— Госпожа Иримэ, — я поклонился, с трудом оторвав взгляд от выреза, на многое намекавшего, но никоим образом это "многое" не демонстрировавшего.
— Милорд, — эльфийка в ответ исполнила какое-то сложное па, видимо, исполнявшее в эльфийском этикете роль реверанса... а, может быть, и книксена. — Мать ожидает вас для следующего урока.
Ну что же... Любопытно, чему еще пожелает научить меня старшая Видящая.
Проследовав за Иримэ в покои ее матери, я убедился, что светящиеся линии, которыми были нанесены на стены незнакомые мне письмена, были все-таки стеблями какого-то растения. По крайней мере, часть из них отделилась от стены и образовали некое подобие висячего кресла, в котором и располагалась Видящая Реалуэ.
— Милорд, — в отличие от дочери, старшая Видящая подниматься и демонстрировать высокое искусство танца не стала, ограничившись кивком. — Сегодня время для следующего урока.
Некоторое время я катал в голове мысль уточнить, что пришел не за очередным уроком, а с делом сугубо практическим, но потом — отбросил ее. Любопытство победило с разгромным счетом, и я уточнил только:
— Что вы мне сегодня изволите преподать?
— Милорд Кайларн, вы уже вступили на пути Оракулов, но еще не прошли Посвящения, — ответила Реалуэ. — Вот сегодня — вполне подходящий день для Инициации. Найдите в комнате место, которое вам нравится, и располагайтесь так, как вам удобнее.
"Получено задание "Оракул. Второй урок". Пройдите инициацию, предложенную вам Видящей Реалуэ.
Награда: опыт.
Штраф за отказ: снижение репутации в глазах Видящих.
Штраф за провал: нет".
На мгновение я задержал взгляд на качающемся кресле Реалуэ, но быстро понял, что как раз там мне будет крайне неудобно. Не мое это место. А вот правее, где светящиеся стебли на стене сплелись в сложное переплетение знаков Старшего Футарка Перт (поиск, рождение) и Кано (огонь, ясность) — как раз выглядело удивительно уютно. Так что я уселся прямо на пол под этими знаками и оперся спиной на стену. Стена оказалась приятно-прохладной, и я прикрыл глаза под речетатив, выводимый эльфийками на два голоса. Открыл же я их не в "физически реальном мире", но скорее в некоем воплощении неумеренной математической абстракции. Множество топологически неодносвязных пространств плавали, погруженные в поток-переплетение нитей судеб.
Постепенно, вглядываясь в открывшуюся передо мной картину, я начал осознавать ее смысл. И посмеялся вместе с создателями данной головоломки над теми, кто стремился получить обещанную премию за "описание физической природы мира". Они исходили из предположения, что "законы вселенной должны быть однородны". А на самом деле эти самые "физические законы" были для каждого куска своими, да еще и менялись в зависимости от положения участка пространства относительно мест наибольшей концентрации магических Сил, которые можно было бы назвать Планами. Какова должна быть вычислительная мощь, способная просчитывать все это взаимодействие в реальном времени — мне не хватало воображения представить. Я уж совсем молчу про огромное множество неписей со вполне адекватным поведением, на раз проходящих тест Тьюринга. Но, тем не менее, каким-то образом это было сделано.
Мое внимание привлек массовый изгиб узора нитей судьбы где-то на нейтральной территории между Стихиями и Хаосом. Интересно было то, что линии судеб там не только внезапно обрывались, но и появлялись из ниоткуда, не имея основания в виде пересечения более ранних линий. Более того, выглядело все это как некий водоворот, затягивающий в себя все большее количество жизней. Я никак не мг разобраться в том, что вижу, пока в некий момент просветления не понял, что это — канал связи с реальным миром, а нити, "возникающие из ниоткуда" — это мы, игроки...
— Господин! Господин! — чей-то голос ворвался в мир видений непонятным набором звуков.
— Подождите, Ставр, — еще один набор звуков, никак не связанных с общей картиной мироздания. — Милорд приходит в себя.
