Опасная черта

В ответ муж нахмурился, но ничего не сказал.

Если дорога через мёртвую полосу была почти что обычной, то постепенно она сузилась до тропы, пока не исчезла в самых настоящих джунглях, по которым были разбросаны валуны, поросшие мхом. Я бы с удовольствием сфотографировала это место, настолько красивым и атмосферным оно было, но мне было не до эстетиского любования окружающим ландшафтом. Лошади всё же не горные козы и не могут прилежно скакать с камня на камень. Мы почти что не продвигались вперёд. Скорее, наш путь походил с высоты на пируэты вдребезги пьяного в голом поле. Наконец-то мы выехали к берегу мелкой и спокойной речушки. Её воды за тысячилетия перемололи камни в мелкую гальку и мы с наслаждением двинулись по её руслу вброд. В кристально чистой воде мелькали испуганные рыбки, а на берегу за нами наблюдали обитатели леса, пришедшие на водопой: на удивление непугливые олени, спокойные лоси, любопытные выдры. Меня уже давно удивляло, что флора и фауна наших миров были настолько похожи. Казалось бы, даже в моём мире различия от континента к континенту огромны. Иногда, мне казалось, что я сплю или лежу в коме, а всё происходящее со мною — игра моего ума, который не смог придумать ничего другого и взялся творить новый мир, используя знакомые реалии. Видимо, не мне решить эту задачу.

— Лита, — тихо позвал меня Ги, вырывая из размышлений и потускневших воспоминаний о прошлой жизни.

Обернувшись к остановившемуся белобрысому, я удивилась его серьёзному виду и тоже остановилась. Он приложил палец к губам, призывая меня к молчанию и опять c тровогой посмотрел вперёд. Там река круто поворачивала направо, с левой строны лука реки была ограничена крутым песчаным кряжем, поросшим соснами, а с другой же стороны видимость ограничивалась лесом. Что там так обеспокоило Ли, заставляя всматриваться вдаль, я пока что не понимала. Наконец-то он обернулся ко мне.

— Странно это, — поджал он губы.

— Что именно? — решила я уточнить, а то странное я пока наблюдаю за ним, но высказаться не решилась.

— Сложно объяснить, — нахмурился он. — За поворотом магическая аномалия и заметил её я только случайно. Кажется, что мои поисковые заклинания проходят через неё и просто пропадают. Такого не может быть. Ауза?

— Да, Ги, — охотно отозвалась предательница.

— Ты не могла бы посмотреть, что там?

— Конечно.

Заметив напряжение мужчины, мне захотелось хоть как-то поддержать его. Он, оказывается, всё это время сканировал местность и следил за тем, чтобы с нами не произошло ничего неожиданного.

Подъехав поближе, я взяла его за руку, переплетая пальцы.

— Сейчас, Ауза всё выяснит и мы решим, как быть дальше, — улыбнулась я. — Я рада, что ты всё время следил за нашей безопасностью. Спасибо, Ги, — искренне поблагодарила я его.

На мгновенье его взгляд блеснул хитринкой, показывая, что герцог подумывает о более весомой благодарности с моей стороны и я даже внутренне уже приготовилась к перепалке, но тут вернулась Ауза.

— Ги, ты прав, — начала она, — там какая-то аномалия, но я прошла её насквозь и ничего не случилось. Кажется, это просто одно из таких вот особенных мест Леса.

— Считаешь, что это не опасно? — задумчиво спросил Ги.

— Скорее всего, это просто остаточная магия, — так и не ответила на вопрос магичка.

— Лита, — обратился он ко мне, — как ты считаешь, стоит ли нам рискнуть?

От удивления, что он спрашивает у меня совета, я даже замерла с открытым ртом.

— Ну вот, — хихикнула Ауза, — у неё перенапряжение от непривычного занятия.

Стервозничение призрака вывело меня из лёгкого ступора.

— Ги, я просто удивилась, что ты просишь у меня совета, — честно ответила я.

— Просто мы ничего не знаем об этом месте, — пожал он плечами. — Моя интуиция молчит и я понадеялся на твою.

