Тиэль: изгнанная и невыносимая

— Рыцари-скелеты, чья плоть не кость, а призрачное пламя, и такого же пакостного свойства клинок. Очень неприятные противники, их почти ничего не берет, кроме солнечного света. А где ему взяться в темноте под толщей камня?

— Ты их видела? — то ли испугался, то ли удивился, то ли вовсе позавидовал жаждущий опасных приключений юноша.

— Нет, лишь слышала о таких, — отозвалась Тиэль снова переходя в состояние легкой рассеянности.

Сейчас в ее памяти раскрывалась та страница, где любимый дед сотворил невозможное — боевые артефакты солнечного удара для группы эльфов, отправляющихся в дебри Дивнолесья к старинному могильному кургану, где почти в полном составе полег отряд сородичей-исследователей. В том могильнике навсегда остались ее мать и отец, обожавшие приключения и старые тайны и по недомыслию побеспокоившие мертвых, оказавшихся мертвыми не вполне. Никто и предположить не мог, что большой холм на западе Дивнолесья является древним захоронением. Родители искали пропавшую библиотеку второго владыки Дивнолесья, а наткнулись на лидриггисов. Воинами Виэльта и Феагульд никогда не являлись, но прикрыли отступление друзей, заплатив за их жизни своими.

Глава 12. Мастер Симарон и тонкости поиска

Комнаты волшебника находились на первом этаже особняка, поблизости от холла. Юный барон остановился перед совсем не пафосной, обычной дверью светло-коричневого оттенка без внешних признаков замка или магических узоров, замешкался, с легкой неуверенностью покосившись на спутницу. В его взгляде большими буквами читался вопрос: 'Сказать или не сказать?'

— Говори, — разрешила догадливая Тиэль.

— М-м-м, мастер Симарон. Он уже очень старый и, нет, лейдин, не подумайте плохого, он замечательный, только с возрастом стал... Матушка называет это рассеянностью, но на самом деле мастер очень внимателен, только к тому, что ему особенно интересно сейчас. Пока он не удовлетворит свой интерес, то на другом сосредоточиться в полной мере не может. Потому прошу, будьте снисходительны!

— Причем здесь старость? Мы все такие. Не вижу ничего дурного в том, что мастер, подойдя к склону лет, решил не скрывать присущей всем, пусть и в разной степени, черты, — осталась невозмутима Тиэль.

Облегченно вздохнув, барон постучал по косяку и крикнул:

— Мастер! Милости богов! Можно зайти?

— Кинтер? Конечно, навести старика! Милости богов! — отозвался изнутри звонкий, без старческого дребезжания, голос, похожий на переливчатый звук свирели.

'Эльфийская кровь чувствуется', — мысленно согласилась Тиэль, проходя в чужие покои на полшага позади барона. По светским правилам приличия, он не имел права пропустить вперед особу, не представленную хозяину комнат.

— Лейдас Симарон, я просил лейдин Тиэль помочь с поиском украшений, — взял быка за рога юноша.

— Та самая лейдин Тиэль... История с птичкой? Наслышан, впечатлен! — заметно оживился лейдас, несколько удивленный встречей с незнакомкой, слухи о которой бродили по Примту весьма интригующие.

Тиэль усмехнулась одними губами, в свою очередь разглядывая квартерона и решая, к какому сорту носителей эльфийского наследия его отнести. Не считая юного голоса, тонкокостного телосложения и ясной зелени чуть раскосых глаз, лысеющий мастер ничем не напоминал истинного обитателя Дивнолесья. Скорее всего, от предков ему еще перепала часть магической силы Дивного Народа и долголетие, но старился он медленно лишь из-за магического дара.

Двигался Симарон быстро, но уже с присущей пожилым людям угловатостью и одновременной осторожностью, когда не знаешь, какого подвоха — внезапной слабости или укола боли — ждать от собственного тела в следующий момент. Да и его домашний наряд, обычный для практикующего мага с эльфийской кровью — свободная туника и штаны на завязках, говорил о возрасте и привычке к самостоятельности куда более явно, чем любые слова. Каждый из нескольких чуть кривоватых узелков одежды был перехвачен с разной степенью ловкости.

