Живая кукла

— А время перенести никак нельзя на пораньше?

— Увы. У меня с утра другие группы.

— А в них можно перейти?

— Нет. Это уже второй курс. Там верхняя одежда. Вы же пока не готовы к этому.

Я грустно вздохнула.

Тут поступил звонок от Михаила:

"Поужинаем где-нибудь? Ты освободилась?"

"Почти. Подлетай вот сюда... — и я продиктовала адрес. — Миш, как считаешь, что мне делать?" — и обрисовала ему ситуацию.

"Тебе понравилось шить?"

"Очень. Но... Как же рисование?" — огорчилась я.

"Тогда делай разбивку".

"Всё равно не выходит. У меня накладка".

"Сколько?"

"Один час".

"Сейчас попробую помочь".

Я не знаю, что он сделал, но учительница вдруг передумала. Поменяла местами нашу группу с другой.

"А это честно? Может, другая группа не сможет совмещать..."

"Не заморачивайся..."

"Миш..."

"Я уже прилетел, записывайся и пойдём".

Пришлось сделать, как он сказал.

Такси меня ждало у посадочного балкончика. Я выходила с одной женщиной. Она, было, сунулась в такси, но система наружного оповещения сказала, что это не её. Дверь не открывалась. Когда же я подошла, дверь распахнулась, будто приглашая внутрь.

Я уже почти шагнула, но увидела, что внутри никого нет. И ногу с трудом отвела на балкон, а не внутрь.

"Ась, ну ты где?" — позвонил Михаил.

"А ты?"

"У восточного выхода".

"И где тут восток?"

Солнце уже почти село, да и не факт, что голограмма небесного свода отображает настоящее солнце снаружи купола правильно.

Меня же сцапали чьи-то руки из такси, около которого я находилась. Я вскрикнула, но дверь уже захлопнулась.

Сердце в испуге застучало быстро-быстро. Но уже в следующее мгновение отлегло, почувствовав приятное покалывание в местах прикосновений.

Михаил усадил на колени и стал покрывать поцелуями. Сердце совершило ещё один кульбит и успокоилось.

— Я соскучился.

— Ты меня напугал. Тебя там не было...

— Просто я включил глушилку. В такси она отрубает почти весь свет.

— Больше так не делай! — я отстранилась от него, надув губы.

А он огладил моё новое облегающее платье, вызывая во мне предвкушающую дрожь.

— Мне нравится... Сама сделала?

— Д-да, — смутилась на похвалу я.

Его пальцы задержались на моих сосках, очерчивая их насквозь. А потом скользнули по бокам, по бёдрам, задрали подол, позволяя мне сесть на него сверху. Дальше я уже орудовала сама.

— Два круга по городу! — сказал Михаил водителю, пока я нанизывалась на него.

Я двигалась медленно, получая удовольствие от этих необычных прикосновений, вновь обострившихся донельзя. Михаил не торопил, но лишних два круга заказал. И лишь когда я наигралась, взял инициативу в свои руки, заставив меня стонать и выгибаться.

А потом я запросилась домой. Ну что я в ресторане забыла? Дома овощи и фрукты свои, а остальное — синтезатор приготовит. Зато поговорить можно будет.

Но, раз такое дело, мой владелец отвёз меня на склад. Выбрать одежду. Мол, это, конечно, очень соблазнительно, что я без белья, но... А что "но" он не сказал. Предположительно, имел в виду, что на меня другие мужики пялятся.

Я, правда, таких не заметила, ведь только в такси и была, а на курсах шитья мужчин не обнаружилось. Но спорить не стала. Да, бельё не помешает. А когда я ещё себе нашью нарядов — неизвестно. В неделю лишь один наряд — маловато будет. Поэтому отказываться не стала.

На складе пришлось вначале пройти снятие мерок, чтобы роботы смогли подобрать нужного размера вещи. А потом ходила между образцов и выбирала приглянувшееся. Там сразу оказалось возможным примерить виртуально наряд, и если голограмма мне нравилась, то я клала в виртуальную корзину. И роботизированная рука доставала вещь с полок и отправляла уже в настоящую корзину покупок и отправлялась на пункт выдачи.

