Проклятая дочь

Да, они — замечательная пара. И их свадьба еще долго будет у всех на устах, уж я-то постараюсь!

Глава 14.

— Расположение, глубина, сила и полнота магических потоков в нашем мире зависит от многих факторов. Но кто мне может назвать самый главный?

Самый главный фактор? Какая разница! У меня тут личный конец света в виде свадьбы маячит, а этот старенький преподаватель спрашивает про какие-то дурацкие факторы. Кого они вообще волнуют?

— Хранители! — сверкнула своими зубами кретинка Кила. — От места обитания четырех Хранителей зависит распределение магических потоков.

Неужели эта идиотка решила за учебу взяться? Или просто удачное стечение обстоятельств?

— Именно! — патетично воскликнул маг-дедуля. — Четыре Хранителя нашего мира! Они хранят всю Магию Ярлима, защищая наш мир. От них зависят силы и способности всех магов. Например, сила поглотителя — признак особого расположения Повелителя Смерти!

Лектору удалось привлечь мое внимание по-настоящему. Значит, всеми своими проблемами я обязана Великому Черному Дракону? Повелителю Таросу?

— Хранители часто отмечают особым даром тех, кому суждено помогать им в нелегком деле защиты нашего мира. Но делают они подобное лишь в исключительных случаях угрозы духу мира.

Вроде бы все понятно сказал, но я все равно не понимаю, зачем именно нужен мой дар Повелителю Смерти? Что вообще происходит? Почему меня теперь не покидает ощущение того, что я лишь пешка в чьих-то играх?

— Некоторые из вас, в ком сильны начала земли или огня, могли почувствовать этой весной нечто странное. Сила, к которой вы давно привыкли, перестала вам подчиняться на довольно ощутимый период. Мы долго пребывали в растерянности, пока не вернулся с восточного материка один из моих учеников, член боевого отряда Ковена. Он и сообщил нам, что в этом году произошло небывалое — смена Хранителя. Ему повезло столкнуться с новым Повелителем Природы в бою и выжить...

Смена Хранителя? Разве подобное возможно? Мне с детства вдалбливали, что нет ничего вечного, кроме четырех Хранителей — Аэрта, Живиэль, Тароса и Рамирро. Но теперь я узнаю... Да что за бред?

— Я не понимаю, — застонал кто-то из моих однокурсников. — Как может смениться Хранитель? И как можно победить того, над кем сама смерть не властна?

— Я не говорил, что мой ученик победил,— лукаво улыбнулся преподаватель. — Он столкнулся с Хранителем тогда, когда она еще не вошла в полную силу. Необученная и полная идеализма, она пощадила глупца. Вам же связываться с Хранителями я очень не рекомендую. Помните, трое из них — старые, наполненный цинизмом и равнодушием драконы. Для них мы — лишь пыль под ногами. Они не будет церемониться.

У меня мурашки по спине побежали. Нельзя ни на секунду забывать о силе этих сверхсуществ. Но преподаватель ни слова не сказал о том, как именно произошла смена Хранителя. И это немного меня напрягает.

— Однако, вернемся к теме нашего занятия.

Опять скукота сплошная...

— Прошу прощения, — ворвался в аудиторию Ирвинг. — Могу я попросить вас отпустить мою невесту на пару минут с занятия? У меня к ней конфиденциальный разговор о планировании семьи.

Он ослепительно улыбнулся, а карандаш в моей руке вспыхнул пламенем, мгновенно осыпавшись пеплом. Кажется, я себя плохо контролирую. Интересно, это сойдет за вескую причину в суде? Убью этого нахала, расчленю, сожгу и пепел развею в шести разных местах, чтобы точно никогда не вернулся

— Хмм.. невесту? Ну что ж, забирайте,— улыбнулся лектор. — Семья — это святое.

— Дорогая, — поторопил меня этот наглый тип, скалясь так, будто у него запасная челюсть в кармане лежит. — Пойдем. Наша мама....

— Заткнись, — прошипела я, стремительно двигаясь к выходу. — Что ты вообще сюда приперся?!

