Параллели семейных уз

— Я не хочу, чтобы тебе было больно, — проговорила я, взяв ее лицо в лодочки своих ладоней. Чуть повернув ее голову, я коснулась губами ссадины.

Однажды я уже проделывала с ней это, лечила своей силой. И тогда ее состояние было куда как хуже. Так что я даже не сомневалась в успехе. Осторожно, даже ласково, я стала лизать ссадину быстрыми движениями. Совсем как кошка. И вместе с этим моя сила проникла в рану, ускоряя восстановление тканей, заживляя. Так несколько раз лечили меня, и так лечила теперь я.

Ами тихо урчала мне практически в самое ухо. Я знала, что это не лишено приятных ощущений, даже если ты очень сильно ранена.

Когда я отстранилась, от ссадины не осталось и следа. Словно ничего и не было. Ами счастливо улыбалась и, поцеловав меня, сказала:

— Спасибо, Лео.

— Это мой долг — заботиться о членах своего прайда. К тому же я не хочу, чтобы ты страдала даже в малости. Ну ладно, поехали домой, пока мы тут с тобой не отморозили что-нибудь жизненно-важное.

Ами захихикала и, прижавшись ко мне, сказала:

— А мне тепло. Даже очень.

— Ну, это послевкусие от моей силы. Это как после хорошего секса, невероятно легко и кажется, что даже на льдине не замерзнешь. Но проверять мы не будем. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась Ами, нехотя отодвигаясь на свое место. — А что чувствуешь ты?

— Я? — машина уже снова неслась по дороге. — Когда лечишь, то это тоже не лишено приятных моментов. Всегда приятно, когда мой ветер или зверь получают хотя бы частичную свободу. Но если ты лечишь, то берешь на себя и ответственность.

— А-а, — протянула Ами, о чем-то задумавшись.

До самого дома она больше вопросов не задавала. Правда и ехали мы от силы минуть пять. Городок-то небольшой. Пять минут, и ты у дома, еще десять — и ты снова загородом. Я, конечно, утрирую, но где-то так оно и есть. Просто с секундомером я никогда по городу не бегала.

Был пятый час утра, когда мы, как мышки-воришки, пробрались в дом. В такие моменты я очень рада, что я оборотень и могу ходить бесшумно — для человека уж точно. Так что план удался, и нас никто не заметил. Ай да мы!

Первым делом я кинулась в душ — скрывать улики бурно проведенной ночи, так сказать. И я уже говорила, что там было что скрывать. Но полчаса хорошего душа и активной работы мочалкой со щеткой, и все улики умчались в сток.

После душа я рухнула в постель, но перед этим поставила на мобильный напоминалку — не забыть позвонить Иветте. Это было просто необходимо. Только после этого я позволила себе провалиться в сон.

Глава 17.

Как ни странно, меня никто не разбудил. Я сама проснулась. И, конечно же, опять поздновато. Нет, ну для меня так нормально — около половины двенадцатого, а если учесть, во сколько легла — то это вообще рано. Но чувствовала я себя абсолютно отдохнувшей и сытой. У меня такое ощущение, что до самого ужина есть мне вообще не захочется. Так обычно и бывало, но теперь для родителей нужно будет сочинить какую-нибудь отмазку. Ладно, напрягу думалку и что-нибудь рожу.

Я неспеша умылась, оделась и уже собралась выйти, когда резкий звук едва ли не заставил меня подпрыгнуть. Первая мысль: "Что? Где? Уже атакуют?". А потом дошло, в чем причина. Вот склеротик! Сама же вчера памятку на мобильный поставила! Ну точно! Во весь экран: "позвонить Иветте".

Зачем? Во-первых, поздравить с наступающим Новым Годом, а во-вторых, посоветоваться по поводу того, что тут происходит.

Если брать в расчет, что сейчас полдень, то вряд ли главная волчица находится в своем клубе. Поэтому я позвонила ей домой. Трубку взяла Глория:

— Ой, Лео! Это ты?

— Да, я, — благо, прошли те времена, когда между нами было недопонимание. Теперь мы считай подруги.

— Ты уже вернулась?

