Неудачники. Общий файл

В Прагу было решено отправится в августе, потому что Рон с Гарри тоже как-то незаметно загорелись гермиониной идеей — той даже убеждать не пришлось. Вот он, недостаток идеи Тома: конечно, о предательстве верных друзей теперь можно не думать, но чужие мысли и желания, воспринимающиеся как свои, иногда здорово досаждали. Хотя... Гарри теперь куда лучше играл в шахматы. Или это заслуги Тома? Дементор его разберет, сам он давно не понимал, кто же он такой.

Зато Гарри чувствовал себя, наверное, впервые в жизни счастливым. Больше никому ничего от него не было нужно, никто не смотрел на него, постоянно анализируя любые поступки, не ожидал ни хулиганств как в Литтл-Уинигсе, ни подвигов или безумств как в Магическом мире. Теперь он мог быть просто Гарри.

Быть просто Гарри оказалось довольно весело: можно было самому решать, кого приложить Круциатусом, а с кем попить сидра. Сидр он, в последнее время, пил или с Рончиком — хотя тот предпочитал эль, или с Руди — тот каждый раз морщился, давился, но пил. Но, справедливости ради, от Лестранжа была польза — во-первых, Гарри всегда был в курсе самой свежей лордовской пропаганды, во-вторых, библиотека у горе-вербовщика тоже была неплоха. Что нужно было от него самому Рудольфусу, Гарри интересовало не сильно: разговоры ли о Темных искусствах, связи в Лютном или еще какая ерунда... Не пить же в одиночестве — Гермиона бы не дала, для нее это алкоголизм и крайне неприемлемо. А Гермиона в последнее время такая же нервная как Беллатрикс после Азкабана, Том с ней предпочитал не связываться.

В общем, время незаметно утекало, не было ни битв — не считать же за таковые мелкие стычки с конкурентами да те аврорские облавы, о которых не смог предупредить Френк, ни приключений, одна суровая проза жизни. Рон по этому поводу тяжко вздыхал и утверждал, что они наконец-то стали взрослыми. Взрослость нынешнего Гарри сильно отличалась от его детских представлений о ней: он не стал ни аврором, чтобы бороться против Темных сил, ни могущественным Темным Лордом, чтобы их возглавлять. Это даже немного расстраивало, до такой степени, что Гарри спьяну пожаловался Рону. Рыжий только посмеялся и сказал, что в детстве и сам хотел быть одновременно драконологом, капитаном Пушек, взломщиком проклятий и министром... это сейчас он предпочитает благородное ничегонеделание. Гарри ответил рыжему, что министр из того вышел бы точно получше Фаджа и Скимджера, на что Рон резонно заметил, что хуже вроде как и у всякого получится, это талант иметь надо. Но сейчас, летом 1976-го министром оставалась Бэгнольд, хотя волшебники все чаще стали поговаривать, что предпочли бы видеть а ее месте куда более решительного и жесткого главу Аврората. Гарри, примерно представлявший уровень политической активности волшебников и их отношение к изменениям, только ухмылялся — нет, не скоро Краучу быть министром, если вообще быть. Барти-старший пока с трудом декрет о Чрезвычайном положении протолкнул, старик Дамблдор как раз по этому поводу двухчасовую речь в Визенгамоте закатил — мол, нельзя все решить насилием... Старик в своем духе, хоть про силу Любви не упомянул и то хорошо.

Кстати, о Краучах. Тот, самый первый визит Барти-младшенького во время пасхальных каникул, оказался не единственным. Ведомый подростковым протестом и дурным любопытством Крауч зачастил в Лютный, причем, облюбовал Барти именно их лавку. Видимо, болтать о любимых Темных искусствах Бартинька предпочитал почти с ровесниками, а не с умудренными жизнью темными магами.

Сначала Гарри вместе с Гермионой подумывали о том, что может, повесить объявление, мол, детям младше семнадцати вход воспрещен? Рон на это лишь посмеивался и говорил, что запреты никогда еще никого не останавливали. Гарри вспоминал свое прошлое и признавал правоту рыжего, Том тоже был солидарен. В общем, с появлением в их жизни нового почти-приятеля им пришлось смириться. Только Рон ехидненько замечал, что Гарри начинает потихоньку собирать вокруг себя свою пожирательскую кодлу. На что Том резонно указывал на наличие Лонгботтома и отсутствие той же Беллатрикс.

