Пока Даринка с Левкой развлекались тем, что помогали щенку встать на ноги, я решила выпытать у мага подробности.
— Кому рука-то принадлежала? Хозяйке?
Маг неопределенно пожал плечами, не встречаясь со мной взглядом.
— Какая разница? Повторить больше одного раза в день они не рискнут, а завтра нас здесь не будет.
— Ты им так запросто спустишь такое отношение? — Поддела я его, желая лишь понаблюдать за реакцией.
— Я не могу пока их тронуть. — Пожал плечами Грем, наблюдая за ошалевшим от неожиданного счастья щенком, искренне пытающимся удержатся на лапах. — К тому же, они далеко не первые, кто так пренебрежительно относится к моему народу. Есть ли смысл тратить на них силы, если вскоре все измениться?
— Но душу-то можно отвести, разве нет? Ты уедешь, а они всегда будут о тебе помнить...
— Это слишком мелко. — Сморщился маг. — К тому же они далеко не последние. К чему размениваться по таким мелочам?
Поднявшийся ветер весело гонял опавшие листья и швырял их прямо в руки. Эти листья навеяли мне мысль о нашей с ними схожести — меня ведь тоже швыряет куда ни попадя в этом мире. И руки, в которые я лечу, не всегда готовы просто отпустить, чаще всего мне предпочитали что-нибудь перед этим оторвать.
— Скажи мне, Эльга, — сменив тон на задумчивый, внезапно заговорил Грем. — Почему ты так рвешься домой, раз даже решилась на сговор за спиной Рошшера? Чем твой мир лучше Эллионора?
Я удивленно посмотрела на мага, словно только сейчас увидела его. На его лице легко читалось любопытство, самое настоящее, неудовлетворение которого может мешать человеку по ночам спать.
— Мне даже не сравнить. — Хмыкнула я. — И если не зацикливаться на разнице в условиях жизни, то главное то, что у меня, как у женщины, есть право голоса, которое не зависит от моего положение — богатая я или нищая. В моем мире женщина вполне может за себя постоять, как словом так и делом, не рискуя этим навлечь на себя общественный гнев. Это многого стоит, Грем. К этому настолько привыкаешь, что попав сюда, я никак не могу смириться с бесправием женщины, с которыми на Эллионоре обращаются как с собаками. Это как минимум низко. Противно, все время зависеть от закона, которому на тебя, мягко говоря, плевать.
Он смотрел на меня с высоты собственного роста, широко распахнув свои серые глаза. Осталось только рот приоткрыть. До того это комично выглядело, что я едва не расхохоталась в голос.
— Я думал, это сугубо твой характер. — Пробормотал маг, отводя смущенный взгляд.
— Ты еще не видел баб с характером! — Уверенно заявила я, пряча руки в карманы. — Поверь, я еще сама кротость и терпение. Хотя признаюсь, мне это делать с каждым днем все сложнее и сложнее.
— И все же что-то заставляет тебя оставить Рошшеру жизнь, вопреки тому, что он делает. — Качнул головой маг, не отпуская меня из омута собственного взгляда. Вот она, ненавязчивая форма допроса и тон, и момент, подобраны идеально.
Молчать, с учетом наличия между нами сговора и предстоящих приключений, было бы глупо, но я все же решила перевернуть суть вопроса.
— Если это так дико для тебя, то почему сам позволил мне поставить такое условие? Я сильно сомневаюсь, что после того, что произойдет сегодня ночью, я по прежнему буду принадлежать сама себе...
— У меня нет цели менять твою суть. — Усмехнулся Грем. — Мне нужна лишь твоя помощь. Не хочу лгать, поэтому скажу так — на Эллионоре не все просто брезгливо морщатся при виде магов. Нас боятся и стремятся уничтожить. А так как путь мне предстоит не близкий, я хотел бы быть заранее уверен, что одолею его.
— Я не Бог, Грем, — Устало ответила я. — С чего ты взял, что я могу дать такие гарантии? Меня саму тут чуть не убили в прошлый раз!