Я медленно выплывал из потока видений. Первым, что я увидел, открыв глаза, были системные сообщения о закрытии квеста и получении уровня. Последнее давало выбор между Искажением реальности 3 и Магией Света 2. Пребывая по-прежнему в просветленно-неадекватном состоянии, я не задумываясь ткнул в повышение уровня магии Света, и только потом обратил внимание на то, что кроме Видящих в окружающей действительности присутствует еще и Ставр, встревоженно смотрящий на меня.
— Что случилось? — поинтересовался я. Бывший егерь отнюдь не произвел на меня впечатление человека, которого легко встревожить. А значит, стряслось что-то действительно нехорошее.
— Нежить атакует, — твердо сказал стрелок.
— Отведите народ за стены. Будем отбиваться... — начал я, но Ставр покачал головой.
— Они уже внутри стен.
— Как так? — удивился я. — Неужто часовые прохлопали до такой степени, что не успели закрыть ворота?
— Нет, — ответил Ставр. — Команда, разбиравшая руины, сдвинула большой камень, который предполагали оттащить на склад, а там оказалась дверь, которую они сочли дверью погреба.
— И открыли ее, — вздохнул я.
— Да, — кивнул стрелок. — А оттуда как ломанутся!
Из рассказа Ставра стало ясно, что из команды разборщиков руин погибли только двое. Остальные, увидев участь товарищей предпочли совершить воинский маневр, именуемый "поспешная ретирада", иначе — "изматываем противника бегством". Конечно, измотать нежить у них не получилось бы, но, на их счастье, кучно бегущие отступники налетели на собравшихся отдыхать бойцов, ходивших со мной к сфено. Из подземелья вылезли только самые простые скелеты, даже не воины, так что перебить их — труда не составило. После этого ребята привалили камень обратно, и отправили Збышека с докладом о случившемся в замок, а сами остались сторожить.
— Как там Большой Юх? — уточнил я у начальника разведки.
— Его сейчас Велемир лечит, — ухмыльнулся Ставр. — Как закончит — продолжим общаться. Недолго уже осталось. Еще чуть-чуть — и доломаем.
— Это хорошо, что недолго, — кивнул я. — Смотрите только, совсем не сломайте. Он еще много должен рассказать.
— Совсем — не поломаем, — согласился Ставр. — Знамо дело. Так я возвращаюсь? К общению?
— Возвращайся, — согласился я. В тесных коридорах подземелья лучники — это не то, что жестко необходимо.
— Дзинь. Дзинь, — пришли сообщения о том, что в число моих строений вошла мастерская гремлинов, а также о том, что из моей казны исчезли три с половиной тысячи монет, зато в войсках прибавились десять глиняных и пять железных големов. Отлично. В поле, особенно — против подвижных кочевников — не бог весть какая сила, зато на стенах, где можно спрятать управляющего ими мага в башню, а уклонение — ограничено узостью боевого хода на стене, сильные и трудно уязвимые големы — опасный противник для штурмующих. Так что гарнизон, защищающий внешнюю стену будет постепенно пополняться этими железными и глиняными болванами.
Открыв "Управление отрядами", я отдал Фабрису приказ на возвращение. Ну не найдет он кочевников — и фиг бы с ними. Как построю Арену Огня и найму Всадников Хаоса — тогда и посмотрим на восточный берег Великой реки более предметно. А пока что не будем замахиваться на кусок шире рта.
Но когда я уже собирался отдать этот приказ, меня как что-то под руку толкнуло. И я активировал "удаленное присутствие", прислушиваясь к разговору своего героя со старшим гремлином.
— ...так значит, не трогают вас кочевники? — уточнил оборотень.
— Не, не трогают, — улыбнулся крупный седой гремлин. — Мы как та свинья: нас стричь — визгу много, а толку мало. Самих нас никто в качестве рабов не купит. Все знают, что в рабстве нам какую работу не дай — все испортим. И никакими угрозами, пытками и казнями этого избежать невозможно. Природа у нас такая. Взять же с нас особо и нечего. Зато полбанды положить, схлестнувшись с охранными големами — это завсегда пожалуйста. Нет, местные предводители кочевников — умные... А кто глупые были — тем давно головы пооткрутили. Причем свои. Они и на каменоломню поблизости, где зомбя повстали — тоже не суются. Камень им самим без надобности, а больше с покойничков взять и нечего. Да еще гляди внимательно, чтобы самого не взяли.