Тогда понятно: ему просто было нужно больше данных. А я уже подумала было, что ему важно моё мнение. Внутренне я даже хмыкнула из-за своей наивности.

— А у нас есть выбор? — спросила я.

— Только оставить лошадей и пробираться по камням и дальше, — развёл руками Ги.

— Тогда я согласна рискнуть, — улыбнулась я. — Не думаю, что там что-то страшно опасное.

Последующие события доказали обратное, но мы об этом ещё не догадывались и двинулись вперёд.

Глава 10

Нельзя знать всё, достаточно понимать.

Ж. Санд

За излучиной реки мерцала и переливалась всеми цветами радуги, как мыльный пузырь, магическая граница, теряющаяся где-то в лесу. Чем больше я смотрела на неё, тем больше чувствовала беспокойство: мои конечности заледенели, а сердце бухало, как молот по наковальне. Я неосознанно придвинулась ближе к Ги. Мы подъезжали к перламутровой плёнке, хотя мне бы хотелось отсюда сбежать. Неужели, никто не чувствует того же. Белобрысый выглядел как всегда невозмутимо, Ауза помалкивала, а животные... Тут-то мне и пришло в голову, что так часто до этого мелькавшей живности нет и впомине. Пузырь уже был прямо перед нами, уходя в воду, которая без препятствия бежала за магической границей дальше. А вот рыбки, пересекая почти незаметный рубеж, исчезали!

— Ги, сто..., — закончить мне не удалось, мы ступили в сферу и я почувствовала себя падающей куда-то, хотя и крепко сидела в седле.

— Что за ерунда, — где-то чертыхнулся Ги, но слышала я его как сквозь вату.

— Лита, держись, — крикнула магичка рядом со мною.

Дальнейшее запомнилось только ударом, по-моему, по самому болезненному моему месту — голове.

Лучик солнца погладил меня по щеке и скользнул под веки, разгоняя сон. Я повернулась на другой бок, с удовольствием вдыхая свежесть постельного белья. В полудрёме ко мне начали возвращаться сноведения: я, урождённая Иримиэль из рода Ясеня, замужем за наследником Рода Дубов, танцую и пою в каком-то странном месте перед безухими эльфами... а вот кто-то, неуловимо похожий на моего любимого мужа, предлагает мне стать его любовницей... Были ещё обрывки пострашнее: какие-то завывающие железные дымящие монстры в местах из металла и камня. Наверное, так выглядит кошмар любого эльфа: нет ни леса, ни собратьев, ничего, на чём бы мог остановиться и отдохнуть взгляд. Меня предёрнуло от этих образов, подаренных мне воображением. Раньше мне, к счастью, такого не снилось.

Рядом беспокойно пошевелился муж. Видимо, я разбудила его своим вороченьем, а спит он чутко, как и положено потомственному воину. С улыбкой я рассматривала его такое родное и знакомое за столетия лицо. Вот светлая прядка волос ещё чётче очертила не по-эльфийски резкую скулу, а густые ресницы (вот зачем мужчине такие?) отбрасывали...

— Если ты и дальше будешь так пристально рассматривать меня, то я ни за что не ручаюсь, — шепнул муж, подминая меня под себя мгновенно. Я и пискнуть не успела, а дальше просто не представилось возможности из-за поцелуев. Тягучих, нежный, по-утреннему ленивых и медленных.

— Мама, папа, — входная дверь хлопнула о стену. Мы с мужем ткнулись лбами в друг друга и вздохнули. Хорошо, что лёгкое летнее одеяло прекрасно скрывает нас от великовозрастных балбесов, влетевших в нашу спальню. Двойняшки были растрёпаны и держали по подушке. Дочкина была разорвана и теряла пух деревьев тиуа, который был мягче и легче любого пера.

— Прекращайте целоваться и скажите Теру, чтобы он меня больше не дразнил, — с порога высказалась дочь.

Столетний балбес в ответ стукнул сестричку по голове своей целой ещё полушкой и показал ей язык.

— А нечего на мне новые снадобья испытывать, Эста, — так похоже на своего отца он вскинул бровь вверх.