— Ты же хочешь вернуться к дочери? — Проникновенно спросил маг, посмотрев в сторону Даринки, 'помогавшей' колченогому щенку подняться на лапы.
Слабое место у любой женщины — это ее ребенок. В моем случае повод для манипулирования несколько изменился, но суть осталась. Конечно я хочу быть со своим ребенком! А для мага это наилучший гарант того, что я приложу все усилия для того, чтобы наше предприятие имело успех.
Странным мне показался лишь собственный флегматизм, касательно методов мага. Казалось бы — стоит хотя бы возмутиться для приличия его расчетливости и цинизму, но вот зачем? Он тоже стремиться к тому, ради чего можно рискнуть всем — свободы.
— Ты так и не ответила. — Вывел меня из раздумий тихий голос мага. — Зачем он тебе живой, если ты все равно вернешься домой? Хочешь, чтобы он тут в одиночестве осознал содеянное?
— Он отец моего ребенка. — Опустив голову, ответила я. Уж лучше этот разговор произойдет сейчас, чем маг будет каждый день исподтишка выпытывать подробности. Набрав в легкие воздуха, я задрала голову и смело встретив его пристальный взгляд, добавила. — До него я не могла иметь детей. В моем мире мне до сих пор врачи не могут объяснить как это вышло. Так зачем же мне желать смерти человеку, подарившему мне мою кроху?!
— Но ведь он предлагал тебе остаться в качестве любовницы и ты отказалась. — Не понимающе произнес Грем, нахмурив лоб.
— Не путай благодарность с идиотизмом! — Рассмеялась я, даже не удивившись осведомленности мага. Здесь даже и удивляться-то нечему — у него везде уши. — Я бесконечно благодарна ему за ребенка, но становиться содержанкой из-за этого не стану. Может конечно у вас тут это невероятно щедрое предложение, но я вот не заценила.
— А ведь он мечется. — Неожиданно выдал маг, чуть скриви губы в подобии усмешки. — Я это чувствую.
— И что это значит персонально для меня? — Обернувшись к взвизгнувшей от радости мимолетного успеха над псиной Даринке, рассеянно спросила я. Разговор шел в нежелательное для меня русло. — Я должна радоваться? У него теперь другая жизнь, в которой нет места для такой оборванки как я.
— Ты к себе не справедлива. — Покачал головой маг, даже не пытаясь скрыть насмешку. — Таких оборванок еще поискать на Эллионоре!
Какое-то время мы молчали, думая каждый о своем. Я старательно гнала прочь мысли, вызванные словами мага. Какая теперь в сущности разница — мечется он или нет? У Рошшера впереди перспективы, в которые ни я, ни ребенок, просто не укладываемся. К тому же, что ни говори, но из-за своего поведения при нашем появлении, он сильно упал в моих глазах. Я не думаю, что общественное мнение может помешать человеку радоваться наличию собственного ребенка, но я ничего подобного за Мэдстоком не увидела. Он был отстранен, словно совсем не имеет к ней отношения. Не знаю, может на Эллионоре не принято показывать родительскую любовь до совершеннолетия ребенка, но такая отчужденность была для меня дикостью. А может все дело во мне? В том, что мать ребенка я, а не какая-нибудь благородная мадам? Нет, даже такой расклад не вписывался в поведение бывшего муженька. На память живо пришли фразы, которые он кидал мне в доме папашки — ничего общего с тем, каким он был 'джентльменом' во время поездки сюда, в Паршат. Как будто это два разных человека.
Плюнув, я решила откреститься от темы Рошшера и чувств, которых питала к нему. Уж если он так легко отказался, то чего мне-то голову себе всякой ерундой забивать?!
— К чему тебе вообще знать об этом? — Внезапно разозлившись, напустилась я на мага. Вот не надо ему было трогать это г...
— Мне интересно, что движет тобой в твоих благих намерениях? — Ухмыльнулся Грем, ни капли видимо не сожалея о собственной бестактности. — Ведь Рошшер кажется был весьма однозначен в своих словах, которые достались тебе в их родовом замке. И в них не было ни капли любви или сожаления. Но вопреки этому ты желаешь сохранить ему жизнь. Вот мне и интересно — почему? Неужели ты на что-то надеешься?
