Энжел Хилл (Черновик. Общий файл)

Со стороны камина раздался протяжный стон. Андрэ остановилась. Ее душа онемела от страха и одновременно с этим, она не верила происходящему.

— О-о... у-у... м-м-м-а-а... — донеслось до нее протяжное и заунывное.

— Ох, чтоб тебя! До чертыхалась! — Прошептала она, пятясь к дверям.

От этого заупокойного, низкого стона у Андрэ зашевелились волосы на голове. Резко пахнуло леденящим холодом. Единственная лампочка в люстре замигала и потухла. В полной темноте к ней, от темного жадно распахнутого зева камина, начал медленно приближаться тот, кто так жутко стенал. Не долго думая, Андрэ бросилась к дверям, налетев в темноте на один из кондовых стульев. Жалобный стон за спиной начал превращаться в вой, пронзительный и тоскливый.

"Пистолет!" — Андрэ вылетела из Охотничьей залы лихорадочно соображая на ходу: "Черт! А в кого стрелять-то! Какой пистолет... Он же в комнате..."

Душераздирающий вой, опустившись до жуткого стона, преследовал ее. За нею кто-то бежал, выл и кричал, страдая и жалуясь, только слов, от стучавшей в ушах крови, Андрэ расслышать не могла.

Эрик поймал ее в темном пустом коридоре возле столовой, ничего не соображающую от страха и паники. Схватив за плечи, он заставил ее остановиться. Андрэ смотрела перед собой остекленевшими от страха глазами, дрожа и чувствуя спиной настигающую ее какофонию воя, стона и визга, и крепко зажмурилась, когда этот шквал страдания, нарастая, пронесся сквозь нее, и обдав потусторонним холодом прошел дальше, заморозив разум и сознания нечеловеческой мукой.

— Мисс Уолпол... — Звал ее Рейвор, тряся за плечи.

Он уже хотел отвесить ей пощечину, чтобы привести в себя, когда она подняла на него неподвижный взгляд, встревоживший его еще больше.

— Вы меня слышите? — Почти крикнул он ей в лицо, как следует встряхнув.

— Ты это слышал? — Прошептала она, стуча зубами.

— Вы узнаете меня? — В отчаянии спросил он. — Я Рейвор, ваш дворецкий!

— Слушай, не тупи! — Вдруг рассердилась она. — Я конечно перепугалась до... потери пульса, но это не значит, что рехнулась.

Он, со вздохом облегчения, взял ее за руку и повел за собой.

— Откуда, ради бога, вы здесь взялись? Я был уверен, что вы спите.

— Ты его видел?

— Кого?

— Проклятого Стража? — Она все еще дрожала. Ей нужно было говорить, чтобы отвлечься от ужаса, который она только что пережила.

— Нет, не видел. Что вам здесь понадобилось?

— Ты же говорил, что видел его?

— Я не говорил, что видел его. Я говорил, что его можно увидеть в облике кого-нибудь, живущих в Энжел Хилле.

— А как тогда можно понять, что перед тобой призрак в образе, например, леди Камминг, а не она сама?

— Не знаю. Но как-то возможно, раз об этом говорят. Что вы все-таки здесь делали?

Они поднимались по лестнице. Гостиная была погружена в тьму. Обитатели Энжел Хилла разошлись по своим комнатам, а Андрэ невольно отметила тот факт, что Рейвор не дает сбить себя с толку, добиваясь от нее ответа.

— Ну и выдержка у тебя. Я хочу сказать, что ты стойко держался когда налетело это.

— Мы уже раз от него убегали вместе с Джеймсом. Помните, я рассказывал вам о том, как мы устраивали на него засаду.

— Помню. Ой...

— Что?

— Ничего... бок прихватило... не обращай внимания.

— Вам нельзя было вставать. Зачем надо было выходить из комнаты? Зачем вы сюда пошли?

Нет, ты только посмотри, какое упорство. Ему бы допросы вести. Они остановились у двери ее комнаты.

— Как ты узнал, что меня нет в комнате? Ты же спал?

— У меня чуткий сон. Когда вы расхаживали, я спокойно спал, но когда у вас стало тихо, сразу проснулся. Меня встревожила тишина.

