2. Восхождение (общий)

Испуганно отшатнувшись, Айра вскрикнула и, выпав из яркого видения, пришла в себя, но от резкого движения не удержалась на краешке Кресла и закономерно шлепнулась на каменный пол, больно ушибив мягкое место. После чего со стоном потерла пострадавшую часть тела и со вздохом, едва успокоив бешено колотящееся сердце, вернулась обратно, вопросительно воззрившись на отстраненно взирающего призрака.

— Вот так, — невесело улыбнулась она. — Каждый раз одно и то же. Как только начинаю что-то припоминать, сразу теряю ориентацию, потом становится больно и меня будто вышвыривает из Озарения. Стыдно, конечно, но я так и не смогла ни разу удержаться в нем больше нескольких секунд. Хорошо, что мне пока запрещена практика, иначе позору было бы — не оберешься, ведь остальные уже свободно пользуются Озарением, а я... и три секунды не могу его удержать.

— Вообще-то прошло около получаса, — бесстрастно заметил Марсо. — И самого Озарения, смею тебя заверить, ты достигла. Правда, в этот момент твой Щит стал таким мощным, что я ничего не разглядел толком, но поверь: для первого курса твои результаты весьма и весьма впечатляющи.

Айра недоверчиво покосилась.

— А ты уверен?

— Конечно. Я же маг, хоть и мертвый. Могу отличить настоящее Озарение от протухшей яичницы. Ты его достигла, и это факт. Но вот твоя аура в это время... — призрак снова задумался. — Ты больше ничего не вспомнила?

— Почти нет. А что не так с моей аурой?

— Она стала... больше. И вообще, у меня создалось впечатление, что она связана кем-то... или с чем-то. Именно туда частично уходят твои силы и именно поэтому, мне кажется, тебе стало так плохо в прошлый раз.

— Полагаешь, это из-за того, что я была в Занде?

— Возможно. Но не думаю, что будет разумным кого-то об этом просвещать.

— Да и я не собираюсь, — вздохнула девушка. — Я просто хочу понять, что со мной. Где я была столько лет. И почему теперь чувствую себя не двенадцатилетней девчонкой, которой умирала среди игольника, а словно бы прожила эти семь лет, как обычно. Понимаешь? Я будто бы никуда и не исчезала. Я чувствую себя на свой возраст! А ведь, наверное, не должна. Отец однажды рассказывал, что его друг отыскал в лесу мальчика, воспитанного волками, который пропал всего в пять зим. Но он, когда вернулся к людям, и вел себя, как пятилетний, хотя с того времени прошло года три. Он рычал, кусался, боялся огня, как звереныш, и, в конце концов, убежал обратно в лес, где его подстрелил по ошибке какой-то охотник. Разве со мной не должно было случиться такое-то?

— Не знаю, Айра, — признался дух. — Но я обязательно выясню. Ты запомнила заклинание?

— Да, конечно, — рассеянно кивнула она.

— Тогда давай попробуем. Только глубоко, как сейчас, в Озарение не входи. Я тебе потом подскажу, как это сделать, не переполошив своих учителей, а сейчас достаточно почувствовать его, но не касаться. Запомнила? Потому что когда ты это делаешь, твоя аура меняет цвет и становится такой же лиловой, как твои глаза. Как лиловый игольник. Как Перводерево...

— Дерево Огла? — нахмурилась девушка. — Да, я его видела. Причем, один раз оно было золотым, а сегодня — почему-то совсем другим.

Марсо задумчиво оглядел ее снова.

