— Нет, — ответил я, немного успокоившись. — Я обыкновенный человек.
— Если вы обыкновенный человек, то почему врываетесь в мой дом и, съев мой завтрак, приказываете мне жить по легенде?
— Слова-то, какие... "Жить по легенде", — передразнил я его. — Я не заставляю тебя жить по легенде, а прошу помощи. Я же говорю тебе, что я потерял память и не помню ничего, а когда вспомню, обязательно тебе расскажу. Понял, "Ванюшка"?
— Понял, "батюшка", — в тон ответил Серёга.
И тут во двор вошла пожилая, грузная женщина. Но полной она была только на вид, а на самом деле шустрее любого худого юнца. Увидев, что я держу пацана за грудки, она среагировала с быстротой арифмометра. Как говорится: "вот она была и нету". Серёга даже не успел её окликнуть, как она бесследно исчезла.
— Кто это был? — спросил я.
— Моя мама, — ответил подросток.
— А куда это она так быстро слиняла? — Поинтересовался я, уже догадываясь.
— За милицией, — спокойно ответил Зёка.
Только тут я заметил, что держу его за барки, и осторожно разжал пальцы.
— Извини, — произнёс я.
Опять милиция. Опять погоня. Прям казаки-разбойники, да и только!..
— Ладно, Серёга, не обижайся. За завтрак я тебе заплачу.
— Да ради Бога!.. Мне что, жалко?! Тут ещё вона сколько осталось!..
— Извини, — ещё раз буркнул я и вышел во двор, рассеянно озираясь. "Куда бежать?" — крутилось в голове, и вдруг я опомнился: девушки нигде не было.
— Не волнуйтесь, — её мягкий голос прозвучал, как бальзам на рану. — Я здесь и наблюдаю, что вы будете делать дальше.
Я резко повернулся на голос. Моя спутница стояла подле рукомойника и вытирала руки о махровое полотенце.
— А помочь мне вы не хотите? — немного грубовато спросил я.
— Ну, почему же, — не замечая моей невежливости, возразила она. — Всему своё время.
— Вы хотите дождаться того, что было вчера? — спросил я.
— Нет, конечно, того, что будет сегодня. Хотя вчера ничего особенного не произошло.
— Опять я ничего не понимаю.
— А вы и не хотите понять, потому вас и преследуют всяческие приключения.
— А что же надо сделать? — с надеждой в голосе спросил я.
— Понять себя в первую очередь.
— Послушайте, Надежда... — я осёкся. — Так вы потому и назвались Надей, что вы и есть моя надежда?!
— Это не совсем так, — возразила она. — Но очень близко к истине. Вы забыли, что не я себя так назвала, а вы так захотели меня назвать.
— Ну-у, нет, — решительно возразил я. — На этот раз вы неправы. Я вас не называл, а спросил ваше настоящее имя, и вы ответили буквально следующее...
— Не надо, — остановила она меня. — Я в любом случае соглашусь с вашими утверждениями, однако ведь это всё равно ничего не меняет. Вам сейчас предстоит снова решать задачу с несколькими неизвестными. Вы уже решили, что будете делать?
— Да, конечно, — ответил я, пристально глядя прямо в её необыкновенные глаза. — Я попрошу вас перенести меня в другой мир.
— Куда? — искренне удивилась она.
— Ну, в другое время, — уже менее решительно предложил я.
— Это забавно! Мысль, конечно, интересная, но вовсе невыполнимая. Вы слышите, — и она подняла руку ладошкой вверх, как бы призывая к тишине.
Я действительно услышал вой сирен приближающихся милицейских машин.
— Это, кажется, за вами, — предположила она и улыбнулась.
— А мне, видите ли, совсем не смешно, — не скрывая раздражения, возмутился я.
— Пойдёмте за мной, — снова предложила она и, изящно развернувшись на каблучках, устремилась вглубь двора. И я, как некоторое время назад, опять побрёл за ней.