Вспыхнув до корней волос, я задрала голову вверх, чтобы лицезреть эти нахальные глаза. Наша с ним разница в росте и габаритах любую перепалку могла свести на 'нет', потому, что кузнечик не выступает против лягушки. И тем не менее, я готова была излить свою желчь, буквально бурлившую во мне с момента возвращения в этот чудный мир.
— Я надеюсь остаться живой и невредимой после нашей с тобой кампании. — Отчеканила я, стараясь сохранять твердость в голосе. — Исключительно для того, чтобы вернуться потом к своему ребенку. И я уже сказала тебе, почему именно не хочу для Рошшера смерти и возвращаться к обсуждению одного и того же не намерена. Еще вопросы есть?
— Появятся. — Уверенно заявил маг, не моргнув глазом. Вот же... Гад!!!
От дальнейшей перебранки меня спасла погода — точнее непогода. Из набежавших тяжелых туч, капля по капле, начался дождь, который разошелся в полную силу, едва мы успели забежать в особняк.
А вот возле покоев нас ждал еще сюрприз, в виде младшенького Рошшера. Он нервно мерил широкими шагами коридор, заложив руки за спину.
— Заблудился? — Пропуская в покои Левку с Даринкой, поинтересовалась я. Нельзя сказать, что я очень хотела с ним разговаривать, но его пламенно-презрительный взгляд, брошенный на мою персону, вполне конкретно определил цель визита. Что ж, придется слушать....
— Мне надо поговорить с тобой. — Отрывисто поведал Феорд, покосившись на Грема.
Растеряно оглянувшись по сторонам, я поняла вдруг, что в этом гребанном особняке даже негде уединиться! Есть два пути — либо пустить его в покои и поговорить в будуаре, либо в коридоре. Ни один вариант меня не устраивал и я решила скинуть со своих плеч эту проблему.
— Где? Наши с тобой 'беседы' еще ни разу не обходились без взаимных оскорблений, которые я не позволю слушать собственному ребенку. — Скрестив руки на груди, произнесла я.
— Можем пройти в библиотеку, там никого не бывает. — Феорд нервничал и я это прекрасно видела. Но облегчать его существование не собиралась.
— Я с тобой теперь даже на одно поле не сяду, не то, чтобы добровольно пойти куда-то одной! — Фыркнула я.
— Это не я! — Пламенно воскликнул Феорд, растеряв терпение. Взгляд метался между мной и магом. — Я ничего не подсыпал!
— А с чего ты решил, что мне это интересно? — Сунув руку в карман, я извлекла на свет божий пачку сигарет и прикурила. Да, когда ребенок не смотрит — могу себе позволить.
Грем уже потянул было руку к зажигалке, но я быстро убрала все обратно. Нечего!
— Ты все равно убьешь меня, я знаю. — В интонациях младшего Рошшера я без труда распознала обреченность, которая и обескуражила меня, буквально заставив подавиться дымом.
— Зачем мне это? — Откашлявшись, прохрипела я. — Не сравнивай меня с собой!
— Разве ты не этого хочешь? — Вскинул брови Феорд, удивленно покосившись на меня. Он вмиг растерял всю свою печаль, обнажая натуру непревзойденного актера. Скотина она и есть скотина. Чем— то он в этот момент напомнил мне покойного Зеленского...
— Какая тебе разница, чего я хочу? — Выпустив дым в его сторону, проникновенно переспросила я. — Если ты ждешь моего возмездия — напрасно. Мне плевать на тебя. Но, ровно до того момента, пока ты не встаешь у меня на пути. Сделаешь это и я с радостью припомню все твои грехи. Надеюсь, это был первый и последний наш с тобой разговор.
Растоптав недокуренную сигарету, я вошла в будуар. Энергия, порожденная тупой злостью, клокотала внутри, требуя выхода. Честно, мне хотелось вернуться и... Не знаю насчет убить, но покалечила бы основательно!
