Закон равновесия

Тайный обожатель, подбросивший мне гвоздику, больше никак не давал о себе знать. Брайан даже высказал предположение, что это сделала какая-то ревнивица, желавшая чтобы я начала искать, кто же во мне столь заинтересован. И в результате либо нашла себе вариант понадёжнее ветреника Эмори, либо была бы этим самым Эмори оставлена как изменница.

— Доедай, — серьёзно заявила Марика, отвлекая меня от раздумий, — и пойдём прогуляемся. Сколько можно по саду топтаться?

— Какая разница? — пробурчала я с набитым ртом. — Не хочу в эту суету. Здесь хотя бы спокойно.

— Забудешь, как люди выглядят, — язвительно заметила экономка, присаживаясь на диван.

— И хорошо, — не сдалась я. — Не очень-то и хочется помнить.

— Хочется или нет, а к сапожнику идти надо.

Я вздохнула, признавая правоту Марики. Весна не за горами, да и зимние ботинки уже начали промокать и разваливаться. Выходит, идти придётся. Мерки без меня не снять. Да может, и правда уже стоило разок высунуть нос на улицу, хоть вспомнить, как выглядит мир за забором. Сколько себя ни жалей, а скоро туда возвращаться.

Закончив завтрак, я нехотя выбралась из-под тёплого одеяла и начала одеваться. Марика сидела спокойно, не пытаясь мне помогать. Знала, как мне не нравится, когда со мной возятся, как с дитём малым. Брайан вот тоже это знал, но упорно игнорировал, вынуждая сдаваться и подчиняться.

Если честно, на его месте я бы самой себе давно надавала проясняющих рассудок оплеух. Как он только терпел мои бесконечные жалобы, страхи, а временами даже слёзы? Хорошо хоть до истерик дело не доходило, но с каждым днём мне всё отчётливей казалось, что и они ещё впереди.

Поводы для представлений я находила самые разные. Больше всего боялась за ребёнка, но порой приходила в отчаяние, в очередной раз не найдя ничего толкового про Слово. Однажды не выдержала и рассказала о своём давнем сне. Брайан в ответ только усмехнулся, сказав, что от жизни в постоянном страхе и не такое может присниться. В первый раз это помогло. Во второй я сорвалась, заявила, что ему на меня плевать, и целый час проплакала, игнорируя все утешения.

Потом за такие выходки мне бывало мучительно стыдно, и это тоже совсем не улучшало состояния духа. Плохое предчувствие усиливалось с каждым днём. Что-то вот-вот должно было случиться. Или, может быть, я просто сама себя очень успешно накручивала.

День выдался на удивление погожим. Небо было чистое, светило солнце, выпавший ночью свежий снег искрился так, что глазам становилось больно. Прищурившись, я привычно опустила голову. Не любила показывать лицо. Вряд ли, конечно, те, кто может меня узнать, гуляют в такой час по этим улицам, но бережёного и боги берегут.

В мастерской сапожника мы провели добрый час. Пришлось пересмотреть чуть не сотню разных фасонов и материалов. Марика, благоразумно не надеясь, что меня в скором времени удастся вытащить сюда второй раз, решила заказать всё и сразу. Не найдя никаких разумных возражений, я уступила.

— И к портному тоже нужно заглянуть.

Я, едва успевшая с наслаждением вдохнуть морозный свежий воздух, чуть не застонала в голос. Портной, потом кондитер, потом ещё целителя заставит посетить, раз уж всё равно по пути... Этак домой мы и до темноты не вернёмся.

— Платье уже еле застёгивается.

Марика была неумолима. Пришлось в очередной раз молча сдаться, кивая в знак согласия. Благо, идти было совсем недалеко, от силы два квартала. К тому же, услугами этого портного я пользовалась не впервые, потому он уже хорошо запомнил мои вкусы и предпочтения.

— Идёшь будто на казнь, — фыркнула Марика. — Нормальная женщина радовалась бы.

— У меня спина ноет, — проворчала я.

