийка поправила полупрозрачную накидку блеклого коричнево-зеленого цвета, кокетливо приоткрыв тонкую кружевную кремовую вышивку, бегущую по серебристому волану на плече.
— Нам следует провести расширенное совещание, муж?
Солнечная эльфийка не осталась в долгу, чуть переменив позу, отчего сменился темно-малахитовый узор ее атласно-шелкового платья с длинными и широкими рукавами.
— Это излишне.
— Не комильфо нам гонятся за пацаном, но почему бы не сходить в порт Лласт? Площади корабля вполне позволяют довести число подростков на борту с двенадцати до двадцати и взять еще десятерых детей.
Третья женщина небрежно поправила прическу, и Ройлио проводил взглядом ту часть прядок, что рассыпалась по грудям в броне-лифчике. Он не заметил, как пронзительно сверкнули глаза зеленого цвета, столь превосходно сочетавшегося с безрукавной накидкой мужчины, одетой поверх безукоризненного белого костюма с узором золотой тесьмой на положенную по регламенту тематику герба Эвермита. Он не заметил, но отлично знал свою жену — вскоре его ждет превосходная разрядка — бурный секс, который начнется с шоколадных родинок на грудях жены — в подражание кокетливой родинке-сердечку у младшей родственницы.
Мужчине нравилось дразнить и наблюдать, как вяжутся межличностные и служебные отношения между женщинами со столь запутанными родственными, придворными и общественными связями.
— Сейчас мы эвакуируем несмышленышей из зоны предполагаемых боевых действий. Но встреча с леди Арибет, — посол пренебрежительно акцентировал внимание на существовании титула, пожалованного человеческим правителем, — повлечет за собой отъезд множества взрослых эльфов. Недопустимо, чтобы партнеры сочли нас трусами и подумали об отзыве воинского контингента, противостоящего шейдам и фаериммам. Исход продолжается, позже мы обязательно направим сюда пассажирские транспортники. Я уже сделал об этом доклад, — произнес посол, для ясности дотронувшись до своего рабочего перстня многих посланий, шестнадцати связей которого остро не хватало, как и восьми у домашнего на другой руке. (иллюстрации 083 и 084)
— Муж мой, вы позаботились о кольцах посланий Фриэст и Арвэ? — Тут же спросила Инрара. Бриуин с кажущейся непроизвольностью коснулась своего серебряного, соединяющегося всего с четырьмя другими кольцами. (иллюстрация 085) Но не оскорбила грандмага попыткой проверить работоспособность своего артефакта.
— Да, жена моя. И я неприятно удивлен искусностью неуловимого вуайериста, давеча докучавшего всем вам, милые дамы.
— Хи-хи, — чтобы скрыть неловкость, тихонько прыснула лунная эльфийка, наблюдая переглядывание между представительницами Дома Мэйраш. Капитан Камойта не была достаточно искусна в магии, при этом она обладала сногсшибательной грудью, не оставляющей индифферентным ни одного половозрелого представителя мужского пола. Бриуин-то знала, что старшей Мэйраш реально льстит такое внимание, а Ройлио и рад ей его оказывать — на свою потеху.