Для внутреннего же взора эльфийки мастер сверкал множеством граней прекрасно ограненного изумруда, а пах... Тиэль едва сдержала улыбку, старый маг пах, как горсть фруктовых и медовых конфет, которые так любили ребятишки в любом из королевств.

Словом, кто бы ни обнес Хранилище, мастер Симарон никакого сознательного отношения к этому не имел. Представить себе этого деятельного старичка грабителем или участником заговора, сплетенного за спиной Кинтера, эльфийка никак не могла. Подлость и хитроумные уловки были чужды старичку.

— Милости богов, лейдин, рад встрече! Удалось что-то узнать? — бойко, без обычных словесных кренделей, свойственных кичащимся родословной типам, насел с расспросами Симарон. Тем снова приятно удивил посетительницу. Кажется, живость разума квартерону удалось сохранить в полной мере, вопреки дряхлеющему телу.

— Скорее что-то найти. Чтобы двигаться в расследовании дальше, или, скорее даже узнать, в нужном ли мы направлении идем, нужна помощь мага, — промолвила Тиэль, опережая Кинтера. Тот готов уже был похвастаться громадным скачком в расследовании и красочным описанием способа, каковым вор вскрыл сейф. Учитывая способность к отвлечению у пожилого мага, эльфийка решила не подбрасывать в огонь его интереса пищи, способной погнать старика к новому осмотру Хранилища.

Девушка достала фиал с волосками. И теперь все-таки барон не удержался и влез с комментарием:

— Эти волоски паучиха Теноби, питомица лейдин, нашла на вентиляционной решетке в Хранилище.

Шеилд, заслышав свое имя, высунулась из прически Тиэль и 'поздоровалась' со стариком переливчатой трелью. Маг внимательно оглядел паучиху, уважительно склонил голову в знак приветствия и досадливо цокнул языком:

— Хм, решетки, я признаться честно, не осматривал. Да и не было в хранилище магических следов.

— Магических действительно не было, — подтвердила эльфийка, выделив интонацией первое слово.

— Неужто оборотень в мелкой морфе исхитрился пролезть? — озадачился Симарон, пытаясь украдкой повнимательнее рассмотреть питомицу гостьи. Теноби же, сочтя представление законченным, снова кокетливо спряталась в волосах Тиэль и задремала, как и полагается каждому животному, ведущему преимущественно ночной образ жизни.

Пока живые вели беседу, Адрис, с самым подозрительным видом обыскавший апартаменты Симарона, недовольно доложил:

— У старика украшений из Хранилища тоже нет, у него вообще никаких украшений нет! Только в угловом тайничке под полом ларчик с золотыми монетами старой чеканки. Большей частью с профилем Тримбиха. Его после царствования не чеканили вовсе. Все-таки три войны продул, г-герой!

— Сможете на основе волосков сплести поисковое заклинание? — уточнила Тиэль, рассеянно кивнув крутящемуся между собеседников призраку.

— Я уже не тот, что прежде, но если волоски расстались с телом менее пяти дней назад, попробую, — пообещал квартерон и получил в обмен фиал с уликами для работы.

Этакое не твердое обещание, а самокритичное, ограниченное условиями объяснение пришлось девушке по душе и вызвало куда больше доверия, чем любое заявление с апломбом. Принимая флакон, Симарон рефлекторно передернул плечами и стал озираться. Мельтешащий Адрис случайно или специально задел руку старика, подарив ощущение смертного холода.

— Прости, мастер, — извинилась за 'неуклюжего' спутника Тиэль. — Граф Адрис ритуалу мешать не намерен.

— Адрис? Тебя сопровождает Проклятый Граф? — не испугался, скорее восхитился и удивился старик, оправдывая о себе мнение матушки лейдаса барона.

— Ему скучно, — повела плечом девушка, объясняя некорректное поведение спутника, — вот и составил мне компанию. Только, пожалуйста, не стоит спрашивать Адриса о его посмертном существовании и особенностях ухода за предел. Он этого очень не любит.