— Нет, я еще у родителей. А Иветта дома?

— Да. Сейчас я ее тебе дам.

— Лео? — раздался в трубке голос главной волчицы, после короткой возни.

— Я, я. С Наступающим тебя!

— И тебя тоже. Хорошо, что позвонила. Рада тебя слышать.

— Взаимно.

— И как тебя приняли дома?

— Хорошо приняли. Был, конечно, некоторый шок по поводу моего внешнего вида и места работы, но сейчас, думаю, это уже не проблема. Родители смирились. А насчет остального, ну ты меня понимаешь, — шифруемся помаленьку.

— Правильно. Так лучше всего. Меньше знают — лучше спят.

— Ты прям повторяешь мои мысли!

— Ну, мы же подруги, — мне не нужно было сейчас видеть Иветту, чтобы знать, что она улыбается. — Но неужели ты позвонила, только чтобы поздравить с наступающим праздником?

— Хотелось бы мне, чтобы все было именно так, — невольно вздохнула я.

— А что, что-то произошло? — тотчас насторожилась Иветта, вся смешливость исчезла без следа.

— Ну да, кое-что случилось. Есть тут в местной стае один волчонок... — и я рассказала ей все, что произошло у меня с Эдом и Каем. Рассказала как можно подробнее, ничего не скрывая. Да и зачем мне что-то скрывать от Иветты? Ведь мне нужен ее совет. Поэтому я закончила свой рассказ фразой, — Так что теперь я даже и не знаю, как мне быть с Эдом. Похоже, для него моя вина очевидна. Но я совершенно не понимаю, что произошло тогда!

— Мда... — протянула Иветта. — Слушай, Лео, и как ты умудряешься даже в тихих сельских городках попадать в такие необычные истории?

— Сама не знаю. Талант, наверное, — усмехнулась я. Ну не плакать же, честное слово!

— Это точно. Но все это может иметь очень серьезные последствия. Вожак стаи гораздо легче поверит своему волку, чем чужаку. А этот Кай может вывернуть все наизнанку.

— Честно говоря, Кай меня озадачил. Я готова съесть свою шляпу, если он просто вервольф.

— Ты не носишь шляп, — усмехнулась в трубку Иветта.

— Не важно, ты меня поняла.

— Поняла, и согласна с тобой. Никогда не слышала, чтобы вервольф, даже вожак, выделывал что-либо подобное. Ну разве что ты смогла бы.

— Такое? Даже и не знаю. Есть в этом что-то от тьмы. Может и не зла, но тьмы.

— Магия?

— Возможно. Но тогда мой медальон отреагировал бы, — этот медальон — подарок Таната (читай самой Смерти), который всегда со мной. Он выглядел как бриллиантовая звезда, в центре которой вырезанный из большого сапфира череп. Медальон мог противостоять любой направленной против меня магии. — Нет, в этом больше от природных способностей.

— Да, ну и чертовщина!

— И не говори. Так что ты можешь посоветовать?

— Посоветовать? Даже и не знаю. Я никогда не встречалась ни с чем подобным. Единственное, что могу пока тебе сказать — не лезь на рожон. Пусть сначала Эд остынет. Захочет поговорить — не отказывайся. И вообще, дай понять, что ты согласна на мировую.

— Я и согласна. Драться с Эдом, тем более за место вожака, — мне нафиг не нужно. Как бы кому-то не хотелось верить в обратное.

— Так что вот тебе мои советы на первое время.

— Спасибо. Ты мне очень помогла.

— Чем же это? До всего того, что я тебе сказала, ты бы и сама додумалась.

— Не факт. Так что все равно спасибо. И за то, что выслушала, и за совет.

— Ладно, для чего еще нужны друзья?

— Еще раз с Наступающим!

— И тебя. Держись.

— Постараюсь. Пока.

— Пока.

Я отключилась. Мне и правда стало легче от разговора с Иветтой. Хоть она и говорит, что ничего такого не посоветовала, это не так. Иветта принесла спокойствие в мою душу. Убедила, что действительно не стоит метаться, а лучше выждать. Даже странно, что это все от простого разговора.