— Твоя мама выбрала дом, и он мне не нравится! — сменил сияющую улыбку на выражение клокочущего бешенства мой будущий муж, едва закрылась дверь аудитории. — Вразуми ее!

— Проще мачеху заставить меня любить, уж поверь, — взяла я себя в руки. — Что тебя в том доме не устраивает?

— Ты его видела? — впервые сорвался, на моей памяти, достаточно хладнокровный оборотень. — Все розовое, с кружавчиками, рюшечками, белыми пушистыми коврами и дурацкими пасторальными картинками. И куча всего маленького, хрупкого, неустойчивого, того и гляди разобьется... И...

— Понятно, оборвала я поток жалоб, прекрасно понимая своего напарнику по несчастью. — Маме ты это говорил?

Оборотень весь как-то поник и боязливо осмотрелся, будто за углом прячется засада, организованная моей достопочтимой матушкой.

— Я.. как бы это сказать.. намекал... — прошептал он.

— А-а, — понимающе протянула я. — И что?

— Мне кажется, она не поняла.

Будь у этого оборотня в данном обличии хвост, он бы его обязательно поджал. Кажется, мой благоверный потихоньку превращается в истеричку.

— Будь уверен, она поняла, — мрачно изрекла я. — Просто проигнорировала твое мнение. Где находится этот дом?

— Имение Устерфилл, в двадцати километрах от города, — отчитался мой суженый.

— Ладно, вопрос с домом я возьму на себя. А ты взамен, будешь отвлекать ее вплоть до самой свадьбы, договорились?

— С тобой приятно иметь дело, дорогая, — пожал мне руку заметно успокоившийся оборотень.

Возможно, вся эта нелепая ситуация еще и обернется мне во благо. Подумаешь, замужество. Чистая формальность. Зато все привелегии и свободы замужней женщины получу, дом опять же собственный заведу. И одеваться, наконец, смогу не так, как принято, а так как хочется. И никто в след не будет злорадно шипеть, что эта легкомысленная взбалмошная девица никогда себе мужа не найдет, а станет моряков по тавернам ублажать. И все это в обмен на компанию оборотня, которого и так приходится терпеть. Теперь хоть польза от этого будет.

Разговор с мамой кончился моей победой — от покупки имения она отказалась. Мне все же для учебы нужно жилье в городе. И спальни должны быть раздельными, так как брак этот подтвержден физически не будет. И дом я хочу обставить сама, чтобы почувствовать себя полновластной хозяйкой. Но пришлось в обмен сдать некоторые позиции и смириться с помощью мамы в выборе платья, которую до этого момента мне почти удалось исключить. Я уже морально подготовилась к огромному количеству рюшей, кружев, бантов, блестящих гадостей и пышных нижних юбок. Но ничего, мы еще поборемся за свои права. Все-таки многое уже достигнуто. Между выяснениями отношений с мамой, я все же умудрилась использовать свой мозг по назначению — поразмыслила. Брак с оборотнем мне действительно выгоден — окажусь под защитой всего его народа, никто не пристанет с неприличными предложениями замужества, но самое главное я получу свободу. Замужняя женщина может намного больше, чем девица. И при этом, все что нужно — не подтверждать брак постелью. Доучусь и тихо-мирно аннулируем брак. Снежок уже согласился, так что можно сказать, что жизнь прекрасна, если не обращать внимания на мелочи.

Что меня больше всего сейчас тревожит, так это то, что именно сегодня должны прибыть родители Ирвинга, а я узнала об этом только полчаса назад. А это же не какие-нибудь милые люди, а редкостные твари, как, впрочем, и все аристократы. А предки Ирвинга те еще аристократы, папаша — какой-то там военный советник, мамаша — графиня и вроде придворная дама. И еще они сына они своего не любят.

— Милая, — окликнула меня мама, занятая последними приготовлениями. — Подготовь сервиз, 'принцессу Лилию'. Мы должны встретить будущих родственников так, чтобы не ударить в грязь лицом.