Это было правдой, но, честно сказать, даже не главной причиной моего нежелания гулять по городу. Как раз сегодня я собиралась засесть за очередную книгу. А настойчивость Марики непременно кончится тем, что я устану и, вернувшись домой, сразу же усну. А значит, ещё один день пройдёт напрасно.

— Это потому, что лежишь всё время, — не смолчала Марика.

Мы вышли на площадь Ткачей, небольшую, уютную и, несмотря на холод, облюбованную целой толпой уличных торговцев. Приплясывая, чтобы согреться, те наперебой предлагали заморские сладости и всевозможные безделушки. Приезжая публика, которой в этой части города хватало, охотно рассматривала диковинные товары.

На этот раз заинтересовалась даже я. Уж больно красивы были данасийские шелка. Не видела их... да, с тех самых пор, как бежала с Островов. Раньше Данасия не торговала со светлыми землями, потому что была в союзе с Ладаром, моей родиной. Но теперь Ладар — часть созданной Сартагом Империи. Последние несколько месяцев я непростительно мало интересовалась доходившими оттуда новостями. Похоже, что-то произошло, раз союзные обязательства нарушаются так открыто.

— Красота! — восхитилась Марика, заметив, на что я смотрю.

— Да, — рассеяно согласилась я, раздумывая, что же должно было случиться, чтобы шелка начали продаваться открыто, на площади, а не как раньше, подпольными торговцами.

— Примерь вон тот изумрудный шарф. Очень пойдёт к твоим глазам.

Не успела я глазом моргнуть, как Марика уже подвела меня к лотку торговца и по-хозяйски набросила на мои плечи сияющую ткань. И тут же принялась уверять, что не купить это чудо просто грех. Я снова кивнула, понимая, что проще согласиться.

Особой толпы на площади не было, так, несколько десятков человек: прогуливающиеся парочки, ещё одна замужняя вроде меня, делающая покупки в сопровождении экономки, пара совсем молодых девушек со своими компаньонками, а остальные — явно приезжие в поисках столичных гостинцев для родных. Один из них, мужчина средних лет, отчего-то показался мне смутно знакомым.

Одет он был как обычный чиновник средней руки, в простой, но добротный коричневый плащ, подбитый овчиной, сапоги из тёмной кожи были довольно потёртыми и грубоватыми, недорогими на вид. Но то ли осанка, то ли манера двигаться едва уловимо не вязались с непримечательной одеждой.

— И сорочку тоже берём, — решительно заявила Марика довольному торговцу.

— Я в неё не влезу, — попыталась возразить я.

— Родишь и влезешь. Никто ещё не оставался беременной навсегда.

Подойдя к лотку со всякими керамическими безделушками, мужчина повернулся, и я увидела его профиль. Крупный, крючковатый нос, упрямый подбородок, щегольские тонкие усы, чёрные как смоль... Крашеные. И ещё шрам на скуле, чуть ниже левого глаза. На той стороне лица, которая сейчас была для меня невидимой. Но я знала — он там есть. Потому что смотрела на ЭрикаДе'Гатара. Точно. Я не могла обознаться.

— Лорейн! Лорейн!

Я вцепилась в руки Марики, пошатнулась и едва устояла на ногах. Вот уж кого не ожидала увидеть здесь. И очень хотела бы вовсе никогда больше не видеть. Надеялась, Сартаг и с ним благополучно расправится, но дерьмо, как видно, и впрямь не тонет.

Пока я пыталась прийти в себя, выровнять сбившееся дыхание и успокоить бешено стучащее сердце, Эрик куда-то исчез. Не переставая оглядываться, я позволила отвести себя в лавку господина Араза, того самого портного, к которому мы собирались. Выпила стакан прохладной воды и через силу улыбнулась взволнованной Марике.

В самом деле, стоило ли так волноваться? К сыскарям Эрик не побежит, себе дороже. Среди бела дня на улице не нападёт. В дом тоже не проберётся, никогда он не был настолько хорош, чтобы прорваться через защиту, сделанную Брайаном. Что бы ни привело его в Таленеди, мне он едва ли сможет угрожать.