— Каменоломня? — заинтересовался я так, что услышал меня только Фабрис. — Это любопытно. Скажи ему вот что...
Выслушав меня, оборотень обратился к старшему гремлину.
— Послушайте, уважаемый, а нельзя ли нанять одного из ваших сыновей, чтобы он присматривал за големами, которых я в каменоломне оставлю? Они там будут камешек ломать, да сюда стаскивать, а я — забирать время от времени.
— Можно, — кивнул гремлин. — Двести монет в день и одна мера камня — и Гимзо, — старый гремлин кивнул на своего мелкого сородича, пересекавшего двор мастерской, — полностью в вашем распоряжении.
— Да ты озверел, старый? — вскинулся оборотень. — Двести монет в день... Да за эти деньги — трех драконов нанять можно! И на кой тебе камень, старый ты хрыч?!
— Можно — так найми, — флегматично отозвался уездный предводитель дво... то есть — гремлинов. — А камень мне нужен. Каменного голема все хочу сделать. А то старый уже, а все низкоуровневыми поделками пробавляюсь, всяким алхимикам охранников продаю. Расти надо!
И стороны принялись ожесточенно торговаться. В итоге денежную оплату удалось сбить до приличных для первоуровневого юнита двадцати монет сразу и двух монет в неделю, а вот подставки камня старик все-таки отспорил, и выглядел крайне довольным.
Новонанятый Гизмо нырнул в мастерскую, и вышел оттуда, навесив на спину стимпанковского вида паровое ружье, и держа в руке Жезл погонщика големов, точно такой же, как и тот, который получил Кароль. И отряд отправился захватывать каменоломню. Очень удачно получилось, что она неподалеку от мастерской големов. Иначе, чтобы организовать добычу — пришлось бы чуть ли не крепость строить, держать гарнизон... А големы, если старший гремлин прав, и без этого обойдутся. По методу Неуловимого Джо.
Когда отряд Фабриса выступил, я вернулся к собственным проблемам. Бойцы уже собрались и готовы были выступать. Ждали только меня.
Збышек провел нас в северную часть города. Там, на границе между еще не разобранными руинами и уже обжитой часть города, располагалось строение, которое отступники, разбиравшие руины, посчитали складом. Крыша и часть стен данного строения рухнули внутрь, а большие окованные железом ворота упали наружу. Руины разбирали вот уже второй день. Однако еще вчера разбиравшим стало понятно, что рухнувшие камни накрыли собой какие-то ворота, ведущие вниз. Полагаю, что мысль о том, чтобы разграбить неповрежденный склад — сильно способствовала резко возросшему трудовому энтузиазму.
— Н-да... — я покачал головой, разглядывая расчищенные ворота. — Дверь...
Если бы эти ворота поставить вертикально, то трое мстителей, ребят отнюдь не маленьких, вполне смогли бы пройти в них плечом к плечу не пригибаясь.
— Открывайте, — скомандовал я. И трое еретиков-щитоносцев, кряхтя отволокли в сторону немаленьких размеров камни, которыми привалили ворота после того, как перебили вышедшую из них нежить.
Как только были убраны камни, ворота распахнулись от удара снизу, и из них хлынула волна скелетов. Впрочем, они были не слишком опасны: низшая нежить без некроманта редко может продемонстрировать что-нибудь существенное. Так что два удара "Праха", от меня и Пьена, и немногих оставшихся добили обухами топоров мстители.
Мы спустились по широкой лестнице в прямой коридор, и как раз в это время из-за от его дальнего конца двинулась следующая толпа нежити. Впрочем, ее конец был ничуть не менее бесславным, чем у предыдущей.