— Это потому, что, по легенде, у Перводерева, выращенного Аллоэалем в центре Занда и ставшего прародителем всех деревьев на Зандокаре, было два настоящих Семени. Одно из них забрали и вырастили Восточные эльфы, а второе — Западные. Я, когда был в Восточном Лесу, однажды видел Дерево Огла. Издалека. Эльфы слишком берегут свое сокровище и источник своей долгой жизни от чужаков, но мне несказанно повезло подсмотреть эту тайну. Так вот, в Западном Лесу стоит точно такое же. И, если те Деревья действительно — лишь младшие дети Перводерева, что до сих пор, как говорят, стоит в самом центре Занда, то это — самое великолепное зрелище, о котором только можно мечтать. И самая большая его тайна, потому что прорицательница Марриора в своих пророчествах упоминала, что именно благодаря Дереву Огла — младшему детищу Перводерева, эльфы возрождаются снова и снова, не боясь ни ран, ни боли, ни смерти, ни даже забвения. Считается даже, что они живы лишь до тех пор, пока живут их Деревья, и что каждый золотой лист на Них — это жизнь кого-то из Высокого Народа.

— Вот как... — Айра вдруг прикусила губу. — Я не знала.

— Теперь знаешь. Кстати, по той же легенде и сведениям Марриоры у Перводерева сиреневые листья. Красивые, острые на кончиках и совершенно лиловые, как твои волосы.

Она вздрогнула и судорожно сглотнула.

— Ладно, за дело, — вздохнул дух, не заметив ее волнения. — Закрой глаза и попробуй произнести заклинание...

После этого разговора Айра задумалась так надолго, что с трудом смогла освоить простейшее лечебное заклинание, чем вызвала неудовольствие Марсо, и едва снова не опоздала на урок по Практической магии, потому что после сеанса исцеления так устала и заснула так крепко, что призрак и метаморф с трудом ее добудились. Из-за чего в который раз пришлось пожертвовать завтраком, в спешке собираться, позабыв про вчерашние события, и, несмотря ни все старания, снова явиться на занятие в самый последний момент. Причем, она не просто туда явилась с последним ударом гонга, но буквально нос к носу столкнулась с лером де Сигоном, наступила ему на ногу и едва не забыла извиниться.

Одно хорошо: он был задумчив не меньше, так что, кажется, даже не заметил ее вопиющей невнимательности. А рассеянно поприветствовав класс, знаком велел Айре подняться и как бы между прочим сообщил, что ее ждет в кабинете магистериус Альварис. Причем, ждет немедленно и крайне настойчиво желает поторопиться.

Она сперва удивилась. Потом обеспокоилась. И, наконец, справедливо заподозрила, что у директора Академии наверняка накопилось немало вопросов: по поводу ее необычного появления, учебников (если он, конечно, успел переговорить с Мергэ и господином Ваилоном), ее успехов в Естествознании, странного поведения Зорга, невесть откуда взявшегося тут второго метаморфа (на его месте я бы тоже заинтересовалась). И, наконец, тем необъяснимым угасанием, которое случилось не далее, как пару недель назад, причину которого не смог понять не только он, но и крупный специалист по всяким странностям — мастер Викран дер Соллен. А если к этому еще и лер Легран обмолвился насчет игольника или ее необычного поведения, да плюс Дербер добавил про стойки, да стало известно, что в столовой она почти ни дня не появлялась, а большую часть времени проводит в Оранжерее, в компании привередливых подопечных леди Матиссы...

Айра почувствовала, как у нее что-то дрогнуло внутри.

— Поспешите, леди, — сухо поторопил ее лер Мергэ. — Лер Альварис не любит ждать. Вас проводят до самого кабинета.

Она коротко поклонилась и на негнущихся ногах вышла из класса. Оказавшись снаружи, невольно огляделась в поисках обещанного проводника, но, кроме трепливо поджидающего ее Зорга, никого не обнаружила. Правда, потом все-таки сообразила и, внимательно взглянув на загадочно улыбающегося дракона, тяжко вздохнула:

— Ну что ж... веди.

Зорг с готовностью подскочил и засеменил прочь, время от времени оглядываясь и довольно урча. Она вздохнула снова, обреченно прижала своего крыса к груди, печально подумала, что больше не сможет скрывать правду, и, погрузившись в напряженные размышления, двинулась вслед за чужим метаморфом. А спустя несколько минут уже неловко переминалась у знакомой двери и собиралась с мыслями, чтобы решиться постучать.

