Огнетушитель и консервированный банан

— Вот за снаряды я буду благодарен, — ответил Макаров.

— И много чего ещё, Степан Осипович. Информация, разведданные, снабжение. Поскольку в России разворовывается чуть ли не половина, для нормального, щедрого и полного снабжения солдата — нужно добавить от нас.

— Это я тоже понимаю, — макаров думал. Согласитя? Будет обязан. Откажется? Будет сложнее, — я не понимаю, чего и сколько вы можете нам дать, чтобы мы победили японца.

— Всего и сразу, — отозвался моментально плеханов, — для начала — для обороны Порт-Артура мы собираемся отправить туда дюжину транспортных сухогрузов с оружием, боеприпасами, инструментами и деньгами. Для лучшего действия эскадры следует провести полное техобслуживание всех ваших теперь уже судов, заменить пушки Канэ на систему Армстронга, или как минимум — хорошо модернизировать их для стрельбы при больших углах возвышения. Обеспечить бронещитки и полубашни всем без исключения пушкам на кораблях, срезать малокалиберную артиллерию — она показала себя просто бесполезным балластом, установить новое электрооборудование и самое главное — радио. Оно же беспроволочный телеграф, связь — основная сила, на которую мы рассчитываем.

* * *

*

Медленно и даже с каким-то неуверенным видом огромная лопасть повернулась, мы всей командой смотрели на это чудо света. И было интересно, и рады мы были безмерно. Стояли мы на вершине горы Орлиное Гнездо, если серьёзно — то сопка это, а не гора. Просто местные звали иногда сопки горами. Маленькие горки, если быть точным...

На склоне горы Русская, сопки, которая первой встречает холодные тихокеанские ветра, мы проделали большую работу. И довольно быстро, скажу я вам — пришлось протянуть кабели с ледокола и подключить бетононасосы, а так же замесить бетон, который перегрузили с той стороны через портал на Сиянии. Армтуру варили три дня кряду, и в итоге сделали мощный артиллерийский форт на вершине горы — схватился бетон только сейчас. Но самым сложным было затащить наверх башни. Вот это поистине невероятный труд — пушки через портал так просто не протащишь, пришлось гнать сюда целый спецтранспорт, корабль с огромной плоской палубой, забыл, как он там называется... Федя говорил, его ещё можно использовать для перевозки других кораблей. В общем, на эту грузовую платформу положили четыре артиллерийских трёхорудийные башни калибра 460мм. Самое сложное в башнях — механизм заряжания, который обеспечивает им скорострельность по выстрелу в минуту на орудие.

Чтобы затащить башни в артиллерийский форт на вершине горы Русская пришлось проложить стальные рельсы и канаты, на другую сторону установили противовес. Сначала — пустые цистерны, тысячи пустых цистерн, а потом их начали наполнять водой, перетащили из Белого Медведя один аварийный насос. Насосы на БМе давали огромное давление и скорость потока. Так что за шесть часов цистерны наполнились морской водой и поползли вниз с вершины горы, по сотням стыльных рельсов башни бронебашенной батареи двинулись вверх и застыли уже на месте.

Вся эта канитель не случайна — поскольку бронебашенные батареи представляют опасность номер один для атакующих сил — по ним будут лупить все орудия атакующих. Так что пришлось сделать башням колоссально толстую броню — толщина достигала двух с половиной метров, а с противоосколочным и внешним слоями — трёх метров. Учитывая, что стволы орудий были длинными и большими, эта толщина не казалась такой уж огромной... Но ради бога, два метра брони не сможет пробить ни один японский снаряд. Гарантированно, даже линкорам тут делать нечего. Весили четыре башни как полноценный полновесный линкор, так что операция по их подъёму хоть и была продумана заранее, стала крайне серьёзной. Главное конечно же, что внутри башен был автомат заряжания, который позволяет стрелять не раз в десять минут, а раз в минуту. Учитывая, что в башне три орудия — каждые двадцать секунд.

Но конечно же, сейчас не об этом. Не стоит думать, что я тут один такой умный — на самом деле я не был затычкой. С текущими задачами Плеханов вполне справлялся сам, меня не дёргал лишний раз. Он обустроил во Владивостоке радиоточку ВМФ и личную радиостанцию Макарова. Вторую уже построили в Порт-Артуре по приказу Макарова. Я видел эту радиоточку — кабинет, внутри которого около стен стоят кольцом столы, на столах — различное радиооборудование. В числе прочего узнал старые добрые игровые наушники с микрофоном, хорошая, удобная вещь. У меня были такие же точно. Помимо них в радиоточке было много всего — несколько телетайпов, которые могут принимать текстовые файлы от эскадры и делать текст на перфоленте. Специально для предков мы выгрузили пять тонн перфоленты, толстые бобины, на которые можно было загнать текстовую информацию — они очень полезны при шифровании. Процесс отправки шифрограммы выглядел следующим образом — на специальном электромеханическом шифраторе печатался текст, выходила перфолента, уже зашифрованная с определённым ключом — ключ нужно ввести заранее. После этого получалась перфолента с зашифрованной информацией. Префолента вставлялась в телетайп и отправлялась номерному адресату. Адресат работал так же — постоянно слушал эфир в ожидании своего позывного и кода-подтверждения, если такой набор прерываний был в эфире, то начинал принимать шифрограмму и после приёма расшифровывал и печатал текст.