— Даже не думал! Куда занимательнее изучать особенности восприятия мира вещного призраком, готовым идти на контакт с живыми. Кстати, позволь осведомиться, лейдин, не нашел ли лейдас Адрис в моих апартаментах что-то интересное для себя? — полюбопытствовал неугомонный старик.

— Боюсь, к контакту с живыми граф тоже не слишком склонен. Что до находок, то ничего, кроме ларца с золотыми монетами времен Тримбиха в тайнике под досками он не нашел, — с сожалением констатировала девушка, рассчитывая немного пошутить над магом и одновременно показать, как подчас бывает нежелательно спрашивать призраков о чем-либо скрытом.

— Ларец с монетами? — удивился лейдас настолько искренне, что перестал крутить в пальцах пузырек и растерянно уставился в пол у себя под ногами.

— Там, тайник ковром прикрыт, — несколько раздосадованный тем, что его посчитали чем-то вроде забавной зверушки в пару к Теноби, проявился на несколько мгновений Адрис.

Причем принял призрак свой самый ужасный облик. Дух ткнул пальцем в нужное место и, удовлетворившись невольной дрожью старого мага, снова перешел в незримое состояние. Дескать, знай, что я тут, и бойся, если до сих пор забояться не удосужился!

— Не знал, что у тебя, мастер, тут сокровища спрятаны, — заметил Кинтер, не замечавший за стариком склонности к стяжательству и накопительству.

— Я, признаться, тоже не знал, — растерянно ответил старый маг, продолжая вертеть флакон с уликами в пальцах. Он частенько делал так с любыми некрупными предметами разных форм, тренируя подвижность суставов. — До меня в этих апартаментах проживал прежний маг рода Фрогианов, мастер Дзигольд. Возможно, ларец принадлежал ему? Он как раз в правление Тримбиха в армии служил, это уж потом, после травмы, на частные заказы перешел.

— Достанем и вернем владельцу? — уточнила план действия Тиэль, не торопя Симарона требованием вернуться к розыску преступника, обнесшего Хранилище.

— Если только в склеп поставить? Дзигольд был одиночкой, как многие рожденные вампирами маги. Он не оставил после себя наследников, — растерялся Симарон, даже мысли не допустивший о присвоении чужого сокровища.

— Значит, как достанем, так себе заберете. Чьи апартаменты, того и имущество в них, а вы на эксперименты все жалование спускаете! — разрешил сомнения старика своей волею домовладельца и работодателя по совместительству юный барон. Даже алчный до золота призрак задумчиво бормотнул себе под нос что-то про старых пер... ученых-маньяков, которым не долго уж осталось небо Семи Богов коптить, и законную четверть нашедшего клад требовать для находчивого себя и тощей эльфийки не стал.

— Вскрывать пол сейчас будем или когда вора по волоскам поищем? — тем временем уточнил Кинтер.

Бедный квартерон, раздираемый одинаково сильным любопытством без возможности его немедленного утоления в двух направлениях разом, заметался глазами от пузырька с волосками к полу, от пола к пузырьку. Но чувство долга, звучно шмякнувшись на весы, присудило победу склянке с рыжими шерстинками.

— Обождите пока здесь, я проведу ритуал. Заранее извиняюсь, лейдин, но с собой не зову. Мне тяжело работается в присутствии наблюдателей, — вежливо объяснился Симарон и удалился в кабинет. Там, как успела разглядеть эльфийка, было оборудовано вполне пристойное рабочее место специалиста-мага. В каменной столешнице имелись выдавленные заготовки под магические круги. Во всю длину стены шли полки с массой специфических приспособлений и многочисленными ингредиентами, в которых нуждались ритуальные заклинания.

Это только наивные малыши, впечатленные сказками, в раннем детстве считают магов созданиями, почти равными могуществом семерым богам. Из тех, что одним взмахом руки способны стереть с лица земли город, разбрасывать без счета огненные шары, ледяные копья, призывать бури и землетрясения. Увы, без наделения божественной силой такие шутки легко не даются!