Проходя мимо кучки уже окончательно мертвого праха, я обратил внимание на один из скелетов. При жизни это было женщиной, судя по истлевшим обрывкам юбки, погнутой диадеме и ожерелью. Но даже сейчас, пройдя через смерть, разупокоение и смерть вторую, она продолжала цепляться за потрепанный и залитый кровью томик.
Я наклонился, и, разломав кисть и без того искрошенной и переломанной руки, забрал томик. Тисненая надпись на кожаном переплете гласила: "Рабочий дневник ассистента и помощницы прелата Вальдемара Фёрстнера, Паулы Вальдфогель". Впрочем, это была чуть ли не единственная запись, которую можно было разобрать полностью. Остальное пришлось угадывать по обрывкам.
"В" — дальше в плотном пергаменте дыра, — "ий" — пятно крови "ент". Видимо, "Великий эксперимент". "...оро ...ся" — Скоро начнется? Может быть... Скорее угадывая, чем читая, я разобрал пару страниц самовосхваления. "Мы хорошие, мы великие, мы сделаем это, и нас будут славить, а амбары крестьян — ломиться от урожая". Нет чтобы написать: а что, собственно, "великое" они собираются делать? Если не в подробностях, которые вполне могли быть известны только Арениусу, то хотя бы вкратце.
Несколько размытых и залитых кровью знаков при некотором желании можно было бы прочитать как "переместить" и "План Жизни". В сочетании с упоминанием "ломящихся амбаров" — можно предположить, что Маг Жизни Арениус решил переместить мир смертных, или, хотя бы только свой домен поближе к этому плану, месту наибольшей концентрации своей Силы.
Несколько слов удачно оказались неповрежденными. "...собрались внизу, у пентаграммы". Дальше — "..орд ...иус ...ерх... онном... ле". Видимо, это должно означать, что маги Света собрались "внизу" у некоей "пентаграммы", а лорд-маг Арениус — отправился наверх в тронный зал. После этого пара страниц, видимо и содержавших описание ритуала, слиплись в совершенно нечитаемый комок. Потом — снова разборчивые отрывки и отдельные слова. "Не удержали". "Откат". "Смерть". "Погибли". "Лишены покоя". По все видимости, что-то в ритуале пошло не так. Возможно — их попытку просто пресекли. Откатом ритуала домен швырнуло к плану Смерти, что и объясняет обилие нежити на моих землях. Но, похоже, что откат был недолгий, и система пришла к новому равновесию... везде, кроме этого подвала. Потому как дальнейшее крайне неразборчиво описывает трагедию выживших. И тут на плохую сохранность записей накладывается еще и состояние пишущей, делая дешифровку еще более затруднительной.
"...бежали. Лаик — не допрыгнула... подъемник... не смогли заблокировать, только вторую! Маг Сахон попытался прорваться к ..." — кусок текста совершенно неразборчив, — "...ударим огнем". Что-то этот текст мне сильно напоминал. Кажется, создатели этого эпизода вдохновлялись неувядающей классикой. "...кроме ужаса и ярости — ничто. Да, ничто..." Ну точно. Почти один в один... И, разумеется, "Ктон не успел".
"Братья, если вы найдете это подземелье, предупреждаю, не спускайтесь к воротам третьего яруса. Она там. Мы ничего не смогли поделать. Она грядет!"
Этой надписью, самой длинной из сохранившихся, дневник оканчивался.
Оторвавшись от расшифровки обрывков текста, я обратил внимание на окружающую действительность. Отряд, даже оставшись без моего чуткого руководства, крошил скелетов в неплохом темпе. Мстители, прикрываясь щитами, разбивали черепушки обухами топоров, используя уязвимость столь низкоранговой нежити к ударному оружию. Из-за их спин копейщицы отталкивали слишком уж опасно приближающихся скелетов. Урона копья почти не наносили, поскольку как раз к колющему урону у голых костей была определенная устойчивость, а все более-менее опытные копейщицы, ушли с Фабрисом в его рейд. Подумав об этом, я машинально оглянулся в поисках Фроси, неизменно сопровождавшей меня... и только потом вспомнил, что она сейчас постигает колдовские науки в Палате Вихрей.