Вот что-то мне подсказывает, что как бы мы не встретили Эльдара и Ильмиру, родителей Ирвинга, они все равно останутся недовольны. Но сервиз я все же достала. Хоть я и знаю исход этой встречи наперед, я все равно желаю знать, что сделала все, что могла.

— Ирвинг, солнышко, твои родители какие напитки предпочитают? — потрепала по волосам мама своего будущего зятя.

— Те, который приготовил бы Эльмир, — мрачно ответил оборотень, передвигая диван по указаниям мой мамы.

— А кто это? — удивилась она, смахивая пыль с какой-то статуэтки.

Откуда взялись эти маленькие пылесборники? Когда мама уже успела? И почему я раньше не замечала эти мелочи?

— Это его мертвый брат,— задумчиво ответила я, смахивая парочку особо страшных фигурок каких-то пухленьких младенчиков в ящик стола.

Мама явно не поняла, но спросить уже не успела, так как Рис уже привел долгожданных гостей, от которых я тут же потеряла дар речи. Во-первых, папаша, Эльдар. С виду красивый мужчина, но холодный как зима в Крепости Бурь. Немного похож на Ивинга, но мой оборотень действительно напоминает солнышко — улыбчивый, немного язвительный, но в целом добрый. Его отец же напомнил мне ледяную статую — мрачный, с подозрительным взглядом, равнодушный.

Мамаша же вообще отдельная история. Ничего общего с Ирвингом. Черноволосая, сероглазая, надменная и, я бы сказала, злобная. Все ее лицо прям искажала черная ненависть, надменность, презрение. Она не понравилась мне сразу, заставив меня ощетиниться и...

— Вы не мать Ирвингу, — совсем не тактично ляпнула я, от чего мой жених закашлялся, а его отец злобно прищурил глаза.

— С чего вы взяли? — холодно поинтересовался у меня будущий свекр.

— Ну... разрез глаз у Ирвинга и у вас разный, значит этот от матери, но судя по глазам вашей жены, эта самая мать — не она, — путано попыталась объяснить я то, что просто интуитивно почувствовала.

— Какая глупость! — воскликнул папаша, а вот женщина холодно усмехнулась, переводя мою догадку в разряд уверенности.

— А почему бы тебе, наконец, не признаться, — рассмеялась 'мамаша'. — Ты притащил этого выродка в мой дом и заставил признать его моим сыном, но правду-то не скроешь! Расскажи уж теперь всем, кто та шлюха, что произвела его на свет!

— Закрой рот, — холодно отдал приказ отец Ирвинга своей жене.

— И не подумаю!

— Спасибо, что зашли к нам,— поспешно влезла я в назревающий скандал. — С нетерпением ждем вас в гости снова лет через десять.

Моя мама не смогла сдержать смешка, но все же сосроила скорбную мину.

— Эрриха, не вежливо так себя вести,— отчитала она меня, воспользовавшись наступившей тишиной.— Сир Златогривый, госпожа Серебряное Перо, я прошу у вас прощения за манеры моей дочери.

— Она у вас удивительная нахалка! — пришла в себя оборотниха.— Вам следовало бы выпороть ее!

Вот копчиком чувствую, со свекровью у нас отношения не заладятся. Я ее уже не перевариваю, а что дальше будет?

— К счастью, — нахмурилась моя мама, — вы не на моем месте. Возможно моя дочь и проявила некоторую... бестактность, но по сравнении с вами, она — истинная леди! Я правильно воспитала Эрриху. Она не стала бы доставать скелеты из семейного шкафа при посторонних.

А чего их доставать-то? Они и так уже всеми тщательно изучены и обсуждены. Или я чего-то не знаю?

— Отец, думаю, вам действительно стоит уйти, — глухо пробормотал несчастный жених, тщательно изучая ковер.

Пытаясь поддержать телохранителя, к которому я успела изрядно привязаться, я положила руку ему на плечо. Мне не было его жалко, но я прекрасно понимала, что испытываешь, когда понимаешь истинную сущность своей семьи. Мой папаша и его мачеха — два сапога пара.