— Понятно. Я была в Охотничьей зале.

Он резко развернулся к ней.

— И что вам там понадобилось?

— Хотела побыть одной... подумать, — промямлила Андрэ, держась за бок и думая о том, чтобы побыстрее лечь в постель.

Он пристально посмотрел на нее.

— Что ж, похоже, вам действительно лучше, раз вы начали сбегать и прятаться от меня. Спокойной ночи. — Он поклонился и ушел в свою комнату.

Но когда Андрэ добралась до своей постели, ее вдруг начало трясти от пережитого страха. Только благодаря дикому напряжению физических и умственных сил ей удалось перенести атаку Проклятого Стража с его погребальным воем. И теперь, она отходила, а натянутые тугой струной нервы, отпускало. Сейчас бы ей не помешал стакан скотча, но благодаря Рейвору в ее комнате не было ни капли спиртного и ей пришлось довольствоваться глубокими вдохами и выдохами.

Среди ночи Рейвор проснулся. Открыв глаза, он по привычке взглянул на часы, — четыре утра, — и попытался понять, что же его разбудило. Дверь в свою комнату, он благоразумно оставил приоткрытой. Он хотел бы, чтобы дверь Андрэ тоже оставалась приотворенной, но не знал как она к этому отнесется, а рисковать не хотел. Никогда нельзя предугадать, как среагирует эта девица. Из комнаты Андрэ донесся неясный звук, заставивший его сесть и прислушаться. Опять тот же звук, похожий на стон.

Вскочив с постели, натягивая брюки и рубаху, Рейвор гадал, чтобы это могло значить. Босиком он подошел к дверям ее комнаты, на ходу застегивая рубаху, и прислушался. Тишина. Он решил, что ему показалось и уже хотел отправиться спать дальше, когда опять раздался болезненный стон. И тогда Рейвор, заправив за ухо, падавшую на глаза челку, без колебания вошел.

— Мисс Уолпол? — Тихо позвал он в темноте.

— Чего тебе? — Тут же отозвалась она сдавленным голосом. — Иди спать.

Но вместо того, чтобы послушно последовать ее совету, он прошел к ее постели. В ее голосе звучали слезы.

— Что случилось? — Он зажег лампу на прикроватной тумбочке и оглядел ее.

Андрэ лежала свернувшись калачиком, прижимая подушку к животу. На бледном лице блестели, от сдерживаемых слез, глаза, искусанные губы горели.

— Я вызову врача.

— Нет, — быстро прошептала она, удерживая его. — В ванне, на полочке... там таблетки...

Рейвор кинулся туда, предполагая самое худшее. В шкафчике над раковиной стоял один единственный пузырек с таблетками. Его этикетка указывала на то, что это обезболивающее, что, конечно, ничего не говорило Рейвору и так как оно было куплено без рецепта врача, он встревожился еще больше. Налив в стакан воды и сжимая в руке таблетки, он вернулся в комнату. При его появлении она подняла голову и потянулась к нему, как к единственному в мире избавителю. Теряясь в догадках и сдерживая беспокойство, Рейвор подал ей пузырек с таблетками и когда она кинула в рот сразу три, подал стакан.

— Не много ли? — Засомневался он. — Это сильное обезболивающее. Лучше вызвать врача, чтобы он посмотрел что с вами. Ведь, наверняка, у вас что-то серьезное.

— Иди спать, — отдавая стакан, прошептала Андрэ, посмотрев на него безразличным тусклым от страдания взглядом. — Я и без врача знаю, что со мной, потому что это происходит каждый месяц. Иногда легко и незаметно, а иногда, как сейчас, с приступами боли.

Лицо дворецкого не изменилось, он лишь поинтересовался:

— У вас есть все необходимое?

— Да... я позаботилась об этом... иди спать.

Вздохнув, она улеглась поудобнее и тут же скривилась от боли, прижав подушку к животу.

— Вы уверены? — Присел Рейвор на край кровати. — Я побуду с вами пока боль не пройдет.

— Ни к чему. — Пробормотала Андрэ, устало закрывая глаза. — Через полчаса все прекратится. Ты только свет потуши, когда будешь уходить, хорошо?