— Родная, ты уверена, что всё ещё хочешь опять стать мамой? — прошептал мне на ухо муж, но дети услышали, ушастые проходимцы.

— У нас будет сестричка? — вскинулась почти совершеннолетняя дочь.

— Надеюсь, отец, что будет братик, а то я помру молодым, если этих заноз будет две, — проворчал Тер.

— Если вы не успокоитесь и не покинете нас с мамой, то детей у нас вообще сейчас не станет, — как медведь проворчал муж. Дети послали нам пару воздушных поцелуев и вышли из комнаты, выясняя, кто лучше — братик или сестричка. Новый виток ссоры начинался.

Обычное эльфийское утро в нашей сумасшедшей семейке. Даром, что мы гостили у моих родителей сейчас.

Игривое настроение пропало и я поднялась с постели и натянула лёгкий утренний халат, распахнув окна, впуская в комнату свежий осенний воздух, который после такого странного сна о загаженном воздухе хотелось вдыхать и вдыхать. За окном раскинулся родительский сад с позолоченной осенью листвой. Казалось, что природа как красавица-девица готовится ко сну: умывается дождём, снимает роскошные одежды, укрывается сначала тёплой пеленой туманов, а потом снегов.

— Ирими? — муж обнял меня.

— Задумалась просто, прости, Гар, — отозвалась я, отворачиваясь от окна. Муж уже был одет в лёгкие домашние брюки. Жаль. Я люблю смотреть на него. Проследив за моим взглядом, муж порочно усмехнулся и притянул меня к себе. Раздался стук в дверь, мы одновременно застонали и рассмеялись.

— Не судьба сегодня, — шепнул любимый.

— Проходите, — откликнулась я на стук.

В комнату вплыла моя любимая родительница. Я засмотрелась на неё: тоненькая пепельная красавица с добрыми лучистыми зелёными глазами. Неудивительно, что они с отцом до сих пор любят друг друга. Как бы в ответ на мои мысли, за нею шагнул ко мне в комнату отец, глава нашего рода и член Совета.

— Доброе утро, засони, — улыбнулся этот великан. Он был, действительно, высок для эльфа и слишком широк в плечах. Если бы я не знала наверняка, что у нас в роду не было драконов, то я могла бы подумать, что один из крылатых собратьев всё же пролетал там, но наша кровь была чиста да мы и хранили условности, завещанные предками.

Мы с мамочкой с улыбкой посмотрели на отца. Родители ласково переглянулись, а во мне поднялась волна теплоты к ним. Я бы хотела и через тысячу лет сохранить с мужем тёплые отношения и любовь, какие я видела между моими родителями.

— Вы помните, что сегодня у нас гости? — спросил отец.

— Конечно, дорогой, — кивнула мама

— Ири..., — начал было отец.

— Папочка, я уже провела беседу с нею,— перебила я его, зная, что хочет сказать отец, — Эста всё поняла, осознала и не будет больше шутить так. Она же почти взрослая, — добавила я.

В ответ он улыбнулся, с кивком принимая мои уверения. Всё же папа иногда отличается слишком хорошей памятью для его возраста. Нужно всё же забывать такие мелкие детские шалости, как лягушки в кармане штанов одного из членов совета, который сказал детке лет сто назад, что она 'миленький лягушёнок'. Я, конечно же, сразу же шепнула ей на ухо, страясь сгладить впечатление и притушить опасный блеск глаз, что имелись в виду её зелёные глаза, а не что-то иное, но тшетно: у неё память дедушкина, а злопамятность своя, природная. Хотя говорят, что моя далёкая прабабка была так же быстра на расправу. Всё может быть. Наследственность, как утверждал давным-давно мой учитель естественных наук, — вещь ещё не до конца изученная и она стремится вылезти боком в самый неподходящий миг. Его говорящие взгляды на меня я приметила и следующий урок он начал с того, что отряхивал мел со своей безупречно чистой туники тёмно-синего цвета: раскрошить мел и заклинанием для уборки пыли, смести меловую крошку, стараясь придать ей схожесть с изначальным состоянием. Хм, наверное, что-то она получила и от меня. Не буду отпираться. Мы вместе спустились к завтраку.