— Ступай в карету, Ильмира, — приказал свекр, но сам задержался, чтобы сказать несколько слов. — Моя жена — тщеславная, равнодушная стерва. Я женился на ней лишь потому, что у нее хорошая родословная. Это был всего лишь мой долг. И после того, как она родила Эльмира, больше не прикасался к ней. У меня была любимая женщина, Амина, горничная, дочь простых оборотней с ипостасью обычной дворовой кошки. Необразованная, невоспитанная, несдержанная, но ослепительно прекрасная. Она умерла, родив мне второго сына, хоть я и не был достоин такого дара. Не повторяй моих ошибок, не смешивай понятия долга и семейной жизни.

Произнеся эту покаянную речь, вызвавшую меня лишь саркастическую ухмылку, он ушел, оставив своего сына в полной растерянности.

— Думаю, нам всем следует выпить чаю, — прощебетала мама. — Пойду, заварю.

Как только она удалилась на кухню, я звучно хлопнула ладонью по спине поникшего оборотня.

— Интересно, чья семейка хуже, твоя или моя? — жизнерадостно улыбнулась я, вызвав самый мрачный взгляд на моей памяти.

-Твоя мать — прекрасная женщина, — надменно пошипел он.

— Это она просто тебя спугнуть боится. Сбежавший накануне свадьбы жених дурно скажется на моей репутации, — показала я ему все свои зубы в улыбке. — А вот после церемонии ты сможешь познакомиться со всеми прелестями ее характера. Скорей всего, она пожелает некоторое время пожить с нами.

И без того не блещущий румянцем Ирвинг окончательно приобрел зеленоватый оттенок лица. Бедняжечка...

— Она тебя любит, — все же отважился он мне возразить.

— Да уж... От этого и все её беды. Иногда я даже думаю, за что боги так взъелись на маму? Может она замучила и тайно похоронила несколько тысяч эльфов и довела до припадка...

— Я тебя точно выпорю! — отвесила мне подзатыльник вернувшаяся мамочка. — Бесстыдница! Ирви, сынок, не мог бы ты принести блюдо с кексами с кухни?

— Э... да... сейчас...

Ирвинг

Моя мать мне не мать. Отец был влюблен в служанку, которая дала мне жизнь, отдав взамен свою. У моей подопечной-невесты оказывается есть не только мерзкий характер, но и некоторые положительные черты. А ее мать назвала меня сыном... Моя жизнь все больше напоминает дурацкий дешевый спектакль.

— Ну чего ты там застрял, — донесся до меня голос поопечной. — Я есть хочу!

— Эрриха! — одернула ее мать. — Ты не думай, что раз у тебя скоро свадьба, то я тебя розгами не отхожу! Веди себя, как подобает леди!

— Ну ма-а-ам!

— Не мамкай!

Но как же мне это нравится...

— Я правда хочу есть!

— Да успокойся уже, проглотка, — неожиданно рассмеялся я. — С такими темпами ты не то что в свадебное платье не влезешь, ты в двери храма не пройдешь!

— Не правда! — обиженно надула щеки Эрриха, но глаза ее смеялись. — Я не проглотка! У меня здоровый растущий организм!

— Да лопай ты уже, организм несносный, — погладила Раххель мою подопечную по голове. И ты, Ирви, не отставай. Помни, у тебя скоро появится новая семья, сынок.

— Да, готовься, — с набитым ртом пробурчала невеста, — ты еще об этом сильно пожалеешь. Моя семейка — то еще испытание.

— Не разговаривай с набитым ртом, — упрекнула Раххель. — Боги и Хранители, учу-учу тебя, а все без толку.

Кажется, все не так уж плохо в моей жизни. Зато у меня была любящая мать, а не эта холодная бессердечная женщина.

Глава 15.

Эрриха

— Затягивайте туже, — командовала мама, — она должна влезть в платье.

— Умираю, — просипела я, чувствуя, что корсет не просто сдавливает мои внутренности, а целенаправленно их вытесняет из меня.

— Не выдумывай, — с королевской грацией отмахнулась она. — Мы вполне можем убрать еще два-три сантиметра. Это сделает талию тоньше, а грудь больше.