Михаил и себе прикупил несколько рубашек взамен переделанных в мои.

— А почему не в магазин?

— А магазинов готовой одежды нет, только склады и сетевые магазины.

— Интернет-магазины?

Михаил задумался аж до самого дома. Сам расплачивался, забрал покупки, загрузил в такси. А дома я принялась за готовку. Хотелось удивить чем-то Михаила. Вот я и замесила теста с помощью синтезатора, а готовить взялась сама. Трудность возникла, когда настал черёд варить вареники с вишней.

— Миш...

А он стоял и разинув рот глядел на меня.

— Кто ты?

— Миш? — не поняла я.

— Как ты варить это будешь? Ладно, бери вареники и поехали в ресторан. У них должны быть кастрюли и плиты.

Вот так мы и поехали вторым заходом в ресторан.

Там действительно сварили наши вареники. И запросили рецепт. Тогда я решила воспользоваться ситуацией и выторговала себе право бесплатно пользоваться их кухней и только с ними делиться рецептами в обмен на приготовление блюда при них. Продукты мне предоставлялись бесплатно.

Михаил молчал всё это время, сидел какой-то отрешённый.

Мы молча поели и отправились вновь домой. Дома уже наступила ночь, поэтому прилетели мы на крышу, дабы не беспокоить обитателей заповедника и не попасть в лапы хищника.

— Миш, поговори со мной. Что случилось?

— Кто ты?

— Я не знаю.

— Тебя ко мне специально подослали? Кто?

Ведь всё было замечательно. Отчего же сейчас так плохо? Его негатив давил на меня.

— Миш, помнишь, о чём мы с утра говорили? Я не выйду за тебя замуж. Уж извини. Давай составим договор?

— Он не будет иметь юридической силы, потому что ты не имеешь никаких прав.

Стало обидно, но я проглотила ком.

— Прекрасно! Тогда тебе бояться нечего, не так ли? — натянула улыбку.

— Что ты помнишь? Только не ври, что ничего.

— О своей жизни — ничего. Сны — не в счёт. Но вот мироустройство докупольное помню. Сегодня читала советские учебники, потому что откуда-то знаю, что тогда было лучшее образование во всём мире. Вашу Сеть меня всё время подмывает назвать Интернетом. Раньше были планшеты, были и компьютеры...

Похоже, я жила в те времена. Вареники вот умею делать. Будто тело помнит. Но как это всё объяснить — не знаю. Скажи что-нибудь, Миш! — попросила я.

— Мне кажется, что меня используют. Если и не ты, то кто-то другой.

— Ну хорошо, допустим. Тогда давай провернём это в обратную сторону.

— Как?

— Если ты знаешь, что тебя используют, то я — раскрыта. Как вывести того, кто пытается до тебя добраться, на чистую воду? И заблокируй мне доступ сюда.

— Я не могу. Уже ведь дал.

— Но я ведь для тебя кукла — постельная игрушка.

— Но я тебя ни с кем не делил. Показав, тем самым свои замашки.

— Ну, у меня был интим с Максом и Арсом.

— Был интим? — усмехнулся Михаил.

— Ну, во всяком случае, со стороны так выглядело.

— Хорошо. Но что, если это кто-то из них?

— Но про другого они ж не знают.

Михаил взял планшет и что-то там выбрал. На стене вспыхнула карта, затем запрос. И Михаил вбил номер, а потом дату.

Значит, сейчас 2235 год. Какие исторические события я помню? Сочинская олимпиада. Это какой год? 2014. Что ещё? Избрание Трампа президентом. 2016?

Надо будет посмотреть значимые события прошлого по датам.

Вернулась вновь к тому, что искал мой хозяин. Любовник? Как мне называть Михаила? Хотя бы про себя?

На стене была карта моих перемещений. Комната в квартире Вада. Поцелуи, даже движения. А я ведь включила глушилку. Никаких движений быть не должно.

— Если б не знал, что ты была девственницей, когда мы... — Михаил сглотнул, сжав кулаки.