Выключив лампу, Рейвор вышел, оставив дверь в ее комнату приоткрытой. Свою он тоже закрывать не стал, чтобы слышать Андрэ. Уже лежа в постели он, еще какое-то время прислушивался. Раза три она стонала, потом притихла и Рейвор уснул.

Когда утром он вошел к Андрэ, она еще спала. Он подошел к ее кровати, стянул с руки белую перчатку, потрогал ее лоб и нахмурился. Будить ее он не стал, а вызвал врача, так что проснувшись Андрэ удивилась, опять обнаружив возле себя доктора Фоска, за спиной которого стоял Рейвор.

— Не стоило беспокоиться. — Ответила она на просьбу Фоска осмотреть ее. — Со мной такое бывает.

— Это не страшно, хотя и неприятно, — подтвердил ее слова врач, давая ей обезболивающее. — Но мучится от боли все же не стоит.

— Но разве это нормально? — Не унимался Рейвор. Слова врача, похоже, нисколько не успокоили его.

— Видимо, накануне леди испытала сильное нервное потрясение, что и спровоцировало преждевременные месячные, от сюда и боли. — Начал объяснять Фоск. — Все войдет в норму, как только мисс Уолпол выйдет замуж и начнет регулярную половую жизнь. Скорее всего, все наладиться после родов, когда произойдет основательная перестройка организма, а сейчас... — Врач посмотрел на Андрэ. — Первые дни для вас, как правило, мучительны, не так ли? Будет лучше, если вы проведете их в постели.

— Это излишне!

— Я прослежу...

Одновременно возразила Андрэ и пообещал дворецкий. Как только Фоск ушел, Андрэ возмутилась:

— Что за бред! Я не собираюсь валяться в постели целый день.

— Не день, а первые три дня. Вы же слышали мистера Фоска: вы нездоровы. — Нудно осадил ее своей резонностью Рейвор.

Но Андрэ продолжала бунтовать.

— Глупости! Все женщины живут с этим. Выйди, я оденусь!

— Вы еще не завтракали. — Невозмутимо заметил Рейвор, подходя к столу. — Я заварю вам чай, а вы пока поработайте. — И он положил ей на колени ноутбук.

Как он и надеялся, Андрэ оставила свои попытки встать с постели, вцепившись в него, как ребенок в любимую игрушку.

— Может вместо чая кофе? — С надеждой спросила она его вслед.

Боже, как же она не любила от кого-то зависеть. Наверное так же сильно, как любил Рейвор, чтобы зависели от него.

— Нет, — тут же последовал непререкаемый и такой предсказуемый ответ.

Конечно кофе она не получит, но побороться за него стоило.

— Почему на этот раз? Ведь сейчас утро, а не вечер.

— Посадите сердце. Я заварю вам ромашковый чай, он успокоит ваши боли.

Андрэ скорчила постную мордашку, а Рейвор спустился на кухню, где для леди Камминг готовила завтрак ее горничная. Когда она, аккуратно расставив вокруг кофейника чашку, тарелочку с сандвичами и сливочник, ушла, унося все это на подносе, Рейвор, налил свежую воду в чайник и поставил его на плиту, беспечно болтая с Дороти и двумя ее помощницами. Они сплетничали о разъехавшихся гостях графа, но в какой-то момент Дороти неожиданно нахмурилась, а девушки отвернулись каждая к своему делу: Ханна к мытью посуды, Пэт — резать лук, занятие неблагодарное, не потому ли она так охотно от него отвлеклась? Рейвор обернулся.

Около плиты стоял Лайнел, лакей сэра Икли. А так как все конфорки были заняты кастрюлями с булькающим в них бульоном и сковородками со шкворчащими поджарками, то он не нашел ничего лучше, как бесцеремонно отставить чайник Рейвора, водрузив вместо него свой кофейник.

— Не связывайся с ним, Эрик, — шепнула ему Дороти. — Я лучше сковородку с томатами уберу.

— Не нужно, — удержал ее Рейвор и обратился к Лайнелу: — Вы могли бы попросить и я бы отставил чайник.

Лайнел с нескрываемым презрением взглянул на него.

— С чего это я должен тебя о чем-то просить? — Буркнул он.

— С того, что вы слишком рано отставили его, он еще не закипел.