Конечно, странно, что папашка Барти не замечал, что его сынок начал таскаться в Лютный чуть ли не через день и вообще опал в дурную компанию. То ли Барти хорошо врет, то ли вечно занятому главе Аврората, действительно, совсем не до родного сына. Хотя, особой близостью с родителями не мог похвастаться ни сирота Гарри, ни скрытная Гермиона, ни рожденный в многодетной семье Рон.

Почему Гарри не возражал против визитов Крауча-младшего? Ну, он и сам прекрасно знал, что такое одиночество и нелюбовь — пусть даже и такая надуманная, да и тягу к Темным Искусствам понять мог. Как-никак сам такой. Тому же импонировала почти безумная, фанатичная преданность случившаяся давно и никогда.

Тем более, поощряя в сынке главного Аврора и их бывшем-будущем преподавателе Защиты любовь к Темной магии, Гарри ощущал какое-то мрачное удовлетворение. Учить собственного будущего профессора было немного странно и заставляло задумываться о превратностях Хроноса, но, что утешало, предодавателем Барти будет неплохим. Нет, все-таки есть в Гарри чутье хорошего учителя, не зря Том претендовал на место в Хогвартсе... Если бы не этот старикашка! Нет, он явно изначально был предвзят к Тому — взял же он на желаемое им место Упиванца Барти и оборотня Люпина, не считая всякую нечисть вроде Амбридж и одержимого Квиррелла.

Впрочем, сейчас Барти был всего лишь шестикурсником и о вступлении в ряды Пожирателей — дурацкое все-таки название, мельком решил Том — мог только меч... Хотя, учитывая нынешнее возвышение Крауча с его идеями жестких карательных мер, скоро Волдеморт будет не против даже школьничка. Взял же он тогда бесполезного по сути слизняка Дракусечку.

А тот же Крауч, надо отдать ему должное, бесил куда меньше. Конечно, в нем уже сейчас проглядывало что-то безумно-фанатичное, но он хотя бы не упоминал через слово своего папашу, не вопил о "мерзких грязнокровках" — или вопил через раз, и не зализывал волосы.

Но вот что в Барти неимоверно раздражало, не считая привычки таскаться к ним в лавку чуть ли не через день, это любовь к долгим и бесплодным спорам. С таким воодушевлением идеи Темного Лорда им не пропагандировал даже меланхоличный Лестранж.

— Они крадут нашу магию, — как-то даже ляпнул Крауч.

Гарри мельком удивился, он-то думал, что глупости про украденную магию начались при Пие Толстоватом, а но вон как. Странно, конечно, что тот же Драко при любом удобном случае не припоминал Гермионе "украденную" ей магию. Вряд ли он стеснялся преподавателей или того же Дамблдора, потому что не сильно-то Малфойчика и за другие оскорбления наказывали. Или Лорд от этой идеи сначала отказался, а потом вновь использовал?

Но аргумент про украденную магию, безусловно, смешной.

— То есть, именно поэтому, Барти, у тебя так фигово с зельями? — риторически уточнил Гарри. — И с Гербологией проблемы именно поэтому?

Крауч, надо отдать ему должное, даже смутился. Хотя, свои попытки убедить их в идеологической правильности пожирательских идей не оставил. Барти не смущало даже то, что свои воззрения он навязывает им же презираемым "грязнокровкам", о чем не преминула ему сообщить та же Гермиона.

В результате этих встреч Гарри в очередной раз начал задумываться о взаимоотношениях между логикой и волшебниками, а Барти, судя по всему, о правильности своих воззрений.

Как-то, в самом начале августа, к ним в лавку зашел сияющий почище новенького галеона Френк Лонгботтом. Гарри сначала подумал, не повысили ли аврорам в очередной раз жалованье, но оказалось, что радовался Френк по совсем другому поводу — он собирался жениться. И, да, на Алисе Фитжеральд, конечно. Кроме того, он додумался пригласить их всех троих на свадьбу.

Гермиона, как наиболее романтичная из них троих, даже несколько обрадовалась. Рон, любящий хорошенько пожрать, особенно на халяву, был тоже не прочь принять приглашение. А вот Гарри несколько волновала неизбежная встреча со старыми знакомцами... Ладно. Еще тот же Грюм, или Уизли, но вот встречаться с Дамблдором Тому отчего-то не хотелось.

— Ну так что, вы придете? — ожидающе уставился на них Френк.

— Конечно, без проблем, — заулыбался уже предвкушающий застолье Уизли. Рыжий даже мечтательно закатил глаза, почти на автомате проверяя очередную купленную у воришек артефактную рухлядь, после, ничего не обнаружив, небрежно закинул вещицу в угол. В углу уже скопилось немало мелких артефактов, каких-то кубков и картин, и даже позолоченная ваза для хранения ифритов. Аккуратную Грейнджер такой подход к работе раздражал, но перевоспитание Рона ей пока не удавалось.