— На самом деле откуда эта прорисовка? Я ведь просто завалила его на постель и включила глушилку.

— Значит, твоя глушилка иначе работает.

— Макс постарался, — с гордостью подумала я.

— Да. Только зачем?

— Чтобы прикрыть меня. Он — мой брат. Точнее, брат Насти.

— Откуда знаешь?

— Он так сказал. И фотографию показывал.

— Да. Я помню. Она странная, я тебе уже говорил.

— И с Максом у нас "было".

— Да? Какая ты у нас любвеобильная!

Стало обидно. Он ведь знает, что у нас ничего не было. Зачем пытается задеть?

— Это нечестно!

— Что именно?

— Ты сам меня к себе приволок! Я жила спокойно и до тебя! И на шею тебе не вешалась! И доверие не предавала! — последнее обиднее всего звучало. — И хотела тебя чем-то порадовать вкусненьким!

И я развернулась и просто пошла! На выход. Слёзы застилали глаза. Нечестно! И больно!

Хотелось, чтобы он меня вернул, но получается, в его глазах это будет опять манипулирование. Я использовала слёзы, сделала всё, чтобы он сам побежал за мной. Остановилась. Развернулась.

— Я хочу,чтобы ты бросился за мной, утешил, обнял, сказал, что ошибался. И я бы никогда не сказала этого, потому что это выглядит жалко. Будто я выпрашиваю твою любовь, ласку.

Он оказался рядом быстрее, чем я опомнилась.

— Что ты такое говоришь? Почему не можешь попросить того, что тебе хочется?

— Мне кажется, что тогда это неискренне выходит. Что не ты хочешь меня вернуть, потому что любишь или взыграло твоё самолюбие, а просто выполняешь мою просьбу.

— Глупенькая, ну что у тебя в голове? Откуда мне знать, что ты, при всей своей искренности, здесь говоришь не то, что думаешь?

Он взял меня за талию, приподнял.

— Я не сомневаюсь в тебе, Асёнок. Просто у меня плохое настроение. А я очень люблю вареники с вишней. Их мне в детстве готовила бабушка. А ты... Я не знаю, как узнала об этом. Вот и растерялся. Пытался понять, откуда ты могла узнать, кому я мог сказать?

— А я тоже очень люблю вареники с вишней, — тихо призналась я, лицо бросило в жар.

Он прижал меня к себе, и так мы и стояли долгое время.

— Пойдём в душ и спать? — предложила я.

— Пойдём, — тихо ответил он.

А уже лёжа в постели в его объятиях, я размышляла. Если я жила до купола, то как же могу быть Настей, что жила уже при куполе? Да, она, вроде бы, помнила жизнь в квартире, неужели застала? Но как же готовка? Она ведь не умела готовить. А Макс говорил, что помнит чай. Неужели это тянется с прошлого? И я, правда, жила на стыке двух эпох до купола и после? Но тогда сколько мне лет было, когда купол появился?

Мишка спал. Мишка. Я не смела его так фамильярно в мыслях называть. А сейчас вдруг позволила. Что изменилось? И он вновь довёл меня до слёз. Но я была даже рада, ведь мы помирились, я высказала всё, что думаю, и мне стало легче. Почти всё.

— И о чём сейчас думаешь? — вдруг спросил он.

Я приподняла голову, встречаясь с тёмным блеском его глаз в свете небольшого ночника.

— Размышляю о том, как я могу быть Настей и кем-то до купольной жизни. Могу ли быть Настей, жившей на стыке эпох.

— Не можешь.

— Почему?

— Потому что Максу чуть меньше двухсот лет. А докупольная, как ты выразилась, жизнь была двести лет назад. То же, что ты вспоминаешь... Сколько тебе тогда было?

— А сколько тебе лет? Ты ведь жил до купола.

— Мне двести тридцать пять.

— Значит, ты дожил до тридцати пяти, когда купол создали.

— Да.

— И у тебя была семья?

— Была. Да и сейчас есть.

— Правда? — удивилась я. Не думала. Всегда казалось, что он один.

— Есть родители, братья, сёстры, племянница.

Значит, больше никого.