Глава 8

— Входи, — раздалось изнутри, едва девушка занесла руку. — Входи, дитя, не бойся — я как раз тебя жду.

Айра помялась и не слишком уверенно толкнула дверь. За ней оказался уже знакомый кабинет с многочисленными креслами вдоль завешанных портретами стен, большим шкафом справа от входа, ярко освещенными окнами на противоположной стене и массивным письменным столом, из-за которого с мягкой улыбкой поднялся директор Академии.

За время прошлого визита тут ничего не изменилось — ни теплый ванильный цвет стен, ни лица на картинах, ни легкие занавески, ни обивка кресел. И даже хозяин кабинета носил все ту же длинную серебристую мантию, цвет которой приятно гармонировал с его русой шевелюрой и редкими седыми волосками, загадочно посверкивающими на солнце. За исключением того, что на этот раз, кроме него, в комнате никого больше не было.

Мысленно вздохнув, она прижала Кера покрепче, молча попрощалась с огорченно понурившимся Зоргом и переступила порог.

— Как себя чувствуешь? — все с той же мягкой улыбкой спросил магистериус, когда дверь плавно закрылась.

— Спасибо, лер, неплохо.

— Лоур уже допустил тебя к занятиям?

— Только к теории, лер. С практикой, он сказал, надо обождать.

— Что ж, разумно, — кивнул маг, выходя из-за стола, а потом указал на ближайшее кресло. — Присаживайся. Нам нужно о многом поговорить, а делать это стоя не слишком-то удобно.

Он терпеливо дождался, пока нервничающая ученица присела на самый краешек бархатного сидения, и опустился в такое же кресло напротив. Не слишком далеко, чтобы не повышать голос, желая быть услышанным, но и не настолько близко, чтобы обеспокоенная девушка совсем встревожилась или испугалась.

Айра, устроившись, выжидательно посмотрела.

— Не бойся, — неожиданно рассмеялся магистериус Альварис. — Ничего плохого ты не натворила, и я позвал тебя не за тем, чтобы ругать или, чего доброго, отбирать твоего метаморфа. На мой взгляд, это неразумно и совершенно неправильно, поскольку вы сблизились довольно давно, и он однозначно признал тебя своей хозяйкой. А в подобной ситуации заставить его тебя покинуть почти невозможно. Верно?

Кер согласно фыркнул, но глаза его оставались настороженными.

— Я не против, чтобы ты его оставила, — подтвердил маг в ответ на быстрый взгляд девушки. — И даже не возражаю, чтобы он тоже посещал занятия. Хотя бы по той причине, что пока он рядом, от них будет больше проку, чем если бы я заставил вас разделиться. К тому же, с некоторых пор влияние метаморфа на хозяина становится настолько же сильным, как и влияние хозяина на него, а мне бы не хотелось, чтобы одна из моих учениц начала бы ненавидеть эти стены. Так что, повторяю, я не против. Но, как ты понимаешь, с твоим появлением связано столько вопросов, что я просто не могу оставить их без внимания. Собственно, за этим и вызвал, пожертвовав ради правды крайне увлекательным занятием по Естествознанию и Практической магии.

Губы Айра, наконец, тронула слабая улыбка: лер ля Роже, если бы услышал слова директора, наверняка был бы на седьмом небе от счастья, что его уроки оценены так высоко. Кажется, директор совсем не такой строгий, как ей думалось? И совсем не собирается устраивать ей допрос с пристрастием?

— Ну вот, ты уже улыбаешься, — вернул ей улыбку лер Альварис. — Это хорошо. Значит, мы найдем общий язык с вами обоими. Ты согласна со мной, дитя?

— Да, лер, — слегка расслабилась Айра.

— Прекрасно. Честно говоря, на моей памяти еще не было случая, чтобы о появлении ученицы на курсе становилось известно совершенно случайно и лишь тогда, когда она уже отучилась целый месяц. Признаться, я до сих пор нахожусь в некоторой растерянности. И, хоть причина этой досадной ошибки уже известна, а сбой в системе охранных заклятий устранен, все же мне бы не хотелось повторения подобных оказий. И еще больше не хотелось бы испытывать перед тобой неловкость от осознания своего промаха.