Во владивостоке было три стационарные радиоточки — в штабе тихоокеанского флота, в администрации, бывшей резиденции наместника, и одна — на горе Русской, все три радиостанции обрабатывали самую разную информацию. Общаться было с кем — Руднев и все корабли его эскадры постоянно вели радиообмен, плюс в Порт-Артуре установили радиостанцию.

Но сейчас — великий день. Пятый день наших работ, самый продуктивный, мы работали в четыре смены, не прекращая работу ни на минуту. Городу нужно было электричество, много электричества. И чтобы обеспечить его электроэнергией пришлось изворачиваться. На каждой из радиоточек были стационарные дизель-генераторы. Но это не решало проблему, городу нужно было много электричества. Во-первых — электрическое освещение, которое мы привезли с собой, во-вторых — мощные прожекторы, в порту — мачты освещения, для круглосуточных погрузочных работ, в третьих — радиопередатчики высокой мощности. Очень высокой, всё это требовало выработки большого количества энергии. Контейнерная дизельная мегаваттная электростанция не решала проблему, паровая машина могла обеспечить не лучшие результаты — даже если использовать двигатель корабельного типа, три-пять мегаватт мы получим. Нужно было больше, причём без больших затрат дизельного топлива. Само топливо то у нас было, его было Очень много, но...

Прямо сейчас огромную сооружающуюся электроинфраструктуру города обеспечивал энергией "Дракон", но корабль не может вечно быть в порту, поэтому решено было построить энергосистему из пяти элементов. Первый — газотурбинная электростанция ГТЭ-65, мощностью в шестьдесят мегаватт, второй элемент — большие газохранилища, расположенные за городом, их сооружением занялся Федя через Монолит... Да, монолит пришлось построить, из мира-фабрики притащил секции и поэтому управился за день. За городом расположились огромные подземные газовые хранилища. Третий элемент — две контейнерные ПАЭС-2500, которые обеспечивают аварийное снабжение штаба флота и администрации города. Четвёртый элемент — электросеть. Чтобы проложить среди местных хибар освещение, пришлось привлекать местных и ставить фонарные столбы с линиями электропередач. И наконец, пятый источник энергии — это пять ветряков и аккумуляторы. Федя похимичил с аккумуляторами и они получились просто сверхёмкими по сравнению с нашими — учитывая их ёмкость, то это выходило даже выгоднее, чем бензин или сжиженный газ — аккумулятор размером с автомобильный мог обеспечить автомобилю пробег в пять тысяч километров на одной зарядке.

Пять ветряков были установлены на сопке "Русская, сверху на ветряках были антенны, которые и использовала радиостанция. А ветряки — копия Vestas-164, по восемь мегаватт каждый.

Конечно, восемь мегаватт они не давали так, сходу, в пиковой производительности могли давать и больше, измерение энергоэффективности ветряка — сложное дело. Необходимо было учесть многие факторы. Ветер тут был — ветер тут не стихал, казалось бы, никогда. Когда ветер сильный, ветряки должны были быстрее наполнять поистине бездонные энергохранилища города...

Лопасти ветрогенератора были длинными и узкими, они медленно начали вращение под средним таким ветерком, казалось, ветер не должен сдвинуть с места такую махину, ан нет, начали крутиться.

— Фёдор, как показания?

— Электричество пошло, — ответил искин, — пока только разгоняется...

Да, кривая вырабатываемого электричества практически идентична силе ветра, то есть постоянно скачет вверх-вниз. Началось наполнение энергохранилищ. Пять ветряков по восемь мегаватт... Тут наверное не лишним будет сказать, что скорость ветра над городом немного выше, чем во Владивостоке, а учитывая, что ветряки стоят по сути на сопках, то с моря дует на них ветер с силой примерно восемь-девять метров в секунду. В среднем. Штилей тут практически никогда не бывает.

* * *

*

Макаров был по-своему рад происходящему. После мягкого напоминания о собственных ошибках он пережил не самые лёгкие дни, на это наложилась и огромная ответственность за ситуацию на дальнем востоке. Степан Осипович порадовался за то, что Великий Князь был высочайшим приказом отозван обратно — Николай беспокоился за своего родственника и, раз уж череда трагических случайностей случалась с руководством, жизнь брата была в опасности — князь уехал обратно в Петербург.

Степан Осипович мог радоваться по некоторым причинам — первая из них — ему не пришлось выдерживать сопротивление местного руководства. Абсолютный авторитет среди моряков, плюс то, что многие засевшие штатские крысы были уничтожены, самым наглым образом поскользнулись на ступеньках, упрощало работу, люди, которых он и назначал на новые должности, проходили тщательный отбор и Степан Осипович видел, кого куда назначал. Постепенно проблемы решались, а через неделю после беготни с Эскадрой, его автомобиль, на котором он передвигался по городу, отправился на изучение проделанной работы...