Настроение у меня сильно поднялось. В конце-концов ведь сегодня канун Нового года! В чуме маленький праздник. Наверное, мама уже вовсю священнодействует на кухне. Я уже была одной ногой в коридоре, когда столкнулась с ней нос к носу.

— Дочка, ты уже проснулась!

— Да, мама.

— Я думала, что вы еще долго спать будете. Вернулись же под утро, — мда, а я думала, что нас никто не слышал. Во всяком случае, не видел — и это главное. — Да, я что пришла-то! Тебе звонят.

— Мне? Кто? — искренне удивилась я. Неужели подруги опять активизировались?

— Мужчина, — и уже практически заговорщическим шепотом, — По-моему, это Рональд, — та-а-ак, совсем интересно. Что ж ему-то нужно? — Я ему сказала, что не знаю, проснулась ты или нет. Возьмешь трубку?

— Ладно, возьму.

Я снова вернулась в комнату, — похоже, мне из нее сегодня выйти не дадут, и подняла трубку. Предварительно я закрыла за собой дверь — не люблю ненужных свидетелей.

— Привет, Нора. С Наступающим тебя, — такой жизнерадостный голос.

— Лео, — машинально поправила я. — Тебя тоже с Наступающим. Не думала, что ты еще помнишь мой телефон.

— Как видишь, помню.

— Так зачем ты звонишь?

— А что, я не могу позвонить, просто чтобы поздравить тебя с праздником?

— Хм, мне кажется, что мы давно уже не в тех отношениях, чтобы вот так вот звонить.

— Но еще не все потеряно. Мы можем все восстановить.

— Чего? — я даже сначала подумала, что ослышалась.

— Как там говориться? Вы привлекательны, я чертовски привлекателен. Так чего зря время терять?

— Не думаю, что это хорошая идея, — холодно возразила я.

— И все-таки, нам нужно встретиться. Мне кажется, между нами осталось много недосказанного.

— Возможно, это к лучшему, — ему повезло, что он тогда вовремя самоустранился, и я не успела высказать вслед все, что думаю.

— Каких-то пять лет назад ты бы с радостью встретилась со мной, — продолжал настаивать Рональд.

— Каких-то пять лет назад я тебя любила, — нет, все-таки я рада была избавиться от тех чувств.

— А сейчас?

— А сейчас даже не хочу поднимать эту тему.

— И все равно я прошу тебя о встрече.

— Ладно. Завтра в три часа дня, — черт! Я тут же пожалела, что ляпнула это.

— Замечательно. Я заеду за тобой, — бля! Еще хуже! Но возразить я не успела, так как Рональд уже повесил трубку. Козел!

Я не хотела идти на эту встречу, и знать не желала, что он там собирается мне сказать. И чего мне было не держать язык за зубами? Но он так ныл... И что ему от меня надо? Я лично придерживалась принципа: "умерла — так умерла!". Нет, ему не подгадить мне праздничное настроение!

Придя к такому выводу, я, наконец-то, покинула комнату. В голову опять лезли новогодние песенки. Весь дом был пронизан запахом настоящей, живой ели, а еще запекающегося мяса и пирогов. Мама всегда в праздник готовит на целый полк!

От запахов еды мне стало немного нехорошо. Да, до вечера лучше вообще попоститься, а то будут обожратушки, а это не есть гут.

Все мое семейство собралось в гостиной — ставили стол возле большой, под самый потолок, елки. А как в наше время правильно поставить стол? Верно, чтобы всем за ним сидящим был хорошо виден телевизор.

— Эля, поможешь нам? — спросил папа.

— Конечно.

— Но ты же еще не завтракала! — спохватилась мама. — Там на кухне...

— Я совсем не хочу есть! — поспешно сказала я. — И вряд ли до вечера захочу.

— Видно, вы хорошо погуляли, — констатировала мама. — Ами тоже от завтрака отказалась.

Мы с Ами понимающе переглянулись. Тина хихикнула. Конечно, ей известно больше, чем остальным. И сестра наверняка догадывалась, где мы были этой ночью.