Справа тянулся штакетник, отгораживающий огород от основного двора, слева у стены подвала располагалась низинькая, не крашенная печь из красного кирпича. Мы пересекли асфальтовую дорожку к подвалу и кровати под абрикосом, где я проснулся. Само дерево впритык росло под стеной времянки. К ней-то мы и шли. На вид домик представлял собой глинянную мазанку, тщательно побеленную. Её белые стены резко выделялись на фоне чёрной крыши потому, что вместо шифера она была покрыта толью. Заборчик огорода и стена времянки образовывали узкий проход к дощатой двери.
— Скажите, а почему это я постоянно хожу за вами, хотя в данной ситуации должно было бы быть наоборот? — на ходу задал очередной вопрос я.
— Вопросы, одни вопросы, сплошные вопросы, — не ответила она и, открыв эту самую дощатую, всю в щелях и некрашенную дверь, девушка вошла в другую веранду или, точнее, пристройку к времянке, в противоположной стене которой находилась ещё одна дверь, пропустившая нас во внутренний дворик с курятником.
— Однако вы мне не ответили, — хотел было опять возмутиться я, но меня осенила очередная догадка: — Вы есть моя мечта! — чуть не заорал я.
— Зачем так громко? — улыбнувшись и не повышая голоса, спросила она.
— Простите. Я от радости, что догадался.
— О чём? — опять удивилась она.
— То есть как это о чём? — теперь уже не понял я. — Вы — мечта!
— "Всё равно, что в лоб ему, что полбу — всё едино", — продекламировала она чьи-то стихи. — Вы долго будете мечтать или всё-таки предпримете какие-нибудь меры по собственному спасению?
— А вы на что? — съехидничал я.
— Ну, как хотите, — устало согласилась она. — Мне-то как раз ничего не будет, ведь за грудки её сына держали вы, а я для его матери буду представлена, как знакомая или одноклассница.
Перспектива оказаться в лапах у блюстителей закона, да ещё к тому же алчущих непременно поймать кучу шпионов, мне совсем не улыбалась и, посему, я без лишних слов полез через забор. Когда же оказался по ту сторону, моя спасительница вновь тихонько засмеялась.
— Что я опять не так делаю? — обиженно спросил я из-за забора.
— Джентльмен, а меня вы с собой не хотите взять? — спросила она.
Весёлые бесенята так и рвались из её глаз. Краска стыда залила меня от пят до корней волос.
— Простите, — пробормотал я и полез обратно.
— Да уж, куда я денусь, — весело согласилась насмешница.
Я взгромоздился на верхней перекладине забора, и, подняв свою спутницу, опустил в соседнем дворе.
— Показывайте, куда дальше? — Предложил я, спрыгивая следом.
— А я не знаю, куда. Может, туда, — она показала прямо. — А может, и туда, — взмах рукой влево.
Тогда я, не раздумывая, пошёл по тропинке через огородец к дому.
— Идите за мной, — вздохнув, сказал я.
Мы поменялись ролями. Теперь шёл впереди я и почему-то точно знал, куда идти. Чем-то эти дворы мне были знакомы. Может быть, они действительно из моего детства? Обойдя дом, мы вышли на улицу. Только странная это была улица. Дома стояли по одну сторону дороги, а по другую, насколько хватало глаз, раскинулось неухоженное поле. Правда, сразу за дорогой был глубокий овраг, засыпанный наполовину всяким мусором, а невдалеке слева шла ещё одна дорога, вдоль которой там и сям виднелись широко разбросанные домишки. Справа, приблизительно на таком же растоянии, находилась ещё одна дорога. Но по её обочине росли деревья, и что там за ними располагалось видно не было.
Времени на разглядывания не было, а потому я решительно двинулся к помойке. Девушка последовала за мной, но, подойдя ближе к краю, остановилась в нерешительности. Заглянув вниз, она с некоторой тревогой посмотрела на меня.
— И как вы собираетесь преодолеть это препятствие? — спросила она, разглядывая свалку на дне.