— Напугала! — немного сердито объявила мне Марика. — Что на тебя нашло?

— Голова закружилась, — почти уже спокойно соврала я.

— А говорила, что не надо к целителю!

— Не надо, — слабо запротестовала я. — Всё уже хорошо. Просто немного устала, только и всего.

Целители — они, между прочим, маги. И хоть Брайан и потратил однажды целый вечер, убеждая меня, что подобные страхи беспочвенны, я всё равно боялась, что один из них может обнаружить тёмную кровь. Несмотря на мой амулет и на то, что по идее целительская магия работает совершенно иначе. Ну, и на то, что занимался мной очередной хороший знакомый Брайана, пользовавшийся его полным доверием.

— Надо, — непреклонно ответила Марика.

** *

Сил на книгу у меня всё-таки хватило, занялась я ею сразу после ужина. Брайан задерживался, как раз сейчас у выпускного курса начиналась практика, нужно было подготовить программы, распределить студентов. А декан всё это традиционно контролировал.

К его приходу я уже клевала носом, упрямо продолжая пытаться читать. Строчки расплывались перед глазами, но я буквально чувствовала — именно здесь меня ждёт очередная подсказка. То ли интуиция обострилась, то ли слишком уже хотелось найти хоть что-то стоящее, вот и придумывала себе надежду.

Вместо того, чтобы как обычно сразу пристроиться рядом и, заглянув через плечо поинтересоваться, что же я так увлечённо читаю, Брайан долго стоял в дверях. Даже, кажется, не шевелился, внимательно за мной наблюдая. В конце концов, я устала делать вид, что полностью поглощена чтением, и подняла голову. Выражение лица Брайана как-то сразу меня не порадовало.

— Что-то случилось? — насторожилась я.

— Случилось, — кивнул муж, не пытаясь ходить вокруг да около. — Тебе нужно уехать из города.

— Почему? — пискнула я.

Честно, мне хотелось, чтобы вопрос этот прозвучал спокойно, даже чуть равнодушно, но эмоции взяли верх. Внутри начала подниматься волна паники. Что-то всё же случилось, не зря я последнее время волновалась с каждым днём сильнее и сильнее.

— Со дня на день здесь начнутся облавы, более серьёзные, чем когда-либо раньше, — со вздохом ответил Брайан, проходя и присаживаясь на кровать рядом со мной. — Судя по тому, что я сегодня узнал, разыскивать будут шпиона тёмных. Очень серьёзного шпиона, приближённого к самому Сартагу.

Я захлопнула книгу и откинулась на подушки, устало прикрыв глаза. Вот, значит, как. Шпион, облавы... Да, чего-то подобного следовало ожидать. Кажется, хрупкое равновесие, державшееся последние лет пять, всё-таки рухнуло. Неспроста в Таленеди появились данасийцы. А торговец шелками явно из них, слишком узнаваем был его говор.

— Если Хранители действительно пойдут на то, о чём сейчас говорят, — продолжил Брайан, — я не уверен, что твой амулет выдержит. В Таленеди для вас больше не безопасно.

— И куда мне ехать? — обречённо поинтересовалась я, не открывая глаз.

— К моему отцу.

— Нет! — вскинулась я. — Только не туда!

Умом я понимала, что если уж прятаться от облав, то лучше места не сыскать. Вдали от города, в замке человека, некогда бывшего приближённым одного из Хранителей и ныне пользующегося их большим доверием, мне почти наверняка ничего не грозит. Но первый и пока единственный визит туда оставил у меня довольно тягостное впечатление.

Нет, граф Эмори отнёсся ко мне довольно тепло, без всяких предрассудков. Оказалось даже, что он был знаком с моим отцом, неоднократно с ним встречался, а лет тридцать назад вообще состоял в переписке. Оба занимались историей магии, точнее, артефактами божественного происхождения, и активно обменивались обнаруженными ценными сведениями.