Нет, чисто теоретически, почти любой достаточно сильный маг мог сотворить нечто масштабное, но — и это 'НО' убивало всю романтику искусства — лишь при наличии необходимых приспособлений, ингредиентов и прорвы времени на приготовления. Так что Тиэль считала магов скорее ремесленниками, чем искусниками, и заранее надеялась, что Симарон окажется компетентным специалистом. В его возрасте даже отсутствие таланта уже должно было скомпенсироваться опытом. Те, у кого подобного не случилось, до седых волос не доживали, а золото редкой, заплетенной в одну косу шевелюры старика уже более чем наполовину разбавляло отборное серебро.

Около получаса длилось ожидание: напряженное со стороны ерзающего Кинтера и безмятежное у Тиэль. Тощенькая эльфийка с комфортом разместилась в кресле и о чем-то тихо ворковала с перебравшейся к ней на ладонь лиловоглазой паучихой. Хорошо хоть та больше звонких трелей не издавала, от который у юноши, худо-бедно примирившегося с близостью чудовища, мороз по коже бежал вне зависимости от уговоров рассудка. Возможно, когда-то кому-то из предков Фрогиана досталось от шеилд или иных арахнидов настолько сильно, что подсознательная опаска отпечаталась, как обязательная к передаче потомкам.

В итоге барон не выдержал и, чтобы занять себя хоть чем-нибудь, спросил:

— Лейдин, как думаешь, Симарон сильно обидится, если я сейчас ему ларец достану?

— Думаю, если ты оставишь открытым тайник и поставишь ларец рядом с ним, чтобы мастер мог в деталях представить процесс извлечения сокровища, то обиды нанесено не будет. Все-таки Симарон стар, и ползать на коленях по полу ему затруднительно, — проанализировав данные, выдала свои соображения Тиэль.

Кинтер азартно взлохматил волосы, тут же покорно, за исключением хохолка упрямца, улегшиеся в прическу, и в несколько прыжков оказался рядом с краем ковра, под которым скрывался тайник.

Отогнув ковер в сторону, юный барон в некоторой озадаченности изучил плиты паркета и, ткнув в показавшуюся ему самой соблазнительной плитку, снова поинтересовался мнением девушки:

— Здесь?

— Нет, слева, — вместо Тиэль ответил Адрис, не удостаивая барона чести лицезреть свой призрачный облик.

Сняв с пояса кинжал, Кинтер запыхтел, пытаясь подцепить кончиком острия паркетину.

— Как думаешь, а магических ловушек на воров в тайничке нет? — скучающий голос Адриса, решившего побеседовать с Тиэль, заставил барона нервно дернуться, уронить кинжал и вновь потренироваться в скачкáх на длинные дистанции.

— Нет, — невозмутимо, будто и не прыгал у нее перед носом родовитый отпрыск древа Фрогианов, ответила эльфийка. — Если бы тайник был с магической начинкой, его уже давно обнаружил бы сам мастер Симарон.

Под серию 'дружеских' советов призрака показать свои упражнения в прыжках кузнечикам, отчаянно краснеющий Кинтер вернулся к оброненному кинжалу и недовыковыренной паркетине. Используя оружие как рычаг, подцепил и вытащил паркетную плитку. Радостно выдохнул и вытащил из маленького тайника простой деревянный ларчик.

Тиэль подавила проказливое желание подумать вслух о том, а не пропитал ли покойный вампир ларчик каким-нибудь редким ядом. Не ведая о сэкономленных неслыханной добротой эльфийской изгнанницы нервах, Кинтер открыл незапертый ящичек. Да, внутри, как и ожидала девушка, не оказалось ничего занимательного — всего лишь потускневшие от времени золотые монеты. Юный барон тоже не выказал ни грана алчности. Едва добыв клад, он совершенно потерял к развлечению интерес. Так и оставил открытый ларчик на краю тайника, а сам вернулся в кресло. Вовремя!