Действительно, внизу был не рай. Кучи всякого мусора, битые кирпичи, рваные, грязные тряпки, лужи помоев, с роем громадных, зелёных мух над ними, ржавые, дырявые тазы, вёдра, железные кружки, обрывки бумаг,комья полусгнивших прошлогодних листьев и так далее, и тому подобное.
— Ногами, конечно, — грубовато ответил я, мельком глянув вниз.
— Тогда прошу! — она сделала приглашающий жест, отступая на шаг от края.
— К вашим услугам, — в тон ей ответил я и начал спуск.
Сделав несколько осторожных шагов, обернулся и протянул руки даме. Она оперлась своими прохладными ладошками на мои ладони и вдруг легко спрыгнула, встав рядом со мной. Я уже было вознамерился облегчённо вздохнуть и пожурить за неосторожное поведение в столь неприглядном месте, как вдруг земля под её ногами стала осыпаться и девушка, нелепо взмахнув руками, полетела вниз. Моя реакция, как всегда, была на высоте. В последний миг я обхватил её за талию, и мы, балансируя, поехали вниз. Согласитесь, что такой спуск мало приятен и всегда чреват непредсказуемыми последствиями. Поэтому я старался изо всех сил удержать равновесие и не свалиться. Тем более, что девушка продолжала находиться передо мной. Так что первой упала бы она. Скорость спуска нарастала, но тут на нашем пути чуть левее показалась торчащая из земли ручка детской коляски. Прижав проказницу к себе правой рукой, как можно крепче, я выбросил левую и ухватился за это препятствие. Рывок был знатным. По моим предположениям, ручка должна была вырваться из плена помойки, но всё же наше падение несколько замедлилось бы, однако получилось ещё лучше. От рывка из стены обрыва наполовину высунулась засыпанная коляска, и я повис на руке. Правда, при эдаком манёвре чуть не разорвал все сухожилия. Дальше было дело техники. Когда движение земли вокруг нас прекратилось, отпустил свою спутницу на свободу. Мне почему-то стало очень неудобно и в то же время до чёртиков приятно держать в объятиях такое хрупкое, прелестное существо. На всякий пожарный я сосредоточил всё внимание на остове освобождённой коляски. Наше счастье, что кроме земли эти останки были завалены камнями.
— И что вы там интересного увидели? — шёпотом спросила красавица.
Я, было, открыл рот ответить, как вдруг сообразил, что девушка продолжает держать меня в своих объятиях. В пылу событий моя память не зафиксировала момента, когда девичьи руки обвились вокруг моей шеи. Тут же моим, опущенным по швам рукам стало неуютно. Видно, я покраснел, потому что спутница рассмеялась и отпустила меня.
— Не правда ли, очень подходящее место для объятий?! — лукаво глядя на меня, поинтересовалась незнакомка и оправила блузку на груди.
Я не нашёлся, что ответить. Таким беспомощным мне ещё не приходилось быть. Что-то странное, необыкновенное, чудесное зажглось в моём сердце. Я сглотнул и отвёл взгляд.
Немного передохнув от пережитого, мы молча продолжили спуск. Больше приключений до самого дна не произошло. Здесь, в самой нижней точке этой клоаки, дышать было просто нечем. Зажимая носы и стараясь вдыхать как можно реже, мы прошли полсотни шагов, в поисках более пологого подъёма. Ничего заслуживающего особого внимания не было, но и продолжать поиски так же было невозможно. Тогда я рискнул и начал выбираться, двигаясь наискосок и крепко держа девушку за руку. Ничего страшного не случилось. Разве что я пару раз поскользнулся и только.
Когда мы выбрались на свежий воздух, нашему блаженству не было предела. Я с огромным наслаждением вдыхал насыщенный цветущими травами ветерок. И в то же время что-то щемяще родное осталось там внизу. Я оглянулся. Ручки спасительницы-коляски отсюда видно не было.
— Вы что-то потеряли? — услужливо спросила Надежда.
— Наверное, да, — неуверенно ответил я и отвернулся.