Потом война прервала это общение, но странно было бы предполагать, что граф, будучи учёным, в один миг уверует, что все тёмные — изверги и нелюди. Разумеется, он был из числа тех, кто всегда понимал, что на деле война шла не между добром и злом, как врали простым людям обеих сторон, а, как, впрочем, и все на свете войны, исключительно за власть и богатство.

Дело было в самом замке. Огромном, пустом, мрачном и неухоженном. Последние ещё не стёртые временем следы присутствия хозяйки лишь усугубляли эти впечатления, навевая тоску и какую-то безнадёжность. Я откровенно испугалась надолго угодить в этот каменный лабиринт комнат и коридоров, где легко было заблудиться.

— Лиса...

— Нет, — перебила я, отчаянно прижимая к груди руки. — Я... я боюсь, понимаешь? Там так холодно и пусто! Случись что, я даже на помощь не смогу позвать!

— Не говори глупостей, — отмахнулся Брайан. — Никто не бросит тебя там одну. Если хочешь, возьми с собой хоть Марику.

— А кто будет здесь, тебя кормить? — прищурилась я.

— Разберусь, не маленький.

— А как мы туда доберёмся? — не отставала я. — Не порталом же!

— Разумеется, нет, — кивнул Брайан. — Как все обычные люди, в карете.

Я чуть не взвыла, представив, как буду целый день и половину ночи трястись по довольно скверной дороге. Кончится это, боюсь, тем, что прямо там, в карете, и рожу. И это будет очень плохо, до срока ведь ещё два месяца или около того. Но порталом сейчас пользоваться нельзя никак, для ребёнка это ещё опаснее.

— Точно умру, — простонала я.

— Ничего с тобой страшного не случится, — спокойно сказал Брайан.

— У меня плохое предчувствие, — почти хныкнула я.

— Удивился бы, будь оно хорошим, — не выдержав, фыркнул муж. — Я уже попросил Марику собрать вещи.

Я только глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Потом проделала это ещё несколько раз, чтобы успокоиться. Очень хотелось разреветься и упросить меня не трогать, но остатки здравомыслия подсказывали, что ничего не получится. Ехать в самом деле нужно, а значит — придётся, сколько ни плачь.

— Что это за шпион? — спросила я. — С чего вообще какому-то там приближённому Сартага появляться здесь, да ещё в таком качестве?

— Видимо, вопрос доверия, — пожал плечами Брайан. — На самом деле он здесь уже давно.

— А известно, кто это?

— Нет. Иначе проблемы бы не было.

Воистину. Могла бы и сама догадаться. Устало откинувшись обратно в подушки, тяжело вздохнула и закрыла глаза. Нужно было рассказать Брайану про Эрика. Вполне может статься, он и есть тот самый шпион, обрекший меня на нынешние неприятности.

— Хочешь что-то рассказать? — догадливо поинтересовался Брайан.

— Я... я сегодня видела кое-кого, — почти прошептала я.

— Кого?

— Эрика Де'Гатара, — ответила я одними губами.

— Это кто? — озадаченно приподнял бровь Брайан.

— Когда-то был почти никто, — невесело усмехнулась я. — Наш сосед, дотла разорившийся аристократ. И мой весьма настырный поклонник. Три раза являлся в храм с дарами.

— Дай угадаю, — совершенно спокойно сказал Брайан. — Богиня их не приняла, и не дала ему благословения. На тебя у неё были несколько другие планы.

Я только хмыкнула — вот уж где не поспоришь. Тёмная мать, как и полагается богине, знала всё заранее. Это мне мой жизненный путь мог казаться чередой беспорядочных случайностей, а она вела меня на встречу с судьбой каждый день, шаг за шагом. Осталось только понять ещё, что за судьба ею назначена.

— И ты думаешь, он так и не оставил тебя в покое, — продолжил Брайан. — Мог он подбросить тебе тот цветок?

Я озадаченно уставилась на мужа. Подобная мысль, признаться, не приходила мне в голову. Раньше я была совершенно уверена, что Эрика интересовало исключительно моё наследство. Теперь же, когда у меня ничего нет, зачем я ему? Может, он и сам, как я, скрывается, и то, что я его увидела, было чистой случайностью.