Она потупилась.

— Это не в укор тебе сказано, дитя, — по-своему понял ее директор. — Но ты ведь уже знаешь, что в мои обязанности входит встретить новый курс при поступлении, самолично всех зачислить, побеседовать с вами, рассказать об Академии, познакомиться... а с тобой получилось совсем не так. Всех я узнал, запомнил в лицо, получил сведения из первых рук, одобрил выбор Арки... кроме тебя, разумеется. Так что, в некотором роде, я хочу исправить эту оплошность сегодня и с некоторым запозданием все же исполняю свою миссию. Не возражаешь?

— Нет, лер, — кашлянула Айра.

— Ну, что ж... в таком случае, позволь представиться: Альварис аль дер Морра, архимаг, директор Академии Высокого Искусства и почетный член Совета Магов. Последние сорок лет курирую работу Академии и отвечаю за наших учеников, начиная с момента их поступления и заканчивая Заключительным Балом, после которого они получают звание полноценного чародея. У нас, как ты знаешь, заведен строгий порядок, имеется тщательно продуманное расписание, есть правила, с которыми тебя уже не один раз ознакомили, и несколько десятков корпусов, из которых тебе, как ученице первого года, разрешено посещать только те, что расположены на территории этой части Академии. А именно: центральное и восточное крыло, плюс библиотека, тренировочный зал, внутренний двор и сад, Оранжерею. Остальная территория до следующего года находится под запретом. Полагаю, Мергэ уже объяснил, почему?

Айра кивнула.

— Да, лер. Он сказал, что пока мы не способны хорошо контролировать свою силу и плохо знаем ее границы, находиться вместе с остальными курсами для нас небезопасно.

— Ну, небезопасно, скорее, для них, — хмыкнул директор. — Но в целом все верно. Есть, конечно, и другие причины, по которым мы держим вас отдельно, но эта на данный момент — главная. Остальные же вам станут известны позже, и потом ты сама признаешь, что так гораздо лучше.

"Конечно, — мысленно согласилась она. — О виарах и вампах вы молчите так хорошо, что я бы ни за что не догадалась, если бы не наткнулась на Дакрала ван Свертена и ту разноцветную лохматую троицу, которая его чуть не загрызла".

— Я поясню тебе еще кое-что, — продолжал лер Альварис. — Этот вопрос всегда задается одним из первых, так что я даже не буду ждать, пока ты его задашь. Как правило, всех интересует вопрос: почему мы не объединяем курсы после первого полугодия, когда проходят первые Инициации и проводится Первый Бал? Отвечаю: потому, что многие из адептов лишь к концу первого года окончательно осваивают границы своего дара. Поскольку разделять вас и расформировывать по разным курсам по мере овладения силой — неудобно и хлопотно, то мы предпочитает дать вам немного больше времени и продолжать обучение тем же составом, каким вы приходите в Академию. Это, поверь мне, гораздо легче, чем постоянно перекидывать новичков из класса в класс, где они не только никого не знают, но порой и совершают большие ошибки в определении друзей и недругов.

"Ага, — снова подумала Айра. — Если бы Грэй Асграйв задумал задирать нос перед вампом старшего Клана или каким-нибудь виаром, ему бы этот нос, скорее всего, быстренько откусили".

— А поскольку большинство магов — потомки знатных семей Четырех Королевств, включая Лигерию, — тут же добавил внутренний голос тоном мудрого учителя, — то никому не нужен целый ворох проблем, связанный с гибелью кого-то из высоких наследников, вздумавших ерепениться перед не менее гордыми и знатными потомками нечеловеческих рас. Так что разумнее оставить курс цельным с самого первого года, когда все друг друга знают и понимают, кто чего стоит, а потом, по мере необходимости, дополнять их прошедшими первое обучение оборотнями и вампирами...