Весь дом целый день был похож на разворошенное осиное гнездо: приготовления к приезду таких важных гостей шли полным ходом и все домочадцы уже сбились с ног. Я же, по-моему, больше мешала, чем помогала. Нет, я, конечно же, внесла свою небольшую лепту в украшение стола иллюзиями диковенных и никем не виданных цветов, которые у меня получались великолепно, и внесла несколькими своими предложениями ешё больше неразберихи. Мамочка, посмотрев на это, попросила меня присмотреть за состоянием сада. Благовидный предлог, чтобы я не досаждала окружающим умными предложениями, и крайне умиротворяющими высказываниями.

Среди густых ветвей деревьев, которые служили мне уютным прибежищем и одновременно беседкой с самого детства, я привычно устроилась с книгой по лечебной магии. Особенно раздел о работе с животными заинтересовал меня безмерно. Я когда-то давно подумывала о том, чтобы стать лекарем братьев наших меньших, и с удовольствием и усердием проглатывала все доступные мне источники об этом, но стала я всё же обычным лекарем. В книге вскользь шла речь о возможностях трансформации живой материи для скорейшего выздоравления. Никаких полезных выкладок не приводилось, а было только предостережение об ограниченном пользовании этим видом врачевания. Я вполне могла себе представить причины. Всё же работа с живым организмом требовала немалых сил, а уж о моральных гранях этого и говорить не приходится.

— Выгнали тебя? — спросил муж с улыбкой, легко запрыгивая ко мне на широкую ветку и протягивая крупное румяное яблоко. От точно такого же он с хрустом откусил сам.

— Угу, — кивнула я, следуя примеру мужа. Сладость с лёгкой кислинкой и терпкость. — Великолепно, любимый, ты сам себя каждый раз превосходишь, — искренне похвалила я его, щурясь от удовольствия. Одним из его увлечений были как раз разведение новых видов растений и даже у родителей он что-то магичил в саду. А яблоками радовал он только меня, большую их любительницу, стараясь удивить меня чем-то новым. — Особенно кислинка и терпкость.

— Твоё терпкое? — деланно удивился он. — Ты не дашь мне попробывать? — с лукавой усмешкой посмотрел он на меня.

Я поднесла к его губам яблоко. Гар надкусил плод так, что по моей руке потёк сок.

— Ой, прости, я сейчас всё исправлю, — с крайне хитрым видом произнёс муж и не обманул моих ожиданий. Его губы ласково прошли по моей руке, собирая сок губами и языком и медленно, с расстановкой пропутешествовали дальше по руке к плечу, а оттуда к шее.

— Что и туда попало? — хрипло рассмеялась я.

— Не знаю, но проверить надо, — промурлыкал муж.

Проверка была основательной и заняла довольно продолжительное время, но я и не подумала жаловаться, с такой же дотошностью решив проверить и мужа.

Спиной облокатившись на мужа, обнимавшего меня, я наконец-то решила рассказать ему о своём сегодняшнем сне.

— Ты знаешь, мне сегодня снилась какая-то чепуха, — произнесла я и насторожилась, почувствовав, что руки мужа напряглись.

— Что тебе снилось, Ири? — спросил муж.

— Ерунда какая-то, — потёрла я лоб. — Как будто я прожила несколько чужих жизней и даже в незнакомых мирах. Я точно не была эльфом.

— Наверное, не такая уж это ерунда, — произнёс муж. — Мне тоже снилось что-то такое. Но знаешь, что меня радует?

— Что же? — спросила я.

— Во всех этих жизнях моей женой была всегда ты, — и муж ещё крепче прижал меня к себе, губами припадая к ложбинке между шеей и плечом.

— А я тебя тоже помню, — улыбнулась я. — Только в одном из снов...

Я тряхнула головой, стараясь прийти в себя. Голова разрывалась от новой информации о чужой жизни, воспоминаний, знаний и чувств.