— А до купола как ты жил?

— Создал многомиллионную корпорацию по компьютерным играм. Вот и пришли ко мне как-то из элиты и попросили помочь в создании купола. За это предлагали место под куполом мне и моей семье.

— И ты согласился?

— А куда было деваться? Жить вне купола было почти невозможно. На улице передвигались в масках. Дома и на работе круглый год гоняли кондиционеры. Хотя я ещё какое-то время раздумывал. Но обстоятельства сложились так, что принял это предложение.

— Но почему не создали мусороперерабатывающие заводы?

Он пожал плечами.

— За границей создавали. А у нас не нашлось людей.

— Но почему?

— Потому что должно измениться сознание народа, что это нужно делать. Каждый начинает с себя. А никому ничего не надо. Все живут одним днём, не думая о том, что будет через десять, сто лет. Как будут жить их потомки?

— Неужели никого не было, кто бы хотел спасти планету?

— Были. Но их оказалось слишком мало. Что может сотня людей против нескольких миллионов сделать? При этом не имея никакого финансирования. Некоторые люди делали домашние утилизаторы мусора. Но это были единицы. Остальные оставались глухи к проблемам экологии.

— Но ты ведь был миллионером. Почему ничего не сделал?

— Дураком был.

— Ты мне поможешь?

— Что ты хочешь сделать?

— Машину по переработке мусора.

— Есть эти машины.

— Но вы за куполом ничего не делаете.

— Я многое делаю для города.

— Этого мало!

А он притянул меня к себе, задирая ночнушку.

— Миш, я не хочу! Я тебе о серьёзных вещах, а ты... — стало обидно.

— Ты у меня — самая лучшая! Но, хочу прикасаться к твоему телу. Ты против?

Я вздохнула и позволила ему снять сорочку, оставаясь в трусиках. Хоть какая-то преграда.

Он обнял, как и обещал, и руки не распускал.

Поэтому спокойствие заполнило душу, и усталость одолела меня.

Глава 12

Утром я встала, а Мишки рядом нет. Постель сейчас фиолетового цвета.

— Миш! — запаниковала я. Да что со мной такое? Полгода жила у Вадима и чувствовала себя спокойной, как танк. А сейчас одна нервотрёпка.

— Что-то случилось? — Мишка заглянул в спальню.

Я облегчённо выдохнула.

— Проспала? Ты уже уходишь?

— Да, милая, мне пора.

— Позавтракал? — я не успела накормить его! Глаза наполнились слезами.

— Солнышко, ну что стряслось?.. — он подошёл и обнял.

— Не знаю. Я проспала! — и так расстроилась, что всхлипнула.

— Погоди минутку, мне надо позвонить.

Он не выпустил из объятий, но вид имел отсутствующий.

— Я взял выходной. А теперь подробно рассказывай, что стряслось.

Мне теперь было неловко. Он отменил работу из-за моих гормональных сбоев.

И я просто благодарно прижалась к нему. И только тут осознала, что в одних трусиках. Спрятала от стыда лицо ещё глубже.

— Пойдём погуляем? Куда ты хочешь?

Я хотела остаться здесь.

— Давай тут погуляем. Можно?

— Да, конечно. Только останемся на этом ярусе. Здесь нет хищников.

Я согласно кивнула.

Мишка остранился, зашёл в соседнюю комнату, отделённую стеной с изображением лавандового поля. Принёс одно из выбранных вчера платьев. Я их сразу же сунула в стирально-сушильно-гладильную машину.

Помог его надеть, и сам вызвался меня причёсывать, оставив волосы распущенными.

— Какая ты красивая!

— Миш... Ты прости за вчерашнее.

— Асёнок, не бери в голову.

Я обвила его шею руками, заглядывая в серые глаза. Провела рукой по лежащим в хаосе светло-русым волосам. Тронула хвостик. Стянула резинку, распуская его.

— У тебя волосы почти той же длины, что и у меня. Кстати, интересно, сколько я росла в Альма-матер? И неужели у меня волосы отросли лишь этой длины?

— В Альма-матер росла девятнадцать лет.