Из знакомства Юлия и Степана Осиповича можно было сказать одно — они нашли друг друга. Оба имели кипуючую энергию и страсть, оба были готовы горы свернуть на пути к своей цели, даже если она была ошибочной. Оба очень легко сошлись. Юлий встретил Макарова в самой большой электростанции города и тут же, представившись, провёл очень интересную экскурсию. Про двигатели он мог рассказывать бесконечно, но благодаря своим знаниям экскурсия выдалась очень познавательной...

Степан осипович по завершению осмотра ГТЭС, спросил прямо, пригладив бороду:

— Так сколько электричества есть у города?

— Шестьдесят мегаватт от этой станции, пять тысяч от резервных электростанций, тоже газотурбинных, и ветряки.

— Я видел эти странные вентиляторы, — ответил Макаров, — с трудом верится, чтобы они могли вырабатывать электричество!

— Зря вы так, — обиделся Юлий, — ветряк при хорошем сильном ветре даёт восемь мегаватт энергии, это десять тысяч лошадиных сил каждый. Плюс эта энергия хранится в аккумуляторах и сглаживает пиковые нагрузки. И что самое главное — это энергия ветра. Так же, как и паруса корабля, она не требует топлива, а это очень, очень важно! Весь город может пользоваться электричеством, ярко освещаться, при этом не нужно расходовать на это энергии.

— И куда она девается, если в городе есть три электростанции? — спросил Макаров.

— Она накапливается и хранится, сглаживает проседания энергии. Например, если мы отключим электростанции на техобслуживание, или если закончится топливо — город будут обеспечивать эти ветряки. Это правда очень передовое даже в нашем времени решение — ветер бесплатен, ветер бесконечен. С древнейших времён человек стремился к получению чего-то, не отдавая что-то взамен. Использование энергии ветра — крайне полезно для окружающей среды, поскольку не портит экологию.

— Ну с экологией тут у нас хорошо, — заметил Макаров.

— Сейчас — да, индустриализация России испортит эту прелесть. Видели бы вы Владивосток двадцать первого века, согласились бы со мной. Бухта такая грязная, что сунуться в воду не решился бы даже самый смелый человек. Не считая огромного количества выбросов в атмосферу. Мы уже привыкли, что в городах воздух и даже дождь имеет лёгкий запах бензина... Даже непривычно было попасть в такое чистое место... — Юлий не замечал, как задумчиво слушал его Макаров.

— Хорошо, — Степан Осипович согласился с ним, — и правда, хорошее решение. А теперь — покажите мне радиостанцию, о которой вы так хорошо говорили!

Юлик поехал вместе с Макаровым в здание главной радиостанции флота. Это было большое помещение, с кирпичными стенами, неплохо изнутри отделанное негорючими материалами. Попав в зал радиостанции, Макаров осмотрелся, тут уже были радисты с эскадры и они обучали местных использовать радиостанции. Радиооборудования было много. Прежде всего — это коротковолновые и длинноволновые радиостанции на радиолампах, радиостанции стояли в специальных шкафах, чтобы можно было легко и быстро менять лампы, радиостанции стояли на столах. Юлий провёл небольшую экскурсию — Макаров отказался от гида-радиста, уж очень ему понравилось, как с чувством умел рассказывать Юлик. Всего в штабе флота было двенадцать радиостанций и операторов, из которых на боевом дежурстве постоянно находилось трое, остальные по штату были в запасе, просто спали и ждали своей очереди. Но это когда нет аврала, штат и реальность — две большие разницы.

Основу обещанной радиосети составили радиостанции "ПИРС" — мощные, большие радиостанции. Ещё тут же стояли ПТ-100, относительно небольшие, но мощные станции, которые имели собственные антенны на крыше здания. Макаров осмотрел радиостанции. Пожалуй, самым понятным для него была станция, выглядящая как жёлтый ящик с телефонной трубкой и множеством кнопок и индикаторов. Он снял трубку и послушал, там были редкие сигналы, показывающие, что аппарат работает.

— Мы можем вызвать отсюда Порт-Артур? — спросил Макаров.

— Конечно, — кивнул подбежавший к нам радист, — кого позвать?

— Узнайте обстановку для начала!

Связь с Порт-Артуром обеспечивала та самая понравившаяся Макарову радиостанция. Не то чтобы только она, любая могла связаться, но конкретно эта была настроена на частоту Артура и имела шифрование голоса, синхронное с порт-артурским, поэтому радист быстренько набрал вызов и передал трубку Макарову.

Дальше состоялся телефонный разговор. Насколько я понимаю, телефоном Степана Осиповича не удивить, он довольно уверенно устроился на удобном кожаном кресле перед радиостанцией и начал обстоятельно выспрашивать в Порт-Артурских состояние дел, в первую очередь — положение японцев и их действия...

Разговор продлился около часа, Юлий сходил за кофе и чаем, поставил стаканчик перед Степаном Осиповичем, получив благодарный кивок.