Перед нами распростёрлось огромное поле. Чуть правее в высокой, почти выше человеческого роста траве, виднелась узкая тропка. Осторожно продвигаясь по кромке оврага, подошли к ней. Здесь спуск вниз был гораздо удобнее. Пройди мы ещё несколько шагов, и могли бы без проблем спуститься и подняться. Больше оставаться здесь было нельзя, и мы углубились в травянистые заросли, следуя прихотям тропинки.
Шли мы довольно долго, минут двадцать, пока далеко-далеко впереди не прорисовались какие-то строения. В этом месте дорожка круто уходила влево. Я оглянулся. Девушка шла следом, разглядывая сорванный цветок. Домов не было видно, отчасти потому, что нас скрывала высокая трава, отчасти оттого, что мы ушли всё-таки достаточно далеко. И вдруг я вспомнил! Эту тропинку протоптали местные жители. Так было короче пройти на завод, стены которого виднелись на горизонте. Отсюда и облагороженная тропка через помойку.
Я покрутил головой, рассматривая окружающее пространство. Где-то рядом находился наш детский тайник. Ещё раз осмотревшись, я повернул направо, и пошёл прямо сквозь травянистые джунгли. Метров через триста остановился и внимательно оглядел пейзаж. Наше укрытие летом покрывалось такой густой травой, что не знающий человек мог запросто не заметить замаскированного зеленью глубокого оврага. Свалиться в него ничего не стоило. Убиться, может, и не убьёшься, но кости переламать можно было. Глубина оврага была не менее пяти метров.
Осторожно отвернул ещё немного вправо и наконец-то приметил лаз. Теперь я уверенно направился к нему. Спускаться туда было гораздо труднее, чем в помойку. Там склон всё же был более пологим. Здесь же градусов под сорок, сорок пять, и никаких тебе ступенек. Зачем детям ступени? Чем сложнее попасть сюда взрослым, тем надёжнее и безопаснее. Самое лучшее место для игр.
На дне царил полумрак. Дело в том, что края оврага вверху почти сходились вместе, образуя узкую щель, а книзу он расширялся. Осмотревшись по сторонам, не спеша, пошёл вдоль левой наклонной стены. Сделав шагов десять, остановился. Приблизительно на уровне моей груди в стене зияло отверстие. Всё было на месте, и я с облегчением вздохнул. Аккуратно наступая на камни, выступающие из стены, шагнул в проход. Осторожно заглянул внутрь. Там было темно. А что я ожидал увидеть? Туфельку Золушки? Взобравшись внутрь, поискал наш тайник. Его, конечно же, не было. Высунувшись наружу, молча предложил своей спутнице помощь. Она покорно протянула мне обе руки. Я, стараясь не особенно усердствовать в прижимании к себе столь очаровательного существа, подсобил взобраться в пещеру. До сих пор мы не произнесли ни единого звука. Девушка стояла, слегка наклонив головку у самого входа. Я же прошёл вглубь.
— Проходите сюда, — предложил я. — Здесь выше и удобнее стоять. А вон там, чуть дальше, — я показал рукой в темноту, — есть дерево, на котором можно даже очень неплохо посидеть.
— Спасибо, — ответила она и, как ни странно, прошла к импровизированной скамье, где и устроилась вполне комфортно.
Пока я оглядывался и осматривался, отыскивая тайники, моя спутница не произнесла ни слова, но стоило мне попытаться пройти глубже по туннелю, как она забеспокоилась.
— Туда не надо, — тихо и убедительно попросила незнакомка.
— Почему? — не понял я.
— Потому что там газ.
— Какой ещё газ?
— Обыкновенный метан, — спокойно ответила она.
— Что за чушь? Откуда здесь метан?
— Вы не хотите мне верить — это ваше право, но всё-таки не ходите туда, — попросила она.
Я замер на полпути, мне действительно не захотелось туда идти, да и незачем было.
— Ну ладно, — согласился я и присел на бревно рядом. — Вы позволите?
— Да, да! Конечно, — поспешила согласиться девушка.
Глаза понемногу привыкали к темноте. Но разглядывать, собственно говоря, здесь было нечего.