На праздничную подготовку мы убили целый день. Вроде по мелочам все делали, и вдруг бац — а время уже шесть вечера. Пора уже и стол сервировать. Наверное, это единственное, что нам с Тиной можно доверить. И все равно сестра умудрилась кокнуть тарелку. Правда, никто кроме меня этого не заметил, так что мы быстро убрали осколки, и посчитали, что ее вообще не было.

Ами мама допустила в святая святых — на кухню, и разрешила себе помогать. Всем остальным, нам тобишь, на кухню запрещено было даже нос показывать. Так что папа опять уселся читать газету, а мы с Тиной слонялись по дому.

В конце-концов мы вернулись в ее комнату. Включили телек, но там шла одна новогодняя фигня, которую крутят едва ли не каждый год. Так что вся обстановка располагала к разговору.

— Твой парень еще не поздравил тебя с праздником? — спросила я, лукаво подмигнув.

Тина было смутилась, но быстро нашлась и спросила в ответ:

— А Андре тебя поздравил?

Вот и перевели стрелки. Но я все-таки ответила:

— Для него еще рано. Уверена, будет звонить в самую полночь, — а про себя подумала: "Надеюсь, ему не придет в голову "гениальная" мысль явиться лично или послать какой-нибудь магический привет. С него станется!" Хотя последнее вряд ли меня бы разозлило. К тому же Андре знает о моем медальоне, и возможно это заставит его ограничиться лишь телефонным звонком. Но все может быть.

— Как здорово! — воскликнула Тина. — Все-таки тебе нужно было взять его с собой!

— Не начинай опять! Мне что, прятать его в шкафу? — отмахнулась я. — Так что там с твоим поклонником?

— Он звонил. Правда мы не смогли толком поговорить — мама на кухне трубку подняла. Уж не знаю, случайно или нет.

— Мда, — протянула я, откидываясь на спинку кровати. — И вся наша жизнь — подполье.

— И не говори! — вздохнула сестра. — Я ведь не маленькая! А тут едва ли не за каждым моим шагом следят! Какая уж тут личная жизнь. Я удивляюсь, как ты могла тогда с Рональдом встречаться.

— Талант подпольщика у меня в крови. К тому же я тогда была постарше, чем ты сейчас.

— А вот это удар ниже пояса! — надулась Тина.

— Ладно, не изображай хомячка. Я попробую поговорить с мамой.

— Вряд ли поможет.

— Попытка — не пытка. Нет, все-таки на определенном этапе дети должны начинать жить отдельно от родителей!

— Как ты права!

— Вождь всегда прав, — усмехнулась я. — Ну ничего. Ты университет закончи, а там придумаем что-нибудь.

— Что что-нибудь? — навострила ушки сестра.

— В конце-концов у тебя есть сестра, у которой пока очень хорошо идет бизнес. Так что на первых порах я тебе помогу вне зависимости от того, решишь ты остаться здесь или тоже переедешь в столицу. Но не будем загадывать. Во всяком случае ты всегда можешь рассчитывать на меня.

— Я знаю, — ответила Тина как-то уж очень серьезно. — Когда я приехала к тебе, ты, как никто другой, отнеслась ко мне с пониманием. Мне даже как-то стыдно стало за то, как я вела себя в то время, когда ты еще жила с нами.

— Да брось. Мы же были детьми. У всех братьев и сестер в детстве бывают стычки. Главное, мы выросли и остались друзьями. К тому же должен хоть кто-нибудь в нашей семье знать кто я и что я.

Тина рассмеялась, а потом осторожно спросила:

— А когда ты первый раз... перекинулась, ты испугалась?

— Нет. Честно говоря, не успела. Второй раз да, были опасения и даже страх. А потом я встретилась с другими оборотнями, которые разъяснили мне, что к чему.

— Я бы, наверное, так не смогла.

— Просто у меня-то выбора, как такового, не было. Это само меня выбрало. И мне осталось только смириться.

— Моя сестра — оборотень. Офигеть можно! — рассмеялась Тина, повиснув на мне, как макака на пальме. От чего я повалилась на постель, так как совсем не ожидала подобной атаки.