— Вы устраиваете большое празднество, Френк? — зачем-то уточнила Гермиона, распечатывая врученное приглашение.

— Да не очень, — пожал широкими плечами отец Невилла, — можно сказать только для своих. Вы придете, ребята из Аврората, несколько старых наставников, Алисины подруги — и все, в принципе.

Поверхностная, ставшая почти инстинктивной, легилименция показывала, что Френки несколько лукавил и большая часть приглашенных будет членами недавно образованного Ордена Феникса. Гарри только вздохнул — очередной виток пропаганды, но теперь с другой стороны. Скука смертная, короче говоря.

— А, вы кстати слышали, Малфой от драконьей оспы скончался, — мельком отметил приятель.

— Старший, что ли? — без особого интереса переспросил Гарри. О смерти Абраксаса он еще на уроке старины Слагхорна слышал...

— Да нет, с чего вы взяли, — Френки даже несколько удивился, — младший, тот корорый Люциус.

— Ничего себе, — пораженно присвистнул Рон, собственно и устроивший их "скользкому другу" эту самую оспу. Кажется, до этого момента рыжий по своему обыкновению о последствиях совершенных поступков и не задумывался.

Кажется, они спасли мир от появления в нем Дракочки, улучшили мироздание, так сказать. Гарри надеялся, что на том свете ему это зачтется.

— Ага, все тоже удивились, — реакцию Рона Лонгботтом истолковал по-своему, — вроде от драконьей оспы в столько молодом возрасте редко умирают.

— Что ж, такова жизнь, — лицемерно вздохнула Гермиона. Рон с мрачной торжественностью кивнул, соглашаясь. Гарри чувствовал, что друзья, пожалуй, довольны таким исходом.

Они еще немного посплетничали о трагической и такой (не)своевременной смерти Люциуса, твердо пообещали быть на свадьбе, и Френк почти собирался уходить — самое время, надо сказать, а то всех клиентов распугал, заявившись прямо в лавку — как к ним решил зайти Барти. С утра пораньше заявился, с неудовольствием отметил Гарри. Скоро, видимо, совсем у них поселится.

А дальше было довольно весело. Несчастный Барти остановился как вскопанный, аж побледнел до полного исчезновения веснушек. Насторожился и Френк. Все-таки магический мир довольно тесен, все друг друга знают.

— Так, подожди-ка, парень, — сурово нахмурился до этого улыбающийся во весь рот Лонгботтом, — ты что здесь забыл? Тебе семнадцать-то есть? И... подожди-ка... кого-то ты мне напоминаешь...

Сцена явно была забавной. Гермиона даже оторвалась от очередной книжки, и Гарри успел отметить злорадно-довольную усмешечку на лице подруги. Рон же просто выжидающе наблюдал за разворачивающимся предствалением.

— Так, стоп, — кажись, Френк понял, — а разве ты не сын Барти Крауча?

— Эм, Френк Лонгботтом, да? — мрачным и трагическим тоном уточнил Барти, явно желающий оказаться где подальше или, по крайней мере, иметь другого папашу.

— Так что ты здесь делаешь, Крауч?

— Заблудился, — кисло сообщил Барти, — а вы, аврор Лонгботтом?

— Опрашиваю свидетелей... по одному делу...

— А отец об этом деле в курсе? — чуть оживился Барти.

— Главный аврор и без того занят, чтобы вникать в каждое дело, — с намеком протянул Френк, — к чему беспокоить мистера Крауча по пустякам?

— Да, действительно, отец и без того занят, — с явным облегчением согласился Крауч-младший.

— Вот и договорились, — кивнул Френк, — тебя проводить?

— Зачем?

Гарри растерянности Барти мысленно улыбнулся — у того явно вылетело из головы его первое оправдание.

— Ты же заблудился, — хмыкнул Рон, — забыл, что ли? Ладно, Френк, иди давай, не распугивай нам клиентов, а белобрысому мы карту выдадим, не потеряется.

— Ладно, договорились. Жду на свадьбе.

Гарри проследил как дверь с трагическим скрипом захлопнулась и вернулся к повседневным делам — у них на сегодня еще было запланировано начать варить весьма популярный в последнее время Фелицис.

— Надо было ему память подчистить, — в голове всплыла мысль Гермионы.

— Надо, — это уже Рон, — но признай, Гермиончик, так куда веселее. Да и что такого важного он может рассказать?