Я бессильно сжимала кулаки до боли, чтобы не разнести будуар в щепки. Нет, я радела не за сохранность мебели, а за психику собственного ребенка, которому не за чем это наблюдать.
Боковым зрением я увидела приближающегося мага и не успела опомниться, как он цепко взял меня руку и резко развернув, уставился своим пристальным взглядом. Единственное, что я отметила, это то, что цвет его глаз сейчас был ярко голубым, который затягивал меня все глубже и глубже. Как водоворот, выбраться из которого уже нельзя и единственное, что остается, это смотреть. Странно, но злость вдруг ушла, полностью вытесненная умиротворением. Стало так спокойно, словно я плыла в лодке по лесному озеру.
Мне хотелось опустить в эту прозрачную воду руку, чтобы проверить — теплая ли вода? Я даже протянула руку, но маг ее вдруг перехватил и контакт прервался.
Оглянувшись по сторонам, я обнаружила отнюдь не лесное озеро, а все тот же будуар в особняке матери Рошшера. Понимание пришло мгновенно и тот факт, что здоровенный маг держал меня за руку, спокойствия не добавил. Вырвав руку, я отошла на несколько шагов.
— Ты что, опять эксперименты на мне ставишь? — Голос вышел сиплый, как после сна, а каждое слово царапало глотку.
— Я почувствовал древнюю ярость. — Продолжая не мигая смотреть на меня, ответил маг. — Она не совсем твоя и удержать ее ты бы не смогла.
— Не моя? — Удивленно переспросила я, пытаясь соединить частицы пазла. Такое было со мной только один раз и виновником был Артлан, конь владыки нижнего мира.
— В тебе еще течет его начало. — Грем не двигался с места, буравя меня пристальным взглядом. — И оно ищет выхода...
Я решила поделиться с магом догадкой.
— В прошлый мой визит на Эллионор у меня был Хасами, который отдал жизнь в обмен на мою. Может это отголоски его силы.... — Почувствовав слабость, я буквально упала в кресло, услужливо оказавшееся за спиной. Мысль о том, что во мне опять могут уживаться несколько начал, скорее удручала, нежели радовала. За
3 года я ничего подобного не чувствовала и успела забыть, как это выматывает.
— Ну и зачем этот хмырь приходил? — Поинтересовался выходящий из комнаты Левка. Его обогнала Даринка, спешащая ко мне с книжкой в руках.
Дочь уселась ко мне на колени, тщательно выбирая стих для чтения.
— А зачем еще эта крыса может прийти? Оправдаться.
— Оправдаться? — Переспросил братец, усаживаясь в соседнее кресло. — За что?
Здесь я вспомнила, что еще не успела рассказать брату об отравленном кофе, поданном мне на завтрак. Как бы теперь по-тактичней это изложить?
— За попытку отравления, предпринятую его матерью за завтраком. — Хмыкнул Грем, занимая последнее свободное место.
— Тебя пытались отравить? — Тут же вскинулся братец, одарив меня встревоженным взглядом.
От ответа меня спасла Даринка, ткнувшая пальчиком в шедевр Агнии Барто. Я послушно затянула ' Зайку бросила хозяйка', стараясь не смотреть на разозлившегося брата.
— И когда ты собиралась мне об этом сказать? — Разозлился Левка. Кстати, на его месте, я бы тоже злилась.
— У меня правда из головы вылетело. — Призналась я, стараясь скрасить этот неловкий момент. — Не переживай, наш добрый волшебник же учуял отраву! Не знаю только, на что они надеялись...
— Понятно на что — на твою безвременную кончину! — Со злостью выпалил братец. — А ты даже не посчитала нужным об этом рассказать! А если бы....
— Да не 'если бы'! — Прервала я его, вновь теряя драгоценное терпение. — Они все прекрасно осведомлены о способностях мага и не могли не знать, что отраву он наверняка почувствует. Скорее просто хотели напугать или предупредить! А может захотели его проверить — черт их знает! Какая разница, что они подумали и чего хотят, если нам осталось здесь дожить до ночи! Плюнь, Лев! Ничего они не сделают!