Ханна взглянула на Рейвора как на слабака, но Пэт явно тревожилась за него.

— Ничего, подождешь. — Сквозь зубы процедил Лайнел, словно разговаривать с Рейвором ему было невмоготу.

— Я, разумеется, мог бы подождать, но моя хозяйка, нет. — Ровно ответил Рейвор.

— Мне нет дела до твоей хозяйки. Раз ее устраивают дворецкие педрилы, то подождет.

— Вы что-то имеет лично против меня, или всех геев? — осведомился Рейвор.

— Не умничай. Мне не нравишься лично ты, и все геи в придачу. Отойди, а то я ненароком попорчу твое личико. Хотя, ты ведь берешь другим местом?

— Освободите конфорку. — Не повышая голоса потребовал Рейвор.

— А то, что ты мне сделаешь? — Цыкнул зубом Лайнел, разворачиваясь и меряя его взглядом. — Ты ведь ни рыба ни мясо. Ни мужик ни баба. У тебя ведь, поди, и яйца давно отсохли?

— Желаете проверить? — вежливо поинтересовался Рейвор.

Лайнел, крепкий коренастый парень, невесть как влезший в костюм лакея, грубый и циничный в людской и подобострастный со своим хозяином, сейчас снисходительно взирал на субтильного дворецкого, уверенный, что его противник не решится доводить дело до крайности. Он замахнулся кулаком, чтобы проучить этого мозгляка, но вместо того, что бы достичь смазливого лица дворецкого, его кулак с размаха опустился на мраморную столешницу, возле которой только что стоял Рейвор. Лакей не сразу поверил происходящему, его мысли только догоняли события, а потом он взвыл от дошедшей до него, быстрее мыслей, боли.

Не поверил он происходящему и тогда, когда чертов дворецкий, толкнул его, одновременно сделав подсечку. Лайнел просто отказывался верить, что это происходит с ним. Вокруг стояли визг, крики, грохот тарелок и весь этот гвалт перекрывал гневный крик Дороти, требовавшей, чтобы оба зачинщика драки немедленно выметались из кухни.

— Заткнись! — рявкнул на нее Лайнел, поднимаясь с пола.

Потом с ненавистью взглянул на Рейвора, аккуратно поставившего снятый с плиты кофейник на стол.

— Ладно, педрила, твоя взяла. Застал ты меня врасплох... ты и дерешься как баба, исподтишка. Но в следующий раз будет, по-моему.

Все-таки он здорово ударился копчиком о каменный пол и сейчас ему было не до выяснения отношений.

— Мы всегда сможем побеседовать когда пожелаете. — Сказал дворецкий, ставя свой чайник на отвоеванную конфорку.

— Извини, Дороти, — повернулся он к кухарке, когда Лайнел прихрамывая ушел, унося кофейник. — Этого типа просто необходимо было проучить.

— А я что против! — Воздела руки с итальянской темпераментностью, которая взяла в ней вверх над английской сдержанностью, Дороти. — Но не на моей же кухне!

Но, успокоившись, покачала головой.

— Зря ты с ним связался, малыш. Этот Лайнел такой же засранец, как и его хозяин.

Рейвор кивнул и поднялся с ромашковым чаем наверх, но войдя в комнату Андрэ, он нашел ее спящей. Этот день выдался для него пугающе спокойным. Нормально ли то, что она так долго спит? Это действие обезболивающего или ей стало хуже? И нормально ли то, что она отказалась от свиной корейки с картофелем в сливочно-горчичном соусе, заявив что от запаха мяса ее тошнит. Зато ромашковый чай выпила весь, а проснувшись выглядела намного бодрее.

Андрэ, пусть и не обещала этого, честно провела день в постели с ноутбуком и кучей газет, которые принес ей Рейвор, сообщив между прочим, что Уэнтворт и мисс Элен справлялись о ее здоровье и спрашивали, увидят ли они ее за обедом.

— Можно, я не пойду?

— Тогда я предупрежу графа, — поклонился Рейвор.

Но вечером увидев, что он накрывает на стол у нее в комнате, Андрэ приуныла.

— Мы опять будем учиться манерам?

— Нет, — улыбнулся Рейвор. — Вы будете ужинать.